Аннотация: Богатырская помощь - палка об одном конце.
Решил как-то Илья Муромец жениться. Нашел себе в слободке невесту, Дуня звать, Евдокея, да и обвенчался. После свадебного пира, как полагается, отправились молодые в опочивальню. Как только Илья Муромец растянулся на кровати, так и захрапел тут же богатырским сном. Уж как его Евдокея теребила, в ухи орала, нос дерьгала - спит, не шелохнётся. На другу ночь та же история - спит, подлый. А, главное, не помнит ничего наутро. Наоборот, думает, что все распрекрасно получилось.
Бедная Евдокея и пожаловалась подружке, а та возьми да и брякни про это Добрыне Никитичу.
Добрынюшка шибко расстроился за друга своего старшего, выбрал минутку подходящую и поговорил с Евдокеей напрямки. Та в слёзы...
- Ничо, - говорит Никитич, - помогу твоему горю, знаю, что с Илюхой сделать надо. Сёдни, как уснёт, впустишь меня.
На том и порешили.
Опять Илья вечером разделся, перекрестился, прилёг и мгновенно заснул богатырским сном. Лежит на спине, руки-ноги раскинув, и храпит, аж лампада в углу раскачивается.
Тут явился Никитич. И говорит:
- Ты, Евдокия, ночнушку задери, ложись на Илюху сверху и сползай к ногам, а я евонный член тебе заправлю. Вот и будет у вас всё славно, А он пусть себе спит.
Обрадовалась Евдокея, рубаху задрала, легла на Илью и сползает по нему голым задом вперед. А Никитич, не долго думая, штаны спустил да свой конец жеребячий и подставил. Бедной Евдокее мало что до сердца не достал. И давай ее взад-вперед таскать, вроде, как помогает.
Та только попискивает:
- Ой, Илюша! Ой,
Так Добрынюшка помогал Евдокее с Ильей иной раз и дважды за ночь, а то и трижды. Да только однажды случилась среди ночи тревога - ударили в набат. Тут Илюха как спрыгнет с койки, Евдокею с Добрыней сбросил, а сам, глаз не открывая, кольчугу напялил, в сапоги влез, меч схватил - и в двери.
Тут Евдокея как заорет:
- А член-то! Член-то во мне остался! Добрынька, чего делать-то теперь?
- Молчи, - говорит Никитич, - авось обойдется.
Член свой осторожно вытянул и смотался в общий строй. Тут и тревога кончилась - обознались сторожа. Вернулся Илья, кольчугу скинул. Глядь - жена в одной рубашонке. Ему и загорелось. Повалил Евдокею да и заправил. А она в слезы:
- Ой, Илюшенька, прости меня, дуру, что полчлена тебе оборвала. Не то, что до сердца, и до поясницы-то теперь не достаёт...