Аннотация: "Матрица". Да, у Нео и Тринити будет впереди еще по меньшей мере шесть версий, чтобы почувствовать на себе все превратности жизни, любви и времени. А он...Он-то чего ждет на этом перекрестке Матрицы и реальности?
Он сидел на покосившейся скамейке, всматриваясь в царящую вокруг привокзальную толчею. Шум прибывающих и отходящих поездов, неумолкающие голоса, пёстрая, громогласная толпа, запрудившая перрон и здание вокзала... И только он один, казалось, не поддавался этой суете, расслабленно откинувшись на разрисованную мелом спинку скамейки. Но эта вальяжная поза, похоже, объяснялась не ленью, а обычной усталостью, да и весь его вид говорил о том, что он проводит на вокзале не первые сутки. Тени под глазами. Трехдневная щетина на щеках. Шелковая рубашка смята, верхняя пуговица небрежно расстегнута. Обычно аккуратно причесанные волосы слегка растрепаны. Усталые глаза напряженно всматриваются в толпу, словно ища кого-то...Но, кажется, никому из новоприбывших нет дела до него, одиноко сидящего на скамейке... Или всё же есть?
- Можно? - послышался застенчивый голос.
Мужчина повернул голову. Рядом стоял молодой темноволосый парень в темных брюках и тонкой серой водолазке. В руках - булочка и стакан чая.
Мужчина слегка подвинулся.
- Садись, - по его губам проскользнула странная улыбка. - Вот мы и встретились снова...Да, Нео?
- Да, - отозвался тот, усаживаясь на скамейку. - Я тебя сначала и не узнал...
- Да, меня сейчас трудно узнать, n'est pas? - усмехнулся Меровинген.
Нео наклонил голову - то ли кивнул, то ли просто решил глотнуть чая.
- Ты тоже неважно выглядишь, как я вижу. Впрочем, неудивительно. После той встряски, что ты устроил Системе, мало кому из нас удалось сохранить прежний цветущий вид, - Француз невесело рассмеялся. - Одно утешение, что гадалке пришлось куда хуже, чем мне...
Похоже, на его отношение к Пифии не могли повлиять никакие системные сбои и перезагрузки, подумал Нео. Но вслух этого произносить не стал, только спросил:
- А что ты здесь делаешь? Разве Проводник не...
- Проводнику тоже крепко досталось. А сейчас, как назло, самая горячая пора. Старые программы отбывают, новые валом валят в Матрицу... Просто запарка. И за всем надо следить лично, кому это доверишь? Всё сам, всё сам...
- И больше некому?
Меровинген посмотрел на Избранного крайне знакомым взглядом - сверху вниз.
- Ты еще спрашиваешь? Твоими стараниями Матрицу так тряхнуло...И меня, конечно, тоже. Был такой фейерверк - чуть всё на биты не рассыпалось. Половину людей потерял. Те, что остались - на восстановительных работах. Так что... - он вдруг тряхнул головой и поморщился, словно обрывая нежелательную тему. - А, кстати, позволь узнать, что здесь делает великий спаситель Матрицы и человечества?
Француз посмотрел на него с легким оттенком жалости.
- Да, ты и впрямь не похож на своих предшественников...
- Архитектор сказал то же самое. И солгал. Я такой же, как они. Потому что я был ими. Всеми. Код Избранного никогда не изменялся. Так же, как код той, ради кого Избранному приходилось делать свой иллюзорный выбор... Я здесь, значит, и она должна быть где-то рядом. Я жду ее.
- Да. Впереди - вечность... - одними губами шепнул Меровинген, снова всматриваясь в толпу.
Они долго сидели рядом, то перебрасывались изредка словами, то молчали, проваливаясь в усталую полудремоту - и ждали, ждали, ждали... Сколько? Час, день, столетие? Они не знали, казалось, что здесь, в этом 'простенке' между Матрицей и реальностью вообще отсутствовало понятие времени. Минута могла тянуться бесконечно долго, а вечность - пролететь за миг...
Но вот послышался гудок очередного прибывающего поезда. С шипением распахнулись двери, и множество пассажиров вновь заполнило перрон. Кажется, все уже вышли, но взволнованные карие глаза Избранного не отрывались от последнего вагона - и через мгновение оттуда показалась молодая женщина в длинном черном плаще, вышла из вагона и беспокойно огляделась, словно не уверенная в том, на своей ли станции сошла.
- Тринити! - выдохнул Нео и, вскочив, бросился к ней через толпу. Меровинген видел, как он подбежал к ней, обнял, закружил - а затем наградил таким поцелуем, что многие сошедшие с поезда с любопытством уставились на них. Но Тринити и Нео, свидевшихся после долгой разлуки, это ничуть не смущало.
Вдруг Нео что-то сказал Тринити - и вместе с ней двинулся в сторону Меровингена
- С возвращением, - Меровинген просто не знал, что еще тут можно сказать. - И куда же вы теперь намерены двигаться?
Тринити чуть заметно пожала плечами.
- В Матрицу, наверное...Отыщем себе какой-нибудь уютный уголок, верно, Нео?
- Верно, - улыбнулся Избранный.
- И поживем в мире и покое, до тех пор, пока Избранный снова не понадобится миру...
- А может, и вовсе не понадобится? - вдруг тихо произнес Нео.
Тринити снова улыбнулась - как будто с надеждой.
- Может быть.
Меровинген проводил взглядом Нео и Тринити. Сладкая парочка, усевшись в очередной поезд до Матрицы, долго махала ему сквозь запыленное окно вагона. И странно, сейчас Меровинген ловил себя на мысли, что больше не питает враждебности к этим двоим. Скорее уж - завидует... Да, у Нео и Тринити будет впереди еще по меньшей мере шесть версий, чтобы почувствовать на себе все превратности жизни, любви и времени. А он...Он-то чего ждет на этом перекрестке Матрицы и реальности? На что надеется? Он устал, ужасно устал, ему уже ничего не нужно, всё это глупости, он...
- Вон он!
Звонкий детский голосок заставил его вздрогнуть. Он оглянулся. Маленькая смуглая девчушка в желтом платьице, улыбаясь, мчалась к нему на всех парах.
- Смотри, смотри, вон он, Персефона!
- Вижу, вижу, Сати! - за резвой малышкой еле поспевала Персефона в черном платье и какой-то старомодной шляпке, сбившейся набок.
- Меро! - лучащаяся счастьем Сати уже стояла возле Меровингена. - Здорово, что ты здесь! Персефона заблудилась, пока искала тебя...
- Ну, с твоей помощью, я его всё-таки нашла!
Меровинген бросил взгляд за плечо Персефоны. Ну конечно, так он и думал...Сераф, его падший ангел, всё ещё верен своему предназначению - охранять и помогать найти путь...И, конечно, не смог оставить без помощи бывшую хозяйку - пусть даже с ее мужем у него неважные отношения...
- Не теряйтесь больше, - серьезно произнесла Сати.
- Постараемся, - ответила Персефона, и Сати, улыбнувшись на прощание, направилась к ожидавшему ее Серафу.
Тем временем, Персефона посмотрела на мужа, как тому показалось, весьма критически.
- Боже мой, во что ты без меня превратился, любовь моя! Ты так не выглядел со времен четвертой версии!
- Ну, мы все изменились, дорогая...А что до четвертой версии...Тогда тебе, помнится, это даже нравилось!
- Неужели? - наморщила носик Персефона и, словно для проверки, нерешительно обняла благоверного, и тут же вскрикнула: - Ай! С трудом верится...Ты мне всю щеку расцарапал!
- Pardonnez-moi, ma chère, - покаянно проговорил Меровинген, легонько чмокнув Персефону в щеку.
- Вернемся домой - лично тобой займусь!
- Всегда готов, - с деланно-обреченной миной отозвался всемогущий Француз.
Похоже, ему предстоял продолжительный 'рай в шалаше', то есть - на остатках прежней роскоши, но сейчас даже эта перспектива не слишком его пугала.
В конце концов, Избранный был прав. Впереди - вечность.
- Они такие милые, да, Сераф?
- Да, они рады, что нашли друг друга...А вот нам еще предстоит найти Пифию.
- Но мы же ее найдем, правда?
- Я очень надеюсь, Сати.
Сераф и Сати, держась за руки, шли по Матрице, и с каждым их шагом мир вокруг изменялся - Матрица поднималась из руин, обновлялась в ожидании рассвета - самого первого в этой новой эпохе.