- Итак, вы признаете, что гражданин Котенко Петр Иванович заключил с вашей акционерной страховой компанией "Каска" настоящий страховой договор о страховании своей жизни и здоровья на случай покусания собакой? - голос судьи звучал строго и даже обвиняюще, хотя обвинение отнюдь не входило в его прерогативы.
- Да, Ваша честь, - промямлил представитель киевлян, - Но...
- И в этом договоре ничего не сказано о том, бродячая это будет собака, или домашняя, или же еще какая-нибудь, за исключением собственной собаки Котенко, заведи он таковую, не так ли?
- Да, действительно, такое различие не было предусмотрено, однако...
- Так какого черта вы не желаете выплатить ему страховку?!! - у судьи наконец-то не выдержали нервы и все его раздражение, накопленное за ту уйму времени, которую ему пришлось угробить на дело, которое вообще-то до суда и не должно было дойти, разом вырвалось наружу, едва не испепелив представителя Киевской акционерной на месте. Доказательства покусания были на лицо - в виде восседавшего с важным видом в первом ряду зала потерпевшего, который с нарочитой бережливостью баюкал на коленях перевязанную бинтами правую руку. Следы остальных укусов на ногах и других частях тела были сейчас скрыты одеждой. Но воображение услужливо подсказывало, какой живописный вид имел Котенко, когда его только что доставили на карете "Скорой помощи" в травмпункт центральной городской больницы. Впрочем, низенький толстячок из "Каска" лично у меня вызывал гораздо больше сочувствия, чем буквально на днях покинувший больничную палату Котенко. Ведь на месте киевлянина вполне мог сейчас находиться мой собственный шеф...
- Ваша честь! - пока судья молчал, пораженный собственной выходкой, толстячок наконец-то получил возможность свободно высказаться. - Насколько известно, это уже четвертый случай покусания Котенко за последние три месяца. И в три предыдущих раза он получал довольно значительные суммы по страховым полисам других страховых компаний. Он просто наживается за наш счет!
- Опять вы за свое... - недовольно поморщился судья. - Прийдется вам напомнить, что ваша версия о том, что Котенко якобы умышленно организовал нападение на него бультерьера, была подробно рассмотрена на предыдущих заседаниях суда, и оказалась совершенно безосновательной. Больше здесь говорить не о чем. Суд удаляется на совещание.
Судья встал со своего места, чтобы пройти в комнату для совещаний, и уже на ходу повернулся к толстячку, сказав ему очень умную, по-моему, фразу: "Раньше надо было думать, когда договор садились подписывать!" Я бы повторил тоже самое своему шефу, добавив пару чисто мужских выражений для доходчивости, - если бы захотел потерять свою работу.
Исход дела был ясен, так что я не стал дожидаться, когда суд огласит свое решение, и незаметно выскользнул из зала. Да и, честно говоря, мне совсем не хотелось стать свидетелем торжества Котенко, когда судья объявит о взыскании в его пользу с "Каска" 25 гривен тысяч страховки... По дороге из суда я зашел в первый попавшийся бар и взял бокал пива. Потягивая за столиком холодный с горчинкой напиток, я раздумывал о деле, которым мне предстояло заняться. Все сводилось к тому, получит Котенко кругленькую сумм по очередной страховке, или нет. Ну, а в том, что все эти покусания не являются случайным совпадением, я не сомневался. Вопрос: как это доказать...
Насколько мне удалось выяснить, этот Котенко был весьма заурядной личностью: 42 года, разведен, с бывшей женой отношений не поддерживает, детей нет, проживает в малосемейном общежитии Химкомбината, на котором и работает в данное время слесарем. Не курит, пьет умеренно, не скандалист, женщин к себе, по словам соседей, водит редко. В один прекрасный день Котенко продал на запчасти свой старенький "запорожец", а на вырученные деньги сделал вступительные взносы по пяти страховым полисам, застраховавшись от собачьих зубов в двух столичных гигантах страхового бизнеса и во всех трех страховых компаниях Сумова. В одной из них, в "Сумов-Всестрахе" я числился "начальником службы безопасности", командуя двумя другими охранниками-вышибалами...
А буквально на следующую же неделю после заключения последнего страхового договора на возвращавшегося с работы Котенко вдруг набросилась смирная как овца шотландская овчарка "колли". Ее острые зубки принесли Котенко ровно сотню гривен от хозяина "колли" в качестве компенсации за порванные штаны и "моральный ущерб" (те же штаны, но испорченные собственным перепугом). И целых три "штуки" ему выложила по этому поводу первая в списке страховая компания. Через две недели Котенко вышел на улицу посидеть на лавочке и был внезапно атакован бродячей дворнягой, у которой его отбили соседи. На этот раз Котенко получил 40 уколов от бешенства и уже три с половиной тысячи гривен по второй страховке. Отдохнув еще две недели, Котенко решил заняться спортом и отправился бегать трусцой вокруг озера Чеха. Там он не смог разминуться с парой овчарок-медалистов, которых выгуливала влюбленная парочка. Говорят, собак едва сумели от него оттянуть - и выйдя из больницы со справкой о получении телесных повреждений средней степени Котенко получил через суд 500 гривен от владельцев собак и... 20 тысяч от одной из киевских компаний!
На этот раз Котенко отдыхал больше месяца, усиленно питался и подыскивал себе новое жилье. Купив двухкомнатную квартиру ближе к центру города и сделав в ней ремонт (почти "евро"), Котенко пошел погулять в городской парк. Похоже, самодовольный вид этого типа, разбогатевшего на собачьих зубах, вызвал справедливое возмущение бультерьера, который сорвался с поводка и... Котенко получил через суд 600 гривен с владельца собаки и опять-таки через суд 25 тысяч от "Каска". К этому времени кое-кто начал подозревать, что дело с этими покусаниями нечисто, но доказать никто ничего не смог. Попытка отбить претензии Котенко в суде обернулась для "Каска" дополнительными потерями в виде судебных издержек и расходов на адвоката. Котенко же был настолько уверен в себе, что наотрез отказался от юридической помощи, с которой к нему вдруг бросились набиваться все разом адвокаты Сумова! Теперь же все сходилось на том, что следующим в этом списке будет "Сумов-Всестрах". А если учесть, что степень тяжести получаемых Котенко телесных повреждений шла по нарастающей, следующее покусание могло потянуть уже на "тяжелую" степень и... 100 тысяч страховки! Был бы я на месте шефа - руки бы поотрывал тому придурку, который умудрился заключить такой дурацкий договор!
- Ты у меня начальник службы безопасности? - спросил у меня шеф, когда стало ясно, что "выгодный" клиент с казавшейся не менее выгодной собакобоязнью светит фирме тотальным разорением. - Вот и разберись с этим.
- Да, Константин Николаевич, разберусь, - ответил я. А что, вы бы на моем месте ответили по-другому? Честно говоря, я имел весьма слабое представление о том, что делать. В милиции я не служил, в армии был обычным стрелком-парашютистом, а не спецом-разведчиком, лоб здоровый, дерусь не слабо - вот и устроил один знакомый в "Сумов-Всестрах" старшим вышибалой. Обычная моя работа - днем присматривать за посетителями, среди которых частенько попадаются весьма скандальные личности, вежливо выпроваживать на улицу тех субъектов, которые оказались не в состоянии отличить двери нашей респектабельной компании от входа в кафе-бар "Охотник", располагавшийся в одном здании с нами, и ночь напролет отпугивать от офиса грабителей, если последние покусятся на наше скромное имущество. Ну, и само собой разумеется, я отвечаю за порядок дежурства, иногда сопровождаю шефа в командировках, езжу с бухгалтером в банк за деньгами.... Это на работу детектива совсем не похоже.
Пришибить этого Котенко где-нибудь в подворотне? Это было бы самым естественным и кардинальным решением проблемы, да только я - не наемный убийца. Единственное, что приходило на ум, - устроить за Котенко слежку по образцу книжно-киношных героев. Может быть, повезет его застать распивающим магарыч с очередным собаковладельцем (или самим псом?) и зафиксировать этот исторический момент на пленку для последующего предъявления в суде. Или удастся доказать то, что напрочь отрицали все свидетели прошлых покусаний - что Котенко дразнит собаку, показывает ей язык, швыряет в нее палки и камни, обзывает нехорошими словами - короче, доводит бедное животное до невменяемого состояния слепой собачей ярости. А потом подставляет под ее клыки свою ногу - и бежит получать очередную страховку.
В общем, одолжил я у одного знакомого карманную видеокамеру и морской бинокль, шеф выдал мне диктофон (он им пользуется в разговорах с чиновниками и проверяюще-контролирующими органами), а наша бухгалтерша Марина организовала мне два копмлекта батареек и две чистые кассеты - видео и аудио. Машина у меня была своя, неприметная бело-серая "семерка" с затемненными стеклами, и в ней было достаточно свободного места для бутербродов и термоса с чаем, так что в одно прекрасное утро я занял позицию у дома, в котором жил Котенко. Достал бинокль и, в пол-уха слушая треп диск-жокеев местной радиостанции, принялся ждать...
Первые три дня, со среды по пятницу, оказались похожими, как сестры-близняшки: ровно в шесть утра в окне спальни квартиры Котенко на втором этаже появлялось заспанная рожа ее хозяина, который широко раздвигал шторы, впуская внутрь лучи спокойного сентябрьского солнца. Затем, примерно час спустя, умытый, гладко выбритый и одетый в новый серый в полоску костюм Котенко выходил из подъезда и неторопливо шел на остановку, где его вместе с другими работниками Химкомбината забирал "заказной" троллейбус. Я сопровождал его на машине до самой проходной, следил в бинокль за ним во время обеда - столовая находилась за пределами территории Химкомбината, - обедал сам, одним глазом просматривая купленные в киоске свежие газеты и, наконец, провожал Котенко домой. Мое дежурство у подъезда заканчивалось где-то около полуночи, но я, хоть и привык спать мало еще с армии, хронически не высыпался. Стоило мне только сомкнуть глаза, как я видел Котенко, тайком выходящего из дома на ночные улицы Сумова в поисках псины, которая еще не успела оставить отметины своих зубов на его теле. И в самом деле: кто мог поручиться, что именно так и не случится за время моего отсутствия "на посту"? К счастью, мои опасения не оправдывались, и утром я снова видел целого и невредимого Котенко в окне его спальни. Так наступила суббота.
Оказалось, что наша "собачья радость" любит по выходным понежиться в постельке часиков так до десяти. Во всяком случае, когда в начале одиннадцатого он вышел на улицу в майке, тренировочных брюках и с двумя мусорными ведрами в руках, вид у него был еще такой, будто он только что проснулся.
На полпути "клиента" к мусорному контейнеру тинейджер-акселерат с бритым затылком выгуливал здоровенную кавказскую овчарку. Псина выглядела угрожающе, и я на всякий случай приготовил видеокамеру. Котенко же смело шел прямо на собаку, будто это было пустое место, а не сорок килограммов зубов и лап. Тинейджер, похоже, на Котенко не обратил внимания, зато его пес повернул пасть в сторону стремительно приближающегося слесаря и слегка оскалил зубы. Я был слишком далеко для того, чтобы услышать, зарычал ли он, но уже вовсю снимал происходящее на камеру. "Кавказец" весь подобрался, готовясь к прыжку, поводок в руке пацана лежал небрежно, а Котенко уже приблизился к собаке вплотную и... Пес отскочил в сторону почти из-под самых ног слесаря, трусливо поджав хвост и потащив своего хозяина подальше от мусорного контейнера, куда Котенко невозмутимо опорожнил свои ведра.
Ну и ну! Собака лает, когда укусить не может, а уж кусает только тогда, когда ее боятся, окромя случаев, когда ей скомандуют "фас" или же сука защищает своих щенков. Но этот мужик, по ходу, сам способен до смерти перепугать любого волкодава! Как же тогда объяснить то, что его все-таки кусают? Он что, котенка с собой за пазуху берет, когда идет добывать очередную страховку?
Пока я раздумывал над этим, Котенко, наконец, покончил с утренними заботами и, переодевшись в "выходную" одежду, отправился на троллейбусную остановку. В руках он нес хозяйственную сумку, в которую при желании можно было упрятать целый спальный гарнитур, из чего я заключил, что он собрался на рынок. Я не ошибся в своих предположениях, но на всякий случай всю дорогу до рынка висел на хвосте "маршрутки", в которую сел Котенко, следя, чтобы тот не вышел на какой-нибудь другой остановке. "Маршрутка" подрулила почти к самому базару, Котенко вышел и направился к крытому рынку. Я поехал за ним вдоль тротуара, понося на чем свет стоит такси, грузовички и крутые иномарки базарного люда, битком забившие все места для парковки. Конечно, метрах в ста от рынка можно было припарковаться без особых проблем, но я потерял бы "объект" из виду - и вряд ли бы уже нашел его среди многотысячной толпы торговцев и покупателей. То же самое будет и если я не найду где пристроить тачку прямо сейчас...
Внезапно серая "Леганза" отвалила от тротуара, освободив парковочную нишу ровно на одну машину. На освободившееся место тот час нацелился водитель вишневого "пежо", но я успел его опередить. Тормозить пришлось резко, завизжали тормоза, и "семерка" едва не выпрыгнула на тротуар - прямо на проходившего мимо Котенко! Он подпрыгнул на месте, испуганно зыркнул в мою сторону, и напоролся на мой взгляд. Черт! Надо было хотя бы не так быстро вываливаться из машины! Этот тип что-то заподозрил и тут же прибавил ходу, рассекая толпу, как рыба воду, явно стараясь оторваться от меня.
Может быть, это была просто проверка с его стороны, но я ничего не смог придумать лучшего, чем броситься прямо за ним. Чтобы не потерять "клиента" из поля зрения, мне пришлось почти что бежать, и он это заметил. То и дело оглядываясь через плечо (его лицо при этом выражало предельную степень испуга), Котенко петлял между палатками, но отделаться от меня не мог. От понимания того, что я раскрылся перед ним самым глупым образом и теперь вряд ли смогу продолжать слежку в будущем, я здорово разозлился. Что теперь делать? Весь мой план накрылся, как мышь одеялом! Догнать бы этого сукина сына где-нибудь в подворотне и сказать пару ласковых насчет того, что я с ним сделаю, если он попробует сорвать с фирмы хоть пару гривен!..
Между тем Котенко пересек по диагонали весь рынок, перешел через мост речку Сумку и оказался в прибрежной полосе зеленых насаждений, которую с некоторой натяжкой можно было назвать сквером. Котенко трусил бегом по тропке, вдоль которой с обеих сторон росли деревья и какие-то кусты, между которыми кое-где были заметны различные спортивные снаряды. На одном из турников с натугой подтягивался худосочный подросток в "адидасовском" костюме, а его прыщавая подружка наблюдала за этим болезненным процессом, держа на поводке крупного питбуля. Последний меланхолично ловил пастью мух, но при виде бегущего Котенко молча сорвался с места вместе с поводком и огромными прыжками понесся к слесарю. Тот заметил собаку, вскрикнул и прибавил ходу. Питбуль - за ним.
- Рекс! Фу! Ко мне! - завизжала вслед своему псу девчонка, но он и не подумал остановиться. Дистанция между ним и Котенко быстро сокращалась.
- Сейчас он его возьмет. - злорадно подумал я, а потом вспомнил о 100 тысячах страховки... - Рекс! Стой, собака! Фу!!!
Тут уж я действительно побежал - спасать "клиента", но питбуль оказался быстрее. Он прыгнул на спину слесаря, сбил его с ног и яростно вцепился в ворот его курточки-ветровки. Котенко заорал благим матом. Девчонка осталась стоять на месте, от ужаса не способная даже пискнуть, зато ее дружок спрыгнул с турника и побежал к Котенко. Рекс же тем временем трепал слесаря, держа его зубами за шиворот, как обыкновенную крысу. Потом перевернул его на спину и попытался добраться до его глотки. Котенко защищался довольно профессионально, успешно подставляя клыкам свою сумку. Долго бы он, конечно, не продержался, но тут подоспел я.
С разгону бросившись на спину псу, я навалился на него всеми своими 90-та килограммами, намертво вцепившись руками в его шею. А хватка у меня железная! Питбуль хотел было вырваться из захвата, но я сжал его горло еще сильнее, пока не услышал хрип, и отодрал полузадушенного зверя от Котенко вместе с намертво зажатой в пасти сумкой. Тут подскочил пацан, ухватился обеими руками за поводок и потянул его на себя, спасая то ли Котенко от собаки, то ли собаку от меня. Я не был уверен в том, что он сможет сам удержать питбуля, который все еще был вне себя от жажды крови. Ну, и вместо того, чтобы отпустить его, швырнул об землю так, что из бедного песика напрочь вышибло дух. Питбуль дернулся встать, но не смог, и только жалобно заскулил.
- Что вы с ним сделали? - возмущенно открыл рот подросток. - Вы убили Рекса!
- Хрен там, его и падением с десятого этажа не прошибешь. - попытался пошутить я, но парень не успокаивался. Он уже забыл о том, что его зверюга набросилась на человека, и беспокоился о здоровье "любимой собачки". Пришлось малость прочистить ему мозги.
- Забирай своего Рекса вместе с девчонкой - и вали отсюда, пока я милицию не вызвал. Ваш песик бегал без намордника, и только что едва не загрыз человека насмерть. В тюрьму захотел, молокосос?!
Это подействовало. Пацан быстренько заткнулся, кое-как поднял питбуля на ноги и поволок его к хозяйке, которая за все это время так и не сдвинулась с места, изумленно взирая на происходящее с широко раззявленным ртом. Впрочем, прошло едва ли больше двадцати секунд, так что она только-только начинала соображать, что к чему. Котенко уже врубился, что питбуль больше его не тронет, и наконец-то прекратил вопить, в молчаливом испуге тараща на меня свои расширенные от страха серые глаза.
- Все в порядке, приятель. - я помог ему встать, с замиранием сердца осматривая его в поисках ран и увечий. К счастью, кроме разорванных куртки и сумки, а также выпачканной одежды, "клиент" повреждений не имел.
- Спасибо вам. - пробормотал Котенко запинаясь и дрожа всем телом. - Вы спасли мне жизнь.
Его шатало, ноги подгибались, норовя уронить тело - видно, что он еще не полностью оправился от прошлой встречи с бультерьером. Я взял его под руку и подвел к ближайшей лавочке, на которую мы и уселись. Сунув руку за пазуху, я немного пошарил там и достал плоскую металлическую флягу с коньяком. Отвинтил крышку, протянул ее Котенко.
- Выпейте, это поможет.
Он жадно припал к горлышку, закашлялся после первого глотка, потом отхлебнул еще. На звук содержимое фляжки значительно уменьшилось.
- Ума не приложу, и почему эта псина на вас набросилась?
- Вы не поверите, но обычно собаки на меня даже не лают, - ответил Котенко и снова глотнул коньяку. Спиртное благотворно подействовало на его общительность. - А вот в детстве я их ужасно боялся - ну, меня и кусали почти каждый Божий день. Это был настоящий кошмар: только ты выходишь во двор, как на тебя набрасывается сразу пять-шесть собак, начиная с комнатных собачек, не больше крысы, и заканчивая здоровенными водолазами, безобидными для всех, кроме меня. Я постоянно был с ног до головы в зеленке и йоде, и без крайней необходимости не появлялся во дворе без родителей. Им приходилось провожать меня в школу и из школы домой, да только и они не всегда могли меня спасти от пары-тройки новых укусов... А уколы против бешенства - по сорок штук сразу - это же просто ужас! В конце-концов меня повезли в Москву и показали какому-то жутко умному доктору - и знаете, в чем оказалось дело?
- В чем же? - я был само внимание.
- В запахе! - торжествующе заявил Котенко, и наслаждаясь моим удивлением, еще раз приложился к горлышку фляжки. - Понимаете, когда человек или животное пугаются, у них меняется запах. Страх пахнет - вот почему собаки всегда знают, боятся их или нет. Во всяком случае, так говорил тот доктор. А для собаки такой запах - настоящее приглашение наброситься на беспомощную жертву. Ну, а я, как оказалось, почему-то пах в несколько раз сильнее обычного перепуганного человека... Ну, доктор не просто объяснил мне все это, но и научил подавлять свой страх, управлять им, показывать собакам, что я их ничуть не боюсь, заставлять их самих бояться меня. Эта была тяжелая учеба, но я справился! Собаки оставили меня в покое. Но стоило мне только испугаться - собаки, по своему, так сказать, желанию, или же чего-то другого, - как самая безобидная собачонка превращалась в зверя. Этим я тоже научился пользоваться - и даже зарабатывать деньги на страховках, - но иногда это происходи помимо моей воли, случайно. Кстати, на этот раз испугали меня именно вы.
Котенко, наконец, полностью пришел в себя и вспомнил, почему я оказался рядом с ним.
- Вы шли за мной через весь рынок! Зачем?! - несколько истерично спросил он, повернувшись ко мне всем телом и напрягшись в готовности сейчас же вскочить с лавочки и броситься наутек. - Кто вы такой, а?!!!
- Я работаю в страховой компании, - спокойно ответил я. - -В "Сумов-Всестрахе", у которой вы застраховались от собачьих укусов...
- Ха! Ха! Ха! - неожиданно рассмеялся Котенко. У него так быстро происходили перемены в настроении, что хотелось насильно отвести его к психиатру. - Надо же, они приставили ко мне вышибалу - охранять меня от псов! Ха-ха!
- Даже если и так, - я оставался спокойным, как крокодил в засаде. - То что в этом смешного?
- Послушайте, вы! - лицо Котенко превратилось в презрительную маску. - Можете передать вашему боссу, как его там, что у него ничего не выйдет! Я получу свои 100 тысяч, и никто меня не остановит. Как бы за мной не следили, я все-таки найду возможность спровоцировать одну-единственную собаку, и уж постараюсь, чтобы она обкусала меня с ног до головы! И не надейтесь, я не дам ей себя загрызть до смерти. У меня более чем достаточно опыта для этого. И вообще, лучше бы вам оставить меня в покое, пока я не обратился в милицию!
- Ну, мне кажется, то, что вы сейчас мне нарассказывали, послужит достаточным основанием для отказа в выплате страховки, даже через суд. Вы мошенник, Котенко!
- Вам никто не поверит! - он продолжал улыбаться, думая, что держит все козыри в этой игре. - Мы здесь одни, без свидетелей!
- Вот мой свидетель, - с наслаждением произнес я и достал из-за пазухи работающий диктофон...