|
|
||
Надо отдать должное Анечке - в постели она была великолепна
Нюрка попыталась запрыгнуть на табуретку, но сорвалась. И, обиженно
отвернувшись, царственно прошествовала в спальню. Хвост трубой, голова гордо
поднята. В последнее время кошка переживала свою беременность особенно
болезненно. Все пыталась прыгать, как молоденькая, не принимая в расчет своего
округлившегося живота.
Анечка
- Вставай, дорогой! Ты же не хочешь, чтобы солнечные зайчики танцевали без тебя?
Никаких солнечных зайчиков, разумеется, не было. И не предвиделось - за окном
шел нудный осенний дождь. Голос у Анечки был ласковый, хотя на душе скреблись и
злобно шипели кошки - вчера они с Максом поссорились. Он не хотел идти в гости к
ее родителям, поскольку на дух не переносил будущую тещу. Анечке пришлось
уговаривать его целую неделю. Вчера уговорила...
Весь вечер он молчал, как сыч. А перед уходом напился на пару с потенциальным
тестем до изумления. Вернувшись домой, мрачно поинтересовался у Анечки: "Ну, ты
довольна?" - лег, отвернулся лицом к стене и уснул. Анечка обиженно подумала,
что так могут отключаться только маленькие дети и компьютеры. И Макс, когда
сильно выпьет. Хорошо еще, что бывает это не слишком часто.
Утром Анечка приготовила на завтрак его любимые блинчики, сварила кофе и
попыталась разбудить любимого мужчину, внутренне приготовившись к скандалу. С
похмелья Макс бывал невыносимо нудным. Сегодня - о, чудо! - он промолчал, только
посмотрел на подругу таким тяжелым взглядом, что она внутренне сжалась, и пошел
умываться.
- Доброе утро, кошка! Ну-ка, выгляни в окошко! - мурлыкала Анечка, когда он
появился на кухне и сел за стол. Один Господь Вседержитель ведает, каких усилий
ей стоило притворяться веселой.
Макс в ответ злобно скривил губы:
- Ну, и при чем здесь кошка?
- А наша Нюра вот-вот родит ма-аленьких котяток! - улыбнулась в ответ Анечка,
подошла к нему, нежно прижалась. - Ну, ты все еще на меня сердишься, солнышко?
- За что? - мрачно поинтересовался Макс, отстранившись.
- За вчерашнее.
И тут он взорвался.
- Оставь меня в покое со своей идиоткой-мамашей! Вы обе у меня уже в печенках
сидите! И ты такая же дура, как она!
В Анечкиных глазах блеснули слезы, но Макса это не остановило. Его, что
называется, несло.
- Хватит! Я не желаю о ней больше слышать! Ни-ког-да!
- Но, Макс... - робко попыталась возразить Анечка. Это было ошибкой - она не
дала своему импульсивному другу проораться как следует. Ошибка объяснялась тем,
что сдержанный Макс крайне редко повышал на нее голос. Их отношения складывались
почти безоблачно - днем они виделись редко (Макс работал, Анечка училась в
университете), по ночам занимались любовью с нежностью и пылом, свойственным
всем "почти молодоженам". Сегодняшняя вспышка была для Анечки полной
неожиданностью. То есть она, конечно, ждала какого-то проявления неудовольствия
с его стороны, но не до такой степени. Она ласково взяла его руку в свою, но он
оттолкнул свою подругу, словно обжегся, и вскочил из-за стола, опрокинув
табуретку.
- Ах, тебе не нравится? Можешь прямо сейчас собирать вещи!
Круто развернувшись, он выскочил из кухни. Через пять минут входная дверь
захлопнулась - Макс ушел.
На столе остывали нетронутые блинчики. Анечка рыдала в голос. В голове тупо, как
муха об стекло, жужжала и билась неотвязная мысль: "За что? За что он меня так?
А говорил, что любит..."
Вадим
- Обязательно возьмите! Не пожалеете! Это одно из лучших произведений в жанре
космической оперы! - уговаривал Вадим недоверчивого покупателя из "новых
русских".
Уговаривать покупателей он любил и умел - они ощущали смутное доверие к этому
солидному молодому человеку, с видом знатока рассуждающему о литературе.
Впрочем, он действительно был знатоком - продавец-консультант с высшим
филологическим образованием. Шеф ставил его в пример и даже обещал сделать своим
заместителем.
Покупатель "сломался" быстро. Видимо, кто-то из друзей сказал, что космическая
опера - это "круто". И тут в магазине нарисовался Максим. Не просто постоянный
покупатель, но еще и друг детства.
- Здравствуй, Максик! - широко улыбнулся Вадим.
- Привет, - мрачно отозвался "постоянный покупатель". Его рукопожатие было
вялым.
- Что-нибудь случилось? - участливо спросил Вадим.
- Похмелье, - неохотно ответил Макс. - С Анькой поругался.
- Плюнь. Пройдут годы, усе наладится. Через пятнадцать минут обед. Пошли, пива
попьем!
Макс раздраженно пожал плечами.
- Смотрю я на тебя, Вадик, и думаю - сколько лет мы с тобой знакомы, а ты до сих
пор себе не уяснил, что пива я не пью. Потому что терпеть его не могу!
Вадим растерялся - таким он своего друга видел достаточно редко. Обычно Макс был
просто образцом сдержанности и корректности.
- Из-за чего хоть поругались? - попытался Вадик зайти с другого конца.
- Из-за того, что она дура набитая! - отрезал Макс.
- Ну, не знаю, - осторожно произнес Вадик. - На меня Аня всегда производила
впечатление, в общем-то, неглупой женщины.
- Да уж, конечно, - в голосе Максима сквозил сарказм. - Ты у нас известный знаток женского пола! Вот только до сих пор в холостяках ходишь! Не надоело?
- А я не тороплюсь, - спокойно ответил Вадим. От его благодушия даже следа не
осталось. - Судя по твоему сегодняшнему состоянию, семья - не такая уж приятная
штука. Что у вас все-таки случилось?
- Ну какое тебе дело, что у нас случилось? - повысил голос Макс. - Что ты
пристал со своими расспросами?
- Может, ты не будешь кричать в магазине? - уже закипая, тихо поинтересовался
Вадик. - Всех покупателей мне распугаешь!
- Да иди ты со своими покупателями знаешь куда! - зло бросил Максим и, резко
развернувшись на каблуках, быстро вышел из магазина.
"Знаю, - подумал Вадим, глядя ему вслед. - Интересно, какая муха его сегодня
укусила?"
- Вас что-то интересует? - привычно поинтересовался он, заметив, что перед ним
стоит очередной покупатель.
Макс
- Так вот ты какой, человек третьего тысячелетия! - мрачно произнес Макс, глядя
на себя утром в зеркало. Голова раскалывалась на тысячу кусков. Опять вчера
нажрался. Костяшки пальцев саднили. Значит, кому-то вечером вломил по пьяни.
Заметных повреждений на теле нет. Значит, этот "кто-то" сдачи дать не смог.
Вчерашний вечер вспоминался как-то неохотно и смутно. Кажется, после работы он
зашел в гастроном и пропустил сто грамм. Потом в следующий, потом... Потом в
памяти зиял провал. "С кем же я все-таки подрался? - вяло размышлял Максим. - И
зачем Анну выгнал? Впрочем, с Анной все было правильно. Лучше сейчас, чем потом.
Потом будет больнее".
Сначала все было очень хорошо. Даже слишком хорошо - просто как в сказке.
Познакомились они случайно, в поезде. Макс возвращался из отпуска, Анечка ехала
поступать в университет. Сначала они курили ночью в тамбуре, потом просто
разговаривали. Потом... Поезд сильно тряхнуло, и Макса толкнуло к Анечке. На
одно-единственное мгновение их тела соприкоснулись - до юрких, крошечными
градинками рассыпавшихся по спинам мурашек, внезапно похолодевших кончиков
пальцев и легкого звона в ушах.
Утром он снял с себя и надел ей на шею цепочку с маленьким серебряным крестиком.
Сказал на прощание, улыбнувшись беспечно:
- Вспомнишь - позвони! - И назвал номер телефона.
Она позвонила через месяц.
"Зачем? Ну что она во мне нашла? Молодая, красивая, у нее впереди - яркая,
интересная жизнь, а я... Я хочу только покоя".
Надо отдать должное Анечке - в постели она была великолепна. Готовила
замечательно, в доме всегда было чисто и уютно. А в остальном... Анечка была
очень мила, непосредственна и общительна, Макс, от природы нелюдимый и
неразговорчивый, предпочитал уединение.
Макс закрыл распахнутый шкаф, взял со стола и сжал в кулаке маленький серебряный
крестик. Его маленькому Максимке когда-то подарила мама. А он спустя годы
подарил мамин крестик любимой женщине.
"Мы не должны были встречаться. Зачем? Я ей только жизнь испорчу! Я хочу только
одного - покоя! Через несколько лет она все поймет и простит".
Завтрак готовить не хотелось. Макс даже кофе не стал варить - отхлебнул тоника
из открытой бутылки, стоявшей в холодильнике, накормил кошку и приступил к
долгим томительным сборам на работу.
Нюрка, поев, подошла к нему, молча требуя ласки.
- Да оставишь ты меня в покое! - взорвался Макс, но, спохватившись, погладил
кошку и почесал у нее под подбородком, испрашивая прощения. Нюрка, добрая душа,
простила хозяйскую вспышку и замурчала, а хозяину стало стыдно - он вспомнил,
как вчера кричал на Анечку. "Господи, она-то в чем передо мной виновата?"
Макс уже подъезжал к офису, когда пейджер требовательно запищал, привлекая
внимание всего автобуса. Сообщение было коротким: "Ты так ничего и не понял. Я
люблю только тебя!".
Через пять минут пейджер пискнул еще раз: "Вспомнишь - позвони".