Это была финальная на сегодня сцена и уж точно самая сложная.
Андрей сидел на лавочке в павильоне студии и читал сценарий:
"Двухлетний малыш на белом фоне забавно подходит к кукле и маленьким пальчиком показывает ей на глаз.
ТИТР И ЗАКАДРОВЫЙ ГОЛОС
- ГЛАЗ!
Малыш счастливо улыбается".
"Прямо Луис Бунюэль, как это вообще можно снять?" - Андрей задумался, уперев руку в подбородок.
В павильоне кипела суматошная подготовка к съёмкам. Справа находился белый фон, расстеленный прямо на полу, он был размотан из длинного рулона, висевшего под потолком. Оператор Ваня, выставляя студийный свет, то и дело заходил на белый фон и смотрел из-под руки на поток света, идущий от осветительных приборов.
Вечно болеющая и ноющая Настя с удивительно белой очень тонкой кожей и красным от насморка носом готовила чай для прибывших на площадку: малыша-актёра и его родителей.
- Раздевайте ребёнка и проходите вот в эту комнату, - бойко распоряжалась второй режиссёр Катя. - Здесь с вами поработает Лена, наш художник по костюмам. - Знакомьтесь, пожалуйста.
Малыш, хлопая широко открытыми глазами, смотрел на суетящихся людей и испуганно жался к папе, спортивному и весёлому мужчине в мокрой кожаной куртке. Рядом жизнерадостно улыбалась его супруга, одетая в вечернее платье, как на приём, у неё были вечерний макияж и уложенные в причёску волосы.
Художник-постановщик Таня мастерила какие-то кукольно-мультяшные цветы для завтрашней съёмочной смены. Она то и дело качала в такт головой, слушая музыку в больших наушниках.
Ассистент продюсера красавица Людмила щебетала по телефону с мужем. Линейный продюсер Сергей, одетый как небесный атом, просматривал на большом мониторе отснятый за сегодня материал.
Так работал маленький продакшен Visual studio, получивший заказ на развивающий сериал для детей от нуля до пяти лет. Вся производственная команда находилась сегодня в небольшом студийном павильоне.
"Типичная суматоха, - подумал Андрей. - И всё же я люблю эту атмосферу и этих ребят".
- Площадка готова, режиссёр на площадку! - громко сообщила Катя.
Андрей подошёл к белому фону.
- Выставился на общий? - спросил он оператора.
- Да, выставился на мастер, - ответил Иван, заботливым взглядом окинув приборы и экраны рассеивающие свет.
- Первый план будет сцена Љ 7, план 1, - сказал Андрей ассистенту.
Настя принялась аккуратно и педантично выводить чёрным маркером номер сцены на хлопушке.
- Привет, - обратился Андрей к малышу. - Как тебя зовут?
Тот с интересом и удивлением посмотрел в ответ.
- Артёмкой, - с готовностью ответил постоянно улыбающийся отец, державший ребёнка на руках.
- Он уже ходит? - спросил Андрей жизнерадостного отца.
- Не то, чтобы очень, но ходит, правда, пока мало... - разулыбался тот в ответ.
- А как вас зовут?
- Игорь.
- Меня Андрей, давайте попробуем поставить Артёма вот сюда, на белый фон.
Папаша аккуратно поставил ребёнка.
- Катя, ставь куклу в центре фона, Иван покажет куда, - сказал Андрей и перешёл на другую сторону площадки. - Приготовиться к репетиции. Репетиция. Начали... - тихо сказал Андрей, чтобы не пугать малыша, и зацокал языком. - Иди сюда.
Малыш балансировал на двух ножках, медленно размахивая руками, как космонавт в невесомости, но оставался стоять на месте, с изумлением озираясь вокруг.
- Смотри, какая кукла. Хочешь куклу? Иди забирай, - предложил Андрей. Малыш с удивлением уставился на него, но не сделал и шага. - Иван, как только пойдёт, снимай. Будем писать и репетиции!
- Есть снимать репетиции, - отозвался оператор, внимательно глядя в монитор камеры. - Дублем будем брать!
За его спиной ахала и улыбалась нарядная мама малыша, она то заглядывала из-за плеча оператора в монитор камеры, то счастливо смотрела на площадку.
Большой знаток детей второй режиссёр Катя подошла к Андрею. Она присела на корточки и, протянув открытые ладони, ласково издала нечленораздельную трель губами.
Как по команде к ней присоединилась ассистент Настя, а затем и художник Таня. Начались бестолковые перемигивания, сюсюканья и заигрывания с Артёмом, который недоумённо и внимательно разглядывал трёх молодых женщин.
"Началось", - устало подумал Андрей, внимательно разглядывая малыша, который тем временем опустился на четвереньки.
- Стоп репетиция, - скомандовал Андрей и подошёл к смущённо улыбающемуся отцу малыша. - Какая у него любимая игрушка?
- Игрушки дома, - с сожалением признался покрасневший мужчина.
- Ключи! Ключи от машины! - радостно подала идею мама мальчика.
- Покажите, - попросил Андрей.
- Вот... - отец достал из кармана спортивных штанов огромную связку ключей.
Услышав звон, малыш с интересом обернулся на ключи, и его лицо расплылось в блаженной улыбке. Он неуверенно потянулся к ним ручкой.
- Отлично, дайте, пожалуйста, - попросил Андрей.
Взяв ключи, он вернулся на своё место, к выдохшимся от приторной нежности девушкам из съёмочной группы. Заинтересованным взглядом Артём постоянно следил за ключами в руках Андрея.
- Начали! - тихо сказал Андрей и затряс связкой ключей перед собой.
Малыш, счастливо улыбаясь, быстро пополз к Андрею, на пути сидела большая кукла, которую он ловко отшвырнул в сторону, чтобы она не преграждала дорогу к заветной связке ключей.
Вся группа, затаив дыхание, следила за происходящим.
- Стоп камера! - сказал Андрей, вручая ключи ребёнку, который начал сосредоточенно ими трясти. - Прекрасно, сейчас будем расснимать сцену.
Трюк с ключами работал безотказно и Артём, крупность за крупностью, дубль за дублем, радостно нёсся к ним на четвереньках. Такой способ передвижения малыша отличался от прописанного в сценарии, но выглядел даже выгоднее на экране.
Андрей долго расснимал сцену, заканчивать смену ему пришлось, держа ручку малыша и показывая ей на глаз куклы. Камера в этот момент снимала из-за плеча Артёма, который улыбался, - ему понравилась вся эта игра в кино.
- Стоп! Смена окончена, - устало сообщил Андрей.
Группа зааплодировала.
Было около десяти вечера, за ассистентом продюсера Людой заехал муж, который долго кривлялся, показывая самодеятельные актёрские этюды. Он был победителем одного из первых сезонов телевизионного реалити-шоу "Сад 2", как и его супруга. Его бездарные актёрские зарисовки были лишь слабой защитой перед красотой его жены. Андрей понимающе и сочувственно улыбнулся и принялся собираться.
В это время Сергей выпятил живот и стал ходить перед группой, изображая полного человека, он блаженно и странно улыбался.
"Видимо, не всё хорошо у них. Наверное, хочет прорекламировать себя, как потенциального актёра. Надеется, что мы пригласим его на съёмки!? Но почему тогда прямо не сказать?", - подумал Андрей.
- Всем пока!
- Пока!
- До завтра!
- Завтра в десять, не опаздывай, пожалуйста, как сегодня! - услышал Андрей голос второго режиссёра, уже закрывая дверь павильона.
Он вышел на улицу и вдохнул свежий сентябрьский воздух, посмотрел на часы в мобильном телефоне, было 22:15. В темноте накрапывал мягкий и тёплый дождик.
Море
Над головой, на разной высоте, шелестели большие ярко-зелёные листья, очень яркие, как в видеоролике, снятом старой видеокамерой VHS с искажённой цветопередачей.
Было приятно ощущать спиной нежную и гладкую кору платана, на толстой ветви которого лежал Андрей. Он смотрел сквозь большие листья на гладь облаков в голубом небе.
Светло-серый ствол дерева уходил далеко вверх, расходясь множеством ветвей и веточек. В пяти метрах под Андреем лежала Кристина, постелив красный туристический коврик на траву. С дерева опадали маленькие белые цветы и кружились в воздухе - между ним и девушкой. Она умиротворённо отдыхала, спокойно глядя на Андрея.
Ему было приятно наблюдать сверху за Кристиной: она лежала, вытянув руки вдоль тела и слегка согнув правую ногу в колене, на ней была чёрная маечка и голубые восточные шаровары, тёмные волосы разметались вокруг головы, подобно языческой короне. Её взгляд был полон нежности и покоя, она ласково улыбнулась ему.
Высокое дерево, на котором лежал Андрей, находилось возле стоянки Джина. Метрах в ста был виден добротный и крепкий вигвам, который Джин называл "теплухой", так как внутри был очаг, согревавший холодными осенними ночами.
С другой стороны, виднелись пять разноцветных палаток, которые расставили гости лагеря. Рядом возвышался большой айван с выцветшим пологом из прорезиненной синей ткани, натянутой на жёсткий деревянный каркас. Ткань образовывала крышу и стены над помостом лежака. Перед айваном горел костёр, а над ним в большом казане кипел хаш, источая приятный кисло-сладкий запах восточных специй.
Васкес сидел с Дашей на широком бревне у костра и наигрывал на гитаре что-то мелодичное и спокойное. Он сосредоточено смотрел на струны, и Даша положила голову на его загорелое плечо.
До Андрея доносились обрывки разговоров ребят из лагеря.
- Вы прекрасная девушка, - философски сказал граф Данте, уставившись на костёр. Он обращался к высокой красавице Насте, которая гостила на стоянке Джина уже неделю.
Они сидели вдвоём на краю айвана.
- Честно, мне больше нравятся вот такие парни-дизайнеры, - ответила Настя и указала на Джина, спускающегося по тропинке, ведущей от вигвама к костру.
- И чем же?! - поинтересовался граф.
- С ним прикольно, мне нравится, как он делает разные интересные дизайнерские штуки, - улыбаясь, ответила она и скромно опустила глаза.
В стороне, сидя на туристическом коврике, барон Михаэль что-то растолковывал, скрестившему ноги, костлявому йогу Роману.
- Я вчера стоял на вечерней набережной в Коктебеле и слушал музыку, которую играли Васкес и Данте. Пил портвейн и всё было отлично, рядом шумело море, и вдруг заскакали пузатыми козлами мужики с красными шеями. "Братка, мы грузинам наваляли! Братка, ура! Возьмём Тбилиси! Россия, вперёд!" - орали они. И знаешь, что я впервые почувствовал?! Это конец! Конец уже наступил и дальше будет только хуже...
Барон замолчал и достал сигарету.
- Ом-м-м.... - произнёс в нос Роман и сложил руки в мантре на груди. - И что дальше?
- Васкес и Данте перестали играть, пошли купаться в ночное море, а я допил портвейн и окончательно протрезвел, - ответил Михаэль.
- А вот я не против, чтобы Крым, например, вошёл в состав России, - улыбаясь, сообщил Джин, подойдя к костру. - Ничего тут хорошего сейчас нет, поверь, я в Симферополе живу.
- Войдёт... - не отрываясь от костра, всё так же философски ответил Данте.
- А мне кажется, нет разницы, - тихо сказал Васкес, прекратив играть на гитаре. - В любой стране есть плюсы и минусы, и всё зависит только от человека. И если уж по правде, Крым должен принадлежать исконному здесь народу. Какой народ здесь исконный?
- Это зависит от того, с какой эпохи считать, - заметил йог.
Андрей перевернулся на спину и посмотрел прямо перед собой, на шелестящие листья высокого дерева - они ласково трепетали на лёгком ветру. Ему было тепло и уютно, и ещё он подумал, что запомнит этот день навсегда. Запомнит это состояние невесомого счастья, хоть внешне ничего и не происходит.
Академия
Профессор вернул Андрею зачётную книжку, в которой появилась новая запись: "Культурология - 17.06.2003 (зачёт) А. Жук".
- Спасибо, - радостно поблагодарил Андрей.
- Вам спасибо, - не отрываясь от бумаг на столе, ответил профессор.
Жук был замечательным преподавателем, и он увлекал студентов своим предметом. В молодости он тридцать лет ездил по отдалённым деревням и сёлам, записывая на магнитофонные кассеты рассказы старейших жителей. Он фиксировал сказки, легенды, песни и рассказы, выпустив множество книг и исследований по культурологии Беларуси.
Профессор живо рассказывал потрясающие и будоражащие фантазию факты о жизни предков. Например, расположение изб в деревнях соотносилось с расположением в ночном небе галактики Млечный путь. Предки направляли крыши домов, словно корабли в едином потоке галактики, сотканной из миллиардов ярчайших звёзд.
Окна и двери любого жилища считались выходами в иной мир - через них предки общались с умершими и духами, поднося дары и защищаясь от несчастий.
Сосна считалась деревом жизни, а ель - деревом смерти, ветви этих деревьев сопровождали человека на протяжении всей жизни. На четырёх основных поворотах пути: при рождении, клятве воина, свадьбе и смерти. Эти растения застыли в символических народных орнаментах и наполняли ароматом свежесрезанных ветвей жизнь человека, чтобы укрыть и сберечь его душу. Строго соотнося свою жизнь с космосом и природой, предки уделяли огромное внимание мирозданию, выстраивая гармонию и обретая мудрость и силу любви.
- Здравствуйте! Можно студента Макарова к выходу? - вежливо спросил, появившийся у дверей большого зала аудитории, бритый под ноль, мужчина в сером костюме.
- Да, я иду, - радостно отозвался Андрей и поздоровался с бритым. - Здравствуйте.
Они вышли из аудитории, и мужчина закрыл дверь, за которой стоял ещё один незнакомец в тёмном костюме.
- Следователь по уголовным делам Иванов, - представился бритый и протянул Андрею служебное удостоверение в красной обложке. - Следуй за нами!
- Да, конечно, - растеряно отозвался Андрей.
Они спустились по гранитной парадной лестнице академии.
- Обсудим всё у меня в кабинете, - тихо предупредил бритый по дороге. - Так положено, ты, главное, не волнуйся!
- Хорошая погода, - весело прищурился второй милиционер, когда шёл по яркоцветущей июньской улице.
Через десять минут все трое вошли в сталинское здание с двухскатной жестяной крышей, ничем не отличавшееся от других домов в старом районе.
Здесь напарник Иванова остался болтать с дежурным капитаном, а следователь и Андрей прошли за решётку дверей, из толстых стальных арматур. При открытии решётки, раздался громкий и неприятный электрический звонок.
- Следуй за мной, - буднично сообщил Иванов.
В контровом свете, льющемся из слухового окна в конце подвального коридора, Андрей разглядывал мощную, сутулившуюся спину следователя и массивные складки кожи на бритом затылке. Спина была обтянута фабричным серым пиджаком белорусского производства. Иванов тяжело и властно ступал, периодически скрываясь в тени подвальных стен.
- Заходи! - следователь открыл одну из железных дверей. - Садись!
Андрей сел на крепкий стул напротив старенького письменного стола. Всё в кабинете было до смешного шаблонно, словно из детективного телесериала: крашенные в зелёный цвет голые стены, белёный потолок, грубые доски на полу, сейф для оружия и документов, стол следователя и, конечно же, включённая настольная лампа.
Иванов уселся напротив Андрея прямо на стол.
- Ты догадываешься, почему тебя вызвали? - лениво спросил он.
- Если честно, понятия не имею, - заинтересовано ответил Андрей.
Следователь взял со стола большие чёрно-белые фотографии формата А4, на которой были двое мужчин, снятые по грудь.
- Узнаёшь их?
Андрей не был уверен, но, похоже, это были фотографии тех двоих, что пристали вечером к его компании во дворе академии. Только на фото они были моложе и суровее.
- Нет, - после паузы ответил он. - Не узнаю.
- Что ж, ладно, - спокойно ответил Иванов и пересел за стол.
Он открыл какую-то папку и приготовился писать.
- Что ты делал вчера вечером между двенадцатью вечера и часом ночи?
- С ребятами во дворе академии был, - ответил Андрей.
- С какими ребятами? - записывал следователь.
- Ну, разные были ребята, одни приходили, другие уходили... Лето же! Всех не упомнишь...
- Постарайся вспомнить! - подняв глаза от бумаги, следователь внимательно посмотрел на Андрея.
- Оля Полуянова, Витя Петров, Лёша... фамилию не помню, на первом курсе на актёра учится. Всё вроде... - вспомнил Андрей. - Ещё ребята приходили и уходили. Игорь Казакевич со своим товарищем, девчонки разные из академии подходили: Лена Черненко и Катя Дуброва, но я всех не помню.
- Хорошо, - одобрил следователь записывая. - А вот эти двое в каком часу к вам подошли?
- Так не было их. По крайней мере, я их не видел, - серьёзно ответил Андрей.
- Не видел, значит? - насторожено спросил Иванов.
- Не видел, - подтвердил Андрей.
- А вот они, судя по показаниям вас видели и конкретно тебя, - угрожающе сообщил следователь.
- Не может быть... - недоумевающе улыбнулся Андрей. - Я поболтал с ребятами и в половине первого вернулся в общежитие. Вход же у нас до часу.
- Эти двое граждан попали в больницу с ушибами и травмами. У одного из них разбита голова, было наложено семь швов, - пояснил Иванов, устало потерев переносицу. - И главное, они подали заявление на возбуждение уголовного дела! Ты понимаешь, что это очень серьёзно?!
- Понимаю, конечно, только я здесь при чём? - спросил Андрей.
- Был опрошен вахтёр общежития, в котором ты живёшь, осмотрены личные дела студентов, присутствовавших в тот вечер на месте происшествия и изъяты их фотографии, - спокойно объяснил следователь. - Тебя опознали!
- Я не видел этих двоих, - настаивал Андрей.
- Ты знаешь, что за дачу ложных показаний тебе грозит от двух до пяти? - уточнил Петров.
- Это ничего не меняет, - упрямо ответил Андрей. - При чём здесь я и ребята...
- Не валяй дурака! - устало сказал Иванов. - Видишь эту фотографию?
Он показал распечатанную чёрно-белую фотографию Вити.
- Да, вижу, - ответил Андрей.
- Это твой друг, Виктор Демьяненко, - начал пояснять следователь. - Сейчас два часа дня! Так вот, в десять утра мы взяли его! Твой друг нам уже всё слил, дав обстоятельные и подробные показания. В двенадцать мы взяли Сашу Борового, который тоже, как и ты, сказочник! И около четырнадцати - тебя, уже имея полную картину о ходе уголовного происшествия, на основании уже имеющихся показаний, - следователь аккуратно промокнул свою вспотевшую бритую голову платком и добавил после паузы: - Те двое, которых вы в больницу уложили, конечно, уроды и отбросы. У них на двоих десять судимостей: хулиганство, грабежи и разбои. Но они, хорошо понимая систему, сразу подали заявление о возбуждении уголовного дела.
Андрей молча слушал Иванова, внимание было предельно обострённо, отмечая каждую пылинку и капельку в воздухе.
- Ладно, не волнуйся так, - вдруг произнёс следователь. - Посмотрим, что можно ещё сделать в твоей ситуации. Я бы таких, как они, уже давно к стенке поставил. Но тебе может помочь только чистосердечное признание и раскаяние в содеянном, отделаешься условным. Понимаешь?
- Меня там не было, - упрямо ответил Андрей.
- Дурак ты! - с сожалением констатировал Иванов. - Ладно, читай и расписывайся здесь - это твои показания. А потом здесь - это подписка о невыезде! Мы тебя ещё вызовем! А пока ещё раз советую хорошенько подумать... Только ты сам можешь помочь себе в этой дерьмовой ситуации! И только чистосердечным признанием!
- Проведи, - приказал Иванов и снова обратился к Андрею. - Пока свободен! Думай!
И опять были гулкие шаги по тёмному коридору цокольного этажа и резкий электрический звонок, когда открылись двери, сваренные из массивных железных прутьев.
Как приятно было снова очутиться в привычном и будничном мире, вдохнуть влагу после дождя и услышать тихое пение птиц в цветущей и бушующей зелени.
"Подписка о невыезде - плохо дело! Как же я поеду в Москву? Я же прошёл творческий конкурс и меня допустили к вступительным экзаменам в университет! - думал Андрей, когда шёл по приятно шелестевшим гравийным дорожкам, удаляясь всё дальше от районного отделения милиции. - Не ехать на экзамены? Нет, это бред какой-то... И как Витя мог всех слить, обо всём рассказать?! Всё это совсем на него не похоже...".
Данила
- Привет, заходи, - тихо сказал Данила и отправился на кухню.
Андрей закрыл за собой входную дверь квартиры и снял кроссовки. Войдя на светлую кухню, он застал друга за компьютером - Данила играл в старинную пошаговую стратегию "Heroes III".
За окном смеялся жизнерадостный июнь, разбрасывая весёлые зелёные краски над головами прохожих, но Данила выглядел печальным и отстранённым. Прошло уже полгода, как он расстался с Вероникой. Они были долго женаты и у них был шестилетний сын Матвей.
- Чего хандришь? - весело спросил Андрей.
- Да так, непонятно всё, а вообще, нормальное настроение, - буркнул в ответ друг. - Ты сейчас говоришь с самым позитивным человеком на свете! Если я сяду на землю, вокруг меня сразу начнут расти цветы!
- Прямо уж цветы? - рассмеялся Андрей.
- Ага... - мрачно подтвердил Данила. - А сам-то как, после исчезновения Якута? Тебе же деньги в итоге на проект выделили.
Паша Якут исчез несколько недель назад, прихватив с собой сто тысяч долларов, полученных им на телевизионный фильм по сценарию Андрея и Сергея Кашкана. Это был только первый транш. Андрей должен был режиссировать сначала бюджетный телефильм, после чего планировался запуск его полнометражного проекта "Чудеса".
- Кто бы мог подумать, что он способен на такое? - посетовал Андрей и иронично добавил, - может, найдётся ещё, загулял просто где-то...
- Ага, найдётся! - рассмеялся Данила и встал из-за компьютера, чтобы поставить на плиту чайник. - Я с самого начала говорил, что полная фигня этот Якут. Уже давно было понятно! Ещё четыре месяца назад! То есть деньги на проект, то нет! Какие-то длинные переговоры! Ерунда какая-то!
Переговоры о финансировании кинопроекта заняли у Паши Якута около полугода, и он исчез с первым же полученным траншем.
- Сергей Коршунов говорит, что Паша обиделся на нас после Дня России, - вспомнив слова их общего знакомого, заметил Андрей.
- Это когда мы Якута в баннер с российским флагом завернули и на плече по Москве носили?!
Кивнув, Андрей закурил сигарету.
- Да, такая борода! - улыбнулся Данила и зажёг огонь под чайником. - Якуту не надо было выделываться и выставлять себя великим монголо-татарским воином! Я этого не люблю...
Андрей удобно уселся на широкий подоконник, дымя сигаретой в открытую дверь балкона.
- Что будешь делать теперь?! - поинтересовался Данила.
- Жить, как люди живут, - Андрей повторил свою любимую фразу из "Тихого дона". - Буду искать финансирование, у меня теперь два проекта: телевизионный и полнометражный, есть дельта по бюджету.
- А грамматические ошибки в сценарии исправил? - с иронией спросил друг.
- Исправлю, всё отредактирую. Может, в монастырь в Брянской области скоро съезжу, - задумался Андрей.
- Монастырь - это тема! - одобрил Данила. - Съезди, пообщайся с просветлёнными, они тему знают!
- А у тебя тут что?
- А в том-то и дело, что ничего, - Данила начал разливать в кружки кипяток.
- Как Вероника? - аккуратно спросил Андрей.
- Не знаю, мы почти не общаемся, - Данила подал чай. - Вроде нашла себе какого-то лысого дылду, но они вместе не живут, так встречаются. Конфетно-букетный период!
- Практически живёт здесь, - печально ответил друг.
- А чего ты так расстроился?
- Ай, ей бы чуточку мозгов, как у Вероники, не расстраивался бы, - заметил он.
- Как у Алисы дела? - спросил Андрей.
- Нормально, готовится курсовую писать, - спокойно ответил друг, вновь усевшись за компьютер. - Знаешь, как тема называется?! "Влияние Симпсонов на мировую поп-культуру".
- Отлично же!
- Да, неплохо. Алиса ещё раз в институт поступила - заочное отделение, международный маркетинг, - безразлично сообщил Данила.
Андрей улыбнулся:
- А ты что?
- А мне всё равно, я скоро в Крым поеду к Максу. Помнишь Макса Стоматолога? Он на море жить переехал, здесь клинику продал и в Крыму открыл, - ответил Данила и задумчиво посмотрел вдаль, на блестящие кубы бетонных многоэтажек. Они тесно сгрудились в ослепительных солнечных лучах, под вечным куполом голубого неба.
Академия
Андрей сидел на лавочке в уютном тенистом сквере, рядом расположились музыканты: Jesus, Палец и Колобок.
- Я ещё сдавал экзамены в университет, звоню маме, а она говорит, следователь домой приходил, - рассказывал Андрей.
- Так!? - сказал Лёша Палец.
- Следователь интересовался, где я, и попросил сразу, как вернусь, зайти в отделение милиции, - продолжил Андрей. - Я, конечно, расстроился.
- Так? - повторил Палец, он когда-то отбывал срок на химии, и тема правосудия его живо интересовала.
Андрей посмотрел на застывших друзей и улыбнулся:
- Позавчера приехал домой из Москвы, родственники собрались, стол накрыли, отметили моё поступление. Утром мама разбудила меня и грустно так говорит: "Ну что, иди в милицию". Мне, конечно, не хотелось, но я взял паспорт и пошёл.
- Это за тиром, на четвёртом?! - уточнил Jesus.
- Естественно! - подтвердил Палец. - Там следственный отдел.
- Те двое "потерпевших" оказались рецидивистами. Накануне они совершили грабёж, улики всплыли только через несколько дней после драки. В общем всё обошлось и моё дело закрыли. Всё решилось, как нельзя лучше.
- Вот это да! - восторженно прокомментировал Палец.
- Повезло тебе! - улыбнулся Колоб и обнял Андрея за плечи. - Везунчик ты всё же!!!
- А почему это везунчик?! - воскликнул Jesus. - Если те мужики дебилы и задирают ребят, то всё правильно произошло. Так им и надо! Карму ещё никто не отменял!
- Да, норм история, - одобрил Палец и обратился к обычно тихому Jesus-у: А ты чего взъерепенился?! Карма! Карма! Karma police... Погнали за пивом, отпразднуем это дело! Тем более я зарплату вчера получил.
Когда ребята вышли из торгового центра - большого магазина на третьем микрорайоне Светлогорска, Андрей вдруг вспомнил, что сегодня второе августа.
- За ВДВ! - в шутку и валяя дурака, воскликнул он и спрыгнул с бетонного парапета у магазина. Приземлившись, он сымитировал выдёргивание парашютной чеки.
- А спорим, ты бы не прыгнул?! - воскликнул весёлый лысеющий брюнет средних лет, наблюдавший за шуткой.
- Почему это не прыгнул?! - улыбаясь отозвался Андрей. - Ещё как прыгнул бы!
- Прыгнул, говоришь?! - брюнет со своим товарищем - грузным мужиком в камуфлированных штанах подошёл к Андрею. - Видали мы таких парашютистов! На земле все смелые, а стоит подняться в воздух, совсем по-другому начинаете петь! Скажи, Коля!?
- Вот и славно, раз все договорились! - подытожил Палец. - Пойдём, мужики, пива вдарим, коль такое дело...
И вся большая компания отправились в тенистый сквер на другой стороне от Торгового центра. Солнце опускалось всё ниже и тени деревьев росли на земле, светящейся оранжевым цветом, словно апельсиновая корка.
Зима
В тёмной комнате мерцал монитор компьютера, это был единственный источник света.
- Я думала, ты тут сидишь разбитый и грустишь, а ты улыбаешься и всё у тебя в порядке, - горько смеясь, сказала Наташа.
- Конечно, у меня всё в порядке, меня отчислили из университета. И всё у меня хорошо... - спокойно ответил Андрей.
- И что, разве я в этом виновата?
- Ты виновата, что оттолкнула меня в тот вечер. Меня просто уничтожили. Это был не тот день, в который можно было так поступить со мной. Я чуть не разорвался от пустоты, ты была мне очень нужна...
- Я очень сожалею, пойдём домой? - тихо предложила Наташа.
- Никуда я не пойду, нет у нас никакого дома... - тихо ответил Андрей. - Есть твой дом, а я живу теперь с Максимом. Мне эту комнату комендант общежития выделил на один месяц, за это время я должен съехать - я уже не студент университета.