Аннотация: Профессор был первым из людей, кто догадался о матрице и её версиях... но, во избежание утечки информации, тов. Смит нашёл его и сказал, чтобы он оформил это в виде сказочки...
Агент Смит недолюбливал людей (и, видит Архитектор, у него были для этого все основания). Но этот человек был исключением.
Он знал правду о том мире, в котором жил. Но отнюдь не повстанцы преподнесли ему "горькую красную пилюлю действительности". Правду он открыл сам. Для Смита до сих пор оставалось загадкой, почему так вышло. Похоже, не без воли Архитектора его глаза различили за оболочкой Матрицы сияющие зелёным светом строки той Великой Песни, из которой когда-то зародился этот мир... И тайна и красота этих строк интересовала его гораздо больше, чем пресловутый "машинный диктат". Это было удивительно. Да, этот человек был непохож на всех остальных... И чтение кода Матрицы открыло перед ним новый путь - тот, которым не шёл ещё никто.
Если пользоваться словами тех же повстанцев, он был Избранным. Но не для того, чтобы, совершив перезагрузку, создать новый мир, а для того, чтобы сохранить память о старом - полном красоты, но навсегда ушедшем в прошлое...
Ему не нужно было ничего объяснять и доказывать - он видел всё сам, своими глазами. Как иначе он смог бы передать на бумаге всю величавость прежнего мира, всю сладкую тоску по нему? Ту самую тоску, что и сейчас переполняла Смита, вырываясь на свободу в самых неожиданных обстоятельствах, изумляя даже его самого... Но только не этого человека. Именно поэтому, встречаясь с ним, Смит позволял себе отбрасывать привычную агентскую официозность, чувствуя, что в его присутствии он снова становится тем, кем был когда-то. Даже не говоря ни слова, просто сидя рядом и наблюдая, как перо бежит по бумаге, перелагая причудливую вязь Матрицы на человеческий язык... Да, конечно, агентская бдительность прежде всего, но Смит признавался себе, что дело не только в ней.
- Мистер Толкин...
- Да...агент Смит?
Внимательный взгляд, чуть заметная усмешка... Он всегда произносил его имя с какой-то заминкой, словно ему хотелось назвать его иначе. И он был единственным, кому Смит иногда позволял это. Но даже именуя его "агент Смит", мистер Толкин бросал на него выразительный взгляд, словно говоря, что официальному костюму никогда не скрыть истинной сути...
- Что-то не так?
- Касательно Элладана и Элрохира, мистер Толкин... Всё слишком прозрачно. Как вы понимаете, нам не нужны неприятные последствия, поэтому...
- Хорошо. Не лучше ли так - они истребляли орков, мстя за страдания матери?
Смит на мгновение изменился в лице, но кивнул:
- Да, так будет лучше. А вот "Прямой Путь" - это великолепно, мистер Толкин.
- Я всего лишь написал правду, - профессор снова взялся за перо.
Смит внимательно посмотрел на него. Да, это правда... Но правда, в отличие от реальности Зиона, доступная немногим. Отыскать её так же непросто, как и тот Прямой Путь, который профессору Толкину всё же посчастливилось найти...и пройти по нему, не сбившись.