Аннотация: Мир, где живут обычные и аномальные. В 15 лет каждый его обитатель может пройти инициацию и получить великий дар. Но иногда этот дар оборачивается проклятьем. Кстати, о проклятьях...
Ночь, глухая, насколько она может быть в небольшой, но живой деревушке. На улицах не горят фонари, но огоньки в домах, что ещё не погрузились в сон, ласково подмигивают. Безграничным покрывалом простирается небо над одинокой среди пустынных холмов деревней.
Кажется, будто звёзды сейчас упадут - настолько они жирные и довольные. "Чив-чив-чив", - пронзительно и самоуверенно звенит в саду у крайнего с юга дома. В беседке перед масляной лампой замерла фигура, склонившаяся над очередным черновиком письма (черновиком, потому что несколько безобразно зачёркнутых строк уже не дадут тому стать содержимым плотного белого конверта, лежащего тут же).
"Друг мой, я очень устал", - начало выведено всё ещё твёрдой рукой, но чем дальше, тем сильнее клонятся буквы вправо, тем сильнее слова наползают друг на друга, убегают то вверх, то вниз...
1. Приглашение
- Друг мой, я очень устал, - проговорили мои губы, пока брови безуспешно пытались целовать небеса.
Белый плотный конверт, небрежно вскрытый и отброшенный в сторону, пришлось снова искать, но напрасно. Если обратный адрес ещё был, то имени... имени не было.
Ну, конечно, неизвестный ошибся. Нет у меня друзей. Даже если и были, быстро вывелись. Проклинатель - плохой друг, даже если старается.
А я не старался, уж слишком ленив.
"Белый округ, деревня Олир, дом 8", - гласил обратный адрес. Насколько я помнил, никто из моих знакомых в такую глушь не забирался. Итак, неизвестный ошибся. Скорее всего, это связано с тем, что арендовать этот офис я стал буквально в прошлом месяце, а почта добиралась в это место... Путь конного где-то две недели. Странно.
Угол этого дома пустовал уже как бы не десяток лет. От стольких пыли, хлама и вещей пришлось избавляться, что открылся я только вчера... Впрочем, работа появилась уже сегодня. Утром выпроводил дамочку, плохо изображающую истерику и умоляющую меня проклясть её бывшего мужа.
Не понимаю я этих людей, неужели так сложно понять: закон запрещает проклинать разумных существ, и наказание за его нарушение - смерть или вечное заточение. Как-будто какая-то жалость может меня толкнуть на подобное безумство!
Но вернёмся к письму.
"Который год я пытаюсь разобраться в произошедшем... и не безрезультатно. Оглядываясь назад, я понимаю, что узнал достаточно, чтобы остановиться. Но стоит это признать, как ужас накроет с головой - я беспомощен. Болезнь продолжает пожирать меня, и скоро я стану одним из этих безымянных. Только ты, ты помнишь меня, ты знаешь имя моё - другие уже все забыли, стёрли, сбежали.
Я держался, сколько мог. Нашёл источник - по крайней мере, он очень похож на источник - и упустил его. Помнишь же, тот случай в Аварлене? Когда стражник решил, что он - младший сын лорда Руберуса, который погиб за год до этого? Его все признали сумасшедшим, и только мы с тобой попытались разобраться. Прежде чем он был казнён за то, что попытался отомстить лорду Нерету, мы добились встречи - и услышали много интересного. А главное: на "сумасшедшем" явственно читалась печать проклятия. Ты ещё сказал, что не чувствовал такого никогда (а ты повидал немало проклятий, Кэл)".
Я моргнул. А вот это уже интересно. Можно не бояться, что именно мне адресовано письмо (а то на части "только ты меня помнишь" в голове начали рождаться смутные подозрения). Кэл... Если это тот Кэл, о котором я думаю, то всё гораздо неприятнее, чем кажется. А если...
В дверь раздался грубый стук, и тут же, практически без паузы она отлетела в сторону, а в довольно маленькое, между прочим, помещение ворвался темноглазый черноволосый колдун.
- Помянешь... - только и успел пробормотать я, прежде чем рот мой оказался связан заклятием, а руки свело судорогой.
Ноги, кстати, тоже (о боги, неужели этот фанатик думает, что я могу ими писать?).
Следом за колдуном ввалились стражники, бледные, трясущиеся и тыкающие в меня замагиченными арбалетами. Да-да, вы всё правильно поняли, этих бедняг пугаю именно я - опасный и ужасный проклинатель.
- Забирайте его, - глухо проговорил Кэлес Ранева, первый следователь магического сыска Фаноры, столицы Зелёного округа.
- Да что в этот раз не так-то? - не выдержал я, скидывая не слишком-то надёжное заклятие.
По-моему, со стороны стражи даже писк какой-то послышался, по крайней мере их бегство напоминало исход мышей из того чулана, который я чистил вчера для какого-то скупого купца. Скупого не потому, что все купцы такие, а потому, что обычно за этим обращаются к ведьмам. Но я ж дешевле...
- Сопротивляешься? - удивлённо произнёс Кэлес, и чёрные глаза его посветлели.
Ну, да, обычно я молча дефилирую по улицам города в окружении этого почётного эскорта, вся Фанора любуется мной прекрасным, я посылаю окружающим воздушные поцелуи... а потом, когда обнаруживается, что вина не моя, радостно потираю руки при виде небольшой очереди жаждущих получить персональные проклятья.
- Сядь, - ткнул я в сторону кресла (между прочим, сам сижу на какой-то коряге), и колдун, потрясённый моей наглостью, прямо сполз в этот предмет мебели. - Это тебе, - небрежно перебросил ему письмо.
Секунду меня изучали эти серо-чёрные глазищи, которые (я точно знаю!) бывают очень ласковыми, но отнюдь не ко мне. Ещё пару минут шелеста бумаги, и Кэлес снова готов к диалогу.
- Я не знаю этого человека, - озадаченно произнёс он, и в кои-то веки его взгляд не обещает мне пыток и дознаний. - Но да, я помню случай в Аварлене, и даже то, что участвовал в нём...
- Конечно, ты его не знаешь, - закатил я глаза. - Там же чёрным по белому: болезнь, из-за которой все станут безымянными.
Минута молчания, в которой слышно, как пыхтят и переминаются стражники за дверью.
- И ты думаешь, что это остановит меня от ареста? - наконец фыркнул черноглазый. - Особенно после сопротивления?
Я размял отошедшие после онемения пальцы и удивлённо на него посмотрел. Снова минута, в течение которой мы таращились друг на друга, как влюблённые.
- Слушай, ну будь паинькой, - сдался первым колдун. - Нам нужно, чтобы ты пошёл с нами.
- Это срочно? - вздохнул я.
- А у тебя есть какая-то работа? - казалось бы, ещё более удивлённым следователь и быть не может, но цвет его глаз уже подозрительно приблизился к серебристому, так что мне пришлось уныло покачать головой и снова послушно принять запечатывающие заклятия.
Да уж, ни к чему пугать население. Стражники будут молчать, им по службе положено, а вот горожанам вовсе незачем знать, что я не просто проклинатель... а скажем, так, очень способный, гениальный, умный и виртуозный.
А что? Не каждый проклинатель способен создавать отложенные проклятья... нет, чепуху несу. Создавать их может любой. А вот контролировать - это уже что-то невероятное.
Точнее, я думал, что невероятное, а вот теперь получаю это странное письмо и обнаруживаю там намёки на массовое проклятие (жутчайшее дело, я вам скажу). Вот это - уже невероятное. Хотя бы просто потому, что проклинателей, способных на такое, не видели уже...
Да никогда не видели. Потому что откат у такого проклятия даже представить невозможно. Считается, что итогом всегда будет смерть, мучительная и ужасная. А вместе со смертью источника выдыхается и само проклятие. Доказано учёными Института вербальной магии, между прочим. Именно поэтому чаще всего наказание за нарушение закона для проклинателя - смерть. Так сказать, на всякий случай, чтобы снять с тех, кто пострадал, возможные проклятия...
Конечно, если есть возможность провести ментальное сканирование, выясняется, что нарушение было только одно, и проклинатель отправляется в вечное заточение. Ну, так говорят, что вечное, а на самом деле... на самом деле никто не знает, так как остров, на который всех увозят, хорошенько так проклят самым первым человеком, который установил эти правила. Вот ведь странность, именно проклинатель и положил начало закону о проклятии разумных существ...
О нет! Пока я предавался сим меланхоличным размышлениям, путь был пройден, и мы уже торчали перед вычурными дверями здания магического сыска. А как же моя слава, воздушные поцелуйчики дамам, разозлённым на мужей, и неизменная прибыль? Проклятый Кэлес, так и знал, что у его предложения дешёвой аренды двойное дно!
Самое интересное - на раздражающе правильном лице чернявого не отражалось ни грани ехидства. И всё же я чуял: он злорадствовал!
Пока я увлечённо ругался про себя, одна из дверных створок распахнулась, и наконец стала ясна причина нашей задержки у ступенек. Комитет по торжественной встрече меня любимого возглавлял кое-кто более раздражающий, чем Кэлес Ранева, первый следователь магического сыска, находящийся в подчинении у вот этой... особы.
- Ши-и-инра, солнышко! Я так рада тебя ви-и-идеть, - сладко протянули ярко-голубые губы, а в душу впились глаза цвета морской волны.
Её волшебнейшество Са Ари На, представительница магических разумных существ, обитающих на летающих островах на востоке от Цветных земель Онии. Сами себя они зовут шэрами, а необразованные обыватели зовут их то нимфами, то стихиалями. На самом деле среди них есть и те, и другие. Шэры рождаются из явлений природы, во время магических бурь, воин и чьих-нибудь неосторожных экспериментов, прямо на месте аномалии. Потом обычно мигрируют на острова - что-то там их притягивает. Говорят, сам наш мир, великолепная Фанария, отправляет шэров, чтобы наказать дерзнувших нарушить её целостность.
Но, честное слово, не представляю, в каких таких обстоятельствах должна была родиться Са Ари На, сильнейший менталист Фаноры и самая порочная из женщин, которых я встречал (так, не надо загибать пальцы, их было не так уж и мало!).
Именно когда эта личность начала надменно левитировать в мою сторону, я всерьёз задумался над тем, что стоило бы сопротивляться. До сих пор в расследованиях, в которые меня впутывали, обходилось как-то без сканирования моего бедного на размышления мозга. Очень быстро выяснялось, что я весь такой белый и пушистый, а ловить надо вообще других субъектов, между прочим, смывшихся, пока следователи на меня отвлеклись.
И вроде пора выучить урок, что я не настолько туп, чтобы нарушать закон, но нет. Вновь, по кругу, как будто соблюдая какой-то проклятый ритуал, Кэлес арестовывал меня, проводил поверхностное дознание и отпускал восвояси. Я даже одно время подозревал, что чем-то лично ему насолил, о чём и спросил колдуна. На что получил удивлённо посветлевший взгляд и больше тему не поднимал.
Щёк моих коснулись вечно холодные, голубоватого оттенка руки. Прежде чем я успел что-то сообразить, заклятие онемения было снято, вообще все магические оковы слетели, а ловкие руки совершенно неприлично одетой женщины уже шарили где-то под рубашкой.
- Кэ... Кэлес, мать твою, - полузашептал, полузавопил я, не в силах отвести взгляда от огромных озёр-глаз на лице менталистки, оказавшемся так близко, что я мог слышать её дыхание. - Что происхо...
Каменная кладка поцеловала меня в скулу, а перед глазами оказались ноги, много ног. Одни босые и голубоватые, не касающиеся пыльной поверхности, другие - в шнурованных ботинках со странной вязью и слабоватым свечением. Остальные - одинаковые сапоги - стражников.
- Не он, - разочарованный выдох глубокого, завораживающего голоса, и пара самых выделяющихся ног исчезла из поля зрения.
- Поднимите, - послышался чуть охрипший голос следователя, и меня наконец затащили внутрь здания.
Чего-то не понял, если я не виноват, почему меня не отпускают?
- Кэлес Ранева, первый следователь магического сыска Фаноры, столицы Зелёного округа, - занудно и с абсолютно с той же интонацией, что и все предыдущие разы, выговаривал колдун.
И если бы его голос не был бы таким... ну, скажем, по ощущениям его голос казался маслом для вечно скрипящей двери. Низкий, с лёгкой хрипотцой и какими-то странными обертонами, вызывающими мурашки и желание спросить, почему колдун, а не бард.
- Проклинатель второй ступени, Шинра Эстер. Это вы? - ну ё-моё, опять по кругу.
Нормально же общались, и вот это идиотское "вы".
- Последние двадцать пять лет - я.
- А предыдущие? - удивлённо спросил помощник Кэлеса, отрываясь от протокола.
- Откуда мне знать? - вытаращился я на него.
- Так ведь... - помощник неуверенно покосился на колдуна, а я в который раз про себя подумал, что этот неуживчивый Ранева опять выбрал в качестве своей правой руки какого-то неумёху.
Сколько ни попадал в эти застенки, помощники были всегда новые, всегда таращились на меня, как на ночной кошмар и обязательно вызывали у Кэлеса приступы раздражения. Но в этот раз что-то пошло не по плану. Задумчиво посмотрев на довольно щуплого внешне парнишку (аномального в нём выдавали серые с вертикальным зрачком глаза), колдун пожал плечами и выдал:
- Никто не может сказать, кем он был в прошлой жизни, Лео. Даже оракулам в этом плане нет веры.
- Что? - по кошачьи раскосые глаза уставились на меня, и, судя по странному шевелению носа, я действительно угадал со скрытой сущностью этого Лео. - Он едва старше меня?
Ну, вот, что за стереотипы? Да, всем известно, что аномальные живут дольше обычных людей. А проклинатели так вообще вроде бы не стареют. Но хватит приписывать мне столетия, вовсе это не седые волосы, это благородное пепельное серебро! Я таким родился...
Вместо ответа Кэлес вдруг выдернул из рук оборотня бумагу и с видимым интересом вчитался в написанное. Судя по тому, как светлели его глаза от строки к строке, чтиво было занимательное. Не выдержав, я обошёл массивный стол и, заглянув через плечо колдуна, вчитался.
"Подозреваемый в нарушении закона о проклятии разумных существ злобно смотрит на следователя. Следователь, сохраняя благородное спокойствие, задаёт вопрос, дабы установить личность надменно отвечающего проклинателя..."
- Неплохо, - отмечаю я, и наталкиваюсь на ироничный взгляд Кэлеса. - Что? Ты сам от протокола отступил, так что не жалуйся, - пожимаю плечами и, не выдержав, зеваю.
За что тут же получаю неприятный толчок пальцем в лоб и еле успеваю вцепиться в столешницу, чтобы не упасть.
- Веди себя прилично, идиот, - добавляет льда в голос Ранева. - Кажется, кто-то недавно жалобу в управление накатал, что из-за постоянных необоснованных арестов терпит убытки...
- Ой, - я попытался задавить наползающую на лицо улыбку, но безуспешно. - А я думал, мою заявку даже рассматривать не станут...
- Не станут рассматривать заявку самого известного проклинателя в городе?
- Известного?
И вновь этот удивлённо посветлевший взгляд, но в этот раз я тоже искренне удивлён. Если я так известен, то где толпы у моего офиса? Где куча заказов, приятно звенящие монеты и уважение горожан?
- Прекрати-и-и, солнышко, - звучит от входной двери, и меня мгновенно смывает обратно на предназначенное для допрашиваемых сидение. - Дурная сла-а-ава не то-о, из чего вы-ы-году получишь. Боятся тебя, что непонятного?
Последнюю фразу шэра произнесла уже нормально. Вытягивала гласные Са Ари На только тогда, когда пользовалась своей способностью читать сознание разумных. Но обычно я чётко ощущал вмешательство голубовласки (головокружение и потеря ориентации в пространстве), а значит, сканировали сейчас не меня.
- Да я вроде никому зла не причинял, - озадаченно потеребил я кончик косы и тут же выругался про себя.
Идиотская привычка, выдающая меня с потрохами! Отрежу эту идиотскую косу к древним... А сейчас мне приходится мило улыбаться под заинтересованными взглядами нимфы и колдуна. Эти двое достаточно хорошо меня знали, чтобы сделать выводы: увиливаю. Зло я причинял и очень даже не вроде.
- Са, - произносит наконец Кэлес, и невероятно светлый цвет его глаз выдаёт то потрясение, которое он сейчас испытывает. Впрочем, краткое обращение к начальству тоже его выдаёт. - Ты уверена, что мы можем ему доверять?
И вот тут я чуть и вправду не поседел.
- Не надо мне доверять! - завопил и сам поразился тому, насколько высоким стал голос. И прежде, чем кто-то успел что-либо вякнуть, зачастил: - Чтобы причинять зло, вовсе не обязательно проклятия использовать! И вообще, ты это заслужил, ясно? Неужели думал, что за эту подставу с офисом я не отомщу?
Лицо Кэлеса вытянулось, а пальцы нервно забегали, перебирая невидимые для меня колдовские нити. Кэлес Ранева, следователь, колдун-прядильщик и представитель одного из десяти родов, обладающих правами на Цветной трон ... Так вот, этот самый... благородный во всех смыслах человек (фанатики, выступающие за чистоту человеческой крови со мной бы поспорили), так вот, этот человек сейчас судорожно выплетал какое-то неприятное для меня заклятие, явно посчитав, что Шинра Эстер боле не заслуживает коптить одно небо с ним.
- К-э-эл, - легла на плечо колдуна рука Са Ари На, а голова знакомо закружилась. - Успоко-о-о-о-о...
Шэра оборвала фразу и сдавленно захихикала, опустившись на стул рядом с Кэлесом. Временами ей удавалось подавить хихиканье, и она было принимала свой обычный, томно-надменный вид, но затем голубые губы снова разъезжались, и по камере разносилось будоражащее "у-ху-ху-ху".
- Что? Что там? - наконец не выдержал Кэлес, отпуская нити.
- Пусть это будет тебе... сюрпризом, ху-ху, - почти проурчала бирюзовоглазая. Затем задумчиво накрутила на палец один из парящих ослепительно голубых локонов и серьёзно добавила: - Ты заслужил.
Тут я уже не выдержал и нахмурился.
- Э-э-э, народ, это, конечно, всё очень весело, но меня работа ждёт.
В ответ же услышал слаженный фырк этих двоих.
- Лео, сходи подыши воздухом, - промурчала глава отдела по расследованию запретного колдовства.
Кошак на миг недоумённо застыл, но быстро сообразил, похватал бумаги и бочком, бочком, кося на меня вертикальными зрачками, выскочил из камеры. У меня неприятно зачесалась левая лопатка - верный признак больших неприятностей.
- Шин, солнце моё, - мягкость этих глаз обманчива, на их дне только лёд - острый и бездушный. - Нам нужны твои услуги...
Молчание длилось, наверное, минут пять.
- Чего? - переспросил я, так и не подобрав иного приличного выражения моих мыслей. - Свихнулись, что ли?
Квартирка, через одну стену от офиса, встретила меня чернеющим окном и запахом пыльного дерева. Наощупь я зажёг лампу и рухнул поперёк единственного предмета мебели - двуспальной деревянной кровати.
Вся одежда была живописно развешана на гвоздях, торчащих из стены, обувь кучкой стояла у входа. Другие вещи... валялись под кроватью. Лампа тихо мерцала на подоконнике, и к ней уже с мазохистской страстью направились мошки и мотыльки. Ясно, пора обновить проклятье, отвечающее за выведение мелких насекомых...
Са Ари На была немногословна. Представительница одного известного рода стала целью неизвестного проклинателя. Когда, где и зачем этот псих произнесёт проклятье, - неизвестно. Ясно только одно: возможность у него есть, так как угрозу доставили в письменном виде прямо на стол жертвы. Выяснить, как записка оказалась там, не удалось.
Поэтому им понадобилась моя помощь. Помощь Шинры Эстер, единственного проклинателя второй ступени, в чьей законопослушности и лояльности уверены власти. У меня аж челюсть отвисла, когда я это услышал.
Сдвинув свои вызывающе бирюзовые брови, менталистка приказала мне быть на месте сбора в пять утра. Естественно, я был против, настолько, что даже начал возражать, но...
- Сто серебряных оний, - припечатал Кэлес, и я захлебнулся своим возражением.
Деньги были нужны.
Если по порядку, почему великий и ужасный магический сыск вдруг стал во мне нуждаться? Ну-у-у. Всё упирается в эту самую "вторую ступень", которую мне не удалось скрыть от их бдительного ока.
Проклинателей условно делят по способностям на три ступени.
Третья - когда можешь создавать только мгновенные проклятия на вербальном уровне. Т.е. говоришь "чтоб у тебя зубы повыпадали" вслух - так, чтобы тебя слышал проклинаемый объект. "Мгновенные", кстати, не значит - "немедленного действия". Честно говоря, это в принципе невозможно, так как проклинатели - не маги и не колдуны. Просто события, приводящие к проклятию, запускаются именно в тот момент, как ты его произносишь - ни секундой позже.
Вторая ступень. К перечисленным возможностям добавляется письменность. Жертву не обязательно видеть своими глазами, а проклинаемому - не надо видеть саму надпись. Эта ступень намного сложнее третьей и намного опаснее. Вы можете написать проклятье на бумажке и сжечь её на глазах проклинаемого. Или пустить к его окну бумажный самолётик, или продавать амулеты с надписями - действовать проклятие начнёт в момент контакта - визуального или телесного. То есть, как только вы увидите объект, на котором написано проклятие, или же как только коснётесь его.
Именно поэтому такие проклятья называют "отложенными". С помощью письма можно добавить столько условий, сколько захочешь, и они сработают - если ты, конечно, делаешь всё по правилам. Именно возможность манипулировать этими правилами и делает пропасть между третьей и второй ступенью такой глубокой.
Первая ступень...
О ней мало известно, в основном - мифы. Проклинатель может воздействовать на крупные объекты вроде местности - гор, равнин, рек, городов. Туда же относят массовые проклятия, возможность проклинать без контакта с объектом (не представляю, как?). И говорят, даже смерть такого проклинателя ничего не даст, - первая ступень позволяет привязывать проклятье к предметам. И пока, мол, ты не уничтожишь этот предмет, проклятье будет действовать. Одно известно точно: основатель запрета о проклятии разумных существ был первой ступени - ведь проклял же он целый остров...
Это не значит, что третьеуровневый не сможет проклясть, скажем, реку. Очень даже может. Встанет над ней, завопит что-то вроде "пусть воды твои окрасятся алым" и... они окрасятся. На две минуты, а то и секунды. Потому что условий в этой фразе никаких, и способность управления вероятностями, которая лежит в основе силы проклинателей, воспользуется самым лёгким путём, чтобы реализовать желание говорящего.
Например, выше по течению размоет залежи красной глины. Или вообще, охотник подстрелит дичь, утка свалится в воду, и алым будет небольшой участок реки.
В этом проблема устных проклятий - в них очень тяжело вплести условия. Проклятье, как норовистая лошадь, едва почуяв цель, начинает вырываться из рук (в нашем случае - срывается с губ). Так ещё и нужно успеть выбрать откат для себя - наименее тяжёлый. Это что-то вроде дурацкого принципа равновесия - если ты сдвигаешь где-то вероятности, то будь добр, расплатись своей вероятностью чего-то. Например, тебе должна попасться кость в котлете. Кстати, самое неприятное в откатах - что никогда не знаешь, когда они по тебе ударят.
Зато у третьей ступени самые лёгкие откаты. Некоторые даже не выбирают их, надеясь на авось, мол, птичка нагадит и всё тут. Пожалуй, я тоже бы так делал, но предпочитаю мгновенные проклятья вообще не использовать.
Вторая ступень... вторая бы позволила определить, как долго будет река алой и как далеко. "На протяжении пяти километров воды реки будут алыми от крови - до тех пор, пока дамба у города N не будет разрушена". Делаю из бумажки кораблик, опускаю на воду и машу ручкой. Дальше мир сам придумывает, как это реализовать, а я тем временем достаю другую бумажку, и, если не хочу, чтобы по мне жахнуло блуждающее проклятье, придумываю неприятность для себя. При этом она вовсе не должна быть такой же масштабной, как и проклятье реки, нет... просто примерно такой же сложности.
Что-то вроде "до тех пор, пока я не извинюсь перед десятью незнакомыми людьми за то, что наступил им на ногу, у меня будет болеть голова".
Улавливаете?
А теперь приготовьтесь огорчиться: голова у меня болеть начнёт неизвестно когда, а значит, я не могу отдавить этим людям ноги заранее и поизвиняться.
И действовать проклятье тоже будет не сразу - даже если способ будет найден немедленно, пока он сработает, понадобится время. Допустим, надо будет пригнать кучу людей, чья кровь окрасит воду, и устроить между ними заварушку. Проклятья не управляют временем и не могут изменить прошлое. Вероятности начнут сбываться по нужному нам маршруту в момент опускания бумажного кораблика на воду... Ну, конечно, можно попробовать добавить это условие: пусть вода окрасится красным через минуту, в полдень, прямо сейчас. Вот только никому не советую так делать, потому что сложность этого проклятья должна равняться сложности отката. И если ты не сможешь придумать его достаточно равноценным, силы мира сами доведут дело до конца.
Поэтому я предпочитаю делать отложенные проклятия заранее. Вроде тех, которые пичкают мою квартиру и офис. Так я и смог снять плетение Кэлеса. Формулировка этих проклятий похожа на "к тому моменту, как на меня наложат заклятие онемения, магические потоки будут нестабильны, и оно рассыплется, стоит только моргнуть три раза подряд". Ну, это грубо говоря. На самом деле, тексты этих проклятий настолько сумасшедшие, что я порой сам сомневаюсь в том, как они сработают.
Объектом этого проклятия были магические потоки. И раз я поставил его неделю назад, времени у него было достаточно... Но теперь придётся обновлять! Да, у меня есть запасные с другими условиями, но их осталась пара штук.
Усложняет проблему с проклятиями наличие других аномальных людей. Да-да, таких как Кэлес. Колдун-прядильщик - один из тех редких типов аномальных, которые способны чуять проклятья и даже сбивать их действия - до тех пор, пока они не вошли в силу.
Первое, чему учат всех проклинателей, - это словам-активаторам и действиям-якорям. И до тех пор, пока активатор можно уничтожить, а якорь предотвратить - проклятье нестабильно. Прядильщики чувствуют потоки энергии и могут найти якоря и активаторы, остановить их использование.
Да, якорем было моргание три раза, а активатором - слово с внутренней стороны двери офиса. Активатор было уже не остановить, так как я его задействовал неделю назад. А вот с якорем очень легко можно разобраться - достаточно было кинуть полный внешний паралич, позволив разве что дышать и сердцу биться.
Так бы и было, если б Кэлес всерьёз вознамерился меня арестовать. Правда, на этот случай у меня тоже есть заготовки... Но, скажем, я буду очень опечален, если придётся их применять. Откаты там как раз под стать истории с отдавленными ногами.
Зачем же такому способному колдуну моя помощь? Хороший вопрос. Похоже, Са Ари На проверила всех домочадцев в поместье, и все оказались чисты. Ни один из предметов не был якорем или активатором.
Вероятность первая: кто-то вломится в дом и просто заорёт "чтоб ты сдохла, имя жертвы".
Остановить такое проклятье сложно, но возможно - с помощью всё того же колдуна-прядильщика. Вероятности пойдут самым простым путём. Например, старая балка в потолке наконец решит, что слишком устала и попытается упасть на голову благородной леди.
Но вот загвоздка - если в доме будет колдун-прядильшик, умеющий ставить щиты от физических воздействий, эта вероятность становится слишком сложной. Отката, который выберет проклинатель, будет наверняка недостаточно, а если и нет - условий всё равно маловато. В принципе, "жертва" так и так сдохнет. Например, от старости, лет эдак через 200 (если она аномал). И тогда всё это - бессмысленно, а кричать более длинную фразу с условиями не даст стража и всё тот же колдун.
Вероятность вторая: кто-то очень хитрый создаст такое отложенное проклятье, что никто, в том числе и прядильщик-колдун, не успеет и не сообразит, как это остановить.
Я поморгал в сереющий потолок и потёр виски.
Да, тут этим сыскарям и понадобится помощь хитрого, знающего проклинателя той же ступени, что и преступник. Не то что бы это было плохо...
Только, я, может, и знающий, но с хитростью у меня туговато. Иначе б так не нуждался в деньгах! Согласился-то согласился, но что случится, если благородную даму убьют, а я ничего не смогу сделать? Вот же ж заморочь! Аа-а-а! Как уснуть-то теперь, ведь вставать уже через четыре часа?
2. Поместье мёртвой леди
Утро было замечательным. Розовый, словно детские щёки, горизонт, ласковые лучи полного последремотной неги солнца... Картину портила разве что моя мрачная, невыспавшаяся рожа, да вопли понукающего лошадей кучера. Открытая коляска бряцала колёсами по дорожным камням, мои зубы клацали этому звуку в унисон, а напротив сидел Кэлес и буравил меня своим фирменным пристальным взглядом.
Такое внимание было заслужено тем, что у порога магического сыска я был за полчаса до назначенного срока (да просто так и не смог уснуть!).
Са Ари На с нами не поехала - объяснившись "очень важной проблемой в связи с другим делом". Пообещала быть завтра, чем одновременно и обрадовала, и расстроила. С одной стороны, находиться рядом с вечно лезущей в голову распутницей - себе дороже. С другой - шансов выжить у неизвестной мне дамы поубавилось.
До поместья, по словам Раневы, был ещё час езды, так что можно было расслабиться и любоваться окрестностями - из столицы мы вот уже минут пятнадцать как выехали. Но, честно говоря, этот взгляд... Я как бы, привык к тому, что Кэлес Ранева таращится на меня в камере и при аресте. Но вот это вот...
- Ну что ещё? - не выдержал я наконец.
- Что ты сделал? - с этой своей хрипотцой спросил колдун, и я наконец понял, что на самом деле его волнует.
- Спроси начальницу, - фыркнул отвернувшись.
Примерно месяц назад я рассорился со своим арендодателем. Так сильно, что старик подал на меня заявку в магический сыск - мол, я проклял его дело и бла-бла. Естественно, Кэлес меня арестовал, провёл расследование и выяснилось, что всё это - грубая клевета, а единственный аргумент - видите ли, остальные клиенты стали отказываться от договоров аренды - никак со мной не связан. Просто помещения уже были в плохом состоянии, а драл старикашка, как за новые.
Разозлился я не на шутку и накатал заявление о клевете. Но Кэлес (добрая душа, как я думал тогда) выступил переговорщиком и предложил в качестве откупа местечко недалеко от центра города - за умеренную плату. Стоит ли напоминать, что это была натуральная свалка, да ещё и мои променады по городу в сопровождении почётного эскорта сильно укоротились? В общем, спускать этому колдуну такую подставу я не стал и отомстил.
Нет-нет, что вы, никаких проклятий. Всё по закону - тихо, мирно и... подленько.
- Шинра, - с фальшивой лаской проговорил колдун. - Ты же знаешь, что я не люблю... недоговорённостей.
Я усиленно делал вид, что вот эти кустики и холмы просто невероятно интересны, а сам мысленно выстраивал между мной и Раневой невидимую стену. Нет, никакой магической подоплёки, просто это успокаивает нервы, особенно, когда представители одной влиятельной структуры начинают разговаривать с тобой таким тоном.
С Ранева я познакомился года три назад. Тогда я приехал в Фанору и начал устраивать своё дело. Надоело, знаете ли, шляться по дорогам, весям и деревням, да выполнять чёрную работу, за которую и не каждая ведьма-то возьмётся.
Да, так больше шансов столкнуться с магическим сыском и антианомальной стражей, но эти ночёвки в стогах сена, вечно протирающиеся сапоги и малоаппетитная еда в трактирах... Надоело.
Поэтому заявился в центр регистрации аномальных, получил разрешение на постоянное пребывание и открытие своего дела...
Ага, как же. Получил. Едва мне стоило назвать свою специализацию, как регистратор, молоденькая блондинистая худышка с испуганными голубыми глазами, дёрнула тревожную нить - вызов магического патруля. И так было предначертано судьбой, что в тот момент в нём оказался колдун-прядильщик Кэлес Ранева.
В тот день состоялся мой самый первый раз из череды бессмысленных и вообще-то ненужных арестов. Потом-то всё выяснилось, моя ступень была открыта, цели разобраны, пропуска и разрешения выданы... Да, потом, спустя неделю мытарств, проверок, сидения за решёткой и бумажной волокиты с допросами!
До сих пор скулы сводит, как вспоминаю. Правда, позже Са Ари На заявила, что без всего этого пришлось бы три месяца обивать пороги разных кабинетов, чтобы получить все те же самые бумажки.
- Ты сам себя случайно не проклял, чтобы этого избежать? - пошутила тогда шэра, получила от меня дикий взгляд и больше такой ерунды не ляпала.
А зря, кстати. Потому что откат - это своеобразное самопроклятие, и именно в тот день, благодаря её словам я задумался о том, чтобы использовать его в свою пользу.
- Эсмеральда Феанор Ранева, - почти мурлыча произнёс Кэлес. - А это, тётушка, Шинра Эстер, тот человек, о котором я говорил.
Огромный серебристо-синий веер схлопнулся, и мне открылось лицо владелицы небольшого, но дорого обставленного поместья... Сероватое лицо, изукрашенное серебряными нитями и фиолетовыми камнями. Всё это великолепие было вплетено прямо в кожу.
Такая же замысловатая, изящная вязь шла по кистям рук и выглядывала из декольте мертвячки. Да, мертвячки, и судя по цвету глаз и кожи, мертва эта леди была очень давно. Потому что первые десятилетия после смерти зомби-аномалы сохраняют естественный цвет, а у этой дамы был чёткий фиолетовый оттенок радужки и пепельная, без единого тёплого проблеска - кожа.
Выглядела Эсмеральда едва ли на тридцать пять, и хитровато-насмешливая улыбка чуть синеватых губ делала её только моложе.
Сохраняя на лице невозмутимость (я так надеюсь), поклонился, и перевёл вопросительный взгляд на Кэлеса. Теперь-то мне понятно, почему столичный сыск заинтересовался этим делом, а не послал кого-то из регионального отдела. "Тётушка" моего драгоценного друга наверняка не из тех, кого стоит непочтительно игнорировать.
- Рад познакомиться, - машинально проговаривал ещё я, а внутри уже всё вопило от возмущения.
Она и без того уже мертва! Какого шэра я тут делаю? Видимо, вопрос этот отразился в моём взгляде, потому что Ранева как-то заторопился и предложил осмотреть дом и наши комнаты. Ночевать в этом месте предстояло минимум неделю, а максимум - пока не отловим неведомого шутника, вознамерившегося проклясть до смерти уже мёртвую даму...
Осматривая поместье - трёхэтажное старинное здание, обставленное в синих, фиолетовых и серых тонах, продолжал размышлять.
А не великая ли это всё подстава? Аномальные-зомби были не так уж и редки. Их особенность в том, что, как только определяется это "отклонение", носителя начинают готовить к "послесмертию". При жизни они остаются обычными людьми, разве что с небольшими внешними отличиями, присущими всем аномальным. В моём случае, например, это был пепельно-серебристый цвет волос, у Кэлеса - его мистически меняющие цвет от чёрного до светло-серебристого глаза, у того кошака-оборотня - вертикальные зрачки... которые, кстати, выдавали его склонность и до церемонии инициации, что случается довольно часто.
Так вот, будущих зомби готовили к существованию после смерти. Почему это было нужно? Ну-у-у... чтобы они не сошли с ума. Основное изменение для таких аномальных - это потеря чувствительности. У них нет боли, вкуса, голода и ощущения холода. Им не нужно спать, есть и заниматься сексом.
Короче, не жизнь, а тоска. И настолько это состояние отличается от обычного состояния "жизни", что неподготовленный зомби-аномал просто сходит с ума после восстания.
Чем же должен "отвлекать" себя такой зомби от перемен? Не знаю, как более бедные слои населения, а вот представителей благородных родов учат развлекаться интеллектуально. Всё, что им остаётся - это чувство эстетики (отсюда и безумные эксперименты над собственным телом в погоне за красотой) и знания.
Другими словами, я запросто мог оказаться очередным развлечением для скучающей в одиночестве высокородной зомбячки.
- Кэлес, - произнёс я, оказавшись наконец один на один с колдуном. - Что это значит?
Наши комнаты объединяла маленькая зала с камином - подозреваю, носила она название "Зелёной гостиной", потому что всё - от штор до обивки мебели - сочетало в себе тёмно-зелёный и серый. Внутренне я выдохнул: насыщенный тёмно-фиолет других комнат угнетал.
Но прежде чем сыщик уточнил, что меня не устраивает, входная дверь скрипнула - и мы удивлённо воззрились на дворецкого, представленного ранее.
- Господа приглашены на завтрак, - торжественно объявил пожилой подтянутый мужчина в строгом костюме. - Столы накрыты.
Стоит ли говорить, что ушлый колдун поспешил ловко избежать наклёвывающегося разговора по душам? Стиснув зубы, я скользнул вслед за дворецким и Кэлесом.
В большой столовой царил полумрак, из угла доносилась музыка, а леди Эсмеральда блистала улыбкой во главе стола. Еды перед ней не было, зато лежала доска, отдалённо похожая на шахматную, но без деления на чёрные и белые клетки. На ней лежали чёрные и белые фишки, притом - с угадываемой закономерностью.
Кивнув друг другу, мы уселись за стол. Удивительно, но к застолью присоединились и слуги - дворецкий, наш недавний кучер и девушка, игравшая на фортепиано. Сидели слуги по другую сторону стола от нас с Кэлом, солнечный свет из полузанавешенных окон бил им в спины, отчего лиц было не рассмотреть.
- Неприятного аппетита, гости, - радостно сплела пальцы рук леди Ранева, а я попытался удержать каменное выражение лица.
Слуги тем временем кивнули и зазвенели столовыми приборами.
- Сегодня день словесных игр? - как ни в чём не бывало отпиливая кусочек от котлеты, поинтересовался Кэлес. - Каковы правила в этот раз?
- Слова наоборот! - продолжая улыбаться, леди достала из мешочка белую фишку и с явным ожиданием уставилась на меня.
Раздражение внутри начало опасно скалиться в ответ. Розыгрыши я люблю, даже очень. Но только если я их организатор... Ладно, в ответ тоже готов терпеть некоторые шуточки. Но эта подстава и рядом не стояла со всем, что было. Проклятый Кэлес!
- Не думаю, что я не должен этого говорить, но сомнительное бесчестие давиться этой отравой, неспособно заставить меня рыдать, - проговорил я, отводя взгляд и втыкая вилку в запечённый кусок яблока.
Рядом закашлялся колдун, о выдержке которого я был лучшего мнения. Леди, похлопав посеребрёнными, неестественно длинными ресницами наклонила голову. Выдержала паузу... и рассмеялась.
- Ужасно, - всё ещё смеясь проговорила она. - Вы довольно глупы! - и залилась ещё большим смехом.
На какие-то пятнадцать минут над столом воцарилась спасительная тишина, прерываемая звуками поглощения пищи и весёлым похмыкиванием леди Эсмеральды, с виду увлекшейся игрой в фишки.
- Не обязательно так мало менять во фразе, - наконец проговорила Эсмеральда, чуть отодвигая доску. - Я планировала заменять одно или два слова, иначе игра была бы слишком простой.
А то я не понял.
- Ох, прошу обвинения. Если бы мой друг рассказал правила заранее, всё вышло бы иначе, - вкус у чая был довольно странный (как, впрочем, и у всей еды), но не сказать, что неприятный.
И всё же это вызвало какую-то неловкость. Но вряд ли меня отравят, да? Или это какая-то игра? Сколько же непонятного... Я убью этого колдуна! Размышляя над происходящим, я не сразу заметил, что все перестали есть и уставились на меня. Особенно странным был взгляд колдуна - чёрная радужка, ничем не отличающаяся по цвету от зрачка.
- Я что-то сделал правильно? - поднял я бровь. - Кстати, если вы ещё не закончили, может, перейдём к делу, которое привело нас сюда? Если вы хотите смерти, мне нужно знать подробности.
На этот раз тишина могла бы зваться почти полной, если бы не скрип половиц довольно-таки старого здания.
- Тётушка, э-э-э, - наконец отмер Кэлес. - Думаю, на время нужно прервать игру, а то могут возникнуть некоторые недопонимания...
Они УЖЕ возникли. По крайней мере, я сделал всё, чтобы это произошло, и вам стало самим тошно от этой проклятой игры! Ведь только что я сказал "мой друг", что можно перевести в "мой враг", но так ли это или во фразе заменено "иначе", которое в перевёрнутом виде будет "так же". Как ни крути, первый вариант минимум невежлив, а второй - слишком расплывчат.
Я попросту оскорбил хозяев, но если бы они продолжили эту игру, им бы не удалось ни оскорбить меня в ответ (я бы просто сделал вид, что ничего не понял), ни разобраться, что я имел в виду. Пришлось сворачивать этот фарс, притом с явным послевкусием того, что гость плюнул в лицо и леди, и её племяннику.
А что вы хотели? Я проклинатель, и моя работа - проклинать, а вовсе не развлекать благородных господ. Кто-то скажет, что я дурак, и неразумно вызывать гнев Феаноров и Ранева, но опять же: я - проклинатель. Повесить на меня то, что я не делал, слишком сложно, а отношения с окружающими и без этого у меня плохие... Кста-а-ати.
Допустим, я настолько испорчу Эсмеральде настроение, что она начнёт меня преследовать. Скажем, попытается надавить на городские власти, чтобы те лишили меня разрешения на деятельность в городе. Допустим, мне придётся его покинуть... слухи пойдут... "Этого проклинателя недолюбливают целых два благородных рода!". Да, найдутся те, кому будет страшно ко мне идти. Но другие...
Другие будут заказывать проклинать людей. Придя в себя от сладостных мечтаний, я раздражённо поморщился. Пожалуй, надо чуть-чуть повежливее. По крайней мере, не произносить оскорбления, которые должны значить обратное, с таким удовольствием.
- Так что всё-таки случилось? - сделав вид, что ничего не произошло, наконец спросил я. - Расскажите по порядку.
Тот день недели в поместье был днём созидания, леди Эсмеральда провела его в саду - рисовала. Когда начало смеркаться, мёртвая госпожа вернулась в дом. По правилам каждый житель поместья должен был представить к вечеру своё творение, обменяться впечатлениями, идеями. Почему-то представилось, что все слуги восхваляли картину госпожи, а она же попросту высмеивала их в ответ. Хотя никаких предпосылок к этому не было (кроме субъективного убеждения, что леди Эсмеральда - стерва).
Итак, леди прождала полчаса в голубой гостиной, пока все соберутся, а потом ещё час они обсуждали произведения друг друга. "Марк создал такое трогательное стихотворение", - показательно вздохнула мёртвая леди в этот момент рассказа.
Потом госпожа отправилась в кабинет, чтобы оставить картину и выбрать книгу для чтения. Там-то и обнаружился конверт неизвестного происхождения. Пропустить его было невозможно: на рабочем столе Эсмеральды горела свеча, подле которой лежало письмо с чёрной печатью.
Заинтригованная, леди развернула его и прочла. Сразу же после этого свеча ярко вспыхнула, пламя задело бумагу, и от таинственного послания остался лишь пепел.
Я выругался про себя - всё соответствовало правилам проклятья второй ступени. И если мои предположения верны, проклятье уже запущено, и мы все вляпались в его паутину.
- Мне нужно осмотреть кабинет, - хмуро выдал я, окончательно теряя аппетит.
- Я ведь говорил, что ощутил в нём следы проклятия, - всё ещё цедя чай, насмешливо заметил Кэлес.
Это он так показывает, что от него не укрылось крушение моей надежды на то, что всё это - розыгрыш и выдумка.
Кабинет благородной мертвячки размером не уступал зелёной гостиной. Одну из стен занимало огромное витражное окно, рисунок складывался в какие-то узоры, при взгляде на которые я почувствовал лёгкое головокружение. Две стены - огромные стеллажи с книгами. Два кресла, пустующий резной стол с фиолетовой надушенной скатертью и мягкий ковёр той же расцветки.
Второй этаж. Окно не открывается. За дверью - огромная лестница, заканчивающаяся холлом, и выход. Весь путь устилают ковровые дорожки всё того же раздражающего цвета.
- Ну? - я вздрогнул от радостной и возбуждённой интонации Эсмеральды.
Женщина оказалась неожиданно близко: глаза буквально в паре сантиметров от меня смотрели поверх усыпанного драгоценными камнями веера.
- Что "ну"? - голос мой неожиданно охрип, и, кажется, я не смог скрыть желание отшатнуться - прищур её фиолетового взгляда стал не столько лукавым, сколько хищным.
- Разве вы не должны узнавать у всех нас наше алиби? - буквально мурлыча, Эсмеральда шагнула ближе, из-за чего её откровенное декольте оказалось невыносимо близко.
Все, кто думает, что знание о мёртвости тела избавляет от всяких мыслей - да переродятся ваши души в телах евнухов. Эсмеральда Феанор Ранева знала, что привлекательна, - ведь она многое для этого сделала. Все эти украшения, которые вплетены прямо в кожу, наверняка - ещё и артефакты. Они замедляют и останавливают разложение, придают телу аромат жизни, создают любые (по желанию владельца) формы. Удовольствие недешёвое, но для Эсмеральды явно - мелочь.
Стараясь избежать позорного смущения, я перевёл взгляд за спину явно развлекающейся хозяйки поместья. И задумчиво изучил книги. В основном - какие-то приключенческие романы и детективы. Одно популярное название даже мне известно: "Замок в огне". Кажется, помесь страстного романа и детектива. Там, вроде бы, в конце обнаруживается, что преступники - жена и муж, хозяева замка, которые всё время нанимали слуг, а потом начинали их по очереди убивать, строя невинные и удивлённые лица. Но действовали не заодно: это соревнование между ними, выигрывает тот, кто убьёт больше людей до того, как кто-то из них поймёт, что происходит. Когда это вскрывалось, они уже вдвоём добивали догадавшегося умника и остальных выживших. Избавлялись от тел, а затем нанимали новых слуг.
- Нравится? - проследила мой взгляд Эсмеральда и подошла к полке с книгами. Пальцы с длинными, украшенными камнями когтями (иначе не скажешь) с любовью провели по корешку "Замка в огне...".
- Не читал, - сухо пожал плечами. - Ненавижу детективы. И кстати, спрашивать про алиби - не моя работа, - и зверски покосился на сохраняющего каменное выражение лица Кэлеса.
Вот только глаза у него были чересчур тёмными для такого спокойствия.
- А что же вы тогда будете делать? - удивлённо поморгав, спросила Эсмеральда.
А я знаю? Как будто меня каждый день нанимают расследовать чьё-то проклятье.
- Где свеча?
- Свеча?
- Та, что горела, когда вы нашли записку, - пытаясь сохранить терпение и не закатить глаза, процедил я.
- Аа-а. Надо у Мари спросить. Мари!
- Да, госпожа, - в дверях появилась девушка.
Одета как горничная, но держится свободно и умеет играть на фортепиано. Два кучерявых и высоких хвостика (что за странная причёска для взрослой девушки?), живые чернявые глаза и тёмные круги под ними. Большего не рассмотреть - несмотря на день, в поместье сумрачно, витраж неохотно пропускает солнечные лучи, окрашивая всё в синий и фиолетовый.
- Так, я её выбросила, госпожа, - совершенно невинным голоском выдало это чудо.
О, великие древние, оставившие нам своё кристальное наследие! Да падёт Кристальная башня, да исчезнут с лица Фанарии все, в чьей голове не хватает мозгов!
- Всё, - развёл я руками, обернувшись к Кэлесу. - Поехали назад.
- Э-э-эм, - совершенно неблагородно протянула Эсмеральда.
- Спокойно тётя, Шинра шутит, - позволил себе усмешку Кэлес. И этак многозначительно на меня посмотрел... ей богу, был бы девушкой, неправильно бы понял. - Про алиби буду спрашивать я. Сейчас, - он бросил взгляд на настенные часы, - полдесятого. К десяти приходите по одному в гостиную у наших комнат. Начнём с тебя, - кивнул он Эсмеральде. - Затем дядя Рик, Мари и Марк.
Я подсознательно отметил, что кучер слишком молод для "дяди", вероятно, Марк - он. Значит, это все обитатели зам... тьфу, поместья? Негусто. Зато и подозреваемых меньше. Как и возможных свидетелей, потому что очень странно, если проклинателем окажется один из них. А вот "курьером" - запросто.
И совсем немногое нужно, чтобы убедить слуг доставить проклятье. Ни денег, ни угрозы жизни... Достаточно обмануть, сказав, что человек уже проклят, и что избежать проклятья можно лишь выполнив требования. Почему я не думаю, что проклинатель или его посыльный явился лично, прокрался по холлу и лестнице наверх, а затем ушёл? Из-за расположения поместья. Оно на холме, сад находится с самого крутого бока, а более пологий склон - свободен от любой растительности. По нему идёт дорога из города. Других тропинок и путей не замечено, с обрывистой стороны холма - озеро и болотистая местность, не пригодная для путешествий и жизни. Ближайшая деревня - по пути в город, ехать до неё минут сорок на коляске. Пешком такое расстояние, конечно, можно преодолеть, но незамеченным? Слишком рискованно.
Но неужели в поместье нет даже минимальной охраны?
- Шинра, - нет, ну что за обманчиво ласковый голос у этого гада? Ясно, что колдун вовсе не так добродушен. - Ты обещал помочь.
- Нельзя спасти тех, кто ничего не делает, чтобы спастись, - я расслабленно рухнул на диван зелёной гостиной. - Как можно выкинуть элемент проклятья?
- Возможный элемент, - мягко укорил меня Кэл и приземлился на диван рядом. Положил руку мне на плечо: - Проклинатели встречаются один на тысячу. Конечно, они не знали никаких мер предосторожности.
Конечно, не знали! Эй, руку убери, я вовсе не собираюсь убегать.
- К десяти чтоб был здесь! Мы ещё... - крикнул мне вслед колдун, но захлопнувшаяся дверь комнаты сожрала часть фразы.
Какая удивительная звукоизоляция! Подремлю-ка я полчасика...