Отрывок из книги "Путевые заметки капитана "Сантьяго""
На носу корабля, стремительно мчавшегося по волнам, стоял, вцепившись в поручни, маленький мальчик, одетый в теплые и еще не износившиеся вещи, но явно на несколько размеров больше. Он вглядывался в горизонт, несмотря на колючий ветер, высекавший слезы, и во взгляде его было столь недетское упорство, что подошедший сзади старый капитан Фернандес, не стал ничего говорить, а просто встал рядом. Спустя некоторое время ветер все-таки сумел заставить мальчика отвести взгляд от линии, где сходились свинцовое клубящееся небо и бурные воды океана. Он перевел взгляд на капитана и спросил:
- Как долго мы еще будем плыть?
И старик не смог отвести взгляд и промолчать.
- Я не знаю Мигель, я не знаю.
Cо вздохом, и как то с грустью произнес Фернандес...
- Знаешь малыш, я хочу рассказать тебе историю.
Сказал капитан, когда они спустились в небольшую и уютную кают-компанию. На этом судне это было самое большое помещение, не считая камбуза, и нескольких маленьких кают для команды, в этот момент состоящей из самого капитана, кока, механика и мальчика-юнги.
- Раньше, когда люди еще только начинали осваивать морские путешествия, они плавали вдоль берегов, стараясь не терять из вида береговую линию, потом они стали смотреть на звезды, и пользоваться приборами, но между этими двумя видами координации был еще и третий!
Фернандес вздохнул, и с трепетом в голосе сказал:
- Они строили Маяки!
И глаза у него заблестели тем блеском, который бывает у молодых, еще не уставших от жизни людей.
- Маяки? я слышал о них - сказал Мигель - а что в них особенного?
Старый капитан тепло посмотрел на мальчика, и начал рассказ...
Однажды, только окончивший мореходное училище, и назначенный проходить практику молодой капитан, прибыл в порт приписки своего корабля. И там, на пирсе он встретил девушку, юную и красивую, она была смотрительницей маяка, на этом отрезке побережья свет прожекторов ее высокой башни, был единственным ориентиром для сотен судов, постоянно нуждающихся в этой мимолетной вспышке прорезающей мрак ночи, в бурлящей мешанине штормового котла дающий надежду потерявшимся кораблям. Судьба, столкнувшая их на берегу, связала сердца молодых, нитью крепче, чем якорная цепь, и каждый раз возвращаясь из плаванья и видя вспышки, прорезающие темное небо, капитан знал, что его ждут и любят.
В очередной раз, приближаясь к берегу знакомого полуострова, молодой капитан не увидел луча прожектора, его сердце куском льда упало на самое дно души, он рванул рукояти управления, и моторы корабля с надрывом разорвали море. Не обращая внимания на крики команды, он, сжигая остатки топлива, вывел судно на прямой путь к маяку, не в удобную и безопасную гавань порта, а на пики рифов окружающих полуостров. Когда израненный корпус ткнулся в берег, капитан спрыгнул в неглубокую воду и рванулся к темной игле маяка, стирая в кровь пальцы, взобрался по скалистому берегу, подбежал к двери здания и выбил ее телом. Навстречу ему, с лавки внутреннего жилого помещения с криком вскочила хрупкая фигура:
- Любимый, ты? что с тобой?
Капитан упал на колени, слезы счастья душили его слова:
- Я не увидел огня маяка... подумал что ты... что с тобой...
Она бросилась к нему, опустилась, обняла, и зашептала:
- Со мной все хорошо, я с тобой, все хорошо...
- Порт перевели на спутниковую систему навигации.
Старый Фернандес выбил трубку о край стола, подставив ведерко.
- И в маяке не стало нужды, но она три дня сидела в обесточенной башне, зная, что ее капитан будет взволнован погасшим лучом. Но только когда он ворвался в дверь, весь исцарапанный, мокрый и с сумасшедшим взглядом, она поняла, как сильно он любит ее...
Мигель смотрел жадно, ожидая продолжения волнительной истории, но старый капитан уже устремил взор куда-то вдаль, за границы судна, и даже дальше....