Почему мы не пишем как бреты истоны эллисы и чаки паланюки, или Вопрос о
Современной Западной литературе.
Общество потребление пожрет само себя. Я.
[или так "Общество потребления, в конце концов, потребит само себя. Я."]
Сегодня мы можем с уверенностью констатировать, что современная русская
литература неспособна составить хоть малую, но долю конкуренции на мировых
рынках зарубежной прозе. "Почему так происходит?" - задался автор этой статьи
вопросом и приступил к ее написанию.
Казалось бы все. Все есть: демократия, свобода слова, Internet, самиздат,
зарубежные переводные книги. Казалось бы, прошло уже достаточно много времени для
становления современной русской литературы... Ан, нет, господа-с! Ни хрена
подобного!
Мы окапались на одном и том же месте все и сидим и ждем, пока нас признают.
Довольствуемся малым, мечтая о большом. Почему? Почему на Западе издают книги,
продают их миллионными тиражами, снимают фильмы с многомиллионными бюджетами, а
мы прозябаем, оставаясь во тьме современной мысли, Как мы можем гордиться
Достоевским, если просто не хотим ему ничего реального, составляющего
конкуренцию противопоставить? Достоевский - это бренд, с которым принято
считаться. [Точно также как мы считаемся с такими марками, как Coca-Cola, Pepsi,
Nike, Reebok, Adidas и т.д. За этими марками стоят многомиллионные чистые
прибыли. И поэтому, хоть и браним их частенько, словно маленькие, серые люди, но
не считаться с их мировым влиянием не можем.] Но ответьте мне сами себе, только
честно, сколько его романов вы читали? Один ("Преступление..."), два
(+"Братья..." или "Идиот")? Я читал один его роман. И горжусь тем, что хотя бы
его прочел до конца! Говорить о Достоевском в Западном обществе не более
примечательно, чем обсуждать последний показ Кельвина Кляйна или новую прическу
у Николь Кидман... Имена становятся нарицательными, тогда как мысль отдельно
взятой личности превращается в ничто, соприкоснувшись с реальностью. Каким
образом мы хотим войти на этот рынок, если кроме Пелевина, да еще в придачу
Сорокина (иногда, Лимонова) нам нечем бравировать на своих вечеринках? Наше
общество - общество маргинальных уродов. Хотите знать почему?.. Сейчас объясню.
Более 99,99% народонаселения всего мира не имеет собственного мнения. Оно
прививается нам с помощью газет и журналов, с помощью телевидения и рекламы, с
помощью радио и Internet'а. Это не пессимистическое заключение, просто так
устроен мир. В нашей отчизне все 100% народонаселения имеют мнение, которое
имело Западное общество. О чем это говорит? Да о том, что мы питаемся чужими
идеями, словно верный пес объедками со стола средневекового аристократа. Да даже
не в этом суть. Просто второстепенно не столько наше мнение, второсортно само
наше мышление. Мы - общество перепотребления.
Давайте рассмотрим два высказывания: "cogito ergo sum" и "cogitor ergo sum". Их
разделяют два столетия, но вроде как они кажутся похожими. Однако в одном случае
мы видим, что "я мыслю - значит существую". [См. Гуссерль Э. Кризис Европейских
наук и трансцендентальная феноменология. СПб., 2004, стр. 108-113. Гуссерль дает
понять, каким образом соотносится это великое изречение, приписываемое Декарту,
с существующей действительностью. Он гораздо глубже, даже чем сам Декарт,
проникает в значение этого изречения.] В другом - "я мыслюсь - значит
существую". Разница, казалось бы, небольшая. В первом случае мы имеем дело с
человеком, индивидуумом, который, подобно богу, создает сам свой мир.
"Измысливает" вещи, осуществляет свои мысли в конкретную форму.
В другом случае, человек уповает во всем на волю Господню. Когда только Он и
никто другой может указывать верный путь. Человек "измысливается" божеством.
В первом случае, человек сам прокладывает дорогу, ориентируясь исключительно
только на свое сознание.
Во втором, человек оперирует мнениями (dominiqua operandum) и знаками,
подаваемыми свыше. Хорошо, когда эти знаки посылаются Им самим. Ну, а если эти
знаки - шифрованные под Него посылы от СМИ? Тогда "знаком", который определит
путь твоей жизни, может стать и реклама порошка Tide с Веркой Сердючкой?..
Нашему обществу, обществу рабов, постоянно находившихся под чьим-либо гнетом,
характерно высказывание типа B. Рабское сознание, неважно, откуда оно взялось -
будь-то из православной традиции, 70-летнего порабощения коммунизмом или простым
"крышевания" - не позволяет нам выйти за пределы того внешнего круга, который бы
позволил нам войти в Современную Мировую Культуру. Но беда даже не в этом (как
ни странно)! Она состоит в том, что, не воспринимая узости своего мышления, мы
тем не менее, пытаемся учить и почать других. И еще думаем, что это у нас хорошо
получается!
Наша культура всегда представляла для Запада культуру периферии. Такого
своеобразного национального феномена. Что-то вроде матрешек или расписанной под
гжель бутылки водки. Смотреть забавно, словно проникаешь в другой мир, словно в
мир африканской культуры (каннибалы, ритуалы Вуду и т.д.). Но трогать, боже
упаси! Наша культура варится сама в себе (за исключением редких случаев, того же
самого Достоевского возьмем). А это выглядит, уж простите меня за сравнение,
словно мы сами себя ебем в зад. И при этом корчимся от удовольствия!
Не верите?.. Давайте поразмышляем. Сколько раз вы ржали, когда у какого-нибудь
американского фермера из штата Айова спрашивали ради потехи наш корреспондент
каких русских тот знает, и мужик с неуверенностью в голосе произносил имена:
Dostoevskii, Gorbachev, perestroika, vodka... И как мы только вместе не ржали
над этим бедным, обделенным разумом америкосом... Ну, а теперь вы мне назовите
пять выдающихся художников XX века США. А? Слабо?! Я с трудом вспоминаю имена
Эндрю Уорхла, Дэвида Хокни, Баскию и... все! Хорошо, еще можно включить сюда
имена Сигала и Миолы. Но кто из вас знает хотя бы 2 из этих имен? Я сам
затрудняюсь сказать, не приписал ли я сюда случайно граждан Великобритании.
Мы привыкли думать, что наш народ избранный, наша страна - главная на
геополитической карте мира, что наш президент - самый умный. Now Back To
Reality: наш народ - самый тупоголовый (не веришь, проверь себя вопросом выше);
наша страна - основная "дойная корова" для Запада (начиная с природных ресурсов,
заканчивая участием крупных западных инвесторов в т.н. "пирамидах"); наш
президент - лысый, меленький с походкой штангиста червяк, который когда-то
занимался дзюдо, обучался юриспруденции на юридическом факультете Ленинградского
Государственного Университета (Ну и уродов они выпускают! Сам учусь на
экономическом там же.), работал на ГБ и, наконец, знает немецкий язык. Ну, разве
не заслуживает такой народ такого президента? А?!
Согласен, Западное общество тоже не лишено пороков. И все то [Гаджеты,
"штуковины" и т.д. Подробнее об этом см. ниже.] , о чем говорит Жан Бодрийяр в
своей "Системе вещей" заслуживает всякого прочтения и понимания. Но мы-то пока
даже не доросли до такой критики в свой адрес! Мы где-то далеко-далеко, за
пределами понимания западных философов. И вот почему зарубежные инвесторы с
опаской смотрят, как у нас разворачиваются экономические реформы. Вот почему
картины наших выдающихся живописцев продаются на второсортных аукционах за
бесценок. [В последнее время ситуация слегка изменилась. Поняв, что кроме
русских айвазовские более никому не нужны, западные аукционисты стали предлагать
по искусственно завышенным ценам (ценам социального статуса - "элитным" ценам)
русскую живопись "новым богатым деньгам" - новым людям с большими деньгами, для
которых Айвазовский навсегда запечатлелся в сердце, как обложка дневника или
поход в Русский музей морозным снежным февральским субботним утром.] Вот почему
о нас думают, словно о стране вечного холода, где по заснеженным улицам
мегаполисов бегают белые медведи.
Это было вступление, дабы ввести читателя в нужное критическое настроение.
Так почему мы не можем писать как они? Прежде всего, они сильнее нас, и это надо
признать, чтобы стать еще сильнее. Они сильны духом, экономикой, гордостью за
историю, традициями, укладом жизни...
Современная западная литература - литература протеста против той силы, которой и
обладает само это общество. Для нас, их бичевания выглядят весьма забавными так,
как нам кажется, их проблемы слишком далеки от наших. Будь-то Эллис с его
извечными белыми воротничками и одеждой от Prada. Или Паланюк с его протестом
против общества потребления (общества Биг Маков, Икеи и т.д.). В произведениях
этих и некоторых других авторов разворачиваются идеи французских
структуралистов. Собственно, нет ничего странного, что в одном ряду с авторами
из США соседствуют Мишель Уэльбек и Фредерик Бегбедер (оба - Франция). В романе
"99 франков" последнего есть одна замечательная фраза, которую автор этой статьи
просто не может не процитировать. Звучит она так: "Система добилась своей цели:
даже протест и тот стал формой послушания".
И здесь надо отметить один интересный факт, более характерный русской
классической традиции большого романа - самобичевание в зарубежной прозе. Ведь,
что "Бойцовский клуб", что "Гламорама" - это все исповедь героя поколения, героя
нашего поколения. Он предстает нам, читателям, во всех своих пороках и
откровениях, со всеми темными уголками памяти и лабиринтами мозга. Но даже такое
примитивное существо как Виктор Вард-Джонсон не может обойтись без
самобичевания. Человек, самым серьезным событием жизни которого становится
очередная "дорожка" кокаина, на полном серьезе и с глубиной Достоевского по мере
того, как роман приближается к концу занимается не только психоанализом
(похлеще, чем у главного героя "Степного волка" Германа Гессе), но и вполне
серьезно пытается спасти свою душу самоанализом, анализом своей личности. Но
все, что он видит это горящую зеленым огоньком табличку EXIT, словно герой
другого не менее выдающегося произведения Эллиса "Американский психопат". Не
хватает только одного - поставить знак вопроса. Вот так: "Exit?"
Следуя мысли Бодрийяра, современные писатели Запада выделяют так называемые
"штуковины" или гаджеты. У самого Бодрийяра находим: "Всякая "штуковина"
обладает способностью что-то делать. Но если машина открыто заявляет о своей
функции, то "штуковина" остается неопределенным членом функциональной
парадигмы..." [Бодрийяр Ж. Система вещей. М., 1999, стр. 126.]Подобно этому
человек современный выстраивает вокруг себя целую плеяду вещей, с данного
момента составляющих его мир. [Вспомним знаменитый момент "Бойцовского клуба",
когда главный герой признается детективу в телефонную трубку, что "все, чем я
жил было уничтожено взрывом и пламенем. Я любил каждую вещь в этом доме. Боже!
Да я и был каждой вещью в этом доме". Цитата не точна.] Его жизнь начинает
состоять сплошь из "штуковин" и гаджетов. Каждая "штуковина" позволяет ему
самореализоваться. Вот для чего Эллис вводит громадной лавиной, давящей на
читателя, сумасшедшее число марок и brandname'ов. Вот от чего его героям
постоянно нужна новая порция кокаина - чтобы не потерять чувство реальности
выстроенного с помощью вещей мирка. И вот почему самым больным (но с другой
стороны, и самым здоровым) представителям этого мира постоянно делается холодно
в окружении людей. Люди стали не только походить на манекенов на подиумах, но и
разговаривать они стали тоже, будто пластиковые куклы.
Читаем далее у Бодрийяра: "На этом (функционально-продвинутом - прим. автора)
уровне техническое равновесие вещи нарушается; в ней развивается слишком много
вспомогательных функций, где вещь подчиняется уже одной лишь необходимости
функционировать как таковой; это предрассудок функциональности: для любого
действия есть или должна быть какая-то вещь - если ее нет, ее надо выдумать".
[Бодрийяр Ж. Система вещей. М., 1999, стр. 125.]
В заключении, можно сказать следующее. Чтобы писать как бретоны истоны эллисы и
чаки паланюки не надо быть ими. Не надо мыслить как они. Не надо читать даже их
книги или книги авторов, на которых сами писатели ссылаются. Достаточно просто
уяснить себе - чтобы написать произведение, которое будет читаться и открывать
глаза, необходимо быть твердо уверенным в своей цели и четко представлять какими
средствами ты к ней идешь. Надо верить в добро и зло и в то, что, не смотря ни на
что Господь благоволит сильным и твердым, но не скупым на любовь к близким
людям...
Могу поспорить, вы ожидали услышать что-то большее, чем переложение вечных
истин. Но правда всегда одна и от нее не уйдешь. Общество потребления, а по
мнению автора, расширяя это понятие надо прежде всего говорить о современном
обществе как обществе сверхпроизводства и сверхпотребления переживает яркий
расцвет сейчас у нас в стране. И именно поэтому сейчас так важно появление
контркультуры. Но не просто, извините за выражение (но так оно и есть),
распиздяйничества по барам и арт-подвалам. А имеющее реальную силу
контрискусство. Я свой вклад сделал. Заложен первый кирпич. Написан "ТРЭШ".
Следующий ход за вами, читатель. Let's turn this Motherfucking Party out!
Появись альтернатива, и мы сможем сформировать другое мнение у потребителей,
которое будет отличаться от мнений боссов крупных телеканалов. Реальная
альтернатива сможет посеять зерно сомнения, из которого произрастут деревья
протеста. И я верю, что так оно и будет.
В конце хотелось бы еще раз процитировать Бодрийяра: "То, что ни для чего не
годится, всегда может пригодиться нам (вам - прим. автора)". Это не правило
солдатов армии ТРЭШ - это главное правило общества потребления.
Список использованной литературы (без определенного порядка, просто как
вспомнил):
1) Бодрийяр Ж. Система вещей. М., 1999.
2) Гуссерль Э. Кризис Европейских наук и трансцендентальная феноменология. СПб,
2004.
3) Бодрийяр Ж. Америка. СПб, 2000.
4) Паланюк Ч. Бойцовский клуб. М., 2002.
5) Эллис Б.И. Американский психопат. М., 2003.
6) Эллис Б.И. Гламорама. М., 2004.
7) Уэльбек М. Элементарные частицы. М., 2002.
8) Бегбедер Ф. 99 франков. М., 2003.
9) Гессе Г. Степной волк. М., 1992.
"Автоматика - это просто мечта о персонализации, осуществленная на уровне вещи".
Ж. Бодрийяр.