В это утро Фелисити Фокс бежала по вестибюлю небоскрёба на Henry Street быстрее обычного. Женщина опаздывала. Не сказать чтобы "смертельно" - в этом случае она бы уже никуда не торопилась - но всё-таки пришлось послать подальше риск угробиться на четырёхдюймовых каблуках, и нестись во весь опор сломя голову. Секретарша не проспала. Отнюдь. Проснулась Фелисити, как и обычно, в семь ноль-ноль и направилась в душ, но тут же застыла на пороге спальни с открытым ртом от представшей перед ней картинки - гостиная была сплошь усыпана обрывками розовых в бабочку бумажных кухонных полотенец.
- Мэрик! Мстительная сволочь, ты где?! - с грозным видом заглянула женщина под батарею. Однако короткошёрстный сноу шу по имени Мэрилин Мэнсон, названный так ввиду потрясающего внешнего сходства со знаменитым певцом и любимым мужчиной мисс Фокс, даже ухом не повёл из-за холодильника - своего нового места дислокации. Мотор агрегата Frigidaire приятно грел бочок, массируя мышцы вибрацией, незадачливая любительница "великого и ужасного" сюда ещё не скоро догадается заглянуть, так что, пока можно "забить" на обязанности домашнего любимца и расслабиться.
Вот уже третий день человек и животное находились в состоянии холодной войны.
Совсем недавно Фелисити завела знакомство с молодым симпатичным ветеринаром, столкнувшись с ним в рыбной лавке, и этот "добродетель", желая благими намерениями продемонстрировать свою заинтересованность в дальнейшем общении, порекомендовал сменить Мэрику жидкий корм на сухой, так сказать, для лучшей перистальтики кишечника и регулярного стула.
Хозяйка, игнорируя знания о том, куда ведет дорога, выстланная благими намерениями и стараясь оценить усилия мужчины по достоинству, тут же послушалась и в один прекрасный погожий денёк поставила перед своим питомцем полную кошачью миску с горкой каких-то "сушёных козьих какашек". И застыла рядом в ожидании.
Кот, невольно ставший разменной монетой в зарождающихся трепетных отношениях между людьми, внимательно посмотрел на выросшую перед ним геометрическую фигуру, понюхал и, видимо, решив, что пока ещё не настолько искушён в гастрономии, чтобы открыть для себя хоть что-нибудь в столь изысканном блюде, отказался от него в пользу самой хозяйки и её нового знакомого. Поэтому все "какашки" целые и невредимые валялись тут же, между клочьями полотенец и бабочками.
Не желая слушать хруст гранул у себя под подошвами, Фелисити пришлось уделить драгоценное утреннее время уборке этого "перфоманса", даже будучи отлично осведомлённой о том, что мистер Дексен с утра всегда очень похож на мистера Грю из "Гадкого я" во всей его красе и на заре кинематографической карьеры. Хоть сам и весьма неплохо относится к котам - это знают все в офисе. Работа у них такая - всё знать о своём шефе.
Кстати, совсем недавно не остался секретом для работников Dexen Overall Making и тот ошеломляющий факт, что у генерального директора появилась новая девушка. Та самая, из-за которой он развёлся со столь очаровательной и умной женщиной как Моника Бостон. Это просто немыслимо. И только-только весь офис отстоял на ушах свои положенные две недели, за время которых был произведён выплеск и обмен эмоциями, а также выработаны основные предположения по поводу характера новой пассии шефа, её внешности, социального статуса и любимого лака для ногтей, как однажды в разгар самого обычного, нудного, потного рабочего дня из Белого кабинета словно гром среди ясного неба грянул громкий, отрывистый, во всё горло смех мистера Дексена.
Подчинённые втянули головы в плечи и пугливо переглянулись между собой. Казалось, даже пол под ногами на тридцать девятом этаже покачнулся из стороны в сторону. Некоторые работали здесь со дня основания, но смех генерального слышали впервые. А после того как Лайнэл Гальтон из коммерческого отдела застал мистера Дексена рисующим каких-то зайчиков на листке бумаги шариковой ручкой, коллективный разум путём мозгового штурма сделал окончательный и бесповоротный вывод, что новая девушка их "Андрея Первозванного" либо ангел, какого ещё Свет не видывал, либо дьявол, какого не порождала Тьма. Третьего не дано, или они не знают своего шефа.
Фелисити выскочила из лифта, стягивая на ходу шейный платок, влетела в офис и, забросив сумку вместе с платком за стойку, на носочках подкралась к дверям Белого кабинета.
Конечно же, ОН уже сидел на месте.
"Чудес не бывает", - рухнули плечи женщины вниз вместе с сердцем.
Мисс Фокс кинулась в атриум к турке с плитой - на работе шеф признавал только натуральный - и постаралась сварить получше и повкуснее, отмахиваясь руками и ногами от уже нуждающихся в ней работников.
Наконец, с подносом в руках и с рабочим планшетом подмышкой, она постучалась в дверь Белого кабинета.
- Да! - разрешил его хозяин.
- Доброе утро, мистер... - сделав пару шагов по комнате, секретарша застыла на месте, а её приветствие - на её губах. Кажется, сегодня у неё выдалось утро сплошных сюрпризов и неожиданностей - сидя в своём белоснежном кожаном кресле, прозванным местными острословами "Моби Диком" за цвет и размер, мистер Дексен жевал жвачку. Это было чем-то новеньким. Разумеется, шеф не чавкал на весь кабинет, так что стёкла дрожали, и не надувал пузыри, которые лопались бы со звуком взрыва М67***, и даже не растягивал резинку изо рта словно "тарзанку", но Фелисити Фокс всё рано очень захотелось опереться рукой о стену.
"Боже мой, что дальше? И чем же всё это может кончиться?"
Однако профессионализм - прежде всего, поэтому женщина взяла себя в руки, сглотнула и сделала вдох.
- Доброе утро, мистер Дексен, - начала она заново уже более бодрым, громким голосом и подчеркнуто твёрдым шагом пошла прямо на Андрея, краем глаза замечая на ходу, что тот ещё и занят чем-то странным.
- Доброе утро, Фелисити, - не глядя на неё, поздоровался мужчина.
Секретарша подошла к столу.
- Извините за опоздание. Я постараюсь сегодня наверстать упущенное. - Мисс Фокс знала, что от шефа не дождёшься нагоняя сейчас. Лучше самой начать тему, а не то он сделает это в самый неподходящий момент.
- Очень на это надеюсь.
- Ваш кофе, - поставила она на стол поднос и наконец смогла рассмотреть: чем же занят руководитель.
А мистер Дексен кусочками пережёванной жвачки прилеплял глаза и уши тому самому камню с зубами, который с недавних пор поселился на его столе. Подушечками пальцев он катал шарики, а потом прижимал их к камню, превращая в маленькие лепёшечки. Таким образом, у того появились глаза и уши, и он чем-то стал похож на миньона.
"Мистер Грю", - посмотрела женщина на чёрные волосы и высокий лоб шефа.
- Спасибо. У научно-технического отдела готова документация на уменьшительные копии преобразователей для питания светодиодов?
- Да, сэр, - Фелисисти поняла, что мистер Дексен вспомнил о назначенном на сегодня в двенадцать совещании. Он всегда просил озвучивать ему расписание предстоящего дня вечером предыдущего и запоминал его безошибочно.
- Что ещё?
- Вчера, уже после вашего отъезда, мне позвонила миссис Гунис и попросилась к вам на сеанс скайпа до вашей встречи с юристами. - Даниэла Гунис занимала должность главного менеджера по сбыту на одном из деревообрабатывающих заводов в Мэн. - Она что-то хочет уточнить по поводу, цитирую, - секретарша заглянула в планшет, - "лояльных клиентов".
- Нет, - мотнул головой шеф, - мне некогда. Дальше.
- Калькуляцию из маркетинга мистер Уолтер задерживает уже два дня.
- Два дня?
- Да.
- Почему Вы вчера мне не сказали? - мистер Дексен, наконец, оставил своё занятие и поднял голову на женщину.
"Ну и красавец", - с удовольствием отметили глаза секретарши совершенно автономно от неё самой.
- Вчера он был на больничном.
Шеф скривился.
- Сколько человек сидит с ним в кабинете?
- Двое, сэр.
- Они не были на больничном в этом месяце?
- Нет, сэр.
- Подготовьте приказ о выделении им премии в размере пятисот долларов за эту неделю каждому. - Секретарша сделала себе пометку в планшете. - Когда там у нас более-менее свободно? Мне нужно пригласить Тэрнса.
- Рэя Тэрнса? Исполнительного директора из Джонстауна?
- Да. Завтра у Вас весь день посвящён налогам, а в четверг Вы едете к мистеру Дорффу на совет директоров. Может быть, по скайпу?
- Нет. К чёрту скайп. Мне он нужен живым. Ладно. Ставьте пятницу и пригласите его ко мне вместе с документами на барботёры и корректоры скорости индукционных печей.
- Хорошо. Бумаги на подпись, сэр?
- Несите.
Секретарша развернулась и пошла на выход, а Андрей прилепил последний штришок камню. Это был нос.
"Потом обязательно нужно вставить ему в зубы сигарету", - любуясь, он отстранил подарок на вытянутой руке, после чего отложил его на край стола, где тот нашёл пристанище сразу же как появился здесь.
Сделав глоток довольно вкусного и ещё горячего кофе, Андрей вынул из кармана и повертел в руках пачку Нubba Bubba, которую сегодня утром отобрал у Тэсс. Мужчина заулыбался. Перед выходом из квартиры они с девушкой чуть было не подрались. Он забирал у неё "эту гадость", чтобы не жевала с утра, а она подпрыгивала, дотягиваясь до его вытянутой вверх руки, и хохотала. Но, правда, не долго. Быстро схватила его сигареты, валявшиеся на столе в кабинете, и предложила меняться.
Это уже начинало становиться их совместной весёлой традицией, которая зародилась там, в Мэн.
"С ней не соскучишься", - вспомнил Андрей их взаимные претензии к вредным привычкам друг друга по дороге в "Джо-Мэри" на следующий день после его дня рождения.
Тогда Констанция принялась в машине жевать жвачку, надувая пузыри. Это был первый раз, когда он оказался не согласен с её занятием. Оно ему виделось глупым, недалёким и не имеющим ничего общего с пользой для здоровья. Неприятным и вредным. Мужчина намекнул девушке на это, и та тут же привела в качестве контраргумента его курение, которое ей тоже казалось далеко не умильным баловством и порождением отнюдь не самого блестящего интеллекта. Между ними завязалась перепалка, которая хоть немного скрасила тягостную атмосферу прощания с маяком и закончилась дружным хохотом.
От причала до "Джо-Мэри" оказалось меньше двух часов езды по почти пустой дороге ночью. Кроме непроглядной темени за окнами автомобиля, атмосферу царящей грусти и обоюдной немногословности навевали ещё и впечатления от последних событий. Пребывание на маяке Сил сделало их немного другими, что-то открыло друг в друге, что-то изменило в каждом из них.
На самом маяке мысли Андрея долго вертелись вокруг реакции Констанции на его "нежелание" иметь детей. Её отклик на попытку предложить отказаться от перспективы когда-нибудь стать матерью превзошёл все его ожидания.
Та самая Тэсс, которая отказывалась от материнства в частности, только лишь почувствовала предпосылки для отказа от него в целом, взвилась как Мегера, отстаивая своё право на продолжение себя. Мистер Дексен был рад, горд и счастлив. Первая часть его авантюры удалась.
Во втором отделении Мерлезонского балета он планировал подождать, пока девушка успокоится и утвердится в своём выборе, после чего, убрав с расстояния вытянутой руки холодное оружие, да и вообще все колюще-режущие предметы, обрадовать её признанием, что своим мнимым нежеланием только лишь хотел разбудить в ней её природу и не более того, а на самом деле очень даже не прочь заиметь с ней ребёнка. Мальчика или девочку. Но лучше мальчика. Потом можно было ещё попросить прощение за драконовские меры, а в качестве смягчающего обстоятельства указать на их стопроцентную эффективность, а также на свою обидчивость от того, что его появление в её жизни и его поселение в её сердце не смогли заставить сойти с пьедестала резидентуру и планы стать врачом. Короче, не нашёл он другого способа разбудить её инстинкты, которые погребли под собой учёба и профессия.
Но всё пошло не так.
Услышав её признание про ложь, Андрей пришёл в лёгкое замешательство, не сориентировался по ходу дела и упустил момент. Дальше - больше.
Ситуация зашла слишком далеко, особенно после её разговоров о грозящей ей опасности. И вот теперь оставалось только ждать удобного или даже красивого случая (и чем красивее, тем лучше), чтобы всё обставить так, что он ни грамма не врал про свою "добровольную бездетность", а только лишь спустя какое-то время внял доводам Тэсс, признал их разумность и жизнеспособность и согласен на отказ от контрацепции. Последний пункт особенно грел душу и тело, и даже то, что ей могло понравиться убеждать его, мужчину не пугало. Он с удовольствием понаблюдал бы за её попытками повторить свой подвиг в какой-нибудь другой области. Девушкам тоже нужно верить в себя.
Задумывался мистер Дексен и о совместном проживании, хоть и относился к нему очень осторожно - раз уж Тэсс оказалась ТОЙ САМОЙ, то с ней нужно действовать особенно мягко, тонко, без резких движений, промахов и права на ошибку. Он понимал, что не обладает такой роскошью, как возможность написать их историю на черновик, а потом уже как получится. Нет. Сразу набело и в единственном экземпляре. Перечёркивания и исправления им здесь абсолютно ни к чему, будь они хоть триста раз неизбежны.
Ещё и в этом отношении он возлагал большие надежды на маяк и не прогадал.
Кроме всего прочего, мужчина хотел посмотреть: как будет чувствовать себя рядом с Тэсс в замкнутом пространстве. Ведь на маяке Сил они оказались, словно пауки в банке. И его волновала даже не столько сама девушка - в ней он если и сомневался, то очень мало - его больше заботила собственная реакция на постоянное присутствие какого-либо человека рядом двадцать четыре часа в сутки.
Мистер Дексен полностью отдавал себе отчет насколько он сложный человек в быту, в повседневности, а от мысли, что им овладеет привычка, что-то приестся, что-то наскучит, внутри всё сжималось и становилось жалко Тэсс уже заранее. И не почувствовав от себя в отношении девушки некоего напряжения, да и вообще чего-то отрицательного - которое находил вполне возможным даже на подъёме чувств - а очень даже наоборот, мужчина жутко обрадовался и испытал настоящее облегчение. У него появилась надежда, что они смогут ужиться в одной квартире, тогда как известно, что ничто так не разъединяет, как совместное жильё, а разъединений он с Тэсс не хотел. Только не это.
Может, именно отсюда "ноги росли" у одной его навязчивой идеи, которую он сразу же признал утопической, но от этого она не потеряла своей прилипчивости ни грамма. Он никак не мог отделаться от желания перевезти Тэсс к себе в квартиру уже законной женой. Как это не парадоксально, но скорее всего, именно его неуживчивость, конкурируя с его же собственничеством, не позволяла удовлетвориться и уж тем более насладиться картинкой, как любимая девушка живёт в его квартире под своей фамилией, будучи абсолютно ничем к нему не привязанной кроме чувств. Андрей это очень не нравилась. Хотелось привязать её к себе всеми мыслимыми и немыслимыми способами, даже понимая, что это почти ничего не изменит и ничего не даст, ни ей, ни ему.
И, тем не менее, раз за разом представляя у себя в голове образ Тэсс, щеголяющей по его полу в квартире своими босыми красивыми ножками и в его белой рубашке, и проговаривая сначала: "Миссис Дексен", а потом: "Мисс Полл", он скрипел зубами и кривился как Мэрик на "козьи какашки". Не нравилось ему последнее. Абсолютно. Приходило чувство чего-то неорганичного, чужеродного, неподходящего и раздражающего. Но и заводить привычку жениться он тоже не собирался, поэтому наступил себе на горло и заставил "сойти с дистанции" столь навязчивые мысли.
А может, в нём так работал инстинкт защитника. Особенно после того, как Тэсс рассказала про гадалку и предсказание.
Кстати, когда-то давно с гадалками и ведьмами имела дело его мама. Правда, тогда он был ещё маленьким мальчиком и знал далеко не всё, но вроде бы как будучи прокурором в Портлэнде, миссис Дексен засадила за решётку какого-то парня из коренного населения Америки. Ему дали по максимуму, а его старый дед, (не то шаман, не то просто вождь), пришёл к ней в кабинет и сказал, что проклинает её - она умрёт, когда будет очень счастлива.
И вот, когда Тэсс за каким-то дьяволом понесло к гадалке, и та дура не нашла ничего лучшего, чем напугать девушку, он лихорадочно соображал: как ему отреагировать так, чтобы не нагнать страху на неё окончательно, но и в то же время заставить быть осторожней.
"М-да, опасности для неё не исключены, - этот факт был самым главным и наиболее болезненным для Андрея во всей истории отношений с Тэсс. - Скорее всего, мне так и придётся балансировать между её беззаботностью и осмотрительностью".
Но зато Констанция тут же его и удивила, и порадовала.
В суматохе мыслей и обстоятельств поездки на маяк он не обратил на этот момент должного внимания, но потом вспомнил о нём чуть позже и испытал что-то среднее между очень лестной гордостью и не менее приятным облегчением.
Всё дело в том, что Андрей не очень жаловал такой довольно распространённый пунктик в отношениях между полами, как синдром "плюшевого мишки" у женщин. Только лишь получив мужчину себе, так сказать, в личное распоряжение и индивидуальное пользование, или наоборот, большинство девушек инстинктивно начинают "ваять" из представителей сильного пола "котиков", "мишек", "сусликов", "хомячков" и прочую более или менее знакомую живность, уменьшая тем самым маскулинность и брутальность мужчины, и понижая, таким образом, его дальнейшую конкурентноспособность на вторичном рынке самцов. Чтобы не увели.
Андрей был отрадно удивлён беспокойством Тэсс о слишком яркой на нём одежде и заботой о его мужественности. Она не пыталась смягчить его ментальность, не давила на его "внутреннего волка", а даже наоборот подыгрывала его агрессивности. Мужчина пребывал в полном восторге и поздравлял себя с этим фактом. Ему досталась девушка, ценящая в мужчине мужчину и планирующая удерживать его рядом не расхожими, тривиальными способами, а чем-то более результативным. Да он чёртов везунчик!
Радуясь этому эпизоду, Андрей не мог не вспомнить Адама и свой последний с ним разговор.
Когда мисс Полл валялась с температурой, он действительно летал в Европу, в Италию, где испытывали солнечные батареи, а оттуда на день заскочил в Мэн, на один из своих деревообрабатывающих заводов. К этому времени парни в Бенедикте навели его на удобный момент, когда Адам по расписанию приходил на местный стадион с учениками.
Андрей уже знал, что пьяный биолог заходил к миссис Гленн, и его быстро вытолкали в шею. Но даже если это не он виноват в том, что Тэсс потом ходила с опухшей рукой, то всё равно теперь, после его выходки, с ним можно и должно поговорить. Разговор неизбежен.
Увидев биолога в спортивном костюме и с мячом подмышкой, Андрей вышел из VOLVO и направился к полю.
Подождал, пока Адам сам его заметит. Потом постоял ещё минут десять, наблюдая за уроком, и окликнул только после того, как мистер Стюарт дал школьникам задание и те побежали по дорожкам вокруг футбольного поля.
Андрей остановился у крайней линии трибун, возле изгороди из кустарника, и к нему приблизился Адам.
Они не поздоровались, а только молча уставились друг на друга. Мистер Дексен очень любил такие моменты и с удовольствием тянул паузу. А вот Адама она явно раздражала.
- У меня урок, - наконец не выдержал он и переступил с ноги на ногу. - Чего тебе?
- Только не то, что ты можешь подумать, - вкрадчиво начал Дексен. - Мне не нужно, чтобы ты меня боялся, это тебе быстро надоедает. - Адам хмыкнул и как бы в неверии покачал головой. - Я предлагаю тебе включить мозги.
- Уже донесла, - скривился мистер Стюарт.
Андрей напрягся. Но ему было не привыкать - на переговорах и обсуждениях ловить течения и нюансы в разговоре приходится почти постоянно.
- Вот сам и подумай: что бы ты сделал на моём месте? - тут же сориентировался он.
- А мне поссать на твоё место. Понятно? - вскинул подбородок Адам. - Мне и на тебя плевать, и на неё. Может, это вовсе не я ей руку повредил. Я вообще пьяный был и не помню ничего, а она этим воспользовалась и наврала всем.
У мистера Дексена кровь вскипела в венах и ударила в голову как шампанское. Перед глазами промелькнула картинка, как он сейчас молниеносно отводит руку назад и с такого глубокого замаха хуком рубит Адаму верхними костяшками прямо промеж глаз. Кровь, вопли, сопли, этот урод на коленях или вообще плашмя на траве. То, что со всей дури Андрей может одним ударом свалить этого немаленького учителя с ног, боксёр не сомневался.
Но ситуация требовала холодных мозгов и конкретики. Поэтому мистер Дексен молчал.
- Она такая, что может ещё залететь здесь от кого-нибудь, а тебе скажет, что это твой. - Старательно ухмыльнулся учитель биологии. - Так что...
Андрей сделал обескураженное лицо, задумался и почесал подбородок.
- Думаешь? - он полностью сменил тон на заинтересованный.
- Пф, а чего тут думать, - скривился Адам. - Она та ещё штучка. Я у неё был не первый, и явно не второй.
Мистер Дексен свёл брови к переносице и запустил руку в волосы. Он заметно стушевался.
- Не знаю, - неуверенно пожал он плечами. - Может, ты и прав. Мне уже приходило это в голову.
- Ну, так я же говорю! Сам же видел: как она по моей, да по твой постели проскакала! Козочка!
У Андрея сделалось страдальческое лицо. Он словно просил пощадить его.
- Это к делу не относится. - Сокрушённо опустил он голову и даже чуть вобрал её в плечи. - Короче, она теперь со мной, и чтобы я тебя больше рядом с ней не видел, но всё равно спасибо, что поделился мыслями, - и протянул Адаму свою правую руку для пожатия.
Учителю биологии ничего не оставалось, как ответить. Тогда мистер Дексен молниеносным движением перехватил его запястье и прижал к нему отогнутый больший палец Адама. Его надежды на то, что Стюарт - правша полностью оправдались. Тот сдавленно взвыл. После этого Андрей своей умелой левой рукой захватил оттопыренный мизинец учителя биологии и одним резким отточенным движением выломал его, разворачивая противника к кустам, чтобы его крик поглотили заросли. Кстати, они же поглотили и хруст кости.
- Если ты, блядь гнилая, ещё хоть раз дыхнёшь в её сторону, я тебя, блять, живьём поджарю в лесу и твой жареный член скормлю своему коту, он у меня очень их жалует. Всосал? - прошипел он выгнувшемуся в нелепой позе учителю в лицо.
Андрей отпустил. Адам отскочил и схватился за палец.
- Иди ты на хуй, урод ебучий, - чуть ли не плакал учитель биологии, кинувшись прочь от Андрея. - Пидор психованный! - бросил он напоследок и, отвернувшись, быстро зашагал на поле.
- Вот и не забывай об этом, - громко сказал Андрей, уже улыбаясь и отряхивая руки.