Бывает, что всё у тебя идёт нормально, даже прекрасно, и кажется, что жизнь в общем-то удалась. Но в какой-то момент появляется Он - и сразу все хорошее, к которому ты так долго шёл, рушится и идёт к черту. Ты думаешь: почему клещ, откуда клещ, зачем клещ, кто вообще этот клещ... непонятно. А клещ этот, насколько нам известно, всегда появляется неспроста, и что-то очень тёмное является неуловимой причиной его внезапного появления. А теперь вообще можно с некоторой уверенностью сказать, что ничего-то о Клеще мы и не знаем. Так кто же такой, этот клещ? Давайте попробуем разобраться.
Фонетически Клещ довольно схож с "лещ", однако есть мнение, подтверждённое народной молвой и прочими сказочными байками, что лещ - это рыба. Как ты её ни крути. Да и в любом случае лещ - это что-то водоплавающее. А клещ - это непонятно что. Поэтому будем считать, что у рыбы- лещ появилось мощное алиби супротив напрасного подозрения и обвинения.
Также есть хрящ. Тут тоже всё понятно: хрящ - животное из категории домашний скот. Своим агрессивным и безудержным похрюкиванием он, конечно, наводит нас на мысль о некой коллаборации с тайной сектой клеща, однако простодушие и отзывчивость парнокопытного сводит все наши напрасные подозрения на нет. Поэтому простим животное и отпустим его хрякать дальше.
Треш. Он же Трёшъ. Так называемый Треш пришёл в нашу жизнь довольно давно, предположительно ещё во времена Петра Первого: бояре носили треш как украшение, подтверждающее статус знати. Величие треша определялось его соразмерностью. Соразмерность треша, в свою очередь, определялось его величием. А определение величия и соразмерности выражалось безмерной крутизной носителя оного. Носили его, как правило, на голове, в районе шеи. Сим обстоятельством Пётр был весьма огорчён и подавлен, и в приказном порядке просил бояр сбрить свои непотребства. Тем же, кто ослушивался - полагалось 50 затрещин поденно в раз и уже. Здесь же особо одарённый и внимательный лингвист может заметить некоторое корневое семантическое сходство затрещины с трешем, но на практике когерентность двух понятий едва ли уловима.
Плешь. Ну что ж, обычное дело - плешь. Никакой идеологической привязки к зловещим проискам клеща здесь не наблюдается. Самая примитивная плешь, что и сказать про неё нечего. Ну разве есть смысл говорить о том, что есть из себя Ничего. Хотя, к примеру, буддисты в этом направлении пошли глубже и совсем ненавязчиво утверждают обратное, из чего напрашивается довольно сомнительный вывод, что плешь есть всё и ничего одновременно. Тем не менее, если т. н. Плешь, по представлению буддистов, является центром мироздания, то с практической точки зрения нам это ровным счётом ничего не даёт. Нам, в первую очередь, нужен Клещ, а не Плешь.
Также есть Клест-птица, неизвестно как и откуда залетевшая в этот список. Навстречу ей вылетает наша вполне интуитивная аллюзия: птица та категорически причастна к появлению и распространению культа клеща. И в этом нет никаких сомнений.
Также несколько подозрительны Хвощ и Борщ. Но и тут легко понятно, что под этими нехитрыми никами скрываются российские комедианты из программы "ХБ".
Попробуем далее обратиться к Великому источнику нескончаемого удивления - интернету, и посмотрим, что он нам покажет. Как ни прискорбно, и как это очевидно, но интернет по запросу "нынешняяполитикаклеща" выдает пустую страницу, что в очередной раз доказывает непобедимую и глубоко замаскированную суть Клеща. Интернет тоже на стороне вселенского зла.
Как выглядит Клещ? На этот вопрос ответить довольно сложно, но скорее всего - никак. То есть мы можем только предполагать и догадываться, ибо знать что-то о том, кого в принципе никто никогда не видел, не представляется нам возможным. Соответственно, вопросы типа: во что одет, на какой машине разъезжает и платит ли налоги данный субъект, не имеют смысла. Тут ловкий и прозорливый читатель может возразить, что, мол, его вообще не существует. И будет по своему прав. Однако он есть! Причем у каждого - свой персональный клещ. Оттого и вид он принимает релевантный своей жертве. Даже если вы ничего не помните/не знаете о Секте свидетелей существования клеща, то вы должны знать и помнить о таковой постоянно (просто её не может не быть). Но секта - это, конечно, преувеличение, сектантов - из оставшихся в живых - всего двое: Дон Кихот и Санчо Панса. И нужно сказать, что второй ни разу не оруженосец, а самый натуральный клещеносец, и сразу же образ печального рыцаря становится отчётливо понятен. А то что эти бравые ребята - безумные персонажи вымысла некого Сервантеса, то это только добавляет маскарадности и загадочности тотальному фестивалю клеща. Бытует мнение, что читатель отождествляет себя с героем произведения, каким бы вымышленным он не был. В связи с чем вырисовывается сложная схема, которая тут же становится донельзя проста: Персонаж-Читатель-Клещ. Как видно из раскладки, всё заканчивается опять же клещом на бесконечном поле битвы - в голове читателя. И клещ в том поле, хоть и один, но самый воин-монополист. Не оттого ли в последнее время в кругах неформальных сообществ набирает популярность и мегатрендовость культ жука-диктатора? Об этом также говорит появление во всем мире большого количества псевдорелигий и фейковых течений, по мере сил и возможностей противостоящих невидимому клещ-мейнстриму. Приведём некоторые:
Секта неочевидцев существования клеща. Секта несобирателей фактов о факте существования клеща. Секта субъективного несуществования идеального клеща. Секта очевидцев непребывания души во клеще. Секта никогда не произносящих имени клеща без видимых на то причин. Секта вивисекторов объективно незримого клеща. Секта очевидцев неявного присутствия клеща в присутствии посторонних. Секта сотрясателей воздуха и воды при непоявлении клеща. Секта несвободных от предрассудков поэтов и журналистов жёлтой прозы. Секта вольных дискурсеров не обсуждающих, но осуждающих клеща. Секта защиты потребителей от присутствия несвежего клеща. Секта несгибаемых борцов с метафизикой утреннего кашля. Секта не пострадавших и не выздоравливающих от клеща. Секта укушенных и затем объеденных. Секта завтрашнего ненаступления светлой эры клеща. И прочие узкопрофильные протестанты.
Далее мы приводим краткий, но периодически пополняемый список последователей культа "клеща": писатель Ф. Кафка с его Превращением (no comments); режиссёр Д. Кроненберг со своей Мухой подобрался к разгадке настолько близко, что пришлось снять ещё и Паука; несомненно художник Босх, который в каждой своей картине не без тщеты пытался изобразить магическую, мистическую и катастрофическую сущность клеща; Гоголь Николай написал свой Вий несомненно под давлением и влиянием того же клеща. Стоит также добавить, что писатель был ярым и вполне открытым сектантом, но всячески старался отшутиться своим знаменитым Носом; режиссёр Ридли Скотт без вуали и кулис обозначил зло в фильме "Чужой"; К. Тарантино совершенно недвусмысленно намекнул зрителю дилогией Убить Билла, что Билл-то, может, и килл, а вот Клещ по сути непобедим; Н. Жигурба - мы не знаем кто это, но всем своим видом он старательно показывает, что знаком с клещем не понаслышке; Как ни странно, но ливерпульская четверка Битлз не чуралась запрещенных клещевидных гамм и гармоний, за что обречена на вечную молодость и популярность.
Далее без пояснений, явные, тайные, латентные и сочувствующие и казуально пребывающие во клеще: писатель В. Набоков, император Элагабал, Джим Керри, Диана Арбенина, Гоген, Ницше, тариф "безлимитище", ефрейтор Шикельрубер, Ж. Агузарова, Хрущев Н., клещи простые, стальные, Ганс Гигер, Мэрил Стрип, Р. Дубовицкая и её производные, Гамлет, принц датский, мистер Хайд, утренний кашель, Церители, таксист из Брата 2, Отто Фон Бицепс, Мария Краймбрери, Ëжик в тумане, Мураками, К. Гамсун, Р. Бениньи.
Кто и Что ещё не затронуто и не зачёркнуто в нашем откровении? К счастию, ничего не зачёркнуто и ничто не тронуто. За сим позвольте благодушно откашляться и не прощаться.
Да не пребудет с вами клещ!
P. S. Написано в момент бескрайнего и беспричинного воодушевления, при содействии и соучастии Бехолдера Ордена Неотвратимости Бытия и Неизбежности Судьбы Тетраграммафона Пентаклия Сарказм-Критика lV, хранителя и апологета очевидной и необъяснимой коллекции сходных текстов.