Мильченко Игорь Юрьевич : другие произведения.

Тропы памяти

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    немножко много длинный номер :)
  
  
  - Тропы памяти -
  
  Весь прошлый путь... Он помнится мне явно
  Шеренгой старых, покосившихся заборов,
  Базарным шумом, придорожной ямой
  И странной тишиной ночных соборов.
  
  Потом шаги над окнами темницы
  Стучали гулко, угрожающе и дерзко.
  А солнце сквозь решётки мне ресницы
  Пронзало мрак, по-утреннему резко.
  
  В угрюмой зале, с пафосом и блеском,
  Мне предъявили клевету на сплетнях.
  Неторопливо, правильно и веско
  Решили: негодяя - к смерти!
  
  Мы с палачом курили, помню, "по-последней"
  Под разговор о вредности куренья.
  Клубились тучи. Крапил дождь осенний
  И не горели мокрые поленья.
  
  Затем, как водится, за мной спустился ангел.
  (Виденьем этим восхитились бы поэты!) -
  Над грудью крылышки, во рту похмелья факел,
  А хор охранников затягивал куплеты...
  
  Пинком под зад я получил тогда свободу
  И разрешенье тотчас убираться к чёрту.
  (Уж в этом умники глядели словно в воду,
  Или в кипящую зелёную реторту).
  
  Скитальцем вольным по дорогам полдня
  Был во дворцах и заходил в трущобы,
  Голодным брюхом дни обжорства помня
  И сытым волком погибая средь чащобы.
  
  Зловещей тенью оборотня в роще
  Вечерний сумрак вёл за мной охоту
  И льды болота мне казались тоньше,
  Чем свод заката впереди по ходу.
  
  Грозил мне месяц блеском алебарды
  И звёзды пиками глаза мне искололи,
  А ветры пели грустно, точно барды,
  И как политики, невнятицу мололи.
  
  Огни столиц в ночи кострища жаром
  Меня дразнили сквозь февральский холод,
  И вьюга, от души, почти задаром,
  Свой леденяще-чистый опускала полог.
  
  И по утрам, на снежной ткани поля,
  В следах запутанных приметив строки сказок
  Я слышал ясно мерзкий хохот тролля,
  И вепря хрип, и тонкий скрип салазок.
  
  Но вновь дороги, просеки и тракты
  Кидались под ноги, как нищие слепые,
  На деках лютни отбивая такты
  И навевая образы иные.
  
  Я видел зависть - чёрную гадюку,
  В кустах терновых гибнущего духа,
  Когда костлявую свою сухую руку
  Ко мне тянула чёртова старуха.
  
  Паяцы, клоуны и пьяные монахи
  Плевали вслед мне, дьяволом считая.
  И задирали дырявые рубахи
  По грязным рёбрам пальцами играя.
  
  В бреду горячих диких сновидений
  Сквозь стены слышал я божественную фугу,
  И душу вечную губил во тьме сомнений,
  И обращал свои молитвы к другу.
  
  В чужих покоях гостем неприметным
  Я наблюдал семейных тайн мерцанье,
  И уходил бродягой безответным,
  Опять один, в привычное скитанье.
  
  Там видел я, как из могил забытых
  Вставали призраки, чтоб нарядиться в кожу,
  Как черепа предательски убитых,
  Улыбкой скалились, забившись под рогожу.
  
  Чем дальше - больше! Полыхало пламя...
  Сжигались истово наивные пророки,
  Облив себя бензином и считая,
  Что впрок пойдут их яркие уроки.
  
  Однако, злое наважденье продолжалось.
  Блаженные шутя играли ртутью.
  Друг к другу проявляя жалость,
  Вдыхали испаренья полной грудью.
  
  Гнилыми газами в толпе бродила одурь.
  Хлебнул и я того хмельного зелья,
  Но был отброшен на спину поодаль,
  И тем спасён от общего веселья.
  
  Не торопясь, я поднимался дальше - в горы,
  Но грянула расплата за беспечность...
  Страшней, чем вопли корня мандрагоры,
  Безмолвием на меня сорвалась вечность.
  
  С блестящих ледников, как догма, мёртвых
  Открылась мне сияющая гибель
  Вершин прекрасных, но надменно гордых,
  На вклад презренья получавших прибыль.
  
  Едва дыша, от красоты нетленной,
  Бежал я вниз к уродствам мирозданья,
  За горькой долей, за судьбою бренной,
  За болью в сердце и за муками сознанья.
  
  Приют недолгий под шатром в дубраве
  Придал мне сил и воскресил дыханье.
  Путь продолжался и на переправе
  Я испытал все прелести купанья.
  
  Пиявки, змеи, пауки и раки
  Вокруг меня водили хороводы,
  И все богатства городской клоаки
  Несли степенно радужные воды.
  
  Слепой колдун, забрасывая сети,
  Тащил из омута отравленную рыбу,
  А с берегов его дразнили дети,
  Напоминая про костёр, петлю и дыбу.
  
  Как мухоморы, пёстрыми рядками,
  Вставали домики богатых пустоделов.
  Там пили крепко, бились кулаками
  Исподтишка, вдруг, нападая смело.
  
  Что мне Европа? - старая дурнушка
  Эпохи оспы и чумных бараков,
  Когда в глуши пустая деревушка
  Светила стронцием на круг активных знаков.
  
  Сверкали роскошью изысканные клетки
  В добротных ваших комфортабельных зверинцах,
  Где блуд оставил сладостные метки
  На сытых, гладких и холёных лицах.
  
  Устал я видеть буйство соков жизни
  И пышность ужинов под скучные беседы.
  Устал от липкости, смазливости, от слизи
  Пленившей взоры мишурой победы.
  
  Пусть завершится путь мой многодневный
  В краю неведомом, в невидимом пределе,
  Где сохранился образ сокровенный
  Не тронутым ни в помыслах, ни в деле...
  
  1994.
  
  В музыкальном исполнении слушать здесь
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список