- Ты улыбаешься сама себе, - проговорил Джейми мне на ухо. - А ведь неплохо вышло?
Я повернула голову и открыла глаза, обнаружив перед ними его рот, тоже растянутый в улыбке.
- Неплохо, - задумчиво сказала я, проводя кончиком пальца по краю его широкой нижней губы. - Ты нарочно скромничаешь или надеешься склонить меня к восторженным похвалам при помощи классического преуменьшения?
Рот растянулся еще шире, а зубы на мгновение сомкнулись на моем рыщущем пальце.
- О, конечно же, скромничаю, - сказал он. - Если бы я желал добиться от тебя восторга, то уж точно не словами, не так ли?
Его рука скользнула вниз по моей спине для наглядности.
- А знаешь, слова помогают, - сказала я.
- Неужели?
- Да. Как раз сейчас я пыталась расставить фразы "Ты мне нравишься", "Я люблю тебя", "Я тебя боготворю" и "Я должен оказаться в тебе" в порядке их искренности.
- Я говорил такое? - спросил Джейми слегка испуганно.
- Да. Ты разве не слушал?
- Нет, - признался он. - Хотя и подразумевал все это до последнего слова.
Его рука обхватила одну из моих ягодиц и оценивающе ее взвесила.
- И все еще подразумеваю, раз уж мы об этом.
- Что, даже последнее? - я рассмеялась и легонько потерлась лбом о его грудь, чувствуя, как его подбородок уютно расположился у меня на макушке.
- О да, - сказал он и, вздохнув, крепко прижал меня к себе. - Я бы сказал, моя плоть требует скромного ужина и отдыха, прежде чем я задумаюсь об этом снова, но дух мой всегда готов. Боже, у тебя самая сладкая пухленькая задница на свете! Одного ее вида достаточно, чтобы я вновь захотел тебя, и немедленно. Тебе повезло, что ты замужем за дряхлым стариком, сассенах, иначе ты бы сию минуту оказалась на коленях задом кверху.
От него восхитительно пахло дорожной пылью, высохшим потом и крепким мускусом - так пахнет от мужчины, который только что получал совершенное наслаждение.
- Приятно, когда по тебе скучают, - довольно сказала я просвет под его рукой. - Мне тоже тебя не хватало.
Мое дыхание пощекотало его кожу, и он неожиданно вздрогнул, как лошадь, отгоняющая мух. Он переместился сам и повернул меня так, что моя голова оказалась точно в ямке на его плече, после чего вздохнул не менее довольно.
- Что ж, я вижу, дом ещё стоит.
Приближался вечер. Окна были открыты, солнце бросало низкие лучи сквозь кроны деревьев, рисуя движущиеся узоры на стенах и льняных простынях, и мы словно плыли в ворохе шепчущихся теневых листьев.
- Дом стоит, ячмень почти весь в амбаре, и ничто не умерло, - сказала я, устраиваясь поудобнее для доклада. Теперь, когда мы позаботились о самом главном, он желал знать, как пережил его отсутствие Ридж.
- Почти? - переспросил он, безошибочно выудив самое сомнительное из моих слов. - Что случилось? Конечно, были дожди, но ведь ячмень должен был быть убран неделей раньше.
- Это не дождь. Это саранча.
Я вздрогнула, вспоминая. Жужжащая туча отвратительных пучеглазых тварей застала нас как раз за окончанием жатвы. Я поднялась в свой садик набрать зелени и обнаружила, что в ней кишат их клиновидные тела с ловкими когтистыми лапками. Мои салаты и капуста были обглоданы до зазубренных комочков, а ипомея лохмотьями висела на заборе.
- Я побежала за миссис Баг и Лиззи, и мы принялись сгонять их метлами - но они все вдруг взмыли огромным облаком и полетели через лес к полю за Зеленым родником. Они обосновались в ячмене и чавкали так, что было слышно за мили - как будто великаны бродят по рисовому полю.
Мои плечи покрылись гусиной кожей от отвращения, и Джейми рассеянно потер их своей большой теплой ладонью.
- Ммфм. Значит, им досталось всего одно поле?
- О да, - я глубоко вздохнула, все еще чувствуя запах дыма. - Мы подожгли ячмень и спалили их заживо.
Он вздрогнул от неожиданности и поглядел на меня сверху вниз.
- Что? Это кому же такое пришло в голову?
- Мне, - сказала я не без гордости. В ретроспективе решение выглядело вполне разумным. Мы рисковали другими полями - не только ячменем, но и поспевающей кукурузой, пшеницей, картофелем и даже сеном, не говоря уже о садовых участках, от которых зависело большинство семей.
На самом же деле оно было принято в порыве слепой ярости: единственным моим желанием было жестоко отомстить за уничтожение сада. Я бы с радостью пообрывала крылышки всем насекомым до единого и сплясала на останках - хотя сжечь их было почти так же приятно.
Поле принадлежало Мурдо Линдсею. Мурдо, неторопливый как в мыслях, так и в делах, даже не успел должным образом отреагировать на мое заявление о том, что я собираюсь подпалить ячмень. Он стоял на крыльце своей хижины, распахнув рот, пока Брианна, Лиззи, Марсали, миссис Баг и я носились вокруг поля с охапками хвороста, поджигали их факелами и бросали горящие палки в море спелых сухих колосьев так далеко, как только могли.
Сухая трава занялась с треском, а затем и с рёвом, когда огонь разгорелся. Перепуганные жаром и дымом от дюжины костров, кузнечики взлетали, словно искры, загораясь, когда огонь касался их крыльев, и исчезая в столбе дыма и кружащегося пепла.
- И конечно, как раз в этот момент Роджер решил привезти нам новых арендаторов, - сказала я, подавляя неуместное желание рассмеяться. - Бедняги. Представь: уже темнеет, и тут являются они. Стоят там, в лесу, со своими узлами и детьми, и глядят, как мы пляшем вокруг огромного костра, босиком и задрав юбки, и вопим, как гиббоны, все перемазанные сажей.
Джейми прикрыл глаза рукой, отчетливо представляя себе картину. Его грудь мелко затряслась, и из-под ладони показалась широкая ухмылка.
- О Боже. Они, должно быть, решили, что Роджер Мак завел их в ад. Или на шабаш ведьм, по меньшей мере.
Виноватый смех рвался наружу сквозь мои ребра.
- Именно так они и решили. О, Джейми, ты бы видел их лица! - я потеряла самообладание и зарылась лицом в его грудь. Обоих нас сотрясал почти беззвучный хохот.
- Я пыталась оказать им радушный прием, - сказала я, тихонько всхлипывая. - Мы накормили их ужином, нашли всем спальные места - всех, кого смогли, разместили в доме, а остальных уложили в хижине Брианны, на конюшне и в амбаре. Ночью я спустилась вниз - никак не могла уснуть из-за возбуждения - и увидела, как дюжина их молится на кухне.
Они стояли в кругу у очага, взявшись за руки и благоговейно склонив головы. При моем появлении все как один подняли худые изможденные лица. Они таращились на меня в полной тишине, и одна женщина, отпустив руку стоявшего рядом с ней мужчины, спрятала ладонь под передником. В другое время и в другом месте я бы подумала, что она хочет вытащить оттуда оружие - быть может, она и хотела, но я была почти уверена, что под прикрытием рваной ткани она сложила из пальцев рога (3).
Я уже успела понять, что мало кто из них говорит по-английски. На своем хромающем гэльском я спросила, не нужно ли им что-нибудь. Они посмотрели на меня так, будто у меня две головы, и через некоторое время один из мужчин - сморщенное существо с тоненьким ртом - едва заметно покачал головой.
- Потом они вернулись к своим молитвам, и мне пришлось тайком пробираться обратно в кровать.
- Ты спустилась вниз в одной сорочке?
- Ну-у-у... да. Я же не ожидала, что кто-то может бодрствовать в столь поздний час.
- Ммфм, - костяшки его пальцев коснулись моей груди, и я прекрасно поняла, что он имел в виду. Мой летний пеньюар представлял собой тонкую, выношенную льняную рубашку, и... да, верно, черт возьми, на свету сквозь нее наверняка можно было что-то разглядеть, но кухня озарялась лишь красноватыми отблесками едва тлеющего очага.
- Полагаю, мне не стоит надеяться, что ты спустилась в приличном ночном чепце, сассенах? - спросил Джейми, вдумчиво пробежавшись рукой по моим волосам. Я распустила их перед тем, как лечь с ним в постель, и они весело торчали во все стороны, как у Медузы Горгоны.
- Конечно, нет. Но я заплелась, - возразила я. - Вполне прилично!
- О, вполне, - согласился он, ухмыляясь, и, погрузив пальцы в дикие дебри моих волос, обхватил мою голову руками и поцеловал. Его губы потрескались от ветра и солнца, но оставались мягкими. Он не брился с самого отъезда, и у него отросла короткая кучерявая борода, упругая на ощупь.
- Что ж, ладно. Значит, вы их устроили? Арендаторов? - его губы мазнули по моей щеке, а зубы мягко куснули меня за ухо. Я сделала глубокий вдох.
- Ах. О. Да. Утром Арч Баг забрал их, распределил между семьями в Ридже и уже занимается... - поезд моих мыслей временно сошел с рельсов, и я рефлекторно сомкнула пальцы на мышцах его груди.
- И ты, конечно же, сказала Мурдо, что я с ним все улажу? Насчет ячменя?
- Да, разумеется, - мое рассеянное внимание ухватилось за его слова, и я рассмеялась. - Он просто таращился на меня, а потом ошеломленно кивнул и сказал: "О, конечно, как будет угодно Самому". Не знаю, понял ли он даже тогда, почему я сожгла его поле: возможно, он просто решил, что это был мой внезапный каприз.
Джейми тоже рассмеялся, и я ощутила беспокойство, поскольку его зубы все еще сжимали мочку моего уха.
- Хм, - сказала я тихонько, чувствуя, как рыжая борода пощекотала мне шею, а под моей ладонью оказалась теплая, упругая плоть. - Индейцы. Как все прошло с чероки?
- Неплохо.
Джейми вдруг перекатился и оказался на мне верхом. Он был очень большой, очень теплый, и от него сильно и остро пахло желанием. Тени от листьев двигались по его лицу и плечам, пятная кровать и белую кожу моих широко раскрытых бедер.
- Ты нравишься мне, сассенах, - пробормотал он мне в ухо. - Я так и вижу тебя там, полуголую, в сорочке, твои волосы обвивают грудь... Я люблю тебя. Я бого...
- Что ты там говорил про отдых и ужин?
Его ладони пробрались под мои ягодицы, обхватили и стиснули их, и я ощутила сухое горячее дыхание на своей шее.
- Я должен...
- Но...
- Сейчас же, сассенах.
Он резко поднялся, оказавшись передо мной на коленях. На лице его играла слабая улыбка, но темно-синие глаза были полны решимости. Одной рукой он сжимал свои отяжелевшие яички, медленно и задумчиво двигая большим пальцем вверх-вниз по нетерпеливому члену.
- На колени, a nighean, - сказал он мягко. - Сейчас же.
Прим. пер.:
(1)
Екклезиаст 3:1. "Всему своё время, и есть время всякому делу под небом...". В оригинале цитируется Библия Короля Якова: "To Every Thing There Is a Season".
(2)
(фр.) подходящее слово
(3)
Жест, известный нам как "коза", суеверные европейцы используют для защиты от зла и дурного глаза.