Днем я - жена профессора, а ночью - хищница. Я такая после того, как воскресла и стала зомби. Говорят, всему виной эпидемия. Но я не верю в случайность своей смерти. И я выясню, кто и зачем убил меня.
I
Дама в сером
Это была очень милая пожилая дама. Не тетка, нет, и тем более, упаси бог, не бабка. Если бы вы сами ее увидели, то ни за что бы так не назвали. Вот и у меня не то, что язык, а и мысли даже не повернулись.
Она попалась мне на глаза, когда я шла из магазина с двумя тяжеленными пакетами наперевес. Как назло, на одном из них лопнула ручка, и мне пришлось тащить его домой в буквальном смысле у самого сердца. Пальцы правой руки тем временем грозили разжаться от веса его собрата.
Но это вообще был нехороший день - от и до.
Алена Михайловна, жеманная старая дура, помешанная на двадцатилетних мальчиках, в очередной раз отчитала меня за отсутствие блеска в глазах. Ха! Посмотрела бы я, как заблестели бы ее бегающие, сальные голубые глазки, если бы и она провела такую же ночь, как я. Сначала бы слушала, какое она говно, от пьяного паршивца-брата, ну а потом бы вела бои с благоверным - тот явился в третьем часу и тоже на рогах. Нет, они отмечали вторник не вместе: уж больно разного полета птицы. Димка, братец мой - он строитель обычный. Пролетарий, как говорили во времена наших родителей. А вот Игорь, мой проклятущий муж, тот офисная планктонина. Менеджер, то есть. Но пиджак и галстук, портфельчик и папки совсем не мешают ему приползать в нашу двухкомнатную хрущевку, где мы по воле злого рока обитаем все вместе, едва не на четвереньках.
После я переругивалась через дверь со взбешенной соседкой, попутно отмачивая свежий синяк куском мороженной говядины. Так себе способ, я вам скажу. Ничуть не лучше медяков, которыми бабуля моя лечилась.
Конечно же, мне было совсем не до Джека - и он опять напрудил в коридоре.
И все это - под нескончаемый и безутешный Иркин рев.
- Хочу вам честно сказать, Наташа - вы стали выглядеть непрезентабельно. В работе это совершенно недопустимо, - заключила Алена Михайловна так, как будто я предлагала эскорт-услуги, а не принимала звонки клиентов. - На вашем месте я бы поспешила привести себя в порядок.
Это следовало понимать, как последнее предупреждение перед прощанием. Но на сей раз она хотя бы не обвиняла меня в краже туалетной бумаги, как на прошлой общей планерке.
Мой старый "Марч" тем временем вступил в явный сговор с Аленой Михайловной, мужем и братом. Несмотря на то, что я пожертвовала дочерней секцией бальных танцев и своим единственным выходным - второй, завещанный трудовым кодексом, был посвящен отработке десятины в компании - он по-прежнему не желал заводиться. Не помогли ни поглаживания по помятому кузову, ни взывания к механической совести, ни оскорбления, ни даже нервные пинки.
В магазин я в итоге ехала в битком набитом автобусе, а пакеты, как уже говорила, несла на себе.
Тут бы, сдается мне, подвяла бы и глянцевая фальшивая ухоженность Алены Михайловны.
Обычно я редко смотрю по сторонам - и уж тем более этот поганый день к праздным созерцаниям не слишком располагал - но эта дама в сером пальто и маленькой круглой шляпе в тон меня отвлекла.
Она кормила голубей у цветочного магазина, мимо которого я проходила, не видя ни его, ни их, тысячи раз.
И улыбалась.
Наверное, именно ее улыбка меня и заворожила. Я давно не видела такую открытую, ласковую улыбку и засмотрелась так, что споткнулась и едва не выронила прижатый к груди пакет.
Она же, отряхнув крошки с ладоней, неторопливо маленькими шагами двинулась в магазин. Прямая, ровная спина, гордо поднятая голова так и звали за собой - иначе и не скажу. И уж точно не объясню, почему пошла следом.
А я пошла. Откуда я могла знать, что один невинный импульсивный поступок перечеркнет всю мою жизнь?
Эх, Иришка...
Но не буду забегать вперед - вы ведь ничего не поймете. Как и я не понимала тогда - и еще долго потом.
Вероятно, я, навьюченная, шла небыстро, потому как когда вошла, дама уже успела обзавестись букетом - настоящим пышным букетом, а не одним цветочком, которым порой баловал меня Игорь, загуляв с очередной шлюхой - желтых роз.
Наши глаза встретились - и она двинулась ко мне, не отводя своих - светло-серых, окруженных паутиной морщинок. Они ничуть ее не портили.
Дама улыбнулась мне - да, теперь лично мне - ласково. И протянула букет.
- Эээ... Хм... - кажется, протянула я, наморщив и без того морщинистый лоб. И меня, в отличии от дамы, эти свидетельства времени и замешательства нисколько не украшали, уж поверьте.
Дама кивнула. И тогда я взяла цветы.
Она втянула воздух - узкие ноздри сжались.
Я была как под гипнозом.
Наклонившись над букетом, я вдохнула цветочный запах.
- Нерра, - сказал скрипучий старческий голос.
И все исчезло.
II
Смертельный недуг
1
- Нерра, - сказал скрипучий старческий голос.
Нет, не скрипучий. И не старческий. Наоборот: певучий и молодой. Почти детский.
- Нерра! Нерра, ответь мне! Скажи хоть словечко, пожалуйста!
Теплая липкая ладонь обвилась вокруг моего запястья.
Я не могла пошевелиться.
Наверху всхлипнули.
- Ты... Ты ведь не умерла, нет?
Я понимала, что обращались ко мне, и хотела ответить, что нет, совсем нет - мне просто стало нехорошо. Возможно, внезапно открылась аллергия на розы - хотя у меня никакой аллергии отродясь не было, да и вообще повезло со здоровьем - сибирское. А куда вероятнее, что это от недосыпа и голода. За сутки я съела только пирожок с картошкой, который в обед купила на улице, да и тот на бегу. Да-да, если я готовлю на всех, с кем живу, это еще совсем не значит, что я и ем.
Но сказать я ничего не смогла.
Холодные пальцы деловито коснулись моего горла, задержались на пару секунд.
- Простите, госпожа Уо. К сожалению, ваша подруга скончалась, - сообщил новый голос - мужской и гнусавый.
Это он обо мне?
Что?!
- Нет... Нет... Не может быть... Ведь только сегодня утром... - теплая рука сжалась сильнее, всхлипывания стали громче.
- Прошу вас, госпожа Уо. Это может быть опасно, ведь мы до сих пор не выяснили многого об этой болезни. Не знаем и всех путей ее передачи.
- Как же мы расскажем господину профессору? - заныл в стороне кто-то третий.
- Медицина не всесильна в отличие от Создателя: лишь в его власти как дать жизнь, так ее и отнять. А нам остается только смириться, - безучастно изрек мужчина. Послышался стук каблуков, и он, кашлянув, приветствовал: - Госпожа Сиуц.
- Она мертва? - этот голос был хрипл и груб.
Сколько же их вокруг? Открыть глаза, чтобы это выяснить, я не могла.
Да где же я? Кто они все такие?
- Боюсь, что так.
- Хм... Надо подготовиться к погребению.
О...
Я не верила в загробную жизнь. Я вообще не очень-то верила во что-то нематериальное, а уж в такую чушь - и подавно. А значит, что? А то, что это просто сон. Мерзкий сон, из таких, знаете, когда понимаешь, что это все не взаправду и только снится, а пошевелиться не можешь. И позвать на помощь - тоже.
2
Кто-то тянул меня за ногу. Такое тоже бывает во сне, правда, когда засыпаешь. Тут же было наоборот: мне показалось, что именно это меня и разбудило.
Еще до того, как окончательно проснуться, я рефлекторно дернула ногой.
- Ааааа!!
Теперь я смогла открыть глаза - но лучше бы не открывала. Там, где я находилась, было очень темно - и это несмотря на две колонны свечей, выставленных по обе стороны от меня.
Похоже на какой-то ритуал. Мне что-то подсыпали - только попробуй еще догадаться, как - и похитили.
Ха-ха три раза. Кому я сдалась-то? И брать нечего. Ради еды из дешевого супермаркета, которую я несла в своих пакетах все это, что ли?
Но ведь не на органы же... Или в жертву в какую... Даже додумывать не хотелось: спина и подмышки тут же намокли.
- Нет, нет, нет! Помилуй, Создатель!
Ноющий, противный голос принадлежал толстухе с черными волосами ниже пояса. Из одежды на ней была зеленая набедренная повязка до пола. Когда я ее увидела, она стояла, закрыв лицо руками, но потом отняла их. Наши глаза встретились.
- Аааа!!!!
А ведь это мне было впору кричать. Это со мной произошла какая-то пакость, редкая даже для моего унылого бытия.
Во рту было сухо. Голова болела так, как будто накануне я изрядно приналегла на дешевую водку. Однако, в отличие от моей семьи, я вчера ни капли не выпила. Выходило, что кто-то меня ударил. Все правильно: ударил и перевез в это место. Только ведь я отключилась еще в магазине - зачем было бить? Или же это моя память выделывала со мной какие-то странные штуки?
Интересно, сколько времени я здесь? Как там Иришка? Забрал ли подлец Игорь ее из садика? Я собиралась сама, как обычно - после того, как наспех приготовлю ужин: садик работал до семи, а я - до пяти. В тех случаях, когда Алена Михайловна задерживала меня на нравоучения, дочь оставалась на попечении воспитателей и после закрытия. Спасибо, что хотя бы не выбрасывали ее на улицу - но впечатлениями делились, это точно: она каждый раз бывала несчастная и зареванная. Ирка ж ведь все уже понимает. А горе-папаша - вот бы его кто похитил - еще и бахвалился перед приятелями-офисными забулдыгами, что не мужское дело все эти дети. Уж он-то ни за что возиться с их соплями не станет!..
А как там Джек? Кто с ним погуляет?
Я потела все больше. Это от свечей: они не только портят воздух, но еще и нагревают. Если вы не знали об этом - но вы, конечно же, знали.
Безумно хотелось пить.
- Пить, - шепнула я.
Полуголая знойная смуглянка попятилась, обернулась - и босые ступни быстро и звонко пошлепали по голому полу.
Я осталась одна. И где бы я ни находилась - а быть мне тут точно не стоило.
Прежде, чем встать, я глянула на ногу, из-за которой и проснулась. Видимо, толстуха стаскивала с меня ботинок. Но ботинок был не мой. Такие, как тот, что на мне, расшнурованный, красный, с длинным загнутым носом, я не видела ни в музеях, ни в костюмированных кино.
Значит, все было наоборот - она на меня их напялила, и неважно, что мне показалось сначала.
Я встала со стола. Он походил на массажный, но почему-то был накрыт темно-серой скатертью с вышивкой - белыми цветами - по низу. Цветы. Да, снова они. И здесь. Теперь, наверное, я буду до конца дней ненавидеть цветы. И пожилых женщин.
Сделав шаг, я вдруг зацепилась за что-то в полу и надорвала подол длинного плотного ярко-красного - ни за что в жизни бы не надела такой похабный цвет - платья. Мои джинсы, любимый серый свитер и куртка исчезли, очевидно, там же, где и ботинки.
Я попыталась оторвать это платье от пола - и, знаете ли, увидела и свою руку. Нет, не свою. Моя не была маленькой, и уже пару десятилетий, как не была и юношески-пухлой. Не имелось на ней и блестящих овальных ногтей - не сильно такие отрастишь, разгребая свинарник за двумя трутнями. Колец серебряных тоже у меня не водилось. А вот что имелось, так это след от свежего ожога. Игорь отвлек своими воплями - чистую рубашку требовал срочно - и я неловко брызнула кипящим маслом. Ожог ну никак не мог бесследно сойти за три дня.
Это ведь сон, ну скажите?
- Господин Сиуц, я... Послала... Там... Нет, - бессвязно и жалобно запричитали где-то неподалеку. - А она...
В помещение вошел лысый мужчина лет пятидесяти, довольно худой и высокий, с узким лбом, маленькими глазами и треугольной седой бородой.
Отчего-то он напомнил мне белую крысу. Жила у меня в детстве такая Варька. Веселая, смышленая. Я ее в школу носила, пока одноклассники не погубили. До сих пор вспоминать горько.
- Здравствуй, Нерра, - человек кивнул - но мне показалось, что скорее себе, чем мне. В его голосе не было никаких эмоций. - Пожалуй, так и к лучшему. В академии пока не узнали, а остальных мы сможем убедить.
Сделав этот вывод, он снова кивнул.
- Доктор Ерд сказал, что госпожа Нерра... - начала толстуха, вошедшая вслед за мужчиной. К счастью, она накинула темную шаль до пола, скрывшую все ее прелести. Зато теперь свет свечей падал так, что я рассмотрела ее лицо - довольно смазливое, в общем-то, если бы не рябины: как от ветряной оспы, только хуже - больше и глубже. Оно ими просто пестрело.
- Я понял, Ландра. Можешь идти. Нам с женой нужно поговорить.
С какой еще женой?
Толстуха послушалась: босые ступни зашлепали снова, но теперь уже куда спокойнее.
- Любопытно, что в таком состоянии можно чувствовать, - сказал лысый, когда шаги затихли. Он словно обращался сам к себе, но вдруг сменил тон: - Ты встала сама? Ты можешь говорить?
Я кивнула: уж на эти-то вопросы я знала ответы.
- Хорошо, - в очередной раз кивнул лысый. - Хоть и жаль, что ты умерла.
- Я не умерла, - возразила я.
И голос тоже был чужим.
- Умерла, - сказал он. - Точно умерла. Скоро ты это поймешь.
Продолжение следует.
Все новости - в группе автора https://vk.com/detective_iulia_m
