- Ему, поди, уже лет двести, - начал дед со значительным видом оглядывая молодежь. Ребята и девки обступили его со всех сторон, не было и свободного пенька. Все с жадностью и любопытством уставились в морщинистое, с хитринкой в глазах лицо, ожидая продолжения сказки. Даже Боец - нелюдимый и замкнутый парень, и тот настороженно замер вдалеке, прислушиваясь, хоть и не спустив презрительную ухмылку с губ. А старик приосанился, распираемый важностью момента и гордостью, что сумел привлечь внимание, распрямил плечи, оперся на клюку ладонями, специально растягивая время, томя слушателей ожиданием.
- Ну дедко , не тяни! - Не выдержал кто-то из младшеньких, нетерпеливо ерзая на своем пеньке и чуть не свалившись в горящий костер, около которого они собрались. Старый Адо улыбнулся одними глазами и продолжил рассказ плавно и неторопливо, вплетая низкий, чуть скрипучий голос в звуки ночи:
- Рощи той еще и в помине не было, ни кустика, ни деревца - сполошно-о-е поле до самых Низинок. А Юрко наш юнцом безусым ходил. Говорили улыбчивым был, веселым, отзывчивым, не то, что нынче. Быть может, еже ли бы не случилось с мамкой его беды, таким бы и остался, да что уж теперь гадать... А хворь на нее напала непонятная, чужеродная, от пришедших скитальцев, видно, занесенная. Мучилась, бедняжка, в бреду да жару металась, от еды отказывалась, истощала как та тростинка, вот-вот дух испустит. Юрко весь извелся, по знахаркам бегал, лекарей искал - одна ведь у него мамка-то в родне и была, сама растила, без покойного отца-батюшки. Сердце сельчан - соседей кровью обливалось, да чем тут поможешь? А парень совсем от горя с ума сошел - связался со старой колдуньей, что за речкой у двух холмов тогда жила. Ее хижина, чай, и до сих пор там стоит, да проверять давно уж никто не ходит - боятся. - Старик задумчиво замолчал, погрузившись в свои мысли. Шаловливая ребятня еле сдерживала себя, но сбивать рассказчика с мысли побоялась.
- Когда уже совсем ему невмоготу стало, плюнул он на все страхи да и пошел к ведьме старой за советом. Все сбережения сгреб - знал, что берет она за свою помощь не мало. О чем столковались они, никто толком не знает, да только вернулся парень домой поздней ночью повеселевший, с кожаной ладанкой на шее. Люди тогда думали, что Юрко окончательно умом помрачился - все, что с матерью тяжелым трудом нажили, за ладанку отдал, да не все так просто...
Где-то вдалеке резко ухнула сова, напугав замерших в напряжении слушателей. Адо же лишь слегка сощурился, словно ночной житель был задуманной частью рассказа и продолжил:
- А на утро посередь поля - роща дубовая. Деревья огроменные, стволы в два обхвата да с кронами, в небо упирающимися. Сразу всем ясно стало - колдовство это черное, не могла она за ночь из ниоткуда вырасти. Да Юрко еще счастливее прежнего ходит, чуть не приплясывает и все на рощицу глазами стреляет. Парни тогда все духу набирались, горячились проведать, что за чудо такое, да не собрались. Так весь день и простояла она, никто не рискнул, не полюбопытствовал. К вечеру, говорят, Юрко сам туда пошел, а вернулся уже от ведьминого дома под самое утро и без ладанки. Уж не известно, что он там делал, только на утро мамка его из дому показалась - худющая, осунувшаяся, еле на ногах держалась - сын ее под руку вел, но все же улыбалась весеннему солнышку, знать на поправку пошла. С тех пор каждым днем она сил набиралась да лицом розовела, еще здоровее становясь, чем раньше была. А Юрко к ведьме зачастил, все у ее избы околачивался. Только вот не радовало его уже так материно выздоровление, и чем больше времени проходило, тем сам Юрко нелюдимее становился, злее, обидчивее. Когда же старая ведьма умерла, то и вовсе невыносим стал, и ладанка у него снова на шее появилась. С сельчанами он общаться стал, словно барин какой - заносчиво, надменно. По селу важный ходит, на всех свысока глядит. А людям обидно - ему же и зла никто не делает, все помочь как могли пытались. Не выдержала молодежь - подкараулили как-то вечером, проучить зазнайку хотели, да не вышло. Раскидал он бравых ребят как зайчат несмышленых, даже дыхание не сбилось. А сам смотрит, и в глазах ярость и злоба такая, что аж озноб по коже бежит. Забоялись его, ведьминым пасынком прозвали. Гнать из деревни побоялись, сам ушел. Понял, что не жить им мирно - взял мать, да и ушел к реке. Справил избенку себе у рощи своей ненаглядной и там и зажили. Правда мать его только зиму одну протянула - не выдержала, видать, изменившийся характер сына, да укоряющие и злые взгляды бывших односельчан. Осунулась, завяла, а к весне Юрко похоронил ее за избой. Сельчане издалека видели, как могилу копает, но помочь никто не решился, хоть и жаль было, молодая - могла и замуж выскочить, еще ребеночков нарожать да семью нормальную заиметь. А сын и слезинки не проронил, молча землицей забросал и в избу ушел. Совсем после этого люди от него отвернулись - знать продал душу силам темным, уж не человек уже.
Старик опять замолчал. Несколько минут лишь стрекот цикад да шебуршание мелкой живности в траве нарушало ночную тишину. Молодежь уже успокоилась, лихорадочная жажда продолжения куда-то ушла, сменившись задумчивостью. Они больше не торопили деда, зная, что вот сейчас он соберется с мыслями и продолжит страшную сказку.
- А на следующее лето приехали к нам люди знатные да сразу к Юрко. Уж как столковались, о чем договаривались, только после этого не стало спокойного жилья в селе. Завели постройки, начали крепость городить, народу понаехало. И как так вышло - никто толком и объяснить не может, да только стал вдруг наш Юрко начальником над всеми, да все села, что окрест были под свое владение подмял. Стал законы чинить, людям землю делить, да налоги взимать. И никто, как и прежде, слова ему сказать не мог. И не смел, и словно запрет какой - просто не могли пойти против и все. Так и пошло дальше и живет он до сих пор, вот поди уже лет двести в своей крепости. А рощу бережет, пуще жизни своей, день и ночь люди специальные охраняют, да смотрят, чтобы никто туда ходить не повадился, - последнюю фразу старик Адо как-то особенно растянул снизив тон, давая слушателям понять, что на этом сказка заканчивается.
- И что, неужели никто в рощу войти не пытался, - прерывая общее молчание, встрял вдруг Боец - высокий светловолосый парень. Молодежь удивленно повернулась на голос, смутив юношу своим вниманием, но серые глаза на порозовевшем лице пристально смотрели на старца.
-Почему же, - уже своим привычным голосом ответил дед, - было несколько отчаянных голов, да только после никто их не видел. Либо люди Юрко постарались, либо в самой роще что-то произошло, да только не вернулся ни один. А тебе что за дело, сам что ли, рискнуть надумал? - ехидно добавил Адо, сверкнув взглядом на Бойца.
- Надо больно, - буркнул Боец, лихорадочно откинув длинную челку назад и отводя взгляд. Над поляной тут же грянул веселый смех, словно того и надо было, чтобы разрядить напряженную обстановку.
- А ты иди, иди, ишь герой сыскался, - хохотнул Борзо, - уж ты не пропадешь!
- Да он в штаны наложит, и ста метров не дойдет, - заливисто рассмеялась Красава. Ее смех еще больнее ударил по самолюбию юноши, который уже проклинал себя за несдержанный язык.
- Смейтесь - смейтесь, - пробурчал он себе под нос, развернувшись и удаляясь от костра. В след ему неслись хохот и улюлюканье развеселившейся молодежи. Нервная дрожь бежала по телу, но он не решился ответить, как не решался никогда.
- Боец, эй, боец! - кричали из-за спины насмешливые голоса и каждое слово болью билось в груди. Наградил батюшка именем, всему селу на потеху...
***
Боец трусом не был, но народ избегал и в споры старался не вступать. А даже, если цепляли его ребята - виду не показывал, молча глотал обиду, терпел унижения и оскорбления пряча взгляд. Сам он эту свою черту ненавидел, но ничего сделать с собой не мог. Не получалось у него драться, вот словно внутри барьер какой стоял, хоть и силен был и удал, да руки за свою жизнь ни на кого не поднял. А парни потешались, девчонки считали трусом, старики удивленно поднимали брови и качали головой. Боец на селе считался чем-то смешным и безобидным, этакий скоморох бесплатный, который любую шутку стерпит, любую обиду простит. И никак у него не получалось с этой своей чертой справиться. Потому замкнулся он в себе, был тихим и держался стороной. Он понимал, что односельчане ненависти или злобы к нему не испытывают, но это было еще больнее. И почему люди всегда стараются отыграться на том, кто не может ответить? Без ненависти, без злобы, обижают просто так, потому что знают - ответа не последует, он все стерпит, всегда смолчит...
Ветка сирени, незаметно сорванная по пути хрустнула в сжатом кулаке, цветки посыпались на землю. Он с удивлением уставился на влажную от сока ладонь. "Дерево-то в чем виновато, дурень?" - Мысленно отругал он себя наклоняясь и проходя в теплую избу.
Братишка спал на печке животом книзу, одна ручка вылезла из-под одеяла и свесилась над полом, маленькие пальчики чуть подрагивали. Боец подошел к брату, подоткнув распахнувшееся одеяло и любуясь родным лицом, пухлыми щечками, чуть сведеными в недовольной гримаске бровями.
-И что за трус у тебя брат, - прошептал он, глядя на ребенка, - какой пример тебе подаю...
А на следующий день все село недовольно, гудело, как потревоженный улей. Старики перешептывались, ребята нервно спорили, переругиваясь, девки завывали в избах, боясь и носу показать.
- Случилось что? - не выдержав спросил Боец, все утро проведший на охоте и вернувшийся лишь к полудню.
- А ты бы и еще позже спросил, - огрызнулся Борзо, зло сплюнув под ноги. Все его тело напряженно дрожало, от сдерживаемого гнева- Юрко случился, чтоб ему в речке утонуть. Приходили по утру молодцы его, опять девок ему собирали. Всех незамужних от шестнадцати до восемнадцати увели. Гляди ж ты, мужское в нем проснулось... и куда он их только девает, ведь в том году пять девок ему из Низинок отдали. Неужели извел всех? - Чувствовалось, что парня просто распирает, да зло сорвать не на ком, а тут он так кстати! Боец замер в ожидании, глядя прямо в глаза обозленного Борзо. Но тот, на удивление, не стал цепляться. - Красаву забрали, - с этими словами из него словно ушла вся злоба, во взгляде появилась затравленность и такая тоска... А лицо Бойца бросило в жар, в груди похолодело.
- Как Красаву, так она же... вы же... месяц остался, - еле выдавил он. А ведь еще пол года назад, когда своевольная красавица сделала свой выбор в пользу Борзо казалось, что хуже уже быть не может.
- Остался.. - его плечи поникли, казалось еще чуть-чуть и сильный, всегда уверенный и наглый Борзо разревется как младенец. - Да ничего уже не осталось, ничего...
Боец развернулся на ватных ногах и без слов пошел к избе. Сердце бухало в груди, больно ударяя по ребрам, он задыхался, уголки губ нервно дергались, а лицо замерло неподвижной маской. Он все никак не мог поверить, в голове раз за разом повторялась только одна фраза "Красаву забрали", " Красаву забрали" - раздавались горькие слова Борзо, - забрали, - прошептали его собственные губы и юноша безвольно опустился на скамью около дома.
День прошел как в тумане. Ему все казалось, что вот-вот и не стерпят селяне обиды, возьмут что под руку попадется и дадут отпор наглецу. Сколько лет уже он третирует народ, сколько лет без единого законного права властвует над ними, неужели не пора остановить это беззаконие? Неужто, собравшись селами не справятся они с Юрко и его людьми? Разум его жаждал возмездия, а сердце томилось от печали. Вот-вот, вот-вот, еще чуть-чуть...
Но с каждым часом все тише звучали возмущенные возгласы, все меньше завывали перепуганные девки, а парни от разговоров о мести плавно перешли на споры о посевах и охоте. А к вечеру и вовсе словно забыли все о семи покинувших село девушках, будто и не было. Только родители их ходили с грустными лицами, но словно смирились уже и приняли.
Боец непонимающе смотрел в их глаза, ища хоть каплю того, что пылало в его груди, но даже Борзо ходил подавленный и смятый, сдавшийся и покорившийся судьбе. Не было в их душах ни сил ни желания бороться. Чью семью несчастье обошло - те и вовсе ходили со сдерживаемыми улыбками на устах - пронесло, судьба миловала - читалось у них в глазах.
-Да как же это, - шептали его губы. Вечер плавно окутывал землю. Он сидел на берегу речки, уставившись отстраненным взглядом на темную гладь воды, обхватив голову руками и непроизвольно сжимая пальцами волосы. Неужели так просто? Вот так легко можно отказаться? Сдаться? Забыть? Эти люди, что так часто смеялись над ним за то, что он не мог оказать сопротивления, сами поступили подобно ему. Но если сам Боец стыдился себя, то селяне вели себя естественно и спокойно.
И в этот момент что-то надломилось в нем, ему даже показалось, что он четко расслышал этот звук, словно где-то глубоко внутри резко хрустнуло. Он рванулся, резко вставая над водой и поворачиваясь в ту сторону, где на фоне закатного солнца виднелись колышущиеся кроны дубовой рощи. Несколько секунд он стоял неподвижно, тяжело дыша, с часто бьющимся сердцем, прислушиваясь к нежному шелесту листьев. Где-то там ходят головорезы Юрко, встречи с которыми еще никто не пережил. А даже если пережил, кто знает, что скрывает в себе таинственная роща? Но он уже решил, он сделал свой выбор и не повернет назад.
Боец двинулся к роще, чувствуя дрожь в пальцах и ненавидя себя за страх, просыпающийся в душе. Но он не повернул. Он шел вперед, а внутри все холодело.
- Я спасу Красаву, - шептал он, - и остальных девушек. Я отыщу способ, как освободить село от Юрко.
Он уже видел высокие силуэты, что охраняли рощу. Ему показалось, что глаза их горят в вечернем сумраке, светятся красным огнем, но он сдержал вскрик, который чуть было не сорвался с уст. На стороне Бойца была только внезапность и он это прекрасно осознавал. Уже много лет никто не рисковал проникнуть в трепетно охраняемую Юрко рощу и воины скорее всего ослабили бдительность. Если же нет, то шансов почти не было - если уж он сельским отпора дать не мог, то с этими он и пикнуть не успеет. Потому нужно было все сделать неожиданно и быстро.
Охранники не стояли на месте, патрулируя область так, чтобы все пространство вокруг рощи было им видно. Боец дождался, пока двое ближайших отойдут на максимальное расстояние друг от друга, и спокойным шагом двинулся вперед, надеясь, что нервы не сдадут и он не бросится бежать раньше времени.
- Эй, ты куда, - лениво протянул один из воинов, перекатывая тростинку между зубами, - знаешь же, что нельзя. Иди отсюда, парень, нечего здесь...
Пока он говорил юноша подошел к самой кромке, несколько шагов - и он погрузится в спасительную темноту деревьев, а там... Глубоко вздохнув он резко рванул вперед, слыша за спиной недовольные возгласы, чертыхание, а потом и гулкий топот нескольких пар ног, догоняющих его. Только бы убежать, удрать, ведь на патрульных кольчуга и оружие, а он только в легкой рубахе да штанах, да и выносливости ему не занимать, а воины Юрко разжирели на халявных харчах. Скорость - вот единственное, на что можно было надеяться. Запутать, спрятаться, перепрыгивая торчащие из земли корни и пеньки, молниеносно уворачиваясь от деревьев, резко меняя направление... Скрыться во тьме, затаиться, надеясь, что не найдут, пойдут в другую сторону, потеряют. Он слышал, что ближайший к нему воин стал тяжелее дышать, нервный свист вырывался из ноздрей вместе с выдыхаемым воздухом - ему намного сложнее давались фортеля с пнями и кочками. Боец резко рванул в сторону, перепрыгнул очередной куст... но нога неожиданно подвернулась, болью и жаром обдало лодыжку и он с ужасом понял, что не может остановить падение. Он попытался сгруппироваться, но на пути к земле резко ударился о толстую ветку поваленного дерева. В глазах потемнело, кровь отлила от лица и все, что он с ужасом успел осознать - что он теряет сознание и теперь уже его точно поймают...
Первое, что он услышал - пение птиц, а особенно - заливистые трели соловья, старательно выводящего замысловатую мелодию. На сердце стало легче и спокойнее. Жив...
В ногу ткнулось что-то мягкое, щекоча ногу под задравшейся штаниной.
- Кажется, он все еще без сознания, - с сомнением произнес чей-то мелодичный, чуть хрипловатый голос. Послышался легкий топот, словно кто-то отбегал от него.
- А ты в него шишкой кинь, - посоветовал другой, низкий и насмешливый.
- Не буду я, ему и так досталось, - ответил первый.
Боец лежал не шелохнувшись, хотя мышцы свело и очень хотелось сменить положение. Он удивленно прислушивался к голосам, не веря в свое спасение и не понимая, каким образом удалось оторваться от преследователей. Да и незнакомцы, спорящие о нем не вызывали доверия, кто знает, может они еще хуже, чем Юрковы прихвастни.
- О, смотри, пришел в себя! Забудь о нем, теперь сам справится! - Не удалось ему обмануть невидимых собеседников, разглядели все-таки, что он очнулся.
- Ты предлагаешь его здесь бросить? - с укором произнесла обладательница певучего голоса.
- А что можешь предложить ты? - мужской голос был настроен весьма скептично.
- Хотя бы помочь ему, смотри, он же мучается!
- Помогли уже одному и что? - с какой-то даже злобой произнесли в ответ.
- Не надо мне вашей помощи, - Боец со сдерживаемым стоном поднял голову с земли и занял сидячее положение. В затылке отдавало тупой болью, голова слегка кружилась.
- Слышишь? Пошли! - Боец осторожно, боясь новой боли, повернул голову в ту сторону, откуда раздавался голос, но никого не увидел.
- Они его найдут, если мы уйдем! - не сдавалась его собеседница..
- И поделом, нечего тут шляться! - Ему показалось, что голоса раздавались из-за огромного дерева, прямо перед ним.
- Но он же не Юрко!
- Ты вечно всех жалеешь, вот и дожалелась, что два века на одном месте кукуешь.
- Хуже ведь уже не будет, - понизив голос ответила незнакомка. Боец всматривался в ночную тьму, пытаясь хоть что-то рассмотреть.. Кажется на одной из веток он разглядел два светящихся огонька.
- Значит, это вы Юрко таким сделали, - зло прошептал он, с трудом поднимаясь на ноги и шатающейся походкой приближаясь к дереву. Глаза щурились, пытаясь рассмотреть собеседников.
- Ой, - пискнули с ветки и огоньки тут же исчезли где-то в листве дерева. А Боец в ужасе распахнув глаза попятился, пытаясь осознать то, что увидел. На морщинистой коре дерева на уровне чуть выше его головы горели злобой два огромных глаза с нахмуренными бровями и плотно сжатые губы. Задев очередной корень, торчавший из земли, он опять полетел на землю, бухнувшись задом на мягкий мох, но даже падение не позволило ему отвести взгляда от этой махины.
- МЫ? - грозный рык вырвался из деревянных губ, могучий дуб наклонился, нависая над парнем, грозно сузив глаза. Тот, так и не встав с земли быстро суча ногами, начал отползать, не смея отвести взгляда. Мысли безумными хороводами плясали в голове, порождая панику.
- Господи Боже, - тихо выдохнул он, не в силах как-либо еще выразить свои эмоции.
- Хватит, ну посмотри, ты же его напугал! - Это снова вернулся приятный голосок. Боец скосил глаза туда, откуда раздавался звук. Маленькое существо, очень напоминающее человеческую девочку лет пяти с интересом смотрело на него огромными сиренево-голубыми глазами. Только вот выглядела она совершенно взрослой и голова была непривычно крупной, для такого хрупкого тельца. Глаза занимали пол лица, а зрачки были вытянутой, миндалевидной формы. Острые кончики ушей торчали из рыжей взъярошенной копны волос. Она стояла на одной из веток дерева, доверчиво прижимаясь рукой к коре Дуба. Голова ее была чуть наклонена, как у животного, разглядывающего что-то очень интересное.
Боец еще не успел прийти в себя от нового чуда, как незнакомка лихо спрыгнула с дерева и, двигаясь как животное - перебирая и руками и ногами по земле, осторожно подошла к нему.
- Лейка, - пророкотало Дерево, - не подходи, он может тебя обидеть!
- Не обидит, он хороший, я вижу, - спокойно ответила девочка-женщина, продолжая заинтересованно буравить взглядом юношу.
- Да кто вы такие, - затравленно произнес Боец, со стыдом понимая, что еле-еле сдерживается, чтобы не потерять сознание. Все это было выше его понимания.
- И от кого же вы ее охраняете, - ехидно спросил парень, стараясь скрыть страх за внешней бравадой. Он все еще не мог поверить в то, что видел, но, вспомнив почему он здесь оказался, старался взять себя в руки. Он знал, что может встретиться с колдовством, когда шел сюда и не дело сейчас паниковать и бояться.
- А вот от таких как ты и охраняем, - ехидно и снисходительно ответило Дерево, смерив его презрительным взглядом.
- По-моему это от вашей рощи всех надо охранять, - не остался в долгу Боец. Ему удалось унять панику, а сердце возвращалось к привычному ритму.
- Ох какие мы важные да храбрые, - насмешливо приподнял деревянные брови собеседник, - ума бы еще хоть капельку...
- Перестань, он же ничего не знает, - попыталась встрять хранительница, поворачиваясь к Дубу.
- Чего я не знаю? - Нахмурился юноша.
- Ты же из-за Юрко так на нас обозлился, да? - Доверчиво спросила Лейка, нежно прикасаясь маленькой ручкой к его ноге. Прикосновение было приятное и... необычное, словно теплым ветерком дохнуло. Боль в поврежденной лодыжке тут же куда-то испарилась, а в голове появилась приятная легкость. Страх перед странными существами и вовсе исчез, словно и не было его. - Так не мы в этом виноваты, в том, что он таким стал. Если бы я знала...
- Молчи, не хватало нам еще одного такого же...
- А вдруг, он нам поможет? - не сдавалась дриада.
- Я пришел сюда, чтобы понять, в чем сила Юрко. Я хочу спасти свое село и это единственная моя цель. Менее всего я хочу помогать тем, кто, судя по всему, дал ему эту силу! - Задиристо произнес Боец, но ногу так и не убрал, продолжая ощущать нежное и успокаивающее прикосновение Лейки.
- Так и мы этого хотим, - большие глаза дриады неожиданно оказались практически вплотную к его лицу. Она моргнула, и склонила голову, напоминая ему маленького смешного совенка. - Мы уже столько лет не можем освободиться, Юрко держит нас, а для рощи это плохо, очень плохо...
- Что значит "держит"?
- Лейка, опять ты язык распускаешь, тебе мало? Хочешь, чтобы и он узнал?
- А что изменится? Хуже уже не станет... - она задумчиво посмотрела на Дуб и опять повернулась к Бойцу. - Роща всегда была свободной, - начала она, - она появляется в одном месте, затем исчезает и появляется в другом - там, где нужна, там, где может помочь - усталому путнику, заблудившемуся охотнику, замерзающему оленю, попавшему в капкан медведю... Для нее нет разницы, кому плохо - человеку, или зверю. Так всегда было и должно было быть. Но однажды... кто-то позвал ее, и всех нас - тех, кто живет в ней и охраняет. Позвал так, что она не смогла сопротивляться. А потом пришел человек - напуганный мальчишка с затравленными печальными глазами. Он пришел просить помощи и Роща не смогла устоять его просьбе. Мы дали ему целебных трав, которые могли спасти его мать и рассказали как ее кормить, чтобы она пошла на поправку. Но только мало ему этого было. Он прокрался к самому Сердцу Рощи и собрал его семена. С тех пор мы не можем уйти с этого места. Сначала нас ведьма деревенская держала, с которой Юрко семенами расплатился за избавление матери. Она давно о такой силе мечтала, а ведь Роща многие желания исполнить может. А потом, когда мы Юрко пытались уговорить вернуть семена и рассказали, как они важны для нас, он убил ведьму, а семена себе забрал...
- Значит верно люди говорят, колдовство все это. И то, что силу он такую и власть за счет Рощи получил, тоже правда? - Задумчиво произнес Боец.
- Правда, - грустно кивнула Лейка, а Дуб лишь сильнее нахмурил брови.
- И единственный способ избавиться от него - забрать семена? - догадался юноша.
- И вернуть их нам, - поспешно вставила дриада, тут же прижав маленькую ручку ко рту и испуганно глядя ему в глаза.
- Либо забрать их себе и занять место Юрко, - недовольно предположило Дерево, печальными глазами смотря на юношу.
- Не нужно мне вашей силы, - обиделся Боец, с вызовом глядя на него.
- Юрко тоже так говорил когда-то, - ухмыльнулись деревянные губы.
- Я не Юрко, - запальчиво бросил юноша, щеки покраснели от гнева и обиды.
- Ты можешь быть хуже, - задумчиво ответил Дуб.
- Перестаньте спорить! - Насупилась дриада, на ее глазках выступили слезинки. Она опять посмотрела на Бойца, на этот раз с мольбой и надеждой. - Дай ему, - не отводя от него взгляда, обратилась Лейка к Дереву.
- Ох, зря ты это делаешь, - массивная крона сокрушенно зашевелилась.
- Я сказала - дай, - настойчиво и недовольно повторила Лейка, голос ее стал неожиданно жестким.
- Вечно ты... - Но что именно, он не договорил, послушно пошевелив ветками. К ногам юноши упало несколько золотистых листиков. Он вопросительно и как-то очень грустно посмотрел на Лейку.
- К нам после Юрко никто не приходил. Ты наша единственная надежда, - ее большие глаза буравили его печальным взглядом, - эти листья помогут тебе бороться с магией Рощи, которая вынужденно охраняет Юрко. Ты сможешь забрать семена, а после этого он лишиться всякой силы.
-Вот так когда-то он и забрал их у ведьмы, - догадался Боец. Лейка лишь грустно кивнула. - Но он их вам не вернул, - она отвела взгляд, но боец и так все понял. Она боялась, боялась, что и он поступит так же.
- Я верну вам ваши семена! И убирайтесь отсюда, чтобы никогда вас здесь не видели, - с обидой и неожиданной для себя злостью произнес он. Боец понимал, что они не виноваты в злобе, что захватила сердце Юрко, но не появись они тут со свой помощью и все могло бы быть иначе...
- Не беспокойся, уж это мы тебе можем гарантировать, - фыркнул Дуб, но взгляд его при этом был странно печален.
Парень схватил листья, обвязал шнурком и повесил на шею, спрятав под рубаху. До рассвета еще оставалось часа два. Лейка указала ему направление и он тут же двинулся к выходу из Рощи, быстро скрывшись из виду, но хранители еще долго задумчиво смотрели ему вслед...
Как обошел охранников, как попал в крепость и личные покои Юрко он помнил смутно. Его словно тянуло неведомой силой, что-то внутри подсказывало, в какой момент нужно укрыться за деревом или кустом, когда прижаться к холодной каменной стене, где спрятаться за плотный гобелен.
Юрко мирно спал в своей кровати, обнимая большой рукой свернувшуюся калачиком Красаву. Тут же туман в голове пропал, на место ему пришла его собственные ярость и гнев, отчаяние, что не успел вовремя, боль, какая-то детская обида на судьбу. Он с силой выдохнул воздух. Спящая девушка тут же открыла глаза, испуганно глядя на Бойца. Он приложил палец к губам, призывая молчать, но ее глаза лишь шире распахнулись и она в страхе закричала. Юрко тут же вскочил, ошалело глядя на незваного гостя и шаря рукой у кровати в поисках меча. Что-то внутри разочарованно ухнуло, но думать времени не было - Боец резко пихнул ногой вперед, выбивая из нетвердых рук оружие и бросился на кровать, вжимая Юрко в подушки. Красава, что-то вереща, скатилась на пол и отползла в угол, в ужасе наблюдая за происходящим. Не зная, как защитить себя, Юрко вцепился пальцами в шею врага и с силой начал сжимать их, стараясь задушить нападавшего. А тот в панике продолжал вжимать мужчину в кровать, не зная, что предпринять. Он не умел и не хотел убивать, однако и сам лишаться жизни не планировал, но легкие уже горели огнем, а воздуха катастрофически не хватало. Юрко дернулся, поворачиваясь и подминая его под себя - теперь уже Боец лежал на спине, кряхтя и хрипя, задыхаясь и в панике хватаясь за своего душителя. Неожиданно пальцы зацепились за тонкую цепочку. Непроизвольно сжав ее, юноша потянул руку на себя. Тонка цепь не выдержала и порвалась, соскользнув с шеи противника. Боец лишь успел заметить, что кожаная ладанка, о которой он столько слышал, теперь находилась в его руках. А потом воздух вдруг с силой рванул в легкие, наполняя их живительным кислородом, а Юрко резко обмяк, уткнувшись носом ему в шею. Стряхнув с себя противника, Боец спрыгнул с кровати и уставился на побежденного врага. Тот лежал, широко раскрыв глаза и уставившись в потолок неподвижными глазами. Лицо его быстро серело, затем почернело и стало таять и осыпаться, превращаясь в черный песок. Лишившись магии Рощи, его тело вновь вспомнило, как коротка человеческая жизнь...
- Вот и все, - Боец глубоко вздохнул, поворачивая взгляд в угол, куда забилась Красава. - Прости, я не успел, - виновато, с болью в голосе произнес он, сжимая в руках ладанку.
- Дурак, - прокричала зареванная девушка и рванула из комнаты. Он удивленно развернулся, провожая ее взглядом, но броситься за девушкой не решился. Опустившись на пол, он облокотился о изножье кровати и, откинув голову назад, устало закрыл глаза. Начинался рассвет...
Утром он вернулся в село. На него косились и провожали настороженными взглядами. Ни капли сострадания, благодарности или восторга. Только холод и отчужденность в злых глазах. Он шел к себе в избу усталый и изможденный, а еще напуганный таким поведением сельчан. Почему? Он же всех спас, он помог, больше Юрко не будет никем командовать, больше не будет налогов и его надзирателей. Можно жить свободно, ни от кого не завися, не платя дани! Но тогда почему? Почему он читает ненависть в их глазах?
Уже подходя к избе, он бросил взгляд на соседний дом - там жила Красава. Девушка уже вернулась домой. Тонкую сорочку, в которой она убежала из крепости Юрко она успела сменить на легкое летнее платье, растрепанные волосы причесать и уложить, но вот злость и обида, что тогда показалась ему в ее глазах, осталась прежней.
- Почему? - Не выдержав, тихо спросил он, - Он же... всем же было плохо. Он силой забрал тебя, как же Борзо? Ты же его любила, а Юрко...
- Любила, с вызовом ответила она, - но какая теперь разница, если Юрко уже взял меня? Думаешь Борзо это простит и стерпит? Да кому я нужна теперь, такая? У Юрко, пусть и не люб он мне, я могла бы жить как царевна, а теперь?
- Если любит - стерпит, - уверенно ответил Боец, - я бы простил, - тихо и смущенно добавил он.
- Ты, - она улыбнулась одними губами, насмешливо, - да кому ты нужен, отщепенец. Всю жизнь ты трусил и прятался, а тут на тебе - героем решил заделаться, спасти всех от злодея. А ты хоть подумал, прежде чем делать, что с нами теперь будет? Ведь Юрко за это время все на себя взял - он говорил - когда сеять, когда вскапывать, сколько скота забить, сколько оставить, где лучше лес рубить...
- Но его же все боялись и ненавидели, он столько зла причинил...
- Сколько власти, столько и зла, столько и обязанностей. А только люди привыкли, что за них кто-то всегда думает и решает, как мы теперь?
- Да разве мы сами не сможем, не справимся?
- А ты поводи глазами вокруг, походи, поспрашивай, посмотрим, что тебе деды на это скажут... - Она зло рассмеялась и скрылась в своей избе, а Боец растерянно замер посреди своего двора и печально смотря в глаза младшего братишки, выбежавшего его встречать.
Весь день он ловил на себе недобрые взгляд и чувствовал раздражение сельчан. И так обидно было, так больно и стыдно, за свою глупую попытку. Уж лучше бы он оставался тем, кем был и не знал горькой правды. И пусть бы забрал Юрко себе и Красаву, и всех девок, но не было бы этой дикой ненависти в глазах людей к Бойцу - они бы все так же ненавидели Юрко...
Злость и разочарование сжимали сердце. Он сидел у себя в избе и слушал, как на улице веселится молодежь. Они делали вид, словно ничего не случилось, только вот Бойца теперь не замечали, словно и не было его вовсе.
"И ведь действительно, - пронеслось в голове, - они не думают и не переживают о том, что теперь будет. А скоро сбор урожая..."
Не выдержав, он выбежал из избы и рванулся к тому месту, где обычно собирался народ. Ворвавшись в веселую толпу, ведущую хоровод, он резко остановился , ошалевшим взглядом смотря в напуганные лица.
- Да что же вы за люди такие? Что вам нужно, в конце-концов? Жив он - вам плохо, мертв - тоже не устраивает. Лишь бы злобу свою на ком излить! Да вы наверно любому подчинитесь, кто силу свою покажет- в отчаянии кричал он, понимая, что вот сейчас договорится и всем селом его прямо здесь и угомонят. Но этого не произошло. Они лишь внимательно и послушно внимали ему, не спуская с него злых, но покорных глаз. Скосив глаза, Боец вдруг понял, что до сих пор сжимает в руке кожаную ладанку.
"Так вот в чем причина? - удивленно и как-то отстраненно подумал он, - вы так покорны, потому что теперь я нахожусь под защитой Рощи? Злитесь, но ничего не можете сделать. И что бы я ни сказал - вы подчинитесь, - с какой-то отчаянной радостью пронеслось в голове"
- Тогда я и займу его место, - прокричал он, - раз вы все равно меня ненавидите, то терять мне уже нечего. Ну, есть хоть кто-нибудь, кто мне возразит? - с вызовом спросил он. Те лишь потупили взгляд, но промолчали.
-Ясно, - он горько ухмыльнулся, - все ясно...
Забрав брата и Красаву он перебрался в крепость Юрко. Зачем ему была нужна девушка, так осмеявшая его, он и сам понять не мог. Может где-то глубоко в душе он все еще любил ее, а может хотел отомстить, заставляя быть рядом с собой зная, что она его не любит. С каким-то отчаянным остервенением он взялся за то, что когда-то осуждал и презирал. Но как бы он ни был зол на селян, рука не поднималась у него творить все то, что творил Юрко. Он продолжал его дело, но по-своему, хотя знал, и убеждался в этом каждый раз - люди продолжали бояться и ненавидеть его. Просто потому - что у него была власть и сила, просто потому, что они вынуждены были подчиняться ему.
И так прошел год. И каждую ночь этого длинного года ему снились грустные глаза Лейки и насмешливый печальный взгляд Дуба. И каждую ночь он думал, что вот еще немного и он вернет ладанку Роще, ему нужно только еще немного времени... совсем чуть-чуть. Ведь что он станет делать, если ее сейчас отдать, как он будет жить?
Но в какой-то момент эта жизнь стала невыносима. Сны не давали ему покоя, а реальность так опротивела, что он понял - ему уже все равно, что с ним будет дальше. Пусть он потеряет силу и власть, пусть с ним делают что хотят, но так жить дальше - в ненависти и презрении он больше не мог. На следующую ночь он взял ладанку и пошел к Роще. Теперь уже медленно и неторопливо, на правах ее владельца, и хмурые охранники, что сторожили Рощу теперь уже для него, почтительно расступились.
Он не сразу нашел то место, да и сам ли нашел, или ему помогли?
- Что ж, долго мы тебя не видели, - раздался вдруг за спиной скрипучий голос. - Еще какое желание, али просто в гости решил зайти? - с ядовитой интонацией поинтересовался Дуб. Боец оглянулся, встретившись с ним взглядом.
- Вернуть я пришел, семена ваши, - буркнул юноша.
- Уверен? - С легким удивлением и недоверием спросило Дерево, слегка хмурясь.
-Уверен. Не хочу я так, не могу, - он замолчал, не в силах объяснить, что чувствует. - А Лейка где? - Вдруг спохватился он, заметив, что не слышал еще ее мелодичного голоска.
- Нет больше Лейки, - грустно ответил собеседник.
- Как нет? - Внутри похолодело, - разве так может быть?
- Она же дриада, она больше всех связана с Сердцем Рощи. Те листья, что мы дали тебе - были очень сильной магией. Мы слишком долго жили на одном месте, магия Рощи таяла, пока часть ее находилась в руках Юрко и последние силы ушли на то, чтобы ты забрал семена. Если бы ты вовремя вернул их - мы бы ушли, восстановили силы. Но теперь Сердце завяло, высохло, и Лейка вместе с ним. И Роща постепенно умирает...
- И это моя вина, - с болью в голосе произнес Боец, - я все время все делаю неправильно. Зачем же я только.. .Эх, - он выдохнул, резко опускаясь на холодную, влажную от росы траву.
- Ты все-таки пришел, - почему-то Дуб старался его подбодрить.
- И что с того, если я опоздал? Ведь Лейку уже не вернешь...
- Не вернешь, - тихо и задумчиво произнесло Дерево, - но ты можешь спасти Рощу...
- Как? - только и вырвалось у него.
- Посади семена. Посади там, где росло Сердце...
Он нежно и аккуратно присыпал землей семечки, полив их водой из лужицы. Виновато взглянув на засохшее тонкое деревце, которое когда-то было Сердцем Рощи. Неожиданно земля вздрогнула, а там, где он только что посадил семена проклюнулся зеленый росток. Словно с опаской выглядывая из земли, он пошевелил маленькими листиками, а потом вдруг рванул вверх, распускаясь букетом золотистых листьев и ослепительно-белых цветов. Высокое, гораздо выше прежнего деревце, с толстым стволом раскинуло пушистые от листьев ветви над поляной, укрыв под собой своего иссохшего брата. Боец смотрел с восторгом и недоверием в глазах, восхищенно взирая на сияющее волшебным светом дерево. А потом глаза его вдруг удивленно расширились, остановившись на маленькой рыжей точке в кроне дерева. Малюсенькая, с младенца, фигурка с копной рыжих волос и ярко-зелеными глазами на покрытом веснушками, не по-детски взрослом лице стояла на ветке, засунув маленький кулачок себе в рот.
-Это... - не в силах выразить своих эмоций замолк Боец.
- Это новая хранительница Сердца, - пояснил Дуб, вдруг появившись совсем рядом с ним.
- Значит вот как оно у вас бывает, - задумчиво произнес парень.
Дуб промолчал.
- Что ж, прощай, возможно, сегодня я понесу наказание за все, в чем виноват, - вздохнул Боец.
- Не понесешь, - возразил Дуб. - Ты по-прежнему будешь ими править, а они по-прежнему будут бояться и ненавидеть, но подчиняться тебе.
- Но почему? Ведь у меня больше нет семян...
- Потому что ты оказался сильнее их. И потому, что они уже привыкли, - грустно улыбнулся он в ответ.
- Но я не хочу, я устал, я не могу...
- Ты уже взял на себя эту ответственность. Или ты опять хочешь совершить очередную ошибку? Если что-то натворил, имей мужество принять все последствия своего поступка, - нахмурилось Дерево.
Боец не сказал ни слова. Собеседник был прав. Прав во всем. Не важно, что двигало им тогда, когда он пошел против Юрко, или когда он вызвался занять его место. Он должен был нести ответственность за свои поступки. И понесет...
- Останься. Останься на ночь тут, - предложил Дуб. - Считай это маленьким подарком в знак благодарности и на прощание.
Боец не понял, как сон в Роще может быть подарком, но возвращаться в крепость так сразу у него не было никакого желания. Он устроился под Сердцем, облокотившись спиной о грубую кору и закрыл глаза, тут же проваливаясь в сон.
И этот сон был самым чудесным, что с ним произошло за всю его жизнь. Он подарил такое спокойствие, теплоту, тишину и покой сердцу, такой восторг и радость, что словами невозможно было бы описать. С трудом проснувшись на утро, он почувствовал себя другим человеком - уверенным, сильным, которому все по плечу. Даже жизнь в крепости не казалась уже столь ужасной. Только вот... только вот ему безумно захотелось остаться здесь, в Роще, навсегда...
- Нельзя, - покачал головой Дуб, - иди...
И он пошел. Он вернулся к себе, в свою холодную крепость, к ненавидящим и боящимся его людям, равнодушной жене и младшему братишке, который, не смотря ни на что с любовью и обожанием смотрел на старшего брата. И только любовь и вера в то, что он делает, держали его и заставляли двигаться дальше, назло судьбе, назло всем тем, кто его так ненавидел...
А много лет спустя, когда он был уже очень стар, и глаза его подернулись дымкой, а волосы поседели до единого волоска, на границе его царства весело и призывно зашумели кроны до боли знакомых деревьев, трепеща и склоняясь под порывами ветра. И тогда старый правитель понял, что он выполнил свою миссию. Что он может передать все дела на своих уже взрослых детей и наконец отдохнуть. Он с улыбкой вспомнил, как когда-то требовал, чтобы Роща больше никогда не возвращалась... Но как же он был рад, что она нарушила обещание...
И поздней ночью, когда все уснули, он, тяжело и медленно передвигаясь, покинул свою обитель, и вновь, как когда-то давно, зашел в приветливо распахнувшиеся для него объятия Рощи. И этой ночью он опять спал под Сердцем, и мог навсегда погрузиться в его восхитительные сны...
