Бен сидел за одним из столиков на открытой веранде салуна. Отсюда, с угла, он мог видеть все происходящее вокруг. Перед ним стояла бутылка с виски, рядом - два бокала. Больше на столике ничего не было, если не считать огромной волосатой руки, меж пальцев которой дымилась сигара.
Верзила Бен кого-то ждал. Время от времени он постукивал каблуком ботинка по полу и поводил головой, поглядывая на дорогу.
Палило солнце. Но широкие поля сомбреро спасали от жгучих лучей. Бен расстегнул пуговицу на рубашке, откинулся на спинку стула, пустил облако дыма и принялся наблюдать, как два ковбоя ударами кнута стараются подхватить стоящую на перилах пустую бутылку так, чтобы она очутилась у них в руках. К ним присоединился еще один, судя по виду, старатель, за ним другой. Кто-то предложил делать ставки. И вот уже полезли в бумажники и кошельки. Один ставил на этого, другой - на того. Но бутылка упорно не желала даваться в руки ни одному из игроков. Она то стояла неколебимо, как часовой на дозоре, то падала, задетая кончиком кнута, то долетала лишь до полпути. Образовалась толпа. Поднялся шум, всегда возникающий в таких случаях. Ажиотаж игры рос буквально на глазах.
Бен криво усмехнулся и решил, что выиграет парень в коричневом жилете. Он был самым ловким по виду и трезвее остальных. Так подумал Бен и мысленно поставил десять против одного на этого парня. Но у того не получалось. Бену надоело ждать, он повел глазами в сторону. На другом конце веранды сидело за столом пятеро. Они играли в покер, и им не было никакого дела до того, в чьи руки попадет бутылка и кто возьмет очередную ставку. Посередине стола лежали мятые банкноты; изредка каждый из игроков прикладывался к бутылке.
Бен никогда в жизни не видел такой кучи деньжищ. Неплохо бы и ему принять участие в такой игре. Но он только тяжело вздохнул, подумав о своих пустых карманах и тех временах, когда он был ковбоем и у него водились деньги. Еще утром Бен считал себя богачом: у него было пять долларов и семьдесят пять центов. Но теперь их нет, остатки ушли на виски. Да и как не потратиться, когда Гарри сказал ему, чтобы он не жалел денег: предстоит деловой разговор. Бен знал: если так, значит, он что-то затеял. Его компаньон назначил ему встречу здесь, у перекрестка дорог, что идут на Питтсбург и Филадельфию. Бен уже с полчаса сидел тут - и никакого толку. Но приходилось ждать: дело, судя по всему, серьезное.
Мимо столика прошел какой-то фермер.
- Эй! Который час?
Прохожий обернулся, поймал на себе угрюмый взгляд из-под шляпы и торопливо вытащил часы из внутреннего кармана жилета.
- Четверть третьего, сэр.
Взгляд упал; "освободившись" от него, фермер поспешно удалился.
Бен поглядел ему вслед, плеснул в стакан, выпил и поднялся. Он хотел выйти из-за стола, чтобы немного пройтись, но тут взгляд его упал на дорогу. К салуну торопливо приближался человек в холщовых штанах и высоких сапогах. Его рубаха цвета подкрашенного дубовой корой шотландского виски насквозь пропиталась потом; шляпа, надвинутая на глаза и завязанная шнурком под подбородком, скрывала лицо. И только когда он кончиком пальца лихо сдвинул ее на затылок, показалась легкая улыбка на этом лице, приятном на вид, хорошо загорелом.
Они поздоровались.
- Я здесь уже битый час, - проворчал Бен, усаживаясь на прежнее место. - Выкладывай скорее, в чем дело.
- И когда только я отучу тебя говорить неправду, - мягко проговорил пришедший, пощипывая мочку уха. - А между тем господь сказал: "Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего".
Бен вперил в него тяжелый взгляд.
- Я ухлопал последние деньги вот на это! - Он щелкнул пальцем по горлышку бутылки. - А ведь я мог бы пообедать.
- Осторожнее, ты разобьешь бутылку. Вспомни, как ты однажды безобидным щелчком сломал переносицу Джиму Хопперу.
- Кто же виноват, что у него оказался такой хлипкий нос? Вот что, Гарри, чего это ты мне морочишь голову? Или говори, чего ради заставил меня притащиться сюда, или мое терпение лопнет и я трахну тебя кулаком, так и знай. А рука у меня тяжелая, тебе это хорошо известно.
Гарри усмехнулся:
- Угомонись. Выпьем сначала. В глотке у меня пересохло, как в прерии.
Он налил себе, выпил, помолчал. Налил еще. Бен глядел на него исподлобья.
- Ну? - спросил он, как только стакан компаньона опустел.
Гарри вытер губы рукавом рубахи.
- Вот что, Бен... - шумно выдохнул он и склонился над столом, приглашая приятеля сделать то же. - Скажи-ка мне, сколько у нас денег?
- Денег? - Бен вытаращил глаза. - Ты спрашиваешь, сколько у нас денег? А почему бы тебе не спросить, сколько тысячедолларовых бумажек лежит на моем счету в банке? (Гарри поморщился). Или не поинтересоваться у нищих, которые околачиваются у церквей, сколько раз в день они принимают пищу? (Гарри передернул плечами). По-моему, это было бы равнозначно. Лично у меня ничего нет. Хочешь, я выверну карманы?
- Я верю тебе, дружище, и не надо обрушивать на меня поток своих тирад, которыми ты, надо полагать, исчерпал свой словарный запас. Думаешь, я в безделье провел эти дни, когда мы с тобой, удрученные неудачей с нефтяной компанией в Нью-Йорке, имея за душой всего несколько долларов, приплыли сюда по реке на плоту и остановились в этом городишке? Ты смотришь на эту бутылку и думаешь - что за блажь втемяшилась мне в голову? Отчего это я вдруг попросил тебя истратить последние деньги на выпивку? Верь мне Бен, мы не зря проделали этот путь. Слухи подтвердились.
- Что ты хочешь сказать? - покосился на него Бен.
- Только то, что очень скоро наши карманы будут доверху набиты...
За спиной послышалось шарканье ног. Гарри мгновенно замолчал, откинулся на стуле и раскурил сигару. Бен выпрямился, проводил тяжелым взглядом двух изрядно выпивших ковбоев и, когда они прошли, вопросительно уставился на компаньона.
Они вновь склонились над столом.
- ... будут набиты золотом, - с торжествующим видом продолжил Гарри.
Состроив угрожающую гримасу, Бен положил свою огромную ладонь на руку приятеля:
- Ты ведь меня знаешь, я не люблю недомолвок и не переношу, когда из меня тянут душу. Я понимаю, ты хочешь посмаковать, но меня делали из другого теста. Договаривай, и если дело стоящее, я по гроб жизни буду молиться, чтобы ты подольше не умирал.
- Смотри же, не забудь своих слов потом, когда дело будет сделано, - улыбнулся Гарри. - А теперь слушай меня внимательно. Знаешь пещеру, которую называют "Оком дьявола?" От Парижа* до нее чуть больше мили.
*Париж - небольшой городок на востоке США.
- Еще бы не знать!Я хоть и сам там не был, зато слышал, что туда частенько наведываются любители острых ощущений и всякие бездельники.
- Верно, Бен. В целях ореола таинственности кто-то пустил слух, будто там поселилась нечистая сила. Желающих поубавилось, но ненадолго. Слух опровергли, и теперь по воскресеньям туда отправляются порой целыми семьями. Задумал побывать там и я. Подошел, гляжу - привязан канат, это чтобы не заблудиться. Держась за него, непременно дойдешь до выхода; брось его, отверни в сторону - пропадешь. Как нить Ариадны.
- Нить чего?
- Об этом потом. Слушай дальше. Я взял с собой факел и, когда очутился в недрах пещеры, отпустил канат и свернул в сторону от маршрута. Вначале меня привлекали все эти диковинные сосульки, что свисают с потолка, но потом они надоели. А больше там смотреть было не на что. Я остановился в раздумье, пытаясь понять, зачем это люди ходят сюда? Может, попросту, чтобы убить время? Вдруг вижу, что-то сверкнуло в двух ярдах от меня! Я нагнулся и поднял этот предмет. Он здесь. Рядом я нашел другой, поменьше. Знаешь, что это было, Бен?
- Уж не золото ли?.. - хрипло выдавил приятель.
Гарри хмыкнул и покачал головой:
- Если бы! Но этот камешек ничуть не уступит золоту, особенно, если такого добра там много. А это так, надо только поискать. Алмаз редко лежит один, почти всегда он наводит на россыпь. Понял?
- Покажи!
Гарри вытащил из кармана штанов тряпицу и после того, как оба осмотрелись вокруг, осторожно развернул ее. Бен восхищенно присвистнул. Алмаз имел неправильную форму и ослепительно сверкал на солнце. Гарри начал поворачивать его, и камень, словно хамелеон, стал менять окраску. Вот он вспыхнул зеленым цветом, потом голубым, потом, продолжая забавную игру с человеческим глазом, блеснул розовым, желтым, зеленым и снова белым. Каждая из граней, а их было множество, старалась перещеголять другую; та, что крупнее, слепила цветом изумруда, но ее соседка как назло загоралась золотом, и зеленая угасала, уступая место. Но вспышка победительницы была мимолетной: на смену ей немедленно приходила соперница, и золотая умирала. Но смерть ее мнимая. Она ждала нового поворота камня, чтобы воскреснуть. Секунды жизни, но жизни королевы. Это лучше, чем минуты жизни слуги.
Приятели молча наблюдали за игрой камня. Они любовались им, как дети любуются невиданной доселе игрушкой, не в силах оторвать от нее взгляда. Тяжелое и частое дыхание выдавало некоторое волнение друзей.
Бен приглушенно спросил:
- Сколько же может стоить такая штука, как ты думаешь?
- Полагаю, несколько сотен долларов.
- Неужели?! Недурно! Дружище, да мы теперь богачи и можем начать здесь, на севере, свое дело.
- Можем, - согласился Гарри, - но для этого не хватает самого главного.
- Чего же?
- Денег! А они появятся, когда в руках у нас заблестят такие камешки. Но добыть их мы сможем лишь в том случае, если нам не станут мешать. Хотя бы неделю, этого вполне достаточно. Ну, понял теперь, что от нас требуется?
- Еще бы! Я должен стоять на страже и никого не пускать до тех пор, пока эти стекляшки не перекочуют в наши карманы. Будь спокоен, дружище, я буду охранять место и не пущу никого.
Гарри посмотрел на приятеля так, словно тот предложил ему захватить в плен отряд индейцев.
- Ты меня совсем не понял, Бен. Ничего не надо охранять. Мы поступим по-другому. Я хочу...
Бен закивал головой, как человек, понимающий с полуслова. Потом нацелился пальцем в грудь компаньона:
- Ты хочешь закрыть пещеру.
- Именно!
- Постой, почему же ты тогда сразу не набрал этих камней, а принес только два? Ведь, по твоим словам, их там много.
- Больше я не нашел ни одного, сколько ни ходил. Но они там есть, я уверен. Надо искать. Для этого мы должны прекратить туда доступ, иначе кто-нибудь найдет еще один камень, и тогда плакали наши денежки.
- Что же делать? - озадаченно спросил Бен.
- Слушай меня внимательно.
Они выпили еще, вновь раскурили сигары, и Гарри продолжал:
- Кое-какие шаги я уже предпринял.Позавчера вечером я заколотил досками вход в пещеру и повесил табличку с надписью "Обвал". Это отвадит любопытных, но только на первое время. Дальше раскусят, что никаких обвалов нет, и станут, чего доброго, докапываться: кто и зачем написал такое объявление. Словом, надо пустить слух, будто в пещере поселилась нечистая сила, которая каждого, кто бы там ни появился, заставит пожалеть об этом.
- Да ведь так уже было, - напомнил Бен, - и что толку?
- Я так и знал, Бен, что ты это скажешь. Эх ты, пустая голова.
Гарри широко улыбнулся и пустил облако дыма. Бен тупо глядел на него.
- Было-то было, - заговорил Гарри, - да только убийство, не подтвержденное фактами, недоказуемо. Аналогично происходит и здесь. Кто, как не мальчишки, эти сорванцы, презрев опасность, первыми пустились в рискованный путь и доказали всем, что никакой нечисти там нет?
Возразить на это было нечего. Бен озадаченно потер подбородок, все еще не понимая, куда клонит компаньон. Потом изрек единственное, что пришло ему на ум:
- И чему их только учат в школах и на проповедях.
- В этом направлении мы и построим дальнейший план. Эти же самые мальчишки и разнесут по всей округе весть, будто и в самом деле в пещере обитает нечистая сила, из лап которой можно и не вырваться.
- Ты что же, собираешься устроить им что-то вроде экзамена?
- Угадал! Они пройдут через такие испытания, после которых у всякого отпадет охота даже близко подходить к этому месту. Тогда-то мы и станем полновластными хозяевами пещеры.
- Как же это будет выглядеть?
- Как? А вот как. Скелеты, чудовищные маски, душераздирающие вопли, потоки крови, безголовые человеческие тела - вот какое зрелище ожидает смельчака.
- Ого! Попахивает нечистой силой. Только как же заманить его туда?
- Рассказом о сокровищах, которых там будто бы нет. Но обитают духи зла. Подумав, легко догадаться: духами просто пугают, дабы никто не совал сюда носа. Значит, клад на месте и его можно найти. Это и подстегнет мальчишек, которых мы найдем и обзовем трусишками. Такого оскорбления они уж точно не вынесут.
- Толково! Ты что же, сам все это придумал? - спросил Бен.
- Идея моя, а претворить ее в жизнь нам помогут двое: мистер и миссис Хэмфри.
- Хэмфри? Тот самый маг, о котором говорят, что он приятель сатаны? Хорош компаньон, нечего сказать! А его жена? Чем она занимается?
- Какие-то опыты с превращениями, исчезновениями, взрывами и прочей ерундой. Надеюсь, ты понимаешь, супруги работают вместе. Они прибыли из Европы и собираются явить Штатам свои фокусы и необыкновенные способности в вопросах Черной и Белой магии. Сейчас у них тяжело с финансами, и они охотно согласились помочь в виде аванса.
- И с этой веселой парочкой мы должны иметь дело? С колдунами, которые могут тебя обезглавить без топора, а потом вернуть голову на место? Которые делают человека невидимым или заставляют труп моргать? Мне как-то доводилось слышать об их проделках. Нет, уж лучше сразу продать душу дьяволу... А впрочем, - усмехнулся Бен и махнул рукой, - мне все равно, лишь бы в карманах водились денежки.
- И скоро это сбудется, дружище!
- Когда же они приступят к своим работам? - спросил Бен, разливая остатки виски.
- Работы начаты, кое-что уже сделано. Но мы должны помочь, без ассистентов им не обойтись.
- Согласен! Хотя, по правде, с трудом представляю себе, что из всего этого получится. Но скажи, это не слишком опасно? Я хочу сказать, не повредит ли тому, кто рискнет войти в пещеру? Кто должен будет пустить по городку зловещие слухи? Ты говорил, что это будут ребятишки. Гарри, я в жизни себе не прощу, если с ними что-то случится.
- Что же, например?
- Вдруг мальчуган тронется умом или у него не выдержит сердце? Клянусь, случись так, я задушу обоих этих колдунов! Ты ведь знаешь, как я люблю детей.
Гарри помедлил:
- Успокойся, дружище, никого не придется душить. Хотя, если по правде, гарантировать ничего нельзя; все зависит от того, насколько крепкими окажутся у человека нервы. Но малодушный и не станет пускаться в такое рискованное предприятие. Эффект рассчитан не на преклонный возраст, а юному искателю приключений такое зрелище не должно повредить. К тому же детишки на такое дело не пойдут. Да и кто их отпустит? Зрителями окажутся уже вполне самостоятельные ученики старших классов.
- Все это так, но после них найдутся и другие! Что если они захотят проверить, правда ли это?
- Ты хочешь сказать, что могут отыскаться более сильные натуры, которые пожелают убедиться в достоверности показаний очевидца и самим испытать на себе то, что до них испытали другие? И уж после этого, мол, они доведут истину до всех?
Бен перебросил сигару из одного угла рта в другой:
- Я не мастак говорить, Гарри, но черт меня возьми, если именно это я и не хотел сказать.
Кивнув, его компаньон заявил:
- Во-первых, такого человека не найдется, достаточно знать нашего пугливого и суеверного американца. А во-вторых, представление дается только один раз, другому увидеть такое уже не удастся.
- Почему?
- Ты что же, собираешься каждую ночь откапывать только что захороненные трупы?
- Как! - вскричал Бен, привстав. - Надо идти на кладбище и откапывать мертвецов?!
Что поделаешь, добряк Бен, презиравший любую опасность, с детства шарахался от покойников, испытывая к ним суеверный страх.
- Сядь, - спокойно сказал Гарри, - и перестань орать на всю округу. Может быть, и не придется идти на кладбище, это ведь я так... моя фантазия. Полагаю, у наших фокусников окажутся муляжи.
- Это другой разговор. - Бен уселся на место. - Смерть как боюсь мертвых. Так что нам надо делать? Идти туда?
- И немедленно!
- Что ж, я готов. - Бен поднялся, снова сел. - Послушай, Гарри, а не пахнет ли тут "мокрым" делом? Вдруг эти фокусники там, в пещере, переусердствуют?
- Исключено. Я все продумал. Сейчас объясню. Совсем недавно мне довелось услышать одну весьма любопытную историю о чудесном талисмане, если его можно так назвать. Некий француз написал повесть о шагреневой коже, исполняющей человеческие желания. Вот вкратце, о чем там речь. Старый антиквар подарил одному молодому самоубийце кожу онагра и предупредил, что любые его желания будут исполняться, но одновременно станут сокращаться и дни его жизни вместе с куском шагрени до тех пор, пока тот не превратится в ничто, не исчезнет совсем. Молодой человек не придал этому большого значения и спрятал талисман. Он вспомнил о нем только тогда, когда ему понадобились деньги, а когда снял размеры с кожи, то обнаружил, что она уменьшилась. И тогда он поверил в чудо. Но вот в чем беда: стоило ему сказать "я бы хотел", "мне надо", "неплохо бы сейчас" и тому подобное, как кожа мгновенно сокращалась. Он довел себя до жизни отшельника, лишенного всяческих, самых естественных желаний, и даже слугам приказал, чтобы все исполняли сами, не спрашивая у него. Но, сам понимаешь, долго так продолжаться не могло...
- Постой, - перебил приятеля Бен, - ты ведь говорил, что он хотел покончить счеты с жизнью. Чего же это он стал вдруг за нее цепляться?
- Он стал сказочно богат, а с деньгами, сам знаешь, и жизнь кажется веселее. К тому же его полюбила какая-то леди, своей любовью она вернула его к жизни, но сама же и погубила. В один прекрасный день он захотел обладать ею, и это было его последним желанием, потому что лоскут шагрени сделался уже совсем маленьким, похожим на десятицентовую монету. Едва он пожелал, как тут же умер. Так вот, к чему я веду: мы позаимствуем сюжет у французов и переделаем его на свой лад. Должно получиться очень эффектно.
- То есть, выходит, - сколько приключений, такова по размерам и шкура? А как же жизнь этого смельчака? Ведь это сущий бред! И потом, где мы возьмем кусок шагреневой кожи?
- Никакого бреда. Смерть мы исключаем, и кожу искать не нужно. Это у французов, у них всё не как у людей. У нас будет по-другому. Мы обойдемся... Как ты думаешь, что мы сделаем?
С полуоткрытым ртом, в уголке которого дымилась сигара, Бен часто заморгал.
- Тебе ни за что не догадаться. Мы обойдемся... мышами! Да, да, самыми обыкновенными. Сколько эффектов, столько мышей. Но с небольшими изменениями. Известно ли тебе, Бен, что у мышей бывают хвосты?
Бен нахмурился:
- Ты принимаешь меня за идиота? Это известно каждому школьнику.
- Не сердись, дружище, но весь фокус и будет заключаться в этих хвостах, - продолжал Гарри. - Пояс из мышей станет своего рода талисманом, охраняющим жизнь. Охраняющим, понимаешь, а не отбирающим. Кожа онагра уменьшалась, пояс останется целым. В этом вся разница. Тот, кто войдет, первым и последним увидит воочию единственный мышиный пояс. Другой смельчак, рискнувший пойти за ним, такого талисмана уже не найдет. Да он и не сунется, а если и войдет, то на него сверху обрушатся камни.
Кончив рассказ, Гарри откинулся на стуле, с торжеством глядя на собеседника. Прошло с полминуты, и по вытянутой физиономии Бена он понял, что тот ничего не уяснил.
- Идем, - поднялся Гарри, - по дороге я все объясню.
Они прошли по веранде, миновали группу игроков, продолжавших с азартом ловить бутылку кончиком кнута, и направились по дороге, ведущей в сторону гор.
2. Тайна пещеры
- Клюёт!
- Да где там...
- Говорят тебе, клюёт!
Роберт замер и уставился на поплавок.
- Ни единой поклёвки...
- Да тащи же, смотри, как повело!
Джек подбежал к Роберту и, вырвав у него из рук удилище, сделал подсечку. Бамбук согнулся в дугу; леска ни на дюйм не показывалась больше из воды.
- Ага, говорил же тебе!
Джек осторожно начал подводить добычу к берегу. Поначалу не особо сопротивляясь, рыба медленно подошла, затем нехотя стала подниматься из глубины. Едва показалась ее широкая спина, как она яростно плеснула хвостом и потащила леску вниз. Удилище чуть не вырвало из рук Джека, хорошо, подоспел на помощь его друг. Но, вцепившись в бамбук, Роберт тут же все и испортил. Влажная глинистая почва неожиданно выскользнула у него из-под ног, и он едва не упал, одной рукой ухватив друга за плечо. Другой рукой он в то же время потянул удилище кверху. Не выдержав, леска лопнула, незадачливые рыболовы попадали на землю, а бамбук полетел назад, за их спины, увлекая за собой снасть.
Разинув рты, мальчики уставились на воду. И, словно в насмешку, сазан выплыл из глубины, вильнул хвостом под самыми их носами и навсегда скрылся, оставив на водной глади несколько маленьких крутящихся воронок.
Джек - вихрастый, темноволосый мальчуган - зло сплюнул, совсем как взрослый.
- Эх ты, растяпа!
Роберт опустил голову.
Огорчению ребят не было границ.
- Да, жаль добычу, - послышался чей-то голос за их спинами.
Вот еще послал бог наблюдателя. Кто бы это мог быть? Мальчики с недовольным видом оглянулись.
На бугре, возле ивового куста, стоял невзрачный с виду старик с бородой и загорелым лицом и участливо глядел на них.
- Легче надо было с ней, прыткая она, - тыча пальцем в воду, прибавил он.
- Мы уж как-нибудь сами, без вас, - поднимаясь с земли, пробурчал Джек и отвернулся.
- Да, жаль сазана, хорош был, - не унимался старик. - А на меня ты, парень, зря сердишься, я тут ни при чем.
Джек зло посмотрел на озеро, потом на свою нехитрую снасть. Схватил удочку, банку с червями, и сказал, обернувшись:
- Пойдем, Роберт, рыбалки не будет.
- Пойдем, - вздохнув, согласился его светловолосый, с голубыми глазами, приятель.
Прохожий, покачивая головой и хмуря брови, глядел, как ребята обматывают лески вокруг удочек.
- Совсем еще юнцы, а грубите старшим, - молвил он. - Вот погодите, дьявол сыграет с вами злую шутку.
- Была охота ему нами заниматься, - огрызнулся Джек. - И без того грешников хватает.
- Э-э, вон ты как заговорил, - протянул незнакомец. - Кто же эти заблудшие овцы, как считаешь?
- Ясно кто: не почитающие Бога.
- И кто не ходит в церковь и забывает про молитвы, - добавил Роберт.
- Вы, значит, ходите? Ну и, конечно, слушаете проповеди о смирении, любви к ближнему, о нечестивцах, души коих забирает к себе сатана.
- А как же, ходим.
- Мы не грешники и дьяволу не подчиняемся.
- Лапы у него коротки, чтобы до нас добраться, да и обитает он неизвестно где...
- Гораздо ближе, чем вы думаете, - промолвил незнакомец, сверкнув глазами из-под седых бровей. Вытянув руку, он указал вдаль: - Видите ту гору? Там есть пещера. Многие поднимались туда, да не все возвращались обратно. Богом проклято это место. Да вы, верно, слышали об этом, сами-то местные?
- Мы из Мэриленда, это совсем недалеко отсюда.
- Как же оказались здесь?
- Гостим в Джонстауне: я - у дяди, а Роберт - у миссис Уилсон, это его бабушка. А про пещеру, конечно, слышали, друзья рассказывали.
- Почему же они не возвращались обратно? - спросил Роберт.
- Кто, люди?.. Лишь князь тьмы, что обитает там, про то знает, - был ответ. - Похоже, он и прибрал к себе этих несчастных.
- За что же?
Старик прокашлялся и, выдержав паузу, таинственным голосом произнес:
- Прошел слух, что где-то в тех местах закопан клад с драгоценностями, вот его и хотели найти. Да, видно, никому он не давался в руки. И не знал никто, что клад давно уже найден, так что искать бессмысленно. Но духи зла все же бродят там, ища жертву, на которой они выместили бы зло на людей, что откопали клад. Ведь сокровища принадлежали дьяволу, а уж он не простит, что его обвели вокруг пальца.
Странный старик замолчал и снова посмотрел на гору. Потом в наступившей тишине продолжал:
- А пещера та называется "Око дьявола". В ней-то и хранились сокровища.
- Вот это да! - протянул Роберт, поглядывая то на старика, то на гору.
- Что, боитесь? - прищурился прохожий.
- Кто, мы?! - с вызовом повернулся к нему Джек. - Вот еще!
- Да уж струсили, вижу, - засмеялся старик.
Джек насупился, но не успел возразить.
- А известно ли вам, - продолжал загадочный незнакомец, - что раньше в этой пещере водилось множество крыс и мышей и называлась она "Мышиной дырой"?
Мальчики снова уставились на видневшуюся вдали гору, в которой была пещера с таким странным названием.
Прошло с полминуты.
- Нет туда хода никому, проклятое это место, - прозвучал еще раз в наступившей тишине зловещий голос старика.
Ребята поежились, но не от холода, скорее от страха, вызванного рассказом незнакомца.
- А вы там бывали, мистер?.. - спросил Джек и обернулся.
Но позади них уже никого не было. Таинственный старик исчез так же внезапно, как и появился.
Мальчики еще некоторое время постояли, с любопытством глазея на гору, потом схватили свои рыбацкие принадлежности и помчались домой, пока не стемнело.
*****
Проснувшись утром, Джек наскоро умылся, оделся и, не обращая внимания на миссис Маккейн, предупреждающую, что вот-вот будет готов завтрак, побежал к Роберту. Он думал застать приятеля в постели, но увидел его еще издали. Роберт сидел на скамейке невдалеке от дома и играл со щенком, которого он взял с собой из Балтимора.
- Привет! - крикнул Джек, присаживаясь рядом. - Как дела?
- Старушка совсем плоха, моя вчерашняя выходка ее чуть не доконала. Перед сном она вместо молитвы прочла мне напутствие: если я еще раз приду домой таким грязным, она запрет меня на целый день в чулане.
- Так тебе и надо, будешь крепче стоять на ногах. Тебе не мешало бы еще всыпать за то, что упустил рыбу.
- Ты что, пришел читать мне нотации? Хорош друг, нечего сказать! Ну чем ты лучше моей бабушки? - И Роберт отвернулся.
- Ну, ладно, ладно. - Джек примирительно хлопнул приятеля по плечу. - Подумаешь, обиделся! Послушай лучше, что я скажу. Помнишь вчерашнего старика?
- Еще бы! Его забудешь...
- И что ты об этом думаешь?
- Глупости все это, вот что. Пещера, духи, сокровища эти...
- Глупости, говоришь? А знаешь, что сказали мне вчера Джордж и Том? Им можно верить: они местные, все знают. Так вот, несколько месяцев назад прошел слух, что в этой пещере поселился сам дьявол, который будто бы охраняет свои сокровища. Ему прислуживают духи тьмы. Даже здешний проповедник Адам Вудли говорил об этом на воскресной проповеди в церкви. Но прошло время, и люди снова стали посещать эту пещеру, и никто никаких духов там не видел. Так что рассказ старика - просто выдумка.
- А как же клад?
- Никакого клада никто там не находил, все это враки.
- Значит, он существует?
- Неизвестно, но раз слухи о дьяволе оказались пустыми, то и драгоценности стоят не больше того.
Роберт задумался. Потом проговорил:
- А не наврал ли нам старик? А потом сам разыщет этот клад.
- Для чего же тогда он рассказал нам об этом?
- А черт его знает. Странный он какой-то вообще... И голос у него вроде бы не старый.
- Здесь кроется какая-то тайна, Джек. Вот бы узнать!
- Я почти что ночь не спал, всё думал об этом.
- Что-нибудь придумал?
- Да! И если ты мне настоящий друг...
- Спрашиваешь!
- Тогда слушай мой план. Не бойся, он очень прост, надо только обговорить детали.
Джек огляделся вокруг, подвинулся ближе к приятелю и вполголоса стал посвящать его в подробности плана, помешавшего ему спокойно спать в эту ночь.
Слушая, Роберт не раз отшатывался, пугливо заглядывая ему в глаза. Джек увлеченно говорил, дополняя рассказ жестикуляциями. Потом спросил:
- Ну как?
Его друг с озабоченным видом разглядывал носок ботинка.
- Заманчиво, конечно, - протянул он, - да только... Миссис Уилсон... Она будет беспокоиться.
- Будет, будет! Эх ты, бабушкин внучек.
Джек деловито сплюнул и отвернулся.
- Я просто подумал, что нехорошо вот так, никому ничего не сказав... - начал Роберт и взглянул на приятеля.
- Ну скажи, и просидишь весь день в чулане, - ответил Джек, не оборачиваясь.
Это подействовало. Роберт вздохнул, поднялся, отогнал прочь щенка.
- Ладно.
Повернувшись вполоборота, Джек ждал, не скажет ли приятель еще что-нибудь.
- Идем, - прибавил тот, хотя мысль о беспокойстве, которое он причинит миссис Уилсон, терзала его доброе сердце. Но Роберт свято уважал законы дружбы. Он знал: скажи он "нет" - и дружба врозь.
- А как же бабушка? - спросил Джек.
- Я оставлю ей записку.
Встав со скамейки, Джек дружески хлопнул приятеля по плечу:
- Вот это разговор! Ты настоящий друг, Роберт, я никогда не сомневался в этом. Пусть не думает этот старик, что мы струсили. Утрем ему нос!
Он сел на траву, приглашая Роберта устроиться рядом.
- А сейчас обсудим! - Потом огляделся по сторонам. - Так нас не скоро заметят.
И друзья стали совещаться о чем-то необычайно важном для них, забыв про завтрак, про собаку, забыв о том, что хотели идти купаться. Наконец одного из них возвратил к действительности шлепок, полученный от миссис Уилсон, неслышно подкравшейся сзади. Второй, увидев это, поспешно ретировался, пока самому не попало. Все же друзья успели обменяться многозначительными взглядами, понятными только им двоим. Джек ушел, еще долго слыша голос бабушки Роберта, шумевшей, что она ищет его уже битый час; ему давно пора завтракать.
Вскоре мальчики снова встретились, на этот раз на берегу реки. Там, лежа на песке, они продолжали обсуждать перспективы своего мероприятия. А наутро следующего дня, едва полусонный золотой диск выглянул из-за вершин темневших вдали Аппалачей, маленькие проказники осторожно, стараясь никого не разбудить, вылезли каждый в окно своего дома и спустя некоторое время встретились на опушке рощи.
Они сдержанно поздоровались и с минуту постояли молча, словно набираясь сил перед долгим путешествием. Высоко в небе, прямо над ними, парил кондор, легкий ветерок шевелил листву на деревьях, где-то неподалеку начал свою монотонную работу дятел.
Мальчики стояли на возвышенности, и городок предстал перед ними как на ладони. Они увидели лесопилку, усадьбы, плантации вокруг них, церковь, школу. Чуть дальше - пристань, у которой уже начали сновать ялики и челноки, здание суда, кладбище, двух и одноэтажные дома, сады и огороды. В одном из этих домов, наверное, уже подняла тревогу миссис Уилсон, которая всегда просыпается рано. Да и в другом месте, разумеется, уже узнали о случившемся: не найдя Роберта дома, с запиской в руках, старушка, конечно же, первым делом отправилась к Маккейнам.
Подумав о том, как нехорошо они обошлись со своими родственниками, мальчики впали в уныние. Чувство жалости, порожденное совестью, шевельнулось в детских душах. Если дать ему овладеть собой, оно одержит верх. Джек мгновенно уяснил это, но Роберт всерьез загрустил, не отрывая взгляда от городка. Джек положил руку ему на плечо, молча кивнул в сторону гор и решительно зашагал вперед. Роберт постоял еще немного, бросил последний взгляд на озаренный солнечными лучами городок и медленно двинулся вслед за приятелем.
Путь друзей лежал через рощу, затем им предстояло миновать небольшое плато, за ним горное озеро, по другую сторону которого высились Аппалачи. Ребята подошли к озеру, когда солнце стояло еще не высоко, но уже палило немилосердно.
- Уф, проклятая жара! - простонал Роберт, и они с удовольствием искупались.
- Чертям, должно быть, не так жарко в аду, - сказал Джек, когда они уже обсыхали на берегу. - Но ничего, самое трудное впереди. - И провел ладонью по волосам. - Какой я олух, что не захватил шляпу!
- Возьми мою, - предложил Роберт и вдруг заявил: - Отдохнем, здесь так здорово!
- Нет! - отрезал Джек. - Нельзя расслабляться. - Он быстро оделся и закинул за спину видавшую виды дядину сумку. - Надо идти. К вечеру мы должны быть дома.
Он набрал во флягу воды, окунул в озеро старую соломенную шляпу, и ребята снова тронулись в путь.
Солнце стояло почти в зените, когда они обогнули озеро, оставив на берегу пустую консервную банку, скорлупу от яиц, обглоданные куриные косточки и бумажные салфетки. Вскоре они дошли до того места, откуда хорошо был виден вход в пещеру. Решили передохнуть, но не раньше, чем у подножья горы. Они вышли на небольшую каменистую площадку, опасливо поглядели на мрачно нависшую над ними гору и сели на ствол поваленного дерева. Еще немного поев и разомлев от жары, ребята прилегли на траву и, обняв сумки, сами не заметили, как заснули.
Джек проснулся оттого, что его больно ущипнули за ухо. Он вскочил, удивленно огляделся по сторонам. И тут увидел шагах в десяти большого грифа. Птица сидела на камне и, раскрыв клюв и подергивая головой, сердито разглядывала его, вытянув шею. Джек замахнулся рукой, но, увидев, что это не действует, схватив попавшийся под руку сук, швырнул его в сторону камней. Гриф, недовольно прокричав, тяжело поднялся и улетел.
Джек разбудил друга. Ребята наскоро перекусили остатками солонины, запив ее водой, и двинулись в гору.
Взбираться по каменистому склону было не трудно. К тому же то и дело попадались невысокие заросли кустарника, корнями скрепляющего землю.
Мальчики поднялись не особенно высоко и тут оба, точно сговорившись, оглянулись. Взорам их предстали светлеющие вдалеке разноцветные крыши домов.
Роберт скинул с плеч сумку, сел на нее и, подперев щеку рукой, уставился вниз. Джек безошибочно распознал состояние друга.
Джек молчал, косясь на него. Его друг явно не подходил для таких прогулок.
- Хоть я и оставил записку, чтобы она меня не искала, а ждала к ужину, - продолжал Роберт, - а все-таки совестно...
- Ну, если оставил, значит, все в порядке, - подбодрил приятель.
- Думаешь? Ты еще не знаешь мою бабку... А ты-то предупредил своих?
- Как договорились.
- Как ты думаешь, Джек, вернемся мы к вечеру?
Джек колебался. Посмотрел на небо, на озеро и авторитетно заявил:
- К вечеру, может, и нет, ну а к ночи - это уж точно.
Они помолчали, глядя на серевшие в дымке очертания далекого городка, затем накинули на плечи сумки - и вновь начался подъем.
Тропинка, извиваясь, уходила все выше, казалось, ей не будет конца. Что если там, наверху, ничего нет, и эта тропка поведет вниз? Значит, все напрасно? А может, так оно и лучше? Домой! Дорога обратно, десять против одного, покажется веселее!.. Только ребята так подумали, как вдруг застыли на месте, онемев от неожиданности. Прямо перед ними, шагах в двадцати, разверзлась страшным недремлющим оком огромная темная дыра в окружении камня. Ход вел куда-то вглубь горы и терялся там во мраке.
Это был конец пути. Они пришли прямо к логову дьявола.