Жизнь простого лекаря резко меняется после встречи с человеком, втянувшим его в смертельную игру параллельного мира. Борьба за выживание, постоянная вражда из-за магических артефактов и природных ресурсов поначалу выбивают нашего героя из колеи. Но когда ставкой в игре становится твоя жизнь, то быстро входишь в курс дела, приобретаешь определенный авторитет среди... альбиносов и учишься защищаться.
Глава 1
Туча проходила стороной, успев порядочно насыпать снега на город и за воротники немногочисленных прохожих, ведомых в то раннее утро выходного дня исключительно неотложными делами. Гай Фокс был одним из них. Долг гнал его в направлении Сизых кварталов Твиндорра, а точнее в дом номер Эль, к роженице. Молодой человек готов был поклясться, что прохожие оборачиваются, разглядывая его заплечный мешок с алхимическим символом 'ртуть', а некоторые даже провожают долгим взглядом. День назад на гидроэлектростанции произошел взрыв. Для оказания помощи пострадавшим были задействованы все лекари Твиндорра (за очень малым исключением).
'Наверняка гадают, почему я остался в городе - проницательности ему было не занимать. - Ребята, я только вчера вышел из кутузки'.
Две недели, проведенные в казематах, заставили обдумать и пересмотреть некоторые вещи, касающиеся собственной жизни. О, нет, Гай не был ни преступником, ни вором, просто в тот день ему отчаянно не везло. Для начала его бросила девушка, а дружеский кутеж в кафетерии закончился разгромленной барной стойкой с безумно дорогой выпивкой. В довершении всего, хозяин заведения утверждал, будто из всей шумной компании именно Гай оприходовал его по голове бутылкой, в ответ на просьбу выметаться.
'Может так оно и было', - поморщившись, подумал лекарь. Пары́ алкоголя употребленного в тот вечер, навели туману на воспоминания. Он помнил лишь то, что очухался в сыром помещении с малюсеньким решетчатым оконцем под самым потолком. Здесь, в Твиндорре, были строгие законы. Никаких откупов или исправительных работ. Судья зачитал судебный приговор: 'Отбывание двухнедельного срока наказания в городской тюрьме' и прощай любимая работа, уютная холостяцкая квартира и друзья (которым, кстати, не посчастливилось так же, как и ему).
Расплатившись за ночной угар в кафетерии (Гай даже не помнил названия!), он с чистой совестью вышел на свободу. Вчера вечером, зайдя в квартиру, лекарь едва не разревелся от счастья. Ему, маниакальному чистюле, была невыносима антисанитарная обстановка тюрьмы. Помывшись несколько раз и переодевшись в чистую одежду, он весь вечер нервно поглощал купленную по пути сдобу (стражи порядка честно вернули ему оставшуюся в карманах мелочь). После ужина он, как обычно, вытирал пыль с черепов, коллекцией которых очень гордился.
'Астерион, инион, порион*' - словно считалочку шептал лекарь, свернувшись на кровати. Его успокаивали слова латыни, принесенной в их мир три столетия назад горсткой путешественников между мирами. В детстве Гай мечтал стать одним из них и даже представлял как он важно дефилирует по улице Франсины Де Визе, мимо сверкающих огнями ресторанов, и как богатая публика провожает его восхищенными, а то и завистливыми взглядами. 'Посмотри́те, посмотри́те! Тот самый Фокс! Про него в газетах писали!' шепчутся они. Но Гай избрал профессию лекаря. Не только потому, что не прошел по конкурсу в 'Школу им.Траяна', но еще и потому, что главной болью жизни считал свои сухонькие икры, словно у ходячего скелета, и втайне надеялся придать им более-менее человеческий вид. В ход шли разнообразные мази, долгие прогулки и магия. Все это давало лишь кратковременный эффект, но лекарь не сдавался. Счастье, что мода, и в первую очередь, прохладный климат Валла́ра позволяли скрывать 'уродство' штанами. По праздникам друзья Гая уезжали в теплый Самьен, чтобы повалятся на пляже. Лекарь мужественно отказывался...
Он поправил ворот и с тоской взглянул на небо, в котором парил одинокий дирижабль. Десять месяцев зимы прошли, а весна задерживается. Гай обогнул городового с лопатой - их часто задействовали во время сильных снегопадов - и свернул в темную арку. Шквалистый порыв ветра, словно издеваясь, зашвырнул за ворот новую пригоршню снега. Каких-то пара кварталов и он будет у дома роженицы. Гай вздохнул, выпустив в морозный воздух облачко пара. Честно признаться, ему легче почистить зараженную рану, чем принять роды. Даже со старыми импотентами было не так муторно. 'Внучек, говорят, алхимия не топчется на месте, говорят, что появился чудодейственный порошок!' - эту фразу он слышал много раз и не жалел 'чудодейственного' порошка от простуды. Все равно никто никуда не пойдет жаловаться - проблема-то деликатная.
'Как-нибудь справлюсь' - он мысленно приободрил себя. К тому же там будет Лори - экстравагантная дама в летах, глава восьмого отделения госпиталя 'Меркурий', в котором работал лекарь. Сегодня утром магический шар засиял посланием следующего содержания: 'Хватит по тюрьмам рассиживаться, бездельник! Пора на работу, хаос тебя побери! Роженица, двадцать три. Дом номер Эль, Сизые кварталы. Торопись, снеговик!' Подписи не было, но невнятный почерк и 'любезные' обращения указывали на Лори. Наверно ей и кому-то еще из лекарей разрешили остаться в городе, потому что... кто-то же должен остаться. Если бы не чрезвычайное происшествие на гидроэлектростанции, которое внесло коррективы в повседневный уклад города, Гай лежал бы сейчас дома, греясь у магического камина. Он вспомнил с какой неохотой вылезал из-под пухового одеяла и остервенелым движением дернул воротник вверх. Рокочущий порыв чуть не сбил его с ног, ветер вновь расплевался снегом.
- Сволочь! - огрызнулся в ответ лекарь. Мысль о том, чтобы проигнорировать послание Лори и остаться дома, даже не допускалась. О крутом нраве работодательницы ходили легенды. И, надо сказать, небезосновательные. Выпрет, не моргнув глазом и вдобавок накляузничает в вышестоящую инстанцию. А с такими рекомендациями его даже на работу в морг не возьмут.
Гай остановился возле серого крыльца и счистил с таблички налипший снег. 'Дом номер Эль' гласила надпись. Он еще немного потоптался на крыльце, собираясь с духом. Два раза он огребал от рожениц: один раз ногой под дых, другой - в челюсть коленкой. И третий раз от чьего-то ревнивого мужа, который погнался за ним с бюстом древнего философа и с криком: 'Куда ты, гадина, своими ручонками лезешь?'.
Звон колокольчика ворвался в сонную тишину улицы. Никто не открывал. Гай стянул меховую рукавицу и, подышав на озябшие пальцы, дернул за шнурок еще раз. Тишина. После трехминутного ожидания, в душе начала теплится надежда на то, что оперативная Лори давно отправила роженицу в 'Меркурий'. Правда следов кареты нигде не видно... Ход мыслей прервали тяжелые шаги, едва различимые по ту сторону двери. Ему открыл грузный мужчина в халате и унтах на босу ногу. Пахнуло спиртом.
- Теплого дня, цивилл. Гай Фокс, восьмое отделение госпиталя 'Меркурий', - скороговоркой отрапортовал он и тут же добавил: - Надеюсь, я не опоздал?
Мужчина молча смотрел на пустую заснеженную улицу, поверх лекарского плеча.
- Так я войду? - Гай скинул с плеча мешок и мысленно обругал хозяина 'долбанным алкашом'.
Скользнув изучающим взглядом по теплому комбинезону-униформе и задержавшись на символе 'ртуть', мужчина кивнул и посторонился.
'Надеюсь, этот за мной не побежит со стулом наперевес', - подумал лекарь, тщательно вытирая ноги о шершавый коврик перед дверью.
Очутившись внутри, он снял шапку, расстегнул кейп и принюхался. Значит, Лори еще нет, иначе в воздухе бы сейчас витал тошнотворно-приторный аромат ее духов. Помещение 'благоухало' запахом старых книг, дерева и спирта.
- Должна подойти моя коллега, - на всякий случай предупредил он, машинально повесив кейп на вешалку. - Правда, Лори что-то запаздывает. Видимо еще один неотложный вызов.
Остекленевшие глаза мужчины ничего не выражали. Он лишь указал на лестницу и запер дверь на засов.
- Нервничаете? - Гай закатывал рукава на ходу и так же на ходу творил заклинание 'стерильность'.
Топающий позади мужчина пробурчал что-то вроде 'Да чего мне?'.
'Рассказывай! - лекарь не мог прекратить поток мысленных насмешек. - Небось не просто так надрался!'
- Это нормально, - Гай улыбнулся. - Все сначала нервничают. А потом - раз! - и второй на подходе.
- А?.. - лекарь набрал воздуха, чтобы ответить, но взгляд упал на причудливый узор из бурых пятен на полу.
'Дети мглы! Неужели у роженицы открылось кровотечение? - он пощупал мешок, проверяя, на месте ли склянка с кровеостанавливающими кристаллами. - Скверно!'
- Теперь заткнись и штопай его! - во взмокший затылок лекаря уперлось дуло пистолета. Щелкнувший предохранитель оповестил о том, что толстяк 'просит' быть порасторопней.
Нетвердой рукой Гай толкнул дверь. Посередине обшарпанной комнаты находился матрас, на котором лежал темноволосый человек. Простыня, ворох тряпок на полу и, прежде всего, одежда - все заляпано кровью.
'Кто его так искромсал?' - пронеслось в голове лекаря, накладывающего жгуты. Плечевая и подколенная артерии требовали скорейшего врачевания.
- У него пуля в животе, - 'любезно' подсказал мужчина.
- Вижу, не слепой! - рявкнул лекарь, обильно поливая крошечный кровавый кратер обеззараживающим раствором. Он сосредоточился на заклинании, выталкивая пулю наружу. Лори убила бы его за подобное самоуправство. Но внутреннее кровотечение требовало самых быстрых действий и очередной порции заклинаний.
О карниз шваркнула сорванная ветром сосулька, и лекарь вздрогнул, едва не просыпав целебный порошок.
Дыхание раненого сделалось прерывистым, руки быстро холодели. Гай выругался, он не успевал закончить одно заклинание, а уже требовалось другое!
- Влей микстуру! В темной склянке, - скомандовал он и, видя замешательство на лице толстяка, прикрикнул: - Ну же, быстро!
- Поздно... агония, - бессвязно зашептал мужчина, зачем-то ткнув в умирающего стволом пистолета. - Я следом... Не хочу!
Лекарь заставил себя оторвать взгляд от пистолета в руке психа, отошедшего к двери.
'Вот так!' - Гай сам влил микстуру. Кажется он действительно опоздал, слишком большая кровопотеря. Раздался выстрел, а следом звук разбившейся пустой склянки, выскользнувшей из пальцев молодого человека. Ничего не понимающий лекарь замер, а когда, наконец, решился обернуться, то увидел толстяка, привалившегося к косяку и кровавое месиво вместо левой половины лица.
Небо за окном вновь потемнело. Снег спеленал город в большой белый кокон. Оглушительная тишина сводила с ума. Гай опустил глаза на прозрачные осколки на полу. Боги, пусть это будет страшный сон! Сейчас он сделает усилие и проснется в своей теплой постельке. Лекарь настолько явственно представил перекрученную простынь и спихнутые на пол подушки, что на секунду забыл о двух мертвецах, находящихся в комнате.
'Позвать городового! Вот ему будет дело получше монотонного разгребания снега'. Первая логичная мысль забрезжила ясным лучом в беспросветном сумбуре. Повинуясь профессиональной привычке, он пощупал ниточку пульса на шее темноволосого, мужчина вздрогнул от прикосновения и распахнул глаза.
- Где я? - прохрипел раненый, пытаясь осмотреться.
- Вам сейчас нельзя ни говорить, ни двигаться, - лекарь зажег свечи, потому что резко стемнело. Странно, что в комнате не было газовых ламп, как везде. - Я должен связаться с 'Меркурием', поверьте, там будет лучше.
- Уноси ноги! - Окровавленные зубы обнажились в улыбке-оскале. Невзирая на слабость, мужчина приподнялся и здоровой рукой вытянул из-под матраса кожаный мешок и подтолкнул его к Гаю. - Отдай это Элисла́е. Слышишь? Никому другому! Только ей! Она рыжая... Она тригерит.
- Простите? - он с опаской покосился на мешок, вполне себе ожидая услышать тиканье механизма, приводящего бомбу в действие.
- Они идут... сюда, - мужчина поскреб здоровой рукой недельную щетину на подбородке и указал на толстяка с размозженным черепом: - Думаешь, он психанул? Нет... Не хочет попасть в лапы ковена 'Те́лос'. Поверь, лучше добровольная, - он облизнул пересохшие губы, - смерть.
Вместо того чтобы испугаться Гай подумал, что у темноволосого странный акцент - неидентифицируемый.
Буря набирала обороты. Лекарь был готов поклясться, что впервые в жизни стал свидетелем подобного свирепства стихии. Внезапно земля вздрогнула, да так, что вместе с нею вздрогнул дом ? Эль.
'Землетрясение?' - первой мыслью было 'бежать прочь', но позорное бегство пресекли тихие слова: 'Это ковен'.
- Какое-то сумасшествие! - проворчал Гай. В одном раненый прав: нужно уносить ноги из этого проклятого места. Он всю жизнь прожил в Твиндорре и даже представить не мог, что в благополучном городе существуют такие неблагополучные дома! Лекарь покидал порошки и склянки обратно в мешок. Внизу, на первом этаже что-то грохнуло, хлопнула дверь.
'Она ведь заперта!' - Кажется настало время для паники. Гай наклонился к трупу, аккуратно освобождая из холодных пальцев заляпанный кровью пистолет, и наспех собрал россыпь патронов, валявшихся на полу.
- Их этим не проймешь, - всезнайство раненого начинало действовать на нервы.
- А я и не собирался! - лекарь рассеяно сунул пистолет в широкий карман штанов и высыпал туда же патроны.
Затылок обдало горячим воздухом. Раздалось потрескивание, как будто кто-то разжег огромный костер. Обернувшись, Гай не поверил своим глазам - возле стены находилась извивающаяся воронка. Он перевел ошалелый взгляд на темноволосого: в здоровой руке мужчина сжимал блестящий револьвер. Дуло указывало в сторону оцепеневшего Гая.
- Бери мешок и прыгай в портал! - процедил сквозь зубы незнакомец. - Иначе мне придется убить тебя. Итак, раз, два...
Входная дверь затряслась, а затем слетела с верхней петли. Кто-то ломился в комнату.
Лекарь сграбастал мешок и, не дожидаясь ни незваных гостей, ни окончания счета, сиганул в портал. Сизые вихри намертво вцепились в нашего героя, трепля за шиворот, словно тряпичную куклу.
'Так мне и надо, тупоумному!' - последняя мысль Гая была весьма самокритичной.
Гай вздрогнул всем телом. Сознание вернулось как раз в тот момент, когда портал выплюнул его где-то... Лекарь не успел ничего сообразить, потому что камнем рухнул в воду. Для человека, который едва умел плавать по-собачьи - это было смерти подобно. К счастью, он плюхнулся недалеко от берега, путь до которого показался вечностью, потому что мокрая одежда и ботинки тянули вниз, на дно, почище сказочного водяного.
Обессилевший Гай распластался на песке. Его мутило от воды, которой он успел нахлебаться. Неподвижный воздух был густым и душным, небо заволокла серая дымка, сквозь которую иногда пробивался свет... двух солнц. Лекарь долго собирался с силами, прежде чем сделать усилие и встать. Неподалеку от берега виднелись обшарпанные лачуги, у некоторых не было даже крыши. Останки дырявых сетей повествовали о том, что это рыбацкий поселок. Немного понаблюдав за домами, Гай пришел к выводу, что поселок заброшен. Он бродил по маленьким дворикам в непонятной прострации и лишь немного ожил, когда едва не наступил на череп, втоптанный в песок.
'Да чтоб меня!' - он провел рукой по носолобному шву. Правая скуловая дуга отсутствовала. По всей видимости, человек умер насильственной смертью или кто-то очень тяжелый прошелся по останкам.
Мысль о том, что в поселке могла вспыхнуть эпидемия, пришла не сразу, точнее, во время изучения четвертой лачуги. Гай поспешил продезинфицировать руки, с радостью обнаружив, что его лекарские заклинания вполне себе работают в этом мире. Он взглянул на полинялую веревку, на которой висел его мокрый комбинезон и с удивлением подумал, что ему вполне удобно в кальсонах и тонкой рубашке.
Лекарь плюхнулся на песок и, подперев голову руками, начал размышлять о том, как вернуться домой. Вне всяких сомнений, он находится в ином мире и два солнца, похожих на оранжевые шары, были прекрасным тому доказательством. Вдобавок, климат не имел ничего общего с климатом его мира, а местная растительность вообще оставляла желать лучшего. Гай подолгу рассматривал ржавые склоны гор, на подступах к поселку. На противоположной горам стороне, расстелилась коричневая степь, с редкими зелеными вкраплениями. Похоже, что деревья здесь росли только возле горных склонов.
'Мешок!' - он вдруг вспомнил о своей странной ноше. Кожаный мешок, казалось, совершенно не пострадал от воды. Судя по весу, он был абсолютно пустым, так что ни о каком часовом механизме не могло идти и речи. Гай осторожно расслабил шнурок и заглянул внутрь. Ничего. Он просунул руку - на самом дне пальцы нащупали тонкие пластины, похожие на золотые. Перевернув мешок, он вытряхнул находку на песок, с сожалением отметив, что внутри больше ничего нет. Пластины - каждая размером в две ладони - были испещрены не то символами, не то буквами неизвестного Гаю языка. Материал, который он поначалу принял за золото, оказался неизвестным сплавом - лекарь прекрасно разбирался в алхимии и металлах. Да, сплав был похож на золото и бликовал оранжевым светом при свете солнц. Больше ничего нельзя добавить, кроме того, что левый край каждой таблички был неровным, с выщерблинами и зазубринами. Стало понятно, что как бы он ни вертел в руках находку, больше ничего не узнать.
'Надписи на местном языке? Если б я только мог прочесть их, - подумал он, аккуратно заталкивая пластины обратно в мешок. - А что, если их теперь некому прочесть? Что, если здесь нет ни единого разумного существа?'
На душе стало муторно. Каждый новый час, проведенный в ином мире, все больше пробуждал осознание того, что его никто не будет искать (точнее, будут, но уж точно не под этим серым небом). Зашедшее в зенит солнце (то, что справа) заставило Гая спрятаться в спасительную тень лачуги с уцелевшей крышей. Он надел комбинезон. Не полностью, только штаны, повязав рукава вокруг пояса. Внутри лачуги было так же жарко, как и на улице, но Гай цеплялся за все, что его связывало с прежним миром, и поэтому не желал расставаться с родной униформой.
Десять месяцев зимы и по два на остальные сезоны. Ему было нестерпимо смотреть на два огромных огненных шара в небе. То ли дело мягкий свет солнца в родном мире. От грустных мыслей отвлек настойчиво урчащий желудок. Гай машинально сунул руку в карман комбинезона. В правом кармане по-прежнему находился пистолет, а в левом он нащупал подмокшие конфеты 'Флоппы' и едва не прослезился. Компания 'Магран и внуки' наладило производство продукции для таких, как Гай - предпочитающих сытные перекусы на ходу - и за год обогатилась так, будто вместо конфет торговала ювелирными изделиями. Он медленно смаковал один из 'Флоппов', оставив остальные про запас, ибо не знал, найдется ли здесь что-нибудь пригодное в пищу. Чувство сытости пришло минут через пятнадцать, Гай сразу же ощутил тяжесть во всем теле. Широко зевая, он высматривал подходящее место для короткого отдыха. Кажется, соломенная перегородка вполне подходила, если ее предварительно обеззаразить...
Над ухом жужжало насекомое, похожее на рыжую муху. Гай махнул рукой и перевернулся на другой бок. Взгляд упал на дверной проем, в котором виднелось светлое, бирюзовое, с золотистыми вкраплениями, небо.
'Ничего не понимаю! Выходит, что я почти не спал?' - подумал он озадаченно. Однако, по ощущениям, выспался он всласть. Гай поежился, подумав, что здесь заметно похолодало. Он поспешил облачиться в верхнюю часть комбинезона и надел высохшие ботинки. Затем лекарь вышел из своего убежища и едва не споткнулся при взгляде на небо. Два солнца исчезли с неба, словно их там и не было. А вместо привычной для его мира луны он увидел живописную сферу, раскрашенную в зелено-голубой цвет. Сферу окружал тусклый ореол. Судя по окружающему пейзажу, свет местной 'луны' преображал все, чего касался. Такой красоты Гай еще никогда не видел. Он стоял, запрокинув голову к едва потускневшему небу, и с восхищением глазел на местную 'луну' до тех пор, пока не затекла шея. Какой-то пустынный мир и совершенно сумасшедшая ночь!
'Интересно, здесь когда-нибудь темнеет?' - усмехнулся лекарь.
Перекусив 'Флоппом', Гай положил один походный мешок в другой, и, закинув его на плечи, отправился к реке. Свет, исходящий от 'луны', позволял различать предметы настолько хорошо, что он почти не спотыкался о бесчисленное количество камней, разбросанных повсюду. Разве что из-за невнимательности. Ему хотелось пить, а местная вода была вполне приличной, особенно, если обеззаразить ее подходящим заклинанием. Напившись, он решился отойти от заброшенного поселка настолько далеко, насколько это было возможным. 'Красавица-луна' - как он мысленно окрестил сферу - очень живописно висела над голой равниной. Вот туда-то и устремился наш герой. Он успел сделать несколько шагов, прежде чем раздался оглушительный взрыв. Повинуясь инстинкту, Гай бросился на землю, закрывая голову руками. В ушах звенело, приподнявшись, он осторожно осмотрелся: на месте одной из гор полыхало оранжево-красное зарево. Раздался гул, а через несколько минут с потускневшего неба посыпалось нечто, похожее на черный песок. Лекарь не знал как вести себя в ситуации, подобной этой. Неужели он стал свидетелем извержения вулкана, которые в его мире были чем-то из ряда вон выходящим? Ему хотелось бежать прочь отсюда. Но куда он пойдет? Вдруг этот взрыв выбросил в атмосферу ядовитый пепел? Темно-серые клубы подбирались к 'красавице-луне' из-за чего чарующий свет тоже потускнел.
'Пережду немного', - решил Гай, возвращаясь в 'обжитую' лачугу. По крайней мере, у него была крыша над головой, по которой черный песок струился на землю тонкими, змеистыми ручейками.
Астерион, инион, порион* - краниометрические (изучение строения черепа) точки черепа
Глава 2
Вдоль главной твиндоррской дороги, ловко петляя среди экипажей, шла девушка. Ее 'спешка' была обусловлена не только внезапно испортившейся погодой, но и тем, что она заблудилась в малознакомом городе. Подробные объяснения встреченной по пути старушки сыграли злую шутку: Элислая так старалась запомнить каждое слово, что совершенно запуталась. Улица Поющего льда оказалась гораздо дальше, чем она предполагала, и, конечно же, она пропустила поворот, 'не который за кирпичным домом, а тот, который за каменным, внученька'. Ей пришлось вернуться в начало улицы, чтобы вновь отсчитать шестой по счету дом, а затем свернуть в темную арку. Идя по улице, она ни на секунду не переставала удивляться причудам этого мира: промозглому климату, хмурому небу и холодным кристалликам, которые были ее постоянными спутниками в Твиндорре.
'Зато никаких проблем с водой. И дома здесь красивые. Счастливчики, эти велларцы!' - подумала она, быстрым движением вытерев слезящиеся на ветру глаза и спрятав озябшие руки в карманах шерстяного кейпа. Ни в одном уголке своего мира она не мерзла так, как в этом! Морщась от колючего снега и увязая в сугробах, она упрямо прокладывала путь к дому номер Эль. Из-за разыгравшейся непогоды она безнадежно опаздывала, но идти быстрее не могла. Если прейти на быстрый шаг, или - что еще хуже - на бег, потребление кислорода возрастет, и, следовательно, ей, выросшей в высокогорье Грано́фир, по соседству с древними руинами Го́рфбах, станет плохо. Элислая поспешила отогнать воспоминание о том, как упала в обморок, когда впервые очутилась на Велларе. Хорошо еще, что рядом находился старый верный Холонг, быстро приведший ее в чувство, иначе у них определенно были бы проблемы с местными представителями власти, в обязанности которых входила поимка любых иномирцев.
Она посторонилась, чтобы пропустить вперед себя экипаж со знаком 'ртуть' на кузове, и невольно залюбовалась лошадьми.
'Вот бы мне парочку таких красавиц!' - подумала она, прекрасно понимая, что мечта останется мечтой, потому что животные с такой теплой, густой шерстью, не приживутся на Флоре.
Еще один одинокий прохожий указал ей на Сизые кварталы и честно предупредил, что она зашла с неправильной стороны, то бишь, с торца, и для того, чтобы попасть во внутренний двор, ей придется сделать крюк. Поблагодарив прохожего, она потащилась в указанном направлении. Странно! Девушка прислушалась к внутренним ощущениям. Здесь что-то происходит! Или произошло! Усилием воли она заставляла себя не убыстрять шаг. Таких, как она - тригеритов - с детства учили улавливать малейшие колебания эфира, который первым реагировал на порталы. Конечно, не каждому ученику открывалось Знание, но Элислая оказалась в группе счастливчиков, у которых была 'тонкая душевная организация' - именно так говорил ее учитель - а подобная особенность сильно помогала в работе любого тригерита.
Очутившись в арке, выводящей во внутренний двор, девушка не спешила выходить из спасительного сумрака. Под ногами дрогнула земля, появившийся привкус крови во рту заставил ее отступить назад. Ковен 'Телос'! Хорошо если кто-нибудь один, а если они решили свершить путешествие полным составом? Инстинкт самосохранения гнал ее дальше от дома номер Эль, но чувство долга возобладало над инстинктами, заставляя идти вперед.
'Как они нашли нас? Выследили? Боги! Только бы они не послали Глетта! Только не его!' - она уже ничего не соображала и шанса на то, чтобы все спокойно обдумать у нее не было. Едва девушка зашла за угол, как к ней метнулась тень. Элислая отпрыгнула в сторону, тем самым избежав колотой раны, потому что рука нападавшего сжимала катар - зуб бога смерти.
'Ант!' - Элислая узнала нападавшего по разноцветным глазам: левый - зеленый, правый - прозрачный, с красноватым оттенком.
- Вот и ты, тригерит 'Волчьей квинты'! - злобный оскал архимага, скрывался под кашне. - Ай-яй-яй! - продолжал с издевкой Ант, - Нехорошо опаздывать. Я почти вмерз в землю, - он атаковал еще раз, но девушка оказалась проворней.
- Отдай артефакт! - потребовал мужчина.
Она затравленно осмотрелась и, не видя иного выхода, припустилась прочь. Скрип снега и тяжелое дыхание позади повествовали о том, что преследователь не думал отступать. Разыгравшаяся буря закрывала обзор улиц, однако тригериту подобная погода была лишь на руку. Она пыталась ускориться и в то же время не так интенсивно заглатывать воздух. Радовало одно: Ант сейчас испытывает похожую проблему. Несмотря на все старания, головокружение не заставило себя долго ждать. Сцепив зубы, Элислая свернула в первый попавшийся переулок и, едва не врезавшись в одинокого прохожего, взбежала на высокое крыльцо какого-то дома. Она дернула ручку - та не открывалась. По ступеням поднимался Ант. Помимо испарины на бледном лице и россыпи лопнувших сосудов, сильно выделяющихся на бледной коже, в его глазах горели горны подземных кузниц. Элислая забарабанила в дверь. Никто не открывал. Что за равнодушные люди? Сорвав с двери украшение в виде декоративной тарелки, она приготовилась отбиваться, прекрасно понимая, что тарелка выдержит лишь один тычок катара. Преследователь внезапно покачнулся и упал ничком на ступени. Судорожно вцепившись в перила, Элислая пыталась выровнять дыхание, чувствуя, что вот-вот разделит участь врага. Головокружение отступило. Не веря своему счастью, девушка аккуратно обошла мужчину и скрылась в снежной пелене.
'Блеклый переулок', - она прочитала название следующей улицы и едва не запрыгала от радости, потому что место было знакомым. Отчасти потому, что здесь находился маленький кафетерий 'У огня', в котором она пару раз пересекалась с Инчем.
Лишь заняв столик в темном углу, девушка позволила себе расслабиться и осмотреться. Посетителей наблюдалось мало: читающий газету старичок, женщина с ребенком и влюбленная парочка. Их всех, включая Элислаю, собрала в одном месте непогода.
Официант вручил ей кружку сладкого, терпкого напитка, исходящего паром. Взгляд девушки остановился на покореженной барной стойке.
- Что произошло? - из вежливости поинтересовалась она, с наслаждением отогревая руки. Официант проследил за ее взглядом.
- Гуляла тут одна компания, - объяснил он равнодушным, лишенным каких-либо чувств голосом. Подобные эксцессы случались едва ли не каждые выходные, так что обслуживающему персоналу не привыкать. Скоро починят. Обычно чинили быстрее, но хозяин, то есть владелец кафетерия, уехал в санаторий, долечивать травму головы, а управляющий, оставленный за главного, любил считать ворон.
Официант ушел, получив пару блестящих монет, и Элислая погрузилась в раздумья.
'Ант спрашивал об артефакте. Значит, адепты ковена тщетно старались перехватить находку Инча. Или Ант блефовал? - девушка нахмурилась, опустив взгляд в кружку с дымящимся напитком. - Нет, не похоже'. - Одно Элислая знала наверняка, ей нужна вторая попытка: во что бы то ни стало она должна попасть в дом номер Эль. Желательно до прихода местных блюстителей закона и порядка.
Буря за окном сбавляла обороты, а она так разомлела от тепла, что почти с содроганием думала о той, минуте, когда придется покинуть это тихое, приветливое заведение. Официант принес новую порцию терпкого напитка, она поблагодарила его и тут же свершила большую глупость: залпом осушила половину кружки.
'Может не придал значения?' - с надеждой подумала она. Но удивленное лицо мужчины говорило само за себя.
- Ай! - вскрикнула девушка, делая вид, что сильно обожглась.
- Вы уж аккуратней, - удивление сменилось сочувствием.
'Просто замерзла' - хотела сказать Элислая но, к счастью, вовремя прикусила язык. Ну почему в этом странном мире все ведут себя так, будто ничуть не страдают от холода? Вон и народа на улицах мало не из-за невыносимого минуса - нет! - из-за бестолковых споров снега и ветра. А здешние горячие напитки? Разве можно назвать их по-настоящему горячими? Что для одного прямой путь к ожогу, то для нее - теплая водица.
'Адаптация организма к внешним условиям среды обитания' часто повторял учитель. Он даже не скрывал того, что альбиносы, путешествующие по иным мирам, подвергаются опасности и был прав: половины ее группы уже не было в живых...
Девушка подернула плечами, словно стряхивая груз одолевающих мыслей.
Очутившись на широченном крыльце кафетерия, Элислая спрятала руки в карманах. Увы, варежки на меху не спасали от морозной 'среды, в которой обитали местные организмы'.
Второй заход к дому номер Эль был удачнее, чем первый. Хотя бы потому, что в этот раз тригерит пробиралась по крышам. К счастью, при постройке домов предусматривалась вероятность пожара, и на этот случай всегда можно было перекинуть компактную лестницу с одной крыши на другую. Именно такими лестницами воспользовалась Элислая, что стоило ей участившихся приступов головокружения. Вдобавок крыши были занесены снегом, что весьма затрудняло ее продвижение вперед. А толстая, неудобная одежда мешала, сковывала движения, и девушка едва не свалилась с крыши, открывая откопанный из-под снега чердачный люк. Пристанище вахтёра встретило ее мрачными стенами и полнейшей тишиной. Конечно! Здесь уже побывали адепты ковена! Мысленно она уже оплакивала вахтёра и тех, кому не посчастливилось оказаться рядом.
Страшные догадки начали подтверждаться, когда она, спустившись с чердачной лестницы, увидела бурые пятна на полу и выбитую дверь. Прежде чем зайти в комнату, она вытащила из-за пояса нож. Но оружие ей не пригодилось. В вымороженной комнате находились два мертвеца, одним из которых был вахтёр Инч, а другой, по-видимому, хозяин халупы. Вид Инча оставлял желать лучшего: сразу видно, что он попал в лапы ковена. Опустившись на корточки, она скользнула взглядом по жгутам и мелким, заживленным ранам.
'Ему оказали помощь, а это значит, что он сумел убежать от Анта и его людей, правда недалеко', - Элислая старательно избегала смотреть на лицо Инча. На его месте, она бы тоже предпочла застрелиться, только б не терпеть 'допросы с пристрастием', о которых складывали легенды. Девушка на всякий случай обыскала труп. Судя по грязным отпечаткам сапог и бардаку вокруг, адепты ковена опередили ее.
Под подошвой сапога хрустнули осколки спинна - предмета, похожего на веретено, с помощью которого тригериты открывали порталы. Конечно же Инч позаботился о том, чтобы спинн не достался ковену 'Телос'. Рядом валялись осколки стекла. С гримасой отвращения она склонилась над вторым трупом. Застрелился или ему 'помогли'. Наверняка Инч что-то рассказал твиндоррцу, пытаясь заполучить союзника. Обычная практика путешественников 'Квинты' - вербовать отщепенцев и маргиналов, подобных этому толстяку. Такие типы удобны тем, что родное общество не воспринимает их всерьез, а значит, задумай те рассказать о том, что общаются с тригеритами, над ними лишь посмеются. Адепты 'Квинты' знали о том, что местные, велларцы, тоже делают первые шаги по направлению к путешествиям по мирам. Велларцы так же научились открывать порталы, но сравнительно недавно. В то время как на Флоре, ее родной планете, такие путешествия практиковались столетиями. Элислая знала, что рискует и в любой момент в двери могут постучаться как местные стражи, так и неугомонные адепты ковена, однако долг перед 'Квинтой' был превыше всего, и она продолжала изучать пристанище вархтёра.
Взгляд девушки упал на ровную, темно-серую линию возле стены.
'Пепел!' - не веря глазам, она провела пальцем по краю полосы, дабы удостовериться в том, что это не мираж. Инч! Его спинн всегда оставлял мало пепла.
'Здесь был кто-то третий, а Инч открыл для него портал. Неужели артефакт спасен?!' - Элислая почти выбежала из комнаты, чтобы обыскать остальные. Вдруг где обнаружится еще одна зацепка?
Наверху ничего. А внизу... Она спустилась по лестнице. В полумраке прихожей летали снежинки. А ветер успел намести сугроб у старого, обшарпанного трюмо. Она подошла к вешалке. Обнаруженные кейп и шапка могли принадлежать кому угодно. Инч или его напарник вообще могли украсть их. При взгляде на знак 'ртуть' дефис и цифру восемь' возле горловины кейпа, пришло осознание ошибки предыдущего суждения. Значит, здесь был кто-то из лекарей! Проверив остальные комнаты, она покинула мрачное место, не забыв прихватить с собой найденные вещи.
- У вас двойняшки! Здоровые, крепкие детки! Мать отдыхает, дети спят. Восьмое отделения госпиталя 'Меркурий' желают вам счастья и здоровья! - Лори поздравляла новоиспеченного папашу, улыбаясь дежурной улыбкой и вертя в кармане пузырек с нюхательной солью - вдруг понадобится? Но папаша стойко воспринял новость и даже не думал лишаться чувств.
- Но у меня, в смысле, у нас только для одного вещи приготовлены, - растеряно промямлил он.
- Ничего. Выписка на третий день. Успеете подготовиться.
Мужчина бормотал слова благодарности, глава восьмого отделения госпиталя 'Меркурий' слушала вполуха и стреляла глазами по сторонам. Заметив рыжую девушку, сидящую возле палюдариума*, Лори с чистой совестью 'передала' папашу в руки практиканта. Практикант, конечно же, был криворук, как и все по первости, но говорить-то он умел, мог проинструктировать.
- Теплого дня, цивилла. На что жалуетесь? - энергичная Лори не любила тянуть кота за хвост и славилась своей расторопностью.
- Теплого дня, - девушка оторвала заинтересованный взгляд от палюдариума, который мысленно называла 'маленьким кусочком лета, запечатанным в стеклянную коробку'. Склонившаяся к ней женщина была весьма миловидна: полненькая, светленькая. Даже фиолетовая губная помада и перчатки в сеточку казались лишь милой причудой.
- Что-то ты бледная, - блондинка ласково улыбнулась, приглашая в свой кабинет.
Элислая постаралась улыбнуться в ответ, не зная с чего начать разговор.
Опытная Лори прекрасно понимала, что проблема может быть весьма деликатной, а шныряющие вокруг пациенты и медперсонал заставляли замыкаться в себе еще больше.
- Сообщи свои координаты вон той девушке, - глава восьмого отделения госпиталя 'Меркурий' кивнула в сторону выходящей из столовой практикантки. - А потом иди в кабинет с желтой дверью. Так уж получилось, что я сегодня на все руки от скуки.
Назвавшись чужим именем и продиктовав чужой адрес, тригерит проследовала в указанный кабинет.
- Одежду можете оставить здесь, - крикнула вдогонку практикантка, но Элислая уже скрылась за дверью.
В кабинете витал густой запах духов. Вполне приятных. В магическом шаре отразилась информация о пациентке. Отразилась и тут же приняла нечитаемый вид на тарабарском. Лори подошла к двери и, приоткрыв ее, гаркнула на весь коридор:
- Гай, бездельник! Магический шар барахлит! Требуется починка!
- Нету его! - крикнула в ответ практикантка. - Сегодня не объявлялся!
- Как появится, так направляй сразу же ко мне! - женщина прикрыла дверь и повернулась к 'пациентке': - Магические вещи выходят из строя в самый неподходящий момент. Вместо 'Синих кварталов' появляется надпись 'Сизые' и номера домов бессовестно перевирает. - Лори размяла пальцы, готовясь прочитать заклинание.
- Где болит? - на всякий случай спросила она, прежде чем приступить к диагностике.
Вместо ответа Элислая протянула женщине кейп:
- Вот, кто-то из ваших забыл.
Блондинка тут же принялась за детальное изучение 'улики', высказав свое удивление вскинутыми бровями. Она крутила кейп и бормотала: - Такой мог быть у кого угодно. Впрочем, - она полезла в карман и торжественно воскликнула, извлекая тощую связку ключей на ярком шнурке: - Конечно же Гай Фокс! Снеговик этот! - она посмотрела на 'пациентку': - Итак, где он потерял кейп?
Девушка пробормотала что-то невнятное, однако богатая фантазия главы восьмого отделения госпиталя 'Меркурий' сослужили Элислае хорошую службу.
- Так, все ясно, - тон женщины переменился, и она уже улыбалась сочувственно. - Сбежал утром?
Тригерит изо всех сил старалась покраснеть, но ничего не получалось. Чувствуя легкую досаду, она лишь скромно опустила глаза.
- Ой, милая, можешь не отвечать и так все понятно! И, главное, смотри, как припустил! Даже ключи от наших подсобок 'потерял', не только от квартиры! Ну, пусть только придет сюда, я ему покажу настоящий буран!
- А можно я сама верну ему вещи? - прозвучал вкрадчивый голос Элислаи.
Блондинка на секунду задумалась, но затем в ее глазах заплясали озорные огоньки, она явно представила лицо Гая, когда на пороге его квартиры объявится эта худенькая девчонка.
'И что дураку надо? Солнышко ведь! Подумаешь, что немного бледновата! Ну не зеленая же!' - она еще раз окинула изучающим взглядом Элислаю, прежде чем вернуть находки и продиктовать адрес непутевого лекаря.
- А, - тригерит немного помялась, пытаясь выудить из Лори сведения о внешности загадочного Гая. - Какой он, вообще?
Женщина интерпретировала вопрос по-своему, даже не допуская мысли о том, что девушка, которой Гай 'запал в душу', никогда не видела его в лицо.
- Въедливый. Если чем-то заинтересуется, то не успокоится, пока не изучит вопрос со всех сторон. Ходил в учительских любимчиках, потому что любознательный и учился хорошо. От себя могу добавить, что Гай рукастый. Благодаря нему наше старое оборудование еще живо и даже иногда удивляет исправной работой.
'Про случай с тюрьмой, пожалуй, умолчу. Надо будет - сам расскажет', - благоразумно решила Лори.
- В общем, вполне себе приличный цивил. И, главное, он - лекарь, - экстравагантная блондинка заговорщицки подмигнула девушке, - и прекрасно знает что, зачем и почему.
Каменное лицо 'подружки' Гая ничего не выражало.
'Если этот парень 'рукастый', - тем временем думала она, - значит, Инч вполне мог присматриваться к нему'. Лекарь, который знает с какой стороны подойти к магическим предметам, был настоящей находкой для 'Квинты'. Если бы Инчу удалось исполнить задуманное и завербовать Гая, то звание подпоручика было бы у него в кармане.
Блондинку вызывали на срочную операцию, и она стремительно выбежала из кабинета.
- И - хаос и мгла! - скажи Гаю, что Лори желает поскорее увидеть его на работе! - раздалось из коридора.
'Значит Гай Фокс'. - Элислая так радовалась своему везению, что почти не ощущала непривычного холода. Жаль только, что она ни разу не видела его в лицо, а прямую просьбу описать его внешность Лори наверняка приняла бы за неудачную шутку, ибо эта странная женщина думала, что они провели эту ночь вместе. Тригерит ухмыльнулась при мысли о своеобразных нравах велларцев. У них, на Флоре, привязывали к позорному столбу тех, кто ходил на свидания без разрешения родителей или опекунов. Но больше всего ее поражало отсутствие альбиносов среди велларцев.
'Улица Леонтоподиум, номер Цэ', - Элислая сверила надпись на запястье с надписью на табличке. Сколько бессонных ночей она потратила на изучение велларского, лучше не вспоминать! Воспользовавшись ключами, она открыла замок и дернула ручку двери, выкованную в виде замысловато переплетенной 'косички'. Общий коридор и лестница были идеально чистыми и чтобы не вносить хаос в устоявшийся порядок, девушка тщательно вытерла ноги о широкий коврик у двери. Прежде чем подняться по лестнице, Элислая выглянула в узкое окошко, смотрящее на расчищенный от снега двор, дабы удостовериться, что за ней никто не увязался. Лучше перебдеть, чем недобдеть. Возле огромного сугроба копошились дети. А так, все чисто. Ни намека на адептов ковена 'Телос'.
Сначала она прошлась вдоль коридора на первом этаже, в поисках двери, на которой был изображен человеческий череп. В ее мире, татуировку в виде черепа носили прапорщики.
'У велларцев все с ног на голову!' - мысленно проворчала она, разглядывая двери.
К счастью поиски увенчались успехом, едва ей стоило подняться вверх по лестнице. С замиранием сердца она прислушивалась к звукам за дверью с изображением мертвой головы. Ни шороха. Звякнули ключи, щелкнул замок. Незваную гостью окутал полумрак прихожей. Она поколебалась прежде чем щелкнуть выключателем.
'Как чисто!' - мысленно изумилась Элислая, проходя в ближайшую комнату. Кейп она бережно повесила на вешалку, а шапку положила на тумбу, надеясь, что хозяин не станет возражать против ее самоуправства. Собственная верхняя одежда была при ней: как бы хорошо не отапливались местные дома, особенности терморегуляции позволяли девушке не страдать от 'жары'. Чем больше она изучала квартиру, тем больше разочаровывалась. Здесь не было ничего, что могло бы указывать на сотрудничество с ее родной 'Квинтой'. Все чистенько, прилизано, каждая вещь на своем месте. Присев на канапе, она взглянула на магический шар, раскалившийся от обилия разнообразных посланий.
'Ничего ведь не случится, если я посмотрю, что ему пишут?' - Элислае было противно от самой себя, но точка невозврата пройдена. Она уже вторглась на чужую территорию, что, по сути, для тригерита - обычное дело.
Гаю писали друзья, коллеги, Лори. Но ни одного послания от 'Квинты' (их сообщения содержали в себе перечеркнутый знак, похожий на ноту и цифру пять одновременно).
Сдерживая разочарованный вздох, девушка опустилась на ковер. Толстый ворс напомнил ей цирастиум - растение родного мира, которое пока еще встречалось в высокогорье.
'Флора, - мысли лениво ворочались в голове. - На Флоре сейчас наступил день. Адовы глаза появляются над горизонтом, смотрят на тех, кто не спит'.
'Свяла тонкая лоза - в небе адовы глаза. Душно стало, жар палит, дома спрятаться велит', - девушка проговорила про себя детскую считалочку и зевнула. Накопившаяся усталость не вовремя напомнила о себе.
'Я посплю, - Элислая уговаривала себя сделать усилие и подняться. - Только посмотрю, что вон в тех шкафах'.
Поднявшись, она подошла к запримеченному шкафу и распахнула створки.
'Ну и ну!' - на полках ровными рядами выстроились черепа. В основном, человеческие. Так же здесь наличествовали черепа некрупных животных. Наклонившись, она осмотрела те экземпляры, которые были спрятаны в глубине и тут же испуганно отшатнулась. За черепом ящера, она увидела череп нишрукха. Точнее, не простого нишрукха, а шамана. У шаманов была лишняя глазница посередине узкого лба. Находка озадачила Элислаю. Каким образом череп с Флоры попал в коллекцию лекаря? Значит, он что-то знает!
Тригерит не могла устоять перед искушением, и чудесная находка перекочевала с полки в ее заплечный мешок.
'Здесь он просто пылится, а на Флоре спасет не одну жизнь'. - Она старалась не смотреть в глаза своему отражению в зеркале. Заперев дверь на все замки (мало ли кто из друзей или родственников Гая может вломиться к ней посреди ночи), девушка воспользовалась благами местной цивилизации. Больше всего ее поражал водопровод и дирижабли. Старожилы рассказывали о чудесах старой Империи, о временах, когда запросто соседствовали техника и магия. Но столетняя битва за Фатум аукнулась упадком во всех сферах жизни.
'Фатум, - мечтательно вздохнула она. - Когда я переселюсь на Фатум, то моя жизнь измениться в лучшую сторону. По-другому просто не может быть'. Ложась в постель, Элислая отстегнула от ремня кобуру, в которой тригериты хранили похожий на веретено 'спинн'. Она счастливо улыбалась грядущему сну: теперь ей будет не стыдно предстать перед своими собратьями. Артефакт ускользнул от нее, зато череп нишрукха ой как пригодится!..
*Палюдариум - прозрачный резервуар, с искусственной средой обитания прибрежных растений (так же может сочетать в себе функции аквариума и террариума)
Глава 3
До самого утра Гай вслушивался в треск, периодически доносящийся с того места, где произошел взрыв. Пахло гарью, по небу поплыли клубы дыма, гонимые слабым ветром. Через час-другой песок прекратил свое тревожное шуршание. Но лекарь даже не допускал мысли о том, чтобы заснуть, опасаясь того, что во время сна может произойти какое-нибудь событие похлеще увиденного взрыва.
Перед восходом солнц, он услышал отдаленный шум со стороны степи. Что-то или кто-то приближался к заброшенному поселку. Гай покинул свое убежище, готовый припустить наутек, но побег был отложен. Он облегченно выдохнул, увидев, что это всего лишь стадо диких бизонов. В его мире водились такие же. Или почти такие же. Он с опаской посмотрел на горы. В горах дымило, но расстояние до места взрыва было более чем приличным, поэтому лекарь убеждал себя в том, что повода для беспокойства нет. К тому же, местные животные вряд ли пришли бы на водопой, если почувствовали бы опасность. Теперь, из-за наличия темного песка, поселок выглядел пепелищем. Гай опустился на колени, с любопытством рассматривая крошечный холмик возле порога одной из лачуг. Пахло серой и гарью.
Еще раз лекарь предпринял попытку покинуть пустующий поселок. И опять покрытое расстояние приравнивалось расстоянию вчерашней вылазки. Лекарь опустошил флягу за пятнадцать минут и, обливаясь потом, повернул обратно. А на подходах к поселку, получил солнечный удар.
'Это невозможно!' - думал он, распластавшись в спасительной тени лачуги. Жар двух солнц выжал его словно экзотический для любого твиндоррца лимон. Кожа лица обгорела, губы потрескались от ударной дозы ультрафиолета, а голова кружилась как будто он все утро катался на карусели. К счастью, Гай был в состоянии оказать себе помощь.
До самого заката, он спал, ел, стирал одежду и маялся бездельем, разговаривая с откопанными из песка черепами. В двадцатый раз обеззаразив руки, он свершил путешествие к воде, напился и наполнил флягу до краев.
'Еще вчера в ней плескалась уксусная эссенция!' - Гай мысленно оплакивал напрасно вылитую жидкость. В мешке лежала вторая фляжка, с солевым раствором, но в свете нынешних обстоятельств, выбор был очевиден. Он поднялся на ноги и, прищурившись, всмотрелся в горизонт. Степь манила удлинившимися тенями и загадочной молчаливостью. Изматывающая жара спадала. Нацепив верхнюю часть рабочего комбинезона, и закинув за плечи мешок, лекарь предпринял очередную попытку пересечь равнину.
Мелкие камешки шуршали под подошвами непривычным звуком. Сейчас он отдал бы многое за то, чтобы услышать привычный скрип снега под ногами и завывание ветра. Но местная природа была тихой, утомленной, похожей на затемпературившего пациента. Дойдя до скопления низких кустарников с маленькими, невзрачными цветочками, Гай обернулся, кинув прощальный взгляд на поселок и на речку, в которой он едва не утонул.
'Рубикон перейден!' - лекарь вспомнил цитату из книги 'Крылатые латинские выражения', своей единственной книги, доставшейся в наследство от покойных приемных родителей. Книг в его мире было не так уж много, и большинство информации хранилось в памяти магических кристаллов.
На потускневшем небе обозначилась красавица-луна, издающая золотисто-голубое свечение. Гаю нравился вид местной условной ночи: никакой беспроглядной тьмы, а вокруг окутанные таинственным сиянием ландшафты. Ну почему его родному Веллару досталась скучная, убогая луна?
В глубине души Гай наслаждался 'ночным' путешествием. Пускай впереди его ждала неизвестность, и он не знал наверняка, сумеет ли вернуться в родной мир, но здесь не было снега, а по твердокаменной земле очень легко шагалось. Вдалеке лежали невысокие холмы, однако дальше, пространство опять выравнивалось. Лекарь остановился, чтобы посмотреть на далекие горы. Свет 'луны' выплескивал, смешивал золотую краску с серым дымом. Гора все еще чадила. Не так интенсивно, как прежде, но все же...
Вдалеке послышался шум. Шум показался знакомым.
'Дикие бизоны', - заключил Гай, продолжая путешествие. На всякий случай он решил сделать крюк и взял левее, чтобы обойти животных. К тому же, с левой стороны виднелись камни, и лекарь подумал, что если вдруг животные попрут прямо на него, он может преспокойно переждать 'нашествие', вскарабкавшись на камни.
Из-за холмов появились стройные ряды марширующих существ, которых Гай сначала принял за людей, но свет 'луны' золотящий их клювы разбил в пух и прах надежду на встречу с себе подобными. Существа, каждый под шесть с половиной футов, с хорошо развитым телом, вооруженные копьями, походным строем пересекали равнину. Инстинкты подсказали лекарю распластаться по земле. Послышался гортанный крик. От общего строя отделилось несколько силуэтов, и Гай с ужасом обнаружил, что к нему приближается тройка... кентавров.
'Чтоб меня!' - промелькнуло в голове, а ноги уже несли его прочь от места 'засады'.
Грохот копыт позади, подстегивал словно невидимый хлыст; Гай даже не представлял, что может так быстро бегать. По наитию, он вильнул в сторону, подметив боковым зрением, как справа клацнул кончик кнута. Раздался хлопок, и обострившийся инстинкт еще раз увел его в сторону. В воздухе серебряной рыбкой промелькнула сеть. Боги, они ловят его словно зайца! По вискам заструился пот, дыхание участилось, но Гай упрямо бежал вперед, понимая, что любое промедление будет стоить ему жизни. Кентавры вдруг замедлились, перейдя на быстрый шаг, а затем и вовсе остановились. Они перекрикивались друг с другом, явно чем-то встревоженные. Лекарь быстро обернулся и, убедившись в том, что преследователи остались далеко позади, тоже замедлился. Боги, как вовремя, потому что мысль о том, что он вот-вот выплюнет собственные легкие становилась все навязчивее.
'Бежать с кентаврами наперегонки! С ума сойти!' - думал он, утирая лицо рукавом комбинезона и переводя дыхание. Только вот почему они отстали? Гай вновь обернулся и увидел, что преследователи наблюдали за небом, гарцуя на месте. При этом они выглядели как-то... нерешительно. Он с удивлением рассматривал существ: полулюди-полукони, словно сошедшие с древних барельефов. С опаской покосившись на притихшую процессию дивных существ, лекарь отпил из фляги. Вода имела соленый привкус. Гай добавлял в воду по капле соленого раствора, чтобы не так интенсивно потеть. Едва он повернулся к кентаврам спиной, как затылок обдало прохладным ветерком. Кентавры вдруг что-то заорали, припустившись прочь.
'Надеюсь, они не будут преследовать меня всем отрядом', - лекарю стало не по себе от подобной мысли. Он снова закрутил головой по сторонам и на этот раз увидел причину паники кентавров. По вызолоченной потусторонним светом земле заскользили тени. Лекарь поднял голову: в небесах парили чудовища с драконьей мордой, рогами и перепончатыми крыльями. Гай вновь побежал, совершив тем самым непростительную ошибку. Ближайшее чудовище камнем спикировало на лекаря, а тот, даже не успев вскрикнуть, угодил в цепкие, когтистые лапы. Очутившись высоко над землей, он продолжал лепить одну ошибку за другой: вначале парень попытался разжать стальную хватку чудовища, затем начал брыкаться, заставляя похитителя терять набранную высоту. Осознание того, что он разобьется насмерть, упав с эдакой высоты, пришло с опозданием, ровно в тот момент, когда лекарь вспомнил про пистолет в кармане.
'Цианид мне в глотку!' - Гай прервал попытки к освобождению, поняв, что эти жалкие потуги не приведут к желанной свободе. Его похититель, тем временем, набирал высоту, направляясь в противоположную горам сторону, как раз в том направлении, которого придерживался Гай.
'Вот час от часу не легче!' - Лекарь попытался успокоиться с помощью дыхательной гимнастики. Легче не стало. Да и к тому же, от перенасыщения чужим, непривычным воздухом, у него начинала кружиться голова. Раздавшийся позади взрыв заставил Гая вздрогнуть, он извернулся и выгнул шею, чтобы посмотреть назад. На равнине разгоралась нешуточная битва между существами с птичьей головой и летающими чудовищами. Кентавры тоже принимали участие в битве, правда Гай не успел рассмотреть деталей, потому что похититель поймал восходящий поток воздуха и развил потрясающую скорость. Гай отсчитывал минуты, пытаясь угадать тот момент, когда сердцу надоест тревожно прыгать в области горла. Боги, куда его тащат? Если в гнездо таких же уродливых тварей (а это наверняка!), он еще повоюет. Потная ладонь крепко сжала револьвер. Нагретая рукоять действовала на него успокаивающим образом, придавала решительности. В другом кармане позвякивали патроны. Возможно он погибнет, но погибнет как герой.
'Как долбанный герой!' - он мысленно выругался, в стотысячный раз пожалев о том, что не остался дома в то злополучное утро. Страх перед Лори казался сейчас детским кошмариком.
Мысль о том, что чудовище могло устать и запросто расстаться с 'грузом', он загнал в самые далекие уголки сознания и пытался отвлечься разглядыванием местного ландшафта. Вот они пролетели над стадом диких бизонов; вот крылатая тень скользнула по каменным развалинам города. А вот, он заметил котлован, оставшийся от обмелевшего озера. Следующее зрелище было хуже предыдущего - они парили над вывороченной, безжизненной пустыней. Загадочный 'лунный' свет накидывал морок на окружающую действительность, делал ее лучше, но Гай не вчера родился и понимал что к чему. Чем дальше они продвигались вперед, тем печальней становились виды. Теперь землю пересекали страшные шрамы, черные разломы чадили удушливым дымом.
Чудовище резко снизило высоту, и Гай подумал, что вот-вот распрощается с выпитой водой. С содроганием он вцепился свободной рукой в когтистую лапу и поежился, потому что холод лапы пробрал до костей, как Твиндоррский зимний ветер. Он хотел было пожалеть о забытых где-то варежках, но не успел, потому что из очередного клуба дыма вынырнули серебристые отроги гор.
'Прямиком в гнездо!' - лекарь сгруппировался и напряг зрение. Он вообще чувствовал необъяснимый азарт - то ли сходил с ума, то ли уже сошел. Хищная тварь пожалеет, что связалась с ним! Начало горного ущелья венчала широкая каменная площадка.
Чудовище разжало когти, когда до земли осталось не больше пары дюймов, а затем, сложив крылья, камнем рухнуло рядом. Пока все шло по плану. Гай выхватил револьвер, прицелился и... опустил руку. Глупо целиться в того, кто сидит неподвижно перед тобой, преклонив колено.
- О! Привет!
Гай вздрогнул от неожиданности. После нескольких дней одиночества ему было дико слышать нормальный человеческий голос. Он резко обернулся и увидел альбиноса, который копошился возле бочки и что-то взвешивал на старых железных весах. Ни появление чудовища, ни появление Гая совершенно не смутило парня.
- Слушай, а ты что, новенький из 'Квинты'? - абориген поднял голову, с любопытством разглядывая темноволосого новичка. - Горгулий видел? Как они там? Передали мои подарочки нишрукхам? - Когда альбинос улыбался, его красноватые глаза превращались в щелки. Гай не мог сдержать ответную улыбку. Парнишка разговаривал на латыни, чему лекарь был несказанно рад.
- Привет! Я мало чего видел, но слышал взрывы.
Альбинос скорчил гримасу, которая могла означать что угодно и отряхнул серую робу, прожженную в нескольких местах.
- Я, кстати, Кворк Поджигатель или Огненный Кворк, - парнишка подошел к Гаю. Лекарь назвал свое имя, и они обменялись рукопожатием.
- Черт! У тебя жар, что ли? - альбинос поспешно выдернул прохладную ладонь из горячих пальцев нового знакомого.
Гай покачал головой, еще раз опасливо покосился на неподвижную горгулью и спрятал оружие.
- Ты в каком чине? - абориген как ни в чем ни бывало продолжал расспросы. Он вообще не обращал внимания на чудовище. - А что, у 'Квинты' новая форма? - голос стал насмешливым. Он разглядывал комбинезон Гая, словно музейный экспонат. - Разница-то небольшая: в цвете и материале. А это что? - он указал на знак 'Ртуть'.
- Это означает, что я - лекарь, - Гай решился раскрыть одну из карт. Ведь рано или поздно в нем признают чужака.
- Лекарь? - парнишка просиял и, продемонстрировав четырехпалую руку, с надеждой спросил: - А ты можешь прирастить мой палец обратно?
Кожу левой кисти опоясывал огромный белый шрам, оставшийся от ожога. С мизинцем Кворку пришлось распрощаться.
- Ты, кажется, сказок наслушался, - на полном серьезе ответил Гай. - Нужно было сразу приращивать, если, конечно, твой палец не разорвало на мелкие кусочки.
- А! - проворчал недовольный парень, спрятав покалеченную руку в широкий карман. - И ты туда же! А шаманы нишрукхов, говорят, и не такое умеют.
Гай пожал плечами, решив пока не уточнять что означает непонятное слово 'нишрукхи'.
- Значит, мои мечты о службе в артиллерии снова осыпались пеплом порталов, - продолжал Кворк, задумчиво побарабанив пальцами здоровой руки по беспристрастной морде чудовища. - Ты так и не сказал, в каком ты чине.
- Не знаю. Видишь ли, - начал аккуратно лекарь, вновь сжимая рукоять револьвера, - я - велларец.
- Веллар? Где это? - парнишка наморщил лоб, озадаченный ответом.
- Поверь, знал бы, давно вернулся бы обратно!
Притихший Кворк задумчиво колупал прожженную дыру в рукаве. А затем вдруг набросился на Гая с кулаками.
- Нам только пришлых не хватало! - пыхтел он, пытаясь добраться кулаком до лекарского носа. - Тоже на Фатум захотели? Не выйдет!
- Идиот! - Гай пытался урезонить аборигена. - Если ты не прекратишь брыкаться... - он выпучил глаза и судорожно выдохнул - альбинос все-таки заехал ему ногой в живот.
'Сам напросился!' - Лекарь выхватил револьвер, увернулся от очередного удара и приложил агрессора рукоятью по затылку. Кворк обмяк и рухнул на Гая.
Он отпихнул парнишку, поднимаясь на ноги.
- Нет, ну нормально? Что за мир такой агрессивный? - причитал велларец, прохаживаясь вдоль каменной площадки.
'Связать его, что ли?' - взгляд Гая вновь остановился на аборигене. А если он тут не один, а их много? Скинув мешок на землю, он извлек бинт и скрутил руки нового знакомого. Затем он осмотрел и ощупал белобрысый затылок Поджигателя.
- Будет гематома, - мстительно заявил Гай, поглаживая ноющий живот. Видя, что от альбиноса нет никакой реакции, лекарь прошелся вдоль площадки, не забыв изучить содержимое бочки.
'Фу!' - запах серы ударил в нос и заставил сморщится. Теперь понятно, откуда эти прожженные дыры и прозвища. Кворк начинял бомбы.
Раздался гул. Сначала далекий, но гул неумолимо приближался, и лекарь заметался по площадке, ища укрытие. Однако возможности спрятаться не было - разве что за бочку или за горгулью. Он скользнул взглядом по крутому, а местами пологому спуску. Да уж! Высоковато. Но к счастью не настолько чтобы испытывать кислородное голодание.
- Ну, ты, подвинься! - в сердцах прошипел он, едва не налетев на похитительницу. Горгулья ожила и, словно нехотя, отползла к самому краю.
- Может ты вовсе не пришлый? Почему ты просто не признаешься, что ты из 'Квинты'? - раздался слабый голос альбиноса, который, как оказалось, внимательно наблюдал за перемещением Гая по площадке.
- Потому что я про 'Квинту' ничего не знаю! - Гай присел на корточки рядом с Кворком. Шум слышался все отчетливее. А выражение лица альбиноса оставалось таким же безразлично-досадливым. Из чего наблюдательный велларец сделал определенные выводы. Да, этот шум мог быть предвестником явления сородичей альбиноса, но заложник в любом мире оставался заложником. Наверняка жизнь Поджигателя здесь чего-нибудь да стоила. Прошла минута и на площадку, одна за другой, начали приземляться горгульи.
- Цербер и Ехидна! - Кворк едва не заскрипел зубами, пересчитав горгулий. - Чтоб им пусто было: четырех подбили!
- Кому - 'им'? - переспросил Гай, осаживая не в меру резвого альбиноса, ибо тот пытался подняться.
- Ты, что, не понял еще? У нас война, парень! - красноватые глаза с вызовом вперились в лекаря.
- А... какой смысл в вашей войне? - К счастью, холодный климат, царивший на Велларе отрезвлял горячие головы и велларцы никогда не видели настоящей войны, только мелкие конфликты. - Территорию не поделили?
- Вроде того! - Кворк кивнул в сторону красавицы-луны, поморщился от боли в затылке, и пояснил: - За Фатум воюем. Все хотят пригрести к рукам Фатум. Даже ковен 'Телос', хотя маги ковена утверждают обратное и пытаются 'наставить на истинный путь заблудших ослов', мол, 'раз на Флоре родились, вот на Флоре и сидите'. Теперь ваши тоже в войну втянутся. Клянусь огнями Цербера! - альбинос засопел, выдавая себя с потрохами.
- Освободиться пытаешься? - Гай навел на него дуло револьвера.
Сопение прекратилось. Кворк наверняка не знал о предназначении чужеземного оружия, но инстинкт самосохранения подсказывал ему об опасности.
- Послушай, ты почем зря на меня набросился, - лекарь пытался призвать Кворка к диалогу, потому что пожалел парня и патроны. - Сейчас я отдал бы половину жизни, чтобы вернуться в родной Твиндорр. И, да, среди велларцев есть путешественники по иным мирам, но их мало, а путешествуют они не ради захвата, а ради науки. И, поверь, я не желаю никому зла. Я простой лекарь, работаю в госпитале 'Меркурий', - он постучал дулом по знаку 'Ртуть' на комбинезоне. - Мне от вашего мира ничего не надо. Понял?
Причудливые глаза Поджигателя смотрели словно сквозь велларца. Он что-то обдумывал.
- В твоем походном мешке, случайно, кальция не завалялось? Или свинца? - подобные вопросы поставили Гая в тупик. Он не ожидал, что альбинос будет сыпать алхимическими терминами.
- Э-э-э... Кальций есть, но мало. В виде порошка. А что?
- Хочу сотворить самую яркую петарду для праздника. Такую, чтоб у всех в глазах зарябило. Если поделишься алхимическими порошками, я за тобой хоть на край света пойду.
- А драться будешь?
- Постараюсь не драться, - альбинос блеснул хитрой улыбкой. - А ты сам-то как отреагируешь на людей 'Квинты'? На селян, в конце концов?
- Не понял.
- Ну они-то сразу в тебе чужака увидят. Особенно, когда заговорят с тобой на этвасском.
Лекарь призадумался. Парнишка говорил дело: Гай - чужак и это видно невооруженным глазом. Как здесь воспринимают чужаков? Судя по недавней реакции Поджигателя, ответ напрашивался сам собой.
- Тебе нужно придумать легенду. - Кворку надоело наблюдать за рефлексирующим парнем. - Скажем, ты из... - он запрокинул голову, чтобы посмотреть на небо, будто надеялся увидеть подсказку среди бледных, едва заметных звезд. - Ты из Кангро. У них там все, того, - он хотел призвать на помощь язык жестов, но с бинтом на руках намерение было трудноосуществимым. - В общем, жители Кангро с приветом. Твоя одежда такая же, как у нашей воздушной армады, поэтому глупенькие горгульи приняли тебя за аэронавта, что, кстати, идет в плюс легенде. Скажешь, что на Серединной равнине твоих ребят 'нашинковали' маги 'Телоса'.
Жизнь простого лекаря резко меняется после встречи с человеком, втянувшим его в смертельную игру параллельного мира. Борьба за выживание, постоянная вражда из-за магических артефактов и природных ресурсов поначалу выбивают нашего героя из колеи. Но когда ставкой в игре становится твоя жизнь, то быстро входишь в курс дела, приобретаешь определенный авторитет среди... альбиносов и учишься защищаться.