Темнота сгущается постепенно, мягко окутывая город, стирая грани и острые углы, превращая людей в безликих клонов, медленно бредущих по своим одинаково бесполезным делам. Фонари выхватывают небольшие круги, выделяя их больным тусклым светом и погружая остальное в плотную непроглядную тьму. Я уже бесконечно долго сижу на подоконнике, не отводя глаз от скорее угадываемой, чем видной арки. Ты всегда приходишь оттуда. Правда, с каждым разом все позже. И все меньше времени ты проводишь со мной. Ты постоянно говоришь что-то о личном пространстве, о собственном мире, который должен быть у каждого человека. Ты веришь в то, что говоришь, и ежедневно с упоением занимаешься всем чем угодно, кроме меня. Мне больно это признавать, но я не вхожу в круг твоих интересов. Я просто привычка, что-то вроде курения. Вредно для здоровья, иногда даже не хочется, но все равно достаешь сигарету, потому что сейчас так модно. А еще сейчас модно не быть одиноким. Поэтому ты завел себе меня. Словно рубашку купил, пару раз поносил и повесил в шкаф, доставая по редкой необходимости и подумывая о расширении гардероба. Я просто вещь. Твоя собственная вещь. А у вещей нет ни личного пространства, ни собственного мира. Зато у них есть хозяин. А у меня есть ты. Ты мой хозяин. Любимый, желанный, самый прекрасный на свете. Ты заслуживаешь всего самого лучшего, но по неясным мне соображениям довольствуешься моим обществом. И я счастлив уже от этого. И от того, что чаще всего ты все-таки приходишь, касаешься губами моей щеки и небрежно бросаешь:
- Привет. Не скучал? - ты не ждешь ответа. Ты лучше меня знаешь, как я провожу время в твое отсутствие. И хотя я уже ненавижу этот бесчувственный, утративший всякую ценность ритуал, я молчу. Кто я, чтобы перечить тебе? Никто! Я вещь, поэтому я подчиняюсь.
Сегодня тебя нет дольше обычного. Гораздо дольше. От перенапряжения вещь выходит из строя. Я сползаю с подоконника и бреду на кухню, медленно, словно давая себе возможность повернуть обратно и продолжить привычное ожидание. Что я собрался сделать? Пока не знаю. Скорее всего, добавить себе острых ощущений. Зажигаю огонь и нагреваю на нем лезвие широкого ножа. Интересно, что я почувствую? Прикладываю раскаленный металл к запястью. Первая секунда - ничего, зато вторая... Рефлекторно отдергиваю руку и рассматриваю огромную рану: кожа буквально расплавилась, открывая все, что до этого под ней скрывалось. Господи, неужели я состою из этой липкой желтоватой гадости? Отвожу руку в сторону, стараясь не дышать на нее: даже колебания воздуха причиняют нестерпимую боль. В эту минуту входная дверь распахивается, пропуская тебя. Еще пара ударов сердца и ты уже рядом. Привычные слова замирают на языке, вместо них рождается крик. Ты кричишь на меня! Ты кричишь! На меня! На меня! На меня! Ты злишься из-за меня! Ради этого можно вытерпеть что угодно. Почему ты замолчал? Продолжай, пожалуйста. Я умоляю, продолжай.
А ты вдруг отвернулся к стене и практически уткнулся в нее лицом. Почему дрожат твои плечи? Ты плачешь? Ты? Плачешь? Из-за меня? Обнимаю тебя и тут же скулю от боли, я успел забыть об этой проклятой ране. Ты вздрагиваешь, словно тебя ударило током, разворачиваешься ко мне и начинаешь лихорадочно целовать. Отрываешься только тогда, когда я уже перестаю дышать, и шепчешь, выделяя каждое слово:
- Никогда. Больше. Так. Не. Делай.
- Почему? - я, кажется, сошел с ума, раз осмелился пререкаться с тобой. А ты словно не замечаешь этого неподчинения, забываешь, что я полностью принадлежу тебе, и объясняешь:
- Потому что я люблю тебя!
И нет больше личного пространства, нет собственного мира. Зато есть ты и я. Два человека, для которых каждая секунда, проведенная вместе дороже, чем все сокровища мира.
Теперь мы сидим на подоконнике вдвоем. Я по привычке, а ты... Ты просто боишься меня отпускать. Поэтому всегда держишь за руку, нежно поглаживая шрам. А ночью ты обязательно прикоснешься к нему губами и скажешь: