Аннотация: Такая любовь... (Из цикла "Урал. Наш старый двор")
- То-оськ! Ты кудай-т лыжи навострила? - вынимая изо рта шпильки, недовольно спросила Павловна, жгутом закручивая жидкие волосы. Она воткнула гребёнку, уставилась на дочь.
Та отошла от зеркала, потупилась:
- С Галькой хотела... в кино...
Мать всплеснула руками:
- Дома работы полно, а она "в кино"! Прижми давай, задницу и делом займись. Никуда твоё кино не убежит. Лучше вон барахлишко состирни - у меня чё-то опять спину прихватило - пойду маленько прилягу...
Дочь вышла с бельём на кухню. Она жалела мать, ей не перечила.
У плиты кашеварила соседка - баба Поля.
- Чё, Тось, опять постирушки?
- Мне нетрудно, мама болеет.
Баба Поля зыркнула на молодуху -"ну и квашня-яа... слова за себя не может сказать", оставила поварёшку, сунулась в Тосину дверь. Громко позвала:
- Паллна, - не ожидая ответа, зашла в комнату, - ты зачем Тоську при себе держишь, а? - подбоченясь, встала у порога, - Девке самое время погулять, а у ней одно гулянье: дом - работа. С тобой-то сидючи, она ить никогда взамуж не выйдет. Да и настирается ещё, поди, успеет!
- Ага, успеет... взамужем-то на кулак соплей намотать! - оживилась Павловна из дальней комнаты. - А ты, подруга, не лезь не в своё дело - без тебя как-нибудь разберусь!
Тося с матерью жили вдвоём. Дочка сменно работала в швейном цехе. Мать дежурила в соседнем общежитии.
В тот год весной к бабе Поле на три месяца приехал родственник с севера - Леонид. Парень - хоть куда: ушлый, красивый!
- На семинар какой-то... - объясняла баба Поля, собирая после гостя тарелки с кухонного стола. - Может, и невесту подыщет - домой увезёт. - Она с намёком посмотрела на Павловну. Та ужинала за своим столом и слушала в полуха. - А чего? - спросила у себя баба Поля, сгружая посуду в раковину. - Парень хороший, непьющий... Деньги большие получает. Весь заработок - в дом. - Снова глянула на соседку, - Они с матерью-то - одни. Жинка за им как за каменной стеной будет. Слышь, Паллна?..
- Нам жених без надобности - Тоське рано ещё! - отрезала Павловна, вставая.
- Рано? - баба Поля едва удержала тарелку. - Да ей уж двадцать шесть стукнуло, а ты - "рано"!
- Сказала "нет", значит - нет! - Павловна, вытирая клеёнку, окатила сердитым взглядом бабу Полю, громко постучала пальцем, - Даже не заикайся говорю! Увижу Тоську с твоим парнем - обоим головы поотрываю!- Павловна скрылась в комнате. - И тебе заодно, еслиф будешь с панталыгу девку сбивать! - грозно пообещала она, захлопнув дверь.
Все три месяца гость ухаживал за Галькой - Тосиной подружкой помоложе из соседнего подъезда. То в библиотеку, то в кино вместе идут, то в парке гуляют. Наступил срок, и уехал Лёнька на свой север один.
А Галька зачастила к Тосе. Всё шушукались на кухне.
- Хм... секреты какие-то...- чаёвничая, подивилась как-то Павловна бабке Поле, - А что Галька не поехала с парнем-то?
Баба Поля, прихлёбывая из блюдца, пожала плечами: "Сама не пойму. Ровно, ладили... Дак ты и спроси нето..."
- Аа... больно мне надо...- отмахнулась Павловна.
Перед зимними праздниками Тося взяла отпуск.
- Тоськ, ты чё всё спишь да жуёшься без конца, смотри разъелась, как корова,- недовольно заметила мать.
- Отпуск же...
А под новый год Тося родила сына.
Козой недоеной орала-голосила Павловна на весь барак: - Кто-о-о?
Выяснилось - Лёнька - бабки Поли родственничек, что на семинар приезжал.
- И когда успели... - разводила руками Павловна, - Он же за Галькой ухлястывал... Хм... Видать, только я - за порог, а у них - свой "семинар"!
- Ну чё, Тоська, сообщай давай о сыне, - смирилась она, - парнишку кормить-поить надо, коли "засеменарил" - пусть теперь помогает.
От Леонида пришла ответная телеграмма. Крупный перевод, потом ещё и ещё.
- Ого какие деньжищи!.. - радовалась Павловна.
Скоро Леонид и сам прикатил ненадолго. Да прямо к Тосе. Могучий, весёлый, с горой подарков - "сыну"! Бросил тяжёлую пачку денег на клеёнку - новенькие бумажки рассыпались по столу, бабочками закружились на пол. Павловна спешно собрала ценный "мусор", спрятала под замок в шкапчик. Положив ключ в карман, вышла - "на стол cобрать".
Леонид с интересом глядел на спящего сына, удивлялся: "На мою маму похож".
На следующий день молодые с малышом гуляли по набережной. Было тепло и солнечно. Тося в весёлом платье лучилась счастьем.
- Только матери сказал, что внук растёт - надоела: "Вези обоих". - Леонид осторожно подтолкнул коляску, обходя лужу.
- А... моя мама... как же? - приостановилась Тося.
- Не волнуйся, и твою мамашу заберём,- молодой человек улыбнулся, привлёк Тосю, чмокнул, - всем места хватит! Приедем, распишемся, свадьбу сыграем - всё как надо!
Шло время. "Пора потихоньку готовиться". - Леонид подсел к Павловне, по-свойски обнял, - Ну что, тёща, подсобирывайся - скоро едем!..
- Кудай-то?.. - будто не поняла Павловна, - На север? - она вскочила, испуганно замахала руками, - Да вы что, моей погибели хочете? Я ходить толком не могу - там болит, тут болит...- Она повернулась к Тосе, волосы выбились из-под косынки, - А ты... - губы её затряслись, - дочка называешься... Что ж...- всхлипнула, - ты, еслиф хочешь, поежжай-айда, оставляй мать...- хрипло заголосила, - больную... одну...
У Тоси брызнули слёзы: "Мамочка, - она кинулась к матери, обняла, погладила по волосам, - не надо... я же с тобой".
Павловна вытерла красный нос, быстро успокоилась. Отстранила Тосю. - Ежжай, ага... пом-морозь задницу! - Высмаркиваясь, тихо добавила, - Ещё не знаешь... какая там холодища...
- Ну здесь ведь тоже не Сочи...- мягко заметила Тося.
- Ай, вам хоть заговорись...- раздражённо проворчала Павловна. И вдруг рявкнула с порога: - Нет! Сказала и всё! Не приставайте больше! А ты, парень, - она укусила Леонида ненавистным взгядом, - не баламуть девку говорю! У ней мать есть... ещё живая... - Павловна саданула рукой дверь, метнулась на кухню.
- Вот это-о да-а! - удивился Леонид. - Не ожидал! Чего она бесится-то? Она, что... совсем что ли?.. - он покрутил у виска, - Давай, собирайся! Одни поедем.
Тося взялась было укладываться.
- Лёнь... не могу я... мать оставить.
Не удалось парню уговорить подругу.- Так и уехал ни с чем.
Помогал деньгами, посылками. А через девять месяцев Тося родила второго мальчишку.
И опять ураганом прилетел на короткий срок Леонид.
- Всё, Тосик! Едем! - решительно заявил он, поднял приковылявшего сынишку к потолку, - Ух, какой ор-рёл! - Агукнул второму. - Получаю квартиру. У пацанов будет отдельная комната. А твоя мать, Тося, не хочет, пусть остаётся.
- С кем... остаётся? - побледнела Тося, - Она же больная вся! - женщина покачала головой, - У меня, Лёнь, как и у тебя, другой мамы не будет! Ты ведь свою-то не оставляешь...
- Цсс! Опять - за рыбу деньги! - вскинулся Леонид, - Да! Не оставляю свою больную, понимаешь, боль-ну-юу мать.- Молодой человек нервно зашагал по комнате, - Пока я здесь... прохлаждаюсь, она... бедная, там одна... понимаешь? - Леонид отвернулся, кашлянул, - За ней соседки присматривают. - Он закурил, - Я, Тось - мужик, понимаешь?! Там у меня - ещё и работа! И заработки! Да и тебе, в конце концов-то, надо жизнь устаривать или нет? У нас семья, двое пацанов... - Леонид вопросительно посмотрел на Тосю - Или я неправ?
- Прав... - Тося постояла-подумала, нерешительно вышла к матери на кухню. Та обедала. Дочь присела напротив.
- Мам... может...
- Опять "мам"?! Да вы дадите мне житья спокойного-то или нет?! - Павловна чуть не подавилась от негодования, бросила ложку, та со звоном упала на пол. - И не "мявкай" больше - никуда я не поеду! - она закашлялась, заёрзала на облезлой табуретке, заскулила, - Я вижу, вы смерти моей хочете, честное слово! У меня здоровье ни к чёрту, а вы... - промокнула фартуком веки, - Так меня север и ждёт с моими болячками. Да ещё ребятёшек потащите на мороз! Там они...
Тося, не дослушав, зашла в комнату. Леонид сидел скучный, курил.
- Лёнь, ну хоть ты с ней поговори...
Мужчина затянулся сигаретой.
- Поговорил бы, да без толку... Она... такая клюква... ммм! - сморщился он.
И опять уехал один.
* * *
- Неча и расписываться - матери-то-одиночке садик быстрей дадут. - учила Павловна дочку. - А Лёнька и так помогает будь здоров!
На следующий год Леонид не появился - мама, дескать, совсем слегла. Приехал он уже после смерти матери. Ходил хмурый. Много курил. Подросшие мальчишки его не радовали.
- Видишь... еслиф так хорошо на севере, чего ж твоя маманька-то не пожила ещё? Могла бы - не такая уж и старая была... - за ужином язвительно ввернула Павловна. Леонид кусанул сигарету, заиграл желваками.
- Бог к себе позвал... - неопределённо ответил он.
- Лёнь... а, может, теперь останешься, не поедешь?.. - попросила Тося, когда Павловна вышла.
- Где здесь жить-то?.. - теснотища такая... - Мужчина потёр ладонями коленки, роняя пепел, встал, - Поеду. Там работа... друзья... дом...
- А здесь - дети... я...
Леонид покачал головой:
- От пацанов не отказываюсь. Но здесь, - плевком затушил сигарету, покосился на Павловну, бойко что-то доказывающую бабе Поле на кухне - здесь не останусь... нет.
Потоптался ещё дня три - сводил ребят в зоопарк и уехал...
* * *
Прошло четыре года.
Леонид отправлял переводы, посылки. Но сам наезжал всё реже.
В погожее воскресенье Тося затеяла глажку. За окном на ветках смертным боем дрались воробьи: "Им-то чего делить?" Во дворе, оседлав новенькие велосипеды, гоняли сыновья.
- Тоська, пойдём в горсад, танцульки сёдня! - В комнату заглянула Галька.
- А ну закрой дверь! - крикнула Гальке Павловна. - "Танцу-ульки!.." - Она тяжело задышала, - Тоська! Не сходи с ума, говорю. Не молоденька уж. Какие тебе танцульки? - У тебя дети, мужик!
- Мам... какой мужик? - устало спросила Тося. - Видишь, он и не приезжает даже.
- Аа-а...- пропела раздражённо Павловна, - Живи, как знаешь... - поджала губы. - Я только говорю - ребятёшкам родной отец нужен. А ты... закрутисся-завертисся и не заметишь, как ещё принесёшь. - Мать пристально поглядела на дочь. - Да и куда кавалера-то приведёшь, еслиф чё? Обе комнаты заняты, сама знаешь. - Павловна вытащила из кармана аптечный пузырёк, - И мне покой...- проглотила таблетку.
- Да никуда я не пойду! - перебила Тося, раскладывая готовые простыни, - успокойся.
* * *
Убегало-уплывало время. Прошло ещё десять лет.
Изредка наезжал Леонид. Но Тосю с собой уже не звал. Отведя намеченный отпуск, торопился домой.
Совсем взрослые сыновья щеголяли в модных обновках, хвастали дорогими подарками: "Батя прислал! Батя купил!"
Едва окончив школу, старший уехал к отцу на север, а через год следом укатил и младший.
* * *
Стоял неласковый осенний день. Пылил дождь. Хмурая речка полоскала грязные тучи. Сгорбившись, брела Тося по набережной. Синий курёнок свесил из котомки старушечью шею. Женщина остановилась, туже замотала вязаный платок. Варежкой подправила вилок капусты, поглубже затолкала цыплёнка. Присела на холодную скамейку. Передохнув, она подняла сумку и пошаркала к дому, где ждала её мать.