Через три дня, развеяв легкую дымку надежды, на внешнем уровне станции приземлился звездолет класса А "Сириус", находившийся в распоряжении руководителя Центра Галактических Исследований и Косморазведки господина О Туна. Огромный, похожий на серебристо-синего ската, корабль бесшумно опустился, скользнув в защитную зону, и замер, будто чего-то ожидая. Вскоре в том месте "ската", которое предусмотрительная природа отводила для рта, обозначился люк. От звездолета отделилась невероятно высокая фигура и стремительно направилась в сторону девушек. На главе галактинцев был традиционный ирионский плащ синего цвета с белым подбоем, который, развеваясь, подчеркивал монументальность своего обладателя. Невозможно было определить возраст этого черноволосого очень смуглого человека с высоким лбом и раскосыми темно-фиолетовыми глазами. Хотя ирионцы не празднуют день рождения, а только раз в пять лет отмечают день Огненного Воскрешения, Теллуса вспомнила, что О Туну уже за пятьдесят. Выглядел ирионец молодо, но девушка прекрасно понимала, что точно так же он будет выглядеть и в сто пятьдесят. Телла знала его всю свою жизнь, он был одним из двух ближайших друзей ее отца и частым гостем в их доме. Несколько раз, нарушив негласный запрет жены, Александр Мир рассказывал маленьким дочерям о своих фантастических приключениях в далеких неисследованных уголках Млечного Пути, во время которых он, О Тун и их друг физик-планетолог Артур Гео не раз подвергались смертельным опасностям.
- Пусть солнце озаряет твой путь, Марго. Здравствуй, Теллуса, - поприветствовал подруг О Тун с высоты почти двух с половиной метров.
Девушки, как зачарованные, хором ответили темнолицему исполину.
- Вижу, что не ошибся с пожеланиями. Ты еще не совсем окрепла после своего последнего приключения, Телла, - было не совсем понятно, спрашивает галактинец или утверждает.
- Наверное, да, уважаемый О Тун, - девушка почему-то никогда не могла перечить ирионцу, даже когда ей очень этого хотелось.
- На Марсе как рукой снимет, вот увидишь. Улетаем через два часа, - твердо сказал он. - Поговорю с Роем Дмитриевым, а вы пока пообщайтесь с капитаном "Сириуса", - О Тун, покидая девушек, таинственно улыбнулся.
- Ты не говорила, что за нами О Тун прилетит, - очнулась Марго.
- Я не знала. Это все Селена. Никогда до конца не договаривает.
- Добрый день, прекрасные дочери Венеры.
Теллуса резко обернулась, услышав знакомый голос, пронзивший, как стальной клинок.
- Ты...
Окликнувший их темноволосый молодой человек лет двадцати с озорными зелеными огоньками в глазах обворожительно улыбнулся.
- Гелиос, привет! - воскликнула Марго. - Мы не виделись, кажется, лет сто.
- Во всяком случае, год точно. Ты помнишь, несравненная Теллуса?
- Этого я не забуду никогда, - недобрый огонь полыхнул в коричнево-фиолетовых глазах девушки. - Не знала, что "Сириус" начал выполнять функцию общественного транспорта, - О Туну ничего подобного она не осмелилась бы сказать.
- Мы сделали исключение только для таких чудесных пассажиров, как вы, - в голосе молодого человека послышались игривые нотки. - Три последних месяца мы провели на Гонгоре, а теперь возвращаемся на Марс. Так что нам по пути.
- Ты сказал Гонгора! - у Теллы перехватило дух. Гонгора, жуткая во всех отношениях планета системы Пирсы, не без причин считавшаяся одним из самых страшных миров Млечного Пути, последние полгода была тем местом, куда рвалась ее пламенная, жаждущая открытий, душа.
- Хочешь туда полететь? - лукавая улыбка озарила лицо Гелиоса. - Теллуса Мир ни чуть не изменилась. Я спокоен.
- Да и ты, Гелиос Гео, остался тем же самовлюбленным хвастуном, каким и был, - девушка распалялась все больше.
- Господин О Тун, наверное, будет выступать на Совете по поводу заявки Гролоны и Исты на вступление в Галактическое Содружество, да? - мгновенно встрепенулась Марго. - Как интересно, расскажи нам об этом, пожалуйста, Гелиос, - девушка как обычно взяла на себя нелегкую дипломатическую миссию голубя мира. Она плавно повлекла молодого человека к главному входу, уводя его от урагана по имени Теллуса. Телла издала звук, напоминающий урчание пантеры, упустившей свою добычу.
- Да, Учитель хочет поддержать представителей системы Пирсы. Он полагает, что в будущем они станут достойными членами Содружества.
- И как скоро это может произойти? - поинтересовалась Марго. - Я имею в виду, сколько времени может занять весь процесс?
- Думаю, не так мало, как хотелось бы им, но и не так много, как хотелось бы их противникам в Совете. Надеюсь, что председательствовать в Совете тогда еще будет Селена. Так или иначе, полагаю, в конечном итоге все будет зависеть только от них самих.
- Мне кажется, Марго, капитан "Сириуса" сможет рассказать нам об этом более подробно, - возобновила нападение Телла.
- Он уже рассказывает. Капитан "Сириуса" - это я, - улыбка Гелиоса стала просто ослепительной.
- Капитан... - Теллуса стала походить на памятник самой себе.
- Да, можете меня поздравить, это мой первый поход.
- Ты так долго мечтал об этом, Гелиос! Поздравляю! - Марго искренне радовалась за друга детства.
- Поздравляю вас, капитан Гео, - ожила Телла. Она, как обычно, не желая уступать ему, но чувствуя зыбкость своего положения, надела маску ледяной вежливости, перейдя на "вы".
Такие непростые, но бодрящие обоих и не дающие скучать окружающим отношения имели давнюю историю. С детства Теллуса Мир и Гелиос Гео соревновались во всем, в чем только могут состязаться люди. Временами казалось, что дети лучших друзей превращаются из товарищей-соперников по играм и спортивным состязаниям в настоящих врагов. Тем не менее, самые безрассудные затеи Теллусы зачастую находили поддержку именно у Гелиоса. Такому поразительному единодушию оставалось только удивляться.
Год назад период потепления сменился лютыми заморозками. Поводом послужило маленькое по меркам обоих приключение с Бураном. На Марс для улучшения породы скакунов в заповеднике Долины Пегаса был привезен огромный вороной конь по кличке Буран. Свое имя конь оправдывал в полной мере. С момента его появления на Марсе не было существа с более тяжелым нравом, чем у него, до того как на летних каникулах красную планету посетила Теллуса Мир. Познакомившись со стихийным бедствием о четырех копытах, к которому ценящие свою жизнь и здоровье люди лишний раз старались не подходить, она решила прокатиться на нем. Решено - сделано. Телла никогда не откладывала на завтра то, что можно и нужно было сделать здесь и сейчас. Поэтому прекрасным солнечным днем, одним из тех, которые марсиане обычно проводили на природе, устраивая в живописных уголках планеты пикники и всевозможные спортивные соревнования, Буран неожиданно для себя стал скаковой лошадью. Сесть на него для опытной наездницы не составило труда, так как конь уже успел привыкнуть к понравившейся ему с первого взгляда девушке, которая быстро находила общий язык с самыми опасными животными Галактики, но излишне быстрое сближение его явно не устроило. Конь, снося все на своем пути, понес Теллу через заповедный лес. Свидетелем и невольным участником незапланированного марафона стал Гелиос Гео, разминавшийся на опушке перед забегом на пятьсот метров. Дополнив тренировку стометровой дистанцией, он нагнал наконец-то остановившегося Бурана, на спине которого, крепко вцепившись в гриву, лежала Теллуса. Она была без сознания. Так, триумфальный въезд в город на вороном коне был заменен не менее триумфальным вносом бесчувственного тела в родительский дом, что, естественно, совершенно не устроило гордую укротительницу. Осложнило положение и то, что норовистый скакун с этого дня становился почти дрессированным не только в присутствии Теллы, но и при появлении признанного за равного быстроногого молодого человека, вероятно, принятого Бураном за представителя неизвестной беговой разновидности людей.
- Как же я рада за тебя, Гелиос! Это так здорово, ты - капитан! Со школы было понятно, что ты просто рожден для этого. Никогда в тебе не сомневалась. Ой, что же это мы заболтались! Ведь вас ждут, Гелиос. Венерианцы два дня готовились к встрече звездолета. Где же твоя команда? Пойдемте, пойдемте, прошу вас, друзья, - теперь Марго пришлось выполнять и обязанности радушной хозяйки.
К этому моменту все члены экипажа "Сириуса", состоявшего из землян и ирионцев, присоединились к своему капитану и его очаровательной рыжеволосой спутнице, и дружная компания направилась в глубь станции. Теллуса замыкала шествие с видом королевы, которая милостиво прощает своим подданным невиданное нарушение этикета.
Марго оказалась права. Гостеприимные венерианцы устроили настоящий праздник, который стал одновременно и чествованием команды "Сириуса", и прощанием с юными гостьями. Во время обеда еще раз вспомнили историю с планетолетом биологов и отважный поступок Теллусы, по-настоящему поразивший галактинцев, которые не многому удивлялись в этой жизни. Взгляды всех присутствующих во время застолья то и дело возвращались к стройной золотоволосой девушке, которая уже не в первый раз за свою короткую жизнь давала бывалым исследователям космоса повод удивляться ее невероятной отваге и отчаянной решимости. Капитан Дмитриев в своей прощальной речи вновь умудрился одновременно и поругать и поблагодарить Теллусу. В заключении по просьбе всех присутствующих они спели дуэтом. Теперь Телла по-настоящему чувствовала себя полновластной повелительницей, ее хрустальный голос, окутывая бархатный тенор капитана, околдовывал слушателей и, расправив большие серебряные крылья, улетал в неведомую вселенскую даль. Многие, не успевшие на праздник, продолжали прощаться с девушками в коридорах, по которым они проходили, расставаясь с горячим во всех смыслах венерианским братством, частью которого они уже стали.
- Рад был повидать тебя, Телла. Передавай всем привет.
- Ну, конечно, передам, Ричард. Но ты обещал прилететь, помнишь? И даже не надейся, что я забуду об этом. Я расстроюсь, если ты этого не сделаешь.
- Помню, Телла, помню. Как только освобожусь, сразу же - на Марс. Разве я могу тебя огорчить.
Они стояли на взлетной площадке в двадцати шагах от звездолета. Заканчивались последние перед отлетом приготовления, в которых излишне активное участие принял хлопотливый Ахилл, успевший надоесть не только механикам станции, но и экипажу "Сириуса". Минуту назад Марго все же удалось заманить суетливого робота внутрь корабля.
- Уважаемая, Теллуса, мы ждем вас, - Гелиос поддержал начатую девушкой игру в холодную вежливость по принципу лучше плохой мир, чем хорошая война.
- До свидания, дорогой Ричард. Я буду ждать тебя, - Телла обняла и еще раз поцеловала молодого биохимика. - Помни, кузен, мне нужен самый лучший партнер для игры в крон, - эти слова она произнесла совсем другим голосом, больше подходящим к уничтожающему взгляду, которым она одарила невозмутимо стоявшего рядом Гелиоса. Молодой капитан был действующим чемпионом Галактики в составе сборной Земли по крону, ирионскому виду спорта, популярность которого мог оспорить, пожалуй, только яниосский тамр.
- Прошу, принцесса, карета подана, - Гелиос, улыбаясь, театральным жестом указал в сторону звездолета.
- Хм, этот путь будет долгим, - отозвалась Теллуса.
- Думаю, уважаемая госпожа, вы не успеете заскучать, у вас наверняка под рукой найдется томик Шекспира. Почему-то каждый раз, когда мы встречаемся, вы перечитываете именно его.
- Vita brevis, ars longa.
- Согласен. Надеюсь, это будет "Укрощение строптивой".
Теллуса, еще раз хмыкнув, направилась к люку. Ровно через два часа после прибытия на Венеру, как и говорил О Тун, "Сириус" взял курс на Марс.
Марсоград во время Совета напоминал смесь вавилонского столпотворения и восточного базара, припорошенную атрибутами венецианского карнавала. Пестрое людское море, наполняемое бурными реками из жителей пригорода, переливаясь всеми цветами радуги, устремлялось к центру города-сада, где располагался Форум. Повсюду мелькали лица с большими и маленькими, круглыми и миндалевидными глазами черного, синего, зеленого, голубого, коричневого, фиолетового, желтого, оранжевого цветов и других совершенно немыслимых оттенков всех возможных колоров. В разноцветной пляске сменяли друг друга плащи, халаты, хитоны, тоги, накидки и пелерины, отороченные кружевами, лентами и мехом, пышные платья, похожие на наряды сказочных принцесс, и строгая форма пилотов и исследователей дальнего космоса. Дополняли это великолепие причудливые прически из волос невиданных расцветок, острые колпаки, круглые шляпы, тюрбаны, шлемы, точно позаимствованные у средневековых рыцарей, и капюшоны всевозможных оттенков. Усиливали атмосферу карнавала мильтаорцы, большую часть дня носившие, согласно этикету, маски цветов своего рода. В этот бурлящий океан жизни и окунулись путешественники, прилетевшие на борту "Сириуса".
После шума столицы тишина жилого поселка оглушала. В северном полушарии Марса начиналась весна. В саду источали благоухание яблони, вишни и персики, окутанные воздушными белоснежно-розовыми облаками цветов, резные листья клена играли на ветру, гирлянды роз зелено-алыми лентами опутывали полупрозрачные колонны беседок, а длинные аллеи плакучих ив утопали в зелени. Разбавляло красноречивое безмолвие природы тихое журчание фонтана, деловито расположившегося перед домом и по-хозяйски стягивавшего к себе золотистые садовые дорожки, раскинувшиеся лучами восходящего солнца. В ветвях деревьев пели невидимые птицы, прятавшиеся от посторонних глаз, от чего их пение казалось еще прекраснее. Волшебные звуки смешивались с благоухающим воздухом и прозрачной синевой водяных струй, каждое мгновение рождавших тысячи бриллиантовых звездочек, которые населяли весенний сад прыткими солнечными зайчиками.
Теллуса вдохнула шелковый аромат марсианской весны. По телу волной разлилась приятная легкость. Она перешагнула порог и вышла на открытую террасу, примыкавшую к комнате. Девушка почувствовала, какими быстрыми и стремительными стали ее движения. Она не смогла понять, что способствовало этому: меньшая, по сравнению с земной, сила тяжести планеты или радостно сияющее голубое небо и чистый далекий горизонт Марса. Этим утром она встала рано. Впервые за последнюю неделю Телла по-настоящему выспалась, назойливые раздражающие своей непонятностью сновидения отступили. На долго ли?
Вспомнился вчерашний разговор с матерью, привычно наполнивший ее непостижимым спокойствием и уверенностью. Вечером после ужина, когда Марго и ее родители распрощались с семейством Мир и вернулись в свой уютный заплетенный виноградом дом, расположенный неподалеку, Телусса вышла погулять в сад. Она любила ходить вдоль прохладных ивовых аллей и размышлять. Деревья казались высокой зеленой преградой, которая могла защитить от всех бед и несчастий. Глубокое вечернее небо над головой было усеяно маленькими огоньками звезд, которые как обычно подмигивали девушке, зовя в неведомую даль.
По центральной дорожке сада к девушке приблизилась стройная, будто вылитая из звездного света, молодая женщина. Волосы в свете заходящего солнца переливались серебристо-золотыми искрами, вспышки которых создавали светящийся ореол вокруг головы элионки. Эра Эрминия Дара Эльна Тори была красива в буквальном смысле неземной красотой, даже спустя двадцать лет, которые она прожила на Земле, знакомые и незнакомые люди, встречая ее, невольно замирали. Она была в облегающем, подчеркивающем точеную фигуру коричневом платье с золотым отливом, оттенявшем необычный оттенок кожи и удивительный цвет волос элионки. К низу подол расширялся, как распустившийся цветок, делая походку Эры Тори похожей на танец. С первого же взгляда на нее становилось понятно, от кого унаследовала свою завораживающую красоту ее младшая дочь.
- Как ты себя чувствуешь, Теллуса? - Эра всегда была предельно лаконична и, как все элионцы, царственно невозмутима. Человеку, который знает то, что он должен знать, много слов не нужно. Зачастую сторонний наблюдатель не мог себе даже представить, какой оживленный диалог происходит между матерью и дочерью без слов. Сегодняшний разговор был исключением.
- Все хорошо, мама. Я дома, где так спокойно, уютно и тепло, - волна нежности и любви захлестнула девушку. - Нет во Вселенной места лучше дома, здесь не может быть плохо.
- А как же Земля?
- Земля? Земля - мой дом только тогда, когда там есть ты, папа и Селена.
- Да? Что ж, если ты так думаешь, дорогая...
Сапфировые глаза матери светились теплотой, отвлекая от затаенной в уголках губ печали. Эра нежно провела по серебрящимся волосам дочери.
- Мам, прости меня, я опять заставила вас волноваться, - вздохнула Теллуса.
- Простить... - Эра мягко улыбнулась, как улыбаются взрослые капризным несмышленым малышам. У нее это получалось совсем необидно и необыкновенно красиво, несмотря на то, что элионцы очень редко внешне выражали свои эмоции. - Мы давно уже простили тебя, милая, впрочем... как обычно. Нам не привыкать, - она была похожа на ожившую статую Афины Паллады. - Важнее - не чувствовать вины перед собой. Разве ты жалеешь о том, что сделала на Венере?
- Нет, мама. Эти люди могли погибнуть. Я не жалела, не жалею и не пожалею об этом никогда, - порывисто проговорила Теллуса. - Но это так тяжело: помогать одним и заставлять страдать других, - сникла она. - Я что-то делаю не так, мам?
- Ты лучше меня знаешь ответ на этот вопрос, Телла. Люди Земли, непостижимые и невероятные... Совершая достойные и благородные поступки, раздумываете, сомневаетесь и вините себя, словно совершили страшный грех, но очень часто не хотите и боитесь признаться самим себе в собственных недостатках и ошибках. Смеетесь и плачете, страдаете и радуетесь, а иногда даже страдая, бываете счастливы. Такова ваша удивительная природа, - задумчиво, скорее самой себе, сказала Эра. - И в этом ваше очарование, которым вы околдовали всех обитателей Галактики, - улыбнувшись, добавила она.
- Так уж и всех? - усомнилась Телла. - Я в этом не уверена. Ты так говоришь, мама, что можно подумать, будто земляне какие-то особенные, - удивилась девушка.
- В том-то и дело, что они самые обычные. Обыкновенные люди, Теллуса. А это очень много.
Очнувшись от воспоминаний, Телла еще раз глубоко вдохнула аромат весеннего марсианского утра и медленно, точно не желая расставаться с ним, выдохнула воздух, проследив взглядом за молодой остроухой белкой, деловито карабкающейся по морщинистому стволу старой ели. Жизнь шла своим чередом.