Аннотация: Каждый день после работы друзья собираются смотреть телевизор и пьянствовать...
В Калининграде, бывшем Кенигсберге, в подвале нового здания сберегательной кассы приютился магазин "Строительные материалы". Сегодня шестое января. Пасмурный теплый день. В этом нет ничего особенного. Здесь часто на Новый год идут дожди. Каток уже несколько лет не заливают. Может быть, еще и потому они собирались смотреть трансляцию хоккейного матча из Варшавы. Конечно, если судить по высоким хоккейным меркам, то игра была на среднем спортивном уровне, но для жителей Калининграда это встреча года! Не важно качество игры, главное - счет. "МЫ ИХ РАЗОРВЕМ, КАК ТУЗИК ТРЯПКУ!" - этот лозунг вывешен у магазина. Написанный на белой бумаге красной краской, он привлекал внимание.
В магазине были продавец Анатолий и рабочий Вася, по кличке Вампир, невысокого роста, коренастый. Спереди у него не было четырех зубов вверху и трех внизу. Когда он улыбался, зрелище было не для слабонервных: у него оголялись клыки, и сходство с вампирами из американских фильмов было просто поразительным. Но ему это нравилось! Иногда, когда было особенно хорошее настроение, Вампир выходил из магазина, садился на перила палисадника и ждал, когда ученики пойдут из школы. И как только девчонки подходили близко, Вампир соскакивал с забора и, оскалившись, бросался на них. Рассказывали, что одна девочка упала в обморок, вызывали "скорую помощь". "А где я возьму деньги, чтобы вставить зубы?!" - говорил он торжественно.
Продавец - высокий молодой человек. Недавно отметил день рождения - двадцать четыре года. Он тогда купил двадцать четыре бутылки водки, а было всего шесть человек. Вампир хвастался, что выпил четыре бутылки и, несмотря на это, сумел в вытрезвителе назвать свой домашний адрес и номер телефона соседа - свой у него давно отключили за неуплату. Продавца звали Анатолий. Холостяк. Симпатичный. Дочь хозяина в прошлом году оказывала ему знаки внимания, или, проще, у них был "роман". Осенью она поступила в университет и теперь заходила в магазин как будущая владелица. Не разговаривая и не отвечая на вопросы, она оставляла ключ от квартиры. Анатолий иногда пытался с ней заговорить, но, понимая, что ответа не будет, конфузился и слегка краснел.
- Толик, я стол приготовил. А сколько стульев надо ?
- Будут хозяин, ты, я, начальник ГАИ Николай Петрович...
- Этот любит нахаляву...
- Ладно, ты сам халявщик будь здоров...Валентин, Витек, Ренат.
- Семеро, а стульев четыре. Я сейчас, как обычно, из ящиков сделаю скамейку и застелю белой бумагой.
- И место под телевизор подготовь. Минут через двадцать должны привезти.
Вампир радостно запрыгал, напевая "Мурку" и потирая руки. Они у него всегда были потные. Он освободился два года назад, но привычка постоянно оглядываться при ходьбе у него сохранилась и, при разговоре руки Вампир держал запястьями вместе, будто на них были наручники.
- Когда спиртное привезут? - крикнул он из комнаты.
- Ты, Вампирчик, не волнуйся: Хозяин все заказал. Валентин с Ренатом поехали.
- Этот якут ездит, как по тундре. Скорость пятнадцать километров. Так олени бегают в упряжке.
- Зато у него брат-начальник районного ГАИ...только что звонил, что выехал.
- Этого с "хвоста" не сбросить, - загадочно улыбаясь, нараспев сказал Вампир.
Приехали на УАЗе Татарин и Якут. Это не официальные кликухи. Так называл их Вампир по местности, откуда они приехали: один из Татарии, другой из Якутии. Ренат, бывший маляр, говорил о себе: "Я маляр, который различает сто цветов и оттенков". С ним никто не спорил. Как проверить? Якуту было тридцать четыре года. На затылке лысина. Главная его гордость - огромный живот. Поглаживая его, он приговаривал: "Это мой талант растет, лезет".
- Быстро вы обернулись. Вампир еще место не приготовил. Заносите телевизор, ставьте пока сюда, на прилавок. Пусть погреется.
- Начало холодать, и снежок пошел, - Ренат надел перчатки.
- Несите, я место приготовил! - крикнул из кабинета Вампир.
- Вампир, еще не полночь, чтобы ты начал командовать. Бери и тащи.
-Слушаюсь, начальник, - Вампир, подпрыгивая, подбежал к телевизору. - "Хитачи"... японческий, - ласково пропел он и потащил телевизор в кабинет.
Ренат с Валентином вышли к машине. Татарин взял ящик водки, Якут - две упаковки пива и четыре бутылки водки "Смирнов".
- Гриша для себя заказал смирновскую, бережет желудок.
- Да он на печень жалуется.
Отнесли все в кабинет. Поставили на стол, и пошли к машине за пакетами с едой и минеральной водой.
- Татарин, давай я буду раскладывать по тарелкам, - засуетился Вампир.
- Иди ты, вонючка. Не прикасайся к еде. Делай скамейки... и подмети. Только намочи веник, а то запылишь еду.
- И в туалете наведи порядок. - Анатолий любил чистоту.
Они пошли готовить стол. До начала матча оставалось двадцать минут. Ренат вымыл тарелки, расставил их на столе. Валентин включил телевизор. Передавали концерт.
У дверей магазина встретились Николай Петрович, Виктор и хозяин - Григорий Сергеевич. Обнялись. Они всегда при встречах обнимались: братались. Братва!
Начальник районного ГАИ любил носить шведскую кожаную куртку на лебяжьем пухе и милицейские брюки. "Чтобы видели издалека", - шутил он.
Виктор - бывший герой-резонер местного театра. Он держался независимо. Всегда гладко выбрит, в начищенных ботинках и непременно при галстуке.
Хозяин, а по паспорту Григорий Сергеевич, носил очки в золотой оправе, крупную золотую цепочку на шее и такую же на левой руке. Сегодня он был в английском костюме в клетку, который очень любил и часто надевал. Создавалось впечатление, что у него один костюм. Хотя это было не так. Костюмов много, любимый один. И сегодня Григорий Сергеевич надел именно его. Сегодня хоккей, - а это праздник!
Николай Петрович и Виктор вымыли руки и прошли в кабинет, где под негромкую музыку сервировали стол. Хозяин направился к кассе.
- Так, Анатолий, сдай деньги. Это по кассе? Понял... это "нал"... понял. Сегодня многовато. В такие дни можно по кассе пробивать чуть больше... с деньгами нужно расставаться легко... все оформишь, закрой дверь и приходи. Ну, прошу всех к столу! Как красиво убрано! На восьмое марта всем премию, а Вампиру зубы.
- Вы уже много раз обещали.
- Заработать нужно. Николай Петрович, наливай.
Николай Петрович взял смирновскую, налил себе и Хозяину. Всем остальным налил "Столичной". На экране телевизора заставка "ХОККЕЙ".
- Первый тост говорит Хозяин. Все встают! - торжественно объявил Виктор.
- Мы их сегодня разорвем, как Тузик тряпку. Братва, за победу!
Они подняли вверх стаканы, "чокнулись" и хором сказали: "За нашу победу!". Выпили. Начался хоккейный матч. Все дружно запели. Слаженно. Они всегда так делали, когда смотрели футбольные или хоккейные матчи.
- Балтика, чемпион! Балтика, чемпион!
- Между первой и второй перерыв небольшой.
- Вампир, прекрати улыбаться. Слюни капают на стол.
- Николай Петрович, - Вампир приложил руку к груди, - простите, начальник.
- Ренат, давай по-татарски скажи: "За победу", - предложил Виктор.
- Точно. Говори, а мы все хором - "За нашу победу!". Все пьют стоя. Вампир, что ты ветчину берешь руками? Используй вилку и нож, - поднимаясь, сказал Хозяин.
- А мне все равно жевать нечем.
- Ладно, слушаем тост. Убери звук.
- Эсэбез, якшылык эчен, тормыш и дуслык!
- За нашу победу! - сказали они дружно.
- Включите звук. А счет какой?
- Футбольный, Николай Петрович, ноль - ноль, - стараясь не улыбаться, сказал Вампир.
-Что ты жирными руками берешься за пульт? Иди помой лапы.
- Слушай, татарин, а может, ты нас послал куда подальше, а мы - "За нашу победу".
- Я тебя мочкану вилкой в бочину.
- Валентин не приехал?
- А вы его куда послали, Хозяин?
- Подайте яблоко и нож. Послал убрать в эллинге после вчерашнего. Может, сегодня еще закатим? Как, Николай Петрович?
- Еще не вечер. Ренат, следи, чтобы у всех было... "А у нас было..." Помните?
- Отличная была миниатюра, - сказал Виктор.
-Ну, Хозяин, вы даете. Послать Якута на эллинг! Да он будет ехать только туда до утра. Как на оленях... "ой, чой-то яблоцка хоцца...",- не раскрывая рта, заныл Вампир.
- Иди сначала вымой лапы! И заодно отнеси пустую посуду.
- Слушаюсь, господин татарин.
Вампир собрал пустые бутылки, сгреб остатки пищи на одну тарелку и, оглядываясь по сторонам, пошел в туалет. Виктор всем налил.
-Уже первый период заканчивается, и ни одной шайбы. Давайте крикнем наш клич. Вот как раз и Дима на льду. Дима! Дима! Да-вай! Ну, все вместе. Дима!
- Ну, вот и первый период закончился. Если так будут играть, то и проиграть могут. Сейчас будут новости. Выключаю.
- Наливаю за здоровье Хозяина!
Пришел Вампир и стал обнимать Рената. Взял свой стакан.
- Чуть не опоздал выпить за здоровье Хозяина. Это святое.
- Ты закуси яблоком. Вот, возьми. Витамины.
- Меня, знаешь, как на зоне учили? Будь ты казах, якут, татарин, но если живешь в России, то ты россиянин. Понял? Так говорят на зоне. Как считаешь, правильно?
- Правильно, правильно... только на меня не наваливайся, а то ты вонючий, как шакал.
- А я вчера, когда меня привезли после эллинга, спал на площадке. Старуха пустила.
Он торопливо всем налил и включил звук телевизора.
- За второй тайм, ой, то есть период. Поехали. Нам нужна только победа, - радостно пропел, или точнее сказать, "промяукал" Анатолий. - Все. Кассу снял. Все чеки подклеил. "Безнал" записал.
- Ренат, ему штрафную, полный стакан. Возьми, налей моей. Он сегодня "вертел" здорово. Возьми буженины. Пьют все.
- Помню, у нас в деревне была свинья Машка, - Виктор взял кусок жирного окорока, - она весила, ну, наверное, около ста килограммов.
- Ну, Виктор, ты и удивил, хозяин твой сколько весит? Знаешь? Сто одиннадцать кило. А я сто семнадцать. - Николай Петрович издал звуки, похожие на смех. Взял кусок буженины и, не жуя, проглотил. - Да это не свинья, а поросеночек. Ну, говори дальше, - он стал ковыряться спичкой в зубах.
- Я, бывало, на Машку сяду, а она по двору ходит. Роется, ест траву, в общем, занимается своим делом, а я сижу на ней. Причем садился задом наперед. Задница у Машки была широченная. Сижу и читаю книги. А она меня возит по двору... любил читать... А сейчас только этот "ящик". Выпьем.
Выпили и съели по куску свинины.
- Вырубай, Анатолий, телек... будем петь. Виктор, запевай свою песню ту, что про любовь. У тебя красивый голос. Как называется?
- Драматический тенор. В институте поставили.
- Давайте под свинину "махнем". Только руками не трогать. Впрочем, у всех руки чистые. Ренат, Вампиру сам положи.
- Хозяин, может позвонить, заказать шлюх?
-Подожди, Анатолий, вот вернется Валентин, доложит обстановку, тогда сориентируемся. Вампир, убери со стола. Николай Петрович, налей всем и расскажи, а вернее, покажи свой фокус. Только вначале выпьем... Выпили все? Слабонервных прошу покинуть зал. Начнем фокус, - Хозяин хотел встать, но, приподнявшись, передумал и опустился на стул.
- Это не фокус. Иголка и нитка есть? - Николай Петрович чувствовал себя главным на арене цирка. - Ренат, подай. Хорошо, нитка длинная, иголка острая. Налейте водочки, проведем дезинфекцию иголочки и начнем.
Он надул щеку, как шар, и стал прокалывать. Казалось, как только игла коснется щеки, она лопнет. Но нет. Иголка прошла насквозь. Николай Петрович протянул нитку, но не выдернул ее.
Николай Петрович взял иголку и стал прокалывать другую щеку. Когда иголка показалась, он взял ее за кончик большим и указательным пальцами и вытащил из щеки. Связал два конца нитки. Все захлопали.
- За такой фокус я тебя, Коля, расцелую! Все пьют! Виктор, пой.
Скрипки в душе моей пели.
Ты мне шептала, шутя:
"Как я люблю, как я люблю,
Как я люблю тебя!"
-Молодец, Виктор! Жалко, что в жизни никто не любит... хоть песня есть... Видел твоего директора театра.
- Шубина? Недавно регистрировал машину. - Николай Петрович взял со стола щепотку соли и стал посыпать жирное пятно, которое посадил на форменные брюки.
- Жалеет, что ты ушел ко мне. Пьет, говорит, много. Просил вылечить. - Хозяин погладил Виктора по голове.
- Есть тост. За медиков!
- Ты что, Вампир, налил себе полный стакан?
- Не твое татарское дело. Хочу с Хозяином выпить.
- Николай Петрович, давай зашьем ему рот.
Ренат с силой сдавил Вампиру руку. Тот поставил стакан на стол и начал вырываться. Анатолий стал помогать Ренату. Они вдвоем завалили Вампира на пол.
- Не разбейте только телевизор. Так ... я беру иголку с ниткой. Держите руки. Сейчас зашью.
Николай Петрович с трудом вылез из-за стола. Ренат прижал Вампира к полу. Анатолий за волосы держал его голову между ног. Николай Петрович стал колоть верхнюю губу. Раздался крик нечеловеческий. Так кричат обезьяны в зоопарке при пожаре... Его отпустили.
- Ну и вонючий ты. Как с тобой жена спит?
- А я, гражданин начальник, не с женой сплю... нужна мне такая старуха! Мне Хозяин раз в месяц дает деньги на шлюх, и мне хватает. Нужно рану проди... проди... короче, нужно выпить.
Приехал Валентин. Вымыл руки и подошел к столу.
- Ну, как там, докладывай.
- Порядок навел. Вчера ничего не сломали. Посуда вся на месте. Рюмки целы...
- Ешь, что хочешь, но не пей. Возможно, поедем кататься.
- Может, я пойду позвоню? Там лежит "Реклама". Парочку шлюшек закажем?
- Погоди, Анатолий, рано. Посидим без баб-с.
- Хозяин, а что это... он у нас самый младший, а вы его А-на-то-лий. Он для нас сынок... Толик... Пора ему кликуху дать.
- Хорошая мысль.
- Во, и татарин поддерживает. Да у меня сын старше его.
- А он когда освободится? - спросил Виктор, наливая.
- Витек, к ноябрю напиши какой-нибудь гимн.
- А как его зовут?
- Любопытный ты, Якут. Недаром брат начальник. У него кликуха Чур.
- Чур?
- Он на воле всегда, представляете, с детства... вот что бы ни натворил, всегда говорил: "Чур... не я.... чур... чур..."
- Осторожно, слюни летят на стол.
- Прости, Я-ку-тик.
- Анатолий, значит, торжественно тебе и всем объявляю. С этого момента ты - КОТ. Теперь ты в обойме. Всем налили? Выпьем стоя.
Они выпили. Татарин с Котом пошли курить. Вампир убирал со стола. Пустые бутылки из-под водки и минеральной воды он осторожно составил в угол. За столом сидели Хозяин, Николай Петрович, Якут и Виктор. В руках держали стаканы.
- Однажды был случай. Сижу в кабинете. Заходит ко мне шофер со "скорой помощи", а с ним инженер по безопасности движения. Некто Ефимов, бывший майор из областного ГАИ, и подает мне бумагу от директора гаража. Просят, чтобы я отдал им документы. Мол, хороший шофер, первый раз выпил, мол, у него маленький ребенок, короче, весь набор. А сам ухмыляется. Помнит, как он меня "нагибал", когда я молоденьким лейтенантом приехал из Германии. Говнюк. А я ему, знаешь, что ответил? Говорю, у меня брат приезжает, так возьмешь его на это место. Он аж зачесался. Точно, я видел, стал чесать ноги. Гриша, ты взял моего брата. Мое тебе уважение за дружбу. Он исполнительный. Встань! - Якут встал по стойке смирно! - Я за него ручаюсь. Вольно. Садись. За тебя, Григорий.
-- Братва, братва, всем наливаем. Тут тост за Хозяина, - мурлыкнул Кот, возвращаясь с перекура.
- Братва, Хозяин будет всегда пить сидя.
- Вампир прогнулся.
- Ты, Якут, не смейся. Я за Хозяина жизнь отдам. Ты понял?
- Спасибо, братья. Я тоже спал, как пес на коврике, под дверью. Работал прорабом на стройке. Бывали левые дела, выпивали с корешами после работы. Прихожу домой, а она дверь не открывает. Тогда ложусь на коврике и сплю.
-Не верю, Хозяин, - преданно заглядывая в глаза, будто мурлыкая, говорил Кот.
- Тогда, Кот, я еще не был Хозяином, а был простым советским инженером, секретарем комсомольской организации ... Потом развелись. Вышла замуж... а у нас уже были две девчонки. Потом и с тем развелась. Теперь живем в одном доме... Я девчонок не брошу. Эх, жизнь. Умру - наследницей станет старшая дочь. Наследника нет! А она приведет какого-нибудь ...
- Гриша! Ну, не надо. Не плачь! Выпей. Все пьем за детей. Ну, не плачь. Ну, давай с тобой на брудершафт. Вытри слезы. Они не стоят наших слез. Выпил? Давай я тебя поцелую и споем. Виктор, давай, - Николай Петрович полез целоваться.
- Прости, мой друг, прости, мой милый друг ... - Виктор умолк. Уже никто не слушал.
- Братва, смотрите какие у Вампира красные глаза!
- Татарин, не смейся. Я ведь тоже люблю своего сына. На зоне, знаешь, кого больше всех не любят? "Голубых" и "Крыс". Ты знаешь, татарин, кого зовут крысами?
- Нет,
- Тех, кто у своих ворует.
- Ты что, говоришь, что я у своих ворую? Я тебе сейчас этой вилкой выколю глаз и закушу им.
- Ти-хо! Всем сидеть. Смирно. Что за базар? Прекратить и всем налить. Во, сказал стихами!
- Николай Петрович, начальник, да я не про татарина. Я вообще... Татарин, да я с тобой на любое "дело" пойду. Ты понял? Дай я тебя поцелую.
- Иди ты, вонючка. Вот гаденыш, всего обслюнявил. Ладно, прощаю, брат, - Татарин добродушно улыбнулся и обнял Вампира,- что у тебя такие красные глаза? Настоящий вампир.
- Я вам расскажу еще один эпизод из моей жизни в деревне... Моего отца по домам приглашали резать скот: кому свинью, кому корову...
- Витя, ты рассказывай, а я всем налью - сладко мурлыкал Кот.
- У него была даже своя бригада - три мужика. Они закалывали животное и, по обычаю, пили кровь. Доставали кружки, каждый свою, а кружки большие, пол-литровые, наливали и пили. Так было принято. И вот однажды утром они зарезали кабана, попили крови, поели свежатинки, выпили водочки и пошли резать колхозного быка. А быка режут, знаете, как? Татарин, наверное, знает... "Давай выпьем и снова нальем..."
- Да, я знаю. Я сам резал. Привязывают к столбу за рога, и косой - чик!
- Нет, не так. Привязывают за рога - это точно. В десятку. А перед тем как ножом по горлу "чик", его нужно оглушить.
- Точно вспомнил.
- А глушил мой отец. Он был очень сильным. Брал топор и обухом бил в лоб. Бык падал, как подкошенный. Тогда отец спокойно брал нож и резал горло. Спускал кровь. Ее собирали в ведра и потом делали кровяную колбасу.
- У меня прямо слюнки текут, - Татарин взял салфетку.
- Дело было в августе. После дождя земля была сырая. За деревней привязали быка к столбу. Отец взял топор, размахнулся и ... тут нога его поехала. Он ударил быка в лоб и при этом попал по веревке, которой бык был привязан к дереву. И перебил ее, такой был сильный удар! Бык упал. Отец достал нож и резанул быка по горлу. Кровь брызнула - прямо фонтаном, пенная. Помощники держат ведра, уже и кружки достали... И вдруг бык вскочил и побежал! Перепрыгнул через овраг, добежал до конца поля и там, в пшенице, упал...
Наступила тишина. Только было слышно, как сопел Вампир.
- Бык бился до конца. Выпьем за тех, кто никогда не сдается. То есть за нас!
- Красиво сказал, Хозяин.
Они выпили и стали закусывать. Все молчали. Каждый думал о своем. Виктор выпил. Повертел свой стакан в руке и поставил его на стол дном вверх.
- Нам нужно, как сказал поэт, "остановиться, оглянуться однажды вдруг на вираже", то есть на повороте жизни, посмотреть: а что ты сделал? Посадил ли ты дерево? Вырастил ребенка? Написал ли ты книгу? Насчет книги... я думаю, имеется в виду... передал ли ты свой опыт, свои знания, свои победы и ошибки ребенку. А мы все живем по другому поэту, который писал: "Тяжело в России без нагана"... Я уже пьян, больше не пью...
- Виктор, дай я тебя поцелую. Все пьют стоя. Это приказ. Так, все выпили? Молодец, Виктор, что ты не оторвался от коллектива и пригубил. А теперь молча слушаем его новую песню. Он мне утром пел. Виктор, ты последний романтик нашего уходящего века.
- На посткриптум скажу, что, если вы поете и слушаете эти песни, вы романтики!
-За любовь все пьют до дна. Виктор, не сачкуй.
- Мне уже не хочется... "он не пил, потому что устал...". Ну, куда полный стакан? Но если последний, то...
- Последняя у попа жена. Можно, я пойду вызову шлюх? Уже время секса.
- Звони, Кот... сегодня ночь пропьем...
- Танцы- шманцы нам не надо, ты свет гаси, мы себя покажем, - счастливо мурлыкал Кот.
Николай Петрович ел шпроты, и оливковое масло капало на форменные милицейские брюки. Он не обращал на это внимания.
- Гриша, у меня был случай. Прихожу на службу. Настроение - поганое. Взял иголку с ниткой, зашил себе рот и сижу. Входит мой зам - капитан... Представляешь, уставился и молчит... ни слова! Наверное, в штаны навалил! - Николай Петрович засмеялся. Смех можно было сравнить с ржанием колхозного жеребца перед случкой.
Виктор вышел на улицу. Сел на ограждения палисадника.
- Ух, не понял... по всему упал, потому что очень удобно смотреть на небо... даже видно звезды... а может, это я лежу мертвый... и вокруг белые одежды... "Белый человек на кровать мою садится"... нет, нет, у поэта не так: черный человек на кровать... белая кровать... красивая... кровать... только холодная. А может, я уже мертвый... и это морг... Хотя нет... нет, как же я мертвый, если по лицу текут слезы? Нет, это не слезы... капли не соленые... тает снег... еще живу... на губах вода... как хочется пить... "Господи, помоги, помоги мне справиться с этим дьяволом. Научи, как... приложи ухо к молению"... что за звон... колокольчик? "Колокольчики, бубенчики звенят. Рассказать одну историю хотят." А, это телефон... Точно, телефон... Где же я? Это мой диван... дома? Сплю дома...
Телефон звонил очень долго. Виктор встал с дивана. В голове страшный шум. Он закрыл глаза, чтобы не упасть. Постоял так некоторое время.
- Спал одетый. И не раздела. Брезгует. Да и правильно: такой запах перегара... Как противно во рту! И что-то сердце покалывает... голова закружилась.... У меня, кажется, температура... надо измерить... как громко звонит телефон!
- Да... слушаю.
- Встал? Обнимаю. Долго же ты спишь.
- Рад тебя слышать, Кот. Ты откуда?
- Из магазина. А ты про Кота помнишь? Мне кликуха нравится... ты помнишь, как Хозяин торжественно объявил? Мне память на всю жизнь. Хозяин просил узнать, тебе "поправиться" привезти?
- Нет, не надо. А где он сам?
- Поехал Вампира выручать. Того вчера "замели". Зарезал кошку. Не знаю, как уж там получилось, но когда на крик прибежала хозяйка, кошка уже валялась с перерезанным горлом. Вызвали ментов и повязали. Может, тебе пивка привезти?
- Нет, не буду. Я, кажется, простыл. Высокая температура. Лицо горит. А кто меня привез?
- Татарин и Якут. Тебя вчера завалило снегом. Мы с трудом нашли. А тебе что, утром жена не рассказывала?
- Я ее еще не видел. А какой счет?
- Сегодня по радио слышал. Проиграли один - два. Козлы!
- Жаль. Но начало было за нами...
-Сегодня у нас вечером трансляция волейбола.
- Передай, меня не будет. Всех обнимаю.
Виктор положил трубку. Тело болело так, как будто его долго били ногами. Почему пришло в голову именно это сравнение? ... Хотел снять рубашку, но его качнуло и закружилась голова. Решил не раздеваться. Пошел на кухню. Открыл кран и попил холодной воды. Намочил ладони и обтер лицо. Взял в шкафчике градусник и расстегнул рубашку. На груди не было крестика. Виктор пошел в комнату и стал искать на диване. Голова кружилась. На диване крестика не было. Сполз на пол и стал осматривать палас. Лоб был горячий. Во рту сухо. На паласе крестика не было. Надо бросить пить, но как бросить? Не люблю пьяных и пьяниц, а сам пью каждый день. Парадокс. Нет крестика и под диваном! В глазах потемнело. Полежу на паласе. Эту люстру чехословацкую, хрустальную, я ей подарил в день приезда в эту квартиру. Немецкий дом. До потолка три метра... Зашли в соседний магазин "Хозяйственные товары". Там висели образцы люстр. Она засветилась вся, похорошела, когда увидела ее. Я утром купил эту люстру.
-Где взял деньги? - спросила жена.
-На гараж я еще накоплю. А это тебе подарок на новоселье.
Виктор закрыл глаза... Черный, черный желоб... это гроб, только короткий... доходит до поясницы... и скользкий... постепенно сползаю вниз... не за что держаться... не вижу ног... половина тела уже спустилась за кромку... руки держат черный мешок... очень большой и полный... тянет вниз... в нем мои грехи... их много - тяжких, тяжелых... Остается несколько сантиметров твердой поверхности под лопатками - и дальше полет... там, где должны быть ноги, всполохи красного цвета... огонь... огонь...
- Господи! Господи!
- Я здесь.
- Я не вижу Тебя! Я не вижу Тебя!
- Не волнуйся. Тяни мешок.
- Если я пошевелюсь, то полечу в ад!
- Спокойно тяни... тяни... тяни...
Виктор медленно потянул... не упал... лопатки держат... еще потянул... мешок стал легче... сворачивается в руках... уменьшается и, наконец, поместился в кулаке... Виктор уперся локтями и резко ударил кулаком в стенку гроба... кулак вышел наружу... страшный рев резал уши... пронзительные женские крики... резко выбросил свернутый мешок с грехами... раздался чудовищной силы удар грома... это был удар радости... торжества... в мешке кричало... хохотало... свистело...
Виктор почувствовал облегчение во всём теле... наверное, здоров. Потрогал лоб... холодный... дышалось легко... открыл глаза... и увидел люстру, улыбнулся ей... жив! Провел рукой по груди - крестика нет, на шее нитка. Потянул за нее. Крестик был на спине! Виктор перекрестился и поцеловал его. Голова не болела! Он встал и подошел к полке с книгами. Взял второй том Пушкина. В нем лежали деньги на гараж. Виктор знал сколько, но пересчитал. Одна тысяча двести долларов. "Если бы ты не выпивал, то гараж у тебя был бы давно", - вспомнил он жену. Хотел оставить двести долларов, но передумал. Все положил в задний карман брюк. Книгу поставил на место. Настроение было отличное. Надел куртку и посмотрел в зеркало. Отражение улыбнулось ему. Он вышел на улицу.
- Здравствуйте, Виктор. С праздником!
- С праздником? С каким, тетя Вера?
- Сегодня Рождество Христово!
- Эх, забыл. Извините. С праздником!
- Сегодня прямо весна, все тает...
По асфальту бежали ручьи, огибая льдинки. "В том январе была весна. В том январе была весна...". Виктор пошел по тротуару. Эти мелкие ручейки не опасны для ног. Немецкие ботинки на высокой подошве гарантировали сухость. Он подошел к большой луже и решил пройти через центр по воде, как всегда делал в детстве. Вспомнил, как брал ящик, вставлял с одной стороны стекло. Заливал щели варом, чтобы не проходила вода. К палке привязывал вилку и шел на речку. Это было блаженство. Вода в речке чистейшая. Входил по пояс, опускал ящик стеклом в воду и смотрел. Естественный аквариум! Как он любил смотреть в воду! И когда видел под корягой форель, то сердце замирало, дыхание замедлялось и только глаза, не отрываясь, наблюдали, как рыба шевелит жабрами, как плавно водит хвостом. В такой момент не составляло труда заколоть ее острогой, но это царская рыба, хозяйка здешней жизни, поэтому Виктор ограничивался любованием живой форели.
Он вошел в магазин. Четыре продавца, кассир, пункт обмена валюты и ни одного покупателя.
- Здравствуйте. Что вам?
Молодая, симпатичная продавщица осматривала его. Виктор проследил за ее взглядом и улыбнулся. Принес с улицы мокрый снег на подошвах.
- У нас самый крутой магазин в городе. Товар из Англии.
- Мне такой и нужен. Начнем с обуви. Покажите самые дорогие туфли. Размер сорок четыре, цвет любой, кроме черного...
Подошли другие продавцы.
- Носки, джинсы, рубашку, ремень, майку, галстук, трусы и все...
- Не черного цвета.
- Молодец, запомнила. Я в примерочной. Да, и пакеты, чтобы сложить мою старую одежду.
Когда Виктор выходил из примерочной, к нему подошла заведующая отделом.
- Вы такой обаятельный мужчина. Разрешите освежить. Парфюм. Презент магазина. Спасибо за покупки. Всегда вам будем рады. До свидания.
- Это ваши вещи. Получилось три пакета. Куртка не входила.
- Удачи вам.
- Извините за вопрос. Мы тут с девочками поспорили. Вы из тюрьмы освободились?
- Нет. Только освобождаюсь... и освобожусь... обязан освободиться!
Виктор вышел из магазина и свернул за угол. Во дворе стояли мусорные ящики. Подошел к крайнему с открытой крышкой и бросил в него пакеты. Вышел на тротуар и посмотрел на солнце.
- Почему оно такое большое? - подумал он. - Наверное, я прищурился?
Виктор открыл глаза. Солнце стало меньше, но на него невозможно смотреть. Отвёл взгляд в сторону. Какое голубое, бесконечное небо!
- Господи Иисусе Христе, поздравляю Тебя с днем
рождения! С Рождеством, Господи! - и помолчав, добавил, - прости меня, грешного... "Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя".