Неотложная необходимость реформирования финансовой системы - критическое условие дальнейшего развития экономики.

Три года безуспешной борьбы с мировым финансовым кризисом различных государств мира и острейшая проблема модернизации отечественной хозяйственной системы все настоятельнее заставляют задуматься над ролью финансов как элемента экономики.

Надежды ФРС перезапустить американскую экономику путем печатания денег не привели к намеченному результату (более того, нынешним летом дефолт крупнейшей экономики мира из категории абсолютно невероятного перешел в разряд возможных событий). Мировая ликвидность в значительной степени перетекла на спекулятивные финансовые рынки, породив всплеск инфляционных ожиданий. Центральные банки вынуждены сворачивать либеральную кредитно-денежную политику.

Продолжают обостряться долговые проблемы в странах Евросоюза. Выделение Греции очередного транша финансовой помощи ЕС и МВФ ничего не решит. Проблема только усугубляется. Размер долга растет, как и трудности его обслуживания. Российская денежная, кредитно-финансовая и налоговая политика, в свою очередь, не способствуют стимулированию точек роста реального сектора экономики и в особенности его инновационных составляющих. Адекватная валютная стратегия - как необходимое условие успешной модернизации - также вызывает много вопросов.

Несмотря на многочисленные заявления лидеров ключевых с экономической точки зрения стран мира о преодолении кризиса и тенденциях к устойчивому росту, жестокая реальность с неумолимой силой дезавуирует эти высказывания. Признаки резкого торможения в сфере промышленного производства отмечаются практически повсеместно. Индексы производственной активности, получаемые путем опросов менеджеров по закупкам, упали до многомесячных минимумов одновременно в Соединенных Штатах, Европе и даже Китае.

В начале июня в США произошло знаковое событие - был побит рекорд Великой депрессии по падению цен на жилье. С момента бума недвижимости оно подешевело на 33%. Восемьдесят лет назад недвижимость упала в цене на 31%. Создание рабочих мест в стране практически приостановилось, а уровень безработицы в мае вырос до 9,1%. "Последним президентом, который добился переизбрания при уровне безработицы выше 7,2%, был Франклин Делано Рузвельт", - пишет по этому поводу The Guardian. Американский госдолг уже в этом году составит 99% ВВП. Все это свидетельствует о двух вещах. Во-первых, Обама делает все, чтобы избраться на второй срок. Но, глядя на экономические показатели, очевидно, что всех этих усилий оказывается недостаточно. А это значит, что власти страны не в состоянии кардинально изменить ситуацию к лучшему. Она все больше уходит из-под их контроля. Подтверждением этому, в частности, может служить уход в отставку 6 июня председателя Экономического совета Белого дома Остана Гулсби, который был главным экономическим советником президента США. Ранее, в начале этого года, пост руководителя Консультативного совета президента по вопросам экономического восстановления покинул Пол Волкер, заявивший после ухода, что ему так и не удалось выполнить намеченную миссию - и прежде всего в области нормализации регулирования финансового сектора экономики.

И, во-вторых, "вялая реакция на современный "эликсир роста" заставляет предположить, что в структурном плане США намного слабее, чем в 1930-е", - пишет все та же The Guardian.

Не будем забывать при этом, что стало первопричиной кризиса - финансы. Ущербная финансовая система, созданная развитыми странами, способствовала тому, что их население десятилетиями потребляло больше, чем производило. Так, например, разница в реальных доходах и расходах домохозяйств в США до начала кризиса равнялась примерно 3 трлн долларов, из которых одну половину домохозяйства получали за счет роста своего долга, а вторую - за счет снижения сбережений.

Общая стоимость производных финансовых инструментов (деривативов) уже превышает общемировой ВВП в десять раз. "Экономика размером 60 трлн долларов не может поддерживать на плаву ведро использованных лотерейных билетов стоимостью 600 трлн, когда все вокруг делают вид, что они еще чего-то стоят. Они ничего не стоят", - таково мнение о состоянии мировой экономики, отягощенной бременем невероятного количества финансовых инструментов и продуктов, американского аналитика, основателя и редактора web-сайтов www.321gold.com и www.321energy.com Боба Мориарти. "Единственный важный вопрос заключается в том, сколько денег на самом деле осталось, и я подозреваю, что ответ - "почти нисколько". Это бомба с часовым механизмом. Греция, Испания, Ирландия и Исландия являются всего лишь частью горящего фитиля. Рациональной дискуссии по этим проблемам практически не ведется. Но суть проблем очевидна: в мире есть гораздо больше долгов, чем он может обслужить. Профсоюзы и рабочие заставили правительство пообещать то, что никогда не может быть выполнено. Мы просто не можем себе позволить правительство в объеме, в котором оно существует, но никто не хочет замечать эту проблему. Они продолжают откладывать неизбежное. Очень скоро музыка остановится, и все будут пытаться найти стул, чтобы сесть, и поймут, что в этой эпической игре "музыкальных стульев" вообще нет стульев", - считает эксперт.

"Нельзя строить модель развития экономики за счет жизненного долга", - говорит член индексного комитета ММВБ Сергей Суверов. Тем не менее эта модель строилась и существовала многие годы именно таким образом. В результате возникла тяжелая финансовая наркотическая зависимость. Сегодня экономика США жива только благодаря вливаниям государства. По заявлению министра финансов США Тимоти Гейтнера, без продолжения прежней денежной и бюджетной политики страна сможет избегать дефолта не дольше чем до августа. "Реальный сектор экономики выхолощен, граждане живут не по средствам благодаря кредитам", - пишет о нынешнем состоянии Соединенных Штатов The Guardian. Ей вторит китайская "Жэньминь жибао": "Всем известно, что после международного финансового кризиса США подошли к концу пути, по которому они раньше активно развивали виртуальную экономику с невниманием к реальному экономическому сектору".

Ущербная финансовая модель развития и политика, проводимая развитыми странами, привели к тому, что деньги перестали быть измерителем и показателем реальной экономики. Следовательно, тот, кто управляет экономикой (производством), все больше терял реальное представление о ее состоянии. Отсюда нарастающая хаотичность экономики и кризисы, частота и масштабы которых увеличивались и усугублялись, пока не привели к нынешнему состоянию.

Перестав, по сути дела, быть эквивалентом стоимости и кровью реальной товарной экономики, деньги стали производными мировых брендов, таких как США и ЕС. Доллар и евро укоренились в сознании людей в качестве некой харизмы, имеющей в большей степени черты психологического фактора, а не рыночного механизма. Нечто похожее наблюдалось в России после революции. Весь период Гражданской войны и некоторое время после нее население, особенно в глубинке, продолжало копить, принимать и использовать в качестве платежного средства романовские рубли. Происходило это потому, что деньги, которые юридически уже ничего и не стоили, продолжали пользоваться авторитетом, а "бумага" новых властей такого авторитета не имела. Кстати, именно с 1918-1919 годов среди населения России распространился обычай давать дензнакам различные презрительные прозвища - "колокольчики", "рябые", "крылатки", "сибирки" и так далее. И это не удивительно. Можно как к анекдоту относиться к тому, что, например, Нестор Махно и Симон Петлюра печатали свои деньги на обороте пивных и лимонадных этикеток. Нынешняя мировая ситуация, конечно, не столь драматична, но инерцией по отношению к продолжающим обанкрочиваться доллару и евро весьма похожа. "То, что деньги, многие валюты потеряли доверие, очевидно, - говорит Сергей Суверов. - Это, в частности, проявляется в том, что галопирующим образом выросла цена на золото. Люди стали сбрасывать бумажные деньги и уходить в драгоценные металлы, другие товарные активы. Рост цен на продовольствие говорит о том, что активное вложение пошло в землю. Но пока ни один экономист еще не предложил адекватной замены деньгам. Да, доллар частично потерял доверие. Это проявляется в том, что агентство S&P даже снизило прогноз рейтинга США. Но пока никто еще не придумал альтернативы доллару. Китайский юань теоретически может в среднесрочной перспективе стать такой альтернативой. Но он пока не свободно конвертируемая валюта. К тому же китайская экономика многими рассматривается как черный ящик. Она недостаточно прозрачна. Не все экономисты осознают, что реально там происходит. Насколько достоверна статистика. Насколько рентабельны его государственные предприятия, составляющие основу экономики. В связи с чем в отношении юаня сохраняется тоже масса неопределенности, и, сможет ли он стать реальной мощной альтернативой доллару, большой вопрос", - констатирует эксперт.

В 2009 году глава Народного банка Китая Чжоу Сяочуань предложил заменить доллар в качестве основной резервной валюты в мире на SDR (искусственное резервное и платежное средство МВФ для регулирования сальдо платежных балансов, покрытия дефицита платежного баланса, пополнения резервов, расчетов по кредитам МВФ; определяется на основе долларовой стоимости корзины из доллара США, евро, иены и фунта стерлингов). Однако идею сочли преждевременной. В конце 2010 года пересмотрев корзину, МВФ решил оставить список валют на ближайшие пять лет неизменным.

В итоге мировая финансовая пирамида, следуя инерции безысходности, продолжает строиться дальше.

Появление в России бумажных денег было напрямую связано с первым в истории страны иностранным заимствованием. В 1769 году амстердамские банкиры предоставили Екатерине II заем, и правительство приступило к выпуску ассигнаций, положив начало многолетнему инфляционному бумажно-денежному обращению и росту внешней финансовой (а с ней и политико-экономической) зависимости. Все попытки разорвать порочный круг терпели крах. Так, в 1810 году монетной единицей был объявлен серебряный рубль. Предполагалось определить курс ассигнаций к серебру. Однако этот проект графа М. Сперанского встретил мощное сопротивление так называемых придворных банкиров, держащих в своих руках всю кредитно-финансовую систему государства. Реформа была приостановлена. Сперанский оказался в ссылке. Объем внешнего государственного долга России частным банкирским домам Гамбурга, Генуи, Вены и Лондона увеличился. Накануне Первой мировой войны Российская империя была крупнейшим должником мира (первое место по объему внешнего долга и второе место по общей сумме государственного долга после Франции).

Советский Союз был неттоэкспортером капитала, финансовая помощь зарубежным странам превышала полученные от иностранных государств кредиты. Внешний долг СССР в 1985 году составлял всего 28,3 млрд долларов, или 3,5% ВВП. Однако с началом перестройки и в особенности после развала СССР Россию вернули в мировое долговое лоно. Нынешний небольшой государственный внешний долг нашей страны, который представляется в качестве основного показателя и гаранта стабильности, самодостаточности и самостоятельности отечественной экономики, - иллюзия. С погашением основной массы финансовых заимствований (на сегодняшний день госдолг России не превышает 10% ВВП) мы приобрели другую - сырьевую. Так, если в 1970 году доля топливно-энергетических товаров в структуре экспорта СССР составляла 15,7%, то в 2008-м уже 67,8% (!). При этом экспорт машин и оборудования в тот же период составлял в 1970 году - 21,5%, в 2008 году - 4,9%, продовольствия и сельскохозяйственного сырья соответственно 8,9 и 2%. На крупные нефтегазовые компании приходится более половины индекса РТС.

Тревожно и то, что в динамике ситуация во внешней торговле России в настоящий момент ухудшается. По словам главного экономиста Альфа-Банка Наталии Орловой, "рост экспорта в реальном выражении у нас очень незначительный. В последние годы объемы экспорта у нас существенно не росли. Рост экспорта связан с номинальным ростом. Это ценовой фактор. Темпы роста импорта, напротив, у нас очень значительные. И в основном в реальном выражении. Это означает, что российский спрос поддерживает иностранные экономики".

О том, насколько широко и глубоко мы поддерживаем иностранного товаропроизводителя, свидетельствует, в частности, прошедший 9-10 июня в Нижнем Новгороде саммит "Россия - ЕС", который уже окрестили "овощным". Стоило нашей стране ввести запрет на ввоз смертельно опасной сельхозпродукции, как эта проблема стала важнейшей и первоочередной во взаимоотношениях РФ и Евросоюза. Судя по тому, что визы и все прочие вопросы были немедленно отодвинуты на второй план, а "огуречно-салатная" тема обсуждалась за закрытыми дверями сродни проблемам национальной безопасности, для наших "партнеров" это был действительно важнейший вопрос. И что же? Несмотря на то что, по словам главного санитарного врача России Геннадия Онищенко, "эпидемический процесс в Европе не остановлен", мы с определенными оговорками все же возобновляем ввоз. Можно только предполагать, какому давлению подверглась Россия на этих переговорах. Что касается встречного движения, то интеграции не будет, вступление в ВТО в очередной раз откладывается, а отмены виз при поездках в страны Евросоюза жителям России придется ждать еще неопределенное время. Что же, все закономерно. Узкопрофильная, крайне зависимая от внешней конъюнктуры отечественная экономика обладает весьма ограниченными возможностями для маневра.

Не в последнюю очередь благодаря шаблонному копированию провальной западной финансовой модели, ее проецированию на совсем чуждую ей экономическую и ментальную почву Россия до сих пор так и не смогла в полной мере капитализировать и реализовать свои ключевые преимущества: образованную рабочую силу, природные ресурсы, а также выгодное географическое положение наряду с таким важным фактором, как большой размер рынка.

К этому следует добавить, что в случае значительного падения цен на углеводороды (прежде всего на нефть ниже 40 долларов за баррель) и другое сырье российская "стабильность" рухнет в одночасье, как карточный домик. А это вполне реально, если последуют какие-либо серьезные коррекции долларово-кредитной политики (что неминуемо повлечет за собой замедление мировой экономики), равно как и другие глобальные изменения на сырьевых и финансовых рынках.

Одним из важнейших инструментов регулирования экономики являются налоги, которые способны как стимулировать, так и убить всяческий ее рост и развитие.

Порядка 50% доходов отечественного бюджета дает нефтегазовая отрасль. И как же российская налоговая система стимулирует развитие этой "кормящей матери"? Об этом на недавно прошедшем семинаре, организованном форумом "Нефтегазовый диалог" ИМЭМО РАН, по теме "Налогообложение нефтяных компаний: норвежский опыт для России" обстоятельно поведала старший менеджер по налогообложению консалтинговой компании Pricewaterhouse Coopers Юлия Копцева. Так, сравнительный анализ соответствующего законодательства двух стран показал, что норвежские налоги на финансовый результат не являются "налоговым тормозом" для современных технологий, в то время как российские - от объема добычи/экспорта - это "налоговые убийцы" современных технологий. Общий вывод эксперта состоит в том, что ситуация в России катастрофически хуже с точки зрения условий для внедрения современных технологий и других методов повышения степени извлечения запасов. Причем налоговый режим в России существенно хуже, чем в Норвегии, не из-за тяжести налогового бремени, а вследствие его крайне неэффективной структуры в самых чувствительных областях. Но, может быть, это касается только нефтегазовой отрасли? Оказывается, нет.

Это, в частности, подтвердили участники первого установочного собрания Экспертной группы ?6 по направлению "Налоговая политика" в рамках обновления "Стратегии-2020", состоявшегося 18 февраля нынешнего года.

Вот как охарактеризовал существующую в стране налоговую систему с точки зрения бизнеса управляющий директор исполнительного комитета "Деловой России" Николай Остарков: "Существующая налоговая система не является экономическим фактором. Это система делегализации бизнеса, институт давления на него. Никто, кроме нефтяников и "упрощенки", существующие налоги полностью платить не в состоянии. Мы проводили эксперимент по скрупулезной уплате налогов: два-три месяца - и "оборотка" съедается, конец".

По словам Наталии Орловой, рост налогов во многом способствует и оттоку капитала из России (в среднем это 7-8 млрд долларов в месяц с начала 2011 года). "Уже в этом году мы видели повышение ставки социального налога, есть ощущение, что, может быть, после 2012 года будет дополнительная дискуссия по поводу повышения других налоговых ставок. Поэтому это тоже заставляет бизнес думать о каких-то возможностях диверсифицироваться за рубежом", - сказала она на прошедшем 26 мая в рамках VII ежегодного форума "НЕсырьевая модель социального государства" круглом столе "Какой рубль нужен России для модернизации и превращения в несырьевую экономику?".

Таким образом, говорить о каких-либо стимулирующих функциях существующей налоговой системы вряд ли возможно. Последний пример - появление в справочных правовых системах письма Минфина от 13 мая 2011 года ?03-04-06/6-107 (в котором дается ответ на вопрос, подлежит ли удержанию НДФЛ на стоимость питьевой воды, приобретаемой организацией для своих работников) - это красноречиво подтверждает. "При приобретении организацией питьевой воды для своих сотрудников указанные лица могут получать доходы в натуральной форме, как это установлено ст. 211 Налогового кодекса, а организация, приобретающая питьевую воду, - выполнять функции налогового агента, предусмотренные ст. 226 кодекса". То есть стоимость выпитой работниками питьевой воды, приобретенной организацией для кулеров, должна вычитаться из их зарплаты. Как тут не вспомнить приснопамятные петровские налоги, когда платить нужно было буквально за все: бороды, бани, погреба, дубовые гробы, хомуты, улья, рыбные ловли, барки и т. д. Царь оправдывал это тем, что страна вела многолетнюю изнурительную войну с одним из мощнейших государств тогдашней Европы - Швецией. С кем воюет современная Россия, непонятно. Возможно, Минфин расскажет об этом в пояснительной записке, когда будет вводить очередной налог, скажем, на холод от кондиционеров или пользование туалетом.

Все это не только не стимулирует производство и производительность, но и не способствует как собираемости налогов, так и доверительности отношений между государством и налогоплательщиком.

Речь идет прежде всего о прозрачности и эффективности исполнения госбюджета. Спрашивается, зачем вычитать налог с работника, выпившего стакан воды не в жарком безводном Туркестане, где вода действительно на вес золота, и трепетной рукой приносить его в казну, если эти деньги потом все равно разворуют на госзакупках. Только по официальным данным, на них расхищается триллион рублей. Например, из оборонного бюджета России крадется каждый пятый рубль - 20% из выделенных средств, заявил недавно главный военный прокурор РФ Сергей Фридинский. Какова же реальная сумма "утечки и манипуляций", можно только догадываться.

Куда и как расходуются оставшиеся деньги - тоже большой вопрос.

Первые попытки оценить эффективность бюджетных расходов были предприняты еще в 2002 году, когда Министерство финансов инициировало в ряде министерств так называемые public expenditure reviews, то есть проведение обзоров бюджетных расходов на предмет оценки их эффективности. В этой работе принимали участие многие независимые центры. Однако результаты были более чем скромные. Как правило, те министерства, куда направлялись независимые эксперты, просто не предоставили информации - никто не был заинтересован в объективной оценке эффективности расходов.

Программа повышения эффективности бюджетных расходов вообще пока не имеет той поддержки со стороны участников бюджетного процесса, без которой ее реализовать невозможно, уверена генеральный директор Центра фискальной политики Галина Курляндская.

О низкой результативности госзатрат на НИОКР 14 сентября 2010 года говорили участники VI ежегодного бизнес-форума предприятий реального сектора "Модернизация". Согласно приведенным на форуме данным исследования "Конкурируя за будущее сегодня: Новая инновационная политика для России 2010", проведенного кон сультационной компанией "Бауман Инновейшн/Стратеджи Партнерс", входящей в группу компаний Сбербанка России, по заказу "ОПОРЫ России", РФ - единственная страна мира, где инновационная система деградирует. Несмотря на общее существенное увеличение финансирования, результаты НИОКР, выражаемые в числе публикаций в международных реферируемых научных журналах и количестве зарегистрированных патентов, несопоставимо малы по сравнению с ростом расходов. Проблема - неэффективное распределение средств. Они не концентрируются на перспективных конкурентоспособных направлениях, а распределяются по всем оставшимся научным учреждениям. В итоге такой раздачи "всем сестрам по серьгам" на что-нибудь прорывное денег не хватает. Главным образом они используются на поддержание текущей жизнедеятельности коллектива или на некоторую модернизацию старых результатов, достигнутых еще в советских проектах. В случае продолжения подобной политики финансирования в среднесрочной перспективе Россия может потерять свою национальную инновационную систему даже не в сравнении с другими странами, а просто вследствие деградации инновационного потенциала.

Кстати, негосударственные расходы (затраты компаний) по многим параметрам также не соответствуют задачам модернизации отечественной экономики. В частности, это касается проблемы так называемого человеческого капитала. Об эффективности расходов пока что потенциальных модернизаторов можно сделать определенные выводы, опираясь на данные отчета KPMG по результатам очередного ежегодного обзора "Бенчмаркинг системы управления персоналом - 2010". Согласно им, расходы на персонал в расчете на одного сотрудника в зарубежных компаниях в два раза выше, чем в российских, а выручка на одного сотрудника в иностранных компаниях в 1,8 раза превышает аналогичный показатель в отечественных организациях. При этом коэффициент окупаемости инвестиций в персонал (HR ROI) в иностранных компаниях оказался существенно выше.

Не способствует инновационно-модернизационным процессам и валютная политика государства. Борясь с инфляцией, которая, по мнению ряда экономистов, в нашей стране имеет во многом немонетарный характер, финансовые власти повышают ключевые ставки, что, во-первых, на нее слабо влияет, а во-вторых, способствует укреплению рубля, а значит, увеличивает приток спекулятивного капитала и оказывает отрицательное воздействие на конкурентоспособность любых импортозамещающих товаров, в том числе высокотехнологичных.

Учитывая все вышеперечисленные процессы и тенденции, России необходимо взглянуть на структуру экономики как на систему с точки зрения целеполагания и определения приоритетов (и сделать это не декларативно, а как можно более практически). Возможно, в этом случае финансы наконец предстанут в качестве важнейшего инструмента стимулирования развития экономики в частности и государства в целом, в значительной степени позволят найти неиспользованные и неиспользуемые пути и возможности для этого.

Источник: www.odnako.org, Сила и слабость денег