Мы, не зная достаточно глубоко причинную связь, не понимая истинных мотивов, называем это судьбой.
Ефремов И. "Лезвие бритвы" 1959-1963 г. н. э.
Пусть солнце озаряет ваш путь, мои любознательные читатели! История, которую я хочу рассказать вам, произошла с моей прабабушкой Теллусой Мир почти два века назад. Тогда люди еще не путешествовали во времени для развлечения и не летали в соседнюю галактику, чтобы навестить своих друзей. Конечно, это было не первое и даже не пятое ее приключение (подобные приключения всегда находили Теллусу в самых отдаленных уголках Млечного Пути, а может быть, это она находила их), не самое опасное, но одно из самых памятных и воистину судьбоносное для нее и всего Галактического Содружества, как теперь известно нам, ее потомкам. Ведь это было только начало, начало большого и сложного пути, хотя тогда об этом еще никто не знал, ну... или почти никто. Возможно, эта необычная, но совершенно правдивая в отличие от многочисленных легенд история, описывающая такие давние времена, что многие из вас читали о них только в учебниках или слышали в предании о Сердце Галактики, понравится и вам.
Дара Мир
18 июля 510 г. Г. С.
Глава 1. Предчувствие
Венерианский вечер был наполнен музыкой Моцарта. Вопрошающие о вечности величественные звуки сороковой симфонии бились прибоем о стены, поднимались к куполообразному потолку и низвергались оттуда водопадом цветомузыки, растворяясь в воздухе комнаты. Словно околдованная ими недалеко от большого зеркального иллюминатора сидела девушка в белом костюме, напоминавшем парадную форму галактических исследователей или галактинцев, как их обычно называли те, кто не относился к сему славному братству. Перед ней стоял серебристый мольберт с незаконченным меркурианским пейзажем, но необычные, глубокие, как космос, искристые, точно наполненные звездами, глаза девушки были устремлены в глубину серовато-розовой дымки углекислого газа, кружившегося за стеклом в неведомом танце под музыку древнего земного композитора. Кисть также была забыта, точнее, в темпе molto allegro она вращалась в воздухе в десяти сантиметрах над раскрытой ладонью юной художницы, причудливо повторяя танец зловещих венерианских облаков. Унесенная волнами музыки в неведомые дали девушка долго не замечала настойчивого мигания голографона. Наконец старания терпеливого прибора увенчались успехом, и радужные всполохи сменились объемным изображением красивой темноволосой девушки лет семнадцати в пышном темно-синем платье с модными в этом сезоне многослойными расширяющимися к подолу рукавами. Это была Селена Мир, старшая дочь Правителя Земли. Девушки были совершенно разными, но что-то неуловимое безоговорочно убеждало в их кровном родстве.
Серебристо-серая, точно вылитая из матовой ртути, фигура, застывшая в глубине атласного синего кресла с книгой в руках, медленно, видимо, стараясь не потерять нужную строчку, склонила гладкую овальную голову.
- Привет, Селли! Венера еще на месте, если ты об этом. Все замечательно.
- Ну, я очень рада, что ты не скучаешь, Телла, и сохраняешь чувство юмора. Надеюсь, Марго разделяет твою радость?
- О, да. Она в полном восторге от того, что происходит на дне пробирок. Почти не выходит из своей лаборатории. Не могу ее лишний раз вытянуть на внешний уровень, не говоря уже о спуске на поверхность.
- Спуск! - воскликнула Селена. - Если мне не изменяет память, на поверхность Венеры высаживаются только самые выносливые специалисты-галактинцы и минимум через три месяца серьезной профессиональной подготовки. Ты же прилетела на Венеру неделю назад, Телла! А что по этому поводу думает капитан Дмитриев? - в голосе старшей сестры послышались железные нотки.
- Ничего. Он пока об этом не знает, а значит - не может запретить, - хитро улыбнулась Теллуса. В этот момент фиолетовая глубина лучистых аметистовых глаз девушки превратилась в пронзительную топазовую синеву с золотыми звездочками искр.
- Светлая мысль, ничего не скажешь, - съязвила Селена. - Хочу утешить тебя, Телла, жить несбыточной мечтой тебе осталось ровно пять дней.
- Почему это "несбыточной"? И почему пять дней? Я планирую задержаться здесь еще как минимум на месяц, Селена, и обязательно прогуляться по симпатичному "личику" богини красоты. К тому же, наши с Марго опыты...
- Знаю я твои опыты на нервной системе всех окружающих! Через пять дней на Венеру прилетит звездолет, который доставит вас на Марс. Папа считает, что будет лучше, если во время Совета мы, как обычно, все вместе поживем на Марсе. Родители Марго, думаю, тоже не будут возражать, если их дочь хотя бы на месяц вернется к родным пенатам.
- Лучше для кого? - фыркнула девушка. - Ну, нет. Опять? Нет, нет, нет. И еще раз нет. Я помню, чем это закончилось в прошлый раз. Вы с папой то и дело таскали меня на свои бесконечные тоскливые заседания и скучнейшие встречи с инопланетными делегациями. Неужели снова придется искать спасения под сенью искусства? - вздохнула Теллуса. - Хотя... Кажется, в том году я успешно завершила изучение содержимого всех музейных хранилищ Марса, по второму кругу перечитала половину нашей библиотеки и пересмотрела весь прошлогодний репертуар марсианского театра.
- В этот раз все будет иначе, сестренка, - заверила Селена. - Только представь... Инопланетные гости со всей Галактики, приемы, танцы, игры, спортивные соревнования. Будет интересно! Между прочим, ходят упорные слухи о том, что на этом Совете будут наблюдатели с Интры. Тебе понравится, Телла, вот увидишь, в конце концов, ведь не я же собираюсь стать специалистом по контактам, а ты.
Селена знала уязвимое место младшей сестры. Теллуса начала сдаваться, все еще пытаясь сопротивляться неизбежному.
- Да, лет на двадцать - двадцать пять тебе придется стать Правительницей Земли, что, безусловно, облегчает твой выбор, дорогая, - парировала Теллуса.
- Один - один, - безропотно признала старшая сестра.
- Знаешь, Селена, я отношусь к той разумной половине жителей Галактического Содружества, которые предпочитают держаться подальше от Марса во время проведения Совета. Почему-то это радостное событие так сильно действует на вполне нормальных людей, что в первую же неделю они превращаются в дерганые комочки нервов на ножках. И чем больше у них ножек, тем страшнее это выглядит.
Теллуса гордым движением, не позволяющим усомниться в ее правоте, перебросила длинную серебристо-золотую косу на другое плечо.
Селена загадочно улыбнулась - решила пустить в ход тяжелую артиллерию:
- Ой! Я совсем забыла, Телла, мама велела передать тебе, что... к нам прилетели гости с Элио.
- Селли, с этого надо было начинать! - встрепенулась Теллуса. Ее большие искристые глаза сверкнули аквамариновыми огоньками.
Аргумент был стальной со стамиллиметровым титановым покрытием и алмазным напылением. Элионцы, представители одной из самых древних цивилизаций Млечного Пути, последние десять земных лет в контакт вступали редко даже с помощью голографической связи, а их прибытие в Солнечную систему грозило стать событием еще более значимым, чем открытие Совета Галактического Содружества. Но возбуждение девушек объяснялось еще и тем, что сестры Мир были наполовину элионками. Двадцать лет назад молодой Правитель Земли и дочь элионского посла решились на очень рискованный, возможно, даже отчаянный поступок, на который способны только безгранично любящие друг друга люди. Влюбленные вступили в смешанный брак. И сейчас подобные браки в Галактике были большой редкостью, а в то время даже выдающиеся ученые Земли и мудрецы Элио не знали точно, чем это может закончиться. Сможет ли появиться на свет долгожданный наследник двух миров? Каким будет ребенок, рожденный двумя такими близкими и в то же время такими непохожими друг на друга расами? Но страхи родителей, их родственников и друзей, а также всех жителей Галактики не оправдались или... почти не оправдались. Селена родилась копией отца, то есть самым обыкновенным человеком Земли. Когда же галактическое сообщество, вздохнув с облегчением, расслабилось и вознесло хвалу Великому Космосу и небесам обеих планет, от созерцания райских кущ отвлекло появление Теллусы. Внешне ее невозможно было отличить от чистокровной элионки, но пугало вовсе не это. Не достигнув и трех лет, маленькая Телла ради детской забавы начала не только гипнотизировать всех, кто попадался ей на глаза, при желании свободно обходиться в общении без слов, а при перемещении предметов - без рук, но и проявила способности Кассандры, которые с трудом поддавались контролю ее неокрепшей воли. Полгода пророческие видения были настоящей пыткой для юной предсказательницы. Вот уже пятнадцать лет, не зная покоя ни днем, ни ночью, родители переживали за нее, узнавая о новых экстремальных или вполне безобидных увлечениях Теллусы, которые довольно быстро переставали быть таковыми и зачастую выливались в весьма опасные приключения, на которые без остатка направлялись неукращенная элионская сила и безграничная земная энергия их младшей дочери.
- Кто? Кто прилетает?
- Дедушка и дядя Бенед, он назначен новым элионским послом в Солнечную систему. Значит, ты согласна? - спросила Селена.
- Такое впечатление, что кто-то спрашивал меня. Ты всегда ставишь перед фактом, - отозвалась Телла.
- Ладно, передавай привет Марго и Ричарду. Надеюсь, ты не замучила его до смерти?
- Кузен жив и здоров. Он-то уж точно скоро окажется на поверхности Венеры, - тоскливо заметила Теллуса.
- Тогда, счастливо! До встречи.
- Vale!
Увлечение латинским языком было одним из тех, которые остались с Теллой на всю жизнь, и она периодически мучила окружающих малопонятными фразами на ископаемом языке, который перестали изучать даже врачи. Селена засмеялась, послала воздушный поцелуй и исчезла.
Симфония уступила место мягкой по-кошачьи загадочной поступи фортепианного концерта c-moll . Дверь бесшумно втянулась в стену, впустив рыжеволосую коротко стриженую девушку в темно-зеленом платье, напоминавшем хитон. Это была Маргарита Аро, которую все, включая ее родителей, с легкой руки Теллусы называли Марго. Во втором классе подруги за три месяца прочитали полное собрание сочинений Дюма-отца, плавно перейдя и на сына. Золотые дни детства давно прошли, а имя прекрасной Наваррской королевы осталось.
Моцарту вновь пришлось уступить.
- Добрый вечер, Марго, - Телла, как всегда, заранее знала, кто войдет в комнату, даже сидя спиной к двери.
- Никогда к этому не привыкну, Телла. Порой к тебе просто страшно подходить! - Марго плавно, с грацией древнегреческой богини, опустилась в кресло. - Рисуешь... Ясно, опять не будешь спать полночи.
- Не начинай, Марго. Для поучений у меня есть Ахилл, не лишай его смысла существования, - девушка кивнула в сторону серебристой фигуры, продолжавшей невозмутимо читать книгу. Робот серии ЭЛ-118 в доме Правителя появился в тот момент, когда семейство Дюма в неравном бою уступило эпическому натиску Гомера. Для Теллусы Ахилл стал не просто роботом-помощником и секретарем, он был верным другом, товарищем в играх, охранником и нянькой одновременно. У Ахилла был только один недостаток, он постоянно был чем-то недоволен и не считал необходимым скрывать это. При этом робот уже на протяжении десяти лет нежно заботился о своей "милой девочке", пытаясь уберечь ее от всего на свете, хотя удавалось ему это не всегда в силу того, что спасти человека от него самого не может даже искусственный разум. Удивляло его две вещи: как люди с их нелогичными, часто неподдающимися никакому разумному объяснению, поступками могли создать такое совершенство, как он, и каким образом Теллуса еще не перестала функционировать, ведя такую насыщенную опасностями жизнь.
- От твоего упрямства, Телла, у меня скоро расплавятся инфокристаллы и перегорят все схемы. Никто не жалеет моего тонкого электронного устройства, - проворчал Ахилл, не отрываясь от книги. Он, как и Телла, был большим любителем настоящих бумажных фолиантов. Хотя у роботов серии ЭЛ-118 не было электронных обонятельных рецепторов, он уверял, что от бумажных книг исходит "ни с чем не сравнимый запах подлинного искусства".
- Ахилл, тебя нужно было назвать Фениксом или... Саламандром! Всю жизнь у тебя горят схемы и никогда не перегорают, - подколола робота его "милая девочка".
- Доставлю вас на Марс в целости и сохранности и уйду... на профилактику, - пробурчал он в ответ.
- Разве мы собирались на Марс? - в изумрудном взгляде Марго мелькнуло удивление.
- Теперь собираемся. Пойдем в оранжерею, по дороге все расскажу.
Оставив вновь погрузившегося в чтение Ахилла в гордом одиночестве, девушки вышли из комнаты и неторопливо пошли по знакомым коридорам. На Венере они жили уже шесть дней. Две предыдущие недели выпускницы средней школы провели на Меркурии, участвуя в исследованиях полюсов "быстроногой" планеты, работе на химических станциях и даже "охоте" на астероиды, обеспечивавшей меркурианские заводы всем необходимым для получения водорода, гелия и метана, а также добычи азота и кислорода, с помощью которых в свое время были созданы атмосферы Луны и Марса. Постоянным местом жительства ученых Меркурия и их гостей была центральная станция, располагавшаяся в 160-киллометровом кратере Петрарка, которая благодаря практичности исследователей-меркурианцев тоже носила имя итальянского поэта Возрождения. Из-за небольшой силы тяжести, втрое уступавшей земной, за пределами купола "Петрарки" людям приходилось носить специальную утяжеляющую обувь, а от перепадов температуры и нехватки кислорода защищаться скафандрами. Ученых-меркурианцев часто называли сапожниками без сапог: с помощью добытого ими кислорода несколько планет сделали пригодными для жизни, а они до сих пор жили без атмосферы.
Но все неудобства проживания отходили на второй план во время прогулок по маленькой быстроходной планете. Девушкам повезло, они стали свидетелями очередного меркурианского восхода, который можно было увидеть только один раз за пятьдесят девять земных дней. Гуляя по изрытой кратерами поверхности вдоль радиальных лучей, простиравшихся на тысячи километров, юные исследовательницы наблюдали удивительное космическое явление, которое, будто компенсируя свою редкость, традиционно превращалось в настоящее театральное действо. Бездонный фиолетово-черный бархат меркурианского неба, ощетинившийся миллионами звездных булавок, освещался пугливыми желтовато-оранжевыми всполохами еще прячущегося солнца. И занавес открывался. Светило медленно, будто робея от неожиданного внимания со стороны людей, осторожно выкатывалось на горизонт и, не спеша, продолжало свой путь, желая занять отведенное ему природой место. Неожиданно огненный шар останавливался и в страхе начинал пятиться назад, точно отступая перед всевластной космической чернотой, вновь укрывающей небо своим слепящим плащом. Но темнота царила не долго, и набравшаяся храбрости и небывалой мощи звезда вновь появлялась на небосводе, разрезая своими огненными кинжалами-лучами темную пелену. С каждым мгновением свет становился все ярче, ослепляя своим сиянием завороженных зрителей, а выпады светозарного клинка - все яростнее. От робкого желтого карлика не оставалось и следа, на небе появлялось могучее царственно величавое светило-победитель, дарующее и отнимающее жизнь.
Совсем по-другому жили люди на Венере, которая имела собственную атмосферу, состоявшую на девяносто семь процентов из углекислого газа. Вотчина прекрасной богини тоже предоставляла любителям живописных зрелищ удивительные по красоте заходы и восходы, но здесь солнце начинало свой путь на западе. Венерианская станция, благодаря жизнерадостным шутникам-первопроходцам названная "Афродитой", представляла собой "остров", парящий над поверхностью планеты на высоте пятидесяти километров, где атмосферные условия практически не отличались от земных. Кроме того, на "острове" можно было постоянно пользоваться всеми благами искусственной гравитации. Площадь в сто квадратных километров была разделена на три уровня: туристический, исследовательский и технический, самый низний, с которого осуществлялся спуск на поверхность планеты. Спуск на Венеру всегда был не только чрезвычайно опасным занятием, но и заветной мечтой многих венерианских туристов. Разумеется, в их число просто не могла не войти Теллуса Мир. К чести капитана Дмитриева, который уже десять лет руководил станцией "Афродита", ни один турист не мог похвастаться тем, что его мечта сбылась. Самым экзотичным и экстремальным времяпровождением на Венере оставалась "рыбалка" на внешнем уровне, в которой роль улова отводилась радужным, похожим на маленькие дирижабли, венерианским криксам.
- Не понимаю, чем ты не довольна, Телла? Встретишься с элионцами... Хм... к тому же на Марсе будут, наверное, все наши друзья. Помнишь, Рэм грозился притащить на Галактические Игры половину школы? Он точно сделает это, ты же знаешь, Рэм Рид просто так словами не разбрасывается. А вы с Айрой разве не планировали участвовать в соревнованиях по синхронному плаванию?
- Да, Марго, мы с Айрой будем выступать, - бесцветно ответила Телла. - И ещё я решила в этом году участвовать в стрелковом пятиборье, - жестко добавила она.
Марго с силой выдохнула воздух и выразительно повела пчелами, будто пытаясь сбросить с себя давно надоевший груз, а может быть, хотела поудобнее распределить привычную тяжесть. Подобное настроение подруги ничего хорошего не сулило.
- А знаешь, мы ведь лет сто не видели Квика, - рыжеволосая красавица все же не теряла надежды расшевелить подругу и предотвратить надвигающуюся грозу. - Вспомнила! Ты же говорила мне, что давно хочешь навестить Бурана. Да? Телла, вот и увидишь его через пять дней! Здесь нас ничего не держит. Опыты закончим за два дня.
- Опять ты со своими опытами, Марго! Да посчитаем мы твоих хламидомонад...
Теллуса порывисто встала и подошла к прозрачной стене зимнего сада, решительно остановилась на краю черно-багровой бездны, местами подернутой пепельной дымкой.
- Я так и не успела побывать там, - взгляд девушки упирался в непроглядную тьму венерианской ночи, которую не могли рассеять даже сигнальные огни станции. Клубы газа загадочно проплывали мимо пульсирующих рубиновых ручейков света, создавая зловещие фигуры. Темнота давила на невидимые стены оранжереи, пытаясь прорваться в теплое освещенное пространство.
- Зачем тебе это? Что ты забыла там... внизу? - Марго всем своим видом давала понять, что замечание о хламидомонадах ее обидело.
- Марго, ведь ты всегда понимала меня! - воскликнула Теллуса. - Только представь... Неужели ты никогда не хотела попасть туда, где никто раньше не был, разве не мечтала, пройти по земле, по которой никто еще не ходил, увидеть то, чего не видел никто до тебя, прикоснуться к неизвестному... узнать... почувствовать...
- Я понимаю тебя, потому что знаю всю свою жизнь, но иногда твоя жажда познания граничит с безрассудством. Телла, ты чуть не погибла во время астероидной "охоты" на Меркурии!
- Как обычно - преувеличиваешь.
- А кто умудрился потеряться в Лунополисе, в одном из самых многолюдных городов Галактики?
- Я не терялась, ведь мы играли в прятки, а взрослые знали топографию города хуже, чем я думала. И вообще, нам было по семь лет. Не стоит об этом вспоминать.
- Да, только меня нашли сразу, а тебя - через три часа, подняв на уши всю планету. А что произошло в Египте, помнишь? А на Байкале? А ещё...
- Ладно, ладно, хватит. Согласна, иногда я перегибаю палку. Но бывают ситуации, когда мне трудно себя перебороть. Я чувствую, что должна побывать на поверхности Венеры... и побываю там, - Теллуса задумчиво теребила резной листок ирионского розового куста, росшего рядом с диваном, на котором устроились девушки. - У меня какое-то нехорошее предчувствие.
- Тем более, не стоит искушать судьбу, - опасливо заметила Марго.
- Да нет. Все как раз наоборот, Марго. Мне кажется, если я не спущусь туда, может случиться какая-то беда. Но какая - я не знаю, и это мучает меня. Как обычно, знаю, что должна что-то сделать, но не представляю - что и как.
- А... - задумчиво протянула Марго. - Опять элионские штучки, да? - обеспокоенно спросила она так, что это скорее было похоже на констатацию неопровержимого факта.
В венерианской темноте вспыхнул огонек, точно о чем-то тревожно сообщая. За ним еще один и еще. Вскоре они выстроились в ряд и, переливаясь, двинулись в путь. Неожиданно крайний слева отделился и взмыл вверх, оставляя своих собратьев продолжать свое путешествие. Огни множились, и периодически один из них улетал куда-то высоко в бездонное небо и больше не возвращался. Так в сухой атмосфере Венеры светился водород, но зрелище продолжало завораживать своей первобытной красотой и таинственностью, как и много столетий назад, когда древние ученые принимали эти огни за костры неизвестных жителей далекой чужой планеты.
- Скоро восход, - глядя на огоньки, тихо проговорила Марго.
- Элионские штучки, - повторила Теллуса. - Когда-то давно ты назвала... это моим "элионским проклятьем".
- Ну, может быть, ничего и не случится, - почти прошептала Марго.
Теллуса молчала, замерев, как натянутая к бою тетива, перестав, кажется, даже дышать, она словно прислушивалась к чему-то далекому, неизвестному, пугающему, и только сильнее сжимала пальцами многострадальную ветку розового куста.
- Скажи мне, когда в последний раз предчувствие обманывало меня? - поинтересовалась Телла.
- Никогда, - вздрогнула Марго.
- То-то же, - отозвалась Телла. - Ай!
На уколотом указательном пальце девушки, сверкнув драгоценным камнем, выступила искристо-алая с пурпурным отливом капелька.
___________________________________
PS Возможно, следует продолжение