( I ) 28 мая 2001 год. Серега, ты знаешь, я никогда раньше не думал, что наши бывшие девчонки, с которыми мы когда-то переживали беззаботные юношеские времена, окажутся рядом с нами, при том, со своими новыми бой-френдами. Как ни странно я чувствую себя абсолютно нормально, как будто той прошлой жизни не было, словно все началось только сейчас... И слава Богу!
* * * Я смутно помню, как началось знакомство с будущей компанией, так как встречал этих людей в разное время и, разумеется, реагировал на них по-разному. Первой была Ника! Я сидел в тусклой рекреации Александровского лицея, на втором этаже. Здание не производило большого впечатления, поэтому мысль: " Зачем иду сюда учиться?" - так и крутилась в голове. Стены холла были неровные, выкрашенные в безвкусный голубой цвет и отливались блесками, которые непонятно как попали в эту краску. Но шел экзамен по истории, и очень скоро мне нужно было заходить в кабинет. Я думал, собирался с мыслями и внушал себе, что все знаю. Пока находился в этой прострации, девушка беззвучно села рядом и сказала: - Привет! Мое тело вздрогнуло. Я ни о чем не думал, только смотрел, смотрел на нее, пытаясь собраться с мыслями, но ничего не получалось, просто слишком быстро вышел из себя, своего Я. Нет, вы наверно подумали, что парень пишет очередную банальщину: к нему подсела красивая девушка, сама заговорила, он влюбился и проглотил язык! Но было совсем не так. Мне жутко не понравилась девушка. Ей было лет семнадцать, еле дышала мне в пупок и ее полнота пугала. Кроме этого одета она была просто безобразно: в зеленую юбку и такую же кофточку. У меня мелькнуло в голове: "Блин, подсела какая-то уродина, да еще и одета хуже, чем из секонд хенда. Ну почему ко мне всегда подваливают какие-нибудь уродки!" Я продолжал молчать. - Эй, привет, - сказала она опять. - Привет... - Ты сейчас идешь? - Да! - А... Я Ника! - Виталик, - ответил я. - Ты уже сочинение сдал? - Да, на пятерку, сейчас и историю так же сдам. - А мне показалось, что ты напуган, поэтому я и решила подойти. - Нет, я просто медитировал. Я опять ушел в себя: "Ну что ей от меня надо, чего приставать к простому безобидному человеку". Ника мне чего-то рассказывала, но ее уже не было слышно. Это продолжалось, недолго, несколько секунд, и ее голос опять вошел в меня: - Да и вот я почти бомж! - Прости, чего? - Я говорю бомж. - Как это? - Да ну не в прямом смысле, у меня нет Питерской прописки, я из области. - Ну и что? "Ну и тупой мне попался" - наверно думала она, - но я и правда не врубался в разговор. - Ничего! Чтобы учиться здесь, мне нужна прописка, понял? - А... Тут дверь открылась, и меня позвали. В ушах послышался гул, он был все сильнее и сильнее. Наверное я и правда нервничал, так как не помню что было в кабинете и как оттуда вышел. Мозг взял контроль только когда я открыл дверь на улицу, мои руки заползли в карман и нащупали пачку сигарет. Я закурил и пошел. За спиной послышались крики: - Виталик подожди. "О господи, Ника... нет ну что этой уродке от меня нужно?" - тогда я не мог понять, что внешность не главное, и что девушка может быть красива изнутри. Ну как это мог понять мальчик избалованный жизнью, который плевал на всех и думал что он пуп земли! Я повернулся. Вы не поверите, но стоял снова три минуты и смотрел на нее. Сейчас это была не она. Нет, это Ника, но совсем другая. Ее лохматые волосы были аккуратно уложены назад и кучерявые черные локоны выбивались из-под резинки, придавая ее внешности определенную пикантность. Одежда была та же нелепая, но обтягивала фигуру, показывая, что она совсем не толстая, а очень даже сексапильная. Мне захотелось ее раздеть и посмотреть что же там, провести рукой по ее животу, чтобы убедиться в прекрасном теле. - Ника! - сказал я - ты какая-то не такая. - Какая? - Ты была более э-э-э... полной! - Да нет, я была обложена учебниками и конспектами! "Господи, как так можно обложиться учебниками, чтобы быть как танкер "Находка""- подумал я. - А! Учебниками, да! - Ну нужно ведь было сдать экзамен. - И как сдала? - Да, а ты? - Вроде да! Сейчас у меня 10,5 баллов. - Ну ты прошел, нечего переживать. - Наверно... Ника, ты знаешь, мне пора. - Пока, сказала она. Я пошел по парку, в котором находился лицей, вывернул на Каменноостровский по направлению к метро. В голове крутилась мысль, странная мысль - мне понравилась Ника. Казалось, что молекулы наших биополей столкнулись, перемешались и извергли лучи симпатии, взаимной симпатии... после этого мы уже не могли быть чужими, мы должны были стать друзьями навсегда, на всю жизнь.
ПЕРВОЕ СЕНТЯБРЯ ( II )
Я проснулся с мыслью что, наконец, настал день встречи со своими сокурсниками. Какими они будут? Найду ли я, среди огромной шоблы, нормальных, приятных людей? Эти вопросы тревожили меня. Встреча с поступившими в Александровский лицей проходила в маленьком, убогом ДК, с жутким названием толи Шоблунова, толи Наеблова. В общем, кое-как ДК я нашел. У "дворца" стояла толпа людей, среди которых одиноко стоял парень. Мне показалось, что он был огромного роста и его черный костюм нелепо обтягивал все тело. "Блин, кругом уроды. А этот хрен чего стоит и не шевелится? Наверно если он перданет, костюм пойдет по швам!" - подумал я. Но он меня впечатлил, что-то было в этом с виду спокойном парне. Мне казалось, что сейчас откроют двери в зал и этот бык пойдет по нашим головам. Жизнь научила меня одному правилу: судьба всегда соединяет несовместимое, чтобы посмеяться! И на этот раз получилось также. Не знаю как, но очутились мы рядом. Парень осмотрел меня с ног до головы. Я мельком взглянул на него и в этот раз увидел злое лицо. "Что он на меня так смотрит, я ему ничего не сделал? - я снова посмотрел ему в лицо... оно не изменилось, - Ну что такое?! Да ладно, может у него просто в жопе чешется, и он не знает, что ему делать?" Организм потребовал никотин, руки потянулись к карману и достали пачку "Лайки-страйк". Когда я делал вторую затяжку, он подошел со словами: - Извини, у тебя нет сигареты? - "Щас". Я достал пачку, и он полез в нее своими деревянными пальцами. Мои глаза смотрели на его руки, на пальцы и на ногти, он почему-то злил меня. Бывает такое, когда человек в первую минуту тебе не нравится. Слова так и хотели вырваться из моего рта: "Посмотри на ногти, как будто в дерьме ковырялся и как нестыдно, с такими руками пришел на праздник!" Он взял сигарету и отошел. Я стоял и курил, временами посматривая в его сторону. Что-то меня беспокоило. Двери ДК открылись, и народ хлынул в зал. Судьба опять принялась за дело, и во "дворец" мы вошли вместе. Внутри было так же жутко, как и снаружи: на стенах кто-то выложил мозаику, сюжет был просто захватывающий - советский космонавт, на фоне звезд и ракеты, в половину большей, чем он сам, завоевывает космическое пространство.
*** Я не помню, куда делся этот парень, но в зале мы оказались на одном ряду и даже на креслах, находившихся рядом. Меня это злило. "Остается только переспать вместе и узнать его имя... - думал я - ну ладно, нужно смириться, а если хочешь, отсядь, фигли ты здесь сидишь, раз тебе не нравится". Но я сидел, не знаю почему, но сидел. В зале потух свет и какая-то "тетка" стала нас приветствовать и говорить простые банальности. Я ее не слушал. На сцену посмотрел только тогда, когда вышла Ника. Она была в сногсшибательном платье: белом, коротком и с вырезом. По сцене девушка шла как будто ее отимели в попу. "Что-то с девчонкой не так, - подумал я. За ней плелся похожей походкой парень - А с этим чего не так, тоже отимели за кулисами что ли. Нет, уроды, кругом одни уроды. Куда я попал? Пришел парень учиться, называется. Вот и этот, придурок в костюме, сидит насупившись, у него то что - климакс что ли? Нет, это уже слишком. Может его спросить как дела, или снять пушинку с пиджака?" Ника стала читать какой-то стих: " Нет, я больше не могу. Стихи?! Все сижу последние две минуты и... а все-таки она очень даже ничего... может быть ее... а голос-то какой, блин, ей надо кричать в сортире занято! И с акцентом каким-то, точно из деревни. Тьфу, дура!"
ВТОРОЕ СЕНТЯБРЯ ( III )
Пасмурное сентябрьское небо покрывало Питер. Я шел по Каменноостровскому и радовался как первоклассник, который идет в школу. В сумке у меня были новые тетрадки, остро заточенные карандаши и ручки. Да конечно, два дня учебы и тетрадки изнасилуются рисованными черепами и отборным матом, карандаши изломаются, а ручки приобретут погрызанные колпачки. Все это будет, но сейчас важно другое. Я никогда не отличался прилежностью и аккуратностью, поэтому мне казалось очень странно, что мысли направлены в эту сторону, а думалось о том, что все изменится: я могу вести красивые конспекты, выделять слова разными цветами и проводить двухсантиметровые поля, как принято у отличников. Другая моя сторона была абсолютно антипатична этому. Во мне звучали слова: "Виталик, какие поля, какие конспекты, ты че дурак, ты же не педик какой-нибудь! Или нет???" Я шел, абсолютно запутавшись, взвешивая свое супер эго и ид: "Тяжело нам "близнецам", менять постоянно решение и слушать этот спор в голове каждый день, нет, здесь и без учебы башню снесет!" Я вошел в лицей. Здесь все суетились, бегали в разные стороны, в общем, мне напомнило это вокзал. В школе, где я учился раньше, перед началом уроков никогда никто не носился, все мирно расходились по классам и ждали прихода учителя. "Да это просто "суперско"", - мелькнуло в голове, - "ну и бардак здесь, можно будет к чему-нибудь и свою руку приложить". Я поднялся в холл на втором этаже, который постоянно заполнялся людьми. Странно... учащиеся разговаривали друг с другом и смеялись. Наверно они не зря встретились здесь год назад и проучились столько времени, бок о бок притираясь друг к другу. Это действовало успокаивающе, потому что я тоже хотел, чтобы у меня здесь были друзья, настоящие друзья. Перед кабинетом стояла еще одна группа людей. "Ну конечно, это они - любимые товарищи, с которыми мне придется учиться". Слава Богу, что у меня плохое зрение, потому что когда подошел поближе, то... Я не буду описывать, что во мне вызвали эти "мондики", чтобы не вызвать у вас тошнотворный рефлекс. Вы ходили в зоопарк? Да? Прекрасно, там есть клетка с павианами, видели? Ну вот, а здесь даже никуда ходить не нужно, верите? Это еще ладно, в шок меня повергло другое, над ними возвышался парень, с которым я встретился у ДК. Он был все в том же костюме, что навеяло меня только на одну мысль: "О! Человек наверно спит в этом костюме! А чего, все-таки холодно, не дай Бог замерзнет, заболеет, а потом еще простатит лечить". Но как бы не хотелось, надо было убивать в себе неприязнь к нему, и я решил подойти. - Ты из 108 группы? - Да, ответил он. - А... Я тоже! Я протянул ему руку и представился: "Виталик", он пожал ее и сказал: "Сергей". В этот миг случилось необъяснимое, его лицо поменялось и уже не казалось злым, а очень даже человеческим и костюм сидел просто прекрасно. Да, я беру все те слова обратно, которые сказал о нем, но почему так резко изменилось мое мнение? Наверно при рукопожатии его энергия нейтрализовала всю злобу и привела мой организм в нормальное состояние. Нет, не я, ни он, не кинулись друг к другу с распростертыми объятьями, мы даже не разговаривали. Просто запас слов иссяк. Мне казалось все то, что выдавилось из меня, это на самом деле очень много. Да мы молчали, но главное в том, что я нашел друга. Пока еще не понимала этого даже судьба, которая сама побоялась за то, что сотворила гремучую смесь, из гадкой мыслительной массы, выходившей через забитые грязью поры в моей голове, и излучающейся теплоты и света Сергея.
***
Я уже потерял интерес к Сергею, потому что рядом, на скамейке сидели и общались три девушки. Видно было, что они познакомились уже давно. В центре сидела откровенная стерва. Именно она привлекала мое внимание. Почему? Потому что я люблю этот прогрессирующий с каждым годом вид женщин. Ей было где-то 18-19 лет. На тонкой, лебединой шее была приделана чужая голова с лицом ведьмы, которая абсолютно не гармонировала с телом. Когда она улыбалась, было видно расщелину между передними зубами, я так и ждал, что через нее высунется змеиный язык. От девушки исходила прохлада, я бы даже сказал, веяло смертью. Родинка над ее губой придавала какую-то демоничность. Нет, я не пишу книгу "Как очистить свою карму", или расшифровку "Ключа Соломона", поэтому о магии больше не скажу, но правда, я понял что это ведьма. Она не была уродкой, вовсе нет, девушка обладала своей определенной красотой... красотой, которая пугает. "Здоровско, подумал я, буду учиться со змеей в одной группе. Главное не сказать ей чего лишнего, а то сделает так, что конец отвалится!". Она была вся увешана золотом и напоминала мне ворону. "О господи, это ж надо, в ушах ведра из золота, они у девчонки скоро до пупка растянутся." Надо ей заняться и избавить от мучений, да и мне лишние деньги не помешают, благо ломбардов везде понаставили. Кроме серег "грамм на триста", на ее шее висело четыре цепи как у "нового русского", на которых были развешаны разные кулончики. "Ну просто новогодняя елка с фонариками..." Ладно, некогда вспоминать, что я думал о ней еще, так как до конца не перечислил все изделия из золота на ее теле. Запястья рук покрывали золотые цепочки, их было не считанное количество. На самом деле это все ерунда, потому что на ее длинных, костлявых пальцах были надеты кольца, различной ширины, веса и ценности. Здесь было все: и перстни, с разными камушками, и чуть ли не три обручальных кольца (а чего дома то пылиться, пусть будет). Такого чуда я еще не видел. Если бы у нее на руках как-нибудь выросло двадцать пальцев, то она бы и им нашла применение. Жалко, что девушка одевалась в черный брючный костюм, потому что я был уверен, на сто процентов, что на ногах у нее висят тоже утяжелители из золота. В этот момент хотелось только одного - посмотреть, как она передвигается с этой тяжестью, потому что мои бы кости точно не выдержали такого веса. "Ведьма" сидела, сгорбившись, потому что ее большая, тяжелая грудь перевешивала и склоняла к полу. В такой позе она рассказывала собеседницам какую-то историю из личной жизни. Мне стало интересно и... Да, пускай некрасиво подслушивать, но... А перед тем как я опишу, о чем они говорили, хочется, чтобы вы обратили внимание на то, как выглядели две другие девушки, потому что это тоже стоит досконального описания. Я все больше и больше удивлялся своим согруппникам, справа от "ведьмы" сидела тринадцатилетняя девочка. Мне так показалось, потому что одета она была как кукла. Да у нее был свой уникальный стиль: сверху платья, которому бы позавидовала сама Мальвина, с рюшками, бабочками и ленточками, на шею вешался бант как у кота Леопольда. Из платья без рукавов, вылезали детские ручки и ножки, это не было смешно, наоборот очень шло девушке. Я удивился: "как сюда попала эта малолетка?" и понял только когда посмотрел ей в лицо. Нет, что вы, оно было далеко не детское... глаза выделялись особой грустью и говорили, что она видела все. Эта девушка в отличие от подруги не пугала, а излучала приятное тепло, хотя лицо было не менее стервозное. Слева от "ведьмы" сидела толи просто гопница, толи неформалка. Девушка обладала шикарными длинными, но грязными и блеклыми волосами. Наверно она сегодня проспала и схватила первый попавшийся свитер, так как нормальный человек это бы не одел - во все пузо был изображен петрушка. Эту аппликацию покрывали разноцветные бубенчики и помпончики. "Ну не дура ли?" - мелькнуло в моей голове,- " взрослая баба, а... Наверно эти две "красавицы" одеваются в магазине театральной бутафории". Ее ноги покрывали джинсы красного цвета, которые показывали, что она достаточно толстая. Это было видно и по ее грушевидному лицу, таким щекам позавидовал бы даже хомяк. Моя бабушка, когда видела у кого-нибудь такие огромные щеки, вдавливала их руками и говорила: "Сметанку любишь?!" Я вспомнил слова бабули в этот момент и улыбнулся. Толстушка холодно скользнула по мне непонимающим взглядом. Я тоже ее не впечатлил, и она думала обо мне ничуть не лучше. А выглядел я тогда, как и все эти "красавцы", мы стоили друг друга. Если бы я смог оказаться в другом теле и увидеть свое, то сказал бы: "Ну парень и урод... Что у него с лицом?" А оно было как у пятилетнего мальчика, с ярко выраженной базедовой болезнью, кривым носом, впалыми щеками и с периодически появляющейся беспричинной улыбкой. Волосы торчали во все стороны, так как росли непослушно и неправильно. Что я только не делал для того, чтобы они были более или менее приглажены: мне приходилось каждый день, перед тем как лечь спать намазывать их гелем, и надевать шапочку для плаванья. Наутро, когда бабец, так я называл свою бабушку, меня будила, постоянно пугалась и думала что в пастели ее внука лежит гуманоид. С моими оттопыренными ушами, в разные стороны, тоже не повезло, одно почему-то находилось выше другого и они обладали очень большими размерами, а посему ко мне приходили мысли: "Может сняться в мультфильме про Дамбо?" С приходом весны, буквально за два дня лицо полностью покрывалось веснушками, но никто в это не верил и мне говорили, что мухи насрали. Но я знал, что это не так: "Что я дурак с экскрементами на морде, ходить? Я бы смыл их давно!" Мое тело было жутко тощее: ножки как палочки, попка с кулачек и вогнутая грудь. Кроме всего, одет в этот день был просто бесподобно: в свитер с заплатками, который носил еще с восьмого класса, джинсы этого же времени, закапанные клеем. Помню, в школе ребята не верили что это клей, и говорили что наспускал кто-то. Но в целом я был очень симпатичным парнем, по крайней мере, еще в это верю. Вот такое чудо увидела "толстушка". Ведьма чего-то рассказывала и остановилась. - Ну и чего, Сашка? - сказала ей Мальвина. - Катенька, - ответила Саша своим прокуренным голосом, - ничего, я вышла замуж в шестнадцать лет. - Что? - Да Аленчик, - обратилась Саша к толстушке, - в шестнадцать. - Офигеть, ты чего больная, в шестнадцать.. Ха... Это же... Нет, точно больная - сказала Катя. - Почему? Это любовь. Тогда я жила в Комсомольске-на-Амуре, мой Сережечка там служил, взял меня замуж и привез в Питер. - А сейчас тебе сколько? - спросила Алена. - Двадцать один. - Ну скажи Алена, что ей не дашь двадцать один - сказала Катя. - А сколько мне тридцатка что ли? - Да нет, выглядишь лет на восемнадцать... Мне не верилось что эта строгая, сильная девушка вышла в шестнадцать лет замуж: "Зачем... может, хотела переехать в Питер? Точно... хотела в большой город... надо же..." Прозвенел звонок, который отвлек меня от этих мыслей. Ребята сгруппировались и стали ждать преподавателя. Через две минуты подошла небольшая, худенькая женщина и открыла дверь. Народ хлынул в просторный кабинет, который непонятным образом вместил в себя столько столов, сколько по всем законом физики просто не мог сделать, вот что значит организация труда, построенная по "советским правилам". На столах стояли печатные машинки, которые были самого последнего поколения, что не гармонировало со всем этим скудным интерьером. Все заняли места. Мне тоже достался неплохой стол, а главное что рядом села девушка с длинными светлыми волосами, тонкой талией и красивым лицом. Одета она была ультрасовременно и мне очень понравилась. По ее виду можно было понять, что я "крутая тетка", не подходи ко мне, ты вообще "лох" "и все такое", "типа понял?" Жалко, потому что она была и правда хорошенькой.
*** Худенькая женщина, открывшая дверь в кабинет, вошла самой последней. Она подошла к своему простому письменному столу и сказала: - Здравствуйте, меня зовут Родинова Лилия Михайловна. Я буду преподавать вам машинопись, а также меня назначили вашим мастером. Поэтому все проблемы и неприятности мы будем решать вместе. Лилия Михайловна продолжала произносить ознакомительную речь, которую не улавливала моя мыслительная функция головного мозга. Когда у тебя всего две извилины, то ты думаешь либо о своем, либо слушаешь другого. Делать и то и другое, одновременно невозможно. Как сказал бы мой друг, пробитый компьютерщик: "В твоей памяти Виталька, мегабайт маловато, тормозишь часто!" Вот в этот момент произошло тоже самое. Я всегда перестаю слушать собеседника, когда интересно совсем другое и сейчас мой взгляд упал на печатную машинку. Хотелось, чтобы поскорей наступил урок, и мы бы начали тыкать (нет, это не очень красивое слово) нажимать на клавиши прибора. Я разглядывал эту пластиковую коробку, мечтая, как буду печатать какие-нибудь строчки. Да это выглядит просто глупо, но я думаю, что у любого человека первый раз дотронувшегося до печатной машинки, появится желание стукнуть по клавиатуре. Это то же самое, когда проходишь мимо пианино и зная что ты не умеешь играть, все равно пробежишься пальцами по белым или черным полосам. Пианино издаст ужасные вопли, а ты довольный, с улыбкой на лице пойдешь дальше. Какой еще только глупости не было в моей голове, я не буду перечислять, чтобы не позориться. В общем, назовем это стандартно и так чтобы никто не понял - я просто размышлял. И доразмышлялся до того, что когда опомнился, все ребята сидели перед машинками, в которые уже были вставлены листы. Они смотрели на преподавателя. - На среднем ряду находятся буквы Ф Ы В А П Р О Л Д Ж Э, с этого мы и начнем изучение, - сказала Лилия Михайловна. "Ё... чего делать то, блин, ну почему все люди как люди, вставили листы, почти уже все написали и только ты сидишь, ковыряешь в носу и козюли по стулу развешиваешь. Я посмотрел на "крутую девчонку" сидевшую рядом со мной: - Слушай, как ты это сделала? - Чего? - Бумажку туда засунула? - А! Она взяла мой лист, вставила его в паз машинки и нажала какую-то кнопку. - Вот, делаешь вот так. - У! Спасибо, - сказал я. - Ребята, сейчас мы будем печатать словосочетания: ФЫВА, ЛАВА, ЛОЖА, ВОЖА. Лилия Михайловна написала слова на доске и сказала: - Печатайте каждое слово по три строки. Я поставил пальцы на средний ряд, как показал нам преподаватель, сделал лицо, как будто печатаю "двадцать раз на дню" и стал выбивать ФЫВВА, ЫВА, ФФФЫВ, АФЫВ, ФЫВА... Кое-как я нажимал на клавиши, вспоминая маму изобретателя этого агрегата. Три строки напечатал только минут через семь и даже пять раз "ФЫВА" напечатал правильно. Заканчивая последнюю строку, у меня на лбу выступил пот. "Фу! Ошибок много конечно, но если посмотреть на других..." Я поднял глаза и увидел бедных согруппников, которые были похожи не на машинисток, а на паралитиков. Мой взгляд дошел и до "крутой". Она, сморщившись и щуря глаза, смотрела на доску. Вдруг девушка повернулась: - Ты не скажешь что там написано после ФЫВА? Ну я конечно же стал пытаться разобрать что там написано. В голове кто-то заговорил: "Ну, фигли ты там разглядываешь? Сам слепой черт, да и рядом такая же". - Ну... я сам-то ни хрена не вижу! Вроде ЛА... - ЛАФА что ли? -сказала она. - ЛАФА, наверно лафа, пиши. - А дальше чего РОЖА что ли? - Да вроде, - ответил я. Мы стали печатать эти словосочетания по три строки. Я уже заканчивал строку со словом РОЖА, как Лидия Михайловна встала из-за стола и стала ходить между наших рядов. Она подходила к каждому и смотрела что у него напечатано. Я был горд тем, что у меня начало получаться, как преподаватель подошла к моей соседке: - Так, молодец. А это что? Нет не ЛАФА, а ЛАВА. - Она подошла ко мне, - тьфу, и у этого лафа... нет вы посмотрите, все пишут ЛАВА, а у них тут лафа понимаете, я вам покажу лафу. Это серьезный предмет и относится к нему нужно с уважением! Мы взглянули друг на друга и засмеялись. У девушки была прекрасная улыбка, но я все равно заметил, что она держится на расстоянии и не хочет иметь со мной ничего общего. Преподаватель хотела высказаться еще и по поводу слова РОЖА, но прозвенел звонок: - А теперь подпишите свои листочки и обменяйтесь между собой для проверки, сказала она. Я написал, как полагается, Митрошкин Виталий Николаевич, и отдал своей "слепой" соседке. Она протянула свой. Я взглянул. - О! Тебя Олеся зовут? - Да! - Мою сестру зовут так же, представляешь? - И что из этого? - Ничего... Здорово! - Ага, просто круто, - съязвила она. Оскорбленный этим я стал проверять ее работу. "Ну ладно, пусть прикалывается, пусть... пускай считает меня дураком. Ты конечно крутая, блин, куда уж мне до тебя... сама то, ни одного правильного слова не написала, вон в слове РОЖА пять ошибок, а пальцы гнет!" Олеся посмотрела в мой листок и поняла, что она по сравнению с Митрошкиным - секретарь машинистка со стажем. Девушка сразу же приободрилась, что не такая уж тупая и решила поставить свою резолюцию. В конце моей старательно выполненной работы она написала: "Виталик, ты балбес, Леся!" Довольная, она протянула мне листок. Я взял его в руки. После прочтения такого, уже не смог бы пересилить себя даже самый спокойный, преспокойный, препреспокойный, препрепреспокойный человек. Сколько можно позволять себя опускать? - Сама дура! - сказал я. - Что?... ты чего, вообще что ли? - А что ты пишешь, что я балбес? - Ну, балбес или дура, есть разница? - сказала она. - Да конечно, огромная! Балбес - это совсем не обидно, а вот дура... - Ты следи за своим базаром... она повернулась и вышла из кабинета. "Ну вот нашел здесь друзей, еще первый день учебы не закончился, а ты уже попал в конфликтную ситуацию. Первый шаг сделан. Поздравляю". Я встал из-за стола и пошел на улицу. Я стоял и наслаждался сентябрьским солнцем, которое уже скоро уйдет в затяжной отпуск. Его лучи настойчиво забирались в глаза и проводили работу по ослеплению моих и так ничего невидящих глаз. Я уже почти, почти поддался, их настойчивости, как услышал мужской голос: - Ну как напечатал? Я пару раз моргнул и увидел нечеткое очертание человеческого тела. Еще через несколько секунд зрение восстановилось, и я увидел Сергея. - Да фигово! А ты как. - Тоже не очень. Мы постояли молча несколько секунд. - Может пойдем попьем пива? - сказал он. - Так еще ведь впереди три пары? - Ну и что? Пойдем! - Ладно. Сергей привел меня в какое-то уличное кафе. Мы взяли пачку чипсов и по бутылке пива. (Помню, что на это богатство у меня ушли все карманные деньги.) Мы сидели скованно, молча. Так продолжалась минута, две, три... пять. Все это время я думал, что у него спросить. Как дела? - глупо, да и он ответит нормально, и все, опять будем сидеть молча. - Мм... Хорошая сегодня погода, правда? - Ага! - сказал Сергей. "Ну и все, разговор заглох", - подумал я, - "что же спросить... что же?" - Ты с подготовительных курсов пришел сюда учиться? - сказал он. - Да! - А я тебя что-то там не видел, хотя ходил пол года. - У меня были месячные! - Что, все шесть месяцев подряд? - Нет, курсы месячные. - А! Я уже испугался, - ответил Сергей. -Я просто не собирался идти сюда учиться. - А куда? - В медицинский. Я уже сдал экзамены, а потом, чего-то решил, что нафиг эта медицина нужна и поступил на юриста. - Тоже не плохо, - сказал Сергей. - А ты чего на юрфак пошел? - Просто интересно. Не знаю... Он оказался не плохим парнем, обладающим аттракцией. Мне было интересно с ним и я не понимал почему же он сначала так сильно не понравился мне? Пиво давно закончилось, но мы сидели и разговаривали. Серега рассказал мне массу анекдотов и какую-то смешную историю из жизни.
Прошло несколько дней. Ника шла по Каменноостровскому проспекту, обходя своими короткими ножками лужи. В руках у нее был пакет, в котором лежала ручка и дежурная тетрадь, так как девушка еще не знала, что сегодня за предмет и в какую группу она попала. "Что же мне делать?" - Произносила про себя Ника: "Да конечно, ты поступила в лицей, молодец, но как учиться в Питере, когда негде жить?" Размышляя о своих проблемах Ника не заметила как прошла мимо лицея. Наверное девушка шла бы и дальше, но она столкнулась со старушкой, которая подметала Каменноостровский проспект. Ника пришла в себя: - Извините, - сказала она, оглянувшись.
* * *
Первые дни учебы пролетели незаметно. За это время я подружился с Серегой, а также с Сашкой, Катькой и Аленкой. Если говорить о самой учебе, то она казалась мне не очень интересной. Я ждал конца урока, чтобы взять сигарету и выскочить на улицу. Тоже самое делали все. Из нашей компании первыми выбегали Серега, Катька, Алена и я. Сашку мы ждали всегда очень долго, так как оказалось, что за пять лет своего замужества она обрела тягу к учебе. Все преподаватели ненавидели перемены, потому что Саша обязательно подходила к ним и задавала вопросы. Вдоволь обсудив тему урока, она выбегала к нам, доставала мундштук, вставляла в него какую-нибудь длинную сигарету, типа more, поджигала и курила. В этот момент я старался отходить от нее как можно дальше, потому что когда она убирала руку от рта, чтобы стряхнуть пепел, я боялся что Сашка выколет мне глаза.
***
День был такой же как и все предыдущие. Мы покурили и пошли на Теорию государства и права. Я не любил этот урок, потому что не понимал для чего он нужен, да и преподаватель, сказать по правде, был зануда. Мы сели с Серегой за нашу парту, он стал доставать из пакета тетрадку, параллельно рассказывая, каким образом ехал сегодня на учебу. Я уже не мог слушать, как он смакует каждый шаг, который сделал в сторону лицея и молил бога, чтобы он спас меня. Первый раз в жизни я ждал, чтобы поскорее начался урок, может тогда он заткнется... Но боженька действительно есть на свете (пользуясь, случаем хочу сказать ему спасибо!). Вдруг кто-то стукнул меня по плечу. Я повернулся: - Ника, привет, что ты тут делаешь? - Привет. Я буду учиться в этой группе. - Здорово. В кабинет вошел преподаватель. - Ника садись за нами, с Сашкой. Она села за парту, поздоровалась с соседкой и достала тетрадку. -Веталь, кто это? - спросил Серега. -Это Ника, мы познакомились на экзамене. -Ничего тетка, да? -Ничего, - ответил я. -А я же не договорил. Ну так вот, когда я выходил из метро ... "Нет, сколько можно" - говорил я про себя: "терпи, терпи, только не пошли его. Я сейчас взвою" -Серега, дай послушать препода, потом расскажешь! -Ну ладно, - обиженно ответил он. Пару минут послушав доцента Платина я понял, что рассказ Сереги пусть и занудный, но его можно было бы послушать еще немного. Я повернулся к Сереге. Он уже во всю конспектировал и я не стал ему мешать. Не зная чем заняться, я повернулся назад, посмотреть как там Ника. Она во всю болтала с Сашкой, которая раньше всегда записывала каждое слово за преподавателем и жадно смотрела ему в рот, ожидая какого-то нового для себя открытия в этой теме. Сейчас она не только не слушала его, но и не записала ни слова. Девчонки что-то живо обсуждали и тихонько смеялись. Когда прозвенел звонок, они быстро выбежали из кабинета, что удивило даже Платина. Я посмотрел на Серегу и увидел удивленное лицо. Точно такие же лица были у Катьки и Аленки. - Вы видели? - сказала Катька. - Да! Что твориться! - ответила Алена, чуть качнув головой. Мы стояли несколько секунд и смотрели друг на друга, не понимая, вообще, что тут происходит? - Пойдемте покурим а ? - Сказал Серега. - Пп-о-ш-л-и - ответили мы хором.
***
Ну где же они болтаются столько времени, - ворчала Саша, - где? Она увидела как открываются двери лицея и оттуда выходят ее друзья. - Ну вот Ника, идут. Где вы болтаетесь, вашу мать, - закричала она. - Все, - сказала Катька, - я охерела. Раньше ее было не выманить на улицу, а теперь пожалуйста, мы еще епт... где-то болтаемся! Мы подошли к Сашке и Нике. - Значит так, Ника сама из области и ей надо найти здесь квартиру. Я поспрашиваю у своих, а вы поищите где-нибудь у себя, только как можно дешевле и не в области. - Ника, а где ты сейчас живешь? - спросил я. - У знакомой. Но мне скоро нужно будет оттуда съезжать. - Дай мне телефон, - сказала Алена, я тебе сегодня позвоню. - А сейчас, - сказал Серега, - можно забить на оставшиеся лекции и пойти попить пива. - За знакомство, - добавил я.
***
Ника читала книгу, сидя на кровати в одинокой комнате, выделенной ей на несколько дней. За окном шел дождь, и было очень темно, несмотря, на то, что часы показывали еще только шесть вечера. В комнату постучала хозяйка: - Ника, иди к телефону. "Кто мне может сюда позвонить?" - подумала она: "Наверное мама". Ника подбежала к телефону: - Алло. - Ника привет, это Алена из лицея. - А привет. - Я поговорила со всеми на счет квартиры, пока ничего нет, но бабушка сказала, что она найдет обязательно. У нее есть знакомый дед, в нашем доме и она с ним поговорит. - Спасибо Алена. - Ну как мы поседели сегодня? - Нормально. - Как тебе наша компания? - Я же говорю н-о-р-м-а-л-ь-н-о! - Ну все-таки как тебе Виталик, Сережа? "Она наверное дура" - подумала Ника: "сколько можно спрашивать?" - Все хорошо, Алена, вы все мне очень понравились. - Да! ну ладно, пока Ника. - довольная ответом девушка повесила трубку. - Пока.
* * *
Стояла теплая осенняя погода. Ребята курили перед лицеем, за памятником Ленину, и чего-то живо обсуждали. - Ну вот Ника, первым делом устроишь новоселье, ха-ха-ха, - сказала Катька. - Да. - ответила Ника. - Бабушка сказала, что сегодня можно посмотреть квартиру. Сразу после лекций и поедем. - сказала Алена. - Хорошо. - ответила Ника. - Ника, если чего-то надо перевезти, то мы с Веталем тебе поможем. - сказал Серега. - Спасибо.