Я, хам лет двадцати восьми.
Мой дом далекая, холодная Луна
И я хотел своим копьем трясти,
Но поезд тронулся, и я сошел с ума.
И этому я был ужасно рад.
И хоть с методикой был толком не знаком,
Я раны, что нанес мне русский мат
Зализывал английским языком.
И по наклонной не жалея сил
Во весь опор сметаю на скаку
Все что берег и всех кого любил,
А вот остановиться не могу.
И в туалете получив поддых
Я слишком ясно понял, что увы
Враги мои живее всех живых,
Хоть Розенкранц и Гильденстерн мертвы.
Отравленным клинком сраженный вновь,
Я написал на кафельной стене,
Размазав по рукам густую кровь:
"Прощай, прощай и помни обо мне".