Если лицо приблизить к зеркалу на расстояние 1-го сантиметра от кончика носа, то ещё можно подумать, что глаза почти- что красивы. Если отодвинуться на расстояние локтя, то вид становиться безобразным: эти жуткие пегие веснушки на матово-блеклых щеках, скулы от татаро-монгольского ига, и губы, без обводки коричневым карандашом, далеки от пухлости, так обожаемой мужской половиной.
Если отойти на два метра от раздражающего стекла - все неприятное сглаживается и получается вполне приличная тёлка. Далеко не супер , но вполне.
По сути, Алёна уже давно поняла, что лицо и тело не самое главное. Главное то, как себя поставишь. Когда она стояла на линии, она пробовала улыбаться заискивающе, улыбаться заигрывающе, не улыбаться совсем, делать надменное лицо, изображать желание и последнее - бросать короткий и злой взгляд, резко затем, отводя его в сторону. Самое интересное, что именно этот колючий взгляд, уходящий в дальнюю даль, имеет основное значение для успеха. Мужики клюют на него, как вобла на свеже-розового червяка во время весенней рыбалки. Их надо заинтересовать отрешенностью, и непонятной, недосягаемой для них глубиной поступков и эмоций. Только с помощью этого приема удавалось кое-как набирать ту сумму, отдавая проценты с которой, можно было кое-что отложить для себя. И вообще, эта сука Оля, уже заколебала своими придирками и бесконечным контролем. " Ты, блин, скрытую видеокамеру поставь, кобыла долбанная " - думала Алена, когда та спрашивала, что именно было с клиентом. Хотя её понять можно - у каждого процесса своя цена.
Но Алена не хотела никого понимать. Хватит. Напонималась уже. Просто нужны деньги. Просто всё надоело, и что бы слинять, тоже нужны деньги. Просто эта кишка-Оля достала до кишок, и теперь Алена от неё наконец-то отделается. Просто этот большой город с дорогами, по которым носится огромное количество похотливых водителей, с которых ничего не возьмешь кроме таксы, уже сидел в печенках, и решение пришло само собой. Пока сутенерша опомниться, и кинется искать, да пока найдет, если вообще найдет, пройдет немало времени. Вот его-то можно будет провести в свой личный кайф, ни с кем не делясь заработанным и, наконец-то, чувствовать себя женщиной, уж этого-то Алена сможет добиться запросто. Раз подвалила в жизни удача, надо ловить её за хвост и использовать на полную катушку. А встречу с Олегом она приняла именно за такую удачу . Он как в воду глядел, когда предложил пожить на лоне природы недалеко от её родной деревни, (последнее он не знал, конечно , да, ему и не надо). Ферма - это не база отдыха на черноморском побережье, но и не та надоевшая улица, где в любую погоду бросаешь короткие отрешенные взгляды, что бы быть выбранной из толпы себе подобных.
Как только они прибыли на будущее место жительства, Алена сразу же оценила обстановку, которая пришлась ей по вкусу и по желанию.
Подсобное хозяйство распласталось мелкими строениями на значительном участке еще более значительной степной стихии, торжествующей праздник воли и свободы. Комната, предназначенная для жилья,конечно, - так себе, зато, за неё не надо платить. В ней стоит четыре кровати, одна из них будет её, Алены. Кормежка вполне приличная. Смотрящий по ферме - тертый калач, видно с первого взгляда, с ним можно провернуть что-нибудь такое, что принесет неплохую прибыль: одним поросенком больше, одним меньше. У кого вообще нет поросенка, тому эта разница намного заметней, чем тому, у кого этих поросят много. Еще в конце месяца ожидается зарплата в размере тысячи рублей. И за все это требуется лишь иногда заменять повариху и раз в неделю стирать одежду с семи мужиков. Но самое главное - это отсутствие какой-либо конкуренции, нельзя же считать конкуренткой эту козу с преданными глазами по имени Жанна. Она прямо таки готова стать сиамским близнецом Юрику. Этот мальчик, из всех здесь находящихся мужиков, самый подходящий объект для Алены, твердо решившей взять от жизни все блага. Были ещё четыре дровосека, один пастух и сумасшедший старик, спавший в свинарнике . Никто из них ЕЁ не заинтересовал, но все они являлись необходимым фоном, для дальнейшей игры- "слабое звено", где из них двух студию покинет Жанна. А победа в этой игре будет основана на трех правилах - "можно", "нужно" и "нельзя".
Нельзя!!! Жаловаться на свое прошлое.
Показывать сразу, что Юрик её интересует.
Спать с кем- либо даже за хорошие деньги.
Нужно!!! Нравиться всем: от смотрящего до чокнутого
Из прошлого сделать манящую тайну.
Удивить всех неженской выдержкой.
Можно! Расслабиться под привезенную из центра водку.
Показать, что устала от ресторанов и заумных мужчин большого города.
Жалеть Жанну при каждом удобном случае.
То, что "нельзя" - воплотить легко и просто. О прошлом говорить действительно не хотелось, и со всяким отрепьем уже вволю наспалась. В плане "нужно" придется попотеть: для того, что бы понравиться всем, надо будет с недельку приложить усилия; жрать повкусней приготовить, убраться в комнатах и поулыбаться смотрящему при встрече. Вечерком за ужином и за выпивкой заключить какое-нибудь пари, типа: кто больше выдержит на руке горящую спичку, и победить в нем. Алена почти не боялась физической боли. Её лупцевал отец и отчим, и те, кто однажды поймали за воровством денег в школьной раздевалке, и сутенерша после трёх глупых попыток сбежать, и некоторые пьяные клиенты. Боль надо просто перетерпеть, ведь она когда-нибудь да кончится, главное, что бы она не вела к смерти, а так - ерунда. В общем, правила выполнить реально, пусть эта жалкая коза поспит с Юриком последние деньки, хотя и это можно испортить, ведь спать им теперь придется с Аленой в одной комнате. А потом... потом он узнает что такое настоящая постель, правда уже от неё, Алены, а не от этой слащавой дуры. В начале месяца, когда старая карга получит пенсию, можно будет сходить в село, что бы навестить бабулю. Сутенерша, наверняка, попрется в первую очередь к бабке, туда, где уже однажды находила Алену после неудачного побега. Попрется по асфальтовой дороге, проходящей далеко от фермы, она ведь не станет бить свою серебристую " 10" по проселочной дороге, а значит, не попадет на ферму никоим образом. Поэтому теперь все по-другому, дураков нет, что бы повторять собственные ошибки. Теперь Алена много чего знает и кое-чего умеет, а это значит, что она будет вкусно есть и сладко спать, а дальше... ну его к черту, это дальше. Поживем - увидим.
--
Мам? - в ответ тишина, только противный шепот и хохоток за закрытой дверью, - мама! Мам! Открой! Я тебе только кое- что скажу.
--
Ну, чего ещё? Чего надо? Ты можешь сама, без меня, хоть что-нибудь сделать? - заспанное лицо с остатками косметики появилось в проеме полузакрытой двери.
--
Мам, я пойду к Насте, а потом поеду к бабушке. Я взяла в вазочке 150 рублей. У бабушки встречу с Танькой Новый год.
--
И для этого надо было нас будить? Могла бы записку оставить. Ладно, езжай. Бабушке привет.
Дверь захлопнулась. "Могла хотя бы поинтересоваться, когда я вернусь - думала Нина, натягивая дубленку, - до праздника еще добрых четыре дня". Также Нина подумала о слове "нас". Почему в жизни все так печально? Почему у всех историй, которые она видела своими глазами, а не читала в газетах и книгах, такой плохой конец? Начало еще ничего, а вот конец всегда грустный. А может быть это вмешательство черного колдовства, посланного кем-то на мирную семью прапорщика военной части? Ведь с чего-то он решил уйти от мамы к Валентине. Просто так нормальный человек не бросит пахнущие "лоском" кухонные полотенца, уютные кресла перед японским телевизором и магнитофон, на котором записаны первые песни трехлетней Нины? Ответа у неё не было. Мама тогда сказала: " все будет, как раньше". Но вскоре Нина узнала, что мама еще молодая женщина, что она обязательно найдет свое счастье и докажет папе, что умеет жить, и еще то, что Нина, если любит мамочку, не должна мешать ей устраивать свою личную жизнь. На этом хорошая история заканчивалась. Дальше пошла грустная жизнь без подарков на праздники, без вовремя наглаженных юбок и практически без общения с мамой, если , конечно не считать общением бытовые фразы, кинутые впопыхах приказным тоном. Личная жизнь мамы поначалу шла полным ходом и весьма успешно. Мужчины приезжали на машинах, одевались в дорогие дубленки и дарили французскую косметику. Через некоторый период их сменили другие варианты, ходящие пешком и в поношенных кожаных куртках. Затем, как в плохой сказке, случился пожар, в котором сгорели и уютные кресла, и телевизор и магнитофон и еще масса полезных вещей, составляющих понятие "дом". Дядя Леша был не жадным и не сказать, чтобы вредным, больших денег не было, но на расход и еду хватало. И пил он не много, пузырек на двоих с мамой для аппетита, к хорошему ужину, а главное, мама говорит, что наконец-то нашла свое счастье, и Нина должна радоваться, что они живут "как люди", а не в "сраном общежитии". Когда дядя Леша приходит с работы, он весело кричит: "Здорово, бабцы!" - и всегда спрашивает: " как дела?"- только никогда не слушает Нинин ответ. Они с мамой всегда находят много тем для разговоров, до которых Нина "ещё не доросла", и после ужина уходят в свою комнату. Плохо то, что после школы, где остались родные сердцу Милка и Настя, пришлось поступить в колледж, в котором никто из учащихся не считал Нину нужной или важной частичкой класса. Мама всегда говорит, что у девушки должна быть своя личная жизнь. И у Нины уже была попытка обрести эту еще непонятную своими страстями, но уже манящую тайной и привлекающую всеобщим к ней интересом жизнь. Она абсолютно не знала как вести себя с парнями, что бы они потом пригласили на танец, или предложили встречаться. Совсем другое дело школьные пацаны, с ними можно было побегать по недострою, поиграть в "коли" на речке, толпой смотаться на новый фильм и потом обсуждать его с шумом и воплями. А те, незнакомые молодые парни, о которых шепчутся девчонки на дискотеке, приводили Нину в состояние онемения. И вот на последнем вечере, на который её пригласили в школу Милка со своей подругой, Нине вдруг показалось, что вскоре у неё будет та самая личная жизнь, которую положено иметь каждой симпатичной пятнадцатилетней девушке. Сначала она долго стояла в куче девчат во время медленных танцев. Затем, почти уже в конце дискотеки, как из-под земли вырос парень в кожаном пиджаке и в темных очках, и ничего не сказав, уверенно взял её за локоть и повел в середину зала. От него пахло спиртным и сигаретами. Он наклонился и сказал ей в ухо: " Ты просто куколка. Далеко живешь?" - Нина, почувствовав приближение чего-то нового и непривычного, взяв себя в руки, улыбнулась и сказала, где она живет. Музыка была громкой, и она попыталась повторить сказанное, потому, что парень ничего не ответил, но он не продолжил разговор и после её сбивчивого и долгого объяснения. После танца, он предложил ей выйти с ним покурить. Когда они выходили из зала, она увидела, с каким любопытством взирали на неё девчата, и это прибавило ей смелости. На узкой тропинке прилегающей к зданию и отделенной кустами от тротуара парень снял очки и, притянув её к себе, впился в губы. Это было совсем не так, как она себе представляла, и ей, если честно, совсем не нравилось, то, что он делает, но мысль, что это начало личной жизни, заставляла её терпеливо ждать, что будет дальше. Его руки властно ощупывали всю фигуру, через некоторое время, сделав паузу, он сказал: - "Пойдешь со мной? Жди здесь, я сейчас приду" Она простояла минут пятнадцать. Затем вышла, был конец дискотеки, и девчата кучками шли по домам. Милка окликнула её, и Нина вкратце рассказала ей о происшедшем. " Ну, ты чокнулась! Не надо с ним никуда ходить!" - почти закричала Милка. Нина никак не могла поверить, что у Милки будет такая реакция. Может быть зависть? Но подружка, как скаженная твердила одно и тоже, что надо, Надо ехать домой, и чем быстрее, тем лучше. Нина покрутила головой в поисках упорхнувшего призрака личной жизни, но его нигде не было видно. Пришлось в сопровождении Милки и её подруг идти к маршрутке. Все это произошло осенью. Однако это событие все же имело свой результат. Нина поняла, что она Может. И ещё поняла, что будет смелее и обязательно откроет для себя этот неведомый новый мир.
Так она рассуждала по дороге к Насте, потом, от Настиного дома, где никого не оказалось на месте, - до автостанции, затем в автобусе, пока за его окнами пролетал городской пейзаж. Но когда полупустой автобус выкатил на трассу, ведущую в тот уголок Земли, где Нине не только задавали вопросы, но и с удовольствием слушали ответы на них, её мысли переключились на предстоящую встречу. Бабушка будет очень рада её приезду, она всегда бывает рада Нининому появлению, не взирая на время года и наличие денег от скудной пенсии. Танька, тоже будет визжать от восторга, хотя ещё не знает, что Нина купила ей классную перламутровую помаду. Преимущества сельского бытия в плане празднования Нового года для Нины были, бесспорно, на лицо.
--
Игорь, Игорь! У нас есть бинты? Скорей ! -
Игорь был поставлен Олегом смотреть за всем и всеми в подсобном хозяйстве вдали от города. Поставлен, сказано грубо. Они знали друг друга с детства, и на протяжении всей жизни поддерживали отношения. На данный момент времени они просто оказались взаимнонужными друг другу. Два срока из трех у Игоря были за наркоту и один за квартирную кражу, совершенную всё из-за тех же гребанных наркотиков. И теперь, дожив до сорока лет, (что, честно говоря большая редкость для сидящих на игле с 17) он почувствовал, что так дальше нельзя. В жизни было много хорошего, с чем не хотелось расставаться . Для того, что бы этого не случилось, надо было перекумарить, завязать с наркотой начисто.. А перекумарить в городе, где весь круг знакомств состоит из употребляющих эту дрянь невозможно, поэтому предложение Олега присмотреть за хозяйством было, как нельзя, кстати. За полугодовое пребывание на ферме, он не только смог остановиться, но еще нашел настоящее наслаждение в утренних пробежках и в общении с братьями нашими меньшими, коих в хозяйстве было предостаточно, начиная от крупнорогатых, заканчивая верными четвероногими друзьями человека. Немного портило настроение то обстоятельство, что рабочих на ферму выбирали из самого, что ни на есть, отстоя общества. Нет, Игорь и сам понимал , что про него можно сказать то же самое. Но одно дело, человек, разъеденный черной силой дурмана, и совсем другое - когда без дурмана у человека черное нутро. А таких на ферме было больше, чем тех, кто однажды по неопытности ошибся в жизни.
--
Ну, что там у вас стряслось? - Игорь спросил это лениво и без страха, потому, что у Лешки - чабана, несмотря на криминально-драматический оттенок просьбы, было счастливое лицо.
--
Игорь, ты представляешь, эта Алена, она такая, понимаешь, такая...!
--
Говори по делу, что случилось, - попытался охладить его пыл смотрящий.
--
У Санька пропали деньги, ну, из той тысячи, которую ты нам на неделе заплатил. Немного денег, всего 150 рублей. Мы сейчас сидели, бухали, и он высказал намек, что деньги у него с...л кто-то из наших, и что до этого деньги не пропадали.
--
Ну?
--
Знаешь, Алена встала и говорит: "Ты что же, на меня намекаешь? Хорошо". Подошла к шкафу и со всей силы, как даст по стеклу! Стекло в дребезги, кровь течет по руке, а она - хоть бы что! : "И ты,- говорит - думаешь, что я могу скрысятничать?!" Игорь, ты прикинь, какая баба! Санек заткнулся, а мы все за неё. Мы её в обиду не дадим!
Да, подумал Игорь, так я и знал. Он практически, с первого взгляда раскусил эту Алену. Деньги, естественно, кроме неё взять было некому, до её приезда ничего не пропадало. Его - нет, а вот таких дурных пацанов, она может кружить без особых усилий. Её появление на ферме полтора месяца назад не сулило ничего хорошего. Он так и знал, что начнется всеобщее умопомрачение и разные критические ситуации. Наверно уже пора прищучить её энтузиазм, иначе жди беды. Кажется, Олег думал, что она скрасит одинокую жизнь пацанов, когда приглашал её на работу, но он не учел человеческий фактор.
--
Позови её ко мне, и побыстрее, я сам наложу повязку - не разделяя восхищение Леши-чабана, спокойно изрёк смотрящий.
Алена наблюдала, как Юрик суматошно рвёт простынь и пытается правильно замотать её порезанную чуть выше кисти руку. Он что-то там говорит о любви и будущем. По телу Алены разливалась сладкая усталость, соответствующая полученным ощущениям. Ей было хорошо. Так хорошо не было уже очень давно. Может быть даже никогда. Она с удовольствием вспоминала, с каким унижением бесхребетная Жанна пыталась вернуть себе внимание своего возлюбленного, и как, впоследствии, была вынуждена уехать с фермы, практически изгнанная призрением со стороны Юрика. Бальзамом на душу были слова остальных пацанов, которые явно завидовали Юрке, о том, что они за неё любому открутят башку. Его ночные стоны и страстные клятвы, видимо были слышны не только ей. Сейчас она королева. Пусть королева фермы, но это в сто раз лучше, чем быть чьей-то слугой в городе. А что касается смотрящего, то она и его постепенно приберет к рукам. Ишь ты : " Пусть Алена придет ко мне." Сейчас разбежалась. Слушать его укоры, в такой момент, когда все у твоих ног, не её, Аленин, уровень. Надо будет, сам подойдет. Об этом совсем не хотелось думать. Скоро будет Новый год, и надо придумать что-нибудь интересненькое для этого случая, а пока, вполне можно расслабиться и сладко уснуть.
" Господи, даже ширево не приносит такого удовольствия, как она. Она сумасшедшая, непредсказуемая!" - думал Юрик, после того, как она уснула у него на плече. До неё у него было немало баб. Бог не обидел его ростом и лицом. Но, как и с первой женщиной так и со всеми остальными все происходило просто по потребностям организма. Нельзя сказать, что бы в его душу, когда-нибудь заползала змея-страсть, или то , что все называют любовью. А сейчас он не переставал её хотеть и ей удивляться. Ну, кто бы мог подумать, что она треснет по этому шкафу?! Ну кто бы мог представить, что, пока гудел возмущенный гомон против Санька, она вдруг подойдет к нему, Юрке, резанет его ладонь, а потом соединит свой и его порез, и при всех объявит, что теперь они вместе навсегда, и она готова отдать за него кровь, а потом ещё обнимет и покорно положит на его плечо свою голову. Такое бывает только в фильмах. И вот теперь ему выпало право - быть главным героем. И он, Юрок, попытается играть эту роль до последнего, а дальше .... Черт с ним с этим дальше. Поживем - увидим.
От парома до поселка тянулись две дороги. Одна асфальтовая, другая проселочная. Последняя была в два раза короче, и Нина автоматически пошла по ней. Все эти места она знала с детства, и никого здесь не боялась. А кого бояться в два часа дня? Вот ночью - другое дело. Ночью Нине было страшно даже выходить в деревянный туалет в бабушкином огороде. Степь была покрыта снегом, таким редким подарком природы в наших краях. Воздух был холоден и свеж, и только в районе фермы, отдавал соответствующими запахами . Возле барака с окнами стояли две фигурки, кажется мужиков. Когда рядом живые люди, совершенно становиться не боязно идти, и дорога кажется не такой уж дальней.
--
Ну, долго ещё тут торчать, у меня ноги замерзли. - Алена переступала с ноги на ногу, приплясывая на месте. Они уже полчаса ждали, когда на горизонте появиться Лешка- чабан, которого Юрик должен подменивать во второй половине дня. У Алены болела голова и было плохое настроение.
--
По-моему легче перевезти сено сюда, чем каждый раз гонять свору за три километра, - продолжала Алена прищуря глаза.. Юрик думал, что она как всегда права, но спорить с Игорем не решался до поры до времени.
--
Королева моя, иди домой, я сам его дождусь, не мерзни, -сказал он поправляя ей шарф.
--
Королева! Одни слова. Ты знаешь, что у меня на зеленых штанах замок разошелся? А через три дня - Новый год! Может ты мне королевский подарок приготовил? Или ты думаешь, что если оставил мне опохмелиться , я буду как Жанна тебе смотреть в рот? Что ты мне можешь подарить на свой жалкий остаток зарплаты. Ты, значит за кражу сидел? Ладно. А ради кого же ты пошел брать хату? Ради себя? Ну, разве нет? Понятно, что для себя любимого. Ради меня можно только языком трепать и мной гордиться, потому что знаешь, что я ради тебя на все готова.
--
Алена, ну что ты говоришь, я для тебя все, что хочешь сделаю, только намекни, Ну, скажи, скажи чего ты хочешь? - у Юрика вдруг сжалось сердце от одной только мысли, что она развернется и уедет в город. Ему жутко захотелось пойти с ней в комнату и обладать ей долго- долго, до полного изнеможения.
--
Вот , смотри, тут даже думать много не нужно. Видишь идет шмокадявка, девчонка, которая ничего в этой жизни не видела и ничего не испытала, а на ней уже и дубленка и штаны и сумочка. Скажешь, ей бог послал ? Нет. Ей это купили те , кто её любят. Может родичи, а может её парень. А у меня на всем свете нет никого, на кого бы я могла рассчитывать. Вот и весь расклад.
И кровь, и выпитая до обеда похмельная водка бросились Юрику в голову.
--
Алена ! Я у тебя есть! И я тебя люблю больше жизни! Ты никогда не будешь ни в чем нуждаться, поняла?!
Она молча отвела взгляд в сторону.
--
Не веришь?! Ты мне не веришь?, - он попытался повернуть силой её лицо, что бы увидеть глаза, но она упрямо не поворачивалась.
--
Ладно, - сказал Юрик, и развернувшись пошел в сторону степи.
Когда Алена посмотрела ему вслед, она увидела, как он наклонился и что-то поднял возле забора. "Ну, ну" -подумала она по дороге в комнату, - посмотрим , что ты можешь, ковбой"
---
Нина зачем-то оглянулась. Она понятия не имела, зачем. Парень быстро догонял её по дороге. Он был достаточно высок и кажется симпатичен. Нина улыбнулась и приготовила первую фразу. Она не сразу согласиться с ним познакомиться, но покажет ему слегка, что он ей нравиться и она не против будет с ним встретиться еще раз. Она постарается быть похожей на Машку из колледжа, и тогда у ней все получится. Возбуждение и нетерпение теснились у нее в сердце. "Когда же он наконец, меня догонит? - с трепетом думала она, как вдруг, почувствовала, что не может вспомнить ту приготовленную фразу , и не знает где находится, потому что вдруг наступила непроглядная ночь.
Юрик вернулся примерно через сорок минут.
--
Вечером я принесу тебе брюки, - сказал он, присев на корточки возле кровати на которой лежала Алена. " Слабак" - подумала та, и отвернулась к стенке.
Через полчаса в комнату влетел растрепанный Лешка-чабан.
--
Братва, вставайте! Чё я вам щас скажу!
Алена развернулась на другой бок, лицом к Лешке. Юрик на соседней кровати сел.
--
Юрок, ты прикинь, там в котловане баба убитая лежит. Честное слово! Я только что оттуда.
--
Что сразу убитая, пьяная наверно - сказал Юрик, не сводя с Алены глаз.
Алена напряглась. Она бросила на Юрика быстрый взгляд и, затем посмотрела на чабана .
--
Ты кому-нибудь говорил об этом?
--
Не-а, сейчас пойду Игорю расскажу, и пацанам тоже. Ты прикинь, утром её не было, я точно знаю. Моя корова пош...
--
Слушай, Лешка, не надо пока никому ничего говорить. Я сейчас пойду и посмотрю сам. Ты башкой своей не соображаешь, что это может быть наш чокнутый сделал. Надо сначала все обдумать, прежде чем дым пускать, понял? - и Юрий посмотрел на чабана внушительным взглядом.
--
Ладно - ответил Лешка с большой неохотой.
Через полчаса Юрик вернулся к ожидающим его Алене и Лешке. Он протянул ей штаны.
--
Ты, чё их с мертвячки снял? - вылупил глаза Лешка.
--
Ей они больше ни к чему. Да, она действительно мертвая, вся башка в крови. Иди к смотрящему и спроси, что делать, только про штаны не п...и. Понял?
Лешке не надо было повторять дважды , он сорвался с места и полетел искать Игоря. Юрик молча вынул из-под куртки сумку и также потянул Алене. Она вывалила содержимое сумки на кровать. Там была новая губная помада, сто рублей, расческа и блокнот. Одним махом сбросив все обратно, Алена спрятала сумку под кровать, потом медленно подошла к Юрку так близко, как позволила её грудь.
--
Ты тоже сумасшедший, - сказала она шепотом, - сумасшедший как я.
И дальше не было разговоров, всё пережитое им со вчерашнего вечера до этого момента выплеснулось в одну большую волну страсти.
Намного позже , почти в десять вечера, они вместе сходили в котлован. Алена сняла с Нининых ушей маленькие сережки, а крестик оказался не золотой - так, дешевая ерунда. На следующее утро разочарованный Лешка- чабан подметал все следы от котлована до фермы по приказу смотрящего, которого чуть не хватила кондрашка от возбужденного рассказа подопечного об обнаруженном трупе. К ночи этого дня Алена с Юриком сходили к бабке попариться в бане и запастись самогоном на следующие дни и праздник. Бабке очень понравился Аленин жених, и она даже постелила им одну кровать, под матрасом которой Алена спрятала сумку. Блокнот они сожгли в бане, там не было ничего интересного, кроме того, что погибшую хозяйку записной книжки звали Ниной. После этого Алена показала Юрику как правильно мыться в сельской бане, и затем уставшие и довольные они уснули под пуховым одеялом на белых простынях.
Все самое неприятное началось первого числа нового года. Приехал Олег, и Игорь сразу же рассказал ему про труп .
--
Кто ? - коротко спросил Олег.
--
Не знаю, но может быть кто-то из наших - удрученно ответил Игорь.
--
Раз не знаешь, значит ни причем, - вывел Олег - надеюсь мне ты врать не будешь. А если ты не при чем, то надо вызывать ментов.
--
Как я им объясню, что она там почти пять дней валяется?
--
Скажешь, что только заметили - закончил разговор хозяин и вызвал милицию.
От всего, что случилось после этого у Алены остался гадостный и паршивый осадок. Все последующие события вызвали такие ощущения : нетерпение, раздражение, унижение, страх, и ещё одно, которому Алена не знала названия. Прикатившая свора ментов наделала немало шума на ферме и в ближайших окрестностях. Набежал народ из поселка, собрались все работники фермы. Поселковые бабы плакали и качали головами, чокнутый старик-свинопас нарезал круги вокруг котлована и нёс околесицу про слуг сатаны. Какая-то молодая девка опознала Нину и билась в истерике в объятиях подруг. Дотошные менты нашли на краю котлована кирпич с остатками крови. Один из них додумался пригласить Алену в качестве понятой. Смотреть на вымерзшее тело убитой было уже нелюбопытно и неприятно. Тем более надо было изображать первоначальный интерес постороннего лица. Опера прогоношились на ферме с обеда до трех ночи. При них нельзя было расслабиться, отдохнуть и выпить. Они заснашали всех однотипными вопросами о событиях прошедших дней. Тупорылый Лешка- чабан, несмотря на предупреждение Игоря, о том, что труп обнаружили 1 -го января, по запарке выдал, что видел труп 30 декабря, чем породил новую волну допросов.
К всеобщему удивлению, четверых дровосеков сразу же увезли в райцентр, потому, как выяснилось, что они числятся в розыске за драку со смертельным исходом за каким-то городским отделом. У смотрящего тоже возникли большие неприятности, так как он долгое время скрывал их местонахождение. На следующий день менты вызвали оставшихся членов бригады в районное отделение милиции. И, тут, у Алены пошла самая черная полоса воспоминаний. Сердобольная повариха раскололась, что о мертвой девочке на ферме знали с 28 числа, и, уж, не известно, как удалось ментам накапать материал о том, что на на убитой были черные брюки.
--
Снимай штаны - грубо приказал один из оперов, дернув Алену за локоть.
"Ладно," - подумала она , и плавно, глядя прямо в глаза наглому оперу начала расстегивать брюки.
-Не здесь снимай. В туалете.- опер, видимо, хотел показать, что ему безразлично.
Без брюк, Алена почувствовала себя снова стоящей на линии. Только никакие взгляды не пробуждали ни у кого из окружающих ожидаемых реакций. Жалко было расставаться со штанами, которые в сочетании с кофтой, купленной на Нинины серьги, поистине дали возможность на Новый год почувствовать себя королевой. Опера водили её из кабинета в кабинет, орали и тыкали в лицо штаны. Но Алена уже давно перетерла все возможные вопросы и ответы, поэтому, тупо глядя в пол, отвечала одно и тоже: " нашла возле дороги". Временами, до неё доносились повышенные голоса из соседних кабинетов, где ментозавры мучали Лешку, Игоря и Юрка. Но ей было все равно, она знала, что если молчать, то как-нибудь обойдется, только если ВСЕ будут молчать. За Юрика она не переживала, повариха и смотрящий толком ничего не знают, а Лешка -чабан - полоумный, какой с него спрос. Поэтому она была спокойна. Только ужасно хотелось есть и выпить. Ближе к ночи приехала какая-то баба из города, которую ожидали менты, и через полчаса Алену пересадили в другой кабинет, где на столе стоял аппарат с проводами, а за столом сидела та самая женщина . Баб Алена вообще не боялась, сколько раз уже ей приходилось накалывать сутенершу, и остальных она делала быстро и ловко, как Жанну. Аппарат оказался детектором лжи. Алена с усмешкой про себя подписала заявление о проверке на нем. Она была уверена, что продумала все ответы и вбила себе в голову, что, так оно и было на самом деле. Однако баба не стала спрашивать имеет ли Алена отношение к убийству, а задала тот вопрос, к которому Алена была не готова. Она спросила как звали погибшую девочку. Потом начала зачитывать разные имена. На имя "Нина" у Алены душа ушла в пятки. Вот, черт! Кто бы мог подумать о таком подвохе, с досадой вспоминала бывшая королева. Баба захлопнула компьютер и утвердительно покачала головой менту, стоящему возле входа. Алену снова перевели в другой кабинет, и здоровый мужик приехавший из центра стал вкрадчиво уверять, что они не сомневаются в её, Алены, причастности, и,что необходимо рассказать всю правду. Залетел другой опер, который занимался чабаном. Влетел к ним в комнату и прочитал показания Лешки, который оказался не таким уж дураком, каким Алена его представляла все это время. Оказывается, он сразу заметил какие следы идут от трупа девочки к ферме, и когда опера ему предъявили оттиски нескольких ботинок, он указал на Юркины, выбрав их из ряда других. После этого опера совсем озверели. Давили на совесть, на жалость, на испуг. Да пусть, бьют. Не забьют же насмерть, -подумала Алена, смотря в темноту окна. "Зачем бить? - спокойно возразил вкрадчивый здоровяк . Мы её отпустим, что бы все видели, как она выходит из здания, затем, следом догоним и отвезем в тот котлован. Привяжем там к дереву и оставим до утра, веревки снял и никаких тебе следов. Экспертиза покажет обморожение. И пусть себе там валяется несколько дней, как та девочка. Позвони вниз, пусть ее выпустят." Алена внимательно посмотрела на лица и увидела в них только ненависть и решимость. Ну, нет. Эти козлы на всякое способны. И, ведь действительно, им ничего не будет за её смерть. В принципе, ей, Алене переживать не за что. Она никого не убивала. Никого не грабила. А то, что ей принес Юрок, она не ведает откуда он достал.Может и ведает, только за догадки срок не дают. Если так уж подумать то, кто он ей такой, этот случайный знакомый Юрик, чтобы ради него рисковать жизнью? Он запросто бросил свою драгоценную Жанну, и где гарантия, что не бросил бы потом её, Алену, встреться ему кто-нибудь чуть поопытней. И Что он собой представляет? Сидел. ..Значит не хватило ума, сделать всё так, что бы не поймали. Любит... Все они любят, пока вертишь ими как хочешь. Симпатичная морда.... Да много их, таких. А какое с ним может быть будущее? Так, ерунда. Скорее всего придется снова стоять на линии, что бы обеспечить и себя и его.. И тогда Алена начала говорить, и сдавать и Юрка, и сумку под бабушкиным матрасом. Она сбивчиво рассказывала о недалеком прошлом и ощущала то чувство, которому она не могла дать определения. Внутри Алены клокотало возмущение против того, что ей приходится терпеть все эти унижения и неприятности, голод и усталость. Стало понятно, что её сельским радостям пришел такой скоропостижный конец. Она злилась на Лешку, на себя, на ментов, но больше всего на Юрика, из-за которого она выносит все эти неприятности .
--- Когда за окошком автобуса вместо кособоких деревянных домов появились сначала двухэтажки, а затем микрорайоны, она все еще пыталась заставить себя не вспоминать обо всех черных моментах последних дней, проведенных на ферме и в РОВД. Смотрящий, просто зашипел на неё, когда она появилась после допросов. Утром на ферме было уныло и скучно. Похоже, что это надолго. А в городе наверно уже произошло много событий, пока её не было на линии. Между прочим в городе , если постараться можно встретить лоха, у которого есть и мани и своя тачка, а здесь в селе нет никакой перспективы на развитие. Да и надоело уже.
" Обрить, не обреют, - размышляла Алена, когда за окном проплыли первые девятиэтажки, - им нужно, что бы я работала, Ну, побуцкуют слегка, так, фигня. Зато, можно будет прибрать к рукам, что-нибудь поинтересней , чем Юрик, и повеселиться по-настоящему, - приободрилась она. Впереди её ждал большой город в который надо было въехать с определенным подъемом души. Алена расправила плечи, осмотрелась в автобусе по сторонам и скинула с себя тяжелые воспоминания, без сожаления и раскаяния оставив позади все преимущества сельской бытия.