Аннотация: Рассказ участвовал в конкурсе "Азимут. Человек - 2009". Вышел в финал и занял 12-е место. Раздел соавтора находится здесь.
Татьяна Минасян
Сергей Лукиянов
Понять, кто ты
Первым, что увидели спасатели, выйдя из шлюза, был пустой коридор, освещенный тусклыми темно-красными аварийными лампами. Лучи прикрепленных к их шлемам фонариков, хорошо различимые в запыленном воздухе, бегали по стенам и полу коридора, выхватывая из полумрака следы недавнего нападения. Знакомая картина - но привыкнуть к такому все-таки невозможно.
Воздух в норме, шлемы можно снять, - сообщил Петр своим помощникам. Впрочем, они и сами уже видели зеленые огоньки встроенных в скафандры датчиков и были готовы освободиться от шлемов в любой момент. Игорь осторожно сделал вдох и чихнул. Ну откуда могла взяться пыль на искусственном спутнике? А откуда она бралась на космических кораблях и пересадочных станциях, которые ему приходилось посещать после случившихся там ЧП?..
- Миха - направо, Игорь - налево, Федя - со мной наверх! - раздавал, тем временем, приказания Петр. Его голос звучал отрывисто и резко, но в нем не было тех беспокойства и поспешности, какие Игорю приходилось слышать во время прошлых дел. Руководитель их группы не волновался за обитателей спутника. После нападения вольфианцев прошло больше пяти часов, и за это время никто из работавших на корабле ученых так и не вышел на связь. Очень скверный признак.
Скорее всего, живых на спутнике пришельцы не оставили. Однако Игорь все равно продолжал надеяться на лучшее. Не мешкая, он бросился в левую часть коридора, распахивая каждую попадавшуюся на пути дверь и надеясь, что хоть за этой, да окажется живой член экипажа. Но во всех каютах и служебных помещениях, которые он осматривал, не было ничего, кроме разбросанных по полу вещей и витавшей в воздухе пыли. Неужели вольфианцы забрали не только результаты исследований, но и самих ученых? Тогда есть шанс, что они еще живы!..
Следующее помещение, оказавшееся на пути у Игоря, разом оборвало все его надежды. Это была кают-компания, самое большое, но при этом и самое уютное помещение любого корабля или спутника, с круглым столом в центре и мягкими диванчиками вдоль стен. За столом сидели два человека - один уронил голову на столешницу, другой откинулся на спинку стула и смотрел застывшими глазами в потолок. Еще двое лежали на полу, на полпути от стола к двери: было похоже, что они успели заметить ворвавшихся в кают-компанию вольфианцев и попытались хоть как-то им противостоять. Игорь подошёл к ближайшему телу, но еще до того, как он начал нащупывать пульс, ему стало ясно, что ни этому человеку, ни трем его коллегам уже не удастся помочь.
- Петр, я нашел четыре тела, - тихо сказал он во вшитый в ворот скафандра микрофон и подбежал ко второму обитателю "Аида". - Все в кают-компании, повреждений нет, убиты из импульсника.
- Где-то должен быть еще один, - ответил командир группы. - Мы пока никого не нашли, так что продолжаем.
Убедившись, что все четверо исследователей в кают-компании мертвы, Игорь вернулся в коридор и двинулся дальше. Шансы на то, что последний из работавших на "Аиде" людей жив, упали почти до нуля, но он добросовестно проверял все последующие помещения, пока не уперся в тупик. Коридор привел его к пяти овальным дверцам, ведущим в спасательные капсулы, до которых погибшие ученые не успели добраться. Здесь не работало даже аварийное освещение - импульсное оружие вольфианцев вывело из строя и его. Обшаривая пространство лучом фонарика, Игорь едва не пропустил участок под дверью крайней справа капсулы. Луч скользнул по лежавшей в углу темной бесформенной массе, и спасатель вздрогнул: это и был недостающий член группы ученых! Совсем еще молодой, он лежал на полу лицом вниз без движения.
- Петь, я нашел пятого! - сообщил Игорь, наклоняясь над телом, переворачивая его на спину и привычным жестом раздвигая веки закрытых глаз.
Черный на сером фоне зрачок мгновенно сжался под светом фонаря в крошечную точку.
- Он живой! - вскрикнул Игорь и, потеряв равновесие, плюхнулся рядом с молодым человеком, смеясь от радости
Пострадавшего доставили в медпункт корабля на гравитационных носилках. Всю дорогу Игорь не отходил от него, будто боялся, что стоит ему отлучится, и теплящаяся в теле молодого учёного жизнь тут же угаснет. Но в медпункте стало ясно, что единственному выжившему, которого, судя по вышитому на рабочем комбинезоне имени, звали Вячеславом Юриным, ничто не угрожает. Мониторы подтвердили первичный осмотр. Разряд импульсника, доставшийся ученому, был не слишком сильным и не убил его, а только лишил сознания, и теперь молодой человек находился в состоянии глубокого сна. Так прошло три часа. Пульс точно отсчитывал шестьдесят ударов в минуту, грудная клетка плавно поднималась и опускалась, вшитый в запястье датчик состояния организма не подавал никаких сигналов тревоги. С точки зрения врача Алекса, все было замечательно. Однако его мнение разделяли далеко не все.
- Долго это будет продолжаться? - сложив руки на груди, Петр уже минут пять наблюдал за безмятежным сном спасенного парня. - Он дрыхнет уже больше девяти часов, не пора ли будить нашу спящую красавицу?
- Спокойней, капитан, - добродушный Алекс бессознательно потирал руки - первый признак, что он заволновался. - К чему такая спешка?
- Мне надо знать, что произошло на "Аиде".
- А из бортовых журналов это нельзя узнать? Я бы не хотел насильно выводить его из сна.
- Все материалы стерты, диски в компьютерах - чистые, как будто только что из магазина! - мотнул головой Петр. - Но дело даже не в этом. Я не понимаю, как вольфианцы смогли вплотную подойти к спутнику и ничем себя не обнаружить.
- Что вы хотите этим сказать? - сжимая руки в замок, невольно повысил голос Алекс.
- Игорь нашёл парня возле спасательных шлюпок - это раз. Он единственный выживший - это два. Не сложно предположить, каким будет три...
- М-да, вряд ли оно будет в пользу парня. Вы думаете, он отключил защиту спутника?
- Думать я могу как угодно. Мне важны факты. Алекс, давайте попробуем его разбудить.
Врач без особой охоты подошел к кровати своего пациента. Капитан был прав - в конце концов, они находились на орбите Плутона, на краю Солнечной системы, и защитить их от круживших где-то поблизости вольфианцев было некому. Значит, с выяснением правды следовало поторопиться.
Склонившись над аппаратурой, Алекс попытался вывести юношу из сна как можно мягче. Лёгкие стимуляторы, тихая музыка и вибрирование кровати - обычная процедура для всех космонавтов при выходе из анабиоза.
Датчик показал учащение пульса. Глаза Вячеслава начали совершать круговые движения, руки дрогнули и... в следующее мгновение он уже сорвался с койки и со всего размаху врезался в стальную стену отсека. Набив себе приличную шишку на голове, молодой человек, тем не менее, устоял на ногах и даже успел выкрикнуть пару ругательств, пока его не схватили подоспевшие к этому моменту Игорь и Федор.
- Что здесь происходит?! - брызгая слюной, закричал молодой ученый, глядя в лицо капитана. - Кто вы?!
- Успокойся, Вячеслав, - стараясь, чтобы его голос звучал уверенно, произнёс Петр. - Мы получили сигнал SOS с "Аиды" и сразу же примчались к вам на помощь. Но немного опоздали. Выжил только ты.
- Какая "Аида", какое нападение?! - молодой человек ослабил сопротивление, хотя его тело по-прежнему напоминало сжатую пружину. - И... почему вы зовёте меня... Вячеслав?! - сверкнув глазами, добавил молодой человек и вдруг замолчал, наморщив лоб и о чем-то задумавшись.
В медпункте повисло неловкое молчание. За несколько секунд передышки каждый из присутствующих успел о многом подумать, но только Алекс решился высказать свои мысли вслух.
- Похоже, импульсник стёр ему память... - пробормотал он себе под нос и с сочувствием посмотрел на молодого человека.
- Вовсе нет! - из-за остаточного действия стимуляторов, Вячеслав с трудом мог стоять на месте и говорил на повышенных тонах. - Я все прекрасно помню! Я родился в Москве, учился в главном Космическом городке, просился в дальний космос, но меня не взяли... - он запнулся и беспомощно покосился на Алекса. - Странно, я не могу вспомнить своего имени...
- Какое твоё последнее воспоминание? - попытался разрядить атмосферу врач.
- Не знаю... кажется - когда мы прибыли на спутник, - слегка задумавшись, отозвался молодой человек. - На орбите Плутона... да, точно, это был Плутон! Помню, Марк мне говорил об астрономических наблюдениях... - он тряхнул головой. - Хм, Марк тоже звал меня Вячеславом, выходит, вы всё же угадали!
Петр, всё это время внимательно следивший за выражением лица спасенного ученого, с трудом сдерживал себя, чтобы не прикрикнуть на него. Его бессвязная речь страшно раздражала капитана, и он никак не мог понять, напускная она или парень действительно забыл все, что произошло с ним на "Аиде".
- Я напомню тебе, что было дальше, - сказал он. - На спутник напали вольфианцы и убили весь экипаж. Тебя мы нашли в отключке на нижнем ярусе отдельно от всех. Так что попытайся вспомнить хоть что-то!
- Но я же пытаюсь! - Юрин обиженно покосился на все еще державших его за руки Игоря и Федора. - Вы можете меня отпустить, я никуда не денусь.
Спасатели, бросив короткий взгляд на капитана и не дождавшись возражений с его стороны, разжали руки. Освободившись, молодой человек доковылял до своей койки и залез на неё с ногами.
- Я понимаю, к чему вы клоните, но пока я ничего не могу сказать, - глядя на свои сжатые в кулаки руки, произнёс он. - Кроме разговора с Марком на подлете, я действительно ничего не помню.
Он обхватил голову руками и некоторое время сидел неподвижно, словно надеясь, что воспоминания вернутся к нему сами собой. На стене тикали большие круглые часы - давно устаревшая вещь, которая почему-то очень нравилась Алексу, уверявшему, что тиканье его успокаивает и помогает ему думать. Однако Вячеслава эти звуки вскоре начали раздражать. Чувствуя на себе враждебные взгляды спасателей, он вскинул голову и решил встретить удар лицом к лицу:
- Ничего не помню. Вообще ничего. Полная пустота.
Несмотря на внешнюю решительность, внутри молодой человек похолодел от страха. Тяжёлый взгляд Петра придавил его к койке, лишая воли. Только боль от вздувшейся на лбу шишки, помогала Юрину оставаться в реальности и не поддаваться охватывавшему его отчаянию. "Проклятье, но я же правда ничего не помню!" - он очень хотел выкрикнуть эти слова вслух, но молчал, уверенный, что ему все равно никто не поверит.
- Уведите его на нижний уровень. Код доступа "Шесть", - медленно произнёс капитан и, развернувшись на месте, вышел из медпункта.
"Арест! - даже с частично потерянной памятью Вячеслав догадался, что его подозревают в измене. - Но за что? Как можно судить человека, если он сам не знает, что с ним случилось?!"
Соскакивая с койки и отправляясь под конвоем спасателей на нижний уровень, молодой человек всерьёз задумался: так ли ему повезло, что пришельцы оставили его в живых?
Шесть шагов от двери до противоположной стены, шесть шагов от стены обратно к двери, снова шесть шагов к стене... Простором "служебное помещение", предназначенное для перевозки арестованных, не отличалось. Только разгонишься, погрузившись в свои мысли - и надо тормозить перед стенкой и поворачивать. Однако думать, сидя или лежа на койке, было и вовсе невыносимо.
Первые сутки своего заключения Вячеслав судорожно пытался воскресить в памяти хоть что-нибудь из событий на "Аиде", но все попытки каждый раз заканчивались сильной головной болью. Импульсное оружие вольфианцев одинаково "хорошо" справлялось с любыми записями, и не важно, где они хранились, в компьютере или в человеческом мозге. Восстановить их пока еще не удалось ни разу. При других обстоятельствах Юрин бы радовался, что лишился только самых последних воспоминаний, но сохранил почти все более ранние: некоторым жертвам пришельцев везло гораздо меньше - они полностью теряли собственную личность. Но сейчас эта мысль мало его утешала. Не помнил бы он вообще ничего, не знал бы, кем является - не пришлось бы теперь решать, мог он предать своих коллег-ученых и открыть вольфианцам доступ на спутник или нет.
Поначалу сама мысль об этом приводила его в бешенство - он прекрасно помнил, как еще на Земле смотрел новости о нападении кораблей пришельцев на дальние колонии и космические корабли людей и слушал рассказы тех, кому чудом удалось спастись от жителей Вольфа, и какая ненависть поднималась в нем против захватчиков после каждого такого рассказа. А уж о его отношении к предателям, переметнувшимся на сторону вольфианцев за сомнительные обещания наградить их после окончания войны, нечего было и говорить! Но против слов нашедшего его спасателя по имени Игорь Вячеславу возразить было нечего: он лежал возле входа в спасательную капсулу, да к тому же почти не пострадал, в то время как четверо его товарищей были мертвы. И найти ответ на вопрос, как это могло случиться, Юрин не мог.
Узнай он, что в таком положении нашли кого-то другого, он бы ни минуты не сомневался, что этот человек либо был в сговоре с вольфианцами и ему специально стерли самый поздний слой памяти, либо, узнав, что враги ворвались на станцию, помчался к капсулам, даже не попытавшись помочь остальным ученым. Правда, был еще один вариант - случайность, но в него не верили ни спасатели, ни сам Вячеслав: слишком уж сложно ему было представить себя отправившегося непонятно зачем в редко посещаемую часть спутника, в то время как все остальные отдыхали в кают-компании. Получалось либо Юрин - трус, либо - предатель, либо - и то, и другое сразу...
"Не мог я этого сделать! - чуть ли не кричал про себя арестованный, резко разворачиваясь перед дверью и почти бегом направляясь к противоположной стене. - А откуда ты знаешь, что не мог? - снова начинал он сомневаться спустя шесть шагов. - Ты же ничего не помнишь! И никогда раньше в подобных ситуациях не был. С чего же вдруг такая уверенность, что ты - ангел безгрешный, а?"
Он пытался понять, какие чувства испытывает к своим погибшим коллегам, но не мог вызвать в себе никаких особых эмоций. Ему было их жаль, но не больше, чем любых других незнакомых людей - ведь они и были теперь для него совершенно незнакомыми и чужими. Было ли это нормально в его случае? Или если бы он по-настоящему хорошо относился к другим жителям спутника, то горечь от их утраты просочилась бы даже сквозь стертую память?
В конце концов, окончательно вымотавшись от бессмысленной ходьбы, Юрин плюхнулся на койку, закрыл глаза и снова принялся вспоминать, но теперь уже не последние события своей жизни, а более ранние. Расчет Вячеслава был прост: был бы он способен на предательство - наверняка это проявилось бы в чем-то еще. А если бы не был - проявилось бы что-то другое, хорошее...
Старые воспоминания всплывали у него в голове неохотно, но зато были достаточно яркими. Вот он, возвращаясь домой из школы, замечает во дворе компанию старшеклассников, отбирающих деньги у соседской девочки - и, испугавшись, юркает в свой подъезд, сделав вид, что ничего не видел, уверяя себя в том, что все равно ничем не смог бы ей помочь. А вот он на выпускном вечере, тайком выбегает из школы через запасной выход, чтобы покурить, и натыкается на ребят из параллельного класса, пристающих к первой школьной красавице - а потом она навещает его в больнице и рассыпается в благодарностях...
...Он ругается с матерью и, обиженный на ее очередные упреки в том, что он посмел родиться похожим на отца, хлопает дверью и всю ночь болтается по соседним улицам, со злорадством представляя себе, как она плачет, мечется по квартире, бросается его искать и все это время воображает себе случившиеся с ним ужасы, проклиная себя за устроенный скандал. Вскоре после этого он же отдает почти всю стипендию незнакомой бедно одетой женщине в магазине, которая стояла у прилавка и молча смотрела на дорогую копченую рыбу - смотрела не то чтобы очень голодными глазами, было ясно, что у нее хватает денег на простую, дешевую еду, но вот позволить себе какой-нибудь деликатес она уже не может.
А еще через некоторое время, засыпая утром в метро по дороге на занятия в космошколе, он же будет внаглую игнорировать топчущуюся возле его сиденья старушку с огромными сумками, убеждая себя, что ему сейчас ехать сидя гораздо важнее, потому что спал он всего пару часов, а впереди у него длинный день лекций и физической подготовки, а бабку никто не заставлял отправляться по своим делам именно в час пик.
Разные воспоминания и ситуации, в которых Вячеслав умудрялся проявлять себя то мерзавцем, то "благородным рыцарем", а то и вовсе равнодушным и глухим к чужим бедам "сухарем", сменяли друг друга, давая молодому человеку надежду и тут же отнимая ее у него. Ко всему прочему, копаясь в своей памяти, он обнаружил, что забыл и некоторые более ранние периоды своей жизни - по всей видимости, импульсник пришельцев повредил ему сильнее, чем всем показалось вначале. Провалы были небольшими, но кто мог знать - вдруг именно в те недели и месяцы, которых Юрин не помнил, он совершил что-нибудь особенно гадкое?
Вячеслав вновь соскочил с койки и долго метался по каюте, меряя ее шагами и надеясь, что физическая усталость поможет ему отогнать мысли о собственной вине. Но сомнения в том, что он был порядочным человеком, и подозрения, что он сдал спутник "Аида" вольфианцам, все равно возвращались. Молодой человек не смог избавиться от них, даже когда, выбившись из сил, повалился на постель и, свернувшись на ней зародышем, закрыл глаза и начал проваливаться в сон.
Разбудил его принесший ужин Игорь - тот самый спасатель, который нашел его в тупике у капсул и который, видимо, по этой же причине, держался с Юриным несколько мягче, чем остальные члены его команды. Это, правда, не мешало ему время от времени бросать на подозреваемого косые взгляды, но разговаривал он с ним всегда, как с невиновным, ничем не выдавая своих сомнений. Возможно, именно поэтому Вячеслав, поблагодарив спасателя за еду, решился обратиться к нему с просьбой:
- Игорь, вы не могли бы спросить у капитана, нельзя ли мне устроить сеанс связи с Землей? Я хотел бы поговорить со своими родными.
- Хм... - по лицу спасателя было видно, что он, хоть и не видит в этой просьбе ничего плохого, доверия она у него все-таки не вызывает.
- Я буду разговаривать в вашем присутствии - можете хоть всю бригаду позвать! - раздраженно проворчал Вячеслав. - Мне надо сообщить матери, что я жив и здоров, и спросить у нее о некоторых вещах, которые я... забыл. Я имею на это право!
- Да я-то не против, - неохотно отозвался Игорь. - Но командир вряд ли даст на это согласие. Тем более, что на Землю мы обо всем случившемся уже сообщили, так что ваши близкие в курсе, что вы живы.
- Мне все равно очень нужно с ними поговорить, - упрямо повторил Вячеслав.
Игорь нахмурился.
- Давайте так, - сказал он жестко. - Вы мне скажете, с кем именно и для чего хотите поговорить - только честно. Тогда я попробую убедить капитана, чтобы он организовал вам этот сеанс.
С полминуты Вячеслав молчал, глядя на остывавшую в тарелке еду, потом вздохнул и решительно поднял глаза на спасателя.
- Я хочу поговорить с теми, кто хорошо меня знал, с детства, - ответил он. - Хочу спросить у них, мог ли я кого-то предать... или не мог. Сам я слишком многого теперь не помню.
Игорь пристально посмотрел Юрину в глаза, как будто пытаясь прочитать его мысли. Оба молодых человека молчали еще около минуты. Первым не выдержал спасатель - сердито махнув рукой, он встал с койки:
- Не знаю, почему, но я вам верю. Я поговорю с шефом. Не могу обещать, что сумею его убедить, но сделаю все возможное. А пока - ешьте.
- Спасибо, - без особых эмоций кивнул Вячеслав и придвинул к себе тарелку.
Как именно Игорю удалось убедить капитана, что арестованному можно позволить пообщаться с Землей, Вячеслав так и не узнал. На следующий день к нему явился Федор и сообщил, что Петр согласен связаться со знакомыми Юрина, при условии, что вопросы им он будет задавать сам.
- Он что, думает, я их буду спрашивать каким-нибудь секретным шифром? - ехидно осведомился Вячеслав.
- Вряд ли, скорее, просто вредничает, - пожал плечами Федор. - Он еще просил передать, чтобы ты дал ему координаты двух своих знакомых. Но не родителей и вообще не родственников. Петр считает, что родные, особенно мать, ничего плохого про тебя в любом случае говорить не будут.
- Вообще-то, совершенно не факт, - буркнул Юрин, но спорить не стал, прекрасно осознавая, что глава спасателей запросто может и передумать. Федор вручил ему вырванный из блокнота листок и ручку, и он, немного подумав, написал на этом листке имена и телефоны двух бывших однокашников, с одним из которых он вместе учился в школе, а с другим - в Космическом городке. Оба они не были его близкими друзьями, и обоих он помнил, как людей достаточно объективных и не привыкших скрывать от других правду, даже когда она была неприятной. Можно было надеяться, что ни выгораживать, ни специально чернить Вячеслава они не станут.
- Вот, держите, - Юрин вручил бумажку Федору. - И, пожалуйста, как только придет ответ, сообщите мне сразу.
- Сообщим, не нервничай, - равнодушно пожал плечами Федор. - Все равно это в лучшем случае будет только завтра.
Арестованный шумно вздохнул, и во взгляде спасателя появилось нечто, напоминающее сочувствие.
- Да не заморачивайся ты так! - посоветовал он Вячеславу. - Тебя в любом случае не посадят. Доказать ничего нельзя, и даже если что и было - ты же все равно ничего не помнишь, так за что же тебя наказывать? Это ж все равно, что за преступление одного человека сажать другого!
- Но ведь то преступление совершил я, - отозвался Вячеслав и слабо удивился тому, что уже говорит о своем предательстве не как о возможном факте, а как о том, что абсолютно точно имело место в его жизни. - Какая разница, помню я об этом или нет? Если я это сделал, значит, я способен отдать своих друзей на растерзание вольфианцам. Значит, должен быть наказан.
Однако Федор в ответ на эти слова только еще раз пожал плечами, сунул бумажку с ручкой в карман и вышел - выводы Вячеслава явно были ему не совсем понятны и неинтересны. А Юрин, проводив его до дверей, развернулся к противоположной стене и опять, уже неизвестно в который раз, начал отсчитывать шесть ненавистных шагов, до которых теперь сузился его мир.
Ответы знакомых Юрина, призванные расставить всё по своим местам, были получены через сутки с небольшим, но так ни к чему и не привели: они оказались настолько разными, словно речь в них шла о двух не имеющих ничего общего людях. Школьный приятель Юрина расписал его, как доброго и отзывчивого человека, сделавшего много хорошего и способного максимум на шалости, но никак не на предательство, но собрат по учебе в Космогородке выдал Вячеславу почти полностью противоположную характеристику, назвав его хитрым, скрытным и привыкшим добиваться своего, не стесняясь в средствах. "И вообще, - добавил однокурсник Юрина в конце записи, - смерть всегда забирает лучших, а не тонет... сами знаете, что. Я бы Славке не доверял".
- Глупости это! - возмущенно хлопнул ладонью по столу Игорь, когда запись закончилась. - Ребят, вы вспомните, сколько раз у нас было: после разных катастроф живыми оставались те, кто не свою шкуру спасал, а пытался другим помочь! Даже статистика есть, что именно такие выживают чаще!
Остальные спасатели, до этого с недоумением поглядывавшие на сидевшего в стороне арестованного, согласно закивали, и Вячеславу показалось, что даже в глазах уверенного в его виновности Петра промелькнуло что-то дружелюбное.
- Давайте еще кому-нибудь запрос пошлем, - неожиданно предложил он Юрину. Тот не стал спорить и назвал еще несколько имен, хотя никакой уверенности, что новые отклики о нем смогут прояснить ситуацию, у молодого человека больше не было. Игорь отвел его на нижний ярус, но запирать каюту не стал.
- Если хочешь, можешь здесь походить, пока все наши в рубке сидят, я только лифт от тебя заблокирую, - предложил он, махнув рукой в начинающийся за дверью коридор, и внезапно прибавил. - Слушай, я не знаю, что у тебя за друзья и кто из них прав, но я не верю, что ты помогал вольфианцам. Был бы ты на это способен - не грыз бы себя так сильно.
Вячеслав вспыхнул и собрался заявить, что спасатель не может знать, насколько сильно он себя грызет, но Игорь уже вышел в коридор и направился к ведущему на верхние ярусы лифту. Бежать за ним вдогонку показалось Юрину совсем унизительным, и он уселся на койку, твердо решив не пользоваться предоставленной ему возможностью гулять. Однако уже через несколько минут находиться в крошечной каюте стало невыносимо, и он выскользнул в пыльный коридор, радуясь хоть какому-то разнообразию в окружающей обстановке.
Спустя некоторое время, набродившись до лифта и обратно и насмотревшись на пылившихся у стен сломанных роботов, Вячеслав затосковал снова. Откуда-то пришло странно знакомое ощущение, будто бы однажды все это уже было - он уже шел по каким-то полутемным заброшенным местам и при этом точно знал, что его товарищи веселятся в другом месте, без него. А он брел, сам не зная, куда, в одиночестве, и за что-то страшно на них обижался...
Юрин замер, не дойдя нескольких шагов до лифта, и сосредоточился на этом мимолетном воспоминании. Голова тут же отозвалась уже знакомой пульсирующей болью, сопровождавшей каждую его попытку вспомнить о своей жизни на исследовательском спутнике. Молодой человек раздосадовано заскрипел зубами и зашагал назад, к своей каюте, но через минуту снова замер на месте. Нет, что-то подобное в его жизни точно уже происходило! Он на кого-то злился, он не хотел никого видеть и в то же время завидовал тем, другим, которым было хорошо и которые выгнали его из своей компании.
"Это могут быть последствия импульсника, ложная память, - попытался успокоить себя Вячеслав. - А может, я и правда из-за чего-то поссорился с коллегами и бродил по спутнику один, пока они что-нибудь праздновали? А что, если это было как раз в тот день, когда напали вольфианцы, и бродил я около спасательных капсул, потому что там меня бы стали искать в последнюю очередь? Хотя... даже если и так, доказать я это все равно никогда не смогу. Ни другим людям, ни себе".
Странные толчки, от которых Юрин едва не упал, застали его на пороге каюты. С кораблем было что-то не так, но сигнал тревоги не включился, и перегородка, отделявшая коридор от лифта, не захлопнулась. Значит, это была не авария и не пробивший корабль метеорит, а что-то другое, возможно, еще более опасное. Но хозяева корабля, собравшиеся в отлично защищенной от вибраций рубке, могли никаких толчков и не ощущать! Как не ощущали их развлекавшиеся в кают-компании ученые на "Аиде" всего несколько дней назад...
- Петр! Капитан! - Вячеслав влетел в свою каюту и замолотил пальцами по устройству внутренней связи. - Петр, у нас ЧП! Твою мать!!!
Связи не было. Пульт не реагировал на призывы Юрина, сколько тот ни нажимал на его крошечные кнопки. Техника вышла из строя тихо и незаметно - именно так действовало на нее импульсное оружие вольфианцев.
"Они здесь!!! Станция была ловушкой, им нужен был спасательный корабль! Они сейчас перебьют нас, а потом подождут, когда на помощь прилетит кто-то еще!!!" - вертелось в голове Вячеслава, когда он несся по коридору к лифту. Там должен был быть еще один пульт связи, его могло не зацепить первым зарядом импульсника, он мог еще работать...
Кнопки пульта тоже молчали, а двери лифта, заблокированные от Юрина, наоборот, были открыты нараспашку. Вот только подняться на верхние ярусы теперь все равно не было никакой возможности.
Корабль продолжал мелко трястись, словно от ужаса перед пытавшимися вломиться в него пришельцами... Вячеслав завертел головой, пытаясь сообразить, есть ли еще как-нибудь способ связаться со спасателями, и машинально провел правой ладонью по вшитому в левое запястье датчику. Связь с врачом! Датчик передает сигнал в аппарат, который находится в медпункте, в самом центре корабля, до него импульсники могли еще не добраться!
Молодой человек бросился к лежавшему у стены старому монитору и с размаху пнул его носком ботинка. Экран треснул, несколько мелких осколков зазвенело по полу. Бухнувшись перед монитором на колени, Вячеслав выломал из него обломок покрупнее и, прикусив губу, со всей силы полоснул им по кончикам пальцев. Датчик должен был среагировать на боль и сообщить об этом Алексу, а дальше Юрину оставалось только надеяться, что тот сразу выбежит из рубки, чтобы узнать, что случилось с пациентом, и обратит внимание на толчки и вибрацию.
Следующий толчок был столь сильным, что Вячеслав повалился на пол. В коридоре стало темно, и на Юрина опять накатило недавнее "дежа вю". Он уже лежал так в полной темноте, сбитый с ног такими же толчками рядом с входом в спасательную капсулу, под не работающим пультом связи с кают-компанией и другими помещениями корабля. Лежал и слышал, как к нему приближаются чьи-то шаги, слишком громкие и тяжеловесные, чтобы быть человеческими...
- Ну где же вы все?! - крикнул он в темноту, уже не надеясь, что хозяева корабля получили его сигнал и успели на него среагировать. - Не слышите меня, боль не настолько сильная? Вот вам еще! - несмотря на то, что вокруг все равно ничего не было видно, молодой ученый зажмурился и вонзил пыльный осколок себе в ладонь. Левый рукав мгновенно стал липким, а когда Вячеслав попытался встать, на него вдруг навалилась странная тяжесть, и он плюхнулся обратно на пол. "Наплевать... - вздохнул он про себя и остался лежать возле разбитого монитора. - Все, что мог, я сделал... Жаль только, что если меня найдут, все опять подумают, что я тут прятался..."
Петр нервно мерил шагами медпункт и злобно вращал глазами, но Алекс был непреклонен:
- Пока он сам не проснется, я его не разбужу. И не проси.
- Да я извиниться перед ним хочу, неужели ты не понимаешь?!
- С этим запросто можно подождать еще пару часов. И вообще, с таким зверским выражением лица не извиняются. Напугаешь парня, а он и так за эту неделю натерпелся!
Капитан покосился на мирно посапывающего Вячеслава, что-то недовольно проворчал и направился к выходу из медпункта, но тут Юрин зашевелился, открыл глаза и уставился на подошедшего к нему Алекса встревоженным и ничего не понимающим взглядом.
- Вольфианцы... они ушли? Они вообще были или мне все приснилось?! - тут же накинулся он на врача с вопросами и вытащил из-под одеяла руки. На левой и ладонь, и каждый палец были обмотаны пластырем.
- Нет, - выдохнул молодой человек. - Не приснилось...
- Отлично, новых провалов в памяти вроде бы нет, - Алекс сверился с показаниями датчика и ободряюще улыбнулся пациенту. - Вольфианцы были, но не успели вломиться на корабль. Ты вовремя нас предупредил - мы разогнались и сумели от них оторваться. Перегрузка была сильная, но сейчас ты в норме.
- Вольфианцы как-то научились обманывать наши приборы и незаметно приближаться к кораблям, - перебил его Петр. - Как - мы пока не поняли, но, надеюсь, на Земле с этим разберутся. К вашему спутнику они, скорее всего, так же пристыковались.
- Ага, - кивнул немного успокоившийся Вячеслав. - А я тогда побежал к спасательным капсулам, потому что там была ближайшая панель связи. Я, когда к лифту бежал, как будто бы вспоминать все начал... Хотя полностью не уверен...
- Не переживай, теперь тебя точно никто ни в чем не обвиняет, - Петр уселся на край койки и пожал Вячеславу здоровую руку. - Не знаю что там у вас на "Аиде" было, но вчера ты всем доказал, что не на стороне вольфианцев. Так что извини... поторопились мы тебя подозревать. Но ты сам помнишь, как все странно выглядело!
- Все нормально, не извиняйтесь, - слабо улыбнулся Юрин. - Никаких обид.
- Я сейчас остальных к тебе позову, они тебя тоже поблагодарить хотят, - Петр поднялся и быстрым шагом вышел из медпункта. Алекс снова занялся показаниями приборов, и Вячеслав, в ожидании новых гостей, уставился в потолок. Он не солгал капитану корабля - обид на подозревавших его в измене спасателей у молодого человека действительно не было. Поверили они ему или нет, поверят ли ему на Земле, когда он туда вернется - все это теперь казалось Вячеславу полной ерундой по сравнению с главным: он больше не сомневался в своей невиновности сам.