Аннотация: А что делаете Вы, когда Вам хочется перемен?
Каждому хочется, чтобы сказки сбывались. Красивые, волшебные, наполненные чудом и невероятными событиями. Сказки, которые обязательно заканчивались бы хорошо и которые, само собой, не могут существовать без истории об искренней и чистой любви. И, конечно же, каждый хочет быть в этой сказке самым, что ни на есть, главным героем или героиней. И мы ищем ее, эту заманчивую, иллюзорную мечту, пытаемся поймать ее, схватить за хвост и притянуть к себе, сюда, в нашу холодную реальность, в наше одиночество и серые будни. Изо всех сил желая испытать эту невероятную бурю эмоций, на которую, кажется, наши застывшие холодные сердца уже не способны, мы пытаемся выискать в каких-нибудь, порой совершенно обычных, событиях нашей жизни мистические и судьбоносные знаки. Но как же так? Неужели в нашей скучной и обычной жизни нет места чуду? Или, возможно, мы просто забыли, каково это? Верить, просто верить, отдавшись этой вере полностью и без сомнений, открыв сердце, не боясь боли, не боясь насмешек, не боясь показаться глупым или смешным. Если бы мы неожиданно повели себя иначе, есть ли шанс, что оно снова нас найдет? Наше чудо...
- Лир... Лира, подойди к телефону, - голос коллеги ворвался в мои раздумья, прервав плавный поток мысли и возвращая в реальность. Мое имя в очередной раз напомнило мне о страстной привязанности родителей к творчеству Шекспира, коей я, возможно как раз по этому поводу, не разделяла.
Трубку брать не хотелось, я словно чувствовала, что ничего хорошего на том конце провода мне не скажут. О, как же я была права - мой самый "любимый" заказчик со своей очередной супер - идеей! И это как раз тогда, когда я уже почти закончила свой мега-проект и полностью подготовила презентацию. Мне уже не верилось, что я когда-нибудь его завершу.
Как вы уже догадались, я работаю... а впрочем, вы не догадались, да и говорить об этом не стоит. Какая собственно разница кто и кем работает? Не та это вещь, на разговоры о которой стоит тратить время. Проблема лишь в том, что на саму работу мы его тратим более чем достаточно. Но ведь такова жизнь, это ее часть, да и отсутствие трудовой деятельности несет за собой тяжелые материально-ограничивающие нас последствия.
- Владимир Сергеевич, но у меня уже составлен график и стенды готовы, если сейчас внести изменения, придется половину работы переделывать, - я попыталась возразить, но попытка моя успехом не увенчалась, да я и не ожидала иного, но сдаваться без боя не хотелось. На том конце трубки мужской голос недовольно бурчал, угрожая серьезно поговорить с моим начальством. Запугать меня непросто, но подобные диалоги всегда раздражали напоминанием о том, что этой частью своей жизни я не могу распоряжаться полноценно и всегда есть какой-то дядя, который решит за меня, что я должна думать, делать и говорить. Глубоко вздохнув и закатив глаза (благо собеседник не мог этого видеть), я пообещала сделать все как можно быстрее и более чем поспешно положила трубку, страшась, что в голову Владимиру придут еще какие-нибудь сумасшедшие идеи, которые он тут же захочет со мной обсудить. Мысленно я уже продумывала, как буду выкручиваться из ситуации, так как новые изменения в проекте требовали времени, которого у меня практически не оставалось.
- ЭТОТ звонил? - сочувственно спросила коллега, заметив далеко не самое счастливое выражение на моем лице.
- Угу, - скривила губы я, обдумывая как бы поступить. Хотелось все бросить и уйти домой, махнув перед носом начальства заявлением об увольнении.
- Лир, ты остаешься? - чей-то сочувственный голос раздался из коридора, но времени и желания разбираться - кто это, не было. Я даже головы не подняла, зарывшись в отчеты и графики чуть ли не с головой.
- Идите, я все закрою, - задумчиво ответила я на автомате, так как все мысли были заняты подсчетами. Отвлеклась я только в десять часов вечера, когда мой мобильник напомнил о себе резкими трелями из сумочки. Судя по сигналу сработало напоминание, а значит, я что-то забыла. Ох... черт! Влад...
Единственный мужчина, который сумел вытерпеть меня и мою работу. Уже год он усиленно боролся с нами обеими, пытаясь разлучить и направить на путь истинный. О колечке, что хранилось у него в верхнем ящике стола, я знала уже давно, но на дерзкие поползновения реагировала остро и категорично. Да, я прекрасно понимаю, что в моем возрасте женщины должны заводить семью и рожать детей, а не сидеть по ночам в офисе, пытаясь что-то кому-то доказать. Но... при всей покладистости, безграничной преданности и обожании в его глазах... я не чувствовала себя серьезно увлеченной. Не было чего-то. И будь я сто раз дурой, не могла я себя заставить... перестать этого чего-то ждать...
Но, так или иначе, факт присутствия в моей жизни мужчины имел место быть и то, что я в очередной раз из-за работы забыла о свидании с ним, вызывал далеко не самые приятные ощущения. Хотя... виной ли тому действительно работа?
Сигнал напоминания сменился знакомой мелодией - Влад, уже привыкший к моим опозданиям, решил перестраховаться.
- Ты же не забыла? - вкрадчиво произнес он.
- Влад, я...
- Стой, нет, не говори мне...
- Прости меня, пожалуйста, я забыла тебя предупредить! Это срочно, я освобожусь только часа через два, - я устала и вымоталась, поэтому голос мой звучал не столь виновато, сколько раздраженно.
- Мы с тобой не виделись уже неделю! - Он даже не пытался скрыть недовольство. Мне почему-то стало смешно. Сколько же девушек мечтает о таком внимании. И вот оно, совсем рядом, да только почему-то от этого совсем не радостно. И кроме чувства уважения и благодарности, я не могла выжать из себя ни грамма эмоций. Странно, что до сих пор он не хотел почувствовать и понять этого. И даже когда я честно говорила, что не жду от наших отношений того, что ждет он, Влад не обращал на это внимания. Он считал это блажью, очередной женской фишкой, чтобы удержать его внимание и не дать расслабиться. А я... а я уже вконец запуталась.
- Я знаю, я...
- Я все равно буду тебя ждать, пока ты не придешь, - упрямо сказал он и повесил трубку.
Возможно, сейчас он видел себя этаким героем, персонажем фильма, мужчиной, который готов свернуть горы ради любимой. Я грустно улыбнулась, понимая, что по большей части он это делает не для меня, а для себя. Но на меня это только давило. И тут кто-то пытается диктовать мне, что делать. Даже в отношениях я не могу быть свободна... Словно тысячи цепей тянутся из каждой частички моей жизни, приковывая меня к себе. Как же я устала...
Я вздохнула и откинулась в кресле, окидывая взглядом кипу бумаг, наваленную на столе. Глаза слипались, а мозг совершенно расплавился от обилия цифр и букв, разноцветные графики рябили перед глазами. Что же мы делаем? Что же мы делаем со своей жизнью? Резко тряхнув головой, я провела руками по волосам, убирая взлохмаченную челку со лба. Жестко растерев лицо ладонями, я снова бросила взгляд на свой стол.
Что-то просыпалось внутри меня. Что-то, что я упорно подавляла каждый раз. Бунтарский дух, который часто приходится давить в себе, в попытке сохранить ситуацию, привычный и удобный стиль жизни, чтобы... что? Чтобы раз за разом он возникал вновь, напоминая о какой-то потаенной части себя, которую так страшно выпустить наружу, потому что тогда все изменится. Исчезнет привычная стабильность, нужно будет делать что-то новое и непривычное, решать неизвестные задачи, возможно, бороться, добиваться, ставить и достигать цели. Нет, страшит даже не это. Страшит то, что может не получиться. Не достигну, не добьюсь, потеряюсь, отчаюсь, опущу руки.
- А-а-а, черт! - Второй раз за вечер выругалась я, и резко смела со стола весь этот ворох бесполезной макулатуры. Зачем это все? Как это может быть смыслом жизни, как от этого она может зависеть? Вскочив со стула, я еще и пнула хорошенько самую высокую стопку документов, с удовлетворением наблюдая, как листы разлетаются по кабинету и мягко скользят на пол. Уже начав, мне не хотелось останавливаться. Захотелось рушить и крушить. Снести со стола монитор, повыдергивать, к чертовой матери, все провода из системника, разбить что-нибудь, желательно что-то такое, что биться будет громко и на большое количество осколков.
Сердце билось как ненормальное. Словно я только что залезла на самый опасный аттракцион и вот-вот собираюсь его опробовать. Но именно это ощущение в полной мере позволяет почувствовать, что ты еще жив. Адреналин в крови побуждал меня к действиям, но мозг, в своих лихорадочных потугах, все никак не мог придумать, что бы такого сотворить. Стало душно, захотелось вдохнуть холодного февральского воздуха. Так, чтоб полной грудью, чтобы мурашки побежали по коже.
Со все еще колотящимся сердцем я подошла к окну. В офисе они у нас огромные, во весь человеческий рост. Дернув за ручку, я резко распахнула створку, чуть не упав, и тут же с наслаждением вдохнула полной грудью. Кожу обожгло холодом, а волосы, и так растрепанные, забились в лихорадочных конвульсиях, путаясь под сильными порывами ветра. До ушей донеслись звуки, блокируемые ранее стеклопакетами. Вот сейчас бы мне камеру - я точно знала, откуда начать съемку и куда повести объектив, чтобы в точности отразить все то, что я чувствовала. Ощущение огромного пространства передо мной и свой собственный крошечный силуэт в одном из многочисленных окон высотки...
Неожиданно за спиной послышался какой-то шорох. Кажется, ветер сейчас доделает с моим проектом то, что минуту назад начала вытворять я. Я ухмыльнулась, представив, как весь мой полугодовой труд вылетает в окно, что же тогда будет? Воображения на то, чтобы представить, что станется с лицами начальника и заказчика, у меня не хватило, но мысль об этом доставила огромное удовольствие. Однако хватит уже прохлаждаться. Покуролесила, сбросила стресс, и ладно. Пора возвращаться к делам.
Я сделала шаг назад и тут же ойкнула, почувствовав, что наступила на что-то мягкое. Резко развернувшись, я в удивлении уставилась себе под ноги. Рядом со мной стоял маленький человечек. Ростом он был мне по пояс, а внешне очень напоминал домовенка Кузю из известного советского мультфильма, который я обожала в детстве.
С минуту мы буравили друг друга взглядами, ничего не говоря. Я - потому что от шока у меня отнялось все, в том числе и язык. Почему молчал "домовенок", мне не известно, но он молчал.
А потом он резко сделал шаг навстречу, заставив меня в растерянности отступить к окну, наклонил голову набок, и неожиданно сильным толчком выкинул мою, расширившую от удивления и зарождавшегося страха глаза, персону из окна...
Я должна была запаниковать, возможно, испустить какой-нибудь предсмертный и соответствующий такому событию крик, сделать хоть что-нибудь, что сделал бы любой нормальный человек, ощущающий близкую кончину. Но, стыдно признаться, падала я весьма красиво и картинно. Не потому, что решила сыграть на публику (да и какая публика тут может быть?). Я просто все никак не могла отвести глаз от этого странного существа с его большими грустными глазами, которое стояло в проеме окна, наблюдая за моим последним полетом. Лететь спиной вниз было не так страшно, хотя откуда мне знать - раньше со мной такого не случалось. Руки под давлением воздуха тянулись вверх, словно в мольбе к моему странному недругу. И чем я помешала этому существу?
И почему я еще не упала? - Вот эта мысль, неожиданно вторгшись, занимала в моей голове все больше места. Окно офиса все уменьшалось, превращаясь в точку, а я все никак не могла приземлиться. По всем известным мне законам я уже давно должна была впечататься в грязный и мокрый от растаявшего снега асфальт. Я летела и как-то отстранено в голове проносились картинки моего распростертого разбитого и покореженного тела, хруст костей при падении, воображала острую и резкую боль там, где мое тело впервые соприкоснется с землей... И что самое удивительное и страшное - у меня на это хватило времени, причем с избытком! А пространство в это время словно вытягивалось вверх, сужаясь книзу, искажая все понятия о перспективе и переворачивая ее наизнанку. Я проваливалась куда-то, и страх оказаться в ближайшее время на тротуаре с размозженной головой сменился банальным страхом неизвестности. Мысль о том, что моя смерть ненадолго откладывается, нисколько не поднимала настроение, так как до этого я, по крайней мере, знала, чем она закончится, а вот что теперь?
Как в замедленной съемке я погружалась в темноту, словно падая в огромный колодец. Я все еще видела краешки домов и освещенное городскими огнями небо, но секунда за секундой мгла поглощала все привычное мне, заполняя собой все пространство. Вот теперь я вспомнила, что умею издавать звуки, и попыталась закричать, но, увы, это было уже не актуально. Окружавшая меня пустота поглощала все. Крошечная точка света - моя единственная ниточка с реальностью, наконец исчезла.
А может это и есть смерть? Теперь, когда я уже не видела ничего, мне казалось, что я просто повисла в безграничном пространстве. Ощущение полета ушло, ушли вообще все ощущения. Мне стало казаться, что я начинаю видеть. Не какие-то конкретные предметы, нет. Скорее оттенки пустоты. Пространство вокруг меня словно тускло светилось, окружая мою фигуру.
Сколько я так провисела - пролетела, в этой пустоте? Разница между секундой и вечностью для меня перестала существовать. Мгновение растянулось в бесконечность и сжалось вновь. Я закрыла глаза, стараясь хоть так отделить себя от окружающего пространства, так как появилось ощущение, что оно затягивает в себя мою душу, уничтожает мою индивидуальность, сливая с собой. А мне все еще хотелось оставаться собой, пусть маленькой и жалкой, по сравнению с этой безмолвной безграничностью.
Оказывается, все это время я дышала нервно и прерывисто. Хотя, спасибо уже за то, что вообще могла. В попытке успокоить лихорадочно бьющееся сердце, я приказала себе успокоиться и дышать ровнее. Самое страшное уже произошло. Либо я умру, либо уже умерла. Так или иначе, бояться поздно. Обидно, но заставить себя в это поверить оказалось гораздо сложнее. Тем не менее, дыхание все-таки удалось выровнять. Я распростерлась в пустоте, в удобной для себя позе. Странно, но сейчас я могла прекрасно двигаться, словно плавая в невидимом океане, принимая любое положение. С какой-то стороны это даже начало нравиться. Наверное, так себя чувствуют при медитации - чем-то большим и одновременно крошечным.
Первое, что я ощутила - свое собственное сердцебиение. До слуха доносились гулкие ровные удары, и пустота вокруг словно пульсировала им в тон. Непередаваемо, завораживающе... По коже побежали мурашки, захватило дух.
Медленно, боясь потерять это ощущение, я открыла глаза. Спину защекотало, я почувствовала резкий удар. Но не смертельный, как должно было быть, а лишь легкое сотрясение, после чего все мои органы возопили о том, что я лежу на чем-то жестком и колющем. Пустота стала истончаться, сквозь нее проступали поначалу неясные, но с каждой секундой все более отчетливые силуэты. Дымка рассеивалась, открывая глазам крошечные светящиеся точки, до боли напоминая обычные звезды, я даже нашла пару знакомых созвездий, ну или по крайней мере очень на них похожих. Слух уловил стрекот каких-то ночных насекомых, проступили очертания деревьев, и легкий плеск воды, говорящий о том, что совсем рядом озеро или речка. Лежала я определенно на траве, причем влажной от росы, что было весьма неприятно.
Где-то внутри меня, что-то торжественно ухнуло в пятки. То ли от страха, то ли от восхищения открывшейся передо мной картиной. Умиротворение, с таким трудом взращенное пока я летела, постепенно отступало в сторону, уступая дорогу рациональному мышлению.
Я опять закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и оценить ситуацию трезво. Сделать это было весьма не просто, так как в трезвом виде таких ситуаций со мной не случалось. Да и в нетрезвом тоже.
Скажем прямо, всю мою сознательную жизнь меня готовили далеко не к этому. И что теперь? Ладно, попробуем откинуть все невероятность свершившегося и преобразовать ситуацию во что-то более менее логичное. Забудем про пустоту, странное существо и мой величественный вылет из окна. Что остается? Остается то, что я оказалась одна в незнакомой местности ночью. Света большой луны вполне хватало, чтобы разглядеть очертания местности, но вот намеков на присутствие где-то поблизости людей я не разглядела. А они мне сейчас были ох как нужны. Не для того даже, чтобы накормить и обогреть, а для простого душевного равновесия, которое было весьма подорвано случившимся событиями. С другой стороны, если вновь вернуть все случившееся на свои места, то встретить кого-либо становилось страшнова-то. Пока это все было похоже на страшный сон. Заработалась в офисе, уснула на клавиатуре - с кем не бывает... от клавиатуры еще не такие подлянки бывают... вот и снится теперь черт знает что. Только вот нутро-то подсказывало, что ни разу это не сон, все слишком пугающе настоящее. Звуки, запахи, роса, впитавшаяся в тонкую блузку...
Так девочка, соберись - приказала себе я. Все это смешно, не естественно, попахивает сумасшествием и смирительной рубахой в лучшем случае. В худшем - все взаправду. Нет, я, конечно, давно хотела взять отпуск и отдохнуть где-нибудь на природе... но определенно не так скоро и так неожиданно.
Хотелось кричать и звать на помощь, но рациональная часть меня подсказывала, что ночью в темноте вряд ли я захочу знакомиться с тем, кто мне может сейчас откликнуться. Но делать-то что?
Я сощурилась, пытаясь оценить хотя бы приблизительно местность. Трава и деревья вроде как походили на нашу, русскую, привычную. Но было в ней что-то... не так. Все нутро у меня просто таки кричало об этом. Самое обидное, что какой-то части меня тут нравилось... но черт побери, наслаждаться природой в такой ситуации как-то совсем не к месту.
Можно было остаться и дождаться утра... мой организм отказывался принимать мысль, что его тут может не быть вовсе... черт его знает, может тут всегда ночь... Нет, будем мыслить логически - утро будет. По запаху свежей зелени и теплоте ночи, а так же по положению луны я смела предположить, что сейчас либо начало лета, либо поздняя весна, а значит до утра осталось не так много времени.
"Мамочки, а ведь вообще-то февраль месяц на дворе!" - неожиданно вспомнила я.
Варианта остается два: первое - встать и куда-то идти, полагаясь на удачу, либо сидеть и ждать. Не нравились мне оба. Но на удачу было полагаться страшно, она сегодня была определенно не на моей стороне. Не долгими размышлениями я решила дождаться момента, когда посветлеет достаточно, чтобы разглядеть округу. Очень хотелось верить, что с появлением местного светила на небе я увижу что-то, что подскажет мне направление. Мокрая рубашка липла к телу и неприятно холодила спину, но холод был терпимым - выживу. Я села, обняла согнутые в коленях ноги, пытаясь сохранить то тепло, что во мне еще осталось, положила подбородок на коленки и уставилась в пространство. Думать не хотелось. От мыслей только хуже... Кто знает, чего я там надумаю. Поэтому я просто освободила мысли, попыталась расслабиться и уйти в некое подобие транса.