Просыпаюсь в это утро почему-то поздно. Не спешу вставать. Сладко потянувшись в тепле под одеялом, высовываю наружу руку и включаю радиоприёмник. Хочу услышать новости на Радио России. Диктор говорит, что сейчас будет транслироваться экстренное обращение президента России Дмитрия Анатольевича Медведева к соотечественникам. Щёлкает микрофон, и голос Медведева, медленно и торжественно, дрожа и срываясь от волнения, произносит: ''Братья и сёстры! Сегодня, в ночь на 22 декабря, вероломно нарушив все договорённости и соглашения, армия ющенковской Украины перешла границу в районе рек Псёл и Сейм, и вторглась... на территорию нашей Родины - России, прорвав оборону наших войск... на десятки километров вглубь тыла... Бойцы и командиры наших частей оказывают героическое сопротивление превосходящим их численно вражеским полчищам... Уверен, весь российский народ объединится перед лицом этой беды и под руководством партии и правительства даст отпор оранжевым ордам противника. Враг будет разбит! Победа будет за нами!''
Я слышу какой-то гул, вскакиваю и бегу на улицу. В небе, от горизонта до горизонта, стройными клиньями эскадрилий летят серебристые самолёты с синим трезубом на крыльях. По дороге нескончаемым железным потоком идут танки, бронетранспортёры, бульдозеры с тем же трезубом на башнях. Рядом скользят колонны крепких загорелых солдат в белых маскировочных халатах с закатанными рукавами, на лыжах, с карабинами за плечами и с секирами в руках.
Жители села вышли из своих хат и, приветствуя солдат, осыпают их розами, гладиолусами, нарциссами.
Танки всё идут и идут, самолёты летят и летят, и вот уже на наумовском ручье показалась эскадра: три авианосца, десяток крейсеров, противолодочные корабли, миноносцы, тральщики... На их мачтах развеваются разноцветные флаги и вымпелы.
Вдруг небо наискось прочерчивает огненный шлейф метеора. В рядах солдат возникает радостное возбуждение. Кричат о том, что это сбит вражеский спутник-шпион. Ефрейтор, сбивший спутник из рушницы, довольно улыбается и, подбоченясь позирует сослуживцам, снимающим его на свои мобильные.
По полю продвигается небольшой конный отряд. Лошади утопают в глубоком снегу. Гетман Ющенко в голубом мундире и жёлтой треуголке на белом коне едет со свитой. Они останавливаются на пригорке, и гетман с коня осматривает продвижение войск в золочёную, инкрустированную бриллиантами подзорную трубу.
На эскадре, заметив своего главнокомандующего, дают приветственный залп из орудий левого борта, и облачка белого дыма из стволов весёлыми барашками плывут в синеву неба.
Слышны крики и ругань. Это солдаты волокут меня к всаднику на белом коне, крича ему ещё издалека: ''Пане президенте, пане президенте, москальського шпиёна спiймали''.
''Брешите, чортовы ляхи! Я громадянин Украiни!'' ору я. Но не слушают солдаты.
Всадник на белом коне делает им жест, будто передаёт щепотку соли и тем даёт знак, чтобы жаркое присолили.
Меня притягивают железными цепями к стволу голого дерева, вершину которого разбило громом. Обкладывают соломой и дровами.
''Клятi ляхи!'', кричу я: ''Брешите, бiсови дiти, немає у рiдной мовi слова ''президент'', но є - ''гетьман''! Зрада!''
Один солдат, прикурив от зажигалки BAIDE синий Parlament и быстро затянувшись несколько раз, кидает окурок в солому. Сухая солома вспыхивает, как порох. Искры разлетаются веером. Одна попадает солдату в пороховницу, и та взрывается, как десятифунтовое ядро. От взрыва в проезжающей неподалёку телеге обоза детонируют ящики с тротилом, и уже от них, на соседней повозке - трофейный водородный заряд. Колоссальный гриб поднимается над землёй, втягивая в свою воронку пыль и пар того, что раньше было техникой и людьми.
Тут я просыпаюсь. Иногда мне снятся кошмары. И почему-то всегда накануне Нового Года.