- Не спешшшите, - раздался издалека холодный , шипящий, авторитетный голос, по интонации напомнивший Мишке удава Каа из Маугли, - разве вы не знаете кто они?
- Не знаем, - проскрипел "недалекий храйд" и Мишке почудилась искорка скверного, прокисшего юмора в его голосе. - Что мы тут в лесу знаем, почтенный Лотху? Столичные новости до нас не доходят... не говоря уж о приказах...
Охотники расступились и взору Мишки предстал безусловный и очевидный правительственный функционер. У него не было галстука и белого воротничка, но по его сухой прохладной деловитости можно было судить о роде его занятий в этом первобытном мире. Чиновник он и в перьях чиновник
И уж этот змеино-ласковый сладко прижмуренный чиновник, о, он, в отличие от беззаботных раздолбаев-лесовиков, что бы это не значило, был в курсе генеральной линии партии или как это у них здесь называлось. И эта генеральная линия явно предписывала в отношении братьев-храйдов, Мишкиных учеников, что-то нехорошее... Мишка вспомнил, слова на которые не обратил должного внимания , так как вся история мира храйдов и весь их мир, были для него нереальны, будто сон... - ...прячемся в лесах от жестокости наших братьев... от жестокости...
- Эти четверо... - он деловито указал на мушкетеров, - они мне нужны.Мы их забираем. И удивительное чудище тоже.
Услышав про удивительное чудище, Мишка скосился посмотреть о чем это он. Но у остальных участников событий не возникло вопросов кто у нас сегодня чудище. Один из них направился к Шочи, жалко, как сломанная черная игрушка, этакая Барби-ниндзя, девочка-бэтмен, валявшейся в пыльном ярко-зеленом мху, и схватив ее за ногу потащил к тому месту куда остальные уже свалили тела остальных потерпевших. Дотащив ее до места он грубо швырнул ее, так что Мишка грустно подумал, не сдерет ли она лицо. Впрочем, подумал он, это будет иметь значение только в том случае, если мы останемся живы. От этой мысли ему стало еще грустнее.
- А этот ? - лесник тронул Мишку за плечо.
Чиновник пренебрежительно фыркнул.
- На что он? Оставь его здесь, Горотху. - слово оставь было произнесено тоном не оставлявшим сомнений в истинном значении, - речь шла о лишении жизни.
- Глаза разные. - лаконично сказал лесовик.
- Глаза? - чиновник заглянул Мишке в глаза, но , видимо не впечатлился. - что мне с его глаз?.. гадость!.. один голубой... хотя что-то напоминает... Нет , не помню... Оставь его здесь...
- А может он знает чего? - лесовик , будто бы полюбивший Мишку за его разные глаза, как родного племянника, явно упорствовал и чиновник, почувствовав это, заупрямился тоже.
- Ничего знать уже не нужно... - чиновник оборвал добродушного лесовика , тот довольно громко и равнодушно, как показалось Мишке, поскреб когтями подмышкой. - Эти четверо - последние из... - чиновник внезапно замолчал. - Остальных уже убили, - продолжил он, так и не объяснив из кого же собственно Мишка опрометчиво набрал себе учеников. - Теперь и этих убьют. Вот и все. Хвост в росе, так вы тут говорите?
Мишка напряг слух в надежде услышать что-нибудь полезное о черном небе - что-то он такое слышал недавно... но лесовик заткнулся и отвернулся даже от Мишки. Зато чиновник-храйд приблизил свое зубастое тупое рыло к к лицу Мишки. Мишка испугался было , но вспомнив что его рыло пожалуй, не уступает в зубастости рылу начальственному, немного успокоился.
Почему ты был с ними? - чиновник выжидательно уставился на Мишку, всем своим видом показывая что ответ его не очень-то волнует, он просто даже дает шанс заинтересовать себя ответом.
Мишка помедлил, но , чувствуя печенкой , (ведь есть же у велоцираптора печенка?) , что честность лучшая политика и в данном случае, брякнул как есть - я их учитель.
- Учитель? - глаза чиновника заискрились интересом, - учитель, ахр! Еще один! Пойдешь с нами, учитель!
Лесовики привели побратимов в чувство, умело пощипывая их зубами за длинное оперение на спинах и шеях. Избитые и помятые, мушкетеры с трудом поднялись, пошатываясь и хромая (впрочем надо отдать им должное - хромали и многие их противники). Всех их привязали за шеи к длинной толстой лиане, с которой обильно сыпалась труха и высохшая кора , тонкая , коричневая, волокнистая. Петли , прикрепленные к общей привязи, были заведены мушкетерам под самую голову. Ни один из братьев не поднял на Мишку глаза.
- Презирают, - подумал Мишка, - и поделом!
Шочи, перенесенная с места на место, лежала слепо задрав к небу, бесчувственное , окровавленное лицо, все усилия рейнджеров привести ее в чувство не привели к успеху. Тогда лесовики, со злорадным кашлем, заменявшим им смех, навьючили девушку на холку Мишке. Они наконец двинулись, когда ожидание само по себе стало ужаснее и мучительнее самой ситуации.
Хых, - подумал Мишка, делая первый шаг, - но как они-то догадались? Сама девчонка на мне все время верхом ездила, и , главное, у нее все время получалось что так надо для дела, при чем, она ухитрялась скрывать от меня в чем собственно заключается дело. Хотелось бы верить , что дело не в ее любви к конному спорту. А эти-то, рейнджеры мезозоевы, как знали - тоже на меня ее... Наверное , это судьба... Как она?
Он попытался вывернуть длинную свою динозаврью шею, так , чтобы увидеть лицо Шочи, но веревка не пускала, впиваясь в горло, и максимум , что ему удалось увидать это ее тонкую руку, бледную, вымазанную землей, безвольно болтающуюся в такт его шагам.
Зато, он перехватил направленный на него, взгляд чиновника - острый пронзительный. Лесовик Горотху, тот самый , недалекий, тоже глядел на Мишку. Его взгляд казался Мишке озабоченным, но он не настолько постиг мимику дромеозавров , чтобы поручиться , что это было именно так.
- Мы даже не спросили, господин Лотху, чему он учил этих... - спросил он, показное бескультурье будто бы слетело с него.
- Что у него спрашивать... - рассудительно заметил чиновник и зевнул показав ужасающую пасть и белоснежные ровные конические клыки, - чему он может научить? Молодой... Так, баламутит только, как черное небо... Лесовик неодобрительно помотал головой. Похоже мысль что кто-то баламутит была ему неприятна. Чиновник задумался и снова смерил Мишку нехорошим взглядом.
Мишка в свою очередь задумался над фразой про черное небо. Что это еще за черт такой? Хотя, конечно, возможно, он просто не понимает какой-то идиотский идиоматический оборот. НО все же... Черно небо... Что-то он такое слышал , причем недавно, не так давно.
- Да какая разница, - подумал Мишка в итоге рассуждений, - мне нужно в храм , так? Так! Ну так я туда попаду все равно. Но сначала , видимо , придется побывать у них в городе.
При мысли о городе динозавров, он приободрился, оцепенение и отвращение к себе слетели с него, уступив место интеллектуальному голоду и холодная пружина азарта, свилась в тугие кольца в глубине его души.
- Ясно что убить хотят, - подумал Мишка, - да только не убьют, - неизвестно откуда, вдруг взялась в нем железная уверенность: бывает что длинный путь приводит к цели быстрее короткого , прошептал у него в мозгу внутренний голос, достаточно деликатный , чтобы к нему хотелось прислушиваться. - К тому же, - присовокупил от себя мальчик, - для бешеного раптора - десять верст не крюк. Внезапно веселая припрыжка его мыслей была нарушена - маленький караван, едва выступив , - остановился. Но сперва Мишка краем глаза увидел как на землю легли блики неземного сияния, разноцветные тени, самых сумасшедших, космических оттенков. Лесовики присели на хвосты и задрали головы в небо, Мишка тоже поднял глаза, оказалось что для такой позы, - позы созерцания небесных явлений, является естественным и очень удобным опереться на хвост. А в небе как будто расцветали цветы, они были отвратительны, они были похожи на гнойные язвы. Шочи застонала у него на спине , приходя в себя.
- Ты видишь, видишь? - прохрипела она по-русски. - Мне надо тебе сказать... сказать...