А Моби Дик опять взмахнул хвостом.
Над нами крест. Вельботные обломки.
И, прижимая материнскую иконку,
Лечу куда-то окровавленным винтом.

    Холодной волей бешеный  Ахав,
    Довел к концу отчаянную гонку,
    Я ухожу в бурлящую воронку,
    А капитан мой  все-таки не прав.

Учивший нас  давить в себе раба,
Когда агрессия упорно ищет брода,
Но наша ярость обезумевшего  сброда
Против стихии истинной  слаба.

     Сомкнулся снова в плоскость  океан,
     В линях,прибитых к телу гарпунами,
     Измученный людьми  и  кораблями,
     Исчез с поверхности боец - левиафан.
    
Теперь наверх.Над океаном штиль.
Легли товарищи мои на дне тенями.
И сиротой , идя за сыновьями,
Меня поднимет  неутешная "Рахиль".

    Чтобы потом, за стойкою и пьян,
    Все рассказал поэту - романисту,
    А он напишет честно про убийство,
    И за кого был в схватке океан.