Серпилий Молот

Гость из космоса или взгляд сверху

Глава 1

Солекс проснулся рано утром. Не открывая глаз, через кожу век, почувствовал, как искусственный свет, шедший от окон - иллюминаторов, начал пробиваться сквозь полупрозрачные жалюзи и стал заполнять противной желтизной все комнатное пространство. Его сознание, на время сна, покинувшее бренное тело, вернулось обратно. Созданные, спящим мозгом, картины стали рваться и расползаться в разные стороны, как разогнанные ветром, ядовитые облака неба Веги. Снилось, что-то очень хорошее, затрагивающее лучшие струны его души. Солекс попытался вернуть уплывающие картинки, накрылся подушкой от проникающего в глаза света и снова погрузился в лапы морфея.

Он входит в комнату, полную знакомых ему людей. Все здесь его знают и все с ним здороваются. Солекс узнает близких ему людей и в ответ им кланяется. Какое-то семейное торжество, причины, которого ему не известны. Вот друзья, вот родственники. Все садятся за стол. Уже слышится звон посуды, стук отодвигаемых стульев, бульканье разливаемых напитков. Все, как обычно в таких случаях. И вдруг, прямо перед собой, Солекс видит Крысю. До этого момента, он как будто знал, что она здесь, и каким то шестым чувством, все время чувствовал ее постоянное присутствие. Она сидит напротив него, улыбается всем, и ему в том числе. Ничего особенного в ее улыбке нет. Она улыбается одинаково для всех: соседу слева, соседу справа, тому, кто напротив и, наконец, Солексу. Но, Солекс знает, что ее равнодушная улыбка, с которой она обращается в его адрес, это только маскировка их отношений перед присутствующими здесь людьми. Между ними существует связь, крепкая и прочная, как якорный канат. И вот эта, нерушимая связь с ней, и есть причина его блаженства. Он смотрит на Крысю, и душа его поет, только потому, что он находится рядом с ней. Застолье продолжается не долго. Но, Солекс успевает поймать ее взгляд, исполненный нежностью и любовью, а не дежурно - равнодушный, как раньше, еще до того момента, как все встают и куда-то уходят. Он, пытается идти вместе со всеми, но, по непонятной причине, сделать этого не может. Солекс пребывает в смятении и в поисках Крыси, мечется по многочисленным комнатам дома и долго не может ее найти. Наконец, находит - она уже в оранжереи, опять, в окружении общих знакомых. Значит, подходить к ней нельзя, а можно только смотреть. Но, и просто смотреть на нее, для него вполне достаточно. Его душа вновь расцветает, он, в который раз за сегодня, пытается поймать ее взгляд.

Далее, картина сна меняется. Солекс обнаруживает себя, снующим, среди веселящихся гостей. Он идет, протискиваясь, между их телами, вынужденно улыбается, вращая голову в разные стороны. Но, ему уже, не так весело, как было минуту назад - он потерял Крысю, хотя и уверен, что она где-то рядом. Ее недавнее присутствие, все еще ощущает, его растревоженное и воспаленное сознание. Но, поиски напрасны - Крыси нигде нет. И это разочарование от ее потери - последнее, что остается в его мозгу перед пробуждением.

Проснувшийся, и недовольный, что проснулся, Солекс, все еще, находясь под впечатлением сна, долго лежит без движения и безутешно рассматривает зеленый потолок комнаты, пытается связно выразить самому себе свое отношение к этой женщине.

Вот, "рыжая бестия" все снится и снится, думает он с раздражением, пытаясь мысленно вернуться в лоно сна. Как жаль, что сон не может быть явью. В массе чувств, которые быстрым вихрем проносятся у него в голове, намешено много горечи. Солексу обидно, что и этот сон о Крысе, гораздо лучше их отношений с ней наяву. Последнее время, она снится ему часто и всегда, во всех снах, между ними присутствует взаимопонимание и теплота. А сейчас, вне сна, ему тяжело сознавать, что все самое лучшее в их истории, уже находится в категории, давно ушедшего, прошлого.

Почему меня, так тянет к ней? Задается Солекс вопросом. Не могу никак искоренить в себе эту болезненную манию. Что в этой ненормальности больше - приятного или плохого для меня? Не знаю, признается он сам себе. Просто сон, где видел ее - а вот, проснулся счастливым. Солекс тяжело вздыхает. Он опять с тоской признается, что в реальности, у них все не так хорошо. Нет такого единения с ней, которое он, только что, пережил во сне. Тем более, нет с ее стороны, той теплоты к нему, которой, только что, был исполнен, ее эфирный образ.

Что ж было тогда, три года назад, когда они находились на пике чувств, друг к другу? Куда все ушло? Может, ничего и не было, а была сплошная иллюзия духовной близости, созданная простым физическим влечением. Неужели, не было любви и тогда, на первом году их знакомства? Любовь - не любовь, размышляет Солекс. Страсть была точно, тянуло друг к другу очень сильно, в этом нет никаких сомнений. Но, все же, близким человеком, я Крысю назвать никогда не мог, даже в самые лучшие наши минуты. Души наши не объединялись, не состыковывались. Почему? Наверное, пазы или там шестеренки какие-то, у нас с ней внутри, были разные и не подходили друг к другу. Солекс улыбнулся. Значит, и тогда, не было никакой любви, неуверенно говорит он себе. Тогда, что же было? Ну, может быть, так проявлялась наша страсть друг к другу. Вот, это больше всего похоже на правду. Но, все равно, тянет меня к ней, как не к кому более.

Ничего, ободряет себя Солекс, изо всех сил пытаясь привести себя в душевное равновесие. Скоро лететь на Землю, экипаж около сотни человек и половина из них, будут девочки, наверное, найду себе, что-то стоящее, как заклинание произносит он про себя.

Солекс встает с кровати. Кровать, ощутив встроенными сенсорами, отсутствие тяжести на своей поверхности, быстро убирается в стену. Солекс с раздражением ударяет по месту в стеновой панели, где только, что была ее твердь.

-Вот, бездушная сволочь - может, я еще хочу посидеть, произносит он в слух.

Все эта, так раздражающая людей кроватная автоматика, произрастает из-за отсутствия лишнего свободного пространства. Раньше, когда жили на поверхности Веги, все жилые помещения были просторные, и не было никакой нужды иметь эти неудобные "раскрывашки".

Мысли Солекса направились совсем в другом направлении. Он, с сожалением думает, об ушедшем времени, когда жизнь на Веге было устроена иначе, и сама Вега была другой. Сейчас, уже нет никого, кто помнит, то время, когда Ярта не была такой горячей и большой, как сейчас. Еще две тысячи лет назад, по Веги можно было ходить без скафандра и дышать воздухом, не пропуская его через системы охлаждения и фильтрации. Была трава, было голубое небо, был снег. А сейчас, ничего этого нет и в помине, а есть, одна только, обожженная безжалостным и больным Яртом планета, со своей безжизненной поверхностью. Слово снег сохранилось только в словаре и, мало кто помнит, что это слово означает. Солекс теоретически конечно знал, что под снегом понимают множество мелких кристаллов воды, но как это выглядит на практике, он никогда не видел.

Солекс вошел в санузел. Большая зеркальная стена, с навязчивым натурализмом, отразила его обнаженное тело. Со стороны зеркальной стены стоял голый тридцатилетний мужчина, с хорошо развитым телом, среднего роста, с правильными чертами лица и красивыми серыми глазами.

Чего ей только надо? Опять подумал Солекс о Крысе и пристально вгляделся в собственное зеркальное отражение. Как бы там не складывались его личные отношения с Крысей, но Солекс был оптимистом по натуре и сам себе, всегда нравился. Вот и сейчас, посмотрев на себя, он остался доволен своим внешним видом. Постепенно, его душевное состояние стало приходить в норму. Он перестал ощущать душевную боль. Уже спокойно подумал про себя - разные мы с ней люди и не моя, и не ее вина, в том, что души у нас разные, родились мы такие и ничего с этим не поделаешь. Осознал, что не совпадает ключ с замком - не пытайся открыть и тем более взломать, закрытую для тебя дверь - уходи. Вот он вывод для нас, и лежит прямо на поверхности. А если тянешь ситуацию - значит, находишь в этом удовольствие, и Крыся тут, совсем не причем. Может я мазохист?

Прикосновение руки, к клавише сенсорного управления санузла, наполнило помещение водным туманом. Солекс, широко раскинув руки и ноги, с наслаждением, ощутил, как реактивы, входящие в состав тумана, очищают его тело. Простой и старый душ из водяных струй, давно исчез из обихода вегарианцев. Вода на Веге строго экономилась, недостаток ее заменялся химией. Несколькими минутами позднее, новая порция тумана смыла остатки грязи и теплый воздух, высушив тело, завершил работу очистной системы.

Чисто физически, она меня любила, в этом я не сомневаюсь. В который раз за сегодня Солекс обратил свой внутренний взор к Крысе и улыбнулся навязчивости своих мыслей. Сколько можно думать о ней? Бесплодно и бессмысленно все. Одни только мучения. Вот опять, неприятная тоска по чему-то неосуществленному, не реализованному сжала его сердце. Хватит, прокричал про себя Солекс. Какая любовь может быть без духовной близости. Я не могу вспомнить, что бы она, относилась ко мне, с нежностью и лаской. Солекс начал перебирать в голове все, что было между ними - нет, не помню. Все ждала от меня - а сама не давала. Или, скорее всего, дать не могла. Я, до сих пор, не могу понять, почему нельзя подойти, просто прижаться, обнять самой, без какого-либо внешнего посыла. Просто не умела, не знала, как это самой прижаться и обнять. Это, вот только совсем недавно, Солекс стал понимать, что это ее неумение есть не результат плохого ее настроения, или еще какого-то, относящегося лишь только к нему, негативного отношения. Раньше обижался, дулся, не разговаривал, пытался таким способом достучаться до ее сердца. Но, не достучался. Поздно, очень поздно я стал понимать, с сожалением подумал он, что она такая, какая она есть. В ней, просто, нет того, что я, как маньяк от нее требовал. Со мной ли, с другим ли, с любым, она готова только быть потребителем в отношениях. И изменить ее, через какие то объяснения не возможно. Она не виновата, она даже не понимала, в чем я пытался ее обвинить. Просто такой человек, умеет только брать, брать эмоции, ласки, нежности и все остальное, что составляет сущность отношений, а в ответ ничего не давать и даже не иметь понятия, что, что-то делает, не так.

Выйдя из санузла, Солекс начал одеваться - через полчаса, ему необходимо было выходить. Сегодня, как и почти во все предыдущие дни, в течение этих последних пяти лет, он должен был отправляться в Космический центр, где шла подготовка полета на Землю. Завтракать не стал, не очень хотелось, да и есть одному, было скучно.

Солекс вышел из своего дома или из того, что принято называть на Веге домом. На самом деле, здание, в котором он жил, представляло собой многокилометровое подземное сооружение, с системой вертикальных лифтов и лестниц, составляющих центральную часть конструкции. А дальше, в бок от центрального шахтового стержня, расходились горизонтальные дольки жилых и производственных помещений. Транспортные магистрали соединяли дом с другими подобными ему зданиями, образуя квартальную улицу. Несколько таких улиц составляли подземный район. А далее, более мощные транспортные артерии связывали его район с другими такими же районами. Так формировался подземный город. Города связывались друг с другом, уже, совсем мощными скоростными магистралями, имеющими очень высокую пропускную способность. Вся поверхность Веги была сплошь испещрена подземными застройками.

Вся живность на планете, включая и человека, постепенно, в течении последних двух тысяч лет, спустилась под ее поверхность и приспособилась к подземной жизни. Переселение не выглядело, как катастрофа, все проходило очень медленно и незаметно для каждого поколения. Просто, с каждым годом становилось все теплее и теплее. Сначала, такая перемена в погоде, даже радовала. Люди, которые проживающие на территориях более близких к полюсам, ощущали, что, наконец, вот и они, так долго страдавшие от суровости холодного климата, могут обрести все прелести жизни более близких к экватору областей. Но, их торжество длилось не долго. Там, где казалось, стал климатический рай, со временем становилось все жарче и суше. Настал такой момент, что жизнь стала от каждодневной жары просто невыносимой и люди с этих, уже не таких привлекательных мест, были вынуждены переселиться поближе к полюсам. Полюса постепенно уплотнялись, заполняясь переселенцами, а зоны близкие к экватору пустели. Так, экваториальные области, через какое то время почти совсем лишились населения, а полюса настолько перенаселялись, что жилое пространство Веги стало состоять из двух больших городов. Это были "Города-гиганты", в своем развитии стремившиеся вверх. Эра строительства небоскребов, так назвали тот временной промежуток на Веге. Но, всему приходит конец. И тот, относительно благополучный период жизни, канул в прошлое. Ярт разгорался все больше и больше, несчастная Вега становилась горячее и горячее. И полюса планеты из спасителей человечества стали постепенно превращаться в страшных огнедышащих монстров, готовых это человечество безжалостно уничтожить. И тогда строительство жилищ пошло вниз, в глубь планеты. В конце концов, вся живая Вега за последние полторы, две тысячи лет окончательно и бесповоротно ушла в спасительную, и пока еще прохладную, планетарную глубь.

Солекс не считал, что он, как и все вегарианцы, чем-то обделен жизнью на Веге. Для него было естественно, что свет Ярты он может наблюдать только через бронированные стекла куполов, которыми заканчивались, на границе с поверхностью планеты, все жилые сооружения на Веги. Несчастным, его так же не делало знание того, что он никогда не сможет выйти из подземного сооружения на поверхность Веги без скафандра и не сможет глотнуть свежего воздуха, предварительно не защитив свои легкие фильтрами и кондиционерами самых современных дыхательных систем. Воздух, которым он бы рискнул наполнить свои легкие, при первом же вздохе, безжалостно сжег бы ему их. Атмосфера Веги был раскалена смертоносными лучами, непомерно разросшегося Ягта, и была отравлена ядовитыми химическими соединениями, заменившими в ней живительный кислород.

Солекс шел по подземной улице. Было очень светло. Яркий красноватый свет, умирающей звезды, исходил сверху от свода туннеля. Многочисленные световоды связывали потолок подземного сооружения с поверхностью Веги и образовывали на потолке большие живые картины. Эти картины отражали реальный вид небесного свода над туннелем. Так, что если посмотреть вверх на панно гигантского экрана, можно было видеть истинное небо Веги, именно то, которое было над этим местом в данный момент времени. Туннель был очень широкий, такой же широкий, как некогда была и улица надземного города, под которой этот туннель и был проложен. При строительстве подземных городов план надземных улиц старались переносить на подземные сооружения. Так, что в результате всех строительных манипуляций получалось, как бы два, похожих друг на друга города, расположенных один над другим. Мощная система вентиляции обеспечивала подземные улицы кондиционированным и очищенным воздухом. В подземном городе дышалось легко и свободно. Люди давно привыкли к отсутствию над их головами открытого неба. Они давно перестали испытывать психологическое давление каменного свода из толщ пород над ними, тем более, что в простом каменном варианте потолок на подземной улице - увидеть было редкостью. Можно смело сказать, что для жителей подземных городов обеспечивалась вполне нормальная пристойная жизнь, не смотря на то, что вся она протекала в подземелье от самого рождения и до самой смерти ее обитателей.

По подземной улице двигались многочисленные автомобили. Все они были оснащены электрическими двигателями и не давали никакого вредного выхлопа.

Солекс подошел к стоянке. В многочисленном ряду разных авто нашел свою серебристую машину. При его приближении, автомобиль, распознавший владельца, открыл двери. Солекс сел на переднее сидение и голосом указал автопилоту маршрут следования. Электромобиль, повинуясь мощной электромагнитной силе толкающей его вверх, плавно поднялся над поверхностью дороги и полетел, легко скользя на магнитной подушке.

Солекс закрыл глаза. Подготовка к полету на Землю заканчивалась. Осталась последняя серия экзаменов. Формальностью они, конечно, не были, но и не содержали ничего нового, что Солекс уже не сдавал в предыдущие сессии. Это были итоговые предполетные тесты, определяющие скорее психологическую готовность пилота к полету, нежели действительно проверяли объем знаний и умений, полученные курсантом в процессе обучения.

Он был готов лететь, еще пять лет назад, когда правительство приняло окончательное решение о посылке на Землю первой группы внедрения. Тогда, одним из первых штурмовал комиссию по набору добровольцев и попал сразу. Прошел полный курс подготовки и, по его мнению, был готов к полету как никто другой из сокурсников. С началом полета на Землю Солекс становился участником самого грандиозного предприятия в истории Веги. Может, даже не одной Веги, но и Земли, которой, в этом величайшем проекте всех времен и народов, предстояло стать пристанищем великой цивилизации. Он был горд и счастлив, что ему доверили, наряду с остальными счастливцами, быть первопроходцем в столь великом деле.

Электромобиль миновал городские дороги и выехал на междугородную трассу. В отличие, от городских дорог, полностью проложенных в толщах планетной породы, трассы между городами шли по поверхности планеты, по руслу старых дорог. Только сверху эти дороги были покрыты куполом, изготовленным из бронированного, но в то же время, прозрачного и легкого материала. Двигаясь в своем автомобиле, управляемым автопилотом, Солекс мог не следить за дорогой, а предаваться собственным мыслям и обозревать окрестности.

День был очень светлый, большой диск Ярта казался особенно огромным. На его, кроваво красной поверхности, были хорошо заметны, на глазах меняющие свой цвет, большие аномальные очаги, отличающиеся от остальной структуры звезды. То они становились темно бордовыми, то светло красными. Эти очаги как будто двигались по поверхности звезды, и в их странном движении, было что-то зловещее. Солексу, который не был специалистом в науке о звездной эволюции, стало казаться, что вот эти то переливы цвета на поверхности звезды и указывают на скорое выгорание звездного топлива. Он, как и все знал, что именно выгорание ядерного топлива внутри звезды и будет причиной глобальной катастрофы, которая медленно, но неизбежно надвигается на Вегу. Пройдет еще немного времени и процесс, вялотекущего апокалипсиса на Веге, перейдет в свою завершающую стадию. Страшная звезда Ярт дотянется пылающими руками до родной планеты и погубит ее в своих испепеляющих объятьях. Солексу стало жутко, что бы отвлечься, стал рассматривать окружающие его окрестности. Но, и этот процесс особого оптимизма у него не вызвал. Слева и справа от нитки магистрали простиралась безжизненно-голая поверхность Веги. Некогда мощный плодородный слой почвы был выжжен безжалостным умирающим Яртом, и уже ничем не отличался, от обычного планетного грунта. Не было и намека на то, что здесь когда-то на этих бескрайних просторах кипела и бурлила жизнь во всех своих бесконечных по разнообразию красках. Все вокруг Солекса напоминало о приближающемся конце, и только ветка магистрали, по которой летел автомобиль, еще сохраняла элементы жизни в этой картине всеобщего неотвратимого увядания.

Ехал Солекс не долго. Впереди показался величественный своей громадой купол космодрома, к нему то и тянулась блестящая нитка скоростного шоссе. Въехав на территорию космодрома, Солекс припарковал машину. Потом, направился к группе пилотов, стоявших перед главной аудиторией в ожидании начала экзамена.

Двери аудитории отворились и вся толпа, сразу притихших курсантов, вошла в аудиторию. Это был большой, устремленный вверх круглый зал, окаймленный сверху полусферой купола. Купол, изготовленный из полупрозрачного материала, излучал мягкий голубоватый свет.

Солекс иногда, сидя здесь, в этой аудитории, в перерывах между занятиями, закинув голову, долго всматривался в искусственное небо купола, пытался представить, как выглядело небо Веги в древности. Прекрасно исполненная имитация реальности и наложенное на нее собственное богатое воображение рисовало чудесные картины. Стены зала не были столь занимательны как купол, они представляли собой обычную вырубку в скальной породе с облицовкой из неизвестного Солексу светлого минерала.

Курсанты прошли к своим рабочим местам. У каждого оно было свое и представляло собой стандартное кресло пилота космического корабля. Весь, огромный зал был уставлен такими креслами, они стояли плотными рядами и занимали все свободное пространство. Лишь небольшие по ширине коридоры разделяли ряды кресел между собой.

Солекс, наряду со всеми, занял свое место. Через некоторое время появился обслуживающий персонал, молодые ребята в голубых комбинезонах космических войск Веги. Их было ровно столько, сколько и курсантов. Солекс знал многих из них. Проходя мимо, они легким кивком приветствовали его. Наконец, и к нему подошел его личный ассистент. Этого парня Солекс не знал и недовольный, что ему дали "новенького", сухо и сердито с ним поздоровался, чем незаслуженно выказал ему свое неудовольствие. Парень смущенно и недоуменно улыбнулся и лишь смиренно пожал плечами - не я здесь командую. Солекс, поняв свою высокомерную промашку, сразу смягчился и, широко улыбнувшись своему новому помощнику, с извинительным жестом - "прости, у меня сегодня с головой не порядок", сжал руку ассистента чуть выше локтя. И уже потом, с помощью него, начал облачаться в коммуникативный костюм. Коммуникативный костюм это специальная одежда исполненное из эластичного серебристого материала, полностью облегающее все тело и голову, оставляющее открытыми только нос, рот и глаза. Костюм напичкан различными датчиками и призван отслеживать все жизненные параметры человеческого тела.

Одеваясь, мимоходом, заметил восхищенный взгляд парня, устремленный куда-то в бок. Проследив за его глазами, Солекс то же бросил взгляд на соседнее правое кресло. Там одевалась в такой же обтягивающий костюм Сура, будущая его соратница по полету. Солекс понимающе цокнул языком парню, отмечая про себя превосходные формы Суры, Он мысленно сравнил ее с Крысей. Сравнение оказалось не в пользу Крыси. Сура была моложе красивее и, что было самым главным - она была умнее и добрее Крыси. В отношении двух последних качеств сомнений у Солекса быть не могло, так как он учился с Сурой в одной группе с первого года обучения в академии.

А что, подумал Солекс, может именно ты мне ее и заменишь и улыбнулся девушке. Сосредоточенная на одевании и пребывающая в волнении перед экзаменом Сура, вожделенного взгляда и улыбки Солекса не заметила. И как ни в чем не бывало, продолжала втискивать свое роскошное тело в тесное пространство коммуникативного костюма. Наконец, она, словно змея, втянулась в него полностью и исчезла с глаз Солекса, спрятавшись за спинкой своего кресла. Солекс с сожалением, оторвал свой взгляд от места, где только что, было ее тело. На мгновение он закрыл глаза - на внутреннем экране девушка еще была голой. Ничего, займусь тобой потом, конечно, если сейчас все пройдет успешно, мелькнула мысль у Солекса.

Сура, в отличии от Крыси, была девушка совершенно другого склада, Солекс интуитивно чувствовал, что она близка ему по духу и поэтому должна легко пойти с ним на контакт. В противоположность поведению электрических зарядов, когда плюс отталкивает плюс, а минус неприемлет другой минус, люди имеют другой закон, регламентирующий отношения между ними. Этот закон гласит - подобное тянется к подобному. Солекс свято верил в эту непреложную истину построения межличностных отношений. И, наверное, если б он встретил Суру раньше Крыси, то уже давно бы был женат на ней. Но, судьба в отношении него распорядилась с явной загогулиной. Почему и зачем она подкинула ему Крысю, девушку явно другого, чем Солекс заряда он ответить не мог.

Через некоторое время все курсанты, полностью экипированные в коммуникативные костюмы, стояли ровными рядами перед своими креслами, в ожидании начала экзаменов, предварить которые, должно было выступление ректора Академии космических исследований, на базе которой проходила подготовка курсантов.

Глава 2

Ректор вышел на балкон, который, подобно птичьему гнезду, был прилеплен к одной из стен зала. Это был, уважаемый всей Вегой человек, стоявший у истоков земного проекта. Солекс знал его лично. Отец Солекса, пока не погиб, был другом ректора. Именно поэтому, Солекс с такой легкостью, пять лет назад, был принят в центр подготовки космических десантников. Ректор поздоровался с аудиторией и поблагодарил всех десантников за труды, позволившие им всем добраться до последнего экзамена. Он сказал, что от космического полета их отделяет только один, сегодняшний шаг, просил не волноваться и пожелал всем удачи. Потом ободряюще добавил, что, не смотря на будущие результаты, все они уже герои. Солекс был уверен, что уж он то точно, не будет в составе "героев", покинувших проект из-за провала на последнем тесте.

Все курсанты заняли свои места, ассистенты покинули зал. Экзамен начался. Солекс, лежа в кресле, наблюдал, как предметы зала и все пространство вокруг него начинают искажаться, словно это не материальные тела, а эфирные создания без тверди и плоти. Он пытался сосредоточиться на постепенно расплывающихся зрительных образах, но не мог этого сделать. Картины перед его глазами становились все размытее и наконец, совсем утратили четкость внешних контуров и слились в множество цветных, переходящих друг в друга, пятен. Потом, последовала яркая вспышка света, и все исчезло.

Солекс очнулся на борту космического корабля, обилие космических навигационных приборов прямо перед его носом, не давало никаких иллюзий в каком либо другом определении своего местоположения. За плечo, его трясла Сура.

- Да проснись ты Сол! Кричала она громко и с истеричными нотами. В голосе ее четко обозначалась тревога.

- Сол! Сол! Да очнешься ты, наконец, или нет? Через пять минут мы подойдем к каналу прохода. Мы движемся к черной дыре.

- Канал прохода, Боже мой. Мысленно вскричал Солекс, постепенно приходя в себя. Это ж прохождение через так называемые "Небесные ворота", самая опасная часть полета. Но, причем здесь черная дыра?

- И уже через пять минут! Какого черта? Возмущенный на Суру, за ее не понимание ситуации, на самого себя, или не поймешь на кого, Соликс занял вертикальное положение.

Как и все курсанты, он, хорошо знал, что Земля, на которую они летели, располагалась совершенно в другой галактике, чем их Ярт. Эта галактика называлась Млечный путь и лежала в доброй сотне миллионов световых лет от их родной Кассандры. И если б не величайшие открытия ученых, случившиеся более двухсот лет назад, ни Солекс, ни, кто-либо другой, с Веги человек, даже понятия бы не имел о существовании Земли, а не то, чтоб собирался лететь на нее.

Открытие, следствием которого и был этот полет, было такое. Еще ученые в древние века нарисовали картину мироздания в виде слоеного пирога. Вот это и есть модель вселенной, сказали они, указывая на слоеный пирог. Правда, пирог тот был не совсем обычный, а крученный, перекрученный во всех направлениях. И слои его были очень и очень тонкие, можно даже сказать, бесконечно тонкие. Так вот, если в каком то, любом месте, укусить тот пирог, то укусивший, имел возможность попробовать вкус сразу всех слоев. Это было гениальное предвидение древних, нашедшее свое подтверждение будущими открытиями.

Оказалось, что вселенная, по которой движутся все материальные тела: планеты, космические корабли, световые волны, это не набор ровных плоскостей пространства, уходящих под прямым углом друг от другу в разные стороны. Вселенная это перекрученные, завитые, переплетенные в немыслимые клубки взаимным тяготением поверхности пространства-времени. И поверхности эти длиннющие, как сама бесконечность. Если двигаться по ним, то, учитывая конечность человеческой жизни, очевидно, что для людей, нет никакой возможности, когда ни будь исследовать пространство, расположенное, чуть дальше, их собственного носа. И если б все было именно так, как декларировала эта последняя космологическая теория, то жителям Веги оставалось бы только смириться со своей участью и постепенно умирать, наблюдая смертельную агонию звезды, их породившей и теперь, тянущей за собой в небытие.

Долгое время исследования, проводимые учеными Веги, могли лишь только подтвердить незыблемость последней космологической теории, ничего нового они не добавляли. Но, вот однажды, произошел странный случай. Этот случай поначалу переполошивший всех астрономов Веги, а потом и всех других вегарианцев. В планетной системе, окружающей их собственную звезду Ярт, появился новый, неизвестный ранее, объект, вызвавший шок у всех ученых. Это была большая комета, которая появилась ниоткуда, в противоречие всему, на чем зиждется вся современная физика. Нагло нарушался основной закон сохранения массы и энергии. Но, как всегда это бывает, современную науку спас один молодой астроном, указавший всем, на исчезновение в другой части звездного неба космического объекта, очень напоминающего, пропавшую комету. Правда, этот участок космического пространства был удален от нашей планетной системы не многим меньше, чем на сотню световых лет и там, комета могла наблюдаться, только в очень сильный орбитальный телескоп.

Почти сразу, появилась теория, объяснившая происшедшее. Оказывается, слои пространства-времени не изолированы наглухо друг от друга. Существуют места, где они входят в очень близкое соприкосновение друг с другом, такое близкое, что образуется ход из одного слоя пространства-времени в другой. Вполне вероятно, что есть такие космические ходы, которые соединяют не два, и даже не три слоя пространства-времени, а гораздо больше. Может даже имеются ходы, проходящие через все слои пространства-времени, имеющиеся во вселенной. Из всего получалось, что путешествие по вселенной возможно. И запредельные расстояния - это препятствия вполне преодолимые, знать бы только, где ход из одного слоя пространства-времени в другой.

Вот к такому космическому ходу и подлетал космолет. Это не была черная дыра, как сказала о нем Сура. Но опасность для космонавтов, исходящая от этого галактического хода сообщения, была не меньшая. Неправильная траектория входа, не та скорость корабля на входе, все это могло привести к забросу космического аппарата совсем не в изначальную точку прицеливания, а вообще, в неизвестное, заранее непрогнозируемое место вселенной.

Солекс, испытывая нервный шок, приблизился к навигационным приборам и дрожащим голосом, запросил бортовой компьютер о параметрах входа корабля в межслоевой ход. Компьютер, ровным, металлически-бесстрастным голосом, сообщил информацию, из которой следовало, что он не программировал навигационные системы корабля на вход в межслоевой канал. К ужасу Солекса, окончательно выяснилось, что подобной команды от экипажа корабля - не было в принципе.

Солес взвыл, как раненое животное, из его уст полился поток самых непристойных ругательств. Он не был специалистом по навигации, его специальность в этой миссии была планетарная разведка, и вести космолет он вообще не должен был, тем более, в таких не простых условиях.

-Командир где, где командир. Зови командира сюда, заорал он Суре, будучи в состоянии близком к потере самоконтроля.

-Грефф без сознания, я не могу привести его в чувства - ответила уже рыдая, рядом стоящая, Сура.

Поняв, что крах корабля почти неизбежен, Солекс, повинуясь скорее не логике, по логике они уже давно летели, не туда и должны были, через ближайшие мгновения, притянуться гравитацией, искривленного, аномального пространства и уйти в неизвестность, а скорее животному инстинкту, загнанного в капкан зверя, начал предпринимать осмысленные действия для выправления ситуации. Сердце, в бешеном галопе, почти выпрыгивало из груди, пот, запредельного волнения, заливал глаза. Но, как не странно, гигантская доза адреналина, выброшенная испуганным сердцем в сосуды, не спутала мысли Солекса, а лишь ускорила их бег. Солекс напрямую, через коммуникационный шлем, отдал команду бортовому компьютеру применить экстренное торможение. И через секунду, гигантская гравитационная сила буквально вдавила экипаж в передние защитные экраны. Сила давления была такова, что все то время, пока космолет сбрасывал скорость, тормозя всеми четырьмя передними соплами, никто из членов экипажа не мог ни вздохнуть, ни глотнуть, ни шевельнуться. Наверное, даже сердца космонавтов остановились из-за мощнейшего, прошедшему по всему сосудистому руслу, гидродинамическому удару, вызвавшего сильнейший приток всей крови и всех тканевых жидкостей в передние отделы тела. В момент торможения, угасающее сознание Солекса, успело отдать команду центральному бортовому компьютеру на ориентацию корабля относительно входа в межслоевой ход.

Сознание вернулось. Сколько прошло времени, с момента его потери, Солекс не знал. В бытие, он обнаружил себя, лежащим на полу, все еще невредимого, космического корабля. Страшно болело все тело, особенно лицо и глаза. В ушах слышался звон, смешанный с каким то бормотанием. До Солекса постепенно дошло, что, звучащее в его ушах бормотание, это голос бортового компьютера, выдающего какую-то важную информацию. Слух Солкса пришел в норму и стал восприниматься собственным сознанием.

Экзамен он сдал, и, как и все курсанты был отпущен на две недели, попрощаться с родными перед полетом. Родных у него почти не было, а с теми, что были, Солекс общаться не хотел. Прощаться поэтому, было почти не с кем и, он решил, что все время до полета, проведет с Крысей.

Поехал к ней сразу, на следующий день после экзамена, разбитый и опустошенный, безразличный ко всему, кроме нее. Рассеянно вел машину, специально, чтоб отвлечься от тяжелых мыслей, не стал включать автопилот, и поэтому чуть не врезался на перекрестке в шикарный кабриолет. Был обруган молодой девицей, справедливо назвавшей Солекса дорожным придурком. Совершенно не отреагировал на оскорбление, извинился и, во избежание большего греха на дороге, дальше двинулся на автопилоте.

Неприятно было признаться самому себе, что как только исчезло последнее препятствие, ограждавшее его от полета, Солекс впал в депрессию. Выдержанный, смелый, надежный товарищ, повторял он про себя характеристику, данную ему в центре космической подготовки. Но, они все там, даже не догадываются, что я просто, как последний трус, вдруг, в последний момент, испугался лететь. Заглянув в себя, Солекс видел причину такого резкого провала в самоощущении. Не смотря, на эти пять лет напряженной учебы и не менее напряженных жесточайших тренировок, реальность полета в другую галактику, вот, только сейчас, во весь свой страшный рост, встала перед ним. А выбор уже был сделан, и назад пути не было. Будущее стало действовать на него пугающе. Полет через эту черную бездну космоса, эту трубу, без конца и края, сейчас казался полным безумием. Далеко, уж очень далеко находится Земля, бесконечно далеко от его дома. Это не планета, принадлежащая системе Ярта.

Солекс, в качестве тренировок, был на двух из них - Погеи и Бруксе. Но, все эти, местные перемещения - перескоки с планеты на планету, не шли, ни в какое сравнение, с предстоящей земной миссией. Посещение самих планет казались просто экскурсией. Приземлились, попрыгали, побегали, несколько раз обстреляли макеты космических кораблей, взорвали какой-то старый бункер, потом учились распылять над поверхностями какое-то вещество. И все остальное подобное, и в том же скаутском духе. В конце всего, обычный взлет и через непродолжительное время, родная Вега, с ее веселой и разгульной холостой жизнью. И еще, что очень не маловажно, возвращаешься, всегда переполненный, возросшим на порядок самоуважением к собственной персоне, ведь ты теперь, не просто, какой то там, неизвестный никому Солекс, один из нескольких миллиардов, а Солекс - космический десантник, будущий спаситель человечества. И все время полета, за тобой наблюдали, контролировали все твои шаги взрослые дяди из различных специальных служб Веги. И если, что-то, шло не так, как предполагалось бдительным руководством, спасательные службы были всегда готовы помочь и вытащить тебя из любой передряги. Поэтому, все эти межпланетные перемещения воспринимались Солексом, как продолжение игры, которую он начал, когда поступил на проект Вега-Земля. Тут, пока можно было быть героем, показывать патриотические чувства, ведь ни кто не требовал у тебя, в данный момент времени, умереть за Родину. А там, в неизведанной космической дали - неизвестная, дикая Земля, с реальной опасностью погибнуть или никогда не вернуться назад. Солекс задумался о предстоящих задачах на Земле. Может быть впервые, за эти годы, что он был на проекте, он осознавал, что четко не представляет, что лично он там должен будет делать.

Автопилот, мягким женским голосом сообщил о прибытии к месту назначения. Электромобиль самостоятельно припарковался в жилой зоне, недалеко от дома Крыси. Солекс откинулся на сидение и стал ждать ее прихода. Они всегда так с ней встречались. Он подъезжал к назначенному времени, она выходила, садилась в машину, и они потом куда-нибудь ехали, обычно в отдаленный отель. Часа четыре было в их распоряжении. Крыся была замужем и не располагала, большим временем. Такие свидания, когда они могли полностью принадлежать друг другу, случались не часто, редко более двух раз в месяц. Но, другие встречи, правда в обстановке, далекой от свободной, у них были почти каждый день. Крыся работала в космическом центре в обеспечении подготовки проекта. И Солекс по роду своих обязанностей мог часто заходить в ее лабораторию. Близкие отношения у них возникли четыре года назад, хотя знали друг, друга с момента поступления Солекса на программу. Многое между ними изменилось с того времени и далеко не в лучшую сторону. А тогда, в самом начале, когда только зарождались их чувства, все было прекрасно и удивительно, весь мир вокруг, был расцвечен, совсем другими, нежели сейчас, яркими красками. Долго, долго они с Крысей купались в океане любовной эйфории, поглощенные друг, другом.

Солекс, закрыв глаза, вспоминал их первые встречи. Когда все началось? Где то мгновение, отделяющее еще нет, от того, что уже называется после? И с какого временного интервала у них все пошло на убыль? И. что за отношения у него с ней сейчас? Почему он приехал к ней, а она, через некоторое время придет к нему? И какой во всем этом смысл, если максимум через тринадцать дней, он отправится "черти куда", с громадной вероятностью, больше в это мир вообще не вернуться?

Солекс увидел ее сразу, как только она сошла с общественного транспортера. Крыся, выглядела очень собранной и целеустремленной и сразу пошла в его направлении. Солекса она еще не видела, и ему интересно было наблюдать за ней, когда она не знала, об этом. Какая ты суровая, когда на тебя никто не смотрит, подумал он про себя, глядя на почти жесткое выражение ее красивого лица. Меж тем, она увидела его машину и улыбнулась, лицо ее размягчилось и стало привычно нежно-сладким. Солекс вспомнил слова, сказанные о Крысе его товарищем, которого с ним рядом уже не было, его давно выгнали из центра подготовки. Товарищ этот был, одно время, очень близок Солексу.

-Не понимаю ее, сказал он после недельного знакомства с Крысей. Какая то она уж очень приторно-радушная, улыбается всем так, как будто настолько счастлива всех видеть, что рада бы это скрыть, но не может, лицо выдает. Меня почти не знает, а улыбается, как лучшему другу. Не искренне, как-то все это, подытожил Дымий.

Женщина быстро села в машину, Солекс хотел ее поцеловать, но Крыся игриво отстранившись, не дала это сделать.

-Давай, давай поехали, все потом. Действительно, долго стоять близко от ее дома было не разумно, мало ли, кто мог их увидеть вместе. Немного не довольный Солекс запустил двигатель. Отъехав на приличное расстояние от ее микрорайона, припарковал электромобиль. Все это время они не сказали друг другу и слова.

-Что приехали? Наконец проронила Крыся, красиво надув полные губки, сильно намазанные ярко красной помадой.

-Да нет, просто хочу поздороваться с тобой. Здравствуй дорогая, очень рад тебя видеть, Солекс вновь наклонился к женщине для поцелуя. Она подставила лицо. Он чмокнул ее в глянцевый, алый рот, хотел поцеловать сильно, но получилось, что слегка прикоснулся, испугался в последний момент размазать густой слой помады. Крыся ответила вяло, неохотно, наверное, по той же причине, боясь за губы. Во всяком случае, Солексу хотелось в это верить

-Ну, ты, что не рада меня видеть, шутливо промолвил он, уже почувствовав по мимике лица ее внутреннюю напряженность.

-Рада, очень рада, быстро проговорила она.

-Ладно, что будем делать? Куда поедем? Спросил Солекс, видя ее апатию. Или ты сегодня вообще не расположена для близкого общения. Ну, скажи честно, я же вижу, что ты совсем не такая, как обычно. Крыся посмотрела, на Солекса пристально и сузила свои большие глаза.

-Ну, если ты сильно не обидишься, тогда я сегодня не могу. Не сердись, потрепала она его по голове. Правда не могу, договорилась с тобой, поэтому и выскочила на час. А так, муж должен приехать, уже звонил, что выехал с работы.

Солекс видел, что она говорит правду. Он погладил ее, сильно напомаженные волосы. Осторожно, чтоб не помять дорогую прическу, примирительно прижался своим лицом к ее голове, вдохнул исходящий от нее запах изысканных духов.

-Ладно, ладно можешь успокоиться, не можешь, так не можешь, я не обижаюсь. Муж это святое. Чуть поговорим и по домам. Мне то же надо отдохнуть перед всеми этими делами. Солекс невзначай намекнул на скорый отлет. Прощальная неделя, как не крути, добавил он. Может, и не увидимся. Он замолчал, рассеянно посмотрел в сторону.

-Вот так, все между нами и прекратится естественным путем. Солекс грустно улыбнулся. А ты боялась. Зачем-то, добавил он.

-Ничего я не боялась. Я всегда говорила, что хочу, что б наши отношения были как можно долгими. Я и сейчас хочу этого. Солекс недоверчиво посмотрел на нее.

Все последнее время Солекс, общаясь с ней, испытывал чувство какого то внутреннего дискомфорта, оно было или больше, или меньше, но присутствовало всегда при их встречах. Сейчас ему казалось, что это чувство, уже трансформировалось в незримую преграду, прочно стоявшую между ними. Нестерпимо захотелось, хоть попытаться все это разрушить, сказать Крысе, ну обними ты меня по настоящему, ну, забудь ты о своей красоте, хоть на секунду, ведь прощаемся, может навсегда. И иди, куда тебе надо, хоть к мужу, хоть не к мужу, мне все равно. Но, я должен чувствовать, что ты меня любишь. Но, этих слов, он не сказал, сглотнул, комок, подступивший к горлу. Потом неожиданно, вопреки своей воле, вопреки всем установкам, которые он давал себе еще секунду назад произнес, или скорее слова сами вырвались из его горла

-Ты меня любишь? Скажи. Только честно, потому, что все не так, как было? Я хочу знать. Ведь, что-то исчезло из наших отношений. Солекс сказал и не знал радоваться или огорчаться, что сказал. Он боялся ее ответа, интуитивно чувствовал, какой он будет.

-Не знаю я, произнесла еле слышно Крыся, после минутного молчания. Это если честно. Не цепляет, что-то меня. Только не обижайся, мне самой грустно от этого. Она замолчала. Лицо ее выражало искреннее разочарование.

-Да, произнес Солекс протяжно. Спасибо за правду. И давно это у тебя? Я имею в виду, не цепляет. Скажи, скажи. Я совсем на тебя не обижаюсь. Это не твоя вина, мы совершенно не властны над своими чувствами. Солекс говорил раздраженно, все-таки, надеялся, что это еще не конец, не приговор их отношениям.

-Не кричи и не сердись, Крыся произнесла это спокойно. Только знай, ты не виноват, это все во мне, Ты хороший. И давай пока не будем встречаться. Я сейчас не могу. Пустота, какая то в душе. Нет никаких чувств, Ни к тебе, ни к кому другому.

-Депрессия у тебя, что ли? Солекс посмотрел на нее, изучая внимательно лицо.

-Не знаю я, что со мной. Я тебе уже сказала. Нет чувств, у меня совсем нет чувств. Душа пустая.

У Солекса внутри, защемило, как будто желудок свернулся в трубочку. Его внутренний мир, все самое хорошее, что составляло его я, разъезжалось, расползалось в разные стороны. И он был совершенно бессилен удержать все это от окончательного разрушения. Некоторое время они сидели молча. Потом Солекс начал выходить из охватившего его оцепенения. Опять все начинается заново, подумал он, но сказал совсем другое.

-Не расстраивайся малышка, не расстраивайся. Это ничего. Это пройдет. Ведь раньше все у нас было хорошо. Ну, что ж пришел логический конец нашим отношениям, грустно конечно, но что поделаешь. Я не в обиде, ты мне много всего подарила, я очень тебе за это благодарен, сказал и испытующе посмотрел на Крысю.

-Да погоди ты, через силу произнесла она, я не сказала, что не люблю тебя. Я лишь сказала, что сейчас не чувствую этого. Пойми разницу, вчера знала, что любила, сегодня я этого не знаю.

-И что мне с этим делать? В недоумении произнес Солекс.

-Я не знаю, что с этим делать. Ты хотел знать. Что я чувствую. Я тебе честно сказала, произнесла Крыся, уже довольно агрессивно.

-Да не сердись ты. Это ж надо, как-то переварить, миролюбиво, грустно улыбаясь, сказал Солекс. Сама подумай, это ж не просто для восприятия. Вчера знала, что любила, сегодня знаешь, что не знаешь, что любишь или не любишь, Солекс почувствовал, что больше говорить не о чем. Чего выяснять, когда все и так понятно. Сегодня, Солекс нужен ей, поэтому - иди ко мне мой хороший. Завтра, настроение у нее плохое, поэтому - пошел вон, не до тебя сейчас. И так всегда.

-Все поедем, я отвезу тебя домой. Тебе уже пора. Солекс постарался сказать это мягко и не выказывать, мгновенно поднявшейся у него внутри не доброй волны. Ругаться не хотелось. Но главное, Солекс знал, что она его не поймет. Это раньше, на заре их отношений, он ругался с ней, пытаясь, таким образом, прояснить, возникающие между ними, казавшиеся случайными недоразумения. Эти выяснения, как он тогда думал, очищали их отношения, делали их более прозрачными. И должны были еще ближе сблизить их между собой. Ну, как же, ведь для него была аксиома, Крыся чистый, прекрасный человек. И если она, что-то делает не так, ну не укладываются ее действия в обычные порядочные рамки, то стоит сказать, объяснить, поругать и она поймет и будет благодарна за это. Но, постепенно Солекс стал понимать, что был просто слепцом. Редкий человек может воспринимать, даже справедливую критику в свой адрес. Крыся таким человеком уж точно не была.

Крыся ответила, что действительно пора ехать, и они в молчании направились к ее дому. Выходя, она обворожительно улыбнулась, своей фирменной очень сладкой улыбкой, поцеловала его в щеку, попросила не забывать и заходить, когда он будет в центре подготовки. И пошла, красиво двигая слегка полноватой фигурой.

Солекс сидел и без всяких мыслей смотрел, как она быстро семенит на своих высоких платформах, потом, когда скрылась с глаз ее целеустремленная, красивая фигурка, подумал.

-Ну, вот и все, принципиальный итог подведен. Любовь слепа, полюбишь и козла, пришла на ум пословица. Ведь, чувствовал, с самого первого раза, когда еще только думал о возможности начала, каких либо отношений с ней, что не мой это человек. Ну, нет у нее чувств, ко мне, я это понимаю, это нормально. Хочет она разорвать со мной отношения? Ради бога, имеет право сделать это когда угодно. Но, поступать так постоянно, разрывая по своему сиюминутному капризу отношения, потом опять, по вновь, вдруг вспыхнувшим чувствам, опять возобновляя их. И делать подобным образом не один и не два раза, а гораздо больше. Кто это вытерпит? Но, не взирая, на весь негатив, который приходил к нему в голову в отношении Крыси, Солекс так же, твердо знал, что эта женщина, плохая она или хорошая, так или не так, она поступает, все ж, занимала все его мысли.

Глава 3

Дверь, открылась, медленно отъехав вверх. За ней показалась, молодцеватая фигура сухопарого старика, лет семидесяти, одетого в полную военную форму космических сил Веги. На левой стороне его синего, расшитого золотом мундира, пестрели разноцветные нашивки, указывающие, что их обладатель отмечен почти всеми высшими знаками отличия верховного правительства Веги. Лицо его, испещренное множеством морщин, было худым и вытянутым. Глаза, проницательные, глубоко посаженные, светились умом и благородством.

-Заходи, заходи Солекс, ректор приветствовал его крепким рукопожатием.

Если б сам не пришел, пришлось бы тебя вызывать. Проходи в комнату и присаживайся. Юлий, так звали ректора, дружески обнял Солекса, провел его в гостиную и рукой указал на диван. Солекс послушно сел, он уважал ректора, и не только за то, что тот был другом его отца. Этот факт из их общей биографии, позволил Солексу без особых проблем поступить на проект и иметь доступ к верхнему эшелону власти в Академии, можно сказать по блату. Сначала Солекс, почти не зная ректора, заставлял себя заходить к нему - отдавал дань вежливости другу своего отца. Потом, постоянное общение постепенно сблизило их, и он, стал бывать у Юлия, повинуясь только собственной воли. Ректор жил с одной женой, детей у них не было. Солекс понравился Юлию и его супруге. Они, со временем, крепко привязались к нему. Его посещения доставляли большую радость бездетной паре. Солексу старики то же были очень приятны. Жена ректора, милая добрая женщина, была одного возраста с Юлием. Она напоминала Солексу своей внешностью и характером, его умершую любимую тетку. Юлий стал для Солекса, образцом мужчины и человека. Вся жизнь его была связана с космосом. В молодости он был космическим пилотом, участвовал во многих экспедициях космической разведки. Летал вместе с отцом Солекса. Потом был переведен в центр по подготовки полетов и со временем его и возглавил.

Они сидели друг, напротив друга. Бывший курсант, ставший специалистом по планетарной разведки и ректор, генерал космических войск и далеко не последний человек в проекте космической экспансии на Землю. Колоссальная разница в общественном положении, казалось бы, должна сильно разделять этих людей. Но, все регалия и звания генерала не стояли непреодолимой стеной между ними. Когда они были наедине, всякое отчуждение, рожденное разным социальным статусом, улетучивалось. Друг напротив друга находились два близких человека, глубоко симпатичных друг другу.

-Ну, что мой друг, готов лететь? Не жалеешь, что все так для тебя сложилось? По отечески просто, спросил Юлий. Его проницательные глаза ласково и в то же время провокационно смотрели на Солекса. Солексу казалось, что генерал видит его насквозь. Все его потаенные мысли, все слабости и сомнения проявляются под этим пронизывающим, но в то же время вполне дружелюбном взгляде.

Солекс не смог смотреть прямо в глаза Юлию, отвел свои глаза в сторону. О своем недавнем душевном кризисе, приведшем к моральному упадку, он, оказавшись под проницательным взглядом генерала, вспоминал со стыдом. Сама мысль, что кто-то, а тем более Юлий может узнать о его недавней слабости была Солексу омерзительна, тем более, что он уже преодолел себя и опять обрел смелость и присутствие духа. Теперь, его волновало другое. Понимая, что возможно, эта их последняя встреча и другой возможности разрешить накопившиеся сомнения не будет Солекс начал говорить.

Он сказал, что боязни лететь, у него нет. Он готов выполнить все, что от него потребуется и так же, настроены все курсанты их выпуска. Но, все они хотят понимать смысл предстоящей операции. Пока их готовили, руководство, об этом, говорило только общими туманными фразами, сводящимися к следующему. На космических кораблях, пройти через пространство-время в другую галактику, войти в солнечную систему, подойти к планете Земля и осуществить внедрение в жизненное пространство этой планеты.

-Но, как это внедрение будет осуществляться? Разошелся Солекс.

Вы должны были, хотя б нам довести основные принципы, на которых будет основываться предстоящее вторжения. Я изучал несколько языков. Кто на них разговаривает, я не знаю и могу только догадываться. Мы изучали кучу новейшего вооружения, против кого оно будет применяться, я то же не знаю, но то же могу только догадываться. Задав основные вопросы, Солекс внезапно поник. И дальше говорил уже тихо и без всякого былого рвения и раздражения.

-Я, конечно, понимаю, что я и такие, как я, просто ничтожная мелочь в большой игре. Знать нам положено ровно столько, сколько необходимо для осуществления нашей и только нашей маленькой функции. Говоря это, он представил, себя в виде маленькой шестеренки, в цепи, других, таких же шестеренок. Что нужно знать, ему шестеренки, для передачи общего движения в механизме? Ничего, кроме поверхностей других шестеренок, с которыми он непосредственно соприкасается. Видеть весь механизм, во всяком случае, до начала его работы ему никто не позволит. Генерал выслушал Солекса с улыбкой во весь рот.

-Ну, мой мальчик не принижай своего значения. Что ты? Ты, и такие, как ты, молодые и смелые являются основной движущей силой этого проекта. Ни я, ни другие командиры не можем сделать того, что под силу вам молодым. Сбросить мне годков двадцать, и я сам бы пошел с вами. Поверь мне, то, что вы будете делать там, жизненно необходимо Веги и ее народу. Мы вымрем, как цивилизация, если не освоим новые жизненные территории. И это нужно сделать любой ценой. Конечно, нам бы хотелось заплатить, как можно меньше. Для этого мы вас и учим. И я уверен, получается это у нас стариков, совсем не плохо. Генерал тяжело вздохнул, на глазах у него навернулась слеза, которую он тот час вытер носовым платком.

-И не думай, что вы пойдете, безрассудно и на бум. Все у нас есть. Технология освоения Земли полностью продумана и почти отработана. Сделано уже очень и очень много. Скоро сам все узнаешь. Я тебе больше скажу, так как верю тебе как самому себе, тем более, ты скоро сам все увидишь. Вы сейчас полетите не совсем на Землю. Вы полетите,... Генерал на мгновение запнулся, потом, глядя внимательно на Солекса, продолжил. Учти, то, что я сейчас скажу, это государственная тайна, до отлета никто этого знать не должен. Вы летите на Луну, на нашу космическую базу.

-Луна - это ж спутник Земли. Воскликнул Солекс. Что у нас уже там база? Я не знал. И большая база? И давно? И мы, совсем не первые, кто туда полетит? Солекс проявлял свое удивление очень бурно. Наряду с небольшим разочарованием, что они не первые, пришло и облегчение, что не первые, значит все не так неопределенно и туманно, как ему казалось до этого признания Юрия. Продолжить то, что кто-то уже давно делает, это гораздо легче, чем самому головой ломиться в неизведанную дверь.

-Совсем, совсем не первые, ответил Юлий. Глаза его снова увлажнились, казалось, что какие то, очень эмоциональные картины в один момент пронеслись у него в голове. Голос его задрожал. Следующая фраза далась генералу с усилием.

И даже твой отец, который погиб там, был далеко не первый, что конечно не умоляет его заслуг перед нацией. Некоторое время Юлий молчал, борясь с резко нахлынувшими эмоциями. Солекс видел, как нервный тремор бьет тонкие, сухие пальцы старика. Справившись с собой, генерал продолжил.

-Мы очень, очень давно осваиваем Луну. И, наверное, я буду, не далек от истины, сказав тебе, что мы ее уже почти освоили. Во всяком случае, в том смысле освоили, что она вполне готова, для осуществления наших будущих шагов в отношении Земли. Луна сейчас представляет собой громадный плацдарм, откуда ведется постоянное наблюдение за Землей. Мощные телескопы, как радио, так и видео постоянно прощупывают ее поверхность. На основе этих данных, составляются подробные карты всей инфраструктуры землян. Выявляется все, что только может помочь нам в дальнейшем. Потом мы непосредственно посещаем Землю, наши космические корабли периодически садятся на ее поверхность, высаживая разведгруппы. Но, самое главное, Луна сейчас, для нас это большой людской концентратор, поверхность ее перекопана, почти так же, как и поверхность Веги. Там в обширных подземных домах накапливается первая волна колонистов, готовых, как только будет решение и благоприятная ситуация, хлынуть на Землю. Вот, кратко, ситуация по проекту в целом. Генерал замолчал.

Солекс был поражен масштабом вещей, о которых, ни он, ни его товарищи, ни тем более простые жители Веги, даже и не догадывались. Он долго сидел, в молчании, пытаясь переварить лавину информации, которую, обрушил на него Юлий. Но, сумбур в голове Солекса мешал это сделать быстро. Генерал, видел состояние своего друга и терпеливо ждал, когда тот, придет в себя.

-Но, я не пойму, как, как все это можно было, так долго скрывать от всех, от населения Веги. Почему об это никто не знает. Солекс охватил, голову руками он постепенно выходил из шока и начинал привыкать к изменившемуся, для него миру.

-Скажу тебе и об этом, продолжил Юлий, видя, что Солекс окончательно приходит в себя.

-Мы готовим экспансию против землян. Что это будет? Возможно вполне мирная операция, учитывая силу наших аргументов и слабость землян им противостоять. Ну, ты понимаешь, о чем я говорю, генерал выразительно посмотрел на Солекса. Солекс конечно понимал, что генерал намекает на весь мощный военный потенциал Веги.

-Потом, смотри, дело даже не в их боязни нас, с нашим оружием. У них имеются большие, почти не заселенные территории. Почему им не предоставить их нам в обмен на нашу "машину времени". Мы в технологическом плане опережаем их, минимум на тысячу лет. Мы подтянем их к себе, с помощью нас они будут жить в другом мире, более счастливом, сытом и цивилизованном, а со временем смогут пользоваться всеми нашими достижениями. Пройдет несколько столетий, и они и мы станем единым народом. На мой взгляд - равноценный обмен. Ты так не думаешь? Генерал вопрошал Солекса.

-Я с вами согласен, лично я за, обеими руками, тем более это в наших интересах. Солекс улыбнулся и поднял обе свои руки вверх.

-Но они могут не согласиться. Добавил он виновато. Дикари, гордость, чужая воля и все такое. И что тогда? Генерал испытующе посмотрел на Солекса.

-Тогда мы заставим их потесниться силой своего оружия. Твердо сказал он. Иначе поступить нельзя. Мы в первую очередь должны думать о собственном народе.

-Мы будем их уничтожать? Проронил Солекс, на губах у него возникла, не естественная, немного брезгливая улыбка. Генерал, глядя на Солекса, то же искривил гримасой свое лицо, от чего обычно доброе лицо Юлия, стало даже злым.

-Если это потребуется для достижения нашей цели, то будем. Но, не волнуйся, все будет в разумных пределах и только, по мере их противодействия нам. Применение силы - только, что б сломать их военный потенциал и не более того. Прямого геноцида не должно быть и не будет. Мы принесем, в конечном итоге, только добро себе и им. Ты должен это понимать. Любая, более развитая цивилизация, покоряющая менее развитую цивилизацию, всегда несет только благо своим, пока еще не совсем разумным, младшим братьям. Хотя, это благо - сразу не сознается дикими народами и часто расценивается ими как, попытка обращения себя рабство. Нужно время, что б они поняли и увидели отдаленные результаты такого рода процессов. Ты согласен со мной мой друг?

-Не знаю, ответил Солекс. Все это трудно и неоднозначно. Скорее вы правы. Для себя я знаю одно, то, что нам предстоит - нужно моему народу. И я готов все исполнить, что возложит на меня мое правительство. Сказал Солекс вполне искренне.

-Молодец, мой мальчик, я всегда знал, что ты разумный, порядочный и адекватный человек. Генерал обнял его.

-Нельзя нам действовать по другому. Как-то иначе действовать не получается, взрослым иногда нужно наказывать неразумных детей - отбирая у них спички и другие опасные для них самих предметы. Ну, а такая секретность нужна для чего? Видишь ли, мы, я говорю сейчас о населении Веги, очень давно живем без войны. Да, и с кем воевать? Вега стала единой в политическом плане территорией. Границ нет. Народы не разделены, на государства, этот атавизм дремучей древности мы, слава богу, давно изжили. Да изжили то как? Вот тебе пример из древности. Это пришлось к слову - но я скажу, хотя, это и будет отступление от темы. Ну, все равно, что б тебя не мучили сомнения, что ты и такие как ты будете делать, что-то аморальное. Раньше, на нашей планете было множество государств. Правда это было очень давно, еще тогда, когда климат был не такой жаркий, и мы все жили на поверхности. Каждое государство, маленькое или большое не важно, имело собственное правительство, собственную армию и собственные границы. Территории, которые они занимали, были совершенно разные по пригодности для проживания. Кто-то имел большие территории, но маленькое население и, наоборот, у кого-то людей под миллиард, а территория - хоть плачь. У кого-то, райское по климату место, а кто-то изнывал от палящей жары или холода. У кого-то полезных ресурсов, хоть врагам отдавай, а кто-то все вынужден был ввозить. И заметь, делиться землей и природными богатствами никто с соседями не хотел. Расслоение у народов было великое и в достатке и в культуре и даже в образе мышления. Вот тогда воевали много, без конца и края делили "чужие" территории и "чужие" ресурсы. Войны по мере совершенствования вооружения становились все жестче и кровопролитнее, а жертвы переваливали за многие миллионы. Закончилось все это, знаешь когда? Генерал, помолчал, ожидая ответа от Солекса. Но, Солекс сам хотел слышать правильный ответ и поэтому молчал. Не дождавшись его, генерал продолжил.

-Если скажешь, что тогда, когда правительства сели за стол переговоров и решили договориться по справедливости. Если б ты так ответил, это был бы не правильный ответ. Справедливость, это очень субъективная субстанция. Каждый народ, понимал справедливость по-своему. В основном, так, как эту справедливость ему трактовало его правительство. Теперь правильный ответ, ты его, конечно, знаешь. Ну да ладно, не буду тебя мучить, сам скажу. Закончилось это тогда, когда одно, на тот момент, самое могучее и цивилизованное государство, не сразу, а постепенно, где войной, а где экономическим нажимом захватила всю власть на планете и уничтожила все межгосударственные рамки. Единые правила игры, стали отныне для всех людей одинаковыми. Территория и ресурсы стали одинаково доступные для всех народов. Вот, с того самого момента, справедливость из субъективной субстанции превратилась в вещь, почти абсолютную, потому, что стала трактоваться из единого центра. Мы хотим того же для Веги и Земли. И последнее, а то тебя совсем утомил. Опять вернемся, к вопросу, для чего нужна такая секретность. Повторюсь, мы без войн и глобального насилия живем уже много, много лет. Наш человек, это пацифист и альтруист по натуре. Это очень хорошо, это просто здорово, что мы сумели воспитать, вывести такого человека. Для многих ведь лучше умереть, чем причинить неприятность другому индивидууму. Сказать такому народу, где большинство именно такое, как я представил - правду? Возможно ли это? Представь себе, что тогда будет? Массовые демонстрации протеста на улицах и площадях, перекрывание транспортных магистралей, явный и скрытый саботаж на предприятиях, в том числе и военных. И будет много чего другого дестабилизирующего экономику страны, чего я сейчас, даже и представить не могу. И все это из хороших побуждений и альтруистических наклонностей. Возможна ли тогда подготовка и сама миссия на землю? Я совсем не уверен. Вот почему, полную картину о предстоящей экспансии на Землю, даже десантник, проверенный, перепроверенный получает, только когда он сядет в звездолет, и то, после преодоления половины пути до Луны. Вот, пожалуй и все, что я хотел тебе сказать, но не должен был тебе говорить.

Солекс поблагодарил генерала, за искренность и доверие к нему. Заверил, что лучше умрет, чем сообщит кому либо о услышанном здесь.

Больше о делах не говорили. Жена генерала собрала стол и позвала всех. Грустно сидели за столом, пили, что-то дурманящее, вспоминали отца и мать Солекса. Вечером Солекс, простившись, ушел.

Несколько дней Солекс никуда не выходил из дома. Не хотел никого видеть. О предстоящей миссии думалось, как-то вяло. Если и приходили какие-то мысли, то в основном, все они сводились к представлению о быстрой и стремительной операции по устрашению землян и объявлении скорой победы. В счастливом конце своих мечтаний, Солекса ходил без скафандра по зеленой растительности Земли, собирал цветы, которые он видел в фильмах, про древнюю Вегу, над его головой синел купол неба, рядом с ним веселились счастливые красавицы землянки.

Крысе твердо решил не звонить, хотя очень хотелось. Несколько раз ловил себя, что непроизвольно пальцами набирает ее номер. Бил себя по пальцам и отбрасывал прочь коммутатор. Вечером, второго дня не выдержал и связался с ней. Голос у Крыси очень веселый, лицо довольное, щеки, на экране коммуникатора выглядят упитанно.

-Привет, пропела она, как ни в чем не бывало. Голосок, как ручеек. Ну, что? Ну, как ты? Чего не звонил? Я скучала.

-Да, дел было много, особо не до звонков, смутился Солекс. Радость Крыси ему показалась не очень искренней. Но, слышать ее, он был очень рад. Она ему явно была не безразлична, об этом говорила, вдруг, откуда не возьмись, внезапно появившаяся в его теле нервная дрожь.

-Правда скучала? Сказал он, пытаясь унять собственное волнение.

-Правда, правда, я ни когда не вру.

-Ну, тогда, что с тобой было? Мне показалось, что я стал тебе в тягость. Солекс произнес эти слова, совершенно неосознанно, без контроля собственного сознания.

-Дурак, ну что ты, настроение было плохое, надо ж понимать.

-Ну, а сейчас, как твое настроение?

-Сейчас, лучше. Давай весели меня.

-Как это? Опешил Солекс.

-Давай рассказывай, как ты меня любишь. Солекс оторопел. От неожиданности, не знал, что сказать.

-А ты, а ты разве меня любишь? Напряженно выдавил он.

-Скучаю, значит, люблю, просто и беззаботно ответила Крыся.

-Легко, как-то у тебя все, люблю, не люблю. Упрекнул ее Солекс на распев, вспомнив их последнюю встречу. Сразу увидел, как Крыся скривила губки.

-Ты зачем мне позвонил, ее голос стал металлическим. Ты мне, что мораль собрался читать? Я тебе говорила, с плохим настроением ко мне не подходят. Коммуникатор замолчал. Несколько секунд, Солекс тоже не знал, что сказать. Потом, вдруг начал оправдываться.

-Чего ты, так нервничаешь? Что я тебе такого сказал, что ты так сразу взвиваешься? Его настроение, резко взлетевшее, с первыми звуками голоса-ручейка сейчас упало. Крыся не отвечала. Просто смотрела, красивое лицо, казалось непроницаемым и злым.

-И ты говоришь, что ты меня любишь. Промолвил Солекс. И вот, это, что ты со мной позволяешь себе делать, это ты называешь любовью. Ты меня, сейчас слышишь?

-Слышу, ответила Крыся. Опять воцарилось молчание.

-Не знаю, что сказать. С трудом вымолвил Солекс.

-Я тоже, ответила Крыся. Солекс, чувствовал, что общаться с ней сейчас он уже не может.

-Тогда пока, раз нам нечего сказать друг, другу. Всего тебе хорошего.

-И тебе того же, Крыся первая положила трубку коммуникатора.

Точно дурак. Чего звонил, зачем звонил? Развлекайте ее. С плохим настроением к ней не подходят. Про себя повторил Солекс. И чего я к ней привязался. Страсть ко мне у нее прошла, а любви никогда не было. Такие люди, могут любить только самих себя. Через неделю улетаю, она об этом прекрасно знает и все равно не может снизойти - королева. Вспомнил, будь это года два назад, после таких ссор она перезванивала, пыталась наладить отношения, терять Солекса не хотела. Очень любила свои чувства к нему. Солексу очень понравилась эта мысль. Именно свои чувства, а не самого Солекса. Эта мысль, поразила Солекса своей точностью. Невольно, вспомнил, своего давнего товарища, который, как-то рассказывал Солексу о принципах своей любви к девушкам.

-Ты понимаешь Солекс, говорил он, стоя на остановке общественного электромобиля, задумчиво чертя носком туфли камень пола.

- -В моей любви сам объект не важен.

-Как это не понял Солекс. Тебе все равно, красивая или не красивая, глупая или умная?

-Ну, нет, конечно, я не так выразился. Это все важно, объект должен быть достойным меня. Он должен вызывать у меня чувства, ну там восторга, перед красотой, умом, нежностью, ну и так далее. В общем, он должен соответствовать моему идеалу женщины, или приближаться к нему. Но, видишь ли в чем дело, для меня главное, именно вот эти, индуцированные мне чувства, а не сам предмет обожания. Проще сказать, я люблю, свои чувства к женщине, я в них купаюсь, я их пью, я их смакую. Даже свои страдания и сомнения - любит, не любит, их я то же люблю. Ну, а девушка - это вопрос второй и совсем не главный.

-Понятно, сказал недоумевающий Солекс. Так вот почему ты столько времени мурыжишь свою подружку - упиваешься своими чувствами к ней. Но, ведь это не любовь, Юриан.

-Нет, именно это любовь, просто ты еще не дорос до понимания этого вопроса.

-Хорошо, Солекс, начал сбивчиво быстро объяснять. То, что ты называешь любовью - это все твой обычный, прозаический эгоизм. Другими словами, любовь, но только к самому себе. Ведь восторг у тебя, не от девушки, как таковой, от собственных чувств, которые она вызывает. Ах, какая богатая, необычная, талантливая моя душа, какие прекрасные, чудесные, сказочные чувства она может родить. И как следствие, ах, какой я нестандартный, талантливый и красивый человек. Вот и все.

Юриан не согласился. Они еще долго спорили но, к общему знаменателю, так и не пришли. Солекс тогда не поверил Юриану, что тот действительно так чувствует и думает, а главное ведет себя так, как говорит. Поверил только, когда встретил Крысю. Вот сейчас он видел в лице Крыси, похожего на Юриана человека и подобные чувства, не абстрактные, а вполне конкретные, были направлены именно на него.

Несколько часов прошло после разговора с Крысей, Солекс успокоился и мысленно уже отказался от нее. Надо быть мужчиной, твердо сказал он сам себе. А если хочешь быть рядом с такой женщиной - будь всегда готов, что она о тебя будет периодически вытирать ноги. Солекс к этому готов не был. Жаль, что нет никого из ребят, с которыми он должен был лететь, все разъехались по своим домам. Развлекался бы сейчас с ними и ни о чем бы не думал. Нестерпимо захотелось быть, с кем ни будь из них рядом, и не думать ни о чем, кроме предстоящего общего дела. Солекс, уже мечтал, как можно быстрее, сесть в космолет и начать новую жизнь с чистого листа.

Поставив крест на Крысе, Солекс вспомнил о Суре. Вот женщина, которая могла бы быть его настоящей подружкой. Вот, кто действительно, не внутренне пустой фантом, а живой человек - красивая, с хорошенькой фигуркой, с мягким, ласковым характером и с твердым, нравственным стержнем, внутри хрупкого тела. Почему, он ее не выбрал сразу? Ведь, понимал, уже при первых встречах, что она из себя представляет. Хотя нет, для себя ему было ясно, почему он не выбрал Суру сразу. Вот именно, из-за этого, так явно выпирающего морального стержня. Не хотелось Солексу, сразу, сваливать на себя груз ответственности за другого человека. Такая девочка, как Сура, предполагала только серьезное общение, с одной только голой правдой. А Солекс, будучи рядом с ней, всегда чувствовал, свою порочность. Когда он с ней общался, внутри него все, как будто, съеживалось. Ему казалось, что вот, она сейчас заглянет к нему в душу и прочитает все его мысли, узнает все его сомнения и страхи. И Солекс, покажется ей - мелким и ничтожным человеком. Ему, в то время, двадцатипятилетнему еще хотелось развлекаться. Ничего серьезного было не надо. Любые, даже легкие намеки на постоянные отношения, отдавали непомерной скукой и выглядели, как неподъемная обуза. А Сура, только одним своим присутствием, уже являлась Солексу молчаливым укором. Вот и выбрал, замужнюю Крысю. А Сура? А с Сурой общаться и не иметь четких моральных обязательств, как он общался с Крысей - нельзя было и тогда и сейчас. Сура "вещь", хрупкая и требует к себе бережного отношения.

Сейчас Солекс чувствовал, что готов к серьезным отношениям. Ветреная жизнь ему наскучила, своей пустотой. Казалось, что все последнее время он, как глупая птица гонялся за чем-то, ярким и блестящим, но пустым и дешевым. Как часто, хватая новые объекты обожания, торопился, срывать с них блестящие обертки. Но, под ними, чего-либо стоящего, не оказывалось - вместо конфетки, была ее жалая подделка. Солекс бросался в новую погоню, и все повторялось с завидным постоянством. Крыся, тоже была из этой же серии ярких и блестящих объектов, но пустых и аморфных, без четкой внутренней структуры. Ее, он дольше всех разворачивал, уж очень красивые обертки на ней были. Пожалуй, самые красивые из всех, с кем Солекс успел пообщаться. Поэтому, так долго и держала она его подле себя.

Время отпущенное, десантникам на прощание с родственниками закончилось. Все они были собраны и отправлены на двухнедельный карантин. К разочарованию всех, карантин предполагал полное одиночество - человеку предписывалось все две недели находиться дома, под домашним арестом и не иметь ни с кем контактов. Действия его контролировались электронным чипом, вживленным, простым медицинским уколом, в кожу в области левой лопатки.

Все эти две недели Солек общался в большей части только с Сурой, благо, что современные средства коммуникации позволяли, почти полностью, воссоздать эффект ее присутствия в комнате Солекса. От тоски по Крыси, почти не страдал, чем меньше он ее видел и слышал, тем быстрее отвыкал от нее. Сама она на связь не выходила и под конец, заточения, Солекс уже чувствовал, что почти избавился от ее влияния на него.

Сура была совсем другой. С ней Солекс не пыжился, не вылезал из кожи, что б его разглядели и поняли, какой он хороший, яркий и самодостаточный. Он совсем не старался ей нравиться. И не потому, что ему было безразлично ее мнение о себе. Он чувствовал, что Сура и так о нем все знает и понимает, что его личностное я, составляющее его сущность, интуитивно нравится ей и поэтому безоговорочно принимается.

В первый день карантина, Солекс, превозмогая желание позвонить Крысе, набрал на коммуникаторе код Суры. Страшно переживал, понимая, что это совсем не дружеский звонок. Оказалось, волновался напрасно. Сура, как будто, ждала его звонка - ответила радостная и счастливая, казалось их контакт с Солексом был естественен и неотвратим для них обоих. Почему раньше не общались? Ну, это было лишь случайным стечением обстоятельств. Они проговорили непрерывно около двух часов. О чем говорили? Скорее не о чем и в то же время обо всем. Этот пустой, легкий и в то же время такой насыщенный "треп" Солексу нравился больше всего в общении между людьми. Ничего конкретного, просто слова и фразы, отражающие легкую игру ума собеседников. Разговор без всякой конкретики. Одни намеки и недомолвки, словесные шаги, которые, в момент их произнесения можно трактовать многозначно. Лишь интонация, с которой они произносятся, делает их вполне определенными для понимания. Между ними происходило одно голое эмоциональное общение, облаченное в слова, не несущие никакой конкретной смысловой нагрузки. Но, смысл разговора, конечно, был и сводился он к одному. Ты мне очень приятна, как бы говорил Солекс завуалированными оборотами слов. Ты мне тоже, отвечала ему Сура, то же цветастыми, округлыми и размытыми фразами.

В те дни, ложась в кровать, перед тем как заснуть, Солекс непрерывно сравнивал своих женщин. Они были очень разные. Одна считала себя королевой и искренне не понимала, почему Солекс ей не кланяется. Это ж было так естественно для нее. Красивая женщина стоит на высоком пьедестале, женщина с большой буквы, женщина на двести процентов. А мужики-самцы и в том числе Солекс - они снизу, у подножья - карабкаются, лезут к ней, отпихивают друг, друга, разбивают друг другу носы, головы и все остальное. А она ждет и смотрит сверху, кто лучший, кто более самец. Того она и готова любить. И любить она будет искренне и по настоящему, как ей кажется. Но, если ее сегодняшний избранник, вдруг упадет и расшибется, и вдруг, перестанет быть лучшим. То, она его вполне искренне разлюбит. И все это будет выглядеть очень естественно и справедливо с ее стороны. Она не похожа на него, его внутреннее я, скорее всего ей не очень понятно и, может быть, даже не интересно.

А он, как сам Солекс к ней относился? Это сейчас он такой умный и стал, как ему казалось, понимать ее сущность. А тогда, в начале их отношений, она виделась ему, как редкое созвездие, самых привлекательных, женских и человеческих качеств. Поэтому, Солекс боготворил Крысю и сам, добровольно ставил ее на пьедестал. И все было хорошо, пока для него она там стояла. А стояла она там, до того момента, пока по нравственным понятиям Солекса, была того достойна. Пришел момент сомнений, потом разочарований и, наконец, твердой уверенности, что не по праву она там находится, что пьедестал не под нее. Что он, вообще, был не прав совершенно, когда допускал мысль, что можно жить, преклоняя, перед кем-либо, свои колени. Что это несусветная глупость, ставить, кого бы то ни было, выше себя, даже, и от большой любви. Это понятие пришло, но ничего не изменило к лучшему в их отношениях. Рядом с ним она вставать не хотела. Как он не пытался ее поставить. Делал это и мягко и скандалами. И все его попытки в конец разрушили их отношений. От этого никому из них сладко не стало. Солекс с сожалением понял, что против шерсти Крысю гладить нельзя, даже в принципиальных вопросах. Она всегда права. Как не крути, а их разрыв был запрограммирован на генетическом уровне их человеческих сущностных различиях. Крыся, после разрыва с Солексом, наверное, то же страдала. Потому, что вполне искренне считала, что преклонение перед ней мужчин, это неотъемлемая часть, если не основная, проявления их любви к ней. Нет преклонения, нет любви. Поэтому, она вполне логично могла заключить, что Солекс ее не любит.

Теперь Сура. Солекс твердо решил переключиться на нее. Она такая же, как я. Она понятная мне. Она из моего племени. Пообщавшись с Сурой, он уже, почти любил ее. Сура, для Солекса была той задачей, которую не нужно было решать. Решение задачи под название Сура, Солекс всегда знал, он чувствовал, что родился с этим знанием. Они подходили друг к другу, как подходит ключ к замку. Они казалось, были сделаны друг для друга. В их возможном, будущем союзе не прослеживалось предпосылок, для каких либо, конфликтов. Они смотрели на мир одинаковыми глазами и исповедовали одинаковые принципы. Идеальная жена для меня, думал Солекс, удивляясь былой своей слепоте в отношении Суры.

Глава 4

Команда из пятидесяти десантников прибыла в космопорт. Все были одеты в новую пятнистую, четырехцветную форму. Эта форма была им выдана час назад на сборном пункте центра подготовки. Все стояли гурьбой и галдели. Ожидалась посадка на местный космолет, который должен был доставить всех на большой межгалактический лайнер, висящий на орбите Веги. Провожающих не было. Все прощания, слезы расставания и вся остальная, сопровождающая подобные мероприятия мишура, осталась позади. Все мысли, покидающих Вегу людей, были устремлены только вперед, в неясное, но уже вполне реальное для них, будущее.

Зал, ожидания, где они были, представлял, из себя половинку, вертикально стоящего, цилиндра. Выгнутая стена этого цилиндра была вырублена в скале. А противоположная стена, ровная как математическая плоскость, являлась одним большим бронированным стеклом, отделяющим пассажирский зал, от внешнего стартового комплекса. Благодаря этому сверхбольшому стеклу, все присутствующие в зале посадки, могли наблюдать, развернувшуюся за окном, грандиозную в своей громаде, картину под названием космопорт Веги.

Стартовый комплекс космодрома располагался в кратере, давно потухшего, вулкана, на самом его дне. Там, внизу, на расстояние броска камня, от прозрачной брони стекла, плотными рядами, словно на параде, блестели своими сверхпрочными боками космические корабли местных космолиний. Почти все они, выглядели, как два, соединенных между собой, больших серебряных блюдца. Периодически некоторые из звездолетов поднимались в воздух. И тогда, цвет их, с серебристого, превращался в огненный цвет расплавленного металла. Это превращение было следствием включения, окружавшего космический корабль, защитного плазменного поля. Садящиеся корабли, наоборот, подлетая к своему причальному терминалу, как бы, успокаивались и снимали с себя яркие огненные одежды - надевали спокойные серебряные, в которых и застывали, полностью обездвиженные. Каждый из кораблей пристыковывался к старта-посадочному модулю. В модуле имелась шлюзовая камера для перехода из корабля в помещения космопорта и обратно. Все десантники с большим интересом наблюдали эту, многократно ими виденную, но поистине, все равно, с каждым разом вновь завораживающую картину стартов и приземлений космических кораблей.

Десантники были налегке, ни личного оружия, ни снаряжения у них с собой не было. Видимо, все это транспортировалось отдельным от них своим транспортным потоком, тем самым, сильно облегчая им жизнь.

Солекс стоял, в группе самых близких своих друзей. Это были: Серий, самый высокий и молодой из них парень, славившийся своим добродушием. Чуть пониже его - Славий, самый старый и опытный из космических десантников, виртуоз во владении всей движущейся колесной или гусеничной техникой, обладатель, кроме того, феноменальной памяти и доброго, отзывчивого сердца. Самый маленький - был Юриан, бывший профессиональный спецназовец, человек средних лет, обладатель неизвестного никому прошлого, смелый и отважный человек. Грубое лицо его, все время красное и обветренное, двумя тонкими, белыми бороздками, пересекали шрамы - следы применения боевого лазера. И, наконец - Сура, всеобщая любимица на их курсантском потоке. Сура стояла в молчаливой сосредоточенности, новый пятнистый, зелено-коричневый наряд очень шел к ее небольшой и гармоничной фигурке.

Мужчины нервно, громче обычного, шутили и смеялись, часто невпопад. Серьезность на их лицах часто не соответствовала тем шуткам, которые они произносили. Атмосфера в зале была напряженная. Все ждали, что вот-вот, должна прозвучать команда на посадку. Многие десантники, прильнув к стеклу, пытались угадать тот космический корабль, который, может навсегда, унесет их от родной Веги.

Наконец, появился ответственный служащий космопорта. По его лицу, Солекс видел, что их форма для него не в диковинку, наверное, ритуал переодевания в странный камуфляж, была процедурой, давно устоявшаяся, перед отправкой на Луну. Служащий попросил всех двигаться за ними в зал посадки. Он вел их за собой, следуя только по служебным коридорам - ни одна живая душа не встретилась им на пути. Отправка проходила серо и буднично. Ни тебе провожающих, ни тебе напутственных речей. Солексуа стало даже обидно, что их посылают к Земле, так же по рядовому, как и обычных бойскаутов в туристическое околопланетное турне.

Миновав сеть серых коридоров, подошли к большому грузовому лифту, Все пятьдесят десантников одновременно зашли в него и поднялись в большое помещение, непосредственно, через потолок, граничащее со стартовой площадкой космопорта. Это было громадное помещение, размерами сравнимое со спортивным стадионом и по площади, равное всей стартовой площадки, где располагались все космические корабли космодрома. Многочисленные колонны подпирали потолок зала-гиганта. Колонны эти выполняли двойную функцию, они удерживали страшный по своей тяжести стартовый комплекс и одновременно являлись лифтами, связывающими этот зал-гигант с салонами кораблей.

Выйдя из грузового лифта, Солекс с товарищами увидели большое количество людей, одетых, как и они в зелено-черно-коричневые камуфляжи. Людей было много, может быть несколько тысяч. Все они, в ожидании погрузки, толпились у своих погрузочных модулей-лифтов. Некоторые группы десантников, уже грузились в корабли. Другие, как и группа, в которой был Солекс, только выходили из многочисленных грузовых лифтов, располагавшихся в стенах по периферии зала-гиганта. Все люди, находившиеся в этом большом зале, были ошарашены грандиозностью масштаба процедуры отправки. Недоумение витало в воздухе и выливалось в виде непроизвольных вскриков, свистов и вздохов прибывающих. Кто-то видел своего старого знакомого, готовящегося войти в лифт погрузки с другой группой военных. Кричал ему, называл его по имени, вопрошал.

-И ты туда же? Надо же, я и не знал - значит, будем вместе.

Тот, уже заходя в лифт, махал рукой, что-то, крича в ответ. Но, слова его не доходили адресату - тонули в этом многоголосом гвалте.

Многие лифты использовались только для погрузки различных грузов. Сотни различных погрузочных механизмов, с лязгом и предупреждающими завываниями, перевозили массу грузов от периферии зала к своим лифтам. Грузы были упакованы в стандартные контейнеры зеленого цвета, с различными маркировками на боках. Механизм погрузки грузов на корабль был на удивление быстр. Машина подвозила контейнер к лифту, ведущему на корабль. Сгружала его непосредственно у входа. Далее контейнер, который по габаритам соответствовал размерам лифта, втягивался внутрь и лифт быстро отправлял его на корабль. Секунды - и лифт возвращался назад, за следующим контейнером, который уже стоял у входа, услужливо поставленный погрузочной машиной.

Не смотря на обилие людей и грузов, отсутствовала какая-либо суета, во всем чувствовалась продуманность мероприятия и наблюдался образцовый порядок. Команда, в которой был Солекс, так же не была задержана ни на секунду больше, чем требовалось. Они были подведены к своему лифтовому терминалу и начали быстро, по десять человек исчезать за дверями. Десять человек, потом еще десять, потом еще. Лифт как будто пожирал людей. Солекс с Сурой оказались в четвертой предпоследней десятке. Входя в лифт, непроизвольно взялись за руки. Обоих начал бить нервный озноб. Солекс почувствовал, как холодные ручейки пота заструились по спине, а руки мгновенно стали покрываться неприятной липкой мокротой. Другие десантники, из их десятки, то же были не в лучшей форме. Серий, войдя в лифт, вдруг начал громко икать. У Славия затряслась нижняя челюсть, все услышали, как стучат друг о друга его зубы. Он виновато смотрел на Солекса, жестом показал, что не может с собой ничего сделать. Пока поднимался лифт, кто-то начал молиться, кого-то разбирал нервный смех. Один Юриан казался невозмутимым, он лишь зло улыбался. Солексу показалось, что тот испытывает удовольствие, от вида массового проявления нервозности.

Лифт быстро поднялся, и десантники оказались внутри космического корабля. Космолет был небольшой, не считая экипажа, он имел ровно пятьдесят посадочных мест. Девушка в летной форме ВВС Веги помогала всем занимать свои места. Салон корабля представлял собой сплющенную сверху и снизу сферу. Посадочные места, размещались по окружностям этой сферы. В центре и снизу нее, располагался стыковочный шлюз, куда и входила лифтовая шахта. В этот стыковочный шлюз и попадали все, после того, как выходили из лифта. Далее, из этого модуля, по уходящей вверх лестнице, можно было подняться в салон корабля, куда вел горизонтальный, круглый люк. Если по лестнице подняться еще выше, то там находился командный отсек космолета. Снаружи он выглядел, как небольшая, разрезанная пополам капелька воды, с находящимися внутри членами экипажа.

Десантники быстро заняли пассажирские места. Сидения были удобные, с автоматической подстройкой под анатомические характеристики тела. Солекс сел рядом с Сурой, которая все еще держала его потную руку своей маленькой горячей ладошкой. Начав тяготиться, прикосновениями ее руки, он мягко освободился от ее пальцев.

-Рука зачесалась, сказал он виновато, с трудом, от волнения произнося слова.

-Начинаем новую жизнь, а ребята! Произнес он громко, почти закричал, подбадривая себя и всех остальных. Прощай Вега! Привет Земля! Тут же раздались другие, подобные возгласы. Народ, постепенно начал успокаиваться.

-Командир заводи мотор, крикнул десантник, сидевший напротив Солекса.

-Нечего тянуть резину. Все уже давно готовы, гаркнул кто-то за его спиной. Послышался смех, потом поток новых шуток. Возникшее, некоторое время назад, напряжение уходило и заменялось залихватским куражом - а будь, что будет, два раза не помирать. Всем хотелось, чтоб корабль, быстрей оторвался от родной планеты.

Наконец, через громкую связь салона, все услышали команду капитана: "Приготовиться к старту, занять свои места". Прижимные ремни кресел, гибкими змеями опоясали тела десантников. И через секунды, корабль, мелко дрожа всем корпусом, оторвался от удерживающей его платформы стыковочного модуля и медленно стал подниматься в зловещее небо Веги. Сразу после старта стены и пол салона космолета сделались прозрачными. Через розоватую пелену плазмы, обволакивавшей космолет, стало хорошо видно, как убегает блюдце родного космопорта и медленно надвигается кроваво-красный, окрашенный лучами Ярта, космос.

-После старта, все разом замолчали. Вега, сначала огромная, занимающая все пространство под ногами, постепенно стала уменьшаться в размерах и неукротимо удаляться от корабля. Через короткое время полета открылась и цель, к которой стремился их космолет. Продолговатый серебристый предмет появился на горизонте и стал медленно, по мере приближения к нему, превращаться в межгалактического красавца суперсовременного лайнера. Он все рос и рос в размерах, пока не начал заслонять своей громадой все поле зрения для этого направления. Кроме космолета, на котором летела их команда, десантники насчитали еще около десятка, таких же, как и у них "тарелок", так же направляющихся к этому гигантскому монстру.

Корабль подлетел к лайнеру и замедлил скорость. И уже, на малых оборотах двигателя, пошел вдоль его серебряного борта. Расстояние до лайнера было совсем незначительное, такое, что все детали обшивки были хорошо различимы. Впечатление было, что гигант был вылеплен из единого куска серебристого материала. Поверхность его была настолько гладкой, что Солексу стало казаться, будто лайнер покрыт многочисленными слоями жидкого стекла. А там, дальше, в глубине, где слои "стекла" заканчивались - неясно проглядывала истинная структура исполина, определить которую было трудно или совсем не возможно. Каких-либо деталей корабля в виде иллюминаторов, стыковочных модулей или каких-нибудь других надстроек видно не было. Пролетев почти до половины лайнера, космолет остановился и двинулся, но уже с совсем малой скоростью, прямо к его борту. Когда до борта лайнера оставались считанные метры, стало видно, что стеклоподобная субстанция это защитное поле, со всех сторон окружающее корабль. Пройдя его без сопротивления, космолет подлетел к истинному борту корабля. Надо сказать, что со стороны лайнера, экран был, совершенно не видим, как будто его совсем не было. Что, представлял собой корабль, с расстояния на котором они находились от него теперь, было сказать нельзя. Пассажиры летающей тарелки видели перед своим взором лишь овальное отверстие, нечто вроде зияющего люка, размерами приблизительно в два диаметра тарелки. Космолет благополучно влетел в черное чрево лайнера и, совершенно остановившись внутри большой шлюзовой камеры, был быстро притянут автоматической системой стыковки, к взлетно-посадочному модулю.

После открытия стыковочного люка, десантники проследовали в помещение расположенное, сразу под посадочной палубой. И там, были встречены, такими же бойцами, прибывшими на корабль, чуть раньше их. И те и другие, пребывали в полном неведении о сроках транспортировки до Земли и относительно условий, в которых им предстояло жить. Все говорили, лишь о том, что было объявлено по внутрикорабельному радио, что следует ждать выступления капитана космического судна. Пока, все прибывшие в отсек десантники, должны были находиться в этом большом, расположенном под внешней палубой помещении и не имели права выходить из него без дополнительной команды.

Самые нетерпеливые бойцы, уже обследовали все закоулки корабельного отсека и убедили себя и всех присутствующих, что все люки из него были надежно закрыты. А летающие тарелки с Веги все пребывали и пребывали. Скоро в помещении скопилось несколько тысяч человек. На Веге отсек, такого объема, никак не мог разместить, столько народу. Но, в космосе, в условиях невесомости, в этом смысле все было просто - народ размещался и на полу, и на потолке и на обеих стенах.

Состояние невесомости было противно само по себе. Кровь, и все другие жидкости организма, ранее прижатые к низу силой тяжести, теперь равномерно распределялись по телу человека и создавали для него, особенно поначалу, массу неудобств. Лица, почти у всех десантников, были красные и отечные, многих тошнило. Но, люди были тренированные и терпели состояние невесомости, в основной своей массе, без особых проблем. Но, всегда найдутся те, кто плохо переносит невесомость. Поэтому, санитарные узлы отсека были переполнены и из них, в момент открывания люков, неслись рвотные звуки.

Солекс и его команда находились в лайнере больше часа, когда в середине зала вдруг вспыхнула большая голограмма человека в летной форме командора. Послышались ободренные крики десантников, и Солекс понял, что перед ними капитан лайнера.

-Привет друзья сказал он просто. Я капитан нашего круизного лайнера и рад приветствовать вас на его борту. Послышались сдержанные смешки десантников.

-Мы с вами, как вы, наверное, уже сами знаете, начинаем путешествие в другую галактику. Путь совсем не близкий и довольно долгий. Сейчас я постараюсь обрисовать вам, те условия, в которых вы будете находиться в процессе полета. Прозвучали не терпеливые крики.

-Скажи сначала, сколько нам туда лететь. Как будто, услышав вопрос, капитан сказал бодрым голосом.

-Лететь нам с вами до Солнечной системы, что в галактике Млечный путь - три года. Недовольный ропот пронесся по отсеку.

-Сколько, сколько? Не расслышав капитана, вскричал Серий.

-Три... года, почти шепотом, произнес одновременно со всеми, в момент обалдевший Солекс.

Но, не волнуйтесь, продолжил капитан. Три года полета, это не для всех, а только для членов экипажа нашего лайнера. А для вас, наших уважаемых пассажиров, полет займет всего одну ночь. Впрочем, сейчас вам об этом расскажет главный наш специалист в этой области профессор Крудзик. Рядом с капитаном появился главный медик корабля, одетый в обычную космическую форму ВВС Веги. Он поздоровался с людьми и уверенным тоном человека, хорошо знающего, что говорит, начал.

Все вы, конечно, знали раньше, что длительные космические перелеты всегда велись в автоматическом режиме. И это было, еще тогда, когда самые дальние уголки вселенной были для нас совершенно не доступны. Я говорю о времени, когда не были открыты межслоевые туннели вселенной, значительно ускорившие передвижение наших космических кораблей. В то время, чтоб обследовать даже самые ближайшие окрестности от нашей планеты требовались годы полетов. Вот тогда и встал вопрос о временном выключении экипажа из рутины однообразного космического перелета. Повторяю, выключения временного, вынужденного и совершенно безвредного для его здоровья. А, как вы узнаете, из моего дальнейшего рассказа и демонстрационного фильма, наоборот, даже полезного. Это состояние, в которое входят все космонавты, вынужденные совершать длительный космический полет, называется анабиозом.

Солекс вспомнил все, что знал об анабиозе. В его голову полезли самые страшные и неприятные картины. Им говорили, что состояние анабиоза вызывается временным охлаждением тела, вплоть до его полной заморозки. Если заморозить организм до абсолютного нуля, а это температура жидкого азота, то его жизненные функции прекращаются почти полностью, так как, почти полностью, до нуля, снижаются обменные процессы в клетках. Тело, почти совсем, перестает стареть и может находиться в таком состоянии сколь угодно долго. Что говорить, он сам лично видел таких людей. Вот, самый лучший пример - его хороший знакомый, ректор центра подготовки Юлий, провел в анабиозе десять лет. Он летел на Алагею - туда пять лет и обратно пять. И все хорошо для него закончилось. Лишь возраст теперь у него двойной: с момента рождения ему - восемьдесят лет, а его биологический возраст - семьдесят. Правда, Солекс знал об анабиозе и другую информацию, не столь радужную. Раньше, когда проблема анабиоза, еще полностью не была решена, основная трудность, при заморозке живого тела состояла в том, что вода, которая составляет большую часть в любой живой ткани, в процессе замерзания, превращаясь в лед. Лед больше по объему, чем исходная вода. Поэтому, кристаллы льда изнутри разрывают живые клетки, а вслед за этим, естественно, следует смерть всего организма. Краеугольный вопрос - превращения воды в лед, ученые решили, когда создали специальные вещества, называемые криопротекторами. При введении их в организм, они связывают воду и не дают ей превратиться в лед. Чем больше воды связывал в организме криопротектор, тем меньше разрушений в его клетках. Криопротекторы последних поколений, связывали почти всю воду организма. Но, кто ж проверял реакцию конкретного организма Солекса? Может у него возникнет реакция отторжения препарата. Такое редко бывает, но не исключено - и тогда смерть. Хотя нет, успокоился Солекс, проверяли, перепроверяли и наверное, не один раз. Слишком много всяких медицинских анализов и тестов прошел он и все остальные курсанты перед полетом.

Зона голографии расширилась и стала представлять собой звездное небо. Фигуры капитана и медика уменьшились и расположились, чуть поодаль от основной демонстрационной картинки. Фильм был знаком Солексу и. наверное, всем остальным десантникам. В нем показывалось, как космонавта, совершающего долгое межгалактическое путешествие, вводят в состояние анабиоза. Как он, потом, опутанный приборами и всевозможными механизмами обеспечения, вполне нормально, осуществляет перелет. И как, при подлете к другой планете, он пробуждается, счастливый и веселый встает и приступает к своим обязанностям. Фильм был короткий, по его окончанию, медик снова заговорил.

Вот, приблизительно то, что вас ждет, больше вам знать не надо. Скажу лишь, что, в то время, пока вы будете находиться в состояние сна, ваш организм тщательно проверят на предмет скрытых болезненных процессов и вся выявленная патология будет устранена. Кроме того, вы приобретете много новых знаний и умений, которых раньше у вас не было. У нас, для этого, есть самые современные программы. Можете быть совершенно спокойными, никакого воздействия на ваше сознание оказано не будет. Ваше я, не пострадает ни в коей мере. Все наши методики, уже давно проверены и отработаны на многих тысячах пациентов.

Все, что говорил главный доктор, подсознательно и уже давно, ожидалось людьми, его слушавшими. Надо, так надо, говорили их лица. И Солекс знал, что и ему с Сурой, ничего не осталось, как только покориться судьбе и надеяться на благоприятный исход предстоящего прелета. Он сжал руку девушки и взглянул ей в глаза.

- Мы с тобой ничего не почувствуем, сказал он. Заснем и проснемся и снова будем вместе.

-И ты будешь со мной. То ли спросила, то ли утвердительно сказала Сура. Заметив молчание Солекса, добавила. Ну, не сейчас, а когда проснемся.

-Буду! Скорее всего, буду! Солекс на секунду задумался, он хотел быть с Сурой честным до конца. Да, буду и точно - без скорей всего. Поверь, Сура - я говорю правду. На данный момент - ты мне самый близкий человек. Да и вообще, ближе тебя, у меня никого и не было. Солекс почувствовал, что хоть он и произнес эти фразы, предварительно не обдумав их последствий, он все же был рад, что эти слова - признания, неожиданно для него, слетели с его губ. Вот, кому надо было все это говорить раньше. Вот, кто искренне способен любить меня, подумал Солекс и ощутил, что он, именно сейчас, хватает за хвост, ранее ускользавшую от него, птицу счастья.

-Спасибо тебе, Сура утирала мокрое от слез лицо, даже если это и не правда. Она нежно поцеловала его. Солекс тихо засмеялся. Потом, обняв ее обеими руками. За шею притянул к себе и начал покрывать все лицо Суры горячими быстрыми поцелуями, шепча отекшими губами.

-Сколько времени потерял дурак, боже мой, ну ничего, все еще будет у нас с тобой хорошо... Если проснемся и мы останемся такими же, тогда - женюсь на ней, подумал он.

-Господа десантники, услышали они голос главного медика. Все будет хорошо, прошу следовать нашим инструкциям. Сейчас переходные люки откроются, и ближайших к ним товарищей, прошу быть первыми.

-Что уже все? Обеспокоился Славий. Сразу в анабиоз, что даже освоиться не дадут, сразу наркоз и все. Не по человечески это. Я еще не готов.

-Да, как-то все не так поддержал друга Юлиан. Просто так, без медицинской проверки. Может мне нельзя. Может мне все это противопоказано. Он скривил в недовольной, испуганной гримасе лицо. Но, были и другие, наверное, более бесшабашные.

-Ребята, ребята, а я даже рад! Закричал, улыбаясь, высокий красивый парень Демий. Хоть отдохну, хоть посплю, как человек. Я первый, я первый, дайте пройти, кто не хочет выспаться. И он начал, со смешками, протискиваться, сквозь тела других десантников к открывшемуся люку.

Солекс витал, крепко обнявшись с Сурой, из его воспаленных в невесомость глаз, отделялись капельки слез.

-Ну, не плачь, не плачь мой милый, ласково говорила счастливая и одновременно испуганная девушка, глаза которой, тоже были мокрые от непроизвольно вытекающих слез.

В страшный люк они вошли крепко обнявшись, увлекаемые, вдруг резко хлынувшим туда, потоком людских тел.

Помещение за люком было узким и длинным, как вагон дальнего следования Веговской подземки. Может быть, еще длиннее вагона - конца его не было видно. Солекс предположил, что оно постирается через весь лайнер. В середине него, во всю длину, проходил коридор. А вокруг коридора: сверху, снизу и с боков - гроздями висели прозрачные капсулы, размерами сравнимые с человеческими телами. Эти капсулы, как лепестки цветков, подземных оранжерей, радиально отходили в разные стороны от центра коридора и отделялись друг от друга и от коридора прозрачными экранными образованиями. Все пространство, между капсулами и экранами, было заполнено приборами, назначение которых, по-видимому, было обеспечение жизнедеятельности, находящихся в анабиозе человеческих тел. Перед каждым капсулой-лепестком, располагался большой монитор с пультом управления. Все мониторы были включены и светились однообразной зеленой сеткой - таблицей. В каждом секторе-дольке было по двенадцать прозрачных капсул.

Боже мой, сколько тут может поместиться людей, подумал Солекс. Наверное, на этом лайнере, учитывая его размеры, не один и не два таких человеческих хранилища. Интересно будут ли нас замораживать? Мелькнула неприятная мысль. Может, будут но, наверное, не сразу. Солекс вспомнил, как главный медик, говорил, что их должны, сначала полностью проверить и потом, если что найдут - вылечить. А как проверять и лечить замороженное тело? Нет, подобное представлялось Солексу совершенно невозможным. При мысли, что не сразу, стало как-то легче. Может, мне еще что-то присниться, пока буду теплым. Опускаться сразу и резко в черную бездну, где, кажется, и мозг совсем не работает, и снов нет никаких, было как-то жутковато. Хотя, этот доктор, со странной фамилией обещал их еще чему-то учить. Значит, мозг совсем не отключат, взбодрился Солекс, может все будет не так плохо, как пока представляется.

Бесформенное скопище народа, которое наблюдалось перед входом в люк, после попадания в хранилище человеческих тел, начинало сразу вытягиваться и превращаться в людскую цепочку, быстро перемещающуюся вглубь коридора-тоннеля.

В центре коридора и по всей его длине, непонятно какими силами закрепленная на месте, находилась своеобразная транспортная система, которая просто плавала в воздухе, ничем не поддерживаемая и обеспечивала движение человеческого ручейка. Представляла она из себя своеобразный, довольно толстый, цилиндрический поручень, выполненный из прозрачного белесого материала с выдвижными ручками держалками, за которые и хватались руками десантники. Внутри цилиндра-поручня, под прозрачными круглыми оконцами, имелись многочисленные прямоугольные полости для транспортировки не габаритных грузов.

Внутренняя система оповещения, приятным женским голосом, диктовала людям всю последовательность их действий. Живого персонала, видно пока не было. Предписывалось всем взяться за поручни транспортной системы и двигаться вдоль коридора, до своей люльки. Остановка эскалатора, будет осуществлена автоматически по мере заполнения людьми помещения.

Солекс с Сурой, взялись за ручки и наряду со всеми, начали двигаться вдоль коридора, пытаясь рассмотреть все, что их окружает. Впрочем, картина была однообразная, ничего кроме блоков с дольками индивидуальных капсул жизнеобеспечения в этом коридоре не было. Единственно, что иногда прерывало однообразную картину, чередующихся перед глазами похожих друг на друга созвездий капсул, это, встречающиеся на их пути, многочисленные узенькие коридорчики, пересекающие их главный коридор. Но, эти "ходы сообщения" были пустынны и выполняли, вероятно, второстепенную коммуникативную функцию.

-Интересная вещь, заметил Солекс. На каждом из блоков стоит порядковый номер. Начинался отсчет с цифры триста. Если допустить, что это означает трехсотый блок в коридоре то, умножив эту цифру на двенадцати, это количество капсул в блоке, получим общее число людей, способных разместиться в этом отсеке для хранения живого материала. Солекс перемножил в уме две цифры и сообщил окружающим результат вычисления. Получившаяся цифра три тысячи шестьсот оказала на всех сильное впечатление. Серий даже присвистнул. Он добавил к словам Солекса, что, еще находясь в подпалубном помещении, он видел цифру три рядом с люком входа в хранилище. Наверняка, это тоже порядковый номер, но уже хранилища. Солекс, попытался всех ободрить, сказав, что если такое огромное, число людей одновременно подвергается подобной процедуре транспортировки, то волноваться нечего, все проверено и перепроверено. На всех такая информация подействовала хорошо. Многие даже начали улыбаться.

Через некоторое время стало видно, что десантники, двигавшиеся, намного впереди них, стали останавливаться. Потом остановилась и группа, находящаяся непосредственно перед ними.

-Ну, вот и все, произнес про себя Солекс, с секунды, на секунду ожидая остановки поручня. И через мгновение, воздушный эскалатор встал. Остановка была сильно ожидаемой, но - произошла для всех неожиданно. Поручень щелкнул и замер напротив сто сорок пятого блока. Мягкий и доброжелательный, но уже ставший противным, женский голос сообщил всем, что им делать дальше. Десантникам предлагалось полностью раздеться, оставив все свои вещи в предназначенных для этого, специальных полостях поручня. После чего, занять любую, по своему выбору, капсулу. Голову необходимо ориентировать в сторону коридора.

-Ну, братцы давайте прощаться, произнес заупокойным голосом Славий.

-Конечно, не посидели, ни выпили, как положено, сказал он с обидой в голосе.

-Ну, что делать, если этим идиотам, все поняли, что он имеет в виду начальство, нужно было устроить карантин.

-Кто знал, кто знал. Поддержал его Солекс.

-Давай брат обниму тебя. Направился к Славию Солекс. А то будем голыми, неудобно, как-то.

-Ты брат прости, коли, что было не так. Сказал Славий Солексу, крепко обнимая его.

-Все было так, всегда уважал тебя. Ответил Солекс. Славий прослезился.

-И я тебя Солекс всегда любил и уважал. Ну, давай, может, еще свидимся?

-Все хватит, нежностей, оторвался он от Солекса. Пойду, обниму Суру, не все ж тебе ее лапать, улыбнулся Славий сквозь слезы.

-Да, не лапал я ее еще, то же сквозь слезы, ответил ему Солкс.

Все начали прощаться. Солекс поочередно обнялся со всеми своими друзьями. Всем сказал теплые, искренние слова, он действительно к ним всем относился с большой симпатией. Потом подплыл к Суре, которую уже все успели перецеловать. Крепко обнял девушку, притянул ее к себе и, повинуясь внезапному порыву, первый раз вцепился руками в ее круглую и соблазнительную попу. Тонкая ткань камуфляжа, сильно не препятствовал ощущениям его пальцев. Поцеловал ее в шею, вдохнул запах ее тела, нос уловил тонкий аромат чистой кожи, без примеси какой либо парфюмерии. Хриплым, от нахлынувших к нему чувств, голосом сказал.

-До завтра Сура, хочу, что б у нас с тобой все получилось.

-Все от тебя зависит, ответила Сура, нежно прижимаясь к груди Солекса.

-Я давно тебя люблю и вот сейчас хочу, что б ты об этом знал. Голос ее, от волнения звучал высоко и восторженно. И сама она сияла, не смотря на слезы, ее большие светлые глаза излучали восторг и счастье. И нипочем ей три года заморозки, подумал Солекс. Вот оно мое счастье. И кого, и где я искал? Если есть любовь, то она выглядит как Сура. Они с трудом освободились друг от друга и начали быстро раздеваться. Народ вокруг них, уже был сплошь голый и витал, никого не стесняясь рядом со своими местами. Кому-то даже, уже было весело, и он смеялся, глядя на себя и своих товарищей. Кто-то, шутки ради, пытался хлопнуть по голому заду соседа или соседку. Но, залезать в прозрачные люльки, пока еще никто не решался.

-Господа десантники займите свои места в свободных модулях, головой располагайтесь к проходу, все повторял и повторял спокойный женский голос. Соллекс и Сура, раздевшись, одновременно посмотрели друг на друга и весело засмеялись. Тело Суры была очень гармонично сложено и Солексу, который, себя считал большим эстетом, лицезреть ее, совсем голое тело, доставило большое удовольствие. Все у нее как надо, подумал он.

-Ну, что делать ребята, пошли испытывать судьбу! Взбодренным, от общения с девушкой голосом, сказал Солекс окружавшим его, товарищам. Он в последний раз оглядел Суру, улыбнулся ей - она ответила ему, светлой, излучающей море любви и нежности улыбкой.

-Ничего, все будет хорошо, прошептал ей Солекс и, хватаясь за поручни, поплыл к своей люльки. Все остальные, глядя на его решительные действия, то же начали разбредаться по своим отсекам. Не встречая сопротивления, Солекс ногами преодолел, защитный экран, отделявший, его микро отсек от коридора и улегся на прозрачное подобие пилотского кресла. Пришлось держаться за него руками, что б не улететь вверх - поверхности матраса сильно пружинила. Как только его тело коснулось, находящего под ним материала, сверху, прямо над его головой из ничего, сначала совсем бледная, но, постепенно приобретая краски и яркость, возникла голографическая картинка головы молодой женщины. Солекс даже не успел испугаться ее появлению. Невольно Солекс сравнил ее с Сурой. Нет, моя Сура красивей, произнес он мысленно, потом добавил - особенно голая. Проклятый карантин, помешал. Сейчас бы лежал и вспоминал, как занимался с ней любовью, с сожалением подумал Солекс об упущенной возможности. Да нет, потом, отбросил он чувственные мысли. Не так важно, что не было с ней физической близости. Самое главное, это то, что во время карантина мы смогли так сильно прочувствовать друг друга. Мысли его были прерваны словами голографической девушки.

-Привет путешественник, сказала она, мягким, прозрачным голосом. Солекс даже не успел испугаться ее появлению. Я, компьютерный гид вашей системы обеспечения, буду вас, Солекс сопровождать в течение всего полета. Не волнуйтесь, сейчас ваше тело притянется к поверхности кресла. В этом нет ничего страшного, ваша фиксация необходима, что б вы не могли гулять по салону лайнера во время путешествия, девушка мило улыбнулась. После ее слов, Солекс сразу почувствовал действие силы прижимающей его к полотну кресла. Это действие было слабое, Солекс мог легко двигаться и поправляться, что он и делал, пока не занял, удобное для своего тела положение.

-Откуда вы знаете мое имя, спросил Солекс. Он хотел узнать, можно ли общаться с виртуальной девушкой.

-Ну, это совсем просто, у каждого, кто переступает порог, этого лайнера имеется, внедренный в кожу чип. Системы внутреннего слежения корабля, считывают с него информацию и следят за перемещением владельца, ответила, улыбаясь, компьютерная девушка.

Солекс огляделся по сторонам. Он лежал в помещении, которое по всем параметрам можно было принять за ящик для захоронения. Совсем не далеко от его лица находилась передняя прозрачная стенка, она была довольно толстая. Удивившись ее толщине, Солекс глазами обследовал пол и боковые стенки своего "склепа". Все они были так же прозрачны и выполнены из материала напоминающего или стекло или пластик и то же, как и передняя стенка, поражали своей толщиной. По углам стенки плавно переходили друг в друга, вероятно, вся конструкция модуля, была вылита одномоментно. Подняв голову вверх, Солекс, проверил возникшее у него предположение. Сбоку, от защитного экрана, находилась, удерживаемая специальным механизмом, прозрачная крышка, очевидное предназначение которой было закупоривать единственный выход из этой тюрьмы.

-Нас, что тут будут, чем-то заливать на время хранения, содрогнувшись внутренне, но, не показывая своего страха, высказал свои предположения Солекс.

-Не волнуйтесь, не волнуйтесь, все будет сделано, согласно самой передовой технологии, боли или каких либо неудобств вы не почувствуете, это я вам могу гарантировать, мило прощебетала девушка и не ответила на его вопрос.

-Расслабьтесь и не пугайтесь, сейчас будет закрыта внешняя крышка вашего модуля.

Солекс понял, что процесс пошел и пора прощаться с внешним миром. Он закрыл глаза и попытался расслабиться. Услышал, как над головой, мягко стукнула массивная крышка. Клаустрофобией он не страдал, но все равно стало страшно. Попытался думать о чем-нибудь приятном. Стал представлять, только, что виденное голое тело Суры, Как она там? Он был уверен, что она сейчас думает о нем. Солексу было большим облегчением предположить, что эти ее мысли о его персоне, помогут ей пережить неприятные минуты в ожидание отключения сознания. Потом, он услышал какое то шипение и почувствовал движение воздуха вокруг своего тела. Пустили газ, подумал он, и эта мысль была последней, что отпечаталась в его сознание на орбите Веги.

Глава 5

Солекс почувствовал, что начал просыпаться. Сознание на короткое время вернулось к нему. Сон и реальность переплелись друг с другом и, какое то время, одновременно присутствовали в его мозгу. Потом сон опять, изгнав проблески действительности, полностью заполонил собой его черепную коробку.

Снилась сессия и несданная химия. Присутствовало сильное волнение, что так же, как и химию Солекс не осилит, следующую за ней, физику и получит второй неуд - реальный предвестник вылета из центра подготовки. Он усиленно читает страницу учебника, но содержание ее не доходит до его сознания. Перечитывает страницу еще раз, потом еще и еще - но все его усилия тщетны. Понять, что тут написано, он не в состояние. Пока он пытается читать текст - его мысли расползаются в разные стороны. Солекс чувствует, как потеет и все больше и больше начинает нервничать, что еще на порядок, ухудшает его способность к пониманию. Я катастрофически туп - вертится в его голове неутешительная мысль. Какой там центр подготовки космических десантников, когда я не могу усвоить элементарных вещей из школьной программы. У меня больной мозг, что-то плохое происходит с моим мозгом, раньше я эту тему хорошо знал, теперь не могу усвоить прочитанное. Уверенный уже, что он серьезно болен, Солекс чувствует, как начинает плакать. Слезы текут у него по лицу, текут как-то очень бурно, не естественно бурно - он не знал, что может так сильно рыдать. Но, тут сознание опять возвращается к нему, и Солекс, еще не открыв глаза, радуется, что его непомерная тупость и болезнь - это всего лишь глупый сон, а в реальности, он совершенно здоров и физику знает. Солекс улыбается, вспоминая свое недавнее бессознательное наваждение. Плакал во сне, это ж надо такому случиться, стыдится сам себя и открывает мокрые и опухшие от слез глаза. Перед ним прозрачное стекло. Солекс с трудом поворачивает шею, она почему-то болит - взгляд упирается в другую прозрачную панель. Полет, большой лайнер, голая Сура, он на Земле и разговаривает на каком то не понятном языке со странно одетыми людьми - обрывки воспоминаний мельтешат в его голове. В это время за стеклом, появляется голограмма девушки. Солекс понимает, что знает ее но, кто она и почему он воспринимает ее как старую знакомую, он не помнит. Девушка говорит на чужом для Веги языке, но Солекс ее хорошо понимает и даже готов отвечать, этот факт вызывает у него легкое удивление.

Доброе утро Солекс, приятно говорит девушка. Вы уже проснулись, но не пытайтесь встать - лежите и отдыхайте, ваше тело еще не готово переносить физические нагрузки. Напоминаю вам, что вы находитесь на космическом лайнере, совершающем межгалактический перелет Вега - Луна. Вы, только что, пришли в сознание после длительного сна, продолжавшегося, почти три полных года. Вы очень хорошо перенесли перелет и физически полностью здоровы. Еще раз, повторяю вам, не пытайтесь встать самостоятельно, это может повредить вашему организму. Слушайте меня, и все у вас будет хорошо. Сейчас наша аппаратура просканирует ваше тело.

-Зачем это, произнес Солекс хриплым незнакомым самому себе голосом и на неизвестном ему языке. Он начал уже многое вспоминать и к нему начинала возвращаться способность нормально соображать.

-Уж наверно, за три года вы успели меня обследовать по полной программе. Добавил он, сильно закашляв. Глупость сказал, подумал Солекс про себя - зато убедился, что говорить могу.

-И еще, я есть хочу, почувствовал он бурление в животе. Девушка улыбнулась.

-Солекс не спешите, это всего лишь пробное пробуждение после глубокого анабиоза, в котором вы находились три года, два месяца и десять дней, часы и минуты с секундами мы отбросим. В течении последнего месяца, вы постепенно выводились из этого состояния. Сейчас наша аппаратура проверит, насколько хорошо ваш мозг взаимодействует с вашим телом при полном сознании. Не волнуйтесь, это не больно, вы вообще ничего не почувствуете, потом вы снова уснете. Это будет обычный медикаментозный сон, в процессе которого, вам будет проведена полная реабилитация всего организма.

Солекс уже ничего не боялся. Он вспомнил, как потерял сознание в своем склепе первый раз, когда пошел газ - тогда все произошло, почти мгновенно и совсем безболезненно. За стеклом начал быстро двигаться какой то прибор, напоминающий большую видеокамеру. Солекс закрыл глаза и стал дожидаться окончания сеанса.

Вот так же, наверное, просыпается сейчас Сура и остальные ребята, подумал он. Солекс постепенно приходил в себя и совершенно не чувствовал, что был выведен из жизни на три долгих года. Вот, только вчера они прощались, мило целовались с Сурой, он трогал ее за задницу, смотрел, как она раздевается. Да, все, что с ними происходит - настоящая фантастика. Хорошо, что с Сурой они одновременно были в анабиозе. А то, если б он был в этом состояние только один - она там, на Веге старела бы без него. Полет на Луну - три года, потом обратно - три года. Минимум на шесть лет - она уже была бы старше, чем сейчас. А Крыся постарела на три года. Интересно, какая она стала? Значит, если я полечу обратно на Вегу, то, она будет старше меня на три года. Солекс улыбнулся, вспомнив, как Крыся всегда любила подчеркнуть, что она моложе его. Да, интересно на нее взглянуть, наверное, морщинки и седые волосы появились - она это ой, как не любит.

-Долго еще? Спросил Солекс электронного гида. Ему уже хотелось спать. Сны я сейчас буду видеть или нет? Подал он опять свой голос, хотя, сам знал ответ на свой вопрос.

-Все, все, все... Мы уже закончили, тонко сказала, почти пропела девушка. Сны вы обязательно будете видеть. Все будет, как обычно. Обычный сон, обычные сновидения, она опять улыбалась. Послышалось шипение, Солекс узнал этот звук, закачиваемого в блок газа - задышал часто и быстро потерял сознание.

Очнулся снова. Он сидел в местном, маленьком звездолете, на пассажирском кресле. Рядом с ним, находились люди в камуфлированной форме, сплошь ему незнакомые. Солекс захотел двинуться и не смог, плечевые ремни крепко удерживали его на месте.

-Почему я здесь? Спросил Солекс соседа, сидящего справа от него.

-О, очнулся и ты! Кто б и мне ответил на этот вопрос? Весело сказал бравый, молодой десантник. Сказал, потом, молча и сосредоточенно стал рассматривать звездный вид за бортом корабля, показывая тем самым, что разговор закончен. Солекс огляделся - обычный местный космический корабль, на таких "тарелках" летают при межпланетных перелетах в звездной системе. Человек пятьдесят пассажиров, обычные военные - половина из них спят, некоторые даже храпят. За бортом, через прозрачные панели стен, видно черное небо и много, много ярких звезд. Солекс, спросонья, не заметил ничего необычного ни в корабле, ни в пассажирах, ни в звездном небе за бортом.

-Может вы, что-то можете сказать вразумительное? Как я попал сюда? Вы мне можете объяснить, а? Обратился Солекс к соседу слева. Слева от него сидел грузный парень с простым лицом вегарианского фермера. Может этот будет более радушен ко мне, подумал Солекс.

-

-Да, сам я не знаю, очнулся на борту, так же как и ты. Ответил тот - помятый сонный вид его, не заставлял сомневаться в правдивости его слов.

-Смотрите, смотрите! Вдруг, громко заорал он. Это что? Это что там такое? Он поддался вперед, на сколько позволяли ремни безопасности, и руками стал показывать, на что-то, что так взволновало его. Солекс, последовал взглядом в направлении, указанном его рукой.

-Смотрите, смотрите! Голубая планета, смотрите, голубая планета. Земля! Я вижу Землю! Вдруг бешено заорал он и стал толкать рукой левого соседа. Пытаясь привлечь его внимание к картине за бортом космического корабля.

Внизу, сквозь прозрачные панели пола открывалось величественное зрелище. Большая, голубая планета, гордо плыла, на фоне черного космоса в обрамлении миллиардов звезд. Хорошо были видны желто - зеленые участки суши, занимавшие малую долю ее поверхности и сине-голубые водные пространства, царствующие по площадь и в основном, определяющие общую цветовую гамму планеты. Захватывающую дух картину вида голубой красавицы дополняли парящие над ней белесые образования облаков, раскрашенные искрами многочисленных молний.

-Мы на орбите Земли, сообщил Солекс, уже, наверное, кроме него и левого соседа, всем из бодрствующих пассажиров, известную новость.

-Где же, Луна? Спросил он взволнованно, вспомнив, что именно она, являющаяся спутником Земли и есть конечная цель их полета. Сосед слева улыбнулся словам Солекса и, снизойдя до разговора с ним, ответил.

-Корабль приближается к поверхности Луны, она находится сверху и закрыта кабиной тарелки, или тем, что у этого аппарата есть вместо крыши. По тому, как десантник пренебрежительно высказался о космолете, Солекс подумал, что тот является пилот и, рассматривая Землю, стал ждать появления Луны с верхней полусферы. Сейчас, прилетим на нее, и все объяснится. Почему я один с незнакомыми людьми? Что с моими, друзьями, что с Сурой? Может они все, также как и я сейчас, любуются видом Земли и подлетают к Луне, но на другом корабле - беспокоил Солекса веер разных мыслей.

Корабль долго летел по направлении к Земле и не менял свою траекторию. Потом он внезапно развернулся вокруг своей оси, и все вдруг увидели громадную Луну, лежащую прямо у него под брюхом. Желтая, вся изрытая большими и малыми воронками, она безжизненной пустыней простиралась внизу и производила, в сравнении с голубой, цветущей жизнью Землей, жалкое впечатление.

Космолет постепенно снижался и Солекс стал замечать, что поверхность Луны, все же имеет признаки присутствия разумной деятельность. Некоторые жерла вулканов и просто кратеры подозрительно блестели в лучах Солнца. По опыту Веги, Солекс знал, что так обычно блестят куполообразные крыши подземных сооружений. Их было не так много, как на Веге, но и не так мало, что бы любой, пролетающий рядом с Луной звездолет, их не мог не заметить. Кроме этих куполов, Солекс отметил нечто, похожее на коммуникационные, полуподземные сооружения, которые выдавали себя линейным выпячиванием грунта. Эти нитевидные выпячивания лунного грунта периодически пересекали курс кораблю и подозрительно напоминавшие дороги на Веге. Интересно, подумал Солекс, летают ли к Луне земляне? Уж очень близко к ней они находятся. И если они летают к Луне и видят на ее поверхности признаки разумной жизни, то... Что они об этом думают?

Космолет совсем снизился и понесся низко над поверхностью планеты, почти цепляя лунный грунт своим брюхом. За ним сразу потянулся желтый пылевой хвост. Курс "тарелки" прямиком шел по направлению к горной цепи, возвышающейся на горизонте. Корабль, подобрался к подножью высокой горы, почти стелясь по поверхности Луны, потом вдруг, неожиданно взмыл к ее вершине. Десантники, испытав легкую перегрузку, расценили этот неожиданный маневр "тарелки", как посадочную шутку пилотов. Космолет на несколько десяток секунд завис над кратером, экипаж запрашивал разрешение на посадку, потом, получив "зеленый свет", резко ринулся вниз. Сквозь прозрачный пол, космического корабля, внизу, в самом основании жерла вулкана, видны были стандартные огни космодрома, так характерные для Веги. Добравшись до самого дна гигантской воронки, корабль сбавил скорость своего падения и, совсем остановившись, причалил к посадочному модулю. Пока тарелка не потеряла скорость, стены и пол ее сохраняли прозрачность, и десантники, во все глаза, смотревшие по сторонам в поисках лунной экзотики, но видели лишь среднестатистический космопорт Веги.

Подземная жизнь Луны в бытовом плане была очень похожа, на жизнь Веги. Солекс, выгрузившись из космолета и спустившись в подлунное пространство, был сильно удивлен отсутствием резких контрастов, отличавших Луну от Веги. После приземления, тело сразу понимало, что это Луна, а не Вега. Гравитация здесь была меньше чем на родной планете, и движения давались гораздо легче. Не привычно сначала, но потом ничего, адаптируешься и перестаешь замечать неудобства, связанные с иной силой тяжести. А так - те же подземные лабиринты туннелей-дорог и те же подземные дома-колодцы. Хотя чему удивляться - подземная Луна строилась по образу и подобию подземной Веги. А то, что это передовой плацдарм для дальнейшей экспансии на Землю, этого здесь совершенно не чувствовалось.

Звездолет, в котором летел Солекс, встретил дежурный офицер. Он представился представителем генерального штаба экспедиционных вооруженных сил Луны. Первое, что он сделал, после того, как поздравил десантников с прибытием на Луну - выдал армейские коммуникаторы, которые должен был надеть на руку каждый боец, нога которого ступила на Луну. Офицер сказал, что это последняя модель, вобравшая в себя все самые лучшие наработки последних десятилетий. Снимать коммуникатор с руки запрещалось.

Коммуникатор, с виду маленькая металлическая коробочка на таком же металлическом браслете, представлял собой, мощный компьютер, снабженный современным миниатюрным, но достаточно сильным, элементом питания, позволяющим ему работать годами без замены силового агрегата. Солекс надел себе его на запястье руки и защелкнул тугой замок.

-Снять с руки, без специального приспособления вы его не сможете, сказал офицер. Активируется он светом, после того, как вы снимаете защитную пленку с поверхности экрана его монитора. Коммуникатор будет взаимодействовать с вашим микрочипом. Он сразу установит вашу личность, определит состояние вашего здоровья и ваше место положение в пространстве. После этого, он пошлет информацию о вас в штаб командования на главный компьютер, и вы попадете в реестр учета воинского контингента лунной базы. И с этой самой секунды вы должны выполнять все приказы командования, передаваемые вам через коммуникатор.

Солекс снял блестящую, защитную пленку с тусклого экрана коммуникатора, сразу после этого, послышался сигнал включения прибора. Этот сигнал - легкий, не раздражающий звонок, исходил не из миниатюрной вещицы, расположенной на его руке, а казалось раздавался, непосредственно в ушах Солекса. На вопрос, откуда исходит звук, офицер объяснил, что всем десантникам, во время перелета в кожу слухового прохода были вживлены мини динамики. Так же, все они имеют мини микрофоны, в коже щек, рядом с губами. Для передачи информации в микрофон, говорить в слух не обязательно, достаточно лишь произнести слова мысленно. В мимических мышцах языка и губ возникнут электрические импульсы, которые и считывает микрофон. Компьютер расшифрует произносимые слова и передаст их в главный компьютер штаба, а тот, передаст информацию, тому, кому она была предназначена. Необходимо только знать идентификационный код адресата, впрочем, добавил он, ваш компьютер, сам всегда будет подсказывать вам, что и как делать. Можете с ним общаться как с человеком, обычными словами.

Офицер обошел всех десантников, проверил специальным прибором функционирование всех выданных им коммутаторов и простившись ушел. Люди остались в полном недоумении относительно своего будущего, их лица выглядели потерянными и озабоченными одновременно. Но, сумятица между людьми, не знающими, что им делать дальше, продолжалась не долго. Было видно, как люди, прислушиваясь к голосам, слышным только им самим, уходят в себя и, становясь невменяемыми, перестают замечать окружающий мир. Солекс вскоре сам услышал свой коммуникатора. Мягкий женский голос назвал Солекса по имени и попросил разрешения донести ему информацию генерального штаба вооруженных сил. Солекс мысленно разрешил. Ему предписывалось прибыть в лунный город Телекс и поступить в распоряжение некого полковника Дубника. Компьютер выдал координаты города, с указанием широты и долготы.

- Я не понимаю. В голос произнес Солекс. Потом про себя добавил: "Не можешь ли ты показать место положение города более наглядно".

-Хорошо сказал компьютер. Расположи коммуникатор прямо перед собой, и ты увидишь голографическую карту Луны. Солекс повиновался. Коммуникатор испустил вверх веер тонких световых лучей, которые, потом преобразовались в объемную карту планеты. На ней очень подробно были видны города, их было не менее двадцати, все они обозначались зеленым цветом, между ними на разных уровнях проходили связывающие их подземные дороги, обозначенные желтым цветом. Красное мигающее пятно, очевидно обозначающее место пребывания Солекса, располагалось совсем близко от нужного города.

-Сколько времени я буду туда добираться? Спросил Солекс.

-Четыре часа, если следовать общественным транспортом, междугородним экспрессом по восточному туннелю. Солекс задал компьютеру еще несколько вопросов. Слушая ответы, он вполне уяснил для себя, что ему предстоит делать в ближайшие два дня. Дальше он спросил Мальвину, так он стал называть свой компьютер, может ли он получить информацию, о своих товарищах, с которыми он расстался три года назад. Коммутатор связалась с главным компьютером, и к неудовольствию Солекса дал ответ, что такие люди в вооруженных силах Луны не значатся. Эта информация могла означать, что Сура и остальные друзья Солекса еще не прибыли на Луну. Могло быть так же, что Солекс не тот человек, которому можно было выдавать подобные сведения. Остановившись на этих двух предположениях и просто не допуская мысли, что с Сулой могло произойти что-то плохое, Солекс поехал в Телекс.

-Здравствуйте Солекс. Прошу вас, проходите и присаживайтесь. Моложавый полковник в форме службы внешней разведки провел Солекса в свой кабинет и посадил в большое, массивное кресло, изготовленное из какого то неизвестного материала. Солекса садясь, с интересом провел рукой по блестящим полированным подлокотникам.

- Да, настоящее дерево, восхищенно произнес, заметивший движение руки Солекса, полковник.

-Вы, такое дерево, или нечто подобное, могли видеть на Веге, правда только в музее. А это дуб, простой земной дуб. Солекс еще раз потрогал гладкие, черные, как теперь выяснилось дубовые подлокотники.

- Если это дерево, то я видел, как они выращиваются в подземных садах-дендрариях Веги. Это было давно в детстве, но вид древесных стволов я хорошо помню - Солекс попытался быть эрудированным.

-Да, согласен. Сказал полковник, вздыхая и снисходительно улыбаясь Солексу - были на Веге подземные сады. Я последние двадцать лет службы провел здесь, Вегу, стал забывать. Что там было и, что есть здесь, иногда путаю. Но, он засмеялся, обилие растительности на Земле, не идет ни в какое сравнение с тем, что вы видели на Веге. Вы и представить себе не можете, какая богатая может быть жизнь на поверхности планеты, если для этого благоприятствует климат. А здесь на Земле просто климатический рай. Здесь есть все для нормальной человеческой жизни. Тепло, заметьте тепло, а не смертельно жарко. И здесь есть много воды, настолько много, что это просто поражает воображение. И все это земное богатство - скоро будет и нашим то же. Наши люди достойны нормальной жизни. И вы Солекс здесь за этим! И я, заметьте, то же нахожусь здесь для этого! Он сел напротив Солекса.

-Вы прикомандированы в мое подразделение, впрочем, вы об этом знаете, улыбнулся Дубник. Не знаете, только почему.

Солекс утвердительно кивнул, он и сам не понимал, почему его вдруг отделили, от его товарищей, готовившихся по одной с ним программе. Солекс видел, что полковник, всем своим видом, хочет намекнуть на элитарность подразделения, в которое попал Солекс.

- Не буду скрывать, конечно, в первую очередь в этом назначении надо благодарить ваши Солекс рекомендации, Вы ведь знаете, кто вас мог рекомендовать? Продолжал полковник.

- Наверное, ректор центра подготовки, сразу ответил Солекс. Больше у меня высокопоставленных знакомых нет.

- Вы правы Солекс, правы, сказал полковник задумчиво. Юлиан вас очень высоко оценил в своем письме.

- Рекомендации, нараспев произнес полковник. Но, конечно, не одни только рекомендации. Скажите Солекс вы смелый человек? Вдруг спросил полковник и пристально уставился на Солекса. Солексу сразу стало не по себе от подобного вопроса. Ему представилось героическое задание и непременно со смертельным исходом.

-В известной мере смелый, как и любой другой космический десантник ответил Солекс уклончиво.

-Вы хотите предложить мне сделать, что-то особенное, спросил он тихо, имея тайную надежду, что предстоящее дело не будет сильно опасно. Не хотелось так сразу погибать, после сложного межгалактического перелета. Хотелось хоть малую толику насладиться жизнью, увидеть Суру, друзей. А потом можно и погибнуть, если конечно отечеству нужна его гибель, с горечью подумал Солекс.

-Пока не знаю, ответил полковник, в будущем не исключено. Но, сейчас я беру вас в свое подразделение, конечно, если вы Солекс согласны. Работа интересная, очень интересная, но и с большим риском. Будете работать на Земле, после соответствующей подготовки.

-Когда? Выпалил Солекс. Он успел обрадоваться предстоящей временной отсрочке. Будет сложно, понял он, но и будет время передохнуть. После последних слов полковника, он так же почувствовал, как вдруг приблизился к нему, как будто словами, будешь работать на Земле, полковник Дубник ввел Солекса в особую касту особых элитарных людей, тем самым приятно пощекотал его Солекса тщеславие.

- Ну, так, что вы согласны? Полковник пристально и настойчиво уставился на Солекса. Давай мой друг на чистоту.

-Я могу отказаться? Провокационно спросил Солекс и улыбнулся во весь рот.

-Не знаю, засмеялся полковник. У меня есть команда начать вашу подготовку. Своим отказом вы спутаете нам все карты. Вы с нами Солекс?

-Согласен я, улыбнулся уже весело Солекс.

Хочу вас спросить полковник, можно? Сказал он, уже отчетливо для себя понимая, что все за него уже давно решено здешним командованием.

-О чем угодно, спрашивай. Стал говорить ему ты полковник.

-Хочу знать, где мои товарищи? Полковник посмотрел на часы, на стене кабинета. Солекс проследил за его взглядом. Несомненно, тот механизм, который висел на стене и громко тикал, были часы сделанные на Земле - древние ходики, Солекс это знал. Удивленный своему знанию он громко сказал полковнику

- Это, что ходики?

- Ходики, старинные часы землян, не удивился его знаниям полковник,

- И даже по ним, ваши товарищи, два часа назад ступили на лунную землю. Кстати, как они вам, а? Солекс у вас есть надежные товарищи? Повторил свой вопрос полковник. Вы им доверяете, хотите работать с ними? Если да, то скажите, в той миссии, которая вам, возможно, предстоит, вы имеете право выбрать людей, с которыми вам работать будет комфортно.

Солекс, довольный, что все живы и здоровы, сказал, что если кому и доверял за последние пять лет, то только этим своим друзьям. И если это возможно, и ребята не будут против назначения - пусть тогда они все составят опять одну команду.

Глава 6

Cолекс лежал на своей кровати, так похожей на ту, что была у него на Веге. Да и комната, в которой его поселили на Луне, очень напоминала ту, которую он имел дома. Три года отделяло его от родной планеты, страшно много, по времени и совсем мало по пережитым ощущениям. Мыслями и чувствами, он все еще был на Веге, а сегодняшняя жизнь, казалось, какой то неправдоподобной фантасмагорией. Слишком много событий за очень короткое время прошли мимо Солекса, но он не чувствовал, что они сильно отпечатались в его мозгу. Сознание не успевало отслеживать такой большой и бурный поток жизни, в который он был брошен судьбой, и в котором барахтался все последнее время. Только вчера жизнь Солекса была размеренной и определенной на родной Веге с Крысей и школой подготовки космических десантников. Сегодня Луна и разведка, непонятная секретная миссия на Земле и подозрительный, в своем радушии, полковник неизвестной секретной службы. Все это, чрезвычайно трудно воспринималось сознанием и со скрипом признавалось им за реальность.

Скоро Солекс увидит Суру. Хочет он, или не хочет, того сближения с ней, какое у них было в момент отлета? Задал он себе вопрос. Его жизнь потеряла привычный ход вещей, и с этой потерей, исчезло ощущение смысла в маленьких личных делах, которые всегда наполняют жизнь обычного человека. Сейчас он чувствовал себя потерянным и слабым и не способным на каких-либо, телодвижений в ее сторону. Это было странно и непривычно для Солекса. Он попытался дать ответ о причине возникшего у него в душе безразличия и апатии ко всему на свете и в том числе к любимой девушке.

Слишком много событий, слишком много всего экстраординарного случилось в последнее время, нет времени остановиться, осмыслить и переварить все происшедшее и происходящее, подумал Солекс. Он закрыл глаза и попытался расслабиться. Ничего, ничего, уговаривал он себя, пройдет несколько дней, я адаптируюсь, привыкну ко всему новому, появится радость жизни и все зацветет, как цвело раньше. Странный полковник, странная миссия. Что они мне хотят поручить? Перед тем как отпустить Солекса, полковник дал ему три дня на отдых, а в это время настоятельно посоветовал, смотрел земное телевидение. Что он хотел этим сказать? Зачем ему непременно нужно было, что б Солекс смотрел земное телевидение?

Солекс нашел на столе телевизионный пульт и включил экран. Противоположная стена исчезла за, проецированным на нее, изображением. Солекс не увидел привычной голографической картинки веговского ТВ. То, что он увидел, было нечто другим. Не было никаких сомнений, что это было телевидение землян. С удивлением для себя Соекс обнаружил, что он вполне сносно понимает их язык.

На экране разговаривали двое, мужчина и женщина, решали какую то финансовую проблему. Женщина держалась важно, она отвечала на вопросы мужчины. А мужчина все теребил и теребил ее бедную своими вопросами. Прислушавшись, Солекс понял, что обсуждается один и тот же вопрос. Ведущему ТВ-передачи не нравится как женщина- депутат отвечает на него и он задает его снова, но под другим неожиданным для нее ракурсом. Вопрос был такой - можно ли пенсионеру прожить на пенсию. Женщина отвечала, что нет, прожить на пенсию нельзя. Мужчина, услышав ответ, соглашался с ней, но тут же спрашивал; " Если на пенсию прожить нельзя, то почему правительство дает на содержание пенсионера такую пенсию, на которую он прожить не может?". Женщина, на этот вопрос прямо не отвечала, стыдливо смотрела в пол и начинала перечислять свои заслуги и заслуги какой то партии. Мужчина улыбался, Солекс подумал, что женщина ему нравится, но, несмотря, на это, он все добивал, и добивал ее своими вопросами.

-Так в этом и есть лично ваша заслуга, что вы с вашей партией добились такого денежного содержания для пенсионера? Снова спрашивал он ее.

- Да, отвечала она, кокетливо улыбаясь мужчине, мы добились, что пенсию пенсионерам увеличили в два раза, за последние два года. Это, я считаю, большое достижение нашей партии и нашего правительства.

-Спасибо вам за это, говорил ей мужчина в ответ. В два раза это конечно очень много, по сравнению с исходной суммой. Но, объясните мне, пожалуйста, назойливо приставал он к ней. Почему даже двухразовое увеличение содержания пенсионера не приближает его к прожиточному минимуму? Вам не кажется, что при таком денежном довольствии - пенсионеры обречены на вымирание, как и некоторые виды диких животных, оставленные без помощи, в неблагоприятных условиях обитания?

Солекс не стал слушать дальше и переключил канал телевизионного приемника. Он подумал, что в земной передаче идет речь, о каком то, вымирающем, редком виде животных, в спасение которого, государство не помогает, потому, что решило сэкономить денежные средства. Вечная проблема Веги в период перемещения цивилизации с ее поверхности в глубь планеты. Из истории Веги, он хорошо знал, что многие прекрасные виды животных вымерли, так как не смогли приспособиться к подземной жизни. Человек им в этом помощи оказать не захотел. Просто пожадничал, или самому в тот момент, не хватало пищевых ресурсов? Кто знает? А история на этот счет информацию умалчивает. Земляне, видимо, на своих животных, то же тратиться сильно не хотят. Что ж, подумал Солекс. Главный закон дикой природы - естественный отбор. Сильные и молодые животные выживают, в быстро меняющемся мире, потому, что успевают приспособиться к переменам. Слабые и старые животные умирают и отдавая свою пищу более сильным и молодым. Быстрые перемены смертельно губительны для старости и слабости.

На другом канале шел художественный фильм. Сюжет фильма закручен вокруг вечного - взаимоотношения полов. Сначала - мужчина и женщина. Потом - мужчина и женщина, и еще другой мужчина. Далее - мужчина и женщина, другой мужчина и другая женщина.

Солекс посмотрел некоторое время, отметив про себя, что если не брать во внимание разницу в техническом отношении кинопроизводства, то проблемы у землян, те же, что и у вегарианцев. Она любит его - он ее не любит, но делает вид, что любит, но по настоящему он любит другую. Или, он ее любит, а она его не любит, но тоже делает вид, что любит, хотя на самом деле любит его деньги. Эта тема основная, вокруг нее, завязаны все события. К собственному удивлению, особой разницы в качестве актерского мастерства землян, по сравнению с вегарианцами, Солекс не заметил. Видимо талант, это такая редкая в природе вещь, которая с одинаковой частотой посещает людей разных миров, религий, наций и цивилизаций.

Переключил канал. Вот интересно. Показывают, какие то боевые действия у землян. Удивительно Солексу было наблюдать, как люди без скафандров, в обычно матерчатой форме перемещаются по поверхности планеты. Вот они едут в гусеничных, бронированных боевых машинах по пустынной местности. Боевые машины стреляют из длинных башенных труб, по какому то городу. Среди городских строений видны серые облачка снарядных разрывов. Какой то солдат, обняв, незнакомое Солексу автоматическое оружие, изливает из него огонь. Куда он стреляет не понятно, но отчетливо видно, по его лицу, что делает он это с большим удовольствием. Вот из города бегут люди в гражданских одеждах, видимо, городские жители. Они тащат за собой повозки, на которых лежат узлы с вещами и сидят маленькие дети. Женщины и дети плачут, у мужчин злые лица. Через минуту, камера показывает вооруженных мужчин, которые противостоят боевым машинам. Одетые в гражданскую одежду, они, прячась за домами, стреляют по солдатам, сидящим в бронированных машинах. Лиц этих людей не видно, головы их обмотаны черными платками. Сделав несколько очередей из своего оружия, они быстро убегают. Чувствуется, не организованность и хаотичность в их действиях. Напротив, люди, сидящие в бронированных машинах, действуют целенаправленно и уверенно. Реализм происходящего неприятно действует на Солекса, он переключает канал, думая при этом, что войны он еще насмотрится.

Натыкается на передачу о животных. Большие человекообразные существа медленно перемещаются среди богатой зеленой растительности. Громадный самец с большими мышцами мирно жует незнакомые зеленые растения. Рядом с самцом самка и детеныш, они то же увлечены не хитрой растительной трапезой. Невдалеке пасутся еще несколько особей их вида. Все мирно и хорошо и никакой войны и насилия. В действиях животных видна сплоченность и забота друг о друге. Солекс в умиление, наблюдает за их не затейливой примитивной жизнью. Ловит себя на мысли, что начинает завидовать этим большим и милым существам. Сильные и уверенные в себе животные - вполне довольны своим существованием. Ничего другого им не нужно, только питаться, любить друг друга, греться на солнышке среди буйной, райской растительности и созерцать естественный и прекрасный мир вокруг себя. Вот так, наверное, и выглядит счастье, подумал Солекс. Буду на Земле, обязательно увижу этих горилл. Хочу наблюдать за ними и непременно с Сурой. Солекс улыбнулся своим ассоциациям. Увидел, примитивное счастье животных и сразу подумал о Суре. Счастье и Сура, что-то в этих словах-образах есть общего, ведь мое сознание четко связывает их в единое целое. Наверное, именно с этой девушкой, но совсем не с Крысей, подобная жизнь, с настоящей, первобытной правдой отношений, вполне возможна и очень желанна. Солексу стало казаться, что по большому счету он, хоть и является, представителем высокоразвитой цивилизации, но своими потребностями и чувствами от земных обезьян совсем не отличается. Остро захотелось увидеть, или хотя бы услышать Суру.

Солекс приказал коммутатору связаться с ней. Почти мгновенно возникший, голографический образ девушки, словно хлыстом ударил по натянутым от ожидания воспаленным нервам Солекса. Она была такой же милой, как и раньше. Темные волосы с милыми кудряшками обрамляли ее восторженное лицо. Красивые глаза лучились радостным светом. Она сидела в вагоне типичной веговской подземки в окружение их общих товарищей и радостно улыбалась Солексу. Рядом сидели Славий, Юлий и Серий. Все они то же выглядели бодро и весело и улыбались Солексу. Особенно сильно скалился Серий, показывая ровный ряд белых зубов. Солекс не ожидал, что вид Суры и остальных его друзей, вызовет такой восторг в его душе. От только, что присутствовавшего в его душе пессимизма не осталось и следа.

-Привет ребята, заорал он в полный голос и вскочил с кровати.

-Вы где? Куда едите? Как ваши дела? Он видел, по их лицам, что они очень рады лицезреть его на мониторах своих коммутаторов.

-Все хорошо, все хорошо, орал за всех Славий. Солекс, нам сказали , что мы будем все вместе, это правда? Ты находишься на базе в Телексе? Мы направляемся туда.

-Да, да я в Телексе, подтвердил Солекс. Очень жду вас. Но тут голограмма вагона пропала, Матильда ровным металлическим голосом сказала, что связь прерывается.

-В чем причина возмущенно спросил ее Солекс. Компьютер ответил, что истинную причину разрыва связи он знать не может.

Через некоторое время, Солекс встречал всех на станции подземки, куда должен был прийти междугородний поезд.

Встретившись на перроне, друзья обнялись. Все были рады, что разлука, могущая стать вечной, пролетела очень быстро и без каких либо для них последствий.

-Куда Вам теперь? Спросил Солекс товарищей, после того, как обнял и перецеловал их всех.

-К полковнику Дубнику, сказал Славий.

-Тогда я с вами, это мой прямой начальник.

Электромобиль, специально присланный за ними, доставил друзей на подземную базу разведки первой армии. Пока машина мчала их по дороге на базу, десантники веселились и шутили, настроение у всех было приподнятое. Пусть впереди у них была сплошная неизвестность, но все они опять были вместе, и судьба для них сейчас была благосклонна, а там, в будущем, пусть будет, то, что будет.

Солекс и Сура сидели вместе. Девушка держала его за руку. Пальцы ее руки сжимались и разжимались - ласкали руку Солекса. Похорошела - думал Солекс, глядя на девушку. Полет очень благотворно повлиял на ее фигуру. Сура вся округлилась, стала еще более женственной и притягивала взгляды мужчин, еще больше, чем прежде. Он чувствовал, как любовная эйфория все более и более начала захватывать его. Сура, Сурочка, про себя повторял Солекс, какая же ты хорошенькая...

Все страхи, которые бушевали у него в голове, еще некоторое время назад улетучились, как только он увидел Суру, выходящую из вагона лунной подземки. А все боялся их, почти мгновенному, сближению перед отправкой на Землю, вспоминал Солекс свои недавние глупые опасения. Тогда, на орбите Веги, находясь в лайнере и стоя перед страшными прозрачными люльками, они, поддавшись мгновенной обоюдной симпатии, еще до конца не понимали, какие чувства испытывают друг к другу. И вполне вероятно, что их любовь могла закончиться одновременно с окончанием межгалактического перелета. Здесь, на Луне Солекс очень боялся, что увидев Суру после полетных испытаний, он не найдет в своей душе никаких любовных позывов к ней. О том, что она, а не он, вдруг перестанет испытывать чувство любви к нему, он, почему-то совсем не думал. Но, к счастью Солекса, все страхи за собственный организм оказались напрасными. После первого лунного общения с Сурой, все у Солекса внутри бурлило и пенилось от переполнявших его душу любовных чувств. И совершенно неожиданно, Солекс поймал себя на мысли, что вполне осознанно может признаться себе, что любит эту девушку и уже почти и не вспоминает Крысю.

Полковник Дубник встретил десантников в том же кабинете, где накануне принимал Солекса. Сейчас Солекс надеялся услышать, что-либо новое о предстоящей миссии на Землю. Чутье его не подвело. После обычного в таких случаях приветствия, полковник рассадил всю их команду за большой прямоугольный стол. Сам остался стоять и некоторое время молчал, как бы собираясь с мыслями. Потом начал говорить тихо и не спеша, было видно, что он хорошо обдумывает каждое свое слово. Вот, почти дословно, что он сказал.

Вы все знаете, ту глобальную задачу, которую предстоит решить нашему экспедиционному корпусу базирующемуся, в данный момент времени, на Луне. Задача эта состоит в том, чтоб мы могли, создав небольшой плацдарм на Земле, постепенно расширить его и переселить нашу колонию с Луны на Землю. В дальнейшем, если мы сможем все это сделать, как задумали, то корабли, заполненные переселенцами с Веги, смогут непосредственно, минуя Луны садиться уже на Землю.

Вопрос на сегодня - состоит в том, как начать осуществление первоначального плана по сознанию плацдарма, не сталкиваясь с сильным противодействием землян. Цивилизация землян очень быстро развивается, особенно быстро в последнее время, прямо таки катастрофически быстро. Они уже решили проблему деления урана и на основе этого создали ядерную бомбу. Потом они освоили реакцию синтеза гелия из водорода, и это позволило им создать водородную бомбу. Земляне осваивают околопланетное пространство семимильными шагами. Они уже неоднократно летали к Луне. Вполне возможно, что они догадываются о нашем на ней присутствии, хотя у нас такой информации пока нет. Все это не очень хорошо для осуществления нашей миссии. Ядерное и водородное оружие раз, космические ракеты, как средство его доставки это два. Мы на Луне находимся под постоянной угрозой ракетного удара с Земли. Конечно, Луна надежно защищена, и мало вероятно, что пущенные ими боевые ракеты долетят до нас, но угроза такой возможности все равно остается, и она будет существовать, до того момента, пока мы не возьмем под контроль весь военный потенциал землян. А контролировать мы его сможем, только с Земли. Но как туда попасть?

Нами рассматривались многочисленные варианты начала экспансии. Казалось, особенно по началу, это так просто, запугать землян своим военным превосходством и вынудить их отдать нам часть своей территории в обмен на различные технологии, ускоряющие их развитие. Но, потом, план этот пересмотрели. И вот почему. Народы земли сильно разрозненны, так как поделены на отдельные государства и каждое имеет свое правительством. Существуют эти государства в постоянной, порой очень жесткой конкурентной борьбе между собой, вплоть до настоящей войны, с применением самых страшных средств вооружения. Как показали наши исследования о причинах земных войн, в очень большом проценте случаев, начало войны не является логической закономерностью всех предыдущих экономических, политических и еще незнамо каких взаимоотношений между странами. Начало войны есть цепь не логичных, бестолковых, порой просто глупых поступков правящих элит, не способных, видеть и прогнозировать следствие от них даже в самом ближайшем будущем. Поэтому, ждать, что земляне сделают правильный вывод из наших предложений, не следует. Правильный вывод - покориться силе, если не в состояние ей противостоять и тем самым сохранить свои народы, приспособив их к жизни в разумном компромиссе с этой силой. Такой вывод придет в голову, лишь немногим, остальные будут биться до конца, пока полностью не истребят свой народ в якобы героической борьбе за его свободу.

Кроме того, еще остались на земле государства, где режим вообще тоталитарен, там правит один человек или кучка людей, объединенных родственными связями. Поведение таких государств - уже совсем не возможно предсказать. Добавьте к этому ядерное оружие, и вы поймете, насколько вы рискуете, предложив подобным странам диалог.

Кроме прямых угроз и ультиматумов землянам, рассматривалось еще масса других планов, начала вторжения. Очень хороший, на мой взгляд, массированный удар, без всякого предупреждения всеми нашими десантными подразделениями по всем жизненно значимым стратегическим объектам развитых стран. Этот план предполагает, одновременный захват правящей верхушки, командных пунктов, средств связи и ядерных арсеналов. Пока противник сообразит, что к чему и кто его атакует, все жизненно важные объекты будут в наших руках. И нашей армии вполне по силам проведение подобной акции. Что останавливает от этого, на мой взгляд, вполне реалистичного плана? Вероятно, наше командование считает, что это слишком рискованно. Если, что-то пойдет не так, как задумано, то неизбежны массовые гибели людей, а это совсем не желательно и противоречит нашим убеждениям. Поэтому существует третий план вторжения на Землю. Полковник замолчал, тем самым, как бы говоря слушателям, что вот, наконец, закончил скучную, но необходимую часть своего повествования и вот перехожу к тому, ради чего вы все здесь и собрались.

Он внимательно, посмотрел на десантников и сел за стол на противоположную от них его сторону.

-Скажите, кто в первую очередь будет на Земле против того, что бы чуть-чуть потесниться и предоставить нам часть своей свободной территории в обмен на возможность приобщения к нашей культуре и к совсем другому, несравнимо более высокому качеству жизни, без болезней, без голода, без войн и насилия. Полковник посмотрел на Солекса. Солекс естественно решил, что он должен ответить. Недолго думая, выпалил первое, что пришло ему на ум.

-Наверное, тот, кто безраздельно владеет всей землей, сказал он, уверенный, что прав, потом, добавил слова, которые сами просились с языка.

-Да и тот, кто живет на ней очень хорошо, и то, о чем вы сейчас сказали: ну там голод, холод, болезни для него не проблема. Мы ему не нужны ни с какого бока, он и без нас живет припеваючи. Полковник улыбнулся во весь рот.

-Вас Cолекс приятно слышать, вы будто читаете, мои мысли, хотя и не имеете для этого специальной аппаратуры. Правильно, правильно, против нас будет тот, кто безраздельно хозяйничает в стране, кому мы совсем не нужны и являемся только помехой в осуществлении тотальной власти над всеми вместе и каждым в отдельности. Нас он терпеть не будет, мы для него конкуренты. И блага наши в виде глобального прогресса во всем ему не нужны. Зачем ему мы? Он и без нас имеет все, что только может себе представить. А с нами все, что он имеет один, придется делить, пусть даже и в приумноженном, за счет наших возможностей, виде.

В психологии человека земной элиты "Все", пусть даже оно и очень маленькое - это большое целое. И оно гораздо больше, чем часть чего-то, пусть даже и гораздо большего, чем "Все" но не целого. А как делить власть над страной, над народом? Как смериться с мыслью, что божество, это уже не только ты, а еще кто-то. Как делить поклонения народов, на какие такие части. Нет, диктатору нужно "Все", ему не нужны части. Диктатор не хочет ничего делить.

Поэтому наш третий план и направлен на ликвидацию того, кто будет явно против нас. Представьте себе такую картину. В один момент, правительство в какой либо одной стране, вдруг, незаметно для всех остальных граждан изымается и заменяется на другое, лояльное нам правительство,.

-Ну, это невозможно, не выдержав, воскликнул Серий.

-Почему? Смешно коверкая буквы слова, передразнил его полковник. В нем чувствовался опытный педагог, пытавшийся навести своих учеников на решение, обозначенной им, задачи.

-Говорите, говорите Серий, почему вы думаете, что это не возможно? Быстро, быстро приводите аргументы в свою пользу. Уже серьезно добавил он.

-Ну, для начала, сказал Серий, смешно морща свой лоб, люди заметят подмену и не будут подчиняться самозванцам.

-Да возможно, подтвердил разумность его слова полковник.

-Но, это произойдет в том случае, если самозванец, как вы его назвали, будет внешне отличаться от правителя. А, если нет, добавил он весело.

Если самозванец будет с виду точно такой же человек, как и правитель, похож на него так, что даже родная мать не отличит его от оригинала, тогда его будут слушать, ему будут подчиняться?

-Наверное, неуверенно сказал Серий. - Но, до того момента пока его не раскусят.

-Каким образом его раскусят? Говорите! Полковник требовал от Серия быстрого ответа.

-Скопировать внешность не так трудно, начал рассуждать Серж. А как быть со всем остальным - с индивидуальностью поведения, манерой говорить, общаться. Тут вмешалась Сура, до этого сидевшая молча, она горячо и быстро стала высказывать мысли, пришедшие ей в голову.

- Самое главное, как быть с массой связей, которые имеют подобные люди. Большое количество замов, помощников, слуг, членов семей. Ведь они очень хорошо знают этого человека и обмануть их очень трудно, если вообще возможно. Потом, люди такого уровня, наверняка, обладают громадными познаниями, по разным вопросам управления страной: это и экономика, и промышленность, и политика, и военное строительство, и еще масса, и масса разных аспектов, о которых и подозревать трудно. Как быть со всем этим?

-Правильно девушка! Вы мыслите вполне здраво, похвалил полковник Суру.

Трудная, чрезвычайно трудная задача, я бы даже сказал невыполнимая. Но, только представьте себе, что сулит решение подобной задачи для всех нас, да и для землян то же. Все-таки предположите, что мы, преодолев неимоверные трудности, внедрили свое правительство, вместо старого. Что будет дальше? А дальше будет вот, что сказал полковник мечтательно.

Постепенно новое правительство завоевывает к себе доверие населения. Как это будет происходить? Да очень просто. Чтоб, было всем понятно - давайте рассмотрим на примере какую-либо страну земного шара. Ну, например Пофигонию - самую большую по территории, очень слабо и неравномерно, заселенную. И, как вы понимаете, в силу этих причин, вызывающую у нас особый интерес. Страна богатейшая, в ней есть все, а главное - все ресурсы, которые только может представить себе самое изощренное воображение. Обширная, благодатная земля Пофигонии покрыта многочисленными лесами. Лес, кто не знает, разъяснил полковник, это множество, растущих рядом, больших растений с твердым стволом, устремленным к небу и отходящими от него ветками с зелеными листьями. Листья с помощью света вырабатывают кислород, которым земляне и дышат. Вы только представьте себе - растения вырабатывают кислород сами! У полковника, когда он это произносил, на глазах показались слезы. Людям, что б жить - производить кислород, разлагая драгоценную воду, как на Веге, не надо. Людям, чтоб дышать - делать вообще ничего не надо. Открывай рот и вдыхай дармовой воздух. Реки, озера, моря с большим количеством воды, содержат множество всяких животных, которых можно употреблять в пищу. Просто лови зверя или рыбу, срывай растение и примитивно ешь. Вы не представляете себе - там есть громадные поля, покрытые плодородной почвой. Полковник обвел слушателей вопросительным взглядом, по их лицам было видно, что требуется пояснения. Почва? Вы сразу не сообразили, что это такое почва. Вспомните, как выращиваются растения на Веге. Растения, в подземных садах с искусственным освещением, помещают в емкость с питательным раствором. Так вот почва, это тот же питательный раствор, только концентрированный и произведенный самой природой. Только сажай в нее сельскохозяйственные растения и собирай урожай. Земли много, почва прекрасная, можно кормить себя и весь остальной мир. Посадил, вырастил, съел и снова посадил, вырастил, съел и так сколько угодно, ведь ресурс возобновляемый. Да, не сказал, Пофигония, это мировая кладезь полезных ископаемых, все углеводороды там, мы на Веге их давно уже использовали, как самые дешевые энергоресурсы. А там, они в большом объеме и находятся близко от поверхности земли - только черпай и потребляй. Обо всем остальном не говорю, металлы и все остальные химические вещества, имеются в большом объеме. Живи и радуйся, пользуйся тем, что лежит под ногами. Особых усилий в добывании природных ресурсов прикладывать не надо. Процесс добычи прост и естественен, просто поднимай все, то, что лежит на земле, добывай, что скрыто в ней, и не ленись только нагибаться. Полковник замолчал, стал переводить дух, после долгой речи. Солекс не выдержал и сказал.

-Эх, хорошо они там живут, все у них есть и это все находится под открытым небом, не то, что у нас вечных подземных жители.

-Да, отозвался Юриан, земляне или как их там пофигонцы, счастливые люди, зачем им наш прогресс, когда у них и без нашего прогресса всего своего богатства столько, что хоть врагам отдавай. Небо над головой, солнышко теплое, леса, моря, земля с такой почвой. Не пустят они нас, на что мы им.

-Вот видите, снова взял слово полковник, на первый взгляд все они в Пофигонии счастливые люди. Это утверждение кажется очевидным для всех, кто хоть на малую долю владеет здравым смыслом, потому, что земляне имеют все, что нужно для самой счастливой и даже сверх счастливой жизни. Однако, не совсем верно считать их счастливыми людьми. Хотелось бы спросить у вас, как вы думаете, если у людей все есть, а они при этом плохо живут и как сообщает наша разведка не очень счастливые, если не сказать, глубоко несчастные. То в чем причина этого немыслимого парадокса? Вы знаете, улыбнулся полковник, я спрашиваю вас, не для того, чтоб проверить вашу сообразительность. Нет, мне самому интересен правильный ответ на этот вопрос. От того, какой ответ мы дадим на этот вопрос, зависит вся наша дальнейшая стратегическая политика в отношении населения Пофигонии, после замены их сегодняшней власти на новую более прогрессивную. Что мы им должны дать, что бы завоевать их доверие, сделав их счастливыми?

-Что дать? Что дать? Вымолвил Солекс после некоторого молчания. Он уже совершенно расслабился в обществе доброжелательного полковника и не чувствовал никакого напряжения, находясь рядом со своим прямым начальником.

-Если все есть у людей, а они при этом не могут быть счастливыми? Сказал он в задумчивости и замолчал. Мысль, показавшаяся ответом на вопрос полковника, быстрой, неясной тенью промелькнула у него в голове и исчезла. Ответа на поставленный вопрос он вновь не нашел. Опять несколько мгновений напряженной мыслительной работы и Солекс сконфуженно сдался.

Мне кажется это глупость, какая то. У меня в голове это не укладывается. Ну, не могут же они все быть не нормальными. Полковник улыбнулся, лицо его с умными глазами выражало доброжелательность.

-Сложно все это. Но, я вам скажу, что ответ на этот вопрос вы знаете. Раскрою вам и всем остальным маленький секрет. Пока вы летели к нам на Луну, и находились в состоянии анабиоза, медики накачивали ваш мозг разнообразной информацией. Объем ее достаточно велик и каждый из вас знает очень много о Земле и ее жителях, но пока, в полной мере не сознает этого. Вот, например вы Солекс, просматривая земные телевизионные передачи, не удивились, что вы понимаете земные языки и знаете много того, что вы до полета знать просто не могли?

-Да, ответил Солекс, конечно удивился, но скорее, не самому знанию, а тому, что ощущать его в себе, для меня было совершенно естественно.

Полковник встал из за стола, прошелся по комнате. Он посмотрел на, висящие на стене, старинные земные часы - уже знакомые Солексу ходики.

-Что ж, подведем итоги, сказал он доброжелательно. Не хотел подвергать вас всех серьезному разговору в первый день вашего приезда на нашу базу, но не мог сдержать своего интереса к вам. Так, что прошу прощения за столь быстрый старт. В целом скажу, что вы мне все понравились. Да..., добавил он протяжно и улыбнулся, сильно растянув губы - у меня было время изучить вас. Завтра в девять начало занятий. Приходить ко мне не надо - занятия будут проходить в вашем жилом модуле. Сегодня отдыхайте, посмотрите базу и развлекайтесь - здесь много чего интересного на Луне. Излишне говорить, что на тему работы, вы можете общаться только между собой. Все ваши шаги, уже контролируются соответствующими службами. Не забывайте об этом. Во всем остальном, делайте, что хотите, но в пределах разумного. Полковник крепко пожал всем руки. Потом вызвал, сервисного робота и приказал ему разместить людей.

Глава 7

Друзей Солекса поселили рядом с ним. Все получили по отдельному блоку. Обычные и стандартные жилые помещения, идентичные аналогичному жилью на Веге. Единственной необычной особенностью компоновки этих подземных построек было то, что все индивидуальные блоки, а их было в жилом модуле около десяти, как лепестки гигантского цветка сходились в одном большом общем центральном зале. Вот этот зал и стал предметом большой радости и подвергся сразу коллективному изучению новоселами. Это было круглое помещение, буквально напичканное всеми прелестями жизни. Там же, огороженная прозрачными панелями, имелась прекрасная и уютная столовая, с полностью автоматическим процессом подачи пищи и послеобеденной уборки трапезного места. Всем десантникам очень понравилась система заказа продуктов и напитков. При желании поесть, в любое время, можно было подойти к обеденному столу и набрать на его поверхности-мониторе, интересующее вас сочетание продуктов. Через некоторое время, полностью сервированный стол, медленно выезжал из стены - пронизывал собой полупрозрачный экран лифтовой шахты и ложился на поверхность стола-монитора. Точно также, просто, одним нажатие сенсорной клавиши, можно было убрать обеденный стол обратно в шахту лифта.

Очень понравился спортивный мини зал с массой самых разнообразных тренажеров: от стандартных беговых дорожек - до силовых систем, самых последних конструкций. Мышечная масса спортсмена на них накачивалась без всяких волевых усилий с его стороны, только за счет присоединения к поверхности тела многочисленных электродов, заставлявших сокращаться его мышцы. Непозволительной роскошью здесь на Луне светился голубой бассейн, расположенный в центре зала. Бассейн не большой, но достаточно вместительный, чтобы плавать и резвиться от души. Кроме всего прочего, имелось и учебное помещение с рабочими местами для курсантов и преподавателей. Помещение было оборудовано по последнему слову техники и поражало обилием вычислительной аппаратуры последнего поколения еще не используемой на Веге.

Других военнослужащий, кроме них, в жилом блоке не было. Поэтому, все заключили, что их группе, а это уже была, по мнению всех спецгруппа, поручат выполнение неизвестного, но очень важного задания, основные контуры которого, сегодня и были обрисованы полковником.

Некоторое время, десантники изучали собственные индивидуальные жилые номера - как братья близнецы похожие друг на друга. Потом, умывшись и переодевшись, в свежую форму вышли в общий зал. Непременно хотелось всем вместе обсудить информацию, полученную от полковника. Но, сначала, всей гурьбой ринулись развлечься земной пищей в новую столовую. Славий уже выяснил, что из еды сегодня, они могут заказать все, что их душа пожелает и даже более того - горячительные напитки. Все были очень рады появившейся возможности, никого не стесняясь, отметить в нормальных условиях встречу друг с другом и благополучное прибытие на лунную базу.

Десантники собрались в столовой и стали ждали выполнение праздничного заказа. Радостными криками было встречено появление стола, заполненного, выше всяких предполагаемых норм, всевозможными пищевыми яствами. В центре его сервировки стояла большая бутылка с незнакомой этикеткой. На ее горлышке красовалась, привязанная красным гвардейским шнуром, яркая открытка.

-Смотрите, вытянул емкость Юлий - тут, что-то написано. -Привет от командования первой армии. С благополучным прибытием на Луну, прочитал Юлий. -Нам предлагают отметить прибытие на Луну, традиционным напитком землян. Что это?

-Подождите не читайте! Дайте я угадаю, сморщил лоб Серий. -Нам же сказали, что в нас заложено масса земной информации, зажал он уши, чтоб не слышать возможные подсказки. -Пиво, вино, коньяк, водка, перечислил он слова, незнакомого языка, ясно всплывающие в его мозгу.

-Ну, ты даешь! Правда, это водка! А называется она - "Пушинка". Вот здесь, смотри, стал Юлий показывать Серию. -Вот это слово обозначает водку. Смотрите, я могу читать и понимаю, что здесь написано, радостно и удивленно добавил он.

-Ну, раз понимаешь, давай наливай, громко произнес Славий, чем вызвал сильный приступ смеха у всех, кроме Юлия. Тот стоял как вкопанный и с недоумением рассматривал бутылку, совершенно пораженный собственными знаниями о предназначении данного предмета. Потом, Юлий взял бутылку за узкое горлышко и, прислушиваясь к себе, открутил крышку, изготовленную из мягкого, податливого белого металла. Все остальные, уже давно понявшие назначение сего предмета, тянули к Юлию свои стаканчики.

-Подождите, дайте я сначала понюхаю, произнес он, сквозь веселый смех остальных друзей.

-Сколько б ты не нюхал, кроме этилового спирта ничего не почувствуешь, весело воскликнул Солекс. Слово водка, в его голове, ясно ассоциировала с сорока процентным водным раствором этилового спирта. Наконец Юлий, после приложения носа к горлышку бутылки, разлил прозрачную жидкость по стаканам. Все посмотрели на Солекса - он понял, что должен, что-то сказать. На Веге, такой традиции, что-либо говорить, перед употреблением психотропных веществ не было, да и не было самой традиции употреблять этиловый спирт. На родной планете этиловый спирт был препаратом сугубо медицинским и запрещенным к использованию, без веских на то показаний. Но, в данной ситуации, Солекс чувствовал, что разбавленный спирт, называемый здесь водкой, надо выпить и перед его употреблением еще необходимо, что-то произнести. Это что-то, должно быть веселым и жизнеутверждающее. Тогда все, что сейчас происходит - будет вполне в рамках земных традиций и понятий о приличии. Солекс взял свой стаканчик с порочным содержимым, поднес к носу.

-Спирт, точно этиловый спирт, сказал он всем, виновато улыбаясь. Рад вас всех видеть, начал он говорить. Вы все живы и здоровы - это главное. Не знаю, что нам всем предстоит, но хотел бы все предстоящие жизненные испытания разделить вместе с вами. Вы мои самые близкие друзья. Солекс сказал и, почувствовав, как его глаза стали намокать от слез - быстро выпил свой стакан. Все остальные товарищи последовали его примеру. Никто, кроме Суры не заметил его замешательства. Водка удивительно хорошо подействовала на десантников. Все расслабились, им стало тепло и уютно. Напряжение, связанное с суматохой последних дней, куда-то ушло.

Солексу давно не было так хорошо, как сейчас. Он чувствовал себя очень счастливым человеком. Рядом с ним была Сура - женщина, которую он искал всю свою жизнь и вот, наконец, нашел. Рядом были друзья, в преданности которых он не сомневался ни на секунду. И главное, у них у всех, было нечто, что их больше всего окрыляло сейчас и давало силы радоваться жизни и друг другу. У этих людей было великое предназначение, грандиозная, по своей значимости задача, которую они должны были выполнить, не смотря ни на какие внешние трудности и собственные слабости. Эта великая задача спаивала разных людей в удивительный по своей твердости и однородности живой монолит. Будущее рисовалось Солексу туманным но героическим. Он ощущал себя частью великой грозной силы. Силы справедливой и праведной, готовой сокрушить целые миры ради счастливой жизни своих многочисленных страждущих соплеменников. Он чувствовал себя малой, но в то же время важной частью, одного большого целого, уже сегодня, вовлеченного в неведомый водоворот грядущих грандиозных событий. Что будет с ним, с Сурой, с Юлианом, Серием, с Славием, с миллионами, таких молодых патриотов, как они? Может, суждено им всем погибнуть на чужой земле, в великой борьбе разных миров за жизненное пространство?

В порыве нежности, Солекс обнял, сидевшую рядом с ним Суру, ему вдруг стало жалко себя и ее, что очень поздно, и не ко времени, начались их отношения. Возможно, неведомое и непреклонное будущее наложит свою зловещую лапу на их любовь и то, что только, только зарождается между ними сейчас, в один, не благодатный момент рухнет и больше никогда не появится. Сура, как будто поняла его состояние.

-Все хорошо, улыбнулась она, еще тесней прижалась к Солексу. -Все будет хорошо, прошептала она ему на ухо. -Не плачь милый. Солекс ободренный, понятливостью своего душевного состояния близкой подругой, незаметно утер с уголков глаз, предательские слезы.

Славию, видимо, очень понравилась земная водка. Он вновь наполнил всем стаканчики. Снова выпили.

-Удивительное вещество, проговорил Славий, разглядывая земную бутылку. Как я раньше обходился без него. Вод-ка, "Пушинка" прочитал он медленно и по слогам и с восхищением, смешно зацокал языком.

Потом пили еще и еще. Ели не знакомую, но очень вкусную земную пищу. Мясо, рыба, фрукты и овощи все было естественным, растущим и бегающим, а не синтезированным из углеводородов, как на Веге. Каждый земной продукт безоговорочно мог быть зачислен в разряд лакомств. Потом мужчины, раздевшись до гола, купались в бассейне и снова пили водку, и ели земную пищу, и в голос прославляли благодатную земную жизнь. Далее, всем, кроме Суры, которая почти не прикасалась к коварному напитку дикарей, стало плохо. Все мужчины почувствовали недомогание, их стало тошнить. Хуже всех, почему-то было Солексу. От "Пушинки" он пострадал больше всех. В конце праздничного застолья он уже был не в силах двигаться и говорить. С помощью верной Суры Солекс с позором ретировался в свою комнату и там, почти в беспамятстве, распластаться на кровати. Долго и безуспешно он пытался уйти в сон и прекратить тем самым невыносимое кружение окружающего пространства перед глазами. В конце концов, после нескольких часов мучений, зарекшись больше не пить коварный напиток землян, Солекс облевал санузел и мертвым сном заснул на своей кровати.

Утром следующего дня он был разбужен Матильдой. Голова непривычно болела, во рту ощущалась гадкая тошнотворная сухость. Солекс прошел в ванную, где уже трудился робот уборщик и по совету персонального компьютера, выпил таблетку из аптечки. Почувствовав себя лучше, он смог выйти в общий зал к завтраку. Вся команда была уже на месте. Друзья с понимающими улыбками встретили Солекса.

К девяти часам пришел полковник. Все прошли в учебный класс, и расселись по своим местам. Полковник сухо поздоровался и начал занятия. Он сказал, что по их группе уже принято решение верховным руководством экспедиционных сил Луны и сейчас он изложит план, который предстоит реализовать им всем.

-Вы Солекс, в этом плане будете играть центральную роль. Вы, тот человек, на которого и будет заменен президент, одной из земных стран. Без всякого предварительного вступления, смотря прямо в глаза Солекса, быстро произнес полковник. Солекс, хоть и предчувствовал, нечто подобное, но сейчас слова полковника полностью обескуражили его своей неожиданностью. Он проглотил крупный комок вязкой слюны, подступившей к горлу и кроме удивленного и вопросительного да... - не смог вымолвить, ни какого другого звука.

-Что не ожидали? Как ни в чем, ни бывало, продолжил Дубник. Не зря я вам советовал посмотреть передачи ТВ с Земли. Может, думаю, увидит Солекс знакомое лицо, и этот факт подвинет его на какие то мысли о собственном предназначении в нашем проекте. Впрочем, посмотрите сами, то, что я вам сейчас поставлю. Полковник включил запись земной телевизионной передачи. Это вот самое последнее, добавил он - материал обработан под трехмерное восприятие.

-Прямо посреди их учебного класса появилась зеленая лужайка, по которой бегало черное лохматое животное. Это домашнее животное, называется собака, про себя произнес Солекс. Ламбрадор, более точно подсказало его сознание породу лохматого существа. Рядом с местом, где гуляла собака, стоял сам Солекс, одетый в земной костюм. Не смотря на несвойственную ему земную одежду, он вполне узнавался. Ни у кого из присутствующих не возникло сомнения в том, что человек, гуляющий на зеленой лужайке перед красной кирпичной стеной, это не Солекс.

-Посмотрите, сказал полковник, глядя на Солекса. Внимательно посмотрите. Вы Солекс, в этом человеке узнаете себя?

-Да, это почти я, произнес Солекс в полной растерянности, и вместе со всеми подошел ближе к голографической фигуре. Ну, точно я. Лицо, фигура, рост мои. Смотрите, он копирует мои движения! Изумленно воскликнул Солекс, видя, как земной человек резко двинулся за быстро убегающей собакой. Во всех движениях его тела читались манеры движения Солекса.

-А между тем, громко произнес полковник. Это президент Пофигонии - Александр Пушин.

-Нет, нет, я не смогу! Солекс быстрым шагом отошел, от фигуры президента и занял свое место в классе. Все, что угодно! Но это - слишком сложно для меня! Солекс сразу почувствовал, как вспотело и начало гореть его лицо. Сердце то же отреагировало, на столь неожиданную новость - припустилось в бешеный галоп. Полковник, видя реакцию Солекса, тут же выключил трансляцию передачи.

-Всем, кроме Солекса разойтись, коротко приказал он. Товарищи, сочувственно глядя на Солекса, быстро вышли из класса. Полковник подошел к Солексу и сел напротив него.

-Погоди, погоди, мягко, по отечески произнес Дубник.

-Ты успокойся, ведь это ж не сегодня, и не завтра. Все это будет, как только тебя подготовят, как только появится уверенность, что ты, нет, мы, исправил он предложение - сможем. Пойми, на такой серьезный шаг никто не пойдет, без твердой стопроцентной уверенности, что все получится, и ты сможешь работать в тех сложных, земных условиях.

-Как я могу работать президентом? Взбеленился Солекс. Я, что учился управлять государством, тем более страной, расположенной на другом конце вселенной? Что я знаю о Пофигонии? Что я знаю обо всем остальном мире, который ее окружает? Что, в конце, концов, я знаю о ее правителе? Что я знаю о ее народе, которым мне, не дай бог, придется управлять?

-Ты знаешь все, что нужно, твердо произнес полковник. В твою голову, пока ты лежал в анабиозе, закачали уйму знаний и умений по всяким областям, в том числе и по управлению государством. Тебе лишь надо осознать свои знания. Вытянуть их из подсознания в сознание, что б они для тебя, стали столь естественными, как и знания о собственной планете.

-Ты, Солекс, как часть грандиозного плана по замене президента Пофигонии, рассматривался нами уже давно. Может даже с того момента, как твоя нога переступила порог центра подготовки на Веги. Ты, Солекс, пойми - машина экспансии на Землю уже давно запущена. Ни тебе, ни мне, ни еще, кому-либо, ее не остановить. В наших силах лишь, сделать этот процесс более мягким и сгладить, так сказать, излишние острые углы. Представь себе, что процедура твоего внедрения пройдет успешно, и ты сможешь на первых порах управлять государством. Подготавливаешь общественное мнение о необходимости сотрудничества с инопланетной цивилизацией и заключаешь с нами договор, о долговременной аренде земель в обмен на технологии. И дело сделано. Как говорят земляне - и волк сыт и овцы целы. И никаких жертв.

- Вдруг, другие страны, будут не согласны? Высказал слабое возражение, вполне логичному плану Солекс.

-Мало ли, кто и на что не согласен. Пофигония - суверенная страна и сама вправе решать с кем ей сотрудничать. Тем более, что ее суверенность подкреплена солидным арсеналом ядерного оружия и дружбой с нашей великой цивилизацией.

-Но почему, нельзя, просто войти контакт с президентом, и сделать так, что б он сам управлял своей страной и кроме этого, просто считался с нашими интересами.

-Думали и над этим, грустно ответил полковник. Дело в том, что люди в Пофигонии, в том числе и президент еще не достаточно цивилизованы, что б на своем посту, просто выполнять возложенные на них функции и быть свободными от коррупции.

-Коррупция? Переспросил Солекс. Что это такое коррупция? И почему мы должны ее бояться?

-Коррупция, это когда люди, обличенные государственной властью, ошибочно считают, что их должность возносит их выше закона, ответил полковник, на секунду задумавшись. -Мы, я имею в виду людей Веги, понимаем, что выше закона ничего нет и быть не может. Закон - это все для общества, это фундамент его жизнедеятельности. Без соблюдения закона, не может быть нормального функционирования общественного организма. Пофигония и ее президент, еще не доросли до понимания этой простой для цивилизованного человека истины.

Нет, мы не можем оставить нынешнему президенту Пофигонии власть, резко сказал Дубник. Он не тот человек, который может дать счастье своему народу. Анализ его деятельности показывает, что он управляет страной не по конституции, высшему закону страны, а по собственным, только ему известным, понятиям о справедливости. Эти его понятия о справедливости - субъективны, архаичны и имеют языческий душок. Но, главное - возносят его гораздо выше всякого закона в стране. Президент в Пофигонии выше закона и закон рассматривается им, как его подручный инструмент - могу употребить, а могу и придержать. Закон в Пофигонии подменен сиюминутной целесообразностью. Выбранная сегодняшним президентом Пофигонии дорога - никуда, кроме как в сегодняшний день, страну не ведет. Нет, с дикарем - долговременные отношения не возможны. Дикарь не предсказуем, потому, что он ни во что, кроме материальных ценностей, не верит. Никогда не знаешь, когда такой человек отойдет от заранее принятых договоренностей.

Нам нужен свой цивилизованный президент, который верит в общечеловеческие идеалы, для которого служение обществу, своему народу, не пустой звук, а веление души и сердца. И воспитан этот человек, должен быть в нашей среде, где имеется, только один предмет поклонения в обществе - это закон и только закон.

-Вы уверены, что я подхожу на эту роль? А если я не справлюсь? Я ведь сам не знаю, на что я способен. Обидно будет, если все из-за меня разрушится. Солекс вопросительно и жалобно посмотрел на полковника.

-Ничего, попробуешь. Я уверен, ты справишься, похлопал полковник по плечу Солекса. -Как говорят земляне - не боги горшки обжигают. Ты будешь не один, все мы будем тебе помогать.

-Все, Солекс решили, по рукам. Полковник протянул крепкую, жилистую руку. Солексу, ничего не оставалось, как пожать ее в знак своего согласия.

-Ну, что теперь? Зови своих товарищей, и мы совместными усилиями наметим план вашей будущей подготовки. Сказал торжественно в заключении полковник.

Глава 8

Несколько месяцев прошли в постоянных занятиях и тренировках. Специально для Солекса, был построен целый виртуальный мир земной жизни. Каждый день ему внушалось, что он президент Пофигонии. Никто, из его друзей, преподавателей или обслуживающего персонала не имел права обращаться к нему иначе, как - господин президент.

Каждое утро для Солекс начинал с пробежки. Он вставал на беговую дорожку и начинал движение. Бежал не быстро, со скоростью человека, идущего средним шагом. Постепенно, спортивный уголок, превращался в голографическую картинку территории резиденции Пушина. Под ногами, вместо пластика транспортера, появлялась гаревая дорожка земной поверхности. Над головой пропадал потолок и проявлялся свод чистого голубого неба, чуть подернутого краснотой восхода. Слева и справа вырастала зеленая растительность в виде кустов, деревьев, красивых зеленых газонов, цветочных клумб. Из под земли устремлялись вверх различного вида строения.

Солекс бежал, вдыхал чистый утренний воздух земли, слушал пение многочисленных птиц, наслаждался видом открытого пространства. Рядом с ним всегда находились несколько человек из охраны. Они были одеты, так же как и он, в тренировочные костюмы, поверх которых висели кожаные кобуры пистолетов. Охрана, состояла из крепких молодых людей. Они следовали за Солексом в молчаливом почтении, готовые защитить его от любой опасности. Солексу нравилось входить в земную реальность. Никогда, за всю свою жизнь, Солекс не ощущал такого простора, пусть даже, пока и виртуального. Он часто, особенно по началу, останавливался и разговаривал со своей охраной. Охранники охотно отвечали на его вопросы. Иногда он спрашивал их о семье, иногда о погоде, иногда о политике. Каждый раз пытался уловить в их ответах, что-то, что могло бы ему указать на виртуальное происхождение совсем живых с виду людей. Но, ответы его охранников были естественными и, неподдельно реалистичными, а мимика их лиц была столь живая, что Солексу ничего не оставалось, как принимать, предложенный ему виртуальный мир, за чистую монету. Только одним способом он мог проверить фантом ли перед ним, или настоящий предмет - это попытаться дотронуться до него рукой. Когда Солекс проделывал такой финт, его рука свободно проходила через людей и обычных с виду предметов и трогала пустоту. Преподаватели, которые вели с Солексом занятия, не приветствовали такие испытания виртуального мира. Они хотели, что б Солекс во время тренировок полностью вживался в предоставленную ему роль.

После утренних пробежек Солекс обычно завтракал. И опять его завтрак проходил в присутствии фантомов. Но, уже это были фантомы государственных чиновников, различного ранга. Они стояли рядом подле Солекса, пока он ел или сидели за столом напротив него и то же, подобно ему, двигали челюстями, поглощали виртуальную пищу.

У каждого высокопоставленного фантома, человека из обслуги, или охраны - был реальный прототип в земной жизни. Земные персонажи были тщательно изучены на Луне. И поэтому их знания, и их характеры отражались в лунных копиях с максимальным приближением к реальности.

Вот например - министр Кудряшкин. Он вчера сидел напротив Солекса и, с удовольствием поедая земную виртуальную курицу, рассказывал Солексу о состояние дел в экономике Пофигонии. Он говорил о том, что вот, наконец, впервые за долгие годы своей новой истории Пофигония, благодаря президенту Пушину и высоким ценам на углеводороды, расплатилась с внешним долгом. Денег в стране собрано так много, что, наконец, то же впервые в истории Пофигонии, создан непомерный стабилизационный фонд. Солекс не знал значения этого слова. И Кудряшкин разъяснил ему, что стабилизационный фонд это денежный мешок, в который кладут деньги, которые страна просто не в состоянии потратить. Солекс, войдя в роль президента, спросил: "Что в Пофигонии, так все хорошо, что некуда уже тратить дополнительные деньги". Кудряшкин, замялся и из его длинной речи с обилием экономических терминов, выходило, что с одной стороны стабилизационный фонд, это очень хорошо, потому, что деньги это всегда хорошо, хоть и лишние. Но, с другой стороны, это не так хорошо, потому, что не работающие деньги, которым не нашли применения в экономики, есть мертвые деньги и они обесцениваются с ростом инфляции.

-Почему вы их не вкладываете в экономику Пофигонии, а держите в других странах? Задал естественный вопрос Солекс.

-Пофигония не может переварить таких больших денег, поэтому мы денег в экономику Пофигонии не вкладываем, смущаясь, как маленький мальчик, ответил министр финансов.

-Ну, а другие страны, значит, вполне нормально переваривают наши кровные пофигонские деньги, хрустят ими, жуют их и не думают давиться! Быстро сказал Солекс и не потребовал ответа. Вопросов министру финансов он больше не задавал, так как быстро понял, что в финансах Пофигонии положение складывается явно парадоксальное. Глупо было спрашивать виртуального министра, кто виноват и, что с этой, столь очевидной глупостью, делать. Разберусь потом, подумал Солекс, удивляясь, что министр финансов Пофигонии был, столь далек, даже от элементарного здравого смысла.

Потом Солекс обратил свое внимание на министра, иностранных дел Лаврикова, сидевшего с торца стола и скромно сжимающего длинными, костлявыми руками свой импортный портфель.

-Что у нас с внешней политикой? Спросил он, глядя на Лаврикова.

-Все хорошо, господин президент, ответил тот. Ведем внешнюю политику, согласно вашим последним указаниям. Солекс, о своих указаниях, тем более, последних, ничего не знал, поэтому попросил Лаврикова выражаться более конкретно.

-Оказываем Заокеании противодействие в размещении средств противоракетной обороны в восточной Венегретии. Какая то информация но, очень смутная, всплыла у Солекса в голове по этому вопросу.

Это страна, в которой Пофигония разместила свой стабилизационный фонд? Уточнил Солекс.

Именно так, господин президент. Согласился с ним Лавриков

-Против кого, по вашему мнению, направлены противоракеты? Спросил Солекс, пытаясь войти в курс этих событий.

-Официально, как декларируют заокеанцы, против нестабильных стран, обладающих, или в скором времени могущих обладать, ядерным оружием и средствами его доставки.

-Это две восточные страны, вспомнил Солекс.

-Именно они, подтвердил Лавриков. Это две восточные страны с авторитарными режимами управления. Это официальная версия Заокеании.

-А неофициально? Поторопил Солекс министра.

-Ну, неофициально, я думаю, против всех потенциальных противников Заокеании и Венегретии - стран, обладающих ядерным оружием.

-Значит и против нас? Спросил Солекс.

-Против нас в первую очередь, подтвердил мысль Солекса Лавриков. -

-Почему в первую очередь? Мы кому-то угрожаем? Спросил Солекс.

-Конечно, нет, мы миролюбивая страна. Ответил Лавриков.

-Тогда почему они ставят противоракеты против нас? Мы, что вместе с этими двумя мировыми изгоями, которые угрожают своим ядерным оружием всему миру?

-Нет, мы не с ними.

-Тогда почему заокеанцы вооружаются против нас? Не понимал Солекс. Скажите, Заокеания плохая страна? Она хочет завоевать весь мир? Мы разместили свои деньги у своего врага?

-Может быть, неуверенно ответил Лавриков. Он покраснел и тут же поправился - это я на первый ваш вопрос пытался ответить. Солекс кивнул головой -Лавриков продолжал. -Скорее не завоевать, а контролировать. Завоевать кого-либо в современном мире очень сложно, просто не возможно. А деньги мы разместили? Ну, не у себя же их держать - так их и потерять можно.

-Ну, а страна, она какая - Заокеания? Спросил Солекс, переставая понимать политику своего министра иностранных дел.

-Вполне нормальная страна, даже демократическая, с парламентарным стилем управления. Бодро ответил Лавриков

-Кого она еще, кроме нас, хочет контролировать? Спросил Солекс?

-Да, наверное, всех.

-Скажите мне, если они, заокеанцы, ставят против нас противоракеты, значит они нам не друзья?

-Конечно, нет, улыбаясь, ответил Лавриков, просто хорошие экономические, ну иногда и политические партнеры.

-Скажите Лавриков, у них, у заокеанцев, есть друзья, которым они доверяют на все сто процентов? Я имею в виду страны, против кого они никогда не будут ставить свои противоракеты. Лавриков, продолжая улыбаться, ответил.

-Наверное, Остравия, их давний и верный союзник, ну и конечно почти вся Венигретия.

-Скажите, не унимался Солекс. А с кем дружим мы? Кто у нас является другом. Кто, как и мы против размещения противоракет? Трудно сказать, замялся Лавриков. Я думаю, что безусловных друзей у нас сейчас просто нет.

-Хорошо, я вас понял, прервал Солекс допрос министра иностранных дел. Потом разберусь, подумал Солекс. Что-то и тут - явно, не так как надо. В логике министра иностранных дел, и во всей внешней политики Пофигонии, так же как и в экономике, отсутствует простой здравый смысл. Меня учили, что все хорошие, должно быть в друзьях, а все плохое всегда врагами. А тут, вроде, все мне твердят, что Пофигония страна мирная и хорошая, но, не понятно почему, она не в союзе с другими хорошими демократическими странами. Наоборот, нормальные, по всем канонам, демократические страны, опасаясь хорошую страну Пофигонию, ставят против нее свои противоракеты, а она, как бы в отместку на их угрозу размещает у потенциальных врагов свои деньги - парадокс, да и только.

--Что у нас сельским хозяйством, обратился Солекс к министру сельского хозяйства. Сколько продукции мы экспортируем и каков наш импорт? Задал он самый общий вопрос потому, что о сельском хозяйстве, а тем более, сельском хозяйстве земной Пофигонии, Солекс понятия не имел совсем. Министр сельского хозяйства встал и бодрым голосом отрапортовал, что экспорта мы не имеем практически совсем, зато импортируем больше половины всей необходимой стране сельскохозяйственной продукции.

--Как это? Не понял Солекс, зная, что по территории, Пофигония - это самая большая страна мира. Мы, что закупаем, большую часть, необходимых нам продуктов сельского хозяйства в других странах?

--Именно так, ответил министр.

--Почему, в чем дело? Очень возбудился Солекс, и на миг забыл, что это всего лишь ролевая игра.

--Почему? Господин президент, министр поиграл желваками. Потому, что у нас практически нет стройной системы реализации собственных продуктов сельского хозяйства, как внутри страны, так и на экспорт, зато прекрасно налажена реализация импортных. И, такое положение, складывающееся из года в год, постепенно убило наше сельское хозяйство.

--Кто виноват, вскричал Солекс. Я хочу знать, кто все это допустил?

-Коррупция, виновата коррупция, вкрадчиво ответил министр сельского хозяйства.

-Да,,, длинно и зло протянул Солекс. Поняв, что и от министра сельского хозяйства, больше ничего добиться не получится, Солекс обратил свое внимание на человека в военной форме, на плечах которого, блестели погоны с четырьмя большими звездами, расположенными в один ряд.

-Что нам по этому поводу скажет министр внутренних дел? Прошу вас, господин министр внутренних дел, доложите мне, как мы боремся с коррупцией? Сколько виноватых чиновников мы отправили на перевоспитания? И какой от сей процедуры экономический эффект наблюдался в сельском хозяйстве?

-Министр внутренних дел, явно не ожидал подобного вопроса, но своим ответом показал Солексу, что он не глупый человек и оценивает обстановку, сложившуюся в стране вполне здраво. Он привел статистику наказанных чиновников и, предвосхищая вопросы Солекса, объяснил, почему она столь незначительная, что вызывает справедливое удивление. Министр внутренних дел честно ответил Солексу, что на данный момент масштаб коррупции в стране столь значительный, что экономика, основанная на подобном ведении хозяйствования, почти полностью вытеснила нормальную экономику. И другого ведения народного хозяйства, кроме как, основанной на диктате силы, связей и влияния, а не на законе, у нас просто нет. Поэтому, бороться точечными ударами по отдельным чиновникам не имеет особого смысла. Все чиновники в той или иной степени коррумпированы, так как вынуждены, подчиняться законам системы, в которой находятся.

--Коррупция проистекает сверху, и разрушить ее можно только сверху. Пока нет политической воли, с самого верха власти, нет и настоящей борьбы с коррупцией.

--А ее нет, этой самой политической воли, удивленно спросил Солекс. -

--Как не было, так и нет ответил министр. Поймите меня правильно, продолжал он. Проблемы выявить нарушение и наказать за это конкретного человека, для нас нет. Только прикажите, и мы выполним - посадим столько, сколько вы скажите. Но, только надо доказать всему обществу, что вы действительно этого хотите, и сами, в первую очередь сами, готовы жить только по закону.

--А вы, господин министр, вот лично вы, заинтересованы в переменах и хотите бороться с коррупцией.

-- Я? Министр задумался.

--Вы, господин президент, ждете от меня честного ответа.

--Естественно, проговорил Солекс, глядя прямо в глаза генералу.

--Я, министр смущенно уставился в потолок. Я раб этой системы. Я другого механизма взаимоотношений не знал и не знаю. У нас всегда было так, при любом правителе и при любом политическом режиме. Я не знаю, что такое власть закона. У нас всегда правила политическая воля верховной власти, и мы все к ней приспосабливались и приспосабливали наш закон.

--Спасибо вам большое, Солекс хотел пожать руку на вид честному генералу, но, вспомнив, что это фантом, громко по земному выругался.

-С некоторых пор, ему стала, очень нравится, его будущая главная роль. Изменить жизнь целых народов, своего и чужого и, причем, в лучшую сторону, о такой будущей перспективе, раньше, даже не возможно было, просто даже помыслить. На энтузиазме предыдущих бесед, Солекс захотел поговорить с министром социального развития.

-Это была довольно миловидная женщина около тридцати лет, вероятно, чья то любовница, по блату пробравшаяся в правительство. Так подумалось Солексу, когда он только увидел ее. Она покорно стояла, в своем голубом, очень дорогом, по земным меркам, костюмчике - хорошая фигурка, хорошее личико. Женщина в напряжении ожидала вопроса президента, который по хозяйски, пристально рассматривал ее.

--Ну, Солекс, замямлил, не зная, чем ее озадачить. Потом, решил, что спросить он может все, что угодно, ведь он президент. И сказал, мило улыбаясь.

--Скажите, пожалуйста, госпожа министр, как у нас живет народ. Женщина-министр начала отвечать. Голос приятный, мелодичный, но речь торопливая, сбивчивая.

--В общем и целом народ живет не плохо, с каждым годом все лучше и лучше. Пенсии, зарплаты бюджетным работникам, стипендии, социальные пособия, в общем все, что должно исходить от государства, все выплачивается в полном объеме и в установленный срок. Мы, как государство, свои обязательства перед своим народом выполняем. Выпалила она на одном дыхании.

--Не плохо, не плохо весело сказал Солекс. Значит все хорошо, и никаких проблем у министерства социального развития нет.

--Особых проблем нет, бюджет наполняется хорошо. На социальные статьи деньги поступают от министерства финансов регулярно и в полном объеме. Солекс , слушая ее речь, вспомнил земную телевизионную передачу, виденную им в первый день прилета на Луну. Речь там шла о судьбе пенсионеров, обреченных государством на вымирание.

--Как дела у нас с пенсионерами? Очень хочу взглянуть на эту редкую породу животных. После того, как Солекс произнес последнюю фразу, все присутствующие кроме госпожи министра, засмеялись. Женщина лишь улыбнулась, сильно покраснев.

--Не надо так шутить, господин президент, сказала она с виноватым смущением. Люди получают пенсию, согласно установленным правительством размерах. Мало, конечно мало, но зато стабильно.

--Значит пенсионеры, это не исчезающий вид животных, а это люди. Вот так новость, воскликнул Солекс. Почему же им так плохо живется в Пофигонии? Или та передача, которую я смотрел, была из области фантастики? Хочу знать, сколько денег выделяется на содержание одного конкретного и самого простого пенсионера? Солекс грозно прошелся взглядом по министерскому ряду. Женщина министр, глядя в пол и сильно волнуясь, начала говорить.

--Я так понимаю, вы господин президент имеете в виду минимальную пенсию? Ну, если особо не вдаваться в подробности, то она у нас около двух тысяч четырехсот дурилов в месяц.

--Это много или мало? Заинтересованно спросил Солекс. Какие траты производит пенсионер?

--Это очень мало. Я, если честно, даже не знаю, как они могут жить на эти деньги. Оплатил квартиру, оплатил коммунальные услуги и все. Денег больше ни на что не остается.

--Как же они живут? Они же должны умирать от недостатка питания? Или я чего-то не понимаю? Спросил Солекс в полном недоумении.

--Кому-то помогают дети, кому-то родственники. Ну, а тем, кому никто не помогает - те конечно умирают, грустно ответила министр.

--Как вы допустили до всего этого? Как же можно так жить? Вскричал взбешенный Солекс. Что за страна такая? Что за народ? Что за правительство? Скажите мне, сколько вы платите простым работникам, произнес Солекс, постепенно успокаиваясь, понимая, что возмущаться фантомом бессмысленнее бессмысленного.

--Вы имеете в виду минимальную оплату труда? Робко спросила госпожа министр.

--Да, наверное, мне все равно как вы это назовете. Скажите мне, сколько можно минимально, по закону, заплатить за труд работнику?

--Тысяча дурилов, выдавила из себя женщина, потом поправилась. Господин президент, правительство установило, что минимальный размер месячной оплаты труда равен одной тысяче пофигонских дурилов.

-И все? Одна тысяча и все! Опять взвился в возмущении Солекс. Значит если я, Солекс на секунду задумался, подыскивая более убедительный пример, собственник, какого либо предприятия, где ни будь в самом захолустье Пофигонии. И, кроме моего предприятия, в этой местности ничего нет, то я, вполне по закону, могу нанять людей к себе на предприятие и платить им всего тысячу дурилов в месяц?

-Да, закон это допускает, подтвердила слова Солекса министр социального развития.

-Что вы говорите, снова вскричал, скорее удивленный, чем возмущенный Солекс. В голове у него вдруг, что-то прояснилось. Да..., произнес он. Да..., снова длинный звук вылетел у него изо рта. Что же получается господа? Нищета в Пофигонии - есть вещь, узаконенная самой властью, сказал Cолекс, скорее утвердительно, чем в виде вопроса. А власть, это кто? Это я и вы. Поздравляю, вас господа! Вы и я преступники, нас с вами надо судить. Мы обрекли множество людей на смерть. Все, хватит, вдруг громко закричал Солекс. Не могу больше все это слышать, оставьте меня одного. Министры, застыли в оцепенении, потом быстро поднялись и, забыв про еду, удалились из президентских покоев. Солекс остался один.

Было около двенадцати часов дня, постепенно голография пушнской резиденции начала исчезать и Солекс увидел обычную картину, его лунных апартаментов. Солекс всегда тяжело возвращался в реальность лунной жизни. Но, сейчас, уход от земных иллюзий его просто обрадовал. Как будто, большой груз ответственности, за массу не решенных проблем землян, свалилось с его плеч. Солекс почувствовал большое облегчение. Как он там, на Земле будет все это решать? Ужас, просто ужас, как они, он имел в виду, людей на Земле, сколько ни будь, облаченных властью, могут жить и просто существовать, зная, что миллионы людей, по их вине умирают с голоду. Такое положение вещей в Пофигонии ему, жителю Веги, было не понятно. Пришла Сура, ласковой кошечкой прижалась к Солексу. Он обнял ее, нежно погладил по волосам, поцеловал в смешливую щечку.

-Устал, ужасно устал, промолвил Солекс. Так трудно мне понять их психологию. А Сура, как тебе земные жители нравятся? Солекс поцеловал Суру в лоб.

-Не знаю, протянула Сура и села Солексу на колени. Хотелось бы увидеть их вживую, а так общаешься лишь с одними фантомами и смотришь телевизионные программы. Может люди и не такие плохие, как нам тут с Луны кажется.

-Через неделю первая земная командировка, сказал Солекс. Будем вживаться в наши роли на Земле. Ты хочешь на землю Сура? \

-Хочу, но только с тобой.

-Куда ты теперь без меня родная, Солекс нежно поцеловал девушку в нос. Ты ведь теперь в нашей земной жизни моя любовница. Когда в Пофигонии все наладится, сделаю тебя министром здравоохранения. А Сура хочешь? У них там, такое возможно. На Земле я буду большим человеком. Представляешь а? Я буду президентом Пофигониии. В моих руках будет сосредоточена гигантская власть над несколькими сотнями миллионов человек. Я буду там, как царь. Нет, я буду больше, чем царь. Когда я буду проезжать по своей столице, для меня будут расчищать улицы от моих сограждан, чтоб не мешали двигаться моему царскому величеству.

-Ну, это уж слишком, Солекс, такое цари себе позволить не могли. Куда тебя все несет твоя фантазия? Засмеялась, недоверчиво глядя на Солекса, Сура.

Какая фантазия? Возмутился Солекс, смотри лучше передачи с Земли. Вижу, Сура тебя плохо готовят, раз не знаешь, как мы с тобой будем на земле передвигаться. Славия сделаю министром промышленности, он всегда очень хорошо разбирался в механизмах, продолжал дурачиться Солекс. Юлий будет военным министром, а что кто у них там сейчас, какой то гражданский "шпак" заправляет, вспомнил Солекс земной сленг. Юлий, хоть профессиональный военный. Ох, и наворотим, мы там дел, Сура. Солекс весело засмеялся.

-Ладно, перестань шутить. Солекс ты боишься? Спросила Сура, смотря Солексу прямо в глаза. Солекс ответил Суре таким же долгим влюбленным взором.

-Боюсь, конечно, но, видишь ли, чем больше я вживаюсь в образ царя, тем боюсь меньше. Что б так править, как они в Пофигонии и не требуется иметь уж очень большие способности. Кто проверит, кто оценит, кто поставит двойку. Во всяком случае, не свои министры и не свои холопы. Ты посмотри, сегодня на занятиях узнал, что там у них на земле, минимальная оплата труда меньше прожиточного уровня. И, ничего живут, и не возмущаются, и при этом рейтинг верховного правителя растет как на дрожжах. Ну не идиоты ли?

-Что, ты такое говоришь Солекс? Сура попыталась ладонью заткнуть ему рот. Но Солекс ладонь не отстранил и продолжал возмущенно говорить сквозь ее пальцы.

-Что я говорю? Да правду говорю. Неужели мы были такими в прошлом. Боюсь даже представить.

-Ты же изучал их историю, Солекс, возмущенно произнесла Сура. Нельзя, так безжалостно судить людей. Ведь ты посмотри, эти люди никогда не были свободными.

-Ну, да, ты совершенно права, серьезно и примирительно сказал Солекс. Революции, сплошные войны, а до того - крепостное право. Свободы никогда не было, а без свободы не может быть настоящего человека. Только свободный уважает другого свободного. Раб не может уважать своего господина, точно так же и господин не может уважать своего раба. А у них, кто в правителях? Вчерашние рабы. Что они знают о том, какие должны быть взаимоотношения между людьми. Солекс замолчал, потом долго, смотрел в одну точку. Через некоторое время, перевел взгляд на лицо Суры.

-Сура, ты меня любишь, спросил он, с какой то растерянной улыбкой.

-Чего это ты так резко переключился, удивилась девушка. Тут, земляне с их проблемами и вдруг я. Солекс, странный, ты какой то. Потом улыбнулась, обняла Солекса за голову, прижала к своей груди. Кого мне еще любить, кроме тебя, я сама тебя выбрала.

-Ты меня не бросай, во всей этой кутерьме, взмолился Солекс, жалобно посмотрев в глаза Суре.

- Не брошу, обещала девушка. Я твоя лодочка, а ты мой спокойный бережок. Я к тебе прибилась и не желаю покидать твою тихую гавань.

-Ты мне даешь уверенность в жизни. Это потому, что я такой хороший? Спросил Солекс.

-Может ты и не такой хороший, засмеялась Сура, но мне подходишь, мне с тобой очень комфортно.

Большой и длинный стол. Солекс сидит посередине, совершенно один со своего края. Напротив него, занимая весь противоположный край, сидят ответственные люди, представляющие командование Луны. Самый главный человек здесь генерал Шпак, верховный командующий лунных войск. Это он формально возглавляет операцию, задуманную разведкой под кодовым названием "Ложный президент". Рядом с ним сидит прямой начальник Солекса - полковник Дубник. Говорил только Дубник. Все остальные члены комиссии в основном молчали. Они, как видно, были призваны оценить степень готовности операции и самого Солекса и должны были принять окончательное решение о высадке на Землю.

Полковник рассказывает о деталях подготовки к операции внедрения. Из его доклада следовало, что Солекс по объему знаний и умений, вполне достиг необходимого уровня и вполне может соответствовать президенту Пофигонии. Единственно, о чем жалеет полковник, это то, что он еще ни разу не был на Земле. Адаптация на месте в таком деле крайне желательна. Полковник настаивает, что полет на Землю и пребывание там Солекса, до начала основной операции, должно быть осуществлено в обязательном порядке. Необходимость этого - не может подвергаться никаким сомнениям. Под видом туристов, а еще лучше, местных жителей, Солекс вместе с группой прикрытия, должны проживать в Обираловке - столице Пофигонии вплоть до начала основной операции. Солексу, через некоторое время стало ясно, что главное решение о нем уже давно принято, и собрались все здесь, лишь затем, что б в последний раз, взглянув друг другу в глаза приобрести твердость и уверенность, столь необходимую, в рисковом и не простом деле, как замена пофигонского лидера.

Глава 9

Несколько часов назад, лунный космический корабль приземлил Солекса и Суру в лесном массиве, обозначенном на местной карте, как Осиный остров. Пилот "тарелки", пожелав им удачи, поднял в воздух свой аппарат и Солекс вместе с Сурой остались одни посреди лесной поляны. Долго смотрели вверх, вслед родному кораблю, пока тот не исчез, растворившись в небесной лазури. Сразу ощущалась другая, не лунная сила тяжести. Руки, ноги, головы тянуло к земле, так, как будто они в миг стали свинцовыми. Сила тяжести на Земле была приблизительно такой же, как на Веге.

-Ничего, сказал Солекс, к гравитации мы скоро привыкнем. Посмотри Сура, какая красота, здесь можно дышать без всякого скафандра и ничто не повредит наши легкие. Какой прохладный и нежный воздух - Солекс вдохнул полной грудью. -Земной воздух пьянит своей свежестью и не надо никаких стимуляторов и нейтрализаторов для нормального самочувствия, в восторге добавил он.

-Какой величественный лес, смотри Солекс, ведь, правда, это лес.

-Лес Сура, лес смеясь, подтвердил Солекс, разглядывая, поражающие воображение своим величием и жизненной силой, стволы деревьев, устремленные в бесконечное небо и окаймляющие, словно корона, поляну посадки инопланетян.

-Я хочу потрогать деревья, можно? Обратила свой взор на Солекса Сура.

-Конечно, ты сама знаешь, что это безопасно, здесь нет никаких отравляющих веществ, здесь нет никакой радиации, трогай все, что захочешь. Ответил ей Солекс, сам пребывавший в легкой эйфории, от увиденных наяву земных красот. Сура подошла к ближайшему дереву, потрогала руками мокрый ствол, прижалась к нему всем телом.

-Какое обилие жизни, просто буйство всех жизненных красок, говорила она, разглядывая, никогда не виданные ранее, деревья и кусты и прислушиваясь к многочисленным звукам, которые издавал лес.

-Все здесь живет, все дышит! Смотри Солекс и под ногами тоже живые растения, воскликнула Сура восторженно. И стала рассматривать пожелтевшую траву, тщательно раздвигая голыми ладонями тонкий слой мокрого, тающего снега.

-Неужели мы останемся жить на Земле навсегда. Это чудная планета. Она мне очень нравится.

-Сура, пора идти, а то, как бы нас тут не увидели - рядом со всем этим, Солекс показал на хорошо заметный круг обожженной почвы - место посадки космического корабля.

-Да, да ты прав, давай поскорее, отойдем с этой поляны подальше. Ведь вся эта красота, Сура, сделала круг головой, от нас уже никуда не денется. И они пошли, медленно ступая отяжелевшими ногами, по направлению, указанному на мониторе коммуникатора. До ближайшей дороги, судя по прибору, было совсем не далеко. Не прошло и десяти минут, как Солекс с Сурой вышли на лесную дорожку, где впервые в жизни, увидели живых землян. Путешественники были одеты в одежду земного покроя, поэтому их появление среди аборигенов, осталось последними совершенно не замеченным. Выйдя на дорожку с твердым покрытием, они пошли по направлению к Метрозагороду, окраине Обираловки. Именно там предполагалось их проживание и адаптация к земной жизни. На встречу путешественникам вышагивали, гуляющие и ничего не подозревающие местные жители. С виду они ни чем не отличались от жителей Веги. В основном это были люди пожилого возраста обоих полов, и молодые матери, гуляющие со своими детьми. На Солекса и Суру никто не обращал никакого внимания, так, что они могли вполне расслабиться и подобно другим, людям не спеша следовать по своему маршруту, любуясь окружающими их земными красотами. У Солекса одна, шедшая им на встречу, молодая мамаша, даже спросила текущее земное время. И Солекс прекрасно поняв вопрос, с приятной мыслью, что может общаться с местными жителями, ответил ей на чистом пофигонском языке, заслужив от нее улыбку и слова благодарности.

Постепенно лесная дорожка вывела их к окончанию лесного массива и началу городских построек. Почему руководством операции был выбран этот район в Обираловке? Видимо потому, что достаточно обширный лесной массив близко подходил к городу. Именно здесь, можно было с легкостью, обеспечить скрытую доставку людей в город и при возникновении необходимости - эвакуацию их из него.

Солекс с Сурой благодаря навигатору коммуникатора быстро нашли нужный дом. Набрав код на входной металлической двери, вошли в здание. Поднялись по невысокой лестнице к обшарпанной двери первого этажа. Табличка с номером квартиры отсутствовала. Вместо нее на двери имелась надпись, выполненная чьей-то рукой мелом. Она информировала путешественников, что это квартира - сто. Дверь открыли специальным металлическим ключом. Древняя процедура открывания двери механическим способом с помощью архаичного ключа доставила обоим удовольствие. Вошли внутрь. Маленький коридор, там же вход в маленький санузел. Маленькая комната для приготовления пищи и три комнаты побольше, вероятно используемые землянами, как гостиные и спальни. Не раздеваясь, оба повалились на кровать, стоявшую в большой проходной комнате, не забыв предварительно, закрыть входную дверь на все замки.

-Ну, что милая, сказал, натружено, уставший и перенервничавший Солекс. -Первый этап нашей экспедиции завершен. Мы на Земле и совсем одни. Он приблизился к Суре и обнял ее за талию. Они долго лежали без движений, безмолвно рассматривали серый потолок, испещренный многочисленными паучьими сетками. В этой квартирке-норе, по виду, мало напоминающей жилье, к которому они с Сурой привыкли, и должна была пройти адаптация наших героев к земной жизни.

-Ну, ты как? Солекс еще ближе привалился к Суре? Переложил, все еще тяжеленную руку, ей на плечо.

-Выбирать не приходится, грустно улыбнулась девушка, конечно, они могли подготовить для нас, что ни будь приличнее этого мусорного бака. Дали первое, что подвернулось под руку. Не хотели сильно напрягаться, Солекс понял, что Сура имеет в виду лунных руководителей операции.

-Нет, возразил он Суре. Все было сделано сознательно, что б мы с тобой собственной шкурой почувствовали, как живут среднестатистические обираловцы. А они живут вот примерно так, осмотрел Солекс грязный потолок и ободранные стены самой большой комнаты. Я тебе больше скажу, живя здесь, мы должны будем испытать все их трудности. И я думаю, мы их уже испытываем, засмеялся он, впервые в жизни увидев земного паука, вылезшего из щели стыка бетонных панелей потолка.

-Какие такие трудности? Жалобно спросила Сура.

-Не знаю - серьезно ответил ей Солекс. -Увидим какие трудности. Но, меня предупредили, что здесь будет не легко. Давай, родная моя, сейчас чуть отдохнем, еще полежим не много и потом - будем осваиваться, хлопнул Солекс Суру по ее аппетитному заду. Уж очень сильный контраст между той и этой жизнью. Я до сих пор не верю, что мы на Земле.

Обираловка, Осиный остров, типовая пятиэтажка. Солекс и Сура сидят в квартире, в большой ее комнате и смотрят на улицу через мутное, давно не мытое, оконное стекло первого этажа. Напротив дома, где они находятся, такая же жилая бетонная коробка - серая и обезличенная, как и все дома в этом районе. Выпал первый снег. Начало ноября. Ветки деревьев и кустов в маленьком палисаднике перед их домом сильно нагнулись к земле под тяжестью мокрого снега. Утро воскресного дня. Редкие прохожие снуют перед окнами. Сквозь голые и мокрые стволы и ветки деревьев видно грязное небо Обираловки с большими разводами белесых облаков и с клубами серого дыма, от близко расположенной, тепловой электростанция.

Они уже второй день на Земле и им необходимо решиться на осмотр города, но страх неизвестности и возможного разоблачения, пока заточает людей в ограниченное пространство обираловской квартиры. Внутри своего нового убежища путешественники почти освоились. Непривычен и неприятен санузел. Перед каждым походом туда Сура брезгливо морщит свое прекрасное личико, но произвести генеральную уборку в туалете - все не решается. Солекс напротив, готов воспринимать все, как оно есть и имеющиеся бытовые трудности его не пугают, а наоборот даже веселят своей экзотикой. Он уже помылся в душе. Сама процедура ему понравилась. Не найдя счетчика расхода воды - плескался долго, осваивал премудрости помывки с мылом. Вышел из ванной в приподнятом настроение - хотел затащить туда Суру. Но она не пошла, предпочитая естественной очистке тела водой - салфетки с химическими реактивами. Гравитация уже не так беспокоит, как в первый день. Солексу казалось, что пройдет еще совсем немного времени, и они перестанут ее замечать, как не замечали на Веге.

На столе большой комнаты Солекс обнаружил документы на квартиру и их с Сурой пофигонские паспорта и водительские удостоверения. Кроме того, там же лежала пластиковая карточка банковского вклада.

А вот наличных денег совсем мало! Сура подержал в руках тоненькую пачку пофигонских дурил, потом с улыбкой бросила ее обратно на стол.

-Ну, будем надеяться, что на банковской карточке достаточно средств, чтоб мы тут могли долго жить и не сильно страдать от финансового голода, сказал он.

Предполагалось, что они с Сурой будут жить на Земле автономно и без какой-либо помощи с Луны. Время пребывания на Земле не определено. Как не пытался Солекс выяснить у руководства конечный срок первого этапа операции - ничего конкретного узнать, так и не смог. Полковник, сказал Солексу: "Будете на Земле столько - сколько необходимо будет нам для подготовки основного плана внедрения. Тебе же Солекс будет потом гораздо проще, если ты досконально узнаешь жизнь простых пофигонцев. Ваша основная цель - научиться жить среди них, понять, что ими движет, заглянуть к ним в душу, почувствовать, каким воздухом они там дышат".

Наконец, решившись, Солекс с Сурой вышли на улицу. Прямо перед домом на дороге стояли множество земных автомобилей. Солекс с интересом стал их рассматривать. Машины были примитивными. Все оснащены, давно уже не используемыми на Веге, двигателями внутреннего сгорания. Вместо магнитной подвески, автомобили имели колеса с пневматическими резиновыми шинами. Двигатель вращал колеса, колеса толкали грунт, и автомобиль получал поступательное движение. Просто и надежно и не надо нормальных дорог, как на Веге, подумалось Солексу. На Луне его учили правилам обращения с такими машинами. Занятий на тренажерах было много и Солекс, как впрочем, и Сура, вполне овладели архаичной земной техникой. Солекс был уверен, что стоит ему сесть в любую из машин, находящихся перед пятиэтажкой, и он легко поведет ее.

Среди документов, лежащих на столе, имелся документ на автомобиль - так называемый, технический паспорт на "Мочу", сине-зеленого цвета. Солекс помнил, что это модель относится к автомобилям среднего класса, выпускаемым в Пофигонии. Машина, принадлежащая им с Сурой, стояла прямо, перед окнами квартиры, в которой они теперь жили.

-Да..., протянул Солекс, подойдя к ней. -Совсем не девочка, даже по земным меркам! Сказал он, придирчиво осмотрев автомобиль с разных сторон.

Действительно, их, теперь родная "Моча", даже на фоне других авто, выглядела далеко не лучшим образом. Царапанные борта, крылья, колеса со странно гладкой резиной и следы ржавчины на кузове, как дополнение боевой раскраски. Впрочем, вид и технические характеристики автомобиля не имели никакого значения в миссии освоения земных просторов. Солексу хотелось, поскорее сесть в салон и, проехавшись по городу, посмотреть, куда им угораздило попасть.

С нетерпением, Солекс нажал кнопку сигнализации автомобиля. Замки в боковых дверях машины сработали с громкими щелчками. Но, сколько Солекс не дергал, он так и не смог открыть водительскую дверь. Пришлось, влезать в машину, через дверь бокового пассажира - она открылась сразу. Оказывается, замок на двери водителя срабатывал только изнутри салона. Вставив ключ в гнездо панели, Солекс попытался завести машину. У него это долго не получалось. Мотор, увлекаемый стартером, начинал самостоятельно работать но, спустя несколько секунд, чихал и останавливался. Солекс краснел, потел, поворачивал и поворачивал ключ снова и снова - все никак не мог запустить двигатель. Через несколько минут бесплодных попыток, он, наконец, сообразил, что необходимо дополнить свои манипуляции с ключом зажигания - энергичными движениями ногой, упертой в педаль газа. Двигатель, почувствовал дополнительный прилив топлива, наконец, завелся. Работа его была громкой, неровной, сопровождалась сильной вибрацией. Но, вся ж, экзотика эта была даже приятна Солексу. Услышав, как рычит двигатель своего нового автомобиля, он засмеялся, как смеются дети, и победителем посмотрел на Суру.

-Мы и не такое осилим! Сказал он шутливо и вывернул очень тугой руль машины до отказа, включил со скрежетом передачу, наддал ногой газу и, отпустив сцепление, покатил по дороге двора.

-Могу, могу, засмеялся он еще раз, Сура, в центре подготовки из нас с тобой сделали супергероев.

По дороге, по которой ехал Солекс, двигались прохожие. Завидев, движущуюся на них машину, они резко забегали на тротуар. Солекс повел машину в сторону Осиного острова. Хотелось, прежде чем исследовать город, немного потренироваться в вождении "Мочи". Навигатор подсказал, вполне приемлемую для этих целей дорогу, идущую по краю лесного массива. Путешественников поразило обилие транспорта на улицах города, где они проезжали. Казалось, что все вокруг них дымило, чадило, прямо таки испражняло из своих выхлопных труб разнообразную газообразную гадость. Сура первая не выдержала такого явного глумления над природой.

-Смотри Солекс, громко воскликнула она, земляне совсем не думают об экологии, разве можно ездить на машинах с такими двигателями.

-Ну, Сура не забывай, как незрела их цивилизация. Еще придет время и им заботиться об этих скучных вещах. А сейчас, пока молоды, они могут гулять.

Солекс, проехав небольшое расстояние, уже чувствовал, что вполне освоил вождение автомобиля. Теперь, он пытался понять, как сильно, эта железная земная лошадь может разгоняться. Солекс периодически и с силой, нажимал на педаль газа и с интересом наблюдал, как медленно двигатель прибавляет обороты и разгоняет ленивый и сонный автомобиль. Забавляясь таким способом, он совершенно забыл о необходимости соблюдать правила дорожного движения. Сура, резким взволнованным возгласом, вернула его из небытия осваивания земной техники, к реалиям земной жизни.

-Солекс за нами пристроилась полицейская машина! Они, что-то нам кричат! Требуют остановиться! Солекс растерянно посмотрел в панорамное стекло. Их действительно нагоняла полиция. Он резко принял вправо к обочине и, заглушив двигатель, остановился. Патрульная машина притормозила впереди, в нескольких метрах от них. Из нее вышел крупный полицейский и подошел к "Моче". Поздоровавшись, прикоснувшись рукой к форменной фуражке, он потребовал предъявить ему документы. Солекс, вытащил из кармана права и документы на машину и отдал их полицейскому.

Бояться путешественникам было не чего. Документы у них были первоклассные, самообладание после Лунных тренировок железное. Даже, если Солекс и нарушил правила дорожного движения - штраф, это все, что ему сейчас грозит. Он даже был рад первому, не формальному контакту с земной властью.

Полицейский сунул нос в бумаги и неожиданно для Солекса, попросил проследовать в его машину. Солекс, в недоумении, поплелся за ним. Сел в машину представителя власти Пофигонии и стал наблюдать, как уже другой полицейский изучает его документы. Солекс, по лунной легенде был Алексеем Владимировичем Либерманом,

- Ну, что ж, Алексей Владимирович, вы нарушили скоростной режим, предусмотренный на этом участке дороги. Как вы должны знать, скорость автомобиля в городе, если нет разрешающих знаков, не может превышать шестидесяти километров в час. А ваша машина разогналась до восьмидесяти. Сказал старший полицейский и аккуратно положил документы Солекса на торпеду автомобиля. На некоторое время в машине установилась странная тишина. Слышно было как тикают круглые часы приклеенные к лобовому стеклу полицейской машины. Солекс ждал, когда начнется обычная процедура оформления дорожного штрафа, но представители власти, почему-то медлили. Они как будто тоже, как и Солекс, ожидали чего-то.

-Я готов заплатить штраф, прервал Солекс затянувшееся молчание.

-Хорошо, оформляй его на тысячу дурилов, сказал напряженно и резко старший патрульный. Младший полицейский открыл папку, лежавшую у него на коленях, и принялся перебирая бумажные листы.

-У меня закончились бланки протокола!? Произнес он через некоторое время растерянно, и виновато посмотрел на старшего товарища.

У тебя всегда, что-то не так? Что мы теперь должны делать с нарушителем? Рассерженно укорил младшего старший полицейский. Опять в машине воцарилось гробовое молчание. Солекс чувствовал, что "патрульные" что-то ждут от него. Но, что именно они от него хотят - до его сознания не доходило.

-Алексей Владимирович, вы совершили административное правонарушение - существенно нарушили положенную скорость! Что будем делать? Нетерпеливо произнес старший инспектор. На вопрос полицейского Солекс ответил лишь глубоким вздохом, так как тоже не знал, что делать в ситуации, когда закончились бланки. Вновь тишина окутала салон автомобиля.

-Мы обязаны вас оштрафовать как нарушителя, действия которого на дороге, могли привести к опасным, для всех остальных участников движения, последствиям! Уже грозно сказал, явно недовольный Солексом, старший полицейский.

-Виноват я, понимаю! Солекс действительно, под укоризненным взором полицейских, стал чувствовать свою вину. -Что делать? Я же сказал вам, что готов платить штраф! Добавил он раздраженно, и все еще не понимая истинных намерений люди в форме.

-Вы готовы платить за нарушение правил дорожного движения? Солекс утвердительно кивнул головой.

Значит, свою вину признаете - это хорошо. Продолжил старший полицейский спокойно и почему-то уже миролюбиво. Он казалось, не желал замечать недовольства Солекса и уже что-то решил для себя - лицо полицейского утратило былую жесткость.

-Ну, ладно, Алексей Владимирович, мы пойдем вам на встречу. Вы виноваты - вину признаете, поступаете как добропорядочный гражданин. Тем более, у нас закончились бланки протоколов! Добавил он быстро. -Все! Оплачивайте пятьсот дурилов - на первый раз будем к вам снисходительны, и не будем оформлять ваше правонарушение.

Солекс, испытал облегчение от того, что непонятная ситуация для него закончилась. Поблагодарил полицейских и, быстро вытянув из кармана пятьсот бумажных дурил - положил их на торпеду машины. Получив тотчас назад свои документы, доброжелательную дружескую улыбку от обоих полицейских и пожелания счастливого пути от старшего, обескураженный и странно размягченный, двинулся к своей машине и сел рядом с Сурой.

- Только, что дал взятку полиции и сам до конца не понимаю, как это произошло. Можешь представить Сура! Я первый раз в жизни участвовал в коррупции. Все это было так естественно, что я даже, остался благодарен инспекторам дорожного движения. Взяли меньше чем положено и ничего не стали оформлять, и я, в то же время, почувствовал, что был неправ. Сура нервно засмеялась.

-Двигайся, пожалуйста, по правилам! Пока ты там сидел, я за тебя так нервничала! Пропела она высоким, срывающимся от волнения голосом.

-Глупая ты женщина! Ты не понимаешь, что произошло! Прервал ее Солекс, будучи все еще под впечатлением происшествия. -Только сейчас я был свидетелем проявления коррупции, пускай и в самом низшем ее звене. Сам участвовал, сам давал взятку и чувствую только облегчение. Неужели, если есть деньги, то тут в Пофигонии можно делать все что захочешь - только плати дурилы. Очень желаю это проверить. Надо подумать, как это сделать, сказал Солекс и тронул машину. Поехали в центр, хочу проехать по Виноградному кольцу.

-Мне все равно! Отозвалась обиженная Сура. Солекс, сверился с навигатором и вырулил на Краснобатырскую улицу и направился в сторону площади Возрождения.

-Почему нам дали так мало денег? Через некоторое время общего молчания возмутилась Сура. -Тут же все за деньги. Нам сначала надо проверить денежную карточку, и только потом заниматься всем остальным.

-Ты права Сура. Откликнулся Солекс. -Я то же так подумал. Мы, как раз будем проезжать через Орленки, именно там и находится наш банк. Сам вижу, что деньги здесь играют очень большую роль. И это совсем не справедливо.

-Конечно, согласилась Сура, помнишь, как у нас на Веге было. Может человек работать - значит, он работает и прекрасно обеспечен. Не может человек работать - он все равно обеспечивается обществом, конечно не так, как тот, который работает. Но, все основное, необходимое для жизни, у такого человека есть. Есть и пища и дом и одежда и средство передвижения. Поэтому люди и доброжелательны друг к другу и преступлений гораздо меньше совершают, в связи с такой разумной и справедливой государственной политикой. Богат, ты или не богат - все равно, ты должен чувствовать себя нормальным членом общества. Это самое главное, что должно сделать государство для своих граждан. А если государство этого не делает, тогда скажи Солекс, зачем оно им нужно, такое государство.

-Очень правильно рассуждаешь. Ты такая умница, моя сладкая девочка. Солекс погладил Суру о голове.

-А потом смотри, Сура! Если ты, родился на земле богатой природными ресурсами. И эти ресурсы добываются на твой земле, и в больших количествах, то часть этих ресурсов, должна принадлежать тебе - просто по праву места рождения. Если следовать этому принципу, то, вообще, не будет нищих и обездоленных в одаренных природными ресурсами странах. Впрочем, мы с тобой их пока не видели, добавил Солекс улыбаясь.

-Как не видели, поправила его Сура. Я выносила сегодня ведро с отходами и подошла к мусорным бачкам. Ну, ты видел, стоят с торца нашего дома. Солекс утвердительно кивнул. Ряд мусорных бочков, прямо у торца их дома рядом с автомастерской, действительно имелся.

-Вот там. Очень неприятно мне было на это смотреть! Продолжала Сура. -Две женщины, достаточно хорошо одеты, копались в мусоре. И ты знаешь, по тому, как они деловито работали с отходами, мне стало ясно, что это копание в бачках, их постоянное, ежедневное занятие.

-Я этого не видел. Почему ты мне об этом не говорила Сура? Не понятно зачем, спросил Солекс. Сура, долгим взглядом посмотрела на Солекса и ничего не ответила.

-Да, действительно глупый вопрос. Согласился с ее взглядом Солекс. Меж тем их зеленая "Моча" приблизилась к площади Возраждения и попала в большую автомобильную пробку.

-Приехали, сказал Солекс, мне говорили, что в Обираловке около трех миллионов автомобилей и с каждым годом их количество увеличивается и увеличивается. Вот смотри Сура то же ведь проблема, как ее решать? -

-Если это будет наша земля, мы им и себе конечно поможем. С нашими технологиями и отношением к труду, не такая это большая проблема автомобильные пробки, ответила Сура.

-Посмотри Солекс! Удивленно воскликнула Сура. По земным меркам и доходам Пофигонии, автомобили, которые мы с тобой видим на дорогах Обираловки - очень дорогие для этой не богатой страны.

-Это не пофигонские автомобили, поддержал новую тему разговора Солекс. Смотри - и этот и тот и вон тот! Указал Солекс на шестисотый "Меринос".

-Если у них так много таких дорогих автомобилей, то почему все наши там, Сура кивком показала на небо - считают пофигонцев бедным и обездоленным народом.

-Да, Сура, согласен с тобой! Я вот тоже еду и думаю об этом. Машины в Обираловке дорогие - как-то не вяжется это с картиной про обездоленную страну. Да и не только автомобиль, ты только посмотри, задрал голову вверх Солекс. Сколько новых зданий здесь строится. Это ж, какие нужны деньги на такую масштабную застройку.

Кое-как пробились через автомобильное море и добрались до района Орленков. Быстро нашли интересующий их банк. Солекс подошел к банковскому автомату и опустил в него пластиковую карточку. На дисплее высветился их денежный счет. Денег на нем было около пяти миллионов дурил.

Ого, го... Гортанно произнес Солекс, нам должно всего этого хватить надолго. Сура, увидев банковский счет, упала духом,

-Зачем нам оставили так много денег? Сколько они нас собираются здесь держать в полной изоляции? А вдруг с нами, что ни будь случиться? Кто нам поможет? Солекс попытался успокоить Суру, сказав, что для нашей цивилизации напечатать дурилы - одним миллионом больше или одним миллионом меньше, разница совершено не существенная. А о том, кто нам поможет - можешь вообще не волноваться. Наверняка, все наши действия отслеживаются с Луны. Вполне разумный довод успокоил Суру.

Через денежный автомат смогли снять всего только десять тысяч дурил. Что бы снять больше денег, надо было обращаться в операционную кассу банка. Отложили эту процедуру на потом, и вышли из банка. Поехали в сторону Виноградного кольца. Из стороны в стороны мотали головами, рассматривали Обираловку. Проехали третье кольцо и по проспекту имени академика Цукермана стали подъезжать к кольцевой автодороге, являющейся основной развязкой в центральной части столичной Пофигонии.

-Посмотри Солекс, вдруг восторженно воскликнула Сура.

-Чего мы были лишены всю свою жизнь. Как это здорово видеть над головой чистое небо и дышать обычным городским воздухом.

-Да, и греться под теплым, ласковым и здоровым Солнцем. Добавил, улыбающийся Солекс.

-Послушай Сура! Я смотрю по сторонам и удивляюсь, как много в Обираловке банков. Зачем им столько? Высказал Солекс, только, что пришедшую, в его голову, мысль. Сура ничего не ответила, лишь пожала плечами в недоумении.

-Смотри Солекс реклама казино. Законное место, где можно поиграть на деньги. Давай сегодня вечером сходим туда.

-Ты, что Сура любишь азартные игры? Я об этом не знал. Засмеялся Солекс.

-Не то, что люблю, а мне все здесь на Земле интересно - и казино, и все остальное. Потом, нас же с тобой Солекс инструктировали. Мы должны больше общаться с землянами и лучше, если это будет в неформальной обстановке. А где такое общение можно получить с большей вероятностью? Наверное, там, где бушуют человеческие страсти, где проигрываются и выигрываются деньги.

-Да, протянул Солекс, как интересно ты все это обернула. Свою пагубную страсть к азартным играм, ты завуалировала производственной необходимостью. Засмеялся Солекс.

-Ну, если ты принимаешь меня за какого то азартного монстра, то не будем поддаваться пагубной страсти, Сура обиженно надула губки.

- Нет, любимая, то, что ты сказала, это действительно интересно. Посмотреть на землян, играющих на деньги? Давай сегодня сходим в казино и понаблюдаем, а может, и сами поиграем. Наши финансы это сделать вполне позволят. Запрета прямого нам не было. А что не запрещено, то разрешено - так тут говорят.

-Ты только посмотри! Опять банки, банки ... Сколько их тут? Альфа-Банк, Обираловский кредит банк, Петрофф-банк..., спасу от них просто нет, Сура в удивлении, откинулась на сидение. Действительно, в каждом здании, что стояли на Виноградном кольце, было минимум по одному банку.

Да и мне смешно, согласился с ней Солекс. Экономики в Пофигонии нет - зато финансы раздуты. Приведет все это их, когда ни будь к кризису. Не пойму, о чем они думают, когда не развивают собственное производство. Придет такой момент, когда пофигонцы деньги вместо масла на хлеб намазывать будут.

Это если хлеб у них будет. А так дурил к дурилу и готов бутерброд. Невесело добавила Сура.

-Сура давай поедим по правительственной трассе. Очень хочу посмотреть, где мы с тобой скоро будем ездить. Весело протараторил Солекс. -Куда нам дальше? Посмотрим, Солекс бросил взгляд на табло навигатора. Сейчас поворот, и мы выезжаем на Новохарватский проспект. Очень широкая улица, очень красивые дома. Вот Сура - это будет наша с тобой дорога на нашу будущую загородную дачу. Видишь слева, от самой крайней левой полосы, расположена еще одна полоса. Сейчас на нее выезжать нельзя. Солекс засмеялся. Она, эта полоса, не для простых людей, какими мы сегодня с тобой Сура являемся. Эта, крайне левая полоса, для больших пофигонских чиновников, служителей основного пофигонского закона - конституции Пофигонии.

Слева, по обозначенной Солексом полосе, проскочила черная, с синим мигающим отливом длинная тень. Тень принадлежала большому и дорогому, произведенному не в Пофигонии, автомобилю. Он, подобно большой хищной рыбе, пролетел мимо пофигонской "Мочи" Солекса, мягко шурша шинами-плавниками. Как стоячих, обогнал весь косяк "мелкой рыбешки" - машин простых, рядовых пофигонцев. Машина-хищник шла по своей, по закону свободной, от простых граждан Пофигонии, полосе - большой воде. Это мчался по неотложным государственным делам Пофигонии, большой и важный пофигонец. Впереди него, подобно миноносцу, расчищающему путь большому кораблю, летела, пугая сверкающими разноцветными властными огнями, патрульная полицейская машина. Через некоторое время, еще одна государственная машина просвистела мимо "Мочи" и опять, путь ей расчищала полицейская машина сопровождения.

При подъезде к сооружению, выглядевшему, как большая арка, движение машин вновь застопорилось. Триумфальная арка, посвященная, давно минувшей войне, которую когда-то вела Пофигония, с одним из государств, сегодня входящих, в состав современной Венегретии - прочел Солекс краткую ремарку навигатора. Поток машин встал намертво. Лишь только слева, по выделенной специальной полосе, то и дело, мелькали черные чиновничьи и сверкающие полицейские машины. Но, через какое то время и они, подобно общему потоку, вдруг резко прекратили свой бег. Большая, встречная полоса, расположенная, еще левее выделенной, вдруг, как по мановению волшебно палочки, стала совершенно чистой от встречного транспорта. Сура, оглянувшись по сторонам, вышла из полузабытья, вызванного, непрерывным рассматривание окружающих достопримечательностей.

-Что случилось? Спросила она Солекса. Почему, мы все стоим?

-Авария, может быть, впереди крупная? Неуверенно сказал Солекс. Что еще, он показал рукой вперед, там может быть? Солекс, опирался на свой веговский опыт вождения. Сура, не долго думая, высунула голову в окно автомобиля и обратилась за разъяснениями к, стоявшему рядом, шоферу грузовика.

-Что там такое впереди? Почему такой затор? Вам, там, сверху, ничего не видно? Прокричала она, сквозь рокот двигателя, водителю, который стоял на подножке, многотонной громады грузовика и уже, не надеясь в ближайшее время тронуться, протирал тряпкой лобовое стекло своего автомобиля.

-Да не туда ты смотришь красавица, пробасил молодой парень с приветливым лицом обычного обираловского "работяги". Смотри назад. Такие "аварии" у нас тут каждый день. Он указал грубой, замасленной рукой направление в сторону, откуда они только, что ехали.

-Пока хозяева не проедут дорогу не откроют.

-Какие хозяева? Не поняла Сура. Солекс с интересом прислушивался к разговору Суры и веселого соседа по автомобильной пробке.

А, такие хозяева! Громогласно засмеялся парень, видимо удивленный ее наивностью. -Хозяева твои, мои, его, он весело кивнул головой в направлении Солекса. Потом, видимо решил, что, не смотря на вполне прозрачные намеки, его не понимают. Снисходительно, прикрыв, наполовину рукой рот, предварительно почему-то оглянувшись, прокричал: "Царь Пофигонии поедет. Не понятно, что ли? Или, кто-то из его больших чиновников". Парень в задумчивости, посмотрел вновь на дорогу.

- Хотя нет, точно царь. Добавил он, впрочем, не совсем уверенно.

Сура, с заинтересованным лицом, начала оглядываться назад, куда указывал парень. Но, через открытое правое окно машины выяснить, что делается сзади нее, было трудно. Она открыла двери и, встав в полный рост на пороге автомобиля, стала осматривать бесконечное автомобильное море, плюющее многотысячным выхлопом, позади их "Мочи". Полностью забита стоявшим транспортом, была, однако, только одна половина правительственного шоссе. Встречная часть магистрали, будто подметенная гигантской метлой, сияла девственной чистотой.

-Вот, смотри, что делают, комментировал происходящее водитель самосвала. Я тут каждый день езжу, и каждый день стою в пробке. Летали бы на вертолете, что ли! Разве можно так нас всех мучить? Будто мы и не люди совсем. Проедут, а после них пробки - по всей Обираловке и до самого обеда. Сколько бензина бесцельно сжигается. Его бы, этот бензин, да на поля... Ах... Водитель зло и безнадежно махнул рукой. -В Гренландии даже не так! Там правительство народ свой чтит. С такими кортежами не ездит и народ свой не злит. Цивилизованный народ в Гренландии - это не мы азиаты.

Суре, с высоты своего роста, увеличенного за счет порога автомобиля, была видна бесконечная вереница, в большинстве своем, дорогих автомобилей. В отличие, от остальных пробок, в которых они с Солексом сегодня уже успели побывать - в этой правительственной пробке, никто нервно и истерично не сигналил. Было видно, что народ давно смирился с правилами, установленными верховной властью и если и возмущается, то беззлобно и тихо и иногда даже с изрядной долей холопского почтения. Водитель грузовика в толпе безмолвных, и смирившихся автомобилистов, был скорее исключение, чем общее правило.

Прошло еще десять минут смиренного ожидания. И вдруг, вдали, на блестящем полотне магистрали, показался, быстро летящий, силуэт автомобильного картежа. Впереди всех шла, сияющая мигающим светом, патрульная полицейская машина, за ней следовала целая вереница черных длинных лимузинов. Сбоку от лимузинов двигались большие мощные джипы боевого охранения. Красивая величественная и навсегда запоминающаяся картина верховного выезда. Машины шли, как на параде, ровным правильным строем, на очень большой скорости и точно по средней части встречной полосы. Вид приближающегося президентского картежа, а это был, судя по количеству лимузинов, именно президентский кортеж, непонятным образом подействовал на Солекса. Он почувствовал, как нечто, похожее на трепет от встречи с земным божеством, поднялось в его груди. Вот идут, и никакие земные трудности для них нипочем - перед ними всегда горит зеленый свет, быстро подумал он.

Не успев полностью разобраться в собственных чувствах, вызванных величественным проездом, Солекс вдруг заметил, как джип охраны, ближайшей к Солексу стороны картежа, неожиданно принял резко вправо и сместившись на резервную полосу, покатил по ней, почти "впритирку" к основному потоку, стоявших автомобилей. Почему он предпринял такой странный маневр, понять было сложно. Ничего угрожающего охраняемым лимузинам, со стороны основного потока машин не просматривалось. Солекс, уже собрался ощутить железное дыхание, пролетающего в опасной близости от него железного монстра, как...

Глава 10

Что произошло дальше, Солекс не видел или не помнил. Очнулся он в светлом помещении. Как потом выяснилось, этим помещением, поразившим глаза Солекса, резким дневным светом, была больничная палата. Он лежал на спине, весь в бинтах и на обычной земной кровати. Правая нога его странно возвышалась на какой-то подставке, устроенной на кровати, и была, по-видимому, сильно повреждена. В районе коленки, через ногу была пропущена металлическая спица. Концы спицы зажаты металлической дугой, от которой отходила струна. К струне, перекинутой через блок, был подвешен груз, вытягивающий ногу Солекса в продольном, по отношению к телу, направлении. Болело все его тело, особенно спина. Правую ногу еще и неприятно ломило. Он попытался приподняться, но резкая боль в спине и правой ноге бросила его обратно на кровать. От резкой и неожиданной боли, тело Солекса покрылось липким, холодным потом.

Когда нестерпимая боль утихла, Солекс предпринял попытку осмыслить свое, столь внезапно, изменившееся положение. Что случилось, почему он здесь? Задал он себе первый вопрос. Пустота в голове и полное отсутствие сколь ни будь значимых мыслей - был ответ на первый вопрос. Усилием воли, вновь попытался напрячь свою память и вспомнить хоть что-то о себе. Но - опять никаких мыслей или образов, проясняющих его сегодняшнее положение, в голову к Солексу так и не пришло. Не пытаясь более приподнимать все тело, Солекс постарался вытянуть вверх только одну голову. Это ему удалось. Он огляделся по сторонам. Кроме него в помещении находилась еще одна кровать, на которой лежал светловолосый мужчина, примерно одних с Солексом лет. Солекс, повернув к нему голову и, хотел, было обратиться к нему с разъяснениями. Но, вдруг почувствовал, что не надо ему ничего, и ни у кого спрашивать первым. Только сдавленно крякнул, давая понять соседу, что он пришел в сознание, и вновь повалил мгновенно уставшую голову на кровать. Сосед, со словами:

-Кажется, парень очнулся, слетел со своей кровати и быстро приблизился к Солексу. Толстое лицо незнакомого мужчины улыбалось и вместе с тем выражало сочувствие.

-Ну, как ты парень? Участливо спросил он, неожиданно писклявым голосом.

-Где я? Простонал Солекс разбитыми и потому болезненными губами.

-В больнице, где ж тебе еще быть, после такой аварии, пропищал мужчина.

-А это, что? Солекс, хотел, было дотронуться правой рукой до головы и не смог. Он обнаружил, что правая рука его прикована наручниками к поручням кровати. Это еще зачем? Недоуменно вопрошал, ошарашенный наручниками на собственной руке, Солекс.

-Это сделали, что б ты не упал. Сказал мужчина и засмеялся. -Не знаю я, добавил он уже серьезно. Видимо боятся тебя парень, вот и надели наручники.

-Кого боятся? Не понял Солекс.

-Тебя, тебя, кого ж еще.

-Меня? Солекс сделал недоумевающую гримасу. Кто боится?

-Да ладно тебе парень, я тебе не враг. Мне то все равно, что ты там натворил.

-Что я натворил? Солекс стал изо всех сил напрягать свою память.

-Я, что, кого ни будь, убил или ограбил? Да? Солекс от ужаса закрыл глаза свободной от железных браслетов рукой.

Наверное, убил - задавил случайно машиной, мелькнула бешеная мысль. Просто так раненого человека к кровати наручниками не пристегивают. В ужасе, от возможного совершенного им преступления, Солекс пролежал еще некоторое время. Потом, или в результате перенесенного им только что стресса, или по естественному стечению обстоятельств, но память постепенно стала возвращаться к нему. Он вспомнил, кто он такой и откуда взялся. Вспомнил Суру и все путешествие на Землю. Вспомнил и их с Сурой последнюю поездку на древней "Моче" по Обираловке. Вспомнил и нахождение в пробке на Новохарватском проспекте, и правительственный картеж, и странные действия машины сопровождения. Но, что произошло, после того как он в боковое зеркало увидел, бешено летящий мимо них с Сурой джип охраны? После этого события, он ничего не помнит. Значит, этот эпизод его жизни является краеугольным камнем в пирамиде всех последующих событий. На нем нужно остановиться - это последнее, что всплывает в его памяти. Все, что произошло потом - сплошной непроницаемый мрак. Рассуждая еще некоторое время, Солекс пришел к естественному логическому выводу, что все, что произошло с ним в момент пробела его сознания, и его сегодняшнее положение больного и арестованного - все это связано с тем последним воспоминанием. Этим воспоминанием был образ летящей, в безумной близости от его зеленой "Мочи", железной громады джипа охраны президента Пофигонии. Как связан джип с провалом его памяти и ранениями? Эта важная информация, осталась для Солекса закрытой. Но, теперь, следуя законам логики, Солекс твердо знал, что именно в джипе таится то зло, которое привело их с Сурой к такой развязке.

Если я нахожусь в таком плачевном состояние, то, что произошло с Сурой. Солекс впервые, после прояснения сознания, явственно обратил свой внутренний взор к Суре. Он с трепетом в сердце представил ее сильно покалеченной и лежащей где-нибудь в захолустной обираловской больнице. А может она мертва - пронзило сознание страшная мысль. В момент удара Сура стояла на пороге их автомобиля. С ней могло, Солекс представил всю возможную силу удара многотонного джипа, произойти самое страшное и не поправимое несчастье. Только, что высохшее от пота тело Солекса, вновь начало мелко дрожать и покрываться липкой холодной жидкостью. Он пришел в крайнее отчаяние. Винил себя, что разрешил своей любимой выйти из машины, что бы задавать совсем не нужные и глупые, по сегодняшним меркам, вопросы водителю грузовика.

Только бы она осталась жива, взмолился Солек, сам не зная какому богу. Спрашивать, что-либо у соседа, было совершенно безумной мыслью и Солекс ее, скрепя сердцем отбросил. Оставалось только смиренно лежать в ожидании дальнейшего развития событий. Можно было еще рассуждать. Знает ли наше руководство на Луне, что тут с нами случилось? Конечно, нет - вместо коммуникатора, на правой руке явственно ощущались металлические наручники. Коммуникатор, осенила Солекса страшная мысль. Вот, откуда растут ноги нашей проблемы с наручниками. Солекс живо представил, что могло произойти там, на Новохарватском проспекте. Случилась, наверное, банальная авария. Но, она случилась на правительственно трассе. В силу последнего обстоятельства место столкновения автомобилей компетентные службы обследовали с особой тщательностью. И вдруг, на одном из пострадавших обнаруживают странный предмет. Если б, что-то подобное произошло где-то в любом другом месте Обираловки, но только не на правительственной трассе - то коммуникатор, скорее всего, просто бы исчез. Его бы украли представители, какой либо из служб, прибывших на место происшествия: или полиция, или пожарные, или служба МЧС, или, наконец, работники скорой помощи.

А тут - тот, кто нашел, конечно, испугался такой необычной находке. И страх за свою свободу или может даже жизнь, пересилил первое желание украсть. С испугу передали коммуникатор спецслужбам. Те, естественно, начали выяснять, что это такое? Как это может использоваться? Где это производится? Наверное, быстро установили, что аналогов коммуникатору на Земле нет. Что делал человек с таким предметом на правительственной трассе? Вот, видимо, именно этот вопрос, ему и зададут в ближайшее время представители спецслужб.

Надо срочно продумать, что он им скажет. Но, сначала - надо определиться, кто он такой и кто такая Сура? По легенде, с которой они прибыли на Землю - они оба беженцы из Чехони. Случайно познакомивши в Обираловке, понравились друг, другу и в настоящее время живут вместе. Кварталы, в которых они якобы проживали в Чехони - полностью разрушены войсками Пофигонии в ходе последней гражданской войны. Школы, где они учились, там то же уже нет. Живых свидетелей, знавших их лично, спецслужбы, конечно, не найдут - их просто нет в природе. Документы Солекс и Сура имеют подлинные. Они изготавливались на Луне с оригиналов и повторяют образцы вплоть до отдельных молекул. Бояться нужно было лишь, что Солекс и Сура, несмотря на всестороннюю космическую подготовку, имеют пробелы в знании земной жизни. И при тщательном расследовании могут допустить всевозможные ляпы и неточности, которые бы поставили под сомнение всю предлагаемую ими следствию легенду их земного происхождения и существования. Что же делать? Суре он в данный момент помочь не мог. Как не прискорбно, но приходилось думать пока только о себе и надеяться, что все происшедшее с ними - не осталось не замеченным с Луны и вскоре к ним придет помощь. Солекс ко времени вспомнил, что они с Сурой являются представителями могущественной внеземной цивилизации, которая, как их всех Веге учили, никогда своих граждан в беде не оставляет. С этой мыслью он почувствовал себя гораздо бодрее, несмотря на все физические и душевные страдания. Нужно только потерпеть здесь некоторое время и не выдать себя и Суру. Она, наверное, будет делать то же самое. Солекс решил, что если он не может дать показаний, реалистичных на сто процентов - он вообще должен молчать. Тем более, что его физическое состояние вполне подходит под выбранную им линию поведения. У него болит голова и слегка подташнивает. Налицо - сотрясение головного мозга и это выявит любая диагностическая аппаратура. Нужно, как можно дольше, симулировать потерю памяти, говорить, что ничего не помню из своей прошлой жизни, стоять на этом утверждении твердо и тянуть время. А там видно будет.

Прошло совсем не много времени после того, как сознание вернулось к Солексу. В один из последующих, с этого момента дней, в больничную палату вошли двое мужчин. Они были одеты в строгие серые костюмы, поверх которых, небрежно накинуты белые медицинские халаты. Им обоим на вид было порядка тридцати пяти лет. Внешний облик оба имели самый неприметный и вполне заурядный и были очень похожи между собой. Солекс сразу заподозрил в них представителей спецслужб Пофигонии. Мужчины вежливо поздоровались с Солексом и сели на стулья, стоящие перед его кроватью. Пока они садились, Солекс внимательно рассматривал визитеров. Ничего особенного в лицах, лишь изрядная сосредоточенность, как у собак, идущих по следу опасного зверя и, уже почувствовавших его запах. Наверное, физиономия Солекса выражала крайнюю настороженность или что-то еще, что могло смутить одного из гостей. Тот, который был моложе, виновато улыбнулся, потом, нервно закашляв, убрал глаза с лица Солекса и уставился ими в пол. Его старший напарник, напротив держался уверенно - его глаза нагло сверлили глаза Солекса и не отрывались от них ни на секунду. Некоторое время они с Солексом, пристально скрестив взгляды, изучали и давили друг друга, Но и этот оперативник, с ехидной усмешкой отвел взгляд от лица Солекса, поерзав на своем стуле, он начал говорить. Он сказал, что они с товарищем являются представителями федеральной службы безопасности и уполномочены побеседовать с пострадавшим. После банальных вопросов о здоровье и таких же банальных ответов Солекса, последовал вопрос - кто он и как его зовут? Солекс изобразил на своем лице мучительную попытку вспомнить, что-либо о себе. Он даже заскрежетал зубами от натуги, стараясь выразить, как можно натуральнее, свое недоумение полной несостоятельностью найти ответ на простой вопрос следователя. Спазм лицевых мышц, который он непроизвольно вызвал у себя на лице, усилил головную боль - лицо Солекс, мгновенно покрылся испаренной. В бессилии он откинулся на подушку и сквозь зубы от дикой головной боли сказал, что ничего о себе не знает и вспомнить не может.

-Вот ты как! Перешел на грубое ты старший следователь. Его лицо переполнилось отчетливым выражением крайней злобы. -Решил играть в молчанку. Вот сука! Ты видишь Иван, эта сука, мало того, что пыталась устроить покушение на нашего президента, так она еще и в молчанку с нами играть собирается. Зря стараешься сволочь! Старший следователь смачно высморкался в цветастый носовой платок. -Твоя напарница все нам рассказала. От тебя нам надо только подтверждение незначительных деталей, а в основном нам все известно. Услышал все это Солекс, совершенно опешил. Он почувствовал, как быстро заколотилось его сердце, и застучали маленькие молоточки в обоих висках. Мало того, что его сейчас очень сильно оскорбили, так еще говорят о каком то покушении.

-Какое покушение? Вы, что ребята совсем с ума сошли? Солекс выпалил эти слова на одном дыхание. Подумалось сразу, что спецслужбы, каким то образом узнали о Лунной программе. Неужели выпытали все это у Суры? Нет, не может быть. Во всяком случае, надо держаться выбранной тактики, как бы там не было. Спокойно и как будто в полной прострации, слабым голосом, еле слышно Солекс сказал: "Ничего не помню, ничего! Скажите мне хоть - где и как я на него покушался? Я, правда, не помню ничего. Клянусь вам".

-Слушай, обратился молодой сотрудник к старшему оперативнику, может он действительно ничего не помнит.

-Не помнит - держи карман шире, притворяется, морда бандитская. Я сейчас ему напомню. Старший оперативник, нервно дергая рукой, достал из принесенного черного портфеля синюю папку, быстро раскрыл ее и принялся читать, водя желтым, прокуренным пальцем по написанным строчкам.

-Ты, со своей напарницей, действуя по заданию чухонских боевиков и по заранее разработанному плану, выехал 16 ноября 2008 года в 12 часов дня на правительственную трассу с целью осуществить покушение на президента Пофигонии. Для этого, вами ранее, была приобретена машина "Моча" зеленого цвета и ручной противотанковый гранатомет. Но, благодаря бдительности и героизма сотрудников ФСО вашим планам не суждено было сбыться. Наши люди сорвали ваш коварный замысел. Твои подготовительные маневры по осуществлению покушения были во время замечены сотрудниками личной охраны президента, и в самый последний момент ваш теракт был ими предотвращен. Наши героические сотрудники ФСО таранили своим автомобилем машину террористов и ликвидировали, таким образом, угрозу для жизни своего президента. Зачитав материалы дела, следователь зловеще посмотрел на Солекса.

-Скажи сволочь, откуда вы знали, когда и где поедет президент Пофигонии? Кто ваши сообщники? Ошарашенный Солекс хотел, было, что-то сказать в свое оправдание на столь безрассудное и фантастическое обвинение, но не нашел слов. Действительно, что тут можно сказать, если тебя считают террористом, покушавшимся на жизнь самого "гаранта конституции Пофигонии". Просто так, за здорово живешь, такие обвинения не выдвигают Ты, конечно знаешь, что ты не террорист но, поди докажи это другим. А может ты и террорист, только сам об этом не знаешь. Может Солекс и Сура, это живые бомбы, с телами - на Луне нашпигованными взрывчаткой. И главная задача у них - взорваться на правительственной трассе при проезде самого Пушина. Идиотские мысли полезли в голову Солекса. Он их смахнул, как болезненное наваждение.

-Я говорить больше ничего не буду. Я вам сказал: я ничего не помню, и добавить мне кроме этого нечего. Только и смог он выдавить из себя в свое собственное оправдание.

-Ну хорошо, по звериному оскалившись, клацнул челюстью старший следователь. -Хорошо, повторил он, сильно коверкая слово хорошо. Подлечат тут тебя не много, и мы тобой сразу займемся - не таких бобров раскалывали. Добавил он вставая. -Пойдем Иван, обратился он к своему товарищу. - А вам. Он, почему-то перешел на официальный тон. -Я советую крепко подумать и не усугублять свое положение молчанием.

Гости быстро вышли из палаты, и Солекс остался один, если не принимать во внимание соседа по палате, который, скорее всего, был так же агентом спецслужб, призванный наблюдать за арестантом.

-Послушай друг, обратился к нему Солекс, как я тут, по твоему мнению, должен в туалет ходить.

-А это? Отозвался сосед - он как будто ждал, что Солекс с ним заговорит. -Протяни руку под кровать и возьмешь, что тебе в данный момент необходимо: там утку, или судно. Потом, когда сделаешь, что хотел - надави кнопку на стене, придет санитарка и уберет за тобой. -Так ты, что террорист? Продолжил он разговор. -Ты, что действительно хотел убить нашего президента? Поддельное удивление сквозило в его словах и резало слух Солекса или ему это просто показалось, но все равно он стал оправдываться - хоть перед соседом по палате не хотелось выглядеть террористом.

-Ты же все слышал, не помню я ничего. Но, себя я знаю и поэтому думаю, что все, что со мной произошло, это какое то кошмарное недоразумение. Вот память вернется, и я за себя постою.

Солекс закрыл глаза и сделал вид, что старается заснуть. Постепенно мутная картина последних дней его жизни постепенно стала проясняться в его голове. Еще немного поразмыслив над происшедшими событиями, он твердо пришел к мнению, что на него и Суру, хотят взвалить, чужую вину. А именно, вину тех сотрудников службы охраны президента, которые, пренебрегая всеми мыслимыми и немыслимыми правилами дорожного движения, неслись на своей машине сопровождения по резервной полосе. Они двигались, столь близко от основного потока, что в какой то момент не справились с управлением, и совершили аварию. Солексу и Суре просто не повезло - они оказались на пути той злополучной машины. Желая скрыть истинную причину произошедшей трагедии, уже после аварии, в машину Солекса и были подброшены улики: гранатомет или, что там еще. Кто мог подбросить? Кто расследует тот и подбрасывает, подумал Солекс. Федеральная служба охраны и следователи государственной безопасности - люди одной системы и одной кормушки. Все остальные для них чужаки. Солекс естественно для них то же не из родных.

Оставалось только ждать и надеяться на преобладание разумного начала. Солекс верил, что столь очевидная подтасовка фактов должна раскрыться в ближайшее время. Авария произошла на глазах сотен, а может быть и тысяч свидетелей, стоящих в пробке на Новохарватском проспекте. Многие из них были высокопоставленные чиновники или просто не последние люди в стране, не связанные с властью, и может даже, находящиеся к ней в оппозиции. Простых людей, как водитель грузовика, там было мало. Информация, отличная от версии следователей, через некоторое время просочится в прессу. Заговорят, молчавшие до того момента, свидетели, и версия о теракте повалится, как карточный домик. Только держаться и не вызывать дополнительных подозрений ведущих к своему разоблачению. За себя Солекс был спокоен - только бы все хорошо было с Сурой.

Сейчас, когда ее не было рядом, и судьба Суры была ему не известна. Солексу стал понимать, как много эта девушка значила в его жизни. Без нее он был совсем один и, представлял собой для всех остальных людей Веги и Луны только необходимую, производящую общественный продукт, функцию. Функцию пусть и важную - но всего лишь функцию. Его ценили и уважали по тому, как хорошо он справлялся с возложенными на него обязанностями. Только вот это, выполнение им своих обязанностей и являлось критерием его значимости перед остальными людьми Веги. Его человеческая ценность, не представляя ни для кого никакого интереса. Плохой ли он человек или хороший - не столь важно, главное, что он справляется с возложенной на него миссией и тем самым, приносит Веги пользу, нарабатывая национальный продукт. Его внутреннее я, и истинная мотивация всех его поступков были за бортом производственных отношений и серьезно никого не волновали, тем более не влияли на степень общественной значимости его личности. Плохого в этом конечно ничего не было, но и хорошего было мало. Солекс ощущал себя гораздо больше, чем просто придаток общественной машины, пусть даже и свершавшей благородные, нужные всем дела. В нем всегда жила потребность, что б в нем видели живого человека, а не обремененного общественными задачами механизм. И любили бы его, как человека - за его нежную душу, за любовь ко всему миру, за способность сострадать ближнему, за готовность без колебания прийти на помощь своему другу, не взирая ни на какие опасности, за любовь и понимание прекрасного, за все те качества, которые, как принято и составляют человеческую личность. Дефицит этой любви он ощутил особенно остро только сейчас, когда потерял Суру, которая на мгновение сверкнула светлым лучиком в его жизни, чуть обогрела Солекса своим теплом и исчезла.

Когда у него была Крыся, подобные мысли Солексу в голову не приходили. С Крысей то же, вроде, была любовь. Но, какая-то не такая, как сейчас. Что-то было не искреннее в той любви. Может они с Крысей больше играли в любовь, чем любили друг друга по настоящему. Страсти было много, хоть отбавляй - но страсть это всего лишь животный инстинкт. После Суры, Солексу казалось, что отношения с Крысей, это было просто притяжение двух красивых, но пустых оболочек. Влечение сильное, но без духовного наполнения. Единений внутренних сущностей, составляющих человеческое Я, не было. И душа тогда у Солекса пребывала в постоянном напряжении. Постоянно мучил вопрос - кто виноват, что нет гармонии между ними? Я плох? Крыся плохая? В отношениях с Сурой, душа Солекса всегда была спокойной и умиротворенной, не смотря ни на какие внешние коллизии.

Была Сура - ее присутствие как бы и не замечалось. Пропала - Солекс начал сильно страдать. Это, наверное, то же чувство, которое возникает при общении с частью своего организма - рукой или ногой. Пока они на месте и функционируют хорошо, их не ощущаешь. И чем лучше они работают, тем менее они заметны. Для того, что бы обратить на них свое внимание нужно, что б с ними было, что-то не так: они должны быть ранеными, больными, какими угодно, но только не здоровыми. Тогда масса переживаний и страданий обеспечено. И эти чувства принимается за любовь. А страдания не должны быть спутниками любви, а любовь не должна приносить страдания. Отношения с Крысей были окрашены большим количеством негативных эмоциональных переживаний потому, что отношения были неполноценными. Настоящая любовь светла, она умиротворяет душу, гасит переживания, рождая только сплошное блаженство или, по крайней мере, духовное спокойствие. Так думал Солекс перед тем как заснуть и хоть на некоторое время, выключиться из неприятной для себя реальности.

Глава 11

Солекс находился в больнице, похожей на тюрьму или в тюрьме, похожей на больницу уже около двух недель. Спицу из его ноги вынули и на область перелома наложили гипс - вся нога от голени до бедра оказалась закована под килограммы гипсовой брони. Наручники сняли еще в первый день, что явилось ему большим облегчением. Подозрительного соседа то же убрали и сделали это как-то незаметно. Солекс проснулся утром, кажется, на третий или четвертый день своего заключения и не обнаружил своего сотоварища, который за ночь буквально испарился в неизвестном направление.

Солекс уже мог вставать и с помощью костылей относительно свободно перемещался по палате-камере. За время своего пребывания, от скуки изучал помещение палаты - около тридцати квадратных метров, почти правильный квадрат, потолки на уровне трех метров. Окно одно, большое, одето в тяжелую кованную старинную решетку. Стекла на окне специально замутнены матовой субстанцией. Что за стеклом - увидеть нет никакой возможности. Вентиляция в виде форточки с вделанным в нее кондиционером. Туалет представлен унитазом, расположенным вместе с умывальником в углу камеры.

Следователи больше не беспокоили, видимо их функцию взял на себя лечащий врач, который по делу и без дела чрезвычайно часто навещал Солекса. Сначала Солекс относился к этому доктору очень настороженно, но потом, усвоив с ним определенную тактику поведения, дающему ему относительную безопасность в общении с ним, даже был рад, когда тот приходил к нему. Задача доктора в обращении с Солексом, конечно, кроме как лечить его, сводилась к тому, что бы в результате бесконечных бесед составить психологический портрет подведомственного пациента. Общение с доктором сильно контрастировало с тем, что первоначально было предложено Солексу следователями из ФСБ. Этот контраст поначалу напугал Солекса. Почему вдруг резко исчезло, примененное ранее, жесткое давление на него? Часто спрашивал он себя и пытался дать разумный ответ, на этот вопрос. Постоянно размышляя, он пришел к выводу, что вероятно, высшее руководство, все же имеет почву для сомнений в реальности подготавливаемого им террористического акта. Если все это было не так, то, повинуясь законам высшей целесообразности, ФСБ вытрясло б душу из Солекса, но добилось нужных ему показаний. Солекс прекрасно помнил из лунных занятий о недавнем прошлом Пофигонии. Железных людей нет - есть плохие следователи, поговорка самого кровавого из последних диктаторов этой несчастной страны, своей железобетонной циничной откровенностью, прочно засела у него в голове.

Доктор, невысокий полноватый человек, с монголоидными чертами лица и маленькими черными глазами. Если целиком охватывать его фигуру, то он, почему-то у Солекса ассоциировал с большой белой крысой. Ничего плохого он Солексу не делал, но ассоциация с крысой, прочно засела с первой их встречи и никуда не исчезала. Солекс беседовал с доктором обо всем и ни о чем конкретно. Обычно, доктор начинал разговор, с какой ни будь шутки.

-Скажите, вот вы террорист, зачем вам надо было покушаться на жизнь президента? Спрашивал он, серьезно уставившись в лицо Солекса.

-Чем вам президент так не угодил? В стране стабильность. Народ, славу Богу, не бедствует. Пенсии и зарплаты платятся регулярно, с войной в Чухонии практически покончено, за рубежом нас стали уважать. Скажите честно, что вам надо? Солекс, улыбаясь в который раз отвечал, что он не террорист и террористом быть никак не может.

-Тогда кто вы? Вопрошал доктор. О вашей личности ничего не известно. Вы прибыли из столицы Чухонии, как беженец, еще пять лет назад. Ваш дом разрушен, школа, где вы учились то же. Сведений о родных и близких получить не удалось. Вас никто не видел, вас никто не знает. Где вы работали, чем занимались?

-Не помню я, улыбался Солекс. Не знаю я что сказать, говорил он, честно уставившись в глаза доктору. Нет даже никаких отрывков воспоминаний в моей голове.

-Может вы заокеанский шпион? Нажимал доктор. Вы ведь прекрасно владеете англусским языком.

-Да владею, соглашался Солекс. Он иногда разговаривал с доктором на англусском языке. -Но почему я на нем разговариваю, сказать вам я не могу. Солекс, напряженно морщился.

-Ну а неманский и фрункайский языки, откуда вы знаете. Солекс в недоумении пожимал плечами.

-Впрочем, вы, то же доктор, вполне нормально говорите на этих языках. Вы что разведчик? Подкалывал Солекс своего противника.

-Я нет, просто у меня прекрасное образование. Ответил доктор, улыбаясь. Но я, в отличие от вас - этого не скрываю. Ладно, бог с ними, с языками. Но вот экономика, политика, физика, математика, химия?! Вы, во всем этом, как оказалось, то же прилично поднаторели. С интересом смотрел на него доктор.

- Для самого загадка. Удивлялся Солекс.

-Скажите, а может быть вы сильны в медицине? Вдруг спрашивал доктор.

-Может быть. Отвечал Солекс. -Спросите меня, что ни будь, может я и отвечу вам. Мне самому интересно все это.

-Ну, что бы вас спросить? Доктор уставился в потолок, потом перевел взгляд на подбородок Солекса. Вот скажите мне, как устроена система кровообращения человека. Солекс, удивленно посмотрел в лицо доктора.

-Да не знаю я. Вполне естественно ответил он. -Откуда мне знать? Солекс действительно не понимал ничего в медицине и ответил вполне искренно.

-А вы не спешите, может, и знаете, просто забыли. Подумайте хорошенько. Теплота голоса доктора подкупила Солекс, он на мгновение задумался, закрыл глаза, может, действительно знаю, подумалось ему. Солекс собрался и попытался представить перед мысленным взором нечто подобное внутреннему экрану. Представить экран получилось. Сначала на нем ничего не было, потом в центре экрана возникло нечто неопределенное, но картинка быстро стала проясняться, и Солекс отчетливо увидел человеческое сердце. Сердце находилось в центре мысленного экрана - вполне отчетливое, большое, темно-красное, полупрозрачное. Оно медленно билось - то сокращалось, то расширялось. Солекс четко видел, что состоит оно из двух изолированных друг, от друга камер. Каждая из камер делилась на две половинки. В местах разделения работают клапана, они препускают кровь из одних частей сердца в другие. Кроме этого он также видел человеческие легкие, испещренные кровеносными сосудами. В легкие темная, бедная кислородом кровь, поступала из правых отделов сердца. Там в легких, пузырьки кислорода растворялись в крови, и делали ее цвет алым. Далее, обогащенная кислородом кровь, поступала в левые отделы сердца. И уже оттуда, через крупный магистральный сосуд, кровь качалась во все тело человека: в головной мозг, печень, желудок, кишечник и тд. На периферии, она отдавала накопленный в легких кислород и уже темная, бедная кислородом, возвращалась в правые отделы сердца. Солекс очень ярко и отчетливо видел перед собой действующую схему кровоснабжения человека, что понять и описать ее доктору не составило для него никакого труда. Что он и сделал, с массой подробностей и пояснений. Доктор, в который раз был поражен энциклопедическими познаниями Солекса. Глуповатая, восторженная улыбка удивления не сходила с его лица, пока он слушал. Солекс, сам не менее удивленный, чем доктор, тут же вспомнил слова полковника, сказанные ему на Луне.

-У вас в голове масса знаний, но девяносто и девять десятых процентов из них до поры, до времени не будут сознаваться вашим сознанием. Но придет такой момент, и они всплывут в вашем мозгу, и вы сами будете поражены обилием и глубиной вашей осведомленности.

-Да... Протянул доктор, глаза его восторженно искрились. Меня волнует вопрос, знали ли вы это все до аварии, или эта информация проявилась в вас после нее. Солексу показалось, что он в этот раз особенно сильно сразил доктора своими познаниями или доктор сегодня был более расслаблен, чем обычно.

-Неужели я так сильно стукнулся головой, что забыл одно, но вспомнил так много, улыбаясь, сказал Солекс. Он почувствовал, что доктор в этом, слегка неадекватном состояние удивления, может сболтнуть, что ни будь важное. И Солекс, своими фразами, стал пытаться заставить его говорить, надеясь, что доктор не удержится и проговорится. И Солекс не ошибся в своих предположениях.

-Головой, вы стукнулись достаточно сильно, но конечно, не так, как ваша подружка. Ушиб мозга, за ним обширный отек и привет. Доктор пространно посмотрел в потолок. Солекс тоже, по примеру доктора инстинктивно уставился в потолок, но ничего интересного там не обнаружил.

-Что привет? Она, что умерла? С сильным внутренним содроганием, почти шепотом произнес Солекс. Внешне его голос прозвучал бесстрастно и безразлично.

-Да, конечно, с такими травмами головного мозга не живут. Ответил доктор. С одной стороны, для вас может быть очень хорошо, что вы потеряли память. Неужели не помните с кем вы ехали по Новохарватскому проспекту. Он пытливо посмотрел в лицо Солекса.

-Нет, бесцветно сказал, внутренне сжавшись, Солекс. Он почувствовал, как слова доктора вселенской пустотой окутали все его внутренности и за одно мгновение лишили его всех внутренних сил. Исчезло даже желания сопротивляться внешним агрессивным воздействиям, исчезло само желание жить дальше. Последующие слова доктора доходили до Солекса словно через пелену, поглощающего звук и слабо проницаемого тумана.

-Впрочем, я наговорил вам много лишнего. Пробурчал доктор сам себе под нос, и лицо его стало непроницаемым. Но, чуть помолчав, он с горечью добавил. - Иногда лучше не помнить. Вспомнишь, и воспоминание разорвет твое сердце.

-Что вы сказали? Солекс еле расслышал голос доктора.

-Ничего, это я сказал себе, ответил тот, даже не взглянув на Солекса. Простившись, он быстро вышел из палаты.

Солекс остался один. Суры больше нет! Про себя, в бессилии, произнес Солекс. После слов доктора о Суре он ели сдерживался, что бы не заплакать. Самый близкий человек, за всю мою жизнь. Самый светлый и чистый. Как я буду жить без нее? И кому нужна такая жизнь? Первый раз, мне подвернулась женщина, ставший частью меня и ее уже нет. Сердце бешено билось, сознание было замутнено этой злой внезапной новостью, лишившей Солекса всякой перспективы на личное счастье. А может доктор обманывает? Мелькнул в сознании слабый луч надежды. Может это просто тактический ход коварных спецслужб, что бы поймать Солекса на обмане, и вывести его на чистую воду. Сказал доктор о Суре, брякнул заведомую ложь - теперь очередь других, которые, несомненно, следят за ним в мониторы. Как Алексей Владимирович отреагирует на новость о смерти соратницы? Нужно, во что бы то не стало, держаться и не показывать свое горе. Очень похоже, что эта новость, часть игры спецслужб. Мало вероятно, что доктор так плохо владеет собой, что выдал секретную информацию прямо перед всевидящими объективами телекамер, которыми изобилует потолок и стены помещения. Слабый луч надежды стал толще и шире. Солекс, размышляя все более и более, и наконец, полностью уверовал себя, что с ним играют по заранее утвержденному сценарию. Ну, доктор вы великолепный артист, произнес Солекc мысленно. Если я вас завтра увижу, это будет значить, что ничего лишнего, по мнению ваших руководителей, вы мне сейчас о Суре не сказали.

Доктор пришел на следующий день. Солекс встретил его лучезарной улыбкой, о причине которой доктор мог только догадываться. Кроме доктора, за все это время, с Солексом никто не общался, если, конечно, не считать тех первых грубых и не умных оперативников. Сейчас доктор пришел с человеком, средних лет, имевшего, в отличие от тех первых посетителей, очень лощеный и ухоженный вид. Еще, кроме внешнего лоска, новый посетитель обладал умными, проницательными и, очень подвижными цепкими глазами. Лицо его то же было очень динамично - прямо играло мимическими мышцами. Эти два обстоятельства в его внешности вполне надежно указывали, что этот человек обладает ярким и пластичным умом. Доктор держался с гостем очень почтительно, из чего Солекс заключил так же, что на этот раз, его посетил ФСБ-шник, занимающий в Пофигонии довольно высокое номенклатурное положение. Он вежливо поздоровался с Солексом. Солекс уже было приготовился отвечать на стандартные вопросы о своей принадлежности к террористическим организациям. Но, никаких подобных вопросов не последовало. Незнакомец, после того, как поздоровался, долго молча рассматривал Солекса. Потом предложил ему встать с кровати. Солекс, опираясь на костыли, поднялся. Незнакомец заставил его выйти на середину комнаты. Несколько раз обошел вокруг него. Вежливо попросил раздеться до трусов. Солекс снял с себя больничный халат и остался совсем голый, если не считать гипса на ноге. Его нагота совсем не смутила гостя, он рассматривал Солекса, без всякого стыда, словно это был не человек, а диковинное животное.

-Одевайтесь, сказал он на неманском языке. Солекс оделся и, извинившись, что не может долго стоять сел на кровать.

-Я начальник личной охраны президента - генерал Бобриков, вдруг неожиданно, представился посетитель.

-Подозреваемый в терроризме против вашего президента, человек без имени, рода и племени. Без тени улыбки в тон ему представился Солекс.

-Ну, не надо так зло шутить, живо улыбнулся гость. Впрочем, ваш юмор вполне уместен в вашем положении. Вам, наверное, ужасно надоело здесь находиться, сказал он сочувственно.

-Да нет, не беспокойтесь, мне все здесь нравится, в других тюрьмах, у вас гораздо хуже.

-А вы, что имели возможность сравнивать, тут же уцепился за слова Солекса генерал. -Нет, знаю этот вопрос теоретически, читал "Архипелаг". А сам...? Солекс задумался. -Может, и сидел в ваших тюрьмах? Но, сказать точно не могу - не помню ничего из прошлого.

- Насколько вы не помните, мы еще проверим. Сейчас речь пойдет не об этом. И "Архипелаг", вы пока оставьте в покое, о нем поговорим, как ни - будь в другой раз и не здесь. В данный момент, мне бы хотелось узнать о ваших планах на будущее.

-Какие планы генерал? Ваши вопросы - это, что? То же, элементы психологического давления. Сначала, вы убеждаете меня, что я террорист, а потом спокойно спрашиваете меня о моих планах. Что ж, это вполне в духе госбезопасности.

-Да ладно вам. Генерал утратил шутливый тон. Произошла трагическая случайность, одна из наших машин картежа по вине нашего сотрудника врезалась в вашу "Мочу". Ваша непричастность вполне очевидна, кроме того подтверждена многочисленными свидетелями на месте аварии.

-Генерал, я не пойму, Солекс даже чуть привстал от возмущения, а как же гранатомет, найденный в моей машине.

-С гранатометом, нелепая глупая ошибка, мне самому невдомек, как эта "железка" стала фигурировать в протоколе с места происшествия. Вы успокойтесь, главное, что с вас сняли все обвинения.

-Что с девушкой, которая сидела со мной рядом? Доктор сказал, что она погибла. Это так генерал? Солекс пристально стал смотреть в глаза Бобрикову, потом перевел свой взгляд на доктора. Доктор нервно заерзал на своем стуле и отвел взгляд в сторону. Генерал глубоко вздохнул, неодобрительно, но не зло посмотрел на доктора.

-Доктор не далек был от истины, говоря, что она погибла, Сказал он холодным голосом. -Она не погибла, но и не совсем жива. Девушка находится в состоянии глубокой коме. И с момента аварии, ее здоровье не изменилось - ни к лучшему, ни к худшему.

-Где она находится? Я хочу ее видеть! Сказал Солекс очень настойчиво.

-Подождите, не надо торопиться. Вы все узнаете, но в свое время. Как вы понимаете, начальники личной охраны президента Пофигонии к обычным пострадавшим просто так не ходят.

-Не ходят - вы правы! Быстро ответил Солекс. -Если только не чувствуют за собой никакой вины. Генерал, скажите! А вы, случайно, не были в том кортеже, который меня протаранил? Да и, наверное, не одного меня, а и автомобили, рядом со мной стоявшие в пробке? Солекс смело посмотрел прямо в лицо чиновнику. -Уж не вы ли, генерал Бобриков, отдавали приказ той машине следовать по резервной полосе в опасной близости от основного автомобильного потока?

-Вы, Алексей Владимирович, много задаете неуместных вопросов, слишком много. Лицо генерала побагровело. Он, дрожащей рукой достал из кармана костюма сигареты. -Курить будете? Сдерживая гнев, зло сказал он Солексу.

-Не курю, спокойно ответил Солекс.

-А я закурю и не спрошу у вас разрешения. Генерал улыбнулся, полностью овладев собой, он прикурил сигарету. - Сразу видно, что вы не знаете нашей системы. Сказал он спокойно и с наслаждением затянулся. Зашел к вам, потому, что чувствовал за собой вину? Нет, скажите, вы действительно так подумали? Не отказывайтесь, по вам видно, что действительно так подумали, Бобриков неискренне и через силу негромко засмеялся. Господи, святая наивность. Солекс с удивлением уставился на гостя.

-Что здесь такого? Чиновник, причинил вред гражданину и пришел к нему попросить прощения. По-моему, нормальная ситуация. Генерал, рассмеялся в голос.

-Да, если посмотреть широко действительно нормальная. Вы правы. Но только не у нас. -Я прав доктор? Генерал, обратился к доктору. Доктор, как-то угодливо заулыбался в ответ.

-Именно так, коротко ответил он.

-Хватит лирики. Вдруг произнес генерал резко. В том, что вы пострадали, моей вины нет совершенно, говорю вам честно. Сотрудники, совершившие наезд на вашу машину наказаны. Вам будет выплачена компенсация. Но, я здесь у вас не для того, что б оправдываться. Я не зря спросил вас о том, какие ваши дальнейшие планы. Что вы собираетесь делать, когда вас выпустят из Лебортово, и вы окончательно подлечите вашу ногу?

-Какие планы говорите? Солекс пожал плечами и уставился в потолок. Генерал, какие могут быть планы у человека не помнившего кто он такой? Не знаю я ничего. Буду искать, где жил, где работал, может, что и вспомню о своем прошлом.

-Да, вполне логично. Теперь послушайте, что я уполномочен вам, предложить. Генерал сделал паузу, он смотрел на Солекса и как будто рассеивал свои сомнения - стоит или нет говорить, предназначенную для него информацию. Но Солекс уже понял, что все относительно него уже давно решено и не Бобриков играл в этом решении первую скрипку и спокойно ждал, когда генерал совладает со своими чувствами и прекратит свое безмолвие.

-Вы очень похожи на нашего президента! Наконец, хриплым голосом с усилием, как будто преодолел невидимый силовой барьер, произнес Бобриков. -Причем ваше с ним сходство настолько разительно, что когда с вашей головы были сняты последние бинты, некоторые медицинские сотрудники просто попадали в обморок, когда увидели вас. Это ваше с ним сходство не осталось ни для кого незамеченным. Теперь понимаете, к чему я клоню?

-Не совсем, ответил Солекс. Ну, похож я на президента Пофигонии, ну и что. Кто он, а кто я?

-Да это верно, кто вы, а кто он. Сказал генерал машинально. Так, вот, стал продолжать генерал, как бы не заметив реплики Солекса. Вы, как показало общение наших сотрудников с вами, человек очень образованный, знаете несколько языков и вообще сильны во многих областях знаний. Президент наш человек очень занятой. Сами понимаете Пофигония, это вам не какая ни будь Шпиндосия или Норписия. У нас масштаб другой. Такая страна требует много внимания. Президенту необходимо в одно и то же время делать массу дел, быть во многих местах, встречаться со многими людьми, проводить важные совещания, быть на виду у масс, наконец. Ну, в общем - вы понимаете. А он один и не железный. Мы давно думали о двойнике, но кандидатуры все время были неудачными: то претендент, не очень похож на оригинал, то чрезвычайно глуп, в отличие от оригинала. А вы, с вашей внешностью и вашим образованием попадаете сразу в точку. Ну, что, Алексей Владимирович, вы согласны, поработать на государство? Оплата будет соответствующая. Служебная квартира, дача, машина - все, как положено по первому сорту.

-Не знаю даже, что и сказать. Солекс выразил на лице неподдельное удивление. Не ожидал, совсем не ожидал. А если я откажусь, ну, не захочу и все. Отказаться от вашего предложения я могу себе это позволить? Генерал рассмеялся.

- Нет, конечно.

-Как это понимать?

- А как хотите. От предложений президента не принято отказываться. Все разговор окончен, посещу вас завтра, сказал он вставая. А вы пока подумайте и соглашайтесь, выхода у вас все равно другого нет. Пойдемте доктор, оставим пациента одного. Пусть думает.

-Вы же сказали, что я не виноват! Глядя им в спины, закричал Солекс. Не виноват - значит свободен! Генерал с улыбкой обернулся.

-Ваша свобода и ваше дальнейшее благополучие в ваших руках, решайте. Поверьте, у меня к вам ничего личного, я только исполняю свой долг.

Тяжелая металлическая дверь захлопнулась, и Солекс остался один. Соглашаться, соглашаться немедленно - была его первая мысль. Как только я буду на свободе, я смогу помочь Суре. Ее надо срочно отправить на Луну. Здесь с этой варварской медициной она обречена на неминуемую гибель. А у нас на Веге - и не такие травмы лечат, с надеждой подумал Солекс. Доктор сволочь обманывал. Хотя нет, по их понятиям - она давно уже на том свете. Ничего, спасем Суру и принесем этим варварам нормальную современную медицину. Кто не согласен тот будет уничтожен! Зло, сам себе, удивляясь, подумал Солекс. Потом он резко вскочил с кровати и быстро заковылял к входной двери, громко стуча костылями по полу. Хотел, было начать барабанить по тяжелым стальным листам рукой, даже замахнулся кулаком. Солексу срочно надо было сказать этим варварам, что он на все согласен, лишь бы, скорее начать проводить какие либо действия для спасения жизни Суры. Какие это будут спасательные мероприятия, он пока не знал, но ощущал всем телом, что должен был, что-то предпринять и немедленно. Все внутри него клокотало от нервного возбуждения, вызванного этим нетерпением. В висках опять стучали маленькие молоточки. Он на мгновение потерял контроль над собой... Но мысль, что он своими поспешными и не вполне продуманными действиями может только навредит Суре и общему делу - яркой молнией пронеслась в его голову. Для Солекса стало ясно, что нужно сдержать свой порыв. Он обхватил голову руками, заскрежетал зубами и подавленный, что нет возможности начать спасать Суру прямо сейчас, медленно отошел от двери и в бессилии опустился на свою кровать. Лег, попытался расслабиться. Начал дышать медленно и глубоко, как его учили - короткий вдох, потом длинный выдох. Пусть в крови задерживается углекислота, она расширятся сосуды, и я успокоюсь. Надо все делать разумно и не торопясь, только так я смогу помочь своей любимой. Вот так короткий вдох и длинный выдох, дышать животом, включать в работу диафрагму, Через некоторое время он почувствовал, что ему стало лучше, постепенно стало проясняться и сознание. Солекс успокоился и снова смог мыслить четко и трезво.

Тем временем, к нему вернулся доктор, которому то же не терпелось, но по другой причине - его интересовал, возможный ответ Солекса на предложение генерала. Он быстро вошел в камеру и сел напротив Солекса.

-Ну, что вы согласны? Спросил он. -Соглашайтесь - думать нечего, это ж такая перспектива. Скакнете, так сказать, из грязи да в князи. Лицо доктора покраснел от внутренней взвинченности, он нервно захихикал. Видимо и для него согласие Солекса было очень важным и возможно означало дальнейшее продвижение по служебной лестнице. Он первым заметил сходство Солекса с президентом и доложил по инстанции.

- Да, согласен! Ответил Солекс быстро. -Кто бы на моем месте отказался бы, а доктор?

-Конечно, затряс головой доктор. Это ж все! Вы понимаете - все. Вы, может быть сейчас, схватили Бога за бороду. Деньги, квартира, машина, женщины, обеспеченное будущее. Ну, что ж будете там на верху, не забудьте того, кто очень вам в этом посодействовал. Это ж я! Я первым обратил внимание на ваше сходство с Самим...

Солекса в тот же день перевезли на закрытой машине в резиденцию президента. Предварительно он был вымыт и переодет во все новое. Доктор перед поездкой в последний раз осмотрел его, сделал рентген больной ноги и сказал, что еще пару недель и гипс будут снимать.

Пока ехали на место, Солекс дороги видеть не мог - окна в машине из предосторожности были закрыты плотными шторами. Микроавтобус имел пассажирский салон, отгороженный от водителя, непрозрачной стеклянной панелью. Вместе с Солексом в машине находился только один пассажир - это был генерал Бобриков. В пути произошел случай вселивший в Солекса надежду и показавший, что они с Сурой не одиноки в этой земной передряге. Где-то, на середине пути машина внезапно заглохла и была вынуждена съехать с правительственной трассы и встать на обочину. Что это была середина дороги, Солекс понял потом, когда проехал ее всю, вплоть до резиденции президента. Обеспокоенный Бобриков, по внутреннему телефону стал выяснять у водителя, что случилось. Тот ответил, что-то невразумительное и принялся с перепугу "гонять" стартер. Но, машина не заводилась. Бобриков заставил водителя поднять капот и проверить систему подачи топлива. Внезапно, все почувствовали, как стал наэлектризовываться окружающий воздух. По началу, действие электрической силы, непонятного происхождения, было слабым, и выражалось в том, что на открытых участках тела стали подниматься волосы. Потом сила магнетизма возросла и между корпусом машины и человеческими телами начали проскакивать слабые разряды голубого цвета. Перепуганный водитель оторопело влетел в салон машины и нечленораздельно, заикаясь, стал докладывать Бобрикову, о странностях происходящих на правительственной трассе. У многих машин, движущихся по шоссе, вдруг спонтанно стали отказывать двигатели, и они массово съезжали к обочине. Вскоре вся обочина была заставлена заглохшими машинами. Бобриков выскочил из салона автомобиля. Солекс, не смотря на свои костыли, тоже двинулся за ним. Кроме них, повыскакивали пассажиры и водители из других остановившихся машин. Все, почему-то смотрели вверх, хотя ничего необычного в морозном небе не было видно. Лишь пара седых обычных облаков не спеша бороздили пятый океан. Потом вдруг, на высоте порядка пятисот метров показалось нечто странное. Что это было - сказать трудно. Воздушная аномалия, напоминающая большой прозрачный пузырь, или скорее, большую воздушную линзу, образованную воздухом с другой, отличной, от окружающего плотностью. Нечто подобное, можно наблюдать над костром, когда теплый воздух устремляется вверх и образует оптические искажения. Но над костром искажения размытые и неструктурированные и находятся в постоянном движении, меняя свою форму. А здесь же поверхность искажений была четко очерченной и не изменялась, пока объект не начинал двигаться.

Все смотрели вверх, рассматривали НЛО и делились впечатлениями. Солекс сразу подумал, что НЛО это есть не что иное, как космический корабль, закамуфлированный под природную аномалию. Через некоторое время, после того, как Солекс вышел из машины, внутри себя он услышал голос полковника Дубника, начальника разведки первой лунной армии. Голос шел от микронных приемников, размещенных в ушных слуховых проходах Солекса.

-Привет Солекс! Очень рад тебя видеть живым и невредимым. Не пугайся, из-за отсутствия у тебя коммуникаторы, мы вынуждены приблизиться к тебе, так близко. Солекс, еле сдерживая себя от нахлынувшего восторга, приветствовал полковника. Путаясь от волнения, кратко рассказал о происшедшем и просил срочно помочь Суре. Полковник ответил, что волнения Солекса излишни. Все, что происходит с ним и с Сурой жестко контролируется средствами орбитального лунного базирования. Состояние Суры не вызывает опасения - Солекс может не волноваться за ее жизнь и здоровье. В ближайшее время, день или два, она будет эвакуирована с Земли на Луну, где для нее будет сделано все необходимое. Полковник так же, радостно сообщил, что все происшедшее с Солексом сильно упростило операцию внедрения. От лица командования он благодарил Солекса и просил действовать дальше, согласно открывшейся для него новой перспективы двойника президента Пофигонии. Связь, в целях безопасности, будет поддерживаться только односторонняя. Полковник попрощался и пожелал удачи в выполнении задания...

Глава 12

Воздушная линза-аномалия постепенно поднялась вверх и пропала, растворившись в голубой лазури земного неба. Солекс проглотил комок, подкативший к горлу, и с горечью и тоской посмотрел на место, где только, что была летающая тарелка. Хотелось вместе с ней унестись в березовую высь, а потом опуститься над институтом скорой помощи где, по словам Бобрикова, находилась Сура и самому лично вытащить ее из лап примитивной и архаичной земной медицины. Секундное разочарование от краткости встречи с родным космическим аппаратом у Солекса сменилось сильной эйфорией, проистекавшей от ощущения единства с народом Веги. - Они следят за мной, они не бросили нас с Сурой, они помогут нам, и мы с моей родной девочкой скоро снова будем вместе. Повторял и повторял про себя Солекс, на его глазах, устремленных вверх, появились слезы умиления и восторга. Но никто из присутствующих, поглощенных созерцанием природного феномена их не заметил. Генерал Бобриков долго смотрел в небо, потом перевел взгляд на Солекса.

-Что это было? НЛО?

-Не знаю. Грустно произнес Солекс и, сославшись на то, что ему трудно стоять сел в машину.

-Что стоишь как истукан?! Крикнул, оторопевший от небесного видения генерал своему водителю. Шофер, крепкий спортивный мужчина средних лет очнулся, как будто, от внезапно свалившегося на него ступора. И со словами: ' С бензином все в порядке', сел в машину. Автомобиль, как не странно, сразу завелся, и путь был продолжен.

Солекс уже около месяца жил в коттедже близ резиденции президента Пофигонии. Самого хозяина, как его тут все называли, он еще не видел. Но не сомневался, что Пушин, о его Солекса существовании был все это время хорошо информирован. В распоряжении Солекса находился целый двухэтажный особняк, расположенный на большом земельном участке, огороженном высоким кирпичным забором. Выходить, за территорию владения, Солексу было запрещено. За тем, как он соблюдает введенный для него режим, следила охрана из двух вооруженных людей. Кроме них, в особняке постоянно проживали две девушки - они убирались в доме и готовили Солексу пищу. Это, что называется - постоянный состав. Но были еще и приходящие люди. Чаще всех бывал у Солекса Дмитрий Иванович Модалеев. Именно ему было поручено подготовка двойника для Пушина.

Толстый и грузный человек, дальний родственник того самого великого химика Модалеева, открывшего знаменитую пофигонскую водку. Говорили, что рецепт той чудесной водки использовался в современной 'Пушинке' и приносил хороший доход, как Модалееву, так и нынешнему президенту Пофигонии Пушину. Первому народ Пофигонии платил за крутой рецепт, второму народ Пофигонии платил за крутое имя.

Дмитрий Иванович был человеком умным и не заурядным. Он, через некоторое время общения с Солексом понял, что тот идеально подходит на роль двойника президента. Как, от кого, и где Солекс приобрел столь выдающиеся способности говорить, ходить, общаться неотличимо похоже на Пушина, Дмитрия Ивановича совершенно не интересовало. Талант Солекса в копировании президента он принял, как данность свыше и единственной своей задачей считал не испортить объект до момента начала его использования на предполагаемом поприще. Вместе с ним в особняк приходило с десяток учителей, которых Дмитрий Иванович подбирал для тренировки Солекса. Воли в обучении Солекса, он им не давал. Любой их урок проходил под его контролем. Он не допускал ничего нового, из вне принесенного. Мадалеев заставлял преподавателей только шлифовать старые, якобы врожденные, умения и манеры Солекса.

Кроме чисто актерского мастерства, Солекс должен был впитать в себя, как можно больше знаний о стране. Поэтому большое внимание в процессе подготовки уделялось просмотру телепередач и в первую очередь, политических и информационных. Специально подобранный материал, составляющий квинт эссенцию политической и экономической жизни страны, предлагался Солексу Мадалеевым в виде многочисленных компакт дисков, которые он и должен был бесконечно просматривать. Солекс необходимо было постоянно быть в курсе всех процессов и событий, которые проходили в стране, и за ее пределами.

Он знал, что в стране в скором времени должны состояться выборы в парламент. И сразу после них народ пофигонии будет выбирать нового президента. Значит, работы у Пушина в ближайшее время будет - хоть отбавляй. Надо следить за регионами, что б обеспечили голосами избирателей партию 'Единый Пофиг'. А для этого необходимо подтянуть на передовую политической борьбы административный и финансовый ресурс. Потом, нужно следить за рейтингом собственной популярности у простого народа. Что б поддержать его на плаву, необходимо подумать о каком ни будь небольшом внешнем конфликте. Маленькая победоносная война, как учит история новой Пофигонии, всегда поднимала имидж вождя в глазах простых пофигонцев. Поэтому, в предстоящие месяцы предполагалось, что президент Пофигонии будет работать, с все возрастающей и возрастающей нагрузкой. Что бы эту неподъемную ношу чуть разгрузить и планировалось использовать Солекса на формальных, не требующих большой ответственности участках политической борьбы.

Пока Солекс прилежно занимался, гипс с его ноги сняли. Солекс отбросил костыли и теперь, взяв в руки трость, с большим удовольствием ходил по участку в перерывах между занятиями, разминая больную ногу. Обычно с ним вместе прогуливалась одна из двух девушек - хозяек. Солексу хотелось составить мнение о президенте Пофигонии. Он интересовался его личностью со всеми, с кем только, позволял случай. Вот и сейчас они гуляли вместе с Леной, и Солекс спрашивал ее о Пушине.

- Ленок, скажи наш хозяин хороший человек? Солекс полуобнял девушку за талию. Она не сопротивлялась, видимо, не имела прав на сопротивление такой важной персоне, как двойник самого Пушина. Как понял Солекс, в обслугу на такие дачи нанимались девушки, обязанности которых не ограничивались уборкой и готовкой. Эти девушки должны были оказывать и другие услуги господам. проживающим в особняке. Солекс хорошо помнил, как сразу по приезду на госдачу генерал Бобриков, познакомив Солекса с обслуживающим персоналом и охраной, тихо шепнул Солексу на ухо.

-Девчонок можешь использовать, как душе угодно, они для этого и наняты. Ты теперь большая личность и не должен церемониться. Он громко рассмеялся. -Смотри какие красавицы! Генерал сладострастными кошачьими глазами посмотрел, на действительно красивых девушек, стоявших чуть в отдалении от них и изображавших всем своим видом море радушия Солексу и генералу одновременно.

-Хозяин хороший, очень хороший! Ответила Лена. -Вы на него так похожи - просто одно лицо. Я иногда забываюсь и не всегда понимаю, с кем я общаюсь, с ним или с вами.

-Лен, а за кого вы на выборах голосовать будете?

-Как за кого? Конечно за Единый Пофиг.

-А почему? Солекс посмотрел в глаза девушки.

-А вам это зачем? Ответила она удивленно.

-Как зачем? Вы народ, а я второе лицо президента. Должен же я знать, что в голове у нашего с ним народа. Солекс весело засмеялся.

-Шутить изволите! То же засмеялась Лена. -Ну, не знаю, как сказать. Единый пофиг это партия Пушина, а он ведь для нас и бог и царь. Я всем своим благополучием обязана ему.

-Неужели? Солекс сделал удивленное лицо.

-Конечно ему, а кому ж еще. На работу меня сюда взяли. Хорошая зарплата, бесплатное питание. И вообще, он приличный мужчина, хорошо выглядит, хорошо говорит, не пьет. Очень выгодно отличается от наших прежних руководителей.

-А вы Лен сами откуда? Живете далеко от места работы? Перевел разговор на другую тему Солекс. Ну не так далеко, сто километров, от кольцевой дороги Обираловки, конец Обираловской области, поселок Верхние Бережки. Там у меня родители, брат, сестра младшая, там у нас дом, хозяйство, там я школу заканчивала.

-Ну и как жизнь, в ваших краях. Давно у себя не были?

-Да уж год, как не езжу. Что там делать? Девушка с раздражением махнула рукой.

-Почему так? Солекс остановился и начал палкой ковырять булыжник на дорожке.

-Да нет там никакой жизни. Был колхоз, так теперь весь разорен. Народ не знает, куда себя деть. Сплошное пьянство.

-Что совсем нет никакой работы? Солекс недоверчиво посмотрел на девушку. Откуда работа, если все вокруг позакрывали.

-И что ж и поля не обрабатываются?

-Нет, конечно! Все бурьяном поросло, как будто и не пахали никогда. Вот сестра школу закончит, попытаюсь ее, куда ни будь пристроить в Обираловке. Обираловка, это жизнь, только здесь все цветет и пахнет, не в пример всей остальной Пофигонии, сказала она задумчиво. Может сестра учиться куда пойдет, обещали помочь, она красноречиво показала лицом вверх.

-Дай бог, сказал Солекс. Он вспомнил, как говорят земляне в подобных случаях.

-Может, вот вы мне поможете. Лена озорно посмотрела на Солекса.

- Я, Солекс удивленно посмотрел на девушку.

- Да, да вы. Вы ж скоро станете большим человеком, шутка ли двойник самого президента.

-Тогда конечно, для тебя Ленок все сделаю, что смогу. Солекс весело засмеялся.

-Ну, и я для вас. Лена кокетливо заулыбалась, красиво повернула голову и пристально посмотрела в глаза Солексу. Глаза у нее были большие зеленые, блестели смело и многообещающе. Солекс почему то смутился и покраснел. Лена, отвела свой взгляд. Солекс убрал свою руку с ее поясницы.

-Хотя конечно, вам, наверное, больше Юлька нравится. Сказала Лена с притворной грустью. Юлька девчонка красивая, одна фигура чего стоит.

-Да нет, не выбрал я еще. Пошутил, улыбаясь, все еще красный Cолекс. -И у тебя то же, фигурка очень даже ничего. Преодолел Солекс смущение и оглядел девушку всю сверху до низу.

-О... протянула она низким голосом. А мы с Юлькой думали, что вы и не мужчина.

-А кто же я? Спросил, на одной ноте с ней Солекс. -

--Инопланетянин, какой то! Озорно и призывно смеясь, ответила девушка.

Девушки такие же, как и наши Веговские. Разве между ними есть отличия? Рассуждал Солекс, когда входил в дом после прогулки с Леной. Вспоминал вегарианок, сравнивал с земными женщинами но, сколько не пытался, резкого определяющего контраста, выделяющих женщин Земли на фоне женщин Веги, он не нашел. Видимо, женская порода на всех планетах вселенной была одинакова. Лишь Сура для него была не такой, как все и стояла особняком от всего женского пола. В чем причина ее привилегированного для него положения, отделяющая ее, от остальных женщин и Земли и Веги? Задал себе вопрос Солес. Вот, например Лена и Юля - очень приличные женщины и среди женского племени далеко не последние. А Крыся? Крыся вообще считала себя двухсот процентной женщиной. Но и она ближе к ним, чем к Суре - такая же землянка, не отличишь. А вот Суру с ними в ряд не поставишь. Почему? Различие между ними чувствуется явное, но как его сформулировать? Наконец Солекс понял, в чем дело. В этих красивых женщинах было очень много женского, даже слишком много. Они ближе стоят к животным, чем к человеку, в них доля инстинкта больше доли разума. А если человеком правит инстинкт - то во главе вселенной он ставит себя, он Бог и царь. Весь мир - только для него и он никого не любишь, кроме как себя. Задача жизни - сделать только себе хорошо. И если для этого надо продаваться - то надо продаваться и продаваться как можно дороже. Если надо предать - то надо предать. Все остальное: любовь, дружба, альтруизм, честь - звенья низшего порядка по сравнению с успехом и материальными благами. Хорошая женщина, это дорогая женщина. Вот основа большинства женщин Земли, их философия. На Веге тоже много таких женщин, но там созданы условия, где высшие человеческие качества превозносятся обществом и культивируются им. А тут у них на Земле - просто сплошной инкубатор по выращиванию животных вместо людей. Купля продажа - вместо настоящих человеческих отношений. И любви тут совсем мало. Какая любовь, когда вместо людей животные. Какая может быть любовь среди животных? А Сура? А Сура потому выделяется, что она сначала человек, а потом женщина - самка. Потому и люблю ее, а она меня. При мысли о Суре щемящее чувство возникло в груди Солекса. Сура, жила по другим законам. Светлая девочка, у нее на первом месте всегда стояла человеческая душа. Она, наверное, уже на Луне...

К обеду приехал генерал Бобриков. Он в конечном звене курировал подготовку Солекса. За столом сели впятером. Генерал, приказал девушкам разбавить своим присутствием мужскую компанию. Мондалеев и Солекс были этому только рады. Стол был по земным меркам очень приличный: водка, коньяк, красные и белые вина, белая и красная рыба, красная и черная икра, ананасы и даже рябчики. Беседовали о предстоящих выборах. Солекса Бобриков и Мандалеев не стеснялись, он уже стал своим среди них. Женщин не стеснялись тем более - они давно были своими. Генерал, уже хорошо выпивший, с раскрасневшимся лицом, говорил громче и больше всех.

-Вы там как хотите! Обращался он к Мондалееву. - Но власть отдавать нельзя, ни при каких условиях. Куда пойдет страна без Пушина? Куда я вас спрашиваю? Горячился он, размахивая вилкой с насаженной на нее куском квашеной капусты. - Ведь все пойдет прахом! Рухнет в тартарары! Я вам обещаю! Они, думают, что справятся со страной! Обращался он к невидимым противникам, - Шиш, ничего у них не получится! Они не знают, что такое Пофигония!

- Ну, почему, не получится? Ввернул фразу Солекс. Может и ничего будет. Солекс сказал и приготовился к взрыву негодования со стороны генерала. Ответ, похожий на кару - последовал неотвратимо.

- Ты за кого? Громко вскрикнул генерал. Ты кто такой? Ты из чьей кормушки ешь? Солекс не ответил, а только улыбнулся.

- Хорошо, я тебе отвечу. Тихо сказал генерал. Тебе нужны аргументы?

- Хотелось бы конечно. Скромно произнес Солекс.

- Вспомни девяностые годы. Хорошо, тогда было? Что молчишь? Солекс Сразу и не нашелся, что сказать.

- А... протянул генерал. Помнишь, наверное, как все начало разваливаться. Дали народу свободу и что он с этой свободой стал делать. Куда завела его эта свобода. Чухония одна чего стоит.

- Ну, Чухония, вы то же скажете? Попытался защищаться Солекс. Ее президент, был ведь нашим человеком.

-Это, верно, неожиданно согласился генерал. Мы его поставили. Если быть точнее Бельцин. Ну, кто ж мог тогда предположить, что так взыграет его чухонская кровь. Да, и потом, много власти не бывает, ему дали, а он захотел еще. Ошиблись, конечно, надо признать.

- А я слышал, что там все началось из-за нефти, Солекс внезапно ввернул, вдруг всплывшую у него в голове информацию. - Не договорились по цене, за прокачку нефти по территории Чухонии.

- Ну, это все частности. Лицо генерала стало задумчиво. Солексу показалось, что человек стал действительно говорить, то, что он думает, совсем не опасаясь собравшейся компании.

- Кто чухонский начальник такой, что бы устанавливать цену за прокачку. Парировал он Солекса. Конечно, Бельцин дурака свалял. Все можно было решить и без войны. С генералом чухонским можно было договориться. Ведь он дураком не был, понимал, что без Пофигонии, Чухония не вытянет, ни экономически, ни в смысле создания приемлемого государственного устройства. У них, ведь не было опыта в строительстве государственных институтов. И генерал, если честно, больше ничего и не хотел, как только автономии по типу Татарарии. Бельцин не дал. Амбиции захлестнули разум. Бельцин обещал встречу. Генерал говорят, даже новый мундир пошили, ради встречи с Бельциным. Но, тот в последний момент, все отменил, Наш министр обороны или кто-то там из окружения, уговорил президента, что все можно решить танками. Зачем идти на сотрудничество и показывать слабость, когда у тебя в руках такая военная армада. Глупо все было. Они не понимали, что мир меняется и силой всего решить нельзя. Старыми мерками жили. Сколько Пушину пришлось после Бельцина, его кашу расхлебывать. Генерал замолчал, и некоторое время тишина витала над столом. Потом заговорил снова. Не может наш народ пока жить без ежовых рукавиц, не может, потому, что никогда и не жил. Согласитесь - и Чухония и все остальное, это результат того, что народу дали свободу. Глобально я говорю, не вдаваясь ни в какие частности. У нас народ не приучен к свободе, он не знает, что с этой свободой делать. Для того, что б нормально жить, имея свободу, нужно к этой свободе привыкнуть или хотя бы иметь достаточное количество мозгов. Генерал выразительно стукнул вилкой по рюмке. А, что у нас? А шиш с маслом. Сейчас наш народ, мне кажется, уже не знает, как правильно поле засеять.

- Ну да, большинство конечно, наверное, не знает. Сказал Солекс. А тому кто знает, и самое главное хочет, засеять поле не дает наша власть. Посмотрите телевизор: землю не дают, техники нет, горючее дорогое, кредит не получишь, на рынок не пробьешься. Кто виноват? Солекс, не мигая, уставился на генерала.

- Да никто не виноват. Как вы все не поймете. Наследие у нас такое. Никак не можем избавиться от прошлого, весь бардак и хаос исходит из нашей недавней истории. Иосифа уж вини, если уж хочешь искать виноватых. Первого Володю еще присовокупи, еще Льва Давидовича и всех первых большаков. А если уж действительно нужен виновный - начни с царя. Это он привел Пофигонию к революции. Да, именно он Николашка, со своей слабостью и тупостью. И народ у нас дурной. Кто виноват, что у нас такой народ? Ушел, от прямого ответа на вопрос Солекса генерал.

- Что, что, я не понял? Подал голос, опьяневший и до сих пор молчащий Мандолеев. Я не понял, вы сказали, что у нас плохой народ? Народ Толстого, Достойного и Пушкарева плохой народ? Извините меня но, услышав такое, я не могу молчать. Сами себе противоречите генерал. Сами сказали, что можно было договориться с Чухонией, и генерал шел на контакт. Но, в последний момент все решили танками. И как всегда сели в глубокую задницу. Из которой вот только сейчас начали постепенно вылезать. При чем тут народ? Народ давал суверенитет, сколько можете взять? Народ разваливал Империю? Народ проводил ограбившую его приватизацию? Народ сам у себя дефолтом отобрал деньги? Ну, если все это сделал народ Пофигонии? То, я с вами согласен, он плохой.

- Не надо ерничать, тоже мне, заступник народа. Генерал, зло рассмеялся. - Народ Пушкарева и Толстого, что вы говорите? Коверкая слова и передразнивая Мандалеева, выкрикнул Бобриков. Общего между Пушкаревым, Толстым и народом, может только одно, это пофигонский язык. А во всем остальном. вы сами это прекрасно знаете - народ и эти два оракула, это субстанции с разных планет. И жили они по разному, и питались они по разному и видели Пофигонию совсем в разных цветах. А народ? Да, что народ? Был в животном состоянии, сто или двести лет назад, так в этом животном состояние и сегодня пребывает.

- Ну, не правы вы, не правы. Я уважаю наш народ. Заплетающимся языком, почти плача, пролепетал Мандалеев.

- Ну и уважайте, если хотите - это ваше право. Миролюбиво сказал генерал. - Я вам тут сейчас господа историю расскажу, которая меня очень сильно поразила. Продолжил он спокойно. - По телевизору показывали, может, видели. Всего, кажется, полгода прошло с того момента, очень такая наглядная история, у Каракулова, в 'Не очень секретно'.

Представьте себе господа пофигонскую деревню, расположенную в глубинке Пофигонии. Развалившийся колхоз, сельские домишки, необрабатываемые сельскохозяйственные поля. Во всем запустение и следы, почти полной разрухи. На окраине села маленький сельский магазин. Этот магазин еще существует потому, что хотя и зарплаты не платят уже давно, но пенсии пенсионерам периодически выплачивают, поэтому хоть какие то деньги, но на селе иногда бывают. В этой деревне все почти родственники, а которые не родственники, то хорошие знакомые - знают друг друга с самого рождения: учились в одной школе, работали в одном колхозном звене, ходили в один клуб, дома по соседству и так далее. В общем, в этой деревне все свои, чужаков нет. В сельском магазине работает продавщицей молодая хорошенькая девушка, только, что окончившая среднюю школу. Девушка сердобольная, добрая и отзывчивая. Как я уже сказал, деньги в селе появляются только когда выплачиваются пенсии пенсионерам. Это происходит не часто, и поэтому в остальное время денег у жителей почти нет. Как только они появляются, так тут же тратятся в единственном магазинчике.

В одну из зим, выплату пенсий государство задержало на неопределенное время. И люди, пользуясь своей близостью с продавщицей, стали брать товары в долг. Она не могла отказать своим односельчанам, ведь просили близкие ей люди и просили самое необходимое: хлеб, муку, растительное масло.... Как только будет перечислены на село пенсии, односельчане обещали вернуть долг. Продавщица завела долговую книгу, куда и записывала всех должников. Кто-то отдавал деньги с пенсией сразу, кто-то задерживал. Нормальная для такой ситуации практика. И все б было хорошо...

Но, случилось непредвиденное обстоятельство, из города нагрянула комиссия с ревизией. В магазине была выявлена недостача, что-то около тридцати пяти тысяч дурил - эквивалент тысячи евриков. Сумма по нашим меркам небольшая, но для пофигонской глубинки огромная. Дело передали в суд, в село приехал районный следователь, который и стал проводить следственные действия, опрашивать всех, кто был записан в долговой книге. И вот представьте себе. Бобриков сделал круглые глаза. - Все, кто там были записаны, а это были, как я уже говорил близкие для продавщицы люди, все отказались от своего перед ней долга. Следователь был хороший и сразу разобрался в ситуации. Он понял, что девочка бескорыстна и пострадала только благодаря своему доброму сердцу. Но помочь ей, следователь был не в силах. Односельчане твердо стояли на своем. Даже, когда им доходчиво разъяснили, что продавщице грозит реальный тюремный срок, никто из них не изменил своих первоначальных показаний. Следователь, видя, что этой святой бедолаге грозит реальная тюрьма, подключил телевизионщиков. Те приехали. Ходили по домам, беседовали с местными жителями, и все происходящее снимали на скрытую камеру.

Вот, где была безнадега, вот, где во всей красе проявился пофигонский человек. Не видя, что их снимают, многие были вполне откровенны. И не стесняясь, говорили, что да, в магазине в долг, брала почти целая деревня. Почему брали? Резонно отвечали - как не брать, денег нет, а нужда заставила. На вопрос, почему не хотите помочь своей соседке и тем самым спасти ее от тюрьмы? Отвечали то же вполне резонно. Мол, Танька продавщица, сама виновата, потому, что дура. Нечего было ей нарушать должностную инструкцию. И такой глупой бабе, как она никто помогать не будет. На возражение, что она нарушала инструкцию, откликаясь на просьбы близких ей людей, умоляющих ее о помощи. Шел то же резонный и вполне стандартный ответ - мало ли кто, кого и о чем может просить, надо самой иметь голову на плечах. Генерал замолчал, посмотрел на слушателей, блестящими от возбуждения глазами.

- Что неужели девочку посадили в тюрьму? Солекс не выдержал первый и спросил Бобрикова.

- Представите себе, что да! Генерал, стукнул полной рюмкой по столу, так, что капли водки, расплескались по белой скатерти. - Дали два года общего режима, и девчушка отправилась в тюрьму. Я бы не поверил, если б сам не видел этого материала. Как это понимать? Это ж не один, и не два человека - это почти целая деревня. Это ж надо господа, во что мы превратились? Куда мы идем? Неужели непонятно, что это тупик для Пофигонии. Как мы сюда забрели? Генерал положил голову на руки. - А, давай те выпьем, это мы делать хорошо умеем! Сказал он, вдруг резко встрепенувшись и поднял голову. Бобриков налил всем водки и, не чокаясь ни с кем, быстро выпил свою рюмку. Через некоторое время он продолжил. - На этом сия история не закончилась.

-Что могло быть еще, пролепетал Менделеев, который уже основательно набрался. Все мы свиньи! Вдруг, громко произнес он. - И ты. Он рукой показал на Солека. - И вы. Он махнул рукой в сторону генерала, потом сильно икнул. - И вы то же. Менделеев пальцем показал на девушек.

-Ты говори, говори, да не заговаривайся! Рявкнул генерал. Потом, внимательно посмотрел на Менделеева, который уже был сильно пьян. - Впрочем, шут с тобой, говори, что хочешь. Так вот история сия не закончилась. Бобриков теперь рассказывал в основном Солексу.

- Девочку посадили, деревня успокоилась. Телевизионщики, которые были там, сделали сюжет и показали его в передаче. Многие телезрители пожалели продавщицу и, желая помочь ей, стали перечислять деньги на ее расчетный счет. Добрых людей у нас, если посмотреть по всей Пофигонии, то же не мало. На расчетном счете собрались деньги, где-то около полтора миллиона. Сельчане прознали про этот факт. И, что вы думаете они сделали? Вот вы, как вы думаете, что сделали сельчане? Генерал обращался к Солексу. - Ну, не в жизнь не догадаетесь, поднял он к верху, свой костлявый палец. Не в жизнь, потому, что такое и придумать невозможно. Вот вы сейчас, наверное, думаете, что соседи этой Татьяны одумались, повинились, осознали свой гадкий поступок, взяли и раскаялись. А вот нате вам, генерал скрутил перед носом Солекса солидный кукиш из своих вспотевших длинных пальцев. Не такой пофигонский человек, что б его вот так просто можно было предсказать. Ах, эта загадочная пофигонская душа. Кто это выдумал про душу то? Генерал взлохматил себе волосы, от чего стал напоминать нечесаного барбоса. - У нас, я имею в виду народ - у нас уже давно нет никакой души. Вы поняли? Продали, просрали, расстреляли мы свою душу.

- Так вот, вернулся он к рассказу. Односельчане решили, что эта Татьяна специально спровоцировала эту историю с ревизией и судом для того, что б вызвать жалость у людей и таким способом заработать на этом деньги. В отместку, пока она сидела в тюрьме, селяне сожгли ее дом. Вот так. Теперь у нее нет дома. Выйдет из тюрьмы, а у нее нет дома. Ну и как жить с такими людьми? А ? Как отвечать на вопрос - веришь ли ты в Пофигонию?

- Девчонки идите к нам, закричал генерал, вытирая мокрые глаза салфеткой. Почем у нас нынче продажная любовь? Он призывно вытянул, в направлении Лены сильные жилистые руки. Девчонки, жались друг к другу и не шли к генералу. - Обиделись, не обижайтесь девочки, пошутил я. Вы у нас честные, не такие как все, я вас специально подбирал.

- Зачем вы нам Максим Максимович такие гадости рассказываете. Нет, что б, о чем ни будь хорошем поведать. Сказала Лена хриплым голосом.

-Сам не знаю, извините, действительно ни к чему все это. Надо жить играючи, и сильно не задумываться, о том, что вокруг нас. Ведь все ж хорошо. Действительно чего это я? Ну, есть одна, там какая то дебильная деревня, где проживают кучка уродов. Но, это ж частный случай. В других деревнях и селах у нас же прекрасные люди и их большинство.

-Вы так думаете, поднял голову от стола, совершенно пьяный Мандалеев. Не обольщайтесь генерал. Прекрасных людей мы методично расстреливали еще с тридцать седьмого года.

-Слушай, ну и ты туда же. Хватит, генерал просительно замахал руками. Девочки! Хватит о плохом, танцуем. Включите 'сидюшник', Я вам приказываю включить музыку. И вы вставайте, махнул рукой он Солксу, вам надо разминать ногу. Ленка, иди, танцуй с президентом, я тебе приказываю.

Глава 13

Солекс проснулся утром в дурном расположении духа. В эту ночь ему снилось что-то неприятное. Алкоголь сделал свое дело, и его сны были нелогичные, непонятные и напоминали скроенные из лоскутков одеяло бомжа. Солекс не выспался. Ночью было жарко, и он весь вспотел. Не открывая глаза, чтобы охладиться, попытался раскинуть руки и ноги в разные стороны. Конечности, с обеих сторон уперлись, во что-то теплое. С испугу, Солекс отдернул их в исходное положение и открыл глаза. Вот это да! Подумал он, неожиданно обнаружив себя в окружении двух женщин. Кровать в его комнате была неимоверной ширины и все трое вполне спокойно, не касаясь друг друга, располагались на ее просторах. Слева от него распластала свое красивое и совсем голое тело Лена, она крепко спала и по детски сопела во сне. Справа, свернувшись калачиком и укутавшись в одеяло, оставив на обозрение Солекса только свой маленький носик, лежала теплолюбивая Юля.

Солекс закрыл глаза и покраснев всем телом, стал раскручивать события вчерашнего дня. Как закончился вчерашний вечер, он не помнил. Беспокоило его, не столько то, что он сегодня проснулся в окружении двух женщин, а то, что он вчера, потеряв контроль над собой, позволил напоить себя до беспамятства.

Мысленно вернувшись во вчерашние разгульную вечеринку, Солекс вспомнил, как танцевал с обеими девчонками медленные земные танцы, как прижимался к ним, а они льнули к нему. Как взволновался, от ощущения их гибких стройных молодых тел и совсем забыл, даже ни разу не вспомнил о Суре. Как пил с генералом президентскую водку на бундершафт и спрашивал того, сколько дурил получает Пушин с каждой проданной народу бутылки. Как генерал лез к Солексу целоваться, а с его мокрых губ капал капустный рассол. Вчера все были очень пьяные и такие же веселые. В перерывах между бесконечными тостами шли не менее бесконечные танцы. Девчонки называли его мистером президентом, беспрестанно лезли обниматься. Солексу происходящее очень нравилось. Хмель, женские тела, доброжелательность генерала, все это кружило ему голову. Он даже временами забывал кто он такой и зачем он здесь.

Если бы не утренняя головная боль - то все очень неплохо было и сейчас, лениво подумал Солекс. Только вот чем все закончилось? Как он оказался в постели и с двумя девицами сразу? Что они с ним успели сделать? Он решительно не мог вспомнить. Впрочем, какая разница - что было и чего не было, твердо решил Слекс. Все равно, это когда ни будь, должно было произойти, или должно будет произойти, запутался он в своих предположениях. И, кто он такой, что б нарушать такие приятные здешние земные традиции. Солекс закрыл глаза и снова заснул.

Через некоторое время проснулся опять, почувствовал, как чья то рука нежно гладил его по щеке. Солекс открыл глаза. За мгновение до этого подумал, что это должна быть Лена. Солекс не ошибся. Рядом с ним на кровати на коленках расположилась именно эта девушка, но уже не голая, а одетая в свою обычную повседневную одежду горничных.

-Просыпайтесь, просыпайтесь мистер президент! Уже утро и пора вам вставать, а то вы все проспите. Сказала она приятным нежным голосом. Солекс, помня свое первое сегодняшнее пробуждение, смело притянул девушку к себе. Та, слабо сопротивляясь, прильнула к груди Солекса. Но, через мгновение отстранилась.

-Срочно вставайте, генерал распорядился, чтоб через час вы должны уже быть готовы. Вам необходимо, куда то ехать. У вас намечается, какая то важная встреча. Нам велено вас одеть, накормить и приготовить ровно к одиннадцати часам. Сказала она строгим и озабоченным голосом.

-Будем выполнять команду, куда нам деваться. Успокоил ее Солекс. -Слушай! Вы с Юлей вроде бы здесь ночевали или мне это приснилось? Спросил он, что б как-то прояснить ночные события.

-Вы уж извините Алексей Владимирович -виновато произнесла Лена. -Но, Максим Максимович, вместе с Мандалеевым сегодня ночью заняли наши комнаты, а нас с Юлей отправили ночевать к вам. Вы нам вчера сами разрешили. Правда, я не обманываю! Добавила она заискивающим, но веселым голосом.

-То есть, ты хочешь сказать, что я сначала лег спать, а потом вы пришли. Или мы легли спать вместе? Не привык я так много пить, ничего не помню, как бы оправдываясь, произнес Солекс.

-Ну да, мы уложили вас спать и легли рядом, естественным и спокойным голосом разъяснила ситуацию Лена. Солекс понял, что этой ночью, скорее всего, между ним и этими девочками ничего не было. Хорошо это или плохо для него, этот вопрос повисал в воздухе.

Солекс встал с кровати. Он был совершенно голый, но не заметил этого и подошел к окну. Тяжелые шторы на окнах уже были открыты. Из окна бодрящим потоком лил дневной свет. Девушка то же встала с кровати и приблизилась к Солексу.

-Какой же вы красивый, сказала она, с восхищением осматривая мускулистое тело Солекса.

-Так это вы меня раздели или я раздевался сам, вдруг, обнаружив себя голым, спросил Солкс.

-Простите, если, что не так, но это мы взяли на себя смелость и раздели вас. Ну не могли же вы спать в одежде, мягко сказала Лена. -А сами раздеться вы вчера просто не смогли.

-Я вас прощаю! Артистично, с улыбкой во все лицо, сказал Солекс и неожиданно для себя и своего вида, попытался снова обнять девушку. Та не отстранилась, а только засмеялась, всем своим видом показывая свое полное расположение Солексу.

-Не сейчас, почти пропела она. Срочно одевайтесь, у нас осталось мало времени. На мгновение девушка застыла в объятьях Солекса, потом резко выскользнула, успев быстрым движением руки, как бы случайно погладить его по груди. И со словами: 'Я иду проверять ваш завтрак', быстро исчезла из комнаты.

Солекс успел, только принять холодный душ и одеться, как уже в его комнату, почти влетела Юля. Раскрасневшееся лицо и потупленные глаза устанавливали некую незримую связь Солекса и с этой девушкой.

-Спускайтесь быстрее вниз, генерал вас торопит, все уже за столом, ждут только вас! Быстро и смущенно протараторила Юля. Солекс улыбнулся, глядя прямо ей в глаза.

-Иду, иду, прекрасное создание! Почти лечу за вами. Девушка в нерешительности застыла на мгновение на месте. Солекс истолковал ее замедление, тем, что ей приказали без него вниз не возвращаться, успокоил девушку.

-Не видишь, я уже оделся и уже спускаюсь. Пропел он весело. Девушка потупилась и пошла вниз. Не это хотела услышать, решил про себя Солекс и неторопливо стал спускаться вслед за ней.

-Садитесь, садитесь, мы вас уже давно ждем, произнес генерал бодрым голосом. Солекс окинул взглядом всю его фигуру. Генерал подтянут и невозмутим, как будто вчера и не пил ничего крепче молока. Зато Мандалеев был весьма потрепан - ввалившиеся глаза, с большими сизыми мешками под ними, лицо опухшее и мраморно бледное. Солекс сел за стол.

-Похмеляться не будем, сейчас не до этого, сказал генерал и посмотрел на часы. Через час нам приказано быть готовыми.

-К чему? Спросил Солкс.

-Увидишь. А ты лучше встань, мы на тебя посмотрим. Солекс встал. Пройдись, пройдись через всю комнату, командовал генерал. Он критически осмотрел Солекса.

- Да..., не вовремя мы вчера устроили гулянку. Ну, кто ж мог знать. Впрочем, ты нормально выглядишь. А, Менделеев, не слышу твоих рекомендаций.

-Да, все хорошо, сходство полное, что тут говорить. Единственно, он гораздо крепче президента, но в свободной одежде этого не видно.

-Да, мышцы у него крепкие. Может ты в прошлом спортсмен а? Бобриков уставился на Солекса. Солекс не ответил. -Ну да, сейчас не до выяснений.

Ровно в одиннадцать, на территорию коттеджа въехали два черных Мериноса. Из машин, после их остановки никто не вышел. Стекла их были сильно тонированы, и салон снаружи совсем не просматривался. У Солекса появилось ощущение, что в автомобилях отсутствуют живые водители, и машины двигаются и останавливаются сами по себе, повинуясь только своей железной воли. Перед выходом во двор, Бобриков протянул Солексу черную маску с прорезями и, сделав извиняющее лицо, попросил его надеть ее на свою голову.

-Вас никто не должен видеть, добавил он.

-Хорошо, ответил Солекс, надевая на себя маску. -Вам не кажется генерал, что мне скоро надоест такая жизнь. Бобриков пожал плечами и ничего не ответил. Вдвоем с Солексом они вышли из дома и сели в одну из машин. Это был лимузин, салон которого был разделен перегородкой. Так, что водителя Солекс так и не увидел. Внутри Бобриков разрешил снять маску, но предупредил, что при выходе из придется одеть ее снова.

-Куда все-таки мы едим? Спросил Солекс генерала, хотя по состоянию экзальтации последнего он мог бы свой вопрос и не задавать.

-Куда? Переспросил генерал. -Туда! Показал он пальцем вверх. -Хозяин хочет на тебя посмотреть. Эх, не надо было вчера пить! Да кто мог знать. Из соображения безопасности предупреждать никто тебя не будут. Посетовал вновь генерал.

-Да, ладно вам, что ж теперь и не жить, попытался успокоить его Солекс.

-Да, уж конечно. Согласился с ним Максим Максимович. -Лишь бы охрана не доложила хозяину о нашей вчерашней посиделке.

-А, что могут? Наивно спросил Солекс.

-Еще как могут, в нашей системе на стуке все построено. Если что - скажу ему, что тебе требовалась релаксация. Ну, нервное перенапряжение у тебя было после интенсивных занятий. Надо ж было, как-то снимать его. Ты, уж не подводи, я тебе плохого ничего не делал. Девчонки одни чего стоят, это ж я их выбирал. Генерал сильно вздохнул. -Ну, это на случай, если меня застучат. Солекс заверил генерала, что если будет необходимость, то о Бобрикове, Солекс будет докладывать только хорошее. Тот благодарно кивнул.

Ехали недолго. Сбывалось давнее предположение Солекса, что его должны поселить недалеко от главной загородной резиденции Пушина. Шторки в лимузине, во время всей поездки были закрыты, так, что, как и в прошлый раз, дороги Солекс не видел. Такая предосторожность его совсем не удивила. Вполне логичным было для власти, что если Алексей Владимирович не пройдет последний, самый высший тест на профессиональную пригодность, он должен будет забыть путь в резиденцию главы Пофигонии.

Машины притормозили, и Солекс понял, что они приехали. Теперь проверка документов у водителя перед въездом в Ямы - 9, и путь к президенту открыт. Ямы - 9, так называлась, самая ближайшая к Обираловки резиденция Пушина, В салон машины охрана заглядывать не стала - была заранее предупреждена. Бобриков, чуть отодвинул шторку на боковом стекле машины, мельком взглянул наружу.

-Надевай, кивнул он на маску, приехали. Машина вновь тронулась и, проехав несколько десятков метров, остановилась. Солекс с генералом вышли из лимузина. Солексу внутреннее устройство резиденции главы государства показалось очень знакомым. Он сразу сообразил, что именно здесь, но, только в виртуальном мире, созданном на Луне он и совершал свои утренние и вечерние пробежки и прогулки, когда изучал расположение внутренних объектов Ямы - 9. Но присматриваться и сравнивать реальность с лунными копиями времени у Солекса не было. Они с генералом быстро прошли в главный дом.

Изнутри обстановки президентского особняка Солекс не знал. Поэтому в первый момент был просто сражен кричащей роскошью внутреннего убранства президентского дворца. Было очевидно, что каждая деталь интерьера помещения представляет музейную ценность. Как эта ценность выражается в денежном эквиваленте, Солекс мог только догадываться.

Сразу от входной двери наверх, на второй этаж шла большая, отделанная мрамором лестница. В нишах стен, вдоль всей лестницы располагались многочисленные статуи, изображавшие мужчин и женщин, в большей степени в обнаженном виде. Лестница была двухсторонней, хочешь, поднимайся по левому пролету, хочешь по правому, все равно попадешь на площадку второго этажа. Площадка, часть громадного балкона, нависала, подобно птичьему гнезду над входом во внутренние помещения первого этажа и являлась одновременно большим холлом для основного зала второго этажа. Сверху, с потолка, над лестницей свисала громадная хрустальная, золотом отделанная люстра. Свет был включен и многочисленные хрустальные нити, из которых состояла люстра, отбрасывали тысячи световых зайчиков, которые, переливаясь всеми цветами радуги, рисовали на полированных мраморных стенах замысловатые сказочные картины.

На стене холла-балкона висел гигантский, покрытый сусальным золотом государственный герб Пофигонии. Солексу, показалось, что у двухголового золотого орла, оседлавшего герб страны, очень хищные головы. Того и гляди, в любую секунду орел Пофигонии вытянет свои змеиные головы, пригнется и они укусят, проходящего под ними простого человека, тем более затаившего, против президента, что-либо, недоброе.

Быстро поднялись на второй этаж и прошли в главный зал. Одетый в старинную, лакейскую одежду человек просил подождать. Пока ждали президента, Солекс успел рассмотреть приемный зал. Большое четырехугольное помещение, с очень высоким потолком. Громадные окна с двух сторон зала, в большом количестве пропускали свет, так, что, не смотря на пасмурную погоду, дополнительного освещения не требовалось. На потолке в центре зала лепнина, обрамляющая тяжелую люстру, с множеством лампочек, стилизованных, под старинные свечи. Весь потолок зала - живописное полотно, изображавшее, что-то из пофигонской истории.

Президент появился внезапно. Он вошел в зал, никем не замеченный, из какой то боковой двери, расположенной на периферии помещения и скрытой деталями его интерьера. Солекс увидел его, когда Пушин, без всякого сопровождения уже подходил к нему и генералу Бобрикову.

-Здравствуйте, просто сказал президент и протянул руку, сначала Солексу, потом Бобрикову. Давно хотел посмотреть на вас вживую. Не обманули, не обманули помощники! Насмешливо произнес он. Похож, очень похож. Видно было, что Пушин искренне радуется появлению Солекса в его доме. Он смотрел на Солкса, как на диковеную вещь, как на неведомое, неземное существо, выставленное в зоопарке на всеобщее обозрение.

-Мне сказали, что вы достаточно хорошо образованы и знаете несколько языков, сказал президент на неманском языке.

-На счет образования не знаю, не мне судить господин президент, но некоторые языки я действительно знаю. Ответил Солекс на том же языке, копируя в точности диалект Пушина.

-И фигурой - как я и говорит - как я а, Максимыч, что скажешь? Сказал президент Пофигонии, уже на пофигонском языке.

-Я не обманывал вас господин президент, радостно подтвердил схожесть Солекса с Пушиным Бобриков.

-Интересно, что скажет моя жена? Она, почему-то была против этой затеи. Но, если б мы всегда слушали женщин, то... Вдруг засмеялся Пушин. То, наверное были б похожи на Горби.

-И кончили так же! Вторил президенту Бобриков. Солекс то же улыбался, всем своим видом показывал главе государства, свою лояльность к нему.

-О, прекрасная мысль! Давай те сейчас проведем небольшой эксперимент. Вдруг оживился Вадим Вадимович. -С минуты на минуту сюда должна приехать моя жена, она проводила небольшой шопинг по бутикам Обираловки. Как всякая женщина, она бывает без ума от своих тряпок. Так вот, когда она сюда войдет, вы спросите ее, что она купила. И если она начнет вам показывать покупки, а она это обязательно будет делать, раскритикуете ее в пух и прах. Посмотрим, узнает ли она вас или нет. Кроме того, прямо тут и проверим насколько вы, сможете сжиться с моим образом. А ты Максимыч помоги ему, ты ж у нас почти, как член семьи.

Бобриков тут же начал советовать, как провести этот эксперемент лучшим способом.

-Переодевать Алексея не надо, на нем костюм, скопированный с одного из ваших. Первым делом сообщил он Пушину.

-Это я вижу, и хорошо сидит. Улыбнулся президент.

Солексу президентская затея не понравилась. Но, делать нечего и он стал внутренне настраиваться на предстоящее перевоплощение. Подошел человек в лакейской одежде.

-Господин президент, приехала ваша жена, она только, что пересекла ворота резиденции и вероятно, через несколько минут будет подниматься по лестнице.

-Ну, с Богом, я пошел, буду за вами наблюдать из другой комнаты. Президент поспешил скрыться.

-Чего не сделаешь для такого человека. Виновато произнес Бобриков. Ты уж постарайся, хлопнул он по плечу Солекса. И смотри не переиграй, Надежда заводная женщина. Если, что, нам с тобой обоим голову снимут, добавил он шепотом. Послышался звук женских каблуков.

-Идет по лестнице, произнес, внезапно бледнея Бобриков. Распекайте меня, за что ни будь, президент так часто делает. Слабым голосом произнес генерал.

-Надоели вы мне, с вашими дурацкими советами громко произнес Солекс. Бобриков круглыми, от удивления глазами посмотрел на него. Потом, решив про себя, что Алексей начал входит в роль, а не сошел с ума от страха, улыбаясь, одобрительно закивал Солексу.

-Жарь, жарь, так хорошо, прошептал он деревянным языком.

-Вы, кто такой? Продолжил Солек. -Вы, кто? Все больше распалялся он. Вы всего лишь начальник моей охраны. Поймите вы. Вы, даже не мой помощник. Возомнили себя премьером. Какой из вас Зубкин, у вас даже экономического образования нет. А все туда же, давать мне президенту Пофигонии советы. Думайте головой, а не ..., Солекс не окончил фразу. -И потом только говорите. Добавил он уже спокойно.

На последней фразе, тяжелая массивная дверь, ведущая в холл, перед главным входом, открылась, и в нее впорхнула худенькая женщина среднего роста. Солексу она сразу напомнила, жену бывшего президента Заокеании Жанни Кенди. Женщина была не столько красива, хотя красота в достаточной мере присутствовала в ней, не являясь основой ее образа, сколько изящна, воздушна и элегантна. Что называется - настоящая светская леди. Она с первого взгляда очень понравилась Солексу. Внутри него, что-то даже затрепетало, когда он, быстрым взглядом пробежался по ее стройной фигурке и прелестному лицу, обрамленному большими, карими, с благородным разрезом век, глазами. Женщина быстрым шагом направилась к Солексу. За ней шел высокий, атлетически сложенный мужчина. Мужчина нес в руках многочисленные яркие пакеты и был похож на рождественскую елку, сильно перегруженную чрезмерным количеством праздничных игрушек.

-Не надо было сразу все брать из машины! Я же тебе говорила, что будет тяжело нести. Обращалась она к своему охраннику. Атлет ничего не отвечал, лишь смущенно смотрел, то на первую леди, то на Солекса, казалось, ноша из пакетов его не особенно тяготила.

-Здравствуйте Максим Максимович, произнесла женщина приятным грудным голосом и протянула руку генералу. Давно вас не видела, Что случилось?

-Здравствуйте Надежда Анатольевна! Все в порядке, просто не судьба была видеть вас столь часто, как мне бы хотелось. Ответил генерал и легко пожал ее тонкую, одетую в перчатку руку, глубоко склонив, при этом голову в изящном поклоне. Видно было, что эта женщина очень нравится генералу и не потому, что она первая женщина Пофигонии, вернее не только поэтому. Глаза Бобрикова, устремленные на Надежду Анатольевну, восторженно блестели. Для Солекса было очевидно, что генерал боготворит жену Пушина, кроме всего прочего и за чисто человеческие и наверное, женские качества. Но, Солексу сейчас было не до составления психологического портрета жены президента, надо было уже начинать свою роль. Внутренне сжавшись, как стальная пружина, Солекс усилием воли преодолел барьер страха первого живого общения в новом, для себя статусе.

-Что купила Надежда Анатольевна? Передразнил он Бобрикова. Жену Пушина он видел первый раз в своей жизни. Все внутри Солекса замерло, ему показалось, что жена президента должна непременно разоблачить его, с первыми произнесенными им фразами. Для Солекса они прозвучали как-то не натурально. Но, удивительно, Надежда фальши в словах Солекса не обнаружила.

- Да, так по мелочи, хотя есть очень даже неплохие вещички. Ответила она спокойным голосом, совершенно не желая видеть перед собой, кого-то другого, а не своего мужа. - Я тебе все сейчас покажу. Она с интересом оглянулась в сторону многочисленных пакетов, которые все еще находились в руках молчаливого атлета. Ее охранник скромно стоял в отдалении, и не решался ни на какие дальнейшие действия, по изменению своего положения.

- Надя! Сказал Солекс улыбаясь. - Ты для начала, отпусти молодого человека, не видишь разве, что ему тяжело держать все это твое магазинное барахло. Произнеся слово барахло, Солекс удивился, откуда ему на язык приходят слова, явно не литературного лексикона. Однако, как он в дальнейшем понял, эти слова и подобные им, органично вписывались в его речь, а главное естественно воспринимались его разношерстными слушателями. И это слово барахло не стало первым исключением - первая леди легко и естественно его проглотила.

- Ах, да, извините меня! Смутилась Надежда Анатольевна и повернулась всем корпусом к своему телохранителю. - Сложите все это здесь на диван и можете быть свободны. Виноватым голосом произнесла она. Мужчина выполнил приказ и удалился мягкой, бесшумной походкой, хорошо тренированного человека.

- Надя... Повторила ели слышно Надежда Анатольевна, потом посмотрела пристально на Солекса. - Слушайте, господин президент, вы давно так меня не называли, особенно в присутствии других людей. Что это с вами случилось? И куда вы сегодня собираетесь? Уже надели новый костюм? Вы же обещали? И потом сегодня воскресенье! Сказала она несколько капризным тоном. Впрочем, меня все это не очень интересует. Добавила она, показывая свою отстраненность, от большей части жизни мужа.

-Что тут поделаешь, Надя!? Театрально воскликнул Солекс. - Я себе не принадлежу, подожди дорогая, скоро выборы, уйду в отставку, и буду жить только для тебя.

-Ты уйдешь в отставку? Воскликнула Надежда. - Не говори глупостей. Ты уйдешь? Куда ты уйдешь? От власти просто так не отказываются. И ты, Вадим не исключение. Езжайте куда вам там надо, оставляйте меня одну. Добавила она раздраженно. Потом взгляд ее упал на принесенные охранником сумочки. - Но, раз уж проявили интерес. Надежда неожиданно улыбнулась, показывая симпатичные ямочки на щеках. - Идите сюда, посмотрите, что я купила. И вы Максим Максимович идите ближе, мне интересно ваше мнение. Обратилась она к генералу. Солекс, смущенный своим враньем, и ощущением близости симпатичной ему женщины, подошел к разложенным на диване сумкам.

-Вот смотрите, какие туфли, не могла пройти мимо них. Надежда ловко извлекла из коробки пару черных лакированных туфель. - Ну, как Вам?

-Прекрасно, почти хором сказали Солекс и Максим Максимович.

-Дай поближе рассмотреть. Солекс помнил установку, данную ему президентом Пофигонии. Он взял красивые черные лодочки в свои руки. И с видом знатока, погрузился в их изучение. Туфли были красивые и изящные, безукоризненно скроены и сшиты - настоящее произведение искусства, так, во всяком случае, о них подумал Солекс.

- Вещь хорошая, но тебе не пойдет. И с видом глубокого сожаления на лице, он отдал туфли Надежде.

- Почему? Она удивленно посмотрела на ложного мужа.

- Ну не подойдет и все. Солекс сразу не сообразил, чем туфли могут не подойти.

- Нет, ты скажи, почему тебе не нравятся эти туфли, настойчиво потребовала жена президента.

- Модель хорошая, наверное, очень удобные... Бубнил Солекс, не зная, как выйти из этой ситуации.

- Очень удобные! Подтвердила его слова Надежда. - Вот смотри, как сидят на ноге! Она мгновенно переобулась. Пока она эта делала Солекс, с ужасом для себя отмечал, что эта женщина нравится ему, все больше и больше.

-Ну, ты знаешь. Наконец, нашелся он. - Все вроде хорошо и смотрятся они на тебе просто шикарно, но я тебе должен сказать, что вещь не вполне эксклюзивная. Я видел точно такие черные лодочки, на жене Волкова.

-Что, прямо таки видел и запомнил, взвилась Надежда. - Не может быть. Ты ошибся! И с чего бы тебе рассматривать туфли на жене Волкова?

- Да совершенно случайно, обратил внимание и запомнил. Ты же знаешь, у меня фотографическая память. Ну, точно такие, и модель и даже вот эти застежки совпадают. Сожалею, сожалею, но вынужден констатировать, что это именно так, как я тебе говорю. Ну, не расстраивайся, купишь себе другие или выпишешь прямо из Фрунции.

-Хорошо, все, больше я ничего вам показывать не буду! Сердито буркнула Надежда. - Пойду к себе. Сказала она расстроенным голосом.

Как только, Надежда произнесла эту последнюю фразу. Из-за боковой двери, закрытой от прямого взгляда колонной, вышел сам Пушин. Он перегородил собой дорогу, уже собравшейся было уходить жене. Та, в шоке отпрянула от него и резко замерла на месте, будучи не в силах произвести дальнейшее движение. Было видно, что она не способна преодолеть приступ, внезапно охватившего ее, изумления. Лицо Надежды вытянулось, глаза округлились, нижняя челюсть непроизвольно поползла вниз. Постояв некоторое время неподвижно, как каменная статуя с открытым ртом и не мигая, глядя на Пушина, Надежда медленно повернулась и посмотрела на Солекса, потом снова, резко бросила свой взгляд на своего настоящего мужа. Глядя на нее, Солексу, даже стало жалко жену президента, столь быстро меняющиеся и непонятные чувства выражались непрерывным каскадом на ее, вдруг разом побелевше, лице. Наконец, ее молящий взор остановился на Бобрикове. Надежда с испугом в голосе произнесла.

-У меня что-то с головой, мне кажется, я схожу с ума. Максим Максимович скажите мне. Что вы видите? Вадим Вадимович один, или их двое. Скажите быстрее, а то у меня сейчас голова распухнет? Пушин громко рассмеялся.

-Хорош, хорош, он подошел к Солексу. - Надежда Анатольевна, ну, что ж ты? Президент повернул голову к жене. Как же так? Как ты могла так обмануться? Давился от смеха президент Великой Пофигонии. - Ну, ты посмотри, разве он, может быть мной? Успокаивал он, потерявшую дар речи, Надежду.

Солекс понял, что проверку он прошел, и отстраненный, последующей за инсценировкой супружеской словесной перепалкой, стоял в отдалении, в ожидании своей участи, с интересом наблюдал общением первой пары Пофигонии между собой. Наконец, Надежда Анатольевна ушла во внутренние помещения особняка. Президент подошел к Солексу.

-Будете жить здесь, сказал он, обращаясь, не столько к Солексу, сколько к Бобрикову. -Не прямо здесь, в этом доме. Поправился он, засмеявшись, глядя на выражение недоумения появившееся на лице Солекса. - А на территории резиденции. Вам Максим Максимович покажет. Прямым начальником вам, будет только он. Все остальное в процессе. Сейчас идите и устраивайтесь. Да, и никаких контактов за периметром резиденции. Это одно из главных условий для вас. Мне ранее доложили, что вы проинструктированы по всем вопросам, связанным с вашей дальнейшей деятельностью. И вы дали принципиальное согласие сотрудничать с нами. Это так? Спросил президент, посмотрев сначала на Солекса, потом на генерала.

-В общем и целом да. Промямлил генерал.

-Но сроки и вознаграждение неопределенны. Ввернул Солекс, вполне логичное, дополнение к словам Максима Максимовича.

-Да, Подтвердил генерал. Этот вопрос мы не решали.

-Да и не могли решить, это было не в вашей компетенции! Быстро сказал президент. Он несколько задумался, затем, пристально, глядя на Солекса, сказал. - Ну, со сроками понятно, пока я нахожусь у власти, вы должны быть со мной. Мой срок обозначен конституцией. Ну, а с вознаграждением? Вадим Вадимович на секунду задумался. - Решим, в обиде вы не останетесь. Улыбнулся он. - Все, идите устраиваться. Закончил он аудиенцию.

Глава 14

Солекса поселили в боковом флигеле Пушинской резиденции. Помещение было двухэтажное и довольно роскошное. До Солекса, это был гостевой домик, где останавливались все приглашенные к президенту люди, которым по тем или иным причинам, приходилось ночевать в гостях у главы государства. У Солекса теперь имелись почти все мыслимые и немыслимые земные удобства, положенные по статусу государственной пофигонской персоне высокого ранга. В доме было множество залов, спален, гостиных, комнат для прислуги, гардеробных и еще много интересных комнат, вплоть до сауны, тренажерного зала и большого бассейна в просторном подвале. Конечно, все эти шикарные для Солекса излишества в его доме меркли и просто серели в сравнение с той чрезмерной и вопиющей роскошью, которую он успел заметить во дворце занимаемой президентской четой. Но и то, что было здесь в его флигелечке, должно было произвести, и несомненно, производило неизгладимое впечатление, особенно на людей в прошлой жизни не избалованных и не видевших ранее, как живут сильные мира сего.

Солекс выбрал себе, на втором этаже особняка, угловые двухкомнатные апартаменты, с туалетом и ванной комнатой. С его согласия к вечеру в коттедж, в качестве прислуги, были переселены Лена и Юля. Солекс их скорому перемещению к нему был чрезвычайно рад. К этим девушкам, за время своего пребывания на предыдущей государственной даче он очень привык, почти сроднился с ними и без них чувствовал себя, ну если не совсем одиноким, то с большой долей душевного дискомфорта.

Девушки, только приехав, бросились к Солексу на шею, и со слезами на глазах благодарили его, за желание быть рядом с ними. Уверяли, что все, что требуется от них, они будут выполнять с еще большим рвением и усердием, чем это делали раньше. Сразу после приезда, в доказательство своих слов, начали приводить дом в соответствующий их понятиям, порядок. Солекса все в доме устраивало. Ему показалось большой глупостью, что вместо отдыха девочки принялись сжигать лишние калории, производя уборку в, сияющем стерильной чистотой, новом доме. Но, забота красивых женщин о своей персоне была приятна Солексу в принципе, и поэтому он с большим удовольствием наблюдал за их пустыми хлопотами, не мешая и не останавливая молодого веселого энтузиазма.

Солекс, пообедав первый раз в своем новом пристанище, изъявил желание посетить местную сауну, о чем он и сказал девушкам. Девушки просились идти вместе с ним, но Солекс, невольно думая о Надежде, отклонил их желания. Он знал, что это такое - пофигонская сауна, так как неоднократно посещал баню с генералом Бобриковым. Сейчас он пошел туда один. Ему хотелось побыть в одиночестве и привести свои, растрепанные мысли в порядок. Обещал Лене и Юли, что в следующий раз он непременно возьмет их с собой.

Все, шло для него, как нельзя лучше. Внедрение в высшую властную структуру Пофигонии прошло быстро и естественно. Почему так произошло? Что это было? Стечение обстоятельств? Или, что-то еще, что помогло найти столь простое и быстрое решение, на самом деле, для чрезвычайно сложной задачи? Уж очень подозрительно выглядит начало этого, по истине нереального до фантастики, почти волшебного процесса восхождения Солекса на властный Олимп. Очень странно, что президентский картеж врезался именно в его машину. Почему так произошло? Солекс только сейчас задумался о невозможности случайности такого рода. Машин, на трассе были многие тысячи, если не сказать многие десятки тысяч. Но врезался картеж именно в его автомобиль, а не в какой либо другой. Если все это не случайно, то значит, так тому и должно было быть по замыслу моих лунных товарищей. Значит, меня контролируют, может даже временами, дистанционно управляют моими действиями. Ничего не сказали мне, что них есть такие возможности. А кто я такой, что б меня посвящать во все планы высшего лунного командования? Я всего лишь винтик в сложном механизме экспансии на Землю, пускай даже, волею судьбы, призванный играть важную роль. Интересно только, как они все это сделали? Наверное, следили за нашим маршрутом. Ну, это понятно. Это просто. Но, кто мог знать, что мне и Суре придет в голову желание выехать на правительственную трассу? Совпадение по времени, по месту? Не может быть. Впрочем, наверное, я обо всем знать не могу. Может, когда ни будь, узнаю? Только когда? Но, какая б роль, не была мне отведена - здесь на Земле я всего лишь маленький винтик - боевая пешка... Простой пешкой Солекс быть не хотел. А кто не пешка? Он на секунду задумался. Пушин, что ли не пешка? Неужели? Разве только он один правит самовластно целой страной. А Бельцин, а семья, а куча обязательств перед другими, кто привел, помог, оказал услугу. Неужели, нет людей, которые не являются пешками, картами винтиками, шурупами,... в чьей либо шахматной, карточной или другой партии? Что б из тебя не сделали шуруп - надо быть очень самостоятельным и независимым человеком. Таким Пушин не является по сути своей. Вот, если бы он пришел во власть не за ручку Бельцина, а стал бы лидером в честной борьбе за президентский пост, вот тогда бы, он не был бы шурупом, и не нашлось бы для него никакого шуруповерта. Царь Борис? Солекс снова вспомнил эту пофигонскую политическую фигуру. Вот Бельцина винтиком, шурупом, гвоздем не назовешь! Бедьцин сам шуруповерт и гвоздодер - одно плохо крутил не туда и драл не то. Но личность сильная, даже масштабная. Он завоевал власть на глазах у всех в открытой борьбе. Неоднократно шел ва-банк. Везло, выигрывал, а мог бы и головой заплатить. Такой человек только за свой дух заслуживает уважения. Правда, за все остальное...

Солекс перегрелся в сауне и пошел охладить, распаренное, раскаленным воздухом, тело в душе. Он с замирание сердца, встал под холодные твердые водяные струи, сразу, пронзившие его кожу миллиардами острых игл. Взбодрившись, таким образом, почувствовал себя молодым и сильным, способным свернуть любые горы.

Какая ж все-таки приятная жена у президента, сменились его думы другим предметом. Солекс мысленно видел, как она, присев на диван, надевала на почти голые ноги туфли, ни чуть не стесняясь его. Чисто женские, мягкие, пленительные движения ее тела волновали и наполняли, расторможенное душем, тело Солекса задорной отвагой. Интересно, какие у нас с ней будут взаимоотношения, когда я окажусь в кресле президента. И куда девать Пушина? Места в своей жизни и жизни государства Солекс сегодняшнему президенту Пофигонии уже не находил. Ему его было даже немножко жалко. Человек, имевший в данный момент на земле все, о чем может только мечтать земной житель, должен был через какое-то, и вполне определенное время, всего этого лишиться. А Надежда хороша, опять, помимо его воли перескочили мысли Солекса на жену президента. Воображение представило ему картину, что вместо того, что б стоять тут одному, он бы стоял вместе с ней. Что б тогда было? Дальше, Солекс простирать свои мечтания не стал, слишком уж смутные и волнующие были его ползущие в будущее предположения.

Вечером, когда Солкс уже готовился ложиться спать, на тумбочки у его изголовья, внезапно зазвонил телефон.

- Это Пушин. Раздался в телефонной трубке голос президента Пофигонии. -Не волнуйтесь Алексей Владимирович и добрый вам вечер. Солекс, давно ожидавший, нечто подобное, все равно опешил от неожиданности - услышать голос первого человек страны, обращенного непосредственно к нему.

- Добрый вечер господин президент, слушаю вас. Солекс поборол первоначальное волнение и ответил спокойно.

- Зайдите ко мне, хочу с вами поговорить. Продолжил Вадим Вадимович. Простой голос, простые слова. А как еще должен был говорить человек, пусть и самый главный в стране?

- Прямо сейчас? Недоуменно, глядя на свою, уже разложенную кровать, спросил Солекс.

-Да прямо сейчас, если конечно сможете. - Да конечно! Скоро ответил Солекс.

-Войдете в дом и, не стесняясь, проходите сразу в зал, где мы с вами сегодня виделись, охрана предупреждена. Президент положил трубку. Занимательно, какая была бы у него реакция, если б я, сославшись на внезапную занятость, сказал, что прийти сейчас не могу, улыбнулся про себя Солекс и почесал голую коленку.

Солекс быстро оделся. Свежая белая рубашка, красный с синим отливом галстук, и синий костюм, который он надевал сегодня утром. Он мог одеть и любой другой костюм из десятка костюмов висевших в шкафу. Так же мог выбрать и любой другой галстук, и любую другую рубашку из множества галстуков и рубашек, находившихся в соседних отделах громадного, старинного вида шкафа. Кроме того, Солекс мог одеть и другую одежду по своему усмотрению, используя другие платяные шкафы своей новой комнаты. Все это богатство было доставлено в его комнату, как только он туда вселился. Перед уходом, Солекс надел первое, попавшее на глаза пальто. Искать свое, в котором пришел сюда, среди множества вещей, времени уже не было.

Вышел на улицу. Тепло. Температура около нуля, но не тает. Лужи во льду, везде лежит тонкий слой мягкого снега. На территории резиденции людей не видно. Только у входа в президентский особняк одиноко стоит охранник, одетый в военную форму без каких-либо знаков различия. Солекс быстро прошел мимо него, охранник отдал ему честь. Потом, повернувшись к Солексу всем корпусом, сверлил ему спину глазами все то время, пока Солекс шел по дорожке и пока не поднялся на крыльцо главного в резиденции особняка. Интересно за кого он меня принял? Подумал Солекс. Двери дома были не заперты и открылись перед Солексом сразу, как только он к ним приблизился. Прошел в парадную комнату. Открывший двери человек был одет в лакейскую ливрею. Он снял с Солекса пальто, заученным движение провел по его телу металлоискателем. Не услышав опасного писка, предложил следовать за ним. Второй раз, за сегодняшний день, Солекс, повинуясь лакею, прошел под золотым гербом Пофигонии. Невольно, как и утром, он бросил взгляд на головы золотого орла, по-хозяйски, разместившегося на государственном гербе великом в прошлом страны. Вечером все его головы выглядели уставшими и не столь злыми, как утром. Солексу даже захотелось приветливо потрепать двухголового уродца.

На этот раз, человек, одетый лакеем, повел его в правое крыло здания. Солекс отметил про себя, что Пушин, вероятно, ошибся, когда говорил, что приглашает Солекса в зал, где он был с утра. Помещение, куда его вели сейчас, располагалось напротив этого зала, и с ним связано не было. Миновали, пустую проходную комнату, и вошли в относительно небольшой зальчик. Именно зальчик, для комнаты размеры его были, все-таки очень большие, а для настоящего полноценного зала слишком малые.

- Прошу вас присаживайтесь! Указал лакей на, стоявший у большой стены зальчика, старинный кожаный диван. Солекс послушно вдавил себя в дорогую кожу. Служащий, с легким поклоном, удалился.

В помещение, несколько минутами спустя, вошел президент Пофигонии. На нем был темный костюм из мягкой материи, не строгого официального покроя. Солекс стоя приветствовал главу государства.

- Садитесь, легким движением руки Пушин указал на стул стоящий у небольшого овального стола. Потом вдруг извинился, -Я сказал, садитесь, но у нас в Пофигонии это слово имеет совсем другой смысл. Конечно, присаживайтесь! Исправился Пушин. -Давайте здесь поговорим и заодно поужинаем. Я сегодня поздно вернулся с работы, было много дел. Надежда Анатольевна уже спит, а я не люблю, есть в одиночестве. Солекс молча сел за стол вслед за президентом. Вадим Вадимович поднял со стола колокольчик, три раза звякнул в него. На его зов пришли две женщины среднего возраста, одетые как обычные официантки в дорогом ресторане. С собой они прикатили маленькие столики на колесиках. Один был сплошь заставлен многочисленными тарелками с едой. Другой столик сверкал множеством разнообразных бутылок. Приблизив сервировочные столики к основному столу, женщины молча удалилась.

- Не могу позволить себе иметь такую симпатичную прислугу, как у вас, засмеялся Вадим Вадимович. Солекс смущенно и виновато заулыбался в ответ.

- Вам и не надо господин президент, у вас и так есть жена красавица. - Это да! Согласился Пушин. -Вы, наверное, ужинали? Ну, это, даже ничего, если и ужинали. Не дождался он ответа от Солекса. -У меня, вы видите, совсем легкие блюда. Кивком головы президент указал на сервировочный стол. Солекс проследил за взглядом. Действительно еда скорее для вегетарианца, чем для обычного человека, подумал он.

- Если хотите, ешьте одни только салаты, это вам не помешает, потом хорошо уснуть. С улыбкой добавил президент и положил в свою тарелку порцию овощного салата. - Очень люблю разговаривать со свежими людьми, продолжил он на неманском языке. Крутишься, знаете ли, все время с одними и теми же людьми, тем более, от тебя полностью зависимыми, и начинаешь, в результате такого общения, плохо понимать, где тебе льстят, а где действительно говорят правду. Иногда, очень хочется поговорить с человеком, забывшим, хоть на время разговора, что я президент Пофигонии. Мне сказали, что вы совсем не помните, всего того, что было с вами до аварии? Неожиданно спросил он.

- Да. Поспешно ответил Солекс. - Кто я? Что я? Для меня все эти сведения покрыты непроницаемым мраком.

- Ну, хорошо, мы этой темы касаться не будем. Тем более, пригласил я вас не для того, что б что-то выяснять о вашем прошлом. Для этих целей у нас есть специальные службы. Засмеялся президент. - Не будем отбирать у них хлеб. Давайте выпьем по рюмочке коньяка. Пушин наполнил хрустальные бокалы коричневым, прозрачным и, судя по запаху, очень дорогим напитком. Выпили, не чокаясь и без тоста. Солекс закусил твердой колбасой, вероятно, поставленной на стол, только для него. Президент ел один салат.

- Скажу, что вам предстоит делать в ближайшее время. Это, собственно, будет ваша программа минимум. Солекс прекратил жевать, выражая своим видом, полную готовность со всем вниманием слушать президента. - Вы знаете, что через две недели начнется моя предвыборная компания. Солекс утвердительно кивнул. - Вот,... протянул президент. Мои специалисты по выборным технологиям напрямую связывают мое имя с будущим успехом Единого Пофига. Ну, вы поняли, что чем моя связь с Единым Пофигом, в глазах избирателей будет крепче, тем больше голосов получит эта партия на выборах.

- Это я понял, утвердительно кивнул Солекс.

- Так вот, продолжал президент. Вы, вместе с моими политтехнологами, будете путешествовать по стране. План поездок, уже детально проработан. Где, что и когда определено. В целях безопасности там, на местах, местные власти о наших планах, конечно, не будут знать, и вы будете появляться в их феодальных вотчинах, как гром среди ясного неба. Ничего для вас сложного. Короткое выступление, по заранее подготовленному тексту, беседа с местными жителями, ответы на их однотипные и стандартные вопросы и все. Главное в этом мероприятие это то, чтоб вас снимали только наши операторы. Потом, в эти материалы, общения президента Пофигонии со своим народом, мы добавим, какие то мои программные выступления. Смонтируем окончательный единый вариант и все - запись пойдет в эфир. От вас требуется, только набрать массовку. Сами понимаете, что если я буду заниматься этой черновой работой, то на нашу страну Пофигонию, времени просто не останется. Ну, что вы согласны? Не сколько вопросительно, а скорее утвердительно произнес последнюю фразу президент.

- Да, конечно, ведь я раньше на все согласился, ответил Солекс.

- Это очень хорошо, что мы с вами так быстро нашли общий язык. Пушин снова налил коньяку. За успех Единого Пофига, стукнул он своим фужером о бокал Солекcа.

- Да, конечно. Ответил ему Солекс не столь воодушевленно.

- Скажите, президент испытывающим взглядом посмотрел на Солекса, а вот вы Алексей Владимирович, человек образованный, вы придерживаетесь каких взглядов?

- Я, Солекс на секунду задумался.

- Я хотел сказать с кем вы? Уточнил президент. Нравится ли вам наша партия и в частности ее и моя политика. Путин улыбнулся. - Можете говорить, все, что думаете. Для этого я вас и позвал. Не бойтесь, даже если вы и придерживаетесь совершенно других взглядов. Вам за это ничего не будет. Вы не публичный политик. Вы, человек, не засветившийся на телеэкране, вам бояться нечего. Подумайте, кому нужны ваши мысли? Они ж никому не интересны, кроме меня конечно и двух, трех ваших друзей. Но, и то в частном порядке. Пушин, довольный собой и своей шуткой, весело рассмеялся.

- Если вы настаиваете, проговорил Солекс.

- Конечно, поговорим, как приятели, тем более мы с вами так похожи. Надо будет попросить наших медиков, пусть сравнят наши ДНК может мы с вами родственники, братья например. Добавил президент, вероятно, только, что возникшую у него мысль.

- Вы спрашивали о моих взглядах на вашу политику? Сказал Солекс, не отреагировав, на возможное братство с президентом. Он почувствовал в его словах издевательские нотки и его вдруг задела фраза президента о том, что мысли Солекса ни кому не интересны. - Вот вы знаете, Вадим Вадимович, все говорят, что основная ваша заслуга в том, что при вас обеспечена стабильность в стране. Неожиданно для себя выдал Солекс. Пушин с интересом взглянул на него. И Солекс, скрепя сердцем продолжил. - Некоторые политики, даже говорят, что не будь вас, и Пофигонии бы не было. Без вас, она расползлась бы, подобно предыдущей великой империи, на отдельные суверенные княжества.

- Вы, что ж в это не верите? Насмешливо спросил президент.

- Конечно, не верю, сказал Солекс спокойно. Чего ей расползаться то? Богатейшая страна. Революций и войн давно не было. Большаковский режим, который так не нравился всем, начал постепенно смягчаться. Посмотрите на 'шкалу': Иосиф, Никита, Леонид, Горби. Посмотрите! Снова повторил Солекс. Это ж так заметно, и, по-моему - вполне очевидно. Жесткая тоталитарная система в стране расшатывалась от года к году, власть все более и более ориентировалась на общечеловеческие ценности. И постепенно Пофигония, по мере становления и укрепления в стране демократических институтов, вползала бы на цивилизованный путь развития и без всяких потрясений. Китал, вот вам пример. Вот там партию цементирующую общество не разрушали, врагом народа не объявляли. И вот вам и итог - страна становится второй по экономики в мире.

- Может быть, вы и правы, сказал Пушин грустно. Но, какое отношение ваши слова имеет ко мне. Я Великую Империю не разваливал, в приватизации не участвовал, партию не разгонял. И заметьте, принял страну уже после всех этих событий. Принял, когда уже все в стране растащили и продолжали растаскивать, да и сейчас еще тащат, но уже друг у друга. Вы поймите, сказал Пушин! Как показалось Солексу очень искренне. Вся собственность в стране, еще не приобрела конечного и устойчивого хозяина, отсюда все наши проблемы, отсюда все источники нестабильности. Да, представьте себе! Сказал Пушин горячо. Сегодня я гарант стабильности в стране. Почему? Потому, что сегодня я устраиваю все силы, которые владеют всеми богатствами Пофигонии. Если меня не будет. Знаете ли вы, что тогда начнется?

- Расскажите, Солекс серьезно посмотрел на президента.

- Зря смеетесь! Ответил, тот. Я вам говорю вполне искренне. Сначала будут суды. Да суды не удивляйтесь. В суд будут обращаться те, кто не получил во время приватизации своего куска пирога, на который, как он считает, справедливо рассчитывал. Помните, как проводилась приватизация, законностью и справедливостью там ведь даже и не пахло. В суды будут обращаться с молчаливого согласия нового президента и нового правительства, если те будут считать себя обделенными в ранее проведенной несправедливой приватизации. Догадайтесь с трех раз, в чью пользу будут решения наших неподкупных судов. Правильно. Вот и я так думаю. В пользу реальной и на тот момент бедной власти. Пока общество не свыкнется с проведенной приватизацией - власть менять нельзя. Смена власти приведет к гражданской войне.

- Ну, это вы уж, наверное, перебрали. Замотал головой Солекс. Гражданская война это уж слишком.

- Почему ж слишком? Спросил Солекса президент.

- Гражданская война, это когда в процесс вовлекаются массы населения, вспомнил Солекс уроки из истории Пофигонии. А этим самым массам, наверное, все равно все ваши разборки на высшем уровне. Населению то, какая разница, кто владеет нефтью и всем остальным в стране Пушкин или там еще кто-либо. У него, населения никогда в Пофигонии ничего не было, оно уже привыкло так жить и ни на что не претендует, дайте ему только пенсию и зарплату. Потом, вы знаете, господин президент, мне очень трудно поверить, что вы не разделяли взглядов Бельцина и Рыжего.

- Какая разница, разделял ли я эти взгляды или не разделял, главное, что в том, что происходило тогда в стране, я не участвовал. А за мысли у нас уже давно не судят.

- Это да. В этом с вами нельзя не согласиться, признал Солекс справедливость слов президента. - Но, господин президент все ж из нашего с вами разговора я вынес на данный момент две вещи. Первая, что стабильность в стране проистекает из того, что сейчас у власти стоят люди, которые в момент приватизации откусили от бывшей государственной собственности самые большие куски. Отбери у них власть, отдай другим. И те другие, вместе с приобретенной властью начнут вырывать чужие куски, порождая тем самым нестабильность в стране. И второе, это второе логически вытекает из первого то, что для Пофигонии, в ее сегодняшнем варианте демократия противопоказана. Почему это так? То же вполне понятно. В процессе выборов, народ неискушенный в политике, может по своей наивности проголосовать не за тех, кто сегодня с большим пирогом, а значит опять - дели собственность, и помогай бедным, порождай напряженность. Отсюда вывод - сегодняшняя власть в Пофигонии наиболее соответствует стране и поэтому менять ее - преступление.

- Вы умный человек, все понимаете. Надеюсь, вы мне будете только помогать. Да, кстати, если все пройдет успешно, и мы выиграем выборы, и вы нам в этом поможете, можете рассчитывать на мою дружбу и трехкомнатную квартиру в Обираловке. Президент засмеялся и встал из-за стола. Солекс поднялся за ним. - Всего хорошего Алексей Владимрович, будем отдыхать, может завтра, продолжим наш разговор. Пушин позвонил в колокольчик, вошел лакей. Пушин пожал руку Солексу, коротко бросил: 'Проводите'. И, не дожидаясь ухода Солекса, скрылся за массивной внутренней дверью, расположенной в глубине зала. Солекс вернулся к себе, быстро разделся и лег в кровать. Много событий за день, чересчур много, подумал он засыпая.

В ожидании агитационных поездок по стране Солекс коротал время на территории президентской резиденции. Пушин, вероятно, все это время, был загружен государственной работой, и ему было не до Солекса. Так, что в течение нескольких дней, Солекс президента не видел, но успел вдоволь пообщаться с его женой. Надежда оказалось вполне контактной и легкой женщиной. Встретился Солекс с ней во второй раз в своей жизни, когда толкаемый, каким то шестым чувством, утром выбежал на пробежку. Было около семи часов, и Солекс уже два раза пробежал свой обычный маршрут, в надежде, что кто-нибудь из иноземных собратьев выйдет к нему на связь. Но эти ожидания его не оправдались, зато другие более скромные и низменные дали свои ростки. Когда он вдруг остановился и в который раз, за сегодняшнее утро, зло и с тоской посмотрел на небо, из дверей главного корпуса послышался лай собаки. И вместе с черным лохматым псом, стремительно выбежавшим на улицу, из дверей особняка показалась женская фигурка в красном спортивном костюме. Тоскливое настроение Солекса, вызванное длительным отрывом от своих веговских собратьев, мгновенно улетучилось. На смену ему пришло приподнятое состояние духа, которое посещало Солекса обычно, когда он видел очень приятную ему женщину. Вот и сейчас сердце Солекса, с новой порцией адреналина забилось по-особенному, и он повернулся в сторону, внезапно появившейся, Надежды. Остановился и глупо стоял как вкопанный в землю столб, часто дыша, не зная, что ему делать дальше, оставаться на месте или приблизиться к жене президента. Долго решать этот сакральный вопрос, ему было не суждено. Собака, оказавшись на улице, мгновенно исчезла из поля зрения, наблюдавшей за ней хозяйки и той ничего не оставалось, как самой приблизиться к двойнику ее мужа.

-Доброе утро произнесла Надежда, подойдя к Солексу. В спортивном костюме она смотрелась очень хорошо и понравилась Солексу, даже больше, чем ранее в платье. Гибкая, стройная, прекрасно сложенная фигура. Надежда широко зевнула, немного опухшим после сна лицом и в смущении закрылась рукой. Доброе утро - в ее устах вышло смешно. Оба улыбнулись, и непроизвольная улыбка разрядила некоторую напряженность случайной встречи. Улыбка сильно преобразило лицо Надежды, сделала его озорным и динамичным - очень живым.

- Доброе утро, ответил Солекс, почтительно наклонив голову.

-Вот, теперь, жди, пока пес вернется, одобрительно глядя на Солекса, сказала Надежда, продолжая улыбаться. Вы лихо меня тогда разыграли, произнесла она, чтоб, что-то сказать.

- Пришлось, действовал по принуждению. Проходил, так сказать, посвящение в двойники вашего мужа. Извините.

- Да ничего. Даже весело было. Ну, что ж поздравляю вас с приобретением новой работы. Жена президента, произнесла слова поздравления с некоторым сарказмом, явно контрастирующим с ее предыдущей доброжелательностью.

- Я не выбирал. Ответил ей, в том же тоне Солекс, уловив ее непонятное, для него недовольство.

- А я слышала, что вам уже, за будущие ваши заслуги, посулили квартиру. Стала нажимать Надежда.

- Да, Вадим Вадимович лично пообещал. Сознался Солекс и почувствовал волну раздражение на Надежду, поднимавшуюся у него, откуда-то из живота и заполняющее все тело. Какое ей до всего этого дело, этой напыщенной и надутой первой леди? Произнес он про себя.

- А вы? Вы, что против этого? Не нашелся Соолекс, что сказать.

- Да нет. Почувствовала раздражение Солекса Надежда. Все продаются. И вы, и я и большинство других. Весь вопрос только в цене.

- Простите, опешил, столь категоричному мнению Надежды, Солекс. А вы, что разве не допускаете, что можно, что-то делать по идейным, а не меркантильным соображениям, просто по велению сердца и души?

- Это вы о ком? Засмеялась Надежда Анатольевна. - О себе, что ли? Да нет, перестаньте. И для вас, все жизненные приоритеты те - же, что и для всех остальных. Деньги, деньги и еще, раз деньги, да и власть. И все, больше ничего нет. А все остальное слова, слова и слова. Сказала она спокойно. - Вот в этом и есть все ваши идеи сердца и души, как вы говорите.

- Да интересный у нас вами разговор получился. Сказал Солекс потухшим голосом. Бодрит и вселяет надежду в себя и в остальной мир.

- Да, не сердитесь и не обижайтесь! Неуклюже засмеялась Надежда. Чего вам обижаться? Это ж, правда и ничего с этой правдой не поделать. И это совсем не значит, что вы плохой. Солексу стало как-то неуютно и грустно. Сама пустая и у нее все вокруг пустые. С сожалением подумал он о президентской жене.

- Спасибо, хоть на этом. Он заерзал ногой и чуть повернулся корпусом от Надежды Анатольевной.

- Что уже собираетесь бежать от меня? Заметила она его потуги в увеличении защитного пространства вокруг себя. - Знаете, что приходите ко мне сегодня на завтрак. Вдруг сказала она неожиданно. Я думаю, с вами мне будет интересно пообщаться.

- Когда? Удивился Солекс ее приглашению.

- Ну, я думаю к десяти часам. Это будет нормально? Сказала она, на секунду замявшись.

- Это удобно? Спросил, как-то внутренне напрягшись Солекс.

- Перестаньте, сказала Надежда. Уж не думаете ли вы, что я собираюсь начать с вами роман?

- Да я не об этом стушевался Солекс. Как-то, нехорошо, кто я такой, что б завтракать с вами? Первое, что пришло на ум, произнес Солекс.

- Ах, если вы об этом. Ну, считайте это моей прихотью. Я могу позволить себе завтракать с кем угодно, в том числе и с вами. Все, жду вас к десяти часам. Подойдете к нашему дому, и вас сразу проводят. А я пойду,... Показала она рукой в направлении главного корпуса. - Зябко сегодня,... Свела Надежда вперед узкие женственные плечи. - А Найс,... Назвала она собаку по имени. - Пусть сам приходит. До встречи, Надежда махнула рукой и зашагала легкой, спортивной походкой по направлению к своему дому.

Солекс некоторое время, непроизвольно, помимо своей воли, смотрел ей вслед. Потом подумал о том, как его столь пристальное внимание к жене президента выглядит со стороны. С деланным безразличием отвернулся от удаляющейся желанной фигуры Надежды Анатольевны и быстрым шагом поспешил к себе в дом. Наблюдавший, всю эту мимолетную встречу, охранник, стоявший у главного особняка не выдержал и улыбнулся сам себе, не забыв прикрыть рот меховой варежкой.

Глава 15

Стоя под душем и смывая с себя пот, Солекс пребывал в несколько растревоженном нервном состоянии. Он волновался сейчас больше, чем тогда, когда собирался на встречу к президенту. Хорошо ли это будет для дела, если он подружится с женой президента? Задавал он себе главный вопрос. И сам отвечал на него. Наверное, хорошо, если держать процесс общения с Надеждой в рамках приличия, и не позволять, нарождающимся в его душе чувствам к ней, завладевать его разумом. Весь вопрос сможет ли он балансировать на краю пропасти и не упасть в саму пропасть?

Интересный и ни на кого не похожий человек, думал Солекс о Надежде. Не боится быть откровенной и разговаривает совсем не как пустышка. Счастья в ее глазах не заметно - грустные они. Надрыв какой-то, то же присутствует, говорит нервно. На меня сорвалась. А я для нее, в ее положении, должен быть пустое место, второй раз меня видит. Неудовлетворенность жизнью что ли? Он представил, что бы он чувствовал, если б находился на месте Надежды. Какая может быть удовлетворенность жизнью, если человек лишен самого главного личной свободы, ответил сам себе за нее Солекс. И никакими деньгами, нарядами это не компенсируешь. Находиться все время при власти, но этой самой власти не иметь. Пользоваться только ее материальной составляющей и платить за это столь большую цену, как личная свобода. Как такое положение высокопоставленного арестанта давит на человеческую психику, Солекс убедился на собственной шкуре. Положение Надежды показалось Солексу безрадостным. Он мысленно представил неудобства звездной жизни. Только здесь, на территории резиденции может ходить без охраны, а в других местах, с ней постоянно должен присутствовать, кто ни будь из службы безопасности.

Потом собственные рассуждения о безрадостной жизни первой леди стали вдруг Солексу смешны. Он улыбнулся, широко открыв рот. Миллионы людей живут в гораздо худших условиях и довольны своей жизнью, а эта прима, с жиру бесится и тоска в ее глазах от элементарного пресыщения земными благами. И тогда причина ее раздражительности кроется совсем в другом месте. Поругалась с мужем, переела вечером омаров, обкушалась красным вином или что-то в том же роде - и вот, на лице у женщины, в недавнем времени радостном, уже отпечаталась вековая печаль. Как любим мы мужчины возвышать понравившуюся нам женщину. У нее красивая груди и попа, смазливое личико, ну значит в ее мозгу плюс одна извилина по сравнению с другими, внешне не такими привлекательными женщинами. Солекс отбросил пустые фантазии о возвышенности Надежды и смыл пену со своего тела.

-Девочки одеваться, произнес Солекс, выходя из душевой. Когда он говорил эти слова на нем, кроме капель воды, пропущенных полотенцем, не было никакой другой одежды. Быть всегда на людях одетым, пусть даже твоя одежда составляет бессмысленный узкий лоскут тонкой материи? Этот земной принцип приличия Солекс перенимал у землян хуже всего. Поэтому женщины, приставленные властью обслуживать его персону, периодически могли любоваться своим патроном, расхаживающим по дому, в полном неглиже. Впрочем, они к этому давно привыкли и даже получали удовольствие от созерцания голого Солекса. На его призыв одеваться никто не ответил и Солекс, в поисках своей прислуги, прошел на кухню. Там находились обе, обслуживающие его девушки. Лена сидела за столом и вышивала, Юля стояла у кухонной плиты и собиралась готовить завтрака.

- Есть, не буду, произнес Солекс, погруженный в собственные мысли и поэтому опустивший утреннее приветствие. Хочу только одеться, сказал он, совершенно не думая о своем внешнем виде.

- Доброе утро, почти в один голос произнесли обе девушки. Солекс, смотревший на Лену, заметил как девушка, оценивающе оглядела его фигуру и чуть дольше, чем нужно, остановила свой взгляд в районе его поясницы.

- Утро доброе. Ответил Солекс на распев под Лениным взглядом и, вспомнив о архаичных привычках землян, быстро прикрыл рукой причинное место. Стыда он не испытывал, просто хотел быть вежливым.

- Что это вы ничего не хотите Алексей Владимирович? Поинтересовалась она, картинно вытянув блестящие губки трубочкой.

-Да, это не порядок! Поддержала подругу Юля и демонстративно бросила вышивку на стол и то же во все глаза уставилась на Солекса. Обе девушки улыбались, ели сдерживались, что бы не рассмеяться во весь голос, в их веселых глазах, непрерывно сверлящих тело Солекса, плясали маленькие, бешеные огоньки.

- Мы готовим, готовим, стараемся для вас, а вы, кроме того, что, не обращаете, на нашу красоту ваше драгоценное внимание, так еще и от еды нашей отказываетесь.

-Не хорошо вы Алексей Владимирович делаете. Вторила ей подруга. -Знаете, же, что за периметр нам ходить запретили. И заметь те, этот запрет на нашу свободу наложен по вашей милости. Уж очень вы засекреченная фигура.

- А мы, что монашки, что ли? Твердо посмотрела в лицо Солекса Лена. - Нам говорили, что вы настоящий мужчина и обеспечивать вас нужно будет по полной программе! Деланно обиженно добавила Юля. - Так жить, мы с вами не согласны, тем более, что наш долг честно отрабатывать государственные деньги. Лена, услышав окончание фразы подруги, ели сдержалась, что бы не подавиться со смеху.

- Ладно, девчонки потом, потом поговорим на эту тему. Вы ж знаете, как я к вам отношусь. Солекс от смущения закашлялся.

- Ну, что ж, я воспринимаю слова Алексея Владимировича как торжественное обещание пересмотреть его к нам отношение. Грозно заявила Лена.

- Да, да, да... Шутливо, испуганно согласился Солекс.

- И вернемся к этому вопросу сегодня вечером, потому, что сейчас ему не до нас. Добавила Лена. - Пойду, приготовлю ему одежду. Вам Алексей Владимирович трусики штанишками или плавочками? Спросила она, выходя из кухни и картинно, продемонстрировала Солексу свою безукоризненную попу.

- Конечно трусиками! Закричала, смеясь в голос, Юля. - В плавочках Алексей Владимирович не сможет разместить все свое хозяйство. Обе девчонки громко и от души рассмеялись. Солекс, решил про себя больше не ходить в голом виде на виду у своих девушек.

Ровно без четверти десять Солекс вышел из дому. Некоторое время он, собираясь с мыслями, стоял на улице, смотрел на небо и с удовольствием дышал декабрьским воздухом. Наконец, накопив достаточно решимости, неторопливо, направился к главному дому. Встретивший в прихожей лакей, повел Солекса в покои Надежды Анатольевной. Сначала они миновали главный зал, где Солекс вместе с Пушином и Бобриковым разыграли жену президента. Потом прошли в длинный коридор с множеством дверей. Комната, в которой должен был проходить обещанный Надеждой завтрак, располагалась в самом торце этого коридора.

Надежда Анатольевна ожидала визита Солекса. Когда он вошел в ее комнату, она встала с дивана, улыбнулась как старому знакомому и пригласила к столу. Весь недавний страх Солекса мгновенно улетучился. Надежда выглядела доброжелательной и вполне адекватной. Одета была в короткое бирюзовое платье с квадратным глубоким вырезом на груди. Короткие волосы были гармонично уложены в элегантную прическу и вполне сочетались с прекрасной формой ее не большой головы. Красивые золотистые глаза, показались Солексу несколько грустными, но в них светился ум и, что не мало важно, явно проглядывал неформальный интерес к Солексу.

- Ну, о чем мы с вами будем говорить? Произнесла она без всякого недавнего сарказма. Солекс про себя отметил перемену в ее настроении по сравнению с сегодняшним утром, но, все же помня, шпильки в свой адрес, ответил,

- Вам решать Надежда Анатольевна, я человек подневольный, вынужден, условиями моего последнего существования, выполнять приказ вышестоящего начальства. О чем скажите, о том и будем говорить.

- Обиделись. Сказала Надежда просто. Глаза ее стали еще больше и еще грустнее. Солекс то же грустно, копируя ее интонацию, но с небольшим прибавлением иронии произнес.

- Как я могу обижаться на людей давших мне шанс в жизни, приблизивших меня к самой вершине власти и позволившие мне помогать им решать государственные дела на благо Великой Пофигонии.

- Ой, как длинно и не интересно. Воскликнула Надежда виновато и примирительно, с интересом разглядывая Солекса. - Впрочем, не сердитесь, прошу извинения, если я ненароком обидела вас. Честно не хотела. А вообще вы должны были оценить искренность моих утренних слов. Не каждый встречный сегодня будет вот так просто говорить, то, что он думает.

- Да не каждый согласился Солекс, особенно если прекрасно понимает, чем его искренность может для него обернуться.

- Полно вам, хватит, меня вам не надо опасаться. Уже, нетерпеливо сказала Надежда. - Мне, почему-то кажется, что мы с вами найдем общий язык.

- А зачем вам находить общий язык с людьми, стоящими, гораздо ниже вас по социальной лестнице? Вдруг, неожиданно для себя выпалил Солекс.

- Интересный вопрос и прямо так в лоб. Улыбнулась Надежда. - Не понимаю, чего вы ершитесь?

- Да нет, я говорю серьезно! Продолжил словесную баталию Солекс. - Да и не ершусь я, поверьте, - я уже все забыл. А так, ну действительно, вы первая леди, зачем вам, находить с кем-то взаимопонимание, под кого-то подстраиваться? Когда гораздо проще, вести себя так, что б люди подстраивались под вас. А про себя подумал - молодец Солекс, нашел тему для разговора и зацепил Надю за живое.

- Это верно, несколько подумав, ответила Надежда. Можно было мне вести себя подобным образом, как вы говорите. Но, ведь я не президент страны и даже не премьер министр. Я обычный человек и мне моего разумения вполне хватает, что б не приписывать себе заслуг, которых у меня нет. А так, конечно, можно было возгордиться - муж то у меня действительно президент. И я могла поставить себя на пьедестал первой леди и строить взаимоотношения с людьми, согласно собственным воззрениям на себя и свое величие. Но, это было б не честно и не правильно.

Солекс, при этой фразе Надежды, вдруг сразу вспомнил о существовании Крыси. Жаль, что та не понимала, этой простой истины, так легко высказанной Надеждой. Думала ли Крыся, когда ни будь, о подобных вещах?

- Вы интересный человек и мне вы, правда, очень симпатичны! Вполне искренне сказал Солекс, глядя прямо в глаза, очень притягивающей его женщины. Надежда смутилась. Наступила некоторая пауза. Солекс хотел, что то сказать, но не находил слов и молчал, Хаотично думал, что б еще такое сказать и какую тему затронуть. Надежда то же молчала. Солекс заметил, что воцарившее в комнате безмолвие, ее сильно не тяготило .

-Да! Резко, как будто проснувшись, встрепенулась она. - Мы ведь собрались завтракать. Что предпочитаете на завтрак Алексей Владимирович? Вот меню, посмотрите, все это вы можете заказать, и сейчас все принесут. Солекс думал не долго, выбрал свиной бифштекс с картошкой фри и салат из свежей капусты.

- Что ж? Естественный выбор для мужчины, который не думает о своем здоровье. Улыбнулась Надежда. А я, пожалуй, возьму себя мясной салат с овощами и рыбное филе. Худеть сегодня не будем! Засмеялась она в голос, показав Солексу ямочки своих щек. - Да, кстати, от вина вы не откажитесь?

-Я? Солекс глупо улыбнулся. - Если вы считаете приличным пить вино по утрам?

- А, что нельзя, что ли? Заметно повеселела Надежда Анатольевна. За станком сегодня я не стою, да и вы, по-моему, то же Алексей Владимирович, не загружены тяжким трудом. У нас как говорят. С утра выпил - день свободен. Ну, что будем пить с утра? Уж очень хорошая компания.

- Давайте, но если напьемся, будете меня защищать перед Бобриковы.

-Да ладно вам! Сказала бесшабашно Надежда. Семь бед - один ответ. Предлагаю вам крымчанское вино. Предпочитаю именно его всяким там франкийским. Красное полусладкое, да?

- Мне все равно, честно сказал Солекс.

- Ну, тем более. Надежда по телефону, стоящему на столе сделала заказ.

- Вы патриотка. Сказал Солекс, пока ожидали заказ.

- С чего это вы так решили?

-Ну, как же, предпочитаете крымчанское вино, всякому там франкийскому винишку. Улыбнувшись, сказал Солекс.

- Да, если считать Крымчанск пофигонской землей. Засмеялась она промашке Солекса. - А так, не знаю я, кто я такая? Патриотка, не патриотка. Нет, скорее я космополитка. Я исповедаю общечеловеческие ценности. Сказала Надежда и посмотрела в ожидании ответа на Солекса.

- Значит, общечеловеческие ценности, вам более важны и близки, чем свои Пофигонские. сделал вывод из ее слов Солекс.

- Да, хоть это и у нас не приветствуется. Но я своих взглядов не скрываю. Знаете, за счет чужого счастья, свое счастье не построишь. И нельзя любить только себя и свой народ. Солекс не стал уточнять, что доподлинно хотела сказать Надежда, последней своей фразой.

- Президент у нас, конечно, совсем другого мнения? Спросил Солекс.

- Конечно, ведь он президент. Хотя нет, я предполагаю, что если б Пушин и не был президентом, космополитом, он бы точно не стал.

- Да, мне то же так кажется. Согласился с ней Солекс. Президент космополит? Смешно, не правда ли? Нет, президент у нас, любит все только наше, Пофигонское. Он не мыслит категориями мировой справедливости. Справедливым - мир должен быть только с нашей Пофигонией. А мы с остальным миром? Ну, это как нам будет выгодно. Так, что получается вы с Вадимом Вадимочем не соратники? Совершил словесное нападение на Пушина Солекс и со страхом подумал, что ответит ему сейчас Надежда. Но, Надежда заступаться за мужа не стала и ответила вполне спокойно и отстраненно. Как будто Солекс говорил не о конкретном президенте, муже Надежды, а вообще о любом президенте в принципе.

-Нет, конечно. Он государственный человек, вынужденный подчиняться, как вы только, что заметили высшим государственным интересам. А справедливость и мораль в таких делах, как правило, не учитываются. А я простая женщина и не обременена оковами принятия никаких государственных решений, поэтому мне легко быть ко всем справедливой и моральной. Солекс покраснел. Умная женщина, очень тонко она меня уязвила, подумал он. Надежда, глядя на Солекса, удовлетворенно улыбнулась.

- Вот принесли завтрак. Давайте открывайте! Кивнув на бутылку вина, произнесла она, все еще растянутыми улыбкой губами. - Не люблю, когда приносят открытую бутылку. Так, что потрудитесь.

- Ну, вам то опасаться нечего. Неужели вы думаете, что прислуга может, что-то с вином сделать? Спросил бесцветно, что б что-то сказать Солекс. Надежда ответила весело.

- Конечно, нет. Я своим девочкам доверяю. Это скорее привычка молодости. Советский общепит помните, оттуда недоверие, на уровне рефлексов. Солекс отрыл бутылку вина. 'Мускатель красного камня', - прочитал он.

- Да. Согласилась Надежда. - Считается самым лучшим в Крымчанске.

- Красивый цвет, похвалил вино Солекс. Надежда рассмеялась.

- По цвету, все вина почти одинаковые. Давайте тост, тоже мне, ценитель. Солекс поднял хрустальный бокал и посмотрел через его содержимое на свет.

- Все равно красиво, что б вы там не говорили, с улыбкой произнес он. А тост будет такой. За красивую женщину и за ее собственное и не зависящее ни от кого мнение. Ура. Закончил Солекс.

- Хорошо! Заулыбалась Надежда. Солекс впервые отметил, что улыбается она по-детски, открыто и непосредственно. Людей, способных, так открыто улыбаться, Солекс не встречал еще на Земле. Так, могла улыбаться только Сура. Вспомнив о ней, Солекс помрачнел.

- Что с вами? Обеспокоилась Надежда Анатольевна.

- Ничего особенного. Взял себя в руки Солекс. - Напомнило ваше лицо, мне кого-то из прошлого, сказал Солекс, а кого не вспомню. Соврал он.

- Наверное, не самые лучшие воспоминания. Мгновенно, смахнув улыбку со своего лица, предположила Надежда.

- Да нет, все хорошо. Грустно улыбнулся Солекс. - Ну, давайте, - пьем, что ли или будем держать?

- Да, да, конечно пьем. Сказала Надежда и выпила весь фужер. Солекс выпил свой.

- Хорошо. Надежда облизала свои губы. Блестящие, в еще оставшихся на них капельках вина, они были очень привлекательные для Солекса.

- Вадим Вадимович хочет сделать анализ ваших с ним ДНК. Очень удивляется вашей с ним схожести. Да и мне не понятно, как такое может быть, что вы с ним так похожи. Может вы родственники?

- Не знаю, ответил Солекс. Что совсем не различаемся?

- Внешне почти нет, а внутренне, вы мне кажетесь совсем другим.

- Вы, Надежда Анатольевна очень быстры на суждения, вы ж меня совсем не знаете.

- Это да. Согласилась Надежда. - Но вы знаете, Я очень мало с вами общалась, но мне, очень легко с вами, такое ощущение, что я с вами уже давно знакома.

- Что, нашли родственную душу? Весело засмеялся Солекс. Не чувствуете во мне ничего чужеродного.

- Вы правильно сказали. Глаза Надежды Анатольевной весело заблестели. - Очень правильно сказали, прямо в точку попали. - Не чувствую ничего в вас чужеродного. За это надо еще выпить, наливайте. Солекс снова налил красное вино в высокие хрустальные бокалы.

- Ну, теперь вы скажите тост. Без тоста пить нельзя.

- Хорошо, произнесла Надежда. За дружбу.

- Давайте за дружбу, поддержал ее Солекс. Выпили еще. Солекс почувствовал, что начал ощущать действие алкоголя. Исчезла былая скованность, появилась легкость и раскованность. Он уже не боялся смотреть Надежде прямо в глаза.

- Живешь, живешь, а истинно близких людей так мало. Грустно сказала Надежда.

- Это потому, что мы все разные. Вот знаете! Оживился, новой темой разговора Солекс. - Я всегда думал, что непонимание, возникающее среди людей, заключается в недоговоренности или недосказанности между ними. Раньше мне казалось, что стоит, что-то объяснить, рассказать и человек поймет и стена отчуждения, которая разделяла нас, рухнет, и сразу воцарит мир и согласие в отношениях.

- А сейчас вы думаете по-другому? С интересом в голосе, спросила Надежда.

- Да, именно так! Горячо сказал Солекс. Сейчас я думаю, что понимание между людьми возможно только тогда, когда они изначально были близкими. Ну, не в смысле, жили вместе, работали или пересекались, как-то там еще. А в смысле смотрели на этот мир одинаковыми глазами. При виде одних и тех же событий в их головы приходили похожие мысли. Только тогда они могут понимать друг друга, да и вообще получать от общения удовольствие. Ведь, что мы хотим, друг от друга, когда начинаем общаться?

- Разные вещи, засмеялась Надежда, лукаво посмотрев на Солекса. Солекс то же улыбнулся.

- Нет, правда! Я говорю серьезно. Произнес Солекс. В его словах проскользнуло смущение, вызванное, последней фразой Надежды. Почти поперхнувшись, он продолжал. - Хочется, что б тебя поняли. А еще лучше, разделили твои взгляды. А иначе, общение с другим человеком даст тебе только разочарование. Отсюда вывод. Резюмировал свое выступление Солекс. - Ищи для близкого общения своего человека и не пытайся приблизить далекого. Хорошее вино! Солекс разлил, его остаток из бутылки в фужеры.

- Значит, вы хотите сказать, Надежда подняла свой фужер, что имеет смысл общаться только с близкими тебе по духу людьми, что б потом не разочаровываться.

- Именно так. Солекс приблизил свой бокал, к бокалу Надежды. Послышался звон хрусталя. - Ну, давайте выпьем за это. Солекс засмеялся. - Вы извините, если я вас сильно загружаю. Но я разговариваю с вами и вот, что удивительно не боюсь быть не понятым. Поэтому и говорю.

- Говорите, говорите, говорите, Надежда чокнулась с Солексом еще два раза. Давайте лучше выпьем за дружбу. Я хочу с вами дружить. Шутливо по-детски произнесла она. - Алексей Владимирович, вы запишете меня в число ваших друзей, а?

- Не знаю, серьезно ответил Солекс. У меня нет друзей. Нет, они, конечно, были, когда-то, но сейчас нет. А вас я не знаю. Улыбнулся Солекс.

- Я хорошая, честное слово я хорошая и вполне разделяю все, что вы говорите.

- Ну, давайте попробуем! Солекс выпил свой бокал. - Скажите, а вы находите взаимопонимание с Вадимом Вадимовичем. Вдруг спросил Солекс.

- Почему вы спрашиваете?

- Мне интересно. Солекс поставил свой пустой бокал на стол и принялся крутить его пальцами, то в одну, сторону, то в другую. - Не часто можешь, вот так просто, общаться с 'сильными мира сего'. Поэтому, очень занимательно, чем люди, обличенные, такой властью, как у нашего президента отличаются от нас, простых смертных.

- А, в этом смысле. Сказала Надежда разочарованным голосом. - И вас завораживает высшая власть? Солекс ничего не ответил.

- Мне кажется, что власть выхолостила его, он был другим, совсем другим. Более живым, что ли, более отзывчивым. А сейчас он совсем сухой. Мне иногда кажется, что у него нет чувств. Нет, он улыбается, шутит, смеется и нежен со мной. Но, как-то все это не от души. Я перестала его чувствовать, вот, наверное, правильное определение. Да, перестала его чувствовать. Мы очень сильно отдалились друг от друга, с тех пор, как он занял этот пост. Власть поглощает все его время, и стала его единственным интересом. А я одна и никуда не лезу. И не хочу, не в чем участвовать. Я перестала смотреть информационные и всякие там аналитические каналы. Мне иногда кажется, что та ответственность, которая его давит, начинает придавливать и меня. Он залез на эту вершину и потащил меня с собой. А я не хочу, мне не надо всего этого. Я не хочу отвечать за всю страну. Вот вы мне скажите Пушин хороший президент? Вдруг резко и как-то надрывно спросила Надежда. В ее голосе Солекс уловил желание услышать, что-то хорошее о своем муже. Солекс отвел взгляд от ее устремленных в его лицо глаз.

- Мне трудно судить, ответил он уклончиво. Для того, что б дать ответ на этот вопрос нужно залезть в его шкуру и попробовать порулить страной вместо него. Вот, наверное, тогда можно что-то сказать определенное. Засмеялся Солекс.

- Вы правы, быстро согласилась Надежда. Его ведь очень сильно критикуют. Одно Рено-ТВ чего стоит.

- Вы, наверное, имеете в виду, передачи Солексимовой, уточнил Солекс.

- И ее в том числе. Стабилизационный фонд в Заокеании, счета чиновников за границей, страна почти ничего, кроме нефти и газа не производит, а за последние пятнадцать лет промышленных предприятий вообще не строила, а только разваливала имеющиеся, пенсионеры живут плохо, минимальная оплата труда ниже прожиточного уровня ну и тд. и тп... Да, видела я все это. Я не знаю, как к этому всему относиться. И кто во всем этом виноват? И виноват ли кто-либо? И не хочу я ни о чем таком думать. У Надежды на глазах обозначились слезы. - Все закончили серьезные разговоры. Она промочила глаза салфеткой. - Вы лучше скажите, вы умеете плавать? Вдруг спросила Надежда.

- Да, а что? Ответил Солекс.

- Это очень хорошо, после завтрака я всегда купаюсь в бассейне. Пойдемте, это совсем не далеко.

- Что прямо сейчас? Удивился Солекс.

- Ну, а когда? Стала вновь веселой Надежда. Они тут же встали и пошли по коридору в соседнее здание. Надежда сразу взяла Солекса под руку и шла, почти повиснув на него. Солекс чувствовал, что нравится этой женщине. И теплая волна блаженства, уже давно поднявшаяся в его душе полностью овладела им.
Глава 16

- Привет Алексей! Приветствовал Бобриков Солекса. Вот и первое для нас с тобой задание.

- Это, какое? Встрепенулся Солекс.

- Ответственное, и чрезвычайно важное в масштабах страны, да и всего мирового сообщества. Нам с тобой предстоит посетить ударную подводную лодку северного флота. На севере, близ Дальнеморска предполагаются военно-морские учения. Необходимо присутствие самого президента Пофигонии. Сам понимаешь, подводный флот - это тебе не игрушками в песочнице играть. Флот это наша стратегическая мощь и потому главная военная гордость Пофигонии. На наших подводных лодках сосредоточены самые большие ядерные силы страны. Вот теперь представь президента на их фоне. Это будет очень сильный предвыборный ход. Опять же у нас появилась новая ракета. И не самый плохой вариант, с помощью удачного пуска продемонстрировать кое-кому за океаном, возросшую за годы Пушинского правления, нашу военную составляющую.

- Она сильно возросла?

-Что? Не понял энергичный и взволнованный Максим Максимович.

- Ну, это самая военная составляющая? Не мигая, смотрел Солекс в глаза генералу.

Тот отмахнулся от него, как от назойливой летней мухи. - Послушай Алексей! Сейчас не до глупых выяснений о сущности вещей. У нас вполне реальная задача, от выполнения которой, зависит все наше с тобой благополучие. Поэтому будь любезен и избавь меня от глупых и не своевременных вопросов.

- Когда поездка?

- Сегодня.

- Мы с вами вылетаем президентским бортом?

- Перестань, а! Я просил тебя - не до шуток мне сейчас. Но Солекс и не думал шутить - если лететь вместо президента, то вполне логично, что президентским самолетом. Но генерал быстро опроверг его. - Нет, президентским бортом летит, и то - может быть, только настоящий президент. А тебе, мой друг, вместе с Мадалеевым, мной и нашим оператором придется довольствоваться 'Белым аистом'.

- Что это такое 'Белый аист'? Солекс невольно вспомнил одноименную тюрьму в Пофигонии.

- 'Белый аист' это ударный стратегический ракетоносец ВВС Пофигонии, объяснил генерал. Пара таких самолетов приземлилась вчера на аэродроме близ Обираловки. Ты сядешь в один из них. Предварительно скажешь подготовленную для тебя речь. И 'Белый аист', с тобой и нашими с Мандалеевым, менее значимыми, персонами на борту, возьмет курс на северный океан. Там ты, под руководством опытного пилота, произведешь учебный пуск крылатых ракет и поразишь указанные тебе островные цели и все, полет на этом закончен.

Как я попаду по целям? Спросил, вдруг напрягшись Солекс.

Нажмешь кнопку пуска и попадешь. Генерал сделал страшное лицо. - Я просил тебя Алексей, не валять сейчас дурака. Лучше слушай дальше и запоминай. Мы приземляемся на военно-морской базе в Дальнеморске. Ты опять произносишь речь. Славишь наше Пофигонское оружие и рассказываешь об удачном пуске крылатых ракет. Да, немного уделяешь, в своей речи, международной обстановки вокруг Пофигонии. После этого тебя опять переодевают, но уже в военно-морскую форму и спустя пару часов ты уже на подводной лодке. Предполагается, как я уже сказал, пуск новой стратегической ракеты из подводного положения.

- Что мне предстоит спускаться под воду на вашей консервной банке?

- Во - первых, не на вашей консервной банке, а на нашем стратегическом подводном крейсере. Во - вторых, не только тебе, но и мне, вместе с тобой предстоит то же на нем спуститься под воду. Страшно, я согласен! Что делать? Мне тоже этот цирк не в радость? Засмеялся во весь голос генерал. Но мы, разделим предстоящую опасность вместе и поровну. Да ты не бойся подводной лодки. Всего-то, там пару, тройку часов проведем под водой. Программа расписана вплоть до минуты. Никто тебя под водой не задержит. Смотри, спустимся под воду, походим перед камерами у перископа, пообщаемся с командой крейсера, попьем там чайку в кают-компании. И все - считай, прошли посвящение в подводники. А командир подводной лодки, в это время, произведет из подводного положение пуск новой баллистической ракеты 'Глыба', Ракета хорошая перспективная, но что-то там, у нас с ней, пока не очень получается. Или совсем не летит, или летит как-то не правильно. Но, не бойся, ракета будет с учебной боеголовкой. Добавил генерал, глядя на кислое выражение лица Солекса. Да, вот еще, что - еще предполагается пуск новой подводной ракеты 'Мрамор'. Изделие уникальное, аналогов в мире не имеет, скорость подводного хода, как у самолета. Пуск будет демонстрационный, с коммерческой перспективой. Готовим изделие на продажу! Весело усмехнулся Максим Максимович. Не бойся, боеголовки то же не будет. Конечно, после всего, всплытие. Опять пресс-конференция с журналистами, и домой в Обираловку.

Солекса в срочном порядке побрили, одели и погрузили в черный микроавтобус. С ним так же поехали Бобриков и Мандалеев. Машина, выехав с территории резиденции, направилась к аэродрому. Мандалеев достал из своего светло-коричнево кожаного портфеля приготовленный для Солек текст речи. И они все вместе, стали ее разучивать. Благодаря хорошей памяти, после двух прочтений текста Мандалеевым, предполагаемая речь перекочевала в голову Солекса.

-Ты молодец! Сказал, видя способности Солекса к запоминанию, Бобриков. - Мог бы, вполне, быть настоящим президентом. Ведь, в этом деле, что главное? Главное в этом деле информированность. Загрузился материалом, который тебе преподносят, и даже разжевывают помощники, и грамотно донес ее до народа и средств массовой информации. И всегда будешь на коне и с умным и уверенным видом. Теперь, давай ты, готовь его по имиджу. Обратился Бобриков к главному имиджмейкеру Мандалееву,

-Уверенность и еще раз уверенность, во взгляде, в фигуре, в произношении текста - это главное, что от вас требуется уважаемый президент Пофигонии, начал Мандалеев. Вы должны продемонстрировать сегодня всему вашему народу мощь наших вооруженных сил и то, что эта мощь создана и укрепляется в основном благодаря вашим титаническим усилиям и полностью вам подконтрольна...

Приехали на аэродром. То, что это действительно аэродром, Солекс определил по шуму самолетных двигателей. Шторки в микроавтобусе, как и во всех предыдущих поездках Солекса были предусмотрительно закрыты. Когда въезжали непосредственно на взлетную полосу, Бобриков милостиво их раздвинул и Солекс смог видеть взлетное поле, на котором стояли в ряд стратегические ракетоносцы Пофигонии, и их было гораздо больше, чем два, но и меньше, чем двадцать. Самолеты были красивые. Гармоничные серебристые тела многотонных гигантов действительно были похожи на белых аистов, прекрасных птиц бескрайних просторов Пофигонии. Микроавтобус подъехал к одному из серебряных красавцев, стоявшему в середине ряда. Вероятно, это был тот самолет в кабину которого, Солекс , как президент Великой Пофигонии и должен был вскарабкаться под взглядом многочисленный телевизионных камер государственного канала. Рядом с самолетом, на взлетной полосе, находись два автобуса. Один с телевизионщиками, другой с летчиками и техниками. Оба автобуса на фоне стратегического ракетоносца выглядели игрушечными моделями.

- Никаких разговоров с персоналом. Впрочем, они все предупреждены. Действуешь строго по сценарию. Прошептал на ухо Солексу Бобриков. - Сейчас вас господин президент оденут в летный костюм, вон в том автобусе, Сказал он громко, отстраняясь от уха Солекса. Потом снова приблизился и опять шепотом. - У самолета примете доклад экипажа. На фоне 'Белого аиста' и его экипажа скажете программную речь, которую вы только что заучили и потом красиво взберетесь в самолет. Там вас усадят в кресло второго пилота, Телевизионщики вас снимут сквозь стекло фонаря с внешней стороны и на этом здесь в Обираловке все. С вами полетим мы с Мандалеевым и наш оператор.

- А экипаж самолета?

- Соответственно то же! Засмеялся Бобриков. Понимаю, что страшно, особенно нам с Мандалеевым, но что делать.

Солекс прошел вместе с генералом в автобус, где он должен был облачиться в форму пилота Пофигонии. Техник, пожилой офицер с почтением приветствовал его. В автобусе Солекса быстро переодели. Сначала на него надели повседневную камуфляжную летную форму. А потом, поверх нее, натянули высотный противоперегрузочный костюм. Оглядев себя в большое, во весь рост зеркало, Солекс попытался придать своей, облаченной в несвойственное ей одеяние фигуре, уверенный вид. Но, сколько он не пыжился: сгибая и разгибая руки, отставляя и прижимая ноги, надувая щеки и выпячивая колесом грудь, на его взгляд, он, как президент великой страны, был нелеп в этом, облегающем тело костюме из трубок и шнуров. Другого мнения были телевизионщики и имиджмейкеры. Они пришли в восторг от новой президентской обновы.

- Очень вам хорошо, Вадим Вадимович! Говорил главный телевизионщик с государственного канала. - Телевизионная картинка будет просто замечательная. Сильная, поднимающаяся с колен страна - сильный не боящийся ничего и никого президент, пилотирующий современный ракетоносец. Вот то, что надо народу видеть с голубого экрана.

Перед выходом к самолету лицо Солекса долго пудрили и подкрашивали. Наконец он освободился от визажистов и взглянул на себя в зеркало. Мужественнее и суровее он еще в своей жизни не выглядел. Довольный своим новым лицом, Солекс взяв в руки большой шлемофон со стеклянным забралом, и вышел к самолету. Замерзший, в ожидании его экипаж приветствовал своего президента. Солекс поздоровался с каждым пилотом за руку. Руки членов экипажа были холодные, влажные и мелко дрожали.

- Ну, что командир,... будьте любезны еще раз, доложите мне программу полета стратегических бомбардировщиков. Сказал Солекс бодрым голосом, заранее приготовленную фразу. Командир, крепкий полковник средних лет, быстро и деловито изложил предполагаемые действия самолетов.

- Значит, боекомплектом загружаемся полностью. Уточнил Солекс сурово, сверкнув глазами на камеру.

- Так точно господин президент, подходим на сверхзвуке к точке предполагаемого сброса и производим пуск сразу всех, положенных по штату крылатых ракет.

- Уточните полковник, что вы подразумеваете под 'положенные по штату крылатые ракеты'?

- Это двенадцать крылатых ракет, оснащенных ядерными боеголовками, каждая из которых способна сравнять с землей средний город.

- Это хорошо. Улыбнулся Солекс. - Означает ли это полковник, что наши вооруженные силы способны защитить Пофигонию от любого потенциального противника?

- Так точно господин президент! Бодро ответил полковник. - Мы готовы выполнить приказ верховного главнокомандующего по защите нашего отечества от любого агрессора.

- А сил и средств у нас для этого достаточно? Как вы считаете полковник? Летчик улыбнулся. Оператор, снимающий аэродромную сцену, постепенно сместил камеру с лица летчика на стройные ряды белоснежных ракетоносцев, слева и справа, окружающие самолет президента, потом снова перенацелил камеру на лицо летчика. Улыбка с лица его постепенно сползла, лицо приняло суровое выражение профессионального воина.

- Благодаря вам Вадим Вадимович наш воздушный ракетоносный флот сохранен в это трудное для Пофигонии время и способен дать отпор любому врагу.

- И мало ему не покажется. Солекс по отечески улыбнулся и произнес сакральную, заранее, выверенную имиджмейкерами фразу.

- Подвесим любого агрессора за то, что ему уже потом не понадобится. Все рассмеялись удачной и уместной шутке президента, потом загрузились в ракетоносец. Солекс уселся в кресло второго пилота. Подъемный кран телевизионщиков приблизил свой хобот к остеклению кабины перед лицом Солекса. И Солекс еще несколько минут позировал, пока главный оператор по картинке, удовлетворительно не цокнул языком и не показал президенту двумя пальцами, свернутыми в бублик, что, мол, все хорошо и предполагаемый материал отснят качественно и полностью.

Наконец самолеты взлетели и, развернувшись над аэродромом, пошли в сторону севера. Они быстро набрал предполагаемую высоту, поднявшись высоко над облачным фронтом, и потом перешли в горизонтальный полет. Летели долго и нудно. Пилот периодически скрашивал монотонность полета, рассказом о технике пилотирования самолета. Солекс и все остальные слушали, изредка вставляя незначительные реплики. Солекс отметил про себя, что, не смотря на грозный вид ракетоносцев, боевая техника старая и вероятно изношенная. Солексу очень хотелось поговорить с пилотом более откровенно и просто. Задать вопрос, например, сколько еще прослужит этот воздушный гигант, и какая модель стратегического бомбардировщика придет ему на смену? Услышать от него честный ответ. И задать другие, действительно важные вопросы. В каком состоянии находятся ВВС Пофигонии на данный момент времени? И если сравнить их фактическое состояние с состоянием ВВС других, конкурирующих с нами стран? В каких условиях живет семья летчика? Хватает ли ему денежного довольствия? Какие жизненные перспективы у его детей. Каков сегодняшний моральный дух вооруженных сил Пофигонии? Но, по понятным причинам интерес Солекса удовлетворен не был.

Через некоторое время полета ракетоносцы вошли в зону пуска. Летчик показал Солексу какую кнопку на панели приборной доски надо нажать. И Солекс под объективами нескольких фотокамер произвел историческое деяние. Он надавил указательным пальцем на красную кнопку. Самолет, как будто остановился в воздухе, это одновременно сработали двигатели многочисленных крылатых ракет, доселе скрывавшихся в фюзеляже ракетоносца. Раскаленные реактивные струи мощно выбросили множество длинных сигарообразных тел из самолетного чрева, и ракеты огненными змеями ушли вперед самолета, в сторону невидимого и расположенного, за многие километры от зоны пуска, полигона. Без происшествия не обошлось. Двигатель одной из ракет, проигнорировав команду центрального пульта самолета, не запустился. Крылатая ракета не вышла из пусковой установки и осталась страшным грузом в фюзеляже Белого аиста. Зловеще запел сигнальный зуммер, аварийная лампочка противно замигала на лобовой панели - приборы сообщали экипажу о грозящей ему смертельной опасности. Испуганный летчик принялся сам лихорадочно нажимать на кнопку пуск, но результат его действий был нулевой - ракета не слушалась. Солекс было подумал, что он как-то неправильно приложил свой палец к злополучной кнопке. Он виновато смотрел на конвульсивные действия летчика - но тому было не до президента Великой Пофигонии. Ракетный двигатель не запустился ни через пять минут, ни через двадцать. Сбросить ракету в аварийном режиме то же не удалось, хотя экипаж предпринял все возможные и невозможные действия. Ракета, как приклеенная, продолжала сопровождать самолет в Дальнеморск. Летчик бледнел и краснел. Он кратко, но очень выразительно поведал президенту, что пока ракета на борту, то возможность самостоятельного запуска ее двигателя будет сохраняться до места посадки. Атмосфера всеобщего ликования, бывшая на борту ракетоносца в момент исторического нажатия Солексом красной кнопки, сменилась на страх и почти панику. Мандалеев даже было начал угрожать экипажу смертельными кознями по прибытии в Дальнеморск. Но Солекс грозным президентским окриком прервал низкие происки потомка великого химика. Солекс призвал всех не паниковать и сохранять твердость и хладнокровие, он почему-то был уверен, что если ракетный двигатель не запустился сразу, то он не запустится вообще. И пилот, глядя на спокойное поведение президента, сам обрел уверенность и благополучно довел самолет с аварийной ракетой на борту до Дальнеморска.

На местном аэродроме президента встречали, кроме команды телевизионщиков, специально отобранные многочисленные местные жители. Они большой толпой стояли на самой взлетной полосе. Кроме них, присутствовали в изобилии пожарные и медицинские машины. Солекс картинно вылез из самолета на приставленную лестницу. Приветливо помахал толпе. Каждый его шаг снимался на многочисленные камеры. Как договаривались с Мандалеевым, произнес речь.

Доложил народу о произведенных пусках крылатых ракет и стопроцентном поражении удаленных целей. Под восторженные крики толпы скромно сказал, что сам управлял самолетом и в восторге от его тактико-технических характеристик и боевой мощи. Обмолвился о самоличном запуске ракет, показал народу палец, которым нажимал на главную кнопку. Сказал, что, когда он управлял крылатой машиной и командовал стартом грозных ракет, руки его не задрожали ни на секунду. О неполадках возникших на борту ракетоносца распространяться не стал - настоящий Пушин тоже бы проигнорировал этот факт. Потом плавно прошелся по международным делам Пофигонии.

Напомнил Чубатории о новом, для них подарке в новом году - повышении цены на природный пофигонский газ. Остановился на этой теме более подробно. Сказал, что будет неправильно игнорировать, в угоду одной стране, пусть и транзитной, мировые цены на этот жизненно важный продукт. Жестко продекларировал для ближнего соседа новую, удвоенную, по сравнению с предыдущей ценой, цену на энергоносители. И не забыл напомнить о его долге за уходящий год. Предостерег Чубаторию от несанкционированного отбора газа на своей территории. Хлестко назвал несанкционированный отбор транзитного газа прямым воровством. В конце закрыл тему о Чубатории словами: 'Если новый контракт на новый год Чубатории с Пофигонией подписан с новыми тарифами не будет, а суммарный долг за, уже поставленный, газ Чубатория до первого января Пофигонии не выплатит, Пофигония прерывает поставки энергоносителя в Чубаторию.' Собравшийся народ воспринимал речь Солкса на ура. По лицам главных имиджмейкеров Бобрикова и Мандалеева, Солекс видел, что говорит он, то, что ими ему было предписано, и говорил выше всяких похвал, хорошо. Самое главное и удивительное, для Солекса, он ясно видел, что с его безумными словами полностью согласен народ Пофигонии.

С Чубаторией закончил, осталось только разъяснить народу и СМИ политику президента в отношении ненавистной всем Зулусии. Эта южная соседка Пофигонии нагло снюхалась с Заокеаниеей и полностью переориентировалась на западные стандарты, перестала совсем уважать Пофигонию.

- Несколько слов о Зулусии. Начал Солекс после секундного перерыва. - Наши Пофигонские миротворцы стоят в Южной Басетии и Батхазии. Меня часто спрашивают. Что они там, на территории Зулусии, делают? Скажу со всей определенностью. Наши доблестные миротворцы защищают интересы пофигонских граждан, волею судьбы проживающих на этих территориях. Что эти граждане наши пофигонцы, у нас с вами, нет никакого сомнения. В пользу этого неоспоримого факта молчаливо и железно говорят их пофигонские паспорта. Поэтому, мы не уйдем с этих земель. Мы, всей нашей пофигонской мощью, будем наших граждан защищать, чего бы нам это не стоило. И будем это делать до тех пор, пока сохраняется угроза их геноцида со стороны безумного руководства Зулусии. Мы уважаем зулусский народ, его вековые традиции и культуру. Зулусцы это братский для пофигонцев народ. Но президет Зулусии стал марионеткой в руках Заокеании. Заокеания, как вы все убедились, нагло и беспринципно вторгается в сферу интересов Пофигонии. Мы этого не допустим. Мы Пофигония великая страна и мы за многополярный мир. И не позволим, кому бы то ни было, вторгаться на территорию, где пасется пофигонский Медведь.

Сказав речь, Солекс спустился с лестницы на землю и прямиком попал в толпу местных жителей, охранников и репортеров. Бояться ему было не чего, вся публика была проверена и перепроверена на благонадежность к президенту. Поэтому можно смело было отдаться народной любви. Солксу жали руки, пытались обниматься, Кто-то кричал, что мы с вами Вадим Вадимович. Некто даже начал скандировать - сильный президент - сильная Пофигония. Его поддержали и уже не менее десятка голосов громогласно и исступленно повторяли - сильный президент - сильная Пофигония. Потом были еще лозунги. - Долой однополярный мир, Былое величие - великой стране...

Настроение народа полностью совпадало с написанными и озвученными речами Солекса. Он с недоумением принимал поздравления и объятия своих соплеменников и стыдился своих только, что произнесенных слов и не понимал, почему столь большое количество людей не могут здраво и трезво мыслить и самостоятельно оценивать окружающий их мир. Почему для хорошего самочувствия народу Пофигонии обязательно нужен внешний враг? Неужели только внешний враг сплачивает народ и заставляет его любить и уважать себя и собственную власть.

Через некоторое время братания Солекса с народными представителями, цепкие руки охранников вырвали Солекса из ласковых пролетарских объятий, и погрузил 'популярного президента' в микроавтобус.

- Молодец! В целом очень хорошо! Поздравил Солеса с первыми дебютными выступлениями Максим Максимович.

- Вот видишь! Мандалеев обратился он к красному как рак, главному имиджмейкеру проекта. - Можем, можем и еще раз можем.

- Да, он даже был более убедителен, чем сам Вадим Вадимович. Отозвался Мандалеев слабым голосом, он плохо перенес полет, его трясло и тошнило.

- Эко ты хватил! Сочувственно глядя на Мандалеева, произнес генерал. - Впрочем, действительно, родная мама не догадается, что сейчас выступал не президент Пофигонии. Интонации, движения рук, повороты головы, ну все подметил и воплотил в жизнь. Действительно талантливый шельмец.

- Погодите так радоваться, сквозь очередной приступ тошноты, смог сказать Мандалеев. Вот, если сегодня увидим отснятый материал в новостях, то тогда... Главное, что б хозяину понравилось. Но я с вами полностью согласен в главном, дух Пушина сохранен и даже преумножен. - Далее, что у нас?

- Далее у нас подводная лодка! Засмеялся генерал. Вот Алексей Владимирович надевай. Указал он на комплект военно-морской формы. А обедать когда будем? Спросил Солекс, в желудке, которого уже бурчало от голода.

- Там в кают-компании и пообедаем. Значит так, по утвержденному сценарию, мы сейчас вертолетом доставляемся вас на флагманский корабль. Генерал показал пальцем вверх. Солекс вопросительно посмотрел на Максима Максимовича. - Флагман у нас, это большой ракетный крейсер 'Боря великий', названный так, в честь первого президента Пофигонии. Разъяснил генерал. - Как пребудем туда, наша субмарина будет еще под водой. Картинка должна быть такая. Вы, в морской форме, перегнувшись через борт самого мощного нашего тяжелого атомного крейсера, наблюдаете за подводным пуском новой ракеты 'Глыба'. Тут, я думаю, говорить вам, как президенту, ничего не надо. Стартующая из подводы 'Глыба', сама скажет за себя и за вас нашим потенциальным врагам и некоторым, так называемым, нашим друзьям. Главное, это вы, в морской форме и стартующая за вами 'Глыба'. Больше стали в глазах и уверенности в лице...

- Максим Максимович, а как же с этим? Мандалеев протянул генералу листок бумаги, только, что вынутой из портфеля. Генерал пробежал глазами по страничке текста.

- Ну, да, несколько слов, все же вам придется Алексей Владимирович сказать. Вот читайте, протянул он, бумагу Солексу.

- Уже читал, произнес Солекс, мельком взглянув на предложенный документ. Он. уже переоделся и сидел, в ожидании прибытия машины к вертолету.

-Тогда нет вопросов. Одобрительно кивнул генерал и отдал бумагу Мандалееву.

Микроавтобус прибыл на вертолетную площадку. Все вышли из микроавтобуса. В лицо Солекса неприятно пахнуло холодным влажным морским воздухом. Хорошая меховая куртка и каракулевая шапка были, как нельзя, кстати, таким погодным условиям. Солекс поднял дорогой воротник и приготовился к новому летному испытанию.

На площадке перед машиной, стоял морской вертолет. Что он морской, можно было заключить по двум большим плавникам на хвосте машины и отсутствие там заднего пропеллера, еще борта вертолета был разукрашен военно-морской символикой Пофигонии.

- Закройте низ лица шарфом. Шепотом произнес генерал, обращаясь к Солексу. - Летчик не должен вас узнать.

- Хорошо! Солекс, намотал шерстяной шарф на подбородок, и еще больше закутался в барсучий воротник. Куртку заберу себе, подумал он отвлеченно, ощупывая пальцами, хорошо выделанную кожу, в карманах морской куртки; и собачьи унты то же топнул он ногой. Вся приехавшая компания погрузилась в холодное чрево вертолета. Сразу, после этого, летчик запустил двигатель, и два больших вертолетных винта, расположенных один под другим, принялись раскручиваться все с большей и большей скоростью. Верхние и нижние винты вращали свои лопасти в разные стороны. Солекс понял, что таким образом обеспечивается курсовая устойчивость машины в полете в отсутствии заднего винта. Когда вибрация от работающего двигателя возросла до неприятного уровня, машина, оторвавшись от земли, поднялась в воздух и, развернувшись на месте, полетела в сторону моря. В сравнении с ракетоносцем, вертолет оказался маленьким воздушным сараем, готовым развалиться от вибрации прямо в воздухе. Но как видно, тряска, это было естественное полетное состояние земного вертолета. И, наверное, поэтому, никто из присутствующих на его борту людей не выказывал своим внешним видом явного беспокойства за свою жизнь. Поэтому Солекс, глядя на своих соседей, то же перестал волноваться техническим состоянием боевой воздушной машины и принялся рассматривать картину за бортом судна. Скалистый и голый берег скоро остался позади, а впереди по курсу раскинулось бескрайнее водное пространство.

Все публичные негативные высказывания Пушина, в которые сам нисколько не верю, я взял на себя - думал Солекс, глядя в окно вертолета. Единственное, что меня в этом неприглядном деле оправдывает, это то, что если я всего, что мне предписано, не скажу, это все равно донесет до народа сам Пушин. Я в его руках всего лишь рупор. А рупор, что с него взять? Какой спрос с рупора? Сломался один глашатай Пушинской правды, найдут другого. Солексу стало легче от, показавшихся ему, действительно конструктивных рассуждений. Буду говорить народу Пофигонии все, что прикажет хозяин, как не противно мне будет при этом самому, решил окончательно для себя Солекс. А так, конечно предстоящая речь Солекса на 'Борисе Великом' - очередной Пушинский бред. После удачного пуска, как только Глыба взмоет в небесную высь, Солекс должен будет произнести: 'У нас в Пофигонии есть чем успокоить горячие заокеанские головы. 'Глыба', это наш ассиметричный ответ господам из-за океана на развертывание противоракетной обороны у западной границы Пофигонии. Наша 'Глыба' легко пробьет брешь в вашей противоракетной сети. Она своими тактико-техническими данными, уже сейчас доказывает, что ваши деньги, пошедшие на противоракетную оборону, выброшены на ветер'.

Новой ракетой собираются пугать Заокеанию. Зачем? Заокеания цивилизованная богатая демократическая страна с хорошим уровнем жизни населения и поэтому просто так, 'за здорово живешь', в военные авантюры с Пофигонией ввязываться не собирается. С Заокеанией дружить надо, союзы всякие образовывать. А Пушин ее пугать собирается каким то своим ассиметричным ответом. Бред, да и только, вспомнил Солекс, только, что прочитанные цитаты. Будоражить глупый и темный народ, наводя на него анти-заокеанские страсти. И все это делается, только, что б поднять собственный рейтинг. Губить международные отношения собственной страны, только, что б остаться на плаву и выиграть предстоящие выборы? На это способен только варвар, у которого вместо ясных мыслей - сумбур в голове и отсутствием всякой любви к собственному народу.

Меж тем, пустой морской горизонт, испещренный лишь рябью от волн, стал постепенно заполняться военными кораблей. Сверху, с высоты полета вертолета, они казались маленькими игрушечными корабликами. Этих корабликов, по мере продвижения вертолета, становилось все больше и больше. Вертолет вскоре пошел на снижение и Солекс понял, что конечной целью его движения будет самый красивый и самый большой военный корабль эскадры. Это наверно и есть 'Борис Великий', подумал Солекс, пристально рассматривая гармоничные очертания великана. Этот корабль-исполин, действительно был 'Борис Великий' тяжелый ракетоносный крейсер, гордость военно-морского флота Пофигонии. Об этом красноречиво свидетельствовала большая белая надпись на его высоком борту.

Максим Максимович приблизился к Солексу.

- Команда не знает о вашем прибытии на корабль. Сказал он ему на ухо. - Постарайтесь скрывать свое лицо, пока мы не пройдем в рубку на мостике. Съемки будут происходить там. На мостике все и скажете. Присутствовать будет только командующий эскадрой и капитан корабля.

- Они знают кто я?

- Сомневаюсь. Зачем им знать. Их дело командовать кораблями, а сегодня произвести удачные пуски, как итог многодневных учений эскадры, и тем самым отчитаться перед президентом Пофигонии, что они не зря едят свой хлеб. Не трусь Алексей, в конце концов, не нами все это придумано! По-дружески стукнул в бок генерал Солекса. - Мы с тобой и Мандалеевым и вон с ними, Максим Максимович кивнул на операторов, - всего лишь маленькие винтики. Делаем то, что нам приказывают. Ты понял?

- Понял. Ответил, вздыхая Солекс. - А вдруг, что-то не так пойдет? Вдруг моряки будут задавать вопросы?

- Ответишь, ну ты же не дурак. Отвечай так, как ответил бы сам Вадим Вадимович. Что, разве не освоил стиля мышления нашего президента? Я сегодня слышал твои выступления, если будешь продолжать в том же духе, ты далеко пойдешь.

- Мне тоже кажется, что освоил, я даже преуспел в этом. Ответил Солекс, невольно улыбаясь.

Вертолет сел на, размеченную желтыми, посадочными кругами, обширную палубу крейсера. Матросы, корректирующие посадку вертолета, подложили под его колеса стопорные башмаки и поспешили спешно удалиться от замершей винтокрылой машины. Палуба посадочной площадки оказалась, после их ухода, девственно чистой от людского присутствия.

- Ну, кто же нас тут должен встречать? Я, что-то никого не вижу! Удивленно проговорил Мандалеев.

- Не гоните лошадей Мандалеев. Моряки действуют по инструкции. Успокоил товарища генерал. И действительно, пассажиры вертолета, после слов Максима Максимовича, увидели на палубе, вдруг внезапно появившиеся ниоткуда, две фигуры, спешно идущие к машине. Когда они приблизились, стало видно, что оба моряка блистают адмиральскими погонами на плечах и широкими адмиральскими лампасами на брюках. Солекс обратил внимание также, что адмиралы двигаются к вертолету с некоторой опаской. По мере приближения к вертолету их шаги все замедлялись, и замедлялись. Солекс понял, что высокопоставленные морские офицеры явно трусят перед, неизвестным им, высокопоставленным чиновником, прибывшим к ним инспектировать учение из самой Обираловки. Видя волнительное состояние моряков, Солекс наоборот, не в пример им, приобрел, потерянное было, за время полета вертолета, спокойствие. К нему так же вернулась и твердая вера в свои президентские способности. Ему стало хорошо и комфортно в преддверии предстоящего общения с морскими командирами.

Глава 17

Вертолетные винты остановили свое движение, и только после этого, летчик открыл бортовую дверь. Солекс, как и положено президенту ступил на палубу военного корабля первым. Оба моряка, узнав в незнакомце самого президента Пофигонии, приложили руки к каракулевым форменным шапкам и замерли в немом оцепенении, вытянув по стойке смирно свои не молодые адмиральские тела. Солекс уже понял, кто тут хозяин положения и с немалой долей вальяжности, в ожидании положенного доклада, затопал своими, затекшими от долгого сидения, ногами. Наконец, внезапное оцепенение главного моряка соединения кораблей прошло и Адмирал Гоцак, заочно знакомый Солексу, наконец, стал способен произносить членораздельные фразы.

- Товарищ верховный главнокомандующий рад приветствовать вас на борту тяжелого ракетного крейсера... Далее последовал обычный в таких случаях доклад офицера своему начальнику. Смысловая нагрузка речи сводилась к следующему: идет очередной этап морских учений кораблей соединения. В настоящее время, подводная лодка 'Бурск' находится в подводном положении и ожидает команду на пуск стратегической межконтинентальной ракеты 'Глыба' по заранее установленной, и находящейся за тысячи километров от места пуска, учебной цели.

- Хорошо адмирал! Произнес Солкс. Он тепло поздоровался с обоими военными начальниками за руку и сразу перешел к делу.

- Ведите нас на командный пункт, где предполагается наблюдать за пуском 'Глыбы'.

Пока шли по лабиринту корабля, Гоцак рассказывал верховному главнокомандующему о ходе учений. Операторы государственного канала, снимали общение президента и адмиралов. Они забегали вперед, идущих по палубе людей, вставали на одно колено и снимали и снимали в мысленных и не мысленных ракурсах. Поднявшись по множеству отвесных лестниц, процессия, наконец, добралась до капитанской рубки ракетоносца. Корабельная надстройка, на которой она была расположена, находилась довольно высоко от основной палубы и обеспечивала хороший вид на морскую акваторию вокруг 'Бориса Великого'. В визуальной близости от тяжелого крейсера находилось множество кораблей различных типов.

- Где сейчас находится подводная лодка 'Бурск'? Спросил Солекс.

- Прямо перед нами по правому борту, на расстояние двухсот метров! Ответил адмирал. - Тут глубина не большая и если находиться прямо над подлодкой, то ее можно вполне разглядеть сквозь толщу воды. Пуск ракеты будет хорошо виден вам господин президент.

- Да я уж вижу. Спасибо, что обеспечили мне прекрасный обзор. Надежно ли оцеплена акватория учений? Поинтересовался Солкс. Лицо адмирала, до того добродушное, посуровело, сразу после его вопроса.

- Отмечено присутствие двух иностранных подводных лодок, следящих за учениями нашего флота. Но это, господин президент, обычная практика иностранцев. Заокеания, да и не только, всегда сопровождает все подобные наши действия. Потенциальных врагов у нас хватает. Но наши противолодочные корабли обеспечивают достаточную зону для маневров как 'Бурска', так и других кораблей и не дают чужим подводным лодкам приблизиться на близкое и опасное расстояние к эскадре. Кроме того, в воздухе над зоной учений постоянно барражируют наши противолодочные вертолеты и самолеты. Так, что господин президент все под контролем и можете не волноваться.

- Ну, вы для этого и поставлены, что б все здесь держать под контролем. По-отечески сказал Солекс, строго посмотрев, сначала в снимающую его камеру, а потом в преданное лицо адмирала. - Ну, а волноваться за наш флот, это моя, как президента Пофигонии святая обязанность. Не только волноваться, но и все делать, что б Пофигония имела самый сильный и надежный морской щит.

- Скажите адмирал, а не мелковато ли здесь для атомной подводной лодки. Солекс вдруг и непроизвольно, задал вопрос от себя, не оговоренный ранее с Бобриковым и Мандалеевым. В его голове, уже некоторое время, непонятно почему, для него самого, крутилось информация, что здешние воды мелки для океанской и тем, более атомной подводной лодки.

- Лицо адмирала, сразу после вопроса побагровело. И Солекса понял, что задал неудобный для ВМФ Пофигонии вопрос, мысленно пожалел о сказанном. Но ничего страшного не произошло. Не смотря на красноту лица, адмирал ответил очень даже внятно и убедительно.

- Учения подводных лодок в этом секторе моря проходят постоянно, тем более все последние пуски баллистических ядерных ракет из подводного положения осуществлялись именно из этого района. И глубина здесь для атомных подводных лодок вполне достаточная. А в случае возможной аварии мы вполне и своевременно сможем помочь, терпящему бедствие экипажу.

- Ну, что ж все вполне вроде логично, согласился Солекс с доводами адмирала, но внутренняя тревога относительно мелководья у него только усилилась. Отбросив, лезущие в голову глупые сомнения он деланно заинтересованно спросил, - Когда пуск ракеты? И посмотрел в место, где, по словам адмирала в морской глубине должен был находиться, готовый к стрельбе 'Бурск'.

- Когда прикажете, господин верховный главнокомандующий. 'Бурск' готов к запуску ракеты и ожидает только вашего приказа. Если хотите, у меня тут на связи командир подводной лодки, вы можете отдать ему приказ лично.

- Ну, что ж давайте. Солекс, твердой рукой, без тени замешательства, взял трубку связи с подводной лодкой. Зажав трубку рукой, он коротко бросил командующему флотилии: - Адмирал, включите громкую связь, я хочу, что бы вся страна слышала голос командира 'Бурска'. Приказание Солекса было незамедлительно исполнено.

- Здравствуйте капитан, приветствовал он командира подводного ракетоносца. Его голос, вырвался из динамиков с немного искаженным металлическим оттенком и заполнил все пространство рубки и всего капитанского мостика.

- Здравия желаю, господин верховный главнокомандующий! По уставу бодро и волнительным фальцетом ответил морской офицер.

- Ну, что капитан, готов к пуску стратегической ракеты по обозначенной учебной цели? Строго, но веселым голосом сказал Солекс.

- Так точно господин президент.

- А, в боевых условиях, находясь на боевом патрулировании, совершенно изолированный от окружающего мира и лишенный информации о действительном положении вещей, происходящих в это время на планете, ты произведешь пуск по моему приказу?

- Так точно, господин верховный главнокомандующий. Твердо ответил капитан первого ранга.

- Будь любезен, капитан, тебя сейчас слушает вся Пофигония и возможно, через некоторое время услышит весь мир, обоснуй свою точку зрения. Почему ты, без всякого колебания, повинуясь только моей воли, готов произвести пуск шестнадцати баллистических ракет. Позволь напомнить тебе, что каждая, из выпущенных, твоей лодкой ракет, имеет боевой блок, делящийся на четыре боеголовки. И по совокупности один, произведенный тобой залп, накрывает сразу шестьдесят четыре города нашего потенциального врага, что, сам понимаешь, принесет страшные разрушения и многомиллионные жертвы, в том числе и среди мирного населения, на территории целой страны. Ты готов, что твои непосредственно действия будут иметь такие катастрофические последствия?

- Я, капитан первого ранга Серегей Иванов вполне сознательно пошел служить на флот, и в частности на ракетоносный крейсер с ядерным оружием на борту. Сделал я свой выбор потому, что безоговорочно верю своему правительству и своему верховному главнокомандующему. Верю в то, что в любой ситуации, угрожающей существованию моей Родины Пофигонии, мой верховный главнокомандующий найдет необходимое и единственно правильное решение. И если результат этого решением станет приказ о незамедлительном применении ядерного оружия против кого-либо. Я найду в себе силы произвести пуск вверенных мне ядерных ракет, а там, что будет... Я солдат и мое дело служить и верить в правоту моей Родины и в правоту моего непосредственного начальника президента Пофигонии.

- Хороший ответ капитан! Произнес Солекс задумчиво. Суровые слова подводника, обреченного служебным положением совершать поступки, сравнимые с действием Бога или дьявола, поразили Солекса своей бесхитростной правдой. Верит или не верит капитан сам, в то, что говорит? Но, ракеты он пустит точно. Это как с кровной местью на Юге Пофигонии. Хочет, человек или не хочет следовать кровавым законам предков, считает ли кровную месть пережитком дремучего прошлого своего народа или не считает, но мстить за нанесенное оскорбление себе или своей семье он обязан. В противном случае и он, и его потомки покрываются несмываемым позором и отторгаются обществом. Даже если и сто раз правы, с точки зрения общечеловеческих ценностей и понятий о добре и зле. Только вот если мстить приходится ядерными ракетами... Вихорь подобных мыслей пронесся в голове Солекса. Он улыбнулся и медленно, как бы, выходя из раздумья, произнес.

- А теперь что? Будем производить учебный пуск 'Глыбы'?

-Так точно господин верховный главнокомандующий. Я и мои подчиненные готовы.

- Ну, что ж именем Пофигонии приказываю вам произвести учебный пуск баллистической ракеты 'Глыба' по заранее намеченной учебной цели! Торжественно, с надрывом сказал Солекс, блеснув на многочисленные камеры, мокрыми от невольного умиления происходящим глазами.

- Есть мой президент, в тон ему ответил капитан...

Все устремили свои взгляды на водную гладь, где должен был находиться подводный крейсер. Больших волн на море не было, поэтому момент выхода ракеты на поверхность воды должен был виден очень хорошо. И действительно, последовал сильный резкий звуковой хлопок и в указанном Солюксу месте, тонны воды в виде миллиардов брызг устремились вверх, а на поверхности моря проклюнулась, окрашенная красным цветом, головная часть баллистической ракеты. Через мгновение и вся ракета, сверкая мокрыми боками, вывернулась, гигантским винтом, из водного одеяла и быстро устремилась в высь, неся за собой длинный бело-голубой хвост реактивной струи. Еще через мгновение, и ее толстое короткое тело растворилось в низкой облачности. На месте старта стотонной махины остался лишь прозрачный дымовой след от сгоревшего ядовитого топлива. Ничего более в этом месте не указывало на недавнее рождение и полет многомегатонного чудища, предназначенного убить не один земной город.

- Вот так! У нас есть еще порох в пороховницах! Сказал Солекс, сопровождая полет ракеты, восторженным движением своих глаз. Все из присутствующих в рубке людей начали аплодировать. Над кораблем 'Борис Великий' пронесся громогласный крик ура, подхваченный и всеми остальными кораблями эскадры. К Солексу подошел корреспондент центрального канала и попросил прокомментировать президента удачный пуск новой ракеты.

- Рад и ужасно горд за наши военно-морские силы. Начал Солекс. - У нас есть чем ответить всем, кто к нам сунется. Мы, Пофигония миролюбивая страна и на виноваты в том, что вынуждены расходовать много средств на поддержание мирового баланса силы, к этому нас вынуждают наши конкуренты.

- Кого конкретно вы имеете в виду? Спросил журналист. -Кого? Повторил Солкс и ответил: - Никого конкретно. Корреспондент недоверчиво заулыбался. Солекс то же улыбнулся, но грозно и многозначительно.

- Скажу вам, что нам не нравится расширение военного блока у наших границ, мы не одобряем монополии на мировой порядок, который назойливо диктует одна страна. Нам не нравится, когда вмешиваются в наши внутренние дела и заставляют нас подгонять нашу внешнюю политику под чьи-либо интересы...

Далее Солекс говорил в том же духе, грозно и полунамеками. Сказал, что внешние силы заинтересованы в распаде Пофигонии, на многие регионарные субъекты. Сказал, что есть в стране пятая колонна, которая, с удовольствием получает деньги от западных покровителей и развращает население Пофигонии, прививая им западные стандарты ценностей. Сказал, что конструктивной оппозиции власти в стране нет, а есть много сил, в том числе и в парламенте, желающих раскачать лодку и ослабить поступательное движение страны в сторону демократических реформ...

Его выступление нравилось Бобрикову, тот довольно хмыкал и иногда, что б никто не видел, показывал Солексу большой палец. Мандалеев, хоть и проявлял видимое безразличие к речи Солекса но, то же мог быть, вполне доволен своим подопечным. Солекс полностью играл по предложенному ему сценарию.

В общем и целом Солекс говорил то, во что сам отказывался верить. Вся его предыдущая жизнь в государстве, ставшим цивилизованным многие тысячелетия тому назад, была против тех заведомо пропагандистских несуразностей, которые он был вынужден произносить на весь мир от имени президента Пофигонии. Для Солекса было очевидно, что глупо и не разумно поднимать свой тщедушный хвост на более сильные, чем Пофигония мировые державы. Экономическая составляющая стран, которых Пофигонский лидер, так бездумно задевал, в мировую экономику была на порядок выше Пофигонской. Солекс, например, прекрасно знал, что валовый продукт Заокеании составляет, около двадцати процентов от мирового. А у Венигретии, этот показатель был и того выше, порядка двадцати пяти процентов. А сама 'отважная' Пофигония, со всеми своими внешнеполитическими амбициями выдавала 'на гора' всего лишь два жалких процента. Какое тут может быть бряцанье оружием, тем более против явно демократических и прогрессивных стран. Дружить надо с ними, заручаться у них всяческой поддержкой, образовывать с ними союзы, в том числе и военные. И переводить, с помощью прогрессивного запада, собственную экономику на современный лад. Увеличивать внутреннее конкурентно способное производство и постепенно улучшать жизнь собственных граждан. Дружить, а не ругаться с западными странами - вот, должная основа для политики Пофигонии, Благополучие Пофигонии всецело находится в руках высокоразвитых западных цивилизаций. В это отказываются верить сегодняшние лидеры страны, впрочем, как и большинство ее населения. Современные технологии на западе, современное оборудование на западе, вычислительная техника, основа современного производства там же, вся мировая наука сосредоточена давно там. А в Пофигонии, кроме сырья и оружия 'не первой свежести' ничего нет. До того дошли, что и продукты питания стали ввозить кораблями и железнодорожными составами.

Подводная лодка 'Бурск', после удачного пуска, всплыла на поверхность океана. Громадное морское военное сооружение. Конечно, не такое большое, как межгалактические корабли Веги, но вполне достойное, что бы произвести впечатление даже на Солекса. Высокая с семиэтажный дом рубка, покатые широченные бока и высокий плавник горизонтальных рулей все было умопомрачительно масштабно. Выдающейся была и длинна лодки, она составляла полтора футбольного поля. Да, подумал Солекс, мощь впечатляющая. И все это для того, что б была возможность нести и запускать стотонные межконтинентальные ракеты.

Но, в голове Солекс, глядя на этого подводного гиганта, имелись и другие знания, противоречащие тем, что выдавали его глаза. Эти знания, приобретенные, во время лунной подготовки, говорили, что мощь субмарины обманчива. Ввести в заблуждение, своей внешней грозностью, подводная лодка может только человека не очень сведущего в военном деле. Все стратегические ракетоносцы Пофигонии отслеживались ее противниками и днем и ночью. Что, это действительно так, Солекс сам видел из космоса, пребывая в центре оперативного слежения за Землей. На больших трехмерных голографических экранах отслеживающих в реальном времени состояние ядерных сил Земли было хорошо видно, как любая Пофигонская субмарина при ее боевом патрулировании сопровождалась несколькими иностранными подводными лодками. Технические характеристики подводных лодок Пофигонии были такие, что об обеспечении скрытного перемещения под водой, не могло быть и речи. Шумность пофигонских подводных лодок, при их подводном ходе, были гораздо выше шумности естественного морского фона. Более технологично продвинутые подводные лодки Заокеании и Венегретии, имели уровень шумности ниже шумности моря и, кроме того, обладали более совершенными средствами подводного обнаружения. Вот и получалось, что идет, страшная своими ядерными ракетами, но слепая и глухая пофигонская стратегическая подводная лодка. И она совершенно не догадывается, что рядом с ней, скрытый естественными морским фоном, движется подводный истребитель противника. Получил иностранец команду на уничтожение ракетоносца, пустил торпеду и все, нет пофигонской подводной лодки.

Старт баллистической ракеты произведен, Солекс выступил, начальство довольно. Осталось только спуститься во чрево 'Бурска' и 'осветить высшим перстом' коммерческий пуск новой подводной ракеты 'Тайфун'. В последний момент Обираловка решила, что Мандалеев с Бобриковым, должны будут оставаться на 'Борисе Великом' и наблюдать реакцию иностранных представителей на демонстрационный пуск 'Тайфуна'. Партию этих суперсовременных изделий Обираловка собиралась продавать одной из южных стран.

Изюминка новейшей торпеды заключалась в ее немыслимой, по земным меркам, подводной скорости. Достигалось это за счет того, что подводная ракета испускала своей головной частью газовое облако и двигалась в нем, практически не соприкасаясь, с окружающей ее морской водой. Оружие это было просто убийственным по мощи. Разогнанное до громадной скорости семи тонное чудище обрушивало на корабль огромную кинетическую энергию. Даже без боевой части, такой подводный снаряд легко прошивал насквозь любой корабль противника.

Во время своей лунной подготовки, Солекс видел видео записи, где иностранные специалисты рассуждали по поводу подобных оружейных сделок Пофигонии. Ему запомнились слова представителя Южной страны, коммерческие представители которой сегодня присутствовали на ' Борисе Великом'.

- Не понимаю я Пофигонию, говорил он. Продажи этой страной своего суперсовременного оружия своим потенциальным противникам выглядит так, как если бы приговоренный к смертной казни человек, продавал бы своим палачам веревку для выполнения их замысла.

Адмиральский катер в обстановки повышенной секретности забрал Солекса, двух адмиралов, нескольких офицеров связи и телевизионную братию на свой борт и направился, лихо раздувая кильватерные буруны мощными моторами к, возвышающейся над поверхностью моря, серой обрезиненной горе - атомной подводной лодки 'Бурск'.

Как только Солекс и сопровождающие его люди спустились в вертикальный колодец боевой рубки, резко прозвучал сигнал срочного погружения. Послышался свист воздушных клапанов, стук, задраиваемых переборок и подводный ракетоносец, набравший, в свои балластные цистерны многие тонны забортной воды, быстро увлекся мощными двигателями вниз, под покров морского горизонта.

Солекс вместе с капитаном и адмиралами прошел на командный пункт корабля. Командный отсек атомной подводной лодки был внешне похож на командный пункт управления летающей тарелкой. То же обилие различных приборов, тот же дефицит свободного пространства и везде мониторы и мониторчики, постоянно отслеживающие жизненные функции лодки и состояние окружающей ее морской среды. Весь командный состав лодки и прибывшее высокое начальство расположились перед большим главным монитором, на котором графически, отражалась оперативная обстановка, в зоне проведения учений. Корабли эскадры на нем обозначались синими прямоугольниками, сама лодка была отмечена зеленым овалом, корабль-мишень светился кроваво-красным треугольником.

Подводная лодка, меж тем, шедшая с дифферентом на нос при погружении, начала выравниваться и быстро приобрела горизонтальное положение. Глубина совсем не большая, если учитывать, скорость выравнивания лодки, отметил про себя Солекс.

- Господин верховный главнокомандующий, разрешите приступить к выполнению задания, Произнес капитан и вопросительно посмотрел на Солекса.

- Конечно, конечно, действуйте по заранее определенному плану. Меня и адмиралов здесь нет. Только вы и ваш личный состав. На нас, прошу не обращать никакого внимания. Очень спокойно, почти ласково произнес Солекс, он не хотел не нервировать понравившегося ему офицера.

- Сейчас мы выйдем из зоны расположения наших кораблей и войдем в заданный квадрат, обозначенный для пуска изделия. Корабль - мишень будет располагаться на расстоянии десяти километров от нашей подводной лодки. Разъяснил капитан свои предполагаемые действия и показал рукой на участок монитора перед красным кораблем-мишенью. Он передвинул вперед джойстик управления двигателями и продублировал свои действия голосом, тихо произнеся: - Полный вперед. Лодка задрожала всеми своими металлическими составляющими и рванулась, куда ей было приказано с максимальным усилием пришпоренной лошади. Дисплей скорости показал тридцать узлов.

Солексу почему-то и вдруг стало не комфортно в отсеке управления подводной лодкой - непонятное беспокойство всецело охватило его. Внутри себя, где-то в районе желудка он отметил появление резких болезненных спазмов. Еще, через некоторое время, его голова перестала быть ясной и мысли стали путаться. Он плохо стал понимать происходящие вокруг него события - какой-то ватный туман окутал его сознание и окружающая обстановка стала восприниматься, как через ватную подушку. Я заболел, надо собраться и, не показывая виду окружающим морякам, перетерпеть плохое самочувствие, тем более, что все происходящее в командном отсеке снимается на телевизионные камеры - была его первая мысль. Но видимо тело не готово было подчиниться диктату замутненного сознания, болезненные аргументы организма были более весомые, чем доводы разума - Солекс быстро слабел, ему становилось все хуже и хуже. Наконец, исчерпав все свои волевые ресурсы, он сдался. Его ноги подкосились и в полном бессилии, презираемый сам собой, ложный президент постепенно сполз на металлический пол отсека.

- Президенту плохо! Услышал он, сквозь пелену размытого сознания, чей-то голос и отключился от реального мира. Вновь пришел в себя, когда его несли по лодке из отсека в отсек - звук хлопающих люков переборок сильной болью отдавал в звенящей от пустоты голове. Увидев над собой людей в белых костюмах - не сразу сообразил, кто он и где находится. Первая мысль была вообще дикой - Солексу предвиделось, что его не удачно заморозили в 'космическом холодильнике', во время перелета Вега - Луна и теперь просто выбрасывают в открытый космос, как испорченный груз. Но люди, несшие его, сильно осторожничали с его 'забракованным' телом, преданно заглядывали в глаза, и по началу испуганный Солекс, постепенно успокоился и вспомнил последние события своей жизни. Его положили на койку в маленькой каюте капитана. После того, как тело приняло постоянное горизонтальное положение, Солексу стало лучше. Над ним склонился корабельный врач.

- Ничего, ничего все хорошо господин президент, все ваши жизненные показатели в норме. Услышал Солекс его голос.

- Что со мной? Произнес Солекс, заплетающимся и онемевшим языком.

- Я думаю ничего страшного, какое-то функциональное расстройство вегетативной нервной системы. Сказал доктор, испуганно озираясь на свиту, сопровождавшую высокопоставленного больного.

- Наверное, вы господин президент просто переутомились сегодня. Полежите немного и все пройдет.

Капитан корабля стоял рядом с доктором. Его лицо выражало крайнюю растерянность. Солекс прекрасно понял сиюминутное душевное состояние капитана. Конечно, придешь в расстройство - президент Пофигонии на борту его лодки. Лодка находится в подводном положении и вот-вот должна произвести выстрел, за которым следят, во все глаза иностранные покупатели. И тут, как назло, вдруг внезапная болезнь сразила первого человека в стране. Что делать? Или немедленное всплытие и доставка больного на берег или продолжение начатых 'Бурском' маневров по пуску 'Тайфуна', а больной и берег подождут? Солекс облегчил принятие трудного решения, как капитану, так и адмиралам.

- Как верховный главнокомандующий Пофигонии приказываю вам продолжать предпринятые лодкой действия по поражению надводной цели. Сказал он непреклонным голосом. Потом мягко, по отечески добавил: - Мне уже лучше и скоро я присоединюсь к вам господа офицеры. Вас всех прошу немедленно перейти на командный пункт и осуществить намеченную операцию. Со мной останется только доктор.

- Есть господин Верховный главнокомандующий! Козырнули капитан корабля и адмиралы. Их крайне обеспокоенные лица просветлились - груз ответственности за все происходящее на 'Бурске' плавно перетек с их плеч на плечи президента. Капитан перед тем, как удалиться в командный отсек развернул перед Солексом специальный командирский монитор слежения.

- Вот господин президент, так как вы находитесь в командирской каюте, то можете наблюдать, всю оперативную остановку в лодке даже не вставая с койки. Виновато улыбнулся капитан ракетоносца и протянул в руки Солекса пульт управления системой внутреннего слежения. - Через этот монитор вы можете видеть каждый отсек лодки, связываться с ним по голосовой связи и отдавать приказ. Показал он рукой на большой жидкокристаллический монитор, экран которого был разделен на множество мелких картинок. - Обратите внимание так же, на вот этот шкафчик. Указал командир на овальную дверцу в стене каюты. - Здесь находится водолазное снаряжение на двух человек. Предназначено оно на случай аварийного затопления отсека лодки. Снаряжение хорошее, новое, в нем, в принципе, даже можно выйти на поверхность с глубины, на которой мы сейчас с вами находимся. Солекс слабо кивнул в ответ командиру и закрыл глаза, тем самым, давая понять всем присутствующим морским командирам, что аудиенция для них закончена.

Все спешно покинули каюту капитана. Солекс остался один, если не принимать во внимание корабельного доктора, который, в растерянности присел на соседней койке. Солексу становилось все лучше и лучше. Непонятный приступ у стопроцентно здорового человека - подумал он. Проверяли, проверяли на межгалактическом лайнере и вот тебе, в самый ответственный момент, непонятно, что с организмом. Ну, да ладно, Солекс переключился на изучение, предоставленной ему системы внутреннего слежения лодки. Вот, кажется, командирский отсек, щелкнул он кнопкой дистанционного управления. Открылась панорама, вполне знакомого помещения, командного пункта ракетоносного крейсера. Просматривалось оно хорошо. Солекс увидел, уже знакомых ему людей, расположившихся перед главным монитором лодки. Все переговоры между ними слышны были очень отчетливо. В основном говорил только капитан, он отдавал распоряжения разным службам корабля и получал от них короткие ответы.

- Вызываю торпедный отсек, твердо и властно, говорил он.

- Торпедный отсек на связи, ответил ему командир БЧ - 3.

- Командиру БЧ - 3, проверить состояние четвертого торпедного аппарата и незамедлительно доложить капитану.

- Четвертый торпедный аппарат в полном порядке и загружен штатной боевой торпедой, господин капитан.

- Выгрузить из четвертого торпедного аппарата штатную боевую торпеду, загрузить экспериментальную ракета - торпеду 'Тайфун' и приготовить торпедный аппарат к выстрелу.

- Есть капитан! Бодро и как-то радостно ответил командир торпедистов.

Солекс, манипулируя пультом дистанционного управления, включил вид торпедного отсека. Перед ним открылось просторное, если не сказать обширное, помещение. В центре него находились длинные многоярусные стеллажи, с множеством торпедных тел на них. Впереди отсека виднелись концы гигантских труб, закрытых массивными крышками, это и были торпедные аппараты. К торпедным аппаратам от стеллажей примыкали транспортные рельсы, с помощью которых и осуществлялась загрузка и выгрузка многотонных смертоносных сигар. Крышка одного торпедного аппарата была открыта, и было видно, как двое матросов-торпедистов вытягивают боевую торпеду из горизонтальной торпедной шахты. С помощью специального устройства, матросы захватили стабилизаторы хвостового оперенья торпеды, и она медленно поехала по рельсам на стеллажный стол, освободив торпедный аппарат. На ее место по тем же рельсам, через короткое время, двинулась 'Тайфун'. Солексу было интересно взглянуть на это чудо пофигонской мысли. Но, внешне, Тайфун почти не отличалась от, только, что увиденной стандартной боевой торпеды. А, нет, заметил Солекс, у ракета - торпеды нет заднего винта. Действительно, хвост, новой торпеды, заканчивался обрубком раструба реактивного сопла, вместо привычного водяного пропеллера.

- Четвертый торпедный аппарат загружен ракетой и изготовлен к стрельбе, доложил командир торпедистов. Солекс вновь, обратил свой взор на командный отсек подводной лодки. Командир подводного крейсера в это время вел переговоры с командиром акустиков. Командир акустической группы сообщил капитану, что он сопровождает надводную, крупную, тихоходной цель, находящуюся на расстояние восьми морских миль, от подводной лодки.

- Старпом ввести данные о цели в систему наведения, изготовленного к стрельбе, торпедного аппарата! Прозвучала команда капитана. Через несколько секунд, старший помощник капитана доложил, что данные о цели введены в систему самонаведения ракета - торпеды.

- Ну, что господа, с богом! Не языком морского устава, произнес капитан ракетоносного подводного крейсера.

- С Богом, с Богом! Послышался стройный хор из адмиральских голосов.

- Открыть внешнюю крышку четвертого торпедного аппарата! Металлическим голосом, резко произнес капитан, в почти вакуумной тишине командного отсека лодки.

- Внешняя крышка четвертого торпедного аппарата открыта! Торжественно, как на параде доложил командир торпедистов.

- Четвертый торпедный аппарат пли! Громогласно, высоким, не свойственным ему голосом, вскричал капитан подводной лодки. Соллюкс почувствовал не большой толчок койки под своим телом, это качнулась, испустивший ракету 'Бурск'.

- Торпеда из четвертого торпедного аппарата вышла! Радостно доложил, знакомый голос торпедиста.

- Маршевый двигатель ракета - торпеды включился, слышу удаление торпеды в сторону цели, прозвучал голос акустика. Вслед за этим докладом, пелена тишины окутала все отсеки субмарины, вся команда на лодке ожидала далекого взрыва должного свидетельствовать о поражении условного противника. Вместо этого, вдруг опять зазвучал взволнованный голос акустика: - Слышу прямо по курсу акустический всплеск, характерный для открывания крышек торпедных аппаратов неизвестного мне подводного объекта,... объект, произведший это действие, пока идентифицировать не могу'.

- Что, что? Акустик, повтори, что ты нам тут лепечешь? Какие крышки, какой подводный объект? Мы находимся в охраняемой и пустой морской акватории. Здесь не может быть ни каких других объектов, кроме наших надводных кораблей, и те у нас, уже далеко за спиной! Закричал истерическим тоном командующий эскадрой. В мертвой тишине командного отсека его голос прозвучал подобно страшному раскату грома. Но, акустик, как будто не слышал страшного голоса полно-звездного адмирала.

- Слышу пуск торпеды..., один..., второй..., третий, еле ворочая языком, бесстрастно произнес командир акустической команды. И сразу, без перерыва добавил: - Слышу шумы винтов многочисленных торпед! Капитан на нас идут несколько торпед! Шумы от торпедных винтов быстро приближаются к нашей лодке!

- Право руля! Аварийная тревога! Экстренное всплытие! Спасательной команде приготовиться к ликвидации последствий торпедной атаки! Ответный залп не производить! Выкинуть аварийный буй! Всем оставаться на своих местах! Да, еще, всем одеть имеющееся в наличии водолазное снаряжение! Бешеным голосом, на одном дыхании, скорее выстрелил, чем сказал капитан.

- Боже мой, это мировая война, мы спровоцировали мировую войну! Наша ракета перенацелилась с баржи на чью-то подводную лодку! И сейчас 'Тайфун' должна поразить неизвестную подводную лодку! Вскричал командир эскадры! Схватившись обеими руками за голову.

- А они нас накроют, в долгу не останутся! Горестно добавил его заместитель. Если их лодка из последней серии, то она производит торпедный залп в автоматическом режиме, без последней санкции экипажа. Бортовой компьютер оценивает исходящую угрозу и сам принимает решение о защитном пуске своих торпед. Солекс услышал глухой и мощный отдаленный удар, как будто кто-то ударил по воде гигантской кувалдой.

- Акустик, слышишь ли ты шум транспорта, произнес мертвым голосом капитан. Надеется на чудо, подумал Солекс, так же с нетерпением ожидая, что вот сейчас офицер скажет о поражении транспорта - мишени 'Тайфуном'. Но чуда не произошло.

- Так точно господин капитан, с транспортом без изменений, наша торпеда в него не попала. Потом, через небольшую паузу, акустик горестно добавил: - Идущие на нас торпеды разделились, они обходят нас с разных сторон, слышу их совсем близко.

- Приготовиться к торпедному удару в нашу лодку. Прошу всех не поддаваться панике. Наш ракетоносец рассчитана на множество торпедных попаданий, он сохранит плавучесть. Мы уже всплываем...

- В момент встречи атомного подводного крейсера с торпедами противника, Солекс с доктором лихорадочно надевали на себя водолазное снаряжение. Громыхнуло, где-то в носовых отсеках. Удар был двойной и двухсторонний, как будто сначала одна торпеда ударила в правый борт ракетоносца, потом другая в его левый борт. Солекс с доктором, повалившись с ног, покатились по палубе. В отсеке погас штатный свет, через секунды включилось аварийное освещение, и завыл сигнал аварийного звукового оповещения. Погасший было экран монитора слежения, в каюте капитана, вновь загорелся, на нем проявилось изображение всех отсеков, кроме двух носовых.

- Попадание во второй отсек. Оценил, увиденную картинку Солекс. Торпеды со специальным блоком наведения, запрограммированы так, что при подходе к подводной лодке противника они расходятся веером в разные стороны, а потом одновременно бьют в ее корпус, сразу позади торпедного отсека. При их взрыве внутри лодки, выстреливается большое количество зажигательной шрапнели, основанная задача которой поразить стеллажные торпеды и вызвать их детонацию. Эти, не поймешь, откуда взятые знания, мгновенно высветились в мозгу Солекса.

- Сейчас будет второй взрыв. Порицательно сказал он доктору и объяснил, почему он в этом почти уверен. Глаза доктора помутнели от страха и приобрели бездумное выражение смертельно-раненого животного. Глядя доктору прямо в глаза, Солекс достал из компьютера системы слежения жесткий диск и стал засовывать его себе в карман формы.

- Постарайтесь закончить ваше одевание до того момента, как детонируют стеллажные торпеды! Крикнул он доктору, видя, что тот в полном безволии опустил руки и совсем не думает надевать водолазном снаряжении.

-Мы все погибнем, господин президент, если рванет боезапас лодки. Жалобно произнес доктор, выйдя из внезапного оцепенения.

- Возможно, мы и погибнем, но в отличие от многих других, у нас с вами и моряков нашего отсека есть шанс. Мы далеко находимся от места катастрофы. Может взрывная волна от предстоящего взрыва и не дойдет до нас.

- В седьмом отсеке мы одни, зарыдал доктор. Капитан распорядился на время вашего пребывания там, очистить его от личного состава. Нас никто не спасет. Нас не вытащат с такой глубины. А сами мы не выберемся, отсек не предназначен для выхода людей из лодки на поверхность. Даже если мы и окажемся, каким-то чудом, за бортом этой стальной могилы, все равно не выживем, задохнемся или замерзнем. У нас нет шансов. Заплакал он как ребенок, размазывая слезы по лицу водолазной курткой. Солекс смотрел, как плачет доктор, и не останавливал его. Он готов был разрыдаться сам, так как тоже не видел шансов на спасение. Но, может быть нам помогут, он с надеждой посмотрел вверх, пытаясь своим взглядом пробуравить металл корпуса подлодки и вместе с ним стометровую водяную толщу. Хотелось верить, что и здесь в железном склепе он находится под наблюдением своих могущественных небесных покровителей. А может и никакого второго взрыва не будет и, уже, почти всплывшая, подводная лодка успеет выйти на поверхность и ее экипаж спасется?

Глава 18

Очнулся Солекс от холода. Он сидел, привалившись к чему-то твердому и в полной, кромешной темноте. Вокруг него плескалась вода, которая доходила ему до груди. С ужасом он сообразил, что все еще находится в отсеке атомной подводной лодки 'Бурск'. Лодка была обездвижена и, надо думать, уже лежала на морском дне. Солекс позвал доктора, но никто не ответил. Тогда он встал и, тронул рукой поясной аварийный фонарик. Фонарь был на месте и в рабочем состояние. Ощупывая пространство вокруг себя тонким пучком резкого света, Солекс обнаружил, плавающее в воде, мертвое тело доктора. Доктор вероятно, как и Солекс потерял сознание во время, все же произошедшего второго взрыва, но в отличие от Солекса, упал на палубу не так удачно и захлебнулся. Солекс позавидовал доктору, его судьба сделала за него свой выбор и избавила его от последних страданий. Но и предсмертные мучения Солекса, судя по скорости, с которой море затапливает отсек подлодки, тоже будут не долгими. Он возможно переживет доктора на считанные часы. Страх обуял сознание Солекса, и первой мыслью его было, броситься в стремительно прибывающий водный поток, вдохнуть полные легкие морской воды и легкой смертью присоединить свое тело к плавающему трупу своего недавнего товарища. Впрочем, это никогда не поздно сделать, отбросил мысль о самоубийстве Солекс.

-Не смотря на весь драматизм своего положения, столь быстрое, затопление почти кормового отсека, вызывало у него удивление. Почему так быстро пребывает вода? Солекс знал, что внутреннее пространство подводной лодки разделено на отсеки крепкими герметичными переборками. Переборки служат непреодолимой преградой, изолирующей отсеки друг от друга и позволяют не допустить распространение воды, огня и других угрожающих жизни людей напастей, из аварийных отсеков в соседние. Морская вода могла пребывать в помещение Солекса, только в том случае если все носовые отсеки перед ним, потеряли былую герметичность. Вероятно, второй взрыв детонирующего торпедного арсенала, был такой силы, что взрывная волна прошлась по всем внутренним помещениям лодки от носа к корме и вышибла, на своем пути, все изоляционные переборки и остановилась, где-то в районе шестого отсека. Возможно, последним препятствием для нее и стала, переборка седьмого отсека, спасшая жизнь Солекса.

Если подождать полного затопления отсека, а потом, открыв люк носовой переборки, перейти в шестой, потом в пятый и, пройдя всю лодку, добраться до ее носа, а там выйти наружу через образовавшиеся пробоины. Подумал с небольшим, внезапно возникшим, оптимизмом Солекс. По другому выбраться не удастся. Можно конечно пойти назад в сторону кормы и стучаться в сухие, неповрежденные кормовые отсеки. Но, даже если в корме все живые, люки переборок, Солексу, никто открывать не будет, пусть он даже, был бы трижды президент Пофигонии. Его отсек быстро наполняется морской водой, это смертельная угроза для, ожидающих спасительной операции, остальных членов экипажа. Они надеются выжить, потому, что, как и Солекс знают, что в девятом отсеке лодки есть специальный стыковочный модуль, к которому может пристыковаться глубоководный спасательный аппарат и провести эвакуацию моряков. Если эвакуация по каким-то причинам сразу не возможна, то через специальный клапан к модулю присоединят кислородный шланг и люди, внутри лодки смогут спокойно дышать в ожидании дальнейших действий спасателей. У них, там, в 'хвосте' надежда на спасение есть и очень большая, с завистью подумал Солекс о моряках, которым посчастливилось в момент аварии оказаться в кормовых, совершенно не пострадавших от двух взрывов отсеках. Причин, почему их нельзя спасти, Солекс просто не находил. Конечно, лодку уже давно обнаружили надводные корабли флотилии и спасательная операция должна начаться в ближайшее время, если уже не идет в данную секунду. Только вот лично мне ничего не светит. У меня одна надежда: открыть люк носовой переборки, пройти по искореженному взрывной волной, внутреннему пространству лодки до самого носа и там, если до конца повезет, выйти наружу через какое ни будь отверстие.

Еще вопрос как я смогу дышать в этом водолазном снаряжении? На такой глубине столб воды сжимает грудную клетку с силой десять килограмм на один квадратный сантиметр поверхности тела. На квадратный дециметр давит уже тонна. Солекс критически осмотрел с помощью фонаря водолазное снаряжение, вспомнил, как капитан говорил, что с помощью него можно подняться с глубины погружения лодки. Понятно, первый раз радостно, сам себе, улыбнулся Солекс. Баллоны заправлены чистым кислородом и под большим давлением. Это значит, что под водой на такой глубине дышать я смогу, если уравняю давление газа, выходящего из редуктора кислородного баллона, с давлением водяного столба. Но, а что делать с возможной кессонной болезнью? Если быстро буду подниматься на поверхность, растворенный в моей крови азот будет быстро покидать сосудистое русло. Кровь может просто закипеть азотными пузырьками и закупорить артерии. Смерть или инвалидность, то же плохая перспектива. Но если подниматься медленно и еще предварительно посидеть в лодке дополнительное время и подышать чистым кислородом, то возможно азот уйдет из крови и я, может, меньше пострадаю при подъеме.

Вода все прибывала и прибывала в отсек. И скоро настал такой момент, что Солексу, что б дышать воздухом, пришлось плавать под самым потолком лодки, ударяясь головой о его металл. И он с ужасом для себя, понял, что пришло время испытать свою судьбу на прочность. И тогда он надел водолазную маску и пустил в свои легкие кислород из баллона. Повышая давление на редукторе, добился легкого вздоха. Уже под водой, взвалил на плечи дополнительные кислородные баллоны от водолазного снаряжения доктора и, хватаясь за многочисленные поручни, двинулся к люку носовой переборки. Визуально люк были вполне целыми. Это обстоятельство дополнительно ободрило Солекса. Теперь надо было приниматься за штурвал задраивающий люк и постараться его открыть. К удивлению, механизм открывания переборки не пострадал от взрыва. Штурвал поддался усилиям рук и после нескольких поворотов с резким, мощным толчком массивный переборочный люк, чуть не убив Солекса, распахнулся под свирепым натиском, рвущейся в отсек воды. Теперь, только вперед к носу лодки, решительно подстегнул себя Солекс мысленно. Шестой отсек он прошел довольно легко. Разрушений там было не так много. По мере продвижения далее к носовым отсекам идти становилось все труднее и труднее. Искореженной взрывной волной металл многочисленных механизмов и приборов, различных перегородок и стенок, свисающие отовсюду километры различных кабелей и проводов, создавали, почти непроходимые, технологические джунгли. Солекс проплывал, протискивался, проскальзывал сквозь многочисленные препятствия внутренних пространств лодки и с большим трудом, но все же вполне благополучно, продвигался к ее носу. В трех передних отсеках разрушения вообще были глобальные. Понять, что здесь было раньше, сложно, наверное, будет даже специалисту подводнику, разглядывал он последствия катастрофы. Слишком все внутри этих отсеков было обесформлено и перекорежено, сплющено и расплавлено взрывами и последующими за ними пожарами. Во многих местах металл даже не успел остыть и нагрел поступившую в лодку холодную морскую воду. Так, что пока Солекс полз в лабиринтах мертвого подводного крейсера, сильно замерзнуть он не успел. Во втором отсеке, где разрушения подлодки были наибольшие, Солекс, наконец, увидел проблески естественного освещения. Вид живого света придало ему дополнительные силы и значительно укрепило его волю. Он понял, что решение прорываться, через всю лодку было правильным и единственно верным в его ситуации. Когда подобрался поближе к источнику света, он с удивлением обнаружил, что в месте соединения первого и второго отсеков сверху, в корпусе подводной лодки сияет громадная сквозная дыра. Дыра настолько огромная, что сквозь нее, выбраться из лодки может не только человек, но и целый земной слон.

Прошел уже целый час с того момента, как Солекс предпринял попытку своего спасения. Кислород в первом баллоне был на исходе. Солекс осторожно поменял кислородные емкости и добился правильного истечения газовой струи в водолазную маску. После чего приблизился к пролому корпуса. Вода над головой была прозрачна и светилась глубоким изумрудным цветом. Вот оно спасение. Я дошел, я победил, ликовал Солекс, глядя на потоки солнечного света с трудом, но все же пробивавшие толщу воды над его головой. По времени, что он дышал чистым кислородом, его кровь должна была уже очиститься от страшного при подъеме на поверхность азота. Но кислород в крови, при быстром подъеме то же мог закипеть, и также, как и азот закупорить сосуды пузырьками. Поэтому надо постараться подниматься медленно и дать возможность растворенным в крови газам истекать из нее постепенно. Если получится, он должен будет подниматься в течении часа, что бы оказаться на поверхности к тому моменту, как будет заканчиваться кислород второго баллона.

Выкинуть аварийный буй, вспомнил Солекс, последние слова, сказанные капитаном крейсера перед первым торпедным взрывом. Что такое аварийный буй Солекс знал. Аварийный буй это большой мешок, который при аварии наполняется воздухом и выбрасывается на поверхность воды, длинным канатом, он связан с подводной лодкой и, служит для указания места затопления субмарины. Если двигаться по его канату, то, как раз, и можно рассчитать время подъема на поверхность.

Ну, все пора, с Богом! Повторил слова капитана Солекс и оттолкнувшись руками от зазубренного края гигантской пробоины, выплыл из титанового чрева подводного гроба, ставшего последним пристанищем для очень многих моряков. Хватаясь пальцами за многочисленные неровности поверхности лодки, в основном за обрывки обрезиненного покрытия, он двинулся, стараясь не всплыть, в обратном направлении его первоначального путешествия внутри лодки, в сторону ее кормовых отсеков. С трудом, добравшись до горизонтальной палубы ракетоносца, Солекс ухватился за боковые поручни корпуса и перевел дыхание. В это время он услышал отдаленный стук, исходивший от кормы лодки. Стучат живые моряки и просят о помощи, сразу сообразил Солекс. Ничего, ничего помощь будет. Потерпите ребята, вас не забудут, прослезился он под водолазной маской. О себе, он уже не думал, знал, что выберется, и будет жить. Под усиливающийся кормовой стук продолжил движение. Поручень шел по всей длине лодки и Солексу приходилось просто перебирать руками сантиметры за сантиметрами металлическую трубу, не испытывая особых физических затруднений. Быстро добрался до рубки субмарины. С нее на него хищно взглянули две желтые головы Пофигонского орла. Головы глядели весело, восседали на рубке по хозяйски и будто, радовались происшедшей катастрофе. Поживились дьяволы, почему-то подумал Солекс, на секунду, задержав взгляд, на гербе, некогда могучего государства. Благополучно миновал, рубку, он выполз на корму. Вот и канат аварийного буя - Солекс, увидел тонкую серебряную нить, устремленную строго вверх, сразу за отсеком рубки. Он уже начал замерзать и этот новый сигнал, что все для него складывается благополучно, был весьма своевременен. Сильное воодушевление охватило Солекса, когда он смог, наконец, охватить канат сигнального буя обеими руками. Теперь только не спешить подниматься. На каждые десять метров подъема, остановка и пять минут отдыха и все это под контролем часов и глубиномера, вмонтированных в рукав водолазного костюма.

Солекс двинулся вверх, стараясь тщательно следить за, пройденным расстоянием. Лодка по мере продвижения на поверхность все отдалялась и отдалялась от него. В одну из остановок он вдруг явственно услышал звук, похожий на тот, который издает в полете шмель. Оглядевшись по сторонам, Солекс заметил, движущийся к 'Бурску' и жужжащий электрическим двигателем, маленький подводный аппарат. Вот, наконец, пришло спасение, возрадовался он за оставшихся в заточении моряков подводной лодки. Подводный аппарат, в сравнение с лежащим на дне 'Бурском' выглядел, совсем крошечным. Он сразу направился к носу лодки и завис в районе первого отсека. Солекс, выдержав время, двинулся снова вверх и через некоторое время потерял аппарат из виду, его картинка просто размылась на фоне черной громады мертвого ракетоносца.

Через час голова Солекса благополучно пробуравила верхний слой морской воды и оказалась на поверхности. Успев заметить множество судов, стоявших вблизи разноцветного аварийного буя, Солекс потерял сознание.

Дальше все было просто, его подобрали моряки с какого-то военного корабля и доставили на 'Бориса Великого'. На флагмане поместили в барокамеру и держали там, в течение длительного времени, пока Солекс не пришел в сознание. Потом тайно переправили в Обираловку на знакомую дачу и попросили забыть, что он, когда-либо, ступал на палубу подводного ракетоносца 'Бурск', просто забыть, без всяких объяснений. Солекс согласился, прекрасно понимая, что действительно выглядит странно, что президент Пофигонии в момент трагедии 'Бурска' раздвоился и одновременно находился в разных местах: из Обираловки руководил спасательными работами в Северном море и, в то же время, пытался спастись с затопленной подводной лодки.

Пока Солекс болел, он не мог следить за спасательной операцией, развернутой в Северном море. Но, через неделю после описанных событий, он с удивлением узнал, что из всего экипажа, замурованного на дне в подводной лодки, спасся один он. Все остальные моряки погибли, так и не дождавшись помощи от стоявшей над ними целой пофигонской эскадры.

Удивительна была и целая череда не правды, лившейся в эти дни с экранов телевизоров. Говорили, что затонувшую подводную лодку обнаружили только через тридцать часов после того, как с ней пропала связь. Потом показывали несуразную спасательную операцию, осуществляемую собственными пофигонскими военно-морскими силами. Батискафы погружались, пытались пристыковаться к подводной лодке, но ничего у них не получалось и эти бесплодные попытки продолжалось не один и не два, а бесчисленное количество раз. То, батискаф не мог подойти к площадке стыковки, ссылаясь на сильное течение. То подходил, но не мог присосаться, ссылаясь на поврежденную площадку стыковочного узла. То, подходил, присасывался, но специалисты не могли открыть люк, ссылаясь на повреждения механизма открывания люка.

Западные страны, обладая современными средствами спасения, предлагают помощь Пофигонии, но она ее почему-то отвергает. Потом, то ли под влиянием общественности, то ли по каким-то своим причинам, наконец, соглашается. И вот по телевизору показывают, как одна из иностранных фирм грузит в самолет глубоководный аппарат, который собирается доставить к месту затопления 'Бурска'. Но, тут вдруг, опять по непонятным причинам, Пофигония не дает разрешения на пролет самолета через свою территорию. Фирма вынуждена транспортировать свою технику морем и это занимает несколько бесценных дней. Наконец, корабль с батискафом приходит на место трагедии атомной подводной лодки. Аппарат в спешном порядке погружается и сразу, с первого раза пристыковывается к субмарине. Люк иностранные специалисты открывают в течение двадцати минут, но, увы, в девятом отсеке вода и одни трупы.

Интересно также, что и истинная причина трагедии скрывается от народа страны. Настойчиво рассказывается о неисправной старой торпеде, которая находилась на борту суперсовременной подводной лодки, какой была 'Бурск'. Торпеда якобы 'протекла' перекисью водорода и поэтому взорвалась в торпедном аппарате. О, истинной причине трагедии вообще никто даже и не заикается, версия, об иностранной подводной лодке, даже не рассматривается.

Не доверяя пофигонскому телевидению, Солекс покопался в Интернете и обнаружил, на одном из зарубежных и независимых сайтов, интересную трактовку причины такого странного поведения правящей элиты Пофигонии. Рассказывалась совершенно другая, отличная от официальной, версия происшедших событий. Суть ее такова. Проводились военно-морские учения ВМФ Пофигонии. 'Бурск' демонстрировал пуск новой торпеды. Подводная лодка шла в подводном положении и должна была через непродолжительное время произвести выстрел. На встречу ей двигалась подводная лодка Океании, которая, скрытым образом, наблюдала учениями. Друг, друга противники не слышали, так как акустическая обстановка в данном секторе моря была очень сложная. Как сказали, в некоторых местах северного моря подводные объекты могут обнаружить друг друга только с расстояния, меньше чем километра. Заокеания услышала пофигонцев раньше, чем они ее. Обнаружение произошло на встречных курсах, когда подводные противники летели друг на друга, подобно железнодорожным составам, движущимся по одним рельсам. До момента столкновения оставалось совсем мало времени. И в тот момент, когда Заокеанцы собирались предпринять маневр отклонения, они вдруг с ужасом, для себя услышали, как на подводной лодке противника открываются крышки торпедных шахт. Защищая себя, Заокеанская подводная лодка производит упреждающий пуск своих торпед, и поражает 'Бурск'. 'Бурск' тонет и, черпая воду громадными пробоинами в носовой части, устремляется ко дну. А заокеанцы, продолжая двигаться встречным курсом, таранят подводную лодку пофигонцев. Пройти выше них им не удается, так как 'Бурск' перегрузившись забортной водой, наклоняет нос и при этом, задирает высоко свою корму. При таране в рубку и хвостовую часть 'Бурска' чужая подводная лодка так же получают повреждения, но остается на плаву и даже может не менять своего подводном положение. Итог таков: 'Бурск' на дне, его противник, в километре от него, терпит бедствие, но не всплывают. Пофигонские надводные корабли обнаруживают чужую подводную лодку, почти сразу после трагедии. Решается вопрос об атаке последней. Но, об инциденте узнают президенты двух стран. Связавшись друг с другом, они решают утаить суть аварии от всего мира. Заокеания, как виновная сторона, покупают у Пушина право на тайну, путем списывания всего предыдущего долга Пофигонии. Договорившись, пофигонская сторона занимается спасением, еще живого, экипажа 'Бурска', а заокеанская подводная лодка малым ходом, якобы незамеченная, уходит с места аварии. И все бы хорошо и правильно, если бы пофигонцы самостоятельно могла бы заниматься спасением своих, попавших в беду, моряков. Но, как оказывается, у Пофигонии нет подводной техники, способной осуществить подобное мероприятие. Однако в дни последующие за аварией всему миру по ТВ было показано, как батискафы Пофигонии совершают многочисленные погружения. Зачем? Техники нет, но погружения осуществляются и, с завидным упорством, хотя их безнадежность, пофигонской стороне была, как утверждают авторы сайта, очевидна с самого начала. Другие страны, могущие оказать содействие в спасении людей, на начальном этапе операции не допускаются. Почему? Вот вам разгадка: пофигонские батискафы, вместо спасения людей, занимались расчисткой места аварии от следов заокеанской подводной лодки. После успешного сокрытия криминальных обломков чужой субмарины, иностранцам милостиво разрешают прийти на помощь собственным морякам.

Солекс за совместным обедом, изложил услышанную трактовку событий Бобрикову и собственные впечатления от пребывания на 'Бурске'. И, облокотив голову на руки, с немым вопросом, уставился на генерала.

- И что вы хотите от меня услышать? Раздраженно, будто гавкнул, ответил генерал. Солекса удивила его резкая реакция. Что-то тут не так, подумал Солекс.

- Неужели вражьи голоса говорят правду? Хочется знать, что происходило на самом деле? Смиренно улыбаясь, произнес он.

- На кой хрен тебе это надо? Грубо ответил генерал. Солекс еще сильнее улыбнулся и, уже сам, раздражаясь непонятной злобе Бобрикова, ответил.

- Как разумному существу, мне свойственно жить и познавать окружающий мне мир.

- Слушай, Бобриков, почему-то перешел на шепот. Если не хочешь неприятностей не задавай этот вопрос президенту, эта тема для него чрезвычайно больная. Ответил он, будто не замечая сарказма Солекса.

- Хорошо. Солекс продолжил есть. Если, для него это так болезненно, то конечно не буду.

- Но лично мне вы сказать правду можете? Я знаю, что там было и что взорвалось. Мне заткнули рот. Меня даже не расспрашивали об аварии, перед тем, как вывезли в Обираловку. Но, в пребывании старой торпеды, тридцатилетнего возраста, на суперсовременной подводной лодке, могут поверить только идиоты. Солекс разволновался, он глубоко вздохнул и, что бы успокоиться, дрожащими губами сделал долгий выдох.

- Но с этим ладно, произнес он снисходительно. Если правитель держит народ за дурака, народ то же в этом виноват.

- Но не спасать своих людей? Они ж стучали. Я сам слышал. Скрывать следы преступления, вместо спасения людей. Я не могу понять, как он на это решился? Как он может после всего этого спокойно жить? Бобриков посмотрел на Солекс долгим взглядом.

- Впрочем, мы с тобой в одной лодке, ведь, правда? Сказал он примирительно.

- Конечно, согласился Солекс.

- Понимаешь, как я себе это представляю, начал отвечать старый царедворец. Мораль обычного человека совсем не подходит для измерения царских поступков.

- Ну, может быть, ответил Солекс, на секунду задумавшись. Но, ведь я, да и вы, по сравнению с царем, простые люди и другой морали, как у простых, не ответственных, за целую страну людей, у нас быть не может. Поэтом, и вы, и я и остальные, простые люди в стране воспринимаем поступки сильных мира сего, с естественной для нас позиции, хорошо это для нас или плохо.

- Стране списали миллиардные долги и дали еще кредиты. Это хорошо? Вскрикнул уверенным голосом генерал, как будто поймал в своей голове, важную логическую нить, упущенную ранее.

- Хорошо! Но, какой ценой и как это было сделано. За эфемерную заокеанскую лояльность и миллиарды денег, пришлось скрыть виновника аварии и лишить пофигонских подводников надежды на спасение. До меня простого пофигонца никакие заокеанские миллиарды не дошли, а до 'бурских' подводников не дошли тем более. Жизни наших подводников проданы за зеленые заокеанские бумажки. Это так или не так? Солекс вопросительно и твердо смотрел прямо в глаза генералу.

- Так и не так уклончиво ответил генерал. Я конечно в момент аварии там, в глубинах Северного моря не присутствовал, как некоторые. Он улыбнулся и доброжелательно посмотрел на Солекса, но отснятые материалы нашего подводного разведчика видел.

- Я то же имел честь наблюдать маленький подводный аппарат, ваш разведчик, когда выходил из 'Бурска'? Саркастически произнес Солекс.

Ну, да. Согласился генерал. - Хорошо заметные, идеально круглые отверстия в корпусе лодки. Вокруг отверстий, вдавленный во внутрь корпуса металл. Да, и кромки отверстий загнуты во внутрь лодки и сильно оплавлены. Только дурак, не поймет, что это такое. Специалисты сказали, что одного взгляда на такие дыры достаточно, что б не только подтвердить торпедную версию, но и сказать о марке торпеды. Есть у заокеанцев торпеда МК-48, так, кажется, она называется. Головная часть сделана из обедненного урана, очень плотная, поэтому может пронизывать железо, как масло. Там же, в головной части медное кольцо, разогревающееся в момент удара до нескольких тысяч градусов, которое и оставляет в металле такое характерное оплавление. Специалисты, которые видели пробоины говорят, что подпись на документе можно подделать, но следы оставленные на борту судна торпедой МК 48 подделать не возможно. Генерал замолчал. - Надеюсь все, что я тебе сказал, останется между нами. Спохватившись, добавил он.

- Неужели это секрет для высшего руководства страны? Удивился Солекс.

- Да нет, конечно, все, все знают, только делают вид, что им ничего не известно, но я бы не хотел, что б ты ссылался на меня. Таковы правила игры у нас в Пофигонии. Что ты хочешь, от Пофигонии? Пофигония это восток, Византия. Конечно, там, на западе подобное безобразие не возможно. Но нам то, что делать? Хочешь жить и хорошо жить подчиняйся правилам игры. Генерал глубоко вздохнул.

- Но ведь правила игры преступны, как можно играть в них всю жизнь. Всю жизнь ты должен чувствовать себя преступником.

- Перестань, убежденно прервал Солекса Максим Максимович. Еще раз повторяю тебе у царей совсем другая мораль. Представь себе главнокомандующего, у которого в подчинении целая армия. Этот главнокомандующий отдает не совсем правильный приказ. Войска выполняют его и несут и за его 'не совсем правильность' дополнительные нешуточные потери. Что главнокомандующий преступник что ли? Нет, конечно, всякий имеет право на ошибки. Делаешь маленькое дело, имеешь маленькие ошибки, делаешь большое дело, получаешь большие ошибки. Неужели ты думаешь, что он хотел погубить моряков? Нет, конечно. Но когда положили на одни весы жизнь, каких то там сотен моряков, а на другие списание долгов Пофигонии за многие годы. Конечно, чаша со списанными долгами перевесила. Понимаешь для царя жизнь подданного ничто. Пшик и только, расходный материал в большой игре.

- Это я понимаю, ответил Солекс понуро. Но, ведь Пушин не царь. Он выбранный нами президент. Я и вы, и еще сто сорок миллионов народу его выбрали. Он наш с вами ставленник и в силу этого, должен был блюсти наши с вами интересы. Ну, хорошо, надо было скрыть аварию, заокеанцам надо было выбирать президента и 'старый' хотел остаться, и они, поэтому слезно просили. Опять же обещали списать нам громадный долг. Это я понимаю. Ну, подними людей, сделай все для их спасения. Потом запрети им, по государственным соображениям, разглашать тайну гибели 'Бурска', заплати им, в конце концов, деньги. Но, не спасать людей, это выше моего понимания. Вот вы ж поймите, как бы не хотели власти, а правда она все равно просачивается в общество. И я не думаю, что для солдата или офицера пофигонской армии хорошо знать, что высшая власть за деньги всегда может продать его жизнь.

Глава 19

Президенту плохо. С некоторых пор эта формулировка стала витать в воздухе загородной резиденции главы Пофигонии. Что случилось со здоровьем Пушина точно никто, с кем в последнее время общался Солекс, не знал. Первыми, кто заговорил с Солексом на эту тему, были Юля с Леной. Девочки относились к Солексу очень хорошо, совершенно не боялись его и практически не скрывали перед ним свои мысли.

Солекс отдыхал в своей комнате на втором этаже дома. Когда к нему без стука вошла Лена и быстро как кошка прыгнула на кровать и пристроилась рядом с ним. Солекс, сделал вид, что спит. Лена полежала немного без движения и видно освоившись, положила свою руку на грудь Солекса. Солекс заставил себя не реагировать на, очень волнительную, тяжесть женской руки. Рука возлежала на груди некоторое время спокойно, потом начала совершать нетерпеливые круговые движения.

- Что ты хочешь милая? Открыл глаза Солекс. Его мысли в данный момент были спутаны и напоминали винегрет. С одной стороны лежащая рядом девушка сильно волновала Солекса, и ему очень хотелось поддаться ее чарам, но с другой стороны в мыслях постоянно крутился образ Надежды. Уступи он нахлынувшим чувствам плоти сейчас, и это будет не хорошо по отношению к жене президента. Что не хорошо? И почему Солекс должен был хранить ей верность? Солекс не знал. Но стойкое чувство, что он сейчас не должен ничего делать присутствовало в его душе. - Я не могу сейчас! Солекс отстранил руку девушки.

- Почему милый? Ласково и чуть обиженно пропела она.

- Не хочу, ты же слышала! Сейчас не хочу! Почему-то, раздражаясь ее настойчивости, ответил Солекс.

- Ну и не надо! Обиженно и резко произнесла Лена. Прямо Фон-барон, какой то. Ну да, первая леди вам понравилась. Купаетесь с ней в бассейне, завтракаете вместе, беседы разные интеллектуальные ведете,... Она на вас глаз положила, это видно было сразу.

- Что ты такое говоришь? Солекс смутился и почувствовал, как краска залила его лицо.

- А, что не правда, что ли? Да по одному настроению и вашему и ее сразу понятно, что дело здесь не чисто. Солекс молчал, желая услышать, что еще скажет девушка. Лена на секунду задумалась, на ее лице появилось выражение мечтательной отрешенности. Глядя в потолок, она произнесла протяжно.

- Да..., что делать? Любовь, не знает границ, и сословных в том числе.

- Не говори глупостей! Громко и рассерженно произнес Солекс.

- Какие уж тут глупости. Вадим Вадимович болен, а она значит хвостом сразу мести. Добавила девушка зло.

- Думай, что говоришь! Выходя из себя, громко вскрикнул Солекс. Потом, повертев у виска пальцем, округлившимися глазами, пошарил по сторонам, тем самым, показывая, что их разговор могут прослушивать.

- Пойдем в ванную! Солекс резко встал и, схватив девушку за руку, почти потащил ее за собой. Та покорно и смиренно поплелась за ним. В ванной комнате, Солекс, у уже оробевшей девушки, выпытал все, что она знает о здоровье Вадим Вадимовича. Из ее сбивчивого рассказа, он понял следующее. Оказывается, недомогание президента длится уже порядка месяца, то есть практически все то время, пока Солекс пребывал на президентской даче, после его морского путешествия. Ухудшение здоровья Вадима Вадимовича выражается в непонятных внезапных потерях сознания. На фоне, казалось полного здоровья, он вдруг, начинает физически слабеть и через некоторое время после начала внезапного приступа, теряет сознание. Потом президент приходит в себя, но чувствует себя разбитым и испытывает страшную головную боль. В этот день он совершенно не работоспособен.

- Откуда ты все это знаешь? Удивленный, столь подробной информации о состояние здоровья главы государства, спросил Солекс Лену.

- Ну, этого я вам говорить не буду. Скажу лишь, что все об этом говорят.

- Молодец, это правильно, предавать друзей нельзя. Искренне похвалил Солекс девушку, про себя подумал, - конечно, слышала от прислуги главного дома, больше неоткуда ей черпать государственные секреты. Он почувствовал, как вместо резко нахлынувшего раздражения на нее, в его душе, в отношение к ней поднялась теплая волна симпатии.

- Ладно, Лен, не сердись ты на меня, Сказал он по дружески, а внутри себя с непонятной жесткой безысходностью произнес. - Вот оно начинается, чувствую, близится час, моего выхода на оперативные просторы Пофигонии.

- Пойдем теперь в комнату! Сказал он Лене нервно, и вдруг повинуясь, какой то непонятной веселости, внезапно охватившей все его нутро, неожиданно, обхватив Лену за талию и сильно потряс девушку.

- Ах, Ленка, какая ж ты хорошая и сладкая. Девушка в момент размягчилась, на глазах появились капельки слез. Сквозь них, она, улыбаясь, произнесла.

- Мы ж с вами друзья?

- Конечно друзья, ответил Солекс, рукой гладя Лену по выпуклому заду. Уж, что она подумала про себя и как сама себе объяснила этот внезапный порыв Солекса, для него навсегда осталось тайной.

На следующий день Солекса позвали к президенту. Кроме Вадима Вадимовича в комнате, куда привели Солекса, находился еще один человек. Солекс сразу узнал Волкова, первого вице премьера. Ну, о том, что Волков друг самого президента в резиденции все знали. Солекс Волкова воочию никогда не видел, поэтому, войдя, с большим интересом стал рассматривать этого маленького аккуратного человека. Да, именно аккуратного, потому, что это слово самым первым, просилось на язык, при виде этого малорослого человечка, одетого в голубовато-серый, хорошо скроенный дорогой костюм. Маленький, ладненький и аккуратненький - произнес про себя Солекс. Потом, внутренне улыбнувшись, добавил - что б было с Солексом, если б вице премьер умел читать мысли и смог бы распознать, что он о нем сейчас подумал.

Президент был бодр и весел и не имел следов никакой болезни, о которой Солексу накануне поведала Лена.

- Здравствуйте, произнес президент, в ответ на приветствие Солекса. Вот Дим смотри, как он тебе? Сразу после приветствия Солексу, обратился он к Волкову.

- Ничего, ничего,... Деланно весело произнес Волков.

- Я, то же так думаю. Согласился с ним Вадим Вадимович.

- Вот значит так, Алексей Владимирович. Произнес президент жестко. Солекс почувствовал, что то, что сейчас собирается сказать президент, ему самому очень не по душе. Видно было, как заходили подкожные желваки на, только что спокойном, лице Вадима Вадимовича. Веселое и бодрое выражение его глаз, сменилось, на хмурое и воинственное. Да, не мягкий и не добрый он человек, подумал Солекс. Меж тем президент продолжил.

- Придется вам опять поработать. Сказал он, в упор глядя на Солекса. Вы отдохнули и выздоровели, после известных нам всех событий?

- Да вполне, господин президент. Чувствую себя великолепно. Ответил Солекс по военному четко и преданно взглянул в глаза Вадима Вадимовича. Пусть думает, что я авантюрист по натуре и все, что со мной недавно произошло, мне доставило лишь только массу удовольствия.

- Надеюсь, вы, серьезно отнесетесь к тому, что мы вам сейчас, с вице премьером, предложим. Вас хорошо готовили и проверяли, на сколько это конечно было возможно. И теперь, настал час, когда нам придется увидеть ваше актерское соло, в не менее важной, для нас всех, новой политической игре. Президент на мгновение замолчал и перевел свой взгляд на Волкова. -Да,... Поспешил тот влиться в неприятный для президента разговор. - Придется вам, дорогой вы наш двойник, принять боевое крещение во второй раз и еще раз поработать президентом Пофигонии. Нам понравилось, как вы общались с армией и флотом, как держались перед камерами, как, наконец, в непростой ситуации, не потеряли самообладание и, предприняв, по истине героические усилия, сохранили себе жизнь. Это просто поразительно, как вы смогли вжиться в роль Вадима Вадимовича и своей игрой, только укрепили его авторитет в стране и мире.

Солекс с холодеющей спиной слушал и мысленно пытался представить, что готовит ему, на этот раз, обличенный высшей властью в Пофигонии, человек. Воспоминания о часах проведенных в заполненном морской воде отсеке подводной лодки, еще не изгладились из его памяти и по ночам мучили страшными кошмарами. Но его сознание, по непонятной для Солекса причине, отказывалось рисовать перспективу страшного будущего. Вместо этого, на его внутреннем экране, проявлялось смеющееся и слегка пьяное лицо Надежды. Солекс, несмотря на совершенно неподходящий для этого момент времени, стал думать о ней. И вместе с изрядной порцией омерзения, по поводу, предстоящих ему новых политических выступлений, в его душу тонкой, проворной змеей заползла и звенящая радость. Возможно, новое положение Солекса, принесет ему и новые перспективы в развитии отношений с Надеждой. А там глядишь, если здоровье президента совсем испортится, то Надежда перейдет по наследству к нему Солексу. Эти мысли, или подобные им, вихрем пролетели в его голове и на некоторое время выключили из реального мира.

- Вы меня слышите, а? Вывел Солекса из внезапного оцепенения голос вице премьера.

- Да, конечно! Чересчур бодро ответил, на время отключившийся, и снова вернувшись в реальность, Солекс.

- Так вот. Продолжал вице премьер. Испытаем вас, на предстоящем в ближайшее время телемосту. Это будет запланированная нами встреча с простыми людьми. Вы вместе с двумя ведущими будете находиться в аппаратной центрального телевидения, и отвечать на вопросы моих избирателей.

- Что вживую и в прямом эфире? Удивился Солекс. Одно дело поездки по стране и встреча с ограниченным количеством избирателей, а потом монтаж материала в лаборатории цитадели. И совсем другое дело прямой эфир, когда на тебя одновременно смотрят миллионы и миллионы твоих избирателей. Как они решились на такое? Уму не постижимо. Ну, значит здоровье президента действительно плохо. Удивительно, но для президента - меньший риск, дать дебютировать Солексу в таком серьезном деле, чем самому попытаться вытянуть телемост. Все эти соображения молнией промелькнуло у Солекса в голове.

- Ну да, вживую и в прямом эфире. Повторил, как само собой разумеющееся Вадим Вадимович.

- Но я же не знаю, что говорить и как с ними общаться. Вернее, не знаю, как вы бы общались с людьми на вашем месте.

- А вам и не надо особенно ничего и знать. Сердито и быстро парировал слова Солекса Волков.

- Да,... Только и мог смущенно произнести Солекс, в недоумении, разведя руки в разные стороны.

- Да не волнуйтесь вы так. Уже мягче добавил вице премьер. С этой точки зрения волнения ваши излишни. Все нами предусмотрено. У вас в ушах будут маленькие наушники, в которые мы с Вадимом Вадимовичем и будем вам давать правильные ответы на вопросы избирателей. Кроме того, перед вами будет стоять монитор с бегущей по нему строкой. Читайте только и не спешите отвечать. Впрочем, все это будет заранее отрепетировано.

- Ну, что, президент Пофигонии два, вы согласны? Нетерпеливо произнес Вадим Вадимович. - Да, чуть не забыл. Если все пройдет успешно, и вы будете убедительны в своей роли, получите трехкомнатную квартиру в пределах Огородного кольца.

- Квартира вам не помешает? Весело произнес Волков.

- Ну да, квартира в пределах Огородного кольца мне явно не помешает.

- Смотри,... Сказал, обращаясь к Волкову Пушин, - он умеет шутить. А я думал, чем он так понравился Надежде. Прыткий он, видать сразу, телемост проведет, и глядишь и с женой меня заменит! Засмеялся, как то не хорошо и не по доброму президент.

- Ну, что вы Вадим Вадимович ваша Надя глубокая женщина она отличает зерно от плевел.

- И я так думал, до недавнего времени. Сказал, в том же недовольном тоне, президент. Что он имел в виду? Солекс не понял и, ему показалось, что и Волков посмотрел на Вадима Вадимовича удивленно и непонимающе. Значит и для, близкого друга президента, смысл его последних слов был не вполне ясен.

Глава 20

С этого момента времени Солекса начали готовить к телемосту. Предполагалось поставить по всей Пофигонии множество мобильных телевизионных центров. Сеть телестудий на колесах, должна была оплести информационной паутиной всю страну и осуществить общение Вадима Вадимовича с простым народом Пофигонии. Задача телемоста - резко поднять рейтинг самого президента и соответственно потянуть за собой вверх популярность его партии на предстоящих партийных выборах.

Целые институты готовили материалы для беседы Солекса. Были составлены предполагаемые вопросы простых жителей и возможные ответы Солекса.

Ознакомившись с материалами, которые ему предоставили. Солекс с облегчением понял, что предстоящее ему мероприятие, принципиально от викторины 'Угадай-ка правильный ответ' не отличается.

Что нужно сделать, что бы выглядеть всезнающим, все понимающим и просто мудрым отцом нации в глазах простых, неискушенных властью, пофигонцев? Да все очень просто. Надо заранее знать вопросы, которые будут задавать наивные пофигонцы. Потом, надо знать умные ответы на эти вопросы. Главное, что б провокационных и выставляющих власть в невыгодном свете вопросов не задавали. Что б никакой статистики, ни о промышленности, ни о сельском хозяйстве не проскакивало. Про субмарину, нашу затонувшую, что б то же никто не мог, даже и подумать заикнуться. Про марш несогласных, то же не вспоминать, ну разве, что в свете финансирования его продажных лидеров из-за границы. Больше отвечайте на частные вопросы. Например.

- Вот почему вы газ в Винегретию гоните, а наше село, расположенное в километре от газопровода, природного газа не имеет? Кто виноват в этом? Ответ на сей вопрос, очевиден. Понятно, виновата местная власть. И тут принародно, картинно попинать местную власть ногами и обязать в недельный срок подключить село к газопроводу. Или вот вопрос.

- Почему ветерану Африканцу, к тому же герою Пофигонии не дали пофигонского гражданства? Вы должны тут же, своим указом, дать ему гражданство. А заодно и квартиру, там, где он хочет. Если хочет получить квартиру в Мухосранске. Дайте ее ему там. В общем, вы должны 'схватить тенденцию',... Говорили ему пиарщики из представленной к нему многочисленной команды специалистов. - Акцентируйте внимание общественности на частные непорядки в стране и тут же, без всяких отлагательств, их устраняйте. Наказывайте нерадивых чиновников и помогайте некоторым, обратившимся к вам гражданам. Ваша помощь должна быть такой же неотвратимой и скорой, как ваша кара. Такое поведение обеспечит любовь и уважение народа к его вождю. Всесильный и великодушный властитель, вот, что должен видеть простой трудовой народ Великой Пофигонии. И вот, что еще важно, покажитесь своим для этой серой обезличенной массы. Ты свой, в доску свой, вот главный лейтмотив, беспроигрышного телемоста. Ты президент и знаешь их проблемы и готов их решать. Живем, трудно, но что делать? Я пришел, когда вся Пофигония висела на волоске над пропастью. Я смог отодвинуть, слабое тело Пофигонии от бездны. Со мной она туда не упадет, я вам гарантирую. Можете сказать, для усиления эффекта, что ляжете на рельсы, если ваши слова окажутся неправдой. Или можете, на глазах всего народа зачерпнуть горсть чернозема из кадки с цветком и с обидой в голосе сказать. Что мол, мне землю нашу пофигонскую сожрать, что б вы люди, наконец, мне поверили? Стращайте народ вопросом. Что будет без меня? И отвечайте уверенно. Без меня Пофигония развалится на части. А что будет с этими частями? Это одному Богу известно. Олигархов то же надо будет поприжать перед народном. Кого-то из них, даже придется, наверное, предварительно посадить, для придания колорита и убедительности в серьезности и нешуточности фигуры президента. Но, это сделают без вас, для того у нас есть специальные службы,...

Отвечал за подготовку и проведение телемоста вице премьер Волков. Для Солекса это было вполне понятно. Так как мероприятие, в свете предстоящих выборов, было очень серьезным и по прогнозам пиарщиков должно было прибавить солидный куш в рейтинг президента. Волков в это время, стал довольно близко общаться с Солексом. Солексу такое общение естественно очень нравилось. Как человека от природы любопытного, его очень интересовали люди, находящиеся близко к президент. С Волковым, они даже вместе иногда стали ходить в пофигонскую баню. Парились там, заодно и про жизнь разговор вели. Последнюю парилку с Волковым, Солекс запомнил на всю жизнь. Не зря у пофигонцев говорят, что пар расслабляет тело и размягчает мозг. Только на этот раз Солексу показалось, что мозги размягчились не только у Волкова, а заодно у всего пофигонского правительства.

Солекс лежал на нижней полке на животе. Он потел и мучался от горячего пара, который нещадно лез в легкие и жег кожу на всем открытом, для него теле. С удивлением смотрел как Волков, который, казалось, не ощущает жара парилки, стоял в полный рост и нахлестывал себя веником по голому заду. Делал вице премьер это с большим удовольствием. Волков занимался тяжелой атлетикой, но видно было, что он отдает себя спорту не чрезмерно, его тело не было перегружено мышечной массой. Вице премьер был хорошо вылеплен. Прямо 'статуэтка', мальчик 'пис', ему б еще росточка немного и был бы просто киноактер, почему-то подумалось Солексу. Волков выкатывал глаза из орбит, рокотал губами какие то непонятные звуки, причмокивал языком, в общем, был вполне естественен и натурален. И этой своей естественностью вызывал невольную симпатию у Солекса. Поначалу Солексу непривычно было видеть первого вице премьера голым, но потом он привык и даже не замечал этого.

- Что боишься? Спросил Волков. Солекс подумал, что спрашивают его о предстоящем телемосте.

- Чего мне бояться? Ответил он равнодушно.

- Это правильно. Сказал Волков одобрительно. Что нам бояться, когда над нами начальников нет.

- Не понял, произнес Солекс настороженно. А президент? И уставился на Волкова пристальным немигающим взглядом. Волков, как ни в чем не бывало, продолжал париться.

- Ты же, наверное, знаешь. Он сейчас болен. Вяло произнес вице премьер, когда Солекс, не дождавшись сразу ответа, уже и не надеялся его получить совсем. Раньше тема болезни президента никогда не поднималась. Солекс снова внимательно взглянул в лицо Волкова. Он явно почувствовал, что Вице премьер, следует каким то своим мыслям и в силу этого хочет сказать Солексу, что-то важное, только все никак не решается.

- Ну, знаю, президент болен, ну и что? Каждый имеет право периодически болеть. Промолвил Солекс и в ожидании ответа вопросительно посмотрел на вице премьера.

- Да, болен, ну и что? Повторил, как-то задумчиво Волков за Солексом. Да ничего. Вдруг прекратил париться Волков. - Ты, ведь не дурак. Посмотрел он Солексу прямо в глаза. - И наверняка понимаешь, что если б не выборы и одни и вторые, как назло. То действительно ничего особенного. Резко сказал он. Мог бы и больным отбарабанить свой срок. А мы при нем. Ведь тебе, наверное, то же нравится твое нынешнее положение.

- Да нравится, я не спорю. Сразу согласился Солкс. - Только прошу учесть, что я ни вас, ни президента, ни о чем таком для себя не просил. Когда мне предложили роль двойника, мне даже не дали возможности отказаться. Сказал Солекс раздраженно. Он с Волковым вел себя, ну если не совсем свободно, то, во всяком случае, без тени боязни, нутром чувствуя, что Солекс сейчас ему нужен гораздо больше, чем вице премьер ему.

- Ладно, ладно не кипятись, примирительным тоном сказал вице премьер. Солекс понял, что то, о чем, вероятно, пойдет сейчас речь напрямую касается его. - Ну, давай, давай говори господин вице премьер и сам не бойся! Промолвил он про себя. Волков начал говорить, голос его был хриплым и приглушенным. Видно было, он сильно волновался, Солекс наблюдал, как легкие конвульсии пробегают по его довольно симпатичному лицу.

- В общем, слушай, информация конфиденциальная, разговариваю с тобой не как начальник с подчиненным, а как человек, который плывет с тобой в одной лодке, и эта лодка, в силу последних обстоятельств, потеряла устойчивость и вполне может перевернуться. У вице премьера, перехватило дыхание, но он справился с волнением и смог продолжить. - Сейчас речь пойдет о болезни президента.

- Что так плохо? Участливым голосом произнес Солекс.

- Да плохо, но сейчас не до причитаний и глупых удивлений.

- Хорошо, я внимательно слушаю. Солекс, страдая от жары сел на лавку. Может, перейдем из парилки в предбанник. У меня мозги скоро потекут. Попросил он Волкова.

- Потерпите чуть, ничего с вами не случится мне тоже не совсем удобно говорить здесь о серьезных вещах. Но поверьте мне, это самое удобное место. Перешел на вы, мягко сказал вице премьер. - Так вот состояние нашего президента очень плохое. И выражается это в том, что временами он становится неадекватным, а иногда совсем теряет сознание. Наши врачи еще не совсем поняли, в чем тут дело и какая болезнь за этим стоит. Но, нам, правительству, в этой ситуации, что делать? Ждать, когда врачи определятся и назначат эффективное лечение. Но, судя по их суете, можно сказать с уверенностью, что это будет не скоро. Вот и получается, выборы не отменишь, а без кандидата на выборы не пойдешь.

- Почему, без кандидата? Деланно удивленно спросил Солекс. Кандидатов будет море, только свистни и объяви о начале выборов.

- Перестаньте говорить глупости. Ваши дурные шутки сейчас совсем неуместны, взвизгнул вице премьер.

- Хорошо, это я так..., поперхнулся Солекс.

Так вот,... Стал продолжать Волков. - В этой ситуации, если в ближайшее время не перехватить инициативу в свои руки, все пойдет наперекосяк, и полностью утратится контроль над положением в стране. Все это отребье, все эти пустословы и пустобрехи полезут во власть. Ну, вы понимаете, о ком я говорю? Всякие там журюновские, яблинские и зюганские. И совсем не исключено, что в предстоящем хаосе и неразберихе они эту власть получат. Ладно, еще если яблинские, которым, лично я симпатизирую. Но журюновские и зюганские? Это ж полный отстой, это ж путь в никуда. Или опять в совковую жопу нам прикажут всем лезть? Вам Алексей Владимирович хочется опять побывать в совковой жопе?

- Нет. Честно, глядя в глаза вице премьеру, ответил Солекс.

- Так вот продолжаю,... Убрал рукой со лба капли пота Волков. - Мы подумали и решили. Тут Волков внезапно остановился. У Солекса возникло ощущение, что внезапная остановка быстрой речи Волкова похожа на остановку локомотива. Двигался, двигался и вдруг бах натолкнулся на стену и замер. Но Волков, видимо с трудом преодолевая внутренний и для Солекса невидимый барьер, стал говорить далее. В глазах его Солекс заметил появление азартного лихорадочного блеска. Про себя подумал, этот вице премьер игрок и авантюрист. Что-то он сейчас мне выдаст. И Солекс не ошибся.

- Президент серьезно болен, власть болтается на волоске. Конечно, об этом еще почти никто не знает, но сами понимаете. Это все не надолго. В этой ситуации надо, что-то делать. Так вот мы решили,... Снова Волков подобрался к главному вопросу, в своей речи. Вы, как человек являющийся неотличимой копией президента во время телемоста назначаете своего приемника.

- Это кого это? Спросил Солекс, глядя на Волкова, округленными от удивления глазами. Ну, вы знаете,... Демократично сказал вице премьер. Мы в правительстве решили. Статус у меня там самый высокий, конечно после президента, да и осведомлен я в государственных делах лучше всех остальных. Так, что видимо мне, придется взвалить этот неподъемный груз на себя. Выпалив последнюю часть своей речи на одном дыхание, Волков остановился. Солекс, то же молчал. Он совсем не ожидал такого поворота событий. Молчание продлилось секунд десять. Потом, пришедший в себя Солекс, промолвил.

- Это вы там, в правительстве здорово придумали, только вот я то тут при чем. Я, с какого перепуга должен лезть в вашу игру. Есть законно избранный президент Пофигонии, пусть он сам и объявляет своего приемника. Солекс, как ему показалось, сказал самую логичную и приемлемую в этой ситуации фразу.

- Как вы не понимаете! Почти испуганно взвизгнул Волков. Ну, я ж вам тут, о чем толкую. Президент серьезно болен, часто просто неадекватен, иногда совсем и глубоко неадекватен. Выйдет такой человек перед многомиллионной аудиторией, и будет молоть всякую чушь. А потом скажет, назначаю вас господин Волков своим приемником. Это как будет выглядеть, вы об этом подумали?

- Нет, совсем не подумал, уныло пролепетал Солекс.

- Вот, не подумали, а мы в правительстве подумали! Весело и как-то фальшиво вскричал Волков фальцетом. - Ну, что вы согласны? - Да, что вы ко мне пристали. Вдруг, неожиданно для себя, заорал Солекс, внутренне вскипая. - Согласен, не согласен. Тоже мне, заладили.

- Хорошо, хорошо, я вас не тороплю. Вкрадчиво и испуганно быстро проговорил вице премьер. Вы только не волнуйтесь и поймите главное. А главное, для вас сейчас в том, что мы вам открылись, и несогласие с вашей стороны автоматически зачисляет вас в стан наших врагов. А с врагами у нас разговор короткий. Сказал это Волков тихо и спокойно, без всякой угрозы в голосе.

Солекс спинным мозгом почувствовал, что так и будет, как говорит Волков. И, что вице премьер ему сейчас даже и не угрожает, а просто рассказывает, как может повернуться дело для Солекса, если тот сейчас проявит строптивость. Кончат прямо здесь,... Подумал Солекс. Прямо на этой лавке. Подаст Волков знак, войдет опричник с пистолетом и продырявит Солексу голову, прямо тут на мокрой скамье. И будет он валяться в собственной крови и в собственном поту, пока не закопают. И на Луне об этом даже могут и не узнать. А потом и до президента доберутся. Объявят его недееспособным, и отправят в сумасшедший дом, и будут там лечить до конца жизни. Тем более, Волков сказал, что невменяемость Пушина, уже практически, для всех очевидна. А, что дальше? Дальше Волков станет исполняющим обязанности президента Пофигонии. Что ж ему надо от меня? Подумал Солекс. Если и без меня для Волкова все складывается, как нельзя лучше. А понятно, стоп, мелькнула здравая мысль. И.О. он точно будет. При любом раскладе, а вот президентом. Это вот большой вопрос. Назначат выборы, а там, как карта ляжет. Кто он такой этот Волков? Фигура не самостоятельная, только при Пушине и получившая свое политическое лицо. Опыта государственной деятельности у него совершенно никакой. Он и в политики никто, этот Волков? Все знают, что Волков, это вчерашний аспирант, взлетевший на самый верх государственной власти только благодаря дружбе с нынешним президентом Пофигонии. А вот, что будет, если Солекс на этом злосчастном телемосту, будучи в маске президента Пофигонии возьмет и объявит, что снимает свою кандидатуру в пользу Волкова. Что он, Вадим Вадимович Пушин, считает его своим полноправным приемником и продолжателем своего курса. Ну, тогда конечно Волкова изберут. Да, что там Волкова, пофигонцы изберут, хоть черта лысого, если на него укажет своим перстом, сам Великий Пушин. Вот примерно такой мысленный вихрь просвистел, почти мгновенно в голове Солекса. Итог этих рассуждений был таков. Солекс понял, что ему сейчас нужно соглашаться с предложением Волкова, а там будет видно. Но сейчас, надо соглашаться. Ну, хотя б для того, что б просто спасти свою жизнь. Солекс посмотрел в глаза Волкова и твердо сказал. - Хорошо, я конечно согласен. И шутя, но довольно зло добавил. - Конечно, я согласен, а то прикопаете меня прямо здесь. Место удобное, а господин вице премьер? Наверняка у вас тут уже кто-то в подполе лежит. Солекс начал стучать голой розовой пяткой по осиновому полу парилки.

- Вот и миленько. С нескрываемым облегчением вздохнул Волков. Не знаю, кто тут лежит, но я сюда точно никого не клал. Улыбаясь, пошутил вице премьер.

- Интеллигентный человек, а ведь мог бы меня прямо тут и закопать. Вот сволочь. Подумал без всякой ненависти Солекс. - Еще бы, наверное, пуская пулю мне в лоб, сказал. Прости друг, ничего личного, просто ты ошибся.

- Только почему вы, Алексей Владимирович, не спрашиваете, что будете с этого иметь? Прервал мысли Солекса, уже заметно повеселевший, голос вице премьера.

- А, что вы мне можете предложить? В тон ему, и то же с веселостью, но специально наигранной, ответил Солекс.

- Хотите Газпром?

- Председателем совета директоров Газпрома что ли?

- Ну да. Кроме того, солидная доля акций этой небезызвестной вам организации. - Что еще?

- Вам мало?

- Да нет, хочется знать, что вы мне еще хотели предложить? Дойти до максимума. Вы ж наверняка, уже все подготовили.

- А вы прямо купец, а Алексей Владимирович. Ваши прадеды не были купцами? Потом увидел, что Солекс не реагирует на шутку, продолжил серьезным тоном. - В общем, конечно да, все о чем вы говорите, конечно, заранее подготовлено. Мы серьезные люди. Все, чем владел Пушин перейдет к вам.

- Да, это равноценная сделка, согласился Солекс. - И конечно, кроме всего я буду иметь статус экс президента, со всеми положенными по нему привилегиями.

- Вы умный человек. Схватываете все на лету. С вами приятно иметь дело.

- А с ним, что? Спросил Солкс намекая на настоящего Пушина

- Ну, это не ваша забота. Уже откровенно весело сказал Волков.

- Очень даже моя забота, не согласился Солекс. Мы, я так понимаю, стали партнерами и если уж мы договорились, то я бы не хотел, что б меня кто-либо, с этой минуты держал за дурака. Вы меня понимаете?

- Хорошо, хорошо. Вы не только будете в курсе всех дел, но и сами будете принимать, вместе с нами конечно, ключевые решения.

- Так, что с ним будет? Повторил свой вопрос Солекс. Заметил, как напряглось лицо вице премьера.

- Что тут спрашивать? Металлическим тоном, наконец, ответил Волков. Его однозначно не будет. Двух президентов одновременно быть не должно, эта аксиома политики. Вы, Алексей Владимирович, будете с этого дня президентом Пофигонии. До выборов, конечно, сами понимаете, как договаривались.

- А с женой его...? Спросил Солекс с плохо скрываемым волнением. Волков сделал понимающее лицо и улыбнулся.

- Ну, это вам Алексей Владимирович теперь решать. Сказал он уважительно. С ней то проще, чем с Вадиком. Если вас не признает, объявим ее сумасшедшей. Она далеко не дура и поймет, что для нее лучше. А женщина она действительно привлекательная. Потом, немного помолчав, добавил. Мы не звери, но, что делать,... Мне лично очень хочется, что б вы с ней договорились.

Солекс молча слушал. Он чувствовал себя в данный момент очень скверно. На душе было гадко. Солекс видел себя прямым участником надвигающегося грандиозного преступления. Ты же сам всего этого хотел, говорил он себе. Ты же делаешь все это не ради себя, а ради миллионов людей Веги. Но, все равно, на душе было мерзко и тошно. Одно хорошо, продолжал думать он, Надежда не пострадает. Этого, я не допущу ни при каких обстоятельствах, даже если придется умереть. Видимо Волков прочитал, отголоски душевных мук на лице Солекса, и его, до селе походившее на бесстрастную маску лицо, размягчилось и стало более человечным.

- Конечно, вам с ней лучше договориться. Сказал он мягко, и как показалось Солексу, с большим сочувствием и к себе, и к нему. - Я даже вас готов просить об этом. Жалко если такая женщина пострадает. Да, она и должна, вам понравится. Я уверен, она вам понравится, такая женщина одна на миллионы. Человек вы холостой, прошу вас, попробуйте. Ну, а если не договоритесь. Сами понимаете, Институт Серского и ничего другого ее не ждет, в случае если она будет представлять опасность для нашего общего дела.

Солекс зашел в парную, как никому не известный двойник Вадима Вадимовича, как просто тень великого колоса под названием президент Пофигонии, а вышел из нее, уже самим властителем. Своим мгновенным возвеличиванием он превратил настоящего президента в свою тень. Именно это и произошло. Солекс стал президентом, президент стал Солексом.

Преобразование бывшего президента Пофигонии в Солекса проводилось, дабы избежать огласки, людьми хорошо знавшими настоящего Солекса. В первую очередь этим занимались два человека генерал Бобриков и Мандалеев. Так же им помогал врач, лечивший Солекса в тюремной больницею. Именно ему Бобриков поручил ввести Пушину транквилизаторы, перед тем, как выводить его из президентского здания. Технически все было выполнено очень просто. Сначала убрали весь персонал резиденции, всех тех людей, которые в силу своих служебных обязанностей близко контактировали с Вадимом Вадимовичем. Потом бывшего президента переселили во флигель Солекса, а Солексу предоставили президентские палаты. Всем этим мини переворотом лично руководил сам Волков

- Ни о чем не беспокойтесь Вадим Вадимович. Говорил Волков, обращаясь к Солексу, когда они, через некоторое время после парилки, стояли во дворе резиденции, недалеко, от главного входа. Все будет нормально. Солекс, внимательно посмотрел на Бобрикова, который был вместе с ними и по его спокойному лицу предположил, что Максим Максимович давно в курсе происходящих событий. В это время, четверо здоровых и незнакомых Солексу людей, выводили из главного президентского здания низложенного президента. Когда они проходили мимо них Волков, специально, что б те слышали, начал демонстративно распекать Бобрикова, якобы за то, что тот допустил несанкционированное проникновение двойника в главный президентский корпус.

- Да, какой же вы начальник личной охраны, если здесь, на самом охраняемом объекте могло произойти такое немыслимое преступление! Почти орал Волков, глядя выпученными глазами на Бобрикова. Да, как такое вообще могло случиться? Покрасневший и то же быстро вошедший в роль генерал почти натурально оправдывался.

- Перепутали ребята на входе, обознались они. Так ведь похож этот бандит на нашего Вадима Вадимовича. Солекс, опустив глаза, старался не смотреть на бывшего президента, когда, эта странная процессия проходила мимо них. Жалкое впечатление производил Вадим Вадимович. Он шел весь расслабленный и совершенно поникший. Его тело выглядело безжизненным. Плечи опущенные, голова, склоненная на грудь, казалось вот-вот, отвалится от тела, ноги ели волочились по асфальтовой дорожке. Солекс подумал, что держится он на ногах только потому, что с обеих сторон, его подпирают крепкие ребята из опричнины. Видно, что доктор постарался от души и дал ему хорошую дозу успокоительного лекарства. Вадим Вадимович смотрел себе под ноги и не сразу увидел, стоящих у подъезда, людей. Проходя мимо них, повернул голову в сторону знакомых голосов. Глаза его, за мгновение до того мутные просветлились, и страшная гримаса отчаяния и боли появилось на его сером и апатичном лице. Солексу показалось, что Пушин все понял, когда увидел их всех вместе.

- Дима, неужели ты, за всем этим стоишь, ели выговорил он трясущимися губами. Он хотел сказать, что-то еще, но ему не позволили этого сделать. Молчи сука! С обеих сторон, тряхнули его дюжие опричники. Тот, что был справа, даже стукнул его в бок, от чего голова президента смешно подскочила вверх.

- А я ж тебя..., только и успел простучать зубами Пушин. Охранники, не давая ему говорить, потащили его волоком. Солекс, оторвав взгляд от волочащихся по асфальту ног бывшего всесильного президента, взглянул на Волкова. Ему хотелось видеть, как отреагирует он на слова и вид Пушина. Дима, опустив в землю глаза, молчал. Видно и на него не лучшим образом подействовала эта, душераздирающая сцена. Потом он поднял глаза на Солекса.

- Вот так! Сказал он и помолчав добавил. - Грязное дело эта политика, не замарать руки тут совершенно невозможно. После чего громко нецензурно выругался. - Они там внизу, думают, что нам тут легко. Со злостью в голосе сказал он. - А мы тут,... Он сильно вздохнул и с шумом выдохнул воздух. - Мы вынуждены не щадить даже своих друзей, что б сохранить стабильность в стране. А он, Пушин? Он, что он был другим? Искал оправдания своим действиям вице премьер. - Уверен, он на нашем месте поступил бы так же, с верой в голосе произнес он. Потом обратился к Максиму Максимовичу. Видимо привыкший ко всяким таким делам за долгую опричную службу, генерал бесстрастно следил за происходящим. - Я правильно говорю Максимыч? - Да, господин вице премьер. Думаю, что в подобной ситуации, не только он, а и любой здравомыслящий государственный человек, думающий, прежде всего о своей стране, поступил бы так же. Ситуация диктует нам наши поступки, тут уж ничего не попишешь, глубокомысленно добавил он.

- Все, не будем об этом. Сказал Волков, командным голосом, меж тем благодарно посмотрел на генерала. - Только вот, что Максимыч. Не затягивай ты с этим делом. Сказал он и брезгливо поморщился. Генерал вопросительно уставился на вице премьера.

- Ну, ты понимаешь. Волков кивнул в сторону флигеля, где жил Солекс, куда теперь был препровожден Пушин. Побыстрее, надо все это как то обделать. Ну, больница там, кома, и все такое. Ну, ты понимаешь. И что б все выглядело натурально. Все ж для Нади надо сделать, что бы поверила. И сегодня, его здесь уже не должно быть.

- Понял вас. По военному козырнул генерал. - Разрешите начать беспокоиться? Вытянулся генерал перед новым лидером.

- Давай, давай,... Похлопал по плечу Максимовича Дима, и уже шепотом добавил: - И учти, чем быстрее его не будет, тем спокойнее мы все будем себя чувствовать. Сегодня же,... Это крайний для тебя срок.

- Все понял. Генерал опять почтительно козырнул премьеру и пошел к бывшему флигелю Солекса.

- А мы с вами,... Волков ласково обнял нового президента за талию: - Пройдем в вашу резиденцию и будем там, пока Надежды нет, знакомиться с обстановкой. Они неторопливо вошли в дом. В доме из обслуживающего персонала никого не было. Солекс так же обратил внимание, что отсутствует пост охраны перед домом, да и в доме охранники не наблюдались. Дом был совершенно пустой. Хорошо подготовились, подумал Солекс, со страхом ожидая приезд Надежды Анатольевны. Почему Волков не стал ее трогать и не отправил вслед за Пушиным, для Солекса осталось большой загадкой.

- Значит так,... Говорил вице премьер Солексу пока они бродили по многочисленным комнатам и залам президентского дома. - Она приезжает, и я объясняю ей, что у президента обострение болезни, и он срочно отправлен в ЦКБ. Вы, выполняя функцию двойника, пока живете в одной из комнат в этом доме. К вечеру, я думаю, придет известие о внезапной смерти Пушина от,... ну скажем, от сердечной недостаточности. Далее мы, или нет, только я, беседую с ней и объясняю Надежде, что в интересах государства, для сохранения стабильности в стране и продолжения курса Вадима Вадимовича, смерть президента Пушина должна быть скрыта. И ей, если конечно она хочет жить на свободе, придется смириться с тем, что президентом теперь будите вы, а она должна будет сыграть роль вашей жены. Вы все поняли? Внезапно остановился Волков и посмотрел на Пушина взглядом полковника, который смотрит на простого рядового солдата, стоявшего в шеренге. Солексу ничего не оставалась делать, как униженно кивнуть головой и заявить о своем полном понимании ситуации. - Да и еще все предполагаемые путешествия по стране для вас отменяются. Сосредоточимся на телемосте. Я думаю, через неделю проведем. И смотрите не подведите меня. Добавил вице премьер непререкаемым тоном.

Глава 21

Солекс лежал на диване в одной из комнат президентского дома, в ожидание грядущего приезда Надежды. Он, обессиленный от пережитого, смотрел в потолок, пытаясь осмыслить происшедшие сегодня события. Ощущение у него было такое, как будто он, доселе, спокойно стоявший на земле, внезапно попал в эпицентр гигантского смерча и, увлекаемый его восходящими воздушными потоками, поднимается вместе с ними вверх. Пыли, грязь и всякий другой мусор крутится в бешеном хороводе вокруг него, и застилают ему глаза. Поэтому понять, куда смерч его несет - разобьет ли о землю или позволит выжить, совершенно нет никакой возможности. Одно для него стопроцентно было очевидно, он жив до того момента, пока Волков не проведет телемост, где Солекс, перед всей страной, назовет его своим приемником и фактически передаст в его руки свою власть над Пофигонией. Да, как не странно, сегодня у Солекса действительно есть власть - но только в глазах пофигонского народа. А потом что? Тут, долго думать не надо. События с Пушиным показали, что вице премьер действует очень решительно и быстро и хвостов за собой в виде Пушина и тем более Солекса, оставлять не собирается. Почему он пощадил Надежду? Может она ему, просто нравится, как женщина, может, всегда нравилась. Такое, то же бывает. Ведь, должны же быть у любого человека, какой то моральный барьер или привязанность, какая то, через что, он переступить ни при каких обстоятельствах не может. Режь его ножом, жги каленым железом - он будет страдать от невыносимых мучений, но свой барьера не переступит, от своих привязанностей не откажется.

Солекс вновь вспомнил, с какой хладнокровностью Дима расправился со своим лучшим другом. Да, подумал он, в отношение нашего вице премьера, все рассуждения о моральных барьерах и простых человеческих привязанностях, выглядят сомнительно. 'Прости Джо, но твоя кобыла сломала ногу, Боливар не может вынести двоих', пришли на ум, крылатая фраза из земной новеллы. Да именно так, кобыла Пушина сломала ногу, и Волков пристрелил его. Кобыла верховной власти, которую очень хочет оседлать вице премьер, вынести двоих не может ни при каких условиях. Да и, Шапка Мономаха у пофигонцев то же, скроена только для одного человека. Поэтому, что там какая-то любовь. Будет мешать Надежда и ее уберет, как бы не любил. У таких людей только одна настоящая любовь, это любовь к власти.

А мне что делать? Хотя бы, что б выжить, для начала. Я вроде и президент, но президент кастрированный. В моей властной пирамиде, отсутствует промежуточное звено, осуществляющее передачу верховной воли, непосредственному исполнителю, народу Пофигонии. Это промежуточное звено есть правительство страны. Это оно доносит через подчиненный ему чиновничий аппарат волю верховного властителя. Без чиновников президент никто, пусть и обожаем и обласкан своим народом. Короля делает свита, вспомнил Солекс старую пофигонскую пословицу. Без всяких сомнений правительство Пофигонии в курсе происходящего и целиком стоит на стороне Волкова. А народ? Что народ? С сожалением и безысходностью подумал Солекс. Народ, хоть и любит меня - Пушина, но мне до него никак не добраться, промежуточное звено не позволит. Не сомневаюсь, что вице премьер меня уже контролирует и до телемоста мне запретят покидать резиденцию. Не зря Волков отменил все мои предвыборные поездки по стране. Боится, что я войду, с кем ни будь, из влиятельных сил в контакт и по-своему разыграю его шахматную партию. Солекс еще некоторое время думал в этом направление, пытаясь найти выхода из создавшейся ситуации - ничего разумного на ум не приходило. Но, его чутье подсказывало ему, что выход из этой головоломки где-то рядом, и правильное решение, пусть и не сегодня, но к нему обязательно придет.

Солекс не заметил, как погрузился в сон. Снилось ему, что Пушин это его родной брат близнец, раньше него прилетевший с Веги на Землю. Будто бы Солекс и Волков, по приказу Веговского командования, должны казнить Пушина за какие-то его давние преступления на Веге. Солекс держит в руках анигилятор, Волков зачитывает приговор. Солекс знает, что вице премьер Пофигонии то же один из наших веговских. И, в общем, тут все на Земле свои, хоть и притворяются землянами. Солекс с удивлением вспоминает, что на Веге уже нет смертной казни. И он об этом сообщает Волкову. Дима с возмущением говорит Солексу, что на планете Земля другие законы, и мы обязаны подчиняться законам землян, так как живем теперь вместе с ними. Тем более, что сейчас В Пофигонии революция, и Солекс должен выполнять законы революционного времени. Солекс спрашивает Пушина о революции. Очень странно, но тот, ни о какой революции, ничего не слышал. Тогда Солекс пытается уговорить Волкова оставить в живых Пушина. Но, внезапно появившаяся, Надежда бросается к Солексу на шею и, сквозь слезы, признается, что всегда его любила, и они не должны расставаться. Волков, в это время, пытается отобрать у Солекса аннигелятор, так как уже понял, что Солекс не хочет приводить приговор в исполнение и сознательно затягивает казнь. Между ними происходит борьба, и аннигилятор стреляет. Мощный пучок антивещества попадает в Волкова. Но, почему-то обычной реакции взаимодействия вещества и антивещества не происходит. Волков не исчезает, образовав вместо себя ярую вспышку света, он вместо этого превращается в Крысю. Крыся тут же, открывается Солексу, что чтобы быть рядом с ним, она специально прилетела на Землю и загримировалась под Волкова. Солекс смотрит на нее и думает, что это вполне возможно, ведь Крыся и Волков приблизительно одного роста. Далее сумбур мыслей от встречи с Крысей. Он смотрит на ее красивое лицо и пытается прочитать на нем, как она в действительности к нему относится. Потом соображение, что если она ради него совершила такое путешествие на Земле, заставляет его поверить в правдивость ее слов. Но, тут же, он вспоминает о других своих женщинах, и хаос в его голове только усиливается. Что мне делать? Кого выбрать? Ведь есть еще Сура и Надежда. С мыслями о невозможности выбора среди трех любимых женщин он просыпается. Он чувствует, что весь покрыт холодным потом.

- Пора в Пофигонии вводить многоженство! Произносит Солекс в слух.

В жизни кошмар и во сне кошмар думает он и встает. Подходит к окну комнаты и сквозь полупрозрачный тюль штор смотрит на улицу. По периметру резиденции во дворе дворца он замечает неясные тени новых опричников. Новые люди в обслуги, значит Вадима Вадимовича, на территории резиденции, уже нет. Эти люди его лично не знают, поэтому будут воспринимать Солекса как президента Пушина, о двойнике они, понятно, даже и не слышали. Не в силах больше оставаться в неизвестности, выходит в коридор и медленно, прислушиваясь к каждому шороху, идет по нему по направлению к залу, где он познакомился с бывшим президентом. На встречу Солекса из боковой комнаты выходит молодой человек в безукоризненном строгом черном костюме, стилизованном под фрак. Приветливо и издалека здоровается с Солексом и представляется новым управляющим по дому. Он что-то пытается говорить Солексу. Но Солекс не слушает его и сразу прерывает на полуслове.

- Где Надежда Анатольевна? Нетерпеливо спрашивает Солекс.

- Она в гостиной. Показывает рукой, почтительно изогнувшись всем телом, управляющий.

- Вице премьер где? Снова спрашивает управляющего Солекс.

- Только, что были с Надеждой Анатольевной в гостиной, но, вот уже минут двадцать назад, как ушли. Они находятся во флигеле для гостей и просили их позвать, как только вы Вадим Вадимович проснетесь.

- Хорошо, я буду в своей комнате, пусть приходит. Сказал Солекс и почувствовал, что все внутри него напряглось и задрожало. Солекс не решился сразу идти к Надежде. Он мог, еще не до конца прояснив ситуации, в своем сентиментальном и благородном порыве помочь нравившейся ему женщине, наделать массу непоправимых ошибок. Лучше дождаться ненавистного Волкова и выяснить все, что произошло за то время, пока Солекс спал. Подумал он и стал ждать, уже своего вице премьера, постепенно унимая собственное внутреннее волнение.

Волков пришел через несколько минут. Зайдя в комнату, сразу сел напротив Солекса.

- Поздравляю вас господин президент с назначением на должность. Сказал он, скабрезно улыбнувшись. - Вы остались в одиночестве и вполне можете властвовать, ну конечно в разумных, и нами отведенных границах.

- В пределах этой комнаты и в рамках этого дома? Я вас правильно понял? Солекс то же, в тон вице премьеру изобразил на своем лице нечто похожее на улыбку. Волков засмеялся.

- Нет, дорогой Вадим Вадимович, можете выходить на территорию резиденции, она довольно обширная. Но прошу вас, ни с охраной, ни с обслуживающим персоналом, ни о чем таком не разговаривать. Ваше общение с ними должно сводиться только к простым житейским вопросам. Надеюсь, вы меня понимаете? Доверяй, но проверяй, так у нас, кажется, в Пофигонии говорят. И не вздумайте ничего такого замышлять против меня. Все ваши планы будут пресечены на корню и с неприятными для вас последствиями.

- Что вы имеете в виду, какие у меня могут быть планы? Удивленно и вполне искренне спросил Солекс.

- Ну, как же! Внимательно изучая выражение лица Солекса, посмотрел на него премьер. Вдруг вы захотите кинуть меня и правительство и устроить государственный переворот. Меня по боку, министра обороны по боку, министра госбезопасности по боку, а сами прыг на царский трон. Смотрите, мой друг, со мной шутки плохи, зловеще произнес Волков. Ну да, подумал Солекс, ты уже по уши запачкался в крови. Ты господин вице премьер, теперь, ни перед чем не остановишься. И если потребуется, крови прольешь сколько угодно. Не один парламент расстреляешь, если тебе надо будет. Волков оторвал свое лицо от лица Солекса и опять громко рассмеялся.

- Да нет! Вынес он приговор Солексу. - Хлипок ты для такого дела. Вдруг стал тыкать Солексу Волков. И, самое главное, рычагов власти у тебя нет никаких, чтоб в свое русло пустить эту ситуацию. Ну, кому ты пожалуешься? Куда ты крикнешь, что власть у тебя отбирают? В какой такой рупор? Кто тебя услышит? Десять человек услышат, один человек, может, поверит. И то, поверивший тебе, засомневается в твоей вменяемости. Один ты, понимаешь, совсем один. А со мной все. Солекс молча стоял и слушал разглагольствования нового вождя нации. На лице его выразилось крайнее недоумение.

- Да не собираюсь я никуда кричать. Ни в какой такой рупор. Не понимаю, что вам от меня нужно. Сказал он и посмотрел на премьера, уже полностью деморализованным взглядом.

- Вот молодец, конечно, если не валяешь дурака. Уже примирительным тоном промолвил Волков. Пошутил я. Нервы, после всего этого кошмара, шалят. Простите, виноват Вадим Вадимович. Я, что хотел вам сказать. Надежда все знает. Закатила, конечно, истерику. Мужа пожелала увидеть, бедная женщина. Но государственные интересы не позволяют откликнуться на ее просьбу. Что делать? В общем, идите Алексей Владимирович и успокойте ее. Вы же, то же, в какой-то степени, являетесь жертвой произвола. Нервно расхохотался Волков, довольный своей удачной шутке. - Она вас поймет лучше, чем меня или Максимыча. Похлопал он снисходительно рукой по плечу Солекса.

Солекс подошел к дверям комнаты Надежды Анатольевны. Из-за двери слышалось приглушенное рыдание. Душа Солекса, уже до того расхристанна предшествующими событиями, к этому моменту вообще превратилась в сплошное месиво из разных противоречивых чувств, мыслей и желаний. Он совершенно не знал, что сейчас скажет и сделает. Волков сказал Солексу иди к Надежде. Он и пошел, как простая марионетка премьера, без собственных самостоятельных взглядов на этот вопрос. Постучался в дверь. Не дождавшись ответа, вошел в комнату. Надежда лежала на широкой, не разобранной кровати, вся в слезах, соплях, с красным от долгого плача лицом. Солекс сел в кресло рядом с ней, внутренне пытался собраться с мыслями и как-то осмыслить цепь невероятных событий, случившихся за сегодняшний день. Но, его мысли расползались в голове, подобно тому, как расползается в руках лист, только что сожженной бумаги, на котором еще сохранились отпечатки слов, прочесть которые, уже не представляется возможным.

- Убили, убили, они убили его! Повернув голову к Солексу, сквозь рыдания, прохрипела Надежда. О ком она говорит, из ее обрывчатых клокотаний, постороннему человеку понять было невозможно. Человек со стороны мог заключить, что Надежда обвиняет в смерти президента нерадивых врачей, так как знает, что ее муж умер в больнице.

Лицо Надежды было искажено горем и было не красивым, этот факт неприятно поразил и немного отвлек Солекса. То, что он в такие моменты способен был еще оценивать красоту женщины, показалось ему столь неожиданным, что эта мысль вдруг прекратила сумбур в голове Солекса, и он начал сосредотачиваться и успокаиваться. Он с облегчение подумал, что Надежда не зачисляет его в свои враги и не ждет от него никаких объяснений происшедшего преступления против ее мужа, вероятно, считает его такой же пешкой, как и она в руках Волкова и его сподвижников. А раз так, то что-либо говорить и тем более оправдываться, перед ней, Солекс посчитал, совершенно излишним. Он просто сидел и безмолвно, с сочувствующим видом, смотрел на Надежду. Да, действительно и она, и я простые пешки в большой игре. Пешка Солекса случайно и вдруг, по невероятному стечению обстоятельств, превратилась в дамку. Но, якобы счастливая пешка, стала дамкой лишь на короткий миг. И пройдет этот миг, и она будет съедена злой ладьей, под боем у которой она уже стоит. Что делать? Что делать? Я совершенно бессилен в этой ситуации. Если мне не помогут с Луны, я пропал, отчетливо подумал Солекс. Волков прав, когда говорил, что даже если я захочу отобрать у него власть, я не смогу это сделать потому, что мне не к кому обратиться. Я не могу просто выйти за ворота резиденции и призвать людей помочь мне.

Через некоторое время Надежда прекратила рыдать, видимо, и на слезы у нее закончились силы. И она уже просто безмолвно лежала, уставившись в потолок. Ее пустые глаза, бессмысленно рассматривали, какую то, видимую только ей, точку на нем.

- В живых нас не оставят. Вдруг промолвила она. Ее спокойный голос был неожиданным для Солекса, который до этого момента, слышал только ее безудержные всхлипывания. Он понял, что Надежда внутренне смирилась с потерей мужа и ее взгляд сейчас обращен в собственное будущее. Солекс громко зацокал языком. Надежда повернула голову и посмотрела на него, как на ненормального. Солекс сделал круглые глаза и всем своим видом призвал ее не говорить лишнего, что может повредить им обоим. Надежда, наконец, разобрала его тайные знаки и, понимающе моргнула глазами.

- Идите в свою комнату. Спасибо, что пришли и еще спасибо, что помолчали. Сказала она слабым, но вполне дружелюбным для Солекса голосом.

- Да, все завтра. Ответил он ей в том же тоне. И пошел в свою комнату. Она мне, если не друг, то, во всяком случае, и не враг и, что уж абсолютно точно, в войне с Волковым, она на моей стороне.

Солекс вышел во двор резиденции. Двор патрулировали шестеро незнакомых опричников. Они попарно обходили всю территорию, и казалось, совсем не обращали внимания на Солекса. Вот, что будет, если я сейчас, быстрым шагом, подойду к выходу из резиденции? Как и кто меня посмеет остановить, ведь я, в глазах этих охранников, президент Пофигонии? Нет, остановят, а при сопротивлении застрелят, мелькнула здравая мысль. Сидит снайпер, где-нибудь на крыше резиденции и контролирует весь двор. Один выстрел из бесшумного оружия - потом ищи, кто убил президента Пофигонии. Для Волкова и тех, кто с ним, мой выход за ворота это смертельная опасность. Убьют, не особо задумываясь, а потом и тех, кто видел. Кроме видимых мною, тут наверняка еще много скрытых наблюдателей. Да и эти то, что на виду, еще не известно, как к моей персоне относятся. Да, ситуация непростая. Солекс долго стоит на улице, подставляя свое тело еще прохладному весеннему воздуху, пытается взбодриться и найти правильное и единственно верное решение, но ничего спасительного в его голову опять не приходит. Он неоднократно устремляет свой взор в сторону неба, в том направление, где по его расчетам сейчас должна была находиться Луна, пока еще не видимая, в лучах заходящего солнца. Если они там, на Луне все так хорошо контролируют, в чем Солекс, до сегодняшнего времени не сомневался, то должны помочь. Надо только ждать, надеяться и верить.

Ему представилось, как большой звездолет вдруг зависает прямо над резиденцией Пушина. Масса самолетов и вертолетов противовоздушных сил устремляются к нему с целью перехвата. Вот уже масса реактивных снарядов и ракет летит, к родному для Солекса, кораблю. Но, он неуязвим для земного оружия, потому, что закрыт специальным защитным полем. Ракеты и снаряды взрываются, не долетев нескольких десятков метров, до летающей тарелки. Космический корабль ответным огнем уничтожает наступающие на него силы, после чего, приземляется на площадку перед президентским домом и спасает Солекса и Надежду от злобного и кровожадного Волкова. Что дальше? Разумного продолжения видению не было. Единственное продолжение представленному боевику, был только другой боевик. Немедленно начало полномасштабных боевых действий с Пофигонией, естественно не смирившейся, с похищением законно избранного президента. Нет, так, наши действовать не будут, стирает Солекс из памяти только, что представленный образ вероятного развития событий. А как бы Солекс действовал, если б оказался вместо полковника Дубника? Скрытно похитить президента Пофигонии и его жену Надежду Анатольевну? Перевезти их двоих, в какое то тихое место, тем самым, обезопасив от Волкова и его компании. А потом, предоставить им средства массовой информации. И вот тогда Солекс, по телевидению, объявил бы Волкова и его подельников предателями Родины, лицами, замышляющими государственный переворот в Пофигонии. Впрямую, через телевидение, приказал бы силовым ведомствам встать на сторону, законно избранного президента, и арестовать все правительство, для выявления виновных лиц. Пока идут разбирательства, назначил бы людей, явно не замешанных в перевороте министрами, и уже бы через них, взял бы под свой контроль, всю полноту власти в Пофигонии. И Надежда Анатольевна, в случае если Волков и его люди вдруг, по глупости или, не выдержав допросов, начнут называть Солекса ложным президентом, должна будет подтвердить, что только он и, никто больше, есть настоящий президент Пофигонии. Да, вот он выход из положения! С воодушевлением подумал Солекс. Надо ждать вестей с неба. Именно так, полковник Дубник и должен поступить, Солекс с тоской и надеждой посмотрел в последний раз на небо и зашел в президентский дворец. Сами мы до средств массовой информации не доберемся, была последняя его мысль на открытом воздухе.

Минуя охрану, и не обращая внимания на их приветствие, прошел в комнату Надежды. Без стука вошел. Надежда Анатольевна сидела на диване. Перед ней, на сервировочном столе стола бутылка вина, она уже собиралась самостоятельно открыть ее.

- Идите сюда, сказала она деревянным голосом, не глядя на Солекса. Он, сразу и не понял, ему ли предназначались ее слова. Но, в комнате, кроме него никого не было, и Солекс подошел к Надежде.

- Откройте, помянуть надо. Она снова, не посмотрела на Солекса. Солекс молча, взял из ее рук бутылку и открыл ее. Он хотел, было сам, разлить по фужерам красное вино.

- Нет! Упрямо сказала Надежда. - Дайте мне, я сама налью. И забрала бутылку из рук Солекса. Солекс, обратил внимание, на точно такую же, но уже пустую бутылку, стоявшую под столом. Да, она уже набралась, подумал он, с сочувствием глядя на женщину, только что ставшую вдовой. Надежда налила себе и Солексу полные фужеры.

- Вот так! Сказала она, проводя пальцем по краю своего фужера. - Полный, как его жизнь. Получил, что хотел и даже более того. И что теперь доволен? В голосе Надежды сквозило плохо скрытое раздражение, то ли на мужа, то ли на себя, то ли на обстоятельства.

- Что с того, что ты был президентом? Заболел, стал для них обузой и все в прах. Стукнула она по краю бокала, от чего часть вина выплеснулось ей на пальцы, окрасив их в кроваво красный цвет. - Жизнь в прах. Продолжила Надежда ватным языком. - Пшик и нет его. Ради чего все это? А? Посмотрела она печальными глазами на Солекса. Привел друга, а тот ему хребет и сломал. Вот, что такое власть. А ведь Дима у нас на свадьбе был, это еще когда мы все вместе в университете учились. Так смешно тогда было. Сидел рядом со мной и как свидетель открывал бутылки с шампанским. Тогда у нас за столом шампанского море было. Открывал, открывал, устал, щупленький, хороший такой был. И не получилось у него что там. Струя из бутылки как даст мне прямо в глаза. Мы все тогда только посмеялись, хоть и больно мне было до жути. Да, вот так. Ну, давай, помянем, подняла бокал Надежда. Ты ж теперь кто мне? Новый муж? Сказала она, полностью осушив бокал. - Человек не чужой. Тебя ж сам Волков на этот пост назначил.

- Перестань. Только и сказал Солекс. - Ты прекрасно знаешь, что я в ваших делах вообще человек случайный. Ответил ей с оттенком легкого раздражения в голосе Солекс.

- Знаю, знаю, не обижайся. Убьют тебя дурака. Сказала она, пьяно потягивая слова. - Ну, и меня конечно с тобой. Хоть эта сволочь меня и любила.

- Почему убьют? С чего ты взяла? Сказал Солекс, прекрасно понимая, что пьяный треп Надежды он сейчас остановить не в силах.

- Ну, как же, раз не убили сразу, убьют потом, когда свою работу выполнишь.

- Да и вообще, кто кого убил? О чем ты таком говоришь? Солекс, сам того не замечая, уже давно обращался к Надежде на ты. Он начал незаметно показывать Надежде на собственные губы - мол, помолчи, ты и так, много лишнего сказала.

- Да не бойся, тут 'прослушки' быть не может, специально громко сказала Надежда и стукнула фужером по столу.

- Откуда ты знаешь? Удивился Солекс ее уверенности и глупой, бездумной смелости. - Ну, хорошо. Сейчас ты увидишь, Фома неверующий. Надежда встала и, покачиваясь, долго не могла попасть ногами в туфли. Потом, решив их вообще не надевать, пошла босиком к стоящему, рядом с диваном, шкафу. Открыла дверцу. - Вот смотри. Самая современная система сканирования помещения. О ней никто не знает. Установлена она, минуя службу безопасности президентской резиденции.

- Как так? Спросил Солекс, не веря Надежде и быстро подходя, к шкафу.

- А вот так, Вадим никому не доверял, особенно в последнее время. Вот и попросил, своего старого школьного товарища, специалиста в этих вещах поставить эту систему в мою и его комнату. Его друг приехал, погостил у нас, заодно видишь, и систему поставил.

- Можно верить? Спросил Солекс, разглядывая электронную начинку, с виду простого шкафа.

- Проверяли уже, заверила Надежда.

- Ну, если все так, как ты говоришь? Солекс строго посмотрел прямо в глаза Надежды. - Тогда пойдем, сядем на диван, есть мне, что тебе сказать. Они сели за стол. Надежда было потянулось за бутылкой, но Солекс своей рукой остановил ее руку.

- Хватит тебе - итак уже пьяная. А мне нужно, что б ты понимала то, что я тебе буду сейчас говорить. Мягко, дружеским голосом произнес Солекс.

- Ну, что ты мне можешь сказать, после всего, что произошло? Надежда опустила голову на руки и безразлично посмотрела на Солекса. Это конец моей жизни, ты понимаешь. Бесцветным голосом сказала она. Солекс с металлом, как можно тверже, ответил.

- Нет еще не конец, до конца мы еще не дошли. Но, дойдем, если вот так просто сейчас опустим руки и поплывем по течению в водоворот устроенный Волковым. Поверь мне Надя! И замолчал, как бы проверяя, слушает ли его Надежда со вниманием или, все еще находится в прострации от пережитого.

- Говори, говори, я готова тебя слушать. Заверила его Надежда, видно было, что волевым напряжение она старается преодолеть расслабление от выпитого вина. Солекс быстро и шепотом, он все же боялся, что их могут услышать, изложил все детали сегодняшнего дня. Вот так, закончил он события сегодняшнего дня, других вариантов нет.

- Я на телемосте или на том, что там будет вместо него, назначаю Волкова своим приемником. Он идет вместе со своей партией на выборы, на которых успешно и выигрывает. В чем, зная Пофигонию, и то, как тут все устроено, сомневаться, не приходится. Моя судьба далее известна - скорая болезнь и не менее скорая смерть. Ну, а с тобой, Солекс на секунду задумался и, посмотрев в потолок. И сказал честно, что он думает о дальнейшей судьбе Надежды.

- С тобой он поступит, в зависимости, как ты себя сама поведешь. Будешь покладистой и примешь все его условия, может все и хорошо для тебя будет. Ну, а нет - светит тебе в лучшем случае сумасшедший дом. Но, мне кажется и с тобой, он то же, если хорошенько подумает, церемониться не будет. Зачем ему женщина, которая в любой момент может узнать о его роли в смерти Пушина и, которая всегда может ему отомстить за смерть мужа.

- Какой выход из всего этого? С надеждой в голосе, спросила Надежда. - У тебя есть, какой ни будь план, что нам делать? Все, что ты скажешь, я сделаю. Очень хочу, что б эта мразь была наказана, пусть мне даже и придется умереть для этого. Солекс с одобрением посмотрел на, мгновенно преобразившуюся Надежду. Вера и страсть, отпечатались на ее доселе вялом и апатичном лице и сделали его энергичным и красивым. Вот так то лучше подумал Солекс про себя, вот такой, ты мне нравишься гораздо больше.

- Нам нужен большой рупор, на всю страну. Доступ на телевидение нужен. Я ведь президент, для всего народа я высшая власть. Мне нужен прямой доступ к народу Пофигонии. В этом наше спасение. - Поняла,... Тихо произнесла Надежда, ее глаза лихорадочно заблестели. - Да, ты президент и в этом наш единственный козырь, Повторила она за Солексом. Но где нам найти это телевидение. Связи тут у нас ни с кем нет. Только, что ожившая Надежда опять вдруг потухла. Солекс выжидательное уставился на нее, думая, что она сейчас опять впадет в состояние пьяной прострации. Но Надежда, вздрогнув всем телом, встрепенулась, и на ее лице появилось выражение крайней сосредоточенности. - Надо думать, надо думать,... Зашептали ее обескровленные, лишенные от долгих рыданий, следов помады, губы.

Солекс, вдруг почувствовал, что они с этой красивой женщиной с этого момента представляют одно целое, единый механизм, объединенной одной целью и одной задачей. Отныне они соратники и будут действовать вместе. Теплая волна благодарности к Надежде поднялась у него из глубины души. С того времени, как он потерял Суру, он все время был один. Один, наедине со своей великой миссией и сверхзадачей принести народу Веги новую Родину. А тут, нежданно и негаданно у него появился товарищ. Да еще, такой товарищ, теплые чувства к которому, вполне могут перерасти в нечто большее, чем просто большая дружба, замешанная на взаимном уважении и совместном преодолении общей опасности.

Надежда, тем временем пыталась, что-либо придумать, но, как не старалась, как не напрягала она в раздумьях свое красивое лицо, ничего практически значимого, сообщить Солексу не смогла. Все упиралось в то, как выйти из резиденции и скрыться, не подвергая себя значительному риску и не быть тут же схваченными и возможно просто убитыми. Оказаться за воротами и исчезнуть на некоторое время, вот что было самым трудным. Потом, конечно, то же могли быть свои трудности. Но эти заворотные трудности были на взгляд Солекса вполне решаемыми. Как оказалось, у Надежды там, за периметром резиденции, в простой жизни, как назвал это для себя Солекс, был друг. Что это был за друг, и какие на самом деле у Надежды с ним были взаимоотношения, Солекс так до конца и не понял. Но, единственное, что он прояснил для себя, что этот друг работает на центральном пофигонском телевидении и, что Надежда ему бесконечно доверяет. Вот эти два аргумента для Солекса и были решающими в оценки того, что если им удастся вырваться за периметр и скрыться, то все остальное у них почти в кармане.

После долгих споров, совместных озарений и сменявших их разочарований они пришли к выводу, что сегодняшний день не решит их проблемы, и так, как впереди, до проведения телемоста, еще было достаточно времени, то сегодня надо лечь спать и предоставить возможность своему подсознанию включиться в работу. Кто знает, может к утру и придет необходимое решение. Надежда, увидевшая в Солексе друга, из своей комнаты его не отпустила. Солекс сильно не сопротивлялся и уставший и сам не желавший расставаться с Надеждой лег спать на диване в ее комнате.

Ночью Солексу приснился сон. Сон был странный и как будто вещий. Солекс проснувшись утром, долго не открывал глаза, пытаясь осознать, только что увиденное. Снилось ему, будто он ночью, внезапно проснулся и, повинуясь вдруг возникшему непреодолимому желанию, выходит во двор резиденции. На дворе темно и мрачно. Небо черное с миллиардами ярко светящихся звезд. На небе висит желтым диском Луна, она то же, как звезды очень яркая. Луна захватывает внимание Солекса. Он, остановившись посреди резиденции, смотрит на нее, не отрывая взгляда. Солекс физически ощущает, как небесный фонарь притягивает его к себе, будто Луна это большой магнит, а тело Солекса вылито из металла.

Еще раньше, когда Солекс смотрел на Луну с Земли, Луна по своему обличию походила на человеческое лицо. Если присмотреться, то на лунной поверхности можно отыскать и глаза и нос и рот. Но, это если присмотреться и обладать достаточным воображением. А если не присматриваться, то Луна, это только желтый диск с темными пятнами на нем, и это все, что можно увидеть. Но сегодня не тот случай, Луна должна подать знак Солексу, он знает это и ждет с нетерпением, граничащим с умопомрачением. И точно, через некоторое время лунный блин, на глазах у Солекса, вдруг оживает и, он с удивлением и восторгом узнает в новом облике ночного светила лицо родной Суры.

- Ну, наконец, то ты там и даешь мне, таким образом, весточку о себе. Шепчут его губы. Лицо Суры как будто отлито из золота, она смотрит на Солекса и как-то не весело и укоризненно ему улыбается. Солекс чувствует, что Сура все о нем знает. Да, ей и знать ничего о Солексе не надо - она может читать его мысли. Мысли сегодняшние и мысли прошедшие. Солекс стоит перед ней как будто голый, и прикрыть свой мозг от ее настойчивого изучения не может. Но, Солекс так же понимает, что Сура не просто из праздного любопытства сканирует его мысли. Нет, она хочет помочь ему и если, что, и видит, что Солекс пытается скрыть от нее, то это для нее сейчас не главное. Читая, постыдные мысли Солекса, она слегка мрачнеет, но тут же отбрасывает их, как не существенные. Солекс внутренне помогает Суре в ее работе, не забывая перед ней оправдываться, говоря ей о себя.

- Ну, я виноват перед тобой - каюсь, но это ж не главное в наших отношениях, это все шелуха. И люблю я только тебя. Но Сура на слова Солекса не обращает никакого внимания. Она лишь озабочена, как помочь ему выпутаться из сложной ситуации. Сура обращается с ним как мать с малым ребенком. Она прощает ему все его мелкие грехи и слабости. Она признает его за своего, и готовая помочь ему, не считаясь ни с какими своими трудностями. Наконец, Сура закончила копаться в его мозгу. Она на мгновение задумывается, смотрит на Солекса укоризненно и печально. Солексу ясно - Сура прощается с ним. И через секунду лицо ее действительно исчезает. Вместо него, на фоне луны, появляется картинка земного бегемота, обыкновенного такого гиппопотама. Видно, что бегемота разъярили, и он злой и грозный мечется в своем загоне, ограниченным забором из досок. Вокруг забора и на заборе люди, уверенные в своей безопасности, они смеются и дразнят грозное животное. Потом, вдруг бегемот, останавливается и как будто на секунду задумывается, после чего начинает двигаться с все большей, и большей скоростью. Достаточно разогнавшись, громадная туша таранит хлипкий забор. Люди, сидевшие на заборе и стоявшие рядом с ним в недоумении и панике разбегаются, а животное, даже не затормозившее, при сломе ветхой изгороди, устремляется на свободу. Больше Солекс ничего из своего сна не помнит. Что делать с увиденным во сне бегемотом, как его интерпретировать? Сура, а потом глупость какая то, думает Солексс. И если мой сон это намек с Луны, то где мне найти бегемота, что б таранить бетонный забор президентской резиденции? Солекс в недоумении, он не может найти, хоть какую ни будь зацепку, что б связать свой сон с окружающей реальностью.

Надежда уже встала. Она ходит по комнате из угла в угол, старается своими шагами не разбудить Солекса. Солекс понимает ее состояние - Надежда не находит себе места и видимо, с нетерпением ожидает его пробуждение. Солекс потягивается и встает. Они коротко обмениваются приветствиями. Надежда вопрошающе смотрит на Солекса. Ее взгляд как бы спрашивает Солекса, не придумал ли он, что ни будь за ночь. Солекс на ее взгляд не отвечает. Ему ей сказать пока нечего. Он молча встает и идет в ванную. Надежда понимает его состояние и не пристает с дальнейшими расспросами. Когда Солекс выходит из ванной на столе уже стоит готовый завтрак. Они молча садятся и начинают есть. У обоих подавленное и отрешенное состояние.

- Сейчас должен прийти Максим Максимович. Говорит Надежда. - Пока ты был в ванной, он звонил, и сказал, что у него какое то важное и неотложное дело к тебе. Не нравится мне все это.

- Может, хотят тебя пригласить на похороны? Предполагает Солекс. -Нет. Сухо обрывает его Надежда. - Похорон для меня не будет. Мне вчера Волков дал это ясно понять. - Ну и сволочь же он! Срывается Солекс. - Государственные интересы превыше всего. Горько говорит Надежда. - Да,... Соглашается с ней Солекс, - Только для этих господ государственные интересы часто на поверку оказываются своими, шкурными интересами.

Глава 22

В дверь постучали.

- Можно войти? Послышался из-за двери голос генерала.

- Да! Громко крикнула Надежда. Потом раздраженно, слыша, как гость нерешительно топчется у двери, добавила. - Ну, входите же, нашли время этикет соблюдать. Максим Максимович протиснулся в дверь как-то боком и неуклюже. Поприветствовал Надежду и Солекса.

- Вот, садитесь,... Указала Надежда на третий прибор за столом. Генерал сел.

- Я, собственно, вот зачем пришел, Сказал генерал и посмотрел на Солекса затравленным, виноватым взглядом. - Не знаю, как к вам теперь обращаться? Поперхнулся Максим Максимович.

- Разве вы не получили указаний? Зло проговорила Надежда.

- Получил, конечно, получил. Покраснел генерал.

- Вот и обращайтесь, согласно полученным инструкциям.

- Хорошо Надежда Анатольевна. Сгорбился генерал.

- Максим Максимыч, скажите честно! Вдруг вся вспыхнула Надежда. - Вот вам бы приказали меня расстрелять, вы б это исполнили. А? Только честно, генерал, а? Надежда пристально и агрессивно посмотрела на генерала. Тот еще больше съежился под ее сверлящим взглядом.

- Зачем вы так Надежда Анатольевна? У меня семья дети,... Вдруг, почему-то запричитал генерал. Пока сидел, он ни разу не взглянул в глаза Надежде.

- О семье вспомнили. Это вы к чему? Надежда снова словесно ударила его. Генерал закашлялся, от чего его красное лицо, стало, совсем бордовым. - Я маленький человек. Что я могу? При этих словах Солексу, вспомнились недавние пофигонские события. А именно попытка бывшего пофигонского вице премьера Рудкова захватить власть у президента, предшественника Пушина, Бориса Ебцина. Ебцин тогда решительно из танков расстрелял парламент, в котором скрывался, главный вдохновитель мятежников Рудков. Верхние этажи здания полностью выгорели. Было очень большое количество погибших. Солекс сейчас вспомнил, как группа 'Б' выводила Рудкова из здания парламента. До этих событий смелый, герой Пофигонии Рудков, вдруг предстал перед всем миром совсем в другом свете. Рудкова взяли в парламенте со штурмовой винтовкой в руках. Тот видимо думал, что его ждет неминуемый расстрел на месте, и явил миру жалкое зрелище.

- Не стрелял я, не стрелял! Громко, истерично причитал боевой генерал он. - Вот смотрите,... Возносил он к небу, в чем-то испачканный палец. - Смотрите масло в стволе автомата,... Да, чужие жизни им не жалко, губят, особо не задумываясь тысячами, а к своей одной относятся очень трепетно - мысленно сравнил Соллекс этих двух генералов. Все они на одно лицо. Максим Максимович меж тем закончил.

- Не моя вина в том, что события развиваются так, как они развиваются.

- Ладно, зачем пришли? Сжалилась над генералом Надежда Анатольевна. - Мне поручили передать вам,... Генерал обратился к Солексу. - Что завтра будет телемост и что б вы к нему подготовились, все материалы вам пришлют к обеду.

- Как телемост? Опешил Солекс. Вице президент сказал мне вчера, что телемост проведут через две недели. Такое мероприятие в прямом эфире требует нешуточной подготовки. Солекс выпалил эти фразы на одном дыхание. Он почувствовал как петля, накинутая вчера Волковым на его шею начала постепенно сжиматься. Не даст он мне вздохнуть не даст. У него руки в крови, ему надо срочно закрепиться на высшей должности, он не может больше терпеть неопределенности.

- Да нет. Поеживаясь, но уже твердым голосом остановил Солекса Максим Максимович. - Прямого эфира не будет. Правительство посоветовалось и решило записать с вами программу телемоста заранее, а потом транслировать ее, как прямой эфир. Да и вы, Надежда Анатольевна, должны присутствовать, так сказать, для придания колорита речи президента Пофигонии.

- Лихо это вы все сделали! Даже присвистнул Солекс. - Спешка то такая зачем? Задал он пустой вопрос. Солекс ни как не мог прийти в себя от бешеной скачки событий.

- Не могу знать. Четко по военному ответил генерал. Краска с его лица уже начала сходить и Максим Максимович постепенно стал приобретать свой обычный респектабельный и невозмутимый вид.

- Вы все сказали? Ледяным тоном обратилась к генералу Надежда. Солекс видел, как на ее напряженном лице мелко задергались мимические мышцы. Похоже, она была на грани истерики. Генерал ответил, стараясь смотреть в пол, что все сказал и больше к сказанному он добавить ничего не может.

- Ну, тогда пошел вон старый козел! Уже не в силах сдерживаться, зарыдав, крикнула ему Надежда.

- Не виноват я, простите! Изменился опять в лице генерал и попятился спиной к выходу из комнаты и быстро скрылся за дверью.

- Сволочи, подонки,... Уже, будучи вне себя, кричала вслед ему, сквозь слезы Надежда. - Я еще доберусь до вас, все ответите!... Солекс принялся ее успокаивать, хоть и сам был на грани нервного срыва. Казалось с этого момента для него и Надежды, исчезли какие либо шансы на спасение.

Истерика у Надежды закончилась, она пришла в себя и сев за стол, начала поглощать пищю. Она машинально съела свою порцию завтрака, потом принялась за порцию Солека. Солекс удивленно смотрел на нее. Ее скорое поедание еды, выглядело очень комично в этой трагической ситуации. Солекс нашел в себе силы улыбнуться Надежде и пододвинул к ней свой, пок еще нетронутый, салат. Она ложкой за ложку съела и его. Это нервное объяснила она, когда закончила.

- Ну, что ж, значит судьба у нас такая, умереть во цвете лет. Произнесла смиренно без всякого пафоса Надежда. - Единственно, что в этой ситуации мне приятно, это то, что этот конец мне придется разделить с вами. Нет, правда. Добавила она твердо, посмотрев в глаза Солексу. - Вы мне очень понравились. Лицо Нади было спокойным. Солекс понял, что она внутренне готова принять неизбежное несчастье, что неминуемо должно свалиться ей на голову в ближайшем будущем. Ему понравилась ее спокойствие и мужество перед лицом неотвратимой опасности. - А вы? Что вы будете делать? Просто и совершенно обыденно спросила Надежда Солекса. - Вы, что действительно будете готовиться к завтрешеней трансляции?

- Да нет, конечно. Солекс сказал и засомневался в своей стойкости и правдивости своих слов. - Честно сказать я не знаю, что делать? Ответил он Надежде, без всякой задней мысли. На благоприятное развитие событий он тоже перестал надеяться. Луна, где ты? Еще один день и все наши труды на Земле полетят в тартарары. Ну, не могли же они меня вот так просто бросить. Ну, не нужен я им, так дело же наше должно продолжаться,... Повторял он про себя что-то похожее на эти слова. Не хочу, что б приходило завтра. Как бы я не сопротивлялся, а Волков заставит меня записать все, что он хочет. А откажусь - убьет и меня и Надежду. Как бы я не поступил, любое мой выбор означает одно - крах всех планов бескровного освоения Земли, во всяком случае, с помощью моей персоны.

Закончили завтракать. Не выспавшаяся и лишенная физических и нравственных сил Надежда прилегла на кровать. Солекс, глядя на нее и на то, как она сладко зевает, вспомнил свой сегодняшний сон. Может она, способна мне помочь, мелькнула у него мысль, окрашенная легким налетом надежды.

- Надя,... Обратился он к ней, тихим и вкрадчивым голосом, боясь спугнуть, что-то чего он пока сам не понимал. - Может у нас, на территории резиденции, есть, что ни будь такое, ну механизм, какой то, или там большая машина, с помощью которой, мы могли бы, протаранить бронированные ворота резиденции? Глупость конечно, но это наша последняя надежда. Солекс с изумлением увидел, как в одно мгновение сонливое состояние слетело с хрупкой фигуры Надежды Анатольевны. Она поднялась на колени и с горящими глазами принялась быстро, захлебываясь шептать Солексу.

- Да, есть такая машина! Почему, я сразу тебе не сказала? У Солекса в голове, как будто разорвался снаряд, настолько сильное эмоциональное потрясение он испытал, услышав слова Надежды.

- Что это такое и где это стоит? Смог лишь прошептать Солекс. От сильного, внезапного волнения у него затряслась нижняя челюсть.

- Стоит здесь, под нами в подвале! То же, застучала зубами Надежда. Нервная тряска нижней челюсти перешла к ней от Солекса.

- Что это? Зашептал Солекс, боясь, что Надежда скажет, какую ни будь женскую глупость и тем самым похоронит всякую надежду на спасение.

- Это большая бронированная военная машина на колесах, с большим пулеметом в круглой башне, бронетранспортер или как его там, боевая машина пехоты, вроде.

- Вот он наш гиппопотам! Громко вскрикнул Солекс. - С помощью него мы и разнесем эту чертову ограду. Мне снился сон, мне снился сон! Солекс вскочил на ноги и начал приплясывать, много, раз повторяя фразу. - Мне снился сон, мне снился сон, это знак с Луны, это знак с Луны, меня не бросили, Надежда со страхом смотрела на него, она, вероятно, думала, что Солекс помутился рассудком. Глядя на ее страхи и, уже улыбаясь во все лицо, Солекс забарабанил. - Я не сумасшедший не бойся, мы спасены! Я не сумасшедший, не бойся мы, спасены! Надежда, заразившись от него внезапным весельем, то же заулыбалась. Закончив танцевать, Солекс бросился к ней на кровать, и лежа на спине, заложив руки за голову, принялся вытаскивать из Надежды всю информацию о боевой машине пехоты или бронетранспортере.

Выяснилось следующее. Боевая машина находится в бункере, располагающемся под зданиями резиденции. Она входит, наряду с другими защитными комплексами, о которых Надежда имела смутное представление, в систему обороны резиденции. Проникнуть в бункер можно, через потайную дверь, которая находится в спальной комнате президента.

- Кто еще обо всем этом знает?

- Я точно не могу сказать. Ответила, морща лоб, Надежда. Ну, Максим Максимович должен знать. Ну и те, кто был в составе экипажа броневика, наверное.

- Охрану сменили, остается один генерал! Подытожил результат серьезного разговора Солекс.

- У тебя деньги есть? Солекс резко вскочил с кровати.

- Что? Не поняла Надежда.

- Деньги, обычные пофигонские дурилы или любые другие свободно конвертируемые денежные знаки. Нам нужны на первое время деньги.

- Ах, деньги! Воскликнула Надежда. - Деньги конечно есть. Она то же энергично соскочила с кровати и быстрой походкой приблизилась к картине, висевшей на стене. Отодвинула в сторону массивную раму. Под рамой имелась дверца стенного сейфа. Надежда набрала код. Дверца, пропев интернационал, открылась и предоставила на обозрение, довольно большое сейфовое пространство.

- Тут деньги, драгоценности и какие то документы, сказала Надежда. Что брать?

- Деньги и драгоценности. Документы оставь. Наши лица - вот, что для нас сейчас есть документы. Надежда вытащила из сейфа объемного вида баул доверху набитый иностранной валютой.

- Стряхни туда и драгоценности! Скомандовал ей Солкс. Надежда, открыв боковой карман баула, принялась складывать в него многочисленные ювелирные украшения, вытряхивая их из индивидуальных маленьких коробочек.

- Все, готово! Доложила Надежда, с трудом запихнув в баул последнее большое бриллиантовое ожерелье. - Акции брать? Надежда вопросительно посмотрела на Солекса.

- Какие акции? Раздраженно ответил ей Солекс.

- Вот эти. Надежда держала в руках объемный сверток, каких то зеленый бумаг.

- Что это?

- Это пакет акций Газпрома.

- Положи их на место, Волков завещал их лично мне. Пошутил Солекс. Надежда шутки не поняла, но послушно положила акции Газпрома в сейф. Потом закрыла массивную дверцу.

- Это все? Что мы еще должны сделать? Спросила она и повернула голову в сторону Солекса.

- Да, пожалуй, все. Теперь только переодеться во что-то менее экстравагантное. Солекс придирчиво осмотрел легкомысленный наряд Надежды, состоявшего из легкого газового платья.

- Надень, какой ни будь брючный костюмчик, бронетранспортер, это ж тебе не Лоренс - Дитрих, масло, грязь и все такое.

Через некотрое время, после того, как они полностью собрались, настал момент, требующий решительных действий. Солекс одобрительно осмотрел Надежду, одетую по походному в туристический костюм цвета хаки и подумал, что вот настал тот час, после которого их с Надеждой жизнь, должна круто измениться в лучшую сторону или совсем оборваться.

- Или грудь в крестах или голова в кустах, третьего не дано. Ну, что ж пойдем, проверим, сможем ли мы воспользоваться бронемашиной! Сказал Солекс решительно, поднимая с пола большой саквояж с деньгами. Они осторожно, прокрались в коридор и никем не замеченные пробрались в бывшие Пушинские покои.

- Если нас вдруг поймают, то ты пошла со мной по принуждению. Вдруг сказал Солекс Надежде.

- Хорошо. Не стала ломаться Надежда. - Вот здесь, должна быть дверь, остановилась она рядом с большой и очень массивной книжной полкой.

- Давай открывай! Нетерпеливо сказал Солекс, не видя среди книг, никаких признаков входа в подземный бункер. Надежда на мгновение замешкалась, потом решительно сняла с полки зеленые томики Левы Толстого, любимого писателя Вадима Вадимовича.

- Вот тут должен быть кодовый замок. Указала она на серую крышку электронного устройства, располагающего на задней панели книжной полки.

- Открывай не мешкай! Поторопил ее Солекс. Надежда замерла, ее тело, как будто натолкнулось на невидимую преграду. Предчувствуя что-то недоброе, Солекс вопросительно посмотрел на нее.

- Не знаю, что делать, код доступа я не помню. Сказала Надежда и от волнения ее лицо и шея стали пунцовые, а лоб покрыла испарина. - Неужели это все? Пролепетала она в миг ослабевшим голосом. Солекс то же оторопел от неожиданности. Он закрыл глаза и лихорадочно стал искать выход из создавшегося положения.

- Ты код вообще знала? Спросил Солекс, первое, что пришло ему на ум.

- Да,... Пролепетала Надежда. - Вадим показывал мне, и я сама набирала цифры на дисплее. - Это хорошо. Твердо произнес Солекс. Значит, код доступа ты знаешь. Сейчас ты его вспомнишь! Вдруг, поражаясь сам себе, уверенным голосом добавил Солекс, пристально посмотрев в испуганные глаза Надежды. Он поднес ладони к ее голове.

- Сейчас ты все вспомнишь! Еще раз повторил Солекс, продолжая сам себе удивляться. Надежда успокоилась, ее глаза, блуждающие в разные стороны от испуга, остановились на крышке кодового замка. Она, под воздействием рук Солекса, как будто впала в кратковременный ступор. Потом, когда Солекс убрал руки от ее головы, она открыла крышку панели кодового замка и стала быстро набирать комбинацию из цифр.

- Действительно помню. Сказала Надежда виноватым голосом. - Это ж так просто, как я могла забыть. Начало Великой отечественной войны пополам, начало первой мировой войны пополам и все это сложить и умножить на восемь, это любимая цифра Вадима. Набрав номер, Надежда отстранилась от книжной полки и, сложив, в немой молитве на груди руки, стала ожидать результат от своих манипуляций. Через некоторое время полка сдвинулась в сторону, открыв за собой проход в подземные коммуникации. Солекс в благодарность поцеловал Надежду в щеку и подтолкнул ее к бетонному проему в стене. Потом, как она вошла в дверь, прошел за ней сам, не забыв поставить книги на прежнее место.

Когда они вошли в бетонный коридор, там уже горел свет. Видимо он включился, от сработавших на открывание двери, датчиков движения. Довольно широкий коридор вел полого вниз и был достаточно длинен. Солекс, с трудом различил его окончание. Метров пятьдесят не меньше прикинул Солекс расстояние до видневшейся внизу горизонтальной площадки. Солекс и Надежда, закрыв специальной клавишей, вход в апартаменты президента, начали спускаться вниз.

- Может там есть выход за территорию резиденции? Спросил Солекс.

- Может и есть, но я об этом никогда не слышала. Ответила Надежда.

- Да, но нам туда все равно нет смысла соваться, если выход такой, и есть, то он должен сильно прикрываться охраной, хотя бы от внешнего проникновения. Сказал Солекс, отбрасывая, вдруг появившиеся мысли, изменить первоначальный план побега. Потом в раздумье добавил. - Нет у нас только один вариант - нагло и неожиданно для всех, прорываться наружу, тараня главные ворота. Спустившись до горизонтального уровня, они оказались перед большой бронированной дверью.

- Что там? Спросил Солекс, приноравливаясь руками к большому круглому штурвалу, открывающему дверные засовы.

- Там центральный зал, основное бомбоубежище. Открывай, не бойся! За этой дверью еще дверь, все это было построено на случай бомбардировки. Ответила Надежда. - Вадим говорил, что сооружение выдерживает прямое попадание атомной бомбы.

- Понятно. Солекс принялся крутить колесо мощного запирающего механизма. Тяжелая дверь бесшумно отошла в сторону. - За всем этим должны тщательно следить. Глазами показал Солекс на прекрасное состояние механизма двери. Надежда ничего не ответила. - Ну, будем надеяться, что, сменив обслуживающий персонал и охрану, сюда они еще не успели добраться. Через десять метров горизонтального шлюзового коридора находилась еще одна массивная дверь. - А там, я так понимаю уже и основной зал. Подойдя к двери, спросил Солекс.

- Да, это уже вход в центральное помещение бомбоубежища, там и стоит броневик.

- Ну, будем думать, что там никого нет, а если и кто и есть, то мы с тобой с ними справимся! Солекс взялся за колесо замка.

- С богом! Надежда сложила руки на груди. Последняя дверь, перед входом в основной зал, открылась так же бесшумно. Темнота и тишина ободряюще встретили беглецов. Солекс позволил двери открыться на сущую малость, и еще долго стоял, всматривался и вслушивался в узкую щель, плечом сдерживая напор дверного механизма и не позволяя двери открываться дальше.

- Кажется, там никого нет. После продолжительного ожидания шепнул он Надежде. Солекс убрал плечо, дверь мягко отошла, полностью открыв дверной проем. Солекс с Надеждой нырнули внутрь. Дверь самостоятельно закрылась за ними. Солекс, было дернулся открыть ее вновь, но не смог этого сделать. С внешней стороны поверхность двери была совершенно гладкая, без каких либо ручек и пультов лля отпирания. Солекс обследовал все стены на пару метров в стороны от проема двери, но так же ничего не обнаружил.

- Пути назад нет. Горячим шепотом сообщил он, ожидающей его результатов и сидевшей на корточках Надежде. Солекс пристроился рядом с ней. - Посидим чуток, послушаем. Прошептал он ей на ухо.

- Конечно. Согласилась она. - Машина там, в центре зала, напротив нее выезд наверх. Там очень большие бронированные ворота. Нам придется включать свет, что б найти механизм открывания ворот.

- Придется, значит, придется. Твердо произнес Солекс. - Я уверен, все у нас получится. Ободрил он Надежду и обнял ее за плечи, женщина доверчиво прижалась к Солексу. Посидели так некоторое время. Потом. Солекс взял у Надежды фонарик. - Ну, что ж надо рискнуть. Вроде точно здесь никого нет.

Узкий луч света осветил большое темное пространство. Размеры подземного помещения были приблизительно сто на сто метров. Своды из толстого гладкого бетона, без какой либо отделки. На лучь фонаря никто не среагировал. Видимо, действительно здесь не было никого, кроме крыс. Солекс, нащупав на стене тумблер, со страхом включил свет. Загорелись плафоны, висевшие на вертикальных стенках, по периметру почти квадратного помещения. Солекс подумал, что этот зал, скорее всего, должно быть центральным, так как со всех сторон к нему примыкали многочисленные дверные проемы. В середине помещения действительно стоял зеленый гусенечный бронетранспортер с круглой маленькой башней оснащенной малокалиберной автоматической пушкой и спаренной с ней, крупнокалибеоной пулеметной установкой. Кроме него, там же стояло несколько легковых автомобилей.

- Да, это сила! Присвистнул Солекс, глядя на этого железного гипопотама. - Надеюсь, что он полностью исправен и заправлен.

- А, по другому и быть не может! Здесь не должна стоять не заправленная и не исправная машина. С возмущением в голосе прошептала Надежда.

- Будем надеяться, что Волков колеса на броневике не проколол. Улыбнулся ей Солекс. Надежда ответила лучезарной улыбкой. - Смотри, а это что? Спросил Солекс, указывая на многочисленные стеллажи из зеленых армейских ящиков.

- Оружие, наверное, армейское снаряжение, неприкосновенный запас продовольствия, ну и все остальное, для автономной подземной жизни, на случай ядерной бомбардировки или для отражения нападения на резиденцию президента. Ответила, на секунду задумавшись, Надежда. - Нам, что из этого понадобится?

- Не знаю. Отмахнулся от ее вопроса Солекс. - Пока нам срочно нужно проверить броневик и ворота, через которые мы будем выезжать. - Давай не мешкай, ты посмотри ворота, я займусь транспортером. Солекс быстро залез в боевую машину, через открытый люк механика-водителя, Надежда побежала к воротам.

При беглом осмотре в бронетранспортере все казалось действительно исправно, даже ключ зажигания торчал в предназначенном для него гнезде приборной панели. Солекс сел на узкое и маленькое, очень неудобное кресло механика водителя и подумал, что в более не комфортных условиях он не ездил за всю свою жизнь.

Впрочем, действительно, зачем думать об условиях жизни и службы пофигонского солдата, если во время боевого конфликта ему предназначено быть расходным материалом наряду с боеприпасами и горюче-смазочными материалами. Как живет пофигонский солдат, Солекс хорошо знал из многочисленных телерепортажей. А как он воюет, и какое к нему отношение со стороны государства он почерпнул из мемуаров солдата второй мировой войны Шумилина - 'Ванька ротный' навзывается.

Солекс повернул ключ по часовой стрелке. Стрелки приборов отклонились от нулевых отметок, Солекс понял, что аккумуляторная батарея подключена к бортовой сети машины. Топливный флажок показывал полный бак. Это хорошо, сказал он сам себе. Теперь, где кнопка стартера. Вот она обнаружил он красную кнопку включения стартера недалеко от ключа зажигания. Как проверить будет ли крутить стартер? Солекс вспомнил, что на подобных машинах у землян двигатель прокручивается при пуске, с помощью сжатого воздуха. Указатель давления, вот он, остановил Солекс взгляд на приборе с голубыми делениями. Флажок прибора там, так же находился в рабочем диапазоне. Солекс вылез из люка. В это время он увидел, как поднимается массивные створки, бронированных ворот.

- Молодец Надя. Прошептал он. - Давай сюда! Махнул он ей рукой. Но звать Надежду было уже излишне, она сама бежала, улыбаясь к бронетранспортеру. Надежда ловко запрыгнула на высокую подножку броневика и через секунду оказалась в его железном чреве. Солекс нажал на кнопку стартера. Двигатель запустился с пол-оборота.

- Погоди, сейчас я вернусь, возьму тут кое-что! Солекс быстро выскочил из еще открытого люка и ловко спрыгнул с брони на бетонный пол. В голове у него, промелькнула абравиатура, которая была нанесена белой масляной краской, на боку одного из зеленых ящиков, лежащего на стеллаже, недалеко от бронетранспортера. Маркировка зенитного комплекса 'Игла', ясно всплыло у него в голове. Если из него шарахнуть по воротам, ну это на крайний случай, то,... Впрочем, что будет, если из зенитного комплекса выстрелить по воротам Солекс не додумал. Он просто подошел к запомнившемуся ему стеллажу и вытащил из него зеленый продолговатый деревянный ящик с надписью ПЗРК на боку. Подумал, одного, будет мало, взял и второй и быстро вернулся с тяжелой ношей к бронетранспортеру. Снова сел за рычаги тяжелой машины. Надежда в это время пыталась освоиться с пушкой. Но, поняв, что самостоятельно с ней, ей не совладать, протиснулась со спины к Солексу и уперлась головой в его спину.

- Ты чего? Спросил ее Солекс, усиленно пытаясь снять бронетранспортер с ручного тормоза.

- Я не могу там одна сидеть. Жалобно сказала Надежда. Солекс понял, что она имеет в виду, место командира, располагающееся в башне бронетранспортера.

- Сиди здесь. Разрешил ей Солес, наконец, справившись с ручным тормозом. - Все равно стрелять ни в кого, мы пока не собираемся. Бронетранспортер с толчками тронулся вперед. Солекс, приноравливаясь к грубым рычагам, повел его к проему ворот. После преодоления внутренних ворот, бетонный коридор довольно круто пошел вверх. Надежда, не удержавшись за спиной Солекса, поехала по полу к задней стенке салона броневика. Солекс улыбнулся, Надежда ему все больше и больше нравилась.

- Как упремся во внешние ворота, будь готова выйти и открыть их! Громко, перекрикивая рокот двигателя, сообщил ей Солекс.

- Я поняла! Так же громко ответила ему Надя.

- Смотри, как только ворота поползут вверх, садись в машину и закрывай все люки. Продолжал инструктировать женщину Солекс. Между тем, боевая машина поднялась к внешним воротам. И опять здесь, у самого выхода на поверхность никого не было. Нам везет сегодня, подумал Солекс. Хотя, что охране здесь делать? Все под сигнализацией. Из бомбоубежища, проникновения во двор резиденции, они явно не ожидают.

- Открывай ворота! Крикнул Солекс, после, того как броневик, глубоко клюнув носом, остановился. Надежда выпорхнула из бронетранспортера. И не успел Солекс сообразить, в чем дело, она уже терлась носом о его спину.

- Ты чего? Что не получается? Взволнованно спросил Солекс. -Да нет, все хорошо, сейчас створки поедут вверх. Тяжело дыша, прошептала Надежда. - Выедешь, сразу поворачивай вправо на сорок пять градусов, это как раз будет направление на ворота резиденции.

- Понял тебя, дорогая! Тяжело задышал теперь Солекс. Он уже был полностью готов, резким нажатием на акселератор, бросить многотонную машину вперед.

Внешние ворота, наконец, поползли вверх, освобождая широкий въездной проем. Дневной свет резким потоком через стекло трипликса ударил в глаза Солексу. На мгновение он потерял ориентацию, и сильно надавив на педаль газа, в первый момент не понял, куда он посылает бронетранспортер. Раздался резкий скрежет металла по металлу. Какие то обломки прогрохотали по броне и гусеницам машины и она, подпрыгнув вверху, перелетела через что-то.

- Раздавили автомобиль! Крикнул в пьянящем азарте Солекс.

- Черт с ним пусть не ставят, где попало! Взвизгнула в ответ Надежда. Солекс резко надавил на правый рычаг, бронетранспортер резво крутнулся вправо, и помчался в направлении ворот выезда с резиденции. В зеленоватое стекло перископа было плохо видно, что происходит во дворе резиденции. Солексу показалось, что на перерез бронетранспортеру, было, метнулись человеческие тени, но, быстро сообразив, что машина и не думает останавливаться, они сменили направление движения и стали в панике разбегаться.

- На воро... та, на воро... та! Громко запел или заорал Солекс.

- Дави, жми на газ! В тон ему, кричала Надежда. При подходе к выездным воротам боевая машина набрала достаточную скорость. И поэтому удар, в центральную их часть был ошеломляюще силен. Створки ворот, разлетелись в разные стороны, как будто они были сделаны не из толстого металла, а из тонкого и легкого картона.

- Вот так! Удовлетворенно произнес Солекс и, гремя гусеницами своего бронетранспортера, помчался по трассе выходившей на шоссе, ведущее к Обираловке.

- Мы на свободе, смотри! Вырожал он свою радость Надежде. Асфальтовое шоссе перед бронемашиной было совершенно чистое. Надя протиснулась вперед и села на сидение рядом с креслом механика-водителя. Она теперь то же могла видеть дорогу через свой триплекс.

- Пятьсот метров и будет шлагбаум, это конец закрытой зоны, дальше обычная трасс на Обираловку. Весело и азартно сообщила она. Похоже, это приключение ей было очень по нраву, удовлетворенно и с симпатией к Надежде, подумал про себя Солекс. - Трасса на Обираловку всегда перегружена, особенно в это время, как мы там поедем? Обеспокоено произнесла Надежда.

- Так и поедем. Только мог и ответить Солекс, сам не зная, как они будут преодолевать заторы из множесва машин, когда выедут на правительственную трассу. - Смотри, что творится! Преодолевая рев двигателя, застонал Солекс, когда впереди показалось пост ГАИ со шлагбаумом. - Они перегородили дорогу. В триплекс было хорошо видны четыре машины ГАИ, стоявшие за закрытым шлагбаумом, поперек дороги. С обеих сторон от трассы просматривались, залегшие на насыпях, фигурки вооруженных людей. - Надеюсь, средств борьбы с подобной техникой у них нет. Обеспокоился Солекс и прибавил скорость. А через эти консервные банки мы перелетим и не заметим! Ободрил он Надежду. Когда до поста оставалось порядка двухсот метров, послышались отчетливые удары по броне броневика. Как будто в броню начали бить многочисленные маленькие молоточки. - Стреляют гады! Быстро они очнулись, но это нам как раз и не страшно! Крикнул Солекс.

- Алексей, Алексей, тут в машине есть рация! Подала голос Надежда. - Включай! Скомандовал ей Солекс, еще не зная, как рация им поможет в данной ситуации. - Крути ручку и попробуй настроиться на полицейскую волну. Броневик, меж тем, легко преодолевая пространство, неудержимо приближался к закрытому шлагбауму и к баррикаде из полицейских машин за ней.

- Остановитесь! Немедленно остановитесь! Слышали Надежда с Солексом голос, сильно усиленный мегафоном, когда броневик проскакивал последние метры перед шлагбаумом. Как снесли шлагбаум, никто из беглецов, даже и нее почувствовали. При подходе к баррикаде из полицейских машин, Солекс чуть притормозил. И тяжелая машина, переваливаясь из стороны в сторону, легко подмяла под себя все четыре раскрашенные как новогодние елки машины.

- Дураки. Сказал Солекс. Как они нас теперь, преследовать то будут, тут же обычные машины не проедут, пока не растащат эту баррикаду?

- Ура, мы вырвались! Захлопала в ладоши Надежда. - Больше постов, до самой магистрали не будет.

- Далеко ли до нее? Спросил Солекс, как только пост ГАИ оказался позади.

- Километров пять, не больше. Ответила Надежда, веселое выражение ее лица сменилось, на озабоченное. - Что делать дальше? Проговорила она в полной растерянности. - Если бросим бронетранспортер здесь, в чистом поле нас поймают, как только они преодолеют баррикаду из полицейских машин. Возможно, и впереди, нам навстречу, уже выслали перехват, там же то же пост ГАИ, на выезде с магистрали, добавила она виновато.

- А говорила больше постов нет. Укорил ее Солекс. - Сомневаюсь, что, пошлют нам на встречу, что-либо, после того, как мы смяли четыре машины. Разве, что танк или бронетранспортер? У них там, у поста танка нет? Громко спросил Солекс. Надежда нахмурила лицо, попыталась вспомнить.

- Нет. Сколько раз ездили через это место, танка я не видела.

- Вот и хорошо! Ободрено крикнул ей Солекс. - Но, нам все равно, надо ехать до основной магистрали и поворачивать на Обираловку. Солекс прибавил газу, без того быстро бежавшая бронированная махина, еще прибавила в скорости. - Чем больше там будет машин, тем лучше. У нас есть два варианта. Твердо сказал Солекс, картина предстоящих действий уже вполне ясно сформировалось у него в голове. - Первый, это после выезда на магистраль бросить бронетранспортер и попытаться затеряться среди обилия машин. Поймать одну из них и правдами и неправдами, попытаться пробраться в Обираловку тихим сапом.

- Въезд в Обираловку уже перекрыли, досматривают все машины, ищут террористов. Надежда оторвалась от наушников и перебила Солекс.

- Вариант второй прорываться на Обираловку в броне, у всех на виду, привлекая внимание! Как будто не слыша Надежду, продолжил свои мысли Солекс. - Поведешь машину ты, я вылезу наружу, и буду кричать, о только, что произошедшей попытки переворота и покушения на нас. Я попытаюсь убедить людей, что я настоящий президент Пофигонии и вот вместе с женой спасаюсь от преследователей.

- Люди нам мало помогут! Отчаянным голосом закричала Надежда. Что люди? Они не вооруженные простые люди, чем нам они смогут сейчас помочь? Мы только подставим их. Нас уничтожут и их сметут вместе с ними.

- Ты права... Солекс на мгновение растерялся, последний контраргумент Надежды был очень убедительный. Все равно, других вариантов нет, мы делаем, как я решил! Закричал Солекс оловянным голосом командира, принявшего только что, может быть, самое губительное, для своей армии, решение. - Нужно надеяться на счастливый случай. Слабо ободрил он Надежду. - Все, вариантов нет, будем сворачивать на Обираловку, нам должно повезти. Добавил он себе под нос неуверенно и отрешенно. Впереди показалась синяя табличка. Обираловка направо, область налево. - Ну, куда? На Обираловку, или от Обираловки? Сам себе ели слышно сказал Солекс. Но его руки, не могли так же метаться, как его мысли и уже напряглись и почти начали делать движение в правую сторону.

- Сворачивай в сторону области! Громко, превышая рев двигателя и лязг гусениц, закричала Надежда. - Я знаю, что нам нужно! В ее голосе Солекс уловил действительную уверенность, а не ту мнимую, которую чувствовал в своем голосе. Что она там может знать? Пробормотал про себя Солекс, уже почти готовый, сорваться в крике на Надежду. Но он все же притормозил, почти совсем остановил машину, уперев ее носом в дорожный знак.

- Ну,!... Повернулся он всем корпусом к Надежде, совершенно не веря, что она сможет сказать ему, что-либо, разумное.

- Сворачивай Алексей, нам нужна воинская часть. Почти спокойно повторила свои слова Надежда. Буденовская танковая дивизия, стоит здесь рядом, командира я там знаю лично, он всегда был предан Вадиму Вадимовичу.

- Это его танки стреляли по белому дому? Не понятно зачем, спросил Солекс.

- Его, его, но какое это сейчас имеет значение?

- Никакого. Солекс резко нажал на педаль газа. Двигатель взревел и бросил бронетранспортер вперед на эстакаду, ведущую в область. Странно, но дорожная развязка не была перегорожена. - Молодец девочка, гениально мыслишь! Похвалил Солекс Надежду.

Он только сейчас до конца понял действительную ценность плана своей подруги. Добраться до командования части. Командир части верный присяги естественно будет спасать своего президента. То же самое будет делать и командир дивизии, корпуса и армии. Все они не вовлечены в коварный план Волкова, это очевидно. Единственное, что здесь плохо, что Солекс не знал, и не мог знать всех этих людей лично. Понятно, что быть компетентным, при общении с этими людьми ему будет очень сложно. Но его неадекватность вполне может быть объяснена ими, как шок после нападения на резиденцию.

- Молодец, молодец! Благодарил, он не переставая Надежду. Ты знаешь командующего Обираловским военным округом? Спросил Солекс Надежду. -Так,... Пожала плечами Надежда.

- Как так? Ты его хоть видела? Что он за человек? Он случайно не с Волковом? Мы можем назначить его Министром обороны? Надежда с удивлением посмотрела на Солеса. - Да, дорогая! Полностью осознав, что ему нужно делать, посмотрел в глаза Надежды Солекс. - С этой минуты я президент Пофигонии и не формальный, как хотел меня представить Волков, а настоящий и если выживу, буду им до конца своего срока. А ты? Он быстро посмотрел Надежде прямо в глаза. Ты теперь моя настоящая жена. Другого пути, у нас с тобой сейчас нет. Ты забудь, кем я был до вчерашнего дня...

Глава 23

Солекс переехал через эстакаду.

- Как много машин движется по магистрали! Взволнованно бросила Надежда.

- Ничего прорвемся! Ответил Солекс веселым голосом. - Но почему нет никаких постов? Они, что смерились с нашим побегом? Не думаю. Солекс прислушался. Сквозь рев дизельного двигателя и ровный гул шоссе явно прослушивались, какие то другие, слышимые, откуда-то сверху, звуки. - Что там? Посмотри, в башне командира можно наблюдать за небом. Давай быстрее! Призвал Надежду поспешить, нетерпеливо проворчал Солекс. Надежда, протиснулась между сидениями, как бы не нарочно оперлась рукой о голову Солекса и исчезла в глубине машины. Несколькими секундами позже, она вернулась, лицо ее выражало крайнюю встревоженность.

- Вертолеты, над нами кружат боевые вертолеты! Солекс нажал акселератор. Машина пошла по дорожной развязке с предельно возможной скоростью.

- Они опоздали! Крикнул Солекс. - Хотели подловить нас, до того момента, пока мы не въедем на магистраль. На большом шоссе, среди скопища гражданских автомобилей, стрелять в нас не будут. Почему-то неуверенно, произнес Солекс.

Бронетранспортер, закончив эстакаду, начал въезжать на магистраль. В сторону область движение было напряженным, машины шли одна за другой. Солекс чувствуя, что ему не удастся въехать в поток машин на скорости и придется останавливаться, двинулся по обочине вдоль дороги. Потом, уловив промежуток между автомобилями, пропустив большую фуру, втиснулся в транспортный поток, перед красным хамером. В это время вертолеты, вынырнув у них из-за спины, пролетели прямо над головой. Мощный гул турбин, вызвал невольный страх. Солекс с Надеждой непроизвольно втянули головы в плечи.

- Хорошо, что впереди идет такая большая машина, вертолетам, будет трудно прицелиться в нас! С дрожью в голосе крикнула Надежда.

- Кажется, они сейчас пойдут на боевой заход. Предположил Солекс, наблюдая в триплекс, ушедших вперед и уже начавших разворачиваться, винтокрылых чудищ. Он все давил и давил на педаль газа, пытаясь приблизиться к впереди идущему автомобилю. Это ему удалось сделать, хотя и пришлось разогнать бронетранспортер, наверное, до предельной для него скорости. Только бы не слетели гусеницы, боялся Солекс, слыша громкий металлический лязг, которых уже давно перекрывал по силе рев дизельного двигателя. Он прекрасно понимал, что если он отстанет от этой большой фуры, то будет прекрасной мишенью для летчиков.

Вертолеты развернулись и уже шли прямо на них, быстро увеличиваясь в размерах. Их было всего два. Серые, зловещие металлические птицы с большими глазами воздухозаборников, разрезали воздух мощными винтами, стремительно неслись к своей добычи. Их предстоящий удар, казалось, был неотвратимый и спасения от него, не было никакого. Солекс не мог бросить рычаги управления машиной и защититься из оружия броневика или из захваченных зенитных комплексов. Просить Надежду о том, что б она попыталась справиться с артсистемой в башне, даже не пришло Солксу в голову. Поэтому, бронетранспортер несся на встречу своим врагам, совершенно беззащитным. Только чудо или непростительная халатность летчиков могли предотвратить, неминуемое поражение бронетранспортера, бортовым оружием вертолетов. Вдруг броневик весь затрясся, Солекс было решил, что это уже рвут броню, пока еще невидимые, вертолетные снаряды. Но, через секунду он с удивлением понял, что это грохочет собственная автоматическая пушка бронетранспортера. Выстрелы ее были столь оглушительны, что Солекс испугался за свои барабанные перепонки. Сомнения, что стреляет артсистема бронетранспортера, полностью рассеялись, когда Солекс увидел, как трассеры артелирийских снарядов потянулись над его головой по направлению к металлическим стервятникам.

Ну, Надежда дает! В изумлении, только и смог произнести Солекс. Не попадет, так попугает, радостно заметил он про себя. Снаряды с бронетранспортера прошли мимо вертолетов. Попаданий в них Солекс не видел, во всяком случае, через несколько секунд, после начала стрельбы собственных пушек вертолеты произвели залп неуправляемыми реактивными снарядами. Солекс отчетливо различил, как серия из нескольких мощных огневых вспышек озарили головной вертолет и множество стальных игл, оставляя за собой длинные огненные хвосты, стремительно понеслись точно по направлению к броневику. Увидев вспышки вертолетной реактивной артилерии, Солекс интуитивно дернул машину вправо. Броневик резко вильнул вправо и чуть не опракинулся на правый бок. Левая гусеница оторвалась от земли и на мгновение повисла в воздухе. К радости Солекса отрыв от шоссе был не большой, сместившийся вправо центр тяжести бронтранспортера не преодолел точки равновесия, и машина с грохотом вернулась в прежнее горизонтальное положение. Но скорасть, с какой, броневик совершил этот маневр, все равно не позволила машине выйти из зоны вероятного поражения реактивными снарядами вертолетов. Солекс, внутренне напрягшись, приготовился встретить неминуемую смерть. За те мгновения, пока снаряды вертолета преодолевали расстояния до бронетранспортера, он успел уже попращаться с жизнью, обругать свое лунное командование за полное бездействие, выразить признательность героизму Надежды, вспомнить добрым словом Суру и с горечью поменуть прошлые отношения с Крысей. Кроме того, в его голове, промелькнул поток, состоящий из других прошлых образов и впечатлений. Он даже успел удивиться обилию информации за доли секунды, посетившей его голову. Но, прощался с жизнью, как оказалось Солекс, преждевремеено. Огненный сноп реактивных снарядов пронесся над броневиком, совершенно не зацепив его. Позади машины, как громкая барабанная дробь, послышались звуки многочисленных разрывов. Вертолеты пронеслись, над верхним люком бронетранспортера так близко, что Солексу показалось, что протяни он руку, он сможет дотянуться до этих жутких черных чудовищных драконов.

Через несколько мгновений, после первой атаки Надежда ткнулась лицом в шею Солекса. Солекс обернувшись, увидел, что выглядит она ужасно, лицо перекошено от страха, нижняя челюсть трясется, стуча своими зубами о зубы верхней. Она силилась, что-то сказать, но эмоциональное состояние, в котором она пребывала не позволо ей произнести нечто членораздельное.

- Пять километров, пять километров! Все же смогла она выразить свою мысль словами. Говорила, а сама сдерживала обеими ладонями бешенную, нервную пляску нижней челюсти.

- Поворот на Алешино? Закричал Солекс в ответ, помня только, что увиденный, дорожный указатель и чувствуя, как у самого начинают нервно стучать зубы. Надежда радостно закивала. Жестом показала, что ей надо идти к пушке. Солекс и сам понимал, что через некоторое время, следует ожидать второй атаки со стороны Обираловки, именно в этом направлении ушли вертолеты. - Давай милая иди, не позволяй им стрелять по нам прицельно. Крикнул Солекс Надежде, пытаясь влажить в свои слова как можно больше теплоты. - Пять километров мы протянем! Ободрил он ее, когда Надежда уже показала спину. Протянем, только вот как? Думал он, прекрасно сознавая, что нападение вертолетов с кормы броневика, несравнимо более опасно, чем спереди. На корме бронетранспортер имел двигатель, прикрытый тонким, по сравнению с носом броневым листом. Еще там расположены радиаторы. Они вообще практически не защищены от вертолетной атаки. Над радиаторами, что бы не затруднить теплообмен двигателя с внешней средой, лишь тонкие перфорированные листы простой стали. Одного меткого снаряда или даже крупнокалиберной бронебойной пули будет достаточно, что бы вывести бронетранспортер из строя. Но будем надеяться на везение и точную стрельбу Надежды, подумал Солекс.

Впереди идущий транспорт, после вертолетной атаки резко сбавил скорость, многие машины, обеспокоенные происшедшим, начали съезжать на обочину. Солекс, уйдя враво, по канаве, идущей вдоль обочины, принялся объезжать, начавшуюся быстро формироваться автомобильную пробку. Он видел, как люди выскакивают из своих остановившехся машин и с интересом устремляют свой взор на небо. Было видно, что они совершенно не понимают, что происходит. Снова послышался нарастающий гул идущих в атаку вертолетов. Когда гул стал достаточно громким, Солекс с удовлетворением ощутил, как вновь заработала артсистема бронемашины. Артелериские очереди были более длинные, чем в первый раз. Солекс подумал, что, уже став более опытной, за первую стрельбу Надежда корректирует положение ствола пушки по летящим снарядным трассам и постепенно подводит их к вертолетам. Так и попасть может, подумал, с гордостью за нее Солекс. Сквозь промежутки между очередями, своей артсистемы, Солекс услышал громоподобные звуки пусков неуправляемых реактивных снарядов с вертолета. Не смотря, на почти непрерывную стрельбу Надежды, залп нурсов был, более удачный, чем в первый раз. Разрывы реактивных снарядов окружили, медленно двигающую машину плотной стеной, Один или два из них, попали в корму бронетранспортера, Солекс понял это, по резкому, металлическому удару и последующему за ним разрыву, уже как будто внутри машины. Но двигатель продолжал работать, а машина двигаться. От поднявшейся пыли, Солекс потерял способность, что-либо видеть, и был вынужден, что б не наехать на остановившейся транспорт и стоявших вдоль обочины людей, полностью остановить бронетранспортер. Двинув вверх передний люк, он быстро вылез на крышу машины. Башенный люк уже был открыт, из него торчала голова Надежды. Она видимо то же, собиралась вылезти, но увиденная картина сразила ее своей неприглядностью. Да настолько, что она не нашла в себе силы преодолеть люковый барьер и полностью окунуться в реалии происходящего. Солекс покачиваясь, от резко возникшей слабости, осмотрел пространство вокруг броневика. Первое время ему показалось, что то, что он увидел, это не правда, что этого быть просто не может. Вокруг бронемашины в большом количестве лежали тела людей. Кто был ранен, кто убит, понять было трудно, потому, что почти все они были полностью обездвижены и не подавали признаков жизни. Многие легковые и грузовые машины горели, многие были просто искарежены и напоминали кучи безформенного железного хлама. Солекс, не веря своим глазам, на мгновение закрыл их руками, потом резко открыл - картина, виденная им секунду назад, не измнеилась и все так же была страшной. Солекс не в силах помочь всем этим людям, обратил свое внимание на состояние броневика. В корме, как он и предпалагал, точно в районе радиатора сияла, как будто прозженная дырочка размерами порядка десяти милиметров - результат действия комулятивного снаряда. В тот момент как Солекс приблизился к ней - из нее и из жалюзей радиатора начинал выползать едкий черный дым.

- Все надо уходить! Сейчас машина загорится, бросил он Надежде. Очнувшаяся Надежда начала медленно выползать из командирского люка.

- Что с тобой? Ты ранена, испугался за нее Солекс.

- Нет. Лицо Надежды было мертвенно бледно. - Как-то, плохо мне. Сказала она виноватым голосом. Солекс приблизился к ней и помог ей выбраться из люка броневика. Потом спрыгнул на землю и почти снял с брони, вдруг, резко ослабевшую Надежду.

- Деньги, только,... Сказала она и стала оседать на землю. Солекс понял, что они забыли в бронемашине саквояж с ценностями.

- Я сейчас. Солекс вновь забрался в уже загоревшую машину. Едкий желтовато-черный дым уже начал наполнять салон броневика. Солекс быстро схватил саквояж с деньгами и один ящик с ПЗРКа. С большим сожалением посмотрел на второй, который при всем желании он взять с собой никак не мог. Выпрыгнул из бронемашины, в тот момент, когда корма была вся закрыта едким черно-желтым дымом, сквозь который проглядывали языки оранжевого пламени. Надежда находилась в том же положении, что он ее и оставил. Лицо ее уже имело зеленоватый оттенок. Облакотившись на прямые руки она сидела на земле, склонив книзу голову - лицо ее содрагалось в рвотных судорогах.

- Вставай милая, нам надо идти прочь от машины, там снаряды! Кивнул в сторону сильно дымившего броневика, Солекс. Сейчас, все тут может взлететь на воздух.

Постепенно люди, которые, непосредственно не пострадали при воздушном налете, начали приходить в себя. Самые смелые из них подходили к телам лежащих на магистрали убитых и раненых и пытались понять, кто из них живой, а кто мертвый. Живых людей потом начали, оттаскивали с полотна и обочины дороги, в даль от загоревшихся машин и оказывать хоть какую-то помощь. Солекс отвел Надежду в росший вдоль трассы. небольшой редкий лесок, Потом, помог перенести туда нескольких раненых. Солекса никто не узнавал, все люди, которых он там видел, находились в каком то ступоре и действовали автоматически, как роботы.

Надежда, уже почти пришла в себя и ждала от Солекса дальнейшего плана действия. Солекс лихорадочно думал, что им делать и как попасть на территорию воинской части в Алешино и не быть убитым или захваченным по дороге. Надо было срочно уходить с этого места, но как это сделать и на чем. Солекс понимал, что первый шок, вызванный его побегом из резиденции, у Волкова прошел. И сейчас Волков и его сотоварищи будет действовать вполне логично и здраво. Вверенные заговорщикам вертолеты, смогли остановить бронетранспортер. Погибли Солекс и Надежда или нет, вот, что сейчас важно для мятежной клики. Теперь черед спецподразделений. Их десантируют сюда в ближайшие минуты. Проверят всех и все тут. Солекса с Надеждой, как найдут, тут же расстреляют, как расстреляют и десятки сегодняшних свидетелей. Вот такие безрадостные мысли мелькали в голове у Солекса.

Меж тем события сегодняшнего дня текли своим чередом. Все раненые были убраны на безопасное расстояние от горевших автомашин. Кто-то, уже звонил по сотовому телефону и вызывал скорую помощь, пожарных и другие спасательные службы, бойко рассказывая о произошедшей тут трагедии. Вдруг, опять послышался шум турбин вертолетов, которые после второго налета, куда то пропали.

- Вот скоты, заправились боеприпасами, и опять будут обрабатывать шоссе! Воскликнул, какой то мужчина, стоявший недалеко от Солекса. - Что происходит? Добавил он горько. - Куда и зачем они стреляют? Почему наша армия вдруг начала охотится за нашими гражданами? Уму не постижимо! Продолжал он, горько сокрушаясь. - Пофигонские вертолеты обрабатывают участок Обираловского шоссе. Я бы сказал, что это снимается кино, если б не видел убитых и раненых. Десятки убитых и раненых. Как в Чухонии. Вы не были в Чухонии молодой человек? Повернул он голову к Солексу? - Нет, избавил Бог! Автоматически ответил Солекс.

- Вам повезло, а я там командовал танковым батальеном, Майской бригады. Слышали, наверное.

Про майскую бригаду Солекс конечно слышал. Бестолково, введенная в столицу Чухонии, практически неподготовленная, не имеющая плана действия, без карт, в нарушение всех законов здравого смысла и тем более боевого устава об использовании танковых соединений, она почти полностью полегла на улицах города. Солекс так же вспомнил, что к этой трагедии, гибели Майской бригады он, как президент Пофигонии отношения не имел. Людей там погубил не он, а президент, руливший в Пофигонии еще до него. Солекс сейчас ощутил, что если он назовется, во всеуслышание, пофигонским президентом, то вместе с властью он примет на себя все грехи Пушина, в том числе и гибель подводной лодки, почему-то особо неприятной для него. Хотелось надеяться, что этот случайный комбат не столь образованный и о гибели 'Бурска' толком ничего не знает. А то, вместо того, что б помочь, возьмет и с чистой совестью сдаст его и Надежду в лапы Волкова, который покажется ему более светлым и пушистым, чем Пушин.

Солекс обратил внимание на говорившего человека. Мужчина, в возрасе сорока - сорока-пяти лет. Судя по его подтянутому виду, в нем чувствуется боевой офицер. Лицо открытое и благородное, говорит смело. Такому можно довериться.

- Что происходит? Вдруг, решился быть с ним откравенным Солекс. Он пошел на риск, понимая, что без людской помощи и тем более без автотранспорта, им с Надеждой из этой кутерьмы не выбраться. Трассу наверняка уже перекрыли в обоих, от подбитого бронетранспортера, направлениях. Осталось ждать только десанта и с ним неминуемой смерти. Но, судя по стуку авиационных турбин, ждать того и другого, осталось совсем не долго. - Я вам скажу, что происходит. Сказал Солекс резко и стал снимать с плеча завернутый в собственную куртку зенитный комплекс. Надежда поняла Солекса и как-то сразу сжалась. Ее хрупкая фигура, стала еще меньше, она даже не взглянула на Солекса в этот ответственный момент, предоставив ему одному право, решать судьбу за них обоих. Солекс оценил поступок Надежды, доверяющей ему свою жизнь. Впрочем, что ей оставалось делать. К глупым женщинам, которые считают себя умнее собственных мужчин и поэтому пытаются рулить вместо них, она явно не относилась. - Посмотрите на меня внимательно и вот на эту женщину. Мы вам никого не напоминаем? Задал свой вопрос Солекс, продолжая освобождать от куртки 'Иглу'. Военный спокойно взглянул в лицо Солекса. Вдруг, лицо его начало вытягиваться, рот стал открываться, нижняя челюсть от удивления полезла вниз. Глаза округлились, и некоторое время смотрели на Солекса с недоумением - мол, этого не может быть.

- Господин президент, это вы? Наконец пришел в себя мужчина. Он начал быстро перводить свой взгляд с Солекса на Надежду, то с Надежды на Солекса.

- Да, это я. Громко и уверенно произнес Солекс. Сказал он так, что б его слова слышал только один военный. - А то, что вы сейчас видете,... Солекс протянул руку в сторону побоища. - Это попытка государственного переворота, который возглавил мой министр обороны. Солекс сознательно не обмолвился о Волкове. Волков личность для широких масс не очень известная. Зато министра обороны, этот военный должен был знать очень хорошо, ведь именно он приказал, тогда зимой ввести Майскую бригаду в столицу Чухонии и непосредственно был виновен в ее гибели.

- Так это за вами они охотятся? Мужчина, кажется, начал понимать происходящее. Его лицо, ранее бледное, резко покраснело и покрылось испариной. На нем появилось противное выражение крайней собачьей преданности и в то же время сильного страха. Солекс понимал его. Тем, что они с Надеждой раскрылись перед этим офицером - они поставили его перед не простым выбором. Что делать? Спастать своего президента и подвергать свою жизнь смертельному риску? А вдруг силы на стороне заговорщиков столь сильны, что президенту и его жене осталось жить всего ничего. И тогда ему, случайному, по сути дела, человеку придется разделить с ними, может быть вполне заслуженную для них участь. Но, с другой стороны, может так оказаться, что метеж подавят и он, непосредственно, спасавший самого презизидента перед лицом смертельной опасности, мало того, что получит героя Пофигонии, так и возможно взлетит по карьерной лестнице в заоблачные выси. Все эти мысли, следы внутренней борьбы, Солекс прочитал на лице случайного военного. Через мгновение, судя по успокоившимся мимическим мышцам на его лице, тот принял решение.

- Разрешите представиться! Бодро и спокойно произнес военный. Полковник Хижняк, командир танкового полка Буденовской дивизии, готов выполнить любые ваши приказы господин президент. Лицо военного сразу успокоилось, Солекс понял, что сделал правильный выбор - человек адекватен и вполне владеет собой и один раз принятое решение, легко менять не будет.

- Вот так хорошо! Одобрил полковника Солекс и уже более спокойно посмотрел в сторону вертолетного гула. И с этими пташками как нибудь разберемся, произнес Солекс про себя. - Вас, как раз во время, нам Бог послал. Сказал он вслух. В вашу Буденовскую дивизию мы и направляемся. Что вы можете предложить в качестве транспортного средства? Полковник доложил Солексу, что на дороге стоит его 'фигазик', водитель убит, но машина вполне исправна. И, что если рискнуть и миновать поле, расположенное за этим редким леском, то можно через два километра попасть на дорогу, непосредственно ведущую в танковую часть.

- Спасибо вам полковник! Ведите нас к машине. Если все будет хорошо, о вас я не забуду.

Пофигонский колесный вездеход стоял на обочине. В нем на полу, между сидениями лежал труп молодого солдата, лицо его было сплошь иссечено осколками. Надежду опять затошнило.

- Вот, не могу его здесь оставить. Горестно произнес полковник, как бы прося Солекса разрешение, не убирать солдата из машины. - Хорошо полковник, пусть солдат останется в машине. Разрешил Солекс. Они вдвоем с военным перенесли труп к заднему борту. И Солекс закрыл его лицо собственной курткой. Полковник посмотрел на президента благодарно. Солекс впервые ощутил себя властителем.

- Надежда, садись спереди! Приказал Солекс, а сам сел на заднее сидение и принялся приводить в боевое состояние зенитный комплекс. Полковник завел двигатель и машина, съехав с обочины, поехала по редколесью. В это время взорвался бронетанспортер. Взрыв был такой силы, что сорвало башню, и она метров на пятнадцать подлетела вверх к небу. Все невольно обернулись на взрыв. Солекс мысленно поблагодарил своего железного друга, подарившего им надежду на спасение. Несмотря на явно слышимый гул авиационных турбин, вертолетов все не было видно.

Беглецы отехали около двухсот метров, от дороги, когда над магнистралью, наконец, появились боевые вертолеты. Четыре обычных штурмовых, именно, такие производили первичную атаку на броневик. Пятый и последний вертолет был другого типа. Это был большой транспортник с громадным фюзеляжем, который, только появившись над магистралью, стал тут же садиться. Остальные штурмовики, летая кругами, прикрываали его посадку.

Глава 24

- Оперативно работают, как я и предполагал. На шоссе уже высаживается десант. Молодец Грач, я это ему припомню! Произнес Солекс, пригразив в сторону вертолетов, указательным пальцем. Потом громко крикнул. - Он у меня надолго запомнит, как перевороты устраивать, я этих сволочей, всех к ногтю прижму! Слова его были адресованы больше полковнику, чем невидимому министру обороны, которого Солекс лично и не знал. Полковник втянул голову в плечи и усиленно работал рулем, стараясь не утопить машину в талом снеге. Хорошо, что зима в этом году выдалась практически безснежная. Машина вполне нормально преодолевала не глубокий снежный покров редколесья. Только бы не встать - думал про себя Солекс.

- Да, во время, мы оттуда слиняли. Громко сказал, снова покрасневший и вспотевший полковник, когда со стороны магистрали отчетливо порозвучали автоматные выстрелы. Сначала были слышны редкие очереди, через некоторое время они приобрели характер канонады.

- Что они там делают? Испуганно спросил полковник Солекса.

- Что делают? Рассерженно, произнес Солекс. - А вы не догадываетесь? Сердито, на правах начальника, бросил он офицеру. - Скрывают следы своего преступления. Если я не ошибаюсь, они сейчас расстреливают всех случайных людей, находящихся поблизости от бронетранспортера. Уже мягче добавил он. - Грач же не может своим, пребывающим в полном неведении, относительно происходящего, опричникам, приказать расстрелять президента Пофигонии с супругой. Нет, такой приказ, даже самым преданным своим людям, он не отдаст, если он в здравом уме. А какой приказ они могут от него получить? Полковник промолчал и еще ниже наклонил голову к рулю. Не дождавшись от него ответа, Солекс сам произнес нужные слова. - Правильно, только один, единственно возможный в данной ситуации приказ может отдать, тот, кто руководит всем этим преступлением, это полностью зачистить территорию, подвергшуюся вертолетному обстрелу. И солдаты, после такого верховного указания, разбираться не будут, в кого они стреляют, в человека похожего на президента, или там, в человека со значком депутата, или просто в человека с документами полковника пофигонской армии.

- Это точно. Согласился с Солексом полковник. - Солдат разбираться не будет, да и не должен. Солдат должен слепо верить своим командирам. На командирах лежит вся ответственность за действия солдата. Виноват всегда тот, кто отдает приказы, а не тот, кто их вынужден исполнять в силу своего подневольного положения. Мы, армия - безропотный топор в руках своих политических вождей. Это, только, кажется, что это мы головы рубим. Нет, головы рубят нашими руками те, кто нам приказывает.

- Это вы, сейчас на что намекаете? Что, те солдаты, которые орудуют сейчас на шоссе, не должны отвечать? Спросил с интересом Солекс. - Говорите, говорите, полковник не бойтесь, мне очень интересно, что вы думаете на этот счет. Солекс хлопнул рукой по приведенному в состояние полной боевой готовности ракетному комплексу.

- Я думаю - наказывать их будет ошибкой, твердо сказал полковник. Наверное, спецназовцы получили приказ уничтожить сборище террористов. По другому подобные приказы не отдаются, это я вам, по опыту Чухонии, ответственно заявляю, господин президент.

Солекс подумал, что полковник, наверное, прав. Но правда его была, какая то сомнительная и Солексу, как бывшему простому человеку, она не нравилась - блевать хотелось от такой правды! Хотя конечно, сейчас, он должен был согласиться с полковником. Он теперь президент, а полковник простой его подданный, обязанный выполнять все его приказы. Кроме преступных приказов, конечно, вдруг пришла контр мысль. Оправдать людей, устроивших сегоднешнее жестокое побоище ни в чем не повинных людей, для вчерашнего Солекса, это было слишком.

- Послушайте, полковник. Солекс, даже дотронулся до его плеча. - Как же так? Ладно, там солдаты, понимаю, - вчерашние школьники, еще в жизни ничего не видевшие, они понятно могут не разобраться в ситуации. Но, ведь, среди спецназавцев, есть офицеры. Это люди с высшим образованием, с жизненным опытом, они ж не вчера родились. На магистрале остались не вооруженные, гражданские люди. С первого взгляда на них видно, что они не террористы. Как рука поднимается стрелять в безоружных людей? Полковник, оторвался от руля и обернувшись, посмотрел в глаза Солексу. Затем он отвернулся.

- Нам еще с километр по леску, дальше два километра по полю и прямая дорога в мою часть. Произнес он понуро. Потом, повернувшись к Солексу еще раз, в серцах бросил.

- Вы же нас воспитывали так, господин президент. Простите, конечно. Ну, не вы лично, но система нас воспитала, именно такими, какие мы есть сейчас.

Входили в Чухонскую столицу, без четкого план, без подготовки, без разведки, без нормальных карт, наконец? Экипажи,... вы б видели эти экипажи боевых машин. Люди в этих экипажах знали друг друга несколько дней, набраны были со всей страны. Ведь, все это безобразие, было санкционировано с самого верха. Почему мы пустили в город танки? Любой выпускник военного училища вам скажет, что нельзя входить в город большими массами бронетехники. В любом уставе это написано. Тем более все знали, сколько вооружения оставило в Чухонии наше прошлое правительство. Все знали, не могли не знать, что в городе большое количество средств борьбы с бронетехникой. Почему тогда, игнорируя устав, здравый смысл и еще кучу неписанных и писаных запретов, мы входили в город так нелепо? Все знали, что неправильно делаем. Начиная от командующего армией и кончая последним офицером, знали. Произнес полковник надрывно. - Но входили и не чирикали. Спрашивается, почему? Полковник сделал паузу. Желая услышать ответ президента. Солекс молчал. Полковник ответил сам. - Потому, что приказ начальника, для нас пофигонцев это, как шаманское заклинание, полностью парализует волю и собственный разум. Другого объяснения этому я не вижу.

- Это так! Согласился Солекс с полковником. Как вас звать? Забыл Солекс.

- Сергей Константинович Хижняк господин президент.

- Проситите меня, за дурацкие вопросы, Сергей Константинович. Искренне произнес Солекс. Надежда, сидевшая, на переднем сидении, даже заулыбалась.

- Президент Пофигонии, просит прощение, это, что-то новенькое. Проворковала она, одобрительно, глядя на Солекса.

- Когда нибудь надо просить прощение и президенту! С наигранной бодростью промямлил в ответ смущенный Солекс.

Фигазик успешно миновал лесок и двинулся по, давно брошенному, пахотному полю. Жухлые снопы прошлогодней сорной травы, выбиваясь сквозь серый снег неизведанными буграми, лезли под колеса, стараясь остановить пофигонский вездеход. Молодая поросель кустарников и маленьких деревьев, видневшихся повсюду, то же предствавляли опасность для движения. Проколем колесо, о сломанный машиной стволик дерева или кустарника, остановимся и станем неподвижной мишенью для преследователей - думал, с опаской оглядываясь назад, Солекс.

- Не волнуйтесь, господин президент, тут точно проедем. Лет десять не распахивают. Дерн крепкий, выдержит, здесь опять целина, как будто и не обрабатывали никогда раньше! Не понял опасений Солекса полковник. Стрельба за спиной беглецов стихла. Тишина без, уже привычных, дальних автоматных очередей представляла новую опасность.

- Труп президента не обнаружат, возобновят поиски! Зло произнес Солекс, наблюдая за движениями штурмовых вертолетов, которые продолжали висеть в районе магистрали.

- Ничего, ничего. Нам только поле миновать и мы выедем на шоссе, а там, в потоке автомобилей, единичную машину трудно идентефицировать. Ободряюще произнес полковник. - Только бы вертолеты не застали нас в поле! С тревогой в голосе проронила Надежда.

Вертолеты, как будто услышали опасения беглецов. Они начали летать по спирали все более и более удаляясь, от места трагедии и приближаясь к фигазику. Было видно, что неминуем, тот момент, когда один из них пересечет курс, по которому движется машина.

- Полковник гоните! Взмолилась Надежда.

- Все, что могу, Надежда Анатольевна. Ответил ей полковник, усиленно крутя рулем и стараясь избежать наезда на подозрительную кочку или крупное деревце.

- Деньги, звание, награды, все получите. Надежда заплакала. Только помогите нам выбраться. Вадим, ведь правда - он все получит, если мы выживем? Скажи ему сам об этом. Надежада потеряла голову и была близка к истереке.

- Надежда перестань! Громко и сердито произнес Солекс. Не забывай, кто ты есть. Как бы трудно не было, ты не имеешь права терять голову. Ты жена президента Пофигонии, всегда помни об этом. Полковник исполняет свой воинский и гражданский долг, торг здесь неуместен.

- Прости Вадим, я не права и вы меня простите господин полковник. Сказала Надежда, вытерая слезы носовым платком. Но вы, все равно, не сомневайтесь! Вы все получите, я вам обещаю! И президент вам обещает, хоть и не говорит прямо. Полковник, благодарно посмотрел на Надежду и заулыбался.

- Спасибо, за заботу Надежда Анатольевна. Тихо, что б не расслышал Солекс, сказал он.

- Вы где живете, кварира у вас есть? То же шепотом, произнесла Надежда.

Полковник, смущаясь, начал рассказывать Надежде о себе. Оказалось, живет он в военном городке при своей части. Квартира у него служебная. Свою может и получит, но только, когда закончит службу. Квартиру он хочет где-нибудь рядом с Обираловкой. У него есть жена и двое взрослых сыновей. Оба собираются поступать в столичные вузы.

- Сейчас без денег или блата не поступишь. Посетовал он на свои жизненные сложности Надежде.

- Все у вас будет хорошо, если выберемся живыми. И дети у вас поступят в лучший университет Обираловки, и квартира будет не служебная, а своя, только не бросайте нас. Задабривала его словесно Надежда. Полковник торжественно заверял первую леди Пофигонии, что конечно он их не бросит и вообще готов, если потребуется отдать жизнь за своего президента. Надежда вновь благодарила, потом опять просила не бросать, и все повторялось снова. Она, в который раз, спарашивала о семье, обещала, что поможет, полковник опять усиленно благодарил и вновь рассказывал о своих трудностях.

Солекс, слушая их разговор, улыбался про себя, но не вмешивался. Слаб земной человек, что делать. Совершает геройские поступки, а вынужден униженно намекать, что неплохо бы его за это вознаградить. Молодец Надежда. Знает психологию землян гораздо лучше меня. В будущем буду с ней всегда советоваться. Пусть сейчас 'давит на все педали' и устанавливает неформальные отношения - плохого в этом ничего нет. Пусть обещает золотые горы и фантастическое продвиженея по службе - президент пофигонии все может. Полковник не должен сомневаться, что он везет почти земного Бога. Если поверит он, а он как видно и ни на секунды не усомнился, кто такой Солекс, то все остальные и подавно поверят в его президентское величество. Надежда умница, действует правильно, сейчас все средства хороши.

Солекс мысленно восторгался своей подругой и постоянно смотрел в сторону круживших вертолетов, стараясь уловить момент, когда движения одного из них будут угрожающими для беглецов. И такой момент настал. Когда до дороги, ведущей в воинскую часть, оставалось совсем немного - метров сто пятьдесят или двести, один из вертолетов, совершая очередной круг, вдруг изменил своему, уже привычному для всех круговому движению, и прямиком понесся в сторону фигазика.

- Вертолет движется на нас, и мне кажется, будет с ходу стрелять по машине! Полковник притормози, я выпрыгну! Громко заорал Солекс. Полковник незамедлительно выполнил указания президента Пофигонии. Машина замедлила ход, и Солекс выскочил из нее.

Когда ноги Солекса коснулись земли, весь окружающий мир, кроме вертолета для него перестал существовать. Все его мысли и чувства сосредоточились на уничтожении этого стального, бешено крутящего прозрачными лопастями, чудища. Солекс никогда не стрелял из зенитного комплекса 'Игла' и ни из какого другого то же, но ни секунды не сомневался, что умеет это делать. Встав на одно колено, он, уже не спеша, открыл, внешнюю крышку пусковой трубы. Потом, так же не спеша, снял предохранитель и очень тщательно, как будто делал это всю свою предыдущую жизнь, начал целиться в стремительно, приближающуюся боевую машину. С вертолета, видимо, его приготовления к стрельбе, были хорошо заметны. Сразу заработал авиационный пулемет, и снежные фонтанчики, поднимаемые крупнокалиберными пулями, потянулись к Солексу по земле. Вертолет, в тот момент, находился от него примерно в километре. Стрельба с такого расстояния и из несовершенного земного оружия, да еще с двигающейся платформы, показалась Соленку не очень опасной. И он, не взирая на пулеметный огонь, продолжал свои прицельные манипуляции. В этой дуэли человека и машины вертолет сдрефил первым и, опасаясь неминуемого пуска ракеты, предпринял маневр отклонения - попытался уйти вправо. Он, уже показывал свой бок, когда Солекс, зная, что самонаводящаяся ракета повторит маневр цели, произвел пуск. Мощный пороховой заряд с сильным хлопком выкинул ракету из пусковой трубы и она, включив маршевый двигатель, стремительно пошла в погоню за тарахтящим трусливым драконом. Сомнений, что попадет, у Солекса не было, он знал характеристики 'Иглы', поэтому, бросив, теперь не нужную и пустую трубу, побежал к ожидающему его, фигазику. Не удержавшись от соблазна посмотреть на результат своей деятельности, на бегу, повернул голову в сторону цели и к своей радости увидел, как пущенная им ракета, желтой змеей вползает в черный воздухозабортник вертолета. Через долю секунгды, яркая белая вспышка окутала, до этого момента, смертельно опасную боевую машину, и до ушей Солекса донесся негромкий хлопок, подобный взрыву детской петарды. Почти сразу после попадания ракеты из вертолета посыпались фрагменты обшивки, детали двигателя и несущий винт, потеряв свою былую силу, стал вращаться, как в замедленном фильме. Некогда страшный, железный монстр, закручиваясь вокруг собственной оси и оставляя за собой шлейф черного дыма, стал беспомощно падать. Завалился он где-то за большими деревьями, навсегда исчезнув из поля зрения счастливых беглецов.

- Вы отважный человек, господин президент! Сказал ему, улыбаясь, полковник. - Никога не видел, что б так хладнокровно стреляли под пулеметным обстрелом. Солексу лесть Серегя Константиновича была очень по нраву, но еще, было очень приятно, посмотреть в восторженные серые глаза Надежды.

- Да мы такие! Похвалил сам себя, довольный как ребенок Солекс.

Наконец, бесконечное поле закончилось, и машина выехала на нужную асфальтовую дорогу. Вертолеты больше не беспокоили и до воинской части добрались, без каких либо приключений. Солдат, открывающий ворота, отдал честь полковнику, которого, знал в лицо, и пропустил машину без всякого досмотра.

- Поднимайте полк по тревоге! Перекройте танками все подходы к части! Уделите особое внимание противовоздушной обороне! И дайте мне связь с дивизией, армией, генштабом! В общем, соединитее меня, с кем сможете. Я буду находиться в вашем штабе. Пусть подготовят все там, для нашего, возможно длительного пребывания. Распорядился Солекс, как только машина пересекла линию КПП.

- Есть! Коротко и по военному, ответил полковник, лишних вопросов он уже не задавал.

После въезда на территорию части Солекс увидел, что приказ о боевой тревоге был излишен. Личный состав танкового полка находился в полном составе на плацу и был построен, вероятно, для получения боевой задачи. Как мы вовремя приехали, с восторгом и облегчением, подумал про себя Солекс. Еще, протяни мы некоторое время, и все дороги вокруг части перекрыли бы, но уже не по моему приказу, а по приказу министра обороны. И тогда все - арестовали б нас на каком нибудь отдаленном пикете. Потом сопроводили куда надо и все б решили за пол-часа короткой автоматной очередью. Но и сейчас нужно изрядно попотеть и показать всем этим людям, кто в этой стране действительно хозяин.

Так, Сергей Константинович! Шипя от возбуждения от предстоящей схватки с личным составом полка, протянул Солкс. - Направляй машину в центр построения, пусть все видят, кто к ним приехал я сейчас скажу короткую речь. Полковники бросил краткое - Так точно, господин президент. И направил машину в центр плаца к, отдельно стоящей, группе военных.

- Кто они такие? Надеюсь все ваши? Никого нет - из чужих военнослужащих? Все люди только вашей части? Успел спросить Солекс, кивком головы показывая на группу старших офицеров.

- Командный состав отдельного танкового полка Буденовской дивизии, других со стороны я не вижу! Быстро и внимательно оглядывая военных, ответил полковник. - Да, только свои и никого более, не беспокойтесь господин президент. Подтвердил свои слова полковник, когда машина подъехали к офицерам совсем близко.

- Представьте меня своим офицерам и пусть, подгонят, что нибудь повыше на середину плаца. Буду говорить и хочу, что б весь личный состав полка меня видел, что б ни у кого не осталось сомнений, кто и зачем к ним приехал.

- Танк вас устроит господин президен? Громко, что б слышали все, спросил полковник.

- Танк? Усмехнулся Солекс. - Вполне. Подгоняйте танк! Полковник, заглушив двигатель фигазика, стремглав выскочил из машины.

- Господа офицеры! Громко, срываясь от волнения, прокричал он, привлекая и без того уже крайне возбужденных офицеров полка. Солекс видел, когда машина еще только възжала на плац, что все внимание офицеров сосредоточено на машине командира полка. Простой смертный, просто так на плац перед только, что построенным полком, не въедит, тем более на машине самого командира. Было видно, что офицеры перешептываются и перегляываются, указывая друг, другу на демонстративно, подъезжающую к ним машину. Что за 'шишки' там сидят? И с чем они к нам пожаловали. Этот вопрос прямо витал в воздухе перед, выстроенным в ровные шеренги, танковым полком.

- Президент Пофигонской федерации Вадим Вадимович Пушин, с супругой! Представил, полковник Солекса, когда тот выходил из машины. Слова полковника действительно повергли в шок, стоявших на плацу офицеров. Было видно, как изменились в немом удивлении их лица. Вмиг оробевшие военные, молча и глупо смотрели на Солекса, они казалось, пребывали в параличе, вызванным внезапным появлением столь высокой фигуры.

- Здраствуйте господа офицеры! Произнес Солекс. После его приветствия полная тишина продолжала окутывать плац - офицеры, молча и заворожено смотрели на Солекса будто кролики на удава, им, наверное, казалось, что то, что они видят, это не реальность, а сон, кошмарный сон, который через секунду исчезнет, потому, что нахождение тут Президента Пофигонии, совершенно не вписывалось в понимание мироздания, которое складывалось в офицерских головах за все годы службы, так подумалось Солексу.

- Господа офицеры поздоровайтесь с президентом! Вывел всех из шокового состояния Сергей Анатольевич. Ободренные, привычным звуком команды, военные пришли в себя и довольно слаженно проскандировали приветствие.

- Здравия желаем товарищ президент Пофигонии.

- Вот так лучше. Улыбнулся Солекс. Он подошел к каждому офицеру и, слушая, как его представляет полковник, поздоровался за руку.

- Господин президент, разрешите доложить обстановку? Очнулся заместитель командира полка, старший из военных, когда Солкс закончил церемонию приветствия.

- Да, докладывайте, мы давно этого ждем. Произнес, сдержанно улыбаясь, Солекс.

Из сбивчевого, доклада заместителя командира полка, стало ясно, что боевая тревога была проведена по прямому указанию заместителя министра обороны. Боевая задача была поставлена следующая. Силами полка перекрыть все дороги, в радиусе двадцати километров от части и полностью блокировать на них какое-либо движение. Обо всем подозрительном, срочно докладывать непосредственно заместителю министра обороны и самим никаких дальнейших действий не производить. Причины для проведения всех вышеуказанных действий, заместителем министра разъяснено не было. Солекс удовлетворенно, глядя на полковника и Надежду, рассмеялся.

- Что я говорил. Действуют как по писанному. Но не повезло им на этот раз, не повезло и все. Перекрыли бы все вокруг, остановили б полностью всякое движение транспорта, и методично прочесывали б местность, и все у них было бы в шляпе. Да полковник? Обратился Солекс, за подтверждением своих слов к полковнику Хижняку.

- Так точно, господин президент, вы говорите справедливые вещи. Подтвердил слова президента Пофигонии полковник.

авПослышалось урчание дизельного двигателя. Солекс, было, напрягся, взглянул на небо, но быстро понял, что причина появления, настороживших его звуков, кроется не в чистом пока воздухе, а в большом зеленом танке, възжающем на плац.

- В общем, так, господа офицеры,... Жестко скзал Солекс, следя глазами за подъезжающую к нему грозную боевую машину. - Как конституционный президент Пофигонии и верховный главнокомандующий, приказ министар обороны я отменяю своей личной властью. О том, что произошло, почему я здесь и каковы наши с вами дальнейшие планы, я скажу с этой машины, указал Солекс на танк. Хочу, что бы каждый солдат и офицер полка видел и слышал меня. Солексу дали в руки мегафон, он вместе с полковником и Надеждой влез, с помощью офицеров, на плоскую башню боевой машины.

- Давай сначало ты полковник! Подружески, толкнул он в бок, командира полка. Представь меня, расскажи о происшедшем, что ты лично видел, сегодня на шоссе. В конце, своей речи заверь, что полк готов выполнить любой приказ верховного главнокомандующего. Полковник, взял микрофон из рук Солекса, вышел вперед. Солекс видел, как от волнения дрожат руки у его спасителя. Давай, помогай мне до конца, я тебя не забуду, мысленно подбадривал его Солекс. - Не бойся, говори простыми словами, это твой звездный час. Тихо продолжал нашептывать ему Солекс. Полковник и сам прекрасно понимал, что ему сегодня выпал лотерейный билет, он с благодарностью взглянул в лицо президента, оглядел стройные ряды солдат и офицеров своего полка, и глубоко вздохнув и начал свою речь.

- Товарищи солдаты, сержанты, прапорщики и офицеры! Полковник обратился к людям своего полка, в тех традициях, которые были предписаны воинским уставом. - Сегодня я стал невольным свидетелем покушения на нашего всенародно избранного президента Пофигонии Пушина Вадима Вадимовича. Проклятые путчисты или как их там, на моих глазах, обстреляли картеж Вадима Вадимовича. Уничтожили при этом сопровождающих его лиц и большое количество, ни в чем не повинных, мирных жителей. Трупы погибших до сих пор лежат на шоссе. Я сам ехал со своим водителем к нам в часть и попал под этот жестокий вертолетный обстрел. Вот смотрите, в машине лежит труп моего водителя. Ему всего было восемнадцать лет. Он был смертельно ранен снарядом с вертолета. Скажите за что он погиб? Они там, на магистрале, пытаясь добраться до нашего президента, не щадили никого, уничтожали одну гражданскую машину, за другой. Повторяю, я был всему этому непосредственный свидетель. Благодаря счастливой случайности нам с Вадимом Вадимовичем и его женой удалось скрыться от преследователей и прибыть сюда в родную мою часть. Должен вам сказать, что у нас с вами геройский президент. Он лично, подвергая себя смертельному риску, под пулеметным обстрелом сбил один вертолет путчистов и тем самым спас и свою жену и меня от неминуемой смерти. Сейчас нашему президенту до сих пор еще угражает смертельная опасность - заговорщики до сих пор на свободе. Призываю вас всех, как ваш командир, встать на защиту нашего, народом избранного президента и совместными усилиями подавить путч. Прошу вас всех, совместным криком - защитим президента и раздавим путчистов, выразить свою поддержку нашему Вадиму Вадимовичу. Раздались отдельные жидкие крики. Полковник. Развел руки в сторону и как бы дережирую массовым хором начал скандировать - защитим президента, раздавим путчистов. Сначало офицеры, повинуясь воле полковника, начали скандировать призыв, брошенный полковником, одни, потом к ним, присоединились, и солдаты и скоро над плацем стоял громовой раскат, сотканный из многих тысяч человеческих голосов.

- Раздавим путчистов, защитим президента.

- Хорошо сказал! Поблагодарил Солекс полковника. - Тебе это зачтется. Солекс вышел вперед и поднял руку.

- Сапасибо братцы! Прокричал в мегафон полковник. - Теперь прошу вас помолчать. Сейчас перед вами выступит президент Пофигонской федерации, Вадим Вадимович Пушин, наш Верховный главнокомандующий. Голоса быстро стихли, над плацем воцарила полная тишина. Стало слышно даже, как скрипит снег под ногами переминающихся с ног на ногу солдат. Солекс, опустил руку и некотрое время, вглядывался в стройные шеренги танкистов, собирался с мыслями.

- Товарищи солдаты, громко произнес он. Сегодня произошел акт попрания всех норм и законов, принятых в нашей стране, да и в других цивелизованных странах мира. Кучка отщепенцев решила, что она может легко и безпрепятственно захватить власть в стране, убить презедента и его жену, а также массу честных граждан, которые оказались у них на пути. Ваш полковник рассказал вам, чему он был свидетель. Масса убитых и раненых наших сограждан еще лежит там, на магистрали. Сейчас настал такой момент, когда я хочу спросить вас, с кем вы? Хотите ли вы, что б страна, опять опустилась в кровавую пучину очередной гражданской войны или, что б она стабильно и спокойно продолжала развиваться, в сторону демократии? Они, эти нелюди, уже показали какими методами, если они придут к власти, будут разговаривать со своим народом. Я хочу спросить вас, остаетесь ли вы верными своей присяги и своему президенту, или трусливо предадите свою Родину, присягу и президента? Солекс сделал паузу.

- Кто они такие? Послышались голоса солдат. - Скажите нам кто они?

- Братцы! Обращаясь к солдатам, громко крикнул, стоявший недалеко от танка молодой капитан. - Говорить тут нечего. Мы с вами, товарищ президент. Укажите только нам, кто они такие, эти враги Пофигонии и что нам делать. Голос капитана потонул в одобрительном гуле, общего многоголосья солдат и офицеров полка.

- Солдаты вас поддерживают. Шепнул Солексу, стоявший позади него полковник. Солекс поднял руку. Голоса солдат мгновеноо затихли. - Спасибо братцы! Повторил он слова полковника. - Я всегда верил в вас, простых людей Пофигонии, одетых в военную форму. Вы спрашиваете, кто они такие. Я скажу вам, кто они. Это люди, у которых нет понятия Родины, нет понятия собственного народа. Они живут и, наверное, все время жили, думая только о себе и своем собственном благополучае. Они не живут и никогда не жили интересами Родины и интересами народа Пофигонии, хотя следование этим интересам и есть их первйший долг. Ибо они, эти отщепенцы - высшие чиновники Пофигонии. Я наделили этих людей громадной властью. Доверил им священное право блюсти интересы народов, населяющих Пофигонские просторы. Они узурпировали это право в своих корыстных интересах. Они считают, что они есть хозяевы в стране, а вы все только послушные им рабы, должные, создавать и создавать для них все новое и новое богатства. Они утопили в этом, созданном вашими руками богатстве собственную душу и собственную совесть, у них нет ни чести, ни достоинства, а есть только одна тупая корысть, лишившая их, как сейчас выяснилось даже здравого смысла. Я, понял свою ошибку и сознаю свою вину в происшедшем, Солекс скорбно уставился в танковую башню. - Не разглядел в подлецах - подлецов, раскаиваюсь. Он поднял лицо и влажными, слезящимися на ветру глазами прямо посмотрел на серые ряды солдат. - Но, я всегда хотел и хочу, что б Пофигония была страной, в которой каждый человевек был счастлим. Я хочу, что б в Пофигонии царствовал закон и справедливость и поэтому я не с ними, я с вами...

Далее Солекс еще чеверть часа говорил в том же духе, чувствуя, все более и более, как возрастает к нему доверие и ростет поддержка солдат и офицеров полка. В конце своей речи он назвал виновников всего происшедшего. Прямо указал на Волкова, как на главного путчиста и идейного вдохновителя метежа. О, всех остальных членах заговора, которых толком не знал, сказал, в общем - и примкнувшие к Волкову отдельные члены правительства. Под ликующие крики солдат и офицеров слез с танка и стал отдавать распоряжения командиру полка. Указания Солекса свелись к трем основным положениям: полностью перекрыть все дороги, ведущие к расположению часть и подготовиться к отражению возможного нападения, привести в полную боевую готовность все имеющиеся в части зенитные средства и что, самое главное, обеспечить связь с вышестоящими командирами. Все это было в срочном порядке исполнено. Танки, урча, выходили из ангаров и уходили занимать позиции. На территории части были развернуты четыре противовоздушных, не знакомых Солексу комплекса. На крышах всех близ лежаших зданиях Солекс с удовлетворением увидел появившихся солдат, вооруженных переносными ракетными комплексами и крупнокалиберными пулеметами.

Солекс пребывал в состояние крайнего душевного волнения. Внутри него все ликовало - все окружающие его люди, с великим интузиазмом, готовы были выполнить любое из его распоряжений. Когда его взгляд встречался с взглядом солдата или офицера, Солекс с удивлением и восторгом читал в глазах своих, только что обретенных подданных, непонятно откуда взявшуюся, преданность и обожание к своей персоне. Это ему сильно льстило и наполняло все его нутро бесшабашной легкостью и эйфориеей. Что в Пофигонии так любят своего президента, Солекс не знал и был очень удивлен этому открытию.

В штабе полка, когда Солкс, вместе с Надеждой проследовали туда, уже была установлена по закрытому каналу связь с дивизией. С командиром Буденовской дивизии Солекс много говорить не стал. После заплетающихся от волнения заверений в преданности лично президенту Пофигонской федерации, какого то генерала - майора, Солекс потребовал связи с командующим Обираловским военным округом. Через непродолжительное время связь с командующим Обираловского военного округа была установлена...

Глава 25

Это был самый ответственный момент в легализации Солекса как президента Пофигонии. Если сейчас, командующий всеми армейскими соедидениями Обираловского, самого важного военного округа в Пофигонии и главного столпа центральной власти, признает Солекса как президента, вся остальная военная Пофигония сделает то же самое. Что если он связан с Волковом? Шевельнулась тревожная мысль в голове Солекса. Если даже он связан с Волковом, надо дать ему понять, что путч провалился и что Солекс, то есть Пушин, совершенно не заинтересован видеть командующего Обираловским военным округом в стане своих врагов. Напротив, если тот выразит Солексу свою преданность и покажет рвение в ликвидации путча, то президент Пофигонии, даже наградит его, и не будет выяснять о его возможной связи с путчистами. Надежда, знавшая командующего лично, первой взяла трубку.

- Александр Иванович, здравствуйте! Слышал Солекс ее взволнованный голос в параллельно подключенной к телефонному аппарату трубке.

- Здравствуйте Надежда Анатольевна. Пробасил настороженный голос генерал-полковника Гуся.

- Рад приветствовать вас Надежда Анатольевна! Снова повторил голос в трубке, не услышав от Надежды продолжения.

- Александр Иванович, на нас с Вадимом Вадимовичем сегодня утром было произведено покушение. Вы в курсе этого события? На высшем пике волнения проговорила Надежда и расплакалась в трубку. На другом конце послышался глубокий вздох, и последовало долгое молчание. Солексу былос слышно, как дышит человек, принимающий, как и многие за сегодняшний день, может самое важное решение в своей жизни. - Вы слышите меня Александр Иванович? Сквозь рыдание, продолжила Надежда, не слыша ответа генерала. - На нас было произведено покушение, вы в курсе этого? На другом конце трубки опять молчали. Вы слышите меня генерал! Громко истерически крикнула Надежда.

- Я хорошо вас слышу, Надежда Анатольевна. Я совершенно не в курсе событий. Если не считать доклада командира Буденовской дивизии. Смею поинтересоваться здоровьем президента Пофигонии и вашим конечно, Надежда Анатольевна.

- Наше здоровье с Вадимом Вадимовичем славу богу в порядке. Чего не могу сказать о десятках погибших и раненых, которые пострадали в результате вертолетных бомбардировок на Обираловском шоссе. Вы в курсе этого генерал?

- Нет, знаю только, что знают все. На Обираловском шоссе произошла большая автокатастрофа с участием многих машин. Так передает радио и телевизор. Твердо и слишком быстро ответил генерал.

- Какая автокатастрофа? Генерал слушайте меня! Громко, сквозь слезы кричала Надежда. Наши вертолеты бомбили нас с президентом и сотни, ни в чем неповинных, граждан. Мы с Вадимом чудом остались живы. Повторяю вам еще раз, там десятки погибших и раненых. Тут Солекс почувствовал, что пора брать инициативу в свои руки.

- Генерал-полковник Гусь?

- Так точно! Сразу встрепенулся Александр Иванович, понявший, что отвертется от принятия решения ему уже не удастся.

- На проводе президент Пофигонии Пушин. Узнаете меня Александр Иванович?

- Так точно, господин президент! Быстро ответил командующим Обираловским военным округом. Как ваше здоровье, господин президент?

- Слава Богу! Я здоров. Вы меня точно узнали Александр Иванович?

- Узнал, конечно, господин президент, почему вы об этом меня спрашиваете?

- Почему спрашиваю? Хороший вопрос Александр Иванович. Язвительно произнес Солекс. - Спрашиваю вас потому, что многие сегодня в Пофигонии забыли кто я такой. Хорошо, что вы Александр Иванович помните это. Хочу спросить вас напрямик, каким боком вы, генерал-полковник Гусь замешены во всей этой грязной истории?

- Что вы господин президент? Генерал часто задышал, голос его стал прерываться. - Я генерал Гусь, командующий Обираловским военным округом, ответственно заявляю вам господин верховный главнокомандующий, что все время, что я нахожусь на службе в вооруженных силах, я всегда был предан вам, как законно избранному президенту, предан присяге Пофигонской федерации, предан своему народу и своей стране Пофигонии.

- Вы хотите сказать генерал-полковник, что вы не участвуете в заговоре против меня, и вы не посылали вертолеты, что бы убить меня и мою жену?

- Как вы можете не верить мне Вадим Вадимович? Взмолился генерал. Честью офицера клянусь вам, что все, что с вами произошло, ко мне никакого отношения не имеет. Наоборот, я и вверенные мне части готовы выполнить любой ваш приказ и тем самым доказать вам, что мы, ваши солдаты до конца верны воинской присяге вам и народу Пофигонии. Солекс расплылся в улыбке и победителем посмотрел на Надежду. Надежда заулыбалась в ответ. Солекс вновь сделал лицо суровым.

- Я верю вам Александр Иванович и, честно говоря, я никогда в вас не сомневался, генерал. Слушайте боевой приказ. Произнес Солекс, преисполненным стальной твердостью, голосом. - Вверенной мне властью президента страны и верховного главнокомандующего довожу до вашего сведения, что я принимаю решение о следующем, надеюсь, вы Александр Иванович записываете, и ничего не упустите из того, что я вам сейчас прикажу. Генерал заверил президента Пофигонии, что все возложенное на него, будет незамедлительно исполнено. - Я президент Оглупеньевской Федерации, всвязи с попыткой государственного переворота, объявляю в стране режим черезвычайного положения. Приказываю вам установить и арестовать всех лиц причастных к указанному мною событию. По моим подозрениям, в этом замешены члены правительства во главе с вице президентом Волковым, министром обороны Грачом, министром государственной безопасности Крюком, министром внутренних дел Языковым. Задерживайте эту четверку и начинайте с ними разбираться. Меня интересуют все лица причастные к попытке переворота и покушению на меня. Лично проконтролируйте все дислоцированные в Обираловской области подразделения, что б ни один танк, ни один военный самолет, ни один солдат не покидали своего расположения. Прямо сейчас отдайте об этом приказ. Где я нахожусь, вы знаете. Объявляю это место своей ставкой. Я буду находиться тут до полной ликвидации метяжа. Прошу осуществить над моей ставкой патрулирование истребителей. Докладывать мне о предпринятых мерах каждые два часа. Да и еще, Солекс на секунду задумался. Все, что я вам сейчас сказал, должно лично от вас, прозвучать по всепофигонскомы телевидению. После того, как страна из ваших уст узнает о происшедшем, направьте кореспондендтов центральных каналов ко мне - я сделаю заявление от себя. Вы все поняли генерал? - Так точно, господин президент, все будет исполнено в лучшем виде. Благодарю вас за доверие. Я научу этих подлецов, уважать конституцию Пофигонии! Бодро ответил генерал Гусь. -Вот это правильно! Согласился с ним Солекс. Жду результата ваших действий через два часа, телевизор оставляю включенным... - Вот так! Солекс улыбаясь, посмотрел на Надежду и полковника Хижняка. Пойдемте, пообедаем, хочу обедать в солдатской столовой и из солдатского котла.

- Может не стоит, взмолилась Надежда.

- Нет, стоит, я народный президент и хочу быть вместе с народом. Твердо сказал Солекс. Все, из здания штаба вышли на улицу. В небе посышался рев реактивных двигателей. Пара истребителей прошла на средней высоте над территорией части.

- Молодец генерал, оперативно работает. Сказал Солекс, задрав в небо голову. Он с удовольствием наблюдал, как грозные, по земным меркам воздушные боевые машины бороздят небо Пофигонии, по его Солекса приказу.

Все складывалось как нельзя хорошо. Уже к вечеру, все участники метяжа были арестованы и препровождены в Лемортово. Генерал Гусь доложил, что метеж полностью ликвидирован, угрозы для президента нет никакой, и Вадим Вадимович может, если захочет, без всякого опасения двигаться в любом из нужных для него направлений. К Солексу были доставлены представители средств массовой информации Пофигонии. Их разместили в солдатской столовой, где они и должны были заслушать президента Пофигонии. Солекс решил после проведения диалога с ожидающими его журналистами ведущих телевизионных каналов, в целях безопасноси преночевать в пределах воинской части за колючей проволокой и только на утро следущего дня начать покорение Обираловской цитадели.

Телевизионщики долго устанавливали аппаратуру. Наконец, все настроили и проверели. Встреча с журналистами должна была идти в прямом эфире. Солекс, вместе с Надеждой, прошли на импровезированную трибуну и сели за кумачевый стол, пержиток революционного прошлого страны. Перед ними стояла батарея из микрофонов, шнуры от которых тянулись к многочисленной телевизионной братии, которая сидела, стояла и лежала в зале, среди зеленой массы солдат и офицеров воинской части. К Солексу сразу подошла одна, очень известная журналистка - Светлана Воронина. Сухо приветствовала президента. По тому, как она здоровается с ним, Солекс мгновенно почувствовал, как негативно этот человек относится к лицу исполняющему функции президента Великой Пофигонии. Светлана кивнула на других журналистов и спросила можно ли начать пресс-конференцию. Солекс, помня ее из просмотров телевизионных передач на Луне, тут же предложил ей быть ведущей и разрешил открыть пресс-конференцию. Она сдержанно поблагодарила его за доверие и согласилась. Еще у Солекс 'всплыло' в голове, что Светлана Воронина была журналистка с четвертого Пофигонсокго телевизионного канала, того канала, который он Вадим Вадимович лихо разогнал еще пять лет назад. Вот, только почему, произошел тогда весь 'сыр-бор', у Солекса ясности сейчас не было. Зная, негативное отношение прессы к своему предшественнику и предчувствуя, кучу неприятных для себя вопросов, Солекс внутренне напрягся и приготовился даже к тому, что придется сейчас держать ответ за грехи настоящего Пушина.

Пресс конференция началась. Солекс коротко рассказал о происшедшем. Назвал инициаторов переворота. Поблагодарил умелое действие армии и полиции в ликвидации путча. Сказал дежурную фразу о том, что демократия в нашей стране спасена и теперь стране, ничто не мешает развиваться в прежнем демократическом русле. Закончив свой диалог, Солекс посмотрел на Светлану. Светлана предложила президенту ответить на вопросы журналистов. Солекс, кивком головы, согласился. Последовала куча простых вопросов о последних событиях. Солекс легко с ними справился. Даже красноречиво рассказал, как собственноручно сбивал вертолет путчистов. Вспомнил добрым словом отвагу Надежды при их бегстве из резиденции. Тут же кто-то из журналистов сообщил собравшимся, что вертолет, по которому, вела пушечный огонь Надежда Анатольевна, получив серьезные повреждения, был вынужден совершить экстренную посадку. В зале эта новость произвела настоящий фурор. Журналисты и солдаты долго апладировали столь храброй, по их мнению, женщины. Светлана даже выразила общее мнение, что после столь неординарных поступков рейтинг президента Пушина вырастит как на дрожжах. И тут же задала провакационный вопрос, как президент Пушин собирается использовать свой, так стремительно возросший, авторитет главного лидера страны. Солекс отшутился. Сказал, что свой рейтинг будет использовать только во благо Пофигонии и никак по-другому. Воронина дала микрофон другому журналисту. Солекс узнал в нем автора, закрытой Пушиным программы 'Куклы'.

- Скажите господин президент,... Начал тот. - Благо для Пофигонии каждый гражданин понимает по-своему. Так ли это? Солекс, предчувствуя подвох, кивнул в знак согласия головой. - Считаете ли вы, господин президент, что продовать другим странам, к тому же, нашим потенциальным врагам, наши сырьевые и энергитические ресурсы, рассчитанные на многие поколения, это благо для Пофигонии? Получать за это громадные деньги, и эти деньги оставлять в виде ценных бумаг, под смехотврные проценты там же у потребителей нашего сырья, это благо для Пофигонии? Разрушать собственную экономику и сельское хозяйство, постоянно взвинчивая цены на топливо, это благо для Пофигонии? Солекс, услышав вопросы, покраснел в один момент. С лица сползла доселе присутствующая улыбка. Как отвечать? Что говорить? Застучали эти вопросы беспокойными молоточками у него в голове. В зале воцарилась полная тишина. Солекс услышал, как скрипит рассохшее дерево скамеек под телами солдат и журналистов, как сморкается и кашляет, где-то на последнем ряду, простуженный солдат. А, чего тянуть, пусть будет, как будет, а делать я буду как должен, прокричал про себя Солекс, а вслух сказал:

- Надо честно сказать, что наша политика по тем вопросам, что вы перечислили, была не правильная. Твердо сказал Солекс - Пушин. - И будет, надеюсь с вашей помощью, пересмотрена в ближайшее время. Тишина в зале стала гнетуще мертвой. Солекс видел, как нижняя челюсть, задавшего ему вопросы журналиста, медленно поползла вниз и там осталась, глаза его округлились от удивления. - Вас удовлетворит такой ответ, спросил его Солекс. Журналист не ответил, он как будто не услышал обращенный к нему вопрос президента, столь высок был у него шок, вызванный словами президента Пофигонии. Солекс улыбнулся. Он ощутил, как присутствыющее у него напряжение покинуло его тело. Солексу стало легко. Трясина, которую он постоянно сам создавал вокруг себя, пребывая в облике Пофигонского президента, закончилась, с первыми словами правды, каторую он только, что произнес, Солекс чувствовал себя выползающим на твердую дорогу добра и справедливости.

- Господин президент повторите еще раз, то, что вы сейчас сказали. Мне кажется, что я, да и мы все, тут собравшиеся ослышались! Эмоционально произнесла Светлана Воронина.

- Вы не ослышались господа. Улыбнулся Солекс-Пушин. Эта попытка государственного переворота полностью развязала мне руки. Если вы, господа думали, что человек, которого за руку привели к власти, полностью свободен в своих действиях, то господа, вы жестоко ошибались. Скажу вам другими словами, сейчас у меня появилась возможность покончить с той порочной системой, которая длительное время царствовала в нашей стране.

- О какой системе вы говорите, господин президент? Пришел в себя, задавший последний вопрос журналист.

- Прежде всего, о той системе, когда девяносто процентов общества полностью отлучены от национальной собственности, по праву рождения на данной территории, им принадлежащей.

- Значит ли это, что вы, господин президент будете пересматривать итоги приватизации? Послышался громкий крик из зала. Солекс поднял глаза и стал искать кричавшего журналиста. Найдя его глазами, задумался, секунд через десять ответил:

- Скажу вам честно, я пока не знаю ответа на этот вопрос. Вы, наверное, то же понимаете, что отобрать все, что распределено в результате прошедшей грабительской приватизации сложно, еще сложнее взять и снова справедливо поделить все это между гражданами. Обещаю лишь одно, будем думать, и, наверное, все вместе, как лучше сделать, чтоб выиграла вся страна и весь народ.

- Скажите, как вы, господин президент собираетесь поднимать сельское хозяйство? То, что твориться на селе, это ужастно, мы зависим от продовольственного импорта на семьдесят процентов. О каком суверенитете страны можно говорить, при таком положении с продуктаи питания? Поднял руку другой журналист.

- Прежде всего, мы понизим цену на топливо. На дизельное и низкоактановое топливо в первую очередь, ведь именно оно и есть кровь нашего сельского хозяйства и нашей промышленности. Потом, думаю, на первое время, что бы быстро вырвать наше сельское хозяйство из глубокой ямы, мы обяжем богатых людей страны, прежде всего тех, в руки которых попала собственность при приватизации, курировать сельскохозяйственные проекты. Представьте себе, успешный столичный банк курирует заброшенный колхоз или совхоз. Как хочешь, но поднимай село и давай стране продовольствие. Имеешь 'дармовую' собственность, будь готов помочь стране в трудное для нее время. Председатель правления банка или успешного сырьевого предприятия пусть одновременно будет председателем колхоза. Уверяю вас, они справятся. А, кто не справится, потеряет собственность, полученную незаконно, при приватизации. Его собственность перейдет к тому, кто действительно может быть эффективным менеджером, а значит истинным патриотом Пофигонии.

- Хватит ли банков на все заброшенные колхозы. Услышал Солекс. чей-то вопрос из зала.

- Думаю, хватит, вы можете сами ответить на свой вопрос, если возьмети на себя труд проехаться на машине по Огородному кольцу нашей столицы. В каждом доме, этой удивительной улицы, имеется, хотя б один, но банк. Зал взорвался хохотом и аплодисментами.

- Такого Пофигония еще не слышала! С восторгом в голосе прокомментировала слова Солекса-Пушина Светлана Воронина.

- Скажите, господин президент, что вы собираетесь делать с коррупцией? Ведь, даже вокруг вас, все коррупированы. Все ваши чиновники незаконно имеют доходные предприятия, берут взятки и имеют крупные счета за рубежом. Как вы собираетесь с ними бороться? Они будут собатировать любые ваши благие начинания.

- Хороший вопрос. Что такая коррупция и как с ней бороться? Солекс-Пушин задумался. Действительно сложный вопрос этот пресловутый человеческий фактор. Как с ним быть? Отвечу и на этот вопрос и на удивление вам честно. Надо начать с себя. В первую очередь запрещу себе быть кем-то еще, кроме как президентом Пофигонской федерации. По вашим данным господа журналисты, у меня есть собственность и счета за рубежем?

- Вадим Вадимович, вы нас шокируете. Тревожно сказала Светлана Воронина. Может не надо переходить на личности, и сейчас мы не будем обсуждать вашу собственность в Пофигонии и ваши зарубежные счета.

- Хорошо Светлана, сегодня не будем, но завтра я подпишу свой первый указ и, занаете о чем он будет? Солекс-Пушин сделал паузу. Он будет, о полной прозрачности частной собственности в Пофигонии. Раз в квартал, будет публиковаться полный отчет, обо всей собственности в стране и ее подлинных владельцах. Умышленное предоставление неверной информации будет караться уголовной ответственностью. Я думаю, вы, журналисты, мне в этом деле будете только помогать. Второй указ, о запрещении чиновнику любого ранга, в Пофигонской федерации, иметь заграничные валютные счета. Третий указ, о запрещении чиновника любого ранга совмещать свою деятельность, с какой либо коммерческой деятельностью. Зал опять взорвался аплодисментами, хлопали долго, как в старые застойные времена на пленуме верховного совета. Солекс меж тем, подозвав Светлану, предложил ей заканчивать. Когда аплодисменты смолкли, начались беспорядочные вспышки фотоаппаратов, под их солютование Солекс удалился в кабинет командира полка, который были в спешном порядке для него приготовлен. У двери кабинета стояли два солдата, вооруженные автоматами, когда Солекс с Надеждой проходили мимо них они приняли положение смирно.

Вошли в кабинет. Обычный, казенный кабинет, наспех приготовленный для высоких гостей. По середине кабинета - длинный стол для заседаний, на нем хороший ужин с вином, водкой и обильной закуской. Рядом с этим столом, стоял другой поменьше. На нем многочисленные телефоны провительственной связи. Солекс машинально взял с первого телефона, на котором стояла надпись министр обороны, трубку и приложил ее к уху. Почти мгновенно, из трубки послышался мягкий женский голос, - Добрый вечер господин президент, с кем вас соединить. Здравствуйте. Ответил невидимой телефонистке Солекс-Пушин. - Соединять меня пока ни с кем не надо, отдыхайте. Солекс положил трубку телефона. - Давай Надя сядем, я, что-то так устал. Солекс сел за стол налил себе и Надежде полные рюмки водки. Надежда села рядом с Солексом. Она с интересом и тревогой смотрела на него.

- Ты меня сегодня очень поразил! Сказала она, заглядывая Солксу в глаза.

- Чем же? Ответил, шутливо коверкая слова Солекс.

- Ты, что действительно хочешь сделать все, о чем сегодня поведал на конференции?

- Действительно хочу, иначе не говорил бы. Ответил серьезно Солекс. - Не понимаю, почему всех вас так шокировало, нормальное проявление подлинной демократии, со стороны президента страны? И тебя и остальных людей в зале поразил честный разговор власти с народом. Пора начинать жить по законам, которые вы сами себе записали в конституции. Пора превращаться из животных в людей.

- Ты откуда такой взялся? Надежда смотрела на Солекса влажными, от внезапно появившихся слез, глазами. Только, только, выбрались из смертельной опасности, а ты? Ты опять, без передышки хочешь навлечь на себя и попутно на меня беду?

- Какую беду? О чем ты Надя? Я всего лишь хочу навести, хоть какой нибудь порядок в стране и ничего более.

- С чего это вдруг? Все, что было до тебя, тебя перестало устраивать? Ты, что видел в Пофигонии другую жизнь? Или, кто-то из ее жителей жил как-то иначе. Мы не Винегретия, пойми, у нас менталетет другой дикарский. Не можем мы без взяток и коррупции. Ты с кем собираешься бороться? Ты сам то кто? Забыл про свои акции в Газпроме или в Сибнефти. Ты тот же олигарх, только самый богатый из них, к тому же обличенный самой большой государственной властью, а значит самый худший из всех тебе подобных. Кто тебе позволит выйти из игры? Давай - ка сейчас, включим Интернет и посмотрим, что люди Пофигонии думают о тебе и твоем, 'праведно' нажитом состояние. Давай, давай. Надежда быстро включила, стоявший в углу кабинета компьютер, быстро вошла в поисковик. Набираю, смотри. Состояние Вадима, Вадимовича Пушина. Набрала она быстро на клавиатуре. - Иди и смотри. Вот, ты самый богатый в Винегретии человек. У тебя, около сорока-четырех миллиардов 'зеленых'. Никакой Якубович и Лебединский, в сранение с тобой не идут. Самый главный коррупционер в стране, будет бороться с мелкими коррупционерами. Ой, не смеши меня Вадим. Я много чего от тебя видела, но сегодня ты переплюнул сам себя.

- Я не Вадим! Твердо сказал Солекс. - Я не брал взяток, не использовал свое положение в личных целях. Акции, о которых ты сейчас говорила не мои и моими никогда не были. Я чист и поэтому могу поступать по совести. - Ой, да! Надежда улыбнулась во весь рот. - Прости, я от возмущения, совсем забыла кто ты. Ну, тогда выпьем, и все наши разговоры перенесем на 'потом', сказала она примирительно. Солекс подумал, что все, что он говорил Надежда, она объяснила для себя его легким помешательством, которое, возможно скоро и пройдет. Надо только подождать до завтра. Она подняла, все еще полную рюмку. - Давай выпьем. Сил нет, больше держаться, я падаю от усталости. Солекс звонко чокнулся с ней и громко рассмеялся. Они быстро выпили. Солекс-Пушин поставил на стол рюмку и счастливо и восторженно посмотрел на Надежду.

- Ты еще не представляешь, с кем ты связалась?

- Да, уж вижу! Ты сумасшедший идеалист. Погубишь ты и себя и меня. Голова Надежды в бессилии упала на стол на глазах у Солекса, она мгновенно стала засыпать. Солекс бережно перенес тело Надежды Анатольевны на кровать и сам улегся рядом...

Глава 26

Утром Солекс проснулся от телефонного звонка. Он посмотрел на часы. Было девять часов утра. Надежда безмятежно спала рядом и смешно посапывала носом, телефонный звонок ее не разбудил. Солекс взял трубку телефона.

- Господин президент говорит ваш секретарь, Александр Новиков. Прошу прощения, но по заведенному вами порядку, я вынужден информировать вас обо всех предполагаемых мероприятиях на сегодняшний день.

- Хорошо, Александр, я понял вас. Ответил совершенно незнакомому человеку Солекс. - Что у нас на сегодня? Александр продиктовал длинный список мероприятий. Солекс уловил лишь одно, что все они совершенно не учитывали изменившуюся ситуацию в правительстве в связи с арестами первых лиц государства.

- Знаете что! Сказал Солекс секретарю. - Все, что ваш секретариат запланировал на сегодняшний день, отменяется. Я хочу, что б вы организовали мне встречу,... Солекс внезапно прервал свои слова и задумался. С кем встреча? Кто вместе со мной может обсудить предполагаемые кандидатуры на посты арестованный вчера людей. Я никого из правительства не знаю и совершенно не представляю уровень компетенции этих людей. С кем мне посоветоваться, на кого на первых шагах операться? Секретарь, слушая молчание президента, терпеливо ждал его указаний на другом конце провода. - Вот, что... Вы меня слушаете?

- Да господин президент. Весь во внимании. Подобострастно ответил Александр.

- Пригласите ко мне, для начала, генерал-майора Бобрикова, начальника службы моей личной безопасности. Вот, кто меня может, незаметно для всех остальных людей, ввести в курс президентских дел.

- Есть, господин президент. Ответил мгновенно голос секретаря. Потом вдруг, голос Новикова стал, каким то деревянным. - Осмелюсь доложить господин президент, начальник вашей личной безопасности арестован по подозрению в причастности ко вчерашним событиям.

- Да,... Солекс произнес это да машинально. И вновь задумался. Кроме этого человека, на первых порах своей деятельности на посту президента, Солексу опереться будет не на кого. - Немедленно освободить и пусть срочно приедет ко мне! С большой долей каленого железа в голосе, сказал Солекс.

- Я не могу самостоятельно решить этот вопрос, я всего лишь ваш секретарь Вадим, Вадимович. Взмолился голос секретаря на другом конце телефонного провода.

- Соедини меня с тем, кто принимал решение, о его аресте.

- Я не в силах это сделать мгновенно, господин президент, разрешите, вам перезвонить, несколькими минутами позже?

- Хорошо Александр, жду. Солекс положил трубку.

- Ты уже командуешь? Надежда сладко потянулась. Лицо ее было заспанно, но показалось Солексу прекрасным.

- Нет, ты молодец! Такое ощущение, что ты всю свою жизнь, только и занимался, что командовал людьми.

- Хорошо выглядешь! Ответил ей Солекс, с удовольствием разглядывая проснувшуюся Надежду.

- Спасибо тебе на добром слове. Хочешь привлечь на первых порах Бобрикова? Он всегда был в курсе всех наших дел, и знает, кто есть кто в правительстве. Думаю, он будет тебе полезен. Сохрани его на прежнем месте и безболезненное внедрение во власть тебе обеспечено. Такие люди как он, будут служить с большим рвением любому правителю. Бобриков чистый прогматик, пока ты при власти, он твой с потрахами. Но, если слетел с коня, раздавит и не задумается, лишь бы угодить новому властителю.

- Я то же так думаю. Ответил Солекс. Бобриков сильно облегчит нашу задачу. А, с коня, если слечу, давить будут все, не один Бобриков. Такой подход к упавему человеку, это в нашей пофигонской крови.

- Ты красива! Сказал он, лаская Надежду взглядом.

- Рада это слышать. Ты Вадим, так же мне очень нравишься, не похож ты на всех наших. Как будто с другой планеты прилетел, и деньги тебя не привлекают, и власть интересует не ради самой власти, а в прикладном варианте, что б какие то свои идеи реализовать. Подозрительно это как-то. Не по-нашему ты ведешь себя, не по Пофигонски. Ты не с Луны к нам пожаловал? А, Вадим Вадимович? Надежда широко и по-детски улыбнулась.

- А если и с Луны? Какая тебе разница. Кто-то ж должен разгрести всю вашу пофигонскую клоаку. Солекс закрыл глаза и стал описывать, пришедшие ему в голову картинки пофигонской истории.

- И созвали старогородцы вече. Долго думали, как им поступить с вечной проблемой Пофигонии. Велика Пофигония и богата, а порядку в ней как не было, так и нет. Долго спорили, решали, что им с этой заковыкой делать. Кого не выберишь в правители, все не тот. И правит не по закону и о своем народе не думает, а здравый смысл у него, прямо на троне пропадает. Ни мира, ни благоденствия для всего пофигонского народа от такого правителя не дождешься. Только все наровит свои дела, за счет родной Пофигонии проделать. Терпели люди такой многовековой беспредел от вождей своих, по крови родственных и, наконец, невытерпев мучений от очередного своего предводителя, пришли к выводу, что сами они не в состояние разумно управлять своим государством. Нет чего-то в пофигонской душе или в пофигонском характере, что позволяло бы людям, получившим в Пофигонии верховную власть править мудро и человечно. Обратились старогородцы к иноземцам, варягам кажется, с великой просьбой. Мол, народ мы конечно великий, но бестолковый, сами с собой и с истинктами своими совладать не можем. Приходите, правьте нами, пользуйтесь нашим богатством, только наведите в нашей стороне порядок. Варяги долго не думали, пришли, взяли в свои руки бразды правления и постеенно, навели порядок в пофигонских землях, что впрочем, от них и требовалось. Народ стал землю пахать, скот выращивать, города стали расти и развиваться. Промышленность появилась. Экономика стала крепнуть из года в год. Конечно, князья и цари, думая о стране, себя не забывали. Богатство сколотили себе несметное. Но и простой народ жил не плохо. Кто работал, тот достатком обделен не был. С каждым десятилетием, по мере роста общей цивелизованности в обществе, свободы у народа только прибавлялись и прибавлялись. Как-то даже, настал такой момент, что народ Пофигонии и совсем свободным сделали - освободили от крепостного права. И все было бы хорошо, но вот появились из правящего класса сердобольные и образованные люди, которые не были обременены трудами по наполнению своих желудков и имели вследствиии этого массу свободного времени. Решили они, что тот порядок, который столетиями в Пофигониии существовал с приходом варягов, не порядок вовсе, а эксплуатация трудящихся масс кучкой зарвавшихся правителей. Указали они народу, что живет тот плохо и бедно. А те, которые на верху правят, жируете на народном горбу, а сами землю не пашут и хлеб не сеят, с железом на заводах не работают. Всенародная зависть вылилась в революцию. Народ пришел к власти. Правящую элиту, кого расстреляли, кого из страны вышвырнули. Крови пролилось в те годы много. В результате всех революционных катаклизмов, кто был ничем и никем, тот стал всем и начал править самостоятельно. Но видно, не простое это дело, государством управлять. Привычка нужна в этом деле и сноровка, которые веками, с молоком матери впитываются. И пошли с того момента в Пофигонии одни сплошные дрязги и 'непонятки'. Валовой доход в стране растет, а страна беднеет. Общенародные сырьевые ресурсы в другие страны продаются, а деньги за них в страну не возвращаются. Все в стране вроде работают, но полезного националного продукта не создают, а все предпочитают покупать в других странах. Правители из народа лица имеют вроде умные, но дела делают глупые. Солекс замолчал. - Что это я разошелся? Солекс, возбудившись от произнесенной речи, блестящими глазами уставился на Надежду.

- Да ты разошелся. Все бывшие правители дураки, а ты один такой умный и знаешь как надо. Только вот не сломали б нам с тобой шею на этом пути всеобщего благоденствия.

- Посмотрим. Сказал Солекс и взял трубку, внезапно зазвонившего телефона. Звонил секретарь, он сообщил, что генерал Бобриков освобожден из тюрьмы и направляеся вместе с президенским картежем к президенту. Новиков так же сообщил Солексу, что члены правительства извещены о возможном экстренном заседании и готовы собраться в любой момент, который укажет господин президент. Солекс поблагодарил Александра за опереативную работу.

- Ну, как? Солекс весело взглянул на Надежду. - То не можем освободить, потому, что ' я эти вопросы не решаю', а теперь вот уже едит и, с моим кортежем.

- Надюша, прошу тебя. Солекс умоляюще, обратился к Надежде Анатольевне. Руки у него были сложены лодочками и прижаты на груди. - Ты меня не бросай, я ведь никого воочую не знаю, прошу тебя, сопровождай меня на все заседания и подсказывай мне по обстановке. Солекс действительно боялся предстоящей встречи с незнакомым ему правительством. Конечно, большинство, сколько нибудь значимых лиц, из чиновничей верхушки, были ему знакомы в результате лунных тренеровок. Но, все равно, Солекс страшился оказаться не на высоте и допустить досадные ляпы в общении с этими людьми.

- Само сабой разумеется. Ответила Надежда деловым тоном. - Повысишь мне статус, от статуса твоей жены, до статуса твоей секретарши и будь спокоен господин президет. Она засмеялась в конце фразы. Солекс то же засмеялся, он лукаво посмотрел на Надежду и шутливо погрозил ей пальцем.

- Не забывай Наденька, что секретарши в Пофигонии. это не просто секретарши, их высокая зарплата обязывает оказывать своему боссу и другие услуги.

- Что не можешь забыть Лену с Юлей? Нервно сказала Надежда. Ну, ты теперь у нас сам Вадим Вадимович Пушин, можешь себе позволить и Лену и Юлю и еще кого пожелаешь. Солекс засмеялся в полный голос.

- Нет, Надя, пока только ты мне и нравишься. Не успел я в тебе еще разочароваться, зачем мне кто-то другой. А ты никак ревнуешь? Солекс внимтельно стал всматриваться в лицо Надежды. - Мне это очень приятно. Добавил он, глядя, как Надежда стало заливаться румянцем. - Ой, посмотрите, ты часом в меня не влюбилась? Вскрикнул Солекс, специально шутливо каверкая слова.

- Прекрати валять дурака Вадим! В сердцах, оборвала Солекса Надежда. Она силилась, что то добавить еще, но не находила подходящих слов. - Я не понимаю твоих слов Вадим! Наконец, произнесла Надежда. Что это значит? - Пока не разочаровался.

- Это и значит. Честно ответил Солекс. - Сейчас я вижу тебя только положительной и светлой и очень не хочу изменить о тебе своего мнения. Что тут непонятного? Как в жизни бывает. Составишь о человеке первоначальное впечатление, а потом меняешь его, по мере поступления новой информации. Я не хочу в тебе разочароваться! Снова повторил Солекс. - Уж очень ты мне нравишься.

- Ты не разочаруешься во мне, я, такая, как я есть, и не подстраиваюсь под тебя и не собираюсь лукавить с тобой нисколько. Надежда смотрела в глаза Солексу прямо и смело. Солекс отвел взгляд. Он почувствовал, как его глаза намокли, от вдруг возникших, слез. Он быстро справился с внезапным приступом счастливой сентиментальности.

- Я все понял Наденька! Мягко и ласково произнес Солекс. Не надо больше слов. Я все понял Наденька! Снова повторил Солекс. Потом вкрадчиво подошел к Надежде и взял ее за обе руки. Надежда рук не отдернула, наоборот доверчиво, вслед за плененными им руками, потянулась всем телом к Солексу.

- Спасибо тебе дорогая! Солекс нежно поцеловал обе руки женщины. Пока он это проделывал, Надежда стояла, внезапно замерев, совершенно обездвиженная. Солекс. оторвал губы от тыльной поверхности ее ладоней и снизу вверх посмотрел в ее глаза. Ему показалось, что там, в глубине серых глаз мелькнуло нечто похожее на робкое ожидание дальнейших действий. Солекс поцеловал руки Надежды еще раз. Сухие изящные ладошки с нежной загорелой кожей были мягкие и податливые. Солекс поцеловал запястья на обеих руках. Потом поднялся выше и поцеловал Надежду в предплечье. Надежда часто задышала и отпрянула от него.

- Все хватит. Сказала она срывающимя от перывистого дыхания голосом. Солекс снова испытал, внезапно нахлынувшее на него, было ушедшее, ощущение полной гармонии с окружающим миром. Эта женщина, без всякого сомнения, любила его, и он то же любил ее. Глаза Солекса опять увлажнились и нервная дрожь, мелкими конвульсиями пробежала по мышцам тела. - Мы, кажется, нравимся, друг другу. Сказал он, неестественно громко, срывающимся голосом и засмеялся.

После скорого завтрака Солекс, в сопровождении Надежды вышел из помещения штаба. Ожидая приезд Бобрикова, стал общаться с находившимися на плацу офицерами. Пять офицеров в чине от лейтенанта до подполковника стояли подле него и отвечали на его вопросы. Сначала лица военных были напряженные и испуганные и ответы на вопросы Солекса звучали казенно и односложно, потом, видя, что президент настроен к ним доброжелательно, офицеры стали отвечать, более пространственно и раскованно. Говорили в основном молодые военные. Солекс смог уловить из их сбивчивых ответов, что положение в армии с кадрами критичное. Молодые офицеры не хотят служить Родине за мизерную зарплату. - Мы держим щит над Родиной! Говорили они. - А зарплата наша, чуть выше прожиточного минимума. К этому, господин президент, добавьте отсутствие жилья, и не возможность найти работу по специальности для наших жен. Нет элементарных уловий для нормальной жизни для нас и наших семей и в этих условиях мы еще должны полностью отдавать себя ратной службе. Офицеры, годами по-старше и в звание повыше, молчали. Но было видно, что и они согласны с мнением своих, более молодых коллег. Солекс не знал, что им ответить, от обилия проблем, которые терзали этих вполне приличных людей у него начала пухнуть голова. Он уже не рад был, что затеял разговор со своими подданными. Все так плохо. Куда я ввязался, думал он, поглядывая в сторону главных ворот части, через которые должен был прибыть его экскорт и избавить от неприятного разговора.

Наконец приехал Бобриков. Длинная ковалькада из дорогих черных иностранных лимузинов вкатила на плац и остановилась в пятидесяти метрах от того места, где стоял Солекс. Солексу стало неловко от шикарного вида собственных машгин, каждый из которых стоил, наверное, не меньше миллиона условных единиц вражеских денег. Из переднего автомобиля выкатилась плотная фигура Бобрикова, и стала быстро семенить в направлении Солекса. Однако Бобриков не посмел нарушить идиллию разговора Солекса с военными, он поприветствовал президента издали, и остановился от него на почтительном расстояние, не решаясь приблизиться. Солекс кивнул ему и пригласил присоединиться к разговору. Красный, как рак генерал, подошел к президенту, собачья улыбка неестественной степени радушности освещала его полное лицо. Солекс поздоровался с Бобриковым за руку, выслушал в ответ положенные слова и сказал раздраженно.

- Вот генерал послушайте, что говорят наши офицеры. Сказал Солекс Бобрикову, как будто расстался с ним только, что и, генерал не успел за это время побывать в тюрьме. Бобриков сменил радушное выражение лица на крайне заинтересованное. Потом прошелся взглядом по лицам всех военных, как бы говоря, - Господа я только и жду от вас критичных высказываний о положение дел в вооруженных силах. Но офицеры, только, что оживленно говорившие, вдруг замолчали.

- Вот видете, сказал Солекс, обращаясь к Бобрикову, наши офицеры не хотят говорить генералу, то, что они только что, рассказывали президенту. В общем, господа все ваши замечания правильны, продолжил Солекс, прощаясь с каждым за руку. - Учту господа, учту ваши пожелания, будьте уверены. Пойдемте в машину генерал, нам надо срочно ехать. Довели страну до того, что мне президенту, неудобно разговаривать со своими военными. Сказал Солекс раздраженно, когда все сели в машину.

-Да..., Только и смог протяжно сказать Бобриков. - Что да? Переспросил его Солекс. - Это ж не естественно. Почему наши солдаты и офицеры должны жить в таких условиях. Производим дорогостоящее вооружение, а человек, который его обслуживает, должен думать о том, будут ли накормлены и одеты его собственных детей. Командир полка вынужден подрабатывать частным извозом, куда это годиться. И удивляюсь, все мы, я имею в виду правительство и остальных чиновников прекрастно себя чувствуем, строим себе особняки, питаемся от пуза, ездим на курорты, катаемя на лыжах и на сумасшедших, по дороговизне автомашинах и вполне счастливы при этом. Может я, чего-то не понимаю. Может я не нормальный, но для меня все это дико и неестественно. Слуги народа подмяли под себя весь народ. Едут на нем и еще и пришпоривают. А народ то, уже загибается и вот-вот, упадет. Кто нас тогда кормить то будет. Само правительство будет землю пахать и хлеб выращивать? Но, боюсь, оно не знает, как это делается. Солекс замолчал, тяжело вздохнул. Бобриков вздохнул то же, на лице его лежала маска вселенской печали. Солекс понял, что в данный момент времени положение в стране меньше всего волновало Бобрикова. Куда больше волновала его собственная судьба.

- Удивляетесь, почему вас освободили? Сменил тему разговора Солекс.

- Хотелось бы знать, господин президент. Поперхнулся, неожидавший смены разговора генерал. - Я ведь не виноват во всем произошедшем. Я маленький винтик. Все это они... Бобриков опасливо посмотрел на перегородку, отгораживающую салон машины от водителя и охраннека, сидящего на переднем месте. Убедившись, что слышать его слова могут только Солекс и Надежда, продолжил. - Что я мог? Кто я такой? Да меня, и никто не спрашивал. Это все Волков, это все он паскуда. Власти он захотел.

- На вас кровь Вадима Вадимовича! Вдруг резко произнесла Надежда. Солекс от неожиданности вздрогнул всем телом. Генерал от испуга вобрал голову в плечи, так, что его шея почти совсем скрылась под воротником форменного кителя.

- Вы не правы Надежда Анатольевна. Дрожащим голосом проговорил генерал. Из глаз его покатились слезы. Крупное тело Бобрикова содрагнулось в рыданиях. - Я любил Вадима Вадимовича, я был с ним восемь лет. Плохого от него ничего не видел. Служил ему верой и правдой. Но, что я мог сделать в этой ситуации, когда все правительство, в том числе и силовые министры, организовали путч. Да и не знал я ничего, до последнего момента. Обвинять меня, что я не захотел умереть вместе с ним? Виноват в этом, конечно и буду каяться, и просить прощение у Вадима Вадимовича и Бога до самой своей смерти. Но, я просто человек и, чего греха таить не герой, и подчиняюсь скорее системе, чем отдельной личности, пусть даже и личности президента Пофигонии. А система, на тот момент, была против своего президента. Уж не знаю, чего Волков там наобещал членам правительства, что те поддержалие его в этой авантюре. Но, факт на лицо - поддержали почти все.

- Как умер Вадим? Надежда то же зарыдала.

- Не знаю я! Генерал вытерал слезы носовым платком. - Этим занимались люди Крюка, они его забирали, вывозили. Я лишь присутствовал. Что я против них? Вновь заплакал генерал. - Я, всего лишь нечальник личной безопасности президента, а за ними армия и аппарат государственной безопасности.

- Ладно, успокойтесь. Солекс посмотрел на Надежду. Какова система, таковы и люди. Подминает, ломает и форматирует под себя. Сказал Солекс примирительно. - Генерал, к вам лично у меня нет никаких претензий. И Надежда, думаю, простит вас со временем. Надежда зло посмотрела на Солекса и отрицательно покачала головой, но в слух ничего не сказала. Солекс, как бы не заметив ее движений, продолжил. - Так вот, зачем мы вас освободили? Надеюсь, вы генерал понимаете, что лично для меня, проще было бы, что б вы пошли на эшафот вместе с остальными заговорщиками. Вы были в курсе всех дел, учавствовали в мятеже, вина ваша вполне очевидна и доказана. И сами знаете, нет человека, нет проблемы, так кажется, говорил уважаемый товарищ Железный. Бобриков плакать перестал и сморел на Солекса преданными собачьими глазами. - Но вы мне нужны. Сказал Солекс и печально улыбнулся. - Вы мне нужны, а значит, нужны Пофигонии. Сами понимете, мне необходимо войти в курс дел. Я никого лично не знаю. Вы знаете всех. Кто и, что собой представляет, и на что способен. Будете находиться при мне, и вместе с Надеждой Анатольевной подсказывать, что и как. В обмен будете жить и поднимете свой статус до ранга помошника.

- Спасибо вам господин президент! Бобриков упал на колени перед Солексом, благо салон лимузина позволял проделать генералу этот трюк. - Оправдаю, буду вам предан, залепетал он горячо и начал целовать Солексу руки. - До конца дней буду помнить вашу милость. - Все хватит. Солекс с улыбкой отдернул руки от жарких губ генерала. - Оправдаете, куда вам деваться. Сейчас вот, что, едим в цитадель и устройте мне заседание членов правительства. Вместо арестованных, пусть придут замы.

- Какова повестка дня господин президент? Спросил, преданно заглядывая в глаза, Бобриков.

- Пусть доложат по отраслям, что и как. Хочу узнать о реальном положении дел в стране. Обсудим кандидатуру премьера. Если таковая найдется. Ну, и естественно, по вчерашним событиям пройдемся. Мне кажется на сегодня, будет вполне достаточно. Все, идите в головную машину, нам с Надеждой Анатольевной надо поговорить наедине. Генерал по телефону передал команду. Кортеж остановился. Бобриков поспешно покинул машину. Солекс с Надеждой остались одни.

- Как ты все это будешь делать? Не представляю. С тревогой в голосе спросила Надежда. Это так сложно. Целая страна. Промышленность, сельское хозяйство, армия. Боже мой, это ж, какая прорва ответственности. При Вадиме я в его дела совершенно не вникала, не хотела, да и он мне не позволял, теперь вижу - все не просто.

- Ты знаешь, если честно сказать, то я не думаю, что я глупей, чем трое моих предшественников. Ответил, улыбаясь Надежде, Солекс.

- Вполне допускаю, серьезно произнесла Надежда. Но ответственность, то какая непомерная.

- Это если вникать в проблемы. Солекс засмеялся своим словам. Если вникать в проблемы страны, то да, трудно и очень трудно. Если поднимать промышленность, сельское хозяйство, если пытаться что-то делать, что б улучшить жизнь своих соплеменников, развивать науку, медицину, реформировать армию, то конечно даже черезвычайно трудно. Создавать всегда трудно. Вот рушить легко. Не в обиду тебе будет сказано. Но вот твой муж, и двое перед ним, все только рушили. Поэтому мне на их фоне будет даже легко.

- Ну, ты же ничего не понимаешь в экономике, в политике и во всем остальном, что подподает в понятие, умение управлять государством.

- А здравый смыл на что. Я не думаю, что надо быть семью пядей во лбу, что б понять, что высокая цена на топливо внутри страны губит промышленность и сельское хозяйство. Я не думаю, что надо быть семью пядей во лбу, чтоб понять, что нельзя сырьевые ресурсы страны обменивать на денежные бумажки и, что самое интересное, эти самые бумажки вкладывать в экономику чужой страны...

Путь до центра города, сердца Пофигонии кортеж пролетел очень бустро. Немудрено, подумал Солекс, двигались исключительно по встречной полосе с очень большой скоростью. Многочисленная армия гаишников перекрыла все подъездные пути к магистрале по маршруту следования кортежа. Солекс на мгновение представил, какое количество людей в ожидании начала движения, томятся сейчас в пробке и проклинают верховную власть. Ему стало не по себе. Солекс физически ощутил летящие в его сторону проклятья. Ну, что ж, кто они, а кто я. Мелькнула оправдательная мысль, показавшаяся Солексу странной. Действительно, кто я, а кто они? Я представитель сверх цивилизации, вознесенный обстоятельствами на вершину государственной власти в этой дремучей стране. И им ли, меня ругать? Я для этих людей царь и бог, я вершитель их судеб. А они кто? Народ, который даже и не пытается бороться за свои права. Народ, у которого рабство в крови. Может им и свобода не нужна? Может Вадим, и до него правители, все делали правильно? Может любое движение к демократии этому пофигонскому народу противопоказано? Солекс вспомнил хорошее изречение о том, что каждый народ достоин своего правительства. Что это означает? Каков народ, таков его и правитель. Диким, не цивелизованном народом не правит демократ, да еще, заменивший диктаторский хлыст на демократические возжи. Но, с другой стороны, хорошее, кнутом то же, не прививается. И никаким хлыстом народ в цивилизованные отношения не загонишь. Неправильная, наверное, пословица решил Солекс. Хороший правитель должен быть всегда выше своего народа. И хороший правитель, должен воспитывать свой народ, а не идти на поводу его дурных наклонностей. Я буду хорошим правителем, решил он, когда машина уже въезджала на территорию Цитадели.

Пока они ехали, Бобриков рассказывал Солексу о приглашенных на заседания людях. Так, что к концу поездки, более или менее, стройное представление о членах правительства у Солекса было составлено.

Картеж въехал на территорию Цитадели, древней пофигонской крепости. Здесь, обнесенная высокой стеной из красного кирпича и распологалась главная резиденция пофигонского правительства. Солексу это место было очень хорошо знакомо по тренеровкам на лунной базе. Он с удовлетворением отметил про себя, что вполне способен здесь ориентироваться и если его спросить, где и что тут находится, он сможет дать толковый и вразумительный ответ. Несколько секунд движения по внутрикрепостным булыжникам и картеж остановился у здания, где расологался кабинет президента Пофигонии. Солекс знал, что к кабинету премыкает небольшой зал для узкоправительственных заседаний и, что именно в этом зале и происходят самые важные собрания правительства.

- Пройдете сразу в зал для заседания или вы желаете немного отдохнуть в своем кабинете? Спросил Солекса Бобриков.

- Да нет, мы с Надеждой не успели устать от такой езды. У меня ощущение, что столица была пустая, пока мы ехали. Да, Надя? Солекс улыбнулся Надежде. Бобриков угодливым смешком поддержал президента.

- Ну, что ж тогда можно сразу в зал - все правительство в сборе. Наклонил он голову и показал президенту правильное направление движения. Втроем быстро прошли в большое просторное помещение. Оно то же было знаком Солексу и совсем не отличалось от его фантомного аналога. На Луне только, почему-то не было рослых гвардейцев, лихо открывавших перед президентом пофигонии золоченые тяжелые цитадельные двери. Когда Солекс появился в зале для правительственных заседаний, все находившиеся там люди встали. Членов правительства было порядка десяти человек, кроме них присутствовали лидеры основных партий. Солекс с Надеждой обошел их всех, поздоровался с каждым за руку. Потом прошел на свое место. Редом с Солексом села Надежда и Бобриков, видимо этот момент был уже заранее спланирован.

Глава 27

Когда все сели Солекс внимательно осмотрел людей сидящих с ним за одним столом. В той или иной степени он их всех знал. Солекс с интересом разглядывал Жирковского, лидера либеральной партии, занявшей на последних выборах третье место. Этот человек из всех собравшихся был самым ярким. Актер и комедиант с энциклопедическими познаниями и черезвычайно быстрым течением мозговых процессов, сделавший ставку на эпотаже и отступлении от общепринятых норм поведения, играющий в политике на струне национализма. Рядом с ним сидел его заклятый враг, во всяком случае, по публичным риторикам, лидер второй по значимости партии в Пофигонии Сюганов. Этот политик, в отличие от всех остальных, действительно стоял в оппозиции к существующей власти. Солекс вспомнил, как сильно тот критиковал Пушина во время его иногуруции. Лидер всех обиженных и оскорбленных, лидер в прошлом самой могущественной партии в Пофигонии. Партии приведшей в недалеком прошлом, самые маргинальные группы населения к вершинам государственной власти и тем самым уведшей страну, в дебри 'своего пути'. Далее сидел Грузнов. Это был лидер партии 'Единый пофиг'. Партии созданной самим Пушиным. Человек блеклый, поддатливый, готовый выполнять то, что на него возлагают сильные мира сего. Грузнов исполнял волю Пушина хорошо и тем был для него очень ценен. Далее сидел заместитель министра обороны, грузный, большой человек в генеральской форме, с многочисленными орденскими планками на кителе. Солекс, критически осмотрел генерала. Первый зам и не вовлечен в государственный переворот, по меньшей степени этот факт выглядит, как подозрительный, отметил он про себя. Далее сидел министр финансов Кудряшкин - лощеный интеллигент буквоед, как казалось Солексу, именно он сыграл первую скрипку в деле по размещению денежных средств Пофигонии, вырученных от продажи сырьевых ресурсов на территории других государств. Все остальные присутствующие, были в государственной иррахической системе, людьми второй и даже третий величины. Солекс без особого внимания скользнул по их лицам и вновь перевел свой взгляд на Жирковского.

- Ну, что ж господа, попрошу вас высказаться о прошедших вчера событиях. Сказал Солекс, что б хоть с чего-то, начать свое первое заседание. Последовало молчание, продолжавшееся несколько секунд.

- Разрешите мне! Подал голос Жирковский.

Лидер либералов говорил много и хорошо. Он восторгался Пушиным, клеймил позором путчистов, требовал для них сурового и справедливого наказания, в общем, говорил все то, что и требовалось формально сказать после неудавшегося переворота. Солекс согласился с ним. Чтоб ты сейчас 'пел', если б на моем месте сидел Волков. Внутренне улыбаясь, подумал Солекс.

Далее выступил Сюганов, он говорил примерно то же, что Жирковский но, менее хорошо и цветасто. Единственно, что Сюганов сказал интересного, так это то, что, по его мнению, неудачный переворот это следствие неправильной и непоследовательной политики Пушина, когда его политикой стали не довольны не только низы, но даже и верхи. Солекс, после этих слов Сюганова покраснел как вореный рак.

Потом заслушали заместителя министра обороны, который доложил, что ситуация в стране полностью контролируется и никакие рецедивы вчерашних событий, уже не возможны. После заместителя министра обороны Солекс, кивком головы попросил высказаться министра финансов Кудряшкина. Тот доложил, что финансовое положение страны на сегодняшний день вполне стабильно и Пофигонию, в ближайшее время, не ожидает никаких финансовых потрясений.

- Мы Пофигония, ведем правильную экономическую и финансовую внутреннюю политику и полностью не зависимы от окружающего нас стран. Пусть даже во всем мире разразится экономическая буря. Пофигония на фоне мирового шторма будет представлять тихую гавань. Все присутствующие улыбнулись словам министра финансов. Заслушав всех, кого хотел услышать, слово взял Солекс.

- Господа! Сказал он и обвел всех немигающим взглядом. - Должен сказать вам господа, что все, что происходит в Пофигониии, меня давно не устраивает. Надеюсь, что и вас то же. В противном случае у нас с вами будут разные пути. Теперь по существу дела. Вы, вероятно, слышали мою вчерашнюю пресконференцию в воинской части. Так вот, должен заверить вас, что это не результат контузии или там еще чего нибуть в виде посттравматического шока. Я критически пересмотрел всю свою деятельность на посту президента Пофигонии и к величайшему своему позору признал ее неудовлетворительной. Все, что мной и вами делалось, может и можно, считать прогрессом, но лишь прогрессом в сфере наших личных интересов. Мы с вами прогрессировали и довольно успешно, поднимаясь по карьерной и финансовой лестнице. В этом каждый из нас,... я повторяю каждый из нас,... я говорю так же и о себе сильно преуспели. Но, господа, мы с вами забыли о нашем народе. Вот, его благосостояние совсем далеко, от какого либо, хоть малого движения в лучшую сторону. Напротив, благосостояние народа Пофигонии находится в стадии регресса, если не сказать в стадии стагнации. И в этом виноваты мы и именно мы. Мы пошли с вами совсем не туда, куда давно идет все цивилизованное общество и потащили с собой всю страну. Как это произошло и почему, это отдельная тема, о ней говорить надо, но не сейчас. Сейчас надо говорить о том, что делать в сложившейся ситуации. Буды краток и нарисую вам круг вопросов, которые мы должны решить в ближайшее время.

Основной и главный вопрос. Это вопрос о продовольствии. У нас, как ни у кого на этой планете, имеется такое обилие плодородных земель. Эти земли должны быть распаханы и засеяны. Я еще раз повторяю, все земли, которые ранее были предназначены для производства сельскохозяйственной продукции, должны быть распаханы и засеяны. Вот основной и главный вопрос национальной политики Пофигониии. Мы должны избавиться от импорта продуктов питания и сами, этими самыми сельскохозяйственными продуктами, завалить весь мир. Разве можно терпеть, такое положение, когда мы, самая громадная по территории страна и у нас всего двадцать пять миллионов голов крупнорогатого скота. В маленькой Небельгии восемнадцать миллионов. Солекс вдруг процитировал, не понятно, откуда, пришедшие в его голову цифры статистики. - Под сельскохозяйственные площади должны буть, в прапорциональном количестве, созданы животноводческие и перерабатывающие комплексы. И все это сельскохозяйственное пространство должно иметь дороги с хорошим покрытием. Солекс замолчал, как бы собираясь с мыслями.

- Кто все это будет делать? Произнес тихо министр финансов Кудряшкин.

- Поясните ваш вопрос по существу. Взглянул в лицо министра Солекс.

- Хорошо, господин президент. Я поясню свой вопрос. Кто будет сеять, пахать, собирать урожай на всей той площади пахотных земель, о которой вы, господин президент только, что сказали?

-А что не кому? Спросил ехидно Солекс.

- К сожалению, некому. Печально произнес Кудряшкин. - Село разорено полностью. На селе нет функционально здоровых работников. Кто спился, кто подался в город на зароботки. На селе остались только пенсионеры и не к чему не приспособленные тунеядцы. Культура возделывания земель на сегоднешний момент утрачена в масштабах целой страны. Не даст мне соврать министр сельского хозяйства, Кудряшкин посмотрел в его сторону.

- Да это так. Печально согласился министр сельского хозяйства.

- Значит, вы все, тут собравшиеся считаете, что село нам не поднять и продуктами питания весь окружающий мир не завалить? Возмущенно и обескуражено произнес Солекс. - Поднимите руки те, кто считает, что в ближайшее время нам с сельским хозяйством не справиться. Или нет! Передумал Солекс. - Сделаем наоборот. Поднимите руки те, кто считает, что прогресс в этой области в ближайшее время возможен. Руки не поднял никто, все члены правительства и депутаты опустили глаза и смотрели в стол. - Хорошо,... Сказал Солекс. - Благодарю вас за честность. Но, господин министр сельского хозяйства, прошу вас в ближайшие три дня предоставить мне полный реестр всех сельскохозяйственных земель в Пофигонии. Прошу вас также указать, кто и какими силами обрабатывал эти земли в недалеком коммунистическом прошлом, какой урожай собирали, сколько скота имели, в общем все, что б любой кто посмотрит эти документы, мог представить сельскохозяйственное положение Пофигонии в доперестроечное время.

- Теперь, вот, что. Кто у нас сегодня представляет комитет государственной безопасности? В конце стола встал заместитель министра основного силового ведомства. Представился и стал ожидать вопросов президента. - К вам у меня только один вопрос представьте мне список Пофигонских миллионеров.

- Всех? Спросил удивленно заместитель министра.

- Да, всех, кто владеет миллионом условных единиц и выше и имеет Пофигонское гражданство. Идея господа такова. Мы свяжем сельскохозяйственные земли, предварительно, конечно, поделенные на паи с нашими миллионерами. Каждому выделим участок пахотной земли, размером соответственно его капиталлу. И пусть поднимает. Если людей у него хватать не будет, пусть привлекает со стороны или берет, откуда хочет. Провалит дело, значит, лишится своих капиталов, поднимет свое село, значит, заработает и еще получит уважение народа и орден от правительства.

- А что, не плохо придумано! Громко произнес Жирков. - Вадим Вадимович идея хорошая.

- Хотите возглавить это направление господин Жирков. Солекс обратился к председателю либеральной партии.

- Могу, но есть кандидат лучше меня. А я, во всяком случае, всегда готов оказать содействие. А разработчиком проекта лучьше всего поставить Сюганова. Его партия заняла второе место. У него самые сильные регионарные связи. Уж они, точно миллионеров к земле привяжут. Будьте спокойны господин президент.

- Вы согласны? Обратился Солекс к лидеру народной партии. - С удовольствием возьмусь за дело, господин президент. А будут отказываться, что нам делать?

- Это уже не ваша забота. Ответил, улыбаясь Солекс. Ваша задача привязать землю к миллионерам и сделать это как можно справедливее. А заставить их привести землю в соответствие ее прямому назначению, это будет уже задача государства. Это будет, что-то, вроде трудовой повинности миллионеров - плата от них народу за их миллионы. На этом деле мы проверим, кто из них действительно любит свою Родину и значит, владеет своей собственностью в Пофигонии по праву, вот тому - почет и уважение.

- А тот, кто не любит свою Родину, что с ним будете делать? Подал голос министр финансов Кудряшкин.

- Для начала проверим законность происхождения капитала того, кто будет отказываться нести сельскохозяйственную повинность или вести дела сустя рукова. Я думаю, это не трудно сделать? Солекс, кивком головы, обратился к заместителю министа по комитету государственной безопасности.

- У нас нароботки есть по каждому миллионеру! Бодро, с радостью в голосе, произнес чиновник силового ведомства. - Все не знали, как распорядиться информацией. Теперь видно такой час настает.

- Ну, вы уж и не знали, как распорядиться информацией? Укоризненно передразнил Солекс силового министра. - Знали и распоряжались, но не в угоду стране. Тем более все в Пофигонии информированы о происхождение всех больших капиталов. Тут у нас никто ничего пока еще не заработал. Все просто получили собственность при приватизации, теперь настал момент отработь, ранее оказанное доверие. А вот честных миллионеров, наверное, наберется меньше, чем пальцев у меня на руке. Громко рассмеялся Солекс. Присутствующие жидким смехом поддержали президента. Солекс почувствовал, что его предложение понравилось всем.

- Может, и с промышленностью так же поступим? Возбуждено и с интузиазмом проговорил министр сельского хозяйства.

- С промышленностью так не поступишь. Сказал Солекс, впрочем, давайте заслушаем министра промышленности. Встал седой мужчина пятидесяти лет в квадратных, роговых очках.

- Я согласен с президентом. С промышленностью так просто не поступишь. Если в сельском хозяйстве конечный результат производства это зерно, мясо, молоко, масло, хлеб. То у нас станки, машины, различные механизмы, вычислительная техника и так далее. Если хорошую свинину может произвести любой, кто откормил поросенка, то в промышленности произвести хороший механизм или машину гораздо сложнее. Тут технологии должны быть соответствующие, разработки современные, обученные кадры и оборудование соответствующее предпологаемому проекту. А у нас что? У нас ничего этого нет. В сфере промышленности мы далеко отстали от передовых стран - наши машины, станки и механизмы никому не нужны. На западе все это есть и гораздо лучшего качества. Тем более, что граница для высокотехнологичного импорта у нас открыта. Таможенные пошлины не высокие. Свои граждане уже не хотят брать наш пофигонский товар. Заводы поэтому банкротятся один за другим, и выхода я на ближайшую переспективу, для нашей промышленности не вижу, как только просто и тупо обслуживать нашу сырьевую базу. В науку деньги не вкладываются, а значит и отдаленная перспектива для нашей промышленности химерная! Махнул он в серцах рукой и сел на свое место.

- Ну, с технологиями нам помогут, есть тут у меня некоторые завязки. Вдруг неожиданно для себя выпалил Солекс. Все присутствующие с интересом посмотрели на президента. - Впрочем, нам давно уже надо было не продовольствие на западе покупать, а передовые технологии и на их основе, строить современные заводы! Испугался своих, невольно вылетивших слов, Солекс. А вы, что делали? Жратву,... в обмен на сырье. Очень мудро.

- Не вы, а мы, господин президент, вынужден вас поправить. Смело и твердо произнес Яблунин, лидер демократической партии под фруктовым названием 'Груша'. Это при нас с вами не было построено ни одного завода, это при нас с вами страна несчадно прожирала наше сырьевое богатство. А президентом был не я и никто другой из присутствующих. Извините, конечно, но из песни слов не выкинешь, президентом были вы Вадим Вадимович.

- Да вы правы Григорий Андреевич, Солекс грустно согласился с лидером 'Груши'. - Вина на мне лежит это точно. Но сейчас речь о другом. Что делать с промышленностью? Я думаю, что пока у нас нет прорывных технологий нам надо, что б запад размещал на нашей территории свои производства. Убьем, таким образом, двух зайцев: своих людей обеспечим работой и не дадим нашим специалистам полностью потерять свою квалификацию. И еще плюс от этого, мы почувствуем своими руками, что это значит выпускать качественную современную промышленную продукцию. Парралельно с этим, дадим денег нашим ученым, пускай на основе современных западных технологий создают новые прорывные, но уже наши технологии. К этому времени, как появятся свои достижения в технологиях, производство, получившее опыт в копирование иностранных изделий, будет готово их освоить.

- Говорите верно, господин президент, но, где на все это брать денег. Произнес грустно, с плохо скрываемым раздражением министр финансов. - У нас мало денег? Удивился Солекс. А стабилизационный фонд на что. Лежит, не поймеш где, за океаном. С помощью него финансируется чужая экономика, оплачивается чужая война, а Пофигониии видетели деньги не нужны.

- Мы с вами говорили, господин президент,... Продолжил возрожать Кудряшкин. Не переварит Пофигония такого количества денежной массы.

- В виде бумаги, конечно не переварит. А в виде новых ферм, перерабатывающих комплексов, новых современных заводов на основе новейших технологий, в виде многочисленных качественных дорог - переварит и не подавится! Засмеялся Солекс. Вместо бумажек возьмем за океаном передовые заводы. На них будем производить совремнную востребуемую во всем мире продукцию. Вы знаете,... Продолжал улыбаться Солекс. Эти соображения нужно оформить как новый национальный проект. Смотрите, и звучать будет не плохо. Сырье Пофигонии - в обмен на современные фабрики и заводы запада.

- Они нам, всего этого не продадут! Резко возразил министр финансов. -

- Ну, если не прододадут,... Значит, что? - Сами не получат нашего леса, нашего газа, нашей нефти, наконец! В тон ему, так же резко, ответил Солекс. - Придется на первое время и инжинеров и директоров предприятий на западе покупать. Все производство должно быть организовано на высшем уровне, даже по западным понятиям и меркам. Вот тогда будет и у нас, чем гордиться, и что продавать всему миру, и что поакзывать на ВДНХа. Сырье свое, энергоносители свои, кадры к сверхзарплатам не приучины. Результат - себестоимость нашей продукции будет ниже, чем аналогичной на западе. Конечно, сейчас у запада есть козыри против нас. Не будете давать энергоносители и сырье - не будем поставлять вам продовольствие. Вот, почему я, еще раз вам повторяю - первый национальным проектом должно быть возрождение сельского хозяйства. Надо, прежде всего, делать то, подо что приспособлена страна. Есть земля, в громадном количестве и преступление ее не использовать или использовать так, как мы с вами это делали все последнее время. Все, этот вопрос закрыли.

- Теперь хочу поднять такую тему,... Солекс обвел глазами всех присутствующих. Но не найдя к кому обратиться персонально, остановил свой взгляд на Сюганове. - Хочется узнать, что у нас происходит с ценой на топливо. Тут же встал министр энергетики, высокий красивый человек с копной рыжих волос на голове, Солекс вспомнил, его странную фамилию - Чу- барс.

- А, что происходит, господин президент, ответил тот вальяжно, по свойске. - Цена на топливо растет, согласно росту общемировых цен на энергоносители.

- Но почему она растет внутри страны? У нас, что, повышается себестоимость добываемой нефти? Объясните мне популярно, почему наше горючее продается по таким заоблачным ценам нашему потребителю? Вы, что, таким способом хотите снизить потребление топлива в стране и вследствии этого увеличить экспорт нефти зарубеж.

- И это то же, один из факторов, твердая волюта стране никогда не помешает. Ответил Чу-барс. - И потом, нам надо наполнять бюджет страны, а топливо немловажная часть его составляющая.

- Вы, слышали, господин министр, что говорил, только, что Кудряшкин, он уверен, что Пофигония не в состоянии переварить такое обилие валюты. Какой же смысл в том, чтоб наращивать денежную массу этим способом. Нам же некуда тратить денеги! Глупость, какая то! Все пытаемся урвать валюту и наши дурилы, но не знаем потом, куда их девать. В результате кладем лишние деньги в заокеанские банки под смехотворные проценты, и каждый год теряем гигантские суммы из них вследствии инфляции иностранной валюты. Этими же нашими, но уже заокеанскими деньгами нас же потом и кредитуют иностранцы. Они зарабатывают на нас, давая кредиты нашим банкам. Неудивительно, что наши банки перепродают наши же деньги гражданам Пофигонии с надбавкой в двадцать - тридцать процентов. Идет, таким образом, тотальное ограбление населения. И главный обманщик и мошейник - правительство Пофигонии, которое раместила народное достояние зарубежом и этим народным достоянием торгуется с собственным народом? Как это все понимать? Мы, что идиоты или вредители? Солекс возмущенно поднял руки к небу. - Скажите, пожалуйста, как можно развивать экономику при такой цене на дизельное топливо и низкооктановый бензин. Я вот честно не понимаю, сознательно или вот по великой глупости мы все это делаем?

- Если мы не будем так поступать, нас не примут во всемирную торговую организацию. Проронил неуверенно Кудряшкин.

- А, что это за организация такая? Зло спросил Солекс. Я хочу знать, из каких таких стран состоит столь пристижная организация, куда мы с таким рвением и такой настойчивостью хотим вступить.

- Это пристижная организация, в которой состоят наиболее развитые экономические страны. Членство в этой организации предпологает снятие всех экономических барьеров между странами, предполагает взаимодействие по единым законам рынка между членами союза. Ответил министр финансов.

- Звучит не плохо. Согласился с ним Солекс. Только вот, что дает это нам, кроме престижа? Непомерно большая интеграция, экономически развитых стран с нами сирыми, полностью разрушит нам экономику. Вы, что хотите, что б мы вообще никогда не поднялись с колен? Я так скажу,... Произнес Солекс сердито. Всемирная торговая организация это конечно хорошо, это прогресс. Но вся беда, что на данный момент, нам нечем с ними торговать, кроме как одним сырьем. Примут они нас в ВТО, не примут, это дело десятое, но вот разрушать собственную экономику с помощью дорогого топлива для своего потребителя я не позволю. Так вот, решение мое на данный момент, такое. Солекс объвел всех присутствующих горящими глазами. Мы снижаем цену на дизельное топливо и восьмедисятый бензин. Если хотите, что бы не нарушать баланса поступления денег в бюджет, пропорционально поднимайте цены на дорогие сорта топлива. Основная масса населения нам скажет за это спасибо. А остальные, владельцы четырехколесных предметов роскоши? Ну, что ж - или меньше будут ездить, или больше будут платить за бензин. А когда заработает наше сельское хозяйство, снизим цены и на эти сорта топлива. - Вот это правильно, вот это по нашему! Заобладировал Сюганов.

Прошло некоторое время, с того момента как Солекс уселся на президетское кресло. Постепенно он все более и более ощущал, как бразды правления государством становятся более податливыми для его рук и все более чувствительны к движению его пальцев. Его видение переустройства государства приобретало реальное очертание в воплощаемых масштабных государственных проектах.

Как он и потребовал в первый день своего правления, ему был предоставлен список пофигонских миллионеров. Список начинался с самых богатых людей, владеющих миллиадами условных единиц, и заканчивался простыми миллионерами, у которых было 'всего ничего' - один, два миллиона. Солекс с удивлением обнаружил свое новое имя в самом начале списка. Оказалось, что он самый богатый в Пофигонии человек. У него, по данным комитета государственной безопасности, было сорок четыре миллиарда условных денежных единиц, размещенных в сырьевых компаниях. Первой мыслью Солекса было наказать главу комитета, за неуважительное отношение к своей, столь значимой теперь, персоне. Но, что-то удержало Солекса от подобного шага. Чистить рыбу нужно с головы, вспомнил он пофигонскую пословицу. И в государстве ничего не изменить, если при проведении реформ оставить касту неприкасаемых людей, над которыми общеустановленный закон не имеет никакой силы...

Солекс сидел с Надеждой в гостиной комнате резиденции. Перед ними на резном антикварном столике лежала большая куча разноцветных акций - это было все, или почти все, чем владела чета Пушиных в Пофигонии. Надежда смотрела на Солекса веселыми глазами. На счастливом и благополучном лице женщины совсем исчезли следы от ее недавней утраты. Видимо, нервная система земных женщин очень крепка и совершенна. Какое бы не было горе, и сколько б несчастий не свалилось на женские плечи, стоит лишь появитьсяся небольшоему просвету в череде темных туч, глядишь, землянка уже забыла все свои невзгоды и вполне довольна и счастлива. Солекс улыбнулся этой мысли. Надежда улыбнулась всем ртом в ответ ему.

- Да, много вы нахапали! Сказал Солекс, указывая Надежде на пачки акций. - Откусили, так откусили от народного пирога. Ты, знаешь, я, конечно, знал, что вы богаты. Но, честное слово, степень вашего богатства меня потрясает. И зачем ему было столько? Хотя понимаю, самый сильный самец в стае должен иметь самый большой кусок, иначе нарушаются все неписанные правила и понятия о справедливости в вашем обществе. Солекс засмеялся во все горло. - Да, самый сильный в стае, должен иметь самый большой кусок. Повторил он медленно. - Если у самого сильного самца нет самого большого куска - значит он не самый сильный самец, и грошь ему цена, и нет такому самцу места на олимпе власти. Дико, конечно, мне все это сознавать, но - таковы реалии Пофигонии. До истинной цивилизации нам еще, ой как далеко.

- Интересные ты мысли говоришь, никогда этого не сознавала. Ответила Надежда, нежно смотря на Солекса. - Да, Вадим, все основное богатстство получил уже после того, как стал президентом. Не знаю, как это было в действительности, но мне он объяснил, что акции шли в бесплатном приложении к должности президента.

- Интересно посмотреть, как это выглядело на практике. Весело засмеялся Солекс. - Наверное, после избрания Пушина президентом, собрались все олигархи, посовещались и решили отломить от своих состояний кусочки президенту. Вот, мол, вам первый из первых, мудрейший из мудрых, сильный из самых сильных - возьми по праву, но, всегда помни, кто тебе это дал. Значит, повинуясь вашим понятиям, если я откажусь от всего этого,... Солекс взял в руки пачки акций одного из сырьевых гигантов. - То я утрачу свой верховный статус в глазах всех окружающих меня серьезных людей Пофигонии?

- Наверное, так и будет. Надежда прищурила глаза. - Да, и потом, знаешь, о чем я сейчас подумала? Ты вот говорил про привязку богатых людей к земле. Если следовать твоей логике, то ты в Пофигонии самый богатый человек, значит, у тебя должен быть самый большой кусок земли. И ты, как самый богатый, да еще и самый главный, должен показать всем остальным, как надо действовать на селе.

- Это, верно. Согласился Солекс. Умная ты у меня! О себе я действительно как-то не подумал. Солекс, глядя на Надежду, то же прищурил глаза. Ты, надеюсь, не забыла, что ты моя официальная жена и по закону совладелица всего нашего состояния. Вот ты и займешься сельским хозяйством. А, что? Ты женщина умная, предприимчивая! Не гоже таким, как ты, потенциальным предпринимателям, сидеть дома на борщах. Потом Солекс поднял голову, глаза его затуманились. Надежде показалось, что ее муж, сквозь непрозрачный потолок рассматривает видимые, только ему далекие звезды.

- Богатство это большая ответственность,... Глубокомысленно заявил Солекс. - Большие деньги это не просто бумажки, на которые можно купить предметы роскоши, которые у нас в Пофигонии, так любят бездумно приобретать. Деньги это, прежде всего - аккамулированный в финансы людской труд. Мало у тебя денег, значит только твой труд в твоих деньгах, конечно, если ты не воруешь. Много у тебя денег, не забывай, что большая часть в этих бумажках это совсем не твой труд и тебе лишь Фартуна дала право этим чужим трудом пользоваться. Попытайся им распорядиться разумно, что б всем окружающим было хорошо. Таким образом, и страну поднимешь, и сам станешь богаче, и люди тебя уважать будут, а не только твои дети и жена.

- Из твоего монолога я заключила, что ты не хочешь просто так раздать наши акции. Надежда засмеялась.

- Конечно, нет. Земельный комитет выделит нам землю, согласно нашему капиталу. И будем мы с тобой эту землю окультуривать. Запустим производственный процесс на доверенной нам территории. Построем фермы, там, где их не было, отремонтируем, там, где они были. Построим дома, создадим привлекательные социальные условия на селе, сделаем хорошие дороги.

- И если все получится, войдем с тобой в историю! Засмеялась Надежда.

- Не только мы, а и все богатые люди, войдут в историю, как передовики сельского производства, как национальные герои. Потом, смотри еще какой аспект, мы сразу решим. Что это означает, если я буду самым большим землевладельцем в Пофигониии? Это означает, что на мне, как на самом главном на этой земле, будет лежать ответственность за реализацию всей сельскохозяйственной продукции с подведомственной мне территории. Я, лично я, буду отвечать за весь сбыт. Какая коррупция возможна в проектах, которые возглавляет сам президент? У нас будут свои рынки, свои хранилища. Мы создадим самые современные сельскохозяйственные предприятия, а вся остальная Пофигония пусть у нас учится...

Солекс сидел в своем кабинете в кремле.

- Вадим Вадимович,... Послышался голос секретаря из селктора. - К вам минист обороны, вы его приглашали на утро.

- Пусть зайдет. Произнес Солекс. Он знал, по какому вопросу, к нему явился новый министр обороны, бывший командующий Обираловским военным округом. Дело был в том, что страны, некогда вместе с Пофигонией, составлявшие Великую империю, теперь став суверенными, пытались еще сильнее укрепить свою независимость от Пофигонии, вступлением в военный союз с более сильными государствами запада.

Солекс разрешил министру обороны войти. Приветливо поздоровавшись, они сели за стол, напротив, друг друга. Солекс, кивком головы, разрешил начать разговор.

- Хочу знать, господин президент, ваше видение проблемы вступления бывших наших республик в Северо - Западный блок произнес министр.

- А сами то вы, как на этот счет смотрите? Спросил Солекс улыбаясь.

- Мое мнение не в счет! Озабоченно проговорил министр. У нас в этом вопросе всегда существовала вполне определенная стратегическая линия.

- И какая же? Солекс своей широкой улыбкой попытался снять напряжение с министра обороны.

- Вы, Вадим Вадимович, об этом знаете как никто другой. Но если вы хотите, я изложу нашу стратегическую концепцию на этот счет? Министр вопросительно посмотрел на президента. Солекс молчал.

- Так вот,... Сказал новый министр обороны, когда понял, что его вынуждают к диалогу, Северо - Западный блок всегда рассматривался нами как вероятный противник. Одно время, даже, наши стратегические силы имели конкретные цели на территории государств - членов этого блока. Потом, после распада нашей империи произошла оттепель в наших с ними отношениях. Мы и они убрали программы наведения из блоков управления ядерных ракет. Но, все равно, государства члены Северо - Западного блока, по нашей военной доктрине, остаются нашими потенциальными противниками.

- Стоп. Остановил генерала Солекс. - Вот отсюда, мне хотелось услышать подробнее. Почему мы рассматриваем Винегретию и Заокеанию, как наших вероятных противников. - Ну, как же,... Опешил генерал. - Господин президент так было всегда, сколько я себя помню. Вернее с конца Великой всемирной войны. Мы и Заокеания, с того момента, были две признанные супердержавы, стремящиеся распространить свое влияние на весь мир. Кого поддерживали мы, они не поддерживали. А мы всегда были против тех, кто был с ними. Мы и они боролись за влияние в мире, за рынки сбыта, за сырьевые базы.

- За новые колоние, что ли? Солекс вопросительно уставился на министра обороны. - За мировое господство? За правильность своих идеологий?

- Не совсем так? Обескуражено произнес министр обороны. -А как? Объясните мне вразумительно, я не совсем понимаю наше с ними постоянное противостояние. Ведь, насколько мне известно,... Солекс внимательно посмотрел на генерала. - Только наша страна всегда находилась в военной оппозиции к этой супердержаве. Мне хочется понять, в чем смысл и корни этой постоянной вражды между нами? Скажите генерал, как вы оцениваите вероятность нашего с ними военного конфликта?

- Если честно сказать,... Генерал посмотрел в потолок. - Такая вероятность развития военного конфликта с Заокеанией, при разумном правительстве, конечно с обеих сторон, оценивается мною как близкая к нулю.

- Тогда почему мы не исключаем нашего заокеанского соседа из списка потенциальных врагов? Может разумнее взглянуть на нашего ближайшего соседа Великого Кита, кстате сказать именно ему мы продаем ракето-торпеды 'Тайфун'. И граница у нас с ним общая и проблема перенаселения у него, да и развивается он, не в пример нам, очень быстро. Мне лично кажется, что только военный союз с Винегретией и Заокеанией, может в дальнейшем, уберечь нас, от возможной экспансии, со стороны Великого Кита.

- Но, если видеть мировые проблемы под таким углом, нам надо полностью пересматривать и всю нашу внешнюю политику, да и военную доктрину то же.

- Именно так! Громко произнес Солекс. - Нужно, наконец, нам всем понять, что наше будущее возможно только вместе с прогрессивными западными странами. Только союз с ними может уберечь нас и их от возможных будущих военных конфликтов с новыми государствами - монстрами, пренаселенными, экономически сверхмощными, но не такими политически стабильными и возможно совсем не демократическими...

Глава 28

В одну из обычных Обираловских ночей Солекс вместе с Надеждой были разбужены резким телефонным звонком. Взяв трубку телефонного аппарата, с надписью министр обороны, Солекс услышал взволнованный голос Александра Ивановича.

- Господин президент, только что со мной был на связи командующий ПВО - в небе над Обираловкой массовое скопление неопознанных летающих объектов. Началось, с замиранием сердца, подумал Солекс.

- Ничего не предпринимайте! Приказал он министру. - Срочно собирайте совет безопасности.

- Что случилось? Взволнованно спросила Надежда. Заспанные глаза ее были расширены от страха. Солекс взял ее за руку.

- Ничего страшного милая. Внешне спокойно сказал он. - Я давно ждал этого момента. Шепотом, одними губами добавил Солекс.

- Какого момента? Что ты такое говоришь? Надежда пристально и с недоумением уставилась, не мигая в лицо Солекса. - Ты слышал? В небе над Обираловкой скопление НЛО. Она быстрым шагом подошла к окну и отдернула в разные стороны тяжелые шторы. Ее лицо устремилось вверх. - Смотри, смотри, что это такое? Много, много разных дисков они все парят прямо над нами. Ты, наверное, еще не проснулся. Смотри, что твориться и я боюсь, что это не сон.

- Все хорошо милая, все хорошо. Солекс начал спешно одеваться. - Нас ждут большие перемены. Сказал он, с трудом ворочая, сведенными судорогой, губами. - Прости меня, я раньше не мог тебе рассказать всей правды о себе, но теперь настал такой час. Солекс смотрел на Надежду, пытаясь придать своему лицу торжественное выражение, но чувствовал, что это у него не получается, тем не менее, он продолжал. - С сегодняшнего дня вся наша жизнь изменится. Да, что наша жизнь, поменяется судьба всей твоей страны и всего земного шара.

- Что ты такое говоришь? Произнесла автоматически Надежда, совсем не слушая Солекса. Все внимание ее было поглощено небесной картиной, развернутой в небе резиденции. Солекс, натянув брюки, подошел к ней и обнял ее за плечи. Глаза его были полны слез. В темном небе явственно виднелись пять крупных десантных дисков. Они неподвижно висели в ночном небе, красиво переливаясь всеми цветами радуги. Расстояние до них было не более пятисот метров.

- Пойдем на улицу, и ничего не бойся. Проговорил еле слышно, сквозь, душившие его слезы, Солекс, - Это свои - они прилетели к нам.

- Что? Какие свои? Ты в своем уме? Это совсем не земные вертолеты. Это инопланетяне. Наконец, Надежда взглянула на Солекса.

- Ну, да инопланетяне, они прилетели к нам с миром. Ответил ей рыдающий Солекс. Он, уже не мог, никакими силами сдержать лившихся из его глаз слез.

- Откуда ты можешь знать? С миром? С войной? Сейчас сбросят на нас что-нибудь, и все - вся наша счастливая жизнь с тобой закончится в одно мгновение, Надежда крепко уцепилась за руку Солексу. - И чего ты плачешь милый? Наконец, заметила она слезы Солекса.

- Наша жизнь с тобой не закончится, она только начинается. Сказал Солекс, вытирая платком неуемные слезы, обильным потоком лившиеся из его глаз. - Ты обо мне ничего не знаешь - я с неба. Солекс показал рукой на диски летающих тарелок. - Там мои друзья. Мы прилетели к вам на Землю с далекой планеты Вега. Мы хотим здесь жить вместе с вами. Обалдевшая от слов Солекса Надежда, смотрела на него, как на ненормального. - Я не землянин, я с Веги,... Продолжал Солекс уговаривать Надежду. Наконец взгляд у Нади принял осмысленное выражение.

- Зачем ты так глупо шутишь Вадим? Нашел время. Я больше не хочу слышать этот бред. Резко, истерично бросила она. Солекс замер - затормозил на полуслове. Надежда смотрела на Солекса зло, недоумение на ее лице исчезло. Солексу стало ясно, что на данном этапе их отношений, она скорее поверит в его внезапное помешательство, чем в инопланетное происхождение.

- Пошутил я! Засмеялся через силу Солекс и потянул Надежду на улицу. Не взирая на протесты охраны, они вышли во двор резиденции. Солекс справился со своим душевным волнением и предстал перед глазами своих подданных спокойным и решительным, как и положено главе великой страны. Вся служба безопасности резиденции находилась в полной боевой готовности. Солекс с улыбкой и уважением посмотрел на опричников, вооруженных примитивным земным оружием, но, тем не менее, готовых, защищать своего президента до последнего дыхания.

- Не вздумайте открывать огонь! Произнес он громко людям, которые крепко сжимали в своих руках архаичные метательные трубки. - И вообще никому и ничего не предпринимать. - Очевидно, они знали, к кому летели,... Добавил он, как бы про себя и улыбнулся.

- Да, господин президент! Суетился рядом с Солексом начальник охраны резиденции. - Объекты появились внезапно. Никто даже и не видел, как они подлетали. Диски обнаружили, когда они уже висели в небе над вашим дворцом. Мы ничего не смогли предпринять.

- Не волнуйтесь майор, вашей вины, я ни в чем не усматриваю. Делать вам ничего не надо. Если бы они подлецы хотели проявить к нам свою враждебность, то уже давно бы действовали в этом духе.

- Господин президент на телефоне опять министр обороны, подбежал к Солексу дежурный офицер и подал трубку, закрытой связи.

- Господин президент! Послышался крайне взволнованный голос министра обороны. Количество НЛО над Обираловкой продолжает катастрофически увеличиваться. Мне доложили, что их уже порядка тысячи штук. Новые объекты появляются совершенно внезапно. Наши средства обнаружения не фиксируют момент их подлета. Мне докладывают, что эти чертовы тарелки, вообще не видны в движении. Что нам делать?

- Ничего! Быстро ответил Солекс. Я вам, генерал, уже приказывал - не предпринимать никаких действий, и упаси вас Бог, попытаться их сбить! Резко произнес Солекс.

- Да, уже попытались, извините, господин президент. Виновато произнес Александр Иванович.

- Ну,... Протянул Солекс возмущенно и заинтересованно.

- Пара наших дежурных истребителей, намеривались подлететь к первым появившимся объектам для их идентификации. Это произошло, когда никто даже и предположить не мог об их разумном происхождении. Оправдался генерал. Солекс молчал. - По началу у самолетов все получилось - они смогли приблизиться к летающим тарелкам. Но, когда истребители вошли в зону, из которой НЛО стало досягаемым для бортовых ракет, у обеих машин внезапно отказали двигатели. А ведь на истребителях их два. Одновременно остановились четыре надежных агрегата. Летчики были вынуждены катапультироваться.

- Больше никаких подлетов самолетов к кораблям пришельцев! Все будет хорошо! Повторяю, ничего не делайте, только наблюдайте и будьте на связи со мной! С нами вступает в контакт инопланетная сверх цивилизация, не провоцируйте ее на агрессивное поведение. Почти прокричал Солекс, как будто сбитых самолетов ВВС Пофигонии не было вовсе.

С момента своего появления, тарелки висели уже три часа. За это время, Солекс успел позавтракать и переговорить с главами правительств ведущих западных стран. Из разговора с ними он понял, что главы иностранных государств, узнали о появлении НЛО над Обираловкой, только после выхода сюжета по пофигонскому телевидению. Солекс, насколько мог, убедил глав иностранных правительств занять выжидательную позицию, и не спешить с помощью Пофигонии, тем более, военной.

Меж тем одна из тарелок, висевшая непосредственно над дворцом начала перемещаться в пространстве и вдруг, неожиданно для всех пошла на резкое снижение. Конечным пунктом ее движения, если следовать начатой ею траектории, был двор президентской резиденции. Вскоре ее намерения, стали уже очевидны для всех собравшихся людей. Народ во дворе, сначала сильно забеспокоился, но потом, глядя, на стоящего спокойно, президента, выказывать нервозность перестал и лишь, затаив дыхание, наблюдал, как большой серебряный диск, объятый плазменным покрывалом, медленно приближается к свободной прямоугольной площадке перед главным дворцом. Когда непосредственное присутствие инопланетного чуда уже физически стало ощущаться людьми - между их телами стали проскакивать голубые электрические разряды, волосы на голове поднялись дыбом, только тогда, народ, сплошь заполонявший двор, в спешном порядке двинулся к периферии дворовых построек и расчистил посадочную площадку для космического корабля пришельцев.

Вот и все, думал в этот момент Солекс. Чувства радости от встречи со своими собратьями перемешивались у него, с ощущением, нового перелома в своей судьбе. Он уже сросся с должностью президента Пофигонии и привык совершать большие, затрагивающие судьбы миллионов людей, поступки. Посадка космолета лично для Солекса означала потерю, уже столь привычного, величия. Власть понравилась Солексу. Он уже побывал в плену ее, ни с чем не сравнимого, блаженного опьянения. Все то время, что он был на пофигонском троне, он чувствовал себя самым сильным на землях Пофигонии человеком. Сейчас все должно будет, для него изменится. Из президента великой страны он в одночасье станет простым космодесантником. Иного исхода, после колонизации Пофигонии вегорианцами, для себя он не видел. Иначе и быть не могло, и не должно было быть, если следовать закону справедливости, который всецело доминировал на Веге. Ну, не он же, наконец, является самой удачной кандидатурой на президентский пост в Пофигонии с приходом вегарианцев. Может быть, среди пофигонцев, он и смог бы стать выдающейся фигурой, но вот среди вегареанцев, его личность выглядит заурядно. Подход к выбору первых лиц на Веге и в Пофигонии совсем разный. В Пофигонии захватил власть или во власть тебя привели по протекции твои благодетели или твои друзья и 'дело в шляпе' - можешь смело властвовать и распоряжаться Пофигонией и ее народом, как ты пожелаешь. Хочешь, взнуздывай страну репрессиями. Хочешь, пошли ее воевать с соседом, хочешь, можешь даже заставить ее воевать и на своей территории и со своим народом, только сумей доходчиво и понятно и желательно простым языком объяснить, кто сегодня для Пофигонии есть враг. Пофигония вся твоя, лежит у твоих ног, подобно большой и глупой собаке. Не забывай только иногда бросить ей кость. Если совсем не голодная, то она смирная и много может стерпеть. Никто из пофигонцев, не осмелится, открыто сказать тебе, что ты не прав, а тем более потребовать, уступить власть более справедливому и законному твоему оппоненту. И если ты сильный и твердолобый и умеешь держать в руках силовые структуры и не боишься расправляться с оппозицией и недовольными из простого народа, то твоей власти, ничто не угрожает.

У Вегетариан подход к формированию власти совсем другой. Президент у них, это всего лишь первый среди равных. Парламент на Веге двухпартийный. Деление на партии условное. Каждая из партий выбирает из своей среды самого достойного и выставляет его кандидатуру на президентские выборы. За будущего президента голосует весь народ Веги. После победы своего кандидата, победившая партия формирует правительство, а проигравшая формирует оппозицию в парламенте. Такой подход к выбору власти обеспечивает приход на властный олимп лучшим, из самых лучших людей. И поэтому каждый вегарианиц уважает свою власть. Он всегда может сказать, что мною правят самые достойные, из самых достойных людей на планете Вега.

Космолет медленно приблизился к земной поверхности. Окружающая его, красноватая плазма уменьшила интенсивность своего свечения, и сквозь нее, стали проступать детали летающей тарелки. Обычный серийный десантный корабль отметил про себя Солекс, вглядевшийся в, проглядывающуюся сквозь плазменный туман, обшивку аппарата. Охрана окружила Солекса плотным кольцом и отважно ощетинила, у кого, что было - автоматы, пистолеты, пулеметы. Солекс, глядя на воинственные приготовления своих подданных, приказал начальнику охраны, разоружить своих людей. Его указание было с энтузиазмом исполнено. Воевать со страшным кораблем пришельцев никто не хотел.

Космолет мягко коснулся асфальта, пространство вокруг него стало совсем прозрачным, и космический корабль приобрел четкие серебристые, стояночные очертания и сразу стал похож на один из земных объектов.

Почти сразу, после приземления, открылся боковой люк тарелки и из него выдвинулся трап. По нему, вниз на землю, спустились три человеческие фигуры, одетые в голубые костюмы ВВС Веги. Они подняли руки и короткими взмахами приветствовали землян. Сколекс выдвинулся вперед и вместе с министром обороны ответил пришельцам, скопировав их движения. Все три человека, вышедшие из космолета, были Солексу хорошо знакомы. - Сура, девочка моя, проговорил про себя Солекс, узнав в ладной женской фигуре, свою недавнюю возлюбленную. Сура смотрела на Солекса, глаза ее блестели от слез. Солекс, что б скрыть внезапно охватившее его волнение, начал усиленно сморкаться в платок, услужливо поданный ему министром обороны. Кроме Суры на трапе космолета стоял полковник Дубник и генерал Роклин, командир первой десантной дивизии.

- Смотрите, они такие же, как и мы! Удивленно проговорил Александр Иванович. - То же ведь люди, хоть и инопланетяне.

- Да уж вижу. Сквозь притворное чихание ответил ему Солекс.

- Может это никакие не пришельцы, а это ...заокеанцы. Вдруг послышался голос начальника охраны. - Убьют вас и захватят нашу Родину. Обратился он к Солексу. - Помолчите майор! Сердито проговорил генерал. Какие заокеанцы? Вы, что не видите, на чем они прилетели? Какие летательные аппараты у заокеанцев я лично знаю и вам майор, это должно быть известно. Сконфуженный майор быстро скрылся за спиной министра.

- Судя по всему, они дружелюбно настроены. Усилил свои приветственные взмахи министр обороны. Что будем делать?

- Что делать? Пришельцы прилетели к нам с добрыми намерениями, это мне очевидно. Осталось выяснить, что им нужно. Ответил Солекс.

Полковник Дубник вышел вперед и, улыбаясь во весь рот, на чистом пофигонском языке, смотря только на Солекса, сказал приветствующую землян речь. Из нее вытекало, что над Обираловкой завис передовой отряд могущественной вегарианской цивилизации. Пришельцы прибыли на планету Земля с дружественной миссией. Пережди чем решиться на этот визит дружбы, их корабли находились на околоземной орбите и изучали Землю из космоса. Потом, после долгого и кропотливого исследования нашей планеты различными техническими средствами было принято решение, осуществить первый контакт между разными цивилизациями. Дубник подчеркнул, что их вегарианцы принесли с собой на Землю только миролюбие и добрую волю. Дубник просил землян так же подтвердить свои добрые намерения в отношении пришельцев.

Солекс сказал ответную речь. - На правах законноизбранного президента Пофигонии, он рад приветствовать представителей другой цивилизации, и выражает им, свое доброе к ним отношение. Хотя должен заметить, что находящиеся на околоземной орбите представители Веги вполне могли бы, предварительно, известить землян о своем прибытии, а не подвергать себя угрозе случайного нападения вооруженных сил земли и в частности вооруженных сил Великой Пофигонии. Министр обороны расправил плечи и уважительно посмотрел на своего президента.

- Могли сбить к чертовой матери! Проговорил он еле слышно. Солекс внутренне рассмеялся, когда услышал его тихий голос. На укоризненные замечания Солекса ответил Роклин. Солекс уже не слышал, что там говорил вегарианский генерал, так как внутри себя он услышал голос Дубника.

- Молодец Солекс! Сказал тот. - Сейчас, мы будем просить вас, разрешить нам, создать на территории восточной Сибирии свою временную базу. Ты согласишься и предоставишь нам территорию, которую мы просим. Все, что здесь будет происходить, мы будем транслировать по Пофигонским каналам в прямом эфире. Ты должен дать нам ответ прямо сейчас. На Луне у нас возникли большие проблемы. Эвакуация на Землю должна начаться уже сегодня.

- Конечно, конечно! Солекс произнес внутренним голосом. - Но прямо сейчас не получится полковник. Мне нужно решение совета безопасности и парламента,... но в течение дня вы получите положительный ответ.

- Хорошо, я надеюсь на тебя, мой друг. Ты стал настоящим правителем. Усмехнулся Дубник и закончил тайные переговоры с Солексом. После Роклина он, поднял руку, привлекая на себя все внимание землян. И, наконец, обратился к правительству Пофигонии с главной просьбой - разрешить им организовать на территории Восточной Сибирии времнную базу. - Земляне потревожены не будут,... Говорил он. - Под поселение будет выбрана, практически не заселенная, территория. Компенсация Пофигонии за размещение временной базы будет очень солидная. Солекс, как и договаривались с полковником, попросил у пришельцев время на размышление. Те согласились. Возникла небольшая молчаливая заминка. Во время которой, от землян - охранников и другого обслуживающего персонала пушинской резиденции послышался недовольный ропот.

- Земли нашей захотели ироды? Как прилетели, так и улетят! В рабство хотят нас заманить? В кабалу к нехристям не пойдем,... Жалко оружия нет, чтоб ответить,... Подобные возгласы раздались с разных сторон вокруг Солекса. Солекс забеспокоился, он тревожно оглянулся, и уже было хотел волевым окриком прекратить волну недовольства, но положение спас быстрый шепот министра обороны.

- Спросите пришельцев, что они понимают под компенсацией. Солекс напряженно улыбнулся своевременному вопросу Александра Ивановича и попросил уточнить полковника Дубника, что действительно понимают вегарианцы под расплывчатым термином солидная компенсация. Услышав, какой вопрос президент задал вегарианцам, народ на территории резиденции сразу успокоился. Новых слов возмущения пришельцами Солекс уже не слышал.

Дубник отошел от трапа космолета и приблизился к группе землян, среди которых стоял Солекс. Обветренное грубое лицо его было лицом честного человека. Глаза смотрели прямо и смело.

- Вы, господин президент Пофигонии. затронули правильный вопрос, сказал он громко. Солекс прекрасно понимал, что настал самый серьезный момент, убедить всех Пофигонцев в прямой выгоде, от будущего пребывания вегарианцев, на их планете. Как сейчас будет убедителен Дубник, зависит многое, в предстоящей экспансии на Землю основных вегавских сил.

- Земляне! Начал уверенным тоном Дубник. - Мы представители высокоразвитой цивилизации. Наша история насчитывает многие тысячи и тысячи лет. Мы несравнимо далеко ушли от вас в своем развитии. Ваша цивилизация молода, наша зрела. Вы не должны бояться нас. У нас на планете давно исчезли войны, и мы не представляем для вас угрозы, в силу нашего гуманного мировоззрения. Мы высококультурная цивилизация и поэтому все свои спорные вопросы, мы привыкли решать с помощью диалога и только мирным путем. Поверьте, мы не агрессивны и очень миролюбивы. От нас вам будет только польза. Если вы позволите нам пребывать на ваших, еще неосвоенных вами территориях, то мы, совместно с вами, конечно, избавим народы земли от естественных, для вашего уровня развития, проблем. У вас исчезнут проблемы с продовольствием. Такие слова, как голод, недоедание - полностью исчезнут из вашего лексикона. Мы исповедуем принципы справедливости и гуманности ко всем людям. Мы считаем, что любой человек, может он продуктивно работать на общество или в силу своих психоэмоциональных свойств не может этого делать, имеет право на, жизненно необходимый, экономический минимум. Это жилище, питание, медицинское обслуживание, образование и средство передвижения. Все это, в течение, короткого времени, мы предоставим народу Пофигонии. Наши сельскохозяйственные технологии, в купе с вашими необъятными землями, завалят Пофигонию продуктами питания, уже через год, после нашего пребывания с вами. Наши строительные мощности через два года ликвидируют ваши проблемы с жильем. Наши успехи в медицине беспрецедентны для вас. Все ваши земные заболевания - аналогичны нашим вегавским, и уже нами побеждены. Ваши люди не будут страдать от рака, СПИДа и других, сегодня для вас, смертельных заболеваний. Мы поможем справедливо и эффективно функционировать вашим государственным институтам. Представьте себе, какой толчок получит ваша наука и техника. Вы, благодаря нам, перенесетесь, в своем развитии, на тысячу лет вперед,... Полковник все говорил и говорил о предстоящей сладкой жизни землян.

Солекс оглянулся и постарался визуально оценить, какой эффект оказывает речь космических пришельцев, на народ Пофигонии. Земной народ слушал веговского полковника с нескрываемым вниманием. Согласятся, думал Солекс, куда им деваться, слишком их сегодняшняя жизнь беспросветна, темна и полна непредсказуемых рисков. Каждый из них боится заболеть, потерять работу, попасть в немилость к власти и тогда лишиться всего, вплоть до свободы. Да и просто остаться без работы - это в условиях сегодняшней Пофигонии то же не сахар. Нет работы, значит, нет возможности питаться и платить за жилье. Не можешь платить за жилье - живи под открытым небом. И никому, из власти 'предержащих', не интересны твои проблемы. Поэтому, очевидно, что простой народ Дудник уже купил своими обещаниями. Солекс видел, как явственно читаемое на лицах людей недоверие к пришельцам, в начале их появления - к концу речи Дубника развеялось и превратилось в плохо скрываемый восторг и обожание. Выражение на лицах людей, внемлющих инопланетянину, было сродни выражению на морде у голодной кошки, следящей за куском мяса в руках у хозяина.

Дудник кончил свою речь. Солекс заверил пришельцев, что вопроса их пребывание на Земле решится в ближайшие часы, а им в это время надлежит ожидать вердикт землян на околоземной орбите. Историческая встреча двух цивилизаций закончилась, с явной перспективой, на дальнейшее продолжение взаимовыгодного сотрудничества. Что это так, Солекс мог судить по лицам, заметно повеселевших, землян.

Чрево тарелки поглотило товарищей Солекса. Космолет задрожал всем корпусом, постепенно серебряные очертания его расплылись облаке розовой плазмы и он, плавно набирая скорость, поднялся, к ожидающим его, другим космическим кораблям. Лунная эскадра некоторое время еще повисела, над резиденцией президента и над всей Обираловкой, заставили землян поглазеть лишний раз на нее, потом, в доли секунды, как по мановению волшебной палочки, пропала из виду и с экранов земных радаров.

Срочно было назначено заседание Пофигонского парламента. В здание парламента, кроме парламентариев прибыло правительство Пофигонии. Солекс выступил первым. Кратко изложив произошедшее событие, он сделал вывод, что, учитывая мощь инопланетян у пофигонцев нет другого пути, как согласиться на их предложение. Потом выступил министр обороны. Он поддержал Солекса, сказав, что если Пофигония и не откликнется на просьбу инопланетян, то те, сделают все, что им нужно и, не заручившись формальным разрешением пофигонцев. Далее, выступали лидеры партийных фракций. Больше всех поразил Жирковский. Он, стоя за парламентской трибуной, стал исступленно и радостно кричать, что Пофигония, теперь, опираясь на военную мощь дружественной цивилизации, может покорить весь мир и в первую очередь Объединенную Винегретию и Заокеанию. Его речь вызвала овацию у многих депутатов. Они, почему-то, как и лидер либеральной партии, наивно полагали, что инопланетяне начнут плясать под дудку пофигонских депутатов. Другой депутат от народной партии, весь раскрасневшийся и взволнованный солидный дядя, выдал с трибуны, - что в таком деле надо сильно поторапливаться, потому, что другие, враждебные к Пофигонии страны, как известно, у Пофигонии друзей нет, согласятся вперед нас приютить у себя инопланетных товарищей. И мы, господа, опять окажемся в большой регрессивной заднице. В спешном порядке единогласно была принята резолюция о предоставлении инопланетянам земель северной Сибирии. Так как трансляция парламентского заседания велась на весь мир, Солекс счел, вполне возможным, прямо с трибуны парламента, напрямую, обратиться к вегарианцам и информировать их о решении парламента. Уже вечером, того же дня генеральный штаб доложил Солексу, что инопланетные корабли в массовом порядке начали приземляться в, обозначенном для них, секторе северной Сибирии.

Моя миссия на Земле закончилась, думал Солекс, после того, как приехал с заседания парламента. Мои соплеменники, через некоторое время, полностью подомнут под себя лидеров Пофигонии, и страна в недалеком будущем, станет по государственному устройству ближе Веги. Он вспомнил свою беседу с генералом, другом его отца.

- Да, пострадают только местные князьки, они лишатся власти.

- А народ Пофигонии?

- Народ Пофигонии только выиграет. Ну, что ж я сделал большое дело, осчастливил два народа. Глаза Солекса намокли, он почувствовал, как слезы опять текут по его щекам. Мы приобрели территорию годную для проживания, они пропуск в цивилизованную жизнь.

Глава 29

Прошла неделя с того момента, как первые партии переселенцев с Луны начали заселяться на земле северной Сибирии. Солекс пока оставался президентом Пофигонии и всячески способствовал осуществлению этого процесса. Было решено, что вегарианцы вольются в состав Пофигонии на правах автономной области в границах всей северной Сибирии. Это решение было принято на совете безопасности Пофигонии. Проголосовали члены правительства единогласно. Большую роль на их решение повлияла, новая военная доктрина Пофигонии, принятая правительством на основе идей Солекса. Теперь, основным стратегическим противником Пофигонии объявлялся Великий Кит, громадная страна, граничащая с Пофигонией с юга. Инопланетянам предписывалось стать неким буфером безопасности между, пока еще экономически слабой Пофигонией, и ее могущественным южным соседом. Винегретия и Заокеания объявлялись советом безопасности, в свете этой доктрины, потенциальными союзниками Пофигонии, а в перспективе эти страны должны стать друзьями. МИДУ предписывалось всячески способствовать установлению доверительных отношений Пофигонии с Винегретией и Заокеанией.

Солекс распорядился главе своего аппарата, выделить хорошее здание, недалеко от Цитадели под вегарианское представительство. Главой вегарианского представительства в Обираловке была назначена Сура. Солекс не видел ее с того момента, как ее нога ступила с космолета на территорию загородной резиденции. Теперь она должна была прибыть на официальную встречу к президенту Пофигонии в качестве официального представителя нового народа. К назначению Суры на эту должность Солекс не имел никакого отношения. Но выбор веговских руководителей одобрял. Сура вполне могла быть удачным посредником между сегодняшним президентом Пофигонии и руководством новой автономии.

Солекс с нетерпением ожидал делегацию вегарианцев, сидя у себя в кабинете на территории цитадели в Обираловке. Он так и не смог донести до Надежды своего неземного происхождения. Вот теперь предстояло как-то еще, поведать ей, о существовании в его жизни Суры. А Суре объяснять причину появления у Солекса Надежды.

Для него все было просто и понятно. Он любил обеих женщин и не собирался расставаться ни с той, ни с другой. На Веге такие вопросы решались на законодательном уровне. Там тоже, как и в Пофигонии существовало превалирование количества женщин по сравнению с мужчинами. Но цивилизация Веги была высокоразвитой, поэтому права ни одной части населения на планете не должны были ущемляться ни каким образом. И они на Веге не ущемлялись и в этом, щекотливом для землян вопросе. Право на жизнь, право на труд, право на свободу перемещения, право на свободу слова, право на жилье, право на обеспеченную старость и так далее и тому подобное,... и, наконец, право на создание полноценной семьи, все эти права безукоризненно соблюдались на Веге и впитывались ее народом, почти с материнским молоком. Мужчина на Веге мог иметь три законные жены. Женщина на Веге могла то же, позволить себе иметь трех законных мужей. Никто никого не принуждал к многоженству или многомужеству. Большинство жителей Веги находились в браке с одним партнером. Но, возможность иметь кого-то еще, законодательством была прописана. В результате подавляющее количество детей на Веге имели законных отцов, и не были обделены ни в каких имущественных и социальных правах. Этот закон, был принят, еще в очень древние времена и воспринимался вегарианцами естественно и спокойно.

На Земле и в частности в Пофигонии все было не так. Пофигонский закон о моногамной семье совсем не вписывался в вегарианское понятие о справедливости. Большинство населения Пофигонии воспринимало многоженство или многомужество, почти как преступление. Для Солекса такое ханжество казалось дикостью варварского народа. Такое положение вещей в законодательстве Пофигонии требовало, на его взгляд, скорого устранения. Солекс хотел внести предложение о возможности полигамного брака для Пофигонии в парламент уже в ближайшее время и таким образом попытаться исправить явную несправедливость в отношение тридцати процентов 'лишних' пофигонских женщин и их 'лишних' детей.

Если меня еще любит Сура, то я, ее не брошу, ни при каких обстоятельствах, думал Солекс, облокатясь на руки, лежащие на массивном дубовом столе. Сложнее с Надеждой. Придется ей, наконец, поверить, что я не землянин и должен подчиняться законам моего народа и законам собственной совести. Оба закона, нравственный и юридический на моей стороне, придется ей смириться. Зазвонил телефон, стоящий на столе.

- Ваша жена в приемной и поднимается к вам, господин президент. Услышал Солекс в телефонной трубке голос помощника. - Вот это, кстати. Пусть Надежда присутствует, на моей встрече с Сурой, разом решим все назревшие семейные вопросы, с облегчением, от собственной решимости, подумал Солекс.

Надежда впорхнула в кабинет президента Пофигонии, подобно легкой весенней птички. У нее явно было хорошее настроение. Она сразу подошла к Солексу и поцеловала его в губы, нежно обнимая его шею, своими гибкими руками.

- Привет любимый, Прошептала она. - Слышала, что ты сегодня встречаешься с вегарианцами, вот решила присутствовать на вашей встрече, на правах твоего официального помощника. Солекс вспомнил, как мужественно вела себя Надежда во время их недавнего побега из плена Волкова. В этой женщине сочетается так много достоинств, несгибаемая внутренняя твердость и мужество, и в тоже время, мягкость и нежность по отношению к окружающим ее людям. Она светлая, она поймет, что по-другому, я поступать не могу, подумал он, с обожанием рассматривая, ладное тело Надежды и слушая музыку ее голоса.

- Не возражаю, но не думаю, что эта встреча с вегарианцами, принесет тебе много радости. Решил сразу обозначить свою позицию Солекс.

- Отчего же милый? Я всегда рада попотеть на благо своему отечеству, особенно в паре с тобой. Остроумно сказала двусмысленность Надежда. Солекс засмеялся ее словам. Потом улыбка медленно покинула его лицо, уступив выражению, крайней озабоченности. Лицо Надежды тоже стало серьезным.

- Прошу тебя, послушать то, что я тебе сейчас буду говорить. Строго сказал Солекс. Надежда вопросительно уставилось на него, смешно прикусив, нижнюю губу.

- Ты, ничего обо мне не знаешь. Вернее, не знаешь о моей прошлой допушинской жизни. Я много раз пытался тебе рассказать о ней, но не получалось, ты мне не верила. Вот теперь, ты имеешь возможность лично убедиться, что я тебе не врал и не вру. Я один из них, я с планеты Вега. Солекс сказал и замолчал, глядя, в голубые глаза Надежды испытывающим взглядом. Но, его слова должного и ожидаемого действия на нее не произвели.

- Мне уже все равно, кто ты! Весело сказала Надежда. С Луны, так с Луны, с Марса, так с Марса. Какое мне до этого дело. Ты мой, я люблю тебя и это главное. Тем более инопланетяне, от наших пофигонцев, как я успела заметить,... Надежда прошлась взглядом по телу Солекса. Ничем принципиальным, не отличаются.

- Ты пойми, до тебя у меня была другая жизнь. Настойчиво произнес Солекс. Полностью твоим я быть никак не могу.

- Ах, вот оно что! Звонко, с металлом в голосе произнесла Надежда. Глаза ее посерели и приобрели стальное выражение. - Кто она, твоя недавняя веговская пассия? Меня использовал, как промежуточный вариант? Хорош гусь! Затряслась у Надежды нижняя челюсть

- Ты ее скоро увидишь, она в составе делегации, которая через полчаса должна прибыть в Цитадель на встречу со мной. Опустив глаза в пол, произнес Сколекс. Ему почему-то, было стыдно смотреть ей прямо в глаза. Вины за собой, он не чувствовал, но стыд испытывал. Парадокс, да и только, подумал Солекс.

- Ну, давай, рассказывай все о ней, пока есть время. Произнесла Надежда нетерпеливо, стараясь придать своему лицу и голосу спокойное выражение. Солекс быстро и лаконично, поведал Надежде всю свою историю.

- Ты меня бросишь? Обреченно спросила Надежда, услышав исповедь Солекса.

- Нет. Твердо сказал Солекс и взял Надежду за руку и стал постепенно сжимать ее своими пальцами.

- Ты бросишь Суру? С надеждой в голосе, произнесла первая леди Пофигонии, морщась от боли.

- Тоже нет. Не брошу, если только, она все еще любит меня.

- Тогда я не понимаю! Вскрикнула Надежда и, кривясь от боли, вырвала свою руку из тисков пальцев Солекса.

- Чего тут не понятного? Я люблю вас обеих и хочу, что б вы обе присутствовали в моей жизни на равноценных правах! Заорал во весь голос Солекс и в сердцах стукнул рукой по дубовой тверди массивного стола.

- Обо мне ты подумал? Делить тебя с другой женщиной? Тихо сказала Надежда.

- Подумал! С нажимом в голосе произнес Солекс. - О тебе подумал, о себе подумал, о Суре подумал. Обо всех нас подумал. Придется делить, если ты Надя, действительно любишь меня. Бросить Суру, это все равно, что растоптать собственную душу, предать ее и себя, и тебя в том числе. Я рожден благородным человеком, благородным человеком хочу и умереть. Ваша варварская собственническая мораль мне глубоко противна и для меня не приемлема. Бросить одного родного человека, ради другого родного человека? Это совсем не решение проблемы - это черт знает, что такое. У тебя есть выбор - жить со мной или без меня. У меня выбора нет. Я друзей своих предавать не буду, даже и во имя любви к тебе. Все, я все сказал, добавить мне нечего. Солекс замолчал. Он выговорился и стал чувствовать себя гораздо лучше, чем перед разговором с Надеждой. Наконец, камень недосказанности в их отношениях был снят. Как она поступит, что будет делать? Уйдет ли от Солекса или останется с ним и возможно с Сурой? Все это, должна была решить сама Надежда. Солекс свое решение принял.

- Как красиво и благородно. Самое главное очень логично. Хочу жить в гареме - иначе совесть замучает. Надежда громко и истерично захохотала. - Хорошо, посмотрим на Суру. Произнесла она, уже спокойно. Потом, в ее глазах появилось какое-то бесовское выражение, и Надежда быстро добавила, - Ты меня не обманывал, ты обманул ее, когда стал завязывать со мной отношения. Какую глупость она говорит, подумал Солекс. У него внутри закипела волна гнева. - Ты мне это ставишь в вину? Сдерживая себя, произнес он автоматически.

- Нет, что ты, успокойся, разве можно тебе, эталону добродетельности, носителю высшей морали на земле поставить, что-то в вину? Стечение обстоятельств, большое неземное сердце, потом, немаловажный фактор, производственная необходимость. Куда тебе было деваться? Надежда на секунду остановилась, потом, пристально посмотрев в глаза Солексу, произнесла с оттенком злости. - Может, любовь ко мне, это тоже, часть вашего хитроумного веговского плана с Сурой?

- Ну, нет! Совсем не так. Опешил от вполне логичного предположения любимой женщины Солекс. Он начал резко оправдываться, говоря, что если их любовь и была в чьем-то коварном плане, то только в плане господина Волкова. Потом почувствовал, что оборона, не самое лучшее средство защиты, перешел в атаку, пытаясь увести разговор в другое русло. - Когда ты в меня влюблялась, ты Надя, почему-то, не пожелала выяснить степень моей свободы. Моя свобода, тебя в тот момент волновала в последнюю очередь.

- Это ты к чему? Уже, почти смиренно, сказала Надежда, которая сама, наверное, испугалась собственному предположению.

- А к тому, что если ты хочешь быть судьей в отношении меня, то будь судьей и по отношению к себе. Если я виноват в развитии наших отношений, то и ты, в этом виновна, и в той же степени. Я уже сказал тебе, что я тебя люблю, но имею груз ответственности перед другим человеком и хватит нам обоим сотрясать воздух глупыми выяснениями. Ты, Надя, можешь поступать, как считаешь нужным,... Солекс загородил лицо, листком бумаги, давая понять Надежде, о своем намерении закрыть тему разговора. Надежда молча смотрела на Солекса и не знала, что сказать, глаза ее постепенно стали наполняться слезами.

- Все же ты, Алексей, большая сволочь! Воскликнула она совсем беззлобно. - Знаешь, что никуда я от тебя не денусь, вот и пользуешься, моей слабостью. Солекс весело и удовлетворенно рассмеялся, на глазах его тоже проступили капельки слез умиления. Он подошел к Надежде и начал целовать ей руки.

- Что делать? Что делать? Приговаривал он, на время слов, отстраняя свои губы от пальцев Надежды. - Не вольны мы в своих чувствах. Была б, ты, не такая красивая, не такая умная и не такая благородная, тогда б конечно, оба мы были б не виноваты в развитии обоюдной симпатии. Никаких чувств, друг к другу бы просто не было. Жили б пустые, как трава и деревья. Солекс вновь весело рассмеялся. - Но, по мне, лучше быть сто раз виноватым, и быть с тобой Надежда, чем невиновным, но без тебя, и без любви, к тебе.

- Хитрый ты, лис, знаешь, чем взять бедных женщин, поглаживала Надежда пальцами руки губы Солекса. Суре будешь говорить, те же самые слова, хлопнула она ладонью по его щеке - убью.

- Не знаю, что я буду говорить Суре. Скривился Солекс от боли. Может ей я уже и не нужен и не надо будет ничего ей говорить. Может, это только ты Надя, привыкла любить президентов, а она к президентам, не привычная. Сказал Солекс серьезным тоном и получил еще один болезненный удар по щеке.

Глава 30 Делегацию вегарианцев встречали в григорьевском зале цитадели. Кричащее богатство этого зала бьет наповал любого неискушенного посетителя. Бывает же такое? Первое, что приходит на ум человеку, осмелившемуся ступить своими простыми пофигонскими ногами на блестящий раритетный паркет. Здешняя роскошь и правда может убить не подготовленного человека. Потому, что спасения от нее здесь нет нигде. Она проглядывает с каждой золоченой стены, свисает с каждой лепнины потолка, светит с каждой массивной люстры, шуршит с каждого квадратного метра пола. Обилие сверкающего золота, серебра, старинного хрусталя, лакированного дерева, полудрагоценных камней, всем этим инкрустирован здешний интерьер, завораживает. У не привычных к вычурной обираловской роскоши, тем более к вопящей роскоши Цитадели, простых пофигонцев, захватывает дух. Тут ощущается запах больших денег. И даже тот, у кого из-за насморка заложен нос, очень хорошо чувствует этот бодрящий аромат. Первые минуты пребывания в залах цитадели простые люди молча, раскрыв рот, созерцают, задрав головы, символы небесной жизни высшего руководства страны, так хорошо отраженные в убранстве помещения. Потом, вероятно, отходят от естественного шока и начинают про себя ругать слуг народа плохими словами за бездумные траты народных денег и желеть себя, за то, что сами в этих самых народных слугах не числются.

Прибывшие сегодня, вегарианцы, то же, непроизвольно, верча головами направо и налево, своим пристальным вниманием отдали долг атрибутам царской жизни сегодняшней элиты Пофигонии.

Из цитадели надо делать музей подумал Солекс, глядя на тот эффект, который непомерная варварская роскошь производит на простых людей, независимо от уровня их цивилизованности. Это несправедливо и не правильно, что только власть и, избранные властью счастливцы, могут лицезреть каждый день великолепие цитадельного дворца, живя в нем, как у себя дома, пользуясь музейными ценностями, как будто это простая домашняя утварь.

Сура пришла вместе с большой делегацией вегарианцев. Сегодня на ней, вместо привычного для Солекса, комбенизона ВВС Веги, было обычное для землян, темно-синее вечернее платье. Сура была красива, молода и не имела видимых следов от перенесенной травмы. Солекс с Надеждой, членами правительства и лидерами пофигонских партий приветствовали представителей нового народа Пофигонии, крепко пожимая всем им руки. Солекс в обычном порядке сжал и сухие ладошки Суры. Ее руки он задержал в своих руках на миллисекунды дольше, чем руки других вегарианцев. Глаза Суры встретились с глазами Солекса. Красивые серые глаза Суры имели обычное доверчивое выражение. Солекс попытался прочитать в них, хоть что-то относящееся лично к нему, но не смог. Взгляд Суры был, хоть и приветлив, но непроницаем для Солекса. Ее губы скривились в некое подобие улыбки. Не знает, как я к ней отношусь и конечно в курсе о Надежде, подумал Солекс и попытался преодолеть естественный, после долгой разлуки, барьер отчуждения между собой и Сурой.

- Милая моя! Произнес Солекс про себя. - Я люблю тебя как прежде.

- Я верю, тебе, и я то же люблю тебя. Услышал Солекс в своих ушах смущенный торопливый голос Суры. Былая отчужденность в ее глазах исчезла, и они заискрились теплым внутренним светом. Сура любит меня, какое счастье. Меня любят самые лучшие, самые достойные женщины, только и мог подумать Солекс.

- Прости меня, но я теперь не один. Усилием воли произнес Солекс.

- И это я знаю. Ты полюбил земную женщину, вполне естественное событие. Произнесла Сура печальным нежным голосом. А как же я? Все это время я ждала тебя.

- Я то же, ждал встречи с тобой и все это время любил тебя. Но случилось, то, что случилось, и судьба столкнула меня с Надеждой. Посмотри она стоит рядом со мной, без нее меня уже давно не было на свете. Вы должны подружиться. С нажимом в голосе произнес Солекс.

- Я вижу, Сура скользнула взглядом по лицу Надежды. Она достойная женщина. Я благодарна ей за твое спасение, за ее участие в нашем общем великом деле. Но, как мы будем жить? На Земле другие законы.

- Мы будем жить, как живем уже давно на Веге. Я не желаю отказываться от любимых мною людей, только потому, что тут на Земле не совершенные и не справедливые законы. Сура улыбнулась и отдернула руки из ладоней Солекса. Потом она подала свои руки, стоявшей рядом Надежде.

- Привет сестра! Произнесла Сура, глядя Надежде прямо в глаза. Надежда улыбнулась и приветливо кивнула Суре, потом пожала ее ладони своими пальцами. Солекс, с трепещущим сердцем, наблюдал эту, волнительную картину, первого сближения близких для него женщин. Ничего, все будет хорошо. Они найдут общий язык. Обе умные и покладистые, а главное обладают нормальной, человеческой сердцевиной. Уживутся, и будут дружить, уверенно про себя, подумал Солекс, переводя свои глаза с одной женщины на другую.

Потом, уже, после формального мероприятия, Солекс привел Суру в свои апартаменты. Надежда, хотя и порывалась, идти вместе с ними, но благородно сдержала собственные низменные эмоции и оставила их одних. Солекс и Сура сели напротив друг друга на дорогой кожаный диван с символикой государства Пофигонии. Некоторое время просто молчали, не находя в себе силы произнести первые неформальные слова. Солекс, наконец, взял Суру за руку притянул девушку к себе, она в порыве нежности, не имея сил больше сдерживать свои чувства, бросилась к нему на шею. Первый раз с момента расставания они обнялись и поцеловались.

- У меня роднее тебя нет никого. Плача произнесла Сура. - Ты должен это знать и всегда помнить об этом. С родными людьми не расстаются, я там, на Луне об этом долго думала и вот видишь, сразу сказала тебе о самом важном, для меня, в жизни. Я очень боялась, что ты меня разлюбил и боюсь этого до сих пор.

- Я догадываюсь малышка о твоих сомнениях. Солекс нежно обнял Суру за шею. - Все основные трудности нашей жизни прошли. Ты теперь никуда от меня не денешься. Разлюбить тебя я никак не могу, можешь и не надеяться, что так легко от меня освободиться. Потом, я не понимаю, как можно разлюбить родного человека, которого знаешь, понимаешь и уважаешь. Сказал Солекс слова, которые не один раз приходили к нему в голову, когда он оставался наедине с собой. Ты не изменилась Сура? Ты осталась прежней? Ты добра ко всему миру и ты любишь людей? Ты пытаешься строить свои отношения на основе правды и справедливости? У тебя есть высокие идеалы? В тебе больше человеческого альтруизма, нежели чем животного эгоизма? Ты лучше умрешь, чем поступишься своими общечеловеческими принципами?

- И что? Сура подняла удивленные, заплаканные глаза на Солекса. - А то, что я не могу не любить тебя. Я буду любить тебя всегда, пока живу на этом свете. Солекс заплакал от восторженных чувств, которые испытывал к Суре, к себе и к отношениям между ними. Он не стыдился своих слез, он знал, что это не были слезы его слабости. Это были счастливые слезы восторга, в осознании собственной, удачно построенной, жизни. Солекс испытывал полную гармонию с окружающим его миром: он жил, как хотел, жил с теми, с кем хотел, любил тех, кого хотел и получал полную взаимность от своих действий.

- Очень надеюсь, Сура, что ты поладишь с Надеждой, и мы все сможем жить одной счастливой семьей. Она о тебе знает. Ей будет гораздо труднее, чем тебе привыкнуть к такому положению вещей, но я уверен, что все образуется. Мы будем выше всех земных формальностей. Все, можешь больше не волноваться,... Продолжал восторженно рыдать Солекс, гладя Суру по спине и целуя ее в лицо. Ты, встретив меня, вытянула счастливый лотерейный билет, я буду, предан и тебе, и вам обеим до конца, как бы не вилась наша жизненная дорожка,...

Пожалуй, для Солекса, все сложилось хорошо в его семейной жизни. Его женщины оказались мудрыми. Они приняли, сегодняшнее неотвратимое для них настоящее, и не разрушили собственного будущего из-за глупых земных предрассудков.

На следующих президентских выборах в Пофигонии, Солекс победил с большим отрывом от других кандидатов. Процент, проголосовавших за него людей, был очень высоким. Пофигонский народ поверил ему, солидарно с ним на выборах выступила и Вегарианская автономия, почти единогласно, проголосовавшая за Солекса.

На территории северной Сибири продолжали и продолжали высаживаться вегарианские корабли с переселенцами. На, ранее не заселенных, таежных просторах начали строиться новые современные города. Постепенно на всех ключевых постах во властной структуре Пофигонии по представлению Солекса были поставлены Вегарианцы. Они настойчиво стали прививать пофигонцам, принятую на Веге, культуру производственных отношений. Начавшие, повсеместно внедряться, вегарианские технологии привели к появлению качественно новых, востребованных на мировом рынке, товаров народного потребления. Завезенные с Веги современные, полностью роботизированные цеха и заводы начали выпускать новейшие средства производства и распространять их по всей территории Пофигонии. Из старых заводов и фабрик Пофигонии вывозилось старое оборудование и заменялось новым и передовым Вегарианским. Что и говорить, через некоторое время, товары народного потребления, производимые Пофигонией, стали лучшими в мире. Продукция сельского хозяйства Пофигонии вообще стала вне конкуренции. Вегарианцы за короткое время перекрыли все сельскохозяйственные поля Пофигонии прозрачными куполами и создали идеальные условия для выращивания сельскохозяйственных культур. Проблема с продовольствием в Пофигонии исчезла, как и обещали Вегарианцы, вследствие перенасыщения страны продуктами питания. И вполне естественным для Пофигонии, стало открытие правительством бесплатных продовольственных магазинов. В бесплатных магазинах, существовавших полностью за счет бюджетных средств Пофигонии, каждый гражданин, мог получить по паспорту каждодневный набор продуктов первой необходимости и не платить за него деньги. В платные магазины ходили те пофигонцы, которые считали, что вполне преуспевают в жизни и обладают достатком, позволяющим пренебречь бесплатным продуктовым пакетом. Таких людей, по мере роста экономики Пофигонии, становилось все больше и больше. Изобилие продуктов питания являлось теперь, неотъемлемой частью жизни пофигонского общества. Сытость каждого гражданина Пофигонии было гарантирована конституцией страны. Народ перестал голодать. Настроение среднестатистического пофигонца улучшилось, он уже не боялся сам умереть от голода и знал, что его дети всегда будут накормлены, в независимости от степени участия главы семьи в производственной жизни Пофигонии.

Постепенно в Пофигонии стала решаться и проблема жилья. Используя передовые вегарианские технологии строительства, практически бесплатные строительные материалы бескрайних просторов Пофигении и большое количество свободных рабочих рук в стране, быстрыми темпами возводилось новое жилье. Сытые, одетые, имеющие крыши над головой пофигонцы стали меняться на глазах. Постепенно в обществе пошли на убыль корыстные преступления. Народ стал жить без боязни за собственное будущее и за будущее своих детей. Для того, что бы выжить в обновленной стране, не надо было красть или совершать другие преступления. Каждый пофигонец для получения своего жизненно необходимого минимум мог не прекладывать никаких усилий. И это тоже было справедливо. Ведь, человек, рожденный на земле Пофигонии, уже по праву своего рождения должен быть богатым человеком. Каждый пофигонец может сказать своему правительству: - Ресурсы из моей земли качаешь? Лес мой пилишь? Газ мой в другие страны толкаешь? Нефтью моей торгуешь? Металл мой используешь? - Отдай мне мою долю из нашей с тобой, правительство, собственности. И доля эта должна быть не маленькая. Правительство Солекса претворила эту мечту простого пофигонца в жизнь. Информация обо всех добываемых ресурсах в стране стала прозрачной и доступной для всех жителей. Каждый мог легко рассчитать, сколько в пересчете на дурилы, должно ему государство ежегодно положить на именной счет. Государство Пофигания богатело, и вместе с ним богатели ее граждане. У них появились деньги, которые они старались потратить, и это само по себе, тоже очень сильно стимулировало экономику Пофигонии. И психически здоровые члены общества, ранее загнанные в преступные сети трудностями экономического существования, теперь обретали новую жизнь для себя и своих детей.

Попытался Солекс решить и извечную пофигонскую проблему пьянства и наркомании. Он избрал не традиционный способ запретов и репрессий. А попробовал, следуя пофигонской пословице 'клин вышибить другим клином'. Алкоголики и наркоманы получили полный доступ к алкоголю и наркотикам. Это было очень рискованная и сомнительная затея Солекса, особенно в отношении наркотиков. Но, он исходил из того, что все равно, хронически больные наркоманией люди, потребляют наркотики вне зависимости от запретов государства и цены продукта. А наркотики им продают, по баснословным ценам, преступные наркоторговцы. Основа преступлений связанных с наркотиками, это бешенная цена наркотиков и нелегальность их распространения. Хочешь, не хочешь, но если ты подвержен химической зависимости - любыми способами, ищи деньги на очередную дозу. Деньги нашел, теперь ищи наркоторговца и вступай с ним в преступную связь, покупай наркотики, субсидируй наркомафию на расширение сети сбыта смертельного зелья. Поэтому, для этой категории людей алкоголь и наркотики государство предоставляет бесплатно. Хочешь получить вожделенный продукт 'регулятор настроения'? Пойди на открытое унижение - признай себя хроническим алкоголиком или наркоманом в специализированном социальном центре. И с этой минуты, постановки на учет, получай все бесплатно. Поставить под контроль наркоманов, выставить их на всеобщее обозрение, заставить регистрироваться, проходить медицинское обследование и давать наркотики и сопутствующие продукты бесплатно - вот основа воззрения Солекса в этом вопросе. Он надеялся, что уменьшится количество преступлений связанных с наркотиками и уменьшится количество заболеваний, сопутствующих применению наркотиков. Закоренелые и неисправимые, наркоманы и алкоголики быстрее уйдут в мир иной и общество, естественным путем, очистится от разлагающей его наркотической скверны. Нелегальное производство наркотиков постепенно пойдет на убыль, так как зачем производить то, что государство дает бесплатно своим страждущим членам. Нет прибыли, нет и паразитирующей на ней преступной наркомафии. Кто хочет лечиться - пожалуйста, и на добровольной основе. Тем более, что ученые на Веге, нашли ген, отвечающий за регуляцию настроения, и научились исправлять его. Теперь при желании любой наркоман или алкоголик мог лечь в больницу и бесплатно исправить собственный дефектный ген. Исправился ген, исправилось настроение, и нет нужды больше принимать психотропные средства.

Международное положение Пофигонии постепенно тоже стало меняться в лучшую сторону. Страна перестала позиционировать себя как 'идущая своим путем, вечно, обиженная на весь мир' держава. Солекс проводил политику, в основе которой, лежали концепции нового мирового устройства. Мир двадцать первого века, принципиально отличается от мира прошлого двадцатого века. В новом веке не возможна международная политика, основанная на изоляции страны от всего мирового сообщества. Страна должна быть частью всего мира, и не должна вариться в собственном соку, выдуманных идеологий. Поэтому, большую часть своего времени он проводил на встречах с лидерами западных держав. Старался проникнуться их взглядами на мир и мировое устройство. Старался донести собственные взгляды и постепенно сблизить иногда противоположные точки зрения. Он пытался показать лидерам передовых западных держав, что пришло время, когда дружба между странами должна стать самой выгодной международной политикой. Западные президенты улыбались своему коллеге и говорили, что они это давно уже поняли и результат этого понимания лидер Пофигонии, может видеть в отсутствии границ между, некогда изолированными, странами Винегретии, и в единой валюте, имеющей хождение на новой экономической территории, и в единой армии, призванной защищать, объединенные демократические страны.

- Посмотрите на нас! Мы не боимся, что одна из стран входящих в объединенный союз будет угрожать кому-либо из нас или союзу в целом. Говорили лидеры двадцати шести стран новой Винегретии. Почему вы боитесь нас? Справедливо спрашивали они. Почему выступаете против создания нами военного блока? Почему препятствуете другим, граничащим с нами странам, присоединиться к нам? Неужели вы думаете, что мы, сытые и благоустроенные винегретцы, исповедующие демократические ценности, собираемся нападать на Пофигонию? Солекс, слушая собственные мысли из уст других людей, счастливо улыбался и говорил о последних достижениях Пофигонии.

- Обгоним и перегоним и вас и заокеанцев.

- Конечно. Ухмылялись западные лидеры. - С такими союзниками, как инопланетяне вы, конечно, догоните и перегоните. Вы уже сокращаете нам поставку сырой нефти и пытаетесь нам продавать нефтепродукты в конечной стадии обработки. Вам, уже, не нужны наши сельскохозяйственные продукты, не нужны наши машины, наши самолеты, наши компьютеры и телевизоры с холодильниками.

- Учимся у вас. Улыбался Солекс. - Пофигония становится обычной высокоиндустриальной, экономически развитой страной, со всеми плюсами и минусами для своих соседей.

- Нефть в виде бензина, лес в виде мебели, металл в виде машин и станков, кораблей, самолетов, летающих тарелок? При таком раскладе вы в ближайшее время с помощью ваших друзей с Веги станете самой богатой и сильной страной земного шара. - Правильно. Солекс. гордо и счастливо соглашался.

И действительно, через некоторое время, Пофигонию перестали считатать особенной страной, населенной особенным и непонятным народом... Она стала обычной, рядовой, цивилизованной и демократической супердержавой.

---

Комментарии: 15, последний от 16/07/2019. © Copyright Молот Серпилий (soleks63@mail.ru) Размещен: 01/03/2009, изменен: 14/03/2009. 818k. Статистика. Роман: Фантастика

Оценка: 6.00*3  Ваша оценка: не читать очень плохо плохо посредственно терпимо не читал нормально хорошая книга отличная книга великолепно шедевр

---

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"