Одна из дверей открыта. У порога стоят бледные люди в потрёпанных одеждах: мужчина, женщина, дети. Они напуганы.
Напротив них - группа людей в серых балахонах с капюшонами, скрывающими лица.
С серыми говорит мужчина. Его голос дрожит - так же, как и его руки. Остальные - очевидно, члены его семьи - молча стоят, прижимаясь друг к другу.
- Мы тут, знаете ли, неплохо живем...
- Не лгите. Лгать запрещено. Это первое предупреждение. - Так мог бы говорить неподвижный холодный камень.
- Но мы правда хорошо живем!..
- Ложь - преступление. Второе предупреждение.
- Почему вы не верите? Мы живем хорошо!..
- Третье предупреждение.
- Думайте что хотите, но мы думаем, что мы живем хорошо!..
- Итак, вы обвиняетесь во лжи. Исполнитель!..
2.
Исполнитель шел по темному сырому переулку, разгоняя крыс лучом фонарика. Он был доволен. Он хорошо выполнил свою работу. Теперь можно было и отдохнуть...
Из-за поворота вырулила небольшая повозка, запряженная горбуном. На повозке сидел человек в темном плаще. Капюшон скрывал его лицо. Человек дернул поводья - горбун остановился.
- Стой, - спокойно сказал человек.
- Кто ты? - спросил Исполнитель.
Человек открыл лицо, и Исполнитель узнал Экзекьютора.
- Ты поработал, - сказал Экзекьютор. - Ты хорошо поработал?
- Да, конечно.
- Ты лжешь.
- Что?..
- Ты лжешь, Исполнитель.
- Но... Это правда... Я хорошо поработал! Я... хорошо все сделал...
- Нет. Быть может, ты лжешь самому себе. Но ложь в любом случае остается ложью. - Экзекьютор достал из складок плаща небольшую металлическую трубку. - У тебя есть последняя возможность сказать правду.
- Я... говорил правду...
- Ты сам вынес себе приговор.
Экзекьютор нажал незаметный крючок, раздался негромкий хлопок, и Исполнитель упал на сырые каменные плиты.
3.
Экзекьютор ехал по пустынной улочке, не встречая на своем пути ни единого прохожего.
Он размышлял о своей работе. Все ли он делал хорошо? Все ли он делал правильно? Кто знает...
Экзекьютор услышал знакомый звук. Натянув поводья, он заставил горбуна остановиться. Звук стал громче. Звон множества колокольчиков.
Из-за угла выехала невзрачная повозка, запряженная четырьмя карликами. На повозке сидел человек в серой мантии и колпаке, усыпанном бубенчиками. Это был Фольцигер.
Остановив повозку, Фольцигер внимательно посмотрел на Экзекьютора.
- Ты поработал, - сказал Фольцигер.
- Да, - отвечал Экзекьютор, чувствуя, как на теле выступает холодный пот.
- Ты хорошо поработал?..
Вопрос повис в воздухе. Под нависшей тяжестью этого вопроса Экзекьютор согнулся, став похожим на своего горбуна. Что ответить?.. Какой ответ будет верным?..
- Нет... - выдавил наконец Экзекьютор.
- Ты лжешь, - с удовлетворением сказал Фольцигер.
- А?..
- Ты лжешь. Ты хорошо поработал тогда. Но теперь - ты солгал. А ложь, как известно, - преступление. И карается оно - ты знаешь, как.
Когда Фольцигер поднял руку, Экзекьютор дико закричал, вложив в этот последний крик все свое отчаяние.
Ответом ему был довольный смех Фольцигера.
4.
Добравшись до дому, Фольцигер по своему обыкновению плотно отужинал и через некоторое время завалился спать, бесконечно довольный прожитым днем.
Тем временем его карлики собрались в каморке под лестнице. Вскоре кто-то тихо постучал в дверь; один из карликов открыл ее, и вошел горбун Экзекьютора.
Они уселись за маленький круглый стол и первым делом выпили по кружке эля за упокой души усопших. Потом горбун сказал:
- Кажется, пока все идет по плану.
- Да, да, все правильно, все верно, - раздались тонкие голоса.
- Но что делать с Фольцигером?..
- Уже все сделано, - сказал старший карлик. - Завтра Великий Исполнитель обвинит его во лжи и покарает. И тогда Великий Исполнитель...
- ...Останется один, - хором закончили карлики.
- А что делать с ним?
- Вот это мы сейчас...
- ...И обсудим.
Заседание продолжалось до утренней зари.
5.
Фольцигер рухнул на пол и более не двигался. Подбежали два стражника и, подхватив его за плечи и за ноги, вынесли из зала.
Великий Исполнитель остался стоять, устремив взор в бесконечность.
"И этот... тоже", - думал он. - "Ложь, ложь, кругом только ложь. Что делать?.. Нет больше ни одного исполнителя. И я... Достоин ли я?.."
Великий Исполнитель возвел очи горе.
"Достоин ли я исполнять Твою Священную Волю?.. Ответь мне!".
Тишина.
"Ты дал нам священную заповедь: "Не солги"... Ты завещал своим слугам бороться с Ложью. Мы боролись. Мы... хотели победить".
Звенящая тишина.
"Я боролся всю жизнь. Я искоренял Ложь огнем и мечом. Но пока что я не достиг цели. Я... плохо боролся?.. Неужели я плохой Исполнитель? Но ведь я сам - никогда не лгу!.. Разве этого недостаточно?".
- Ты лжешь мне сейчас.
Голос исходил неизвестно откуда.
Великий Исполнитель вздрогнул. Лицо его стало смертельно бледным.
Он огляделся. В помещении было пусто.
- Ты не можешь узреть меня, исполнитель. Но ты знаешь, кто я.
Великий Исполнитель рухнул на колени.
- Отец!..
- Не нужно лишних слов. Все уже сказано. Ты солгал мне. И ты все понимаешь.
Великий Исполнитель потянулся дрожащей рукой к блестящей трубке, висевшей на его груди.
- Да будет уничтожена Ложь.
Прижав трубку к груди, Великий Исполнитель с силой сжал ее.
В следующее мгновение его сердце лопнуло, как перезрелый плод.
6.
Четыре карлика и горбун стояли над распростертым телом.
- Исполнители ушли со сцены, - сказал горбун. - Время тех, кто извращал суть Учения, прошло.
- Теперь, - отвечал старший из карликов, - пришло время нового представления. Народ не должен скучать.
Помолчав пару мгновений, они ушли.
Тело Великого Исполнителя осталось лежать на полу, как марионетка с обрезанными нитями.