Парочка тут же застыла, еле-еле сдерживая дыхание. Каждый посмотрел на своего партнёра, и оба очень сильно удивились, что им удалось сотворить друг с другом - они походили не то на бешеных, не то на полоумных: расфокусированный взгляд, губы всмятку, волосы как два вороньих гнезда: одно - белое, другое - черное, пружинками. Александр, глянув на свою девушку, прямо умилился своей работе и даже смог улыбнуться.
Но сквозило в ситуации и кое-что еще - обоим захотелось знать, о чем сейчас подумал другой.
"Ну что же, - решила Жак, - значит, так тому и быть. Жаль Чарльза".
"Мда-а-а... - расстроился Алекс, - кажется, мне сегодня тоже прилетит. И этот её Чарльз будет тысячу раз прав, если как следует врежет мне".
Они мигом поправили свою одежду, и "преступница", поняв, что время работает против них, сквозь приоткрытую дверь ванной вышла в прихожую. За нею тут же последовал её "подельник".
В прихожей, прямо на тумбочке для ключей, сидел Чарльз. Кисти его рук свисали с бёдер у него между ног, подбородок он уронил себе на грудь, волосы упали на нос - мужчина был беспробудно пьян.
В коридоре, за распахнутой настежь входной дверью, в замке которой торчал ключ, перебирала лапами Сула с вопросом на морде: "Ей уже можно начинать верить в чудеса, потому что, не успев прийти с прогулки, они уже опять открыли коридор, значит опять - гулять, или с чудесами еще подождать немножко?"
- Сула, домой! - тут же нетерпеливым тоном скомандовала ей хозяйка, приблизившись ко входу, и щенок походкой "я так и знала" поплёлся в прихожую, но войдя, тут же ринулся к Чарльзу. Собака встала хозяину передними лапами на коленки и хотела было лизнуть его в лицо, но, почувствовав нехороший, резкий запах, отскочила.
И тут Чарльз стал заваливаться на бок, грозя свалиться с тумбочки и что-нибудь себе повредить.
- Алекс, помоги. - Жаклин, захлопнув дверь, ринулась к мужу. Тут же подскочил и помощник. Они с обоих боков взяли пьяного под руки.
- Туда. - Хозяйка кивнула подбородком на распахнутые двери гостиной.
Когда они с трудом подняли и затащили мужчину в гостиную, девушка кивнула на единственную дверь, сразу слева от входа, ведущую уже из гостиной.
- Туда.
Она потащили Чарльза еще и к этой двери. Жак пнула её ногой, и та легко распахнулась.
Их взору предстало типичное царство науки и мозга - кабинет хозяина квартиры. Помещение было не очень большим, размером с комнату Александра в общежитии. Во всю длину двух параллельных стен стояли этажерки, забитые до отказа книгами, журналами, папками, какими-то блокнотами и ежедневниками. Большую часть площади занимал внушительных размеров добротный письменный стол, заваленный тем же, чем и этажерки. У стены, противоположной окну, втиснулся довольно длинный, но узкий диван.
- Сюда, - кивнула на него Жак.
После того, как они уложили хозяина, она вышла назад в гостиную, подошла к столу и взяла сегодняшний пирог с мясом.
- Вот, возьми и иди, пожалуйста, на кухню. Я сейчас приду. - И протянула блюдо гостю.
Тот пирог взял, но, выходя из комнаты, остановился боком в проходе и стал наблюдать.
Девушка, не обращая на "вуайериста" никакого внимания и вообще как будто напрочь забыв о его существовании, подошла к креслу в гостиной и откинула его сидушку. Внутри лежали сложенные аккуратными стопочками пледы. Она взяла один из них и опять прошла в кабинет, не закрывая за собой дверь. Жена сняла с мужа туфли и поставила их сбоку дивана, после чего подложила ему под голову маленькую подушку. Поняв, что этого недостаточно, прибавила еще одну. Пока она укладывала голову Чарльза, у него растрепались волосы. Жаклин поправила ему прическу, пятернёй зачесав её назад, потом расправила плед и накрыла спящего. Тут же активизировалась Сула. Увидев, что хозяина накрыли такой большой, отличной тряпицей, хоть от него и не очень хорошо пахнет, тем временем как чистенькую, послушную собачку Сулу уже давно не радовали обновками для её гнезда, она предложила хозяину поделиться и, схватившись зубами за угол пледа, потянула его на себя.
- Сула, фу! - шикнула на неё Жаклин и легонько щелкнула "барахольщицу" по носу. Та, пару раз чихнув, отскочила и понуро выдворилась в прихожую, где в углу на тот момент и "гнездовалась", аккурат возле своих столовых приборов.
Пока Жаклин воспитывала собаку, у Чарльза свесилась с дивана рука. Девушка терпеливо поправила еще и руку и, последний раз взглянув на всю картинку в целом и подцепив пальцами его туфли, выпрямилась, намереваясь уходить, и тут же угодила глазами в Алекса.
Тот всё это время стоял неподвижно и молча наблюдал за всей этой... картинкой. Жаклин опять смотрелась как-то по-другому. И эта Жак была первая, которая была явно не его. Пока. Но, всё дело в том, что и эта ему тоже понравилась. Он смотрел на девушку прищуренными "тюльпанами" и удивлялся. Себе. Парень поражался не тому, что ему интересно видеть, как Жак общается со своим вдрызг пьяным мужем, а тому, что ему это вообще интересно, в принципе. Юноша понимал, что это означает что-то очень важное, но вот что именно, он пока не знал.
- Пойдём, - протиснулась хозяйка в проходе мимо гостя, застывшего как статуя с блюдом в руках.
Она по пути на кухню поставила туфли Чарльза в шкаф для обуви в прихожей, судя по всему, опасаясь мести Сулы (та, не получив плед хозяина, могла взять его туфли), и направилась в кухню.
Алекс двинулся за ней.
Кухня оказалась не очень большой, но и не тесной. Справа от входа светилось огнём от уличного фонаря окно, слева вытянулась вдоль стены кухонная мебель, по центру стоял круглый обеденный стол под большим английским абажуром.
Гость поставил пирог на стол и сел на стул рядом, а хозяйка помыла руки и начала хлопотать с чаем. Налила воды в чайник и поставила его на плиту - они с Чарльзом пользовались чайником со свистком, а не электрическим. Потом достала чашки. И чашки она достала разные: одну поменьше - для себя, другую побольше - для Александра. Тот это сразу же заметил, и у него почему-то потеплело внутри.
Правда, он быстро спохватился и так же быстро сообразил, что к чему:
- "Мда-а-а... кажется, мне конец, - выносил он себе приговор, пока Жак, потянувшись повыше в шкаф, доставала большую, красивую, с китайскими мотивами, жестяную коробку для чая. - Я, мать вашу, гибну ... мда-а-а. Мне она начинает нравиться любой... да и в ней тоже... всё подряд уже нравится. Поздравляю, чувак, ты приплыл", - пессимизму юноши не было предела.
- Какой ты любишь чай, Александр? - спросила Жаклин, открывая крышку и не поворачиваясь к гостю.
- Крепкий, - просветил её гость.
Хозяйка покопалась во множестве пакетиков, которыми коробка полнилась до краёв, и, достав там, видимо, то, что ей нужно, положила его в чашку для мужчины, а потом, быстро взяв первый попавшийся лежавший сверху, кинула в чашку себе.
Сула присутствовала тут же и своим поведением напоминала шахматную фигуру - она садилась сбоку хозяйки и пыталась разглядеть, что делает та на столе. Не имея в этом большого успеха, в силу своих пока еще скромных размеров, оставляла это дело и делала несколько шагов, как слон или конь по шахматной доске, и точно так же садилась перед Алексом, заглядывая на руки ему. Но и от этого толку оказывалось недостаточно, поэтому щенок повторял свои "ходы" до тех пор, пока гость не сжалился над этой "ладьёй" и не дал ей одну ржаную хлебную палочку, стоявшую на столе в специальной вазе. И "шахматная" собака, тут же сделав выбор в пользу парня, осталась с ним, видимо, поклявшись про себя хранить ему верность до самого конца чаепития.
Жаклин достала еще небольшое блюдо, наложила в него немного всяких сладостей, потом взяла еще два чайных блюдца и, залив кипятком кружки с пакетиками, всё это стала выставлять на стол.
- Ты его любишь? - принялся помешивать свой чай Алекс, наблюдая, как девушка разрезает пирог на шесть равных частей.
Жаклин на мгновение застыла, а потом молча продолжила делать своё дело.
Когда пирог был разрезан и два куска лежали в блюдцах, девушка встала и, потянувшись к одному из шкафчиков, достала пачку сигарет с зажигалкой.
Александр остолбенел. "Тюльпаны" приняли свой максимальный размах.
- Ты, что, куришь? - Он, легонько хлопнув ладонями по столу, сказал это таким тоном, как будто уличал её в том, что она бьёт свою Сулу розгами.
Сула, кстати, сидела тут же и, наблюдая, как хозяйка управляется с пирогом, подумывала, уж не изменить ли с ней гостю?
- Нет, не курю, но иногда... бывает. - Девушка начала вытаскивать сигарету.
- И ты думаешь, я разрешу тебе курить? - мужчина даже веселился.
- Позволь тебе напомнить - я у себя дома. - Курильщица взяла сигарету в рот.
- Твой дом - я! - Юноша выдернул у неё изо рта сигарету и сломал её пальцами.
От такой неслыханной, несусветной наглости и самонадеянности со стороны этого красавца остолбенела теперь уже Жаклин , но... но это прозвучало почти как признание, против которого она была абсолютно безоружна, если бы вдруг стала врагом самой себе и вздумала с этим воевать.
- А ты - мой, - видя, как она не нашлась что возразить, продолжил красавец, кроша сигарету в руке.
Жаклин вздохнула, откладывая пачку.
- Давай пить чай.
Ярый борец за здоровый образ жизни взял со стола бумажную салфетку и, завернув туда то, что осталось от сигареты, пошел с этим в ванную опять мыть руки. Поборница здорового образа жизни ждала его возвращения, пряча улыбку в уголках губ.
Когда они наконец-то приступили к церемонии, парень, размешав сахар, отложил в сторону ложечку и принялся пить из кружки, поставив локти на стол и посматривая на девушку. Которая в это время прихлёбывала горячую жидкость всё той же ложечкой, склонив голову к чашке, чтобы можно было спрятаться за волосами.
Но его не устраивало и это.
- Жак... - он поставил чашку на стол и убрал волосы девушке за ушко, скользнув напоследок костяшками по щеке, - я... - и тут же потёр мочку своего уха, - я сам ничего не понимаю, но мне с каждым днём всё труднее тебя с ним делить.- Он кивнул головой влево, на гостиную и кабинет.
Жаклин прихлебнула чай, уставившись на поверхность стола абсолютно невидящим взглядом.
- Я... мне... я понимаю, что ты еще не готова сделать выбор... - хотел продолжить было МакЛарен, но его перебили.
- Не было никакого выбора. - Девушка подняла голову и посмотрела на своего собеседника. Красавец в удивлении вскинул свои идеальные брови над прекрасными "тюльпанами". - Я всё расскажу, - мелко утвердительно закивала она. - Всё. - Жаклин с ужасом чувствовала, как ей не хватает сигареты. "Он прав - пора отвыкать от этого баловства". - Я, действительно, хотела тебе кое-что сегодня сказать. - Она еще раз взглянула на своего собеседника, потом помолчала, низко опустив голову, после чего продолжила: - Я не люблю своего мужа. Теперь я точно знаю, что не люблю. - Александр от этого признания так воспрял духом, что даже потянулся за пирогом. - Я...- Жаклин ломала пальцы, - я вышла за него замуж от одиночества. От полного одиночества - устала смотреть на пап и мам подруг в институте, братьев, сёстёр, их парней, а у меня не было никого - дядюшка постоянно разъезжал по объектам, с мальчишками у меня не складывалось.- Она отхлебнула чай и улыбнулась. - Но я не жалуюсь. Чарльз был мне хорошим мужем - он добрый, - Жаклин закивала и посмотрела на Алекса, запивающего чаем пирог, - он действительно добрый... заботливый, ненавязчивый, я не жалуюсь, - повторила она, и юноша насторожился - было похоже, что девушка именно жалуется.
Чарльза рядом с Жаклин Александр пока что терпел только лишь потому, что она на мужа никогда не жаловалась, а даже наоборот, иногда защищала от его нападок. Первая же жалоба от неё на свою семейную жизнь - и парень планировал забрать её к себе в квартиру, которую снял ему Кирк в Оксфорде. В Университете установилась вполне оправданная традиция - первый год обучения обязательно прожить в общаге, поэтому сейчас в этой квартире вместо студента жила какая-то партнёрша его дяди по бизнесу.
Но на третьем курсе МакЛарен планировал переселиться именно туда.
- А потом... - Жаклин остановилась, набираясь смелости, или, скорее всего, даже безрассудства, - а потом... этим летом... я встретила тебя. - Она с вызовом посмотрела на своего любимого человека. - Вернее, нет, не так, этим летом я увидела тебя. - Девушка отвернулась и посмотрела в окно, где виднелся только свет уличного фонаря и немного веток деревьев, росших у подъезда.
Александр молчал. Не перебивал.
- Понимаешь... - рассказчица обвела края чашки по контуру своими пальчиками, - благодаря тебе, вернее, благодаря тому, что ты заставил меня почувствовать, хоть мне пока не удаётся разобраться точно, что это, - она решила, что еще не время ставить все точки над "i", - мне стало понятно моё отношение к мужу, да и самого начала ... тоже. Как бы тебе объяснить ... - Жаклин прищурилась, - это вот как ... знаешь, как будто ты идёшь-идёшь, долго-долго в тёмном, дремучем лесу, и тебе совсем даже неплохо в этом лесу, совсем нет, тебе в нём тепло, сытно, сухо, тихо, никто не тревожит - всё классно, а потом неожиданно лес заканчивается высоким обрывом. И вот ты стоишь на краю этого обрыва, а с него перед тобой открывается огромнейшая красивейшая долина, огромнейшее - преогромнейшее пространство, И ты... и у тебя есть выбор: прыгнуть с этого обрыва или вернуться назад в лес. Прыгнув, ты или полетишь и научишься летать, или сразу разобьёшься. А вернувшись в лес, ты обречён постоянно вспоминать эту долину и огромную свободу над ней. - Девушка опять отвернулась к окну. - И я поняла, что больше не хочу назад, в лес. Не-хо-чу. Я уже увидела эту долину, и мне теперь мало леса. Мне теперь лучше разбиться на атомы над этим прекрасным местом, чем жить в... тихом, тёплом лесу. Мне даже стало обидно за себя - насколько на самом деле мало я имею, каким малым я обхожусь. Было ощущение, что я как объедки с чужого стола подбираю, как питаюсь продуктом моментального приготовления, понимаешь? Даже если ты сейчас встанешь и уйдёшь, и я больше никогда в жизни тебя не увижу, то всё равно уже не смогу больше жить с Чарльзом, не-смо-гу,- сказала она по слогам и замолчала.
Александр, немного встрепенувшись, обласкал девушку взглядом.
- Я не уйду, Жаклин. Уже - нет. - Он скептически ухмыльнулся, что должно было означать:
"Поздно".
Она его поняла и даже застеснялась. А потом продолжила:
- Но этим летом Чарльз меня еще и очень сильно обидел, - с трудом выдавила из себя девушка, и взявшийся было за пирог, гость завис на полпути. Он сразу вспомнил, каким равнодушным проявил себя с "профессоршей" летом, как она ему тогда была индифферентна, по крайней мере, пока он не выпил, и у него защемило в груди: -
- Что он сделал? - отложил он пирог на тарелку.
- Ничего такого, что могло бы сразу прийти тебе в голову. Он...- Жаклин почесала лоб, - он оказался ко мне равнодушней, чем я могла себе предположить. Он не любит меня так же, как и я его.
- Когда он тебя обидел? - спросил Александр, хоть и понятия не имел: что ему это даст.
- В августе. После моего приезда от вас, - вздёрнула Жаклин подбородок. Юноша молча смотрел на неё, как бы подталкивая взглядом к подробностям, но рассказчица была к ним не расположена. Не сейчас. - Во-о-от ... - продолжала она, - я на него сильно обиделась и с того самого момента, то есть с августа месяца, с ним не сплю. - Она вздёрнула подбородок еще раз и мягко положила раскрытые ладони на стол, как бы показывая, что у неё на этом всё. - Хотела сказать тебе именно это. Чтобы ты это знал, - скороговоркой подытожила рассказчица и испуганно скосила глаза на своего слушателя.
Тот сначала удивлённо посмотрел на неё, потом пальцами потёр один глаз, потом второй - он думал. Но не удержался и всё-таки мысленно заликовал:
"Аа-а-а... кайф-то какой! Я же говорил, что я везунчик!" - Ему очень захотелось притянуть девушку к себе на колени, а дальше... всё по сценарию. Но вырубить себе мозги сейчас, когда разговор еще не окончен, явилось бы полной глупостью и непростительным упущением.
- Тогда что тебя с ним держит? - наконец-то выдал он удивлённо. - У вас контракт? Совместный кредит?
- Кажется, я тебе говорила, что у меня в Лондоне есть квартира моих родителей, вернее, моих бабушки и дедушки по линии отца. Кстати, тоже в Челси, как и у твоего Кирка, где вы ночевали с Анной после твоего дня рождения.
Красавец самодовольно улыбнулся, что ощутимо кольнуло его собеседницу - она отнесла эту улыбку к приятным воспоминаниям о той ночи. Но быстро всё это отбросила - сейчас он был с ней, поэтому прошлое - в прошлом.
- Если я разведусь с Чарльзом, то хочу уехать в Лондон и жить в своей квартире. Зачем мне снимать её здесь и работать тоже здесь, если лучше переехать и налаживать жизнь там - устроиться на работу, поселиться наконец-то в своём жилье, в своём родном городе?
- Ты могла бы попробовать жить здесь, со мной. - Юноша явно пробовал свои слова на слух.
- Ключевое слово - "попробовать", Александр, но пусть даже не в этом дело, жить где? В общежитии?
МакЛарен посмотрел на неё взглядом: "Думай, что говоришь".
- Нет. Мне Кирк снял квартиру в Оксфорде. Я перееду туда на третьем курсе.
Жаклин в непонимании часто заморгала и тряхнула головой.
- Зачем он снял тебе её сейчас?
- Ну-у-у-у... я ведь сейчас уже на втором. Он думал: я миную стадию общежитий. А мне посоветовали этого не делать. Он сейчас пустил в квартиру какую-то свою знакомую женщину.
Жаклин почесала ногтем висок - это было новенькое для неё. Но она тут же лукаво улыбнулась.
- Я бы согласилась жить с тобой даже в общежитии. - И её улыбка стала еще шире.
- Пфф... еще чего! - студент высокомерно вздёрнул голову. - Забудь! Я себя не на помойке нашел, чтобы приводить свою женщину в общагу.
- Ну и зря. Тебе... - его женщина только хотела сказать "восемнадцать", но быстро осеклась и поправилась: - Ты еще не в том возрасте, чтобы располагать жильём. Кстати, в квартиру, снятую на деньги дяди, тебе женщину приводить не зазорно.