Миша ещё лежал с закрытыми глазами, когда хлопнула входная дверь - и в доме стало тихо.
Мама с отчимом уходят в семь часов утра - как раз тогда, когда ему с братом надо вставать в школу - но сегодня их никто не разбудил, и вставать Миша не хотел вообще. Он открыл глаза, перевернулся на кровати и посмотрел в окно. Сквозь грязные стёкла был виден мутный рассвет - окна выходили на восток.
Его с братом кровать была двухэтажной, и он, как младший (хотя младше был всего на один класс), спал наверху - и каждое утро, просыпаясь от яркого света, накрывался с головой одеялом и долго лежал, прислушиваясь к шорохам в квартире.
Он открыл глаза - солнце уже было высоко - но вставать всё равно не хотелось. Тем более идти на первый урок.
Он отвернулся от окна и попытался заснуть опять. Но тут его толкнул брат.
- Ты вставать будешь?
- Отвали.
Брат ничего не ответил, поднялся и пошёл умываться.
Где-то замяукала кошка - видимо, её случайно заперли на кухне, и она, увидев Серёжу, запросилась в комнату. Серёжа открыл дверь, пустил кошку и ушёл опять.
Кошка - белая и пушистая - прыгнула к Мише на кровать, но он оттолкнул её - и она спрыгнула вниз и, свернувшись на голом полу, стала умываться.
Послышался шум - это брат наливал из крана воды в чайник. Мише захотелось есть. Он вспомнил, что ел последний раз вчера в школе - выменял на обеденный талон чипсы. Потом, на улице, девчонка дала квадратик шоколадки. Дала не ему, конечно, но пацаны поделились. И всё - пришёл уже поздно, никого будить не стал, да и мать бы орала. И сейчас урчал живот, и мутило при мысли о нормальной еде.
Миша протянул руку, толкнул дверь.
- А что поесть?
- Макароны, - отозвался Серёжа.
- А хлеб есть?
- Хлеба нет. Чёрный только. Но это надо дяде Володе оставить.
- Погрей, а.
Серёжа загремел сковородками.
- Ты вставать будешь?
- Ща.
Есть захотелось сильнее при мысли о макаронах, и Миша не спеша поднялся. Случайно задел кошку ногой, она мяукнула, он хотел пнуть её, но не стал, и босиком, в одних трусах, пошёл на кухню.
Там Серёжа уже грел рожки, налив в сковородку столько масла, что они стали рыжими, но пахли так вкусно, что Миша не выдержал, открыл крышку сковородки и, обжигаясь, руками схватил одну маленькую макаронину.
- Умойся, - сказал ему брат.
- Да ну.
Но пошёл в ванную.
Серёжа уже поел и оделся, пока Миша умывался, хотя скорее не умывался, а делал вид, рассматривая своё лицо в грязном замыленном зеркале. На кафеле стоять было холодно, и он переминался с ноги на ногу. Пригладил тёмную короткую, на пол лба, чёлку привычным быстрым жестом, ополоснул шею водой, как делал дядя Володя, сплюнул в раковину горькую с утра слюну.
И посмотрел на себя ещё раз. Тощий, невысокий, ниже почти всех девчонок в классе, ещё даже без щетины, хотя кто-то у них уже брился. "Смотреть не на что", - как иногда говорила мать.
- А, да ну, - сказал себе ещё раз.
Когда он вышел, макароны уже нагрелись и были выключены, и остывали в сковородке. Кошка потёрлась о его ноги, прося есть.
- А чем её? - крикнул Миша брату.
- Не знаю. Дай чего-нибудь. Ты в школу пойдёшь?
- На первый точно не пойду.
- А что у тебя?
- Русский вроде.
- На русский иди.
- А посмотри в дневнике. Я вчера расписание вроде писал.
- А где он?
- В рюкзаке где-то.
Серёжа покопался в рюкзаке, нашёл.
- Физика, - крикнул он.
- Блин.. - протянул Миша. - Не, не пойду.
- Ладно.
Серёжа обулся и выключил в коридоре свет.
- Хлеб не съешь, - крикнул он.
- Давай, вали уже.
Миша открыл сковородку - макароны выглядели теперь не так вкусно и вызывали скорее отвращение. Есть их уже не хотелось, но другой еды не было, а уходить на целый день из дома голодным не хотелось тоже. Миша порылся в раковине, полной грязной посуды, нашёл ложку, тщательно вытер её о полотенце и сел есть. Ел прямо из сковородки, потому что искать ещё и тарелку не хотелось.
Кинул пару ложек макарон кошке на пол, но она понюхала их и отвернулась.
- Только зря на тебя перевёл.
Макароны, хотя и были противны на вкус, быстро кончились, Миша поскрёб жареные остатки, но их оказалось не так много.
Тогда Миша взял хлеб дяди Володи и соскрёб им остатки масла. Хлеб оказался вкуснее всего - и он доел его весь.
Миша придвинулся к самому окну - из кухни хорошо были видны ворота заброшенного завода, имени какого Ухтомского, стоявшего вот в таком виде всегда - сколько Миша себя помнил. Разбитые окна первых этажей и проходная, заставленная машинами. На этом заводе, из которого сделали временный склад для всякого барахла, типа запчастей, они с пацанами проводили всё своё свободное время. Но сейчас этот завод, эта полумёртвая махина, и это мутное утро наводили на Мишу тоску.
- А, да ну, - сказал он опять сам себе, вспоминая пропущенную первую физику.
И всё смотрел на это разгорающееся утро в грязные окна своей маленькой кухни, пропахшей прогорклым маслом.
2
- Ну и откуда ты?
Миша столкнулся с классным руководителем - молодой, выглядевшей едва ли старше самого Миши - почти лоб в лоб на этой дурацкой лестнице, ведущей на третий этаж. И тут же выругался про себя за то, что не прошёл через началку. Но ведь он знал, что ей сегодня только к третьему уроку - и зачем она пришла в такую рань..
Её расписание Миша знал лучше своего - впрочем, как и все в их классе.
- Я проспал.
- Будильника нет, да?
- Есть.
- Мама не разбудила, да?
- Да нет. Будила.
- Может, мне тебя будить?
- Не надо.
И тут Миша вспомнил, что она обещала всю неделю приходить к ним на первые уроки, после срыва этого искусства в пятницу. И самое обидное, что он его как раз не срывал. Он на нём тогда вообще не был.
- Мама знает?
- Знает.
- А если я позвоню?
- Звоните.
Миша ухмыльнулся, зная, что она не позвонит. А если и позвонит, то мать не возьмёт трубку. Она никогда не берёт трубку, если звонят со школы.
- Ладно, давай дневник и держи талон на обед. Сегодня твоя очередь.
У Миши даже забилось сердце. Талон на обед - это самое ценное, что есть в школе. За талон он готов отдать не то что дневник, а свою правую руку. И Миша радостно, что так легко отделался, полез в рюкзак. Но дневника там не было. Он порылся ещё и вспомнил, что, наверное, оставил его в коридоре, когда Серёжа смотрел расписание.
- Блииин.. - протянул Миша.
- Опять?
- Ну правда..
- Нет дневника - нет талона.
- Блииин...
- И не ругайся.
Миша замолчал, чтобы не сказать ещё чего-нибудь.
- Мама сейчас работает?
Миша кивнул.
- А отчим?
Кивнул опять.
Она вздохнула.
- А ты когда учиться будешь? Доставай, что у тебя в портфеле.
Миша опять ухмыльнулся. Портфель.. Разве можно назвать портфелем то, что было у него сейчас в руках. Этот грязный, рваный в нескольких местах и не зашитый рюкзак. Миша вывалил из него всё, что там было. Но было у него там немного - две толстые тетрадки, одна чёрная ручка, карандаш - и откуда-то учебник по ОБЖ, которого сегодня и не должно быть.
Классная заглянула в помятый рюкзак, побрезговав взять его в руки.
- Я есть хочу, дайте талон, - наконец, сказал Миша.
И она молча протянула квадратную бумажку, на которой было написано: "льготное питание".
Миша спрятал талон в самое надёжное место - задний карман джинцов - и стал запихивать свои вещи обратно в сумку.
- Спасибо где? - спросила классная.
Миша уже и забыл про неё. Но сказал:
- Спасибо.
Не то, чтобы ему был очень нужен этот обед, просто талон - это валюта. Его можно продать. Его можно обменять. Его можно поставить на кон в карты. В общем, сделать с ним всё, что хочешь. И упустить его значило для Миши, и ещё для пары счастливчиков, прожить день зря.
- И, кстати, твоё сочинение.
Она достала из пачки тетрадей его, подписанную коряво чёрной ручкой.
Миша открыл тетрадь. Вся страница была исчеркана красным цветом.
- Посчитай, сколько у тебя ошибок. Я устала их исправлять. Как пишется "Ча-, -Ща-"? Это же первый класс.
Миша сунул тетрадь в рюкзак. Прозвенел звонок.
- Всё?
- Всё. Иди.
Он побежал наверх, перепрыгивая через две ступеньки, чувствуя, что она всё ещё стоит на лестнице и смотрит ему вслед.
3
Вторым уроком была алгебра.
Алгебру не учил и не понимал никто, кроме трёх хорошистов. Им нужны были эти несчастные четвёрки - и они из урока в урок садились на первые парты, смотрели математичке в рот и писали весь бред, который она им диктовала. Но Миша в их числе не был. Его задача была куда сложнее - отсидеть так, чтобы тебя не заметили. И он сел на последнюю парту и загородился сумкой.
- Ты чё на физике не был?
Димка влетел в класс, кинул свою сумку рядом с Мишей и хлопнул его по плечу.
- Проспал, - сказал Миша.
- У нас классная была.
- Я её уже видел.
- И чё?
- Ничё.
- Дай талон, а?
- Не. Сам есть хочу.
- Ну продай.
- Не. Есть хочу - сказал же.
- Ну ты крыса, блин.
Димка пересел через парту от Миши и достал планшет.
Миша смотрел через плечо Димы - как бегают по экрану какие-то фигурки.
- Чё за игра?
- Не знаю. Скачал вчера. Кинуть тебе?
- Не.
У Миши не было планшета. Мать обещала купить приставку, если закончит год без двоек, но физика и математика подвела, поэтому приставка обломалась. Да она уже и не модная - никто с такими приставками давно не ходит. И Миша отвернулся к окну, чтобы эти фигурки не мелькали у него перед глазами.
Зашла математичка. Все встали. Начался урок.
Она написала число на доске. Тему. Потом села на своё место, открыла журнал.
- Прохоров здесь?
- Нет, - ответил Прохоров и сам же рассмеялся своей шутке.
Класс пока молчал. Она всегда начинала урок с домашнего задания. И первые десять минут в классе стояла тишина - никто не хотел привлекать к себе внимание.
- Не смешно, Прохоров. Домашнее задание.
Все напряглись ещё больше - знали, что Данил не делает задание никогда, и на первой физике была контрольная, а значит, списать его не успел, а значит все ещё под прицелом.
- Я не сделал, - так же весело сказал Прохоров.
- Почему?
- Я не смог.
- А когда ты делал его последний раз? Какое число у тебя стоит в тетради?
Он полистал тетрадь.
- Четырнадцатое сентября.
- А сегодня какое?
- Двадцать седьмое..
- Два.
И она поставила первую оценку за этот урок.
- Открыли все тетради, я пройду, распишусь.
- Блин, ты чё, списать не мог, из-за тебя всё. - Дима всегда громко возмущался, теперь после собрания ему попадает от матери за каждую двойку, а списать алгебру сегодня он не успел тоже.
Она не спеша встала из-за стола и пошла по рядам. Быстро расписалась в тетрадях хорошистов, даже не взглянув в них. Пошла дальше, ставя в дневники двойки, выслушивая без особого интереса надоевшие ей одни и те же оправдания. Класс постепенно стал просыпаться и шуметь - терять уже было нечего.
Наконец, дошла до Миши. Он смотрел в окно и совершенно не думал о том, что надо как-то оправдаться и что-то придумать. Он думал о том, на какой перемене ему выгодно сходить в столовую. Когда дают компот или когда дают какао. Компот хотелось больше, но компот иногда варит и мать. А какао она не покупает никогда.
- Примаков, тетрадь, - услышал Миша её скрипучий голос рядом.
- Сейчас, - ответил он.
Порылся в рюкзаке, достал первую попавшуюся тетрадь. Оказалось - в линейку. Достал другую - в клетку.
- Открывай.
Открыл на чистой странице.
- Это что за тетрадь? По физике? - Она посмотрела на обложку. Обложка ничего не выражала. Обычная синяя обложка. И тетрадь была самая дешёвая. - Пиши число.
Написал число, положил ручку.
- А учебник?
Он опять полез в рюкзак.
- Забыл.
- Сядь к Лене.
- Я не буду с ним сидеть, - закричала Лена.
Класс сдержал смех.
- Тогда у кого два учебника на парте? Дайте ему.
Откуда-то пришёл учебник. Миша открыл его на первой попавшейся странице и опять посмотрел в окно.
- Дневника тоже нет?
- Нет.
- Тогда два в журнал.
Мише это всегда казалось несправедливым. Ставить два только в дневник тем, у кого он был. И два сразу в журнал тем, у кого его не было. Кому-то это было выгодно. Например, Диме. Он мог неделями не говорить матери о своих двойках. До того, как классная выставит их все скопом. А Мише это было не выгодно. Потому что дневник его мать всё равно не смотрела.
Математичка - старая, толстая, в тяжёлых очках со скрипучим голосом - вернулась на своё место. Начала писать на доске, иногда отрываясь и что-то объясняя. Миша поглядел по сторонам. Класс уже выдохнул. Пока она объясняет новую тему, можно расслабиться и ничего не делать.
И большинство занималось своими делами. Димка продолжал играть под партой в планшет. Даня сидел и улыбался сам себе, глядя мимо класса на доску. Девчонки на втором ряду перекидывались записками. Миша попытался посмотреть на доску - но все эти "иксы" сливались у него в одно единое целое, и он не мог разобрать, что именно ему писать. И он писал всё, что успевал заметить, лишь бы от него отвязались.
И от этих цифр, от спокойствия, внезапно свалившегося на него, от всех утренних волнений, он начал постепенно засыпать.
- Так чему равен "игрек", Примаков? - скрипучий голос опять вывел Мишу из транса.
Миша вздрогнул, посмотрел в свою тетрадь и назвал первую попавшуюся цифру.
- Трём?
- Дай мне свою тетрадь.
Этого он не любил. Идти через весь класс, показывать свою тетрадь. Всё равно что голым выйти на улицу. Миша медленно, словно хотел потянуть время, встал и подошёл к ней. Встал рядом с Леной на первой парте - она отодвинулась от него, демонстративно зажав нос, и захихикала. Миша привык не обращать на это никакого внимания, но сейчас ему стало обидно. За то, что спросила она именно его и за то, что ему одному за домашнее задание поставили два в журнал и за то, что эта девочка с длинными волосами, от которой чем-то приятно пахло, шарахается от него.
Он незаметно понюхал рукав своей кофты, но, кроме привычного запаха кошки, не заметил ничего.
- И где же твоё решение? - математичка заглянула в самую тетрадь Миши, что у него даже замерло сердце, и он инстинктивно начал загораживать тетрадь рукой.
- Решение? - переспросил Миша.
Класс начал смеяться в голос, Миша заулыбался тоже, но как-то неуверенно.
- Я ещё не решил.
- Ты издеваешься?
- Нет.
Миша начал краснеть, он и не думал издеваться, просто сегодня с утра день не задался.
- Да ты даже и не написал ничего. Где "икс", где "игрек"? Ничего не понятно.
- Как не написал - вот же.
- Но это же не то всё. Это набор цифр, а не решение.
- Я не вижу с доски, - соврал Миша, хотя видел он прекрасно.
- Не видишь - иди на первую парту.
Миша посмотрел на первую парту - место было свободно только рядом с той самой Леной, но она опять заорала:
- Я не буду с ним сидеть.
- Хочешь урок сорвать? - сказала она Мише.
- Нет. - И это уже была чистая правда.
- Или хочешь ещё одну двойку?
- Нет, - и это тоже была правда.
- Садись. - Она отдала ему тетрадь, оставив его одного с этим непонятным "игрек".
Миша сел на своё место.
Димка повернулся к Мише.
- Ну ты даёшь. Две пары за один урок.
- Отвали, - сказал Миша, лёг на парту и уснул.
И разбудил его только весёлый звонок - музыка из детской песенки.
"Учат в школе, учат в школе, учат в школе".
4
В столовой было шумно, мутно и жарко.
Миша кинул свой рюкзак на скамейку рядом с выходом, чтобы занять место, и встал в очередь за обедом.
Очередь уже была длинная - и было много старших классов, хотя их перемена следующая. А эта перемена только для седьмых и восьмых классов.
- Здорово, - кто-то хлопнул Мишу по плечу.
- Здорово, - Миша обернулся и увидел Кольку - из параллельного класса.
- Чё, как жизнь?
- Нормально. А ты чё?
- Да есть охота. Нет талона?
- Нет, сегодня сам хочу.
- Давай разобьём.
- Ну давай.
- Какой класс? Девятый? Сейчас седьмые и восьмые едят, не знаете, что ли? - доносилось из столовой, - следующий давай.
Миша протянул свой талон.
На обед был суп из лапши с курицей и картофельное пюре с сосиской.
- Ты что будешь? - спросил Миша у Коли.
- Не знаю. Суп что-то не хочу.
- Давай мне суп. А сосиску пополам.
- Давай.
Они сели рядом на лавочку. С ними сел Серёжа. Он был в девятом, но выглядел гораздо младше - и его кормили в эту перемену.
- Серый, сгоняй за хлебом, - сказал Колька.
- Сам сгоняй, - ответил Серёжа, но встал и пошёл.
- И мне возьми, - крикнул ему Миша.
Серёжа принёс три куска белого.
- Я дома хлеб весь съел, - вспомнил вдруг Миша, - чё делать?
- Ты чего? А дядя Володя?
- Давай из столовки стащим?
- А как вынести? Тут смотрят.
Все трое посмотрели на вход.
Там, у двери, стояли учителя и смотрели, чтобы все убирали за собой и не выносили из столовой еду.
- Меня по-любому досмотрят, - сказал Миша, - я сегодня уже накосячил.
- Я вне игры, - Коля доел пюре и отломил себе половину сосиски, - мне ещё один косяк - и всё.
- Серёж? - Миша посмотрел на брата.
- Не, что-то страшно.
- Да ладно. Кто на тебя подумает? Ну стащи хоть пару кусков. Иди - типа за компотом.
Серёжа встал, взял свою тарелку, пошёл. Вернулся через пару минут.
- Не, не могу.
Миша пошёл, подошёл к тарелке с нарезанным хлебом.
- Ты чего? - окликнула его повариха и загородила хлеб руками, - ты уже брал.
- Я компот. Я не брал компот.
- Ты брал компот.
- Не брал я. Вон, нету, - он указал на стол, где сидел Коля и Серёжа. Компота там не было.
- Ну на, - она достала из-под прилавка стакан компота.