Мороз Валерий Петрович. Путь Одиссея, часть 2

Открытость общества, как признак

цивилизованности

в "Одиссее" и современных "фантастических путешествиях".

Эпизод пребывания Одиссея в стране циклопов - это не просто занимательная история о победе хитроумного путешественника Одиссея над кровожадным циклопом Полифемом.

В их конфликте заложен глубокий философский смысл. Каким должно быть общество: "открытым", доброжелательно принимающим пришельцев (если те, естественно, приходят с добрыми намерениями) или же "замкнутым" в себе, отгороженным "железным занавесом" от остального мира?

Философская позиция Одиссея заключена в положительной оценке (отсутствующих в стране циклопов)

...искуссников, опытных в хитром строенье

Крепких судов, из которых бы каждый, моря обтекая,

Разных народов страны посещал, как бывает, что ходят

По морю люди, с другими людьми дружелюбно знакомясь.

Философская позиция циклопа Полифема прямо противоположна убеждениям Одиссея, к которому и его спутникам Полифем обращается с вопросом:

Странники, кто вы? Откуда пришли водяною дорогой?

Дело ль какое у вас? Иль без дела скитаетесь всюду.

Взад и вперед по морям, как добытчики вольные, мчася,

Жизнью играя своей и беды приключая народам?

Чем объяснить неприязнь Полифема к пришельцам? Дело в том, что от оракула Полифему было предсказание, что его "круто" обидит Пришелец. Хотя Полифем никого не боялся - даже богов (считал себя равным с богами), однако, подсознательный страх перед Пришельцами поселился в его душе. Он-то, этот страх, и сформировал в мозгу циклопа философскую позицию неприязни к пришельцам, которая в современной исторической терминологии именуется "моделью закрытого общества".

Страх "отсталых" очагов цивилизации перед вторжением "передовых" (а именно таковые, а не "отсталые", которых нечего бояться, имеются в виду цивилизациями, живущими в ожидании Пришельцев; хотя известно, что "изысканная" в культурных традициях Древне-Римская империя была разрушена именно "варварами"), их стремление "сохранить традиции" и следовать "заветам предков" можно объяснить, ибо "передовые" неизбежно вносили изменения в "жизненный уклад" "отсталых", что лишало "элиту" "отсталых" цивилизаций ее привилегий.

Одиссей нарушил привычную жизнь циклопа Полифема.

Те же последствия зафиксированы и в современных "фантастических путешествиях" и в повести А.Н.Толстого "Аэлита", и в романе И.Ефремова "Час Быка", и в романе А. и Б.Стругацких "Обитаемый остров" пришельцы из "передовой" планеты Земля первым делом принимались в месте "посадки" изменять социальное устройство местных разумных существ.

Эта проблема правомерности вторжения в чужую, пусть и отсталую, цивилизацию поставлена в романе И.Ефремова "Туманность Андромеды". И до него некоторые деятели культуры пытались представить "противоположную", так сказать, сторону, в частности, искусствоведы, в картине Йорданса на сюжет встречи Одиссея с Полифемом находят признаки, имеющие отличия от "тональности", которую придавал этому сюжету сам Гомер: художник подчеркивает в Полифеме силу, в картине сказывается любовь художника изображать сельскую жизнь, с большим мастерством показаны пушистые кроны деревьев, блеск глиняной утвари, красота тучного скота, - и в результате драматический момент освобождения Одиссея отступает на второй план перед торжеством природы.

Однако, в большинстве случаев действия "передовых" очагов цивилизации по отношению к "отсталым" обусловлены "отрицательной характеристикой", которую создают сами же "передовые": у А.Н. Толстого, у И. Ефремова, у А. и Б. Стругацких то же, что и у Гомера, который заставляет Одиссея сказать о Полифеме, что циклоп "ни с кем из других не водился", был нелюдим, свиреп, "...никакого не ведал закона", и вообще, "видом и ростом чудовищным" был сходен с горой, а не с человеком.

И у такой позиции нашлись последователи в изобразительном искусстве, в частности, Тернер в своей картине "Улисс насмехается над Полифемом", на которой, как указывает искусствовед Е. А. Некрасова, "...едва различимая, огромная, сливающаяся с горой и дымом фигура Полифема, соответственно описанию Попа, для которого Циклоп - "чудовищный нарост на одинокой горе..."

Ясное дело, что с точки зрения циклопов, "одиссеевская" характеристика вызвала бы "бурю негодования в прессе".

Кто же из оппонентов прав, в чем истина, - решить это Гомер предоставил самому развитию сюжета, перипетиям единоборства Одиссея с циклопом Полифемом.

В эпоху Гомера этот сюжет выражался аэдом одновременно в музыкально-поэтически-пластической форме. В наше время - отдельно, по видам искусства. Есть множество иллюстраций и рисунков художников. В музыке этот сюжет отражен оперой Д. Бонончини "Полифем", (1702 г., Берлин), в пьесе Рамо "Циклопы".

Как и при иллюстрировании современных романов, повестей и рассказов, написанных в жанре "фантастических путешествий", художники на протяжении многовекового существования "Одиссеи" выбирали самые драматические эпизоды в ее сюжете. В чем, возможно, сказалось трансформированное свойство человеческой психофизиологической структуры, побуждающей человека к возбужденной речи и жестикуляции (и вообще - к пластическим искусствам, выражающим форму: балет, танец, живопись, скульптура) в самые драматические моменты его жизни.

Циклоп Полифем знал (из предсказания оракула) свою судьбу, что ему выколят глаз. И в этом его ситуация похожа на то же самое "знание судьбы" у героев романов Ф. Дика "Стигматы Палмера Элдрича" и К. Саймака "Туда и обратно". Однако, в отличие от героев Ф. Дика и К. Саймака, Полифем ничего не предпринял, чтобы повлиять на "Судьбу".

Дело в том, что Полифем был уверен, что угрожать ему может только та "форма жизни", в которую облечен он сам, то есть, не "маленький и щуплый" Одиссей, а "громадный", как и сам Полифем. К счастью, современному человечеству не грозит гибель от этого "полифемовского комплекса", ибо и писатели-фантасты (например, В. Емельянов в рассказе "Исповеданная вечность), и ученые (например, Л. Гиндилис) предсказывают возможность существования самых немыслимых на первый взгляд "форм жизни".

Можно предположить, что борьба Одиссея с Полифемом - это борьба "рационального", которое все более увеличивалось в объеме во внутреннем мире Одиссея, с "эмоциональным", которое консервативно хранил Полифем.

По наблюдениям литературоведа Шталь, Полифем был представителем "первого-третьего поколения героев" - их пафосом была война. А Одиссей представлял "четвертое поколение", пафосом которого были мирные подвиги.

И в этом современное человечество конца XX - начала XXI века, кажется, становится похожим на поколение Одиссея. И мы, и Одиссей - путешественники в огромном пространстве; наш XX век - это век самых больших войн в истории и вызванного ими осознания бессмысленности войн, век героического труда, направленного на строительство космических кораблей для путешествий на планеты Солнечной системы.

Хотя сам Одиссей утверждал, что во многом ему помогало избежать опасности "вещее сердце" (то есть, предчувствие, интуиция), однако, победа Одиссея - это победа прежде всего разума, разума более высокого уровня цивилизованности.

Один за другим Одиссей сделал три предусмотрительных шага, и в этом планировании заранее выхода из возможных экстремальных ("нештатных ", как говорят космонавты) ситуаций "гомеровский" текст предвосхищает, вероятно, инструкции Центра подготовки космонавтов имени Ю.А. Гагарина? Та же потребность и в современных "фантастических путешествиях", и особенно контрастно способность к "нештатной выживаемости" показана в "Обитаемом острове" А. и Б. Стругацких.

Итак, три предусмотрительных шага Одиссея в начале его "физически-идеологической" битвы с циклопом Полифемом. Во-первых, вся эскадра оставлена на "орбите ожидания" (на острове Коз), - так же делали Армстронг и его спутники при первом полете на Луну; так же делают пришельцы в фильме Ролланда Эммериха "День независимости".

Однако, другие писатели-фантасты прогнозируют посадку на планету не "спускаемого аппарата", а всего звездолета целиком - И. Ефремов "Час быка" и "Туманность Андромеды", А. и Б. Стругацкие "Обитаемый остров", А.Н. Толстой "Аэлита".

Во-вторых, единственный корабль, совершавший "посадку" в стране циклопов, был оставлен на берегу вместе с большей частью путешественников, а к пещере Полифема Одиссей направился во главе небольшой "группы захвата" (включавшей "самых отважных и надежных").

В-третьих, был взят мех с чудодейственным вином, именно оно оказалось решающим условием будущей победы.

На первый взгляд кажется, что при всей своей предусмотрительности Одиссей допустил ошибку, не вняв убеждениям своих спутников украсть, что можно в пещере, пока Полифем не вернулся, и уплыть. Но пустив развитие сюжета по этому (видимо, более реалистическому) руслу, Гомер в литературном отношении упустил бы возможность показать драматизм ситуации, а в философском исчезло бы доказательство превосходства "открытого" устройства общества над "закрытым". Поэтому Гомер заставляет Одиссея поверить собственной надежде, что Полифем "...нас угостивши, даст нам подарок", - что и характерно для прибытия путников во владения "открытого" общества.

Сюжет вынуждает Одиссея совершить не совсем рациональный поступок - дожидаться прибытия циклопа Полифема в свою пещеру, чтобы получить "внешний" повод для расправы с Полифемом, имеющей в глубине ситуации "философски-транспортную" причину из системы доказательств преимущества "открытого" общества.

И такой "внешний" повод не заставил себя долго ждать. На иллюстрации В.Власова в одном из изданий "Одиссеи" зафиксирован момент, когда Одиссей и его спутники прячутся в пещере, а на фоне огромного входа появляется не менее огромная фигура циклопа Полифема. Несмотря на то, что Одиссей с первых минут их встречи поспешил изложить Полифему свою "философскую" систему о том, что ему полагается "...нас, бесприютных, к себе дружелюбно принять и подарок дать нам, каким завсегда на прощанье гостей наделяют...", уведомляет Полифема, что в противном случае "...мстит за пришельцев отверженных строго небесный Кронион", циклоп Полиферм через несколько секунд и даст Одиссею "внешний повод" для философски-физической расправы.

И на этом этапе их борьбы земледельческий рассудок Одиссея окажется выше скотоводческой наивной хитрости Полиферма, ибо на его вопрос:"...где корабль, на котором пришли вы к нам? Далеко ли иль близко отсюда стоит он?", Одиссей мгновенно воспользовался приемом из сферы "информационных войн" (появление которых намного позже предскажет С. Лем): мол, корабль уничтожен, спаслись немногие.Эта "деза" спровоцировала такой зверский поступок Полифема, что его описание позволяет считать Гомера первопроходцем не только в письменных вариантах жанра "фантастических путешествий", но и в жанре "хорор" ("литературы ужасов"): огромные руки циклопа, поднимающие спутников Одиссея и бьющие их оземь, брызжущие из разбитых черепов на стены пещеры мозги, челюсти, перемалывающие кости, поглощающие тела без остатка.На картине Я. Йорданса эта "хорорная" сцена оформлена мягче: циклоп склонился над своими овцами. Но от реалий сюжета Гомера не уйти: руки у него в крови, возле ног - голова одного из спутников Одиссея, его жертвы, а сам Одиссей и уцелевшие стоят позади - справа.

Сцены "поедания" есть и в современных "фантастических путешествиях". В фильме Б.Д. Кларка "Галактика ужаса" астронавтов, оказавшихся после аварии на чужой планете, одного за другим поедают чудовища.

Зверский поступок Полифема и обусловил внешне-событийно месть Одиссея, таившую в своей глубине философски-транспортную причину, ту же "взаимосвязь", что и в повести Ларри Навена "Четвертая профессия", в которой инопланетяне предлагают землянам два варианта действий: или те построят "пусковой лазер", необходимый для старта инопланетян, или они, считая землян - животными, не сумевшими в своем развитии подняться до достойного технологического уровня, а следовательно, не разумными существами, посему "пусковой лазер" заменят взрывом, уничтожающим их Солнце.

Как видим, Гомер постарался описать поступок Полифема так, что он выглядит вполне зверски, а поэтому, - для Полифема лично - Одиссей тоже "погасил Солнце": выколол его единственный глаз.

Описание данного этапа "доказательства" физически-философской правоты Одиссея дало возможность Гомеру нагляднейшим образом показать превосходство "разума", более высокого интеллекта (или того, что некоторые называют "хитростью").

При этом Одиссей боролся с "эмоциональностью" не только олицетворенной в Полифеме, но и в самом себе. Ведь первым движением Одиссея после того, как Полифем зверски убил его спутников, отвратительно сожрал и уснул прямо на голой земле в своей пещере, было пронзить ему мечом грудь. Но тут "сработал" разум, и Одиссей сообразил, что тогда, в случае смерти Полифема, никто не сможет отодвинуть огромную скалу, которой Полифем закрыл вход в пещеру, и они окажутся замурованы заживо.

Кстати говоря, эта ситуация: когда герой хочет убить противника, но не может, ибо так взаимозавязана ситуация, что смерть противника неизбежно повлечет за собой смерть героя, имеет "структурную функцию", отражена и в других произведениях жанра "фантастических путешествий", например, в рассказе Мюррея Лейнстера "Эта земля останется свободной", где пришельцы со звезды Антарес не могут уничтожить аборигенов на планете Земля, так как в этом случае сами погибнут, и вынуждены пойти на хитрость.

Одиссей тоже придумал хитроумный план.

Пока Полифем пас своих коз и овец, заточенный в его пещере Одиссей мечом отрубил от здоровенной дубины циклопа кусок, который затем был обструган и заострен, обожжен на угольях и спрятан под навозную кучу.

И опять Гомер заставляет своего героя совершать нужный не столь для физической, сколь для идейной победы прежде всего поступок. Этот поступок помогает Гомеру подчеркнуть благородство Одиссея, который, уже все подготовив для расправы над Полифемом за жестокую гибель членов своей экспедиции, тем не менее еще раз предупреждает, что его нестерпимая свирепость и беспощадность приведет к тому, что все, прослышав о его беззаконных поступках, откажутся посещать его.

Но все было напрасно.

На рисунке Флаксмана зафиксирован следующий момент реализации хитроумного плана: сидящий циклоп держит в руках чашу, куда Одиссей льет из кувшина предусмотрительно захваченное чудодейственное вино. Затем, как показано на рисунке Л. Г. Склютовского, Полифем пьет это вино.

В ответ на коварную (но не опасную для интеллекта более высокого уровня) хитрость Полифема, предложившего Одиссею назвать своё имя, следует "ход" Одиссея, он предусмотрительно дезинформирует, будто его мать и отец назвали "Никто".

А Гомер заставляет Полифема, помимо зверства, продемонстрировать еще и неблагодарность: за вкусное вино он обещает Одиссею съесть его самым последним.

Итак, показаны все предварительные обоснования следующего этапа реализации хитроумного плана Одиссея, зафиксированного на античной чернофигурной вазе (хранящейся в Британском музее в Лондоне), на античной амфоре из Элевсина (найденной в 1953 году), на Аргосском кратере из мастерской Аристонофа (VII век до н.э.), на иллюстрации Е.И.Дацко и на стилизованной гравюре П.А.Шиллинговского Одиссей и его спутники заостренным концом бревна выкалывают глаз циклопу Полифему.

Это "гомеровское" описание тоже "просится" на страницы современной повести в стиле "хорор": кол, пронзивший глаз, и проворачиваемый в глазу; обливающийся кровью глаз, тлеющие ресницы, вспыхнувшие брови, лопающееся глазное яблоко, глаз выбрызнул и зашипел на огне, и - дикий вой циклопа! - ух, пора остановиться и передохнуть, ну, кто из современных создаст "хорор" "круче" Гомера?!

Напрасно Полифем, вырвав кол из своего глаза, взывал к другим циклопам: о своем обидчике Одиссее он мог сказать только двусмысленность, дезинформацию, подброшенную Одиссеем: "Никто", и циклопы разошлись.

Тогда Полифем отодвинул скалу от входа в пещеру и ощупывает овец, в надежде переловить членов экспедиции. И из этой экстремальной ситуации интеллект Одиссея нашел выход, вдохновивший художников зафиксировать рациональное превосходство Одиссея над Полифемом: на древнегреческой ольпе Одиссей сидит рядом с овцой, видимо, в тот момент, когда цеплялся к ее брюху. Этот же момент - и в росписи краснофигурного килика "мастера Памфая" около 510 года до н.э. (который хранится в Риме в музее виллы Джулия).

А на картине Г.Фюзели (вызвавшей у искусствоведа Е.А.Некрасовой оценку: "...почти гойевский грандиозный образ слепого Полифема") и иллюстрации А.Шурица Одиссей уже висит под брюхом овцы, благополучно избегая рук ослепленного Полифема.

Итак, Одиссей одержал физическую победу. Может быть, это выглядело так, как на рисунке Ф.Преллера, где самое страшное уже позади: циклоп Полифем - один посреди картины, близко к зрителю группа спутников гонит стадо баранов (их погрузят на корабли), а сам Одиссей чуть поотстал, но он уже на свободе, вне стен пещеры.

Казалось бы, можно спокойно уплыть.

Но всеобщий интерес к "гомеровскому" тексту как со стороны любителей чисто динамического сюжета (жаждущих окунуться в приключения), так и со стороны "философствующих интеллектуалов" происходит из свойств этого текста, несущего два пласта: событийный и философский. Поэтому сюжет в этом месте "Одиссеи" поворачивается Гомером в угоду цели: показать превосходство "транспортной философии" Одиссея перед "домоседскими убеждениями" Полифема (и - его единомышленников и посейчас вопрошающих: "А зачем? Зачем тратить деньги на освоение космоса? Не лучше ли посидеть дома, а деньги потратить на что-то другое, более важное?...").

"Транспортный" (и поэтому ратующий за "открытые" общества, благодушно относящиеся к путешественникам) Одиссей победил "домоседного" (и поэтому придерживающегося "закрытого" общества, настороженно и враждебно встречающего пришельцев) Полифема. И это "двоеборство" будет повторяться каждое столетие - "одиссеи" победят "полифемов" в эпоху Колумба, построив каравеллы для открытия Америки, победят в эпоху космонавта, послав с этого материка корабль с людьми на соседнюю планету-спутник Луна и вернув их обратно, - потому "одиссеи" правили и правят этим миром. Будет ли так всегда? Судя по тому, что современные писатели-фантасты посылают корабли и ко всем планетам Солнечной системы, и к звездам нашей Галактики "Млечный Путь" и к соседним Галактикам, и даже в соседние вселенные, так будет долго, очень долго...

Может, Гомер предчувствовал это?

Вот почему он заставляет Одиссея не молчком удалиться от ослепленного, но все еще таящего опасность Полифема, а провозгласить, что одержана не только физическая, а в большей степени морально-философская победа.

Этот эпизод вдохновил художника Тернера создать картину "Улисс насмехается над Полифемом".

Когда его корабль отплыл от берега, Одиссей смеется над Полифемом призывает его соблюдать "законы гостеприимства", убеждает его в превосходстве своей идеологии, своей "философии транспорта", несмотря на огромные камни, бросаемые в море Полифемом, и грозящие уничтожить корабль. Хотя В.Токарев считает, что это не Полифем бросал камни, а происходило извержение вулкана, но по "гомеровскому" тексту момент был весьма драматический, что и обусловило его фиксацию в стилизованных рисунках Р.Масаутова, Д.Бисти, реалистических иллюстрациях В.Власова, В.В.Перцева, в гравюре Г.Д.Епифанова.

Но все напрасно, напрасно. Эмоции никогда не победят разум. Хотя И.Ефремов по-своему ставит эту проблему, и в его романе "Туманность Андромеды" бывший заведующий внешними станциями Мвен Мас даже пишет книгу о возрастающей роли эмоций в эпоху полетов к звездам. Но по мнениям других авторов, в будущем разум вообще откажется от эмоций, и от их выражения - привычного человеческого тела, давшего так много искусству (этой квинтэссенции эмоционального), - и тело заменит "эфирная оболочка" по прогнозу К.Э.Циолковского, или хитиновая высоколобая голова по прогнозу Ф.Дика в романе "Стигматы Палмера Элдрича".

Вот почему мы с Полифемом остаемся слепыми, во всяком случае, видящими в пространстве, окружающем нас, намного меньше деталей, чем увидят наши "рационализированные" потомки, и именно к ним, летящим, по прогнозам современных писателей-фантастов, к звездам нашей Галактики "Млечный Путь", к соседним галактикам и вселенным, а не к Полифему, обращен крик Одиссея:

Слушай циклоп беспощадный, вперед беззащитных гостей ты

В гроте глубоком своем не губи и не ешь...

Ты, злочестивец, дерзнул иноземцев, твой дом посетивших,

Зверски сожрать - наказали тебя и Зевес и другие

Боги блаженные...

Роль дисциплины участников экспедиции

в "Одиссее" и современных фантастических путешествиях"

Уже три тысячи лет (начиная с поэмы Гомера "Одиссея") авторы архаической и современной форм жанра "фантастических путешествий" стараются подчеркнуть роль дисциплины участников экспедиции для успешного осуществления путешествия (что, кстати, пригодная черта и для реальных путешествий...).

Недисциплинированность способна привести к незапланированному и драматическому изменению маршрута экспедиции, - вот что сразу бросается в глаза читателю, знакомому с поэмой Гомера "Одиссея" и романом И.Ефремова "Туманность Андромеды" ( недаром, видимо, в своем романе "Лабиринт смерти" Ф.Дик для такой далекой эпохи, что, казалось бы, вполне хватит времени, чтобы "исправиться", прогнозировал наличие тюрьмы в конструкции звездолета?

Ведь Одиссей после драматических, с человеческими жертвами стычек с киконами и циклопом Полифемом, но в целом, сохранив основной состав экспедиции, уже видел, как говорится, "невооруженным глазом", родную Итаку: "...уже берега показались отчизны: даже огонь разводивших поблизости мы различали" ("И дым отечества нам сладок и приятен", - вспоминаются нам строки другого великого поэта. Там была супруга Пенелопа! Там был сын Телемах! Он давно, больше десяти лет их не видел...).

Главное, что ведь была полная гарантия, что он их увидит, и скоро. Эол серебряной нитью туго стянул мех с ветрами. Прочный мех из бычьей кожи. "Чтоб ни малого быть не могло дуновенья ветров". Только Зефиру было дано повеление "дыханьем попутным нас в кораблях по водам провожать".

Но недисциплинированность, подогреваемая жадностью, непомерной тягой к богатству и завистью к чужому благополучию (в который уже раз за всю прошлую, настоящую и будущую историю человечества?) все погубила! Но... это по сюжету, придуманному Гомером.

Искусство Гомера в том, что читателю кажется, что спутники Одиссея действительно развязали мех с ветрами Эола, но искусство Гомера и в том, что ничто в "гомеровском" тексте не противоречит попытке переместить действия спутников из реальности в сферу воображения самого Одиссея!

Гомер указывает, но делает незаметным для разгоряченного динамичным сюжетом читателя тот факт, что вблизи Итаки Одиссей уснул. Забегая по сюжету вперед, скажем, что в конце путешествия, уже на Итаке, Одиссей именно проснулся там (его, спящего, феаки вынесли из корабля и положили на поверхности острова).

Можно предположить, что именно с этого момента (а не с тех, на которые указывают другие исследователи) и начинаются фантастические приключения героя поэмы Гомера. На преодоление пунктов: Троя -> о. Тенедос -> Троя -> Исмар -> вынужденная посадка -> вблизи о. Кифера -> о. Лотофагов -> о. Коз -> о. Циклопов -> о.Коз -> о. Эолия -> вблизи Итаки - Одиссей затратил не больше месяца, что является вполне реальным cроком для искусственных средств передвижения в пространстве той эпохи (и Менелай, Нестор и Агамемнон так и вернулись в Грецию).

Но Одиссей добирался до Итаки 10 лет! Значит все эти 10 лет и приходятся на фантастику!

Одиссей - во сне и зная нравы своих спутников - предположил, что они нарушат запрет Эола и развяжут мех с ветрами.

(Кстати, после Гомера в художественной литературе описание снов имело место в огромном количестве произведений).

Далее, во сне, Одиссей проигрывает все возможные варианты “ужасов” и выхода из этой экстремальной ситуации: ветры заносят его в те места Средиземноморского побережья и Атлантического океана, где греки в эпоху Одиссея еще не бывали (во всяком случае регулярно).

Понимал ли Гомер, рассказывая о сказочном существе Полифеме, о Цирцее, о лотофагах, об Эоле, что рассказывает сказку, или верил, что это - реальность, возможная где-то очень далеко-далеко от его родной Итаки?

Кажется, это - свойство человеческого мышления вообще, ибо и в наше время писатели-фантасты населяют соседние звезды и галактики разнообразными "чудесами" : "синяя бутылка" на Марсе, понюхав горлышко которой, люди исчезают (Р. Брэдбэри "Синяя бутылка"); на том же Марсе - некое "сверхоружие" в виде огромного рта, съедающего оружие и вообще всю материю (Р. Шекли "Абсолютное оружие"); там же на Марсе аборигены-"марсиане" способны вызывать галлюцинации у космонавтов, прилетающих с Земли (Р. Брэдбэри "Марсианские хроники"). А в далеком космосе экипажи космических кораблей или умирают, или теряют рассудок после встречи с некиим "явлением", воспринимаемым людьми (и - кошками, что и становится основой сюжета) в форме "крысодракона" (К. Смит "Игра с крысодраконом").

Словом (такова специфика жанра), "неприкрытых", так сказать, чудес хватает в современных "фантастических путешествиях" и в "Одиссее", в которой наказание недисциплинированным спутникам тоже из сферы чудес: ветры вылетают из развязанного мешка Эола и, как люди, человечьи головы без тела, раздувая щеки, дуют на корабли Одиссея.

Момент хотя и "чудесный", но вполне драматический, способный возбудить эмоции в душе художника, например Д.Бисти нарисовал стилизованную иллюстрацию с огромными волнами, поднимающими на своих гребнях три корабля с веслами и под парусами, и три человечьи головы богов Эола.

Итак, еще 3 тысячи лет назад Гомер в своей "Одиссее" наглядно продемонстрировал пагубность действий нарушителей дисциплины и "чудесно-страшное" наказание за это. И что же, подействовало?

Увы, нет. И в будущем, по прогнозу И.Ефремова в романе "Туманность Андромеды" нарушители дисциплины обязательно объявятся. Это - астронавигатор Пел Лин и астроном Ингрид на борту звездолета "Тантра". Они нарушат приказ начальника 37-й звездной экспедиции Эрга Ноора - не разбудят его в опасном районе нашей Галактики "Млечный путь", в результате чего звездолет "Тантра" попадет в сферу притяжения невидимой "железной" звезды, совершит вынужденную посадку на планету, где космонавты подвергнутся нападению местных необычайных для землян существ ("крестов" и "медуз") и смертельно ранят астронавигатора Низу.

Да, дисциплина нужна. Но, как гласят пословицы: "Нет худа без добра" и "Все - к лучшему".

Ведь с одной стороны, изменение маршрута поставило ряд экстремальных ситуаций перед экспедицией Эрга Ноора на звездолете "Тантра". С другой стороны, это изменение позволило встретить погибший звездолет "Парус" (и через его видеозапись узнать правду о звезде Вега), встретить звездолет-диск с галактики Туманность Андромеды.

Точно так же и в "Одиссее" - хотя изменение (после Эола, вблизи Итаки) маршрута повлекло неизмеримые физические и духовные страдания Одиссея и гибель всех его спутников, тоску Пенелопы и его сына Телемаха, драматическую "реадаптацию" Одиссея на Итаке, однако дало возможность Гомеру сделать великолепный подарок мировой культуре.

Да и вообще, если присмотреться повнимательнее, вся культура и наука созданы, кажется, именно нарушителями дисциплины: заведующий внешними станциями Мвен Мас и физик Рен Боз откроют новый закон природы, позволяющий, используя некое "нуль-пространство", сократить время путешествия в такой же мере, как сократил бы Одиссею его десятилетнее возвращение космический корабль "Восток" первого космонавта планеты Земля Ю. А. Гагарина, за одну минуту промелькнув из Трои в Итаку.

Проблема существования души без своего тела

в "Одиссее"

и современных "фантастических путешествиях".

Путь Одиссея от острова Эола, через страну лестригонов, до страны Цирцеи представляет интерес прежде всего, как выбор Гомером подступа к еще одной важной проблеме "Душа без своего Тела", встречающейся также и в современных "фантастических путешествиях".

Именно из-за "проблемности" поэма Гомера "Одиссея" вот уже 3 тысячи лет с увлечением читается и комментируется.

Тому две причины.

Во-первых, видимо, все эти 3 тысячи лет люди по своим психо-мировоззренческим качествам не намного отличаются друг от друга.

Во-вторых, люди разных эпох, конечно, имеют отличия, но поэма Гомера "Одиссея" имеет свойство дать "пищу" для интересов, специфичных для той или иной исторической эпохи конкретно.

В чем же интерес нашей исторической эпохи, в которую мы живем сейчас?

Наша эпоха выдвинула много проблем, но главная, это то, что человечество, построив ракету-носитель "Восток", тем самым изобрело способ проникать в "иной мир" (которым в древности считалось небо с Луной и звездами), выдвинуло себя на порог огромного пространства, влекущего к себе путешественников. Ученые не успевают, конечно, строить реальные корабли для полетов на тот же Марс, например, а тем более на остальные планеты, звездыи галактики, а посему туда направляют в полет своих героев писатели-фантасты. В ходе этих фантастических полетов и возникают практически те же "проблемы", которые возникали перед Одиссеем во время его возвращения из Трои в Итаку.

Гомеру нужно было "перестроить" сюжет, чтобы от проблем жанра "фантасти-ческих путешествий", решаемых в эпизоде пребывания Одиссея на острове Эола (ис-кусственные острова и роль дисциплины), плавно перевести интерес читателя с "интеллектуальной темы" к "динамическому сюжету", во время которого происходит внешнее слежение за сюжетом, а внутренне, подсознательно - осмысление предыдущей "интеллектуальной темы", а затем - к новой "интеллектуальной теме": "Душа без своего тела", решаемой в эпизоде пребывания Одиссея в стране Цирцеи.

Эта "перестройка" была начата Гомером, еще когда Одиссей "нештатно" вернулся на остров Эола, гонимый ветрами, из-за недисциплинированности участников экспедиции, вылетевшими из развязанного меха Эола. В этот момент у Одиссея даже промелькнула мысль о самоубийстве.

Что ж, права народная примета, не рекомендующая "возвращаться с дороги": Эол решил, что к "вернувшемуся" Одиссею неблагосклонны боги, и отказал в помощи. Это дало Гомеру возможность показать подсознательные страхи-фантазии Одиссея, когда он заснул вблизи Итаки, рассказать о том, как далеко могут ветры унести корабль из-за недисциплинирванности членов экспедиции, развязавших мех Эола.

Чтобы подтвердить эти страхи, Гомер и окунает Одиссея в очередные "ужасы" - на сей раз в стране лестригонов.

Хотя страна лестригогов была первым пунктом уже неприкрыто фантастического этапа пути Одиссея из Трои в Итаку, мы имеем возможность сообщить, в какую точку планеты Земля пытались локализовать эту страну.

Ведь в эпоху Гомера пространство планеты Земля воспринималось так, как сейчас писатели-фантасты воспринимают пространство по меньшей мере нашей галактики "Млечный Путь", а то и всей нашей Вселенной, и за фантастическими "планетами" подразумеваются астрономические "возможности" сейчас, а в эпоху Гомера - географические "возможности".

Мнения исследователей расходятся. С.Ошеров, И.В.Шталь - помещают страну лестригонов к северу от Итаки. А.Ф.Лосев и некоторые другие авторы указывают на остров Сикания - Сицилию. В.Берар локализует страну лестригонов на северном побережьи Сардинии. На Крымское побережье Черного моря, Балаклавскую бухту указывает К.Э. фон Бер, П.А.Шуйский и Л.Коллинз.

В.Токарев сообщает, что по мнению братьев Вольф на восточном берегу Сардинии археологи обнаружили поселения именно лестригонов-людоедов, а в пепле их костров были тщательно раздробленные кости людей, разумеется, останки спутников Одиссея .

В.Токарев сообщает и о расчетах Пийо, согласно которым страна лестригонов локализуется западнее побережья Ирландии.

В любом из этих мест, указываемых гомероведами, могли бы увидеть космонавты страну лестригонов, глянув из иллюминатора международной орбитальной станции "Альфа" на планету Земля, в том числе и на остров Сицилия, но на другой стороне, противоположной земле циклопов.

Ничего нового для Одиссея в стране лестригонов не было. Таких великанов-людоедов, как лестригоны, он уже встречал в стране циклопов, все так же у них, представителей "отсталых" очагов цивилизации, "не было видно нигде не быков, ни работников в поле". Встречает тут, как и до этого, Одиссей и "славную пристань". Встречались ему уже (в той же Трое, например) и "одноуровневые" очаги цивилизации, где, как в стране лестригонов, аборигены жили в "многовратных" городах и использовали средства транспорта (гладкая дорога и возы, доставляющие в город дрова с окружающих гор). Как и вблизи страны Полифема, в стране лестригонов Одиссей устроит нечто вроде "орбиты ожидания": свой корабль поместил в отдалении от прочих.

Да, все это уже было у Одиссея. Разве только, что Гомер соединил в одном два типа очагов цивилизации: "отсталый" и "одноуровневый", и было новым, - страной лестригонов.

А остальное все то же: опять просящаяся в жанр "хорор" и взятая из "полифемовского" эпизода сцена пожирания лестригоновым царем Антифатом спутников Одиссея, и "полифемовское" же кидание лестригонами "через силу подъемных камней" и треск кораблей.

Однако, потери экспедиции Одиссея в стране лестригонов оказались настолько велики, что это были не сравнительно мелкие "тактические" драмы как во владениях киконов, циклопа Полифема, а "стратегическая" трагедия: погибла вся эскадра и личный состав за исключением корабля Одиссея и его спутников!

Ясное дело, такая трагедия не могла не вызвать отклика в сердцах художников. Этот эпизод отражен в найденной в одном из домов на Эсквилинском холме близ Рима фреске 50 - 40 г.г. до н.э. (хранится в Риме в библиотеке Ватикана).

Страна лестригонов была одиннадцатой "посадкой" Одиссея, девятой экстремальной ситуацией, в которую он попал, и в такого типа экстремальные ситуации будут попадать, по прогнозам писателей-фантастов, путешественники будущего.

Если брать узко, только "лестригоновскую" гибель кораблей от рук аборигенов, то можно назвать роман "Обитаемый остров" А.и Б.Стругацких (правда, тут было неумышленное уничтожение звездолета), а в более широком смысле "кораблекрушения" в жанре "фантастических путешествий" случаются от "плохой погоды" - морских бурь у Гомера, ударов метеоритов, внезапного повышения гравитационного поля - у современных писателей-фантастов (А. И Б.Стругацкие "Путь на Амальтею", И.Ефремов "Туманность Андромеды"); от боевых действий с противниками (Ф.Дик "стигматы Палмера Элдрича"; фильм "Звездные войны").

С земли лестригонов Одиссей совершил двенадцатый "старт", затем последовала двенадцатая "посадка", и Одиссей прибыл в страну нимфы Цирцеи - на остров Эя.

По поводу местоположения этого острова мнения разные. И.В.Шталь помещает его на крайний восток. С.Ошеров указывает на западное побережье Италии. Р.В.Гордезиани считает, что остров Цирцеи располагался в бассейне Черного моря, на территории Колхиды, а И.Мартынов уточняет - возле колхидской реки Фасис.

В.Токарев сообщает, что по мнению А.Вучетича, царство Кирки (Цирцеи) было недалеко от Сциллы, в сутках плавания от царства Аида. Вучетич разместил владения Цирцеи на острове Корчула. Огромные тесанные камни ("...Цирцеин дом, сгроможденный из тесанных каней..."), оставшиеся от стен дворца гомеровских времен, и сейчас лежат на острове. Вокруг острова расположены сорок небольших городков, а в переводе с древнегреческого имя Цирцеи значит сорок!

От мыса Чирчес, который по преданиям считается местом обитания Цирцеи, до Сицилии 88 километров.

Кроме того, В.Токарев информирует, что по мнению братьев Вольф, владения Цирцеи - это остров Устика в Тирренском море; еще по одному предположению - это Гебриды.

Ну что ж, какой-то из названных пунктов, несомненно, выберут для своего послеполетного отпуска космонавты, частенько, как сообщают журналисты, наблюдающие планету Земля из иллюминаторов ОКС "Мир" или из международной ОКС "Альфа" (когда ее построят лет через пять).

Вероятно, могло случиться и так, что местом жительства Цирцеи был остров, который в наше время именуют Корсикой.

Здесь экспедицию Одиссея настигла очередная экстремальная ситуация, заключавшаяся в том, что путешественникам грозила опасность быть превращенными богиней Цирцеей в свиней.

Эта экстремальная ситуация была настолько драматичной, что не могла не вызвать отклика у композиторов и художников.

О пребывании Одиссея во владениях Цирцеи рассказали композиторы Д. Дзампони, П. Циани, М. Шарпантье, Г. Персель, К.Ф. Поллароло, К.А. Бадиа, Д. Чимароза, Ф. Паер.

Извесна опера О.Верници "Улисс и Цирцея" (1619г.); опера Р.Кайзера "Цирцея" (1734г., причем, часть этой оперы написали Винчи и Хассе); опера К.Глюка "Телемак, или Остров Цирцеи" (либретто К.С.Капече в обработке М.Кольтеллини, она была поставлена "Бургтеатром" в Вене в 1765 году; кантата Л.Керубини "Цирцея" (1789 г.); "Цирцея и Уллис" - музыка русского композитора А.Титова к мелодраме А.Княжнина (1802 г.); а в 1949 г. немецкий композитор В.Эгк написал оперу "Цирцея" (либретто композитора по драме Кальдерона).

Зритель может лицезреть Цирцею на иллюстрации Ф.Преллера; картине Доссо Досси (хранится в Вашингтоне в Национальной галерее); офорте Д.Б.Кастильоне; иллюстрации М.Митурича.

Небывалая способность Цирцеи превращать спутников Одиссея в свиней оказывала влияние на искусство три тысячи лет. Но сам Одиссей не сразу узнал об этой опасности.

Пристав к крутому берегу острова Эя, его корабли затем потаенно вошли в тихую пристань.

Одиссей за широко разросшимся лесом увидел жилище Цирцеи, но опять интуиция подсказала ему не идти сразу туда. То был благословенный уголок, в отличие от наших холмов и долин, где оленя можно встретить только в зоопарке. Одиссей броском копья убил оленя, которым вся экспедиция весь день угощалась, запивая вином. На следующий день Одиссей разделил своих спутников на две дружины. Кинули жребий, и группа Еврилоха явилась в жилище Цирцеи, где была вполне дружелюбно встречены львами и волками, которые стали такими ручными под воздействием питья, приготовленного Цирцеей.

После Гомера в фантастике описание сделавшимися "ручными" зверей, в частности, львов, не вследствие цирковой дрессировки, а с помощью воздействия "веществом" ("чародейным зельем" у Цирцеи), читатель встречает в романе А.Беляева "Властелин мира" (передача мыслей на расстоянии с помощью электромагнитных волн).

О дальнейшем Одиссей узнал только благодаря сверхбдительности Еврилоха, не вошедшего, подобно остальным, в дом Цирцеи.

Он-то и сообщил Одиссею, что она напоила их "волшебным зельем", отнимающим "память об отчизне", после чего ударом жезла превратила путешественников в свиней.

Момент драматический - отражен в иллюстрации О.Блащука; неизвестный мастер первой половины XVI века, используя рисунок Пармиджанино, на кьяроскуро из трех досок запечатлел Цирцею со спутниками Одиссея; на этрусском скарабее 5 века до н.э. - один из спутников Одиссея, превращенный Цирцеей в свинью.

Мотив превращения людей в животных и существование "кентавров" (наполовину людей наполовину животных) встречается в последующей после Гомера литературе, живописи: кентавры - кони с человечьими головами; в той же " Одиссее" чуть дальше по сюжету Одиссею встретятся Сирены - птицы с головами женщин.

В повести Горация Гоулда "Вопрос формы" хирург Мосс превращает безработного Вула в собаку, используя для этого не откровенно сказочные "волшебное зелье" и "жезл", как Цирцея, а пересадив "шишковидную железу" из-под мозга человека в мозг собаки.

Этот пример писателя-фантаста уже совсем близок к реальности современной медицины по замене износившихся "деталей" в теле человека: пересадка почки (1980 г. - белорусский Центр по трансплантации почки); в клинике в Майами (США) хирурги за 36 часов пересадили человеку почки, поджелудочную железу, желудок и кишечник от людей-доноров; пересадка органов животных человеку: сердце бабуина (1984 г., доктор Леонард Бейли в госпитале университета Лома Линда в Калифорнии); вживление в тело человека искусственных органов: сердца (1982 г. - медицинский центр университета штата Юта в США); поджелудочной железы (1981 г. - в больнице американского города Миннеаполиса); легкие (1980 г. - 40 пациентов в Японии); группа Терри Хембрехта в США вживила электроды в мозг, частично заменяющие глаза.

Но почему Цирцея в поэме Гомера " Одиссея" превращала путешественников именно в свиней? Не намек ли со стороны таинственно осведомленного Гомера, что это наиболее легко осуществить из-за большого сходства органов тела свиней и людей?

И вот, через 3000 лет, найдены подтверждения гениальным догадкам (или - знаниям?) автора " Одиссеи". Так, академик РАМН В.И.Шумаков, возглавляющий Научно-исследовательский институт трансплантации и искусственных органов, считает, что для решения проблемы "ксенотрансплантации" (то есть: пересадки органов человеку от животных) более всего подходит свинья.

В США проблемами пересадки органов свиньи человеку занимаются три биотехнологические компании: "Имутран" (Кембридж), "Алексион" (Нью-Йорк), "Некстран" (Нью-Джерси).

Над тем, чтобы имунная система человека не отторгала органы свиньи, работают Дэвид Сакс из Гарвардского университета и Фред Санфилиппо из университета Джона Гопкинса; а в Англии - Дэвид Уайт из Кембриджского университета; с этой же целью японские ученые из Нагойского университета заливают человеческую кровь в свиные вены и артерии (недаром, видимо, Р.Киплинг героев - человека и зверей - в своей, в принципе фантастической, повести "Маугли" заставлял говорить друг другу: "Мы с тобой одной крови - ты и я").

В медицинском центре университета Дьюка (США) доктор Джеффри Платт работает над трансплантацией сердца свиньи человеку; в Индии пересадили сердце свиньи в человека.

Все эти успехи современной медицины, связывающей человека и свинью, побуждают вновь напомнить о Гомере, как об авторе, первым сказавшем об этом. И - задать вопрос: было это просто "приемом" в художественном произведении, или - предсказанием?

Но этот эпизод пребывания Одиссея в стране Цирцеи интересен не только, как возможный медицинский прогноз, а и как первая попытка постановки проблемы существования Души без своего Тела, которая встречается в последующей фантастической художественной литературе. Превращенные Цирцеей в свиней спутники Одиссея сохраняли человеческий рассудок (Душу), и теряли только свое человеческое тело.

При этом фантастика знает существование человечьей головы совсем без тела: в той же поэме Гомера " Одиссея" ветры Эола в иллюстрациях изображаются, как "бестуловищные" человечьи головы; в романе А.Беляева "Голова профессора Доуэля" вообще тело заменено "приборами". Однако, можно считать, что душа профессора Доуэля остается в своем теле (тут телом, вмещающем душу, становится собственно голова, без туловища, ног и рук).

Мотив "переселения души" широко используется в человеческой культуре.

Это - религия буддизма.

Это - повесть Джона Кэмпбэлла "Кто идет?", где в тело человека переселяется "душа" инопланетянина. По внешнему виду человек оставался человеком, причем, - живым, обладающим той же разговорной речью, характером, поступками, но на самом деле все его тело оказывалось "съеденным" инопланетянином, сосотавившим из протоплазмы и ядер, управлявших этой протоплазмой, тело человека.

Переселение души человека в тело собаки с помощью хирургической операции происходит в повести Горация Гоулда "Вопрос формы".

В романе Ф.Дика "Стигматы Палмера Элдрича", романе К.Саймака "Туда и обратно", рассказе В.Емельянова "Исповеданная вечность" прежняя человеская душа как бы "переселяется" в новое тело, "переделанное" обитателями системы звезды 61 Лебедя и других.

Можно также предположить, что Душа - это система сверх-слабых электромагнитных полей, существующих вокруг системы сверх-слабых электрических токов в человеческом мозгу. Когда тело прекращает подачу крови в мозг сверх-слабые электрические токи в мозгу прекращаются, и мозг перестает удерживать возле себя Душу. Но поскольку душа имеет в миллиарды раз меньшую массу (и следовательно - меньшую инерцию), чем тело, то гравитация "черной дыры", находящейся в центре нашей Галактики "Млечный Путь", действует на Душу в миллион раз сильнее, чем на Тело. И Душа начинает: во-первых, "отставать" от Мозга, во-вторых, начинает двигаться в сторону этой "черной дыры".

Но и в прошлом (у Гомера), и в наше время (которое Гомер прогнозировал и которое наступило сейчас), и в будущем (которое прогнозирует К.Саймак), с позиции лица, подвергающегося извне воздействию на "Душу", возникает проблема (если это лицо не делает "переселение" по собственному желанию, как поклонники религии буддизма): как противостоять этому насильственному "выбиванию" Души из собственного Тела?

В поэме Гомера защите от насильственного "переселения души" подчинены действия бога Эрмия и самого Одиссея.

Услышав страшную новость из уст Еврилоха, Одиссей устремляется к Цирцее, но на полпути, к счастью, его успел встретить бог Эрмий и предложить метод спасения Души: во-первых, "анти-цирцейское" зелье; во-вторых, когда Цирцея прикоснется к нему жезлом, он должен припугнуть ее мечом, а затем согласиться разделить с ней ложе.

Все это Одиссеем было выполнено, в результате чего его спутники вновь обрели человеческий облик.

Но к этому счастливому концу привела драматическая коллизия, имевшая эмоциональный отклик в сердцах художников.

На скифосе из святилища кабиров в Фивах IV век до н. э. (хранится в Лондоне в Британском музее) Цирцея подносит Одиссею волшебный напиток, около ткацкого станка превращенный уже в свинью товарищ Одиссея; угрожающий Цирцее мечом Одиссей главенствует на старинном барельефе и современной иллюстрации В.Гамаюнова; а на иллюстрации Л.Г.Склютовського Одиссей уже приказывает Цирцее "разволшебить" своего спутника из свиньи обратно в человека.

Подобно Одиссею, имеют возможность воспрепятствовать влиянию извне на свою Душу и герои современной фантастики.

Тем более, если допустить понимание "насильственного переселения души" вообще, как часть возможных насильственных действий на душой, в том числе, с помощью снотворных таблеток, наркотиков и тому подобного.

И в романе А.Беляева "Властелин мира" для защиты от внешних воздействий на свой мозг Штирнер надевал на себя железную клетку, подсоединенную к заземлению; имел "встроенную защиту" своего мозга и Ашер Саттон из романа К.Саймака "Туду и обратно".

А вот аборигены, населявшие далекую планету в роман А.и Б.Стругацких "Обитаемый остров" не имели защиты от "психических волн", излучаемых башнями, построенными руководящей элитой этой цивилизации.

Если брать шире, в плане влияния одной "мыслительной системы" на другую систему, то не нашлось защиты от "компьютерного вируса" в видеофильме Ролланда Эммериха "День независимости". В противоположность "одиссеевой" ситуации, Инопланетяне не предусмотрели мер против чужого внедрения в свою "компьютерную душу", за что и поплатились гибелью "тел" всех своих звездолетов, благополучно уничтоженных землянами под руководством Президента США.

Таким образом, Гомеру в эпизоде пребывания Одиссея в стране Цирцеи удалось поднять проблему, которая волнует деятелей искусства и науки вот уже 3 тысячи лет.

Одиссей на краю вселенной

у Гомера и в современных "фантастических путешествиях"

Охваченная жалостью к спутникам Одиссея, сбросившим со своих душ телесную оболочку свиней, Цирцея предложила втащить на берег корабль, после чего экспедиция гостила на ее острове целый год. Но, несмотря на прекрасное мясо, сладкое вино, через год спутники потребовали от Одиссея подумать о возвращении в Итаку.

Но Цирцея объявила Одиссею, что прежде, чем отплыть с ее острова в сторону Итаки, его экспедиция должна посетить Аид, чтобы там узнать у души умершего пророка Тиресия о своей будущей судьбе.

Установление местонахождения Аида было бы важно для выяснения: насколько дальше в пространство Вселенной стал проникать взор человечества сейчас, по сравнению с тем, каким себе представляли Мир современники Гомера, каких размеров и каких составных частей.

Хотя, надо отметить, что Мир (Вселенная) в эпоху Гомера был, конечно, меньше, чем сейчас, ибо, согласно теории Большого Взрыва, все 3 тысячи лет, прошедшие с тех пор, как Гомер создал поэму "Одиссея", непрерывно расширялась со скоростью 300 тысяч километров в секунду и была на 27975600 млрд. километров меньше, чем сейчас.

Сама Цирцея, отправляя Одиссея в Аид, сообщила, что путь туда на парусном судне ведет через Океан, за которым низменный берег и роща Персефоны с черными тополями и бесплодными ивами.

Приплыв сюда, как считал профессор Карл Бартоломеус, Одиссей достиг Атлантического океана. А вот Р.В. Гордезиани полагал, что страна киммерийцев (то есть, Аид) находилась не очень далеко от острова Цирцеи - в областях Приазовья, и отрицает, что киммерийцы жили на берегу океана. И.М. Троцкий помещал их на крайний север, а И.И. Шитц на крайний запад.

В. Токарев информирует о таком мнении, что Аид располагался у Геркулесовых столбов - Гибралтара; или же (мнение братьев Вольф) - область близ Палермо.

Некоторые исследователи, пытавшиеся географически локализовать маршрут Одиссея, помещали Аид на территорию... Соединенных Штатов Америки! И, возможно, это наиболее продуктивное мнение.

С высоты околоземной орбитальной станции "Альфа", или возвращаясь с других планет, космонавты в иллюминаторы увидят путь Одиссея по Атлантическому океану от острова Цирцеи к берегам Американского континента, в Аид.

Аид воспринимался в эпоху Гомера, как весьма удаленное место, такое, которого человек просто физически не способен достичь.

Тому доказательство - реакция Одиссея на предложение Цирцеи посетить Аид: ему "стала противна жизнь" и он "он на солнечный свет посмотреть не хотел", долго рыдал, и, наконец, заявил: "В аде еще не бывал с кораблем ни один земнородный".

Это место не для жизни, но именно тут тени умерших (в том числе, и цель путешествия туда Одиссея - пророк Тиресий) могут встретиться и поговорить с человеком.

Хотя это и фантастично само по себе, но, кажется, меньше, чем убеждения современных спиритов, которые еще в конце XIX века в Великобритании было несколько миллионов, а в США - свыше 10 млн., и которые пошли за теоретиками спиритизма американцем А.Дж. Дейвисом и французом А. Карденом, в России - за журналом "Ребус" (1881 - 1917 г.г.), и которые, несмотря на то, что в 1871 году созданная в Петербургском университете по предложению Д.И. Менделеева комиссия признала спиритизм суеверием, а Ф. Энгельс назвал "...самым диким из суеверий", в XX веке культивировался Американской национальной ассоциацией спиритических церквей, Английским национальным спиритическим союзом, Международной спиритической федерацией.

Современные спириты полагают, что общение с душами умерших с помощью, например, столоверчения, возможно прямо в домашних условиях. Все-таки, это более фантастично, чем трех-тысячелетней давности мнение Гомера, что для этой же цели Одиссею надо плыть очень и очень далеко, туда, где люди жить не могут, за Океан, который окружает всю Землю, - там и находится Аид.

Кстати, и по фантастике, хронологически близкой к движению спиритов XIX-XX веков, можно прийти к выводу, что с душой умерших можно встретиться не во время "верчения столов" в своей квартире на планете Земля, именно на огромном расстоянии от Земли. Так, в романе К. Саймака "Туда и обратно", доктор Рэйвен сообщает Ашеру Саттону о легенде африканского племени: будто бы у каждого человека на Земле есть двойник на другой планете, и даже

указывали эту звезду на небе. Да ведь Рэйвен не догадывался, что Саттон и сам имеет происходящего из системы звезды 61 Лебедя "двойника" своей души (которого он именует "Джонни").

Хотя и по предсказанию современных фантастов, - место возможной встречи с душой-двойником умершего (или живущего) в системе звезды 61 Лебедя, за которой еще есть огромное пространство, где движутся галактики, по соотношению расстояний по предсказанию Гомера место встречи с душами умерших Аид - это не самое далекое по расстоянию место. Размеры мира, по мнению древних греков, сверху ограничивались "небом", а снизу - "тартаром". Если знать скорость падения медной наковальни, то можно вычислить расстояние от "неба" до "земли", куда наковальня будет лететь девять дней. Столько же ей потребуется, чтобы долететь с "земли" до "тартара". а "Аид" находился между "землей" и "тартаром". Тартар - нижнее небо, Олимп (где живут боги) - верхнее небо, а "Аид", стало быть, та же "земля", только с "другой стороны"?

Как напоминал А. Томилин, по мнению Фалеса Милетского, вселенная представляла собой плоский диск Земли, окруженный океаном. Вся это конструкция заключалась в небесную сферу, которая вращалась вокруг неподвижных точек-полюсов, неся на себе неподвижные звезды.

Хотя и могли в Аиде жить только тени умерших, но Гомер указывает, что попасть в Аид можно было с помощью обыкновенного земного корабля, тогда как в "иной мир", на небо - Олимп, где жили боги, ни на каком земном корабле попасть невозможно. Оттуда на Землю богиня Афина и бог Эрмий спускаются, надевая специальные золотые подошвы, причем Гомер подчеркивал высокую скорость их движения. И 3 тысячи лет люди не могли догадаться, что такую скорость человеку может сообщить ракета. Древние греки видели перед собой небо (звезды и Луну), но не догадывались, что до них можно долететь, то есть, совершить материальное действие.

А сейчас?

Видят ли люди то, что дальше границ нашей вселенной (но - не догадываются, что это уже "иной мир", мир другого, более масштабного, уровня)?

Аид - это та "земля" (Америка), открыв которую человечество узнало истинный облик "Вселенной 1" (то есть, планеты Земля).

Какую "землю" предстоит открыть людям (точнее, - разумным существам) в далеком будущем (уже после того, как разумные существа научатся совершать полеты в соседние галактики), чтобы узнать истинный облик "Вселенной 2 (то есть, "нашей Вселенной") - слетать в соседнюю вселенную, как это делает герой рассказа В. Емельянова "Исповеданная вечность"?

Вот как нам, людям эпохи полетов на Луну, еще предстоит открыть истинный облик "Вселенной 2", так и Гомеру (и его герою Одиссею) еще долго веков предстояло бы прожить, чтобы открыть истинный облик "Вселенной 1" (то есть, планеты Земля).

Но Гомер зато правильно подметил, что для достижения Аида скорость, доступная богам (и ракетам) не нужна, хватит и скорости корабля Одиссея.

Применяя литературоведческий анализ текста "Одиссеи", Л.Коллинз еще в 1876 году пытался обосновать идею, будто бы Одиссей (неудачно, со смертельным для себя исходом) пытался совершить то, что могло быть совершено только через 23 века после его смерти Христофором Колумбом - путешествие в Америку.

В.Токарев считал, что буря в Средиземном море, которая унесла корабли Одиссея от Итаки, всего лишь хитрость Гомера, поэтический прием. И в Атлантиде Одиссей оказался вовсе не по воле добрых и злых богов. А если Гомер описал не вынужденные и стихийные десятилетние скитания Одиссея, а исследовательскую экспедицию? - предполагал В.Токарев. - Экспедицию для поиска олова (без которого нельзя плавить бронзу, металл оружия) и золота. (Именно золото Колумб позже и нашел в Америке...).

"Металлической" версии придерживались и другие исследователи: Северин (правда, он, по свидетельству А.Ф.Лосева, имел в виду железо, а не олово), А.Боннар.

А ведь и в наше время у ученых и космонавтов есть цель получения металлов в условиях невесомости (хотя тут не столько в "количестве" пространства дело, - расстояние от поверхности Земли до околоземной орбиты в принципе сравнимо с расстоянием от Трои до Итаки, сколько в "качестве").

Металл - цель и будущих космонавтов. Так, в романе И.Ефремова "Туманность Андромеды" капитан звездолета "Тантра" Эрг Ноор вспоминает, что экспедиция на планету в близкой к Солнцу двойной звезде в направлении Теты Волка обнаружила "чудовищное богатство платины, осмия и иридия".

Итак, металл - вот причина длительных экспедиций для всех эпох, но для эпохи Гомера эта экспедиция Одиссея (и, вероятно, других путешественников) вылилась в открытие нового пространства для создания "ойкумены". А через время на запад из котла греческих городов хлынет бурный поток колонистов, - подчеркивал С.Ошеров - начнут возникать в Италии и в Сицилии греческие колонии.

Реально было так, но воображение Гомера посылало Одиссея еще дальше, на "край" вселенной, в, казалось бы, совершенно фантастическую страну, Аид, но она была, была там, за Океаном, и это была - Америка.

Предсказание будущего

в "Одиссее" и современных "фантастических путешествиях".

Писатель-фантаст вовсе не обязательно имеет цель дать прогноз будущего. У него этот прогноз как-то сам собой получается, ибо, посылая героя, допустим, недалеко, для начала на Марс, не может же писатель списывать, например, пейзаж космодрома, откуда стартует марсианский корабль, с сегодняшнего реального космодрома. Ведь марсианский корабль еще не построен. А когда будет построен, космодром, наверное, изменится, станет несколько другим.

И чем дальше от старта находится финиш фантастического путешествия, тем более похожим на прогноз, предсказание будущего у писателя получается пейзаж, на фоне которого в космическом корабле летят к намеченной цели герои его произведения.

Но помимо собственной роли пророка, которую независимо от своей воли писатель-фантаст играет, берясь описывать путешествие своих героев в далекие "иные миры", многие писатели не удерживаются от соблазна сделать пророка одним из действующих лиц своего произведения.

Так поступал уже Гомер в поэме "Одиссея", в которой сам предсказывал будущее освоение планеты Земля и где в роли предсказателей выступила тень умершего пророка Тиресия и нимфа Цирцея.

Возникает вопрос: почему так далеко пришлось плыть Одиссею - практически на самый край известной ему "Вселенной 1" (планеты Земля), чтобы получить пророчество Тиресия? Но и после прибытия сюда, "к глубоко текущим водам Океана, где киммериян печальная область, покрытая влажным туманом и мглой облаков, и где никогда не являет оку людей там лица лучезарного Гелиос", Одиссей не сразу получил доступ к Тиресию. Сначала он мечом выкопал яму, совершил возлияние смесью медвяной, вином благовонным, водой, все пересыпал мукою ячменной, дал обещание теням усопших принести еще в жертву корову при возвращении в дом, зарезал барана и овцу над ямой, в которую полилась кровь, и мечом отогнал слетевшихся к крови теней, подпустил к ней и переговорил сначала с тенью Ельпенора (пообещал совершить погребальный обряд с его телом), а затем уж вступил в контакт с тенью Тиресия.

И вот предсказания Тиресия оказались настолько далеко заглядывающими в будущее, что, действительно, не на каждом углу есть возможность их получить, и вполне стоило, для успокоения души, забраться на "край" Вселенной. Тиресий напророчил Одиссею на всю оставшуюся жизнь: и благополучную (для него лично, но не для его спутников) "посадку" на Итаке, и привычную для космонавтов настоящего и будущего благополучную "реадаптацию" (состоящую из двух периодов: "бурного" - расправы с женихами Пенелопы, и "спокойного" - долгого путешествия с корабельным веслом на плече в те края, где люди "не знают моря, не солят пищу, и весло почитают за лопату"), и, наконец, достойную светлую старость и кончину в окружении родных, близких и счастливого народа.

Одиссей не упустил возможность узнать у Тиресия способ побеседовать с другими тенями умерших, в частности, со своей матерью Антиклеей. Эти "теневые беседы" представляли собой способ, изобретенный Гомером, чтобы дать Одиссею возможность совершить мысленное путешествие во времени (в прошлое и будущее) и в пространстве (он не имел средств транспорта для личного прибытия в Итаку, но его мать, умершая через много лет после старта Одиссея с Итаки, рассказала ему о его супруге Пенелопе, ждущей его возвращения, о сыне Телемахе, об отце Лаэрте, который из города переселился в поле, где в бедности спит вместе с рабами "на полу у огня").

Гомер провел Одиссея, и вместе с ним читателей, и в глубокое прошлое,- ведь после своей матери Одиссей беседует с тенями великих женщин: Тиро, Антиопа, Алкмена, Мегара, Эпикаста, Хлорида, Леда, Ифемидия, Ариадна, Мойра, Климена, Эрифила, их имена связаны с более или менее популярными участниками древнегреческой мифологии: Персефона, Салмоней, Крефей, Эол, Энипей, Посейдон, Пелиас, Нелей, Зевс, Эсон, Ферет, Амифион, Асоп, Дий, Зефос, Геракл, Креон, Эдип, Кадм, Аид, Эринии, Амфион, Нестор, Хромий, Периклимен, Пера, Ификлес, Оры, Тиндар, Кастор, Полидевк, Алоей, Отос, Эфиальт, Орион, Латона, Минос, Тесей, Вакх.

Кроме того, от тени Агамемнона, судьба которого оказалась связанной с именами Приама, Эгиста, Кассандры, Клиетмнестры, Елены, Одиссей получил предсказание - совет скрыть свое возвращение и войти с кораблем в пристань Итаки неприметно, не полагаясь на верность жены Пенелопы.

Затем в путешествии Одиссея в прошлое приняли участие тени Ахиллеса, Патрокла, Антилоха, Аякса, и упомянуты имена Теламона, Пелея, Фетиды, тени Миноса, Ориона, Тития, Тантала, Сизифа, Геракла и упомянуты Гея, Пифий, Гебея, Гера, Эрмий, Афина.

Все эти беседы с тенями умерших у Гомера были способом, дающим такой же эффект, какого позднейшие писатели-фантасты, не удовлетворенные наивностью "теневых бесед", достигали с помощью так называемой "машины времени". Такой способ променяет Гомер для организации путешествия Одиссея сразу в три времени: прошлое, настоящее и будущее, встречаются в одном сюжетном действии фантастического произведения герои сразу трех времен, совсем как в романе К.Саймака "Туда и обратно", где человек 7980 года А.Саттон беседует с человеком 8386 года А.Дином, а в это время к ним по холму приближается человек 1987 года Д.Саттон.

Помимо предсказаний одиссеевых будущих действий от Тиресия и Агамемнона, Гомер считает нужным предоставить Одиссею после его возвращения из Аида обратно на остров Эя и совершения погребального обряда над трупом Ельпенора, предсказание и от самой Цирцеи.

В картину будущей жизни Одиссея, созданной предсказаниями Тиресия, и советами Агамемнона, Цирцея добавляет подробности будущих экстремальных ситуаций, в которые попадет Одиссей вблизи острова Сирен, "бродящих" утесов (проплыть невредимо возле которых удалось только кораблю "Арго" под руководством Ясона, и этот путь вел, видимо, на Восток, а Одиссей воспользовался правом выбора, данным ему Цирцеей, и поплыл на Запад), скалы Скиллы и скалы Харибды, на острове Гелиоса; и действий, которые должен будет совершить Одиссей, чтобы сбылось предсказание Цирцеи о благополучном для Одиссея выходе из этих экстремальных ситуаций.

Таким образом, по сюжету Гомера, в определенной точке пространства (ее достиг Одиссей в стране Цирцеи и вблизи Аида) человек может приобрести возможность получить прогноз своего будущего.

Парадокс всех прогнозов в том, что знание своего будущего не избавляет Одиссея от активных действий. Будущее придет к Одиссею только в том случае, если он будет действовать, причем, безразлично, - согласно прогнозу (который не принадлежит ему лично, а сделан за него другими разумными существами: Тиресием, Агамемноном и Цирцеей) или вопреки прогнозу.

Одиссей у Гомера, бывает, действует вопреки прогнозам.

Допускается действие вопреки прогнозу и в романе писателя - фантаста К.Саймака "Туда и обратно".

Действия, совершаемые согласно прогнозу, это то, что в романе К.Саймака именуется термином "Судьба".

Но если у Гомера "судьба" рисуется по длительности на продолжительность жизни одного человека - Одиссея, и только для одного человека - для того же Одиссея, то у К.Саймака "судьба" предназначена всем живым существам во Вселенной и на миллионы (если не миллиарды) лет в будущем.

Пожалуй, никто из писателей-фантастов (начиная от Гомера) и, так сказать, "просто пророков" (которых предсказания интересовали сами по себе, а не как нечто попутное при создании фантастики), не создал более масштабного "учения о судьбе", учения о следовании прогнозу будущего, чем К. Саймак в романе "Туда и обратно".

Всего чуть больше десяти лет в будущее заглядывало предсказание Кассандры, которая предостерегла Париса от похищения Елены, приведшего к Троянской войне.

Появившиеся через триста лет после создания Гомером образов пророков Тиресия, Агамемнона и Цирцеи, так называемые "библейские пророки" (Илия, Елисей, Амос, Осия, Исайя, Миха, Иеремия, Софония, Наум, Аввакум, Иезекиль, Аггей, Захария) предсказывали будущее, когда люди "перекуют мечи на орала".

Поскольку сейчас еще мечи остаются таковыми, то можно считать это предсказание имеющим "длину в будущее" не менее 3 тысячи лет. Впрочем, разоружение - вопрос философский, и тогда время прогноза "библейских пророков" ничем не ограничено, но все-таки "короче" прогноза К.Саймака (не вечно же, в самом деле, люди будут сжимать в руках свое оружие...).

Временные ограничения характерны и для так называемых "сивилл", упоминаемых античными авторами, из которых наиболее известна Сивилла из города Кумы (Италия), по преданию собиравшая свои предсказания в сборники (так называемые Сивиллины книги).

Примерно в сто раз глубже Гомера заглядывал в будущее в середине 68 начале 69 г.г. (вскоре после смерти римского императора Нерона) апостол Иоанн Богослов в своем "Апокалипсисе", ибо в нем предсказывается предстоящая якобы борьба между "воинством небесным" и антихристом, "конец света", "страшный суд" и "тысячелетнее царство божье" на Земле, которое другие пророки соотносят с 7000 годом. Но "конец света" был у Иоанна Богослова локализован, касался лишь планеты Земля, тогда как в романе "Туда и обратно" К.Саймака речь идет о судьбах всех живых существ во Вселенной.

Гораздо шире гомеровского (но уже саймаковского) был и объем окна в будущее в учении джабаритов (в Исламе, VIII-IX в.в.), ибо предсказывалось о будущей жизни не одного Одиссея, а всех людей и не на одно поколение вперед.

Раз сорок глубже Гомера заглядывал в будущее Мишель Нострадамус. Сам Нострадамус указывал, что его предсказания доведены до 3797 года, но затем говорит о "суде неба", предстоящем "в седьмом числе тысячи", а у К.Саймака описывается будущее 8396 года.

Не выходят за пределы "саймаковского" "учения о Судьбе" и опубликованная в 1931 году книга знаменитого французского ученого Шарля Рише "Будущее и предсказание будущего"; существующая с 1973 года всемирная федерация исследований будущего, в которую входит ряд прогностических научных обществ, в том числе Исследовательский комитет по футурологии Международной социологической ассоциации; Римский клуб.

Таким образом, и до Гомера, и в поэме Гомера "Одиссея", и после Гомера вплоть до наших дней, и в будущем, как прогнозируют писатели-фантасты, было, есть и всегда найдется место пророкам.

Какие формы примут пророки, то ли это будет увеличенное продолжение сегодняшних пророческих организаций, как в романе И.Ефремова "Туманность Андромеды", в котором в эпоху полетов к звездам действует Академия Стохастики и Предсказания Будущего, то ли это будет своеобразный способ предсказания будущего и следования судьбе, который создан в романе К.Саймака "Туда и обратно".

Чем же отличается и чем похожа "судьба" К.Саймака на "предсказания" и "судьбы" у Гомера и других пророков?

Чтобы узнать это, нужно прежде всего ответить на вопрос: есть ли вообще "судьба"; взвесить все "за" и "против".

Вопрос: есть ли судьба, - это значит, можно ли вообще браться за предсказание будущего, - ведь при этом возникает ситуация, когда уже в настоящем можно узнать тот путь, будущее положение, вид, форму, действия, слова, мысли, самоощущение отдельного человека и человечества в целом, и состояние окружающей человека и человечество природы. Все это и охватывается термином "судьба".

На вопрос: есть ли судьба, ответ К.Саймака в романе "Туда и обратно", как и в поэме Гомера "Одиссея", однозначен, - конечно же есть.

Древнегреческого философа Посидония к учению о всеобщем законе природы и судьбе привела, как указывают исследователи, стоическая идея всепроникающего мирового огня и связанной с этим всеобщей космической "симпатии", наличия всего во всем.

Фактически "судьбу" признают и создатели утопий (а равно - антиутопий), и носители "фаталистического" мировоззрения.

Что же такое "судьба" в толковании пророков всех времен и народов?

Если "судьба" существует, то что это - просто "идеальная модель", существующая в мозгу человека, или же нечто (материальное или идеальное), существующее вне тела (и - мозга) человека?

У К.Саймака "судьба" - это не только само содержание предсказания, но и реальная сила (почти живое существо), существующая самостоятельно от человека.

Одиссей у Гомера тоже практически всегда имел "под рукой" "голос судьбы" - это были "подсказки" покровительствовавшей ему богини Афины (помимо "одноразовых", так сказать, прогнозов, полученных, как мы рассказали выше, от Тиресия, Агамемнона и Цирцеи).

Имелись специальные богини судьбы, называемые "мойрами" (они же - "парки" в Древнем Риме), и во всей обширной древнегреческой мифологии, в которую составной частью входила и поэма Гомера "Одиссея". Эти три дочери Зевса и Фемиды могли не жить "внутри" современника Одиссея, как "Джонни" - инопланетное существо с планеты Сигма возле звезды 61 Лебедя. Но они имели руководящее воздействие на жизнь человека, направляя его в то русло, которое предполагала его судьба: Клото прядет нить жизни, Лахесис распределяет жизненные жребии, Антропос в назначенный час обрезает нить.

В противоположность древнегреческим Клото, Лахесис и Антропос, которые регулировали жизнь человека независимо от желания человека, и поэтому его жизнь без всяких отклонений получалась соответствующей его судьбе; в "Одиссее" Гомера богиня Афина и в романе К.Саймака "Туда и обратно" Джонни вмешиваются в жизнь своих "носителей" всего лишь на правах благожелательного "советчика" (консультанта). И у К.Саймака его герой Ашер Саттон своими действиями редко, но вызывал недовольное бурчание его "судьбы" в лице его ино-лебедянского Джонни, и у Гомера Одиссей своей эмоциональностью частенько "вводил в шок" свою высокопоставленную покровительницу Афину.

Если Антропос в назначенный не самим человеком, а кем-то "свыше" час "обрезали нить" его жизни, то смерть для Саттона у К.Саймака, во-первых, была для него практически невозможной (поскольку он обладал сразу двумя "системами жизни" в одном теле: "земной" и "лебедянской"), а во-вторых, Джонни не был инициатором смерти своего подопечного.

Решение вопроса: есть ли судьба? зависит и от того, как ее понимать. Знатоки отмечают, что три разных типа людей - фаталистов по своему мировоззрению, понимают "судьбу" по-своему: или как иррациональную темную судьбу (мифологически-обывательский фатализм), или как волю всемогущего существа (теологический фатализм), или как неумолимое сцепление причин и следствий внутри замкнутой каузальной системы (рационалистический фатализм).

Как же узнать Судьбу?

Разные способы предлагались теоретически и использовались практически многими пророками, предсказателями, волхвами, гадалками, оракулами, астрологами.

Например, с помощью мантики (гадания) предлагал узнавать будущее Посидоний, а вообще гадать пытались и на кофейной гуще, и на картах, и по линии ладони.

Пытались проникнуть в будущее и познать судьбу с помощью астрологии, - тот же Посидоний в числе многих других.

В применении астрономических вычислений признавался Нострадамус. При этом учитывалось расположение небесных светил: Солнца, Луны, Меркурия, Венеры, Марса, Юпитера и Сатурна, - на основании их взаимного расположения и положения относительно двенадцати "довов" (созвездий) и частей горизонта в момент рождения человека составлялся гороскоп, определяющий судьбу человека, или определявший момент предполагаемого действия (например, сражения).

Комплекс из нескольких способов предлагал для предсказания будущего и познания судьбы использовать Нострадамус: через вечного Бога и добрых ангелов; составлять предсказание в дни и часы прозрений; во-первых, иметь врожденное дарование, унаследованное от предков; во-вторых, уметь согласовать врожденные инстинкты с искусством длительных вычислений; использовать разнообразные "учения"; использовать тот факт, что существует вечность, которая не ведает деления времени на прошедшее, настоящее и будущее, как и не знает конца и начала в пространстве; во время предсказаний пророк должен постараться пронизывать настоящее минувшим и грядущим и учитывать, как будут развиваться события во всех странах; нужно обладать способностью выходить из обычных границ времени и пространства в беспредельную вечность; в момент процесса предсказывания пророк должен иметь большое душевное равновесие, предрасполагающее к прорицаниям состояние ума и высвобождение души от всех забот и волнений; и, наконец, Нострадамус считал необходимым использовать бронзовый треножник.

Еще один способ узнать Судьбу - последовать совету Лапласа и сделать прогноз по исчерпывающему знанию о действии сил природы в настоящий момент.

Некоторые ученые в XV-XX в.в. предлагали из определенных законов по заранее установленным правилам выводить следствия, содержащие информацию о свойствах, отношениях и других характеристиках данных явлений; другие предполагали применение детерминистической и вероятностной схем; третьи использовали вероятностно-статистические методы; четвертые - открытых в рамках исторического материализма основных законов функционирования и развития социальных систем; пятые подчеркивали необходимость соблюдать точность и полноту исходной эмпирической информации, описывающей начальные условия того или иного события; члены Римского клуба в XX веке использовали ЭВМ.

Еще один способ "узнать судьбу" - предсказать будущее широко используют писатели-фантасты, которые умеют описывать действия героев (и - пейзаж, на фоне которого происходит это действие) на удаленных от Земли планетах, звездах и галактиках. И чем больше расстояние от планеты Земля, тем более глубоким во времени будет прогноз писателя-фантаста. Самый дальний в этом смысле прогноз имеется в рассказе В.Емельянова "Исповеданная вечность", герой которого проникает в соседнюю вселенную.

К.Саймак в романе "Туда и обратно" избирает оригинальный способ "узнать судьбу". О том, соответствует ли его действие Судьбе, герой романа Ашер Саттон узнает из мыслей своего "двойника" Джонни, живущего в его мозгу с тех пор, как разумные существа с планеты Сигма возле звезды 61 Лебедя реанимировали его тело после его гибели на этой планете.

Можно ли избежать "судьбы"?

Одни говорят: "Нет", другие говорят - "Да". Предоставим слово "оптимистам" (говорящим: да).

Древнегреческий философ Посидоний считал, что хотя судьба и всемогуща, но мудрец посредством знания и добродетели может возвыситься над ней.

Тревор - руководитель могущественной "корпорации" у К.Саймака - тоже пытался отклонить человечество от его "судьбы", открытой Саттоном.

Путем "войны во времени" прогнозируемые для 7980 года политические группировки Адамса (руководителя Космической администрации Галактической империи с центром на планете Земля), Тревора (руководителя общественной организации - "корпорации"), Моргана и андроидов пытаются избежать "судьбы" (в которой предсказывается у К.Саймака победа земных андроидов во главе с Херкимером и Евой и инопланетной цивилизации планеты Сигма возле звезды 61 Лебедя в лице Джонни - второй половины тела и души Ашера Саттона).

Возможность " войны во времени" легко было бы вывести из тех способов, которые еще Нострадамус предлагал для "познания судьбы" - из его гипотезы об "одновременности" прошлого, настоящего и будущего.

В стихотворении А.С.Пушкина "Песнь о вещем Олеге" показано, как князь Олег пытался избежать своей судьбы - смерти от собственного коня, - предсказанной волхвом. Вообще, когда предпринимаются в настоящем действия, чтобы не допустить наступления будущего или изменить будущее. Получив от волхва информацию о своей Судьбе (предсказание будущего), князь Олег предпринял действия в настоящем (избавился от своего коня), чтобы изменить свое будущее, не допустить своей смерти в будущем.

В этом смысле к этому обстоятельству и подходит идея В.Емельянова о том, что информация из будущего течет в настоящее.

То же и в случае с революционерами - утопистами. Именно - исходя из своих прогнозов будущего революционеры - утописты и революционеры - марксисты (коммунисты) планируют свои действия (революцию) в настоящем.

Прибывают из будущего на планету Земля и пришельцы в романе К.Саймака "Туда и обратно". То есть, судьба - уже свершилась, будущее - наступило, но из будущего прибывают те, кто заинтересован в изменении судьбы, и вносят изменение в настоящее.

Вопреки судьбе зачастую действует и Одиссей в поэме Гомера, - на это указывали литературоведы: если Боги помедлят с помощью Одиссею, то он освободится из плена Калипсо и прибудет в Итаку вопреки воле богов, то есть, вопреки судьбе.

Многие люди считали, что судьбы избежать нельзя.

В Древнем Риме считалось, что от "фатума" - судьбы также невозможно уйти, как от администрации Рима.

Последователи теологического фатализма считали, что бог еще до рождения предопределил одних людей "к спасению", а других - к "погибели", - так считают последователи Ислама (особенно - последователи доктрины джабаритов VIII-IX в.в.).

Знатоки полагают, что фаталисты исключают свободный выбор и случайности.

Ч.Ломброзо считал, что существует роковое предопределение человека к преступному поведению, если этот человек обладает соответствующей наследственной биологической конструкцией.

Нострадамус считал содержание своих пророчеств неотвратимо-роковым - делает вывод М.Генин из того обстоятельства, что Нострадамус не предупредил короля Генриха II о грозящей ему опасности.

Сюжет романа К.Саймака "Туда и обратно" тоже подтверждает неотвратимость судьбы, для Ашера Саттона выражающейся в том, что именно он один из всех живых существ во вселенной во все времена ее существования должен был охарактеризовать судьбу, и для этого - написать книгу "Это - судьба".

Предсказание о своем предназначении Ашер Саттон получил в виде "двойника" ("Джонни"), внедренного в его мозг разумными существами планеты Сигма возле звезды 61 Лебедя.

Саттон предназначен написать книгу, которая будет выгодна не человечеству, а андроидам и родственным с ними разумным существам 61 Лебедя; написав книгу, он совершит предательство по отношению к своему роду - человечеству, но несмотря на собственные душевные терзания и обращенные к нему морализаторские монологи Тревора, Саттон (в отличие от Одиссея в поэме Гомера) не находит в себе сил идти "против судьбы", хотя у всякого человека в подобном случае есть выбор: Саттон мог бы совершить самоубийство.

В то же время Гомер облегчил Одиссею возможность избежать судьбы, его смерть или жизнь, хотя и связана была с предстоящими драматическими событиями его реадаптации на Итаке (убийство женихов, неверных служанок, гражданская война), однако связана была все-таки с локальным пространством - всего лишь с островом Итака.

У К.Саймака - решение Ашера Саттона повлияет на динамику всей вселенной.

Итак, предсказание будущего является неизбежным элементом как реальной истории человечества, так и сюжетов произведений, написанных в жанре "фантастических путешествий", начиная от Гомера 3200 лет назад и кончая К.Саймаком в ХХ в.

Вероятно, писатели-фантасты будут применять элемент предсказания будущего и в фантастических путешествиях, которые придумают в XXI веке...

Влияние пространства на психику

путешественников

в "Одиссее"

и современных "фантастических путешествиях".

В отдельные моменты пути пространство оказывает такое сильное воздействие на психику человека, что дальнейшее его путешествие возможно только в "автоматическом режиме, исключающем влияние человеческих чувств на систему управления движением. Так было (в поэме Гомера "Одиссея"), так есть - при полете современных космонавтов; и так, по прогнозам писателей-фантастов, будет в эпоху экспедиций к планетам, звездам, галактикам.

Для благополучного прибытия к намеченной цели, помимо автоматического режима движения, помогает и специальная тренировка чувств человека.

В "Одиссее" Гомер эти факторы учел и совместил.

Предсказание Цирцеи подготовило Одиссея к встрече особенностей острова Сирен не только в смысле плана действий, но и предохранение от пагубной для психики неожиданности при восприятии их пения.

Однако, Гомер вышел бы за рамки художественной правды, и его Одиссей получился бы не Одиссеем, если бы не постарался удовлетворить главную свою страсть: к познанию. Поэтому проблему движения в автоматическом режиме он решил не простым подавлением чувств (это было бы скучно и тривиально, хорошо в реальном плавании, но не интересно для художественного произведения), а разделением эмоций и разума. Когда после благополучного старта с острова Цирцеи корабль "...бежал, повинуясь кормилу и ветру...", Одиссей изложил своим спутникам предсказание богини Цирцеи и то, как им предстоит действовать, чтобы судьба осуществилась.

Корабль приблизился к ост-рову Сирен. Многие исследователи потом пытались найти это волшебное место на планете Земля. Г.Б.Фе-доров указывал на предположения, что это остров Капри. Без всяких возражений В.Токарев напоминает мнение братьев Вольф о "сиренности" островка Пунтадельфаро.

Обязательно выглянут в иллюминатор ОКС"Альфа" космонавты, чтобы где-то в Средиземном море наметить себе туристический маршрут к острову Сирен для своего послеполетного отпуска на планете Земля.

Но 3000 лет назад вблизи острова Сирен Одиссею и его спутникам было не до легкомысленных мечтаний.

Вдруг успокоился ветер, и "тишь воцарилась на море". Моряки отцепили парус от мачты и положили на палубе и дальше двигались с помощью весел.

Одиссей же мечом накрошил воск, размял его ладонями, и этим воском, к тому же нагретым лучами Гелиоса, залепил уши своих спутников.

А спутники осуществили свою часть плана по переводу корабля в "автоматический режим плавания", которая нашла выражение в иллюстрации А.Шурица: веревкой привязали Одиссея к мачте, и снова взялись за весла.

И вот наступил самый драматический момент: корабль Одиссея поравнялся с островом Сирен. Не одного художника вдохновила эта сцена: рисунок на краснофигурной вазе V - начала IV в.в. до н.э.; мозаика III века н.э. (хранится в Тунисе, в Национальном музее Бардо); иллюстрации Д.Бисти, Л.Г.Склютовского, И.Архипова, О.Блащука, Е.И.Дацко, гравюра Г.Д.Епифанова.

То, что в основном изображаются птицы с женскими головами, объясняется представлениями художников о явлениях, "завораживающе" действующих: женская красота - поэтому женская голова; и пение (обычно ассоциируется с птицами, и сравнение есть: "как соловей").

Таково мнение художников о природе Сирен и присущего им "завораживающего пения".

Но не пошли ли художники на поводу у внешних примет Сирен (птицы плюс женщины), не вникнув хорошенько в описание Гомера?

Что именно у Гомера поют Сирены:

"К нам, Одиссей богоравный, великая слава ахеян,

К нам с кораблем подойди; сладкопеньем сирен насладися,

Здесь ни один не проходит с своим кораблем мореходец,

Сердцеусладного пенья на нашем лугу не послушав;

Кто же нас слышал, тот в дом возвращается, многое сведав.

Знаем мы все, что случилось в Троянской земле и какая

Участь по воле бессмертных постигла троян и ахеян;

Знаем мы все, что на лоне земли многодарной творится".

Вот музыканты по самой своей природе лучше художников способны объяснить вышеприведенные строки Гомера, природу завораживающего пения Сирен, ибо музыка физически (через слуховой аппарат) действует на сознание, психику человека.

Уже давно замечено музыковедами, что медленная музыка имеет гипнотическое действие.

Музыка воздействует на человека посредством осмысленных и особым образом организованных звуковых последований, состоящих в основном из тонов (звуков определенной высоты).

Музыковеды отмечают, что каждое из музыкальных звучаний способно вызвать физиологическое ощущение удовольствия или неудовольствия, возбуждения или успокоения, напряжения или разрядки, а также синэстезические ощущения (тяжести или легкости, тепла или холода, темноты или света).

Конкретно, из композиторов, чья музыка имела что-то похожее на гипноз, можно назвать Алессандро Страделлу (1644 -1682 г.г.). Легенда уверяет в чудодейственной силе его музыки, покоряющей даже злоумышленников.

А само пение Сирен в музыкальной форме выразил польский композитор Кароль Шимановский. Написанная в 1905 году его третья пьеса "Сирены" из поэмы для фортепиано "Метопы" отчасти, видимо, следует представлениям художников о завораживающем действии женской красоты, - это выразилось даже в ее посвящении прекрасной женщине - Лоле Ростишевской.

А из музыкальных средств, способных в пьесе Шимановского передать пение Сирен, которое мог слышать Одиссей, и которые могут завораживающе, гипнотически воздействовать на человека, музыковед Н.Котлер, например, указывала на звучание отдельных интонаций - зовов, а длительной мелодии в начале нет. Фактура здесь очень изобразительна, что необычно сближает с импрессионистами, в особенности с Дебюсси. Но далее появляется длительная певучая мелодия (сладостное пение сирен), что отличает стиль Шимановского от импрессионистов - указывала Н.Котлер.

В начале пьесы применяются нонаккорды и ундецимаккорды, типичные для Шимановского. Но уже в первом такте две ноны образуют неполный целотонный звукоряд, составляющий, как известно, основу дважды увеличенного лада.

Наложение септаккордов, интонации - зовы сирен в сопровождении различных гармонических комплексов, параллельные нонаккорды приводят ко второй теме (побочной партии) cantabile. Она предшествует нарастанию. В момент кульминации даны и нонаккорды и целотонные звучания и ярко выраженная политональность (с такта 60 - до Tempo I). Непосредственно перед кульминацией в басах следуют fff аккорды - нонаккорды с повышенной квинтой от e, fis, as. Они также образуют целотонный звукоряд. Небольшая реприза с короткими попевками - зовами сирен и параллельными нонаккордами, певучей второй темы и es-moll'-ный септаккорд вводнотонными тяготениями (а к b и g к fis) завершают пьесу.

Тяготением к сонатности "Остров сирен" перекликается со скрябинскими поэмами, - считает Н.Котлер.

Причину завораживающего, гипнотического действия пения сирен на мозг человека помогает понять, помимо размышлений Н.Котлер, и анализ пьесы "Сирены" К.Шимановского музыковедами Э.Волынским, И.Бэлзой (которые подчеркивали, что в "Сиренах" отразились впечатления композитора от разных видов искусства - скульптуры и литературы: чтения поэмы "Одиссея" и лицезрения в палермском музее метопов (барельефов на дорических фризах античных зданий), сюжеты которых были почерпнуты из древнегреческих мифов), Ю. Хоминьским (отмечавшим, что в пьесе "Остров сирен" Шимановский пользуется фортепианным тремоло в различных регистрах в соединении с ростом или ослаблением силы звучания).

Музыковедческий анализ причин гипнотического воздействия пения Сирен, интерпретированного К.Шимановским в пьесе "Остров сирен", вероятно, подтверждается и, так сказать, опытным путем, при прослушивании ее хотя бы частью присутствующих в зале (на некоторых слушателей пьеса может не произвести не то что гипнотического, а и вообще никакого воздействия, то есть не понравиться).

Итак, пьеса К.Шимановского "Сирены" и вообще музыка в принципе может гипнотически действовать на мозг человека, но что-то сильнее, чем пение Сирен, обрушилось на мозг Одиссея. Это было создание не человеческое (с помощью голоса или пальцев, перебирающих струны), а что-то сверхчеловеческое, сама природа.

С похожими природными силами столкнулись космонавты, в конце ХХ века приступившие к приближающимся по длительности к одиссеевым десяти годам путешествиям в пространстве Солнечной системы.

Многие исследователи наблюдали, как психика путешественников деформируется под воздействием факторов космического полета. Американские космонавты при полете на "Аполлоне - 11" к Луне, и при нахождении на ее поверхности испытывали зрительную иллюзию внезапных вспышек (тогда как некоторые ученые это явление связывают с влиянием радиации на зрительный анализатор космонавтов, эффект Вавилова - Черенкова. На поверхности Луны у космонавтов наблюдалась иллюзия в восприятии пространства. Ч.Конрад отмечал, что небольшая высота стояния Солнца над горизонтом (приблизительно 5.1 град.) искажала характер склона кратера, и ему показалось, что его крутизна составляет 30-40 градусов и спускаться в кратер нельзя. Однако, когда Солнце поднялось над лунным горизонтом на 15 градусов, космонавты определили крутизну 12 градусов, и спускаться можно.

Ученые подсчитали, что на высоте 12 км над поверхностью Венеры углекислая атмосфера так будет преломлять свет, что космонавты будут видеть самих себя в спину!

Пространство может искажать не только психику, но и мировоззрение. Это подметили А. и Б.Стругацкие в романе "Обитаемый остров", где аборигены далекой звездной системы из-за особенностей планетной атмосферы не видели звезд, а потому не могли узнать расположение планет в своей звездной системе и ее место в галактике.

При попадании в невесомость нетренированный человек ощущает наряду с дезориентацией в пространстве, нарушение восприятия "схемы тела", чувствует, будто голова начинает распухать и увеличиваться в размерах, а тело медленно крутится в неопределенном направлении. Некоторые переживают чувство психической беспомощности, неуверенности, и даже возникает иллюзия падения, чувство ужаса (подобное ощущение "конца мира" встречается у психически больных людей и на поверхности Земли).

Аналогично тому, как Одиссей сам себя перевел в "автоматический режим" плавания (оказался привязанным к мачте, - и не мог воздействовать на движение униремы; а его спутники с помощью воска в ушах оказались изолированными от пагубного влияния пространства), конструкторы первого околоземного космического корабля "Восток" предусмотрели возможность его перевода в "автоматический режим" полета, если сбудутся предположения некоторых медиков, и окажется (после проверки специальным тестом), что психика первого космонавта планеты Земля Ю.А.Гагарина деформирована пространством, в которое его вынес космический корабль.

Но получалось, что тренированный человек способен самостоятельно противостоять психической атаке со стороны околоземного пространства. Стало быть, сила психического влияния околоземного пространства, как и сила музыки, не совсем та сила, которая в действительности воздействовала на Одиссея при плавании возле острова Сирен.

Возможно, похожие на упоминаемые Гомером психические силы таятся в пространстве, удаленном от планеты Земля на большее расстояние, чем сейчас могут долететь космонавты. О гипотезах по поводу природы таких сил можно узнать из рассказов, повестей, романов писателей-фантастов, фильмов разных режиссеров.

Эти силы, как оказывается, действуют на самых первых шагах от планеты Земля в далекие глубины Вселенной.

Уже на Марсе писатель-фантаст Рэй Бредбери в романе "Марсианские хроники" поселил аборигенов, способных по прибытии туда земных космонавтов, телепатически вызывать у них галлюцинации. В марсианском сумасшедшем доме земляне видят перед собой мужчину, изо рта которого вырывается голубое пламя, принимающее форму маленькой нагой женщины. Оказывается, это марсианские сумасшедшие телепатически передают свой бред в мозг космонавтов. В другой точке Марса, куда прибыла следующая экспедиция, аборигены воздействуют на землян такого рода галлюцинациями, которые можно было бы использовать для объяснения воздействия пения Сирен на Одиссея в поэме Гомера: космонавты в как бы "материализованной" форме видят собственные воспоминания из своей биографии, своих братьев, жен, родителей, знакомых. То есть, получается своего рода "телепатическое эхо" собственных мыслей человека.

Этот же ход Рэя Бредбери, но уже унося его действие от Марса на далекие звезды нашей Галактики "Млечный Путь", применяет П.Андерсон в повести "Царица ветров и тьмы".

Но П.Андерсон дифференцирует брэдберианское изобретение: у него уже не только непосредственных родственников - своего маленького сына видит Барбро, галлюцинируемая аборигенами, но и все человечество, населяющее инозвездную планету Роланд, видит "материализованно", так сказать, собственными глазами, сказочные персонажи собственного фольклора, телепатически узнаваемого инопланетными разведчиками и из разговоров, и непосредственно из мозгов землян, а потом "телепатическим эхом" в виде галлюцинаций возвращаемых в мозги людей, поселенцев на этой далекой планете.

Физическое объяснение этому феномену у П.Андерсона имеет ту же базу, что и у А.Беляева в романе "Властелин мира": будто бы "...человеческий организм вырабатывает длиннволновое излучение, которое может модулироваться нервной системой..." А далее у П.Андерсона все это завязано на телепатию, которая стала якобы направлением развития некоей "не-технической" цивилизации, аборигенов на планете Роланд, способной вызывать галлюцинации у поселенцев с планеты Земля.

Но опять же, как в случае с Одиссеем возле острова Сирен, с предстартовыми тренировками космонавтов ХХ века, П.Андерсон (продолжая линию, начатую Р.Брэдбери, заставившего своего космонавта логически анализировать истоки собственной галлюцинации: да и Ф.Дик подарил своему Лео Булеро в романе "Стигматы Палмера Элдрича" способ логической борьбы с наркотическими видениями) устами Шерринфорда сообщит Барбро и всему человечеству, что оно может устоять перед иллюзией, если догадается, что видит перед собой мираж. Ну, и, конечно, технические средства: специальный электронный щит - поле. Техническая защита от психического давления пространства - специальные скафандры (а равно - и тренировки) - предусмотрена И.Ефремовым и для своих космонавтов в романах "Час Быка" и "Туманность Андромеды".

Но пространство у И.Ефремова или заставляет человека терять свою волю, и покорно следовать вперед, к Смерти, посылающей гипнотическое излучение (это постигло Эрга Ноора), или же вообще, как Чеди Даан, терять сознание. У Гомера же Одиссей без всяких отрицательных эмоций вручал свое сознание волшебному пению Сирен. Так что "ефремовское" воздействие пространства не полностью объясняет текст Гомера.

Кое-что о психическом воздействии пространства на человека можно почерпнуть в рассказах А.Яковлева "Дальняя связь" и К.Смита "Золотой был корабль, о золотой!" и "Игра с крысодраконом".

Конечно же, есть и другие произведения, касающиеся этой темы. И все же всех ближе к истинному толкованию описания Гомером свойств острова Сирен П.Андерсон и Р.Брэдбери: "телепатическое эхо".

Ведь у Гомера что поют Сирены, завидев унирему Одиссея? В нашей статье уже звучали эти строки: "К нам Одиссей богоравный, великая слава ахеян...", - и так далее. Это "телепатическое эхо" вернуло Одиссею то, что он всегда говорил своим многочисленным слушателям. Одиссей не страдал излишней скромностью, и выходило, что он всегда был прав, иначе боги не допустили бы его возвращения на Итаку.

Остров Сирен - это место, где возможен эффект "телепатического эха". Человек не может жить без уверенности в необходимости продолжать жить (а для этого он убеждает себя, что в основном делает все правильно, что он - на верном пути). Недаром А.Камю считал вопрос обоснования необходимости продолжения жизни главным вопросом философии. И если эта главная мысль человека, непрерывно излучаемая его мозгом, натыкается на экран, то при возврате это эхо действует на мозг человека сверхгипнотически, начисто "выключая" его из реальности, и тут он, не замечая камней, приближается к источнику "телепатического эха", и прибой разбивает его о камни и выбрасывает на берег.

Для любого творца (поэта, музыканта, художника, танцора, скульптора, композитора, писателя, а также для философов, политиков, ученых, бизнесменов и всех других) было бы удачей найти эту точку "телепатического эха" на планете Земля, которое усиливает слабые сигналы мозга, возвращает их обратно в мозг творца, и появляется на свет талантливая музыка, поэзия, философская система, мудрое политическое решение, выгодная сделка.

О том, что есть на Земле такие особые места, оказывающие влияние на творчество, мировоззрение, есть идеи у А.Яковлева, у Л.Гумилева. А.Яковлев в фантастическом рассказе "Дальняя связь" высказал гипотезу, что именно из-за наличия нефти прижился ислам на соответствующих территориях. У Л.Гумилева есть теория "пассионарности"; целые народы становятся творческим монолитом.

А.Яковлев предсказывает, что в эпоху полетов к звездам где-то в нашей Галактике "Млечный Путь" люди найдут планету Сонору, квазимагнитное поле которой необычайно усиливает телепатические способности людей.

Следовательно, надо искать. Пока на Земле. Приглашаем читателей в поисках "телепатического эха", острова Сирен, совершить путешествие в Средиземном море по маршруту Одиссея из Трои в Итаку.

Фортуна помогает тем, кто в пути. Удачи вам!

Стоимость корабля

Одиссея и современных фантастических путешественников.

Главным в отрезке пути Одиссея от острова Сирен до острова Калипсо, с точки зрения человека космической эпохи (приобретшего такую точку зрения либо в силу своей должности в уже имеющейся космической инфраструктуре человечества, либо из-за философских убеждений) является проблема соотношения стоимости корабля, экономико-технического потенциала человечества и способностью отдельного человека приобрести корабль (планетолет, звездолет или галактиколет) в свою личную собственность.

И если на предыдущем отрезке, во время выхода Одиссея из экстремальной ситуации вблизи острова Сирен, искусство и мысль сливались в едином порыве, то сейчас на время расходятся интересы искусства и философии. Экстремальные ситуации, отражаемые искусством, продолжают передавать Одиссея из рук в руки, но мысль - выжидает, дожидается главного.

После острова Сирен Гомер ввел Одиссея в очередную экстремальную ситуацию возле острова Сциллы и Харибды.

Где могло быть это место?

То ли это крутые прибрежные утесы, которые, как сообщает В.Токарев, по веками сложившейся традиции в городке Шилла на юге Италии показывают туристам, утверждая, что тут как раз и была Сцилла, а Харибда, - это деревушка Карриди на другой стороне Мессинского залива. Кстати, место самое узкое, по мнению братьев Вольф. 7 км, - отмечал корреспондент Г.Зафесов, констатируя, что движение судов тут в наше время, как автомобилей на улице.

Между Сицилией и Италией помещали Сциллу и Харибду И.Мартынов, Л.Коллинз, И.Шитц. По Шитцу, Сцилла - это высокий, выдающийся в море утес у Бруттийского берега против Сицилии. По Мартынову, у подошвы этого утеса находится много острых скал, они похожи на лающих собак; вода, через прибой, производит шум, похожий на лай.

То ли это вообще не у берегов Сицилии, а где-то возле Шотландии. А если согласиться с А.Вучетичем, это - остров Корчула, всего в пятидесяти километрах от опасных проливов Мали и Велики Враних. Их берега похожи на гомеровские описания Сциллы и Харибды.

Где-нибудь да увидят Сциллу и Харибду космонавты из иллюминатора ОКС "Альфа", или возвращаясь на марсианском корабле. Может и там, куда указывает наша схема...

Где бы ни было место этой экстремальной ситуации, из-за своей эмоциональной выразительности, вошедшей в поговорку ("между Сциллой и Харибдой", - говорят с тех пор о трудном выборе), она дала мощный импульс изобразительному искусству (мозаика II века; рисунок Флаксмана, гравированный на дереве Ю.Э.Конденом; иллюстрация О.Блащука), а возможно и музыке (если об этом, например, оперы Теобальда и Ж.М.Леклера).

Не менее мощный эмоциональный импульс искусству давала следующая экстремальная ситуация - на острове Гелиоса.

Где можно было бы географически локализовать это место, столь важное для Искусства?

Этот остров называли Фринакия, Тринакрия - имеющая три мыса: Пелор, Пахин и Лиливей. С.Радецкий, И.Мартынов, И.М.Троцкий, П.А. Шуйский, С.Ошеров локализуют его в Сицилии.

С борта создаваемой сейчас совместными усилиями многих государств международной околоземной орбитальной космической станции "Альфа" земля Гелиоса видна в Сицилии между землей Сциллы и землей циклопов.

Для изображения приближающейся здесь к спутникам Одиссея смертоносной судьбы Гомер использует прием не хуже тех, что встречаются в современных фантастических "ужастиках": кожи убитых быков и баранов из стада, принадлежавшего богу Гелиосу, ползли, а мясо издавало жалобный рев.

Искусство (например, рельеф, найденный Г.Шлиманом; видимо, и увертюра датского композитора К.Нильсена "Гелиос") запечатлело и образ Гелиоса, по требованию которого бог Кронион уничтожил корабль, и в живых остался лишь Одиссей. Этот весьма драматический момент, когда на фоне тонущего корабля, Одиссей плывет, ухватившись за обломки, воплощен на иллюстрациях В.Гамаюнова, И.Архипова.

Бесконечная масса столь желанной для искусства выразительности внедрена Гомером в следующий отрезок пути, где Одиссей, прыгая с корабельного обломка, несущегося в пасть Харибды вместе с потоком воды, повисает на ветвях смоковницы.

Только хорошая физическая подготовка и способность мгновенно принимать верные решения в экстремальной обстановке (а эти качества врачи и сейчас учитывают при отборе в космонавты) позволили Одиссею остаться живым.

И вот, после всех динамичных сцен, читатель переводит дух и задумывается: ибо Одиссей уже на острове нимфы Калипсо, и будет тут 7 лет, времени для размышлений достаточно.

Где же, в каком месте Одиссей надолго погрузился в горькую думу?

Как сообщал В. Токарев, в прохладной зеленой долине острова Гоцо любопытным демонстрируют остатки грота нимфы Калипсо.

Остров Огигия, которым владела нимфа Калипсо, С. Ошеров, Н.А. Кун, И.М. Троцкий помещают на крайний запад Средиземного моря.

Возможно, что космонавты в иллюминатор международной околоземной станции "Альфа" увидят остров Калипсо в Адриатическом море выше острова Корфу.

Отсюда до острова Итаки не так уж далеко, но вот наглядная демонстрация зависимости всего от наличия или отсутствия средств транспорта. Без них реально существующая на, в сущности, близком расстоянии в пространстве Итака для Одиссея превращается в недостижимую мечту.

Одиссей на острове Калипсо оказался, как принято говорить у современных космических путешественников, в "плену орбиты", без средств транспорта.

Все три тысячи лет после Одиссея вплоть до наших дней реальная жизнь и сюжеты литературных произведений ставили путешественников в похожие экстремальные ситуации.

В эпоху Колумба это был герой романа Даниэля Дэфо "Робинзон Крузо".

Опасность остаться в плену орбиты из-за технических неполадок корабля "Восход" и погибнуть грозила космонавтам А. Леонову и Беляеву в 1965 году, а также их коллегам Л.Демину и Г.Сарафанову, Н.Рукавишникову и Г.Иванову.

Похоже, если поверить прогнозам писателей-фантастов, и предстоящие, сколько их там получится, тысяч лет "плен орбиты" будет характерной экстремальной ситуацией для космических путешественников. В романе И. Ефремова "Туманность Андромеды" подобное случилось со звездолетом "Парус" и чуть было не случилось со звездолетом "Тантра"; только чудо позволило героям повести А. и Б. Стругацких "Путь на Амальтею" выбраться на фотонном корабле "Тахмасиб" из водородных глубин Юпитера. А в романе А. и Б.Стругацких "Обитаемый остров" аборигены планеты в одной из звездных систем нашей галактики взорвали корабль, на котором прибыл сюда герой.

Психологическую тяжесть плена орбиты Гомер удачно контрастирует перечислением благ, несмотря на предоставление которых со стороны Калипсо, Одиссей не выходит из глубочайшей депрессии. Ему предлагается жизнь на острове, накуренном благовонием кедра и дерева жизни, среди пения птиц, в месте, зайдя в которое и бессмертный бог изумился бы, и радость в его бы проникла сердце. Ему предлагается изобильная пища, любовь Калипсо, и, наконец, бессмертие (вот уж за что ухватился бы сенатор Леонард из рассказа К.Саймака "Утраченная вечность"!).

Однако все семь лет пребывания на острове Калипсо "...текли непрестанно слезы мои..."

Ибо Одиссей понимал, каким огромным стало пространство между ним и его родным островом Итака в тот момент, когда его корабль был разбит богами.

Это была бестранспортная тоска перед огромностью пространства.

Огромность пространства вызывает чувство отчаяния, протеста и у героев современных "фантастических путешествий" (например, в романе И.Ефремова "Туманность Андромеды", повести А.Толстого "Аэлита").

Однако, огромность открывшегося для восприятия человеком после астрономических открытий XIX-XX веков пространства нашей Вселенной, ярко показана и в принципе реалистическом романе "Доктор Фаустус" Т.Манна, где беседующие об этом композитор Адриан Леверкюн и доктор философии Серенус Цетблом образуют как бы дуэт, где композитору принадлежит описательная роль, доктору - оценочная.

Герой Т.Манна обращает внимание, что при всей огромности Галактики "Млечный Путь", в которую входит Солнечная система вместе с планетой Земля, не избежать придающую комическую интимность слова " наша", ибо галактика "Млечный Путь" (Т.Манн подробно излагает воззрения астрономов на строение галактики: "вращающийся диск, состоящий из концентрированных масс звезд...", и так далее) - это всего лишь одна из миллиардов галактик в доступной человеческим наблюдениям части вселенной!

Герой Т.Манна открывшиеся дали оценивает, как "из области чудовищно нечеловеческой".

Да, человеку может быть обидно, что, в принципе, все возможно, все доступно: любая планета Солнечной системы, любая звезда в нашей Галактике "Млечный Путь", любая галактика в нашей Вселенной, любая из соседних вселенных, но только не ему, человеку, а человечеству в целом, после его, отдельного человека, смерти. Вот он, извечный конфликт драмы: личное, (и, да, конечное, существование человека, а посему он, как герой Т.Манна, векторизован внутрь себя, в собственную душу) или общественное (оно словесно формулируется тоже людьми, но векторизованными во внешний мир).

Итак, человечеству доступны и планеты , и звезды, и галактики, при условии, конечно, что рождение человечества произошло под счастливой звездой, и поэтому имеет счастливую судьбу, и если человечество найдет себе лидеров, которые поведут его согласно судьбе, или без лидеров будет следовать судьбе.

Хотя в той же "Туманности Андромеды" И.Ефремов изображает две точки зрения на систему "человечество - пространство". Капитан звездолета "Тантра" Эрг Ноор уверяет астронавигатора Низу Крит, что пространство, доступное звездолетам человечества, имеет мизерные размеры по сравнению, во-первых, с пространством, занимаемым содружеством разумных существ, входящих в Великое Кольцо, а во-вторых, и еще более, со всей остальной Вселенной (или даже вселенными), вне зоны Великого Кольца.

Из другой точки зрения вытекает предельная огромность пространства - в восприятии Мвена Масса, который даже стискивает кулаки из-за того, что вот сейчас, при его жизни, невозможно без задержек общаться с жителями звездной системы Эпсилон Тукана и соседних Галактик.

Точно такую эмоционально сильную досаду по этому же поводу высказывала и историк Веда Конг в "Туманности Андромеды". "Где ты, Аэлита?" - будет обречен вопрошать у судьбы инженер Лось, разделенный теперь, без своего корабля, от Марса мгновенно возросшим для восприятия пространством. Это - из незабываемой повести А.Н.Толстого.

Одиссей, Мвен Мас, Веда Конг, инженер Лось, - этим литературно-фантастическим героям было дано прочувствовать: как безнадежно пространство и время отделяет их от любимой точки пространства, в которой они хотели бы оказаться сейчас!

В описании экстремальной ситуации на острове Калипсо Гомер свел воедино интересы мысли (рацио) и интересы поэзии (эмоцио).

Эмоциональный накал ситуации, созданной Гомером для сего этапа возвращения Одиссея из Трои в Итаку, естественно, привлек внимание деятелей искусства. В изобразительном искусстве это прекрасные иллюстрации И.Архипова, В.Гамаюнова; картина А.Беклина (1882 г., хранится в Базеле); в музыке - опера М.Стабингера "Покинутая Калипсо" (1777 г., Милан, Ла Скала), опера Ж.Ф.Лесюэра, поэма для фортепиано К.Шимановского "Калипсо" (1915 г.)

Отраженная искусством эмоциональная сторона экстремальной ситуации, в которую Гомер погрузил Одиссея на острове Калипсо, имеет и огромную подводную, так сказать, часть айсберга, информацию для размышлений о том, что у Одиссея (и его литературных братьев Мвена Маса, Веды Конг, инженера Лося) не было возможности, не было средства транспорта, чтобы соединиться с любимой точкой пространства, то есть с мечтой.

Это - как бы основа всеобщего принципа, хотя мечты у них разные: любовь (инженер Лось), общение с братьями по разуму (Веда Конг, Мвен Мас), семья и родной дом (Одиссей).

В этой ситуации средства транспорта - это не просто корабль, паровоз, самолет, звездолет, а средство превращения мечты в реальность! А каким способом (создать ли достаточное напряжение электромагнитного поля, как у И.Ефремова; построить плот, как у Гомера, или еще каким-либо способом) создать такой транспорт, тут выбор у писателей широкий.

Транспорт - это не просто "кораблик". Это - мера возможности и невозможности. Стена - для человека (такая же, как смерть). Эрг Ноор у И.Ефремова говорит Низе Крит, что потеря скорости в результате поломки двигателя звездолета, для космонавтов означает утрату возможности вернуться на Землю, фактически смерть.

Транспорт - это передвижение во времени и пространстве из реальности (настоящего) в мечту (будущее).

Можно жить без мечты, просто двигаться в пространстве, не имея цели, мечты перед собой впереди. Это и есть каждодневно быть счастливым, не испытывать желаний, все время находиться в нирване, в трансе.

Однако, в большинстве случаев мозг человека устроен, так сказать, критически, имеет свойство оценивать реальность, в которой в данный момент находится человек, как неудовлетворительную.

И тут у человека возникает или мечта (Одиссей в основном всегда жил с мечтой), или желание самоубийства (один раз и у Одиссея мелькнула мысль о самоубийстве, - когда после острова Эола его спутники развязали мех с ветрами).

Пространство и время существуют между мечтой и реальностью ввиду отсутствия средств транспорта.

Методы - технология строительства звездолетов у И.Ефремова, плота у Гомера - это методы воплощения мечты в реальность.

Мечта - многолика. Одиссей, Мвен Мас, Веда Конг, инженер Лось имели свои мечты, но у человека может быть любая мечта: стать президентом, написать гениальный роман и так далее. Но для осуществления каждой мечты, для перемещения из мечты в реальность, в зависимости от мечты, человеку могут помимо привычных коня, самолета, звездолета, в качестве транспорта, средства передвижения служить и используемые (истолковываемые), как транспорт, талант, удача, настойчивость, целеустремленность.

Парадоксально, но самым экзотическим для человека видом транспорта оказывается не тот, с помощью которого преодолевает он умопомрачительное расстояние от планеты Земля до соседних галактик, а тот, что принято называть талантом. Именно талант является способом достижения такой мечты многих людей, как стать гениальными поэтами, писателями, художниками, музыкантами, учеными, шахматистами, да мало ли.

Некоторые литературные герои за возможность быть творцами, то есть, для приобретения таланта, продавали душу Дьяволу.

Но, может быть, ученые-генетики (клонированием или как-то по-другому) научатся в далеком будущем строить и такой вид транспорта, как талант?

Трудно сказать. А вообще мечта стимулирует создание новых видов транспорта. Прежде всего, этот люфт, зазор между мечтой (Одиссея - об Итаке) и реальностью (Одиссей, на острове Калипсо, плачущий о том, что никогда не вернется на Итаку), драматический и даже трагический, но заставляющий человека жить, действовать. Именно это является необходимым условием осуществления любой мечты.

Именно фантазия, желание Мвена Маса преодолеть пространство и стало причиной открытия (в романе "Туманность Андромеды") принципов строительства звездолетов прямого луча (летать которые будут уже в романе "Час быка").

Как только люди узнают, что есть пространство, о котором они раньше не знали, то людей сразу же начинает грызть тоска, что у них нет средств транспорта, чтобы попасть в это неведомое пространство.

И люди сразу же начинают размышлять: как бы им построить такой транспорт, чтобы улететь далеко-далеко, где еще никто не бывал?

Появление мечты стимулирует создание средств транспорта, способных достичь эту мечту.

Именно так мечта Мвена Маса как можно быстрее достичь прекрасной дамы в звездной системе Эпсилон Тукана, побудила его пойти на реализацию рискованного опыта физика Рена Боза, открывшего принцип конструкции необходимого транспорта. И.Ефремов показывает, что Дар Ветер, мечта которого была тут рядом, на планете Земля, в лице его любимой Веды Конг, не дал бы Рену Бозу возможности совершить это открытие.

Именно так мечта Одиссея позволила ему 7 лет ждать, но дождаться-таки решения совета Богов разрешить ему очередной старт, на сей раз - с острова Калипсо.

Однако, построить средство транспорта для превращения мечты в реальность, - это не такое уж простое дело, это не каждому дано, порой - не дано отдельному человеку; порой - не дано даже государству.

Видимо, для показа трудностей в строительстве транспорта и сконструировал Гомер такой сюжет, где Калипсо только после двух советов богов, где Афина поднимала вопрос о старте Одиссея, через Эрмия получает от Зевса приказ организовать старт Одиссея с острова Огигия.

Почему Калипсо удерживала Одиссея на своем острове?

Да, Гомер так прямо и пишет, что Калипсо удерживала Одиссея у себя силой. Но в тексте поэмы можно найти и нечто другое. Сама Калипсо уверяет Одиссея, что у нее - не железное сердце, информирует его о трудностях после старта. Богу Эрмию Калипсо говорит о невозможности благополучно добраться до Итаки без корабля и экипажа.

Почему Гомер не побудил богов дать Одиссею божественные (присущие богам) способы передвижения в пространстве? Что стоило бы Афине или Эрмию на время одолжить Одиссею свои золотые подошвы, на которых они сами с Олимпа спускались на Итаку и на остров Калипсо?

Все, что боги дали Одиссею - возможность построить плот. Сам Одиссей воспринял это, как шаг к смерти.

Ибо плыть на плоту от острова Калипсо до острова Итака было бы равносильно, если бы современную ОКС "Мир" направить в полет к Марсу. Не долетела бы. Не хватило бы ресурсов.

Для полета к Марсу нужен планетолет, для плавания к Итаке нужна унирема.

Можно образовать логическую конструкцию: плот - ОКС, унирема - планетолет. И взять для структурного сравнения с "Одиссеей" роман И.Ефремова "Туманность Андромеды" (Хотя тут речь идет не о планетолете, а о звездолете, но это допустимо).

Почему так похожи, в первую очередь своей подробностью, описания строительства плота и ОКС у Гомера и Ефремова?

Хотя есть, конечно, и разница.

И у Гомера Одиссей, и у Ефремова Дар Ветер собирали плот и ОКС из составных частей: Одиссей - из двадцати бревен, нарубленных им обоюдоострым медным топором в роще, указанной Калипсо; Дар Ветер - из блоков, узлов и деталей, доставленных ракетами с Земли;( точно так же, из блоков, изготовленных разными государствами, будет собрана ОКС "Альфа"); Одиссей составные части плота скреплял болтами и шипами, которые принесла ему Калипсо; Дар Ветер - тросами, свинчиванием деталей, сваркой.

Это основное сходство - сборка из составных частей, дополняется отличиями: Одиссей вёл строительство на твёрдой земле, а после окончания столкнул его в воду - среду передвижения; ОКС Дара Ветра с самого своего рождения была в движении, и по мере оборотов вокруг планеты Земля обрастала новыми деталями; Одиссей собственными руками, используя топор, бурав, - инструменты Калипсо, строил плот; Дару Ветру, наоборот, по правилам техники безопасности полагалось как можно реже применять физические усилия, а только словесно руководить людьми, собирающими ОКС; во время строительства плота Одиссею не грозили никакие опасности, они начнутся позже, когда плот начнёт движение; Дару Ветру с каждым днём строительства ОКС возрастала опасность быть убитым метеоритом и другими опасностями околоземного космического пространства.

Однако, главное - вполне доступная, привычная обстановка строительства что плота, что ОКС.

Совсем другое дело - звездолёт (и, наверное, унирема; ибо сам И.Ефремов хоть немного предсказал о технологии строительства звездолёта, то Гомер ограничился парой фраз о конструкции униремы, тогда как, например, в книге Дитмара мы увидим, что конструкция униремы была весьма и весьма непростая, всё равно, что звездолёт - для человека эпохи полётов на Луну, что унирема- для человека эпохи каменных топоров).

Видимо (помимо ненужности в сюжете), и Гомеру (точнее, тем древним устным Аэдам, жившим до него, творения которых он запомнил и продиктовал писцам, когда древние греки, помимо мореходства переняли и письменность), как и Ефремову, просто не была известна технология строительства унирем. Это была фантастика в его время.

Гомер не то, чтобы сам не знал технологию строительства униремы (в эпоху, когда Гомер диктовал свою поэму, древние греки уже умели строить униремы), но просто в своей поэме использовал сюжеты более ранних древнегреческих сказаний того периода, когда их предки только вышли к морю и начали учиться мореплаванию у крито-микенской цивилизации?

Кроме знаний, для строительства необходимого транспорта может у человека не хватить сил (в том числе и в таком экзотическом виде транспорта, как "левитация" и "телепортация" в пространстве по рассказу, например, Яковлева "Дальняя связь" и из беседы Эвды Наль и Мвена Маса в романе И.Ефремова "Туманность Андромеды"), инструментов, денег, наконец.

Стоимость корабля - это не просто сухие деньги, банковские счета, бухгалтерский учет. Это - мера возможности осуществления мечты, мера возможности человека (или человечества) создавать транспорт для реализации мечты.

Вопрос оборудования, инструмента для постройки транспорта - это, в конечном счете, вопрос денег.

В наше время есть оборудование, с помощью которого человек из самых низких слоев общества при желании может самостоятельно построить довольно большое парусное судно (яхту, например), которое в эпоху Гомера мог позволить себе только басилей Одиссей.

Однако только такому объединению огромного количества людей, как государство, и даже не одно, а союзу нескольких крупных государств (США и России) под силу построить космический корабль для полета на планету Марс!

Что касается прогнозов на будущее, то в фантастическом рассказе Р.Шекли "Я и мои шпики" герою - простому рабочему - хватает денег для покупки звездолета, на котором он и достигает поверхности планеты в другой звездной системе. А в рассказе Лестера Дель Рея "Крылья ночи" бывший писатель и бывший уборщик в метро сообща покупают ракету, на которой перевозят грузы по трассе "Земля - Марс".

Вот тут и наблюдается интересное свойство, по которому можно было бы более или менее достоверно определять, к какой эпохе хроники будущего принадлежит тот или иной фантастический рассказ (повесть, роман).

Кто способен построить средство транспорта: отдельный человек или человечество в целом (или - государство) определяет хронологию фантастического рассказа, повести, романа: если человечество - то действие происходит на раннем этапе освоения планеты (звездной системы, галактики), если человек - то на позднем этапе.

С этой точки зрения фантастическая история будущего освоения нашей галактики сначала будет реализовываться по роману И.Ефремова “Туманность Андромеды”, а потом уж - по роману А. и Б. Стругацких "Обитаемый остров", К.Смит "Золотой был корабль, о золотой!", К.Саймак "Туда и обратно".

Но есть примеры нарушения этого правила: человечество еще не собрало ни научно-технических открытий, ни экономических средств на строительство планетолета для первого полета людей на планету Марс, а в повести А.Н.Толстого "Аэлита" инженер Лось на свою скромную зарплату умудрился построить марсианский корабль.

И вот когда мы по "стоимостному признаку" выясним, что события, например, в рассказе К. Смита "Золотой был корабль, о золотой!" состоятся позже, чем события романа И. Ефремова "Туманность Андромеды", натыкаемся на парадокс: люди у К.Смита вовсе не такие "усовершенствованные" (и казавшиеся "холодными" Б.Н.Стругацкому), как у И.Ефремова, а практически такие же, как сейчас, в ХХ веке. Может ли такое быть в будущем? А почему бы и нет?

Ведь если вспомнить черты личности самого Одиссея и окружавших его людей, то разве они не похожи на нас, живущих в ХХ веке, хотя с тех пор прошло три тысячи лет и человек научился строить корабли от преодоления пространства планеты Земля до преодоления пространства от Земли до Луны?

Репетиция посадки

в "Одиссее" и современных "фантастических путешествиях".

оНЯКЕДМЧЧ НЯРЮМовку Одиссея, в стране феаков, предшествовавшую финишу на Итаке, в какой-то мере можно считать доказательством, что весь путь из Трои - это не что иное, как сон, а остров феаков - это кульминация сна перед пробуждением, скрытая "сонная мысль" Одиссея о предстоящей ему реальной и очень тяжелой реадаптации на Итаке!

Гомер строит путь Одиссея прямо как по канве физиологического описания человечЕЯЙНЦН ЯМЮ: ОЕПБЮЪ ТЮГЮ - ЛЕДКЕММШИ ЯНМ БНЯОНЛХМЮМХЪ Н ЯНАШРХЪУ ЛХМСБЬЕЦН ДМЪ - ДНЯРЮРН¤МН ПЕЮКХЯРХ¤МШЕ АНХ нДХЯЯЕЪ ЯМЮ¤ЮКЮ Я ЙХЙНМЮЛХ, ГЮРЕЛ Я КЕЯРПХЦНМЮЛХ, МС, Х МЕ РЮЙХЕ СФ АНКЭЬХЕ ¤СДЕЯЮ Б ЯРПЮМЕ КНРНТЮгНБ, С ЖХЙКНОНБ, Х МЮ НЯРПНБЕ щНКЮ. х БОНКМЕ ПЕЮКЕМ ЯПНЙ ОПЕАШБЮМХЪ в пути (от Трои до Эола) - всего-то месяц. Вторая фЮГЮ - АШЯРПШИ ЯНМ - ЯОКНЬМШЕ ¤СДЕЯЮ Х ОПХЙКЧ¤ЕМХЪ. рСР БНГЛНФМНЯРХ ТЮМРЮГХПНБЮМХЪ цНЛЕП ХЯОНКЭГСЕР ДКЪ ОПНЦноза, точнее, Гомер фиксирует прогнозы предшествовавших ему устных сказателей о тех будущих открытиях на планете Земля , когда люди научатся строить такие корабли, как унирема Одиссея, и даже совершеннее. Самое большое чудо-коллизии на острове феаков.

Эпизод пребывания Одиссея на острове феаков, своей яркостью и красочностью, особенно подходит под структуру так называемого "быстрого сна" перед пробуждением.

Остров феаков - это происходящиИ во сне тренировочный дубль предстоящЕИ нДХЯЯЕЧ ПЕЮКЭМНИ ОНЯЮДЙХ Х ПЕЮДЮОРЮЖХХ МЮ хРЮЙЕ.

То, что все у феаков с Одиссеем происходит как бы во сне, Гомер подчеркХБЮЕР, БН-ОЕПБШУ, С¤ЮЫЕММШЛ (ОН ЯПЮБМЕМХЧ, МЮОПХЛЕП, Я ЯНАШРХЪЛХ Б ЯРПЮМЕ ЖХЙКНОНБ) ОНЪБКЕМХЕЛ РН РСР, РН РЮЛ Б ЯЧФЕРЕ АНЦХМХ юТХМШ, ОНЛНЦЮЧЫЕИ нДХЯЯЕЧ МЮИРХ БШУНДШ ХГ ЯКЕДСЧЫХУ одна за другой экстрЕЛЮКЭМШУ ЯХРСЮЖХИ, БН-БРНПШУ, цНЛЕП СЛШЬКЕММН МЕ ДЮЕР ДНЯРЮРН¤МШУ ДНЙЮГЮРЕКЭЯРБ БНГЛНФМНЯРХ ОПНХЯУНДЪЫЕЦН (ХЛЕММН РЮЙ ЩРН Х АШБЮЕР БН ЯМЕ), ¤РН НАНПЮ¤ХБЮЕРЯЪ МЕНАШ¤ЮИМНИ КЕЦЙНЯРЭЧ, Я ЙНРНПНИ нДХЯЯЕИ МЮУНДХР АКЮЦНОНКС¤МШИ БШУНД ХГ Н¤ЕПЕДМШУ ЩЙЯРПЕЛЮКЭМШУ ЯХРСЮЖХИ.

В событиях на острове феаков читатель находит ту РПЕМХПНБН¤МСЧ КЕЦЙНЯРЭ ОН ЯПЮБМЕМХЧ Я ФЕЯРЙНЯРЭЧ ПЕЮКЭМНИ ПЕЮДЮОРЮЖХХ МЮ хРЮЙЕ, Н ЙНРНПНИ Х ОПХМЪРН ЦНБНПХРЭ: ЙЮЙ БН ЯМЕ.

Выжить с такой легкостью в тех экстремальных ситуациях, какие Одиссей встретил у феаков, удается только во сне.

щРЮ КЕЦЙНЯРЭ МЮ¤ХМЮЕРЯЪ Я ЯЮЛНИ ОНЯЮДЙХ МЮ НЯРПНБ ТЕЮЙНБ.

Хоть построенный Одиссеем по воле богов плот, на котором он стартовал с острова КЮКХОЯН, Х ОНГБНКХК ЕЛС НЙЮГЮРЭЯЪ Б ГНМЕ БХДХЛНЯРХ НЯРПНБЮ ТЕЮЙНБ, МН цНЛЕП МЕ НРЙЮГШБЮЕРЯЪ ББЕЯРХ Б ЯНМ ЩКЕЛЕМР НОЮЯМНЯРХ: АНЦ оНЯЕИДНМ ОКНР ПЮГПСЬЮЕР.

Этот драматический эпизод, когда Одиссей среди огромных волн на плоту с уже оАКНЛЮММНИ ЛЮ¤РНИ, ГЮТХЙЯХПНБЮМ Б ХККЧЯРПЮЖХХ х. юПУХОНБЮ.

На гравюре А.А. Шилинговского и иллюстрации Л.Г. Склютовского плота не видно, хотя именно когда ОдиссеИ ЕЫЕ АШК МЮ ОКНРС, ХГНАПЮФЕММЮЪ УСДНФМХЙЮЛХ АНЦХМЪ кЕБЙНРЕЪ БПС¤ХКЮ ЕЛС ЯОЮЯХРЕКЭМНЕ ОНЙПШБЮКН.

Иллюстрация В. Гамаюнова отразила следующую экстремальную ситуацию, когда ОдиЯЯЕЪ ЬБШПЪЧР БНКМШ СФЕ АЕГ ОКНРЮ. нПЙЕЯРПНБЮЪ ОПЕКЧДХЪ - ЙЮМРЮРЮ м. пХЛЯЙНЦН-йНПЯЮЙНБЮ "хГ цНЛЕПЮ" ПХЯСЕР Б ГБСЙЮУ ЙЮПРХМС АСПМНЦН ЛНПЪ Х МНЯЪЫЕЦНЯЪ по нему Одиссея.

Именно прибой, согласно Гомеру, убивал путешЕЯРБЕММХЙНБ БНГКЕ НЯРПНБЮ ЯХПЕМ. мН Б ОПХАНЕ БНГКЕ НЯРПНБЮ ТЕЮЙНБ цНЛЕП ОНГБНКЪЕР нДХЯЯЕЧ ЯОЮЯРХЯЭ.

вСДЕЯМНЕ ЯОЮЯЕМХЕ, ЙЮЙ БН ЯМЕ.

Интересно, не извлекут ли космонавты из опыта собственных полетов подтверждение правдоподобности типично мужского сна, когда Гомер (точнее, его интерпретация в иллюсРПЮЖХЪУ ю.ю. Шилинговского и Л.Г. СклютовсЙНЦН) ДЮФЕ Б ЩЙЯРПЕЛЮКЭМНИ ЯХРСЮЖХХ, ЯПЕДХ АСЬСЧЫЕЦН ЛНПЪ БНГМЕЯ ОЕПЕД нДХЯЯЕЕЛ ОПЕЙПЮЯМСЧ ФЕМЯЙСЧ ТХЦСПС, ЩРН МХЛТЮ кЕБЙНРЕЪ, ОПНРЪЦХБЮЧЫЮЪ ЕЛС ЯОЮЯХРЕКЭМНЕ ОНЙПШБЮКН.

И Одиссей заснет на берегу острова феаков, чтобы, проснувшись, увидеть прекрасную наяву, рядом, это будет прекрасная НавзикаЪ.

Но где же находится страна феаков?

Пилло, И. Мартынов, Л. Коллинз, С. Радецкий, И.М. Троцкий, С. Ошеров отождесРБКЪЧР БКЮДЕМХЪ ТЕЮЙНБ Я НЯРПНБНЛ йНПТС Б хНМХИЯЙНЛ ЛНПЕ.

В иллюминаторы международной орбитальной станции "Альфа" или при возвращении из ЩЙЯОЕДХЖХХ МЮ лЮПЯ, ЙНЯЛНМЮБРШ СБХДЪР ЩРНР НЯРПНБ йЕПЙХПЮ.

Счастливое, как во сне, совпадение (Гомер создает его посредством введениЪ Б ЯЧФЕР АНЦХМХ юТХМШ, БМСЬЮЧЫЕИ мЮБГХЙЮЕ Б ЕЕ ЯМЕ, ЙЮЙ МЮ ХККЧЯРПЮЖХХ б. цЮЛЮЧМНБЮ) ОПХБЕКН мЮБГХЙЮЧ (ОНД БМЕЬМЕ ОПЮБДНОНДНАМШЛ ОПЕДКНЦНЛ ЯРХПЙХ НДЕФДШ) Б РН ФЕ ЛЕЯРН, ЦДЕ, Х Б РН ФЕ БПЕЛЪ, ЙНЦДЮ ГДЕЯЭ БШЯЮДХКЯЪ нДХЯЯЕИ.

Гомер вполне правдоподобно погруФЮЕР нДХЯЯЕЪ Б ЯНМ - ЕЯРЕЯРБЕММШИ ОНЯКЕ ЯРНКЭ ФЕЯРЙНИ, ЙЮЙ ЦНБНПЪР ЙНЯЛНМЮБРШ, ОНЯЮДЙХ МЮ НЯРПНБ ТЕЮЙНБ. бОНКМЕ ОПЮБДНОНДНАМН цНЛЕП ОПХБНДХР Б ЩРН ФЕ ЛЕЯРН Х ЩРН ФЕ БПЕЛЪ мЮБГХЙЮЧ - ЕЯРЕЯРБЕММН, ¤РН МЕНАУНДХЛН АШКН ОНЯРХПЮРЭ НДЕФДС.

мН РСР ЛНЦКЮ Б ЯЧФЕРЕ ОПНХГНИРХ МЮЙКЮДЙЮ: ОНОПНЯРС нДХЯЯЕИ ЛНЦ ОПНЯОЮРЭ, БЯРПЕ¤Ю Я мЮБГХЙЮЕИ ЛНЦКЮ МЕ ЯНЯРНЪРЭЯЪ.

Во сне эта нередко случающаяся в реальности ситуация невозможна. Гомер вводит в сюжет богиню Афину, которая не только телепатически внушила Навзикае бросить мяч в своих служаноЙ, МН Х КХ¤МН НРПЮГХКЮ ЛЪ¤ РЮЙ, ¤РНАШ НМ СОЮК Б ЛНПЕ, ХГ-ГЮ ¤ЕЦН, ЙЮЙ Х ОПЕДОНКЮЦЮКЮ АНЦХМЪ, ЯКСФЮМЙХ БЯЙПХ¤ЮКХ, ХУ-РН ЙПХЙ и разбудил Одиссея.

Почему же Гомер не пошел более коротким путем - не заставил Афину непосредсРБЕММН, Ю МЕ ¤ЕПЕГ АПНЯЮМХЕ ЛЪ¤Ю Х ЙПХЙХ ЯКСФЮМНЙ, ПЮГАСДХРЭ нДХЯЯЕЪ Б МСФМШИ ЛНЛЕМР?

Логика сна...

На иллюстрации Е.И. Дацко начало знакомства, разбуженный нДХЯЯЕИ НАПЮЫЮЕРЯЪ Й мЮБГХЙЮЕ, ЙНРНПЮЪ МЕ САЕФЮКЮ, ЙЮк служанки на картине П. Рубенса. Опять же Гомер ввел в сюжет богиню Афину, чтобы она вселила храбрость в Навзикаю. На картине С. Розы служанки уже вручают Одиссею одежду (и тут же Гомер в сюжет вводит богиню Афину, чтобы она возвысила Одиссея станом, сделала телом полней и густыми кольцами закрутила ему кудри).

Итак, логика сна из ДБСУ ЯЮЛНЯРНЪРЕКЭМШУ ДБХФЕМХИ: мЮБГХЙЮХ Х нДХЯЯЕЪ, ЯСЛЛХПСЕР НДМН, ДБХФЕМХЕ Й ДНЛС юКЙХМНЪ, Н¤ЕПЕДМНИ ЬЮЦ Й ОНКС¤ЕМХЧ ЙНПЮАКЪ, НАСЯКНБКХБЮЧЫЕЦН БНГБПЮЫЕМХЕ МЮ хРЮЙС.

Шествие Одиссея вслед за колесницей Навзикаи к дворцу Алкиноя оказалось весьма вдохновляЧЫХЛ ДКЪ ХГНАПЮГХРЕКЭМНЦН ХЯЙСЯЯРБЮ: ХККЧЯРПЮЖХХ б. цЮЛЮЧМНБЮ, к.ц. яЙКЧРНБЯЙНЦН, д. аХЯРХ, л.о. ьСИЯЙНИ, ц.д. еОХТЮМНБЮ, ЙЮПРХМЮ б.ю. яЕПНБЮ. еЯРЭ Х ЛСГШЙЮ: ОНЩЛЮ ДКЪ ТНПРЕОХЮМН й. ьХЛЮМНБЯЙНЦН, НОЕПЮ о. жХЛЛЕПЛЮМЮ. ю РЮЙФЕ БННАЫЕ ОН эпизодам с участием Навзикаи и Одиссея изобразительное искусство П. Ластмана, Т.А. Бруни, А. Блумарта, Я.Йорданса, И. Тишбейна. Легко, как во сне, благодаря туману, которым его окутала богиня Афина (вновь призванная Гомером в это место сюжета), Одиссей проник в дом Алкиноя. Он стал невидим для гостей, и что-то похожее будет не в тренировочной, как у феаков, а в реальной реадаптации его на Итаке: он будет не узнан вплоть до пуска первой стрелы в женихов.

Необычайно, как во сне, легко удалось Одиссею склониться к ногам царицы Ареты (иллюстрирует Л.Г. Склютовский), начать рассказ о себе (иллюстрирует М.П. Шуйская) Афине и Алкиною (таким, как на портретах М. Митурича), которые легко, как во сне, верят ему. Впрочем, умение красиво говорить, убеждать, необходимо будет Одиссею и в реальной посадке и реадаптации на Итаке, где ему предстоит убеждать в своей "подлинности" Телемаха, отца, Пенелопу. Хотя еще больше, чем умение говорить, Одиссею тогда понадобится умение владеть оружием.

Только во сне собеседник высказываЕР РБНХ ЯНАЯРБЕММШЕ ЛШЯКХ: ОНЩРНЛС цНЛЕП ЯРЮБХР нДХЯЯЕЪ ОЕПЕД юКЙХМНЕЛ, ХГПЕЙЮЧЫХЛ РС ЯЮЛСЧ ТХКНЯНТХЧ Н ОНКЭГЕ АКЮЦНЯЙКНММНЦН НРМНЬЕМХЪ Й ОСРМХЙЮЛ, ЙНРНПСЧ ЯЮЛ нДХЯЯЕИ ДН ЩРНЦН АЕГ БЯЪЙНЦН СЯОЕУЮ ОШРЮКЯЪ БМСЬХРЭ ЖХЙКНОС оНКХТЕЛС.

Легкость необычайная, как во сне, и необходимое для обеспечения этой легкости введЕМХЕ цНЛЕПНЛ Б ЯЧФЕР АНЦХМХ юТХМШ, ЯБНХЛХ БМСЬЕМХЪЛХ ОНАСФДЮЧЫЕИ ЦЕПНЕБ ЯНБЕПЬЮРЭ ОНЯРСОЙХ, ОНЛНЦКХ ЯДЕКЮРЭ БЯЕ МЕНАУНДХЛНЕ ДКЪ ОНДЦНРНБЙХ ЯРЮПРЮ нДХЯЯЕЪ: ЯНГБЮРЭ АНЦЮРШУ ТЕЮЙХЪМ МЮ ОКНЫЮДЭ ДКЪ МЮ¤ЮКЮ ЯАНПЮ ОНДЮПЙНБ: МЮ ОХПС (БНЯОЕРНЛ Б ЛСГШЙЕ л. аПСУЮ "сКХЯЯ" ОПХБКЕ¤Э БМХЛЮМХЕ юКЙХМНЪ Й ФЕЯРС нДХЯЯЕЪ, ГЮЙПШБЮБЬЕЦН ЛЮМРХЕИ ЦНКНБС Б ЛНЛЕМРШ, ЙНЦДЮ дЕЛНДНЙ ОЕК Н рПНЪМЯЙНИ БНИМЕ (ХККЧЯРПХПНБЮКХ тКЮЙЯЛЮМ, к.ц. яЙКЧРНБЯЙХИ, л.о. ьСИЯЙЮЪ, ц.д. еОХТЮМНБ); НАЕЯОЕ¤ХРЭ ОНАЕДС нДХЯЯЕЪ Б ЛЕРЮМХХ ЙЮЛМЪ (ХККЧЯРПХПНБЮК ю.ю. ьХКХМЦНБЯЙХИ), БШЯКСЬЮРЭ ПЮЯЯЙЮГ нДХЯЯЕЪ Н ЕЦН ОСРЕЬЕЯРБХХ ХГ рПНХ Й НЯРПНБС ТЕЮЙНБ (ХККЧЯРПХПНБЮКХ б. цЮЛЮЧМНБ Х л. лХРСрХ¤).

мН цНЛЕП МЕ РНКЭЙН ЛЕРНДШ ОНКС¤ЕМХЪ нДХЯЯЕЕЛ ЙНПЮАКЪ НОХЯШБЮЕР, ЙЮЙ Яон, но и само путешествие на этом корабле.

В конце концов Гомер не усаживает Одиссея в корабль для старта в сторону Итаки, а именно укладывает на мягко-широкий ковер и закрывает Одиссею глаза. Одиссей засыпает. Почему Гомер не мог позволить Одиссею достичь хРЮЙХ Б ПЕФХЛЕ АНДПЯРБНБЮМХЪ, Ю РНКЭЙН БН ЯМЕ? лНФЕР, РСР, БН ЯМЕ, нДХЯЯЕИ, ОЕПЕД хРЮЙНИ, БЯОНЛМХК, что он прибудет в Итаку во сне, прНЯМЕРЯЪ РЮЛ, ¤РН НМ, ОН-МЮЯРНЪЫЕЛС, ГЮЯМСК БНГКЕ НЯРПНБЮ щНКЮ, Х - ГЮЯМСК (БРНПХ¤МН) Б ЛНЛЕМР ЯРЮПРЮ Я НЯРПНБЮ ТЕЮЙНБ?

дЮ и не простой корабль Гомер дает Одиссею, который плывет, повинуясь веслам и парусу, а управляемый мыслью. Совсем таким же способом, каким герой романа К. Саймака "Туда и обратно" Ашер Саттон управлял звездолетом, возвращаясь от цивилизации возле звезды 61 Лебедя.

Управляемый мыслью корабль - это уже сверхцивилизация! Последний штрих, хотя Гомер и без тНЦН НОХЯЮК ТЕЮЙНБ, ЙЮЙ ЯРПЮМС ХГНАХКЭМЕИЬСЧ, ОН¤РХ ЯРПЮМС ¤СДЕЯ, БНГЛНФМШУ РНКЭЙН БН ЯМЕ: МЮ РНПЦНБНИ ОКНЫЮДХ БНГКЕ УПЮЛЮ оНЯЕИДНМЮ - ХГНАХКХЕ ЙНПЮАЕКЭМШУ ЯМЮЯРЕИ, Гапасы парусов, канаты, весла; феаки вообще не нуждаются в оружии, их забота - о кораблях; феаки не славятся в кулачных боях и борьбе, но зато быстро бегают, любят роскошные обеды, пение, музыку, пляску, свежесть одежд, сладострастные бани и мягкое ложе; во дворце царя Алкиноя медные стены, золотые двери; возле дворца - роскошные сад и огород.

И вот при всех этих чудесах сверхцивилизации, Гомер наделяет страну феаков архаичнейшей чертой: главой феаков фактически является Арета, Навзикая сразу советует ОдиссЕЧ ДКЪ ПЕЬЕМХЪ ЕЦН ОПНАКЕЛ НАПЮЫЮРЭЯЪ ХЛЕММН Й юПЕРЕ.

На совмещение в описании Гомером стПЮМШ ТЕЮЙНБ ¤ЕПР БШЯНЙНИ ЖХБХКХГНБЮММНЯРХ Х ЮПУЮХ¤ЕЯЙНЦН ЛЮРПХЮПУЮРЮ НАПЮРХК БМХЛЮМХЕ й.я. гЮАЮПХКН.

По мнению И. Троцкого, мифологи¤ЕЯЙНИ НЯМНБНИ ЙЮПРХМШ Я¤ЮЯРКХБНИ страны феаков являются представления о потустороннем мире, блаженной райской стране и о корабельщиках смерти, которые перевозят покойников на своих быстроходных судах, не нуждающихся в руле и понимающих мысли своих корабельщиков. Согласно гипотезе Э.Дрерупа, в гомеровском острове феаков отразились исторические черты культуры Крита, догомеровской цивилизации.

Все это - доказательство сонной сказочности эпизода у феаков, того, что этот эпиГНД БГЪР цНЛЕПНЛ ЕЫЕ ХГ ДНОХЯЭЛЕММШУ ЯЙЮГЮМХИ.

Итак, Гомер построил сюжет так, что психологическую, духовную репетицию своЕИ ОПЕДЯРНЪЫЕИ ОНЯЮДЙХ Х ПЕЮДЮОРЮЖХи МЮ хРЮЙЕ нДХЯЯЕИ ОПНБНДХР БН ЯМЕ - МЮ НЯРПНБЕ ТЕЮЙНБ. тХГХ¤ЕЯЙНИ ОНДЦНРНБЙНИ Й ПЕЮДЮОРЮЖХХ МЮ хРЮЙЕ цНЛЕП МЕ ГЮЯРЮБКЪК нДХЯЯЕЪ ГЮМХЛЮРЭЯЪ, Н¤ЕБХДМН, СЯКНБХЪ ОСРЕЬЕЯРБХЪ ЯЮЛХ ОН ЯЕАЕ МЕОПЕПШБМЮЪ ТХГХ¤ЕЯЙЮЪ РПЕМХПНБЙЮ.

СНМ, ЙЮЙ ОЯХУНКНЦХ¤ЕЯЙЮЪ ПЕОЕРХЖХЪ ОНЯЮДЙХ, БШАПЮМ цНЛЕПНЛ, БНГЛНФМН, ОПНПН¤ЕЯЙХ. мН БЮФЕМ Х ЯЮЛ ТЮЙР, ¤РН цНЛЕП ОПХГМЮБЮК МЕНАУНДХЛНЯРЭ ПЕОЕРХЖХИ ОЕПЕД ОНЯЮДЙНИ, ОЕПЕД ОЕПЕУНДНЛ НР ПЕФХЛЮ ДБХФЕМХЪ Й ПЕФХЛС ОНЙНЪ.

Признают эту необходимость и современные кНЯЛНМЮБРШ. нМХ ЦНРНБЪРЯЪ - РПЕМХПНБЙХ МЮ БЕКНЩПЦНЛЕРре, специальные костюмы, лекарства, чтобы сохранить каль-ций в костях во время полета, чтобы кости не теряли прочности, были готовы к встрече с гравитацией на планете Земля. Об этом можно прочитать, например, в книге А.В. Серегина "Путь в космос", многих других книгах и статьях.

Однако, что-то не встретилось книги о современной космонаБРХЙе, ЦДЕ ПЕ¤Э БЕКЮЯЭ Н ОНУНФЕИ МЮ ЦНЛЕПНБЯЙСЧ ОЯХУНКНЦХ¤ЕЯЙНИ ОНДЦНРНБЙЕ ГЕЛМШУ ЙНЯЛНМЮБРНБ Й БНГБПЮЫЕМХЧ. оПЮБДЮ, ЯЮЛШИ АНКЭЬНИ ЯПНЙ - БЯЕЦН 1 ЦНД 2 ЛЕЯЪЖЮ (б. оНКЪЙНБ) ЯЕИ¤ЮЯ БНГЛНФМН НРЯСРЯРБХЕ космонавта на Земле, короткая продолжительность полета, мало что изменится на Земле за это время. Поэтому психически в Центре подготовки космонавтов имени Ю.А.Гагарина не готовят космонавтов к разлуке со своим челове-чеством, своим государством, своим производственным коллективом и своей семьей.

Но вот почемС МЕ ПЕОЕРХПСЧР (МХ ДКЪ РЕКЮ, МХ ДКЪ ДСУЮ) ОНЯЮДЙХ Б ЯНБПЕЛЕММШУ "ТЮМРЮЯРХ¤ЕЯЙХУ ОСРЕЬЕЯРБХЪУ"? кЕРЪР ЯЕАЕ Б ОНДМЕАЕЯЭЕ - НР ОКЮМЕРШ гЕЛКЪ Й ДЮКЕЙХЛ ОКЮМЕРЮЛ, ГБЕГДЮЛ, ЦЮКЮЙРХЙЮЛ ЦЕПНХ ю.рНКЯРНЦН ("юЩКХРЮ"), ю. Х а.яРПСЦЮЖЙХУ ("оСРЭ МЮ юЛЮКЭРЕЧ", "яРЮФЕПШ"), д.ьЛХЖЮ ("бЕДЭЛШ йЮППЕЯЮ"), б.лХУаМНБЯЙНЦН ("нЙН БЯЕКЕММНИ"), д.дФЕППНКДЮ ("яРПЮМЯРБХЪ "гБЕГДМНЦН БНКЙЮ"), ю.юГХЛНБЮ ("йНЯЛХ¤ЕЯЙХИ ЯРПЮММХЙ", "йНКЭЖЮ яЮРСПМЮ"), л.кЕИМЯРЕПЮ ("йНЯЛХ¤ЕЯЙХЕ ОХПЮРШ", "хЯЯКЕДНБЮРЕКЭЯЙХИ НРПЪД"), ю.мНПРНМЮ ("яЮПгассы в космосе", "Зачумленный корабль", "Планета колдовства", "Проштемпелевано звездами"), А.Кларка ("Город и звезды", "Свидание с Рамой"), Г.Диксона ("Солдат, не спрашивай!", "Прирожденный полководец"), К.Булычева ("Усилия любви"), Э.Рассела ("Абракадабра"), Р.Шекли ("Абсолютное оружие", "Я и мои шпики"), Д.Биленкина ("Сила сильных"), и в мыслях у них нет о неизбежной посадке.

Видимо, о физических тренировках тела к посадке многие (но не все, например, А. и Б. Стругацкие в повести "Стажеры" заставлялХ-РЮЙХ АНПРХМФЕМЕПЮ фХКХМЮ РПЕМХПНБЮРЭЯЪ) ОХЯЮРЕКХ-ТЮМРЮЯРШ МЕ ОХЬСР ОНРНЛС, ¤РН ЯНГДЮЧР МЮ ЯБНХУ ОКЮМЕРНКЕРЮУ Х ГБЕГДНКЕРЮУ "ХЯЙСЯЯРБЕММСЧ РЪФЕЯРЭ".

А ведь и длительность полетов - большая. И условия вне солнечной системы коЯЛХ¤ЕЯЙНЦН ОПНЯРПЮМЯРБЮ - МЕОНМЪРМШ. х гЕЛКЪ - ЕЕ ЯНЖХЮКЭМНЕ СЯРПНИЯРБН, ЛХПНБНГГПЕМХЕ - ЛНФЕР ХГЛЕМХРЭЯЪ.

Есть, например, интересная статья Д. МотовилНБЮ. оПНЦМНГХПСЕРЯЪ, ¤РН ОНКЕР Й Ђ ЦеМРЮБПЮ Х НАПЮРМН МЮ гЕЛКЧ ГЮИЛЕР 20 КЕР. б ЙМХЦЕ "йНЯЛНЯ - гЕЛКЕ" л.х. ьРЕПМ ОПНЦМНГХПСЕР, ¤РН ГЮ БПЕЛЪ ОНКЕРЮ Й ЯНЯЕДМЕИ ЦЮКЮЙРХЙЕ рСЛЮММНЯРЭ юМДПНЛЕДШ МЮ гЕЛКЕ ОПНИДЕР 750 РШЯ. КЕР (МЮ ЯЮЛНЛ ГБЕГДНКЕРЕ - БЯЕЦН 9 КЕР). В книге "Космическая одиссея" С.П. Уманский предсказывает, что со скоростью 20 км/с до звезды Альфа ЦенРЮБПЮ КЕРЕРЭ 66 РШЯЪ¤ КЕР, МН ОПХ БШЯНЙНИ ЯЙНПНЯРХ - 12 КЕР.

Все эти прогнозы основаны на изданной в 1905 году книге А. Эйнштейна "К элеЙРПНДХМЮЛХЙЕ ДБХФСЫХУЯЪ РЕК".

И сами космонавты за это время могут измениться: либо просто постареть, либо после контаЙРЮ Я ХМНОКЮМЕРЪМЮЛХ ХГЛЕМХРЭЯЪ РЕКНЛ Х ДСЬНИ, ЙЮЙ Б ПНЛЮМЮУ й. яЮИЛЮЙЮ "рСДЮ Х НАПЮРМН" Х т. дХЙЮ "яРХЦЛЮРШ оЮКЛЕПЮ щКДПХ¤Ю"; Х гЕЛКЪ ЛНФЕР ХГЛЕМХРЭЯЪ (и тем самым иГЛЕМХРЭ ЯБНЕ НРМНЬЕМХЕ Й ЙНЯЛНМЮБРЮЛ); МЮОПХЛЕП, ПЮГКЧАХРЭ, ЙЮЙ бЕДЮ йНМЦ ПЮГКЧАХКЮ щПЦЮ мННПЮ Б ПНЛЮМЕ х. еТПЕЛНБЮ "рСЛЮММНЯРЭ юМДПНЛЕДШ". хКХ ОНРЕПЪРЭ ХМРЕПЕЯ Й ПЕГСКЭРЮРЮЛ ЛЕФГБЕГДМНЦН ОНКЕРЮ. с ¤ЕКНБЕ¤ЕЯРБЮ БНГМХЙМСР АНКЕЕ МЮЯСЫМШЕ ОПНАКЕЛШ.

Или возникнет психологический барьер между вернувшимися на Землю "не состЮПХБЬХЛХЯЪ" ЙНЯЛНМЮБРЮЛХ Х ХУ ДЮКЕЙХЛХ ОНРНЛЙЮЛХ (ОПНЦМНГ ц. кХУНЬЕПЯРМШУ).

Или возникнет афгано-чечено-вьетнамский синдром (статья А. Васильева, рассказ Т. Зана "Джонни вернулЯЪ Я БНИМШ"), ЙНЦДЮ ОПХНАПЕРЕММШЕ ЙЮ¤ЕЯРБЮ БНИМШ ЯРЮКХ МЕНАПЮРХЛШЛХ, Ю ОНЯЕЛС НАСЯКЮБКХБЮЧЫХЛХ МЕБНГЛНФМНЯРЭ ПЕЮДЮОРЮЖХХ Б НРЕ¤ЕЯРБЕ, ЦДЕ ФХГМЭ РПЕАСЕР ЛХПМШУ ЙЮ¤ЕЯРБ НР ¤ЕКНБЕЙЮ.

Но самое ужасное, к чему психологически и физически должны бы готовиться кНЯЛНМЮБРШ, ОНЙЮГЮМН Б ПЮЯЯЙЮГЕ ю. аЕКРЧЙНБЮ "оНЯКЕДМХИ ОХКНР": ГЮ БПЕЛЪ ОНКЕРЮ ЙНЯЛНМЮБРЮ ГЕЛКЪМЕ МЮ¤ХМЮЧР Я¤ХРЮРЭ ЙНЯЛНМЮБРХЙС НОЮЯМНИ ДКЪ гЕЛКХ, Х ЦНРНБЪРЯЪ ХГНКХПНБЮРЭ МЮ лЮПЯЕ, Я¤ХРЮРЭ БЯЕУ ЙНЯЛНМЮБРНБ - ЯСЛЮЯЬЕДЬХЛХ!

бНР РЮЙЮЪ ОЕПЯОЕЙРХБЮ...

рН, ¤РН писатели-фантасты в своих романах, как правило, не изображают репетицию посадки, как раз и подтверждает природу фантастики, где все происходит, как во сне, без опоры на опыт реальности, классические фантастические путешествия во сне. Эту сонную фантастику создал Гомер в эпизоде пребывания Одиссея на острове феаков. И Гомер же поставил проблЕЛС ПЕОЕРХЖХи ОНЯЮДЙХ.

мЕ ЯРНХР КХ ОХЯЮРЕКЪЛ-ТЮМРЮЯРЮЛ ББНДХРЭ Б РЕЙЯР ЯБНХУ "ГБЕГДМШУ" ОПНХГБЕДЕМХИ ¤РН-МХАСДЭ ЩДЮЙНЕ, ТХКНЯНТЯЙНЕ, ОНЛНЦЮЧЫЕЕ ХУ ЦЕПНЪЛ, ОНЯКЕ МЕОПЕЙПЮЫЮЧЫХУЯЪ Б ОНКЕРЕ ПЕОЕРХЖХИ, БЯЕ-РЮЙХ БНГБПЮРХРЭЯЪ ХГ ОНКЕРЮ, ЯНБЕПЬХРЭ ЛЪЦЙСЧ ОНЯЮДЙС Х СЯОЕЬМН ПЕЮДЮОРХПНБЮРЭЯЪ?

Реадаптация

в "Одиссее" и современных" фантастических путешествиях"

яПЮБМХБЮЪ ЯНГДЮММШЕ МЮ ОПНРЪФЕМХХ РПЕУ-¤ЕРШПЕУ РШЯЪ¤ КЕР ОПНХГБЕДЕМХЪ Б ФЮМПЕ "Тантастических путешествий" и отыскивая общие черты, кирпичики их структуры, складываемые в повествование о старте, движении и посадке, нельзя обойти проблему реадаптации.

Путешественник настолько привыкает, адаптируется к движению, что, вернувшись, не сразу может остановиться, реадаптироваться, привыкнуть жить в неподвижном мире.

Первым этот факт подметил Гомер, подтверждается он и полетами современных космонавтов, характерно это будет, по прогнозам писателей-фантастов, и для космонавтов, возвратившихся из полетов к планетам нашей Солнечной системы, звездам нашей Галактики "Млечный Путь", другим галактикам нашей Вселенной и другим вселенным нашего Мира.

Чего только ни было с Одиссеем до его посадки на Итаке, разнообразные чудеса при старте и движении. Да и сама посадка его на Итаку произошла во сне, его феаки из корабля вынесли сонного и положили на берегу; этот эпизод вдохновил на создание иллюстраций Л.Г. Склютовского и В. Гамаюнова.

Словом, сплошная фантастика, где часто события, как это принято в снах, не нуждаются в обосновании. А вот его реадаптацию на родине Гомер описывает с поражающими подробностями многочисленных экстремальных ситуаций, реализм которых не колеблется фантастическим вмешательством в сюжет богов.

Первая экстремальная ситуация - он не узнал Итаку! Одиссей воскликнул:

"Горе! К какому народу зашел я!"

яН БПЕЛЕМЕЛ НЙЮФЕРЯЪ, ¤РН цНЛЕП АШК ОЕПБШЛ Б ПЪДС ЮБРНПНБ ФЮМПЮ "ТЮМРЮЯРХ¤ЕЯЙХУ ОСРЕЬЕЯРБХИ", ЙРН Б ЯЧФЕР ЯБНХУ ОПНХГБЕДЕМХИ ББНДХК ЩКЕЛЕМР "СГМЮБЮМХЪ ПНДХМШ". рЮЙ ФЕ ОНЯКЕ МЕЦН ОНЯРСОЮКХ Х ЯНБПЕЛЕММШЕ ОХЯЮРЕКХ-ТЮМРЮЯРШ.

н¤ЕМЭ БШПЮГХРЕКЭМН ЩКеЛЕМР СГМЮБЮМХЪ ПНДХМШ ОПХЛЕМХК ю.м. рНКЯРНИ Б ОНБЕЯРХ "юЩКХРЮ" (ОПНМГХРЕКЭМЮЪ ЯЖЕМЮ, ЙНЦДЮ ЙПЮЯМНЮПЛЕЕЖ цСЯЕБ, Б ОНКЕРЕ Я лЮПЯЮ, МЮАКЧДЮЕР Б ЦКЮГНЙ Х ЙПХ¤ХР ХМФЕМЕПС кНЯЧ: "Она, ей-богу, она!", а в иККЧЛХМЮРНПЕ "в черной тьме тепло сиял серебристо-синеватый шар", и еще чуть дальше в теЙЯРЕ: "Во тьме висел огромный водяной шар... Родина человечества!.."); прНЖЕЯЯ "СГМЮБЮМХЪ" Б ПЮЯЯЙЮГЕ "дФНММХ БЕПМСКЯЪ Я БНИМШ" р. гЮМ, РЮЙ ФЕ, ЙЮЙ Х цНЛЕП, ХГНАПЮФЮЕР ЯНЯРНЪЫХЛ ХГ ДБСУ ЩРЮОНБ: ЯМЮ¤ЮКЮ дФНММХ, ЙЮЙ Х нДХЯЯЕИ, МЕ СГМЮЕР ПНДХМС (РЕЛ АНКЕЕ, р. гЮМ МЕ ГЮАШК СОНЛЪМСРЭ, ¤РН ГЮ ЩРХ МЕЯЙНКЭЙН КЕР ОНКЕРЮ дФНММХ Б ЕЦН ЦНПНДЙЕ ЛНЦКХ ОНЪБХРЭЯЪ Х ОЪРЭ-ЬЕЯРЭ МНБШУ ГДЮМХИ, МЕЯЙНКЭЙН ДЕПЕБЭЕБ Х ЙСЯРЮПМХЙНБ), МН ОН ЙЮЙНИ-РН ОПХЛЕРЕ ОПНХЯУНДХР СГМЮБЮМХЕ. мН ЕЯКХ дФНММХ ЯЮЛ БЯОНЛМХК ЩРХ ОПХЛЕРШ ("кисло-сладкий запах леса и долины"), то для мЮМХОСКЪЖХИ Я ЯНГМЮМХЕЛ нДХЯЯЕЪ (БЯОНЛХМЮЧРЯЪ ЦПНР, ЦНПЮ мЕПХНМ, ЛЮЯКХМЮ) цНЛЕП, ЙЮЙ БЯЕЦДЮ, ХЯОНКЭГСЕР АНЦХМЧ юТХМС.

яНБПЕЛЕММШЛ ЙНЯЛНМЮБРЮЛ, БЕПМСБЬХЛЯЪ Я кСМШ ХКХ ЛЕФДСМЮПНдной орбитальной станции "Альфа", ЦУП (Центр управления полетом) просто не даст забыть Землю, - сеансы теле- и радиосвязи (не знаем, правда, как будет с реальной, - фантастических уже состоялось изрядно, - экспедицией, вернувшейся с Марса...).

По приметам, которые Одиссею напомнила Афина, гомероведы пытались, пытаются, и, скорее всего, будут и в дальнейшем, локЮКХГНБЮРЭ хРЮЙС МЮ ЦЕНЦПЮТХ¤ЕЯЙНИ ЙЮПРЕ.

б ПЮГКХ¤МШУ ХГДЮМХЪУ "нДХЯЯЕХ" ХГ ОПХЛЕ¤ЮМХИ Х ЯКНБЮПЕИ х.е. рХЛНЬЕМЙН, х.лЮПРШМНБЮ, я. пЮДЕЖЙНЦН, х.х ьХРЖЮ, о.ю. ьСИЯЙНЦН, я. нЬЕПНБЮ ЛШ СГМЮЕЛ, ¤РН хРЮЙЮ - МЕАНКЭЬНИ НЯРПНБ, КЕФЮЫХИ Б хНМХИЯЙНЛ ЛНПЕ МЕДЮКЕЙН Нт западных берегов Греции.

Но все же нельзя не упомянуть анализ В.Токарева, что расположение царства Одиссея до сих пор остается спорным. Трудно сказать, насколько достоверно сообщение профессора Вашингтонского университета Симеонглу, что ему удалось найти родину Одиссея близ местечка Аэтос.

Очень может быть, что космонавты с борта международной станции "Альфа", или, возвращаясь из марсианской экспедиции, увидят Итаку.

Итак, прежде всего, согласно Гомеру, путешественник должен узнать родину, то есть, убедиться, что прибыл именно в то место, о котором мечтал. После этого он может позволить себе начать реадаптацию.

Гомер открыл и следующий закон построения произведения в жанре "фантастических путешествий": реадаптация, как правило, состоит из двух частей: подготовки к реадаптации места посадки и собственно реадаптации путешественника. Впрочем, этот закон взят из жизни, причем не только современной Гомеру, но и предсказание Гомером на три тысячи лет в будущее, то есть, современной космонавтики.

Центр управления полетом (ЦУП) и поисково-спасательный комплекс, собственно говоря, каждую минуту находится в состоянии готовности к возвращению (плановому или нештатному) космонавтов, а при непосредственном начале спуска с околоземной орбиты следит за полетом и приземлением космонавтов.

Гомер описывает подготовку Итаки к посадке и реадаптации Одиссея, и непонятно, почему А.Тахо-Годи считает песни I-IV "побочной линиЕИ, БЕДСЫЕИЯЪ АЕГПЕГСКЭРЮРМН, БМЕ ЦКЮБМШУ ЯНАШРХИ Х БМЕ ОНКЪ ДЕИЯРБХИ нДХЯЯЕЪ"?

бЕДЭ ХГНАПЮФЕММНЕ Б ЩРХУ ОЕЯМЪУ I-IV ОСРЕЬЕЯРБХЕ рЕКЕЛЮУЮ Й ЖЮПЧ мЕЯРНПС Б оХКНЯ Х Й ЖЮПЧ лЕМЕКЮЧ Б яОЮПРС, ЙЮЙ ПЮГ Х ЕЯРЭ ЩКЕЛЕМР "ОНДЦНРНБЙХ Й ОНЯЮДЙЕ", ЙНРНПый Гомер сделал необходимым для жанра "фантастических путешествий".

Как и в "Одиссее", подготовка к посадке в современных "фантастических путешествиях" заключается в разделении финиша на друзей и врагов путешественника, совершающего посадку, но враги разные: как КЧДХ (в "Одиссее" в романах К. СаймЮЙЮ "рСДЮ Х НАПЮРМН", т. дХЙЮ "яРХЦЛЮРШ оЮКЛЕПЮ щКДПХ¤Ю", ПЮЯЯЙЮГЮУ р. гЮМЮ "дФНММХ БЕПМСКЯЪ Я БНИМШ", ю. аЕКЭРЧЙНБЮ "оНЯКЕДМХИ ОХКНР"), - РЮЙ Х ОПХПНДЮ (ЦПЮБХРЮЖХЪ).

цПЮБХРЮЖХЪ - ЕДХМЯРБЕММШИ БПЮЦ С ЯНБПЕЛЕММШУ ЙНЯЛНМЮБтов, и у путешественников в повести А.Н. Толстого "Аэлита", но писатель избежал описания подготовки к посадке, она произошла внезапно для землян.

Другое - роман И. Ефремова "Туманность Андромеды": место посадки (планету Земля) населяют исключительно друзья путешественников.

Противоположно И. Ефремову, А. Бельтюков в рассказе "Последний пилот" населяет Землю одними врагами идущего на посадку путешественника, за время полета которого мировоззрение землян круто развернулось на 180 градусов Х НМХ РЕОЕПЭ Я¤ХРЮЧР ЙНЯЛНМЮБРХЙС врЮЦНЛ ¤ЕКНБЕ¤ЕЯРБЮ Х ЦНРНБЪРЯЪ Й ОНЯЮДЙЕ ЙНЯЛНМЮБРЮ: ЦНРНБЪРЯЪ ЕЦН ХГНКХПНБЮРЭ МЮ лЮПЯЕ Б ЯСЛЮЯЬЕДЬЕЛ ДНЛЕ.

яМЮ¤ЮКЮ хРЮЙЮ АШКЮ ЯНБЕПЬЕММН МЕ ЦНРНБЮ Й БНГБПЮЫЕМХЧ нДХЯЯЕЪ - ДН РНЦН ЛНЛЕМРЮ, ЙЮЙ юТХМЮ МЕ ЯОСЯРХКЮЯЭ Я нКХЛОЮ МЮ гЕЛКЧ, МХЙРН МЕ БЕПХК (ЙПНЛЕ АлХТЕПЯЮ), ¤РН нДХЯЯЕИ ФХБ, - МХ ОНРЕМЖХЮКЭМШЕ ДПСГЭЪ (рЕКЕЛЮУ, оЕМЕКНОЮ, еБПХЙКЕЪ, еБЛЕИ, кЮЩПР), МХ ЪБМШЕ БПЮЦХ (ФЕМХУХ).

б "нДХЯЯЕЕ" ЛНЦКХ АШ АШРЭ ДБЮ РНКЙНБЮМХЪ ОНДЦНРНБЙХ ОНЯЮДЙХ, ОПНБЕДЕММНИ рЕКЕЛЮУНЛ, - Б зависимости от того, признать ли Одиссея живым (и тогда, по сюжету, его путь от Трои до Итаки Гомер дает как фантастическую интерпретацию, в общем-то реального путешествия), или мертвым (и тогда Гомер пишет чисто фантастическое путешествие от Трои до Итаки только для идеологического сопровождения "киллера", говоря современным языком, подготовленного Менелаем и Нестором после встречи с Телемахом для убийства женихов).

Какую версию выбрать?

В пользу того, что убийцей женихов был действительно Одиссей, не может свидетельствовать ни фантастическое его движение из Трои в Итаку, ни приметы (рубец на ноге - для Евриклеи, кровать на корне дерева - для Пенелопы, количество деревьев в саду - для Лаэрта), которые Менелай и Нестор могли услышать от Одиссея за 10 лет осады Трои и нашпиговать ими киллера, подобно тому, как в разведшколах ХХ века снабжали "легендой" своих шпионов.

Гомер не забыл вставить в сюжет деталь, подтверждающую, что на Итаку прибыл действительно Одиссей, а не киллер: собака Аргус, которую Одиссей лично воспитывал перед отъездом в Трою, узнала его (и тут же умерла).

Однако не преувеличил ли Гомер возраста собаки? Одиссей не был на Итаке 20 лет, а максимальный возраст собак - 17 лет...

В изображенной Гомером подготовке к посадке Одиссея на Итаку есть еще одна "зацепка" для постановки проблемы. Менелай сообщил специально приплывшему за информацией Телемаху точное местонахождение Одиссея - остров Калипсо. Почему же Гомер не заставил Менелая послать гонца к Пенелопе, тем самым, избавив ее от душевных мук?

лНФЕР, цНЛЕП Я¤ХРЮК, ¤РН ДКЪ ЩРНЦН в ту эпоху у Менелая не было технХ¤ЕЯЙХУ БНГЛНФМНЯРЕИ? вЕКНБЕЙС уу БЕЙЮ, ХЛЕЧЫЕЛС БНГЛНФМНЯРЭ Б КЧАСЧ ЛХМСРС ¤ЕПЕГ ЯОСРМХЙ ЯБЪГЮРЭЯЪ Я КЧАНИ РН¤ЙНИ ГЕЛМНЦН ЬЮПЮ, РПСДМН ЩРН ОПЕДЯРЮБХРЭ. уНРЪ ¤ЕКНБЕ¤ЕЯРБН ЬКН Й ХМТНПЛЮЖХНММНЛС ХГНАХКХЧ уу БЕЙЮ 3 РШЯЪ¤Х КЕР: не так-то даБМН ОНЪБХКХЯЭ ЯНБПЕЛЕММШЕ ялх (Б 1665 ЦНДС АШК БН тПЮМЖХХ БШОСЫЕМ ОЕПБШИ ФСПМЮК), ОН¤РЮ (БЯЕЦН 9 ОН¤РЮКЭНМНБ Б 1711 ЦНДС НАЯКСФХБЮКХ лНЯЙБС), РЕКЕЦПЮТ (Б 1794 ЦНДС ЛЕФДС оЮПХФЕЛ Х кХККЕЛ), РЕКЕТНМ (Б 1878 ЦНДу в городе Нью-Хейвен).

Менелай мог не сообщать Пенелопе местонахождение Одиссея и не только из-за отсутствия технических возможностей, а еще по каким-то причинам.

Много вопросов рождает не только фантастическое путешествие Одиссея, но и подготовка к посадке. Но при любых толкованиях поездка Телемаха не побочный ход, как кажется А. Тахо-Годи, а необходимый элемент, которым Гомер обеспечивал переход к следующему этапу сюжета, свойственного жанру "фантастических путешествий": непосредственной реадаптации.

ПоЕГДЙЮ рЕКЕЛЮУЮ ОНЛНЦКЮ ОНДЦНРНБХРЭ Итаку к посадке ОдиЯЯЕЪ, МН НМ МЕ ЛНЦ СЯРПЮМХРЭ ФЕМХУНБ, ЙЮЙ Х жсо МЕ ЛНФЕР СЯРПЮМХРЭ ЦПЮБХРЮЖХЧ, РНКЭЙН КХ¤МН ЯЮЛ ОСРЕЬЕЯРБЕММХЙ ЛНФЕР ОНАЕДХРЭ Х ПЕЮДЮОРХПНБЮРЭЯЪ.

цНЛЕП ОПЕДСЯЛНРПЕК ЯРПСЙРСПС БННАЫЕ БЯЪЙНИ ПЕЮДЮОРЮЖХХ, независимо от того, с какого расстояния возвращается путешественник: из соседнего острова в Среди-земном море, как Одиссей, или из соседней звезды в нашей Галактике "Млечный Путь", как у экипажа ефремовского звездолета "Тантра",-закон этот гласит, что реадаптация путешественника состоит из двух фаз: бурная реадаптация и плавная. Совсем, как у современных космонавтов, хотя содержание реадаптации разное: космонавт приспосабливает свой организм к условиям на Земле, Одиссей изменяет условия на Итаке.

Можно проверить приложимость открытой Гомером формулы реадаптации к эпохам современной космонавтики и звездно-галактических полетов и с помощью человеческого фактора.

Скорее всего, Одиссей выдержал бы все то, что входит в реадаптацию космонавта на первой фазе в Центре подготовки космонавтов им. Ю.А. Гагарина или на космодроме Байконур.

В результате через 2-3 недели после посадки у него произошла бы адаптация к вертикальной позе, восстановление ортостатической устойчивости, адаптация сердечно-сосудистых и нервно-мыше¤МШУ БГЮХЛННРМНЬЕМХИ. оПХ СЯКНБХХ, ЙНМЕ¤МН, ПЮЖХНМЮКЭМНЦН ПЕФХЛЮ АНДПЯРБНБЮМХЪ Х ЯМЮ, ОХРЮМХЪ; ПЕЦКЮЛЕМРЮЖХХ ПЕФХЛЮ ДБХЦЮРЕКЭ-МНИ ЮЙРХБМНЯРХ (УНДЭАШ); ЛЮЯЯЮФЮ; КЕ¤ЕАМНИ ЦХЛМЮЯРХЙХ Б зале и в вНДЕ, ОНЯРЕОЕММНЕ ББЕДЕМХЕ СОПЮФМЕМХИ Я НРЪЦНЫЕМХЪЛХ; МЕОПЕПШБМНЦо медицинского контроля, - словом, всего, о чем говорится в статье Т.И. Васильевой и Б.И. Федоровой, а также в статье Ю.В. Ступина, В.В. Богомолова, Т.Д. Васильевой.

Все это Одиссей, несомненно, выдержал бы, ибо Гомер, как бы в расчете на потомков, подчерЙХБЮК Б ПЮГМШУ ЛЕЯРЮУ РЕЙЯРЮ пНЩЛШ ТХГХ¤ЕЯЙХЕ ДНЯРНХМЯРБЮ РЕКЮ нДХЯЯЕЪ (МЮПЪДС Я ДСЬЕБМШЛХ ДНЯРНХМЯРБЮЛХ, ЕЯРЕЯРБЕММН): ЙЮЙ ХГСЛХКХЯЭ ФЕМХУХ, ЙНЦДЮ ОЕПЕД ЙСКЮ¤МШЛ АНЕЛ Я хПНЛ нДХЯЯЕИ ЯМЪК ПСАХЫЕ Х НАМЮПСФХКХЯЭ "...крепкие ляжки, шХПНЙХЕ ОКЕ¤Х, РБЕПДЮЪ ЦПСДЭ, ФХКНБЮРШЕ ПСЙХ..."; и срЕДХ ОПХЛЕПНБ ТХГХ¤ЕЯЙХУ МЮЦПСГНЙ, ЙНРНПШЕ ЛНЦ БШДЕПФЮРЭ нДХЯЯЕИ: ОНАЕДЮ Б ЙСКЮ¤МНЛ АНЧ Я ЯХКЮ¤НЛ тХКНЛХКЕДНЛ МЮ НЯРПНБЕ кЕЯАНЯ; ОПШФНЙ Я АПЕБМЮ Х БХЯЕМХЕ МЮ ПСЙЮУ МЮ ЯЛНЙНБМХЖЕ БАКХГХ уЮПХАДШ; ОКЮБЮМХЕ Х МШПЪМХЕ, ЙНЦДЮ БНКМШ ЯАПосили его с плота недалеко от острова феаков; рекордный бросок большого камня на острове феаков; натягивание тетивы на лук, чего никто из женихов не сумел, и меткая стрельба из него.

А как бы действовали космонавты за пультом компьютера с программой "Одиссей реадаОРХПСЕРЯЪ МЮ хРЮЙЕ"? ВШБЕКХ АШ НМХ ЯЕАЪ ЙМНОЙЮЛХ ХГ РЕУ ЩЙЯРПЕ-ЛЮКЭМШУ ЯХРСЮЖХИ, Б ЙНРНПШУ нДХЯЯЕИ БШФХК Х ОНАЕДХК Я ОНЛНЫЭЧ ТХГХ¤ЕЯЙНИ БШМНЯКХБНЯРХ, ЛЕ¤Ю, КСЙЮ, ЙНОЭЪ Х, ЙНМЕ¤МН, ЛНГЦЮ?

бНР РЮЙХЕ ЯХРСЮЖХХ ОПЕДКЮЦЮЕРЯЪ ЙНЯЛНМЮБРЮЛ ОПНХЦПЮРЭ МЮ ЙНЛОЭЧРЕПЕ: каким должно быть прибытие Одиссея на Итаку: тайным или гласным? (да, нет) может ли смерть возле дома Евмея помешать Одиссею реадаптироваться? (да, нет) признаться ли свинопасу Евмею, что вы - Одиссей? (да, нет); поверят ли Пенелопа, Телемах, Евмей, Евриклея, Лаэрт вести о том, что Одиссей ФХБ Х БЕПМЕРЯЪ? (да, нет); потрЕАСЧРЯЪ КХ рЕКЕЛЮУС ДНЙЮГЮРЕКЭЯРБЮ, ¤РН ОЕПЕД МХЛ - нДХЯЯЕИ? (ДЮ, МЕР); АСДСР КХ нДХЯЯЕЪ НЯЙНПАКЪРЭ ФЕМХУХ? (ДЮ, МЕР); ОПЕДКНФХР КХ оЕМЕКНОЮ ФЕМХУЮЛ ЯНПЕБМНБЮМХЕ Б ЯРПЕКЭАЕ ХГ КСЙЮ? (ДЮ, МЕР); ОПХГМЮЕРЯЪ КХ нДХЯЯЕИ оЕМЕКНОЕ перед боем с женихами или после? (перед, после); должна ли Евриклея увидеть знакомый рубец на ноге Одиссея? (да, нет); из какого места в своем доме Одиссей начнет стрелять в женихов? (место, где Одиссей сидел в виде нищего; седалище царя и царицы); надо ли было Одиссею в начале боя с женихами закрыть рабынь в их горницах? (да, нет); после расправы с женихами останется ли Одиссей в своем доме? (да, нет).

Если вы правильно ответите на все эти (хотя текст поэмы ими полностью, конечно, не охва-тывается) вопросШ, РН АКЮЦНОНКС¤МН выбЕПЕРЕЯЭ ХГ КЮАХПХМРЮ ЯЧФЕРЮ, ЙНРНПШИ ОНЯРПНХК цНЛЕП, Х БЮЬЮ ПЕЮДЮОРЮЖХЪ МЮ хРЮЙЕ ЯНЯРНХРЯЪ.

бШ МЕ РНКЭЙН ПЕЮДЮОРХПСЕРЕЯЭ, ЕЯКХ С БЮЯ БЯЕ ЯНБОЮДЮЕР Я НРБЕРЮЛХ цНЛЕПЮ, МН Х ЯНУПЮМХРЕ ХМРЕПЕЯ ¤ХРЮРЕКЕИ Й ЯБНХЛ НРБЕРЮЛ ЛХМХЛСЛ МЮ ОПЕДЯРНЪЫХЕ РПХ РШЯЪ¤Х КЕР! Ибо ГНЛЕП - БЕКХЙХИ ОНЩР, Х С МЕЦН ЕЯРЭ ¤ЕЛС ОНС¤ХРЭЯЪ ЯНБПЕЛЕММШЛ ОХЯЮРЕКЪЛ-ТЮМРЮЯРЮЛ!

щЛНЖХНМЮКЭМЮЪ МЮЯШЫЕММНЯРЭ ЯЧФЕРЮ цНЛЕПЮ НРНГБЮКЮЯЭ Б ЯЕПДЖЮУ ЛМНЦХУ РБНПЖНБ ХГНАПЮГХРЕКЭМНЦН ХЯЙСЯЯРБЮ Х ЛСГШЙХ: ХККЧЯРПЮЖХХ к.ц. яЙКЧРНБЯЙНЦН, х. юПУХОНБЮ, д. аХЯРХ, О. Блащука, мозаики, фрески, росписи ваз древнЕЦПЕ¤ЕЯЙХУ ЛЮЯРЕПНБ, БНЯЙНБШЕ АЮПЕКЭЕТШ т.о. рНКЯРНЦН, ЩЯЙХГ б.б. бЕПЕЫЮЦХМЮ; ЛСГШЙЮКЭМШЕ ОПНХГБЕДЕМХЪ й. лНМРЕБПДХ, а. цЮКСООХ, м. оХ¤¤ХММХ, ц. тНПЕ, п. кХАЕПЛЮМЮ, ю.а. фСПАХМЮ, я. бШЯОЪМЯЙого.

Вторую фазу реадаптации Гомер, И. Ефремов закономерно насыщают гораздо меньшим объемом экстремальности (Одиссей в кратком предсказании Тиресия, которое получил в аиде, совершает с веслом на плече путешествие в поисках немореходного народа), как этот этап происходит в реальности, в современной космонавтике (пребывание в санатории, - и экипажа фантастического звездолета "Тантра", и современных космонавтов).

В романах же К. Саймака "Туда и обратно", Ф. Дика "Стигматы Палмера Элдрича", М. Брэдли "Меч АлдоМЕЯЮ", ПЮЯЯЙЮГЕ ю. Бельтюкова "Последний пХКНР", р. гЮМЮ "дФНММХ БЕПМСКЯЪ Я БНИМШ" ОХЯЮРЕКХ МЕ ХГНАПЮФЮЧР БРНПСЧ ТЮГС ПЕЮДЮОРЮЖХХ, ОНЯЙНКЭЙС ХЛ ОН ЯЧФЕРС ОНМЮДНАХКНЯЭ ОПХДЮРЭ МЕОНАЕДХЛНЯРЭ ЯХКЮЛ, ОПНРХБНДЕИЯРБСЧЫХЛ ОНЯЮДЙЕ.

бННАЫЕ-РН цНЛЕП ОПЕДСЯЛНРПЕК ДКЪ жанра "фантастических путешествий" и такой элемент сюжета. Назовем его "болезнь движения". И скажем, что даже не просто элемент сюжета, а скорее элемент философской системы.

Вся поэма Гомера "Одиссея" - это произведение о возвращении на родину, пафосом ее является движение, но не куда угодно, а возвращение: Одиссей покидает лотофагов (хотя там была возможность "остаться, чтоб вкусный лотос сбирать"), Калипсо (а ведь она сулила бессмертие), феаков (он мог бы жениться на двадцатилетней царевне Навзикае и полС¤ХРЭ АНЦЮРЯРБН), МН - "Домой! Домой! ХН¤С ДНЛНИ!"

х БЯЕ ФЕ цНЛЕП МЕДЮПНЛ ГЮТХЙЯХПНБЮК, ¤РН нДХЯЯЕИ БН БПЕЛЪ ОНЯКЕДМЕЦН АНЪ Я ЦПЮФДЮМЮЛХ хРЮЙХ ЯЮЛНЯРНЪРЕКЭМН ОПЕЙПЮРХРЭ АНИ, ЯДЕПФЮРЭ ЯЕАЪ, НЯРЮМНБХРЭЯЪ МЕ ЛНЦ, ЕЦН НЯРЮМНБХКЮ юТХМЮ. х МЕДЮПНЛ цНЛЕП ББЕК Б Яюжет предсказание Тиресия о новом путешествии Одиссея после расправы с женихами.

Не удалась реадаптация, не произошло достаточного торможения, и поэтому вновь с Земли стартуют герои рассказа Т. Зана "Джонни вернулся с войны", К. Саймака "Туда и обратно", вновь Итаку покидает Одиссей в поэме Гомера.

А если не улетают, то погибают, как Палмер Элдрич в романе Ф. Дика "Стигматы Палмера Элдрича", старый космонавт в рассказе А. Бельтюкова "Последний пилот"; или обречен на вечную тоску о том пространстве, где его теперь нет, как инженер Лось в повести А.Н. Толстого "Аэлита".

Видимо, "болезнь движения" в поэме "Одиссея" - это "вирус", привнесенный Гомером в свой текст при обработке устных, до письменных древних произведений жанра "фантастических путешествий". С другой стороны сейчас Гомер этим элементом, возможно, предсказывает новое наступление витка спирали, аналогичного той эпохе, когда создавались эти устные "фантастические путешествия", предсказывает то же, что три тысячи лет спустя предсказал И. Ефремов, изобразив в романе "Туманность Андромеды" вечного странника Эрга Ноора, который и родился не на Земле, а в звездолете, и уходит в путешествие к звезде Архенар, - без возврата!

Таким образом, современные писатели-фантасты еще долго, видимо, смогут строить свои "фантастические путешествия" к планетам, звездам и галактикам по схемам, разработанным еще стариной Гомером....

Оставить комментарий © Copyright Мороз Валерий Петрович (altbinrus@mail.belgorod.ru) Размещен: 03/05/2003, изменен: 17/02/2009. 168k. Статистика. Статья: Философия		Оценка: *1.735** Ваша оценка:
Аннотация: Фантастическая литература и Одиссей

Мороз Валерий Петрович : другие произведения.

Путь Одиссея, часть 2