Я сидел на последней парте в классе, рассматривая ноги нашей учительницы по английскому языку. Она стояла к нам спиной и что-то писала на доске мелом. Её нейлоновые колготки мне очень нравились. На ней были также черная юбка до колен и пиджак, под которым тонкий обтягивающий свитер с воротом. Закончив писать, она повернулась. Я тут же перевел взгляд на её грудь. О, что за шикарная эта была грудь! Просто бомба! Она так сильно выпирала, что иногда казалось, что учительница под её весом наклоняется вперед. Я закрыл глаза и представил себя бюстгалтером, лежащим в шкафу её спальни. Она берёт меня и накрывает мной свои "арбузы". Я прижимаюсь к ним. Как приятно! Как хорошо!
-Kirill, tell me, please, what was your homework? Голос учительницы прозвучал где-то рядом. Открыв глаза, я увидел её, стоящую в метре от меня.
-I...yeah...of course. It was... It was... Я придвинулся к парте ближе, сжав ноги вместе. Мой пенис набух, как впитавшая воду губка. Я пальцами вдавил его и яички между бёдер.
-Idon'tremember! Скороговоркой проговорил я.
-Very bad, Kirill. Very bad! Она развернулась и зашагала к доске. Я смотрел ей вслед, сжимая и разжимая член. Как бы я хотел облить спермой её колготки, но облил лишь себя. Мне было тогда тринадцать. Учительницу звали Галина Геннадьевна.
Зарисовка вторая. Щель в лифте.
Я зашёл в подъезд своего дома. Поднялся по лестнице и нажал кнопку вызова лифта. Наша квартира находилась на шестнадцатом этаже. Идти пешком по ступенькам мне не хотелось. Лифт остановился, дверцы открылись, я шагнул внутрь. Надавив пальцем на цифру шестнадцать, я посмотрел на разрисованную краской из баллончиков стену и на грязный пол лестничной площадки, заваленный рекламными листовками. Картинка перед глазами начала медленно сплющиваться, становясь узким длинным прямоугольником.
-Раз, два, три, щель, появись! Сказал я вслух, наблюдая, как смыкаются двери лифта. И в этот самый момент в тонкую полоску просунулась чья-то книжка. Двери сжали её и разошлись в обратные стороны.
-Фу, успела! В лифт вошла запыхавшаяся женщина в платье и туфлях на шпильке.
-А вот и щель! Подумал я. На плече её висела сумочка. Помада на губах размазалась. Тушь на ресницах потекла. Волосы растрёпаны. Её макияж свидетельствовал о том, что она была на вечеринке. Или на свидании. Взглянув на нёё, я сразу узнал кто это. Светлана Юрьевна Позднякова. Мамина подруга. Из шестьдесят пятой квартиры. Разведена, детей нет.
-Привет, Кирилл! Как дела? На, подержи, пожалуйста! Мельком взглянув на меня, проговорила она, всунула мне книжку, достала зеркальце и косметичку, стала краситься.
-Всё хорошо, тёть Свет! Я покрутил книгу в руках, прочитал название. 'Пособие для начинающих минетчиц'. Меня сразу охватил внутренний трепет. Я почувствовал, как мой пенис твердеет. Значит тётя Света практикует минет. Никогда бы не подумал. Хотя всем женщинам рано или поздно приходиться сосать. Так что тётя Света не исключение. Она нажала кнопку, и мы поехали. Я оторвался от книжки и посмотрел на неё. Она показалась мне аппетитной и сексапильной женщиной.
-Нормально. Я старался говорить непринуждённо, но волнение всё нарастало. Бугорок в штанах увеличивался. Чтобы побороть себя, я отвернулся. Но в голове тут же всплыло её глубокое декольте, которое, как магнитом, тянуло мой взгляд на себя. Я снова посмотрел на неё, на лицо с морщинками на лбу, на волосы, кое-где уже седые, а потом медленно перевёл глаза на ложбинку между грудей. Она увлечённо продолжала краситься, не замечая моего пристального взгляда. А может, она всё видела, только притворялась, что не видит. Как бы там ни было, я не мог уже ничего с собой поделать. Тело требовало наслаждения, мозг лишь подчинялся. Я повернулся боком, прислонился к стенке лифта и засунул правую руку в карман брюк. В кармане была дыра. Я вырезал её пару дней назад специально. Чтобы можно было просунуть ладонь и дотянуться до пениса. Очень удобно мастурбировать на автобусной остановке или в магазине, где много людей и нет возможности уединиться. Или в лифте. Напротив объекта вожделения. Я обхватил член ладонью и потихоньку дёрнул по нему пальцами. Потом ещё раз. И ещё. Мне пришлось отвернуть лицо к стене, чтобы не выдать своих чувств. Я тихонько постанывал, чуть слышно. Думаю, тётя Света не слышала. Шум поднимающегося лифта перебивал мои стоны.
-Щель! Щель! Щель! Пульсировала кровь в жилах.
-Щель пришла! Щель здесь! Вставить в щель! Залить в щель! Вылизать щель! Крутилось в голове.
Я продолжал мастурбировать до тех пор, пока тело не дёрнулось, и сперма не вытекла из меня. Струйка потекла вниз, по ноге, попала в ботинок.
-Что с тобой, Кирилл? Спросила с беспокойством тётя Света.
-Всё хорошо! Знобит немного. Наверное, простудился. Лифт остановился. Двери открылись. Тётя Света шагнула на лестничную площадку. Я протянул ей книжку.
-Вот.
-Оставь. Я её у твоей мамки одолжила почитать.
-Понятно. Она вышла, двери сомкнулись, образуя щель. Лифт понёс меня вверх.
Зарисовка третья. В магазине.
Я стоял у полки с мясным ассортиментом когда увидел её. Она сразу же пробудила во мне желание. На ней не было лифчика, потому что сквозь футболку с изображением Микки Мауса просвечивали соски. Грудь была шикарной. Она встала рядом со мной и, отпустив тележку, нагнулась, чтобы взять говяжий фарш.
-Попа как орех! Отметил я про себя. Мне ужасно захотелось помастурбировать на неё. Я оглянулся. Покупателей почти не было. Один пожилой мужчина и мать с ребёнком на кассе. Я подождал пока они вышли. Продавцы сидели на своих местах и о чём-то переговаривались. Лучшего момента и не сыскать. Я повернул за стеллаж и выбрал выгодную позицию. Меня окружали ряды полок с продуктами. Я мог смотреть на девушку, скрываясь за упаковками и коробками с едой. Продавцы меня не видели, работники были на складе. В торговом зале остались только мы: я и девушка. Она стояла на прежнем месте и рассматривала пластиковую упаковку. Наверное, читала состав.
-Следит за фигурой. Подумал я и снял штаны. Я не хотел мастурбировать в кармане. Не те ощущения. Мне нравилось осознавать, что я стою здесь голый, собираясь поиметь её мысленно, а она там одетая, ничего не подозревает. Взяв член в руку, я медленно начал его подрачивать. Он из сосиски превратился в сардельку. Стал упругим и твёрдым. Я задвигал рукой быстрее. Девушка положила фарш и взяла филе. Снова принялась изучать этикетку.
-Вот так. Хорошо. Шептал я. Я представил как она подходит ко мне, закатывает глаза и говорит: 'Какой у тебя большой член! Я хочу взять его в ротик!
-Да, бери! Говорю я. Давай, сучка, отсоси мне! Она встаёт на колени и губами обхватывает моего дружка. Я трахаю её в рот. Она держится за мои ягодицы и мычит. Я останавливаюсь и, не высовывая, спускаю в неё всю жидкость.
Я смотрю на ладонь. Она вся в сперме. Видимо, я кончил в кулак. Девушка берёт тележку и катит её к кассе.
-Прощай, сучка! Я одеваю штаны и иду к выходу. Хорошо, что здесь нет камер видеонаблюдения.
Зарисовка четвёртая. На остановке.
Автобуса всё не было. На остановке уже скопилась приличная толпа. Люди нервничали, ругали матом водителя, автобусное городское управление, мэра, дороги и президента. Чуть в стороне от всех стояла женщина, одетая в тёмно-синие брюки клёш, вельветовый пиджак и ботильоны на каблуках. Под пиджаком виднелся белый топ или майка. Женщина выглядела по-деловому. Я приметил её сразу, как только она пришла на остановку, и не сводил с неё глаз. Когда она прошла мимо, меня обдало ароматным облаком духов, подействовавших на меня самым тревожным и возбуждающим образом. Что она тут делает? Неужели поедет с вонючими работягами и раздражёнными пенсионерами в одном транспорте? Может, она ждёт кого-нибудь, кто приедет и заберёт её на своей машине? Коллега по работе или любовник? Наверное, её послал ко мне ангел, чтобы я смог благополучно подрочить в начале дня. Ну что ж, спасибо! Не буду терять времени. Я мысленно поблагодарил небо за посланную радость для моего члена и, осмотревшись, направился за кирпичную стену остановки, якобы пописать. Оказавшись за укрытием, я придвинулся к краю и выглянул из-за стены. Она всё ещё ждала, стоя ко мне спиной. Убедившись, что другие люди меня не видят, я вытащил пенис и начал дрочить. Если кто-то зайдёт за стену, можно сделать вид, что я мочусь. Я пожирал глазами её обтянутый зад. Ей, наверное, было за сорок, но молодым девчонкам она могла бы дать фору. Бьюсь об заклад, что сиськи у неё фантастические. Думаю, ими прекрасно получится помастурбировать мой упругий член. А потом обкончать всё лицо спермой. Залить глаза, нос, рот, уши и волосы. Кстати, по консистенции шампунь схож со спермой. Только запахи разные. Так что, если добавить какую-нибудь ароматную жидкость и смешать её со спермой, то, я думаю, женщина, моясь в душе, не заметит подмены.
Последний рывок. Оргазм. Семяизвержение. Сперма, которая могла бы использоваться для приготовления шампуней, брызнула на кирпичи и стекла на землю. Я спрятал обмякший член в трусы, застегнул ширинку и вернулся к толпе ожидающих. Вот наконец из-за поворота показался автобус, постоял на красный свет светофора, подъехал к остановке и остановился. Двери открылись, толпа задвигалась, люди начали заходить внутрь. Женщина, стоявшая в стороне от всех, не шелохнулась.
Зарисовка пятая. В подъезде.
Больше всего я люблю онанировать на девушек в подъезде. Я специально выбираю подъезды без кодовых замков и домофонов. Обычно это деревянные двухэтажные дома с двойными дверями. Очень удобно стоять за дверью со спущенными штанами и наблюдать за привлекательной девушкой, идущей вечером с работы. Ты её видишь, а она тебя -нет. Сделаешь небольшую щелку и мастурбируешь, не упуская девушку из виду. А если ещё и фонарь во дворе не горит, вообще сказка. Тогда можно выйти из подъезда немного вперед, кончить и помахать девушке членом на прощание. Конечно, рискованно, но оно того стоит. Непередаваемые ощущения. Мне вообще нравится выставлять голое тело напоказ, но я боюсь, что девушка при виде члена, начнет кричать, а мне посторонние не нужны. Я люблю это делать с объектом страсти наедине. Приходится ждать пока девушка пройдёт мимо. На затылке же у неё нет глаз. Помню как-то зимой дрочил на одну сучку (когда девушка меня заводит, я называю её сучкой). Идёт, в ушах наушники, в телефоне что-то строчит. По сторонам не смотрит, увлечена перепиской. Женский пол слаб, и основная слабость заключена во всякого рода зависимостях. Думаю, интернет и мобильник занимает в этом списке первое место. Я следил за многими молодыми девушками. Поверьте, я знаю о чем говорю.
Вернемся к девушке с телефоном. Проходит она мимо подъезда, а я уже издалека её приметил, спрятался за подъездную дверь, и рукой член гоняю, как угорелый. Он аж весь покраснел от быстрых движений. Думаю, подпущу поближе да и обкончаю стену когда она со мной поравняется. Вот она и поравнялась, а я совсем голову потерял, щель побольше сделал и выставил член, мол, смотри, какой он у меня, хочешь? Ноль внимания. Прошла, не заметила. Я рванулся из подъезда, смотрю на её попку обтянутую и мастурбирую. Ах ты, сууучка! Вот тебе! Вот! Спермой дорожку орошаю. На снег брызжу. Сучка! Натянул штаны и зашагал прочь, даже не оглядываясь. Дело сделано. Девушка меня больше не интересовала.
Зарисовка шестая. В парке.
Я часто бегаю в нашем парке. Встаю рано и ухожу на пробежку. Вообще, я забочусь о своём здоровье. Не курю. Алкоголь не употребляю. Стараюсь правильно питаться. Друзья, конечно, не понимают. С несколькими даже пришлось расстаться. Да и плевать. Пусть валят. Мне и с моим членом неплохо живется. Я его ласкаю, он в ответ извергается семенем. Он, для меня, как собачка для одинокой женщины. Лучший враг одиночества.
На чем я остановился? Ах, да, пробежка. Значит, выбегаю я на улицу, чтобы своего слоника выгулять, и тут же мне девушка попадается. Бежит, сиськи трясутся, вся красная, потная. Без прокладки, это я сразу определил, так как треники половыми губами зажеваны. Вообщем, встал у меня на неё. Побежал я за ней следом. Член выпирает, яйца подпрыгивают. А мастурбировать хочется - страсть как! Сильнее, чем бегать. Думаю, как бы мне смотреть на девушку и онанировать одновременно. Ведь не на бегу же дрочить. И тут мой гениальный мозг выдал идею. Обгони её, спрячься в кустах и начни мастурбировать, а когда она будет пробегать мимо, забрызгай спермой. Эх, жаль, что из члена вытекает мало спермы. Вот было бы здорово, если б она лилась, как из брандспойнта пена. Я бы смог залить бегунью с головы до ног. Для неё это было бы неожиданностью. Интересно, как бы она отреагировала? Испугалась или обрадовалась? Я бы был счастлив. Главное, чтобы она не захлебнулась. Что я потом с трупом буду делать?
Короче, я понёсся быстрее ветра. Обогнал девушку, бежал, пока она не исчезла. Увидел подходящие кусты, забрался в середину и сел, дыша, как загнанная собака. Немного отдышавшись, взял в руку член и принялся онанировать. Девушка приближалась. Я ускорил темп. Как хорошо! Ещё немного! Она была уже совсем рядом. Я слышал её дыхание. Да! Я приподнял голову, чтобы лучше рассмотреть её тело. Она не увидела меня. Когда она пробежала мимо кустов, я встал во весь рост и, дернув последний раз член, оросил спермой листья кустарника. Оргазм накрыл меня. Я упал в кусты и пролежал там какое-то время голый. Потом оделся и пошел домой, смакуя детали утренней прогулки в парке.
Зарисовка 7. Как я дрочил на чёрную сучку.
Я был дома один. Родители уехали по делам, обещав вернуться вечером. Чтобы не терять времени, я сразу разделся догола и подошёл к окну в спальне. Это единственное окно, расположенное 'правильно' в нашей квартире. Только из него видно двор, а не дорогу, по которой ездят машины и общественный транспорт . На кучу железа мне не интересно смотреть. А вот на людей женского пола я обожаю пялиться. Во дворе часто гуляют молодые мамочки с колясками, болтая по телефону или читая книгу. Проходят школьницы старших классов, попивая пиво и жуя жвачку. Парикмахерши с фартуками и футболками, обтягивающими огромные груди, время от времени стоят на крыльце и попыхивают сигаретой. В административных помещениях, арендованных под офисы, сидят за компьютерами накрашенные девушки, тоже изредка выходящие на перекур. Обычно бабья много, есть на кого помастурбировать. Но в этот раз, все как будто сквозь землю провалились. Никого. Ни одной сучки. Я ждал полчаса прежде, чем одна вышла из подъезда. Но только я начал ускоряться, как она прошла мимо и скрылась за стеной соседнего здания. Обломала, сучка. Я, стоя на коленях и облокотясь о подоконник, высматривал другую жертву. И тут появилась она. Чёрная, как ночь. Словно, вылезла из волшебного проёма, перенеслась из Африки прямо в мой двор. Чудеса, да и только. Она шла прямо на меня, расстреливая глазами моё лицо. Я не смутился, а наоборот, бесстыдно рассматривал её тело, прикрытое коротким платьем, и вдруг почувствовал непреодолимое желание кончить на неё стоя, во весь рост. Не знаю, что на меня нашло, но я вскочил на подоконник и прижал своего стоячего дружка к стеклу. Она вылупилась, открыла рот, но не остановилась. Я взял член в руку и отчаянно задвигал ей. Не прошло и минуты, как сперма выпрыгнула из меня и залила окно. Не всё, конечно. Часть. Фигура чёрной сучки размылась, но я уловил её выражение лица. Эта чёрная дыра улыбалась. Она была довольна. Наверное, возомнила себя королевой, перед которой пресмыкаются голые озабоченные рабы. Соси, сучка! Я показал ей средний палец и спрыгнул с подоконника. Краем глаза я уловил как она уходит, сделав резкий поворот от моего окна. Пошла жаловаться полицейскому? Не думаю, что она говорит по-русски. А наши не владеют английским. Так что обламываться на этот раз будет сучка! Черножопая сучка!
Зарисовка 8. В метро.
На метро я езжу каждый день. Чтобы добраться до школы, мне приходится вставать рано. Я беру с собой приготовленные мамой бутерброды и сок. Быстро одеваюсь и выхожу на улицу. На остановке жду автобус. Доезжаю до метро и спускаюсь под землю. А там... Там ад. Огромное скопление человеческих тел. Все они двигаются, шевелятся, издают непонятные звуки. Словно одно большое чудовище, захватившее подземную станцию. Оно запускает свои толстые щупальца в вагоны поезда, заполняя ими все пространство, они поднимаются по эскалаторам и лестницам, выползая наружу, на свет. Наверху они удлиняются, становясь тоньше, расползаются по земле, по улицам, проникая в магазины, в транспорт, в дома, безостановочно продолжая колыхаться, трястись, волноваться. В вагонах щупальца, касаясь пола и сидений, прижавшись к стеклу, замирают. "Осторожно, двери закрываются!" Хлоп! Двери безжалостно отрубают их. Электропоезд постепенно набирает скорость. Монстр протяжно стонет, лишаясь конечностей, но постепенно звук стихает, и оно терпеливо ждёт, когда придёт другой состав, чтобы снова запустить в него свои новые длинные лапы.
Я спустился на эскалаторе и, став частью одного живого организма, оказался в вагоне. Здесь было тесно и душно. Ко мне прижимались, меня касались. Держась одной рукой за поручень, я вдруг почувствовал напряжение в штанах в районе ширинки. Мой член стремительно твердел, превращаясь в сосульку. Словно он был из воды, а вокруг сорок градусов мороза. Я покрутил головой, ища причину столь быстрого возбуждения. Ко мне прижималась попкой молоденькая сучка. Лица её я не видел, но на вскидку ей было лет двадцать-двадцать пять. Длинные каштановые волосы, спадающие на белый свитер-оверсайз, а внизу твидовая юбка в клетку чуть ниже колена, под ней чулки или колготки. Рассмотреть обувь не представлялось возможным. Думаю, обута она была в спортивные кеды. Пахло от неё смесью духов и прокладок.
Я засунул руку в карман. В тот самый, где у меня была дырка. Помните, я рассказывал? Я хотел бы её засунуть девушке под юбку, сначала один пальчик, потом другой и, наконец, всю ладонь целиком в её влажную пещерку, но, боюсь, что она неправильно бы меня поняла. Ударила или закричала б. Девушки очень эмоциональны. С ними нужно быть осторожным.
Я кончил довольно быстро. Попа всё ещё прижималась ко мне. Но я потерял к ней интерес. Я думал о другом. О школе.
Зарисовка 9. В деревне.
Летом я всегда езжу в деревню к бабушке. Родителям так дешевле. Они проводят отпуск на юге, купаясь в море, а я в деревне, дроча на приезжих девчонок. Честно говоря, мне больше нравится здесь, чем на курорте. На пляже обычно и смотреть не на кого. То есть, конечно, есть на кого. На баб в купальниках. Но они настолько отвратительно выглядят, что хочется спрятать голову в песок, как страус, чтобы ничего этого не видеть. Кошмар! Жопы, как апельсиновые корки. Противно! На бедрах целлюлит гроздями свисает. Фу! У некоторых прыщи. Мерзость! Кожа проблемная. Отстой! А всё почему? Потому что не следят за собой, плюют на себя, пироженками да мороженками обжираются. Свиньи! Я не понимаю как они могут возбуждать своих мужей? Чем они их так заводят? Ведь нет в них ничего привлекательного. Нравится, что ли, мужикам жирух чпокать? Не пойму. Вообще, бабам лучше не раздеваться, ходить одетыми всегда. Одежда скрывает все недостатки фигуры, и мужчина при виде на правильно подобранные вещи испытывает некую притягательность к женщине. Женщина становится для него загадкой. Что там под одеждой? Тайна! Остается только догадываться. Мужчина начинает ухаживать за женщиной, пытается её покорить, чтобы получить желаемое - голое тело. Когда женщина, наконец, сдается, сбрасывает с себя платье и трусики, готовая совокупляться, возбужденный мужчина теряет голову и неистово буравит её своим буром. Тайна раскрыта. Мужчине становится скучно. Он может пожить с этой женщиной несколько лет, но потом находит другую, чтобы снова покорить её, раздеть и трахнуть. И так без конца, по кругу, пока смерть не придёт. Но мужчин много и этот процесс бесконечен.
На меня одетая женщина влияет немного по-другому. Я не хочу её раздевать, потому что не хочу разочаровываться в ней. Я знаю, что у неё есть дефекты: непривлекательный рельеф кожи на животе и ягодицах, узкие бедра, широкие бедра, маленькая грудь, выступающий живот, кривые ноги, свисающие бока и так далее. Как это ни странно, но меня больше привлекает и возбуждает одетая сучка, чем раздетая.
В деревне летом много городских молоденьких шлюшек (ещё одно словцо, которое я употребляю к понравившимся мне девушкам), гуляющих в шортиках и футболках. Я хожу за ними следом, ища подходящее место, чтобы спрятаться и помастурбировать. В этот раз местом для онанизма оказалась груда бревен, сваленных рядом с магазином в конце центральной деревенской дороги, по которой, держась за руки, шли две шлюшки-подружки. Они о чем-то болтали, хихикали и лизали чупачупсы, громко чмокая.
Они подошли к груде и сели на бревно. Я прошел мимо, смотря перед собой, делая вид, что их не замечаю. Сердце бешено стучало в груди. Я знал, что сейчас поверну за магазин и, обогнув его, спрячусь за бревнами. Сучки сидели, скрестив ноги, весело смеялись, облизывая конфету на палочке. Сидеть, шлюхи! Я сейчас! Я уже! На двери магазина висел замок. Жилых домов здесь не было. Отлично! Из окна меня никто не увидит. Я пробрался к бревнам и разделся догола. Одежды у меня было мало, как и у сучек. Лето, всё-таки.
Я сжал в кулак набухший член и выглянул из-за укрытия. На месте! Хорошо! Сосут! Сучки! Почему бы вам не пососать мой член, а? Какая разница что сосать: чупа чупс или член? А? Шлюшки! Почему вы молчите? Я вас спрашиваю! Почемууууу? Аааа! Оооо! Сперма брызнула в траву, я последний раз взглянул на сучек и скрылся. Я сел, облокотившись спиной к бревну. Подо мной хрустнула сухая кора. Упс!
- Оля, ты слышала?
-Да, какой-то звук за бревнами.
-Пойдем посмотрим?
-Ты что - дура! А если это медведь?
-Ой, мамочки! Бежим!
Сучки кинули конфету и бросились прочь от страшного места, на бегу пугливо озираясь назад.
Зарисовка 10. В космосе.
Как там в космосе? Вот было бы здорово полететь туда. Если б я был космонавтом, то обязательно бы сел в космический корабль и, рассекая облака, умчался б в космическое пространство. Там, наверное, красиво. Звёзды, планеты, галактики. Парил бы в невесомости, как птица. Фантастика. Но что дальше? Не могу же я в ракете дрочить на звёзды. Это извращение какое-то. Я ведь онанист. Мне нужен объект возбуждения. Мне нужна девушка. Вот если б со мной полетела сучка лет около двадцати, тогда другое дело. Можно на неё втихаря помастурбировать пока она спит. А так скука смертная, никакого тебе удовольствия и радости. Одно железо и вселенная со своими глупыми огоньками. Ни сисек, ни писек рядом, умрешь от тоски.
Вот если б меня и Светку из десятого А отправили в космическое путешествие, я был бы счастлив, как слон. Ух, я б там повеселился! Обдрочил бы весь жилой модуль. Напустил бы мутных пузырей, а Светке бы сказал, что это вода из тюбика.
-Кирилл, ты не будешь пить?
-Нет, Свет, я не хочу.
И она стала бы засасывать мою сперму в пузырках. Дурёха. Но сиськи самые большие в классе.
А потом мы бы смотрели в иллюминатор, взявшись за руки.
-Кирилл, ты меня любишь?
-Люблю.
Наивная. Но попка - самая аппетитная в школе.
А после мы бы связались с Землей и передали, что у нас всё хорошо, полёт проходит нормально. Как Гагарин, когда он пролетал над Южной Америкой. И легли бы спать. Два тела в бесжизненном бескрайнем пространстве.
Ночью я бы, конечно, проснулся, чтобы подрочить на спящую Светку. Она так прекрасна в свете звёзд. И этот Млечный Путь, кольцом опоясывающий небо. Нет, всё-таки космос великолепен. Как бритая киска Светки. Хоть я его никогда и не видел.
Зарисовка 11. В лесу.
Обычно в лес ходят за грибами и ягодами. Все нормальные люди так поступают. Я тоже собирал дары леса вместе со старшим братом. Но потом он повесился, и я стал ходить в лес, чтобы помастурбировать. Конечно, я искал такие места, где есть возможность отдохнуть у воды, поставить палатку и переночевать под открытым небом. Далеко, в глубь леса, в самую чащу бессмысленно ходить. Там девушку в купальнике не встретишь, если повезёт, то наткнёшься на грибника в штанах, куртке и сапогах. Сразу и не поймёшь кто перед тобой: мужик или баба. В такой одежде на бабу и не встанет. Можно, конечно, посмотреть ей в лицо, надеясь отыскать привлекательность, но, скорее всего, найдёшь только слипшиеся на лбу волосы да красные волдыри - следы укусов комаров. От первого взгляда на опухшую рожу и блеванёшь тут же. Но это в лучшем случае. А в худшем, если вместо грибника какой-нибудь голодный зверь попадётся. Тогда уж живым не уйдёшь, разорвёт на части и сожрёт заживо. Приятного мало.
Поэтому я околачиваюсь поблизости. Высматриваю оголённые женские тела, валяющиеся у воды в лучах солнца. Девушки любят загорать на песочке. Особенно если рядом сильное мужское плечо, о которое можно опереться.
Однажды мне повезло. Я нашёл сразу четыре пары сисек. И всего лишь одну волосатую жопу. Да, прекрасная компания. Парень пил больше всех и скоро уснул в палатке, а девчонки разделись догола и начали купаться. Они думали, их никто не видит. Люди всегда делают что-нибудь безрассудное, безбашенное, когда находятся одни, в тихом месте, без свидетелей.
Я стоял за стволом сосны где-то в пятнадцати метрах от них со спущенными шортами. Впереди росла ель. Её раскидистые ветви скрывали меня от девушек. Они смеялись, ныряли, брызгались, и их сиськи подскакивали, словно мячи. У одной был волосатый треугольник между ног, у остальных бритые киски. Я их бесстыдно разглядывал в бинокль. Я его всегда беру с собой, когда иду в лес. И корзинку тоже, с ножиком. Чтобы в случае чего можно было сказать: 'Извините, я заблудился. Как мне выйти к дороге? Или подскажите, пожалуйста, в какой стороне деревня?' Обычно это срабатывало.
Я стоял и мастурбировал на всех четырёх сразу, одной рукой держа бинокль. Вдруг одна шлюшка выбежала из воды и стала приближаться ко мне. Я натянул шорты и отошёл подальше, к дереву, где оставил корзинку. Я боялся, что девушка меня обнаружит, но она, не доходя до ёлки, села, повернувшись ко мне спиной. Я слышал как из неё полилась упругая струя. Она писала. Сучка. Я опустил шорты и снова начал дрочить, представляя как опускаю мой член под её горячую струю. Намочи его! Так! Да! Прекрасно! Восхитительно! Давай! Теперь открой ротик, я запихаю его тебе по самые гланды. Ты ведь этого хочешь? 'Да!' - Отвечает она. 'Хочу! Всего! Целиком!' Я запихиваю член ей в рот, она что-то бессвязно мычит. Подруги машут ей. Идите в жопу! Она занята. Она сосёт мой член. Они вылезают из воды. Наблюдают за сосущей подругой.
-Так нечестно! Говорит одна. Я тоже хочу!
-И я! Говорит другая.
-И я! Подхватывает третья.
-Идите ко мне, сучки! Я вас всех отымею. Только маме не говорите, хорошо?
-Не скажем! Хором говорят они.
Я каждой даю пососать свой багровый хер. Потом обливаю их спермой.
-А теперь мыться! Говорю я. И они уходят к воде довольные и счастливые. Сначала трое, а потом и та, что мочилась. Я опустошён. Мне легко и хорошо. Я смотрю вниз. Божья коровка на травинке пытается взлететь, но крылышки слиплись. Я кончил прямо на неё.
Зарисовка 12. В парикмахерской.
-Как постригаться будешь? Парикмахерша-молодая девушка в джинсах и футболке-смотрела на мою шевелюру в зеркало и улыбалась. Я сидел в кресле, укрытый клеенкой выше колен. Кажется, это называется пеньюар.
-Коротко.
-Понятно. Со знанием дела произнесла она. Что ей понятно? Думал я. Про насадку не спросила. Каким номером будет стричь? Сам я не уточнял, захотелось посмотреть что у неё получится. Если слишком обкорнает, не страшно. Обрастет со временем. Потом все равно опять подстригаться.
Девушка взяла машинку, вставила насадку. Когда она нежно положила ладонь мне на голову и слегка сжала череп, мой член затрепыхал, словно пойманная рыба в сетке. Честно говоря, он отреагировал уже раньше при взгляде на парикмахершу, когда я вошёл внутрь. Эрекция усилилась благодаря её духам. Пахло гиацинтом, розой, жасмином и мускусом. Запах просто обалденный. Парикмахерша орудовала машинкой,время от времени прижимаясь ко мне телом. Её сиськи, как два буйка, маячили перед моим лицом. Если бы у меня был язык, как у коровы, я мог бы облизать их. Ложбинка между грудями, кстати, она, по-моему, называется кливидж (когда пенис наполняется кровью, то и мозг работает лучше). Так вот кливидж тоже меня заводил. Вообщем, я возбудился не на шутку. Член надулся и затвердел окончательно. Пеньюар приподнялся, образовалась горка. Её нельзя было не заметить. И парикмахерша увидела.
- Это что такое?
- Н-ничего. При сильном волнении я начинаю заикаться. Это м-мобильник. Выпал из к-кармана.
-А, мобильник. Я уж подумала у тебя эрекция, дружок. Она хохотнула и отошла ненадолго. Я быстро засунул руку в карман и, дотянувшись, схватил член и загнул его. Горка пропала. Девушка подошла, посмотрела на пеньюар.
-Отлично! Продолжим? Она снова заулыбалась. Но как-то по-новому. Машинка загудела, и девушка принялась стричь мои волосы. Они падали вниз, образуя кучки, словно трава, скошенная газонокосилкой.
-А ты милый! Вдруг сказала она. Желание как ветром сдуло. У меня всегда так. Если начинают флиртовать, возбуждение исчезает. Член сморщился, как воздушный шарик, из которого вышел весь воздух. Я резко подскочил, девушка отпрянула.
-Прочь! Крикнул я ей, как будто передо мной стоял дьявол, схватил куртку с вешалки, бросил деньги на пол, и побежал вон из парикмахерской.
Зарисовка 13. Пятничная.
По пятницам я с отцом обычно хожу в баню. Традиция такая. У нас в городе отличная баня. Есть мужская и есть женская. Но в этот раз нам не повезло. Баню закрыли на ремонт. Хоть я и не верю в приметы, но в голове почему-то сразу всплыла сегодняшняя дата - тринадцатое января.
-Пойдём в общую. Решил отец. И мы пошли.
По правде говоря, я в общей бане ни разу не был. Было страшновато, ведь там полно голых женских тел. Я не привык к такому скоплению жоп и сисек. Честно сказать, я никогда не видел обнажённых девушек вживую. Только в журналах и по телевизору. И всегда при виде их испытывал отвращение. Наверное, я ненормальный. Мне больше нравится смотреть на одетых и мысленно их раздевать и трахать. Наверное, я больной.
-Пап, может ты один сходишь, а я дома помоюсь. В ванной. Попросил я отца.
-Не выдумывай! Традиция-это святое! Сказал отец тоном, не допускающим возражений.
"Да, традиция-это святое, а родной сын-это мелочь, на которую можно не обращать внимания." Подумал я и обиделся.
Когда мы зашли в моечное отделение, мне в глаза тут же бросились черные небритые треугольники и разномастные выпуклости с сосками. Их тут было море. Чёрное море с сиськами на поверхности.
-Пошли. Отец повел меня в парилку.
В парилке было жарко. Так жарко, что я испугался за свои брови и ресницы. Посидев минуту, я пулей вылетел оттуда. Подбежал к душу, крутанул вентиль и подставил своё красное лицо под струи холодной воды. Как хорошо!
-Простите, не поможете? Я повернулся на источник звука. Передо мной стояла молодая девушка лет восемнадцати с длинными светлыми волосами, кареглазая, с чуть вздернутым носом, с аккуратным, красиво очерченным ртом. В правильной формы ушах маленькие изящные сережки в виде полумесяца. Я опустил взгляд ниже. Грудь упругая, небольшая, соски, словно вишенки, тёмно-розовые. Я тут же представил торт, в который вонзаются мои зубы. Девушка скрестила ноги и повторила вопрос. Я поднял глаза.
-А? Н-нет, не помогу. Сказал я и отвернулся.
-Хм. Грубиян. Девушка хмыкнула и отошла.
Я помылся и направился в раздевалку. С меня хватит. Спасибо, папа. Ты испортил мой день.
Проходя мимо скамеек, стоящих вдоль стен, я заметил девушку с полумесяцем в ушах. Она лежала на скамейке, а рядом стоял какой-то парень и водил ей мочалкой по спине. Нет, ну это ни в какие ворота не лезет. Развратники! Содом и Гоморра! Фу! Что я здесь делаю?
Девушка заметила меня и подмигнула. Я отвернулся. Мне было так омерзительно невыносимо плохо, как будто меня окунули в бассейн с помоями.
Я сидел в раздевалке и думал о случившемся. Никогда больше, слышишь, папа? Никогда я не пойду в общую баню. Можешь меня отхлестать ремнём, можешь запереть в комнате и никуда не выпускать, можешь меня отдать на съедение львам, а можешь просто задушить своими руками. Но я в общую баню не пойду. Плевать я хотел на твои чертовы традиции, папа.