Мироманова Мария : другие произведения.

Fire

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Принцесса суккубата, любимая ученица Асмодея устраивается на работу личным ассистентом владельца ночного клуба в нашем мире.


   А Я НЕ ТОРОПЛЮСЬ
  
   Глава 1
   Вот те раз... Это шанс?
   "Какие три качества Вы считаете своими недостатками?" Вот те два...
   Предыдущий вопрос этой анкеты тоже вызвал некоторые затруднения - "Какие три качества вы считаете своими достоинствами?". Такой как я достаточно сложно выбрать из всего арсенала собственных достоинств всего три? Для меня это как ювелиру огранять айсберг. Очень интересно и потрясающий результат, но слишком трудоёмко. И уж конечно, такая как я, не станет ограничиваться только собственными достоинствами, когда на кону хороший куш. Теперь вот. Недостатки. Там хоть результат был приятственный.
   Глупая, Стеснительная, Ленивая. Не про меня. Осторожная, Шумная, Увлекающаяся. Да будь я проклята, если это недостатки.
   Нет, это не возможно... Сама я никогда не оцениваю людей так. Не вижу смысла кромсать личность на достоинства и недостатки. Иной букет достоинств я вам запросто с недостатком уравняю. Вот, к примеру, моя Ташка! Щепетильная, тщательная, педантичная - зануда. Всё что я нахожу в людях, я принимаю как данность и почти всегда нахожу способ использовать в своих целях. И меня люди любят. Мой, на редкость прагматичный, взгляд на жизнь принимают за терпимость, любовь, доброжелательность и что-то ещё в этом роде. Да наверно, так оно и есть. На самом то деле, основной смысл моего существования - делать людям приятное, в оооооочень многих смыслах. Просто никто не знает, как при этом думает моя голова.
   Ну, скажем, навязчивость - достоинство или недостаток? Вне всякого сомнения, это самый большой недостаток ваших соседей, а для коммивояжера достоинство, и вполне себе полезное. Просто не надо жить с коммивояжерами по-соседству. Педантичность? Своенравие? Можно выбрать слово, которое более очевидно, подразумевает недостаток - лень, навязчивость, занудство. Только зачем мне на себя наговаривать? Да и поспорила бы я, считать ли лень недостатком. И была бы, кстати, весьма убедительна. Точно-точно.
   Курение? Ну... подойдёт, если ничего лучше не придумаю. Неторопливость? Пожалуй, сойдёт за недостаток, неважно, что я очень ценю в себе это качество, горжусь даже, в тайне. Только вот стоит ли сразу предупреждать работодателя? Неа. Считается же, что ассистент руководителя должен непременно быть шустрым. А я шустрая, но неторопливая. Нет, кота в мешке не утаишь. Но сначала надо получить !возможность! продемонстрировать, чем неторопливость от нерасторопности отличается. И само слово... ну какое-то оно...не для резюме. Может медлительная? Это уж точно не про меня. Значит Курение - это раз.
   - Вы ещё не закончили? - Какая она славненькая. Около сорока, маленького ростика, с копной рыжих волос и веснушками, и ещё такие, правильно любопытные, голубые глазки. Ну, это же не правильно когда веснушки и, скажем, томный взгляд. А серьёзный? Или уставший... - Какие-то затруднения? - Ух ты - угадала! Впечатляет, девочка.
   - Последний вопрос, - улыбаюсь. Я улыбчивая. Я нравлюсь людям. Меня запоминают вахтёры, консьержки, секретарши и таксисты. Я улыбаюсь и здороваюсь с ними. Всегда. - Недостатков не посоветуете? Не могу ж я и в самом деле состоять из одних достоинств.
   - А я его пропустила, когда на работу устраивалась. Главное образование, опыт и контакты подробно укажите. Остальное не важно.
   Видимо она права. Видимо не важно. Устроилась же она, в результате на работу. Но я-то знаю, что опыт становится решающим лишь тогда, когда у соискателя нет изюминки. Чаще совсем другая строчка в резюме становиться тем штрихом, который даёт портрету объём, делает его особенным, индивидуальным, привлекательным. Так что я не пропускаю вопросов. Я вообще не упускаю шансов. Правда, думаю, что двух недостатков будет вполне достаточно. Значит, остался один. Пожалуй, напишу - азартная. Неплохое решение. Очень полезный в бизнесе недостаток. К тому же зачем скрывать, что я играю. Я, бывает, участвую в очень шумных мероприятиях. И очень заметно участвую, надо добавить. Значит, если я получу эту работу - они, как бы, считаются предупреждёнными.
   -Закончили...- я вовремя протягиваю анкету, и она успевает прочитать моё имя, умничка всё-таки - ... Мария. Я Ада.
   -Вау, - я буквально захлёбываюсь глотком воздуха. Сума сойти. Она Ада. А мы с тобой определённо поладим, рыжик.
   - Если нас заинтересует ваша кандидатура, вас пригласят на собеседование. - штамп, девочка, разочаровываешь. Чуть-чуть.
   - А почему Вам не предложили эту должность? - я не тороплюсь уходить, она мне нравиться, у неё ещё и пухленькие губки, такие, поцелуйчиком. Пышная зрелая грудь, почти такая же соблазнительная как моя. Какая прелесть. Жалко выглядит чуть старше, чем могла бы. Спорю, что замужняя и с двумя детьми. Могу даже поставить на то, что это два мальчика. Это, знаете ли, чувствуется.
   Ей приятно, что я спросила у неё. Я дала ей возможность объяснить мне причину, так как она сама считает нужным. Не сомневаюсь, что она тоже задавалась этим вопросом. Ну, давай, девочка, придумай достойное объяснение, и мы обе им удовлетворимся. А если нам доведётся работать вместе, не будет между нами лишнего комплекса.
   - Не знаю, - это ещё не ответ, это вступительное слово, сейчас что-нибудь придумает - Я не местная, собираюсь переехать поближе к родственникам через некоторое время, так что я и не рвалась, - ага...но, выходит я права, надеялась. - Но это потом, а сейчас мой старший школу оканчивает, и надо летом ехать поступать.
   - О. Понимаю. И Вы не решились предложить им свою кандидатуру накануне отъезда, - Я, как бы, не сомневаюсь, что никакого конкурса и не было бы вовсе, если бы она на должность претендовала. Во всяком случае, именно так улягутся мои слова в её подсознании. Так и задумано. У замужних девчонок и так полно тараканов в головах. А я люблю, что б ничего не отвлекало от "здесь и сейчас".
   За секунду до того как дверь открывается я успеваю почуять аромат. Очень знакомый и очень дорогой мужской парфюм. Что-то неуловимое меняется в позе моей собеседницы. Должно быть, это тот самый бос, которому требуется ассистент. Оборачиваюсь так, что б встретиться взглядом с входящим и... Вот те раз... А персонаж то знакомый.
   -Добрый день, - приветствую первая. Я не тороплюсь напоминать ему о вчерашнем мимолётном знакомстве. Чёрт побери, неожиданность какая. Гнев или что-то вроде того, стекает вязко, словно ледяной глицерин, по позвоночнику. Ох, я какая стала самоуверенная. Привыкла видеть каждого встречного насквозь. Отвыкла ошибаться. Сейчас стою ошеломлённая, словно разом лишилась всего своего могущества. А ведь если вспомнить никто меня не обманывал, ошибочный вывод я сделала сама. Это как раз бесит сильнее всего.
   - Добрый, - кивает он. И, похоже, тоже не собирается афишировать, что мы знакомы. - Ко мне? - спрашивает он как то... одновременно у нас двоих.
   Спокойно жду, ответа Ады. Так правильней и мне нужно пару секунд, что б просчитать варианты дальнейшего развития событий. Не хватало, что б меня снова застали врасплох.
   - Это на счёт работы, - объясняет Ада - анкету заполняла.
   - Отлично. Давай. Девушку и анкету в кабинет, и два кофе. Сейчас появиться Галия Докдиновна, справишься? - прозвучало, на мой взгляд, немного злорадно. Он определённо предпочитал меня той женщине. Как то стало непривычно сомнительно, на чей счёт отнести заслугу, мой или Галии Докдиновны. Я шагнула к двери кабинета. Отбросим эти глупости - мне хочется эту работу, и свой шанс я не упущу.
   Вхожу, неторопливо осматриваюсь. Чёрт, здорово как. Отличный кабинет. Просторный и ничего лишнего. Собственно вообще ничего, кроме рабочего места и миниатюрного зимнего сада. Стол выглядит так, словно его окунули в расплавленную лаву, прежде, чем принести сюда. Стекло закипело и потекло по взволнованному металлу. Штучная вещь. На столе компьютер, блокнот и !перо с чернильницей. Эстет, чёрт побери. И зачем, интересно, ресторатору такой комп? "From the desk of Poul Vrekolatas" значится в колонтитуле блокнота. На каждом листе, как я понимаю. Ну что ж, будем знакомы Пол Вреколатас. Слева, за ширмой, оплетённой живыми орхидеями аквариум во всю стену. И, не вернуться мне в пекло, если это не пара рифовых акул мелькнула между кораллами. Напротив, в "рощице" из трёх пальм - два невероятно удобных кресла. Между ними прозрачный, чуть запотевший, холодильник. Такой же подплавленный, как прочая мебель. Де Жа Вю...Я подумала о доме.
   Помимо начальственного кресла и пары рекриативных в "джунглях" посадочных мест нет, поэтому я неторопливо направляюсь к цветам. О! Коллекция восхищает даже меня, искушённую. Не самые редкие виды, но и не ширпотреб. Но, главное, ни одного изъяна. Стебли, листья и лепестки идеальны и окутаны густым слоем вожделения, впрочем, никому, кроме меня не очевидным. О них явно заботиться кто-то, кто очень их ценит. Интересно, кто?
   Хозяин кабинета появляется секунд через тридцать и гостеприимным жестом указывает на кресла. Неформальное, стало быть, будет у нас собеседование. С сожалением отхожу от цветов.
   - Прошу, - и сам весьма грациозно приземляется в одно из них. А мне, ух, как нравиться его непринуждённая поза. - Здравствуй, Марья, - ха! Это я вчера так представилась, и сейчас он дал понять, что давешняя беседа тоже "подшита" к моему резюме. - Вы удачливы? - нетривиальное начало. Прикольно! Я оценила, сладенький.
   - Ну, можно и так сказать, -Никаких объяснений пока не пойму к чему ты клонишь. Вопрос явно задан неспроста.
   - А почему бы так и не сказать?
   - Удача - это шанс подготовленного человека, - отвечаю очень древней мудростью, слегка адаптированной к современной речи.
   - Я так и думал. Вы вчера не случайно оказались в нашем заведении.
   - Ах это... Нет конечно.
   - Разведка боем?
   - Без боя. - говорю тихо и мягко. Я не воюю. Я для другого.
   - И как впечатление? - немного высокомерия в его тоне. Конечно. Я весь вечер была у него на глазах и занималась чем угодно, кроме разведки. Как ему кажется...
   - Отличная планировка. Но я бы предложила более почётное место для стеллажа с сигарами. Как то он расположен... обыденно, что ли... Хороший свет. Диджей неплохо чувствует то, что происходит на танцполе. Жалко, что не слышала живой музыки, но судя по откликам, эта ваша вокалистка - что то особенное. Меню и винная карта вполне удовлетворяют как требовательному, так и непритязательному клиенту, правда, одного из коньяков нет на витрине, и опечатка в названии какой-то пасты. Не очень удачная идея ставить в одну смену новеньких официанток, пусть даже и с опытным администратором. Они ещё не уверены в себе, скованны. Работают ладненько, вежливые услужливые, но так забавно они смотрятся там у своей занавески, плечом к плечу, словно их привели на расстрел. Администратор очень гостеприимная. Но немного консервативно сервированы столы. Может чаще выгуливать её на модных выставках? Будет в курсе свежих тенденций. А вот бариста по настоящему хорош. Лучшего я не встречала.- вкладываю в последнюю фразу всё ехидство на которое способна, на тот случай если он вчера заметил как я флиртовала с Диодоро.
   - Ух ты, лихо как, - не без восхищения, но как то задумчиво оценивает он. Надеюсь я не слишком... Вот чего мне точно не надо, так это быть хоть в чём-то лучше босса.
   - Как удалось такого заполучить, не секрет? - немного лести в надежде переключить его внимание с себя на итальянца.
   - Вообще-то секрет, но если в двух словах, то можно. На острове Санторини у его отчима своя ростерия и кофейня. Я нравлюсь Диодоро больше, чем отчим. Это если вкратце.
   - А мне достаточно, - пожимаю плечами. Смотри какой. Вот уж никак я не думала, что за этой темой может скрываться какая-то история. Тем более - секретная. Что-то я не в форме. Надо заканчивать интервью и ещё раз подумать о том хочу ли я тут работать. Теперь, в разрезе "хочу ли я работать под руководством человека, который демонстрирует небывалую стойкость моим чарам".
   - Если у вас больше нет вопросов, я бы тоже хотела спросить. Можно?
   - Ещё пара дежурных, а потом Ваша очередь, - улыбается так, словно разгадал мой манёвр. - Почему Вы решили уйти с прежнего места работы?
   Ну, это проще простого. Не надо быть ясновидящей, что бы прийти на собеседование с готовой складной легендой на этот счёт. Опускаю глаза, вроде, как смутившись, и не тороплюсь отвечать. Выглядит, будто решение даётся мне не просто.
   - Вам правду сказать или заранее заготовленную версию? Она вполне себе убедительная. Вам понравиться, - маленькая хитрость, моё изобретение. Теперь никто не усомниться в тех причинах, которые я назову.
   Он так же радостно смеётся, как вчера, когда я, неожиданно вернулась в бар, посадив Ташку в такси.
   - Правду.
   - Пришло время расстаться с одним человеком. После этого будет очень трудно продолжать работать вместе, - о! Я смотрю зацепило тебя, уважаемый, что я свободна. Вот и славно. Я на это рассчитывала.
   - Когда вы можете приступить к работе, в случае если мы Вас пригласим? - обнадёживающий вопрос.
   - Завтра. Я в отпуске, - я предусмотрительная. Очень. - Я могу приступить к работе, и параллельно, до конца отпуска, уладить всё с увольнением. Задерживать меня никто не станет. Очень уж разное жалование на кону. Ещё вопросы?
   - Да, пожалуй, достаточно. Спрашивайте теперь Вы, - в глазах любопытство. Ну вот, уже лучше. К таким взглядам я гораздо больше привыкла.
   - Если можно, несколько слов об обязанностях ассистента и как вы видите введение в должность.
   - Мне нужен человек, который мог бы освободить меня от всякого рода тягомотины, типа надзирающих структур, - отлично. С этим я справлюсь как никто другой. Я нравлюсь даже тем странным людям, которые идут работать в налоговую инспекцию или в службу судебных приставов. - Принял на себя планирование и организацию моего рабочего дня, - похвальный подход. Рациональный и в моём стиле. Мы с тобой сработаемся, если что. Мои способности в этой области гораздо выше самых смелых твоих ожиданий - ограждал от бесполезной информации и своевременно доводил до моего сведения полезную. Ну вот, как то так. Плюс разнообразные поручения, которые никому больше нельзя поручить.
   Ограничиваюсь кивком. Был ещё один вопрос. Не стану прерывать монолог. Дослушаю ответ до конца.
   - Никакого введения в должность я, честно говоря, не планировал. Максимум - ознакомительная экскурсия.
   - ОК, я услышала всё, что хотела. Меня интересует Ваше предложение.- вот так, дорогой. Я знаю себе цену. И если я в тебе не ошиблась (снова), ты тоже уже меня оценил. Более того, думаю и решение уже принял. Но мы с тобой, конечно, терпеливо подождём, пока ты поиграешь в свой "конкурс на место ассистента руководителя". - Когда, как Вы думаете, Вы примете решение?
   - Мне хотелось бы со следующего понедельника уже иметь ассистента, - увиливает он от прямого ответа. Что ж, красиво выкрутился. Определённо заслуживаешь меня в ассистенты.
   У двери я останавливаюсь.
   - А можно ещё один вопрос? Личный? Любопытно очень... - этой моей улыбке невозможно отказать - Павел, а кто Вы по зодиаку? - интересно, ответишь?
   - Лев. А Вы?
   - Овен, - смеюсь так, что б ответ можно было принять и за правду и за отличную шутку. - До свидания, удачи Вам. - это не слова, я действительно направила в него энергетическую составляющую моего пожелания.
  
   Работа над ошибками
   Ады в приёмной нет. Очень жаль. У меня к ней вопросик накопился. Меня восхитили орхидеи, не то слово восхитили... покорили. И я непременно должна знать, чья же забота творит это чудо. Я бы, если честно, затруднилась объяснить, зачем. Я не нуждаюсь в советах, рядом со мной цветёт - всё. Ташка шутит "даже веник". Я бы пошутила "даже Ташка". Просить поделиться я тоже не стану. У меня свои приметы на этот счёт.
   Замечаю на подоконнике фиалочку и подхожу поближе. Аккуратная, в милом горшочке, ничего не имеющем общего с произведениями искусства из кабинета босса. Белые цветочки с розовой искрой, очень красивые, уже прошли стадию бурного цветения и сникли, готовясь уступить место следующему потоку, парочка пожелтевших листочков и один обломанный. Растительностью в кабинете босса заведует однозначно не Ада. Ну что ж...узнаю позже. Я не тороплюсь.

***

   Живу я за городом. Ближайший час мне придётся провести за рулём, и это если удастся избежать пробок. Но! Пробок не избежать. На вечер дали штормовое предупреждение, и свинцовое небо уже выпустило первый залп колючей мороси. Очень хорошо. Значит, есть время вспомнить вчерашний вечер. Сердиться из-за глупой ошибки я больше не собираюсь, но категорически намерена больше таких ошибок не допускать.
   Итак. Первый раз я заметила его на парковке. Он стоял слева от прожектора и наблюдал. Видимо за мной. Мы приехали первыми, к открытию. Мне хотелось иметь возможность спокойно осмотреться, а Ташке срочно требовалось обсудить со мной что-то важное и тоже желательно без свидетелей. И уж конечно нам хотелось танцевать, поэтому с делами надо покончить до того, как музыка станет танцевальной.
   Я, как всегда, не торопясь, выбирала место для парковки. Прежде всего, откуда будет проще всего выехать, когда на стоянке будет аншлаг? А ещё, хочется, что б машина не бросалась в глаза, но по возможности была на виду у охраны, я дорожу своей Ауди. Определившись, я уверенным манёвром закатила кабриолет задним ходом, даже не повернув головы. Ориентируюсь по зеркалам. Вышла из машины и споткнулась взглядом о него. Оказалось, что так и стоит, и продолжает смотреть на нас. Я тогда, "очень проницательно", определила, что он не из секьюрити. Снова кольнула обида, но я отмахнулась от неё. Решено же больше не сердиться. Продолжим.
   Клуб мне понравился. Просторный зал был продуман до мелочей. Ненавязчивое деление на курящую и некурящую зоны, эстрада, сразу привлекающая к себе внимание, очень выгодно подсвеченный танцпол. Самая длинная барная стойка из всех, что я встречала.
   Теперь персонал. Администратор крашеная блондинка. Удачно так крашеная. И оттенок натуральный и идёт ей чрезвычайно. Две, очень миленькие, официантки - брюнетки. Очень, кстати, клёво, такой ярко выраженный контраст между администратором и официантками. Блондинка выпорхнула из-за своей стойки, как только мы вышли из лифта.
   - Добрый вечер
   - Добрый, Елена.- таких мелочей, как имя на бейджике я не пропускаю. - О! как у вас тихо. То, что доктор прописал.
   - Это не на долго, к концу этого часа всё измениться. - усмехнулась она радостно. Девочка любит свою работу. Молодец. Это мне очень симпатично. - Вам предложить столик?
   Неторопливо озираюсь. Первый порыв указать на мягкую зону, уж очень уютным показался мне диванчик. Но, там не курят, а, значит, не наш вариант. Ещё раз окинув взглядом клуб, я остановила свой выбор на уютном закуточке в конце барной стойки. Весь зал был как на ладони, в то время как сами мы оставались в тени и достаточно далеко от динамиков, что б можно было не кричать, а просто разговаривать. Она проводила нас до самого места. Чуть сдвинула близстоящие стулья, высвобождая для нас более просторную полянку. Так приятно, хоть и ясно, что к концу часа она уже перестанет отвлекаться на такую ерунду.
   Барменов за стойкой двое. Самцы что надо. Хорошо поставленные профессионально соблазняющие взгляды я всегда чувствую чуть выше копчика. Мне немедленно захотелось потянуться как кошке, после сна. Расправить крылья и в небо. Один - смуглый, кареглазый, не высокий, но отлично сложен. Второй моложе и выше. Афрокосички перехвачены на лбу плетёным шнурком. Тоже хорошенький невозможно. Молодой был чем-то занят на кассе, а смуглый, не торопясь и не переставая натирать хайбол направился к нам. Я успела сесть выложить перед собой сигареты, зажигалку и мобильный. И с удивлением прочитала на его бейджике "Диодоро", и тут же в подтверждение моей догадки с лёгким акцентом он произнёс:
   - Добрый вечер. Впервые у нас? Что Вам предложить? - о, чёрт! Какой у него приятный вкрадчивый голос. Ещё ничего не началось, а я уже теряю голову. Жалко, что сегодня ты работаешь, сладенький.
   - Какой кофе варите?
   - Боюсь, для вас, любой, - улыбаясь он кладёт руку на меню, как бы давая понять, что исполнит любой каприз, вне зависимости от того есть ли он в меню. Браво, дорогой, я под впечатлением.
   - Тогда один турецкий кофе, без сахара, в белую чашку с блюдцем и один латте. Латте сладкий, ни чем не посыпайте.
   К этому моменту в зале появились ещё посетители. Четверо мужчин среднего возраста. У одного на плече рюкзак с леп-топом. Похоже на то, что после рабочего дня они завернули в бар выпить пива и дообсудить что-то. Они располагаются с другого края стойки, раскладывают на стульях сумки и остаются стоять. Молодой бармен перекинулся с ними буквально парой, даже не слов, взглядов и смешков, и направился к пивным колонкам. Администратор Леночка задержалась рядом с ними. Это точно постоянные гости. Две девочки устраивались на длинном диване, рядом с ними по стойке смирно стояла одна из официанток, и в этот момент он появился во второй раз.
   Я заметила его хозяйский взгляд и свободную походку. Я не сомневалась, что он в зале совсем не гость. Я точно помню, что бейджика, в отличие от прочих, у него на груди не было. Более того, я заметила, как разом повернулись в его сторону головы барменов и официанток, и как совершенно одинаково во взглядах вспыхнуло обожание, даже подобострастие, я бы сказала. Вот так. Всё было очевидно. Чего же мне не хватило, что б сделать правильный вывод?
   - Не бери в голову, - приказываю я себе пять раз. Это моя личная, мантра, помогает не зацикливаться на том, на чём не стоит зацикливаться.
   Пропустим Ташкину трепотню и традиционное гадание на кофейной гуще (моя непременная повинность за право вытащить её в клуб). Он всё время был где-то поблизости. Я видела его разговаривающим с гостями, перегнувшимся через стойку и шепчущим что-то на ухо Диодоро, присевшим за столик к группе девчонок. Но моё внимание отвлёк тот самый Сирожа, виновник моего с Павлом знакомства. Он ещё был почти трезв. Ну... точно. Он бы не рискнул подойти ко мне, если бы был в состоянии адекватно оценить свои шансы, придурок.
   - Девчонки, чего скучаете? - ну вот от великого ума такие вопросы, учитывая, что Ташка в этот момент рассказывала что-то очень смешное, а я хохотала?
   - Мы в порядке. Просто секретничаем, - я пыталась быть вежливой, и мне искренне казалось, что сказано достаточно, что б он оставил нас в покое. И он ретировался. Но я присматривала за ним, на тот случай если всё-таки не понял.
   Диодоро продолжал ласкать меня взглядами, и я с удовольствием отметила, что только меня. Но вот уже почти час он не подходил к нам и я, решив, что пора его подзадорить, махнула рукой, привлекая его внимание.
   - Можешь присмотреть? - придвинула к нему своё имущество и кинула многозначительный взгляд на ярко освещённую площадку у эстрады, что б знал, где меня искать. Не дожидаясь ответа, встала. - Пора, - позвала я Ташку и не торопясь, в такт музыке двинулась между столиков.
   Встала так, что б меня было хорошо видно из бара. Закрыла глаза и впустила в себя музыку. Вскинула руку, потом другую. Качнула головой, потом бедром и открыла глаза. Первое, что я увидела - Павла, курящего за ближайшим ко мне столиком. Он смотрел на меня, кажется даже, пытался поймать мой взгляд. И я подмигнула ему, изящно вытянувшись и наклонившись в его сторону. Но поскольку этим вечером я была увлечена итальянцем, тут же отвернулась и увидела как корявой походкой, даже не стараясь попасть в музыку, ко мне приближается Сирожа.
   Чёрт побери, тупица, он же начисто лишил себя шансов на самый завалящий романчик этим вечером, выступив рядом со мной. Неужели действительно не понимал, как жалок на моём фоне? Ну что ж. Именно так я его и наказала. Продолжая танцевать, я, властным жестом положила руку ему на плечо и стала наступать. Как я и ожидала, пьяненький и ошалевший от моего внимания он споткнулся, и самым потешным образом рухнул в центр группы девчонок. Девчонки не подвели, с визгом и смехом они ещё некоторое время не давали ему подняться. Пока я хохотала, успела увидеть восхищённую улыбку Диодоро. Красавчик оценил мою выходку. Я уже было собиралась вернуться к бару, хотелось пить, но Сирожа ухватил меня за запястье.
   - Давай ещё потанцуем? - танцор, блин. Я взяла Ташку за руку и продолжила идти к стойке.
   - Ты, наверное, не понял, я не одна, моему другу это может не понравиться.
   - Да брось, нет никакого друга. Я весь вечер на тебя смотрю, - В Ташкиных глазах мелькнула паника. И я подала знак человеку, который, я была уверена, смотрит на меня, Павлу. Проходя мимо него, я лёгким кивком головы указала на назойливого ухажёра, рассекла рукой воздух, давая понять, что малый в печёнках уже сидит и надо срочно его срезать. И он откликнулся. Он догнал нас у самой стойки, положил одну руку Ташке на спину, а другую мне на талию и дружелюбно спросил:
   - У моих девочек какие-то проблемы?
   - Ща у тебя проблемы будут. Ты кто ваще такой? - Сирожа вскинулся весьма агрессивно, и я успела подумать, что напрасно впутала незнакомого человека, запросто сама бы справилась. Это было для Ташки. Ей точно не стоит знать, на что я на самом деле способна. Но Павел не растерялся, и, таким же дружелюбным тоном, только с ...иронией, что ли, сообщил:
   - Сейчас покажу.
   Он уверенно завернул за бар и, не сбавляя шага, двинулся вдоль стеллажей со спиртным. О! Это было восхитительно. В самом деле! Он, не утруждаясь глянуть, выдёргивал бутылку за бутылкой. Судя по всему, шоу было отрепетировано и демонстрировалось не впервые. Публика отреагировала немедленно и весьма бурно. Свистом и аплодисментами. Два бармена синхронно жонглировали шейкерами, перекидывая их друг другу, и подавая Павлу. Он же продолжал отбор бутылок, выкидывал их барменам, те ловили, наполняли шейкеры и возвращали ему. Клянусь, у меня мурашки пробежали по спине, настолько это было слаженно и мастерски и !в музыку! Танцпол моментально опустел. Все, абсолютно, столпились у барной стойки. Толпа заворожено наблюдала за потрясающим зрелищем, вереща от восторга. Конец шоу выходил за рамки даже моей неуёмной фантазии. Павел плеснул на стойку из одной из бутылок, а бармены с двух концов запустили огненные дорожки. На пять секунд все трое скрылись за завесой пламени, а когда огонь упал, на стойке стояли два коктейля, украшенные зонтиками, фруктами и льдом. Вальдорф и Дайкири. Не прекращавшиеся ни на секунду овации, взорвались с новой силой. Павел, грациозно поклонившись, придвинул бокалы к нам с Ташкой, та, чуть сознание не потеряла от восторга. Я взяла Дайкири и обернулась. Сирожа исчез.
   А ещё я увидела, как Диодоро смотрит на Павла. Тот самый исполненный обожания взгляд, что заметила в начале вечера. Именно так я смотрю на Учителя. Вот оно. То, что, не дало мне правильно оценить ситуацию. Нет ничего, что в моём понимании могло бы сравниться по могуществу с Учителем. Но вчера эта мысль не успела сформироваться до конца, потому что образ Учителя всегда затмевал всё в моём сознании и, потому, что я поняла кое-что другое. Павел предложил мне напиток, я приняла, а Диодоро никогда через своего тренера не переступит. Меня затрясло от разочарования. Я залпом допила коктейль, к слову, он был идеален, кинула щедрую купюру на стойку, схватила Ташку и выскочила на свежий воздух.
   На крыльце я остановилась, вдохнула вечер полной грудью и немного успокоилась. Я, конечно, не привыкла к неудачам, но что такого трагичного произошло, что я так среагировала? Да ничего, ровным счётом. Вечер определённо удался. Пришла я сюда не за приключениями. Всё что хотела увидеть - увидела. Решение приняла. Шансов, таки заполучить мальчика, полно. Всему своё время. Я не тороплюсь.
   - Едем? - Ташка выбросила сигарету. Я кивнула, подошла к своей Ауди и расхохоталась. Переднее колесо с водительской стороны стояло на ободе, и из него торчала ручка отвёртки. Сирожа-Сирожа, детский сад. В общем, я вызвала подруге такси и убедилась, что она села в машину. Предварительно я пообщалась с охраной. Сознавая свою вину в произошедшем, мальчишки сами предложили снять колесо, свозить его в сервис, а потом установить. Я отдала им ключи от машины, а позже вернулась в бар.
   За время моего отсутствия музыка изменилась. Окончился период бурного веселья, публика подустала, и пришло время брачных игр. Ди-джей, переключился на медленные и страстные мелодии. Танцплощадка была заполнена парами. Я снова подсела к бару и закурила. Рядом раздался радостный смех.
   - Здорово, что ты вернулась. Я как раз пришёл к выводу, что кроме тебя сегодня не с кем потанцевать. Похоже, из всех ты одна знаешь, как двигаться под эту музыку. Не откажешь? - Павел протянул руку. В мои планы определённо не входило танцевать с ним, но за мной вроде как должок, и он герой дня, и зазвучал любимый медляк.
   Оказалось, что не одна я "знаю, как двигаться под эту музыку". Впервые за довольно длительный период я почувствовала себя в надёжных руках, и могла, полностью положившись на партнёра, раствориться в музыке. Я безмятежно наслаждалась его музыкальностью и чувством ритма. Казалось, он дышит в такт музыке. Каждую фразу песни я переводила на язык танца, а он умело давал мне надёжный фундамент. Получилось очень эмоционально. Прочим парочкам пришлось убраться с нашего пути, не выдержав конкуренции. Закончили танец мы в одиночестве, окружённые плотным кольцом зрителей. Эффектно закончили.
   Общественность, судя по всему, решила, что это было ещё одно постановочное шоу и нас провожали аплодисментами, пока мы не уселись за стойкой.
   - Огромное спасибо, - дыхание ещё не выровнялось и прозвучало хрипловато, но очень сексуально. Я действительно была ему весьма благодарна. Некоторое время уже, я отчаянно тосковала по возможности, вот так вот насладиться танцем. - За помощь, и за танец тоже.
   В этот момент между нами появилась Леночка администратор.
   - Охрана просила передать Вам, что машина в порядке, - она протянула ключи.
   -А что там произошло, - вот не праздное любопытство было в его голосе. Сейчас я отчётливо это понимаю. А вчера я ещё раз поблагодарила, искренне пообещала, что буду помнить этот танец, и ушла, позволив Леночке самой всё объяснить.
  
   Музыка стоп. Барабанная дробь.
   Ладно. Проехали. Что было, то было. Дальше то что?
   А что, я по-прежнему хочу получить эту работу? Вне всякого сомнения. Работа в самом модном ночном клубе - это же именно то, что нужно такой как я для роскошного существования в этом мире. Может, какая-то глупая неожиданность и охладила слегка мой пыл, в какой-то момент. Но кабинет босса, его манера общения, и то, как поставлено дело меня реально очаровали. И деньгами солидный заработок, что тоже не маловажно. И, следует признать, что теперь мне ещё больше хочется приобщиться к этому празднику. Значит - курс принят. Действуем.
   Сначала Егор. Легенда, изложенная на собеседовании, вовсе не выдумана, просто недосказана. Время действительно пришло. Сегодня полнолуние. Ночь, когда я могу взять плату с мужчины. Великую плату, за великое счастье обладать такой как я.
   Тщательно продумав манёвр и убедившись в том, что все, на дороге правильно понимают, что именно я собираюсь предпринять, я развернула машину. Достала мобильный и вызвала Егора. Он отозвался почти немедленно.
   - Привет, моё сокровище, - ха-ха! Ну, пока - да. Пока ещё я твоё сокровище. Но уже этой ночью станет наоборот.
   - Какие планы? - не дожидаюсь ответа, ибо он очевиден, - Когда освободишься? Я еду к тебе.
   - Я тоже уже еду ко мне. Что-нибудь купить? Вино? Мясо?
   - Вино? - прислушиваюсь к своим желаниям - Да. Отлично. Красное. А ужин я, пожалуй, сама добуду. Голодная. Очень. Заскочу в китайский ресторанчик или что-нибудь другое придумаю. До встречи.
   Даю отбой. Размышляю десять секунд и набираю номер одного милого французского ресторанчика. Парижский салат, устрицы, говядина по бретонски и мокко с орехами. Достаточно. Заеду через час. Заказ N... 13? Поняла. Это просто праздник какой-то.
   Убираю мобильный. Лёгкое волнение проскальзывает меж крыл. Как и всегда перед ритуалом. Вдыхаю глубже и уверенно вдавливаю гашетку. Я не тороплюсь, напротив я собираюсь ещё побывать на холмах. На самом-то деле, скорость и тяжёлый рок - это как специи, удачно подчёркивающие, основной вкус, а вовсе не банальная спешка. Начнём.
   Щёлкаю пальцами, вызываю ловушку. Шкатулка лунного камня, исчерченная рунами, уже мерцает на пассажирском сиденье. Её сияние удивительно напоминает рассеянный, таинственный свет луны. Руны несут в себе вовсе не магию, а всего лишь определяют, что она и её содержимое принадлежат мне. Мне!!! Волнение нарастает. О! Rammstein. Вовремя! Я делаю музыку громче и, не сбавляя скорости, начинаю медленно разминать позвоночник. Сама себе кажусь коброй. Усмехаюсь этой мысли. Что-то в ней от каламбура. Ведь я, в некотором смысле, змеелов. Не тороплюсь и наслаждаюсь тем, как моя сущность оживает в клетках этого организма. Я чувствую каждое отдельное пробуждение, я не упущу ни одного.
   Ауди влетает на склон. Я отлично знаю этот серпантин, но ливень и скользкая дорога - реальная угроза моим планам. Ничему не можно вмешиваться в ритуал. Всё же, очень неохотно уделяю немного внимания безопасности. Я не тороплюсь, нет, просто... таааак не хочется отвлекаться. Это ненадолго, подбадриваю себя. Минута, ещё одна... Вершина. Резко, с разворотом, торможу. Адреналин, он уже кипит во мне. Распахиваю дверь, откидываюсь на спинку кресла и закуриваю. Дослушаю композицию. Вечер. Кинчев. Вся моя моща тягуче собирается и выстраивается вдоль позвоночника. Я готова.
   Выхожу, потягиваюсь. С беззвучным ударом грозы выпускаю хвост, своё самое дорогое оружие. Секунду любуюсь огненным наконечником. Проклятье! Как я по нему соскучилась. Затем вскидываю руки и расправляю крылья. В ту же секунду чувствую удар ветра, он сбивает меня с ног, но я успеваю поймать восходящий порыв и взмываю прямо в раскат грома. Возбуждённое ритуалом тело откликается каждой капле дождя. Воздушные потоки облизывают так приятно. Во мне полыхает пожар. Вот теперь я по-настоящему опасна. Я дышу и не могу надышаться свободой... Но уже почти темно. Пора.
   Крыла я не убираю. Зачем? Человеку не дано их увидеть, а демон тут один. Укутываю себя ими очень нежно. Только они могут не дать остыть или расплескаться так тщательно собранному возбуждению.
   Звонит мобильный. Это Егор. Не думаю, что он хочет поторопить меня. Ему хорошо известны мои повадки. Просто беспокоится.
   - Пробки, дорогой. Всё по плану, я еду, просто получается не так быстро, как я думала.
   А я люблю кататься по городу вечером в такой дождь. Дороги почти пустые. Городские огни и всполохи светофоров отражаются в мокрых поверхностях. Лобовое стекло наполняется влагой, как глаз слезой, дворник смахивает её. На несколько секунд вспыхивает реальность и тут же снова покрывается брызгами. И я во второй раз пролетаю мимо ресторана. Мне хорошо и я не тороплюсь.
   Но всё же я, в конце концов, подкатываюсь к едальне, и неожиданно понимаю, что так и проездила весь вечер с откинутым верхом. На эту мысль меня наводит мальчик-парковщик, слишком уж бесцеремонно, упершийся взглядом в мою грудь. Мокрая насквозь белая рубашка совершенно не скрывает моих прелестей. Она и сухой то была, не сильно справлялась. А сейчас у мальчишки на лице написано глубокое разочарование всеми известными ему мужскими журналами. Котёнок, можешь считать это своими чаевыми за то, что сгоняешь за моим заказом. Тупо конечно, но как только он убегает, я поднимаю крышу. Это юное создание, пораженное до глубины души, сейчас не в состоянии адекватно оценивать происходящее. А где-то ещё могут совсем не правильно понять. Но можно этого не допустить. Как только он передаёт мне коробку с едой, машина наполняется такими ароматами, что кататься сразу расхотелось и захотелось в кресло у камина.

***

   На меня, вымокшую до нитки, Егор реагирует правильно. Просто радуется возможности раздеть меня без разговоров и прелюдий. Огромным мягким и тёплым (из сушилки) полотенцем он начинает меня вытирать, с такой нежностью задерживаясь на лакомых местечках, что лёгкая дрожь пробегает от затылка к коленям. Я чувствую горячее дыханье наэлектризованной кожей и то, как ласково он прикасается губами к шее. Потом он поднимает голову и смотрит мне в глаза. Когда я впервые оказалась в его объятиях, этот взгляд спрашивал разрешения. Теперь он знает всё сам. Я горжусь.
   - Согрей вина. Давай поужинаем. Это очень особый вечер. Я никуда не тороплюсь. - и можешь не сомневаться, дорогой, этот вечер для тебя. Только для тебя. Я лишь возьму кое-что в конце. И всё... И всё. - Только, можно, мы поужинаем у огня? Я немного перегуляла.
   Выскальзываю из его рук и начинаю накрывать на стол. Его взгляд совсем недолго ласкает сосок, потом он уходит на кухню. Тогда я достаю из сумочки ловушку и иду в спальню. Я точно знаю, где её оставить. Множество раз я переживала в уме, то, как это будет. Я возвращаюсь в гостиную, нахожу пульт от музыкального центра, и жду его возвращения, перелистывая радиостанции. Он входит с пузатым керамическим чайником в руках, и ставит его на открытый огонь в камине. Пока греется вино, а комната постепенно наполняется дурманящим ароматом, мы успеваем съесть ужин. Треплемся о романтичной погоде, о том, как хороша французская кухня и как здорово я в ней разбираюсь. А ещё смеёмся над тем, как это прикольно кушать рядом со мной, голенькой, особенно, когда я никуда не тороплюсь. Затем я разливаю рубин по бокалам и убираю лишний свет. Пришло время вина и секса.
   Вообще то, я знаю, о чём он думает, и, поэтому, сразу вручаю ему оба бокала. Теперь он открыт и обездвижен на некоторое время. Я кладу руку ему на шею и подушечками пальцев чувствую глухое эхо его сердца. Не выдерживаю и хвостом начинаю расстёгивать рубашку. Пуговицу за пуговицей. Рука скользит следом. Он делает движение, пытаясь избавиться от вина, но я уже достигла цели и в новом взрыве ощущений он снова падает в кресло. И вот он весь передо мной. Хорошо, что ему не дано знать, насколько он сейчас беззащитен. Тщательно, стараясь не пропустить ни миллиметра, я пробегаю пальцами по такому знакомому, такому близкому, уже, телу. Я запомню каждый изгиб, каждую родинку, каждый волосок.
   - Ты богиня.
   - Только с тобой.
   Раз за разом изгибы этого тела приводят меня в одну и ту же точку. Я всего лишь раз касаюсь её губами, из его груди вырывается шумный вздох. Я встаю, и он подаётся вперёд. Перехватываю из его рук один бокал. Отпиваю большой глоток. В горле пересохло. Егор тоже подносит бокал к губам. Делаю ещё глоток. Выплёскиваю остаток в камин. Огонь на секунду падает, вино шипит и уносится в дымоход сизым дымком. В эту секунду я успеваю улизнуть в спальню. А через 10 секунд он застаёт меня раскинувшейся на прохладных простынях. Возбуждённую и доступную.
   Этой ночью мы стали одним целым. Мы не угадывали желаний друг друга, мы хотели одного и того же. Возбуждение накатывало на нас, захлёстывая страстью с головой. А когда спадало, мы, не отрываясь друг от друга, прислушивались к каждому отголоску, и приходила следующая, более мощная волна.
   Дьявол! Как он изменился с нашей первой встречи! Когда-то я рассказывала о нём Учителю, называя начинающим сёрфером. Он ловил любую волну, на которую хватало мастерства вскочить. Сейчас же он терпеливо ждёт свой девятый вал. И ему достанет мастерства совладать со стихией. Он возбуждён и напряжён, но взгляд у него спокойный. А дух уже захватывает даже у меня.
   И вот она - та самая. Цунами. Всё, что было прочувствовано нами этой ночью, всё, что так томительно наполняло - вот-вот прорвётся. В секунду, когда четыре лепестка открываются, я молниеносно вонзаю в центр огненное жало и выдёргиваю самое дорогое сокровище во вселенной. За пол удара сердца до... Не расплескав ни капли, выдёргиваю. Это не та мимолётная сладкая энергия, которую я поглощаю и сжигаю ежедневно, благодаря которой существую. Это великая кундалини. И ЭТА украсит даже мою копилку. Ещё один кирпич в фундамент моего, и без того не малого, могущества. Мягкий щелчок ловушки органично вплетается в восторженный рык Егора. Ещё бы. Только встреча с такой как я может подарить человеку счастье прочувствовать ВСЁ, как было сказано - "нерасплескав". Теперь это моё. Ему не придётся больше испытать эту бурю эмоций. Отныне секс для него - всего лишь физиология. Хоть он и не заметит потери, но, всю оставшуюся жизнь, ему придётся идти босиком по осколкам разбиваемых сердец.
   Он падает рядом. Это было так восхитительно, что он не может подобрать слов. С надеждой смотрит на меня, может, я скажу?
   - Нет. Не скажу, Егор. - вздрагивает.
   - Разве я спросил вслух? Мне показалось, что подумал.
   - Егор. Я знаю про Кристину. - смотрю в окно. Буря окончилась, и полная луна в чистом небе безраздельно завладела моим вниманием. Она и ещё шкатулочка в углу, повторяющая её свет. - Если будет очень трудно меня простить, попробуй представить как обидно и горько должно быть сейчас такой как я. Обещаю - полегчает. Прощай.
  
   Что нам стоит дом построить?
   Егор стоит, прислонившись к стене, и молча смотрит, как я натягиваю джинсы. Ну а что он может сказать? У него была такая женщина, о какой не каждый смеет мечтать, а он разменялся на другую. Всякий раз одно и тоже. Заполучив такую, как я, они очень скоро свыкаются с мыслью о своей исключительности. А мне остаётся только подождать. И я внимательно наблюдаю за его окружением. Наступает момент, когда я ловлю на себе взгляд какой-нибудь Кристины. В этом взгляде смущение - я нравлюсь людям, и им бывает стыдно, когда они меня обижают, а ещё гордость - он имел меня, но отвлёкся на неё, и ещё совсем немного зависти - он, конечно, запал ей в душу, иначе не могло и быть, иначе я не выбрала бы его.
   И вот теперь он вынужден просто стоять и смотреть, как я ухожу, глотая горечь. Ему невдомёк, что я и не сержусь вовсе. Другая, на моём месте, терзала бы его сейчас вопросами типа "Чего тебе не хватало?". А я знаю, чего ему не хватало. Ему отчаянно не хватало главной роли. И это правильно. Настоящий мужчина просто обязан уставать оттого, что он выступает в тени своей женщины.
   Кручу в руках то, что вчера было белой рубашкой. Она ещё влажная, и ужасно мятая. Приводить её в порядок бесполезно. Да и нельзя сейчас останавливаться. Уходя, уходи. Тряхнув головой, я решаю, что причёсываться тоже бесполезно. Каковы шансы столкнуться в лифте с соседями в половине пятого утра? Вопрос риторический. Вот на лифте я и спущусь домой. А там мои верные саламандры быстро всё устроят.
   Вдруг он не выдерживает.
   - Кто тебе сказал? - молодец. Отрицать глупо и бесполезно.
   - Кристина, - и, клянусь, это не месть. Наоборот. Упаси её от такого Егора, каким я его оставляю, после этой ночи. Пустого. Никогда больше не потеряющего головы от обладания женщиной. Обладания в том, космическом, смысле. Я могла бы промолчать, и он остался бы с ней. Тогда он всё равно стал бы ненавидеть её, подсознательно виня в моём уходе. Ох, как была бы она несчастна, в своей отчаянной любви. Теперь же я гарантировано отсекла такую вероятность. Я сделала ей одолжение.
   Щёлкаю пальцами, отправляя ловушку в сокровищницу, открываю дверь и выхожу. Егор отрывается от стены и делает несколько шагов следом. Но снова не находит слов и просто смотрит как закрываются двери лифта, навсегда отрезая меня от него.
  

***

   Вдох, выдох. Ещё вдох. Лифт начинает плавиться за несколько секунд до остановки. Дьявол. Вот я о чём не подумала. Двери!?! Не трагично. После окончания ритуала я... Да я всесильна. В самом помпезном смысле этого слова. Моё могущество и так-то лежит далеко за пределами самых смелых фантазий. Могу рушить, могу созидать. А после ритуала это не требует ни усилий, ни даже до конца сформировавшейся мысли. Вскидываю крылья, и он в ту же секунду лифт испаряется, как вино в очаге. Одежда, кстати, тоже. НО! После ритуала вообще ничего не трагично. Просто заметка на будущее: лифт успевает расплавиться.
   Я самое счастливое существо в пространстве и времени. Я знала, что в этот раз будет что-то особенное. Я уже достигла такого мастерства в ритуалах, что мне открываются ощущения, боюсь, не доступные даже Учителю. И трофеи соответственные.
   И только я умею так наслаждаться этим счастьем. Я дома. Я во всей своей невозможной силе. Я просто иду по тропе. Мне спокойно и тепло. Я расслаблена, ибо ничто не опасно мне сейчас. Призрачный огненный плащ моих крыл ниспадает по плечам, развеваясь в такт моих шагов. Лёгкий бриз пробегает по волосам, и они укладываются локонами. Это саламандры. Дом кишит ими, но они ни за что не позволят себе показаться. Столь ничтожны они предо мной.
   - Покажешь? - на тропе появляется Учитель. Любимое лицо светиться гордостью и нежностью. - Сколько?
   - Три с половиной оборота. - провожу рукой и открывается путь в сокровищницу.
   - В яблочко! - он кивает. Он всё ещё удивляется. Он никогда не сможет принять то, что я переросла его. Но всегда только он вдохновлял меня. Всё это только ради него и этих минут счастья. Мне не нужно могущество, мне всегда нужен только он. И этого он тоже никогда не сможет принять.
   Мы проходим в зал. Шкатулка мерцает на бархате, в центре. Останавливаюсь и слегка поклонившись пропускаю Мастера. Он откидывает крышку и несколько минут с наслаждением рассматривает мою добычу. Дома Кундалини обрела физическую форму. Теперь это не энергетическая пружина, а свернувшаяся спиралью огненно-оранжевая змея.
   - Браво, детка. Она идеальна. Хорошо. Очень хорошо - Чёрт побери, в его тоне ни йоты восхищения, только самодовольство. Я что никогда не дождусь достойной похвалы?
   - Он держался молодцом. Ни истерики, ни лжи.
   - Ловко ты его. Растёшь. Куда дальше?- Учитель всегда нацеливает меня на безостановочное движение вверх и вперёд. Может я и превзошла его в мастерстве, но его опыт и мудрость недостижимы.
   И я начинаю рассказывать о новой работе, вечере в баре и собеседовании. Взмахом руки я убираю сокровище в тайник, и мы снова выходим на тропинку. Я продолжаю рассказывать. Он задаёт вопросы. Много вопросов. Я вспоминаю новые и новые подробности. Я не жду советов, а он их и не даст. Просто когда он рядом мысли сами распутываются непостижимым образом и открывается суть. Когда я говорю о Павле и Диодоро, я заглядываю ему в глаза, надеясь заметить хоть искорку ревности. Хоть отеческой. Но вижу лишь азарт охотника стравливающего на зайца свою самую породистую борзую.
   - Я знаю о чём ты думаешь, детка. Всё останется так, как есть. - с кончиков моих пальцев срываются молнии, он и правда знает о чём я думаю. Но как? Я не могу... не должна быть так читаема. - Этого тебе не изменить.
   - Всю жизнь ты учил меня тому, как менять неизменное. И вот теперь, когда я сама могла бы взять ученика ты говоришь мне такое? Объяснись?
   Секунду он смотрит на меня тем одобряющим взглядом, ради которого я готова на всё, а потом разражается громоподобным хохотом.
   - Ты не поверишь, - он продолжает хохотать, кажется, он не может взять себя в руки. - Но это ты всю жизнь учишь меня этому. Твоя неподражаемая суть, которая стала определяющей, когда я выбирал ученицу. Я, всего лишь, как могу её культивирую. Неправильно ставить садовнику в заслугу изысканность орхидеи. Его можно лишь благодарить за то, что она распустилась. Так когда же ты возьмёшь ученика? Знаешь, это ведь самая популярная тема в суккубате. Ты и ученик. Последнее предложение было чрезвычайно щедрым.
   Садовник, орхидеи. Неожиданно память откликается на эти образы. И как всегда в присутствии Мастера приходит озарение. Орхидея мощнейший природный источник Кундалини.
   - Учитель, он разводит орхидеи.
   - О! Вот это находка! Поздравляю. Когда ты им займёшься? - кажется, мне всё-таки удалось его зацепить.
   - Мне второй нравится больше.
   - Почему?
   - Не знаю.
   - Скажешь, когда разберёшься? - и так всегда. Он опять ставит меня перед дилеммой и преспокойно себе наблюдает со стороны за тем, как я принимаю решение. Он никогда пытается подсказать или надавить, просто наблюдает. Но, если бы это когда-нибудь закончилось, боюсь, с этим закончился бы смысл моей жизни.
   - Как только я пойму как ты это делаешь, сразу возьму ученика, - огрызаюсь совсем как в детстве.
   - Что именно?
   - Культивируешь.
   - Не узнаешь, пока не попробуешь. Но! Это твой выбор и ты сделаешь его правильно.
   - Но работа... - чёрт, сама понимаю, что не аргумент. - Да. Сделаю. Так что они там предложили?
   - Полное высвобождение вам обоим до конца обучения. - Ого. Не слабо. Абсолют. До тех пор пока не появиться ученик у моего ученика.
   - С чего бы такая щедрость?
   - Ну, видимо, есть причины. Ты хочешь их знать?
   - Возможно. А пока мой ответ отрицательный. Я не готова.
   - Уверена?
   - Учитель, я обещала сделать выбор, я его сделала. Пока - нет. Я не тороплюсь.
   - Ладно. Принято. Знаешь, ты делаешь мне честь как учителю. Отдохни хорошенько, детка, и возвращайся к делам.
   - Ты уйдёшь?
   - Могу немного задержаться, если хочешь, - ну конечно я хочу. Хочу быть тем ребёнком, которого он терпеливо приручал когда-то. Хочу снова быть окружённой его заботой и спать у него на коленях. Хочу, как раньше, часами слушать его истории. Хочу делиться своими открытиями, такими наивными, но почему-то важными для него. Хочу всегда оставаться его девочкой. Не хочу, что б у него появилась следующая ученица.
   Мы опускаемся на лежбище, покрытое тёплым пеплом. Он позволяет мне положить голову ему на грудь. Я боюсь даже шевельнуться, что б ни вспугнуть мгновенье.
   - Сыграешь мне? - Он берёт моё лицо за подбородок и поворачивает к себе, заглядывает в глаза, и появляется музыка. Я тоже могу повелевать стихиями, но сложить их в музыку... гулкий рёв вулкана становиться чуть тише, раскаты грома ритмичней, ветер меняет тональность и вплетается в перезвон аметистового песка. - Я люблю тебя, - шепчу я и проваливаюсь в бездну прекрасных звуков. Он не отвечает. Никогда не отвечает.
  
   Эта песня хороша, начинай сначала
   Открываю глаза, и обнаруживаю себя в горячей ванне в своей квартире. В соседней комнате звонит мобильный. Снова закрываю глаза и вижу Ташку. Она сидит в своём кабинете, отвернувшись от стола к распахнутому настежь окну. Кусает губу и прижимает телефон к уху. Надо ответить. Ташка, девочка, с весьма расшатанными нервами. Вздыхаю и щелчком пальцев выдёргиваю из сумочки мобильный.
   - Да, дорогая.
   - И когда, я спрашиваю, ты собиралась меня предупредить? - Пока я тянулась за телефоном, Ташка до мелочей успела сформулировать гневную тираду, а потом снова растерять все слова. Я ничего не понимаю, но голос её звучит крайне возмущённо.
   - О чём?
   - О том, что дала мой телефон в качестве рекомендателя!!! - О! Точно.
   - Рассказывай, - сбиваю на взлёте её праведный порыв. В конце концов, я не скрывала от неё своих планов на счёт работы в ночном клубе. Она отлично знала, зачем я её туда привела. И, учитывая, что она мой непосредственный руководитель, подобных звонков она вполне себе могла ожидать.
   - Ну... Мы разговаривали минут двадцать, - при Ташкином то словоизобилии? Удивляюсь, что не час. - Очень приятный мужской голос...Представился. Сказал, что в своём резюме ты указа...
   - Таш, ближе к делу. Что спрашивал?
   - Спрашивал, как я могу тебя охарактеризовать. Я сказала - умная, инициативная, - конечно! Прям так и сказала. А вовсе не стала растекаться мысию по древу, конкретизируя каждое слово, и вспоминать истории в подтверждение. - Потом он спросил, что я ценю в тебе больше всего. - От такого Ташкиного тона следует ожидать чего-то экстраординарного.
   - И что ты ответила, - улыбаюсь.
   - А вот и нет, - она почуяла насмешку. - Я сказала, что мне никогда не приходилось объяснять, как именно выполнять мои поручения. Сказала, что достаточно поставить задачу, а ты сама придумаешь, как её выполнить, подключишь нужных людей и так далее. - не в бровь, а в глаз. Ещё бы. Знала бы ты, какую школу я прошла. Ай да Ташка.
   - Пасиб, солнц. Ты настоящий друг. Ценю. Честно.
   - Спрашивал про недостатки, - Ага. Очень интересно, что ты для меня придумала.
   - Солнце, ты же не стала рассказывать ему горькую правду?
   - Стала, - Ташка на том конце, за малым, не лопается от гордости. - Я сказала, что ты иногда бываешь слишком принципиальной, особенно с начальством. - блеск. С меня причитается.
   - Таш, я исполню любое твоё желание. Честно-честно. Загадывай. - Подруга, моя дорогая, я ведь не первый раз предлагаю. Что ж ты всё никак загадаешь? Да, хоть в шутку! Я очень, люблю тебя, родная, но я буду не я, если когда-нибудь стану тебя уговаривать. Всё дело в том, что такие как я, не кидают подобных предложений на ветер. Зато могут исполнить. Всё что угодно. Просто загадай.
   - А ещё, - её тон напоминает голос Деда Мороза, вопрошающего "Какой же подарок я приготовил для Машеньки?" - Он спросил, отпущу ли я тебя! - Ташка выпаливает новость так, что становиться понятно. Это был гвоздь программы.
   - Таш, скажи, что ты меня отпустила или я сейчас утону в этой ванне, - конечно отпустила. Я ни на секунду в этом не сомневаюсь. Но ей важна и приятна такая моя реакция, так почему бы и нет?
   - Ты вообще понимаешь, что этот вопрос означает? Подруга, они остановились на твоей кандидатуре! - не отвечает она на мой вопрос. А я не тороплюсь. Я так люблю эту Ташкину склонность к театральным эффектам, поэтому продолжаю подыгрывать.
   - Таш, ты сводишь меня с ума. Если сию секунду ты не скажешь, что отпустила меня, я бросаю трубку. И можешь выезжать сюда, что б лобызнуть мой хладный труп.
   Но Ташка странно реагирует на моё шутейство. Её голос вдруг становиться уставшим и тихим.
   - Ну конечно отпустила. Не могла не отпустить. Егор в соседнем кабинете. Я вижу его. Если кто и хладный труп, так это он. Ты, действительно, больше не сможешь тут работать. Или он... Но он никуда не собирается. Короче, как не прискорбно мне это произносить, но... ты свободна. - бурлящая во мне радость сейчас явно неуместна. Поэтому я просто притаилась с трубкой и жду. - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Надеюсь, это действительно было необходимо. Может, встретимся где-нибудь и пообедаем вместе?
   О, да, Наташа. Я знаю, что я делаю. Знаю в самую суть, в первопричину. Но, тысяча чертей, это не твоё дело. Придётся встретиться и привести её в чувство. Ни мне, ни Егору совершенно не нужны её излияния.
   - Добре. Я через двадцать минут буду готова. Куда пойдём? Любой каприз. Я угощаю, за мной должок.
   - Давай как обычно. Сможешь меня забрать?
   - Да, не вопрос. Наберу тебя, как подъеду. - уже собираюсь положить трубку, но вдруг понимаю, что может затеять Ташка. - Зая, спасибо тебе ещё раз за рекомендацию. И смотри не расчувствуйся там из-за Егора. Это его выбор. Ты же не думала, что я прощу измену? Ты бы тоже не простила. Я виновата только в том, что не устроила сцену. Напротив, была очень мила и безупречно вежлива. Теперь ему ровным счётом не в чем меня упрекнуть. По этому поводу и скорбит. Скоро его отпустит. Обещаю. С ним всё будет в порядке.
   - Хорошо. До встречи, - ну точно собиралась что-то предпринять.
   Я выбираюсь из ванной и оборачиваюсь к зеркалам. По отражению пробегает дрожь, и я вижу себя. Я неторопливо бреду по лабиринту стеллажей в своей библиотеке. Подхожу к письменному столу, на секунду замираю у кресла, потом ставлю кружку с дымящимся напитком на стол и сажусь. Я, которая по эту сторону зеркал, с удовольствием отмечаю то, как прекрасно и трогательно выглядит моё точёное тело на фоне громоздкого кресла. Я-Отраженье провожу ладонью по столу и там появляется чистый лист. Протягиваю руку к тому месту, где появляется чернильница. Беру перо и некоторое время рассматриваю, как идеально оно отточено. Опускаю его в чернильницу, а глаза на бумагу. Я готова писать, но не повесть, а свою новую жизнь. Цикл окончен. Впереди новый виток с чистого листа. И я, как писатель вооружённый лишь призрачной идеей, начинаю стягивать из праны подходящие слова и рифмы.
   С чего начать новую жизнь? С перемен. Разрыв с бойфрендом и новая работа - начало положено. Я распахиваю дверцы шифоньера и окидываю взглядом свой гардероб. Снова звонит мобильный. Номер не определяется. Поднимаю трубку. И слышу голос Павла.
   - Добрый день, Марья. Можете говорить?
   - Добрый. Да, вполне. Приняли решение?
   - Поэтому и звоню. Если вас всё ещё интересует наше предложение, - это он меня поддразнивает. Понимаю, улыбаюсь. - я хотел бы пригласить вас на ужин, что бы немного ввести в тему.
   - С удовольствием. Но на сегодня у меня запланировано одно мероприятие. Я уже выдала обещанье на этот счёт своему босу. Бывшему. Не могу отказаться. Неудобно получится. Не хочу что б выглядело, будто меня поманили, а я всё бросила и ушла. - Правду, только правду, и ничего кроме правды. Зачем мне врать тебе, дорогой.
   - Нет, конечно, не стоит ничего отменять. Завтра?
   - Отлично, завтра.
   - Как на счёт индийской кухни? - Немедленно напрягаюсь, предложение мне совсем не нравиться. То есть, индийская кухня бесспорный фаворит моих предпочтений. Но, это же не модно и не типично, для девушки. Я из тех немногих, кого не пугает экстраординарная острота и пряность блюд. Да и для делового обеда не самый удачный выбор. Он что, справки обо мне наводил? Но я не афиширую своих пристрастий.
   - Ладно.
   - Тогда в 16:00 в "Гималаях". Назовёте мою фамилию. - Очень интересно. Разве ты мне представлялся, что б я фамилию твою знала? Ещё одна проверка? А смысл? Решение принято и до моего сведения доведено. Значит, уверен, что я её знаю. Но тогда выходит, что он читает меня лучше, чем я его. Бред. Так, стоп. Не тороплюсь. У меня есть таймаут до завтра.
   - Четыре. Гималаи. Встреча с господином Вреколатасом.
   - Верно. Значит, до встречи... - пауза...что-то ещё хочешь сказать? Ой, клади уже трубку, пока я не задымилась.
   Выхватываю белые джинсы и синюю искристую водолазку и в сердцах хлопаю дверью шкафа. Чёрт, чёрт, чёрт! Даю себе возможность спустить пар, вволю потопать, похлопать дверями. А, самый верный способ успокоиться. И всё проходит. Возвращается способность трезво мыслить.
   Смотрю на себя в зеркало. Джинсы сидят хорошо, водолазка отлично гармонирует с карими глазами. Чего не хватает? Золота! Выбираю старинную пару колец с тёмно синими аметистами, одно с крупным камнем, другое с крошкой и довольно длинную массивную цепь. Достаточно.
   Вспоминаю, что вчера не удосужилась вызвать автопилот, и моя Ауди осталась в подземном гараже на другом конце города. Значит, поедем на Хонде. Хонда у меня правильная. С2000. С правым рулём и тоже кабриолет. Во-первых - я считаю, что управлять праворукой машиной удобней. Для правшей, разумеется. Во-вторых - мне ужасно нравится, когда со мной пытаются заигрывать на дороге, и то, что я справа, как нельзя, кстати, в таких ситуациях.
   - И повнимательней, пожалуйста, машины заканчиваются, - подтруниваю я себя.

***

   Звоню Ташке от последнего светофора.
   - Я рядом. Выходи. Вреколатас звонил. Поэтому и задержалась.
   - Я же говорила! - Ташка бросает трубку, и когда я сворачиваю на парковку, она уже выходит из здания. Выглядит - супер. Ей идут заколки, и она умеет ими пользоваться. Одним движением она складывает свою гриву в, до того живописный беспорядок, что можно подумать, она несколько часов провела в салоне.
   Она удивлённо вскидывает брови, косясь на машину, но садится.
   - Вчера забыла машину у Егора. Не стала садиться за руль. Мокро, а мы вино пили. - объяснение Ташка принимает. Она заморочена безопасностью. Поэтому и не любит мою Хонду.
   - Ну рассказывай. Когда приступаешь?
   - Не знаю пока. Завтра в четыре ужин и вводный курс бойца.
   - Вау. Он тебя на ужин пригласил?
   - Ага. В Гималаи.
   Торможу на светофоре, а справа останавливается чёрный универсал. Мальчик за рулём подмигивает мне и грозиться:
   - Догоню.
   - Дерзай! - тоже подмигиваю.
   С первой вспышкой оранжевого света он с пробуксовкой рвёт с места и уносится через перекрёсток. А я медленно поворачиваю налево.
   - Не догнал, - резюмирует Ташка. - Я вот что подумала. Смотри, он же тебя не в своё заведение поужинать пригласил. - Так вот же. Сама об этом думаю. Молодец, солнце, зришь в корень. - Это свидание! - неожиданный вывод.
   - Это работа. Он хочет сосредоточиться на разговоре, а в клубе его будут отвлекать текущие дела - я останавливаюсь у ресторанчика и глушу мотор. Вот вечно у нас с Ташкой такие трёп-спор брифинги. Не то, что б я была с ней не согласна. И на этот вариант у меня "вроде как" зреет "типа как" план. Просто ради приятной болтовни с остроумным собеседником возражаю. И, кста, периодически в споре рождается истина.
   - Он хочет сосредоточиться на тебе.
   - Ну, я не думаю, что помимо прочего, от ассистента он ждёт ещё и интимных услуг. Но, допустим. Вариант то не очень удачный. Одно дело - роман с коллегой, совсем другое - с боссом. Что делать, Таш? - Мне очень нужно её мнение, ибо я, бывает, подозреваю людей в куда большем, чем то, на что они способны. И ещё у меня бывают затмения, как оказалось.
   Ташка изучает меню, а я, даже не взглянув, заказываю сырное ассорти, помидоры чери, оливки и большую чашку эспрессо. Достаю сигареты и прикуриваю.
   - Понимаешь... - после продолжительной паузы я открываю карты - Это тот, который Сирожу вспугнул.
   - Да ладно? - подруга хлопает ресницами. Я развожу руками, давая понять, что сама в шоке. - И ты ещё сомневаешься, что это свидание? Маш, но это очевидно.
   - Не-у-дач-ный-ва-ри-ант, - напоминаю я, ты не ответила на мой вопрос, подружка. Что делать то?
   Люблю Ташку за то, что ей не надо ничего объяснять. Она отлично улавливает важнейшие вводные, анализирует, и вываливает результаты на гора.
   - Обдай его холодом? - ага холодом. Судя по орхидеям, там возможно крупнейшая Лини из всех, о которых мне приходилось слышать. Но этот аргумент не для Ташки. И не для меня, если честно. Меня подстёгивает то, как заинтересовался Учитель. И если я сделаю это, то опять только для него.
   - Думаешь холодом?
   - Вообще то нет. Вообще то я думаю о другом. Замуж! - КУ-ДА? Чёрт возьми, Ташка, что ещё ты такое придумала.
   - Не хочу. Вот уж куда я точно не тороплюсь, так это - замуж. Ты чего? Мне ещё праздник не надоел.
   - Но вариантов три, а приемлемых из них всего два. Первый - между вами вообще ничего не вырастает и тогда это просто очередной перевалочный пункт в твоей жизни. Второй - вы оба даёте слабину, и секс начинает мешать работе, а работа отношениям, через некоторое время конец истории. - Ну, звезда! Конец цикла, я бы сказала. - И третий - серьёзные отношения, со всеми вытекающими последствиями. Выбирай?
   - Перевалочный пункт, - я не задумываюсь ни на секунду, а Ташка удивлена моим выбором.
   - Почему? - Она совсем не так задаёт этот вопрос, как Учитель. Она не засчитывает ответ как разумный. Учитель никогда не давит. И не торопит. Он интересуется, Ташка же требует выбрать другой вариант.
   - Не знаю, Таш. Предчувствие. - спонтанно решаю добавить ещё аргумент, - Успела положить глаз на бармена.
   - Ага, я заметила. - Ташка угрюмо смотрит на меня. Не одобряет. - Я бы посоветовала не торопиться. - Путаешься в показаниях, подруга. Только что ты советовала, обдать его холодом. - Не жги мосты. Иди на ужин, принимай комплименты, позволь поухаживать, но мало-мальски конкретных надежд пока не давай. Не позволяй слишком отвлекаться от рабочих тем. И старайся не упускать инициативу. Там видно будет.
   - А вот так я, пожалуй, и поступлю. Пасиб, солнц. Честно сказать, я сильно сомневалась. Даже подумывала - не отыграть ли обратно, - разумеется я лукавлю, но того требуют традиции жанра.
   - Ни в коем случае! Наши не сдаются. - Это точно, подруга.
   На обед попасть не худо, но отнюдь не в виде блюда
   Немного поколебавшись, я все-таки надеваю красное атласное платье, и кожаный пиджак цвета слоновой кости. Я помню, что решила не давать Павлу поводов, но несколько восхищённых взглядов, были бы очень кстати. Провоцировать не буду. Ну, точно. Буду паинькой. Буду поддерживать разговор только о работе. На комплименты и выходящие за рамки деловой встречи вопросы отвечать буду скупо, односложно. Ташка, права, инициативу следует оставлять за собой. А это у меня получается отменно, когда я чётко вижу цели и задачи.
   В глубине зеркала я отправляю перо в чернильницу, откидываюсь в кресле и некоторое время рассматриваю свой наряд. Решаю, что камни надо заменить на платок и возвращаюсь к письму.

***

   Прикуриваю сигарету с ладони, лениво тянуться за зажигалкой. Через тонированное стекло никто ничего не заметит. Не люблю тополиный пух, поэтому еду с поднятым верхом. Когда накурено в машине, кстати, тоже не люблю. На перекрёстке опускаю окошко, и тут же раздаётся восхищённый возглас:
   - У ты какаааая!?!
   Поворачиваю голову. Мальчикам не больше двадцати. Их трое. Стоят близко-близко ко мне. Такие клеевые! Все с велосипедами. Яркие футболки обтягивают вспотевшие тела. Банданы, напульсники - всё как надо. Улыбаюсь. Тот, который окликнул, мне нравится. Очень сладенький. Высокий, прогонистый, загорелый. Смотрит так хитро, слегка склонив голову. Поймал мой взгляд и не отворачивается. Интересно котёнок, ты, и правда, такой смелый? А я, пожалуй, проверю. Протягиваю визитку. Мальчик, (вот это да!) отрывисто протягивает руку, успевает в последнюю секунду, светофор меняется. В подтверждение серьёзности своих намерений, подмигиваю, и лишь потом трогаюсь. Визитка парню досталась шкодная. Давай дружить, имя, фамилия, телефон. С обратной стороны логотип моего префклуба "Лаки Страйк". Удачное попадание - мне нравиться такая неочевидная двусмысленность.

***

   В четыре дня в "Гималаях" мёртвый час. Обед прошёл, вечеринка ещё не началась. Как только я вхожу в фойе, метрдотель, радостно приветствует меня. Его зовут Джимми. Индус моей любимой разновидности. Попка и пузико словно с древних иллюстраций камасутры сошел. Мы давно знакомы. Я тут частый гость, я хожу в одну фитнесс-группу с его женой и иногда даю уроки английского языка его дочке. Джимми делает удивлённые глаза и доверительно сообщает, что господин Вреколатас ждёт меня в отдельном кабинете. И как, я должна это понимать? Однако не тороплюсь, поправляю причёску у зеркала. Джимми же явно нервничает. Ему хочется меня поторопить, но всё-таки он не решается. Ну, хорошо - веди.
   Индус срывается с места и смешно трусит к гобелену со слонами и пальмами. Откидывает его в сторону, и я вижу, что стол уже накрыт. Павла полог ещё скрывает, но его аромат выбивается из букета пряных запахов. Вхожу, сажусь. Джимми кланяется и исчезает.
   Дымок от курительницы и игра теней создают забавный эффект, кажется, что у Павла за спиной сложены крылья, подобные моим. И снова эта его вольготная поза. На секунду представляю его обнажённым... О! Прекрасно. А ничего, что такие видения должны посещать его, а не меня?
   - Добрый день, - возвращаюсь в реальность и беру инициативу в свои руки.
   - Добрый. Марья, а можно на "ты"? Но предупреждаю, или мы оба на "ты" или мы оба на "вы", третьего не приемлю. - нагло так, он отбирает у меня инициативу.
   - Конечно. Помниться, мы начинали на "ты". Не плохо получалось. - моя инициатива, натягиваю одеяло.
   - Отлично. Тогда... Ты прекрасно выглядишь. - Мне нравиться, как он на меня смотрит. Ему нравиться то, что он видит. Парировать нечем, но мы не привыкли уступать. Держу паузу. Продолжай, дорогой. Ты пригласил, инициативу не отдаёшь, что ж, рас так, я понаблюдаю. - Я предлагаю сначала покушать и поболтать, а потом обсудить, начало нашего сотрудничества. Как?
   - Устраивает. - Окидываю взглядом стол. На столе есть всё, что я люблю - аппетита нет. Но кладу себе на тарелку несколько кусочков индийского сыра. Любимое лакомство. И сыр, и перец я обожаю. Ну? И о чём мне с тобой болтать? Спроси что-нибудь, что ли...
   - Марья, ты в резюме написала, что азартна. Играешь?
   - Играю. Но если честно, то - это не правда. То есть я действительно играю, но при этом совершенно неазартна. Не смогла слова лучше подобрать. Игру люблю.
   - Азарт - это когда любят играть. Разве нет?
   - Мнение, имеющее право на существование, - улыбаюсь. Это ж надо было, из всех возможных тем, умудриться выбрать ту, на которую я всегда и с удовольствием готова потрепаться. Свою игру я люблю, почти так же сильно, как секс. Однако меня уже бесит то, что инициатива, раз за разом, ускользает от меня. - Но есть и другое.
   - Поделишься?
   - Легко. Кому то везёт в игре, а кто-то играет лучше. Лично я - улавливаю разницу. Ставлю на мастерство, а не на фарт. Это считается азартом?
   - Как, скажем, шахматы! Принято! Не считается! - чёрт, как радостно он со мной соглашается. Так приятно! И смотрит он на меня так же восторженно и снисходительно, как Учитель.
   - Именно. А есть и карточные игры, и ещё другие - На секунду умолкаю. И вдруг становиться смешно и я расслабляюсь. КАК!?! Каким немыслимым образом, чёрт возьми, этот человечишко мог напомнить мне о Мастере? Это что ли комплекс прошлой ошибки? Глупости! Ну и что? Времена меняются, я меняюсь, окружение меняется. Просто этот малый несколько старше тех людей, с которыми я прежде имела дело. Ну вот. Меня, и правда, отпустило.
   Всё-таки, он, чертовски, привлекателен. Смуглый, широкоплечий, высокий, но не слишком. И повадки... Гибкие, натянутые. Я млею. Я бы, наверное, умерла с таким в постели. Фигура речи, разумеется. И потрясающие прогнозы на кундалини. Мысленно чмокаю Ташку. Да! Мосты жечь не станем.
   - Кофе и о работе? - умница! И точку на болтовне поставил и неформальности ситуации не сломал. Мы сработаемся. А может и подружимся.
   -Я в вашем распоряжении, босс.
   В комнате появляются три индуса. Джимми знает, кого принимает. Для Джими это большая честь. И Джими продемонстрирует свою марку. И, конечно, потом лично заглянет - оценить произведённое впечатление.
   - Джими, признайся, ты нарочно велел подать эти курительницы, что б я отказался от кофе и попросил бы ТОГО ЧАЯ? - замысловатые, однако, комплименты делают друг другу рестораторы.
   - Сменить курительницы или принести чай - Джимми хохочет, но держит марку.
   - Чай - останавливаю я пикировку. Что-то мне кажется, что ТОГО ЧАЯ мне тут не подавали. Ну, курительниц точно не зажигали, дабы оттенить вкус и аромат.
   - Даржилинг. - кивает Пол индусу. О! Вот уж где он действительно должен быть хорош, так это здесь и сейчас.
   - С удовольствием оценю, - немножко порисуюсь, эрудицию проявлю - Всё-равно кофе больше люблю. Но всегда приятно почувствовать себя гурманом, да и полезно знать, где находится моя личная планка. А как, если не сравнивать с эталоном?
   - Права. Тем более что у отца Джимми своя плантация. Старый мудрый человек. Но ему с каждым годом всё сложней. Вот Джимми и лебезит в надежде, что я куплю у него бизнес, тем самым позволив вернуться на родину и приять у отца наследство - Про отчима я уже слышала, теперь вот про отца рассказывают, и, какие нужные бизнесы у всех. Похоже, тут всё ещё хитрей организовано. Это радует. Я определённо хочу что б этот человек стал моим другом.
   - Ты поймёшь, почему я оттягиваю этот разговор. Дело в том, что я планирую отправить тебя в командировку. Сразу, но в Грецию, На Санторини есть дом. Я давно хочу его купить. Это очень важно для меня. И вот сейчас, когда я никак не могу уехать, дом выставляют на продажу. Отправлю с тобой провожатого. Он из местных и может оказаться весьма полезным. Как думаешь? Справишься? - Вау. Это что же? Поездка в Грецию в середине лета в компании молодого привлекательного итальянца? Конечно, справлюсь.
   - Если всё действительно так просто, как звучит - дом продаётся, надо купить - то я не поняла, почему ты оттягивал.
   - Не совсем. Есть конкурент. Европейское этнологическое общество. - Павел, мне, что щипцами вытягивать информацию? Колись уже.
   - У него другие шансы? Дело в деньгах? Может, тебе надо ехать самому, а я подхвачу то, что тебя задерживает здесь.
   И снова ловлю на себе его взволнованный взгляд. С самого дна его тёмно-серых ртутных глаз выплывает улыбка.
   - Я рад, что мы встретились. Ты удивительная. Чёрт, я даже и не рассчитывал на такую удачу. Хорошее предложение. Но! Ничего ты не подхватишь. Видишь ли, мне нужно завершить сделку с Джимми и ещё... - задумался, хмыкнул, продолжил, - Мне тоже надо поставить точку в кое-каких отношениях.
   - Павел, тогда рассказывай. - О чёрт, как же ты ухмыляешься... самоуверенно, дерзко. Мне нравятся такие хищники как ты. Но "отношения с точками" пока пропущу мимо ушей.
   - В организацию входит ряд довольно именитых ученых. Почти все этнологические музеи мира зависимы от этой организации. Боюсь, что при желании они могут надавить на правительство общественным мнением и чёрт ещё знает чем. Между тем - вариантов нет. Мне нужен именно этот дом. Боюсь, что моя чрезмерная заинтересованность станет им очевидной, и, зная меня, они предположат большую ценность этого дома. Понимаешь последствия?
   - Скорей всего они станут ещё более настойчивы в своих намерениях.
   - Именно. Так каков твой прогноз?
   - Справлюсь. Я тоже рада нашему сотрудничеству. Поверь - мотивирована очень. Расскажешь, почему ты так хочешь этот дом?
   - Я хочу открыть на острове гостиницу. Небольшой и очень дорогой рай для молодожёнов. Нечто нетривиальное, пропитанное особым духом. И этот дом - идеален.
   - Особым духом?
   - О да. Чем-то весьма особым. Знаешь, Санторини - всего лишь обломки некогда большого и богатого острова-вулкана - Стронгилы. Около трёх с половиной тысячелетий назад мощнейшее извержение стёрло с лица земли и на долгое время предало забвению древнюю цивилизацию. Но кое-какие легенды невероятным образом проросли сквозь тысячелетия в сегодня. Я расскажу...
   Не нахожу слов. Ну, то есть, нахожу и немедленно отметаю за неуместностью. Поэтому просто киваю, глядя ему прямо в глаза. Несомненно, этот остров очень важен для него. Именно "чем-то весьма особым". Так же, несомненно, то, что нет лукавства ни в одном слове истории о гостинице. Я люблю загадки. Пусть я не тороплюсь их разгадывать, так я вообще никогда не тороплюсь, а в данном случае это ещё и делает отгадку много дороже.
   - Считается что испокон веков Стронгила принадлежала довольно могущественному демону, - Чума! Мальчик, ты, что в самом деле мне сказки о демонах рассказывать собираешься? Хотя... Как-то Мастер сказал, что нет объективного знания о жизни демонов в мире. Да и мне приходилось самой убеждаться в том, что другая сторона баррикад, порой бывает более информированной. Продолжай. Я вся - внимание, - Этот демон был любимым учеником Асмодея. - Постой! Что это ты сейчас сказал? - Кроме того, этот демон был хранителем Печати Силы, главного сокровища - Великого князя Баатора. - О как! И титул знаешь. Этого определённо в школе не проходят, как и то, что когда-то действительно существовал такой предмет. Весьма могущественный предмет. Мастер сам сказал мне, что Печать утрачена во время извержения... Извержение! Разве можно вот так угадать? Так, не время для острот. Утраиваю внимание. - Владыка Стронгилы почти никогда не вмешивался в дела людей, но ограждал от враждебных посягательств, жестоко расправляясь с чужаками.
   А ещё ночами он навещал женщин. И тоже по большей мере очень жестоко. Причины, по которым он это делал нам не понять, поэтому опустим, - Факт. Вам не понять. А вот мы не много потеряем оттого, что вы пропустите эту сальность. Остановись, Марья, слушай! - И вот однажды этот демон вошёл в дом к слепой девушке. Но не стал осквернять её. В своём истинном обличии демон казался людям чудовищем. Любой, кто видел его, падал замертво. Когда же он являлся в образе любовника. Его неизменно встречали слюнявой похотью. - Знаю-знаю. Мало приятного. Мне становиться уже очень интересно. Не слишком ли много совпадений. Информация явно собрана не через Яндекс, - А эта девушка радушно поприветствовала его. Предложила воды и пригласила за стол. Демон был так поражён, что принял приглашение. Он стал расспрашивать девушку о том, кто она, чем занимается, почему живёт одна? Они разговаривали всю ночь. Демон слушал её и рассказывал о том, как удивителен и прекрасен мир и о своей жизни. Девушка так трогательно сочувствовала и переживала, что каменное сердце демона растаяло. А девушка ответила его чувствам. - Был бы хоть небольшой шанс на то, что это правда, я бы, пожалуй, позавидовала. - Много лет демон был рядом с возлюбленной. Он пренебрегал своим долгом ради неё. Но человек смертен. И та, что когда-то была юной, стала другой. Демона не беспокоили её морщины, но он отчаянно боялся её потерять, боялся её смерти. И тогда он совершил великое преступление, смертельную ошибку. Он предал своего Учителя и наложил на неё Печать Силы, опасаясь, что выдаст свою привязанность к человеку, демон положил печать на весь остров. Но Асмодей усмотрел в этом предательство. Он счел, что ученик тайно укрепляет свои позиции и готовит заговор. А может кто из наушников постарался, - Последнее замечание показалось мне через чур личным, но с чего бы это? - Разгневанный Архидьявол призвал ученика к себе. И тот, ни о чем не подозревая, явился на аудиенцию. И тогда Асмодей потребовал, что б тот наслал на свой остров пожар. И Демон подчинился. В этом пожаре погибли дома и виноградники земледельцев, лодки и снасти рыбаков, всё. Население острова было обречено на голод и страдания. Но земли возлюбленной демона остались нетронутыми. И люди пришли к её дому. Они выкрикивали ругательства и обвинения, потом набросились на неё с камнями. К ночи, не дождавшись любимого, от страшных ран она умерла. Асмодей же, изгнал демона в мир. Когда вернувшись, демон обнаружил смерть любимой... - На секунду мне представляется, что это я стою с повинной, пред Учителем. Меня неожиданно накрыло отчаяние безысходности. Как то очень близко к сердцу приходится мне эта история. Хотела б я знать, дорогой, чем отзывается она в тебе, и по какой причине ты не можешь найти слово, что б закончить предложение - Можно представить страдания того кто потерял любовь, дружбу и смысл жизни одновременно? И тогда рыдания вырвались из него. И тогда извергся вулкан. И продолжалось это извержение сто дней. Погребённый под слоем пепла, камня и лавы, остров раскололся, и та его часть, где находился вулкан, ушла под воду, навсегда закрыв Демону дорогу домой. Или же сам демон отрезал себе этот путь вернув вулкану печать Асмодея.
   Павел наливает себе чай. Я пододвигаю ему свой прибор. Что-то в его взгляде, или может, позе подсказывает, что пора мне что-нибудь сказать.
   - Красивая легенда. Необычная... - Раз за разом я зачем-то представляю себя на месте того Демона, и снова накатывают отчаяние и безысходность. Я стараюсь отогнать эти мысли, но картинка возвращается вновь и вновь. "Не бери в голову" повторяю я свою мантру пять раз - А это правда?
   - Думаю - да. Но хотел бы услышать и твоё мнение. Может, действительно, я не объективен. Кстати, предположительно именно тот дом, где демон встретил слепую возлюбленную археологи обнаружили совсем недавно. Он оказался не там, где ведутся масштабные раскопки. В отдалении от городов и портов. На нём одном нет следов пожара.
   - Так, значит, ты принимаешь существование демонов? - Жалкая попытка отвлечь себя от...ну не знаю...сочувствия, что ли.
   - Отлично сказано. Именно "принимаю". А вот ты знаешь, что, Веррье, твоя фамилия, - это ещё и имя могущественной демонессы? Принцессы царства тьмы и огня? - Сигарета падает из моих рук. Так! Это, уже не в какие рамки не лезет.
   - Я оставлю тебя на пару минут. Носик попудрю. Заодно посмотрю, не пробились ли рожки, - Пулей вылетаю из-за стола.
   Оказывается, зал ресторана уже наполнен посетителями. И как так получилось, что я не заметила шума и музыки? Всё таки тихий тягучий голос Павла увлёк меня из реальности в легенду, как я не упрямилась. Моё эффектное появление из-за гобелена немедленно привлекает к себе внимание присутствующих. Походя, принимаю мощный поток восхищения и вожделения. Становиться лучше, но, все равно, едва оказавшись в дамской комнате, в сердцах топаю ногой. Взмахом руки запираю дверь и поворачиваюсь к зеркалу.
   - Асмодей! - много раз я хотела так вот позвать его, просто, что б увидеть, но не находилось повода. Волна пробегает по зеркальной глади, и я вижу Учителя. И всё, что я собиралась ему сказать, сразу теряет свою важность. - Мастер, - гораздо тише повторяю я - Только что человек рассказал мне легенду. Там говорилось о тебе и Печати Силы, а потом он заявил, что знает истинное значение моего имени.
   - И что ты сделала? - Что я сделала? Сигарету уронила.
   - Отшутилась. Сказала, что надо рожки отполировать, и смылась сюда.
   - А что? Тоже метод. Не плохо. И что же тебя так взволновало, девочка? - когда он называет меня девочкой, я понимаю, что веду себя, как ребенок, испугавшийся страшной сказки на ночь.
   - Теперь не знаю. Но когда шла сюда, мне казалось, что произошло нечто ужасное. Он как-то очень правдоподобно рассказывал. Там было про демона и слепую девушку. И про то, как ты погубил их. Он назвал твоё имя и титул. Почему ты позволяешь миру так запросто трепать твоё имя?
   - Девочка, ты знаешь меня лучше всех. Ты всё правильно поймёшь, если захочешь... и дашь себе труда подумать.
   - А я? Он назвал и мой титул.
   - Он просто хотел тебя впечатлить. Не паникуй. И возвращайся к нему.
   - Впечатлил... - но в зеркале уже только моё отраженье.
  

***

   - Паш, удивительная история. Нет, правда. И знаешь, теперь я тоже болею этим домом. Это очень хорошая идея на счёт гостиницы для молодожёнов. Можно вопрос? - Сума сошла? И что я спрошу "Паш, откуда такие подробности?". Чёрт, побери, теперь уже надо что-то спрашивать. - Этот конкурент... - Но вопрос никак не формулируется, и я не тороплюсь продолжать. Пью чай.
   - Аннегрет Коль. Профессор Гейдельбергского университета. Не создай себе неверного впечатления она вовсе не похожа на учёных дам формата "синий чулок". Она больше напоминает успешную бизнес-леди. - Леди? Новость! Огромное спасибо, что предупредил. Киваю. - Зрелая, умная, красивая - весьма лаконично. Что-нибудь ещё? Жду. - Увлеченная. - сам то заметил насколько презрительно это прозвучало, а, дорогой? - Правда - это мой остров. Чужаков там не любят испокон веков. И скорей уступят своему, чем втридорога продадут пришельцу. Но, я думаю, не в нашем случае. Всё-таки она хочет сохранить культурное наследие, а мы, с её точки зрения, собираемся превратить его в балаган.
   - А мне можно открыто действовать от твоего имени?
   - Да. И Диодоро, сам по себе, будет тому подтверждением. Машенька, - я, конечно, никакая не "Машенька", но он так нежно это сказал, что стало тепло в груди - Купи мне этот дом, и я исполню любое твоё желание. - О как! Слышала, "Машенька"? Любое желание.
   - Самонадеянная заявочка, - смеюсь. - Не боишься, что я напомню при случае?
   - Боюсь, что не напомнишь, и я навсегда останусь в долгу перед тобой, - так мне нравиться этот его задорный смех. Вот немногие умеют так беззаботно отдаться радости, как он... и я. Теперь я отчётливо понимаю, что не осталось и следа того глупого беспокойства, которое владело мной несколько ещё минут назад. - То есть в успехе ты не сомневаешься? Отлично. - его голос становиться тише. Он смотрит мне в глаза, но он будто обращается к себе самому. - Если честно, то мне кажется, что ты сама - исполнение моего желания.
   - Но есть сомнения? - не перегнуть бы палку, уж очень похоже сейчас было на флирт.
   - Да. Есть. Слишком невероятным это было бы. - Вот это аргумент! Браво, мальчик. Эх, Павел, я вполне себе невероятна, только почему-то мне совсем не хочется, что б ты понял это. После этого вечера я не смогу так поступить с тобой. - Обещай, что на сегодня с делами мы закончили. Я бы хотел, что б вы вылетели завтра утром. Я пришлю машину.
   - Обещаю. - В моём вооружении покорность занимает не последнее место.
  
   Дама для туза, валет для дамы
   После острых и пряных "Гималаев" свежесть вечера очаровывает и пленяет. Павел взял с меня обещание закончить с делами и отдыхать, но домой я не тороплюсь. Со мной творится что-то совершенно не знакомое. Образ демона, то стоящего на колене у трона Учителя, то вопиющего у безжизненного тела возлюбленной, то парящего у жерла изрыгающего пекло вулкана, никак не выходит из головы. Почему-то накатило желание рисовать. Бросаю взгляд в боковое зеркало. Вижу себя. Сижу, закинув ноги на стол, а перо за ухо и задумчиво кидаю кости. Раз за разом. Кости? А вот я, пожалуй, так и поступлю.
   В "Лаки Страйк" удачно было бы застать кого-нибудь из должников. Ибо кое-какой план относительно приобретения пресловутого дома начинает формироваться. И понадобиться помощь. К тому же вопросов накопилось, обсудить.
   Мерезин так точно там. Он владелец клуба, но старательно скрывает это. Не от меня, разумеется. Тот ещё тип. Демон шестого чина. Мне конечно не ровня, к тому же из воздушных властей, но мы находим общий язык. В мире его называют Мерзавчиком. Отчасти из-за стильных тоненьких усиков, которые он носит, отчасти за ехидный нрав. Легендарный сарказм Мерзавчика - это что-то особенное. Некоторое время назад, на закрытом аукционе, через подставных лиц он купил останки Enola Gay, того самого бомбардировщика, который сбросил "Малыша" на Хиросиму. И, так сказать, украсил ими своё заведение. Подозреваю, что неспроста. Есть основания считать, что без него там не обошлось. Помниться серый кардинал "Лаки Страйк" объяснял, что на пачке одноимённых сигарет изображён прицел, наведённый на Японский флаг. Да и собственно сигареты наверняка его личный вклад в развитие человечества. Совсем не сложно было бы выяснить наверняка, но что-то останавливает.
   Решено. За город. Уверено вдавливаю гашетку.
  

***

   В клубе, как всегда, людно, но не шумно. Моё появление вызывает лёгкий ажиотаж. Приятно. Не торопливо прохожу между столиками. Кто-то привстаёт, оборачиваются все. Пиджак я оставила в машине, другой статус, другое заведение, другие цели. Красное платье, ожиданно, стягивает нужную мне энергию в аккурат к глубокому вырезу на спине. У стойки замечаю долговязую фигуру Мерезина. Он разговаривает по телефону, но смотрит на меня и, едва уловив мой взгляд, почтительно кивает. Киваю в ответ, что б понял, что я тут по его душу, и оглядываюсь в поисках распорядителя. Замечаю зленный судейский жилет у компьютеров, расположенных на крыле "Энолы". Великий клубный судия встаёт мне на встречу.
   - Как вечер, Семён Львович? - очень люблю этого доброго, мудрого, интеллигентного человека. Его авторитет непререкаем в сообществе преферансистов. И, вне всякого сомнения, заслужен. За безупречное знание игрового кодекса и талант разрешать споры его тут зовут Соломоном. Редкий случай, когда я в числе тех, кто грешит этим. Обычно я не разделяю местную традицию пользоваться кличками вместо имён.
   - Марья! Рад тебя видеть, дорогая, - И нас таких тут двое. Я и он. Соломон всегда называет меня именно так, как я сама когда-то представилась. Довольно давно, кстати. - Отличный вечер. Тут о тебе спрашивали.
   Ничего необычного в том, что меня спрашивали, нет - я популярна. Игра и общение со мной льстит тотальному большинству местных завсегдатаев. А точней всем без исключения мужчинам в этом клубе. Необычно то, что Семён Львович счёл нужным мне об этом сообщить.
   - Молодой человек сел на Го, без форы. Я смотрел немного, весьма неплохо - Любопытно. ГО? Кто бы это мог быть? Не занесло ли каким дьяволом сюда Егора? Вот это было бы разочарование. Я считала его человеком, не бегающим за призрачными шансами и не нарывающимся на публичное унижение.
   - А точно меня спросил?
   - Визитку показал. - Не Егор. Хорошо. И вечер становиться интересным.
   - Семён Львович, - складываю ладошки - Мне бы часок-полтора. С Мерезиным уже договорилась. - Я знаю, что Соломон и сам новичка не упустит, но с некоторых пор он считает себя обязанным мне. Глупость совершеннейшая. Я подарила ему на день рождения антикварный ломберный столик. А позже на нём отыскался автограф Некрасова. И сколько не пытаюсь я убедить Соломона, что это не моя находка, а потеря антиквара... Бесполезно. Остаётся только давать ему побольше возможностей, быть мне полезным.
   - Для тебя, звезда, что-нибудь придумаю. - ага, мне нравится, уважаемый, когда ты так меня называешь, - Платёжеспособный?
   - Без понятия. Даже пока не сообразила, кто бы это мог быть.
   - Через двадцать минут начинаются отборочные на сезонный турнир. Вварю его, как новичка, за счёт заведения. Швейцарка, семь туров. У тебя часа два, не меньше.
   Замечательный человек. Ни вопросов, ни комментариев. Чмокаю его в щёку и улавливаю лёгкий аромат накрахмаленной сорочки. Рубашки Соломона меня восхищали ещё до того как я впервые подержала в руках настоящий утюг. Уж не помню, как он у меня оказался, перед Егором рисовалась, что ли. Но с тех пор питаю слабость к безупречно отглаженным и кристально белым рубашкам Семёна Львовича.
   Мерезин уже закончил свой разговор и не спускает с меня глаз. Подхожу, протягиваю руку. Мерзавчик пожимает её двумя руками. Совсем тихо приветствует.
   - Преклоняюсь могуществу. Могу ли быть полезным? - знаешь своё место змеёныш, одобряю.
   - Да, Мерз, есть небольшое поручение и огромное желание поиграть со своими. Шу далеко?
   - Сейчас появиться. Отзывался пару секунд назад. Я сказал, что ты здесь, принцесса. Где расположимся? Можно ко мне.
   - У тебя холодно как всегда, давай в мягкую комнату?
   Проходя через зал, замечаю незнакомого азиата, провожающего нас совершенно ошалевшим взглядом. Другая отнесла бы на свой счёт, но не я. Своё я чувствую иначе. Мерезин немедленно поясняет.
   - Мой личный гость. Весьма состоятельный кореец.
   - Ясно. А что у него с глазами? Это его интерьер твой так очаровал или проигрался сильно?
   - И то и другое. - Мерезин хохочет и делает пару шагов в сторону гостя.
   - Господин Ким, позвольте представить вас моей спутнице, - вот теперь чувствую, зацепило. А то я, было, подумала, что ты не самец.
   - Приятно удивлён, не думал, что столь очаровательные девушки посещают ваш клуб, господин Мерезин. - Восхитительно. Это убожество даже не удостоило меня вниманием, не считая, разумеется, сальных мыслей. Ты гнус, чёрт тебя побери, за кого меня принял? Мороз пробегает по позвоночнику, выпускаю хвост и коротким движением наживую выдираю, слабо трепыхающуюся кундалини. Это даже на змею не тянет, червячок. Тебе она точно не нужна. Я, откровенно говоря, тоже не позарюсь на эту мелочь. Запускаю её через зал Соломону. Вот уж чья жена заслуживает награды, хотя бы за ту благость, которая исходит от Семёна Львовича. Я уже не говорю о сорочках.
   Мерезин продолжает гаденько хихикать.
   - Госпожа Верье наш очень почётный гость. Она играет в высшей лиге и очень дорого.
   Глаза Кима сужаются от жадности. Этот слабоумный совершенно не способен думать о женщине, как о достойном сопернике. Ну что ж. Определённо получил по заслугам.
   - Госпожа сделает мне честь, составив партию - фальшиво, кретин.
   - Конечно. С радостью - и это чистая правда, - Друзья, господина Мерезина - мои друзья, - только готовь наличные, с чековой книжкой я играть не сяду.
   Кланяюсь и быстро отхожу. Что б его не угораздило со мной о конкретных датах начать договариваться. Мерезин бежит следом.
   - Жёстко ты его, не ровен час импотентом оставила.
   - Факт. Только что-то маловато сокрушения в твоём голосе. Скажи, мне кажется или ты действительно к азиатам неравнодушен?
   - А ты?
   - Не увиливай. Спрашиваю - отвечай. Я, не сомневайся, отношусь к ним с большим уважением. Нет более дисциплинированной и почтительной расы. И это верный путь к успеху. Будущее за ними, посмотришь.
   - Не стану спорить и отрицать очевидного. Не равнодушен, но не делай поспешных выводов, - безмятежно ответствует Мерезин, открывая дверь в мягкую комнату и с поклоном пропуская меня внутрь.
   Прохожу к своему обычному месту. Глубокое уютное кресло во главе стола лицом к двери. Усаживаюсь. Пока Мерз суетится у кофемашины и распаковывает колоды, отключаю мобильный и достаю сигареты.
   - Так каким поручением ты желаешь меня облагодетельствовать, принцесса? - А молодец. Я бы не стала напоминать. Он ставит передо мной пепельницу и большую чашку эспрессо.
   - Надо присмотреть за одной дамочкой, что б она мне сделку не сорвала. Пришлёшь мне кого-нибудь? Покупаю дом на Санторини.
   - Сам приеду, - Подходит. На это я и рассчитывала. Поставь себе плюсик, дорогой. угодил. - Необычный выбор, миледи. Почему Санторини? Недвижимость у моря можно и дешевле, и живописней найти.
   - Ты бывал на Греческих островах? - не стану задавать прямых вопросов, направлю разговор в нужное русло, может что-нибудь интересное само по себе всплывёт.
   - На Санторини - никогда. Что там?
   - Вулкан, - отвечаю просто. И объяснит мой интерес, и снова переключит на нужное направление. Начинаю тасовать колоду. Не хочу демонстрировать излишний интерес.
   - Это я помню. Шу, лет триста назад, там пару судов потерял.
   - Ну и где этот Шу?
   - А вот он! - Мерезин хлопает в ладоши и в комнату входит Шу - Здоров, брат!
   - Есть немного - Шу смущенно улыбается и протискивается ко мне.
   - Немного? - улыбаюсь, протягиваю руку. Нежность, с которой он касается губами моих пальцев, не вяжется с образом шумного громилы, который Шу принимает в миру.
   - А нас что трое? Четвёртого нет? Мерзавчик, зови жертву. - Ревёт он. Не было печали и вот началось. Ураган, а не человек.
   - Импотента? - Мерезин поворачивается ко мне.
   - Не надо импотентов! - гудит Шу - Ему секс не светит, а значит, карта попрёт! - вот кто бы говорил!
   - Зови, - решаю. - Угомонись, Шу. Никуда карта от тебя не "упрёт". Таких фартовых как ты, в природе больше не существует. - и, чёрт меня возьми, если это не так.
   Мерезин выходит, а Шу начинает методично доставать из холодильника и выстраивать под столом пиво. По шесть бутылок за раз.
   - Тебе кофе освежить? - спрашивает он у меня. - Какие новости?
   - И пепельницу, - киваю - На Санторини завтра вылетаю.
   - Огненный остров? Вулкан посетить? Так он же под водой!
   - Зато ничей, вроде бы... - закидываю удочку.
   - Да уже никак не меньше трёх тысячелетий. Справа или слева? - Шу указывает на стол. Несколько секунд думаю. Пусть раздаёт на меня, везунчик.
   - Справа. А как такое могло получиться? Несколько тысячелетий никто не интересовался действующим вулканом?
   - Не знаю точно. Есть мнение, что у Асмодея там интересы, а кто рискнёт Князю дорогу перейти. Ты, разве что, - вот не хотела я этого узнать. Теперь, вроде как, ещё достовернее рассказ Павла получился. Снова представляется незнакомый демон. Я вижу, как он тихо плачет на берегу кипящего моря.
   Вовремя возвращается Мерезин с клиентом, их появление гасит мои фантазии. Шу встаёт, протягивает корейцу руку и представляется:
   - Устин Шелест, можно Шу. - Ой я не могу! Шелест, чёрт тебя побери. Смешно, ага. Скорей уж шторм.
   - Ким Ву Длян, можно Влад - Кланяется тот в ответ. Шу, одним своим видом, внушил щуплому корейцу уважение. И почему я не удивлена?
   - Ну вот. Все знакомы. Приступим. - Мерезин потирает руки и садиться слева от меня. - По правую руку надо иметь знакомого партнёра, не так ли, господин Ким? - и, не дожидаясь ответа, - Шу скидывай на туза.
   Того уговаривать не надо он тянется за колодой, но тут я накрываю её ладонью и уточняю:
   - Цена игры?
   Демоны синхронно поворачивают головы к азиату. Тот растеряно крутит головой. Смешно, как китайский болванчик. Наконец Мерезин решает его подбодрить.
   - Вы, уважаемый, играете с моими друзьями впервые, вам и ставку назначать. Сколько вы можете себе позволить? А мы постараемся подладиться. Но, ждём любезности и от вас, если ставка покажется слишком высокой. - Мерз, чертовски хорошо, знает своё дело. Идеально выставленный капкан! Десять баллов.
   Ким пыхтит, словно сейчас если не взорвётся, то задымится точно. Заблудился в собственной жадности. Время идёт, мы ждём. Шу берёт колоду и начинает её неловко тасовать. Валяет дурака, понятно, но в лучших традициях жанра.
   - Сто долларов, - решается, наконец, Ким. Ух ты. Лихо. Даже я так не рискую в незнакомой компании.
   Шу немедленно начинает раздавать. Туз, разумеется, падает к нему, но он собирает колоду и пододвигает мне.
   - Уступлю даме, - заявляет он, - Имею право. - и тут же поясняет - Дама для туза, знаете ли.
   "Не бери в голову" - повторяю пять раз, вымарываю из головы всё, кроме игры. И сдаю.
  

***

   Очень скоро становиться понятно, что Ким теряется и начинает ошибаться на тёмных играх. Дружно вистуем на него, и за час с небольшим, без особых трагедий Ким опускается за двести вистов в минус. Шу, как обычно мечет крупные игры. Мерезин и я играем спокойно и осторожно. Друг на друга вистуем ещё активнее, что б не перепало чего лишнего корейцу, грешным делом. Советов ему не даём, сам пусть думает. На пасах перераспределяем выигрыш более равномерно, оттягивая часть у Шу. До закрытия пули остаётся немного, когда на сдаче Мерезина, Ким объявляет мизер. Шу пасует. У меня восемь гарантированных взяток на руках, и неплохой шанс на девять. Придвигаю к себе пулю и быстро рассчитываю. Такими контрактами пуля закроется. В плюс Кима мизер не выведет, но подлечит значительно. Итог игры порядка тридцати вистов. Сто долларов каждый. Про синицу в руках и журавля в небе я помню, но заявился кореец как то...отчаянно. Единственное, что беспокоит, это то, что он не предложил пополама Мерезину.
   - Девять, - в конце концов изрекаю я.
   Во взгляде Кима вспыхивает надежда. Судя по всему ему на руку моя сильная карта, а значит, мизер не чист.
   - Без прикупа, - голос корейца даёт петуха.
   Мерезин накрывает прикуп ладонями. Шу сначала откидывается в кресле, а затем наоборот подаётся к столу. Я некоторое время смотрю в свои карты, хотя решение приняла ещё до последней реплики Ву Дляна. Затем так же как Шу наклоняюсь вперед и, глядя корейцу в глаза, говорю:
   - Ход.
   И он ходит. Семь пик. Открываемся - пик нет ни у меня, ни у Шу. Мерезин присвистывает и подаётся к столу. Ситуация уникальная. Мало кто видел, как семёрка на мизере берёт первым ходом.
   - Как минимум одна пика тут, - похлопывает Мерзавчик по прикупу. Гениально, дорогой. Спасибо, что открыл глаза. Куда уж нам тугодумам самим было догадаться, что будь они все у Кима он бы в них не пошёл.
   Но эту мысль, в более крутых выражениях озвучивает Шу. Я же в это время подсчитываю масти. Червей нет, семь-десять на трефах, семь-валет на бубнах и восемь карт на пиках. Мерезин тоже успевает посчитать и сделать выводы:
   - Две бланки у Марьи. Вопрос - которую сносим?
   - Орёл - бубна, решка - трефа. - Шу достаёт из кармана монету и ловким движением подкидывает.
   Я ловлю её в воздухе.
   - Нечего гадать. Обе там. Иначе заход был бы с короткой семёрки.
   - Гениально, - вопит Шу, и начинает розыгрыш. Мерезин целует мне руку.

***

   Ким долго копается в бумажнике, пока Шу с Мерзавчиком наперебой утешают его.
   - Надо же... надо же какая каверза, - голосит Шу. - Так уверенно всю игру отыграть - и такая неудача под самый конец, - будто до этого Ким выигрывал - И мизер то был вполне перспективный. Вы, Влад, ещё хвастаться станете таким редким раскладом. Удивительнейший случай!
   - Да-да-да, - кивает Мерзавчик - Беспрецедентный опыт. Беспрецедентный! И невероятный! За такой не жалко щедро заплатить. У серьёзных игроков у всех в багаже такие занимательные истории имеются. Вот теперь и у нас с вами будет. И не волнуйтесь из-за наличных, я с удовольствием, приму долговую расписку - "с удовольствием", ещё бы. - В следующий раз, глядишь, отыграетесь.
   На месте Кима я бы подтянула поясок, но рассчиталась. И больше сюда никогда не вернулась. Это при том, что мои шансы оказаться на месте Кима стремятся к нулю. Остаться в должниках у любого из нас - погибель. А Мерезин, с его юмором, наихудший вариант. Но Ким хватается за соломинку. Быстро кивает и начинает писать. Мерзавчик же демонстративно отсчитывает и выкладывает на стол нашу с Шу долю.
   - Десять процентов клубу, остальное в сейф - отдаю я Мерезину распоряжения относительно своей части. - Потом заберу. - Я не вижу причин, как восхищаться корейцем, так и сочувствовать. Во-первых, на мой взгляд, самое дорогое он потерял ещё до того, как оказался за нашим столом. Что же касается денег - ставку он сам объявил, как собственно и трагичный мизер. Такие контракты объявляются в одного исключительно из соображений диктуемых жадностью. А жадность мне импонирует не больше, чем любой другой женщине - Меня ждут, не обидитесь, если я вас оставлю?
   Мальчишки по очереди целуют мне руку, Киму я её не подаю. Нет. Я уже не сержусь на него, я вполне довольна состоявшейся сатисфакцией, просто не уверена, что он правильно себя поведёт.
  

***

   Выхожу в зал. Там по-прежнему людно. Иду, не тороплюсь, вдоль самолёта, направляюсь к смежному залу, где играют турниры. В холе компания малознакомых молодых парней бурно обсуждают турнир. Поза того, что стоит, спиной ко мне, облокотившись плечом о колонну, кажется знакомой. Бросаю ещё один взгляд и понимаю - вот кто предъявил Соломону мою визитку, давешний велосипедист. Я ещё сомневалась - хватит ли ему смелости. А костюм ему идёт. И нет того забавного ощущения пиджачной повинности. Наоборот. Поза свободная, вольготная.
   - Хороший запах, - шепчу, проходя мимо него. Он оглядывается, мгновенно отлипает от столба и кидается вслед. Великолепная реакция. Спортивная.
   - Привет, - окликает он меня - Я искал тебя. - Отличное начало охоты.
   - Привет, - останавливаюсь, - Нашёл. - улыбаюсь, так, что б не осталось сомнений в том, что я не против того, что б он меня нашёл.
   - Дэймон, - он протягивает руку. Ну что опять за наваждение? Ещё один.
   - Так-таки и Дэймон? - смешно, нет сил.
   - Ну, ещё на, Диму отзываюсь, а вот на Дмитрия Сергеевича могу не откликнуться, опыта нет. - Ух ты, остроумный какой. Это мне подходит.
   - Марья, - протягиваю руку в ответ - если ласково, то и на "кис-кис-кис" отзываюсь. Давно ждёшь? Первый раз у нас?
   - Ага. Забавно тут. Скучать особо не дали. В турнир пригласили. Да я быстро сошёл с дистанции. - вижу, мальчик, недоволен ты результатом. Ну, нарды это не спорт, тут одного мастерства мало. Ещё чуточку везения надо. А твоё везение сегодня израсходовалось на то, что б меня встретить.
   - Выбрось из головы. Не везёт в игре - повезёт в любви. - Как глазки то загорелись, не опережай события, мальчик, я тебе ни на что не намекала сейчас. - Кофе хочу. Составишь компанию?
   - Не вопрос. А тут кормят?
   - Отличная идея. Что-то я тоже проголодалась, - если вспомнить, то в "Гималаях" покушать я не удосужилась - Тут не просто кормят. Тут кормят вкусно и в романтической обстановке. В саду был?
   - Неа. Тут ещё и сад есть?
   - Ещё какой. Десять сек...
   За баром какая-то новая девочка. Мы с ней ни разу не пересекались. Поэтому иду к Соломону. Он стоит во главе финального стола. Где же ещё быть главному судье во время турнира?
   - Семён Львович, я в саду посижу, пришли ко мне кого-нибудь, когда освободишься? - шепчу я ему на ухо.
   Соломон кивает, не отрывая взгляда от стола. А я беру Дэймона за руку и веду к скрытому за стеллажами выходу.
   - Ты тут всех знаешь, - с ноткой зависти спрашивает он
   - Точней, меня тут все знают. - зачем мне такая масса малополезных знакомств, - В этом клубе не слишком много женщин.
   - Особенно таких привлекательных - ввинчивает он комплимент. Спасибо, сладенький. Я комплиментов не пропускаю. Мне они нужней, чем воздух.
   Сад производит на Дэймона впечатление даже немного сильней ожидаемого. Тут у любого дух захватит. Сад гирлянд.
   - Вот, - развожу руками - тут есть и моя лепта. Показать?
   - Ну конечно, - мы бредём по аллеям, а восхищение Дэймона не гаснет. Дявол, а ведь прилип к языку этот "Дэймон", ну никак не могу его Димой назвать. - Очень красиво. Необычное тут у вас заведение. Рад, что случилось побывать. Я, как только вошёл, сразу понял, что тут не может не быть какого-нибудь рояля в кустах. Но такого... Неординарные люди создавали это... - ой какие неординарные, ты бы удивился, насколько неординарные, если бы узнал. - Представь только. Заметил очаровательную девушку, а она пригласила в сад чудес. Я везунчик. Сегодня мой день.
   - И часто ты знакомишься на улице, везунчик?
   - Неа. Да я и с тобой-то не познакомился, если честно. Это ж была твоя инициатива. Разве нет? - мне нравиться, как он свободно ведёт беседу. Необычно для парня его возраста. По идее должен быть скованным, но нет, болтает себе. А ты мне нравишься, малыш.
   - Ну, инициатива то точно была твоя, - смеюсь - а я всегда рада новым знакомствам. Кто знает, что может из этого вырасти? И как ты решился? Неужели успела так сильно впечатлить за несколько-то секунд?
   - Впечатлила. Весьма. Хочу сделать тебе предложение.
   - Надеюсь не то, о котором я подумала? - а мы подходим к моему уголку. - Вот. Смотри. Это моя беседка. Это мои цветы.
   - Чёрт побери! - о! Нет-нет мальчик, тебе не стоит так говорить, могу не правильно понять. - Очень красиво.
   - Заходи, - приглашаю, и вхожу сама, - Ну давай, предлагай своё предложение?
   - Я хотел бы написать твой портрет. Не согласилась бы ты мне позировать? - шутишь, дорогой? - Я художник. Точнее, художник-архитектор, а ещё точнее - учусь. - Смотрю на длинные кудрявые волосы, серьгу в ухе и меня передёргивает от мысли что мой образ попадёт на холст какому-нибудь авангардисту. Но он, будто почувствовав мои опасения, достаёт и подаёт мне перекидной блокнот.
   На открытой странице я сразу узнаю большой зал "Лаки страйк". Огромное панно, изображающее ядерный взрыв, "Энола Гай" и люди за столами. Но что-то не так. Всматриваюсь, стараясь уловить любое отличие. Как будто самолёт летит. Ну, определённо летит, взлохмачивая волосы и срывая одежду с людей, сметая карты со столов. Что-то изуродованное страхом в позах сидящих. Стен нет. Люди, самолёт и над всем этим гриб, куда более реалистичный и жуткий, чем в зале. А у мальчика определённо талант.
   Подходит официант. Протягивает меню. Я передаю его Дэймону, а сама заказываю мисо и прошу передать на кухню, что это для меня. Дэймон тоже быстро что-то выбирает.
   - Для тебя тут нечто особенное готовят? - спрашивает он.
   - Нет. Просто я люблю очень горячий суп, на кухне это знают, и принесут кипящий.
   Дэймон подвигается близко-близко ко мне и переворачивает лист. Там я. Улыбаюсь из окна своей хонды. Ещё страница, снова я. Портрет в пол оборота. В волосах запутались стрекозы.
   - А так же только с ящерками можешь?
   - Я чувствовал, что-то не то. Просто не мог придумать. - ишь ты, чувствовал он. - Скажи "да"?
   - Я подумаю. - он огорчён, ему казалось, что любая согласиться. Да я и согласна. Мне нравиться, как он меня увидел. Мне ещё больше нравиться, как он меня запомнил.
   - Марья, дай мне шанс! Я не разочарую. Посмотришь, - ух ты горячий какой.
   - Не дави на меня, пожалуйста, - говорю я тихо и мягко - я не отказываюсь, просто беру тайм аут. Я уезжаю завтра.
   - Надолго?
   - Затрудняюсь сказать. В командировку. Обещаю, что когда вернусь, мы о чём-нибудь договоримся.
   - А можно я буду звонить?
  
  
   Демон -- дух не столько злобный, сколько страдающий и скорбный, при всем этом дух властный, величавый
   Стою у обрыва и рычу, как конченый идиот. Кундалини, гнусного пурпурного цвета, обвивает правую руку, от запястья до предплечья. Жирный такой экземпляр, хотя всего два оборота. Гром надвигающейся бури поддакивает, словно бы подпевает мне. Мокро. Редкие разряды молнии не в силах исправить этой мерзости. Я мог бы развернуть этот шторм и отправить куда подальше. Мог бы и вовсе остановить. Да только я не желаю. А желаю я вот так стоять, рычать, мокнуть и самозабвенно всё это ненавидеть.
   Но не судьба. Очередной всполох явственно вычерчивает полулежащий силуэт у низкорослой сосны на краю моего утеса. Он подобрал одну ногу к груди, вторую самоуверенно свесил в бездну, и снисходительно смотрит на меня. Похоже, мне не показалось, что шторм подпевает, видимо это отец уже некоторое время пытается намекнуть на свое присутствие.
   Сказать нечего. Отмалчиваться или огрызаться смешно и глупо. Я просто подхожу и сажусь рядом, отдавая должное его такту. Мудрый отец мой сам найдет нужные слова. Он кладет руку мне на плечо и начинает менять звуки. Порывы ветра становятся ритмичней и мягче. Шум прибоя напротив, натягивается и наполняется щелканьем камней. Я привычно включаюсь в игру и добавляю звона в шелест листьев. Отец вливает во вполне уже сформировавшуюся гармонию скрип ствола, я отвечаю стоном чайки, слегка, правда, понизив тональность. Мы развлекаемся еще несколько минут, а потом наслаждаемся своим произведением. Я с удивлением обнаруживаю совершеннейший мир в глубинах себя. И вот тут отец начинает говорить.
   - Сын, я хотел бы знать, что именно тебя так разозлило. Мне не хочется думать, что ты из тех, кого радует низложение чистых душ, но мне ещё меньше хотелось бы видеть тебя в рядах слабаков, отказывающихся от Великой Охоты.
   - Я не слабак, - черт побери, взрываюсь как юнец. Впрочем, я довольно часто реагирую подобным образом на присутствие отца. Надо держать себя в руках. Пока я сам не почувствую в себе зрелость, отец и подавно её не увидит.
   - Тогда назови причину.
   - Скучно.
   - Просто, что б убедится, что я правильно сейчас тебя понимаю - тебе скучно развлекаться, и ты считаешь эту причину адекватной и достаточной, что б позволить себе стоять на краю обрыва и рычать на стихию? Всё верно?
   - Отец, проваливай в пекло, - беззлобно огрызаюсь я, с той только целью, что б ни улыбнуться, ни каким-либо другим способом не признать глупость своего поведения.
   - Ещё одно подобное приглашение и провалюсь вместе с тобой, твоим островом и вулканом, - столь же беззлобно угрожает отец. - Или ты именно этого и добиваешься, что б твоя развратная торговка вместе со своим непутевым мужем и всеми любовниками сгинула в небытии?
   - Какого чёрта, отец? Она тут совсем не причем. Просто мне следовало с ней немного выждать. Но эта дрянь так меня раздражала, что я покончил с Ритуалом до срока. И вот результат - потрясаю тварью обвившей мою руку.
   - Но ты мог просто оставить её, чтобы не жаловаться на то, что она тебе противна. Зачем заставляешь себя?
   - Не знаю. Не верю!
   - Плохо! Плохо, что ты так и не научился находить и ценить в людях хорошее. Ты почему-то всегда не любил их просто за то, что они люди. Но этой причины не достаточно, если разобраться. Они ведь чрезвычайно интересны - люди. Многогранны и неоднозначны в большинстве своем. Жаль, что ты этого не видишь. Чертовски интересно размышлять над этой головоломкой. Попробуй избавиться от предвзятости. Тебя ждёт масса сюрпризов.
   - Я пытаюсь! - рычу я, но потом, вспоминаю - мне симпатичен этот мальчик, живописец, её сын, - едва успев договорить, начинаю жалеть о сказанном, однако отец, вопреки ожиданиям, спрашивает без иронии.
   - Серьезно? Расскажи мне о нем? Давай так, назови его главное достоинство и главный недостаток.
   Хотелось ответить не задумываясь - "он пытлив, но нетерпелив". И почти получилось. Я уже набрал воздуха в легкие и открыл рот, но вдруг отчетливо понял, что это определенно наиболее очевидные его качества, но отнюдь не главные. Главной в его личности является творческая жилка, но черт меня побери, если кто-то считает это его достоинством. Нет, он, безусловно, талантлив, и в другой жизни мог бы стать великим, да только семья, мать и судьба уготовили для него совсем другое будущее. Он неравнодушен! И это точно можно назвать его главным достоинством, если бы не его вспыльчивый нрав, в этом случае следует сказать, что мальчик излишне впечатлителен... И тут я отчетливо представляю себе, как пытаюсь вытряхнуть горсть маслин из сосуда с узким горлом. Поднимаю глаза и вижу, что для отца вовсе не секрет, почему я молчу. В конце концов я всё-таки выдавливаю из себя:
   - Он пытлив, но нетерпелив.
   - Всё верно, - задумчиво бормочет отец, словно сам только что понял, - интуитивно правильный ответ приходит первым. Однако ценность разума в том, что он не допустит интуитивный ответ в качестве окончательного, - он подмигивает мне и уже более внятно продолжает, - а гибкость разума в способности вернуться к первому порыву после детального анализа.
   - Ну, хорошо, я понял тебя. Может, попробую просто пообщаться с кем-нибудь из них, - очень не хочется продолжать эту беседу. Увидимся, - заканчиваю я разговор и понимаю, что отца рядом уже нет.
   Иной раз мне кажется, что этот демон испытывает мою психику на разрыв. Что, интересно, он будет делать, когда он... ну нет же, чёрт побери... ЕСЛИ он преуспеет?
  

***

  
   Молча стою в тени, слушаю, и пытаюсь представить то, что Деметрий объясняет гончару. Гончар внимает со скучающим видом. Мысль хороша, бурлящие пенные воды и выходящая из них Афродита. Как только он собирается это воплотить? Тут не гончар нужен, и не художник, а инженер. Я давно заметил, что парень не равнодушен к богине любви, не смотря на то, что сам назван в честь богини земли и плодородия. Вот такой вот символизм - пенная любовь и приземленное плодородие.
   - А как ты собираешься сделать пену? - до гончара, как я вижу, начинает доходить изюминка. Он весело хлопает парня по плечу. Но это интерес, который гончар питает к мальчишке мне не нравится. И это не тот интерес, что зрелый муж порой испытывает к юноше, слишком уж не равен гончар Деметрию по рождению. Деметрий аристократ. Это корысть. Гончар рассчитывает заработать на подслушанных мыслях. Что ж, видимо, придется вмешаться. Но тут я как бы слышу голос отца. "Придется? То есть ты лично заинтересован в... в чем?". Его рядом нет. Просто он умудрился внедрить в меня свой подход к вещам. И, порой, совершая интуитивный поступок, я, подсознательно, оцениваю его с точки зрения отца. Мне бы следовало быть ему благодарным, ведь беспристрастно говоря, привычка полезная. Однако я злюсь. Я недоволен, мне кажется, что отец грубо вмешивается в мою жизнь, её зоны, которые мне хотелось бы иметь приватными. И его совершенно не оправдывает в моих глазах то, что он понятия не имеет о своих вмешательствах, отравляющих мне существование. Да, мне и самому смешно. Но факт в том, что я не свободен от его влияния. И никогда мне не быть свободным. Но я продолжаю пытаться. Вот например сейчас я поступлю так как хочу, даже не потрудившись подобрать оправдание или даже объяснение.
   Подхожу к беседующим. Протягиваю руку Деметрию, гончара не удостаиваю даже взглядом.
   - Твоя мать послала меня послушать, о чем ты договариваешься. Ей хочется быть уверенной, что её купальне не будет равных, во всей земле. - Деметрий смотрит на меня слегка удивленно, ещё бы, его мать никогда не интересовалась ни чем подобным. Её заботят доходы и расходы, но уж никак не красота. Если бы речь ещё шла о фасаде дома, по которому можно судить о её благосостоянии, но фонтан во внутреннем помещении она считала излишней тратой денег. Однако надо отдать мальчишке должное, не противоречит и быстро берет себя в руки.
   - Хиларайон, на счет труб мы договорились, они должны быть установлены до того, как я закончу скульптуру. У тебя 3 дня, не больше.
   Разочарованный гончар кланяется Деметрию, а затем мне. Однако не уходит, топчется на месте, приходится обратить на него внимание. Словно прогибаясь под моим тяжёлым взглядом мужчина вновь кланяется и наконец уходит.
   - Мыльный раствор? - спрашиваю я, когда гончар удаляется настолько, что б не услышать.
   - Ага. Прогуляешься со мной, - Деметрий снимает фартук и отирает им руки. Он совсем не удивлён тем, что я разгадал его находку. Но дело не во мне, он попросту не считает её такой уж выдающейся. Да и с чего бы? Ему пол дюжины таких идей в день приходит в голову.
   - Смотря куда ты меня зовешь?
   - В храм Афродиты, - мальчик вдохновенно вскидывает голову. Вот я такого ответа и ожидал, парень проводит слишком много времени у алтаря Богини.
   - Ты стал часто бывать там. Симпатичная жрица?
   - И это тоже, - он не смущен, улыбается озорно, но открыто, - но, в основном, вдохновением запасаюсь.
   - А вот на этот счет у меня есть идея интересней. Мы приглашены на пир к Иантине.
   - Гетере? - меня развлекает его взгляд, это не испуг, и не отвращение в его глазах, это недоумение. Он не против, просто не понимает, зачем.
   - Гетере. Поверь, именно там тебя сегодня ждёт изрядная порция вдохновения.
  
  
  
   Глава 2
   Арфы нет, возьмите бубен
   Я искала весёлой ночной жизни, когда пришла на работу к Павлу Вреколатасу. И что я получила? Слепящее солнце на совершенно безоблачном небе нереальной синевы. Вертолёт футуристического дизайна. Я в компании двух молодых и жизнерадостных парней. Под нами Средиземное море. И Санторин на горизонте. Я определённо обманулась в своих ожиданиях, но реальность так впечатляет и захватывает, что претензий к судьбе нет.
   Когда остров показался на горизонте, я, немало удивившись, увидела, что скала покрыта чем-то ослепительно белым.
   - Это что? Снег? - обращаюсь я к своим спутникам. Они дружно делают загадочные лица и ни один из них ответом меня не удостаивает. А когда мы подлетаем ближе, я сама понимаю, что в заблуждение меня ввели белоснежные, тесными семейками разместившиеся вдоль высокой и скалистой береговой линии, постройки.
   - Тира, - Подаёт голос Диодоро. Столько радости и нежности в его тоне. - Можно сказать столица. Моя семья живёт на противоположном побережье. Кстати резиденция губернатора находится там же. А вот особняк Павла, в котором мы остановимся немного южнее Тиры. Можем сейчас глянуть, а можем облететь остров и вернуться с другой стороны.
   Я, заворожено, любуюсь вулканом. Этот лоскут суши, едва выступающий над морем открытый всем, я же вижу кислородно-ацетиленовый жар, томно переминающийся в глубине. А ещё я вижу, что он почуял моё присутствие, насторожился. Неукротимая... непостижимая стихия. И как же мне хочется власти над ней!
   - Твое решение, госпожа? Хочешь ещё покататься или садимся? - в наушниках раздаётся тихий баритон нашего пилота. Когда Павел знакомил нас, отрекомендовал Кирилла, как палочку-выручалочку. Наскоро оценив размеры и повадки, этого парня можно было бы принять за секьюрити. И действительно, Кир превосходно укладывается в понятие телохранитель - широкоплечий, немногословный, с внимательным взглядом. Но, я не из тех, кто принимает поспешные решения. Я не тороплюсь, и очень скоро мне таки приходится согласиться с ёмким определением Павла. Мальчик за время поездки продемонстрировал великолепное знание четырёх языков, отлично разбирался в законах и таможенных процедурах, и, что поразительно, обычаях разных стран. Прекрасно ориентировался машинах, ресторанах, ценах на всё что ни попадя... и ещё чёрти в чём. Теперь вот за штурвал вертолёта сел.
   - Ещё несколько кругов над вулканом, если нас нигде не ждут? - Я продолжаю вглядываться в остров. Он почти начисто лишён зелени. Сплошь скалы и камни. - А как давно произошло то самое землетрясение?
   - Три с половиной тысячи лет назад. Плюс-минус лет сто-сто пятьдесят...
   Пейзажи, раскинувшиеся под нами, с новой силой бередят рассказанные Павлом сказки. Спустя немалое, даже для демона, время, остров выглядит, потрясённым той катастрофой. Там где нет поселений, он и вовсе выглядит так, будто только что утихли последние отголоски извержения, рассеялся дым, и впервые показалось солнце. Камни и багрово-красная порода. Скалы в точности такие, какие я привыкла видеть в пекле. Не те, что обтёсаны морем, ветрами и годами, а словно бы расколовшиеся сию минуту. Пепельный песок на пляжах. Вот она невероятная сила огненной стихии. И я принадлежу ей, а точнее она принадлежит мне.
   - А вон на скале. Видишь? - Кирилл указывает постройку, выступающую из скалы. Три этажа стекла и бетона нависают над морем, пренебрегая законами физики. Судя по современному дизайну и абсолютной неприступности здания это не тот дом, ради которого мы прибыли на остров. - Поместье Вреколатас. - Диодоро усмехается - Тут мы будем жить. Садимся? - И я понимаю, что крыша оборудована под вертолётную площадку. - Вообще-то топлива хватит ещё на пару витков.
   - Может тогда, взглянем на тот дом, ради которого мы здесь?
   - Не вопрос. Держитесь. - Кирилл закладывает вертолёт в лихой вираж. На пару секунд, не больше, теряю ориентацию. Где море, где небо? Дьявол! Пошути ещё раз так, и оставлю без сладенького.
   - А сюда только вертолётом можно добраться? - спрашиваю, имея ввиду то место, где нам предстоит жить.
   - Неа. Часть дома в глубине скалы. Там гараж и тоннель, выходящий на основное шоссе. - Дидо так запросто говорит об этом, словно тоннель из личного гаража сквозь скалы самое обычное дело. А меня впечатляет. Такую, как я, совсем не просто впечатлить. - А ветка тоннеля ведёт к той бухте. - Он указывает на пирс, к которому пришвартована белоснежная красавица яхта и пара катеров.
   Мы набираем высоту, и я снова вижу белоснежные улицы Тиры. Сейчас, сверху я могу сполна оценить изящную простоту античной архитектуры. Маленькие уютные домики, чистенькие узенькие улочки - умиляют. Гостеприимные площади наполнены радостью и свободой. Синие купола церквей кажутся дольками небосвода. А я становлюсь поклонником этой кочки в море.
   Но мы забираем южнее. Я оборачиваюсь к вулкану. А он бесподобен. Обманчиво кроткий и невинный, но, тем не менее, преисполненный мощи и достоинства. "Тихий омут" из русской пословицы. Я чувствую его пульсацию, и мурашки пробегают от затылка до кончика жала. Я хочу его, и я приду к нему этой же ночью.
   Спустя некоторое время мы подлетаем к тому месту, где ведутся раскопки дома, послужившего причиной моего приезда на этот остров. Мы опускаемся на позволенную высоту, метров сто, Кирилл поясняет, что ниже тут нельзя, и меня не впечатляет увиденное. Стропы, леса, техника, песок и пемза. К тому же я всё ещё в очаровании вулканом. Ребята, не услышав восторженных отзывов, наперебой обещают привезти меня сюда завтра на машине, и мы ложимся на обратный курс. А я, забывая дышать, жду, когда вновь откроется вид на жерло огненного хищника.
  

***

   Кирилл помогает мне выбраться из вертолёта, а Дидо уже занимается багажом. На крыше нас встречают двое. Женщине, наверное, около шестидесяти. Очень приятная. Пепельные волосы распущены и мягкими волнами спускаются до середины спины. Белоснежное платье и синий фартук словно специально подобраны в тон окружающей архитектуре. Мужчина немедленно кидается помогать Дидо с багажом. Сперва он показался мне молодым. Но оказалось, что это его уверенная осанка широкие плечи и мускулистые руки ввели меня в заблуждение. Когда я подхожу ближе, вижу, что едва ли он моложе женщины.
   - Это наша заботливая Эстер, а вот и всемогущий Иосиф. - шепчет мне Дидо. Затем таким тоном, словно я его невеста, а они родители, благословляющие нас, представляет меня. - Это Мари. Она тут по поручению Павла.
   - Я знаю, дорогой. Павел предупредил нас. - У Эстер мягкий с хрипотцой голос. Она целует Дидо в обе щеки, Обнимает и чмокает Кирилла, потом подходит ко мне. Берёт мои руки и дружелюбно приветствует. - Добро пожаловать. Устала? Я покажу тебе твои комнаты. Ванна, ужин, постель готовы и ждут. - Она смотрит на меня как-то... с нежностью и одобрением. Отчего ощущение того, что я тут за родительским благословением, усиливается.
   - Как у вас красиво, - запинаюсь. Что-то внутри не позволило мне чертыхнуться в присутствии этой милой женщины. Совсем не знакомое мне чувство. В моей жизни не было матери и до сих пор не приходилось испытывать подобной неловкости. А вид отсюда открывается и впрямь невероятный. Дух захватывает в самом буквальном смысле. Море, вулкан, закат. Я не тороплюсь - любуюсь.
   - Это - да. Я за всю жизнь не смогла привыкнуть. Иосиф отличный фотограф. Я принесу к тебе в комнату альбомы? Полистаешь перед сном. А сейчас быстро в душ. И выходи к ужину.
  

***

   Тихий домашний ужин мне понравился. Не привыкла я к таким. Иосиф ужинал с нами, а про Эстер мне объяснили, что она не ужинает никогда. Зато она присоединилась к нам на террасе. Принесла чай, пироги и фотоальбомы.
   Мужчины закурили сигары и треплются о рыбалке. Я совершенно не интересуюсь рыбалкой, но принюхиваюсь к ароматному табачному дыму. Фотографии хороши. Море и скалы, закаты и рассветы, торговцы и туристы, кошки и птицы, рыболовные шхуны и дорогие яхты. Очень часто Эстер, с восхищением и нежностью, надо сказать. Очень хорош снимок, где Эстер на рассвете уходит в море. Немолодая обнажённая женщина в пенном прибое запечатлена столь негрешно, что не вызывает ни капли смущения.
   Пахнет морем. Шелест прибоя убаюкивает. Совсем стемнело. На меня снисходит такая благодать, что хочется уснуть, прямо в этом кресле. Но звонок мобильного возвращает в реальный мир. Смотрю на монитор... Чёрт побери! Ташка!
   - Солнце, только не ругайся... Я в Греции. - представляю, как она зла. Готова меня убить, наверное. Надо ж было пропасть из виду на несколько дней. Да ещё и в такой любопытный момент. Это ж я не отзывалась с тех пор как ушла на ужин с Павлом. - В командировке. Не сердись. Я знаю, что виновата. Но так получилось. Я пару часов как прилетела. Ужинаю. Хотя, если честно, то могла позвонить. Прости, прости.
   - Ёлы палы... - только и находит сказать Ташка.
   - С меня подарок.
   - Ты бессовестная эгоистка. В очередной раз недоумеваю, за что я тебя так люблю.
   - Абсолютно не за что, - соглашаюсь я.
   - Я волновалась... Где ты? Что с тобой? Тут по телевизору ужасы всякие показывают! Там ночной клуб сгорел, тут электричку взорвали...
   - Прости, прости, прости, Таш. И не волнуйся. Я в надёжных руках, - пора заканчивать гневные излияния, переключив её внимание на другую тему.
   - С Павлом? - ну вот. В голосе ни намёка на злость, сплошное любопытство. Только не задавай неуместных вопросов, подруга. Я тут не одна.
   - Нет пока. Он присоединиться позже.
   - Рассказывай быстрей, что ты там делаешь, пока я не озверела.
   - Мне нужно купить дом. Ну, то есть, он сам его купит, а я с командой должна подготовить почву для сделки.
   - Вау. Маш, ну скажи, что я была права, и он положил на тебя глаз.
   - Таш, тут прекрасно. - не могу я сейчас об этом говорить, ты же должна понять.
   - Ты не одна?
   - Точно! Море и чёрные пляжи. Таш, ты когда-нибудь видела чёрный песок?
   - Ок. Но я жду, что ты позвонишь сама и всё как на духу...
   - Ну, разумеется, дорогая. Рада была тебя слышать. Целую.
   - И я тебя. Завидую. Тоже на море хочу. Пойти завтра отдых себе купить?
   - Правильно. И не откладывай. Я позвоню - проверю. Счастливо. - кладу трубку и поворачиваюсь к ребятам - Я устала и, наверное, пойду к себе. Вы как?
   - Я тоже, пожалуй, - поднимается Иосиф. - Эстер, ждёт, - он подмигивает мне, мило так, по-заговорщицки.
   - А я кофе собирался варить...уверена, что не хочешь подождать? - Дидо, тоже подмигивает мне. Знает себе цену, чертёнок. Но и я не проста.
   - Уверена, дорогой, что завтра утром, ты не откажешься сварить чашечку для меня. - хотела бы задержаться, мой мальчик, но есть дела... - Спокойной ночи.
  
  
   Говори об ухе, когда рыба в руке
   Балконная дверь в моей комнате распахнута. Подхожу к парапету. Спальня с видом на открытое море - мечта! Море удивительно спокойное. Сверху кажется гладким как зеркало, но шум прибоя напоминает об опасностях, что хранит в себе эта чуждая мне стихия. Тёплый ночной бриз совсем не похож на те ветра, к которым я привыкла. Хочется вылететь немедленно и опробовать его, но нельзя. Этажом выше на таком же балкончике сидят мальчишки. Не хватало им увидеть, как я прыгаю с балкона в море. Значит сначала ванна.
   Неохотно возвращаюсь в комнату. Скидываю платье и прохожу к каменной купальне. Краем глаза замечаю движение в глубине зеркала. Провожу по нему рукой, волнуя амальгаму, и ступаю внутрь. Оборачиваюсь. Вижу себя опускающуюся в бассейн. Я, окутанная паром, закидываю руку за голову и прикрываю глаза. Пену я не люблю. Люблю очень горячую прозрачную воду. И себя люблю. Холю, нежу и лелею.
   А здесь я бреду вдоль стеллажей. Саламандры уже учуяли моё присутствие и уловили неозвученный приказ. Я знаю, нужный фолиант ждёт меня на столе, как и чаша горячего грога. Но я не тороплюсь. Я давно не была дома. Я просто рада ступать по раскалённому полу и дышать плавящимся воздухом.
   Шу считает, что вулкан на Санторини ничей, но я хотела бы сама в этом убедиться прежде, чем заявить на него права. Нет. О правах говорить рановато. Пока я просто собираюсь на экскурсию и хочу увериться, что никаких неожиданных встреч не будет.
   Быстро пролистываю каталог. Ничего. Ну, то есть, совсем ничего. Ни остров, ни вулкан не упомянуты, даже как вакантные. Маловероятно конечно, но, может, я его пропустила? Повторяю попытку медленно - результат тот же. Любопытно. Ну, вот тебе ещё причина туда наведаться.
   Бросаю последний взгляд вдоль стеллажей. Так хочется, что б в глубине коридора появился Учитель. Я наконец понимаю на что надеюсь с тех самых пор, как Шу упомянул Асмодея в разговоре про вулкан. Может я и есть те самые планы? Может сейчас он появиться и проводит, и одарит меня?
   Но нет. Времена, когда он всегда был рядом прошли. Теперь сама.
  

***

   Однако местные ветра не располагают к стремительным и резким полётам, какие вдохновляют меня. Если честно, то я вообще с трудом удерживаю себя в потоке. Воздух словно бы расползается из под крыл. И я раз за разом проваливаюсь к морю. Неудачи раздражают и быстро утомляют. Очень неохотно подчиняюсь воле судьбы и ныряю в воду.
   Несколько сот метров спустя прямо передо мной всплывает парочка лобаст. Выражения лиц дерзкие, позы агрессивные. Или слишком молоды, что б понять на чьём пути стоят, или это спланированная провокация. Возраст не угадаешь ведь, эти дети может и тысячу лет назад утонули. Жду - провоцируйте.
   - Ой смотри самочка ничья. Поиграем? - обращается рыжий к зелёному.
   - Деточка, а ты чего так поздно не в постельке? Тебя мамка то не заругает? - Вопрошаю насколько могу нахально. Зелёного смешат мои слова, но рыжий бросает на него обиженный взгляд и тот решает заступиться за товарища.
   - Мамка пусть за батей приглядывает, а мы сами по себе, - даже если пару тысяч лет назад сгибли эти дети, повзрослеть им не случилось.
   - Значит так, неведомые зверушки, - очень тихо и вкрадчиво начинаю я. Не досуг мне тут с вами огрызаться, пугану, что б за мной не увязались - что-то не похоже, что вы понимаете на кого задираетесь. Поэтому я поступлю так. Рыжего - съем, зелёный, как я понимаю, ещё незрелый, вернусь за ним позже.
   - А мы на кого хотим на того и задираемся, нам никто не указ, - тянет свою песню зелёный. Рыжий же начинает смещаться влево, пытаясь занять позицию чуть позади меня. Испугался. Но пока не так сильно как нужно.
   - Ну точно. Не понимаете, - я выскальзываю из воды, переворачиваюсь через голову и выбрасываю крылья во весь размах. Медленно планирую к поверхности. Не малыми усилиями собираю под собой воду в пенящееся кресло, усаживаюсь - Так понятней? Или, чёрт возьми, ещё доступней объяснить?
   За секунду до того, как мальки понимают, что нужно бежать вонзаю одному хвост под ключицу, а другому когти в шею.
   - Куда собрались? А мой ужин?
   - Сжальтесь, госпожа. Мы вам служить будем. - первым завывает зелёный. Или он соображает быстрей или рыжий что-то скрывает.
   - Ещё как будете. Будете служить мне ужином.
   - Нееет, госпожа. Мы тут всё знаем. Нас тут все боятся.
   - Меня тоже, кто поумней. - слегка встряхиваю обоих. Зелёный визжит от боли. Рыжий тоже вскрикивает и сдаётся
   - Отпустите, я что-то знаю, никто не знает. Вам расскажу.
   - И не подумаю. Можешь попробовать рассказать, а там видно будет.
   - Малого хоть отпустите. Он не при чём.
   - Что-то я не поняла. Ты просишь или условия диктуешь? Потому что не похоже ни на то, ни на другое. Никого я отпускать не буду. Думаешь, что есть чем меня заинтересовать? Дерзай. Нет, так заткнись и покорись судьбе. - вонзаю вторую руку под ребро.
   - Больно же...
   - Так начинай быстрей!
   - Вулкан демоном запечатан. Но есть проход. Никто кроме меня не знает. Там сухо и горячо, как на сковородке. Мне туда не попасть. Проход тоже закрыт, но изнутри. Снаружи можно. Я покажу?
   - Показывай, - Складываю крылья и отпускаю воду.
   Спорить и права качать детки уже не пытаются. Очень быстро и слажено набирают скорость. И через несколько минут мы выныриваем совсем рядом с вулканом. Отлично. Сама я бы дольше добиралась. А с оказией славно получилось, быстро и не утомительно. Рыжий поворачивает голову ко мне.
   - Оставь малого здесь. Незачем ему знать дорогу. В неприятности впутается.
   - Рыба моя, в неприятности вы уже впутались, дальше некуда. - но, пожалуй, я так и поступлю. Лишние глаза мне не нужны.
   - Прошу тебя, госпожа...
   - Просишь? Так делай это более подобострастно, лады?
   - Прости. - он опускает глаза - Я бы туда никогда не вернулся, будь моя воля. Там печать самой принцессы Верье.
   - Ещё раз?
   - Принцессы Верье. Я не вру.
   - Врёшь! Откуда тебе знать, головастик, как выглядит печать Верье?
   - Не вру. Там написано.
   - Так написано? - я протягиваю ему руку с кольцом. Лобаста секунду смотрит на печать, потом поднимает полные отчаяния глаза на меня.
   - Госпожа не пощадит нас, - это не вопрос, не утверждение - это осознание.
   - Так написано!?! - рычу я. Насмерть испуганный рыбёнок не в силах озвучить ответ. Его хватает лишь на слабый кивок. - Ты! - я указываю на зелёного - Остаёшься тут и ждёшь моего возвращения, не дождёшься - отправлю товарища на вертел, лет на пятьсот. Ты! - поворачиваюсь ко второму - Веди.
  

***

   По воле стихий я не частый гость в морях и океанах. Ландшафты чёрные безжизненные недружелюбные - но жутко красивые, в самом буквальном смысле. Надо будет вернуться и сделать несколько фото. А после озадачить Дэймона серией акварелей.
   - Красиво... - делюсь я впечатлением с провожатым. Но рыжий не разделяет моих восторгов. Его заметно колотит. - И как ты такой пуганый впервые тут оказался? - попугала и хватит. Теперь можно и поговорить душевно.
   - Случайно. Нам вдвойне награда за добычу у вулкана. Вот я и погнался за жадностью. Мы почти на месте, госпожа. Внизу, за той скалой проход.
   Но я уже сама почувствовала пылкое дыханье вулкана. Проводник мне больше не нужен. Я бы сказала, противопоказан.
   - Отпущу обоих за обещанье явиться по первому зову.
   - Даже не сомневайтесь, госпожа. В любое время. Столько раз сколько потребуется. Благодарю, благодарю, благодарю... - Один взмах хвоста и он растворяется в мутной темноте, а я всё ещё слышу слова его благодарности.
   - Вернись, - негромко окликаю я и, "как лист перед травою", возникает предо мною мой горе-проводник, - Кто награду двойную обещал?
   - Не знаю. Мы-то сами под герцогом Фокалором. Он добычу то принимает, но платить, сразу не платит. Погодя лишь. Может, Маркиз Форнеус, он у хозяина часто бывает.
   Взмахом руки отпускаю мальца. Ничего полезного так и не выяснив. Хотя нет. Стало совершенно ясно то, что и до этого приходило в голову. Вокруг местного вулкана закручена некая сложная комбинация. Закручена мастерски, концы, что называется, "в воду".
   А не страшно, наоборот азартно.

***

   Неторопливо огибаю скалу. Проход действительно есть. Он подёрнут аметистовой дымкой. По мере моего приближения свет становиться отчётливей и собирается в очень знакомый рисунок - печать. Я долго и тщательно осматриваю руны, я отказываюсь верить в очевидное, но приходится. Вне всякого сомнения, печать моя.
   Уже успев усомниться в своём здравомыслии, я неожиданно нахожу ответ. Чёрт возьми, как просто. Действительно другого объяснения нет. И что с того, что причины по-прежнему не понятны, разве я когда-нибудь понимала его мотивы? Зато опыт научил безоговорочно доверять решениям Асмодея.
   Я хорошо знаю Учителя, именно поэтому не тороплюсь войти. Напротив. Следует ожидать либо испытания открывающего дверь, либо наказание, за ослушание. Скорей второе. Ведь я пришла сюда без спросу. Хотя, на самом-то деле, можно ждать и того и другого.
   Я не из тех, кто бездумно ломится в неизвестность. Я не тороплюсь, и когда я войду, я буду готова ко всему. А сейчас не тот момент. Однако кое-что я сделать могу. Я могу глянуть на вулкан сверху. Лобаст говорил, что вулкан запечатан. Он учуял печать, но опознать не смог - ему ведь не дано покинуть эти воды.
  
   На фигу с маслом закон бутерброда не распространяется
   Хорошее утро начинается с хороших запахов. Сегодня хорошее. Вдыхаю запах только что смолотого кофе. А ещё уютный запах свежей выпечки претендует на первенство, но запах моря в Греции непобедим, он тут особенный, обволакивающий, вездесущий. Это уже почти и не запах, это уже почти вкус. Прикрыв глаза и глубоко вдохнув обнаруживаю ещё один, едва различимый, но от того ещё более притягательный запах, экзотический запах цветущего олеандра. Очень хорошее утро.
   Ночное приключение немного встревожило меня, и я никак не могу собраться. Несколько раз сменила цвет сарафана, прежде чем остановилась на белом, с которого, между прочим, и начала. Обуваю красные сандалии и, уже было, отойдя от зеркала, возвращаюсь и кидаю на сарафан красный горох. Замечаю на своём лице, в зеркале, проказливую улыбку, несколько горошин на подоле становятся квадратными. Зачем? Ну ладно, пусть будет. Кофе манит и поторапливает. Едва не дотянувшись пальцем до сумочки, сдергиваю её магией с ажурной этажерки и, на ходу меняя её цвет (красный, розовый, зеленый, снова розовый, оранжевый), выпархиваю из своей комнаты. Во внутреннем дворике вижу куст олеандра, тот самый, что заглянул ароматом в мою спальню. Он густо покрыт цветами очень красивого мягкого почти прозрачного чернильного цвета. О! то что нужно, и я вешаю на плечо фиолетовую сумочку, а свободной рукой сдергиваю с куста рисунок. Когда я подношу его к макушке, он уже превратился в аметистовое украшение для волос. Проходя мимо стеклянной двери успеваю удовлетворится собственным отражением, впрочем квадратные "горошины" на сарафане следует возвратить в первозданный вид, что я и делаю. А они тут же распускаются цветами олеандра и выстраиваются в замысловатый неочевидный узор. Ну и что мне поссорится с собственным платьем? Да что б оно сгорело, меня ждет завтрак на террасе с видом на море, к тому же кофе варит профессиональный и ужасно милый бариста. Нет! ничему не можно испортить это утро.
   На террасе негромко играет радио, Кирилл, с неизменным планшетом в руках, читает новости, или составляет план-маршрут на сегодня, трудно сказать. Эстер рядом, с чашечкой кофе. Стол сервирован со вкусом во всех смыслах: эстетическом и гастрономическом. Мне понравился фарфор. Миниатюрные приборы, словно из кукольного домика, и расцветка соответствующая - очень мило. Иосиф стоит у парапета и что-то в полголоса втолковывает Диодоро, тот слушает не отрывая взгляда от раскаленной песочницы, время от времени поправляя притопленную в ней джезву. Слушает, надо сказать, с озорной улыбкой, вовсе не обещающей поступить в соответствии с полученными советами. Кирилл, отодвигает стул и приглашает меня присесть рядом.
   - Доброе утро, - отпускаю проблему с непослушным узором и цветы на подоле немедленно отращивают длинные олеандровые листья. Хорошо, что это безобразие происходит ниже уровня зрения присутствующих. Объясниться было бы крайне сложно.
   - Доброе, - немедленно откликается Эстер. Кирилл подмигивает, Иосиф кивает и очень очаровательно улыбается мне, однако свой монолог не прерывает. Дидо протягивает мне поднос с джезвой, наполненной ароматным горячим кофе. О! Мальчик, ты запомнил, что мы с Ташкой пили в мой первый визит к вам в клуб? Уважаю. Хоть и предпочла бы капучино турецкому кофе. Ну откуда тебе, красавчик, знать про Ташкины слабости и мои хитрости?
   Пока я пью кофе с потрясающим коньячным печеньем, Кирилл быстро накидывает план на день.
   - В первой половине дня встреча с губернатором, господином Али Персакисом, - познакомимся, заявим, свой интерес в отношении недвижимости. Надо поближе посмотреть на этого господина, что б понять, как его покорить. Есть основания полагать, что просто ценой его не заинтересуешь. - Затем обед и обещанная вчера наземная экскурсия к "исторической недвижимости". На вечер 2 VIP-пригласительных на благотворительный ужин, который, к слову, устраивает жена председателя городского собрания. И городские старейшины ожидаются в полном составе, мэр тоже. - О. Это внушает уважение, мальчик.
   Во время поездки Дидо рассказал кое-что полезное про господина губернатора. Человек он, на мой взгляд, прелюбопытный. Умный, азартный, страстно увлеченный парусами и самое главное беззаветно преданный своему острову. Жадный до славы и падкий на комплименты, однако предпочитает носить имидж непонятого гения. А мне нравится. Довольно управляемые слабости. Нет, ну в самом деле, они поэтому "слабостями" и называются.
   - Эстер, печенье потрясающее, никогда ничего подобного не пробовала. Мне интересно во сколько надо встать, что б к завтраку успеть испечь этот шедевр?
   - Не так рано как ты думаешь, тесто было готово с вечера, а печется оно едва ли дольше, чем готовится омлет. Впрочем, это не твое дело, девочка, - и эта её наигранная суровость окончательно подкупает меня, я, уже было, встав из-за стола, наклоняюсь и чмокаю её в щеку.
   - Диодоро, поторопись, если хочешь с нами, - замечает Кирилл.
   - Нет. Я кое-что пообещал Иосифу. Увидимся вечером, попробую найти работу на этом благотворительном мероприятии, - подмигивает тот.
   - Иосиф, мы тогда возьмем N 430, - сообщает Кирилл и направляется к выходу.
   - Гламурно, - усмехается Иосиф ему в след.
   Мы спускаемся в гараж, Кирилл снимает со стенда нужный ключ, и когда я вижу, какой автомобиль мигает ему в ответ, я улыбаюсь, вспомнив комментарий Иосифа. Aston Martin Vantage N 430. Ещё как гламурно.
   - Зато быстро, комфортно и безопасно, - отвечает Кирилл, разгадав мою улыбку, - и впечатлит губернатора.

***

   Резиденция Мэра оказалась вполне современным двухэтажным особняком, который предваряют ухоженные газоны и клумбы, а ещё, искрящийся на ярком греческом солнце, фонтанчик. Очень симпатично и чистенько не смотря на обязательные для таких мест стайки голубей и чаек. На одном из газонов с гомоном и хохотом небольшая компания распивает шампанское, поодаль на фоне фонтана позируют фотографу жених и невеста. О! Верно ведь! И как я раньше не подумала о том, что мэрия принимает непосредственное участие в бракосочетаниях, а значит и "наш подход" не должен обойти вниманием господина Персакиса.
   - Поздравляю! - приветливым взмахом руки, отправляю молодым немного удачи из собственных запасов. Так, ничего особенного, родится ребенок того пола, которого им хочется, на продаже найдётся миленький домик, который они смогут себе позволить, а неподалеку откроется приличная вакансия для будущего главы семейства. В конце концов эта встреча навела меня на дельную мысль.
   Кирилл галантно открывает дверь и пропускает меня в прохладные помещения мэрии. Вопреки ожиданиям холл пуст. Мы поднимаемся на второй этаж и оказываемся в небольшом зале. На противоположной стороне выход на террасу, которая, очевидно, может служить и трибуной в особых случаях. Справа громоздкие двустворчатые двери красного дерева - приемная господина Мэра, у окна негромко беседуют двое мужчин. Слева длинный коридор, по которому навстречу нам шагает высокий импозантный джентльмен лет пятидесяти. Он несколько полноват, что отнюдь не портит его, напротив, вкупе с ростом придает некоторую основательность. Длинные волнистые волосы, уже тронутые сединой, собраны в хвост на затылке. Белая рубашка с коротким рукавом заправлена в суконные брюки нетривиального темно зеленого цвета. Джентльмен смотрит на меня с восхищением и любопытством. Я чувствую незначительный, но ощутимый прилив сил. Ого! Не помешает. Тем более, что я понимаю - этот человек и есть Али Персакис собственной персоной, потому как Кирилл останавливается и чуть склоняет голову, а двое у окна замолкают и оборачиваются. Делаю шаг ему на встречу.
   - Добрый день, господин Мэр! Меня зовут Мари Верье. У меня назначена встреча с вами в это время.
   - Серьёзно? Но у меня есть не больше пятнадцати минут для вас, - мэр, едва заметно кивнув, продолжает идти, лишь слегка сбавив шаг, и я оказываюсь позади него, что мне не очень нравится. Еще больше мне не нравится это формальное "для вас". Это такой метод пикапа? Да ладно...
   - Я здесь по поручению господина Пола Вреколатаса. И у меня к вам деловое предложение. - У тебя будет для меня столько времени, сколько мне понадобится, уважаемый. Я даже не стараюсь подладиться под его шаг, напротив я не тороплюсь, в результате он вынужден пару секунд удерживать тяжелую дверь, иначе она попросту сметет меня. Ну должна бы... По лицу Кирилла проскальзывает улыбка, и он приходит на помощь мэру, перехватив створку и давая возможность тому, в след за мной, войти в собственный кабинет.
   На кабинет в обычном понимании это помещение совсем не похоже. Эдакий богато обставленный зал для конференций. Надо же как демократично. Ну, разумеется, мы, черт возьми, на родине демократии. Персакис проходит к длинному столу и усаживается в глубокое кресло.
   - Итак, ваши 15 минут. Надеюсь вы уложитесь, - он указывает мне на одно из кресел напротив, а темные, шоколадные глаза с пытливым интересом смотрят из-под тяжелых бровей.
   Ну что ж, посмотри. Я прохожу к окну, становясь так, чтобы тонкая ткань платья позволила яркому солнцу проявить соблазнительный силуэт. По лицу за секунду проносится целая плеяда эмоций. Увидел и не разочаровал оценивши, старый волокита. Вот теперь можно начинать.
   - Нет, - его брови удивленно полезли вверх, - за 15 минут я едва успею обрисовать свое предложение в общих чертах. Но зато у вас будет возможность самому решить, где и сколько времени вы готовы уделить мне, чтобы обсудить подробности.
   Лоб уже кончился, а мэрские брови все продолжают свое восхождение.
   - Присядете? - спрашивает он, отдавая долг вежливости, но явно надеясь на то, что я откажусь. Такие вещи я тонко чувствую. Ха!
   Несколько секунд я молчу, надо же человеку собраться с мыслями, а затем негромко, что б привлечь к своим словам максимум внимания, начинаю.
   - Мы заинтересованы в приобретении того дома, который по мнению археологов мог принадлежать возлюбленной Демона, - пауза. Смотрю Мэру прямо в глаза, и как только понимаю, что он собирается что-то сказать, ещё чуть тише продолжаю, - Да, нам известно, что ученый совет Гейдельбергского университета и этнологическое общество в лице фрау Коль уже заявили на него права. Более того, мы осведомлены об их планах в отношении этого здания. Его традиционно собираются превратить в очередное, несомненно, ценное, но холодное и бездушное культурное учреждение. Мы же задумали совсем иное. - Персакис даже слегка подается вперед, прислушиваясь к моей речи, и впившись глазами в мои губы. - Разумеется, речь идет о коммерческом проекте, но погодите протестовать, - мягко предупреждаю я порыв Персакиса, - Мы способны обеспечить не менее профессиональную реставрацию, только быстрее и, пожалуй, качественнее. Более того, нам по карману интегрировать современные коммуникации, не повредив культурное наследие, не сомневайтесь. После чего обязуемся открыть свободный доступ всех желающих к историческим ценностям.
   Подвижные брови Мэра сходятся у переносицы, он явно озадачен. Это очень хороший знак. Пожалуй теперь можешь спросить, я замолкаю.
   - Я и не сомневаюсь в финансовых возможностях господина Вреколатаса - усмехается мэр, - позвольте полюбопытствовать, почему именно этот дом? Дело в том, что он не продается, а для проектов господина Вреколатаса мы, вне всякого сомнения, с превеликим удовольствием, подыщем что-то подходящее.
   - К сожалению, ничего иного подходящего не существует. Господин Врекалатас до сих пор не давал хода этому проекту именно по той причине, что нам нужен исключительно и безальтернативно - этот дом. Дело в том, господин Персакис, что мы задумали наполнить остров духом легенды. Мистикой любви и дружбы, противостоянием моря и вулкана, жертвенностью надежды и отчаяния... Понимаю, вам представляется задумка слишком грандиозной. Но, коль скоро, не кто-нибудь, а лично Пол Врекалатас вдохновляет и финансирует этот проект - согласитесь, он обречен на успех.
   Едва заметная мечтательная улыбка отражается на лице г-на Персакиса. О, меня предупредили, дружочек, насколько ты любишь этот остров. И я старалась лично для тебя. Всё-таки он, потрепав свой хвостик, с сомнением сдвигает брови. И пока он не успел сформулировать возражения я продолжаю:
   - Госпожа Коль с компанией, вероятно, способна сделать из этого дома не очередную безликую выставку битой и не битой посуды, а одухотворенный музей. Да только самое подходящее место ему будет на открытках, или на фотографиях туристов за очень отдельную плату, я уверена, вы это тоже понимаете. А вот наш проект, пустит корни в самую глубину влюбленных сердец. А это на всю жизнь, верно? Что может быть романтичней, чем гостиница, где молодожены могли бы провести медовый месяц? Посудите, Санторини будет самым впечатляющим и запоминающимся приключением для влюбленных со всего мира. Ведь только Санторини на всём свете так потрясён любовью, что не остыл и по сей день. И мы способны рассказать это всему миру.
   Я вновь замолкаю. Выжидаю, поскольку ещё один мой аргумент прозвучит, не сказать ли, бестактно на фоне старательно созданного настроения, настолько он прагматичен. Но мне всё-таки стоит обратиться и к разуму градоправителя, очевидно, что чувствами его я уже завладела, так вот пусть теперь он покрепче запомнит эмоции, которые в настоящий момент его наполняют.
   - И последнее: не мне вам рассказывать про разницу в размере предполагаемых доходов, и соответственно налогов. И о том, что содержание дома целиком ляжет на муниципалитет, если вы не уступите эту честь господину Врекалатасу. Но я бы попросила вас подумать вот о чем. Санторини наполнен музеями, одним больше одним меньше - не существенно. Так о чем тогда так ратует профессор Коль с компанией? Как мне видится, об очередной теме для диссертации. - набираю полную грудь воздуха, словно собираюсь что-то добавить, но выдыхаю, точно не решившись. Тем самым, давая понять, что я закончила, но переполнена чувствами.
   - Да, г-жа Верье, не скрою, я впечатлен вашей речью. И рад был бы посодействовать в воплощении столь замечательной задумки, но, к сожалению, мы уже подписали протокол о намерениях с доктором Коль. Дом переходит в безвозмездное пользование Европейскому отделению Международного этнологического фонда.
   - Уже? Но ведь здание расконсервировано только на прошлой неделе, - Павел упоминал, что эта Коль ловкая бестия, но я, тем не менее, несколько опешила. Мне казалось, что у фрау нет причин для такой поспешности. Но может мы ошибаемся, может подобная расторопность обусловлена некими причинами, о которых мы не знаем? Так-так, есть о чем подумать, и посоветоваться с Павлом.
   - Да, доктор Коль пришла уже с готовым предложением от фонда, заручившись поддержкой совета города. Я не видел причин ей отказывать. И на данный момент остались лишь мелкие формальности для завершения этой сделки.
   - Я понимаю, но на момент подписания протокола вы не могли знать о нашем проекте. Железный канцлер сказал, что политика есть искусство возможного. Так почему бы вам сейчас не рассмотреть альтернативное предложение? Несмотря на такую поспешность, вы сами знаете, бюрократическая волокита с оформлением всех бумаг, вопросы финансирования, да и сами обязательные научные процедуры, предшествующие открытию публичного доступа к историческим ценностям займут довольно много времени. Так дайте нам шанс! Для начала, почему бы вам просто не посмотреть наш бизнес-план? - очаровательная улыбка дражайшему господину Мэру.- И я бы тоже могла заручиться поддержкой совета города, но, разумеется, только в том случае, если вы одобрили наш проект - вкрадчиво добавила я почти шепотом. Господин Мэр задумался. А я немного погодя подлила масла в огонь, - Я покажу вам эскизы.
   - Ну, хорошо, - сдался Мэр, - в конце концов, это ни к чему меня не обязывает.
   - Безусловно. Тогда, если вы не против, я бы хотела пригласить вас на ужин?
   - Разумеется я не против, но, к сожалению, сегодня я занят.
   - Благотворительный ужин у госпожи Поликовски? Да, я тоже там буду. Но так как это не очень подходящая обстановка для обсуждения нашего вопроса, я предлагаю встретиться завтра в клубе "Аспрониси". Шикарное заведение. Я закажу столик на девять? - произношу это уже по пути к двери.
   - Девять устроит. До встречи, Мари.
   Кирилл слегка кланяется мэру и распахивает передо мной дверь. Когда мы оказываемся вне кабинета с усмешкой спрашивает:
   - Эскизы?
   - Да, придется что-то придумать.
   - Придется придумать что-то очень впечатляющее. Есть идеи?
   - Всего одна, но зато перспективная. Я знакома с весьма талантливым, и, что для нас сейчас ещё важней, романтичным, художником-архитектором. Сколько тебе нужно времени, что б доставить его на остров?
   - Столько сколько ему понадобится на сборы плюс 5-6 часов. - чёрт возьми как же ты трогательно и несовременно педантичен, Кир, - через 10 минут скажу точно.
   - Устраивает, я как раз сделаю пару звонков.
   Мы уверенно пересекаем площадь, точнее уверенно пересекает её Кирилл, а я, не задумываясь, следую за ним. Мужчина, способный внушить такое доверие - это что-то особенное. И мальчик не разочаровывает, приводит к очаровательному кафетерию. Несколько ажурных столиков в тени плетистой розы. Кирилл, убедившись, что я устроилась, отходит к бару сделать заказ, а я секунду поколебавшись, решаю сначала переговорить с Павлом, а уж потом с Дэймоном. Я получила от Павла карт-бланш в этом деле, и мне нет нужды искать одобрения на каждый шаг, который я считаю необходимым сделать. Более того, мне хочется произвести впечатление самостоятельной, предприимчивой и инициативной. Но, во-первых с Дэймоном стоит разговаривать о конкретных рейсах, на уточнение который Кирилл попросил время, а во-вторых Павла всё-таки стоит держать в курсе. Например о полученной от Мэра информации и предпринимаемых мною действиях. Набираю номер.
   - Марья, - Павел откликается после первого гудка. Красивый какой у него голос. Низкий, объемный, с лёгкой такой сединой. И имя моё он произносит на свой лад, прокатив букву "р" и слегка сместив ударение. Я не первый раз слышу его голос по телефону, но в первый раз я была взбудоражена Ташкой и как-то не обратила внимания. А сейчас зацепило.
   Я коротко рассказываю о визите к градоправителю и достигнутых договоренностях. Павла, так же как меня, удивляет поспешность, с которой госпожа Коль, приватизирует недвижимость. Но ему "есть с кем обсудить этот вопрос", что он, и намерен сделать сегодня же. Идею пригласить на пленэр художника. Павел одобряет, лишь весело интересуется:
   - Хороший мальчик?
   Меня забавляет двусмысленность вопроса, но я не нахожу причин поддерживать эту игру, я ведь собиралась строить деловые отношения, и отвечаю просто.
   - Я видела его портфолио. Талантлив, эмоционален, дерзок.
   - Отличная рекомендация. Действуй. Мне страшно любопытно, как бы ты охарактеризовала меня?
   - Страшно или любопытно? Определись, - в конце концов, я ведь и мостов не собиралась жечь, сладенький.
   - Хороший вопрос, - Павел не остается в долгу, ему, очевидно, хочется поиграть, - пожалуй, я ещё подумаю. Вечером перезвоню.
   Он дает отбой, я улыбаюсь. Приятно, когда взаимопонимание достигается легко, без усилий. Подходит официантка, смуглая пышнотелая девушка с выдающимся носом. Выдающимся из под объемной челки, в самом прямом смысле. Я уже было собралась набрать номер Дэймона, но, заинтересованная содержимым её подноса, отложила телефон.
   Два ароматных бокала кофе, взбитого со льдом, корзинка с несколькими видами хлеба, блюдо с тонко нарезанным, в отличие от внушительных ломтей хлеба, мясным рулетом и овощная тарелка. А ещё одна опускает в посуду со льдом графин свежевыжатого апельсинового сока. У стола тут же возникает Кирилл и, не отрываясь от телефона, сооружает себе сэндвич, я наливаю ему сок, а сама делаю большой глоток прохладного кофе.
   - Привет, - слышу я в трубке радостный голос Дэймона, - рад тебя слышать, не ожидал даже, что позвонишь, - он смеется.
   - Привет, может тебя это разочарует, но я по делу.
   - Вот как? И чем же я, грешный могу быть полезен? - мальчик мой, ну, к примеру, могли бы погрешить вместе.
   - Нужно нарисовать дом моей мечты.
   - Легко. Моей.
   - Это понятно, но нужно моей. Поэтому есть предложение приехать к месту вдохновения и начать мечтать о том же, о чем мечтаю я. Проще говоря, если нет особых планов на ближайшие дни, могу организовать вылет в Грецию на сегодня. Как?
   - Это не шутка? Может я не так уж и грешен, раз боги ко мне так благосклонны, - Черт тебя дери, Дэймон, почему сразу "боги".
   - А может наоборот, дьяволу ты пришелся по вкусу.
   - Черт меня дери, Мария, а ведь наверное ты права, - хохочет. - "Еду! -- с силой воскликнула Маргарита и ухватила Азазелло за руку, -- еду, куда угодно!" - Дэймон цитирует Булгакова легко, словно знает роман наизусть.
   - Надо понимать - это согласие?- как всё просто, мальчик, только не вздумай вообразить себе чего-нибудь. Едешь работать. - В таком случае, слушай задачу.
   Я пересказываю парню легенду. Он просит прислать фотографии с раскопок. Подробно останавливается на масштабах, ракурсах и объектах на которые нужно обратить особое внимание. Кирилл кладет передо мной планшет с маршрутным листом, который я, после короткого совещания, пересылаю Дэймону. А заодно и всё что нашлось в планшете Кира касающееся предмета наших дел. А нашлось немало. Начиная с различных пересказов Легенды и множества фотографий и заканчивая историческим очерком и отчетом самой фрау Коль о ходе раскопок на этом объекте.
   К слову я и сама пробегаю этот отчет глазами, пока мы заканчиваем трапезу. Не обнаруживаю абсолютно ничего заслуживающего внимания. Тогда откуда такое повышенное внимание к этому дому, да ещё и вкупе с нетерпением? Выходит эта тётка что-то скрывает.
   Так. Стоп. Я не тороплюсь с выводами. Для начала нужно с ней познакомиться. Посмотреть своими глазами, что она из себя представляет. А вот потом буду делать выводы, исходя из того на что она всё-таки способна.
  

***

   Иосиф встречает нас в гараже. Он не подает мне промасленной руки, а, хитро прищурившись, подставляет щёку для поцелуя. Черт возьми, не могу разочаровать, звонко чмокаю. Подходит Кирилл, Иосиф и ему подставляет щёку, парень смеется и похлопывает его по спине. Меня веселит эта сценка, и я, конечно, догадываюсь, что разыграна специально для меня.
   - Хоть убей меня, - заявляет Кир, - не понимаю как в этой монстре, настроен климат-контроль. По-моему включается вне какой-либо логики. - и, безо всякой паузы, вопрошает - Скоро обед?
   - Да уже, - отвечает Иосиф и ухмыляется, вытянувшемуся лицу Кира, - неужели не нашли где прилично перекусить? Идите, наверх, Эстер о вас позаботится.
   - Даже и не собирался что-то искать в городе. Я мечтал о божественной стряпне Эстер ровно с тех пор, когда в последний раз обедал в этом доме. Диодоро здесь?
   - Пошел навестить семью, - качает головой Иосиф - Думаю, вы увидите его на сегодняшнем мероприятии. Я хотел отговорить его, но, похоже, мне не удалось.
   Его тон наводит меня на мысль о том, что кое-чего о Дидо я не знаю. И это кое-что известно всем присутствующим.
   Задумавшись, я не заметила, как оказалась на знакомой террасе. Там никого. Вдоль стены сервировано что-то вроде фуршета. Закуски, напитки, салатницы с разнообразными овощами, пара фарфоровых супниц и даже несколько мармитов, подогреваемых в кованом камине. Стол сервирован более сдержано, чем утром. Утром эта терраса была наполнена домашним уютом, а сейчас всё просто и функционально. Зато не требует присутствия хозяйки. Кирилл, с огромной тарелкой в руках, уже одну за другой накладывает закуски. Я нахожу под крышкой одной из супниц холодный гаспачо, ароматный до головокружения. Недолго думая наполняю до краёв объемную кружку. Принюхиваясь к лакомству, устраиваюсь у парапета. Море. Чуждая и враждебная мне, но, тем не менее, грандиозная стихия. Не могу не восхищаться силой и красотой. И снова мысли возвращаются к вулкану. Подумать только, какая моща скрыта в этом подводном чудовище. Покорить её - выдающаяся задача, как раз по мне. Подходит Эстер и ставит на каменные перила корзинку с козьим сыром и черным пряным хлебом. Сама усаживается рядом. Дьявол! Эти кушанья просто созданы друг для друга!!!
   - Как съездили? Успешно?
   - Знаешь, Эстер, да. Во всяком случае, обнадеживающе. Вы знакомы с мэром?
   - Немного. Его жена, Женевьева, Эрика, моя старшая сестра и Сапфеир мать Диодоро были лучшими подругами. Все три уже оставили нас и отошли в мир иной.
   - Хм, выходит Дидо сирота.
   - У него есть отчим и сводная сестра, но ты права, он сирота. Он потерял мать, когда ему ещё не было 16.
   - А отец?
   - Отец... Всё что я знаю, он был беспечным охламоном, но Сапфеир не настолько потеряла голову, что б связать с ним жизнь.
   - А этот человек... отчим... он оказался достаточно серьезным и ответственным для неё. Пол упоминал, что у Дидо проблемы с ним?
   - Это сложно. Иоанид действительно представляется мне достаточно надежным человеком. Но, не смотря на то, что я, в общем, ценю в мужчинах это качество, я не слишком расположена к Иоаниду. Наверное всё потому, что других замечательных качеств не вижу и ещё от того, что очень люблю Диодоро. - Эстер говорит это как-то... осторожно, затем задумывается, словно бы решая, стоит ли продолжать. Но через несколько секунд всё-таки продолжает - Слушай, малышка, я уверена, тебе достанет такта правильно распорядится тем, что я тебе сейчас расскажу. Иоанид и Сапфеир были супругами в меньшей мере, чем партнёрами. Их брак был обоюдовыгодной сделкой. У Иоанида было производство, а у Сапфеир деятельный ум и состояние. Они нашли друг друга. Это был довольно сложный период для греческой экономики. Тем не менее, сложности, через которые проходила вся страна не коснулись семьи Танасис. Я не помню ни одной забастовки на заводе Иоанида.
   -Завод? Павел упоминал о ростерии.
   - Да. Так и есть. Точнее, так и было, пока в бизнес не вошла амбициозная Сапфеир. Сейчас это нечто большее, чем просто обжарка кофе-зерен. К старым цехам добавился кондитерский и цех глубокой заморозки. По-моему они весьма доходны. Я не сильна в этом. Диодоро вырос в кофейне при заводе. Он знает о кофе всё.
   - О таком наследнике бизнес-леди может только мечтать. Сапфеир, должно быть, была в восторге от того как сын увлечен её предприятиями?
   - Боюсь, она вовсе не способна была на сильные чувства, в отличие от самого Дидо, которого природа наградила шоколадным сердцем. Ему всегда было мало того, на что способна была его мать. Как и его сводной сестре. У Иоанида есть дочь от первого брака, Евдокия. Воистину, Иоанид и Сапфеир были созданы друг для друга. Амбициозные, расчетливые и холодные, они дополняли друг друга и были заодно в собственной войне, которую вели против всего мира. Удивительно, а может напротив не удивительно, то как непохожи на родителей оказались Дидо и Ева. Дидо, вероятно, любит эту девочку с их первой встречи. Её невозможно не полюбить, она добра, внимательна и участлива. А, ведь, наш Диодоро ценит эти качества как никто другой. Однако, не ошибись, представив себе эдакую романтичную меланхоличную барышню. Она весьма жизнерадостна. И, к тому же, дьявольски хитрая авантюристка. И она необыкновенно хороша собой.
   - А она отвечает ему взаимностью?
   - Знаешь, эти двое стали спасением друг для друга в холодном мире их родителей. Это очень печально, ведь по закону они брат и сестра, а значит, не могут вступить в брак.
   - Дидо предлагал Евдокии бежать с ним, и не раз, - неожиданно подает голос Кир. Я понятия не имела, что этот парень способен говорить о чем то подобном. Была уверена, что его мысли занимают только планы, сроки, даты и прочее тому подобное. Ничего не скажешь, удивил, дорогой. - Павел мог бы устроить их будущее. Но девушка отказывается. Я, не очень понимаю почему. Общественность не слишком то и осуждает этих несчастных. Другое дело Иоанид. И тут что-то не чисто. Казалось бы его позиции в этом бизнесе укрепятся, устрой он этот брак. Диодоро даже пытался уладить этот вопрос, испросив у него руки дочери. Дело закончилось скандалом. В результате Диодоро ушел из собственного дома. А Еву отправили учиться в Сорбону.
   - Она изучает что-то вроде философии, литературы или изящных искусств?
   - О! Кстати, нет. Это очень любопытно. Она исследует политическую географию с точки зрения истории открытий и передела мира.
   - Действительно интересно, - проникаюсь уважением к незнакомой девушке.
   - Невероятно, - восклицает Эстер, - я не знала. Я даже не знала, что она в Париже. И что, Диодоро ни разу её там не навещал? Ведь это же самый романтический город в мире. Никто не в силах противостоять чувствам в этом месте! Я знаю, мы с Иосифом много раз бывали там, и всякий раз одно и то же. Невозможно привыкнуть!
   - А вот Мари сегодня объявила губернатору, что пришло время изменить это положение вещей, и предложила в качестве нового самого романтичного места в мире -- Санторини! - милый, а ведь ты неспроста сейчас сменил тему. Похоже тебе известно кое-что, но я не тороплюсь. Узнаю в свое время.
   - Что ты говоришь? - Эстер смотрит на меня с восхищением.
   - Так и есть, - улыбаюсь я, - это идея Павла, а я, после прибытия на остров, стала главной её фанаткой.
   - И главным её движителем, - говорит Кирилл, затем смотрит на часы и добавляет - у нас чуть более часа на сборы. Мари, успеешь?
   - Ну, может, немного опоздаю, - томно потягиваясь отвечаю я. Я не привыкла торопиться, мальчик. Мне это ни к чему.

***

   Этим вечером я особенно скрупулёзно продумала какое впечатление хочу произвести на местную аристократию. На этом пати ожидаются почти все члены городского совета. Мэр, я уверена, будет ждать моего появления. Я решила создать эффектный, но прохладный образ, а-ля "визит Снежной королевы на летний бал".
   Я выбрала тяжелый струящийся шелк. Цвет -- такой объемный и глубокий шоколадный, что у любителей сладенького слюнки должны потечь. Драпирую его в греческом стиле. Затем слегка поправляю цвет волос, что б тон в тон совпадали с платьем, и укладываю спокойными локонами. Кожу приходится осветлить, ради придания благородной бледности образу. Но, кажется, этого не достаточно. Надеваю на голову обруч, усыпанный замысловатыми голубыми снежинками. Сегодня будут сапфиры и бриллианты, взамен любимым аметистам. Такой же обруч украшает предплечье. Но мне всё-ещё мало. Покрываю подол платья бриллиантово-сапфирным инеем. Вплетаю в кожаные сандалии серебро и горный хрусталь. Вот, пожалуй, как-то так.
   Смотрю в зеркало. Вижу себя сидящую на высоком табурете у мольберта в глубине своего будуара. Я откладываю кисти и палитру некоторое время рассматриваю что получилось, затем одобрительно прикрываю глаза.
   - Серьги, ожерелье? - спрашиваю вслух.
   Отрицательно качаю головой и отворачиваюсь к мольберту. Через секунду спохватываюсь, быстро нахожу в груде мехов, покрывающих ложе, горностаевую муфту на цепочке усыпанной горным хрусталем и сапфирами всё того же морозно-синего оттенка. Какая милая вещичка! И ожерелье и сумочка -- два в одном, да ещё и дополнительный мазок к образу. НО...
   - Не слишком ли будет дерзко появиться в мехах? Разве там не "зеленые" собираются?
   Киваю. С наслаждением окунаю лицо в ласковый мех. Затем, отложив вещь в сторону, хлопаю в ладоши. В ту же секунду в руках появляется трость с набалдашником в виде танцующего Джокера. Слоновая кость, эбеновое дерево, платина, горный хрусталь и бриллиантовые бубенцы на шутовском колпаке. Ну что ж, будет повод выступить в аукционе. Довольная собой выхожу из комнаты. Во внутреннем дворике меня встречает Кирилл. Он великолепен, смокинг сидит на нем безупречно. Эстер поправляет бриллиантовую заколку на галстуке. Увидев меня он почтительно склоняет голову, но я успеваю увидеть улыбку на его лице. Эстер умиленно складывает руки.
   -- Какая красавица!
   - Мы отправляемся на вертолете, - сообщает Кир. Я удивленно смотрю на Эстер.
   - Меньше проблем с парковкой, - подмигивает она, и добавляет - тебе очень идёт этот цвет.
   Кирилл подходит и подает мне руку. Так чопорно, чёрт возьми, мальчик, я таю.
   - За штурвалом смотришься как агент 007, - удостаивает Эстер комплиментом Кирилла, когда мы оказываемся внутри кабины.
   Кир уверено щелкает тумблерами, подает штурвал на себя и отрывает машину от земли. О! Вечеринка! Это я люблю.
  
   Лучший способ повысить мастерство - играть с боле сильными противниками
   Кирилл держит вертолёт преимущественно над морем, но береговая полоса остается в зоне видимости. Шум винта не располагает к болтовне, и я не отрываясь, смотрю на пологие пустынные в это время суток пляжи. В отдалении видны невысокие строения. Ярким пятном выделяется взлетно-посадочная полоса аэропорта. Когда сегодня днём мы пересекали Санторини на автомобиле, мне приходилось временами напоминать себе, что я нахожусь на острове. Полет же на вертолете поздним вечером не оставляет места для сомнения в том, что этот лоскут суши окружен морем.
   С парковкой проблем у нас и впрямь не возникло. Кирилл опустил машину на специально оборудованной крыше небольшого отеля. Лишь один транспорт стоит на площадке, помимо нашего. И, судя по упорам, сегодня он с места не трогался. Сверху открылся вид на место действия предстоящего мероприятия.
   Любопытные декорации. На песке построен круглый помост значительный размеров, не меньше полусотни метров в диаметре. Намек на китайский круглый стол о трех уровнях я угадываю не без труда. В основном благодаря тому, что верхний уровень "сервирован" музыкантами, обряженными в китайские цветные пижамы. Кажется это маленький симфонический оркестр. Почетное место, правда, занимает громоздкий национальный струнный инструмент. Средний уровень ярко освящен и предназначен, очевидно, для праздничной программы и танцев. Нижний уставлен сервированными столиками. Сверху заметно, что он очень-очень медленно вращается. На шестах вокруг помоста водружен традиционный китайский бумажный дракон. Сама по себе идея мне понравилась, но воплощение так себе. Я бы справилась лучше.
   Гостей, я замечаю, собралось уже довольно много. Большая часть пёстрых столиков занята. Несколько пар даже пытаются танцевать, но нужно обладать определенной сноровкой, что б танцевать под эту музыку, да ещё и в паре. Мелодии, сыгранные в пентатонике мало подходят для привычных танцевальных движений. Может организаторы и хотели, если не пресечь, то свести к минимуму танцы? На мой взгляд слишком замысловатый способ, можно придумать попроще.
   Кирилл делает приглашающий жест. Руки теперь он мне не подает. Держит дистанцию. Что ж, одобряю, дорогой. Свита играет короля.
   Богатый трехэтажный особняк оборудован даже лифтом. На нём мы и спускаемся в просторный холл. Классический интерьер, с позволения сказать "украшен", китайскими фонариками. Ими же отмечена красная ковровая дорожка, ведущая к помосту. Нас встречают девушки в таких же, расписанных драконами, пижамах, что и у музыкантов. Кирилл показывает приглашения, и нас провожают в направлении столиков.
   Декор на мой вкус нелепо-вычурный. Я стараюсь сделать скидку на китайский лейб-мотив, но собственно выбор тематики кажется мне сомнительным. Ничего не могу с собой поделать. Я считаю, во всем должен быть смысл. Насколько он хорош и уместен, это уже второй вопрос. Благотворительный вечер посвящен сбору средств на мероприятия по сохранению редких видов птиц, журавлей в частности. Ну, скажем, не совсем очевидная ассоциация - Китай. Японский журавлик, оригами, даже быстрей приходит на ум. По-моему даже тот журавль, который в Китае водится, называется японским. Загадка, какими такими лукавыми путями выстраивали организаторы логическую цепочку "журавль-Китай"? У меня, навскидку, возникает пара идей, способных подтолкнуть фантазию в нужном направлении. А бумажный дракон и круглый стол, к слову, не слишком поддерживают основную идею.
   Вопреки ожиданиям на столиках нет китайского фарфора, азиатских палочек. Только скатерти, расписанные в стиле китайской живописи, бамбуком, цветами и (ура!) птицами. Со своего места я оглядываю гостей. Пока мы спускались и усаживались людей ещё прибавилось. Теперь почти все места заняты. Я замечаю в руках некоторых гостей буклеты с яркими фотографиями журавля - виновника торжества. Указываю на них Кириллу, тот пожимает плечами, пододвигает мне свой планшет, а сам встает и уходит. Как я понимаю, через минуту у меня будет буклет. На экране планшета план рассадки гостей, черт его знает, как Кириллка добывает такие материалы, но, как всегда, весьма кстати. Первым делом нахожу себя, затем Персакиса и ещё несколько знакомых фамилий. Запоминаю их спутников...
   - Принцесса, позволь тебя поприветствовать. Ты сегодня ещё великолепнее, чем обычно, - раздается у меня за спиной.
   Увлеклась, чёрт возьми. На самом то деле, я почувствовала лёгкий сквозняк, исходящий от приближающейся ко мне персоны, и, подсознательно поняла, кто это. А вот сознательно... Глубоко вздохнув, беру сигареты и оборачиваюсь. Но тут же теряю самообладание и кладу портсигар на стол несколько энергичней, чем следовало. Из-за плеча Мерезина выглядывает миниатюрная азиатка. Нет, эта пара определенно украшает мое существование в этом мире. Сам Мерз одет в белоснежную холщевую косоворотку и широкие штаны. На его спутнице очаровательный халат нежного оттенка цветущей сакуры. Не меньше 20 метров полупрозрачного шёлка подпоясаны богато расшитым широким поясом. Рукава одеяния стекают почти до самого пола.
   - Позвольте представить вам мою спутницу, Шу Мейфенг, - произносит Мерз и склоняется к моей руке.
   - Можно я буду звать вас Шу? - обращаюсь я к "девушке". - Ваш наряд, Шу, очень красивый. Самый красивый из всех, что я сегодня видела. - Шу кротко кланяется, "не решаясь" поднять на меня глаза. - К чему этот маскарад? - спрашиваю я на этот раз у Мерезина. Шу вошел в роль и с ним диалога, подозреваю, не получиться.
   - У нас план, - с достоинством отвечает тот, - ты поймешь. Потом.
   И они чинно удаляются в направлении своего стола. Буквально через пару шагов ранжир демонов меняется. Шу выходит на первый план, расправляет плечи и высокомерно поднимает подбородок. Мерз окидывает публику довольным взглядом, убеждаясь что все замечают насколько привлекательна его спутница. Я опускаю глаза в планшет. Оказывается, господин Мерезин, русский аристократ, гуманист, издатель (так вот к чему этот своеобразный наряд "а-ля Лев Толстой") со спутницей размещаются за одним столиком с профессором Гейдельбергского университета доктором Аннегрет Коль и Бароном Яном Ван дер Классеном. Совсем рядом.
   Я вновь оглядываюсь на Мерезина. Он уже подошел к своему столику и галантно усаживает Шу. Затем легко и чертовски изящно кланяется госпоже Коль, обходит стол и подаёт руку её спутнику. Пожилой тучный барон неловко привстает, роняя трость. Мерезин молниеносно подхватывает её. Тут я замечаю, как смотрит на него профессор. Разумеется, я не удивлена. Я и не сомневалась, что демоны планируют соблазнить уважаемого археолога, но почему Шу явился в образе юной азиатки? Они что-то знают о её ориентации, чего не знаю я? Приглядываюсь повнимательней. Я видела её на фотографиях, но не отдавала себе отчета в том насколько это крупная женщина. Около двух метров ростом, загорелая и широкоплечая, но, надо отдать ей должное, стройная и очень красивая. Всё это не удивительно, принимая во внимание образ жизни. Лицо вытянутое, солидный прямой нос, большой рот. Короткая стрижка, ветреная укладка. На ней надето черное платье-комбинация, в руках яркий шарф с графическим принтом. А ведь... Но тут я вновь замечаю как она смотрит на Мерезина. Нет, эта самка явно восхищена самцом. Уж в этом такие как я не ошибаются. Полагаю, всё у Мерзавчика получится, а мне совершенно незачем ломать голову над его шарадами. И я возвращаюсь к изучению гостей. Вскоре подходит Кирилл, кладет передо мной буклет.
   - Знакомые? - лаконично спрашивает он.
   - Представляешь, да! Мы с этим господином посещаем один и тот же загородный клуб. У него собственное издательство. Высокая полиграфия, знаешь ли, атласы, путеводители, альбомы искусств и тому подобное.
   - Здорово. Кстати, твой художник уже в Греции. Через пару часов приземлится на Санторини. Иосиф его встретит.
   Оркестр оканчивает очередную композицию, и сквозь редкие хлопки прорывается голос ведущей. "Добрый вечер. Рады вас приветствовать... бла-бла-бла". Я в пол уха слушаю, а сама бегло просматриваю буклет. Фотографии журавлей, в большинстве своем удачные. Под каждой латинское название, места обитания и зимовки, численность. Последняя страница довольно скомкано повествует о том, что сделал некий благотворительный фонд для сохранения и преумножения популяции этих птиц, и что ещё планирует предпринять, будь у него много денег.
   Оказалось я не совсем права. Журавль гнездится в одной единственной северо-восточной провинции Китая, правда два вида даурский и черный, но зато оба русские. Ещё на северо-востоке иногда встречается журавль красавка. При чём, гнездиться всё больше в Казахстане, Афганистане, Турции и России до Черного моря. Так почему же Китай, уважаемые?
   На больших экранах справа и слева от ведущей появляется дама в массивном головном уборе, украшенном страусовыми перьями. Вот как? А я муфточку оставила. Кажется, это и есть хозяйка вечера. Не успеваю я свериться с планшетом, как её приглашают на сцену, подтверждая мое подозрение. Госпожа Лидиа Поликовски. Она раскланивается, почти слово в слово повторяет приветствие ведущей. Затем поочередно передает слово ещё нескольким выступающим. Среди них я угадываю членов городского собрания. Два господина, Теодор Леонидас и Жорж Маре, представители собственно благотворительного фонда, буквально наперебой восхваляют старания Лидии. Затем маленький косноязычный господинчик читает с листа, к счастью, не слишком длинную речь. Время от времени он отрывается от своей шпаргалки и умильно смотрит в зал, в ответ раздаются аплодисменты не особо исполненные энтузиазмом. Затем известный адвокат Филипп Адаму, тоже член городского собрания, и судя по его бойкой речи, должно быть довольно влиятельный. Этот, вероятно, способен переспорить кого угодно. Затем выступает элегантная леди в белоснежном брючном костюме, украшенном атласными лампасами. Она производит на меня впечатление уже тем, что речь её посвящена действительно прекрасным птицам, а не гипертрофированному превознесению достоинств хозяйки вечера, чем изобиловали речи предыдущих ораторов. И образ, выбранный ею для этого вечера, перекликается в моем воображении с образом журавля. Она лаконично, но, тем не менее, очень живописно описывает повадки журавлей, их брачные игры, и то, каким скучным станет наш мир без них. У меня дух захватывает. Она даже уделила несколько слов тому, какое место занимает журавль в фольклоре. Беру на заметку, Диана Коста, полагаю с тобой мы найдем общий язык, детка.
   Каким бы незаметным не казалось движение помоста, прогресс рано или поздно становится очевидным. Выступающих теперь можно наблюдать только на мониторах, коих я насчитала - шесть.
   У нашего столика возникает Диодоро. На нём яркая, вышитая драконами пижама, обслуги. Подмигнув, он почтительно протягивает винную карту.
   - Хочешь сама выбрать или доверишься? - ты ещё спрашиваешь, паршивец.
   - Смотря насколько велик выбор.
   - Невелик. Конечно, если ты не предпочтешь коктейльчик.
   - Не предпочту. Классическое игристое вино, пожалуйста. Сухое и лёгкое. Что посоветуешь?
   - Есть Шампанское и Франчакорта. Но я бы посоветовал Каву.
   - Отлично, неси Каву.
   Дидо исчезает со сноровкой опытного официанта. А мое внимание привлекает то, что происходит на сцене. И очень вовремя. Ведущая заканчивает зачитывать правила проведения благотворительного аукциона, а наш столик оказывается в фокусе камеры. Отличный шанс представиться местной общественности. Я вскидываю над головой руку.
   - О! - ведущая, кажется, немного растерянной, похоже, она не ожидала такого скорого отклика, - У нас, кажется, есть первое предложение! Поднимитесь, пожалуйста, к нам на сцену.
   Оркестр заводит очередную нелепую мелодию, а я, не торопясь, и даже не пытаясь попасть в такт, лавирую между столиками, выбирая наиболее освещенные участки помоста. Краем глаза замечаю свое изображение на мониторах. Великолепно. Оператор предпочел меня уже намозолившей глаза ведущей. Кто бы сомневался, а мне всё равно приятно. Люблю быть в центре внимания, чёрт возьми.
   Вращение едва ощутимо, и даже продуман неподвижный островок дающий возможность без затруднений перейти с уровня на уровень, однако я всё-таки застываю, как бы в нерешительности. Из-за ближайшего столика резво выскакивает довольно грузный господин и помогает мне преодолеть препятствие. Я знаю, кто он, очаровательно улыбаюсь и благодарно киваю. Мне пригодится повод заговорить с этим человеком.
   Наконец я оказываюсь рядом с ведущей, и она принимает инициативу самым избитым вопросом, который только можно было придумать.
   - Представьтесь, пожалуйста.
   - Добрый вечер, господа. - обращаюсь я к каждому из присутствующих, глядя прямо в камеру. Затем нахожу за одним из столиков белоснежный смокинг Дианы и добавляю, словно бы, лично ей, - Меня зовут Мария.
   Вот так я одним ударом обрубаю зачатки надежды у каждого из мужчин и ревности (или зависти) у большинства женщин. Мне же нужно понравиться всем. Что касается Дианы, её реакция, я почему-то уверена, не разочарует.
   - Вы хотите что-то предложить на аукцион? - взывает ведущая к моему вниманию. Я впервые за вечер, действительно проявляю интерес к её персоне. Натуральная блондинка, слегка за 30. Оранжевое платье не первой свежести щедро усыпано стразами, которые в свете софитов скрадывают изрядную потрепанность наряда. Вульгарный сценический макияж, гладкая прическа, подтверждающая, что цвет волос натуральный, но выставляющая напоказ неудачно оттопыренные уши.
   - Вот эту вещичку, - я протягиваю трость. - Правда, я затрудняюсь назвать её цену. Может, кто-нибудь поможет нам сориентироваться?
   - Конечно! Мы пригласили специалистов, сейчас они поднимутся на сцену и всё уладят, - она уверенно улыбается, но в глазах я вновь вижу растерянность. В сценарии нет ничего, что помогло бы заполнить предстоящую паузу, а фантазии не хватает.
   Камера демонстрирует мой лот, над которым склонился пожилой господин с линзой в элегантной золотой оправе, которая сама по себе является произведением искусства. Блондинка отходит от меня и принимается что-то бормотать ему на ухо. Нашла выход из затруднения. Дезертировала. Я же окинув взглядом столики, замечаю заинтересовавшихся вещичкой дам, и готовых раскошелиться мужчин. Можно считать, что мне удался мой спонтанный гешефт.
   - Это Цейлонский эбен. Или, попросту, черное дерево, - сообщаю я.
   Позади меня к совещанию присоединился ещё один господин. Ведущая продолжает меня разочаровывать, даже не повернула головы на мою реплику. Несколько затягиваю паузу, строю удивлённую рожицу залу и киваю на блондинку, зал реагирует легким смехом. А я, так и не добившись внимания, продолжаю. Что мне остается?
   - Фигурка изготовлена из платины с мармарошскими диамантами. В России их называют горным хрусталём, - продолжаю я хвастаться, надо же что-то делать с неловкостью момента - знаете, в Японии горный хрусталь считают замёрзшим дыханием дракона. Некоторые мифы утверждают, что небо состоит из горного хрусталя. Мистический инструмент, именуемый "Хрустальным шаром" делают именно из кристаллов горного хрусталя, - дорогуша, я, конечно, могу бесконечно рассказывать всякие сальности, только как бы тебе не пожалеть потом об этом.
   Словно почувствовав моё недовольство, ведущая наконец возвращается к микрофону. И тут же "отблагодарила" меня за то, что я всё это время спасала положение бестактной вульгарностью:
   - Мария нахваливает свой товар с искусностью завзятого продавца, - провозглашает она с фальшивой улыбкой. Дура, тебе моя искусность и не снилась.
   - Вы мне льстите, просто мне самой эта вещь очень нравится. Вам бы лучше поскорей объявить цену, пока я не передумала, - замечаю я высокомерно и холодно, не поворачивая к ней головы. И величественно отхожу в сторону своего места, мне больше нечего делать на сцене. Когда я подхожу к краю вращающегося помоста, двое мужчин с разных сторон кидаются мне на помощь. Блондинка наиграно хохочет, что б всем стало ясно, что это я так пошутила, а затем объявляет цену. Над столами проносится восхищенный вздох, я же слегка огорчена. Цена оказалась немного выше, чем хотелось. Жест вышел слишком шикарным для той роли, в которой я тут выступаю.
  

***

   После полутора часов торгов я, как собственно и большая часть публики, окончательно потеряла интерес к происходящему на сцене. Мой успех так никому и не удалось превзойти. Итальянский бизнесмен предложил курительную трубку Ser Jacоpо, стартовая цена, которой сильно превышала окончательную, уплаченную за мою трость, но ажиотажа она не вызвала. Мерезин ступил в аукцион, и на этом собственно всё и закончилось. Перебивать ставку "русского гуманиста" никто не решился. Затем торговались несколько колец и браслетов. Аукционы прошли бойко, но быстро. Замечательный скандал разразился вокруг девушки, предложившей страстный поцелуй в обмен на довольно ощутимую сумму. Немедленно выяснилось, что они с мужем поженились на прошлой неделе и прибыли на остров провести свой медовый месяц. Молодожен в нервной ажитации размахивал бумажником, желая самолично выкупить лот, но кое-кто посчитал забавным немного подразнить ревнивого супруга.
   - Постановка? - предполагаю я.
   - Понятия не имею, - пожимает плечами Кир, но через пару секунд добавляет - Если постановка, то жених должен отступить по законам жанра, иначе, в чем смысл?
   - Развлечь, подать пример, добавить азарта...
   - В этом случае надо было бы пораньше, сейчас уже мало кого впечатлит - Кир пожимает плечами.
   - Согласна.
   В этот момент ведущая с хохотом третий раз ударяет молотком. Пока она объявляет победителя, тот уже впивается в губы обожаемой жены. А ведь Кирилл прав, это не постановка. Постановочным поцелуем меня не проведешь, этот настоящий.
   - А публику заметно растормошил инцидент с поцелуем, надо взять на заметку.
   - Постановка, пожалуй, так не встряхнёт, - сомневаюсь я.
   - Тем не менее, - Кирилл. Как всегда, деловит.
   Стало шумно и оживленно. Я бы на месте ведущей использовала такой удачный момент для того, что б поставить точку в мероприятии и перейти к следующему пункту программы. Но, увы. Она принимается призывать желающих поучаствовать в аукционе. Быстро осматриваюсь, и замечаю недалеко от своего столика группу людей. Благородно и величественно среди расфуфыренных фифочек, выделяется Диана. И смотрит она в мою сторону. Значит - пора.
   Я не тороплюсь, напротив, я встаю, щелчком пальцев привожу в порядок наряд и прическу, а затем направляюсь совсем не к ней, а к джентльмену, который помог мне подняться на сцену.
   - Добрый вечер, я не успела поблагодарить вас за помощь. Меня зовут Мари Верье. Я веду дела Пола Вреколатаса на Санторини, - протягиваю ему руку, а затем, обернувшись к его спутнице, очаровательной старушке в шелковом брючном костюме и милой, но, похоже, очень дорогой соломенной шляпке, - Это восхитительно находиться под опекой такого джентльмена, я немного вам завидую.
   Женщина совсем по-детски обнимает мужа за руку и прижимается к ней щекой, довольная и гордая. Черт побери, как они трогательны, такие вот пожилые пары. Последнее время часто встречаются на моём пути. Впрочем, возможно я сама стала обращать на них больше внимания. Уж не завидую ли... Чёрт! Я не могу быть такой сентиментальной, я же не кисейная барышня, я суккуб. Я воспитана и обучена самим Асмодеем.
   Всё, хватит. Что у нас по плану? Мэр. Тем более что он вожделенно смотрит на меня уже битый час. Едва я оказываюсь достаточно близко, что б заговорить Персакис поспешно встает и подает руку.
   - Мари, вы обворожительны. Едва я увидел вас на сцене, так немедленно влюбился.
   - Очень, знаете ли, заманчиво быть представленной общественности в качестве вашей возлюбленной. Но, боюсь, это может испортить праздник всем тем дамам, которым вы уже вскружили голову, господин Персакис.
   - Просто Али, пожалуйста. Мы же в неформальной обстановке. Позвольте представить вас хозяйке мероприятия?
   - О! Будьте добры. Я непременно должна высказать ей своё профессиональное мнение о том, насколько прекрасно всё здесь организовано. Ведь именно на организации подобных мероприятий я специализируюсь.
   Тётка в перьях слушает мои дифирамбы, постоянно перебивая. По правде сказать, я не особо стараюсь, всего лишь убедилась, что донесла до её сознания, чьи именно интересы представляю, тем и удовлетворилась. Ей очень хотелось рассказать о бездарном дизайнере, которого ей посоветовали не иначе как завистники, о невоспитанных плотниках, которые больше огрызались, чем работали и непунктуальных, забывчивых, глупых всех остальных с кем ей пришлось иметь дело. Делилась переживаниями она столь громко и импульсивно, что вскоре нас окружила стайка гранд-дам, скучающих без внимания сопровождающих их мужчин. Подмигиваю Диодоро и тот спустя пару ударов сердца материализуется в самой гуще с подносом прохладительных напитков, вот и славно, а то эта стая уже хищно поглядывала на Персакиса, а он сейчас нужен мне.
  

***

   В компании мэра мне удалось познакомиться почти со всеми гостями мероприятия. Тот щедро рекомендовал меня, раз за разом, всё увереннее и горячее. Он сообщил членам палаты старейшин, что мое предложение считает весьма привлекательным и не забыл назначить заседание, на котором предполагалось выслушать меня поподробней. Я едва успела напомнить о том, что мы договорились прежде поужинать и посмотреть эскизы вдвоём, а уж потом представлять проект на обсуждение городскому совету.
   Кир сопровождал меня и перехватывал беседы и контакты буквально на лету. Раз за разом я убеждаюсь, что могла бы сказать (или сделать) на его месте то же самое в тот же самый момент. И зачем, интересно, Павлу понадобился ассистент, когда в его команде такой умница как Кирилл? Эта крамольная мысль мне совсем не нравится, и я пять раз повторяю "не бери в голову".
   Наконец, мы добираемся до Дианы. Она сидит за столиком в компании загорелого статного мужчины, которому я ещё не была представлена и его столь юной спутницы, что я решаю считать их отцом и дочерью. Перед Дианой лежит эбеновая трость. А я, чёрт возьми, и не заметила, кто в итоге стал обладателем этой вещички. Но выход Дианы я бы не пропустила, значит, это был её спутник. От разочарования холодеют руки. Персакис, уже привычно, представляет меня как своего протеже. С некоторым даже облегчением узнаю, что господин Марк Коста приходится братом Диане, а девочка, действительно его дочь. Доктор Коста - терапевт и главный врач частного закрытого санатория, находящегося на одном из Малых Киклад.
   Милое создание зовут Мелантой, на ней очень красивое темное платье, которому я немедленно делаю комплимент. Замечаю короткий недовольный взгляд отца на обнаженные плечи и добавляю:
   - И только с такой восхитительной осанкой как у тебя можно позволить себе открыть плечи. - Отцу явно приходится по душе мое замечание, девочка очаровательно краснеет и что-то невнятно отвечает про мою осанку и про осанку своей тёти Ди.
   - Это - да, - рассеянно говорю я, уже встретившись взглядом с Дианой. Воздух между нами немедленно накаляется. Она протягивает руку и говорит так тихо и глубоко, что у меня мурашки пробегают между крыл:
   - Я давно ищу повод подойти, но вас буквально узурпировал мэр.
   - Честно сказать это я его... Бизнес. Но на сегодня с делами покончено, верно Али? - многозначительно смотрю на Персакиса.
   - Безусловно! Пора отдохнуть, - восклицает тот. - Потанцуем?
   - Увольте, господин мэр, - вступается за меня Диана, - разве можно под это танцевать?
   Мэр оборачивается ко мне, я киваю, поддерживая идею Ди:
   - Вот если бы вы обратились к мадам Поликовски с просьбой сменить музыку, мы все были бы вам благодарны. Да, Али, боюсь, только к вашему мнению она может прислушаться сегодня,- добавляю я.
   - А лучше её и пригласите. И нас развлечете, и ей урок преподадите, - как же ты великолепна в своей дерзости, девочка. Я делаю вид, что аплодирую, за спиной Персакиса. А теперь всем спасибо, все свободны, я остаюсь здесь. Присаживаюсь за столик напротив Дианы, ни на секунду не отрывая взгляда от её глаз.
   Мэр оборачивается к Меланте, та немедленно заливается краской. Марк поспешно встаёт и, галантно поклонившись, уводит Меланту на танцпол. Ну что ж, стоит похвалить отца за правильное решение. Это лучшее, что он может сделать, пока никто другой не пригласил девочку.
   - Видимо мне действительно стоит исполнить несколько па с Лидией, - Персакис разочарован, но удаляется изо всех сил стараясь сохранить хорошую мину при плохой игре.
   - Думаешь она его скоро отпустит? - Диана с улыбкой смотрит ему вслед.
   - Посмотрим, - посылаю немного похоти в компанию дрейфующих старушек, к которым отправился Персакис, а ему добавляю притягательности. Что ж, теперь если его и отпустят, милая, то уж точно не скоро. - Давай на "ты"? - спрашиваю я и, едва Диана кивает, продолжаю, - Что ты пьешь?
   - Кофе, - улыбается она - я, вроде как "за рулем", точнее "у штурвала".
   - Вертолет? - поражаюсь я.
   - Яхта, - ещё сильнее удивляется Диана.
   Наш хохот раздаётся в неожиданно наступившей тишине. Черт его знает, или Персакис убедил хозяйку сменить музыку или технический перерыв, но на нас оборачиваются. Немного неловко.
   - Далеко? - намекаю я.
   - Совсем рядом. За домом искусственная бухта, там причал. - Диана берет меня за руку и влечёт в сторону пляжа.
   Мы некоторое время бредем молча, взявшись за руки, а когда выходим за пределы освещенного пространства, не сговариваясь, скидываем обувь. Ох, девочка, хорошо бы, ночью быть столь же единодушными в желаниях. Здесь, на пляже, музыка едва различима. Диана закидывает голову и смотрит в небо. Молниеносный всполох - падающая звезда, заставляет её шумно вдохнуть.
   - Видела?
   - Ещё бы, - сама и послала. Чувствую Диана растерялась и не находит подходящих слов.
   - Хочешь в море? - нет и следа прежнего задора и дерзости в голосе Дианы.
   - Хочу. К вулкану. С тобой так просто, ты словно мысли мои читаешь, - тихо сообщаю я её затылку.
   - Пойдешь со мной? - Диана останавливается и наконец оборачивается, а я делаю ещё шаг по инерции, и оказываюсь в её объятьях.
   - Пойду.
   Диана подается вперед и мягко касается губами моего лба. Покровительственно и властно, но чертовски нежно. Я чувствую как вскидывает голову бутон в её глубинах.
   - Надо с кем-то попрощаться? - спрашивает она.
   - Нет. А как твоя семья? - провались я пропадом, если меня, в самом деле, заботит её семья, просто я не желаю никаких помех.
   - Их ждет машина. Они и не собирались со мной.
  
   Нельзя бездействовать на краю действующего вулкана
   Влажный, прохладный, пористый камень волнореза мне не понравился, как, впрочем, и борт яхты. Но терпимо, и уж точно лучше, чем мой давешний ночной моцион.
   Вопреки моим надеждам суденышко совсем невелико, для двухпалубной яхты так и вовсе малютка. Диана задерживается у швартового, а я обнаруживаю в рубке мягкий диван и устраиваюсь на нём. Потом она грациозно проходит к управлению и я наслаждаюсь пряным запахом моря, тёплым вечером, красивой женщиной и предвкушением. Трогаемся мы так мягко, что я понимаю это по слегка изменившемуся воркованию двигателя.
   - Расскажи мне о себе,- прошу я. Интересно, что же ты скажешь, милая.
   - Ну... - Диана улыбается, - а что ты хочешь знать?
   - Всё что угодно, я совсем ничего не знаю.
   - Мне скоро 30. Я не замужем, и не была. И, совсем не по той причине, которая кажется тебе очевидной... - я чувствую, что она улыбается, - Была слишком увлечена бизнесом. Впрочем, почему была? У меня игорный дом на северном побережье. А ты чем занимаешься?
   - В некотором смысле мы коллеги. Я тоже занимаюсь организацией досуга. Только иначе, - и, чёрт меня побери, если я лукавлю. - Тебе знакомо имя Пол Врекалатас?
   - Ну, в общем, да.
   - Он мой босс.
   - Вот, дьявол, - Диану веселит мое признание.
   - Мне надо что-то знать? - спрашиваю я.
   - Ещё бы, - отвечает она, прекращая смеяться, - но мы же не будем сегодня говорить о работе?
   - Хорошо, не будем. Вот не о работе вопрос. Какую причину я считаю очевидной?
   Диана молчит довольно долго, а потом неожиданно спрашивает.
   - Хочешь подержать штурвал?
   - Я не умею, - выдыхаю я, уже понимая, что хочу... ещё как.
   - Я буду рядом. Тебе понравится, - Диана оборачивается ко мне и кивком головы приглашает занять место между ней и рулевым колесом. Она протягивает мне руку, слегка отступая в сторону.
   Скользнув взглядом по серебряным босоножкам, я оставляю их лежать там, где они и лежат. Разумеется, я смогу устоять на палубе, бегущей по волнам яхты, на высоком каблуке, только зачем? Это потребует усилий, а мне хочется сегодня быть слабой, и, судя по всему, Диана тоже хочет видеть меня именно такой. Одним повелительным движением руки, Диана ставит меня к штурвалу. Так хороший партнёр ведёт партнёршу в танце. Я берусь за него и, вопреки ожиданиям, не происходит ничего особенного. Я ожидала почувствовать мощь моря, которой противостоит судно. Диана одну руку кладёт поверх моей ладони, а второй обхватывает меня за талию.
   - Ну как? - её губы очень близко.
   - Неописуемо! Я могу удержать море, - изумляюсь я.
   - Звучит даже слишком самонадеянно, - смеётся Диана, - не обманывайся, море нам не покорить. Справишься без меня минутку?
   - Не знаю, - шепчу я, - ты же сказала, что будешь рядом.
   - Я рядом, - Диана касается губами моей макушки, а затем всё равно отходит от меня.
   Остаюсь на посту, судорожно вцепившись в колесо. Я никак не могу оторвать взгляда от простирающегося впереди моря. Это не страх, это гипноз какой-то, чёрт возьми. И я чувствую, что мы приближаемся к вулкану. Захотела, увидела бы и глазами, только это совсем ни к чему. Связь демона и его стихии вне человеческих чувств. Зато краем глаза я наблюдаю за Ди. Она замерла всего в паре шагов и, слегка наклонив голову, смотрит на меня. Воодушевленная я поворачиваю штурвал, яхта повинуется, но совсем не так как автомобиль. Диана подбадривающе кивает, я решаюсь и поворачиваю ещё, но залихватского виража так и не выходит, судно лишь немного подает в сторону. Я решаю, что наигралась, и возвращаю штурвал в исходное положение.
   - Так куда держать курс, капитан?
   - Подальше от берега. Отойдём ещё немного и станем на якорь.
   - А как же вулкан? - я, наконец, нахожу в себе силы оглянуться.
   Диана снимает смокинг. Под ним миниатюрный топ имитирующий блузку спереди, и всего лишь паутинка золотых цепочек сзади.
   - Вулкан, так вулкан. Давай тогда вернёмся на курс, - Диана вновь занимает позицию сзади меня и принимает на себя управление.
   Некоторое время мы молчим. Диана занимается курсом, нисколько не отвлекаясь на меня, притаившуюся между нею и штурвалом. Напротив, она мимоходом успевает погладить мои волосы, игриво поправить платье. Я внимательно слежу за её действиями, и, кажется, улавливаю их смысл.
   - Ты не ответила на мой вопрос, - напоминаю я, когда, как мне кажется, шхуна уже не требует всего внимания капитана.
   - А, да. Очевидная причина, - и вновь долгая пауза. Наконец Диана начинает говорить. Мягко, нараспев у самого моего уха.
   - Мария, я думаю о тебе с того момента, как ты назвала на сцене своё имя... Нет! На самом-то деле раньше! Сейчас мне кажется, я почувствовала твой взгляд, когда произносила эту дурацкую речь.
   - А мне понравилось. Особенно про брачные игры.
   - О! Так мне не показалось? Ты смотрела на меня?
   - Смотрела, - я выскальзываю из объятий и делаю шаг в сторону. Диана ловит меня за локоть.
   - Но когда я увидела тебя на большом экране, у меня дух захватило. Видишь ли, я совсем не привыкла оказывать, кому бы то ни было, знаки внимания. Я и принимаю то их с щепетильной избирательностью. Но ты кажешься мне чем-то сверхъестественным, - дьявол, девочка, твоё красноречие отдаёт ясновидением.
   - Нет.
   - Нет?
   - Не кажусь.
   Но Диана пропускает мои слова мимо ушей.
   - Сначала твоё платье, этот шелк... - продолжает она со смехом, - он же совершенно неприлично струится по тебе в самых соблазнительных местах! Твои глаза... Сперва они показались мне такими морозно спокойными, что я было осадила себя, решив не давать ходу чувствам. Но затем, я увидела твою трость. Мари, я поняла, что пропала! Я буду отлично смотреться с ней в своем заведении, как думаешь? Мой новый имидж, новый фирменный стиль. - Диана делает несколько па, неловко жонглируя тростью, - Ничего, это я освою, - улыбается она мне. - Просто это мне в новинку, - она приближается ко мне и целует в губы.
   - Разве? - спрашиваю я едва слышно.
   - Ну, я не об отношениях с женщиной сейчас говорю. Хотя предпочтение я отдаю традиционному варианту, но бывало всякое, я, в этом смысле, без предрассудков. Но желание прежде никогда не затмевало разум. А что на счёт тебя?
   Диана тянет какой-то рычаг и раздается глухое механическое лязганье, тяжёлый всплеск подсказывает мне, что сброшен якорь. Яхта и впрямь значительно снизила скорость. Чёрт, как непросто ориентироваться в море. Я поворачиваюсь лицом к Диане и глядя в глаза спрашиваю:
   - А что на счет меня? Я пару дней назад рассталась с мужчиной, - Диана приподнимает бровь, и я добавляю - Он изменил мне. Затем я сменила работу, решив пока сосредоточится на карьере. Приехала сюда лишь для того, что б заключить сделку, которая, судя по всему, очень важна для моего шефа. И просто забыла обо всём этом подумать, когда назвала тебе своё имя.
   Диана заканчивает какие-то манипуляции на приборной доске, оборачивается ко мне с небольшим пультом в руке.
   - Блюз или рок?
   - Рок, - отвечаю я, но подумав, добавляю, - или блюз.
   Диана, умница, даже не собирается делать из этого проблему, она просто включает музыку. I Put A Spell On You. Диана снова пытается исполнить что-то с тростью, но я перехватываю её.
   - Я хочу показать тебе кое-что.
   Я определенным образом перебираю бубенцы на колпаке джокера и его глаза сужаются, а зрачки начинают светиться тусклым красным светом, от чего его взгляд делается недобрым.
   - Дьявол! - восклицает Диана, она смеётся совсем по-детски. - Как ты это сделала? Покажи! Это не возможно!
   - Волшебство, - усмехаюсь я. - Потом покажу. Это не всё. Вот ещё.
   Я вновь перебираю бубенцы и челюсть джокера немного сдвигается. Озорная улыбка становится угрожающей. Дав Диане пару секунд оценить изменения, я вновь дотрагиваюсь до секретных узелков и извлекаю короткую рапиру.
   - Не думаю, что кто-то, получив эту трость, смог бы открыть её секреты. Но она досталась тебе, твоё везение! - подцепив одну из цепей на её топике, я одним мягким движением перерезаю её и, ничем не удерживаемый лоскут ткани, падает к нашим ногам. Затем, поведя плечом, я сбрасываю и свое платье. Невероятно нежная и романтичная музыка настигает нас Janis Joplin Kozmic Blues то, что нужно.
  
   На тернистом пути меньше конкурентов
   - Привет. Не спишь?
   Звонок Павла застал меня врасплох. Убаюкав Диану, я собиралась прогуляться к вулкану. Диана так устала, что никак не отреагировала на вызов. Поискав трубку среди разбросанных предметов туалета и подушек, я чертыхнулась и сотворила новую.
   - Привет. Нет. Не сплю. Тут так хорошо, что жалко терять даже минуту на сон.
   - Я бы предложил тебе это место навсегда, - нечеловечески обольстительно звучит твой голос, дорогой, этой ночью. И как это понимать?
   - Что мешает?
   - Оно сразу потеряет большую часть своего очарования.
   - Аргумент. Есть новости?
   - Новости?
   - Ты, вроде, собирался с кем то переговорить на счет планов Коль, - сейчас совсем не кстати будут вопросы типа "Где я?" или "Что я делаю", дорогой, поэтому давай о деле.
   - А. Нет. Я передумал. Пришла в голову одна мысль. Поэтому и звоню.
   - Рассказывай.
   - Я рассказывал тебе про Печать силы. Помнишь?
   - Ну, разумеется.
   - Я думаю... - странное, милый, очень странное и неуместное замешательство, - её надо искать именно в этом доме, - что-то не клеится в твоих показаниях. - Точнее, я-то в этом уверен, и довольно давно, а теперь возникло подозрение, что Коль разделяет мое мнение, - вот так-то лучше. И что, интересно, тебя смущает, думаешь, я посчитаю это смешным и не поверю?
   - Так. Согласна, это объясняет её поспешность. Но тебя, похоже, смущает что-то ещё?
   - Я не понимаю, как она могла бы узнать об этом.
   - Догадалась! Так же как и ты. Просто поверила и догадалась. Павел, что не так? Ты же поверил? Я поверила. Так почему не она?
   - Видишь ли, то, я рассказал тебе, несколько больше. В самой легенде печать не упоминается, в общем там ничего и нет, кроме демона и его возлюбленной.
   - А извержение?
   - Наказание. Там говорится лишь о том, что некий демон-владыка не одобрил отношений своего ученика со смертной.
   - Но Коль не турист-обыватель. Она учёный. Возможно, она искала артефакты, которые могли бы дать более детальное представление о событиях, лежащих в основе легенды. Возможно, она их нашла.
   - О событиях - возможно. Но за ними лежат отношения учителя и ученика. Этого она никак не могла узнать.
   - Постой! Как же тогда ты знаешь?
   - Я знаю, - в голосе Павла слышится странная горечь.
   - Павел?
   - Маш, знаю. У меня тоже был учитель. Изменить идеям своего учителя - всего лишь разочаровать его. А вот предать его самого, священную связь ученика и его учителя... - его интонации натягиваются, хотя он не повышает голоса, - Не могу объяснить!
   - А я понимаю. У меня тоже был учитель, - испугавшись того как это прозвучало, я поспешно поправляюсь, - есть учитель, - и тут же понимаю, что зря.
   - Вы с ним близки?
   Когда-то я горячо и не задумавшись ответила "да, мы очень близки". Это было давно. Мне тогда казалось, что мы с ним живём одними и теми же мыслями и интересами. Я тогда и понятия не имела что такое истинная близость. Неожиданно я вспоминаю свой первый визит в мир людей. Это было в Индии в период Делийского султаната. Учитель был приглашён одним развратным наследником и взял меня с собой. Тогда впервые я получила в подарок шкатулку с драгоценными камнями. Я целый вечер перебирала горсти разноцветных камней. Всё никак не могла определить, какой красивее.
   - Учитель, а какой тут самый красивый и самый драгоценный? - спросила я.
   - Ты.
   Никто не смог бы заподозрить, что у Асмодея есть в этом визите собственные интересы. Казалось всё только ради меня. Для меня он посетил самые изысканные пиры, для меня он купил лучшие ткани и украшения, для меня он нашёл самых искусных танцовщиц, для меня он обнажил и вывернул наизнанку душу каждого человека, с которым мы встретились.
   - Марья, ты ещё там?
   - А... да-да, прости... - о черт, я, кажется, и впрямь забыла о тебе, дорогой.
   - Почему-то мне кажется неуместным, спрашивать чему именно учил тебя твой наставник.
   - Чему бы он меня не учил, сейчас я думала о том, что именно он сделал меня такой, какая я есть.
   - Похоже, ты действительно понимаешь, о чём я говорю. Что ж, твоему учителю есть чем гордиться, - фальшивишь, дорогой, отчетливо чувствую.
   - А он гордится, - чёрт, сама точно так же фальшивлю.
   Павел не стал делать хорошую мину при плохой игре.
   - Ты думаешь, он знает о твоих чувствах? - его голос и тон сейчас так похожи на то, как Учитель интересуется моими успехами, что у меня возникает странное ощущение, что Асмодей организовал какую-то дикую шутку. Растерявшись, я неожиданно для себя самой отвечаю.
   - Конечно, он знает. Но всё должно остаться так, как есть, - чёрт побери, Павел, достанет тебе такта закончить сейчас этот разговор? И, какого чёрта, я снова сравниваю его с Учителем?
   - Понимаю. Хорошо, что он позволяет тебе двигаться вперед, это делает ему часть как учителю. Плохо, что ты всегда будешь всех с ним сравнивать.
   - Нет, никого я не буду с ним сравнивать. Эта планка слишком высока... недостижима, - а ведь я лукавлю... - больше не хочу об этом, давай о деле?
   - Да-да. Мне нужны ещё сутки, потом приеду. Отвлеки её чем-нибудь, не пускай в дом. Справишься.
   - Не сомневайся. Отвлеку. И её, и мэра, и всех остальных. Мне сейчас подумалось, что ты напрасно усложняешь ситуацию. Коль может и не знать подробностей, которые тебя так беспокоят. Она может даже не подозревать, по следам какого предмета идёт. - Чёрт тебя дери, Павел, что же такое значит для тебя эта история? И почему она тебя трогает даже больше, чем меня саму? Так не бывает! Не должно быть...
   - Марья, а знаешь, пожалуй ты права. Не понимаю с чего я так завёлся? Спасибо и приятной тебе ночи, чем бы ты там не занималась.
   - Ты тоже свои сутки потрать с пользой. Уже поставил свою точку или...
   - Или.
   - О! Прости, это не моё дело.
   - Да я не скрываю. Противно просто. Кое в чём её подозревал. Даже привлёк людей, что б разобрались. Вот завтра мне обещают показать то, что называется "с поличным". Гляну одним глазком и сразу к вам.
   - Мда, неприятная ситуация. Ты только не принимай сразу всё на свой счет. Мало ли какие обстоятельства её на это толкнули.
   - Спасибо, милая. Да только дело не в обстоятельствах. Это такой человек. Я давно ждал чего-то подобного.
   - И почему же ты был с ней?
   - Зато теперь не жалко будет стереть её в порошок, - дьявол, мальчик, даже не думала, что ты можешь быть таким беспощадным.
   - Ты серьёзно?
   - Разочаровал?
   - Не уверена... но удивил, несомненно.
   - А чему ты удивляешься...
   - Люди в большинстве своём относятся к тебе с симпатией и теплотой. Так не бывает... не должно быть, будь ты способен на то о чём говоришь.
   - А я и не способен с людьми симпатичными мне. Поэтому и выбираю таких, как она.
   Я промолчу. Мне надо подумать. Я чертовски хорошо понимаю, о чём ты говоришь, дорогой. Но мне это самой сутью моей продиктовано, а вот ты не демон.
   - Я уже жалею, что был так откровенен. Мне всё-время кажется, у нас есть что-то очень общее, что-то ценное. Будет жаль, если я сейчас сломал это. Не делай скоропалительных выводов. Пожалуйста. Я, может, не смог толком объяснить, но мне кажется, именно ты должна понять.
   - А я и не тороплюсь, Павел. Удачи тебе завтра.
   - Спасибо, скоро увидимся.
  

***

   Я взяла небольшую паузу, что б убрать из головы весь этот разговор без остатка и сосредоточится на новой задаче. Не знаю, потребуются ли, но я намерена иметь в арсенале максимум своих ресурсов. Что ж, приступим.
   Тихо свистнув, призываю вчерашних знакомцев. Малыши всплывают почти немедленно. Лица взволнованные, но не агрессивные.
   - Привет, мальчишки. Отвлеку вас ненадолго? - разумеется они и не подумают, что я спрашиваю разрешения, но отношения надо налаживать. По страху служат хорошо, а по преданности лучше.
   - Конечно, госпожа, - отвечает рыжий.
   - Имена то есть? - ещё немного любезности.
   - Я Раиша, малой Отиламаха.
   - Отиламаха? А попроще? - я присвистнула. - Ты сам-то так его и кличешь? Отиламахой?
   - Я, не... я его Малым зову.
   - Это что у тебя за имя такое непростое, - обращаюсь я к зелёному.
   - Красивое... - сообщает он с таким очаровательно непосредственным выражением лица, что я понимаю - буду звать его Отиломахой и никак иначе.
   - Ребята, - обращаюсь я уже к обоим. - Мне нужно отлучиться. Сопровождать меня не требуется. Я прошу вас охранять покой дамы, которая остаётся на этой яхте. Что хотите делайте, но она не должна проснуться и никто не должен заметить эту яхту до моего возвращения.
   Лобасты одновременно, но в разнобой кивают. Я продолжаю.
   - Кстати на счет моего возвращения. Мне нужно вернуться до рассвета. Ловите связь, - кидаю им камертоны на мой собственный стример, - дайте знать, если покажется, что я задерживаюсь. Лады?
   - Лады, - мальки неуверенно улыбаются. Я ободряюще киваю и, мягко оттолкнувшись отрываюсь от палубы.
  

***

   Прежде чем нырнуть я, напротив, взмываю в бездонную высь. Возношусь до тех пор, пока не становится нестерпимо холодно. И только тогда я расправляю крылья и опираюсь на них в неспешном планировании. Что ж, я была готова к тому, что увижу, но меня всё же ошеломляет покрывающая вулкан моя собственная печать. Не отрывая глаз от таких знакомых рун, я продолжаю полёт, подсознательно повторяя их контуры. Из оцепенения меня выводит нелогичная цепочка мыслей о том, что сегодня у меня есть серьёзный повод пригласить Асмодея на беседу. И ещё, что я очень соскучилась. И, чёрт побери, как же глупо сейчас думать об этом. А мне так хочется вот прям немедленно позвать Учителя. Но я тут же осаживаю себя. Нет, я не хочу идти к нему со слабостью, я не желаю быть для него ребенком, воспитанницей, подопечной. Я хочу большего. Пожалуй, я всё-таки войду в вулкан, как и собиралась. Не знаю точно, что ждёт меня: вопрос в добавок к уже имеющимся или козырь в рукав.
   Тем временем я опустилась так низко, что при желании могу тронуть остриём хвоста поверхность воды. Привычно повторяю свою мантру. Сейчас не время для сентиментальностей. Для такой как я, никогда не время.
   Сообразив, с какой стороны тот самый проход, я погружаюсь в воду. Я делаю это одним решительным движением, решив, что не хочу растягивать "удовольствие", я лишь закрываю глаза в последнюю секунду.
   В этот раз мне не нужен проводник, я чувствую зов вулкана и двигаюсь на встречу не обращая внимания на тёмные и зловещие глубинные пейзажи. Он тоже волнуется, я знаю. Аметистовая завеса закрывающая проход, дрожит и мерцает. Я протягиваю к ней руку с перстнем и повелеваю снять печать. Вместо толчка или вибрации, которые обычно сопровождают это действие я чувствую тягучую и липкую силу текущую ко мне и одновременно влекущую меня на встречу проходу. Неприятное, надо сказать, ощущение. Теперь проход открыт для всех... для всех, кому хватит смелости войти и ещё, чёрт его знает чего, что б пройти.
   Взмах, ещё один и я выныриваю в гроте. Подумав, нужен ли мне свет, я решаю, отказаться от этой идеи. Взамен я напрягаю все чувства на полную мощь. Выбравшись из воды я некоторое время прислушиваюсь. Едва слышные всплески воды отражаются от сводов и тают в неизвестности. Щелкаю пальцами, резкий, но негромкий звук позволяет мне лучше определиться на местности. Определив таким образом приблизительное направление, я потихоньку продвигаюсь вглубь. Немного спустя ловлю лёгкий сквозняк и продолжаю свой путь уже более уверенно.
   Не спеша, шаг за шагом я бреду наслаждаясь дьявольской аурой этого места. Это уже почти оно, Пекло. Тронув рукой оплавленные камни, я чувствую хищное урчание недр. Влажный пористый камень под ногами давно сменился пепельным песком, с каждым шагом становящимся всё горячее, мои ноги по щиколотку увязают в нём. Я млею. Хо-хо. А ведь эти коридоры пройти может только демон... и, пожалуй, только демон огненной стихии сможет пройти не пострадав. Эта мысль веселит меня, и я немного добавляю темп. Чувства не обманывают меня, из тьмы впереди всё явственней проступает чёрно-коричневое свечение. Я останавливаюсь и, зажмурившись, направляю все свои чувства туда. Нет. Там не опасно. Хочу туда!
   Ещё сотня другая шагов и я оказываюсь в пещере пересечённой ручьями раскалённой лавы. Она едва заметно переливается, создавая вокруг обманчиво кроткое свечение. Она не движется, нет! Она томно ворочается словно ленивое, усталое и сонное существо. И это препятствие не для меня. Напротив, я чувствую, как с шипением воспламеняется нечто тлевшее внутри меня. Силы, пожалуй, не становится больше, но меняется само её качество, она становится в разы горячее.
   Осмотревшись, я выбираю основную артерию и продолжаю свой путь вдоль неё. И очень быстро убеждаюсь в правильном своём выборе. В дальнем конце пещеры я нахожу проход. Это длинный достаточно широкий, что б я могла раскинуть крылья коридор. Свод его и стены покрыты трещинами. Огненный расплав, томно стекая, делает их похожими на кракелюр. Мне чертовски хорошо, и мне изрядного труда стоит не дать себе расслабиться. Нельзя! Не сейчас. С тех пор как я увидела свою печать с высоты птичьего полёта, у меня нет никаких сомнений в том, что Асмодей приложил к этому свои старания, а значит, всё ещё только начинается. Простого исхода не будет.
   Лишь стоило сформироваться этой мысли более-менее конкретно, как я учуяла чьё-то присутствие. Непонятный запах и аура незнакомая. Что-то я перемудрила, пытаясь ощутить очертания существа, но вырисовывающийся силуэт не похож ни на что. Однако в дьявольском его происхождении сомневаться не приходится, иначе как оно оказалось в недрах, может и спящего, но всё же не потухшего, вулкана? Стоять и гадать бессмысленно, надо пойти и посмотреть.
  

***

   Существо, заполняющее собой пещеру, не выглядит живым. Более всего оно напоминает сложное многоуровневое образование черных кристаллов, что-то вроде угля или гематита. Но в очертаниях явственно угадываются четыре конечности, опущенная на мощную грудь голова и холка, горбом возвышающаяся над нею. В первую секунду я усомнилась в своих чувствах, монстр неподвижен так, как бывает только камень. Но не более чем через секунду вспыхивают оранжевым жуткие зеницы. Тварь поднимается, встряхивается и ощетинивается. Пещера наполняется звонким щёлканьем, которое теряется в гортанном рыке. Полусогнутые конечности, вытянутая вперёд башка на толстой шее - это сторожевой хищник, и сейчас он прыгнет. Опережая, я выбрасываю вперед струю кислородно-ацетиленового пламени. Монстр издаёт ещё один рык, срывающийся в вой. Но что-то не напоминает он мне предсмертный, как бы странно это не было, но это - победный клич. И как это надо понимать? С трудом веря собственным глазам, я понимаю, что гадина занялась и превесёленько себе полыхает. Огонь сгладил угловатость кристальных форм, и как будто именно так ему и положено выглядеть. Языки пламени вдохнули в это существо жизнь и, по всей видимости, горение не создаёт ему никаких неудобств.
   И вот он - прыжок. Угроза очевидна, я отступаю назад в коридор, из которого пришла. Монстр так велик, что ему не просунуть в проход даже лапу. В ярости тварь разражается кашляющим лаем, я чувствую жар омерзительно-ядовитого дыхания совсем близко. Хищник, однако, не делает попыток покинуть свою пещеру. Он немного отступает и вновь занимает позицию, подобную той, в которой я его застала. А вот пламя на нём и не собирается угасать.
   Выходит тут приготовлено препятствие и для таких, как я. Похоже, огонь в данном случае не поможет - примем это как данность. Ну что ж, предупреждён, значит вооружён. Может я всё-таки поторопилась с выводами, и никто не предназначал этот вулкан мне? А печать? Придётся признать, что объяснений происходящему я не нахожу Кто мог использовать мою печать? Кто мог использовать её против меня? Подделка? Да о чём я говорю? Я сняла её собственноручно. Это она. Ловушка? Но чего, в сущности, добился мой визави? Я, возможно в затруднении, но отнюдь не в безвыходном положении. Просто я не знаю что делать. Но я может ещё придумаю что-нибудь, в крайнем случае, вернусь туда, откуда пришла.
   Ладно. Вернёмся к задаче. Самый очевидный ответ - вода. Но мне эта стихия не просто не подвластна - враждебна. Если не огонь и не вода, тогда можно попробовать усыпить, отравить или обездвижить. Приготовив все три варианта, я вновь вхожу в пещеру. Считаные секунды, пока грузная тварь поднимается и принимает боевую стойку, я один за другим спускаю их на неё. Разочаровано наблюдаю, как мои потуги по очереди благополучно сгорают в огненной защите, которой я собственноручно наградила монстра. Отступление в этот раз проходит на грани фола. Тварь наносит удар правой лапой и одновременно головой. Да, собаки так не атакуют. Я успеваю упасть, и откатится, но коготь скользом задевает крыло. В глазах темнеет от ярости и боли. Оказавшись в коридоре, я зажмуриваюсь в тщетной попытке успокоиться, для пущей верности утыкаясь лицом в кулаки. Чем это должно помочь, я понятия не имею. Удержать рвущуюся изнутри ярость? За всё время своего существования, я никогда ещё не оставалась один на один со своей слабостью. Меня трясёт так, что я не сразу понимаю, что слышу вибрацию своих камертонов. Лобасты зовут меня. И, видимо, это единственное, что мне сейчас остаётся.
   Я получила весьма ценный урок. Даже проверенный метод может подвести. Даже лучшее что во мне есть, может стать серьёзной проблемой. Я бы могла упрекнуть себя в том, что поспешила, но чёрт меня дери, если я, даже после неторопливого раздумья, могла бы предположить, что-то подобное.
  

***

   Едва вынырнув на поверхность я нахожу в эфире свой камертон, хватаю и рывком перебрасываю себя на палубу. Лобасты немедленно оказываются у моих ног.
   - Можете помочь чем-нибудь? - ну что лица то такие перепуганные? Крови никогда не видели? Малой, ты сознание, часом, не потеряешь? - Отиломаха, ну-ка смотайся куда-нибудь, найди мне зеркало.
   - Я сейчас, госпожа! Я махом!
   Раиша, глаза хоть и не закатывает, как его приятель, но выглядит сильно обеспокоенным.
   - Я... я не знаю чем помочь, - да не заикайся, малыш, ничего страшного, переживу.
   Но вслух я ничего не говорю. Мне больно. И я не хочу, что б они уловили слабость в моем голосе. К счастью Отиломаха возвращается довольно быстро. Он протягивает мне серебристый предмет. Это современное прямоугольное настолько зеркало. Отлично! Спасибо, малыш. Я опасалась, что он притащит нечто, пролежавшее, чёрт знает сколько времени, на дне морском.
   - Ребята, благодарю за помощь. Можете считать свой долг оплаченным.
   - Госпожа может рассчитывать на Отиломаху, если он ей ещё понадобится, - сбивчиво сообщает зеленый.
   - Раиша тоже почтёт за честь, - добавляет рыжий.
   - Буду иметь ввиду, - конечно, малыши, я теперь не смогу бросить вас, - А теперь исчезните, мне нужно остаться одной.
  

***

   Лобасты растворились вводе без единого всплеска. Даже мой глаз не уловил никакого движения. Я сделала ещё одну попытку загнать боль подальше, и вновь безрезультатно. До рассвета остаётся несколько минут. Я опускаю глаза в лежащее на коленях зеркало и вздрагиваю. Из зазеркалья на меня смотрит полным печали и нежности взглядом Асмодей.
   - Учитель, - только бы не зареветь.
   Но он уже кладёт руку мне на плечо и усаживается рядом. Я поворачиваю к нему голову, в горле комок. Асмодей подносит палец к губам, давая понять, что б я молчала. Глаза его закрыты, я чувствую как его ладонь напрягается. Боль нарастает, но я получила приказ молчать. Я делаю глубокий вздох, затем медленно выдыхаю, ещё один... Всё, больше мне не вытерпеть! И в эту секунду начинает говорить Асмодей. Его низкий и такой родной голос затмевает всё прочее.
   - Мари, я хочу напомнить тебе одну неочевидную истину. Она может и не кажется тебе такой уж важной, ввиду своей простоты. Пожалуй никто, кроме нас с тобой, не знает её истинной ценности. Быстро -- это медленно, но без передышек.
   - Это же не последнее препятствие? - боль ушла совсем, оставив вместо себя лёгкое оцепенение.
   - Нет, милая. Увы - нет. Но если кто и способен войти туда, так это ты. Опасность требует, что бы ей платили удовольствиями. А это ты умеешь лучше всех. Дерзай, девочка. К сожалению я могу помочь тебе только советом. Я готов сделать это вместо тебя, но нельзя. Ты должна сама. И ты даже не представляешь как это важно для меня.
   - Так объясни! - силы возвращаются, и я понимаю, что рука учителя больше не касается меня.
   - Нет.
   Асмодей исчез, даже чуть раньше, чем ответил.
   Иногда мне кажется, что лучше было бы не видеться с Учителем совсем. В разлуке душевная боль притупляется. Пропасть лежащая между нами начинает казаться не такой уж непреодолимой. Потом он появляется и напоминает, что это лишь мои грёзы. И всё останется так, как есть. Каждый раз напоминает.
   Для чего он, собственно, явился сегодня незваным? Не спорю, я собиралась его позвать, но не позвала же! Открыл мне глаза на вселенскую мудрость? Чушь! Значит намекал. "Быстро - это медленно, но без передышек". Другими словами - "не торопись, но и не останавливайся". Сказано было таким тоном, словно бы в этих словах есть глубинный слой. А я не улавливаю никакого подтекста. Однако он не двусмысленно дал мне понять, что весьма заинтересован в благополучном исходе данного мероприятия. Тут тоже ничего не понятно, если я покорю душу этого вулкана, ему он не достанется. Так какого чёрта он всё-таки хочет?
  

***

   Диана спит, по-детски обняв подушку, такая трогательно-уязвимая. Вчера казалась такой самоуверенной, властной, гордой. Стою, любуюсь её загорелым телом, эффектно оттенённым белоснежными простынями. Интересно, Учитель знает о моем новом романе? Ну разумеется он знает, почему только ничего не сказал. Моя охота - это его любимая тема. Значит ли это, что мои попытки проникнуть в душу вулкана важнее для него? Так он именно это и пытался мне сказать! Да, а я отнесла эти слова на свой счет.
   Мой взгляд упирается в миниатюрную кофемашину. Осмотрев шкафчики рядом я нахожу кофе, фрукты, сыр и кое-что ещё. Отлично. Можно заняться завтраком. Когда маленькая каюта наполняется запахом чёрного кофе, Диана приоткрывает один глаз. Я подхватываю два бокала свежевыжатого сока, встаю на колени у кровати и протягиваю один ей. Радостно улыбнувшись, она принимает бокал, а затем целует меня в губы.
   - Ты рано, - мурлычет она.
   - Да и ты тоже, - в тон отвечаю я. - Какие планы?
   - Не знаю, но чувствую, что это будет чудесный день. Это лучшее начало дня во всей моей жизни! Открываю глаза и вижу восхитительной красоты женщину, одетую в один только драгоценности...
   - На мне... - хотела поправить её, но осмотрев себя поняла, что на мне действительно нет ничего, кроме браслета на предплечье и обруча на голове. Расхохотавшись, я стаскиваю браслет и протягиваю его Диане.
   - Это же не прощанье? - она заглядывает мне в глаза, прежде, чем протянуть руку и принять подарок.
   - Нет, - успокаиваю я её, - конечно - нет. Это на память о самом прекрасном утре, - после того как Диана принимает браслет я возвращаюсь к своему вопросу, - Так как на счет планов? Не хочешь составить нам компанию? У нас сегодня экскурсия на раскопках одного дома.
   - Кто это - "мы"? - сладкая, как же ты сейчас меня порадовала. Ни капли ревности или сомнения в твоем голосе. А ведь нет ничего привлекательнее уверенности в себе.
   - "Мы" - это десант Вреколатоса. Скорей всего ещё пара парней, может трое. Кирилла ты возможно знаешь, секретарь Павла, и ещё молодой, красивый и страшно талантливый художник, приглашенный мной специально на этот проект. Ну а третий Диодоро, его-то ты должна знать, он местный.
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"