Центральная улица города. Ни одной живой души вокруг. Быть может какой-то праздник, и все жители собрались где-то за городом? Но если прислушаться - неожиданно осознаёшь, что и звуков то нет никаких. Даже отголосков чего-то далёкого.
Безмолвно падает снег, покрывая мёртвый город. Некогда оживлённую площадь, широкий корпус хладобоен, трубы пустынной целлюлозной фабрики. Руины жилых домов скалятся битыми стёклами оконных провалов.
Захожу в одно из зданий. Судя по всему, бывший универмаг. Разбитые витрины ощерились железными каркасами, осколки витражей раскрашивают пол в жёлтые и красные тона. Поднимаюсь по парадной лестнице на второй этаж. Везде лишь щепки и битое стекло - всё дерево давно вынесено на растопку. Всё же в городе есть живые. Их мало, но они есть. Подхожу к дальней стене. Присаживаюсь на край разломанной рамы. Пыль - это не страшно. В мёртвом городе можно быть свободным от условностей.
А снег всё идёт. Похоже, в этом городе мёртв даже ветер - белая пелена ложится легко и неслышно, укутывая скелет зданий белым саваном. Пепел зимы.
Чья-то рука легла мне на плечо. Я вздрогнул от неожиданности. Рядом стоял один из смертельно больных жителей этого города-трупа. На глазах чёрныё очки-бинокли, огромные туннели в ушах, чёрный плащ, застёгнутый на все пуговицы, гады. Длинные волосы, пронзительно чёрные, собранные в хвост.
- Нет, друг, не пепел...Это пыль веков. По сути то, вдумайся - снег - это та же вода. А вода тут с самого начала. Она всё видела. Всё помнит. Пыль веков...дааа, пыль - задумчиво повторил сталкер.
- Я не слышал, как ты подошёл...
- И не думал, что сказал вслух, верно? Тут звуки растворяются. Растворяются под гнётом тишины. Она обволакивает, уносит прочь заботы и тревоги. Но эта лёгкость бытия обманчива. Нельзя поддаваться ей, как нельзя спать, когда замерзаешь.
- А что делать? - спросил я нетерпеливо.
- Творить, ждать. Смотреть на снег, Пыль веков в своём танце открывает мудрость природы, мой друг. Зачем ты здесь? - спросил он, внезапно повернувшись в мою сторону.
- Товарищ сказал, что побывав в одном из таких мест, я, возможно, смогу почерпнуть что-то для творчества... - пробормотал я.
- Почерпнуть? - тихо рассмеялся мой собеседник. - Ну уж нет. А вот избавится от чего-то, что мешает творить - сможешь...
- Стены не помогут тебе! - заканчивая беседу, сказал он. И, подходя к лестнице, добавил:
- Спустись. Выйди наружу. Пройди по улицам. Слушай тишину, наблюдай за городом - а он будет наблюдать за тобой. Отберёт эмоции, успокоит. Их унесёт с собой пыль веков.
Я молча кивнул. Слова были лишними.
***
Я прошёл по улицам города-призрака. Тишина и вправду говорила со мной. Избавляла от горестей и тревог, мне было легко и спокойно. Белая пыль ложилась на плечи, рассказывая свои истории. Я не знаю, сколько часов провёл вот так, в безмолвном созерцании. Не помню, как выбрался к мёртвой станции мёртвого города. Лишь подошедший поезд выдернул меня из этой сладостной пустоты. Почти никогда не тормозящий здесь из-за отсутствия пассажиров, на этот раз он нехотя, но остановился. Проводник, понимающе взглянув на меня, пропустил в тепло вагона. Полупустой состав оказался радушным хозяином и оставил местечко у окна. А за стеклом под песню колёс неспешно падала пыль веков, кружась в ведомом лишь ей ритуальном танце.