Это было одиночество. Она жила одна. По вечерам было тяжелее всего. Кроме одиночества замучило еще и безделье. Если днем можно было что-то понемногу делать по дому для себя самой, то вечером абсолютно, абсолютно не хотелось даже шевелиться, все было прочитано, и по телевизору все пересмотрено - все скучно и не интересно. Зато мучили образы и воспоминания. Одиночество избрала она сама.
Без неё не обходилась ни одна дискотека.В студенческие годы она была знаменитая тусовщица. Это проявлялось не только в мелькании её подвижного стройного тела и развевающихся длинных шоколадных волос на танцполах разных клубов и ресторанов, но и в знакомстве со всеми богемными и полубогемными студентами и личностями без определённых занятий, подрабатывающими диск-жокеями и музыкантами в кабаках. Училась она без проблем, сдавая экзамены порой не за счет знаний, а за счет убеждения преподавателей в своих знаниях. Дело было даже и не в красноречии, которым бесспорно обладала,но больше в уверенности в выводах собственных умозрительных построений, соединяя несоединимое: четкую логику и виртуозное построение длинных фраз.
Устроившись после окончания учебы в один научно-исследовательский институт и перейдя на девятичасовой рабочий день и еще два часа на дорогу, она перестала посещать ежедневные вечеринки и об этом не сожалела. В ней что-то переключилось, вдруг решила выйти замуж и жить как все тихой семейной жизнью. Ей это не стоило труда.
В студенческие годы было много бой-френдов, расставалась, то она с очередным, то очередной расставался с ней, без особых сожалений. Правда, был один случай. Она встречалась с ним, боясь полюбить, и он ей идеально подходил, интеллектуал из интеллигентной семьи, но его красота привлекала всех без исключения девиц. А он не пропускал их. Еще тогда, в двадцать лет, она решила расстаться, осознав, что не может продолжать встречаться с ним, не будучи в центре его внимания, и сделала это, удивляясь возникшей железной стене в её душе. Она решила, и уже ничего не могла с собой поделать. Связалась с одним из псов, вечно крутящихся у её ног. Он ушел, они даже не сказали друг другу не слова. Никогда она больше его не видела, и до конца жизни, всегда в глубине души зная, что в её начале ей дана была её половина, не вспоминала о нем. Хотя... хотя вспомнила о нем на краткий миг, когда была уже замужем, при этом ощутив безумную боль.
Она вышла замуж за молодого человека, умеющего себя подать в обществе, и в то же время боготворящего только её. После рождения ребенка вернулась на работу и решила делать карьеру. Голова у неё всегда работала хорошо. Идеи выдавала одну за другой. Они приходили сами. Она не думала конкретно о каком-либо открытии. Идеи озаряли её внезапно в любой момент времени: когда говорила о чем-то, читала, ела или вообще ничего не делала. Нельзя было установить, в какие моменты времени мозг создавал какую-либо конфигурацию, все было стихийно, непредсказуемо и внезапно. Она не раз задумывалась о том, что нечто приходит извне. А она просто, как радиоприёмник, улавливает чужую излучаемую энергию в форме идеи.
Мы пользуемся плодами еёоткрытий,не подозревая о существовании её когда-либо. Но... она никогда не могла довести расчёты до конца, преобразовать в те или иные полезные для использования изобретения. На это было две причины, которые она чётко осознавала: отсутствие ярких математических способностей и интереса к конечному материальному продукту. Её интересовала идея в чистом виде. Однако, окружающие мужчины ценили, как они считали, её глубокий ум и беспрекословно подчинялись ей. Сочетание красоты и ума было неотразимым. Они боготворили её. Но она была не такой... Она с воодушевлением могла дать и бытовые советы и утешить в жизненных невзгодах, и они плакались ей. А по большому счету ей было все равно...
Со временем на обработке её идей создали целый научный институт. Она была главным лицом и купалась в лучах славы в определённом узком кругу как творец парадоксальных идей и как красавица в мужском коллективе. Она была ядром научных дискуссий, неформальным лидером сначала молодых ученых, а потом и их предводителем в зрелые годы. Без неё не обходился ни один спор, и она была генератором энергии в их среде. Она всегда сидела в президиуме на всевозможных совещаниях, симпозиумах, встречах и подобных многочисленных заседаниях. Без неё не обходилось ни одно торжественное мероприятие, и она везде блистала красотой и четкой и остроумной речью. Да, она была знаменита в определенных кругах. На её идеях сослуживцы заработали многочисленные ученые степени, были даже соискатели на нобелевскую премию. Ей было это безразлично, пусть пользуются, ведь ей-то все это неинтересно доводить до конца, да и только ей-то и известно, что и невозможно.
"Она шла по жизни легко".
Потом все изменилось. Сменилось высшее руководство, новые идеи стали никому не нужны, нужны были только высокие должности. Нет, её не убрали, просто она теперь подчинялась карьеристам. Но её верных рабов - разработчиков убрали, места заняли протеже нового руководства, совершенно далекие от науки. Да,это было больно, она лишилась друзей. И, хотя они не обвиняли её ни в чем, она чувствовала, что в глубине души они считали, что она не сделала ничего для их защиты. Делать стало нечего, и она решила уйти. Быть звездой среди неприятных ей людей, которые заняты только собой, стало невозможным, да и просто надоело, надоело держать марку. Приелось за долгие годы.
Уйти так просто, как это делают миллионы людей, ей было невозможно. Она хотела быть одной, абсолютно. Опять щелкнул выключатель и всё, что было, стало не важным, как будто и не было целой жизни, да ещё и такой не совсем обычной.
За годы работы она объездила полмира, как с научными делами, так и отдыхая, в отпуск. Где она только не была. Вот и решила уехать далеко за одиночеством. В семье она давно была непререкаемым лидером, муж не стал возражать, а ребенок уже давно вырос и жил своей собственной жизнью, не в малейшей степени не нуждаясь в ней. И вот она живет отдельно. Эпизоды из своей жизни она не вспоминала, как будто опустился тяжелый металлический занавес между ней сегодняшней и прошлым. Её мучили другие образы и воспоминания о том, о том, чего не было.
Первое время я просто отдыхала, не было эмоций, чувств, идей. Мозг как будто изолирован от окружающего. Это было ощущение не пустоты мозга, а неприкосновенности к его плотному содержимому: мозг в консервной банке. Я делала все дела, даже по дому, только себе в удовольствие. Жизнь текла размеренно и не спеша. Это был настоящий отдых.
Какое-то время спустя меня стали посещать образы раннего детства.Наверное, уже в два года (а это я помню по тому месту, где мы тогда жили) я знала строение мира, вселенной, что такое смерть. Когда бабушка читала мне стихотворение: "сквозь волнистые туманы пробирается луна, на печальные поляны льет печально свет она" я представляла себе серебристую поверхность Луны с огромным черным небом а, не зимнюю ночь на земле. Да, я тогда уже в два года знала Луну и испытывала при этом чувство спокойствия и чего-то необъяснимо родного и теплого. В длинные зимние вечера я выходила из дома, тепло укутанная, садилась на ступеньку крылечка и подолгу наблюдала за Луной с прозрачным белым нимбом. В то время не было телевидения, и первые фото её поверхности для простых людей в тех средствах массовой информации не публиковались. Были еще и сны молодости, о которых я вспоминала снова и снова. Особенно один сон не давал мне покоя: я смотрела на себя в зеркало и вдруг мои черты лица стали заостряться, вытянулись, цвет лица посерел, плечи поднялись и за ними показались крылья, отражение зашипело, и я проснулась. Превращение в гарпию, как ни странно не напугало, я поняла, что могу примириться с любой иной сущностью. Если при этом испытываешь счастье и восторг.
Еще через какое-то время появилась скука и постоянное принуждение себя хоть что-то делать. Стоило днем прилечь на кровать, как я ощущала будто меня, мое тело раздирают острыми крючьями. И это была не физическая боль и не угрызения совести. Похоже на ломку от безделья, как у наркомана, лишенного наркотиков. Я считала грехом испытывать такие душевные мучения, не имея на то причин. Даже аутотрениг не спасал. Сначала это было редко, затем приступы участились. Этому предшествовали периоды, два - три раза в месяц, когда я могла лежать сутки, ощущая, как будто из меня выкачивали всю энергию. Но вслед за этими провалами все вставало на свои места, и я вела обычную для людей жизнь.
Единственное, о чем я не просто сожалела, а была в отчаянии - это недостаток денег. Имея деньги, можно было всегда находиться в движении - путешествовать, и это отвлекало бы от мучивших меня непонятных приступов.
Примерно через год ничегонеделанья появились следующие симптомы, говорю, что симптомы, потому что характеризовать переход от душевной боли к физическим изменениям можно только как болезнь. В области спины под правой лопаткой казалось, что майка прилипает к коже. Ничего подобного.На ощупь это место ничем не отличалось от кожи на других частях тела. Теперь, когда я ложилась на спину, было ощущение, как будто мои позвонки расходятся, позвоночник растягивается, что совершенно не больно. А даже приятно - спинные мышцы слегка напрягались, а затем наступало полное расслабление. После сна кости пальцев, рук и ног как будто выходили из своих суставов, кожа отслаивалась от мышц. Фалангами пальцев приходилось тихонько двигать, заставляя вправляться в суставы. Через несколько минут кости рук и ног возвращались в суставы, но все-таки чувство некой расчлененности оставалось,зато исчезли приступы душевного раздирания. Ногти на руках совсем перестали расти, однако на ногах ороговели и отрастали на неделю на полсантиметра. Если периодическиеприступы в суставах и позвоночнике были объяснимы - возрастные изменения, то ощущения под кожей в спине объяснить могла только мнительностью. Но это была реальность.
И вот как-то вечером началась острая боль в лопатках и плечевых суставах. Мой взгляд приковала полная Луна в окне моей спальни. Я почувствовала невыразимую тоску, через которую пробивался тихий и щемящий зов. Я лежала на кровати и наблюдала за Луной, пока она не исчезла из поля видимости. Несколько суток я наблюдала за Луной, пока она не стала убывать, боль в лопатках постепенно утихала.
Три последующие недели я пребывала в хорошем расположении духа. Но происходили изменения в спине. Внешне и на ощупь - никаких. Но по ощущениям появился, словно дополнительный, плотный слой под кожей как будто из двух валиков вдоль обеих сторон позвоночника. Да и еще, ныли ступни ног, колени и голеностопы.
Опять наступило полнолуние, и я его ждала. В расчетный момент полнолуния я стояла у раскрытого окна и смотрела на диск. Наступил эффект противостояния, яркость диска заметно возросла, тени на поверхности полностью исчезли. Опять этот щемящий душу зов и стремление лунного света, словно бы, вытянуть меня.
И в то же время мышцы спины напряглись, появилась резкая, но кратковременная боль в лопатках, они сдвинулись, плечи поднялись, руки раскинулись и прижались к спине, как будто срослись с ней на краткий миг и вдруг что-то вытянули. Я поняла, что из спины с шелестом вырастают крылья. Я их подняла и с восторгом развернула. В этот момент почувствовала, как изменяется лицо, взглянув вниз, увидела, что ноги очень быстро превращаются в птичьи лапы и вырастают длинные острые когти. Нет, страха-то и не было, было наблюдение за изумительным превращением в иную форму жизни, как будто я была предупреждена об этом. Не знаю, что произошло с лицом, но видимо, оно стало таким, как я видела его во сне моей молодости. Теперь я устремила взор на Луну. Мне стало весело, впервые за время моего добровольного отшельничества. Вместо смеха из горла раздался клёкот. Мне неудержимо захотелось броситься из окна навстречу лунному свету. Но представила, а что если мое грузное тело, пытающееся взлететь, кто-нибудь увидит, и опять стало смешно, я расхохоталась, издавая все те же клокочущие звуки. Нет, мне и на подоконник не взгромоздиться, да и великолепные широкие крылья не войдут в оконный проем.
Переваливаясь с ноги на ногу. Издавая царапающие звуки по полу, я пошла к входной двери, с трудом открыла её и начала карабкаться по лестнице на крышу. Лифт не вызвала, а что если бы в нем кто-то был, да и кнопку не нажать. Если бы кто-то спускался по лестнице в тот момент, не знаю, что и предположил бы: маскарадный костюм или живая гарпия? Даже если бы и не умер от страха, вернее невежества, кому бы рассказал? Большинство людей боятся, чтобы их сочли сумасшедшими. Мне стало смешно опять, представив себя - переваливавшуюсяна коротких кривых лапах с цепляющимися за ступени когтями и поддерживающими за стены и перила крыльями.
Наконец-то я на крыше. Встав на поребрик, развернула крылья и устремилась к Луне. В голове была мысль: "А сколько же я пролечу? На какую высоту поднимусь? Ведь я же не могу вот так лететь к Луне через космос..." Но лунный свет, как будто захватил меня и устремился назад к Луне и втянул меня на её поверхность.Я увидела себя уже наповерхности Луны. Сделав несколько шагов, распластала крылья и замерла. Было тепло и спокойно, в голову стало поступать знание, я стала опять приёмником. Я находилась там десяток дней. Когда тень догоняла меня, я поднималась, отталкивалась лапами и, расправив крылья, планировала над кратерами и морями, садилась и воспринимала информацию, в то же время, наблюдая за изменением освещенности земного диска. Наступило полноземлие, и я ощутила такую же тягу света от Земли, как раньше от Луны. Вытянувшись в порыве, я расправила крылья и взмыла к Земле.
Дорогая Лили, я оставляю тебе эту записку по трем причинам. Как дочь, ты должна знать, где находится твоя мать, и совершенно не имеет значения, сочтешь ли ты меня сумасшедшей. В любом случае ты должна знать. Вторая причина: я не знаю, передается ли эта форма жизни по наследству, есть ли в тебе такие гены. Ничего подобного про наш род я такого не слышала, все о ком я знала, умирали обычной человеческой смертью. Я читала про гарпий в литературе и достоверность или недостоверность их существования ничем не доказать. Видимо, были люди, видевшие их грузные тела в полете и т.п.... Я тебя воспитывала, чтобы ты была рациональной и признавала только слова "знаю" и "не знаю", остальное все придумано. Так вот, Я НЕ ЗНАЮ, станешь ты такой или нет. В любом случае надо жить, реализуя себя. И третье, если ты начнешь превращаться, прими это с удовольствием, как новую интересную сущность.
Р.S. Я чувствую, что уйду в этот раз раньше и не знаю, вернусь ли еще. Сейчас я должна успеть передать новые идеи своим бывшим сослуживцам. Следи за открытиями в фундаментальных науках.
Второе её превращение произошло через неделю после возвращения, в первую четверть Луны. Она уже владела своим новым телом, уверенно поднялась на крышу и взмыла к Луне. Она шла поосвещённой поверхности за терминатором, разделяющим свет от тени, наблюдая за убыванием Земли. В этот раз она просто шла, получая удовольствие от свободы, безмолвия и покоя.
И вот, Земля, видимая как тонкий серп, скрылась за горизонтом. Наконец, она ступила на обратную сторону Луны. По телу разлилось чувство неимоверного счастья, она была дома. В эту минуту в голове промелькнули последние человеческие мысли: "Какое же это было вранье про обратную сторону Луны. Они на снимках или не увидели это, или не захотели. Теперь ясна причина не допуска людей в космос. Это место для избранных...".
На всей серебряной ровной поверхности под глубоким черным небом с мириадами бриллиантовых солнц сидели тысячи гарпий с распластанными нестерпимо яркими, цвета золота с серебром, крыльями.Они излучали любовь и добро, которые она ощутила, перебравшись сюда. Безумная концентрация энергии жизни. Она прошла ещё. Облюбовала место и раскинула крылья. Боковым взором она видела, как ей великолепные черные чешуйчатые крылья наливаются светом, сначала цвета тлеющих углей, затем, красного всех оттенков, желтого. Необыкновенная волна восторга распространилась по её телу и в мозг стали поступать чистые законы бытия материи, она услышала музыку, переворачивающую душу, глаза с яркими зеркальными зрачками широко раскрылись и, уставившись в пространство, стали видеть все прекрасное во всей вселенной, она начинала познавать мир до следующего своего перевоплощения.
Есть ли её и их преемники на Земле? Кто знает, кто знает...