Аннотация: Не стоит разбрасываться своей жизнью, ведь кто-то может и подобрать...
Автомобильные аварии случаются часто. Слишком часто. Особенно когда водителя мало интересует дорога. В этот раз было все как обычно-шумная компания, много выпивки, громкая музыка и ночная трасса. Начиналось всё весело, закончилось более чем грустно - скрежет металла, звон разбитого стекла и тонкая грань между жизнью и смертью. В больнице выяснилось: четверо будут жить, пятая - нет. Трейси Джейн Колти умерла по дороге. Ровно в пять утра в доме её родителей раздался телефонный звонок - приезжайте на опознание. Чета Колти была в больнице в семь утра - оба бледные и постаревшие. Их вели по длинным коридорам, и этот путь казался бесконечным. И в конце пути их ждала дочь. Их маленькая Трейси. А может быть нет. Возможно, это не Трейси и горе ждет других родителей. Когда хмурый мужчина в белом халате откинул простыню - надежда умерла. Незнакомое голубовато-серое лицо, но всё же... всё же она.
- Да, это Трейси. - Сказала миссис Колти и крепче сжала руку мужа.
Обратный путь занял у них куда больше времени, они устало брели по коридорам, опираясь друг на друга. Персонал больницы провожал их сочувствующими взглядами - нет ничего страшнее родительского горя.
Вскрытие должен был проводить Джейкоб Андерсон и это его первое самостоятельное вскрытие без доктора Аллана. Всё было готово, оставалось только достать тело из холодильника и Джейк, как мог, оттягивал этот момент. Он находил себе всё новые и новые дела, искренне себя убеждая, что отлагательства они не терпят. Когда он в десятый раз перемывал инструменты, раздался какой-то звук. Джейк прислушался, звук не повторился, и, решив, что ему послышалось, он вернулся к своему занятию. Когда все дела были сделаны, и откладывать было уже не куда, Джейк решительно распахнул дверцу холодильника и выдвинул поднос с телом. Трейси была красивой девушкой, и Джейк невольно залюбовался, когда она внезапно открыла глаза. Вначале Джейк остолбенел от неожиданности, но быстро пришел в себя и кинулся вон.
Он со всех ног нёсся по коридорам и истошно орал, пока два санитара его не поймали и не прижали к стене. Джейк дергал ногами и изо всех сил отбивался. Кричал он, не переставая, это ни когда бы, ни закончилось, если бы доктор Аллан не вышел бы из своего кабинета.
- Тихо! - Его голос раскатистым эхом отразился от стен. Джейк затих, санитары расслабились.- В чем дело Джейк, почему ты не на вскрытии?
Джейк вспомнив недавнее происшествие, непроизвольно дернулся, и санитары вновь вжали его в стену. - Не могу я её вскрывать, доктор Аллан, она живая. - Джейк всхлипнул и зло посмотрел на санитаров, - Да опустите вы меня уже, вцепились как две собаки.
Санитары отпустили его, и отошли, доктор Аллан кивнул им, и они удалились.
- Что за чушь ты несёшь?! Ты сам-то понимаешь что говоришь? Как она может быть живой, когда я сам лично её осматривал. По-твоему я совсем идиот?!
- Нет, что вы, доктор Аллан, я совсем не это имел в виду.
- А что тогда?
- Я прекрасно знаю, что она была мертва. А сейчас уже нет. Она жива. Она открыла глаза, когда я её вытащил из холодильника.
- Ну, и что, это остаточный рефлекс. Такое иногда случается. И это не есть странно, и уж, конечно, не служит доказательством того, что она жива.
- Нет, доктор, она не просто открыла глаза, она посмотрела на меня. Осмысленно.
- Этого не может быть. Идем, разберёмся с твоей ожившей покойницей. Ну, что стоишь? Иди. - Доктор Аллан недовольно посмотрел на Джейка. Тот сделал жест рукой:
- Идите первым, доктор Аллан.
Она сгибала и разгибала руки в локтях, шевелила пальцами. Тело ещё плохо слушалось её, но она уже начинала его чувствовать. Когда вошли Джейкоб и доктор Аллан, она сидела, свесив ноги, и лениво потягивалась. И, заметив гостей, она сказала:
- Может кто-нибудь предложит мне одежду?!
Ответом на вопрос грохот, и Джейкоб Андерсон лишился своей поддержки.
Через несколько часов всё немного улеглось, Трейси была обследована. Результаты обследования показали, что она полностью здорова. Никаких повреждений организма не выявлено. Объяснить это никто не мог. Врачи только переглядывались в надежде, что кто-нибудь выскажет правдоподобную идею. Но все безмолвствовали.
- Нужно позвонить её родителям,- сказал Джейк и замолчал в ожидании ответа.
- Я знаю, но что мы им скажем? Извините, мы ошиблись, ваша дочь была жива, а мы засунули её в холодильник и уже собирались делать вскрытие. Так, что ли?!
- Ну, не совсем так. Как-нибудь без жутких подробностей.
- Джейк, сделай доброе дело, позвони им сам. Ты молодой, голова у тебя лучше работает. Придумай что-нибудь.
Джейк довольно долго говорил по телефону, но доктор Аллан, как не прислушивался, расслышать ничего не мог, тот говорил слишком тихо. Наконец Джейк положил трубку и сел в кресло напротив доктора Аллана.
- Ну, что ты им сказал?
- Я сказал что, возможно, это было состояние глубокой комы близкое к анабиозу, и то что она так быстро вышла из этого состояния, ещё до того как её успели похоронить, счастливая случайность.
- А они что?
- Поверили. Обрадовались. Скоро приедут её забрать.
- Хорошо.
Джейк про себя усмехнулся, после обморока совсем не удивительно то, что доктор так жаждет от неё поскорее избавиться. Когда приехали супруги Колти их сразу проводили в палату к Трейси. Миссис Колти, увидев дочь, долго плакала. Как только он отбыли, все облегченно вздохнули.
Несколько дней спустя доктора Джеймса Аллана в коридоре догнала молоденькая медсестра и вручила ему телефонную трубку.
- Алло?! - доктор был недоволен тем, что его отрывают от собственных размышлений.
- Здравствуйте, доктор Аллан, - ответила трубка. - Я Долорес Колти, мама Трейси Джейн.
- Да, я помню вас. Что-то случилось с вашей дочерью? Она снова впала в кому?
- Нет, доктор, с ней всё в порядке. Вот только...
- Только, что?
- Это не Трейси, доктор Аллан!
- Как это?! - от неожиданности он чуть не влетел в стену.
- Не знаю, но только это совсем другой человек. Она не похожа на прежнюю Трейси.
- В чем это отличие выражается? - доктор Аллан был ошеломлён таким поворотом событий. Он уже намеревался забыть всю эту историю, а тут, вот вам, кушайте не подавитесь. И почему только она звонит именно ему.
- Во всём, в характере, в разговоре, в привычках. Раньше она была живая, весёлая. Часто кричала, ругалась, спорила. У неё был взрывной нрав. Да, я не спорю, связалась она с дурной компанией, которую мы не одобряли. И в последнее время мы её редко видели дома. А теперь она практически не выходит, сидит в своей комнате и читает. Раньше она не читала книг. Разговаривает тихо и не улыбается.
- Вы говорили с ней об этом?
- Нет, доктор, я боюсь.
- Могу сказать вам только то, что такая перемена, после того, что с ней произошло, вполне возможна. Но всё равно, я бы посоветовал показать её психиатру.
- Спасибо вам, доктор. Я так и поступлю.
- Не за что, миссис Колти. До свидания!
- До свидания!
Доктор Аллан искренне надеялся, что этого не произойдет.
Трейси сидела в кабинете доктора Кристиана Паркера, ей не нравилась идея посещения психиатра. Но ей предложила это мать и она не стала перечить. И пока она осматривала кабинет, доктор Паркер изучал её медицинскую карту, потом он вернулся к первой странице и посмотрел на Трейси.
- Ну, что же, давайте начнем. Я буду задавать вам вопросы, вы должны отвечать. Хорошо?!
- Да.
- Ваше полное имя?
- Трейси Джейн Колти.
- Когда вы родились?
- Второго февраля тысяча девятьсот девяносто четвертого года.
- Сколько вам полных лет?
- Двадцать два года.
- Имена ваших родителей?
- Джон Ричард Колти и Долорес Энн Колти. Зачем вы всё это спрашиваете? Всё указано в моей медицинской карте!
- Видите ли, Трейси, ваша мама очень беспокоится за вас, в свете того что случилось с вами не так давно. Задавая эти простые вопросы, я анализирую вашу реакцию, вашу память. И поверьте мне, я так начинаю работать с большинством своих клиентов. - Доктор Паркер выкручивался, как умел, не мог же он напрямую сказать Трейси, что, по мнению ее матери, под внешностью дочери скрывается абсолютно чуждая личность. Ну, никак не мог.
- Знаете, доктор, с памятью у меня всё в порядке. Я помню все более или менее значимые события своей жизни, начиная с самого детства. И телефоны своих знакомых помню наизусть, никакого справочника не нужно. Так, что никаких провалов памяти и в помине не было. И чувствую я себя прекрасно.
- Так, в чём же дело, как говорит ваша мама, вы очень изменились в последнее время. С чем же это связано, вы можете объяснить?
- Конечно, - Она сделала паузу.- Если вы готовы слушать...
- Конечно, я с удовольствием выслушаю вашу историю, Трейси.- Доктор Паркер сначала расслабился, откинувшись в кресле, но взгляд Трейси заставил его зябко поёжиться.
- Можно задать вам вопрос, доктор?
- Задавайте.
- Вы верите в ад?
- Сложный вопрос. С точки зрения религии ад существует, равно как и рай. Но с точки зрения науки, существование ни того ни другого не доказано.
- Так, вы верите?!
- Нет, я атеист.
- Но, вы, наверняка, слышали о состоянии клинической смерти.
- Да, люди, которые утверждают, что их душа выходит из тела и устремляется по длинному тёмному коридору яркому свету. Вы хотите сказать, что видели то же самое?
- Нет, не это. Возможно, это только для избранных, тех, кому не суждено ещё умереть. Со мной всё было по-другому, совсем по-другому. Я попала в отвратительное место населённое мерзкими созданиями. Я никогда не забуду эту жуткую вонь. Там люди. Много людей. Они все ждут, когда подойдёт их очередь.
- Их очередь к чему?
- Там стоят огромные весы, одна чаша на них белая - вторая чёрная. Когда кто-то подходит к весам, перед ним, как фильм, прокручивается вся его жизнь с момента зачатия и до дня его смерти. И всё в его жизни кладётся на чаши весов - хорошее на белую чашу, плохое на чёрную. Учитывается всё, каждая мелочь, даже привычка грызть ногти кладётся на чёрную чашу. Когда всё сложено, весы приводят в действие, если перевешивает белая чаша, душа может подняться в рай. Если чёрная - такая душа, под хохот этих тварей, отправляется в ад.
- Вот, собственно, всё. Вся история. - Трейси встала с кресла. - Моё время закончилось, вас, наверное, ждёт другой пациент. До свидания, доктор Паркер. - С этими словами она направилась к двери.
- Подождите!
Трейси остановилась и повернулась к доктору Паркеру.
- Я хотел спросить, что это за место?
- Верующие люди называют это чистилищем. Оно находится между раем и адом.
- Как же вам удалось вернуться?!
Она пожала плечами.
- Мне просто повезло.
- Ваша мама сказала, что недавно умерли трое ваших друзей. Они тоже попали туда?
- Скорее всего, да. До свидания. - Она закрыла за собой дверь.
И доктор Паркер остался наедине с самим собой. Настроение у него было паршивое, он думал о том, как его всё достало. Как не хочется приходить на работу, не хочется видеть своих пациентов, которые говорят одно и то же из раза в раз. И проблемы у них самые идиотские, ему бы такие, он бы не страдал и не ходил по психиатрам. И в семье тоже одни проблемы, что даже непонятно, что хуже - приходить на работу или возвращаться домой. Да, ещё эта, вконец слетевшая с катушек, Трейси Колти со своей историей. Чёрт бы их всех побрал!
Тут в дверь просунулась голова секретарши,
- Мистер Паркер, к вам мистер Дженкинс. Пригласить?
- Да, пусть войдёт.- Он устало вздохнул и выдвинул верхний ящик своего стола. Там располагалась целая аптека - таблетки различной формы и всех цветов радуги. Паркер выбрал две из них и проглотил, даже не запив водой. Потом он, тоскливо взглянув на своё сокровище, задвинул ящик и закрыл его на ключ. Может когда-нибудь...
Кристалл вошла в свою квартиру и стала шарить рукой по стене в поиске выключателя. В прихожей было темно хоть глаз выколи. Загоревшийся свет обнажил заляпанные стены, исписанные различными посланиями и кучу грязной обуви в углу. Ковёр весь затоптан. Ну, и бардак мы вчера устроили, подумала Кристалл. В целом, день рождения удался на славу. Начали отмечать здесь, дома, а когда все изрядно набрались, поехали в клуб. Это она уже помнит, словно через пелену густого тумана. Она прошла в комнату, раздвинула шторы и открыла окно. В душное помещение ворвался порыв ветра, разметав ей волосы по плечам. Она глубоко вздохнула. Так намного лучше. Кристалл отвернулась от окна и чуть не вскрикнула от неожиданности - в кресле сидела Трейси.
- Здравствуй, Кристалл, с днём рождения тебя!
- Спасибо. Почему ты не пришла вчера на вечеринку? - Кристалл была немного ошарашена её внезапным появлением, она не видела Трейси со дня аварии.
- Знаешь, в последнее время меня напрягают шумные компании, поэтому я решила поздравить тебя сегодня. Даже подарок приготовила, - Она протянула Кристалл небольшую белую коробочку, повязанную ярко-алой лентой. - Это сюрприз, откроешь, когда я уйду. Я принесла пирог с малиной, мама пекла, поставь чай, что ли. Посидим, поговорим.
Кристалл кивнула, и они пошли на кухню.
Пока вскипал чайник, Трейси резала пирог. Кристалл, молча, за ней наблюдала. Какие точные, четкие действия, даже без намёка на ошибку. Кристалл смотрела на Трейси и не узнавала её.
- Трейси, что же случилось в больнице? На самом деле. Я много чего слышала, разного. Не знаю чему верить.
- Правда в том, что я умерла. По-настоящему. Но потом меня вернули.
- Это, типа, клиническая смерть?!
- Да, вроде того...
- Ты жутко изменилась.
- Да, я знаю. Просто, когда проходишь через такое, начинаешь воспринимать все по-другому, совсем иначе, нежели раньше. Начинаешь понимать.
- Что понимать?
- Жизнь. Значение жизни. Смысл жизни. Вот, например, ты. Тебе вчера исполнилось двадцать пять лет и можно сказать, половина жизни уже прожита. И если ты оглянешься назад, что ты увидишь? Что ты сделала хорошего за эти двадцать пять лет? В чем смысл твоей жизни? Ради чего или кого ты живешь?! Что ты сделала в своей жизни такого, ради чего тебя стоит любить, стоит помнить о тебе? Я тебе скажу. НИЧЕГО!! Ты пустышка! Ты ноль! Для чего ты живешь? Для того чтобы напиться до беспамятства на очередной тусовке? Это не есть смысл жизни. Так ответь ДЛЯ ЧЕГО ТЕБЕ ЖИТЬ?!
Кристалл молчала.
- Знаешь, это очень богатая тема для размышлений. Советую заняться этим на досуге. Но, мне пора. Спасибо за чай. Еще раз с днем рождения!
И она ушла.
Кристалл внезапно почувствовала себя очень грязной и поплелась в ванную. Подарок Трейси она захватила с собой. Кристалл наполнила ванну, сбросила с себя одежду и опустилась в воду. Теплая вода нежно ласкала кожу, убаюкивала. Она уже закрыла глаза и хотела задремать, но вспомнила, что не открыла подарок. Кристалл перегнулась через борт ванны и подняла коробку с пола. Она развязала ленту и открыла крышку.
- Вау, ничего себе! - Вырвалось у нее. Удивиться было чему - в коробочке лежал серебряный нож для бумаги, украшенный стразами из горного хрусталя. Они сверкали и переливались словно бриллианты.
- Спасибо тебе, Трейси, это, конечно, просто потрясающе красивая вещь, но зачем мне нож для бумаги?!
Но оторвать взгляд от подарка она не могла. Сияние, казалось, заполнило всю ванную комнату. Кристалл взяла нож в руку, в лезвии отразилось ее лицо, она немного наклонила лезвие, и оно вспыхнуло, отражая свет. Опять наклонила - и снова увидела себя. И так раз за разом, вспышка - лицо, вспышка - лицо. Так продолжалось довольно долго. Наконец, она остановилась и задумалась.
- Я пустышка! - произнесла она вслух и с силой полоснула себя по горлу...
Трейси шла по залитому солнцем парку. Люди сидели на лавочках, наслаждаясь теплом. Вокруг бегали дети. Ветер гонял по дорожкам брошенные обертки от мороженого. Трейси не обращала на это никакого внимания, лицо ее было холодным и напряженным. Внезапно она весело рассмеялась...
Звонок в дверь верещал долго и нудно, постепенно возвращая спящий разум в реальность. Преодолеть расстояние до входной двери оказалось делом невероятно сложным - ноги отказывались держать вес тела. Но кое-как он все же дотащился до прихожей и где-то с третьей попытки ему удалось повернуть ключ в замке. Спросить, кто там даже в голову не пришло. Когда же, наконец, удалось сфокусировать взгляд на стоящем перед ним человеке, он удивленно воскликнул:
- Ти Джей, ты, что ли?!
- Я. Здравствуй, Энди, неважно выглядишь. Впрочем, как обычно.
- Да, я слегка не в форме.
'Слегка не в форме' значило, что вчера был творческий день, и в ход шло все: спиртное, 'колеса', травка. Энди считал себя вместилищем незаурядного таланта, но творил только в состоянии 'полного отрыва от реальности', по его собственному выражению. В таком состоянии он не помнил даже как смешивал краски. И понять, что изображено на картинах не могли ни созерцатели сих шедевров, ни сам Энди. Но это его не волновало и уж никак не уменьшало его самооценку.
Трейси усмехнулась и легко проскользнула мимо него в квартиру.
- Что же на этот раз?
- Не знаю, сам еще не смотрел.
Трейси прошла в комнату, за ней следом шел Энди. По душной комнате витал запах марихуаны, а к стене были прислонены два(?) планшета.
- О, даже две! Такое у тебя впервые, насколько я помню.
Первая картина была обычной, вполне в его стиле. Изображенное на ней напоминало чем-то человеческие внутренности после взрыва гранаты. А, вот вторая... Вторая картина была, своего рода, озарением, но скорее для нее. На картине был изображен человек, висящий в петле, и странным образом напоминал самого Энди. Трейси долго и интересом рассматривала ее, Энди гордо надулся.
- Знаешь, Энди, ты талантлив и твои картины могли бы стоить тысячи.
- Почему, могли бы?
- Потому что есть одно 'но', а именно ты не известен в широких кругах, твое имя не на слуху у тех людей, которые имеют деньги и жажду обладать.
- Как же это изменить, как стать известным?!
- Есть один способ. Радикальный, но очень эффективный.
- Что я должен сделать?
Трейси жестом указала на вторую картину, - Это! - сказала она. - Ты должен сделать то же, что сделал этот человек на твоей картине, тогда все станет на свои места. О тебе будут говорить, ты станешь известным. Ты станешь знаменитым. Люди захотят знать о тебе все. Твои работы будут пользоваться бешеной популярностью, и богатые коллекционеры будут драться за право обладания ими. Подумай об этом. Ты ведь жаждешь славы?! Ты ее получишь!
Энди, как зомбированный, только кивал головой.
- Да, конечно, я сделаю это. Прямо сейчас. - И он помчался на кухню.
Вскоре загрохотали выдвигаемые ящики, и что-то посыпалось на пол. Где-то минуты через три Энди вернулся в комнату, в руках у него была бельевая веревка.
- Эта подойдет?
- Вполне.
- Я где-то слышал, что ее нужно намылить, да?
- Ах, Энди. - Качала головой Трейси. - Раньше веревки делали из пеньки, и чтобы петля хорошо скользила их, действительно, намыливали. Сейчас это без надобности, верь мне.
- Хорошо, я верю. - Он осматривал потолок. - Я закреплю веревку на тот крючок. Я вешаю туда свои картины, чтобы они просыхали. Думаю, он меня выдержит.
Энди стал торопливо подставлять стулья под крючок, сооружая что-то вроде башни. Он осторожно переступал со стула на стул, пока не добрался до самого верха. Балансируя на своей шаткой опоре, Энди закрепил веревку на крючке и просунул голову в петлю, но потом он остановился, задумался. Трейси вопросительно смотрела на него.
- Постой, Ти Джей, если я умру какой тогда мне прок от славы и денег?! Я же не смогу этим воспользоваться! - И он попытался высвободить голову, но было поздно - хрупкая конструкция не выдержала и стулья с грохотом полетели на пол. Энди беспомощно болтался в воздухе. Вначале он все еще сопротивлялся, пытаясь руками ослабить удавку, но вскоре дернулся последний раз и затих. Трейси была права - мыло здесь без надобности, петля с легкостью затянулась, не оставив ему шансов. Трейси смотрела на своего бывшего возлюбленного холодно и отрешенно. Он был мертв, сомнений не было. Она взглянула на часы, у нее еще есть время.
- Ах, Энди, твои проблески сознания иногда совершенно не к месту. Были...
Доктор Паркер сидел в своем кабинете, откинувшись на спинку кресла и закрыв глаза. Миссис Кловис не смогла сегодня прийти, и он наслаждался одиночеством. Такие минуты покоя за последние годы жизни он мог пересчитать по пальцам. Вдруг дверь кабинета тихонько скрипнула, от неожиданности он вздрогнул и изумленно уставился на вошедшего.
- Трейси... Вы... но, сеанс у нас только завтра!
- Не беспокойтесь, доктор Паркер, я пришла сказать, что не смогу завтра прийти на сеанс, да, это уже и не важно.
- А что случилось? Почему не важно?!
- Пока ничего не случилось. - Она как-то странно улыбнулась. - Вы выглядите таким усталым, напряженным. - Трейси подошла к нему вплотную и легко провела рукой по спине. - Хотите, я сделаю вам массаж?
Неужели, она пытается меня соблазнить, думал доктор Паркер. Но он ошибался, этого у Трейси и в мыслях не было. Как бы то ни было, согласился он без особых колебаний.
Трейси разминала ему плечи со знанием дела, пальцы у нее оказались на удивление гибкие и сильные, и вскоре сладкая истома разлилась по всему его телу. Трейси наклонилась и зашептала ему на ухо:
- Я знаю, как вам тяжело, знаю, как вы устали. Знаю, как вы ненавидите свою работу. Все эти жалкие людишки, которые раздувают свои ничтожные проблемы и страхи до размеров глобальной катастрофы. Они приходят к вам и каждый раз повторяют одно и то же, считая, что нет ничего в мире более важного, чем их проблемы. И забывают о том, что вы тоже человек и у вас тоже есть проблемы и, возможно, более серьезные.
А ваша жена?! Она никогда не говорит вам нежных слов, она никогда не готовит вам завтрак. Она не делает ничего. А вам приходиться ее содержать. Она вас не любит. У нее много любовников, и она даже не скрывает от вас этого. Вы не знаете ни минуты покоя, ни дома, ни на работе. Вам не надоело?
Трейси выдвинула верхний ящик его стола, Паркер даже не удивился.
- Избавьтесь от всего, что вас тревожит. Вы же давно думали об этом, так что же вас останавливает?
- Неизвестность.
- Неизвестность?! Не стоит ее страшиться. Там нет ни сегодня, ни завтра, там все просто и понятно. Нет мыслей, нет желаний, нет проблем. Тишина и покой. Разве это не то, что вам нужно?! Я знаю, что завещание вы уже написали. Вы все свое имущество оставляете детскому приюту, ваша жена не получит ничего. Это ваша месть за годы оскорблений. То же еще вас здесь держит?
- Ничего. Ничего не держит.
Он взял пустой стакан со стола и стал горстями насыпать в него таблетки из ящика. Трейси налила из графина воды во второй стакан и поставила его рядом с первым. Паркер кивком поблагодарил ее, поднес стакан ко рту, глубоко выдохнул и стал порциями засыпать в себя таблетки, запивая их водой из второго стакана. Когда оба стакана опустели, он тяжело откинулся на спинку кресла. Его напряженное лицо было белым как мел. Трейси ласково погладила его по голове.
- Вот, все и закончилось. Вы молодец, хорошо держались.
Она обошла стол, прошла в другой конец кабинета и села на краешек кушетки, которая предназначалась для пациентов.
- Знаете, доктор Паркер, у нас с вами есть еще несколько минут до того, как вы перестанете меня понимать. Я хочу, чтобы вы знали, я не все рассказала вам тогда. Не всю правду. Хотя вы спрашивали меня об этом. Вы спросили, как мне удалось вернуться. Сейчас я могу рассказать вам это. Все дело в весах. Вы, наверное, помните, что если перевешивает белая чаша, душа поднимается в рай, черная - в ад. Но редко, очень редко, что обе чаши становятся вровень, то есть не перевешивает, ни одна из них. Так случилось со мной. Мне предложили сделку. Жуткую сделку, но я не могла отказаться. Мне предложили жизнь. Но, взамен я должна была принести им души шести самоубийц и сделать это в срок двенадцати дней. Так вышло, что вы шестой. Я выполнила свою часть договора, и я буду жить. А, вы, умираете, потому что не смогли правильно распорядиться тем временем, которое было вам отпущено. Мне искренне жаль вас. - Трейси встала с кушетки, расправила складки юбки и облегченно вздохнула.
- Я, скорее всего, попаду в ад после того, что сделала. Хотя, возможно, мне снова повезет.
Она направилась к двери, открыла ее и уже собиралась выйти, но в последний момент передумала и обернулась. Трейси посмотрела в невидящие глаза, теперь уже бывшего доктора Кристиана Паркера и улыбнулась: