Мраги Лина : другие произведения.

Для вкуса добавить "карри"-3, или Запах Вселенной

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 4.21*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Трудно сделать выбор, что в корне меняет жизнь. Но ещё труднее, наверно, когда от подобного решения зависит не только твоя судьба, но и будущее целого мира. Для Кари настали трудные времена. Но она продолжает идти, отдавая всю себя тем, кого любит, несмотря на то, что путь по Окатану кажется ей бесконечным. Только всё завершается рано или поздно, или выходит на новый виток, где конец одного этапа - начало следующего...
  Часть 1. Золото
  Глава 1
  А паук, ну никак, не унимался! Уже десятый или двадцатый раз я рвала паутину, но он всё равно возвращался к прежнему занятию. "Да когда ж тебе это надоест?!"― злость на неутомимое насекомое только возрастала, хотя я прекрасно понимала, откуда у этого чувства ноги растут. Когда я снова смахнула причудливый узор тончайших нитей с бревенчатой стены, паук замер и словно уставился, угрожающе шевеля передними лапками.
  ― Всё! Уползай! Паутины не будет!
  Восьминогий мохнатик покрутился на месте, видно разыскивая уничтоженное творенье, а потом медленно так, задом, отполз в щель между камнями.
  ― Вот там и сиди, чучело пучеглазое!
  "Да-а-а... Взвинтил мне Карелл нервы. Уже с пауками разговариваю...― мысли с завидной периодичностью возвращались к нежданной встрече.― И как он так угадал застать нас именно на Кифовом носу?! Ведь я даже сама не была уверена, что мы сюда поедем! И главное, как вовремя! Телепатия какая-то..."
  В хижине я находилась одна, только Бумер лежал у покосившейся двери, охраняя от визитёров. Дайк повёл Макса к туннелю ангов, а я отказалась составить им компанию. Хотелось побыть одной и хоть немного успокоиться. Моя "золотая банда", которая уже превратилась в хорошо вооружённый отряд, расположилась снаружи, а другая часть людей атамана ― большая, осталась в Диких петухах.
  Я не раз думала о том, что с Кареллом мы всё-таки встретимся рано или поздно, и даже представляла различные варианты, как именно это могло бы случиться, однако всё вышло иначе...
  Я испугалась его, как ни прискорбно в этом признаться. Напал такой мандраж, когда он сказал, что догнал меня! И дело было не в самих словах, а в тоне его голоса. "Моя девочка" было сказано так, будто я его собственность, а он ― хозяин, который наконец-то разыскал сбежавшую рабыню. Я в долгу, конечно, не осталась и "выступила по полной", только почему-то сижу сейчас в хижине одна-одинёшенька и прихожу в ужас от собственного поведения. И проблема даже не в том, что я его ударила, а в том, что последовало потом...
  И Дайк, и Макс, и Грас вздрогнули, я это не столько заметила, сколько почувствовала, когда вместо хоть какого-либо приветствия отвесила Кареллу такую звонкую оплеуху, что он даже среагировать не успел и еле устоял на ногах, а потом злобно прошипела на ангалинский манер, глядя ему прямо в глаза: "Да как ты со мной разговариваеш-ш-шь?! Думаеш-ш-шь то, что было год назад даёт тебе право опять меня ис-с-спользовать?! Я ― богиня! А кто ты?!" Оттолкнув его, я протиснулась сквозь расщелину в скалах и вскочила на кобылу. И только подъехав к хижине, увидела остальных: Олли, Лакра и ещё человек десять, валяющихся на травке. При виде меня все вскочили, и тут меня уже пробило на истерический смех. Забыв про самоконтроль, я так громко и злобно расхохоталась, что птицы, тревожно крича, сорвались с веток:
  ― Какие люди!!! Вся компания в полном составе!!!― хриплый, но оглушительный голос походил на треск срубленных деревьев или на громовые раскаты, вот только извергать молнии, как древнегреческие боги, я не умела.― На колени!!! Богиня гневается!!!
  Как ни странно, но мужики дружно бухнулись, хотя и продолжали таращиться, открыв рты. Тучка тоже испуганно дёргалась подо мной, нервно прядя ушами, хрипя и громко фыркая. Я очень резко дёрнула поводья, и кобыла визгливо заржала, норовя встать на дыбы. И вот тут я поняла, что меня опять занесло. Пытаясь успокоить любимую единорожку, я спрыгнула на землю и обернулась. Карелл и Грас, приклонив одно колено и низко опустив головы, стояли позади, а вот Дайк с Максом очень укоризненно на меня смотрели, особенно Дайк. Нянь стоял прямо, засунув большие пальцы рук за широкий ремень, и сверлил меня глазами, а потом сказал:
  ― Нас это тоже касается, Великая?!
  Я отшвырнула поводья, махнула Бу и убежала в хижину. И вот уже несколько часов сижу как дура! в гордом одиночестве. Всё это время меня не беспокоили. Макс только заглянул и сказал, что хочет, пока мы здесь, на туннель посмотреть, но больше никто не показывался. Что происходило снаружи я не видела, вернее, даже не хотела смотреть. Подслушивать о чём говорят тоже не было никакого желания, и я целиком сосредоточилась на пауке и его ткацком творчестве, вымещая на бедном насекомом злость на саму себя: "Что происходит? Что со мной происходит?! Я так часто выхожу из себя последнее время, срываюсь на друзьях, хотя правильнее... любимых... Карелла ударила, пусть он это и заслужил... Тоже мне, "моя девочка"! А чёрта с два! Вообразил себя уже террханом, наверно... А я?! Кем я себя возомнила?! Богиней?! Звездой этого мира?! Это же надо! Пожелала, чтобы передо мной на коленях ползали! Ну точно, уже звезданулась от божественности! И зачем было так кричать?! Давно, что ли, голос прорезался?! Вот пусть бы он и не возвращался, пусть бы я и дальше продолжала тихо хрипеть, зато сейчас не было бы так стыдно..."
  Так как паук уже спрятался, я начала выковыривать мох из щелей, пытаясь таким бесцельным и тупым занятием унять бурю чувств внутри. Скрипнула дверь, и я обернулась. На пороге стоял Дайк:
  ― Можно побеспокоить вашу божественность?
  ― Хватит издеваться...― буркнула я в ответ и отвернулась.
  ― А по-моему, издевается кто-то другой... Что происходит, Кари? С чего ты так разошлась?
  ― А ты не понял?!― я продолжала говорить в стену.
  Он пристроился рядом и вздохнул:
  ― Тебе его не хватает...
  ― Кого?
  ― Профессора твоего... Раньше ты была гораздо спокойней, более умиротворённой, что ли... Так по-доброму улыбалась, так нежно...
  ― А теперь я стервозная мегера?!
  ― Я такого не говорил,― он обнял меня и поцеловал в висок.― Всё-таки загадочный внутренний жилец благотворно влиял на тебя, помогал... А теперь тебе самой сложно справляться, тем более, когда столько всего происходит...
  Я всхлипнула и прижалась к другу:
  ― Ты прав во всём... Когда он жил внутри, я всегда могла обратиться за помощью и советом, а теперь даже в библиотеку заходить не хочу, потому что его там нет. И простить его не могу до сих пор за такое внезапное исчезновение... Он не попрощался, не объяснил ничего ― просто пропал... Да ещё эти трупы всплывают и снятся по ночам...― дыхание спёрло, и я заплакала.
  ― Но у тебя же есть мы...― Дайк гладил меня по спине, продолжая тихо и нежно приговаривать,― и мы вместе... Я так хочу, чтобы мы всегда были вместе...
  Его голос действовал очень успокаивающе. Я немного похныкала, а потом подняла на парня мокрые глаза и задорно улыбнулась:
  ― А согласись, я Карелла хорошо приложила?!
  Дайк расхохотался:
  ― Смотри, Кари! Если будешь продолжать в том же духе, то люди Карелла уже к тебе на службу начнут проситься! А оно тебе надо?!
  Как всё-таки Дайк меня ни уговаривал, но из хижины я так и не вышла. После такого "выступления", унизительного в первую очередь для меня, я не представляла, как смогу с кем-либо общаться, а с Кареллом и подавно, но, к слову сказать, не очень-то и хотелось. Когда вернулся Макс после обследования спирального туннеля ангов, то высказал мнение, что нужно отделаться от третьего претендента и его людей и как можно быстрее ехать дальше. Только я подумала о том, что теперь выследить нас для Карелла "плёвое" дело, учитывая его обоняние. Нет никаких гарантий, что он сам или кто-либо по его приказу просто не отправиться за нами следом, и тогда дорога к золотой жиле будет известна не только мне.
  Вечером мужики сообразили неплохой ужин из лесных куропаток, которые в изобилии водились в округе, а также раздобыли в деревне свежих овощей и зелени. Грас пытался выманить меня шашлычными ароматами, но мы с Максом и Бу упорно сидели в лесной избушке. Из предосторожности Макс разговаривал со мной только на ангалинском, что Дайку очень не понравилось. Когда Нянь принёс кучу потрохов и костей для Бумера, а также тушку куропатки для Макса и миску шашлыка для меня, случился очень неприятный диалог. Поначалу ели мы молча, пока Дайк не сказал:
  ― Карелл поговорить хочет... с тобой и с Максом...
  Я подняла глаза от миски:
  ― О чём?
  ― Не сказал... Просил передать, что ему нужна ваша помощь...
  Мы с Максом переглянулись.
  ― Я раз-з-зговариваю только с Кари...― пробурчал ангалин.
  Дайк напряжённо-вопросительно уставился на него:
  ― Почему? Я перестал быть твоим другом?!
  Повисла долгая пауза, и я заметила, как очень синхронно мрачнеют мои мальчики.
  ― Дайк... Мы попали в тупиковую ситуацию. Если мы прямо поедем к жиле, то выследить нас очень легко. Я уверена, что так просто от Карелла мы не избавимся, а я не хочу больше трупов...
  Нянь отставил полупустую миску и, вытирая руки влажной тряпкой, скрипнул зубами:
  ― Значит, и нужно поговорить с ним, чтобы всё выяснить... Чего он хочет и какие имеет планы...
  ― Я не хочу с ним разговаривать...
  ― Но почему?!
  Теперь сводить челюсть от подступающей злости начало уже мне:
  ― Да потому, что он угроза нашим планам! У него свои цели, а у нас свои! И кстати, он не сказал тебе, как так вовремя тут оказался?!
  ― Не сказал!― Дайк вскочил и резко одёрнул короткий кожаный жилет, который мы носили по очереди, так как мне он тоже нравился.― Вот сама бы и спросила!
  Когда за парнем с жутким скрипом закрылась дверь, мы с Максом уставились друг на друга.
  ― И вот что теперь дела-а-ать?― протянул мой чешуйчатый.
  ― Не знаю...― я погладила Бу, который всё это время сидел возле каменного очага и не сводил с нас глаз.― Вот только между собой ругаться не хватало...
  Я проснулась среди ночи от шорохов и движения. И хоть в хижине было темно, но две тени, сидящие у двери, я разглядела сразу. Бу принюхивался и шевелил большими круглыми ушами, а Макс, прижав голову к стене, что-то высматривал сквозь щели. Я присела рядом.
  ― Дайк... с этим ваш-ш-шим, со шрамом, уш-ш-шли...― тихо прошипел Макс,― остальные вроде с-с-спят...
  ― И куда они, интересно, среди ночи?
  Макс пристально глянул и его глаза из ярко-зелёных стали изумрудными:
  ― Мне каж-ж-жется, они потопали к месту наш-ш-шей прош-ш-шлой ночёвки, на переход в твой мир поглядеть. Его ведь только ночью мож-ж-жно заметить, и то если з-з-знать куда с-с-смотреть.
  ― Докладывает уже... ―процедила я.― Ну я так и знала...
  Больше мы так и не заснули. Я плюнула на то, как на меня посмотрят и что подумают и до рассвета ходила туда-сюда, из хижины и обратно, перебудив всех отдыхающих в палатках. Отвела кобылу к водопаду, помыла её, почистила. При "включенном" сиянии Макса, купание оказалось сказочным и очень приятным ― ночь была тихой и тёплой. Потом покормила летунов, вычистила их клетку, перебрала наши запасы, то что взяли с собой, кибитку-то мы оставили в деревне.
  К моменту, когда я закончила седлать кобылу, в лагере уже никто не спал. Мужики молча наблюдали за моей бурной деятельностью и шарахались от Бумера и Макса, которые крутились рядом, глухо порыкивая и настороженно поглядывая на такое количество зрителей. Первым не выдержал Грас:
  ― Отари... Может поговорим?
  ― О чём?― я резко обернулась.
  ― Но, Карелл...
  ― Что, Карелл?! Имеет желание опять развлекаться со мной?!
  Грас опустил глаза, сжимая огромные кулачищи:
  ― Я думал, ты будешь рада меня видеть...
  Злость и напряжение моментально схлынули. Я закинула поводья на ближайший низкий сук и, подойдя к Грасу и встав на цыпочки, крепко обняла его:
  ― Я очень рада тебя видеть... очень! Да и не только тебя... Вы же моя "золотая банда" всё-таки...
  Олли с Лакром довольно заулыбались, и настала очередь обниматься уже с ними. Когда вернулись Дайк с Кареллом, мы тесным кружком сидели у костра и вспоминали прошлогодние приключения. Правда, говорила больше я, потому как всем было интересно узнать подробности моих странствий: как познакомилась с Гаем Голосом, как попала в Банкор, про каменные цветы, один из которых, как оказалось, Олли выкупил у фаэдра Балмаара, когда в конце осени проездом был в Латрасе, что оказалось для меня большим сюрпризом.
  Также открытием стало и то, что на Латрас было совершено нападение людьми Элгана, примерно в те дни, когда мы застряли на Севере, а Карелл со своим отрядом, а также Грас, Олли и Лакр вместе с ангалинами защитили мой город. Когда Олли подробно доложил о случившемся в моих наследственных владениях, то я чуть не расплакалась. Из рассказов выходило, что Карелл специально туда приехал, чтобы встретиться со мной, и был весьма расстроен, что не застал нас.
  Этот факт, с одной стороны, очень порадовал, а с другой ― крайне огорчил. Знай, я об этом раньше, то при встрече с атаманом точно вела бы себя по-другому. В общем, им многое хотелось знать, но я старалась думать, прежде чем что-либо говорить и не слишком распространяться, повторяя в основном уже многим известные факты.
  Дайк сразу заметил, что я полностью собралась и, ничего не говоря, принялся седлать Рыжего, а вот Карелл стоял неподалёку, наблюдая и не сводя с меня глаз.
  
  Глава 2
  Отряд догнал нас уже в деревне. Когда мы вернулись в Дикие петухи, то обалдели. На опушке леса, за деревенькой раскинулся большой палаточный лагерь. Я насчитала около сотни человек и, как Дайк успел сообщить, таким количеством армия Карелла не ограничивалась. В Кифе его ожидало ещё примерно столько же воинов и около двух сотен в Улме.
  Всю дорогу до деревни мы с Нянем почти не разговаривали, но когда впрягали Рыжего в кибитку, я всё-таки спросила, куда они ходили ночью и Дайк подтвердил слова Макса. Карелл сначала не поверил, что какой-то проход или точка перехода существует и Дайк решил ему показать, чтобы развеять последние сомнения атамана в том, что я действительно пришла из другого мира.
  ― Ну и как его впечатления?
  Нянь невесело хмыкнул:
  ― Крайне удивлён... Тем более, когда мы шишки и камни покидали, а всё назад отлетало...
  ― И что ты ему ещё рассказал?
  Дайк запрыгнул в повозку, расправляя поводья:
  ― Ничего особенного... Дал понять, что если он хочет что-то узнать, то пусть сам тебя и расспрашивает,― а потом обернулся к Максу, половина морды которого выглядывала из-за полога, и тихо добавил,― а про жилу тем более...
  Макс улыбнулся слегка и, высунув хвост, сжал его плечо.
  Пока мы собирались, рассчитывались с местными и разговаривали, в лагере тоже началась суета. Мы только собрались выехать с крестьянского двора, где на время оставляли кибитку, как Карелл и Грас, пришпорив рогатых жеребцов и звеня сбруей, поскакали к нам. Куда ехать и что делать дальше я не представляла, но за эти несколько часов успокоилась и решила положиться на провидение или на то или того, что играло подобную роль здесь, на Окатане. Потому как я была полностью уверена, что встретились мы неслучайно, а любопытство всё же разбирало: почему, как, зачем так сложились обстоятельства, что Карелл оказался в нужное время и в нужном месте. Поэтому атамана я встретила уже спокойно. Он поклонился и ровным, я бы даже сказала мягким тоном, произнёс:
  ― Эрдана Карина, я приглашаю вас продолжить путь с нами...
  Я хмыкнула:
  ― Мы уже на "вы"?
  Он опять склонил темноволосую голову, вперив взгляд в землю:
  ― До тех пор, пока богиня не простит меня...
  ― У нас своя цель, Карелл...
  ― Согласен сопровождать и защищать вас...
  ― В этом нет необходимости. Мы и сами прекрасно можем за себя постоять.
  ― Да, я знаю...― атаман продолжал говорить, глядя в сторону.― Я предлагаю поехать с нами в Киф, пополнить там свои запасы, а потом отправитесь куда угодно, обещаю, что не буду преследовать...
  "Тянет время, рассчитывает разговорить по дороге..."― я глянула на Дайка. Он пожал плечами:
  ― Ну как бы надо, еда на исходе...
  А Макс же просто таращился, выглядывая из-за трепыхающихся на ветру полотнищ крытой повозки.
  ― Хорошо, поедем... Только помни, что ты сейчас пообещал.
  Я настояла, чтобы мы двигались в хвосте отряда, позади пяти телег с провиантом и другим скарбом. Ехать в середине, а тем более впереди, было невозможно из-за пристальных взглядов, которые я ловила на себе каждую секунду. Всё-таки ощущать, что хотя бы в спину не смотрят, было легче, но и того, что на меня постоянно оглядываются, я тоже долго не выдержала.
  Когда через несколько часов мы добрались до относительно широкой укатанной дороги, я оставила осёдланную Тучку бежать рядом, а сама спряталась в кибитку. Дайк правил повозкой и за последние несколько часов не сказал и двух слов. Макс и Бумер сидели внутри, так как нашего волка чужие лошади боялись, а некоторые откровенно шарахались, создавая трудности при движении такого крупного отряда. Чешуйчатый дремал, а Бу лежал под раскладушкой с очень обиженным видом. Конечно, он привык к свободе, пусть и относительной, но теперь отпускать любимца бегать где-то рядом, было нельзя, во избежание каких-либо недоразумений.
  Я растянулась на походном ложе и попыталась расслабиться. Внутренний мандраж пока ещё полностью не покинул. Под рёбрами что-то подрагивало и это ощущение очень раздражало. Хотелось сбежать, исчезнуть, забыть, что кругом около сотни вооружённых мужчин, а также "золотая банда" в полном составе. Я закрыла глаза, чтобы войти в библиотеку, но в голове почему-то всплыл образ Карелла.
  Он ничуть не изменился с момента нашего расставания, правда, одет уже был совсем по-другому: просто, но добротно и дорого по местным меркам. Удивило, что его правое плечо было оголено, прямо как у меня, только я-то рукав рубахи сама оторвала, чтобы был виден браслет, а рубашка Карелла из очень тонко выделанной светло-коричневой кожи, была скроена таким образом ― без правого рукава, что мне понравилось сразу, как только я её рассмотрела. И захотелось иметь такую же, а не постоянно носить с Дайком одни и те же вещи на двоих.
  То, что мы с Кареллом теперь внешне очень похожи, в смысле шрамов на лице, оголённых плеч ― у него правого, у меня левого, боевой экипировки, а также высокого статуса ― заметили все. Беспокоили слова Дайка о том, что некоторые могут даже на службу ко мне попроситься. И хотя Нянь сказал это шутя, но, как говорится, "в каждой шутке..."
  Я всматривалась в маячивший перед глазами образ атамана и пыталась разобраться в собственных чувствах. Карелл не был мне неприятен, несмотря на уродливый шрам, да и те ночи, что мы проводили вместе год назад, ничуть не истёрлись в памяти. Наоборот, воспоминания приобрели краски и живость, будто это случилось только вчера. "А ведь он встал передо мной на одно колено и многие это видели, значит, моя оплеуха оказала какое-то воздействие, да и говорил потом очень спокойным, даже мягким тоном, избегая прямого взгляда. Что ж... Дайк сказал, что ему нужна помощь... моя и Макса... А это интересно... Что же он хочет от нас?! Ладно, посмотрим, что будет дальше... Доберёмся до Кифа, а там видно будет, хоть какая-то определённость..."― отогнав навязчивый образ, я всё-таки открыла дверь и вошла во внутреннее пространство.
  В библиотеке и в лаборатории всё было по-прежнему. До этого момента я посещала в основном только спортивный зал, обходя хранилище знаний и памяти стороной. Последний раз я надолго задержалась здесь, когда искала информацию о кипячении и ещё тогда заметила, что бордовый халат Тана не валяется, а висит в шкафу. Значит, на галере Арвида я все-таки видела сон, просто такой сон, и Мозговой сюда не возвращался, хотя уже и пришла к выводу, что эта божественная сущность, похоже, может и во сны проникать. А также у него имеются, по крайней мере, две явные и вполне ощутимые характеристики: сиреневый свет и запах.
  Я отодвинула мягкое кожаное кресло и уселась за письменный стол. Удобно! С этой точки обзора библиотеку я никогда не видела и поначалу пришла в некоторое недоумение. Отсюда вся просторная, округлая комната, заставленная высокими, массивными стеллажами выглядела совершенно иначе. Она словно расширилась во всех направлениях, будто вспухла или надулась, а я находилась в самом центре этой сферической, виртуальной реальности.
  "Сижу словно внутри какого-то пузыря... Я ― центр... ядро... А кругом созданной мной мир... Но ведь созданной не мной, а Мозговым... Удивительное ощущение! А ведь и правда...― я осматривала библиотеку, чётко различая все детали интерьера и даже читая надписи на корешках толстых фолиантов,― виртуальная реальность... лично моя... каким-то недоступным для понимания образом размещённая в моей голове... а может, и не в голове вовсе..."
  Я перевела взгляд на кушетку у стола, прежде своё излюбленное место. Когда Тан жил здесь, то я всегда сидела на ней, а он и за столом, и на маленьком пуфике, который стоял сейчас у резного шкафчика в углу, и даже на полу. "А теперь библиотека в моём полном распоряжении...― водя ладонями по поверхности письменного стола, я продолжала размышлять,― зачем пропадать такому замечательному книгохранилищу?"
  Я встала, обошла стеллажи и остановилась у того, на самом верху которого было написано "История". Он был разделён на две части вертикальной перегородкой: слева ― "Земля", справа ― "Окатан". С окатанской стороны на полках лежало два Вечных свитка: мой, который я подарила Хиллу, деду Дайка, и свиток Аютана, тот, что он пытался продать в Тагри. Также рядом стояла книга с рисунком монстра внутри. Я сняла её с полки и принялась перелистывать: "Точная копия... И даже мои пометки в ней уже есть... Библиотека ― это моя память, дополненная Таном, систематизированная и приведённая в чёткий порядок. Я всегда могу прийти сюда, когда нужно что-то обдумать или найти необходимую информацию, а также могу и сама в ней работать, когда понадобится разобраться с новыми знаниями. Отлично! Значит, теперь это будет мой, так сказать, личный кабинет".
  Пройдя ещё с десяток шагов, я остановилась у стеллажа "Физика". Именно тут прошлый раз я нашла нужный справочник, только вода сейчас меня не интересовала. Я достала книгу под названием "Спектральный анализ и цветовые характеристики излучений", вернулась к столу и попыталась погрузиться в научные изыскания, но поток ледяной воды заставил с воплями вскочить с раскладушки.
  Дайк держал пустое ведро, Макс сидел рядом и вращал зелёными глазищами, а вот Бумера в кибитке не наблюдалось. Утирая лицо, я вот только открыла рот, чтобы выразить негодование, ведь не будили меня таким способом уже давно, как Нянь опередил:
  ― Мы пытались вернуть тебя, не злись. Гонец из Кифа прискакал, похоже, люди Элгана в окрестностях города...
  Я отжала мокрые волосы:
  ― Хорошо, что разбудили... А нам-то, что теперь делать?
  Дайк ногой задвинул ведро в угол, попутно доставая из мешка сухую одежду:
  ― Карелл с большинством своих вперёд поехал, а нам велел здесь оставаться до утра.
  
  Глава 3
  Когда я переоделась и выбралась из кибитки, оказалось, что день склонился к вечеру. Грас и ещё человек пятнадцать, из тех, кто остался при повозках, уже разводили костёр на лужайке невдалеке от дороги. По большому старому кострищу, я определила, что это место частых остановок торговых караванов. Пока Дайк распрягал лошадей, я бесцельно бродила, снова и снова ловя на себе пристальные взгляды, а потом заметила несущегося из густого перелеска Бумера. Волк огибал поляну по дуге, но, обнаружив меня, рванул навстречу. Мой иссиня-чёрный любимец с уже красивой и объёмной тёмно-серой гривой вокруг мощной шеи нёс в зубах очень крупную лесную куропатку и по его довольной морде было понятно, что отужинал он прекрасно, а эта упитанная птичка поймана для меня.
  Наблюдая издали, как я хвалю и глажу горного волка, Грас, да и другие не смолчали. От уже полыхающего костра долетели голоса:
  ― Смотрите! Он куропатку принёс!
  ― Да-а-а... с таким зверем можно забыть, что значит самому охотиться!
  ― А послушный какой! Вот столько уже слышал, но пока сам не увидел ― не верил!
  Принимая от Бумера добычу, я улыбнулась про себя: "Завидуйте, мальчики! Завидуйте!"― но понесла увесистую тушку Максу. Мы с Дайком могли и кашей с остатками вяленого мяса перекусить, а вот ангалину нужна была свежая и сырая еда, хотя варёное или жареное и даже овощи и фрукты он тоже мог есть, просто не любил. Разумные рептилоиды Окатана предпочитали питаться свежепойманной добычей.
  Макс очень обрадовался удачной охоте нашего Бу, а пока уминал тушку я присела рядом с Дайком возле кибитки. Нянь перебирал свои травяные запасы, отделяя подгнившие листочки и стебельки, чтобы снова повесить на просушку.
  ― Может смоемся потихоньку?― еле слышно проговорила я.
  ― Если хочешь...― он упорно занимался делом и даже не смотрел на меня.― Только всё равно заметят, потихоньку не получится...
  ― Поехали тогда в открытую. Не думаю, что Грас попробует задержать нас силой...
  Дайк переломил толстый, почти одеревеневший стебель и отложил в сторонку:
  ― Но зачем? Мы же всё равно собирались ехать через Киф...
  Я придвинулась к парню, пытаясь заглянуть другу в глаза:
  ― Не могу я с ними... Смотрят, сравнивают...
  Дайк хмыкнул:
  ― Вы теперь, действительно, так похожи, словно родились друг для друга.
  ― Что-то я не совсем понимаю...― я пыталась по глазам прочесть его мысли, только подобное умение, несмотря на мои нестандартные задатки и необычные навыки, было всё-таки недоступно.― Ты этому рад?! Хочешь, чтобы я опять стала его ночной забавой или очередной дозой снотворного?!
  Дайк поднял глаза, выражение лица сделалось непроницаемым и словно чужим:
  ― А разве тебе это не нравилось?
  Я вздрогнула, будто от удара, и еле-еле сдержалась, чтобы не залепить Дайку пощёчину. Мгновенно подступили слёзы, но я стиснула зубы и несколько секунд пристально смотрела в любимые голубые глаза, а потом рванула в кибитку. Макс уже почти доел свой ужин, но видя, как я хватаю лук, колчан, засовываю топор за пояс, преградил дорогу:
  ― Что случилос-с-сь?!
  ― А ты не слышал?!
  ― Я куш-ш-шал с больш-ш-шим аппетитом...
  ― У Дайка спроси! За мной не ходить! Я хочу побыть одна!
  Он не успел меня схватить. Перепрыгнув через ангалина и свистнув Бумера, я ринулась в сторону леса.
   Слёзы душили, а жуткая обида рвалась наружу страшным, чужеродным, внеземным монстром, неожиданно созревшим где-то внутри тела. Я понимала, что Дайк сказал правду и в моих странных, сложноподчинённых отношениях с Кареллом тогда, в первые месяцы пребывания на Окатане, имелись моменты, которые, как женщине, мне всё-таки нравились.
  Я прекрасно помнила, как он первый раз пришёл в мой угол, отделённый от остальной части хижины всего лишь большим куском грубого полотна. Помнила, как схватил на руки после первой совместной попойки, а потом упал, запутавшись в каморте, и как начал шептать ласковые и нежные слова. Именно Карелл дал мне прозвище "отари", что значит... звёздочка. Ну а тот момент, когда я начала понимать, что конкретно он говорил, лаская моё тело, вообще, до сих пор вызывал очень приятные ощущения.
  Когда мы с Бу углубились в лес, я немного сбавила темп и уже просто шла, почти не глядя под ноги. Волк бежал то рядом, то впереди и, полностью доверяя мохнатому другу, я даже не смотрела по сторонам, лишь иногда отводя бьющие по лицу и телу ветви кустов и низких молодых деревьев. Чем дальше мы продвигались, тем гуще и непроходимее становились заросли, но в каком-то неистовстве я упорно брела вперёд, подальше от дороги и нашего лагеря.
  Лесные сумерки сменились тихой и довольно душной ночью. Я присела на поваленный ствол, уже полностью отдавая отчёт, что последнее время веду себя совершенно несвойственным образом. Бумер, неслышной тенью, кружил вокруг, внюхиваясь в ночь, и только глаза приземистого, гибкого, но уже очень крупного зверя хищно поблёскивали среди густого подлеска.
  Дайк верно сказал, что присутствие Тана внутри положительно влияло на меня. Мозговой сдерживал от проявлений высокомерия, гордыни и заносчивости, которые ранее совсем не были мне свойственны, однако всё больше и больше проявлялись. Мой профессор манерой общения, авторитетом и притягивающей таинственностью держал под контролем тот внутренний негатив, который есть в каждом человеке, даже если внешне тот ведёт себя "аки ангел небесный". А теперь я одна, вернее, внутри одна и этот негатив, эта внутренняя "дрянь" начинает лезть из меня, вырываться на свободу, заставляя вести себя неподобающим и, главное, противным, мерзким образом.
  Раньше я никогда не понимала фразы типа "деньги людей портят" или "власть ожесточает сердце", но теперь я в полной мере ощутила смысл подобных выражений. Ведь я поверила в свою исключительность и осознала, что обладаю той загадочной вселенской энергией, о которой постоянно твердил Мозговой. И пусть я не могу сказать, что в состоянии её контролировать, а наверно никогда полностью и не смогу, но её проявления наделили меня властью над некоторыми физическими явлениями и подобным здесь не может похвастать никто, ну разве только сам Хранитель ― восьмой бог... Но как справиться с этим?! Как сдержать проявления другой стороны этой силы?! Как?!! Вероятно, нужно уделять больше времени внутренней работе, чтобы держать мозг и тело в ещё большем тонусе, просто чтобы не было сил на проявление подобного негатива?! Ведь я и правда, была и спокойнее, и радостнее, и гораздо сдержаннее.
  Конечно, оправдаться в собственных глазах можно всегда, учитывая, сколько всего со мной случилось. За плечами и Север, и холодное море с кархаронами и гора трупов, закопанная неподалёку от Храма, да и вообще ― по земным меркам полтора года пребывания на чужой планете! Когда всерьёз начинаю думать об этом, то ум за разум заходит! Столько времени я уже живу в другом, непривычном, неродном для себя мире... Только ведь ничего не изменишь... И с этим нужно дальше как-то жить, тем более что помимо страха, трудностей и боли было ― да и есть! ― столько хорошего в моей непостижимой жизни. Ведь она удивительна, несмотря ни на что!
  Схватив прибежавшего Бумера, я прижала волка к себе.
  ― Ты мой хороший, ты мой волчик... Я так тебя люблю!
  Бу радостно запрыгал и, в проявлении чувств, свалил меня в прошлогоднюю листву, самозабвенно скуля и вылизывая.
   Я не боялась возвращаться в лагерь через наполненный ночными звуками лес. Бумер отлично держал направление, но, несмотря на окружающий мрак, я и сама неплохо ориентировалась. Иногда казалось, конечно, что то тут, то там за деревьями прячутся какие-то загадочные существа, однако спокойное поведение волка не давало развиваться подобным страхам.
  Всё-таки беседа наедине с собой успокоила и помогла осознать ошибки. Дороги вглубь леса я почти не заметила, из-за погружённости в переживания, а вот обратный путь уже полностью осознавала и всё удивлялась, как умудрилась так далеко удрать. Медленно и тихо ступая, мы спокойно пробирались к лагерю, пока не вышли к широкому ручью. А от нескольких холмов впереди, что представлялись в темноте гигантскими кучами, до места нашей ночёвки было уже рукой подать.
  Очень захотелось пить и, побродив по берегу, я нашла удобный спуск. У ручья было гораздо светлее, чем в лесу, потому как волшебный звёздный купол сиял всеми цветами спектра. Я невольно засмотрелась на эту нереальную красоту и даже мысленно поблагодарила судьбу за то, что забросила меня на Окатан, а не в какое-либо другое место. Ведь никто из моих земляков, кроме Кифа наверно, не мог похвастать тем жил под такой невозможной красотой.
  Утолив жажду, я растянулась на траве, любуясь чистым и прекрасным ночным небом. Сверкающий Октаэн был уже в зените, а это значило, что ночь достигла своего апогея и через несколько часов на востоке зарозовеют первые утренние лучи. И только я поднялась, чтобы продолжить движение, как Бумер замер, уставившись на противоположный берег, и в груди волка начало зарождаться глухое, утробное и злобное рычание.
  Дёрнув за ошейник, я бухнулась на землю, уложив лохматого друга рядом, и далеко не сразу различила в ночи высокие, тёмные силуэты. "Всадники! ―тревога, ледяными пальцами, сжала все внутренности. ―Если с ними собаки, то нас могут учуять!" Но к счастью, сторожевых псов я не заметила, а вот теней насчитала около пятидесяти, когда метрах в сорока от нас они переправлялись вброд почти в полной тишине. Я слышала только фырканье рогатых лошадей да лёгкое позвякивание сбруи и оружия. И ни одного факела! "Значит, они не хотят быть заметными для кого бы то ни было. А может, это Карелл возвращается?! ―я пристально вглядывалась в удаляющиеся тени, пытаясь понять, кто эти люди. ―Ясно одно... Нужно бежать в лагерь!"
  Как только лёгкой рысью ночные странники скрылись в редколесье, я рванула вдоль ручья. Бумер бежал впереди, не слишком ускоряясь и постоянно оглядываясь, чтобы я не потеряла его в ночи, так как в своей чёрной шубе, он был неразличим уже в нескольких шагах. И только сверкание глаз ручного хищника помогало держать нужное направление. Чем дольше я бежала, тем сильнее билось сердце, но не столько от физической нагрузки, сколько от предчувствия опасности, ведь этот отряд двигался уверенно, быстро и, что важно, ― тайно! Если бы они ничего не замышляли, то просто остановились где-нибудь на ночлег, а если бы куда-то торопились, то зажгли факелы.
  Не заметив торчащую корягу, я кубарем полетела в овраг. За спиной что-то громко треснуло, и оборвавшаяся тетива хлестнула по уху. Пока я ползала в потёмках по каким-то слизким растениям, вернулся Бумер. Тревожно поскуливая и скользя на лапах, он спустился на дно, выказывая своё сочувствие. С помощью волка я нашла лук и на ощупь определила, что он сломан: одно гибкое, хотя и крепкое "плечо" треснуло в двух местах. Я отшвырнула его и начала карабкаться наверх.
  Эта задержка в итоге чуть не стоила жизни моим друзьям, хотя уже позднее, после того как я всё проанализировала, пришла к выводу, что моё вечернее бегство в лес само по себе сыграло всем нам на руку. А потому, что в лагере почти не спали ― ждали меня, попутно сплетничая о столь своенравной, но "божественной" персоне.
  Когда я выскочила из перелеска и помчалась на огонёк костра, то лишь и успела заметить, как из-за холма появляются высокие, четвероногие тени. Времени на размышления не было. Я попыталась крикнуть, так чтобы точно услышали, но ничего не получилось. От быстрого и долгого бега дыхание сбилось и громогласного вопля не вышло. Из горла вырвался лишь полухрип-полуписк и от страха, что никто не услышит, я затормозила и оглянулась, но только на секунду. Всадники у холма вроде как засуетились и на обнажаемых клинках несколько раз сверкнули звёзды...
  ― Да-а-айк!!! Ма-а-акс!!! Гра-а-ас!!! ―вопя и махая руками, я опять помчалась на дрожащее маленькое пламя. ―К оружию!!! К оружию!!!
  
  Глава 4. Окрестности Кифа
  Лошадей гнали уже несколько часов. Только в самом городе Карелл понял, что допустил серьёзную оплошность. Обещание, данное наследнику дома Кифан, вынудило, не мешкая, ехать в город, как только прискакал гонец. А с гружёными телегами сделать это быстро было невозможно. После разговора с молодым наследником, а также оценки обстановки атаман понял, что паника преждевременна, а учитывая, что в городке его дожидалось около сотни воинов, вообще, неуместна.
  Да, неподалёку был замечен вооружённый отряд, однако близ Кифа он так и не появился, а пастухи сообщили, что видели, как всадники объехали город и скрылись среди леса в западном направлении. А ведь меньшую часть своих людей с Грасом во главе, а также Кари, Дайка и ангалина он оставил именно там, западнее Кифа в дне неспешного пути.
  Когда он понял, что из-за неопытности молодого наследника, а также своего желания наконец-то встретиться с Элганом, чтобы всадить в его голову боевой топор, разделил свой отряд, то чуть было не сорвался в гневе на Лудара эн Кифана, старшего сына своего давнего знакомца ещё по жизни в столице. Лудара он помнил ещё ребёнком, но юноша только-только разменял свой двадцатый год и был ещё слишком молод. Смерть отца среди зимы от глупого несчастного случая, заставила парня взять все заботы о городе на себя, а вскоре и о смерти Великого Терра стало известно.
  Поэтому, когда Карелл прибыл в Киф уже в качестве претендента на трон, здесь были ему, в общем, рады. Мать Лудара, эрдана Лия, Карелла помнила и уговорила сына выслушать его. В итоге согласие было достигнуто, и атаман был доволен, что после Латраса, Киф стал вторым вольным городом, где удалось заручиться хоть какой-то поддержкой. И пусть Кари пока не хотела идти на контакт, однако он не терял надежды её разговорить, ведь их связывают общие и весьма приятные воспоминания. И главное, что тот сон не обманул, и он всё-таки нашёл её! И теперь Карелл гнал в ночь своего жеребца, ощущая, как где-то внутри подрагивает какая-то тонкая, но очень туго натянутая нить.
  Ночные птицы и другая мелкая лесная живность, почувствовав дрожание земли и заметив яркие сполохи факелов, шарахались прочь от дороги, по которой, лязгая сбруей, нёсся отряд всадников. И чем дальше они скакали, тем сильнее Кареллан эн Растан ощущал тревогу, а подобное предчувствие не обманывало, и несколько раз он тяжко поплатился за то, что игнорировал его.
  Ощущение бессилия и какой-то двоякости ситуации, которые он ненавидел наверно больше всего на свете, начинало набухать или надуваться где-то в горле, перекрывая дыхание. С одной стороны, он поступил правильно, быстро откликнувшись на зов о помощи от вольного города, которому пообещал защиту, а с другой ― рисковал потерять важных и дорогих людей, а особенно ту, ради которой был готов... да на всё что угодно был готов.
  Когда небесная россыпь начала меркнуть, а первые лучи только-только окрасили оранжевыми бликами верхушки дальних холмов, Карелл, сделав очередной вдох, ощутил запах жестокого боя ― его ни с чем нельзя было перепутать. Так пахнут выпотрошенные, вонючие внутренности, железо клинков, обагрённое свежей кровью, обожжённая до черноты кожа и свежевзрытая копытами земля ― страшный, тяжёлый дух смерти.
  Как ни странно, но кругом было довольно тихо, когда спешащие на помощь увидели свои телеги в лёгком утреннем тумане, сползающем с холмов. И все почти сразу поняли, что в их поддержке или защите здесь никто уже не нуждается. Карелл, Олли, Лакр и остальные, бросив лошадей у дороги, побежали к поляне. Заметив Граса с перевязанной головой, Дайка, зашивающего глубокий порез на собственной груди и ангалина, вытирающего мечи от крови пучками травы, а также ещё с десяток своих людей, сидящих в рядок у кибиток, Карелл выдохнул, а потом, оглядев всех ещё раз, вздрогнул:
  ― Наши потери?!
  ― Четверо... ―хмуро ответил Грас.
  ― А Кари?!
  Дайк болезненно поморщился, проткнув кривой иглой кожу и попутно махая головой в сторону устилающих всю поляну, вплоть до самого леса, растерзанных трупов людей и лошадей:
  ― Там...
  У Карелла остановилось сердце, но Дайк добавил:
  ― Ходит...
  Подул лёгкий утренний ветерок, разрывая на бесформенные клочья пелену тумана, и вновь прибывшие уставились на поле недавнего кровавого побоища. Тонкий девичий силуэт медленно, устало и как-то обречённо бродил среди белёсой, рваной дымки то слегка наклоняясь, то приседая, то поднимая что-то, а потом рассматривая.
  Не отрывая глаз, мужчины следили за двигающейся в тумане девушкой, пока Карелл не сделал шаг по направлению к ней. Однако твёрдая и очень сильная хватка трёхпалой хвостовой руки остановила его.
  ― Не надо... ―проговорил ангалин, глядя атаману прямо в глаза. ―Не надо сейчас-с-с её трогать... Кари нуж-ж-жно прийти в с-с-себя...
  Карелл опустил взгляд, ещё не до конца понимая, что слышит чёткую, пусть и немного шипящую, но вполне понятную речь ангалина.
  ― Что здесь произошло?! ―он выдернул руку, приседая рядом с Дайком, а ящер, отпустив его, продолжил медленно и методично протирать мечи и топоры от запёкшейся крови. Минут пять или больше, Карелл ждал ответа. Но его язык так и не повернулся повторить вопрос и прервать затянувшееся молчание. Дайк закончил зашивать рану от меча на груди, отрезал ножом нитку и, отложив в сторону предметы первой помощи, уставился на старшего друга:
  ― Ты знал?
  ― О чём?!
  ― О нападении?
  У Карелла пересохло в горле, а Грас, словно опомнившись, протянул ему флягу.
  ― Я не мог предположить подобного. И если бы знал, то никогда бы вас не оставил. Вы можете толком объяснить, что было и как? И что делает Кари?! Зачем она там ходит?!
  Дайк устало кивнул, махнул ангалину и они оба полезли в свою кибитку. Придерживая повязку на бритой голове, Грас уставился на Карелла и остальных:
  ― Если бы не наша отари, то не знаю... застали бы вы в живых кого-нибудь из нас... ―а потом, приняв у друга флягу с кшасой, сделал несколько долгих глотков. ―Я такого никогда не видел... Богиня и ангалин... в бою ― это страшная, невероятная сила! Да и лекарь наш... ―и Грас довольно хмыкнул, ― теперь в драке не хуже тебя будет!
  Через некоторое время Карелл уже знал все подробности ночного нападения, а пока слушал, не сводил глаз со стройной девичьей фигурки, раз за разом обходящей поляну по периметру. И только когда она приблизилась к ним и резким, быстрым движением вставила меч в ножны, опомнился. Несколько минут мужчины смотрели на высокую девушку, светлые, короткие волосы которой торчали в стороны, словно свалянная шесть, а пронзительные синие глаза внушали странные и противоречивые мысли.
  Весь вид её стройного, и даже худого тела: лицо с грязно-багровыми разводами, кровоточащая царапина на ухе и шее, оголённое левое плечо с голубоватым браслетом и жёлтой надписью ― девизом древнего дома Матвэй, облегчённый длинный меч с инкрустированной белой костью рукоятью ― дорогое и весьма надёжное оружие самых умелых воинов покойного терра, его личной охраны; два окровавленных топорика за широким поясом, грязная и чисто мужская одежда, высокие сапоги ― на правом растеклось кровавое пятно ― всё это внушало не просто страх, а даже ужас в некоторой степени. Ведь повеления древнейших о том, что женщине владеть оружием нельзя, никто не отменял, а перед группой сильных, опытных воинов стояло живое нарушение древнего завета.
  Но с другой стороны, глядя на хрупкую, но такую странную и сильную девушку, некоторым очень хотелось упасть ей в ноги, вымаливая прощенье за то, что это ей пришлось сражаться, а не им, другим ― положить жизнь, лишь бы только защитить её, ну а третьим... посадить в каменную клетку и не выпускать оттуда никогда!
  Поначалу Кари рассматривала опоздавшую помощь в виде хмурых и понурых мужиков, а потом глянула в сторону, на ещё взмыленных лошадей и, сделав несколько шагов, приблизилась к атаману:
  ― А ты, я вижу, торопился... ―её голос был низким и довольно хрипловатым, но ровным и спокойным. ―Только мы тут и сами управились...
  Карелл опустил голову, так как уже не мог выдерживать прямой и твёрдый взгляд небесно-синих очей. Пауза затянулась, но Кари принялась поглаживать и прощупывать длинными, тонкими и грязными пальцами с обломанными ногтями его кожаную рубаху с таким видом, словно стояла не на поле брани с горой трупов за спиной, а в мастерской хорошего портного в столице или в Банкоре.
  ― Мне нравиться крой... ―наконец сказала она, ―и кожа великолепна... Где взял? Я тоже такую хочу, только без левого рукава.
  Что-либо ответить на подобное заявление, Карелл не сумел ― ничего в голову не пришло. Он просто молча стоял перед этой удивительной девушкой, встретиться с которой жаждал так долго, понимая, что его отари, его звёздочка, а теперь Великая богиня всё-таки заговорила с ним, пусть и на такую, не вполне уместную в данной ситуации тему. Он поднял глаза, и Кари вдруг улыбнулась, слегка похлопав его по плечу:
  ― Пойду я, пока... посплю... Вы тут уж сами как-нибудь разберётесь...
  Через несколько часов, когда уже вовсю шла работа по подготовке погибших к должному упокоению при помощи "жара Хранителя", то бишь порошка маори для сжигания тел и приготовлению к отъезду в Киф, Карелл не выдержал и заглянул кибитку Дайка и Кари, из которой не доносилось никаких звуков, и только утробное рычание горного волка не позволило ему войти. На широкой походной раскладушке спал Дайк, а рядом Кари, прижимаясь к его боку и спрятав лицо в растрёпанных волосах парня. На полу дремлет ангалин, сжимая хвостом ногу девушки, а рядом горный волк, тараща жёлтые глазищи...
  Опустив полотнища крытой повозки, атаман спрыгнул на землю и пошёл к группе своих людей, укладывающих мёртвые тела и их части на череду кострищ.
  ― Клаур! ―один из мужчин обернулся на голос. ―Ты своё ремесло не забыл?!
  Тот ухмыльнулся:
  ― Хочешь сделать нашей эрдане подарок?!
  ― Читаешь мои мысли!
  ― Не забыл!
  
  
  Глава 5
  Спалось без сновидений, но когда я пробудилась, в ушах опять начал раздаваться лязг мечей и боевых топоров, свист пробивающих тела стрел, предсмертные стоны, топот копыт, пронзительное и визгливое ржание покалеченных лошадей, которых пришлось потом добить, воинственные крики... И это дала о себе знать только слуховая память, а вот то, что я видела, все запахи, все тактильные ощущения совсем не хотелось вспоминать.
  За несколько последних месяцев я превратилась в жестокую убийцу, и как показал этот бой уже и с мечом могу хорошо управляться. Ведь мой лук сломался, а колчан я бросила на пути к стоянке. Когда воины Элгана, а это были именно они, атаковали нас, у меня имелся только топорик, тот самый, что вручил Мратан, после встречи с большим караваном, да мой короткий меч, который разлетелся на части от первого же рубящего удара по ногам несущегося на меня высоченного рогатого жеребца.
  Было очень жалко лошадей, однако остановить скачущего всадника получилось только таким способом. В первые же минуты боя, я впала в какое-то странное состояние, как и тогда неподалёку от Храма в нашей первой схватке. Я всё видела, всё понимала, но не испытывала почти никаких эмоций. Нападают ― мы защищаемся, не более... Ощущение готового лопнуть пузыря внутри не покидало ни на секунду. Эти упругие шарики надувались и трескались вновь и вновь, выплёскивая наружу потоки внутренней энергии и придавая моим ударам, броскам и движениям, невероятную для женщины убойную силу и скорость.
  Когда первая жертва вылетела из седла, а единорог рухнул с перерубленной ногой, я просто швырнула топор в голову всадника, а его меч, несколько раз перевернувшись в воздухе, воткнулся в землю прямо у ног. Я только хмыкнула и, выдернув оружие со светлой красивой и, похоже, костяной рукоятью, рванула в самую гущу жестокой схватки.
  Наши противники, уверенные в своём численном превосходстве, никак не ожидали получить такой мощный отпор. Макс с бешеной скоростью носился под копытами единорогов и длинным ангалинским мечом косил лошадей, словно траву в поле. Хрипя, животные падали, всадники летели на землю, где их встречали клинки и топоры Граса, Дайка и других воинов Карелла, что остались с нами.
  Меч, который стал моим боевым трофеем, оказался идеальным: рукоять прекрасно легла в ладонь и, несмотря на непривычные размеры, был очень удобен в обращении. Когда несколько раз удалось отпихнуть кого-то из зазевавшихся мужиков и подставить его под удар и он выдержал, я подумала, что наверно, он сам меня выбрал и, улыбнувшись этой мысли, ангалинским приёмом разрубила высокого противника почти пополам.
  Очень быстро остатки наших визитёров поняли, что дело плохо и попытались скрыться, но нам с Клауром (познакомились мы уже позже, когда всё закончилось) удалось снять всех из дальнобойных луков и, к моей радости, оставшиеся лошади не пострадали. На рассвете всё было кончено и внутри словно выключился мотор. Нахлынула такая усталость, что я даже не смогла сесть или упасть на траву. Вот так мы и стояли плотной кучей, тяжело дыша и таращась друг на друга.
  Бумер уже уплетал свежую конину, когда я подозвала его и отправила собирать разбежавшихся лошадей, чем привела мужиков в окончательный ступор. А ведь ничего особенного я не сделала, просто показала на рогатые туши, обвела рукой пространство и сказала: "Лошади! Найти!" и волк радостно понёсся в сторону леса. Бумеру всегда очень нравилось выполнять мои поручения.
  Дайк стоял рядом и вытирал кровь с груди, у Граса была огромная ссадина на бритой голове, у остальных тоже кровоподтёки, порезы да царапины, но, в общем, ничего серьёзного. А вот четверых мы всё-таки потеряли, что очень расстроило. Как я ни старалась, но не так уж я и всесильна, как успела себе вообразить. Вроде и богиня, но какая-то недоделанная, неправильная, что ли...
  Когда появился Карелл с основным отрядом, я уже немного отошла и просто бродила, осматривая тела на предмет одинаковых родовых меток. Но вскоре поняла, что среди этих людей нет подобных тем, что покоятся сейчас в братской могиле у подножия Закатного пика. Краем уха я слышала, как Грас и остальные делились с атаманом подробностями побоища. Видела, как Макс схватил его за руку и что-то сказал. А подойдя ближе и заглянув Кареллу в глаза, поняла, что если я хочу чтобы всё это закончилось, чтобы бессмысленные смерти, ну хотя бы в таких количествах, покинули Восточные территории, ставшие для меня новой родиной, за которую уже даже пролилась моя кровь, то нужно забыть прежние обиды, отрешиться от груды трупов за плечами, хотя и помнить о них, и всем вместе обсудить, что и как мы будем делать дальше.
  Как ни крути, но я здесь наследница древнего дома, а Карелл один из претендентов на престол и на данный момент, единственный из троих, против кого я ничего не имею. Не он заварил всю эту кашу с дележом власти и как я уже точно знаю, к смерти своего дядюшки, Великого Терра, тоже не имеет отношения, хотя именно он столько лет находился в опале. Атаман молча смотрел на меня, не пытаясь оправдываться или что-то объяснять, а потом опустил голову, выразив этим простым движением какую-то покорность, что ли, или глубокое сожаление о том, что пока он ездил по своим делам, мы приняли удар на себя.
  Поэтому, прокрутив в голове все эти мысли и воспоминания, я несколько раз выдохнула и осмотрела кибитку. Лежу одна: ни Дайка, ни Макса, ни Бу, а вот рядом с раскладушкой стоит ведро с водой. Я заулыбалась: "Опять решили, наверно, что я надолго отключилась... Зато есть чем умыться!". Стянув завязки на полотнище кибитки, чтобы никто ненароком не сунулся, я разделась, подвесила самое большое зеркало, какое имелось в наличии, и принялась приводить себя в порядок, попутно вслушиваясь в голоса снаружи.
  Судя по освещённости, время уже перевалило за полдень, однако разговоры подсказали, что ночевать здесь мы не будем и скоро отправимся на Киф. Осмотрев себя, я не нашла особых повреждений, кроме нескольких синяков, да царапины на ухе и шее от лопнувшей тетивы. Я быстро смыла кровавую грязь и достала чистую смену одежды, и только сейчас обратила внимание на аккуратно сложенную рубашку из тонкой кожи цвета кофе с молоком.
  ― Ого! А это что у нас такое?!
  Развернув обновку, я не поверила глазам. Рубашка, такая же, как и у Карелла, только ушитая и рукава нет левого, а вместо него прилагается тёмно-коричневая, толстая, многослойная кожаная крага на предплечье с крепкой шнуровкой.
  ― Задабривает! Вот, хитрец! И как он так быстро умудрился?!
  Закончив с переодеванием, я ещё раз удовлетворённо осмотрела себя в зеркале:
  ― Отлично! Богиня-воительница, собственной персоной!
  Когда я выглянула из кибитки, то первым делом заметила Граса, который сидя на корточках, пытался потискать Макса, а тот, скорчив чешуйчатую морду, притворно отворачивался. А вот здоровяк своими огромными лапищами пытался притянуть его к себе со словами:
  ― Я ведь знал! Я слышал твоё шипение там, за стеной! Значит, это ты подсказал Кари как можно меня вытащить! Так вот ты какой, мой спаситель зеленоглазый!
  Макс упирался всеми четырьмя лапами, пытаясь отпихнуть Граса хвостом, а когда тому всё же удалось схватить его за шею, то скорчил такую смешную рожицу, что я еле сдержалась, чтобы не расхохотаться. Заметив меня, Дайк подвёл уже осёдланную кобылу:
  ― А я подумал, что ты нескоро проснёшься, даже ведро поставил...
  ― Не угадал! ―я улыбнулась и крепко обняла друга, а потом добавила на ухо: ―Что? Карелл подсуетился?! Я про рубаху...
  Нянь кивнул, улыбаясь в ответ:
  ― Клаур переделал, пока ты спала. Он не только отличный лучник, но ещё и портной.
  Дайк принялся запрягать Рыжего в кибитку, ну а я потопала к атаману, который стоял неподалёку. Уже гораздо позже и Дайк, и Макс не раз вспоминали эту сцену. Мне-то было совсем непонятно, что их так зацепило, однако мои парни всё-таки поведали, что именно в тот момент поняли, что наша, почти семейная компания, вероятнее всего, пополнится. Почему такое пришло им обоим в голову тогда, они не смогли объяснить, просто не раз описывали мне, как всё выглядело со стороны.
  Несколько минут мы с Кареллом просто молча смотрели друг на друга. Оба обладающие силой, властью и влиянием, очень похожие внешне, я говорю о шрамах на лицах и почти одинаковой одежде. У него оголено правое плечо с родовой меткой дома Растан, у меня ― левое, с голубоватым браслетом дома Матвэй, под которым метка тоже уже имелась, пусть и выжженная каким-то загадочным образом. Как чуть позже я заметила, за мной встали не только мои мальчики, но и все те, кто недавно сражался со мной бок о бок. Мы стояли словно два вождя, решивших вступить в переговоры. Я не жаждала вести за собой армию, но и оставаться в стороне от рассыпающейся на глазах стабильности Восточных территорий не хотела.
  ― Ты можешь пообещать мне кое-что? ―я, наконец, спросила.
  ― Всё, что будет в моих силах... ―и чуть тише Карелл добавил, ―даже больше...
  ― Тогда ты должен это прекратить. Я говорю про кровь и смерть, которых очень много в последнее время. Я хочу видеть Восточные территории цветущими и прекрасными, хотя бы такими, какими они были год назад, когда я только-только начала узнавать ваш мир.
  В гробовой тишине чётко слышались окружающие звуки: фырканье лошадей и то, как они переступают с ноги на ногу, позвякивание сбруи, скрип колёс ― не все животные стояли спокойно; жужжание летающих насекомых, шелест густой листвы на высоких гурангах, окружающих поляну с уже полностью убранными телами. И только люди не издавали никаких звуков, похоже, даже не дышали. Шагнув навстречу Кареллу, я легонько коснулась его метки на обнажённом плече:
  ― Думаю, ты будешь сильным терром... мудрым и справедливым...
  Тишина вокруг вдруг стала такой напряжённой, словно из атмосферы выкачали весь воздух. Ощущение вакуума наполнило внутренности и это продолжалось до тех пор, пока мой собеседник не произнёс:
  ― Я готов на всё ради мира на Востоке, только мне нужна ваша помощь... Твоя, Макса, Дайка... Всех верных и преданных людей, желающих жить в спокойствии и радости на своей земле. Без вас у меня ничего не получится...
  Не буду подробно описывать, что случилось потом. Радостные крики, вопли, потрясание оружием ударили в уши, словно акустические установки на рок-концерте. Кричали, что Великая богиня сделала выбор и наши враги вздрогнут, когда узнают, что сами боги решили возвести Карелла на престол! Ну а я поняла, что Рубикон перейдён и мне, как и Кареллу, уже не отступить, потому что гора мертвецов за плечами просто не позволит это сделать. Если попытаюсь дать обратный ход или захочу изменить своё решение, или спрятаться и отрешиться от участи вершить судьбы, то это, во-первых, будет расценено как предательство, а во-вторых, все смерти окажутся просто жестоким убийством, непонятно ради чего. Хотя как, вообще, можно оправдать подобное, я всё-таки до сих пор не очень-то понимаю, хотя и Дайк, и Макс, и даже Бумер уже тоже внесли свой вклад в преумножение потоков проливающейся крови.
  Однако стоит отметить, что далеко не все в окружении Карелла воспринимали меня с энтузиазмом. Я обратила внимание, что часть воинов не проявляла столь бурных эмоций. Да и до этого момента несколько раз ловила на себе довольно подозрительные взгляды и слышала фразы типа "баба и меч ― это очень плохо", "и что, что богиня ― она женщина" и ещё нечто подобное. Несколько раз источником таких высказываний являлся Лакр, но говорил он беззлобно и даже шутя, и я не придала большого значения этим высказываниям.
  
  
  Глава 6
  Уже около часа мы ехали по довольно укатанной дороге. Двигаться в авангарде я не захотела, так как ещё переваривала всё случившееся, да и около полусотни взглядов, направленных в спину, ощущать было не очень-то приятно. Я предпочла замыкать кавалькаду, двигаясь у телег, крайней из которых была наша.
  Уцелевших в бою лошадей противников прекрасно гнал Бумер, преисполненный важностью от нового, интересного задания, и я только изредка поглядывала на бегущий рысью табунчик. Среди этих трофейных животных один высокий жеребчик сразу бросился в глаза. Он был почти такой масти, как и Тучка: серый, с иссиня-чёрной роскошной гривой, длиннющим хвостом и небольшими светловатыми пятнышками на крупе. Я подумала, что такая масть, наверно, называется "в яблоках" и нужно будет попробовать наладить с ним контакт, так как уж очень захотелось оставить его в качестве жениха для своей кобылы.
  Ведь Тучка Рыжего к себе почему-то так ни разу и не подпустила. Дайк даже сетовал, смеясь, что так надеялся на совместное хоть и лошадиное потомство, да вот только ничего не вышло ― моя кобыла оказалась непреклонна. И вот когда я увлечённо размышляла о возможных "яблочных" жеребятах, к телегам подъехал Карелл. Он явно хотел пообщаться наедине и без лишних ушей, и я решила предоставить такую возможность. Нужно же как-то начинать, тем более что на "царствование" я его уже благословила.
  Придержав лошадей, мы немного отстали, но я заметила, как несколько раз обернулся Дайк, а Макс, откинув полотнище кибитки, высунул нос, внимательно наблюдая. Хотелось что-либо сказать первой, чтобы немного разрядить обстановку, но не получилось. Мысли то путались, то совсем вылетали из головы, а брякнуть некую банальность типа "какое небо голубое...", язык не поворачивался. Вот так мы и ехали бок о бок, но молча. Когда я опять принялась разглядывать бредущих по обочине трофейных единорогов, Карелл прервал затянувшуюся паузу:
  ― Тут жеребец есть... "мышастый"...
  Я хихикнула:
  ― Какой?!
  ― Вон тот, видишь... ―и атаман махнул как раз в сторону моего серого любимчика. ―Стать хорошая, да и масть довольно редкая. Он ещё очень молодой, так что воспримет даже другую кличку.
  Тут уже я не выдержала и рассмеялась:
  ― Мысли читаешь?! Да я на него сразу глаз положила, как только рассмотрела хорошенько!
  Мой спутник усмехнулся:
  ― Да хотелось бы читать, но иногда просто угадываю... На этом красавчике ты бы смотрелась ещё лучше, да и с твоей кобылой его можно попробовать свести...
  И хоть на меня окончательно напал приступ хохота, я обратила внимание, что оборачиваются не только мои парни, но и добрая половина отряда. Карелл поначалу выглядел довольно напряжённо, но вскоре заметно расслабился, а потом неожиданно спросил:
  ― Ты меня вспоминала?
  Теперь пришла моя очередь рассматривать его, но смолчать или как-то увернуться от этого вопроса не получилось, и я честно ответила:
  ― Вспоминала... и не раз... Да и как, вообще, можно забыть такое...
  Угол его глаза, натянутый шрамом, ещё больше сузился, превратив половину лица в странную, то ли удивлённую, то ли издевающуюся маску:
  ― Какое "такое"?!
  Стало понятно, что он имел в виду одно, ну а я ― другое. Скорее всего, за его вопросом скрывались те ночи, что мы проводили вместе на Кифовом носу, а я в первую очередь подумала обо всей ситуации в целом, этой фантастической истории, которая со мной приключилась. Обсуждать прошлые отношения не было никакого желания, особенно когда в голове ещё носились яркие образы ночного побоища, и я решила перевести разговор на другую тему:
  ― Хочу поблагодарить тебя за Латрас. Мне рассказали, что там произошло. Да и за рубашку, кстати, тоже... Спасибо, Карелл...
  Он осадил своего жеребца, который так и норовил опередить мерно бредущую Тучку и резким движением прижал мою голову к себе, вдыхая запах кожи и волос. Первым порывом было вырваться, но ощутив, как он внюхивается, глубоко вдыхая, я не шелохнулась и подумала: "А ведь запах Мозгового на мне уже почти неощутим, даже Макс с его прекрасным обонянием это подтвердил. И быть может, теперь чувства Карелла ко мне уже не будут получать новой подпитки и постепенно сойдут на нет?"
  Сдерживая высокого, тонконогого единорога под собой, который был вынужден идти вплотную к Тучке, приноравливая к ней свой шаг, Карелл продолжал прижимать меня к себе. Запах его кожи, сильные руки, ощущение мускулистого тела, как каменной стены, на доли секунды вернули туда, на год назад, когда на мешках с соломой он засыпал, крепко меня обнимая. Но не пришлось отталкивать его. Он отпустил меня сам, при этом так удивлённо таращась, что я чуть снова в голос не расхохоталась.
  ― Так не бывает!
  ― Как "так"?! ―смех всё-таки рвался наружу.
  ― Ты не пахнешь как раньше!
  ― А вдруг это вовсе и не я?!
  ― ?!
  ― Уж так и быть! Открою маленький секрет, о котором не так давно узнала. На самом деле это был не мой запах. Такой странный и привлекательный аромат источал тот, кто жил внутри меня долгое время. А теперь его нет, и на мне остались лишь следы его пребывания. Разве Дайк не доложил тебе об этаких моих странностях?!
  Карелл так быстро замотал головой, продолжая смотреть неверящим взглядом, что я не выдержала и снова громко расхохоталась. А потом, ударив кобылу в бока, рванула к катящимся впереди телегам.
  Почти всю следующую ночь, я провела в библиотеке, разбираясь с новыми словами и речевыми оборотами языка древнейших, а также изучая справочник по спектральному анализу. На вечерней стоянке Дайк наговорил мне кучу новых слов и выражений и объяснил кое-какие отличия в окончаниях, которые были весьма существенными. Однако в конце урока, доедая ужин, прозрачно намекнул, что вот Карелл, кстати, владеет этим почти забытым языком даже лучше чем он, потому как Алцелан учил своих учеников только понимать написанные тексты, чтобы они могли прочитать любой древний рецепт, коли таковой попадётся. А вот у Карелла образование в этом отношении более углубленное и если мой Нянь что-то не сможет мне объяснить, то милости просим за дополнительными истолкованиями к третьему претенденту.
  Макс лежал рядом у костра и молча слушал нашу перепалку, которая началась с того, что я высказала мнение, будто Дайк сам создаёт ситуацию, в которой придётся просить помощи у Карелла и больше общаться с ним, а Дайк настаивал, что ничего подобного, ничего он не создаёт, а просто ставит меня в известность об обширных познаниях давнего друга в данной области.
  В конце концов, я решила прекратить глупые пререкания и удалилась в кибитку, а оттуда в библиотеку, где и застряла до утра. Закончив вносить новую информацию в собственный словарик, я напоследок открыла справочник, который так и лежал на столе и... просто провалилась. Никогда бы не подумала, что подобное настолько заинтересует! И хоть многое оставалось непонятным, однако я узнала такие потрясающие вещи о цветовых, а главное, обонятельных свойствах излучений, что никак не могла оторваться.
  До этого момента мои знания о физике света ограничивались в основном его всем известной скоростью, понятием о его электромагнитной природе и фотонах, а также детской присказкой, касающейся разложения белого света на цвета радуги, то есть спектра: Каждый Охотник Желает Знать Где Сидит Фазан. Этот справочник был частично составлен из глав моих школьных учебников, нескольких книг по оптике из нашей домашней библиотеки, а также большого количества страниц написанных лично Таном.
  И вот именно эти тексты или статьи со схемами, цветными зарисовками, непонятными формулами и повергли меня в окончательный ступор. То, что Мозговой, сам Окатан или Хранитель ― Восьмой бог этого мира и был моим внутренним жильцом уже не вызывало никаких сомнений. Из справочника я узнала, что свет имеет запах, но не совсем в буквальном смысле, конечно. И запахи мы не только обоняем носом, но и видим, в какой-то степени.
  По этому поводу вспомнился старый фильм, где главный герой работал на парфюмерном производстве и там запахи определяли по цветовой шкале: голубой, бирюза, жёлтый и так далее. Мне это никогда не было понятно, однако теперь начала доходить суть подобной классификации. А когда я рассмотрела спектральную схему, которая начиналась с красного, а заканчивалась фиолетовым, а потом её же, но закольцованную и свёрнутую в восьмёрку, то схватилась за голову. Сиреневое свечение Макса, такой же туман в моих снах, лучи, сполохи и искрящиеся молнии, которые мы наблюдали с борта "Медузы", якобы загадочный свет в очаге дома Хранителя, космические глаза Тана, когда мы целовались один раз и висящий в небе сверкающий Октаэн ― всё это было и есть проявлениями тех и того, кто много-много десятков тысяч лет назад создавал эту цивилизацию!
  "Кто же такие на самом-то деле эти загадочные восемь богов?! ―я продолжала пялиться в учебник. ―Какие-то энергетические сущности, похоже... Которые могут проникать в разум, влиять на него, создавать внутри подобные библиотеке, лаборатории и спортзалу виртуальные пространства?! Боги... Неужели боги такие?! Хотя откуда я могу знать, какими бывают боги?! На Земле я ни с какими богами дел не имела и не могу сказать верила в их реальное существование... Хранитель притащил меня сюда, "ел" меня, словно липкий червь или другой подобный паразит, получая взамен мою энергию, влюблял в себя, манипулировал, жил в буквальном смысле за мой счёт! Он направлял меня туда, куда ему было нужно, делал всё, для того чтобы я осталась здесь, влилась в эту жизнь, чтобы влюблялась я и влюблялись в меня, иначе говоря, чтобы влипла, как муха в варенье! Только зачем?! И у этого гада всё отлично получилось! Я влезла в гущу событий, благодаря этим странным способностям, которые он развил во мне (или наделил?!) обрела славу, власть и силу. Я здесь не просто наследница дома, не сомневаюсь, что он и этому поспособствовал, я богиня! И уже сама верю в это... Только как?! Как теперь понять где мои настоящие чувства, а где созданные искусственно?! Где мои истинные стремления, а где те, что он так мастерски внушил мне?! Ведь он специально наделил меня своим странным ароматом, чтобы местные мужчины слетались на меня словно пчёлы на мёд! И Карелл, и Дайк, и Макс, Скай, Аютан, Арвид прямое тому подтверждение. А что может быть сильнее любви, особенно, для женщины?! Да ничего! Ничего!!! И я застряла здесь, провалилась с головой и теперь не только мои чувства, но и чувства моих мальчиков держат, словно якорные цепи. Как же запутано всё... Выходит, что он не только меня использовал в каких-то своих целях, но и тех, кто меня окружает, влияя на них через меня. Но к сожалению, только он может вернуть меня обратно. Этот межпространственный переход на Кифовом носу работает на вход, но я ни секунды не сомневаюсь, что он может работать и на выход..."
  
  
  Глава 7
  От потока ледяной воды я с воплями и ругательствами вскочила с раскладушки, но отвесить затрещину за мокрое пробуждение тому, кто его устроил, не успела. Дайк схватил меня и крепко прижал, стискивая так сильно, что я чуть не задохнулась.
  ― Ну всё, хватит! Смилуйся, повелитель воды! Отпусти, драться не буду!
  Дайк расхохотался:
  ― Как ты сказала?! Повелитель воды?! Здорово! А то всё Нянь, да Нянь!
  Он попытался расцеловать меня в обе щёки, но я отшатнулась. Сделанные открытия ещё полностью занимали мысли.
  ― Все уже в сёдлах, Кари. Ждут только тебя...
  Въезд в Киф получился почти триумфальным, так как Карелл заранее отправил гонца в город. Уже в десятке этье на обочинах толпились местные, ожидая собственными глазами увидеть Великую богиню и наследницу древнего дома, которая приняла сторону одного из претендентов.
  К моему удовольствию, молодой "мышастый" жеребчик воспринял меня на своей спине довольно спокойно и все очень удивлялись, что даже бегущий рядом на длинном поводке горный волк не слишком напугал его. Когда я легко и быстро запрыгнула в седло, он поначалу громко фыркал и пытался несколько раз встать на дыбы, при этом очень звонко и "музыкально" пукая, что привело не только меня, но и всех кто присутствовал по близости в очень весёлое настроение. Однако громкий окрик и властное, жёсткое управление уже через несколько минут вернули ему спокойствие. Хотя, конечно, такое, основанное только на силе, подчинение меня не устраивало, но на выстраивание более нежных отношений пока просто не было времени.
  Я видела, какие взгляды местные бросали на нас с Кареллом, ведь ехали мы бок о бок и во главе отряда. Слышала, как удивлялись моему внешнему виду, вооружённости до зубов, светлым коротким волосам, величественной манере держаться в седле (это было открытием, подобного я за собой никогда не замечала), а также Бумеру, что послушно бежал рядом, словно сторожевой пёс.
  Изредка поглядывая на Карелла, я заметила, что он очень доволен, ведь я не стала пререкаться ни когда он подвёл уже осёдланного жеребца, предложив попробовать начать налаживать с прекрасной рогатой животиной контакт, ни тогда, когда я не отказалась ехать впереди рядом с ним. И теперь, искоса рассматривая его, я думала, что он, прежде атаман "золотой банды", Кареллан эн Растан, выглядит сейчас, действительно, как будущий правитель: сильный, статный, с хищной внешностью, благодаря шраму на лице, но в то же время с некой аурой властности, уверенности и спокойствия.
  И чем дольше я на него смотрела, тем больше понимала Дайка, который ещё в ранней юности почему-то рискнул всем для него и до сих пор испытывал к давнему другу чувства близкие к родственным. Мой дорогой Нянь как-то поделился, что, наверно, увидел в Карелле отца, которого в то время ему так не хватало, или старшего брата, когда начал ходить к нему в тюрьму. И, несмотря на то, что потом серьёзно пострадал при пожаре после побега своего первого пациента, никогда не винил его в полученных увечьях.
  Под крики и приветствия горожан мы въехали за городские стены. Киф был больше Латраса, однако чем-то напоминал Перрикол, своей довольно хаотичной застройкой, наверно. И это было удивительно, так как от данного поселения я ожидала гораздо большего архитектурного изящества. Всё-таки город был основан легендарным Кифом, моим земляком, так сказать. Уже позже я узнала, что Киф несколько раз сгорал в пожарах почти дотла, так как центральная часть Восточных территорий склонна к сильным ветрам не только зимой, но и летом, и пожары здесь распространяются очень быстро, учитывая довольно лесистую местность. Вот поэтому дома в городе строили не один за другим, а в каком-то шахматном порядке и на значительном расстоянии. Основной доход город получал от многочисленных караванов, так как наезженные дороги расходились ко всем относительно крупным поселениям, а также от разведения единорогов и летунов.
  В длинном трёхэтажном здании управы с двумя высокими смотровыми башнями по краям, в самом центре города, заседала вся местная администрация, а также жил наследник дома Кифан с матерью, двумя младшими братьями и сестрой. Как успел поведать Карелл, прежний наследник, отец нынешнего, с которым он был знаком по жизни в столице, трагически погиб ещё в начале зимы и его старший сын принял на себя руководство городом и прилегающими окрестностями.
  Пока мы размещались на большом постоялом дворе, неподалёку от живописной речки с обрывистыми песчаными берегами, удалось на время отрешиться от неприятных мыслей о том, что для окружающих-то я богиня, а на самом деле просто пешка в странной и непонятной игре загадочного существа неизвестной природы, которое словно тень или "серый кардинал" стояло за моей спиной почти с самых первых минут пребывания на Окатане, и неважно, что сейчас я его не вижу, не слышу и никак не ощущаю.
  И Дайк, и Макс, именно ради которого я настояла, чтобы нас разместили поближе к реке, заметили моё грустно-задумчивое настроение, но, как видно, решили пока не доставать с расспросами. Карелл остался в городской управе улаживать с наследником какие-то вопросы и размещать своих людей, а мы обустраивались на временный отдых, так как мой договор с атаманом о совместном путешествии касался только пути до Кифа, а дальше добираться до золотой жилы мы хотели самостоятельно и без лишнего сопровождения. Только вот теперь сделать это по тихому было уже проблематично. День-два и вся округа будет знать, что наследница дома Матвэй, Великая богиня, прибыла в Киф в сопровождении одного из претендентов. Короче говоря, путешествие к золотой жиле находилось под угрозой срыва.
  В городе царила страшная суматоха. Жители уже знали о ночном нападении, и всем хотелось своими глазами увидеть богиню-наследницу, Бумера, а также Макса, слухи о котором расползлись по городу словно шустрые тараканы. Народ толпился у забора, вглядываясь во двор и в широкие окна первого этажа, ребятня пыталась пролезть к кибиткам с тыльной стороны дома, а мы с Дайком стояли у бревенчатого сарая за коновязью и размышляли, как поступить с Максом.
  О том, чтобы оставлять его в кибитке не могло быть и речи, но и брать с собой разгуливать по городу, где ангалинов многие века и близко не водилось, тоже было как-то страшновато. Наш Максик, обеспокоенный таким вниманием, и носа наружу не показывал, прячась от любопытных взглядов.
  ― Бумер, наверно, пусть кибитку охраняет, ―проговорила я, когда мы закончили распрягать лошадей. ―Всё-таки волка побаиваются и ночью, думаю, не сунутся...
  ― Но деньги, жемчуг и летунов надо забирать с собой, сама понимаешь...
  ― А Макс так и будет в кибитке сидеть?!
  ― Как стемнеет, вылезет, в реке рыбы много, сможет хорошо отужинать... ―Дайк повесил сёдла на специальные упоры, отряхнул мусор и солому со штанов, попутно расстёгивая лёгкие доспехи, ― день сегодня выдался жаркий.
  ― Может пока на речку сбегаем? Там есть хороший пляжик, мне хозяин сказал...
  Я только невесело хмыкнула:
  ― И как ты себе это представляешь? Мы будем купаться, а весь город стоять на берегу и глазеть?!
  Дайк хмыкнул:
  ― Верно... Я как-то не подумал...
  Прихватив друга под руку, я потащила его в кибитку. Завидев нас, выходящих из-за угла, люди за забором завопили и замахали руками:
  ― Вот она!
  ― Богиня!
  ― Наследница!
  ― Смотрите! Смотрите!
  Ангалин встретил нас взволнованно-испуганным взглядом и как только я плюхнулась на ящик с инструментами, а Дайк уселся верхом на сундук со всяким походным барахлом, выплеснул на нас все свои эмоции:
  ― Ну и как теперь быть?! Как мы до жилы доберёмс-с-ся, когда все з-з-знают как ты выглядиш-ш-шь?! Эта вс-с-стреча с ваш-ш-шим Кареллом ис-с-спортила все наш-ш-ши планы! И з-з-зачем мы только туда потащилис-с-сь?! На переход в твой мир пос-с-смотреть?! Ну пос-с-смотрели! Но он вс-с-сё равно работает только в одну с-с-сторону!!! А как теперь ехать дальш-ш-ше, когда таращ-щ-щиться будут все вс-с-стречные-поперечные?!
  Мы с Дайком угрюмо молчали, а Макс продолжал фонтанировать:
  ― Я, конечно, рад, что и ваш-ш-шу хиж-ж-жину увидел, и этот удивительный обрыв, и туннель ангов, и эти с-с-странные кружащ-щ-щиеся звёз-з-здочки, но только ес-с-сли бы мы не поехали туда, то сейчас-с-с были бы уже далеко и без-з-з такого количес-с-ства с-с-сопровождающих! Что теперь делать, Кари?!
  ― Посоветоваться с умным человеком! ―раздался снаружи знакомый басистый голос и мы дружно вздрогнули.
  ― Берк?! ―я вскочила и откинула парусиновые полотнища.
  Каол стоял у правого колеса и нахально улыбался, почёсывая Бу за ушами.
  ― Я же сказал, что догоню вас! Можно войти?!
  Я только и выдохнула:
  ― Подслушивал! ―на что он радостно кивнул.
  Когда из управы вернулся Карелл, и я представила их друг другу, оказалось, что наш каол прибыл не потому, что соскучился или так жаждал меня увидеть. Он приехал с последним поручением Совета, которое согласился выполнить. Берк привёз письма от столичного совещательного органа для Карелла, молодого наследника дома Кифан и меня. А лично для нас с Дайком у него имелась отдельная почта: одно письмо от Вальдегана ― пятого пархонта, а другое от наследника дома Атрай ― фаэдра Хлоана, что доставило мне огромную радость.
  
  
  Глава 8
  Отложив почитанные листы, я прислонилась к спинке широкого, удобного кресла в большой и светлой комнате, которую для меня отвёл хозяин постоялого двора, устроила ноги на невысоком пуфике и уставилась на присутствующих. Дайк, Карелл, Берк, Грас, наследник Лудар расположились за овальным столом в центре комнаты, Макс возлежал рядом со мной на кушетке, положив голову на подлокотник, чем привёл молодого хозяина города в состояние крайнего удивления, а Бу сидел у двери.
  ― Ну что молчите... ―я разглядывала мужчин. ―Заседание можно считать закрытым?
  Карелл усмехнулся и, вставая, слишком быстро отодвинул стул. От резкого, скрипучего звука Лудар дёрнулся и тоже вскочил:
  ― Мне нужно посоветоваться с матерью и управляющими...
  Карелл кивнул:
  ― Конечно, Лудар. На твоём месте я бы тоже советовался...
  Наследник глянул на меня и в его больших карих глазах явно читался вопрос. Я слегка улыбнулась, ловя себя на мысли, что уже не испытываю особого дискомфорта от подобострастного отношения незнакомых людей, а принимаю как нечто само собой разумеющееся. А меж тем, слегка запинаясь, наследник спросил:
  ― А подтвердит ли публично Великая богиня своё решение?
  Я кивнула:
  ― Да. Оно только что озвучено. А вы, Лудар, вправе принять собственное и поступить так, как посчитаете нужным. Мнение наследника дома Атрай теперь тоже известно и его желательно принять во внимание... ―я замолчала, продолжая поглаживать твёрдые, но упругие чешуйки на голове Макса. Мой ангалин усмехнулся, но это было видно только мне, и нежно-сиреневое, искристое свечение начало заливать всю комнату. Я медленно перебирала чешуйки, а мой друг источал такое удивительное, волнообразное сияние, что на некоторое время я даже забыла, что нахожусь здесь не одна. Мой ангалин был прекрасен!
  Когда за молодым хозяином Кифа, приятным, невысоким черноволосым парнем закрылась дверь, Берк вскочил и звучно хлопнул в ладоши:
  ― Великолепно, Кари! Макс... ―и каол отвесил поклон ангалину, ―у меня нет слов! Его даже уговаривать не пришлось! Несколько фраз Кари, сияние ангалина и дело сделано! Посмотрите, он всё подпишет! Видели, с каким лицом он уходил?!
  Грас хмыкнул:
  ― И кто бы мог подумать?! Три города из пяти уже за нас! Элган, когда узнает, в такую ярость придёт!
  Приставив низкий табурет, Карелл присел у моих ног:
  ― И что же конкретно тебе отписали из Совета?
  Я протянула ему плотный лист с большой тёмно-коричневой печатью:
  ― Сам почитай... А если в общем, то они считают себя не в праве указывать богам и поэтому я совершенно свободна в действиях и решениях. К тому же Совет очень заинтересован в скорейшем восстановлении власти Великого Террхана и будет только рад, если я смогу этому поспособствовать.
  Карелл быстро пробежал глазами письмо и обернулся к Берку:
  ― А на словах ничего не просили передать?
  ― Нет. Старейший только, когда вручал письма, сказал, что на всё воля Хранителя и мы все в его руках...
  Я же, будто невзначай, прикрыла лицо ладонью, пытаясь скрыть гримасу раздражения: "Конечно, а чья же ещё! Это ваш хвалёный Хранитель, скорее всего, всю эту кашу и заварил, а вы все просто винтики! Ну а я, так вообще, главный болт, благодаря которому и запустилась его адская машина планетарного масштаба! Но имеется маленькая надежда, что когда я выполню всё то, что он запланировал или предназначил для меня, он всё-таки выпустит меня отсюда..."
  Уже довольно поздно вечером, когда Киф накрыла ночная тьма, озарённая сверкающим Октаэном ― руинами дома Восьми богов, мы втроём: Дайк, Макс и я лежали на широкой кровати в нашей комнате постоялого двора "Первый сон Кифа" и при помощи подсветки Макса ещё раз перечитывали полученную почту. Бумера я отправила на задний двор охранять нашу кибитку, так как местные запросто могли разобрать её на сувениры, а Дайк предусмотрительно расставил на широком подоконнике и столе маленькие плошки с тлеющими ароматными травами, отпугивающими ночных кусачих мух и других мелких кровопийц.
  Вальдеган писал, что столица закрыта почти для всех: и для въезда, и для выезда. Совет пошёл на такие крайние меры, как только стало окончательно ясно, что Элган не склонен к ведению переговоров. Также пятый пархонт сообщил, что Инзару удалось подавить восстание в Банкоре, бывший наместник убит, как и многие из его приближённых, а их жёны и дети содержатся под домашним арестом. Перрикол также находится в руках Инзара и второй сын покойного терра, вроде как, более ни на что и не претендует, так как отхватил самый лакомый кусок ― Банкор, богатейший город Восточных территорий и Перрикол, окрестности которого являются стратегическими запасами железной руды.
  А вот об Элгане Вальдеган сообщил гораздо меньше. Гейза, похоже, ещё колеблется, а Элган всё-таки пытается добиться от города добровольного подчинения и оставить эти земли за собой. Наследник дома Атрай просил Совет помочь вернуть город под его опеку, но совещательный орган отдал ситуацию с Раской на волю Хранителя и решил не вмешиваться. Я усмехнулась на этом месте и пихнула Дайка в бок:
  ― Какие же они хитрющие!
  ― Кто?! ―Нянь повернулся и, улыбаясь, притянул меня к груди.
  ― Как выражается Берк, "эти древние старцы". Чистенькими хотят остаться! По их письму выходит, что это я теперь должна всё разгребать. Коли уж я богиня, то мне и карты в руки! Видите ли, я свободна и в действиях, и в решениях! Потрясающе! Хлоан написал, примет любое моё решение о поддержке претендентов как своё и займёт мою сторону, и Совету об этом сказал, а они всё спихнули на меня! А ведь даже в глаза меня не видели! Я просто в шоке от того, как решаются дела государственной важности на Окатане! Вы подумайте, если Восток захлебнётся в крови, то они окажутся ни при чём, а боги будут во всём виноваты! Да-а-а... В моём лице они нашли идеального козла отпущения!
  ― Не козла, а коз-з-зу... ―высказался Макс, ехидно скалясь.
  Дайк томно улыбался, прижимаясь и поглаживая не только по спине, но уже и по филейной части, Макс стискивал хвостом ноги, вылизывая ухо и шею. Похоже, что моя гневно-возбуждённая речь увела их мысли совсем в другую сторону и на какой-то серьёзный разговор мои мальчики уже не настроены. Я только собралась вырваться из крепких рук и цепкого хвоста, как раздался стук в дверь. Дайк скрипнул зубами, а Макс дёрнулся и резко обернулся.
  ― Кари! Дайк! Вы уже спите?! ―громкий голос Берка выдавал его полную уверенность в обратном.
  ― Да! И ты ложись! ―Дайк свесился с кровати, поднял сапог и швырнул его в дверь. Меня пробило на такой смех, что ни о каком дальнейшем обсуждении писем и положения в целом не могло быть и речи. Берк продолжал барабанить и мы его всё-таки впустили.
  Каол был пьян и явился не с пустыми руками. Когда Дайк открыл дверь, он стоял покачиваясь и прижимая к животу бочонок литров так на пять-семь:
  ― Я т..т..ак вас всех люб..лю... ―заикаясь пролепетал он. ―Но больше н...не могу пить один. Хочу, чтобы вы раз...раз...разделили со мной с...счастье свободы!
  Не успели мы выпить и по одной кружке вполне вкусной ягодной наливки, как в комнату опять постучали. Кареллу тоже не спалось, и он пришёл попросить у Дайка каких-нибудь "сонных" настоек или отваров.
  
  
  Глава 9
  Я проснулась на рассвете от ощущения полностью затёкшего тела и когда продрала глаза, оказалось, что никто никуда так и не ушёл. Все дрыхли на кровати, благо размеры позволяли. Осмотрев столь живописную картину, я хихикнула: "Да-а-а... Видел бы Совет, кому вверил судьбу Восточных территорий! ―смех продолжал вырываться, и я зажала рот ладонями. ―Каол, бывший главарь "золотой" банды, лекарь, сын ангалина Рекса и пришелица из другого мира, возведённая в ранг богини... спят вповалку храпящей кучей после ночных возлияний!
  Самое интересное, что Берку и Кареллу удалось даже Макса напоить, хотя ангалины никогда никакой алкогольной продукции не употребляли. Мой чешуйчатый сейчас храпел на углу кровати, животом кверху: хвост свисает на пол с одной стороны, а голова ― с другой. Аккуратно приподняв руку Дайка, я перелезла через Карелла, потом через Берка, который спал только в штанах и в одном сапоге, нашла свою обувку и тихонько вылезла в открытое окно.
  В голове шумело не только от наливки, но и от постоянного неусыпного внимания, которым я была окружена последнее время. Все от меня чего-то ожидали: мнений, решений, действий, выводов, внимания и так далее и тому подобное, и Дайк с Максом тоже не составляли исключения. С появлением Карелла, а потом и Берка мои парни очень напряглись, хотя старались этого не показывать и во время этой спонтанной, ночной попойки стало понятно, что такое значительное прибавление к нашей компании им совсем не по нраву.
  Карелл и Берк, каждый по-своему, отвлекали моё внимание на себя и, как женщине, мне это было приятно, только вот особой слабого пола я себя как-то уже и не чувствовала. От меня прежней мало что осталось. Я ведь даже старалась в зеркало не смотреться без необходимости. То ли шрам на лице стал тому причиной, то ли неотступные мысли о погибших от моей руки, сложно сказать. И как я себя ни успокаивала, что, мол, это нормально защищаться, когда тебя пытаются убить, только не приносило это должного успокоения.
  Вдохнув свежий утренний воздух, насыщенный благоуханием лета, я прошла через двор к нашим кибиткам. Бумер встретил радостным визгом и, положив лапы мне на плечи, лизнул в нос. Мой волк уже вымахал до размеров крупного дога или мастиффа, только в отличие от этих пород собак, был гораздо более подвижным и приземистым, а скошенная задняя часть корпуса с мощными прыжковыми лапами, действительно, всё больше и больше напоминала тело гиены, а не собаки или обычного земного волка.
  ― Молодец, Бу! Умница! ―я трепала любимца за ушами, отворачиваясь от клыкастой пасти. Ведь в порыве чувств он вполне мог и нос мне откусить. ―Сейчас на речку сбегаем, мой хороший, пока все дрыхнут и зевак кругом нет.
  Я хотела найти лимм, так как купаться голышом всё-таки было страшновато, кто-нибудь обязательно да увидит, и пока искала его, шуруя по сундукам и мешкам, наткнулась на свои тампоны из речных водорослей, которых осталось уже очень мало. "А ведь цикл, похоже, восстановился, ―мелькнула мысль, ―с начала зимы, сбоев не было..." Я вертела в пальцах коротенькие цилиндрики, соображая, что надо попросить Дайка насобирать ещё, хотя я и сама уже знала, где и как они растут.
  На фоне последних событий подобная мелочь выглядела тривиально и обыденно, однако пока я перебирала оставшиеся тампончики, внутри начало подниматься какое-то волнение: "Да быть такого не может... Все последние месяцы женские дела начинаются вовремя, проходят нормально, изредка слегка потягивает низ живота, в общем, всё так, словно диагноз земных докторов силы уже не имеет. Неужели внутри всё восстановилось?! Но как?! ―я глянула на Бу, который сидел рядом, попеременно засовывая нос то в один мешок, то в другой. ―Так... Спокойно... Это Мозговой постарался или из-за браслета, который я ношу не снимая, а может, дело ещё в чём-то?! Я же не имею возможности в буквальном смысле заглянуть внутрь своего организма и посмотреть в каком виде там всё находится... Здесь нет УЗИ, микрокамер, рентгена, компьютерной томографии или других подобных штуковин, которые помогли бы заглянуть вглубь тела. А вдруг я и родить смогу?! ―от этой мысли я даже вздрогнула. ―Пусть снаружи на мне куча шрамов разного вида и размера, но внутри, похоже, произошли удивительные изменения, какая-то регенерация, возможно... А если он, сидя в лаборатории не только своими делами занимался или гнал виртуальное пойло, но и меня восстанавливал?! Тан ― бог этого мира, один из его создателей, тогда получается, что и удивляться-то нечего, он и не на такое способен..."
  Я настолько погрузилась в размышления, что только когда Бумер несколько раз боднул головой, обратила на него внимание. На коленях лежал непромокаемый мешок с лиммом.
  ― А-а-а! Нашёл-таки!
  Я разделась и натянула его на себя. Любимая одёжка быстро согрелась и уже через несколько минут я совсем не ощущала её на теле.
  На речке было тихо. Лёгкий туман ещё ползал по прибрежным кустам, а с противоположного лесистого берега уже доносилось весёлое треньканье мелких пташек. Я быстро нашла удобный спуск и, подняв тучи брызг, нырнула. Бумер не оставил меня одну наслаждаться водными процедурами и тоже плюхнулся. В этом месте река была не слишком широкой, и мы несколько раз сплавали к другому берегу и обратно.
  Когда удовольствие было получено, а прохладная вода избавила от остатков сна и наливки, я вылезла на песчаный бережок и застала "картину маслом". Макс лежал, распластавшись на широком бревне, опустив голову в воду, и пускал пузыри. Он спал! Как-то дополз до берега, рухнул и заснул. Я принялась расталкивать расслабленное двухметровое, чешуйчатое тело:
  ― Макс! Макс! Ты захлебнёшься сейчас!
  Он еле-еле приоткрыл глаза, и я обалдела: ангалин был ещё пьян! Мутный, разбегающийся взгляд болотного цвета, обвисший хвост и полная раскоординированность движений. Он даже ответить ничего не смог, а в ответ на мои вопли только что-то нечленораздельно проквакал. Схватив расслабленный хвост, я кое-как оттащила Макса от воды и помчалась к постоялому двору, правда совсем забыла, что на мне кроме лимма и сапог больше ничего нет.
  Заглянув в окно, я убедилась, что любители ягодной наливки всё ещё почивают на моей, между прочим, кровати. Бумер радостно носился вокруг, словно предугадывая мои мысли. "Ну сейчас я вам устрою шикарное пробуждение!" Под удивлённые и ошарашенные взгляды хозяина постоялого двора, чьё многочисленное семейство даже частично перебралось на чердак, чтобы сдать как можно больше комнат, а также удивлённые взгляды охраны, которую Карелл выставил на ночь, я вытащила из колодца два ведра воды, хотя неподалёку от конюшни стояла большая, наполненная до краёв бочка. Только там за ночь водичка уже отстоялась, и была совсем не холодной, а даже тёплой и для моих коварных целей никак не подходила.
  Когда я неслась с вёдрами через просторный двор, то заметила, как у входящих в ворота Граса, Лакра, Олли, Клаура и еще нескольких воинов отпали челюсти, но я лишь кивнула и продолжила движение. С каким же удовольствием я вылила на спящих мужиков ледяную воду!
  ― Рота подъё-ё-ё-ё-ём!!! ―громкий, закладывающий уши выкрик разнёсся далеко за пределы нашего временного пристанища. Мокрый с ног до головы Берк свалился на пол, а Дайк с Кареллом столкнулись лбами так, что шишки у обоих заметны были ещё с неделю.
  ― Значит так, мальчики! ―слишком громко я уже не кричала. ―Там Макс на берегу валяется и ему очень плохо. Вы его накачали, а теперь откачивайте! И больше никаких наливок и почиваний на моей кровати! Я понятно выражаюсь?!
  Если Дайк не раз и не два видел меня в любимом облегающем костюмчике, то Карелл с Берком таращились во все глаза: первый ― держась за лоб, другой ― сидя на полу в одном сапоге. Мой гнев уже улетучился и я довольно хмыкнула:
  ― С добрым утром!
  ― Смилуйся, прекрасная богиня! ―завопил Берк и обеими руками вцепился в мою ногу, умоляюще заглядывая в глаза. ―Прости неразумных слуг своих!
  Хохот в дверях и за окном раздался такой, что я получила истинное наслаждение. Ведь на мой вопль сбежались все, кто уже проснулся и находился в непосредственной близости от места действия.
  
  
  Глава 10
  К обеду подробности утреннего пробуждения третьего претендента на трон уже обсасывал весь город, а к вечеру и окрестные посёлки. Макса к концу дня Дайк тоже привёл в нормальное состояние с помощью каких-то травяных отваров, которые вливал в него каждые несколько часов. Я сомневалась, что рецепты пригодные для людей сработают на ангалине, но ошиблась к своей радости. И когда день уже перевалил за добрую половину, наш Максик оказался в состоянии поплавать в реке и поймать несколько рыбин.
  А вот Карелл, в отличие от всех остальных, похоже, моей мокрой шутки не оценил. Он не высказал своё мнение о столь необычном пробуждении при таком количестве свидетелей и под смешки и шутки молча вышел. Никакой нужды ходить в город не было, да и не хотелось, если честно. Поэтому мы предпочли пока оставаться на постоялом дворе, чтобы не добавлять горожанам новых тем для обсуждения. Нужно было обдумать, что и как мы будем делать дальше и каким образом выехать за золотом так, чтобы не привлекать к себе слишком большого внимания.
  Ближе к вечеру, когда Макс был уже практически в норме, а мы с Дайком разбирали новые слова языка древнейших, в комнату заглянул Берк. Макс зыркнул на каола и отвернулся, продемонстрировав таким образом своё "фи". Каол плюхнулся в кресло, и буквально через несколько минут выяснилось, что его познания в полузабытом языке, гораздо более глубокие и правильные, чем у моего близкого друга, так как он почти сразу принялся вносить уточнения и пространные пояснения в наш урок.
  Дайк сначала молчал, а потом не выдержал:
  ― Может, тогда возьмёшь это на себя? С тобой Кари разберётся гораздо быстрее, а у меня и другие дела имеются...
  ― С удовольствием! ―Берк придвинул к столу кресло и схватил мой типа "учебник", ну ту самую, купленную у капитана книгу, на чистых страницах которой я записывала новые слова. ―Для Кари я готов быть кем угодно: другом, братом, отцом, учителем и даже любовником...
  Дайк сжал кулак и стилос, зажатый в ладони, громко треснул. А Макс спрыгнул с кровати и, протянув хвост через стол, помахал чешуйчатым пальцем у носа Берка:
  ― Я люблю Кари и Дайк тож-ж-же и мы не один день вмес-с-сте, а ты кто такой?!
  Берк и бровью не повёл, наоборот, откинулся к спинке и с вызовом глянул на моих парней:
  ― Да любите на здоровье! Только женюсь-то на ней я!
  Первой мыслью было, что вот-вот случится драка, но ничего подобного. Берк сидел, нахально скалясь, а Дайк с Максом даже не шелохнулись, оба словно окаменели. Но тут уже я не выдержала:
  ― А меня спросить ты не подумал?!
  ― А зачем?!
  Сначала я решила, что вот сейчас впечатаю эту наглую рожу прямо в стену, но через секунду вдруг начал разбирать какой-то идиотский смех:
  ― Как зачем?!
  ― На данный момент рядом с тобой только двое мужчин достойных тебя во всех смыслах ― это я и Карелл. Простите парни, но ведь вы прекрасно понимаете, что не можете быть полноценными мужьями нашей дорогой девочке. Вот поэтому никто из вас и не набросился на меня с кулаками, верно?
  Ответом послужила тишина. А потом Дайк резко поднялся и вышел, громко хлопнув дверью, ну а Макс пулей выскочил в открытое окно. Я обалдело таращилась на Берка, а он с невозмутимым видом перелистывал мой толстый фолиант.
  ― И давно ты это решил?
  Он отмахнулся, словно от мелочи недостойной обсуждения:
  ― Давно, ещё на "Медузе"...
  ― А если я выберу Карелла? ―его наглость просто поражала, но в то же время где-то в самых глубинах души доставляла какое-то странное удовольствие.
  ― Ты не любишь его... Он тебе нравится, чем-то притягивает, возможно, но пока не более того. Вы сейчас на равных, но ему сложно это признать, хотя, как я успел заметить, он влюблён в тебя по уши...
  ― А ты влюблён? ―вопрос вырвался внезапно, сам по себе и внутри что-то ёкнуло в ожидании ответа.
  ― Нет.
  Я чуть не рухнула со стула:
  ― Тогда к чему весь этот разговор?! Ты зацепил за живое моих друзей, а сам при этом ничего не испытываешь ко мне!
  Берк так пристально глянул, что я вздрогнула.
  ― Ты птица моего полёта, Кари. Таких как ты больше нет и думаю, не будет... Только богиня достойна единственного свободного каола.
  Речь отняло уже полностью. Я тупо рассматривала сидящего напротив весьма приятного мужчину, ведь Берк был уже совсем не "скорбным". Он отмылся и отъелся за то время, что мы не виделись. Кожа покрылась красивым загаром, дорогая одежда, прекрасные манеры, в общем, настоящий "штирлиц". Он даже внешне мне чем-то напоминал известного актёра великолепно сыгравшего легендарного разведчика. Ну а про его ум, эрудицию, а главное ― потрясающую наглость просто молчу. Только был ли он настоящим?! Ведь он каол, а эти воспитанники Совета способны вжиться в любой образ, насколько мне было уже известно. Какой Берк настоящий?! Хотя... он и сам может не знать об этом...
  ― Давай оставим эту тему, ―проговорила я, вставая. ―Тем более что выходить замуж я пока не собираюсь...
  
  
  Глава 11. Латрас
  ― Ах вы мои маленькие! Ах, красавчики мои! ―фаэдр Балмаар сидел на чердаке, излучая радость всем крупным телом.
  В гнезде из соломы, пуха и мягких тряпок копошилось четыре малюсеньких голых детёныша с куцыми крылышками. Самка летуна Джульетта ночью принесла потомство, и счастью городского главы не было предела. Он давно хотел заняться разведением этих удивительных зверюшек, и теперь его мечта, благодаря эрдане Кари, наконец, осуществилась. Летуны чувствовали себя хорошо, а уход и регулярное кормление сделали своё дело ― крылатое семейство пополнилось четырьмя детёнышами.
  По этим крохам, меньше мизинца, ещё нельзя было понять кто мальчик, а кто девочка, но в принципе это было неважно, ведь летуны могли использоваться в качестве скоростных почтальонов только в паре. Самец прилетит туда, где сидит его самка, как бы далеко она ни находилась, и главное ― очень быстро. Балмаару были известны случаи, когда летуна выпускали утром, а к обеду того же дня он уже сидел возле своей самки на противоположном конце Восточных территорий. Такая скорость перемещения до сих пор оставалась тайной даже для тех, кто занимался разведением неразлучников долгие годы.
  Маленький зверёк, раскинув большие перепончатые крылья, мог часами кружить над местом, где его выпускали, то набирая высоту, то снижаясь, но как только он стрелой взмывал в небо ― это служило сигналом, что он почувствовал свою самку и направляется к ней. Поговаривали, что летун покрывает такие огромные расстояния, совсем не так, как обычные птицы. Он словно исчезает, растворяется в небе, оставляя едва заметную вспышку, и появляется уже только в непосредственной близости от своей возлюбленной, но это были лишь догадки и предположения, толком никто ничего не знал.
  Эта загадочная связь между самцом и самкой являлась неисчерпаемой темой для песен, легенд и сказок, особенно у романтически настроенной молодёжи. Единственным удручающим моментом в жизни симпатичных и настолько преданных друг другу зверюшек было то, что случалось не так уж и редко ― самцы в пути пропадали. Признаком его гибели служило поведение самочки. Она начинала быстро чахнуть: отказывалась от еды и воды и лишь наличие детёнышей, нуждающихся в молоке, могло отсрочить момент её гибели. Но как только малыши достаточно подрастали, чтобы обходиться без молока, самка умирала. И все-таки, несмотря на такую трагичность их жизни, летуны являлись самым быстрым способом доставки срочных сообщений на Окатане.
  И вот сейчас фаэдр Балмаар сидел на корточках рядом с гнездом и не мог нарадоваться на пищащее пополнение. Внизу на лестнице послышались шаги, и Альба откинула крышку люка:
  ― Там Гай пришёл... ―она немного запнулась и слегка покраснела, ―с сыном...
  Пока Гай Голос и городской глава решали какие-то насущные хозяйственные вопросы, молодёжь, сидя в просторной, светлой гостиной, перекусывала свежими фруктами и сладкими шариками с густой молочной начинкой. Уже на выходе Гай заметил, как дочь Балмаара, словно невзначай, провела кончиками пальцев по бедру его старшего сына.
  Когда отец и сын отошли на достаточное расстояние от центральной улицы, Гай схватил Скайолан за руку и заволок за угол дощатого сарая.
  ― У тебя уже было что-то с Альбой?!
  Скай выдернул руку и, вздыхая, закатил глаза:
  ― Ну было... И что?!
  ― Ты же обещал нам с матерью, что до совершеннолетия никаких похождений не будет!
  ― Альба свободная девушка и может иметь отношения с кем хочет.
  ― Так вот почему она не уехала! Из-за тебя! Я ведь знаю, что Балмаар хотел отправить её в столицу к старшему брату!
  ― И с чего ты так взъелся, отец? ―Скай попытался сгладить ситуацию, говоря спокойно и примирительно. ―Она не уехала, потому что столицу закрыли, да и опасно сейчас, вот они и передумали. Альба хочет жить в большом городе: в столице или в Банкоре, выйти замуж за пархонта или богатого купца, а со мной просто развлекается. Почему я должен ей отказывать?!
  Гай не нашёл быстрого ответа, тем более он прекрасно помнил, что когда сам был в возрасте старшего сына никогда не отказывался от возможности "спеть ночную песню" приглянувшимся девушкам, правда, пока не встретил свою будущую жену. После ночи с юной, прекрасной Хейей другие девушки перестали для него существовать. Поразмышляв немного, Гай Голос лишь в сердцах погрозил сыну:
  ― Смотри у меня! Чтобы не было никаких неприятностей!
  Скайолан отмахнулся:
  ― Да ладно... Ты бы лучше не за мной, а за нашей Айрой смотрел, рановато ей ещё по свиданьям бегать...
  ― Что?!
  ― А разве мать тебе ничего не говорила?
   Заметив у таверны Эльма нескольких знакомых горожан, с интересом наблюдающих за ними, Гай прихватил сына, и они направились в сторону дома. Устроить допрос любимой дочери сразу по приходу не удалось. Хейя послала её на пристань за свежей рыбой, однако за это время Гай успел расспросить супругу о каких-то непонятных задержках Айры, то на рынке, то на пристани, то в лесу.
  Последнее время Айра увлеклась прогулками по берегу и сбором ягод, и натаскала уже довольно много. У Хейи зародились смутные подозрения, так как в поведении дочери появились какие-то новые повадки, и она попросила Ская немного последить за сестрой. Но у него имелись гораздо более интересные дела, помимо основной работы и частых репетиций, что устраивал отец. Поэтому юноша отнёсся к поручению спустя рукава, но заметил, что иногда Айра возвращается довольно взволнованной и радостной, да и работу по дому делает настолько быстро, насколько это возможно, чтобы Хейя к ней не придиралась.
  Гай сидел на лавке с задней стороны дома, когда Айра вернулась. Глянув на мать, девочка поняла, что сейчас, похоже, что-то будет, так как Хейя хмуро кивнула ей, всучила Натри старшему брату и, скинув свежую рыбу в длинное деревянное корыто, поманила её за собой. Увидев сидящего в напряжённой позе отца, у девочки упало сердце: "Ну всё... Кто-то нас видел... А может и Скай выследил..." Хейя, кряхтя и придерживая живот, присела рядом с мужем и тревожно глянула на дочь:
  ― Айра... Ты с кем-то встречаешься?
  Девочка молчала, разглядывая носки новых кожаных туфель. Родители ожидали ответа, а Айра собиралась с мыслями и с духом, так как сказать правду было очень трудно почему-то, ведь она совсем не представляла, как на её признание отреагируют. Видя напряжение дочери, Хейя продолжила уже спокойным и ласковым тоном:
  ― Дорогая, ведь ты знаешь, как сильно мы тебя любим...
  Айра всхлипнула.
  ― В том, что тебе понравился кто-то из местных юношей, нет ничего плохого...
  Гай привстал со скамьи, сгрёб дочь в охапку, усадив на колени, и нежно произнёс:
  ― Просто ещё рано дочка, ты ещё слишком юная... Вот годика через два уже можно начинать присматривать жениха...
  Спрятав лицо на широкой груди отца, Айра в страхе ждала дальнейших вопросов.
  ― Может поделишься кто твой друг... ―Хейя погладила дочь по голове, ―если бы мы знали с кем ты проводишь время, то не переживали так сильно. Коли уж так хочется с ним видеться, то встречайся, но, не переступая границ... Ты понимаешь, о чём я говорю?
  ― Ничего я не переступаю... ―пробурчала Айра, шмыгнув носом. ―Мы поём и разговариваем...
  ― Поёте?! ―оторвав дочь от себя, Гай удивлённо уставился. ―Что ж за певец такой в Латрасе объявился?! Мы ведь с тобой всех желающих прослушали и помнишь, что ты сама мне сказала?
  ― Помню...
  ― И что же?
  ― Что даже сносно здесь петь никто не умеет... ―рыданья начинали душить, и девочка попыталась вырваться из отцовских рук, но не тут-то было.
  ― Кто это, Айра?! Как его зовут?!
  ― Лукас... ―прошептала она и громко всхлипнула.
  ― Кто?!
  ― Лукас... ангалин... тот, что с тёмной полосой...
  ― Ангалин?! ―оба родители вскрикнули одновременно. Хейя схватилась за живот, а Гай от удивления вскочил, резко поставив дочь на землю.
  ― Ангалин?! ―он опять переспросил, взмахнув руками. ―И он разговаривает с тобой, да ещё и поёт?!
  Айра кивнула, опустив глаза:
  ― Многие из них поют... Не совсем так как мы, но у них такие удивительные голоса, что...
  Почти всю ночь Гай не спал. Признание дочери поразило его до глубины души. То, что с ангалинами можно нормально рядом сосуществовать, уже никого в Латрасе не удивляло. Такое соседство оказалось мирным и не доставляло местным никаких неприятностей, тем более что с такой охраной горожане чувствовали себя достаточно спокойно, ящеры доказали на деле свою полезность в качестве наёмников. Но то, что они ещё и поют, для всего музыкального семейства стало большим открытием.
  После того как ангалины нашли Натри в пещерах, многие местные, и Гай в первую очередь, прониклись к ним уважением, однако до сих пор они всё-таки ни с кем нормально не разговаривали, предпочитая язык жестов. А тут выясняется, что его дочь уже несколько месяцев как наладила с одним из них контакт, и притом такой, что они общаются, да ещё и поют!
  "Надо обязательно их послушать! Только как?! ―Гай ворочался с боку на бок, лёжа ближе к краю, чтобы спящей Хейе было достаточно места. ―А если попросить Айру поговорить с ним на эту тему? Я ведь не успокоюсь, пока не услышу ангалинское пение! Вот это чудеса! Он выбрал мою дочь для общения... Но почему?! Лукас... Вот как зовут этого красавца! А ведь я столько раз объяснялся с ним на пальцах! Какие они всё-таки удивительные... Да, они другие, совсем не такие как мы, но такие сильные, гибкие, быстрые, сияющие! А теперь и поющие! Потрясающе! Как мы всё-таки мало о них знаем... Надо Балмаару завтра рассказать, вот он удивится!"
  
  
  Глава 12.
  Обходя постоялый двор в поисках друзей, я несколько раз сталкивалась и с Олли, и с Лакром, и с Грасом, и с хозяевами нашего временного пристанища, но своих самых близких мальчиков не обнаружила, пока не сообразила пустить Бумера по следу, всё-таки туплю иногда, хоть и богиня.
  Бумер привёл прямо в заросли ивообразных кустарников на берегу речки. Вот там, за свисающими до земли тонкими, густыми ветками и отсиживался мой Нянь.
  ― А где Макс?
  Дайк кивнул на спокойную заводь:
  ― Решил поискать речных змей...
  ― Змей?! Но зачем?!
  ― Тебе на новые сапоги... Говорят, их кожа не хуже крокодильей...
  Я хмыкнула:
  ― Вот ещё! Хотя те, что пришлось на галере бросить, были великолепны...
  ― Я не верю ему... ―Дайк заглянул мне в глаза. ―Как можно верить каолу?!
  Я пожала плечами, рассматривая спокойную заводь:
  ― Хочу Берку про жилу рассказать, вдруг что-то дельное посоветует...
  Дайк протестующе взмахнул руками:
  ― А если он в Совет донесёт?! Или сам захочет золото заполучить?! Нет, Кари! Я бы, вообще, держался от него подальше! Откуда мы можем знать, что у него на уме?! И кстати, совершенно непонятно зачем он признался, что каол... Оставался бы в образе Скорбного Берка, и мы бы никогда не догадались! А он рассказал! Зачем?! И ведь про меня всё выяснил...
  ― Для него подобное не проблема, выведывать ― его сущность...
  Дайк опустил глаза и даже немного отодвинулся, криво усмехаясь:
  ― Не думал, что так заденут его слова... Жениться он, видите ли, собрался... А что ты ему ответила?
  ― Что замуж пока не собираюсь...
  В эту минуту запруда заволновалась и вынырнула тёмно-серая чешуйчатая голова:
  ― С-с-сидите?
  ― Сидим, тебя ждём... ―разглядывая Макса, я пыталась понять в каком он настроении. Похоже, что затея со змеями оказалась неудачной, так как кроме нагрудных доспехов и мечей за спиной у него больше ничего не было. Плюхнувшись рядом, он глубоко вздохнул, вздрогнув всем телом:
  ― Нету тут крупных з-з-змей... Наверно, речуш-ш-шка для них маловата...
  Мы немного помолчали, а потом Макс спросил:
  ― Когда поедем? Надоело тут с-с-сидеть...
  Я покачала головой:
  ― Не знаю... Скрытно двигаться уже не получится. Я хочу посоветоваться с Берком. Он гениальный притворщик, вдруг подскажет, как замаскироваться так, чтобы особо не бросаться никому в глаза, хотя бы пока до Дикой тропы не доберёмся...
  ― Чт-о-о?! ―Макс дёрнулся и зелёные очи гневно сверкнули. ―Ты хочеш-ш-шь ему про ж-ж-жилу рассказать?!
  ― Ну вот ощущение у меня такое почему-то, что это нужно сделать, ―я старалась говорить как можно спокойнее.
  ― Не вз-з-здумай! ―Макс даже подпрыгнул. ―Ты обещ-щ-щала з-з-золото нам! А ес-с-сли в Совете уз-з-знают?!
  ― Я согласен с Максом, Кари... ―Дайк нахмурился, ―Берку нельзя доверять...
  Сделав глубокий вдох и досчитав до десяти, я продолжила:
  ― А вы не думали о том, что в Совете могут знать о её существовании? Если они просто держат её про запас, тем более что жила находится на территории горных волков, а так далеко в их владения никто не суётся?!
  Мои парни несколько минут переглядывались, а потом Макс выдал:
  ― Он понравилс-с-ся тебе, да?! И ты хочеш-ш-шь, чтобы Берк поехал с нами?! Так давайте тогда и Карелла воз-з-зьмём! И ос-с-стальных! Пусть уж вс-с-се про твоё з-з-золото уз-з-знают!
  Я только открыла рот, чтобы хоть что-то возразить, но Макс, взметнув тучи брызг, прыгнул в реку и исчез под водой. Утирая влагу с лица, я глянула на Дайка. Он сидел такой же мокрый, как и я, но выражение его лица не изменилось. Стряхнув прозрачные капли, он поднялся и тихо произнёс:
  ― А ведь Макс прав. Ты просто не хочешь с ним расставаться...
  
  
  Глава 13. Киф
  Карелл вышел из здания и вскочил на коня: "Гладко всё складывается. Завтра Лудар объявит о своём решении. Кари приносит удачу!" Он не успел далеко отъехать от городской управы, как позади послышался стук копыт и знакомые голоса. Карелл обернулся. Его догоняли Грас, Клаур и Лакр.
  ― Ну что?! ―Грас осадил жеребца и тот, останавливаясь, выбил подкованным копытом сноп искр из булыжной мостовой, единственной, кстати, хорошо вымощенной улицы в городе.
  ― Порядок! ―Карелл широко улыбнулся.
  Проверив караулы, двое друзей и соратников стояли на смотровой башне и глядели в сторону восточной окраины. Вид с крепостной стены, которая защищала город только с запада и юга, так как была не достроена, открывался живописный. Им хорошо был виден постоялый двор "Первый сон Кифа", ряды телег и кибиток, длинная конюшня, сараи и противоположный лесистый берег Ветрянки.
  Покрутив головой по сторонам, на отсутствие лишних ушей, Грас тронул друга за плечо:
  ― Наши предположения подтвердились, они за золотом едут...
  Карелл довольно хмыкнул:
  ― И где оно?
  Грас покачал головой:
  ― Я стоял далековато и с подветренной стороны, чтобы волк с ангалином не унюхали, поэтому слышал не так уж и много... Но ангалин вопил достаточно громко. Похоже, наша Отари обещала золотишко чешуйчатым скупердяям...
  ― Обещала?! ―Карелл резко наклонился и упёрся ладонями в каменную кладку. Внизу на широком лугу с большим загоном, пастухи объезжали молодых единорогов. "Обещала... Золото... Ангалинам... Да как ей такое в голову взбрело?! Хотя... кто может знать, что у богинь на уме?" ―покашливание Граса оторвало атамана от мыслей.
  ― Я хотел попросить тебя... ―здоровяк смущённо стоял рядом, явно не зная, куда девать огромные кулачищи.
  ― О чём?
  ― Не проси меня больше подслушивать... ―он осёкся, ―подслушивать Кари... Почему ты сам с ней до сих пор не поговорил, не расспросил, ведь она может уехать из Кифа в любой момент!
  Сначала Карелл отрешённо смотрел, как на лугу пастух гоняет сразу двух молодых жеребчиков на длинном поводе, приучая их подстраиваться под бег друг друга, а потом резко обернулся:
  ― Не знаю! Я пытался, но боюсь её! Вернее, не её, а того, что могу чем-то оттолкнуть, сказать или сделать что-то не так! Я и так виноват перед ней... Ну не смог я, не смог тогда сдержаться... ну ты понимаешь, Грас! Она первая! Первая женщина, которая после Олии вызвала такие чувства! Хорошо, хоть ума хватило не тронуть без её согласия, ведь она не сопротивлялась, она ничем не показала мне, что против! Как увидел её тогда умирающую, всю в крови и запах этот странный, которого теперь почему-то почти нет... ―он отмахнулся и отвёл глаза, а потом порывисто схватил Граса за руки, ―а если это всё-таки не наша Отари?! Ну не может человек потерять свой запах! Так не бывает!
  Грас вздохнул и похлопал друга по плечу:
  ― Но ведь все шрамы на месте, сам же видел, как Дайк её штопал, и ты их прекрасно помнишь. Правда, новых прибавилось, да и изменилась наша девочка немного... наша богиня... Это она, Карелл. Она. И ты сам это прекрасно понимаешь! Знаешь, что я думаю... ―здоровяк взгромоздился на камни, свесив ноги в тяжёлых сапогах, и вгляделся в лицо старого друга, ―возможно, боги отправили её к нам в образе обычной женщины, а вот потом, когда прошло время, она вспомнила или осознала, кто она такая на самом деле или они, ну соплеменники её, вернули ей память и прежнюю силу. А вдруг жизнь здесь, с нами, для неё какое-то испытание, которое она обязательно должна пройти?! И когда она исполнит своё предназначение, то боги вернут её домой...
  Карелл долго всматривался в друга, переваривая удивительные выводы к которым тот пришёл, тем более что они во многом совпадали с его собственными мыслями, а потом тихо ответил:
  ― Вот этого я и боюсь...
  
  
  Глава14
  Как я ни мучилась жуткими сомнениями по поводу Берка, только мальчиков своих всё-таки не послушала. Желание поговорить с каолом, сидело в мозгу словно заноза, и я никак не могла избавиться от мысли, что должна это сделать, вот должна, и всё тут! А "чуйка" меня ещё ни разу не подводила.
  Чтобы избежать подслушиваний, я откинула полотнища кибитки с двух сторон для обзора, а Бумера оставила снаружи, ведь подпустить близко он мог только Берка, который сейчас сидел рядом на сундуке с очень заинтересованным видом.
  ― В чём дело, Кари?! ―он был серьёзен и абсолютно трезв.
  Я сидела на раскладушке и собиралась с мыслями:
  ― Мне нужен твой совет, а возможно и помощь...
  Он улыбнулся и хрустнул суставами пальцев:
  ― Да я уже давно это понял, только ты так тянешь, что мы и до утра не доберёмся до сути.
  Я глянула в упор:
  ― Я могу доверять тебе полностью, как себе?
  ―Нет.
  Быстрый, чёткий ответ обескуражил, и я окончательно растерялась. Он придвинулся и продолжил:
  ― А что ты хотела услышать? Поверь моему опыту, Кари эн Матвэй, даже себе нельзя полностью доверять, не говоря уже о ком-либо другом. Ведь вы едете за золотом?
  Я закрыла лицо ладонями с мыслью о том, какая же я дура! только Берк схватил мои запястья, отклоняя преграду, и заглянул в глаза:
  ― Разве ты не помнишь наш последний разговор в Гейзе?
  Я продолжала таращиться, понимая, что он опять меня "сделал".
  ― Я сказал тогда, что ангалинов у нас интересуют только две вещи настолько, что они готовы рисковать...
  ― Да... Храмы и золото...
  ― А в Храме у Закатного пика, насколько мне известно, вы были, "слёзы" взяли...
  ― И про это знаешь?!
  Он захохотал:
  ― А зачем ещё вы туда тащились?!
  Меня осенила догадка:
  ― А что в Совете сказали по этому поводу?! Ведь "слёзы богов" ― это путь к превращениям!
  ― В Совете точно не знали. Там догадывались. А вот золото... Это моё предположение и оно подтвердилось.
  В состоянии тихой паники я схватилась за голову, ведь теперь что-то скрывать от Берка было уже точно бесполезно:
  ― Берк, я нашла золотую жилу и хочу, чтобы хотя бы часть её досталась ангалинам.
  ― Где?
  ― Южнее Дикой тропы, на территории горных волков.
  Он поднялся, сделал несколько шагов по кибитке туда-обратно и уселся на место:
  ― Что ж... Я тоже не буду скрывать то, что знаю...
  ― ?!
  ― Слухи о сравнительно небольших запасах золота на Восточных территориях сильно преувеличены. Совет уже многие века придерживается принципа, что пусть лучше и на Севере, и на Западе, а главное ― ангалины во главе с Рексом считают, будто здесь золота мало.
  ― Почему?
  ― Думаю, они и сами уже толком не помнят. Просто так повелось с давних времён. Но в любом случае, когда о твоих богатствах не знают, это залог хотя бы относительной безопасности...
  ― А как же Север? А Золотой город?
  ― Ну-у-у... ―Берк заулыбался. ―Там иная ситуация, сама видела... Холодно, плодородных земель меньше, многое приходится закупать и у нас, и на Западе, только до наших земель гораздо ближе, чем до крупных западных городов, а это всегда очень сильно раздражало тамошних терров.
  ― Это как раз и понятно. Большая часть северных запасов драгоценного металла оседает именно здесь, на Востоке...
  ― Умница!
  Мы говорили еще долго. Я узнала, что помимо золотого рудника, принадлежащего правящему дому, в запасе у Совета есть ещё два: один в Закатных горах, а другой между Гейзой и мысом Веры, и их наличие является самой тщательно скрываемой тайной. Ведь никто: ни терры, ни пархонты, ни их приближённые веками не имели никакого понятия о столь богатых залежах. И получалось, что если Элган продаст северное побережье, то с одним тайным рудником можно будет попрощаться. А вот о моей жиле никто понятия не имел, и получалось, что золота на Востоке ещё больше, чем думает Совет.
  ― Это твоя жила, Кари... ―проговорил Берк, сжимая мои ладони. ―Ты нашла её, значит, она твоя ― законы древнейших на твоей стороне. Они гласят: кто первый нашёл, открыл что-то или создал ― тот и хозяин. Дом Растан именно так и пришёл к власти в стародавние времена ― они отыскали свою жилу...
  На этом, столь познавательная беседа прервалась. Я заметила Дайка и Макса у выхода на задний двор, а также Карелла, широким шагом направляющегося к кибитке, где мы уединились с Берком. Я выскочила и схватила Бу за ошейник. Атаман заглянул внутрь, узрел каола, сидящего на ящике с невозмутимым видом, и обратился ко мне:
  ― Нам надо поговорить. Не возражаешь?
  В ответ я лишь коротко кивнула и разговор, который начался как некое совещание, чуть не закончился дракой. Карелл узнал про моё золото. А по хмурому виду и опущенным глазам Граса поняла, что Гоблин опять использовал свой тонкий слух, подслушав нашу перепалку с Дайком и Максом на берегу. И моё злобно брошенное в сердцах "предатель", произвело гораздо больший эффект, чем, если бы я его ударила. Грас словно сжался, напомнив того себя, которого я видела в Банкорской тюрьме, когда пришла к нему на свидание. В его крупном теле проявилась какая-то обречённость, что ли, которая словно в разы уменьшила этого двухметрового мужчину.
  Прижимая окровавленную тряпку к плечу Дайка, я украдкой вытирала слёзы.
  ― Это просто царапина, ―прошептал он, отрывая от простыни ещё кусок. ―Даже зашивать не нужно...
  Макс метался по комнате из угла в угол, сверкая глазищами и задевая хвостом мебель, и злобно шипел:
  ― Это наш-ш-ше з-з-золото! Кари его нам обещ-щ-щала! И мне плевать кто ты такой!!!
  ― Жила на землях Великого террхана! Значит, должна принадлежать правящему дому!!! - Карелл рявкнул так громко, что я дёрнулась, а злость, которую я сдерживала внутри всеми силами, словно взяла в руки молоток и начала лупить в огромный гонг, заполняя мозг оглушительным звоном.
  ― Ты еще не терр, Карелл!!! ―я резко обернулась. ―А кто нашёл жилу, тот и хозяин! Верно, Берк?! ―каол важно кивнул. ―Забыл письмо Совета?! Я ведь как признала тебя, так могу и передумать. И чтобы склонить чашу весов на свою сторону, тебе придётся убить тех наследников, что откажутся тебя поддержать, в том числе и меня! Готов к такому развитию событий?!
  Все замерли, даже Макс неподвижно застыл у двери. Я подняла с пола кинжал, который несколько минут ангалин чуть не метнул в атамана, а вместо этого задел Дайка, когда он попытался воспрепятствовать нарастающей ссоре. Перевернувшись в воздухе, прекрасно сбалансированное холодное оружие упало на ладонь рукоятью вперёд. Я слегка сжала пальцы. Острые стороны узкого лезвия коснулись кожи. Сдавлю сильнее ― порежусь, только почему-то очень хотелось это сделать.
  ― Можешь начать с меня... ―я протянула ему клинок.
  Первый раз я видела Карелла настолько побледневшим. Ещё несколько минут назад его глаза метали молнии, шрам на щеке уродливо дёргался и загорелая кожа багровела от напряжения, а теперь вся кровь словно отхлынула от его головы. Глянув исподлобья, он тихо и уже спокойно произнёс:
   ― Давайте сядем и всё мирно обсудим. Приношу свои извинения, не сдержался...
  ― Я не хочу с тобой раз-з-зговаривать! Берк, отдай ключ! ―Макс подпрыгнул к каолу, сидящему в кресле, но тот лишь покачал головой: ―Силой попробуешь взять?!
  Макс скрипнул зубами и плюхнулся на хвост. Дело в том, что когда мы собрались на это совещание, ставшее столь бурным, каол закрыл ставни снаружи и запер дверь изнутри, спрятав ключ в карман, как чувствовал, наверно, что кто-то захочет слишком быстро его покинуть.
  Карелл сел за стол, положив ладони на покрытую светлым сукном поверхность:
  ― Я хочу нанять ангалинов в свою армию. И чем больше, тем лучше...
  Макс обернулся, удивлённо вытаращился, но ответил:
  ― Ж-ж-жила! Вс-с-ся! И у тебя будет с-с-столько ангалинов, с-с-сколько пожелаеш-ш-шь...
  Меня тоже что-то торкнуло в тот момент и я добавила:
  ― И беспрепятственный доступ в Храмы.
  Макс благодарственно стиснул меня хвостом:
  ― Ес-с-сли станеш-ш-шь терром, конечно...
  Карелл хмыкнул и сложил руки на груди:
  ― А ты уполномочен принимать такие решения или ставить подобные условия?
  ― Можеш-ш-шь не с-с-сомневаться. Ты говориш-ш-шь с с-с-сыном Рекса и соглашение з-з-заключённое со мной ― это договор с Великим Ангалином.
  Повисла долгая пауза. Карелл и Макс не отрываясь смотрели друг на друга, а я подумала, что переглядеть Макса даже нам с Дайком никогда не удавалось. Потом атаман встал и протянул ему руку:
  ― Я согласен! Слово Кареллана эн Растана! ―а после усмехнулся и добавил, ―только я поеду с вами!
  
  
  Глава 15. Латрас
  Гай Голос нетерпеливо бродил у Тухлого дома. Айра вошла внутрь и пропала. Гай уже решил, что если сделает четыре круга по двору и она не появится, то войдёт без разрешения. Как только мужчина развернулся, чтобы пошагать в сторону конюшни, входная дверь скрипнула и девочка сбежала по ступенькам.
  ― Они согласились спеть для тебя, подожди ещё немножко!
  Гай крепко обнял дочь:
  ― А почему так долго?!
  Айра отмахнулась:
  ― Они сначала спорили, а потом решали, что такого спеть, чтобы тебе понравилось.
  ― Серьёзно?! ―и Гай звучно расхохотался.
  ― Ангалины тебя очень уважают...
  ― Правда?!
  ― Да, папа. Только ты так не волнуйся!
  К этому времени в Латрасе обитало уже около двадцати ангалинов. Городской глава очень переживал за безопасность, особенно после памятного нападения, и дал понять рептилоидам, что было бы неплохо, если бы их количество увеличилось. Единственное, за что переживал фаэдр Балмаар, так это за оплату. Письмо от эрданы Кари капитан Ают передал уже давно, и в нём говорилось, что он может действовать полностью по своему усмотрению, лишь бы только это шло на благо города и его жителей. Но как оказалось, ангалины тоже получили весточку от своего зеленоглазого собрата, и как фаэдр Балмаар понял, задавая вопросы, пополнение может прибыть авансом, так сказать.
  Поэтому Гай Голос оказался вовсе не удивлён, когда вскоре во дворе Тухлого дома расположилось целых восемь ангалинов, отдыхающих от основной вахты. Гай уселся на ступеньки, Айра пристроилась рядом, а Лукас ― этот желтоглазый, гибкий красавец с тёмной полосой вдоль всего тела, кивнул своим собратьям и подмигнул Гаю.
  Сначала тихий, но очень чистый звук низкого тона заполнил окружающее пространство, отдаваясь в теле лёгкой, приятной вибрацией. Потом он начал усиливаться и повышаться, поражая чистотой и пронзительностью, а когда добавился чёткий ритм, словно бой гулких, далёких барабанов и звонкие короткие переливы голосов рептилоидов, то эта странная песня без слов поразила Гая до глубины души.
  Звуки, издаваемые ящерами, были удивительны. Они заменяли собой практически все известные Гаю музыкальные инструменты и в то же время до боли знакомы, ведь знаменитый певец и сам владел подобным диапазоном. И он не выдержал. За доли секунды уловив ритм, тембр и общую тему, Гай запел вместе с ангалинами. И только когда замолк, так как ему уже никак не хватало дыхания, увидел, как они улыбаются, качая ясноглазыми головами.
  ― Это... это... потрясающе... ―Гай еле переводил дух.
  Лукас обернулся и прошипел:
  ― Мы прос-с-сто гораздо дольш-ш-ше мож-ж-жем не дыш-ш-шать под водой, поэтому и с-с-способны так рас-с-стягивать з-з-звуки...
  Гай радостно закивал, понимая, что теперь не только его дочь, но и он сам, наконец-то удостоился нормального разговора.
  ― Спасибо! ―Гай Голос поклонился. ―Никто из людей не слышал ваших песен, и я безмерно счастлив, что вы оказали нам с Айрой такую честь. И у меня сразу есть предложение, может обсудим?!
  Ангалины несколько раз переглянулись, и Лукас ответил, ехидно улыбаясь:
  ― Попробуем...
  
  Глава 16
  На подготовку к отъезду из Кифа ушло почти две недели. За это время я успела познакомиться с семьёй наследника, так как они постоянно приглашали нас то на обед, то на ужин. Вместе с Лударом и Кареллом выступить перед горожанами, жителями окрестных посёлков и заезжими караванщиками и подтвердить, что наследница дома Матвэй предпочитает видеть Кареллана эн Растана, а не Элгана или Инзара будущим терром. И население в целом нас поддержало, тем более что я зачитала части писем Совета и наследника Раски, где Хлоан выражал своё мнение о поддержке кого-либо из претендентов. Мои громкий голос был слышен всем, и слушали меня так же внимательно, как и когда-то в Латрасе.
  Берк с Кареллом придумали план дальнейших действий и поначалу даже мне ничего толком не говорили, потому что наш каол, видите ли, так решил и все его послушались. Я наблюдала за Берком и просто поражалась. Сперва он настроил против себя моих друзей, а после памятного дележа моего золота умудрился к каждому подобрать нужный ключик.
  Через несколько дней Дайк уже смотрел ему в рот, так как каол начал посвящать его в секреты своих преображений и открывать тайные знания самых древних лекарей. С Кареллом он поделился информацией о тайных рудниках Совета, рассказал о том, как старейшие под разными предлогами оттягивали его казнь, потому как всё-таки поверили в рассказ о пустынниках и многое другое касательно жизни при дворе. Ну а Максу Берк просто предложил спуститься по реке вниз этье на сорок-пятьдесят, если уж он так хочет найти речных змей и порадовать меня новыми сапогами до нашего отъезда. Лизнув в щёку на прощанье, ангалин умчался за шкурами, а заодно и на разведку, которую попросил провести Карелл, так как мой ангалинчик уже не мог усидеть на месте.
  Как-то ранним утром, когда Макса уже дня три как не было, я притопала на конюшню. Часть наших трофейных единорогов я подарила Лудару, а остальных раскупили караванщики и горожане. А вот "мышастого" всё-таки оставила себе. Пока все дружно меня игнорировали, ссылаясь на занятость, а также на то, что всё сделают сами, мол, "на то мы и мужчины", как высказался атаман, а вот прекрасная богиня должна отдыхать, пока есть такая возможность, ведь впереди снова дальняя дорога, я решила наладить с молодым жеребчиком более доверительные отношения ― Тучке он, похоже, понравился.
  Когда я вошла в приятно пахнущий сеном, свежей травой, кожаной упряжью и сладким лошадиным потом добротный, длинный сарай, то сразу заметила как моя кобыла, перевесив голову в соседнее стойло, нежно покусывает статного серого красавца за бок.
  ― Вижу, приглянулся он тебе, дорогая... ―войдя к кобыле, я похлопала её по шее. ―Значит, Рыжий тебе не нравится чисто по-женски... Вот только имя нашему новому другу никак не могу придумать...
  А с кличкой, действительно, возникла проблема. Называть его Дымком, Ветром, Громом или другим подобным лошадиным именем не хотелось. Ну не подходили ему такие дурацкие клички! И все варианты, что парни предлагали мне также упорно не нравились. Хотелось назвать его как-то необычно, но в то же время звучно и красиво.
  Когда я закончила чистить кобылу, настала очередь "мышастого". Я натаскала ему воды, подсыпала ваго и принялась прочёсывать жёсткой щёткой густой, длиннющий хвост. В этот момент пришёл Дайк и начал снимать со стены седло и остальную сбрую, потому как собирался в город, а Бумер, до этого спокойно лежащий у открытых ворот, вдруг грозно рыкнул на пробегающих неподалёку хозяйских мальчишек. Жеребец испуганно дёрнулся и из-под пышного хвоста вылетела такая "ароматная" трель, а сразу за ней вторая, но уже более высокого тона, что я отшатнулась, а Дайк, уронив седло, зашёлся в припадке:
  ― Вот он всем хорош! ―Нянь продолжал хохотать, ―но, похоже, слишком много ваго ему нельзя!
  Через несколько минут, когда на конюшне появились Берк, Карелл и Грас мой жеребчик опять чего-то забеспокоился и трели из-под хвоста сразили нас не только густым запахом, но и потрясающей громкостью, и ритмичностью на разные лады. Ни дать ни взять композитор! Я уже не могла спокойно чистить его, от смеха сводило живот, ну а Берк довёл всех присутствующих до полного истерического состояния. После очередной трели "мышастого", каол принял горделивую позу, поставив ногу на перевёрнутое корыто, поднял руку и громко, на всю конюшню, продекламировал:
  ― Богиня, голосом гремя,
   Врагов сражает мощным звуком!
   А жеребец, под ней хрипя,
   Ввергает в ужас громким пуком!
  Рухнули все! Дайк, держась за живот, валялся на соломе, Карелл, склонившись в три погибели, уже даже не смеялся, а судорожно икал, ну а Грас просто ползал. Обняв жеребца и поглаживая сильную, бархатистую шею, я заливалась слезами от смеха, утираясь роскошной гривой. Вскоре мужики уехали, всё ещё хохоча и причитая, что так, наверно, не смеялись никогда, и без конца повторяя глупый стих, с ходу придуманный Берком. Ну а я, наконец, определилась с именем для жениха своей кобылки (тысячу раз прошу прощенья у великого музыкального гения!) и назвала его Моцарт.
  С постоялого двора мы выехали задолго до рассвета, проведя в Кифе в общей сложности почти три недели. Берк придумал для нас "легенду" и с помощью Дайка сделал отличную маскировку. После некоторых пререканий и споров, я согласилась, что она не просто хороша, а великолепна. До Дикой тропы мы должны были добираться под видом крестьянской семьи из-под Раски, да только новый облик, мой, во всяком случае, был неудобным и непривычным и я довольно долго к нему привыкала. В первые дни от подобного маскарада то смех нападал, то дикое раздражение.
  Из-за большого подкладного живота я не могла ехать верхом (для беременной на таком сроке подобное недопустимо), под тёмно-каштановым париком из конского волоса жутко чесалась голова, а длинная многослойная юбка путалась под ногами, да и весь женский гардероб был довольно громоздким и цветастым. Когда я первый раз увидела себя в новом обличье, смех вырвался вполне оправданно:
  ― Цыганка Аза собственной персоной! Да и на сносях к тому же!
  Мои парни юмор не оценили и даже немного обиделись. Они упорно работали, создавая мне новый образ, а я высмеяла их старания. Пришлось извиняться и согласиться, что лучше не придумаешь. Также очень большим неудобством было ежедневное закапывание в глаза крайне щипучей жидкости, которая превращала мои ясные и прекрасные синие очи в два мутных серо-голубых глаза с покрасневшими белками. Когда Берк объяснял действие этой штуки, меня беспокоил только один вопрос, а не ослепну ли я от этакой гадости, на что он только отмахнулся:
  ― Я же не ослеп, а ведь использую её очень давно.
  ― Ну... ты это ты! Ты привык, а я-то нет!
  ― Она безвредна, Кари, действует недолго и быстро вымывается со слезами. Доедете до Дикой тропы и от "нарядов" сможете избавиться, там они уже не нужны.
  
  
  Глава 17
  Карелл сидел рядом, правя кибиткой, внутри которой ехали Макс и Бумер, Дайк скакал верхом, а Моцарт бежал позади. По "легенде" Карелл был отцом Дайка, а я беременной супругой его сына. Такие роли для всех нас были в некоторой степени символически-неприятными, ведь и мне, и Дайку, и атаману новый облик напоминал о том, что в реальности для каждого было недоступно или потеряно. Привязанный живот напоминал мне о ребёнке, которого я лишилась по непростительной глупости. Временная беременная супруга для Дайка являлась словно ударом ниже пояса из-за его старой травмы. Ну а то, что у Карелла к этому времени мог бы быть почти такой же взрослый сын, тоже не являлось для атамана поводом слишком радоваться новому имиджу.
  Грим Карелла также потребовал некоторых усилий, так как ему пришлось отрастить бороду, а на изуродованную щёку, где щетина не росла, Берк приклеил конский волос под цвет и в результате от настоящей её было не отличить, да и шрам она очень хорошо скрывала. Карелл превратился в угрюмого и заросшего деревенского мужика, ну а когда ещё переоделся и сказал несколько фраз хриплым голосом, я поняла, что с такой маскировкой можно не беспокоиться, что в нас распознают богиню-наследницу и третьего претендента. А вот Дайк в таком сложном гриме не нуждался, чему был очень рад, хотя шрам на лбу всё-таки замазал глиноподобной мастикой под цвет кожи. Берк научил его готовить подобные косметические средства, рассказал подробную рецептуру и теперь именно Няню необходимо было заботиться о поддержании нашего внешнего вида в должном состоянии.
  А вот наш каол, временно конечно, стал Карелланом эн Растаном. Оказалось, что не только шрамы, но и родовую метку он может подделать и когда накладывал на плечо атамана густую, быстро застывающую, воскообразную мазь, чтобы снять точный отпечаток, мы следили за его манипуляциями открыв рты. Не могу сказать, что получилось идеально, но очень похоже, тем более что Карелл с Берком были почти одного роста и телосложения. И для тех, кто достаточно близко Карелла не знал, догадаться, что перед ними двойник, а не настоящий племянник покойного терра было невозможно.
  Грас фактически должен был замещать Карелла, руководить всем и принимать решения, благо знаний и опыта у него было не меньше, а вот каол в образа третьего претендента ― создавать видимость присутствия Карелла среди своих людей. Когда я спросила, а почему он не побоялся доверить свои отряды Берку, он ухмыльнулся в густую бороду и ответил, что хоть Берк и каол, умён, хитёр, как никто и так далее и тому подобное, он всё-таки не всесилен, а Грас, да и остальные, кто посвящён в общий план, будут очень внимательно за ним наблюдать. Также мой мнимый свёкор поделился тем, что Берк шепнул напоследок: будто наш каол из разговоров старейших понял, что Совет ничего не имеет против, если кое-кто немного поможет наследнице и богине, а также одному из претендентов побыстрее разрулить сложившуюся ситуацию.
  Часть воинов Карелла осталась в Кифе в качестве охраны, а другая должна была отбить у Элгана Раску. Если всё пройдёт удачно, Грас оставит в городе надёжную охрану и поедет в Улм, примет командование над тем отрядом, что там квартирует и поведёт в Латрас, чтобы ожидать нашего возвращения. Но всё-таки такие объяснения как-то не устроили и я прямо спросила:
  ― Всё равно не понимаю, почему ты решил ехать с нами и оставить всех своих на Граса и Берка?
  Карелл немного помолчал, подтягивая поводья, а потом ответил:
  ― Решил взять пример с тебя.
  ― В смысле?!
  ― Но ведь ты уехала из Латраса, хотя никто из наследников так не поступил, и не побоялась покинуть город.
  ― Но я наняла ангалинов...
  ― И я везде оставляю своих людей и плачу им хорошо, ―атаман вздохнул, а потом добавил, ―я подумал, что надо держаться поближе к богам, раз уж они так благоволят...
  Этот месяц путешествия не только для меня, но и для Макса и Бу оказался трудным. Меня хотя бы походы в библиотеку да изучение языка древнейших с Дайком и Кареллом спасали от ежедневной рутины, а вот им пришлось несладко, так как постоянно приходилось отсиживаться в кибитке ― слишком уж оживлённой была округа и мы очень часто ехали то с караванами, то с другим кочующим людом.
  Наша внешность была идеальна, никто не обращал на троих путников особого внимания. Я старалась отмалчиваться и по возможности тоже пряталась в кибитке, а угрюмый вид Карелла не слишком привлекал разговорчивых попутчиков. Но когда мы пересекли Дикую тропу, Макс и Бумер смогли покидать кибитку не только по ночам, но и днём, ну а я, наконец, прекратить противные закапывания глаз, которые выносить уже не могла.
  
  
  Глава 18
  У озера было тихо. С одной стороны высились почти голые скалы, а с другой ― плотной стеной стоял лес. Макс исчез в озере ещё до заката, с наслаждением добравшись до большой воды, Карелл с Дайком занимались костром, готовясь к ночлегу, а я решила искупать лошадей ― давно не выпадала такая возможность. Жёсткий парик, подкладное пузо, две юбки: нижняя и верхняя, дурацкие туфли ― весь этот кошмар, придуманный Берком, но так верно служивший всё это время, был сброшен словно надоевшая, зудящая кожа.
  Вынырнув, я блаженно выдохнула: "Ну наконец-то! Маскарад больше не нужен!" На противоположном берегу озера начинались территории горных волков и уже более трёх суток в округе не встречались ни хутора, ни деревни. Кристально-холодная вода, которую я так люблю, чистое небо, сверкающее в ночи россыпью драгоценных камней, послушные единороги, с довольным фырканьем бродящие по мелководью, тёплый огонёк пламени на берегу... На Земле, на своей родной планете, я никогда не ощущала такого единения с миром, природой, Вселенной, самой собой...
  Я знала, что за мной наблюдают, только это совсем не беспокоило, пусть любуются. Первозданной красоты озеро, женщина, купающая лошадей, ночь, сверкающее небо ― картина достойная кисти художника. Мы уже настолько хорошо ладили между собой и так сблизились, что не только Дайк, но и Макс, и даже Бумер воспринимали Карелла как своего, словно он был с нами всегда. Наверно потому, что его слова, жесты, всё поведение ни разу не дали повода усомниться в нём и пожалеть о том, что мы взяли его с собой, хотя поначалу и было ощущение, будто он навязался или заставил нас подчиниться его воле. За весь месяц не случилось ни одного серьёзного конфликта, чему я весьма удивлялась, зная вспыльчивый характер Макса. Свои проблемы они как-то решали между собой, не втягивая меня, а вот когда я несколько раз нарывалась на ссору, дружно умудрялись меня успокоить. Короче говоря, хоть к ране прикладывай!
  Когда я вымыла лошадей, вдоволь наплюхалась и вылезла на берег, где ждал горячий ужин, раскладушка у костра, чистая одежда и новые сапоги из змеиной кожи (Макс всё-таки нашёл крупных змей, а лучший мастер в Кифе пошил их меньше чем за сутки), ощущение какой-то космической благодати наполнило каждую клетку тела. После каши Карелл протянул кружку с горячим травяным чаем:
  ― А вот теперь мы пойдём купаться...
  Сначала они плавали вдвоём, а когда вынырнул Макс с огромной рыбиной в зубах, я так поняла, что это наш завтрак, зрелище стало ещё более интересным. Сверкающий ангалин в воде ― само по себе нечто удивительное, а Дайк с Кареллом ещё подняли вокруг него тучи брызг, и этот искрящийся фонтан выглядел, словно фантастический золотой взрыв.
  А утром исчез Бумер и в этом не было ничего удивительного. Ещё на закате до нас донёсся долгий, далёкий-далёкий вой, и мой волк услышал его. За последнюю неделю пути мы купили у местных двух инвалидных коз: одну с переломанной ногой, другую ― странно кашляющую и старую-престарую корову с такими скрученными рогами, что мои мужчины долго удивлялись почему её до сих пор не зарезали. Оказалось, она каким-то чудом ещё доилась, но хозяева продали её нам с огромным удовольствием, учитывая предложенную цену. Это была дань горным волкам, чтобы они пустили нас в свои владенья. Идею купить жертвенных животных, которые и так были обречены, подал Берк ещё в Кифе, потому что убивать волков я категорически не хотела, а это был единственный шанс задобрить опасных хищников.
  Встреча с горными волками меня не сильно пугала ― это не кархароны, а вот Нянь и атаман готовились к очень жёсткой встрече. Меня страшило возможное расставание с Бумером, ведь волки могли принять его в стаю, а могли и убить. И поэтому когда утром он не отозвался на наши призывы, а на узкой полоске песка у берега мы обнаружили его следы, ведущие в сторону леса, у меня упало сердце. Бумер услышал зов стаи и убежал, притом так, что мы сразу и не заметили его исчезновения, а вот что будет дальше с любимым лохматым воспитанником оставалось загадкой.
  
  
  Глава 19. Раска
  Жаркое из молодого козлёнка просто таяло во рту. Грас уплетал за обе щёки, а хозяин, фаэдр Раал, всё подкладывал и подкладывал ароматные кусочки. Глотнув пива, гость выдохнул и блаженно откинулся к спинке широкой скамьи:
  ― Всё. Больше не могу. Спасибо, старина, так вкусно лишь у тебя получается!
  ― На благо, только на благо! Для вас старался! ―хозяин таверны кликнул юношу из кухни, который быстро убрал миски-тарелки и поставил на стол две кружки терпкого пива.
  Фаэдр Раал, действительно, старался на славу, стремясь хорошо накормить старых знакомцев, ведь уже давно таверна не приносила никакого дохода. За последние месяцы местное население значительно уменьшилось, уехали все, кто имел силы начать новую жизнь в другом месте, да и торговые караваны предпочитали объезжать поселение стороной. А для вновь прибывших выбить людей Элгана из города не составило большого труда. Никто из местных и не ожидал, что новая власть установится настолько быстро.
  Первые дни люди не ожидали ничего хорошего от столь стремительного вторжения воинов третьего претендента, учитывая, что прежние управляющие обложили население очень серьёзной данью и те, кто не хотел добровольно отдавать часть скотины или урожая, жестоко за это поплатились. Однако несколько дней назад ситуация в корне изменилась.
  Претендент на трон выдал каждому мужчине, вне зависимости от его отношения к новому руководству, по четыре! золотых ранда на восстановление хозяйства, что моментально подняло его в глазах местного населения. Также было созвано всеобщее собрание на городской площади, где все могли задать вопросы и узнать, какое будущее ждёт Раску и окружающие земли. На радостях, что всё оказалось совсем не так плохо как ожидалось, а даже очень хорошо, многие решили такое дело отметить, вот поэтому Грас и находился в таверне совершенно один ― после ночного гуляния город только-только просыпался.
  Фаэдр Раал закрутил на пальце длинный седой ус и, понизив голос, спросил:
  ― А что с Кареллом? Он и раньше был неразговорчив, но со мной и двух слов не сказал, да и вообще... он какой-то не такой...
  Грас зыркнул на собеседника и прихлебнул из глиняной кружки:
  ― Ну ты же понимаешь... На нём столько всего, что у бедного голова пухнет, устаёт очень, не спит совсем... Шутка ли, замахнуться на престол!
  ― Конечно, Грас, конечно... я понимаю... Никто, кроме Хранителя, наверно, не знает чем же всё закончится и когда... Ну ты хоть передай ему, что я всегда рад его видеть.
  ― Скажу, скажу обязательно... ―Грас, кряхтя, поднялся, вылез из-за стола и, пригнув голову, вышел из таверны.
  Отъехав от заградительного кордона, Грас накинул на плечи непромокаемый плащ. Дождь, поначалу мелкий, всё усиливался, превращаясь в ливень. Позади послышался стук копыт и Грас обернулся. Его нагонял Дикарь, жеребец Карелла, оставленный Берку для пущей убедительности. Подъехав ближе, всадник махнул, приглашая следовать за собой.
  Мужчины спешились у раскидистого дерева ди под широкими, плосковатыми ветвями которого можно было спрятаться от почти сплошных потоков, льющихся из тёмных туч. Грас скинул плащ, и вода из складок окончательно залила его сапоги:
  ― А какая погода была с утра! Ни намёка на такой потоп!
  Держа единорога под уздцы, Берк прислонился к шершавому стволу и тихо сказал:
  ― К утру закончится... Юго-восточный ветер разгонит тучи...
  Грас искоса глянул на лжепретендента. Несмотря на то что каол прекрасно справлялся с ролью, здоровяка раздирали противоречия. Он не доверял Берку и даже немного побаивался, хоть и не хотел себе в этом признаваться. Иногда возникало ощущение, будто Берк видит его насквозь или даже читает мысли. После предварительной разведки на землях дома Атрай, каол сразу сказал, что взять город будет несложно, главное выбрать правильный момент и сработать слаженно и быстро. И ведь всё получилось точь-в-точь как спланировали.
  С тех пор как Карелл уехал с Кари, Берк ни разу не принял единоличного решения. Мысли и планы он обсуждал сначала с Грасом, а потом они вместе соображали, что делать и как правильнее поступить. И это было очень странно для Граса и всех тех, кто был посвящён в тайну подмены, ведь они привыкли подчиняться приказам, а не обсуждать их. Червяк сомнений шевелился в мыслях Граса постоянно, внушая, что Берк использует всех в каких-то своих, только одному ему ведомых целях, просто пока они совпадают планами Карелла.
  ― Раал... - Грас прервал молчание, ―заметил, что ты изменился... Я был у него с утра...
  Берк продолжал смотреть вдаль, погружённый в раздумья, но всё-таки ответил:
  ― Не стоит больше задерживаться. Всё, что нужно мы сделали... Кого оставишь управляющим?
  Здоровяк пожал плечами:
  ― А ты кого предлагаешь?
  Берк даже не задумался:
  ― Клаура.
  ― Но он же лучший лучник!
  ― В Раске должна остаться самая надёжная охрана, а Клаур и воин толковый и мастеровой. Заметил, как он быстро с местными поладил?
  ― Может лучше Олли или Лакра?
  Берк пристально глянул на собеседника:
  ― Нет. Карелл просил держать их при себе. Кстати, об Олли... Вы давно знакомы?
  Грас ухмыльнулся:
  ― И не помню даже... Очень давно...
  ― Он же был у вас поначалу неким "мальчиком для битья", насколько я знаю?
  Грас даже вздрогнул:
  ― Что было, то прошло. Оллиан уже давно доказал, что способен не только выдерживать удары, но и сам их наносить. Ты его в чём-то подозреваешь?
  Берк вытянул руку, подставив ладонь под льющуюся струю. Стекая с широких, вогнутых ветвей, вода создавала вокруг словно завесу-водопад, помимо дождя снаружи, который продолжал лить как из ведра.
  ― Ощущение, будто я его где-то видел...
  ― Ну и что?! ―Грас сложил мощные руки на груди. ―Мало ли где ты мог его заметить! Память-то у тебя ого-ого!
  ― Ты не понял... Вернее, я неправильно выразился... ―и Берк протёр лицо и шею мокрой ладонью. ―Я пока не могу сказать, его ли я видел или другого похожего человека, слишком давно это было... Но я вспомню, обязательно вспомню...
  
  
  Глава 20
  Целый день мы огибали озеро и очень устали, потому как почти постоянно приходилось или толкать кибитку, или вытаскивать из ям. В конце концов, было решено её оставить и дальше двигаться верхом. В расщелине между скалами мы спрятали самое громоздкое походное барахло и когда перетаскивали его в пещерку, один из ящиков открылся и содержимое вывалилось.
  Карелл присел, закидывая обратно деревянную посуду и завёрнутое в тряпки трофейное оружие. Атаман поднял одну из треугольных пряжек, долго и хмуро разглядывал её, а потом бросил в ящик. Железка лязгнула и завалилась на дно.
  ― Это были пустынники, да? Разведывательный отряд? ―я подняла кривой кинжал, изогнутый как серп.
  ― Это их оружие... Именно таким Олли отхватили часть уха в последней битве за Южные прерии...
  Дайк присел на камень, поставив между ног высокую добротную клетку с летучим семейством ― подарок Лудара для нашей неразлучной парочки:
  ― Почему среди пустынников столько близнецов? Ведь такого быть не может!
  Атаман пожал плечами, без бороды он выглядел гораздо лучше:
  ― Берк открыл столько тайн, что я иногда думаю... даже каол не может так много знать... ―и при этом очень пристально глянул на меня.
  Я сжала виски. В мозгу уже давно поселилась мысль, что Скорбный Берк появился именно тогда, когда не только мне, но и Кареллу была нужна помощь такого, можно даже сказать гениального, помощника. Но я промолчала, ведь никаких конкретных фактов не имелось в наличии.
  ― Что не так с близнецами? Хоть кто-то может объяснить?! ―только эти вопросы я задала.
  Макс пришлёпал от ручья, где плескался всё это время и, втиснувшись между мной и Дайком, тоже уставился на атамана.
  ― Между ними есть некая загадочная связь, которая возникает, если они растут вместе, ―проговорил Карелл, ―а больше я ничего не знаю...
  ― Но это не даёт ответа на вопрос почему их обязательно надо разлучать. В моём мире нет подобного, хотя некоторую связь между близнецами не отрицают. Да и в паре рождаются не только мальчики, но и девочки, да и двойняшки ― это когда близнецы разнояйцевые: мальчик и девочка, и тройняшки рождаются, и четверняшки, правда, значительно реже.
  ― Разнояйцевые?! ―Карелл хмыкнул. ―Это как?!
  ― Когда каждый ребёнок развивается в своём детском месте, мне Кари объясняла, ―ответил Дайк. ―Только у нас такого не бывает, детское место всегда одно...
  ― А у ангалинов рождаются близнецы? ―Карелл глянул на Макса.
  ― Нет, никогда. Малыш-ш-ш вс-с-сегда один.
  За следующую неделю пути мы продвинулись довольно далеко вдоль скалистой гряды, несмотря на то, что шли в основном пешком. Рыжий и Тучка везли наш нехитрый скарб, а Моцарта использовали по очереди, хотя чаще всего на нём, конечно же, ехала я.
  Козу с переломанной ногой мы оставили у высокой сосны примерно в этье от места третьей ночёвки на землях горных волков и утром нашли только несколько капель крови на листьях кустов неподалёку, да клок тёмно-бурой шерсти на коре дерева, а коза была светло-серенькой. Похоже, что волки приняли первую жертву.
  Всё это время меня, да и не только меня, но и Дайка, и Макса не покидали мысли о Бумере: где он, как он, живой ли наш любимец? Сидя у костра в небольшой пещерке и глядя на полыхающее пламя, я утирала слёзы, вспоминая, каким он был смешным пищаще-рычащим комочком, когда попал ко мне. Как он рос на моих глазах, как мы играли, как волчонок всегда очень внимательно меня слушал и бросался лизаться по любому поводу, а теперь я не знаю где он и, возможно, мы больше никогда не увидимся.
  Дайк помешивал кашу в котелке, Карелл возился в глубине пещерки, устраивая животных на ночь, а Макс лежал у входа, вглядываясь и вслушиваясь в наползающие сумерки. Вторую козу ещё днём мы оставили за высокой скалой с тремя вершинами, которые в закатных лучах напоминали сверкающую корону: центральная ― длинная и высокая, а две крайние ― шире и пониже. Дайк отложил ложку. Глаза друга тоже были влажными:
  ― Мы всегда понимали, что если окажемся здесь, Бу может захотеть уйти. Главное, чтобы стая приняла его. Наверно, с ними ему будет лучше, чем с нами...
  Я всхлипнула, и слёзы хлынули потоком. Ночь оказалась тревожной. Единороги вели себя беспокойно, старая корова несколько раз так жалобно мычала, что я закрывала ладонями уши, дабы меньше слышать её глубокие вздохи и какие-то обречённые стоны. Догадывалась, бедная животина, какая участь ей уготована, а вот я ощущала себя палачом, да только обратного хода уже не было. От этой скалы с тремя вершинами до ущелья с золотой жилой было рукой подать. Ещё в прошлом году я видела её впереди, когда ехала вдоль этих скал с юга на север. Мы же двигались с севера на юг, и как только я заметила на горизонте знакомые очертания, поняла, что направление верное.
  Кто-то тронул за плечо, и я сразу открыла глаза. Дайк с Кареллом осторожно выглядывали наружу, а Макс, держа обнажённый меч над головой, замер у самого выхода из ночного укрытия.
  ― Похоже, у нас гости, ―прошептал Карелл.
  Мы подползли к Максу и выглянули. На валуне сидел горный волк и таращился прямо на вход в пещеру. Рассмотрев зверя в лёгком утреннем тумане, я вздрогнула:
  ― Это она... Волчица... Мама Бу...
  Мои спутники тревожно переглянулись.
  ― Вероятно, она пришла поздороваться... И она помнит меня. Точно помнит, ―я встала и сделала шаг к выходу, а Карелл с Дайком схватили за руки, пытаясь удержать и возбуждённо шепча: ―Не смей, Кари! Не вздумай!
  Но решение было принято:
  ― Макс, убери меч. Она с мирным визитом. Да пустите меня!
  Медленно и спокойно я вышла к утренней гостье, но слишком близко всё же не рискнула подойти. Несколько минут мы просто смотрели друг на друга. Волчица усиленно нюхала воздух и не сводила с меня жёлтых глаз.
  ― Я вырастила твоего сына... ―тихо сказала я. ―Как уж сумела... Хотя до сих пор не понимаю, зачем ты так поступила...
  Пятнистая хищница моргнула и тихое, нежное скуление начало исходить из её широкой груди. Бумер тоже так скулил, когда хотел пожалеть меня или приласкаться. Говорить ещё что-либо не имело смысла, да я и не могла уже. Ощущение окончательной потери накрыло с головой, горло сжалось и только слёзы жгучими каплями скатывались по щекам. Вскоре она ещё раз шумно вздохнула, спрыгнула с камня и скрылась за перелеском.
  
  
  Глава 21
  До сквозного ущелья мы добрались меньше чем за неделю. Хотя окружающий пейзаж немного изменился за год, а узкий проход на ту сторону скалистой гряды затянулся растительностью ещё больше, местность я узнала сразу. Горные волки сопровождали нас всю дорогу от места встречи с волчицей. Они не проявляли агрессии и держались на значительном расстоянии, однако мы постоянно ощущали их присутствие и даже среди дня иногда замечали вдали быстрое движение или мелькание гибких мохнатых тел среди деревьев. Численность стаи определить было невозможно, но я была уверена, что они пока просто наблюдают и ждут следующую жертву в виде коровы. Каждую минуту, каждую секунду я ожидала появления Бумера, надеялась, что он хотя бы попрощаться прибежит, но его нигде не было видно.
  Максу, впрочем, как и Кареллу, и Дайку не терпелось узреть скрытые в скалах богатства, поэтому мы быстро разбили лагерь, прихватили инструменты и двинулись вглубь скального прохода. Ангалин включил свою подсветку, и мы медленно шли, осматривая стены.
  ― Вон! Вон! С-с-смотрите! ―завопил чешуйчатый. ―С-с-сверкнуло что-то!
  Жила была на месте. А, собственно, куда он могла деться?!
  ― Макс, Макс... успокойся, ―я дёргала друга, пытаясь унять бурный поток эмоций. ―Нам только обвала не хватает, не вопи так.
  Сбросив кирки и молотки, мы уселись на камни, рассматривая богатейшие залежи драгоценного металла. Макс встал на задние лапы и вытянулся во всю длину вдоль стены:
  ― Она прекрас-с-сна! Прос-с-сто великолепна! С-с-столько з-з-золота! С-с-столько з-з-золота...
  Подперев голову ладонями, Дайк заворожённо рассматривал чёрно-жёлтую стену, а вот Карелл сидел с довольно хмурым видом, наблюдая за ангалином.
  ― Макс... ―он позвал очень тихо, но чешуйчатый резко обернулся и в изумрудных глазах начали проступать красные прожилки. Подскочив к Кареллу, он замер, а потом прошипел:
  ― Ты обещ-щ-щал! Я. Тебе. Поверил. Не с-с-смей менять реш-ш-шение, иначе кому-то из нас-с-с придётся ос-с-статься з-з-здесь навс-с-сегда!
  Мы с Дайком замерли, но Карелл примирительно поднял руки:
  ― Просто послушай, что я скажу, и если тебе не понравится, то к этой теме мы больше не возвращаемся... Ты стал мне другом, Макс... Во всяком случае, очень бы хотелось на это надеяться...
  Макс плюхнулся на хвост, а мы с Дайком выдохнули. После предложения Карелла я окончательно поняла, что он не только прирождённый лидер и воин, но и прекрасный дипломат, потому что умудрился раскрутить Макса на часть золотишка.
  В общем, после вполне спокойных обсуждений мы решили так: берём столько, сколько сможем увезти и делим добытое на три части. Одна нам с Дайком, хоть Нянь и твердил, что лично ему ничего не надо, а вот мне всё-таки нужно было думать о нуждах Латраса, другая Кареллу на содержание своих отрядов и треть Максу, а вот то, что остаётся ― золото ангалинов в том случае, если Кареллу всё же удастся получить трон. Также нужно будет попробовать завалить входы в ущелье камнями, после того как закончим основную работу, чтобы даже у случайно оказавшихся здесь людей не возникло подозрение, будто этот проход существует. И вот именно это оказалось самой тяжёлой и длительной частью нашего плана, потому что подъёмное количество золотого груза для трёх лошадей, мы вырубили за двое суток.
  Уже пятый день моя троица таскала камни и перекатывала валуны, а я занималась хозяйством: смотрела за лошадьми, готовила еду, ну и немножко помогала. Потому как использовать свои способности было всё же очень рискованно. Я могла, конечно, вызвать горный обвал, используя голос, да только результат был непредсказуем: ведь ущелье могло засыпать так, что добраться до золота никак не получится.
  Корову волки приняли и уже несколько дней, как мы не слышали в округе ни их воя, ни других подозрительных звуков. Кто знает, возможно, они и продолжали за нами следить, да только опасных хищников поблизости не наблюдалось. Бумер так и не объявился, и каждый вечер, сидя у костра, мы успокаивали себя разговорами о том, что мать признала его, а в стае ему будет лучше, да вот только легче от этого не становилось.
  Когда оба выхода из ущелья были более-менее завалены, мы решили с рассветом отправиться в обратно, ведь до Латраса путь неблизкий, а с таким грузом без кибитки не обойтись, да и Максу нужен транспорт. Дайк с Максом натаскали воды из родника, заполнив самый большой котелок, а я забросила камушек в объёмную посудину. Проделанная работа была пыльной и грязной, а перед дорогой всем очень хотелось помыться.
  Пока я грела воду, Карелл раздевался, наблюдая за процессом, а потом опустил палец в котелок и сразу же отдёрнул:
  ― Ого! Как быстро!
  Я отмахнулась:
  ― Долго ли, умеючи...
  Он широко улыбнулся:
  ― С тобой, дорогая, в любой поход можно идти, хоть за золотом, хоть на самый край света!
  ― Это верно... И с волками я общий язык нахожу, и драться умею, и убивать... ―я вздохнула, продолжая смотреть на поднимающиеся со дна котелка пузырьки.
  Карелл отбросил грязную рубаху и обнял:
  ― Не думай об этом... Путь великого воина всегда устлан мёртвыми... А Бумер вернётся, вот увидишь! Хотя не знаю, почему я так в этом уверен...
  Я подняла на него глаза:
  ― Вернётся?! Но ведь стая ― его семья!
  Атаман слегка отстранился, крепко держа меня за плечи:
  ― Его семья ― это ты, Кари... ―он замолчал, а потом добавил, ―и он тебя очень любит, хотя если бы мне некоторое время назад сказали, что горные волки способны на такие чувства и я воочию увижу их проявления то... ну ты понимаешь...
  Рядом раздалось покашливание:
  ― Мыться сегодня будем? Вода готова?! ―Дайк ухмылялся, сидя на камне и стягивая сапоги. ―От грязи на мне скоро всякие травки прорастать начнут!
  Я хихикнула:
  ― А ходячий огород не такая уж и плохая идея!
  До пещеры с кибиткой мы добрались без всяких приключений, хотя из-за груза двигались медленнее. И какова же была моя радость, да нет, не радость, а счастье, когда из-за камня выскочил Бумер с диким визгом и свалил меня с ног. Карелл как в воду глядел и мой волк вернулся! Совсем вернулся! Он вылизывал нас, скулил, прыгал, носился кругами, все видом показывая, как же он рад нас видеть, но и мы тоже не скрывали своих эмоций: тискали его, чмокали в любимый холодный нос, на радостях чуть не придушили.
  А на закате, когда мы уже почти объехали озеро, с противоположного берега донёсся волчий вой. В наступающих сумерках этот звук пронзил тысячами стрел, заставляя сердца болезненно сжаться.
  ― Она прощается... Прощается со своим сыном... ―заворожённо прошептал Дайк, сжимая мои плечи.
  Бумер напряжённо уставился в сторону дальних скал, озарённых оранжевыми закатными лучами, где на самой вершине виднелся еле-еле заметный тёмный силуэт и завыл так громко, но так жалобно и протяжно, как не выл никогда. Мы застыли, слушая звуки, разрывающие душу на части. Я спрятала лицо в ладонях, дабы сдержать слёзы, готовые хлынуть мощным потоком и мысленно повторяла: "Спасибо... Спасибо... Спасибо..."
  
  
  
  
  
  
  Часть 2. Книга
  Глава 1
  Затаив дыхание, я заглянула в деревянную люльку-качалку. Малышка крепко спала, ещё походя щупленьким личиком на умилительную старушку ― нет и недели от роду. От мирно сопящего младенца пахнет молоком и чем-то сладко-приятным, будто ванильным. Тёмные, длинные волосики обрамляют головку, словно пушистый нимб ― маленький смешной ангел... Так хочется дотронуться до неё, взять на руки, поцеловать в тёплый лобик, словно это мой собственный ребёнок.
  Я всё смотрела и смотрела, никак не могла налюбоваться, пока Хейя не тронула за плечо:
  ― Сколько мы тебя ждать будем?! ―она говорила шёпотом, но нетерпение и настойчивость сквозили в каждом слове.
  Уже за дверью я в десятый раз, наверно, обняла её:
  ― Как же я рада, что роды прошли благополучно! Она такая красавица!
  Глаза Хейи мгновенно наполнились слезами, и женщина так крепко стиснула меня, что очень явно ощутился быстрый стук сердца в её груди.
  ― А как же мы рады, Кари! Как счастливы, что вы вернулись!
  Обнимая, она гладила меня по голове, неустанно причитая:
  ― Мы то что?! Живём себе спокойно под защитой ангалинов, а ты столько перенесла, с вами столько всего случилось! Как ты смогла всё это выдержать?! И этот шрам на твоём прекрасном лице! Да как северяне посмели стрелять в тебя?!
  Моя любимая рубашка без одного рукава местами уже намокла. Шутка ли, такие слёзные потоки, и я слегка отстранилась:
  ― Всё хорошо, Хейя, всё хорошо... А к шрамам я уже привыкла, не плачь! Это так здорово, что ваша дочь родилась именно здесь, в Латрасе!
  ― Пойдём! Гай так хочет тебя порадовать, так готовился, что всех замучил! Теперь мы тебя никуда не отпустим!
  Благодарно сжав её тёплые ладони, я отвела глаза: "Нет, не сейчас... Позже скажу... Не следует портить такой момент сообщением, что уже совсем скоро мне опять предстоит дальняя дорога".
  Я переживала, что Хейя оставляет новорожденную одну, но она только отмахнулась:
  ― Она такая спокойная, спит крепко и долго, у меня есть возможность порадоваться вместе с вами.
  У таверны Эльма собрался весь город. Я обалдела от такого количества народа, а ведь ещё Грас и Берк с отрядом из Улма не приехали. У ступеней соорудили длинную полукруглую сцену, на которой уже расположилась восьмёрка ангалинов, Скай с гитарой, Айра и Гай. Когда мы подошли ближе, народ начал расступаться, кланяясь и произнося приветствия, некоторые даже пытались дотронуться до меня.
  О наших приключениях на Севере все уже знали давно, ещё с тех пор как Ают, выгрузив нас на мысе Веры, возвратился в Латрас с письмами. О событиях в Кифе тоже было многое известно, так как караванщики, в большинстве своём, специально держали путь в Латрас, чтобы побывать в вольном городе, владениях Великой богини и наследницы древнего дома и собственными глазами увидеть наёмников-ангалинов, несущих свою вахту.
  Перемены, произошедшие за время нашего отсутствия, поразили до глубины души, и первый день по приезде я только и делала, что ходила и осматривала всё то, что появилось или изменилось. Балмаар не замолкал ни на секунду, рассказывая, показывая, объясняя и даже отчитываясь о проделанной работе, пока я жестом не остановила речевой поток. А потом просто обняла своего любимого управляющего, шепча на ухо слова благодарности. Он так растрогался, что даже несколько раз хлюпнул носом.
  Стоит сказать, что мы не ходили с Балмааром в гордом одиночестве. Нас постоянно сопровождали люди, большинство из которых я не знала в лицо. Помимо возросшего населения, в Латрас заехало около десятка караванов, а у причалов стояло пять больших торговых шхун. Рыночную площадь значительно расширили, вдвое увеличили пристань, и полным ходом шла постройка ремонтной верфи за северной окраиной; закончена вторая большая кузница и крепостная стена, которая была ещё не слишком высокой, но уже защищала город с западной и северной стороны. А про новые дома, сараи, амбары и другие хозяйственные постройки, а также недавно освоенные пахотные земли, вообще молчу. Фаэдр Балмаар, можно сказать, превзошёл сам себя, чему я была безмерно рада, конечно.
  И вот теперь, пробираясь сквозь плотную толпу, я никак не могла унять учащённое сердцебиение от осознания, что ранее, небольшой посёлок (даже не город!) такими темпами скоро превратится в самый важный порт на восточном побережье. Вспомнился девиз дома Матвэй, который всегда находился при мне, выделенный жёлтыми буквами на браслете:
  "И силой духа воспарив,
   В величии и мощи встанет.
   И светом жизни озарив,
   Надежды мира не обманет".
  И что удивительно, этот древний лозунг, словно пророчество, начинает сбываться.
  Гай спустился со сцены, протягивая руку и широко улыбаясь. Я обернулась к стоящим позади, но не потому, что боялась что-то сказать взволнованно-ждущей толпе, а подумала, что вероятно, Карелл захочет присоединиться, но он покачал головой:
  ― Я здесь не хозяин...
  Я поднялась на высокую, грубо сколоченную сцену и остановилась рядом с Айрой, обняв девочку за плечи. Народ притих. Осматривая людей, я вглядывалась в лица, совершенно не собираясь произносить никаких пламенных речей:
  ― Как я поняла, для нас приготовили нечто невероятное?! ―спросила я задорно. Люди заулыбались, а Айра бодро закивала. ―Можно ли было представить, что ангалины будут петь для вас?!
  Толпа зашумела:
  ― До сих пор не верим!
  ― Да никогда!
  ― Даже не знали, что они разговаривать умеют, а тут петь!
  Крики продолжали доноситься со всех сторон, и я подняла ладонь, призывая к тишине:
  ― Однако, похоже, что сейчас мы их услышим!
  Глянув на Дайка, Карелла, Балмаара, Хилла, который уже несколько месяцев как вернулся, Майлана, Хейю, крепко держащую за руку Натри, моего любимого Мышонка, сжимающего в ручонке новую игрушку (по дороге в Латрас я купила у попутных караванщиков целый мешок потрясающих тряпичных кукол, тележек на верёвочках, мячиков, дуделок, свистелок, кожаных единорогов и других детских радостей), я усилила голос так, чтобы все-все могли услышать:
  ― Спасибо вам! Я так счастлива, что вернулась и увидела такие удивительные перемены! Как же это прекрасно ― быть дома! И очень надеюсь, что здесь, в Латрасе, обретут родной дом все, кто хочет жить и работать на этой земле!
  Только-только народ заволновался, чтобы выплеснуть очередную порцию эмоций, но я опять подняла руку:
  ― Давайте всё-таки послушаем, а то наши певцы уж очень волнуются!
  Стоя между Кареллом и Дайком, я закрыла глаза. Сложно описать словами ту невероятную музыку, которая будто дыхание планеты или душа всего этого удивительного мира вливалась в уши слушателей. Гай не просто создал потрясающий хор, он сочинил нечто вроде симфонии или кантаты, где из обычных музыкальных инструментов имелась только гитара, а вот все остальные возможные принадлежности звукового творчества заменяли голоса ангалинов.
  Айра, как солистка, была просто выше всяких похвал! Сложилось впечатление, что её чистейший, потрясающей высоты, силы и глубины голос льётся с небес. Наверно, так могли бы петь звёзды, если бы могли их слышать...
  Удивительные голоса ангалинов, песня Айры и гитарные переборы Ская создали вокруг такую обволакивающую атмосферу, что колени начали подгибаться и дрожать мелкой дрожью, а тело стало настолько невесомым, что показалось, будто я парю где-то, окружённая теплом, радостью и бесконечной благодарностью кому-то неведомому за то, что живу...
  Впервые на моей памяти после выступления Гая, хотя в этот раз он был только дирижёром, так долго не было никакой реакции от слушателей. Вернее, она была, да вот выразить её немедля ни у кого не хватило сил. Я очнулась, только когда Макс, полдня где-то шнырявший, дёрнул меня за руку:
  ― Я ж-ж-же говорил, как ангалины умеют петь! ―шипящий голос в тишине сработал словно спусковой механизм.
  Кто-то зарыдал, кто-то закричал, кто-то рухнул в обморок и Хилл в том числе (Дайк, как ни странно, остался на ногах), а потом в уши ударили восторженные крики и слова благодарности. Наши певцы раскланивались направо и налево, принимая овации, свистом и шипением показывая насколько им приятна подобная похвала. Ну а я не могла отделаться от ощущения, будто что-то поняла, почувствовала, уловила нечто важное и значительное, да вот только никак не могла понять что именно: мысль, словно шустрая мышь, бегает в сознании, я хочу схватить её за хвост, да никак не выходит...
  Отбросив бесполезные пока попытки поймать идею, я обняла Гая, который уже успел пообниматься и с Кареллом, и с Дайком, и с Балмааром. Мужчина сгрёб меня в охапку, а потом резко отстранился и выдал:
  ― Мы хотим назвать нашу дочь твоим именем, чтобы оно как можно чаще звучало в нашей семье! Как ты смотришь на это?!
  Сначала я растерялась, а потом громко рассмеялась:
  ― Так вот почему вы все так загадочно пожимали плечами, говорили, что ещё думаете! Ты ждал нужный момент, Гай! Довёл до полуобморока новой музыкой, чтобы я даже не вздумала сказать что-либо против! Ну хитрюги!
  Хейя схватила меня за руки:
  ― Ты согласна?!
  Я сделала очень серьёзное лицо и затянула паузу, вглядываясь в дорогих, любимых и уже таких родных людей, а после ответила:
  ― Это будет огромной честью для меня!
  
  
  
  
  
  Глава 2
  "Чёрная медуза" вернулась через несколько дней после появления в городе Граса, Берка и остальной части людей Карелла, и в Латрасе стало буквально не протолкнуться. Однако содержание такого количества воинов не вылилось в большие расходы для городской казны. Они пригнали с собой и коз, и коров, привезли много клеток с домашней птицей, зерна несколько телег, потому и задержались в пути.
  При встрече Берк повёл себя в своём репертуаре: полез обниматься-целоваться и на несколько часов полностью завладел моим вниманием. Я видела, как Карелл хмурится, а Макс злится, слыша, как я хохочу над его шутками и рассказами о приключениях в Раске и по дороге, да только я действительно была очень рада его видеть, несмотря на всю наглость и непредсказуемость каола.
  Когда же прибыл Ают с важными новостями из Банкора, то окружающие меня мужчины всю ночь предавались обсуждению фактов и слухов, меняющейся обстановке и грядущей войны с Западом. Племена пустынников постепенно стягивались к южным границам и, скорее всего, Банкор будет первым городом, который попытаются захватить.
  Ввиду этого Карелл дал добро на мой отъезд к Рексу. И хотя я не нуждалась в его разрешении, однако почему-то облегчённо выдохнула, когда он передал мне письмо для Великого Ангалина, где официально приглашал наёмников в свою армию.
  Макс уже битый час убеждал Дайка, что всё будет в порядке, ничего плохого не случится, что прежде чем что-либо делать со "слезами" нужно всё обдумать. А главное, мне, как богине и пришелице из другого мира, надо обязательно взглянуть на Священную Книгу ангов, прочитать которую за тысячелетия ни у кого из Рексов не получилось ― и это было открытием. Я вытаращилась на друга:
  ― Что за Книга?! Почему раньше ничего не говорил?!
  ― А что бы это дало? ―парировал он. ―Вот доберёмс-с-ся до Больш-ш-ших Дрейфующ-щ-щих островов, отец покажет её тебе, вдруг с-с-сможешь хоть что-то подсказ-з-зать.
  Я не нашла, что возразить в ответ, ведь в принципе Макс был прав, поэтому отмахнулась:
  ― Ладно, там посмотрим... Странно только почему вы сами не смогли разобраться за такое длительное время...
  О том, что я снова покидаю город знали считаные люди. Я не хотела никаких проводов, как в прошлый раз, рыданий Хейи, переживаний Гая, Балмаара и так далее и тому подобное, да и Дайк с Кареллом пока оставались, поэтому уезжать было значительно легче. Во-первых, за свои земли и население я уже так не переживала, город прекрасно себя обеспечивал, а такой сильной охраны как у нас, не было ни в одном вольном городе. Во-вторых, я почему-то была уверена, что уезжаю ненадолго, тем более что беру с собой летуна Ромео, чтобы иметь возможность послать короткое письмо в Латрас. Атаман с Берком хотели взять с собой Тристана и его Изольду, так как не собирались надолго задерживаться в Латрасе.
  Бумер тоже отправлялся со мной и Максом в очередной морской вояж, хотя поначалу я хотела оставить его с Дайком. Да только когда взглянула в преданные жёлтые глазюки, тревожно и умоляюще смотрящие, спросила Макса:
  ― А если всё же взять Бу с собой? Это возможно?
  ― А почему нет?! Чувс-с-ствую наведёт наш волчок ш-ш-шороху на ос-с-стровах!
  Мой дорогой Нянь пребывал в очень расстроенных чувствах, когда помогал таскать припасы на "Медузу". Берк подшучивал над всеми, попутно выдавая всяческие наставления, а вот Карелл в основном молчал, потому что важные моменты мы обсудили еще накануне. Перед самым отплытием, а шхуна отчаливала поздним вечером, пока ещё дул попутный ветер, мы с Дайком заперлись в моей персональной маленькой каюте.
  ― Карелл обиделся, по-моему... ―прошептала я в перерыве между долгими нежными поцелуями.
  ― Обойдётся... ―ответил Дайк, сверкнув глазами в полумраке. ―Он уже понял, что ты всё и всегда решаешь сама.
  Обняв парня крепко-крепко, я вдохнула запах его кожи, чувствуя ритмичный стук сердца под тонкой рубахой. Он запустил пальцы в мои волосы, прижимаясь всем телом:
  ― Думаешь, у вас получится?
  ― Ты о чём?
  ― Превращение...
  ― Понятия не имею... Я прекрасно осознаю опасность, да вот только ты же сам видишь, в каком Макс состоянии. Он последнее время ни о чём другом и думать не может...
  Расслабив объятия, Дайк отступил. Я понимала как тяжело ему сейчас, ведь мы очень долго практически не расставались и настолько сжились и слились воедино, что очень сложно было представлять и вспоминать, что когда-то я жила без него и, вообще, не знала о существовании Окатана и такого дорогого и любимого ныне жителя этого мира.
  ― Всё будет хорошо, слышишь, ―прижавшись к его спине, я пыталась успокоить и себя тоже. ―Я не позволю нашему чешуйчатому наделать глупостей и, надеюсь, что Рекс действительно настолько мудр, как Макс и рассказывал, да и о наёмниках нужно договориться, ведь война может начаться в любой момент...
  Дайк резко обернулся. Он уже взял себя в руки и нежно улыбался, вглядываясь в моё лицо:
  ― Как только будет что-то важное, сразу отправляй летуна. И хорошо, что Бумера берёшь, так спокойней...
  Я бодро закивала:
  ― Обязательно! И много ваго Моцарту не давай, знаешь, как на него это влияет! ―а после повисла на шее парня, шепча в ухо: ―Я очень люблю тебя, мой дорогой Нянь...
  Он порывисто обнял меня:
  ― Как же приятно это слышать!
  
  
  Глава 3
   На палубе звякнул гонг, и я проснулась, а нос учуял потрясающий аромат запечённых на угольях мясистых турманов. Тиль научился так вкусно готовить разнообразные блюда, что не только я, но и вся команда на него нарадоваться не могла. Ают шепнул по секрету, что кок был настолько впечатлён нашим предыдущим пребыванием на "Медузе" и тем, что все они сейчас практически личная команда самой Великой Богини, что задался целью стать лучшим корабельным коком. Мало того что он замучил мужиков расспросами о том, что кому больше нравится, но и завёл книгу рецептов, куда записывал всё самое интересное, необычное и вкусное.
  Тиль прекрасно помнил, как в прошлое плаванье Макс снабжал нас с Дайком любимыми водорослями и на первой же стоянке упросил ангалина насобирать большущий мешок, потом вымыл добычу и замариновал в терпко-сладком сидре, утрамбовав в деревянный бочонок. В результате, через сутки получилась такая вкуснятина, от которой меня было за уши не оттащить, а с мясом турманов, так нечто совсем невообразимое!
  Поэтому, уминая за завтраком столь потрясающее блюдо, которое по достоинству оценили все члены команды во главе с капитаном, я выдала очередную идею:
  ― Тиль! Это великолепие достойно самого красивого названия, а рецептуру через некоторое время ты сможешь продать за хорошие деньги. Ведь люди эти водоросли никогда не ели, только ангалины знали, что они съедобны, а ты придумал так вкусно их готовить, что у меня просто слов нет!
  Кок плюхнулся на табурет в капитанской каюте, а Данко с Аютом расхохотались, не забывая подкладывать в тарелки добавку.
  ― Название?! ―Тиль явно не думал в таком ракурсе.
  ― В моём мире блюдам иногда дают весьма оригинальные названия, ―я продолжала развивать тему. ―Ты подумай над этим. И кто знает, быть может, станешь самым знаменитым коком на всех Восточных территориях!
  Ают и Данко улыбались и одобрительно поддакивали.
  Уже вечером после ужина, Тиль присел рядом со мной и Бу. Макс уплыл охотиться, команда убирала паруса, а я кормила летуна и любовалась красно-оранжевым закатом. Заходы светил всегда были настолько неповторимы, что каждый вечер превращался в уникальную, бесподобную по красоте картину.
  ― Я тут подумал... ―после некоторого молчания Тиль, наконец, разродился словом, ―а можно я назову блюдо из запечённых турманов с этими... как их... Макс же говорил...
  ― Ссвуги... Ангалины их называют синие ссвуги или зелёные ссвуги, ―улыбаясь, я рассматривала кока, ловя себя на мысли, что он ещё совсем не стар, моложе деда Дайка будет.
  ― Да, верно, ссвуги... ―он кивнул, теребя завязки на рубахе, а потом быстро и громко выдал: ― "Вкус богини Кари"! Подойдёт такое название?!
  Я чуть не рассмеялась прямо ему в лицо, но вовремя успела отвернуться, приобняв кока за плечи, хотя то, что я судорожно хихикаю, трудно было не заметить.
  ― Немного пафосно, по-моему, но ведь это ты придумал, поэтому называй так, как тебе больше нравится, я не возражаю, ―я ещё прятала улыбку, совсем не хотелось чем-то обидеть или расстроить Тиля, ведь он так старался мне угодить.
  Кок широко улыбнулся и вскочил:
  ― Тогда пойду и всё подробно запишу, пока ещё не слишком темно!
  Вечер был в самом разгаре, когда команда расположилась на палубе, слушая рассказ о наших приключениях после расставания на мысе Веры. Макса ещё где-то носило, а мне хотелось подольше насладиться обществом друзей, ведь до Небесных островов оставалось не более трёх суток пути.
  Вдруг низкий, но очень громкий звук, словно голос моря, доносящийся из глубин, ударил в уши мощным вибрирующим гонгом. Я вздрогнула, а мужики остались спокойны. Данко улыбнулся и успокаивающе похлопал меня по коленке:
  ― Не бойся. Это гигантские килли поднимаются, они частенько сюда заплывают.
  ― Килли?! Это такие, что как огромные шары раздуваются?! ―удивлённо спросила я.
  Ают кивнул:
  ― Верно, ты же видела их изображение в одной из моих книг...
  ― А они не опасны? ―я беспокоилась о Максе, ведь он пока ещё не вернулся.
  ― Нет, они слишком неповоротливы у поверхности.
  ― А зачем тогда они всплывают?
  Капитан, сидя прямо на палубе, облокотился о низкий бочонок и вытянул ноги:
  ― Толком никто не знает, но говорят, что так они подзывают пару.
  Я уставилась в море. Солнышки уже почти полностью погрузились в тёмно-красные воды, а на высоких скалах двух ближайших островков пролегли длинные тени. После ярких красок раннего вечера это бордово-чёрное безмолвие (ветер совсем стих), нарушенное жутким звуком, стало казаться зловещим.
  Лишь только я собралась продолжить повествование, как зов килли повторился ещё громче и протяжнее, а мои мысли резко сменили направление: "Будто "трубы Иерихонские" из библейской легенды... И почему-то становится так страшно... ―я напряжённо вглядывалась в воду за бортом. ―Вероятно, килли, как и земные китообразные, могут выходить за границы слышимых диапазонов, вот потому такой эффект и получается..."
  Несколько минут, наверно, я сидела с абсолютно ошарашенным видом, понимая, какая же я всё-таки непроходимая тупица! Я ведь знала! Понимала уже давно! Да вот только теперь почему-то дошло, что же такого "не такого" в голосах Гая, Айры, песнях ангалинов, а теперь и килли! Прав был Тан! Ох, как прав! Туплю просто невероятно!
  Бросив удивлённым мужикам "потом дорасскажу", я метнулась в каюту, а в библиотеке прямиком рванула в сторону стеллажа "Физика". Книгу по акустике и гармоническим колебаниям я нашла очень быстро, уселась за стол и провалилась в слышимые и неслышимые диапазоны. И только когда от букв, формул, графиков и диаграмм начало рябить в глазах, откинулась в мягком кресле. Всё это время ответ был рядом, да только я не замечала его.
  "Ультразвук и инфразвук! Голос Гая выходит за слышимые ухом частоты! Ангалины также обладают такими способностями и килли, да вероятно, и многие другие морские животные на Окатане. Ведь на Земле ультразвук очень широко применяется в промышленности и медицине. А УЗИ ― это, вообще, уже норма в диагностике. Вот почему после выступлений знаменитого певца некоторые исцеляются, хотя иногда и теряют сознание. Гай целенаправленно не контролирует частотность своего голоса, а превышение безопасного диапазона все-таки чревато. Да и Макс рассказывал, что у тех ангалинов, кто очень хорошо поёт, иногда получается глушить рыбу мощным рычанием, а инфразвук сам по себе довольно опасен, вызывает чувство паники и страха, как и случилось тогда со мной перед землетрясением, да и сейчас, когда я услышала голос килли. Ну и дела! Столько времени уже торчу здесь, а только сейчас докумекала! ―перелистнув ещё несколько страниц, я обвела взглядом библиотеку и снова уставилась в пустоту. ―Странно... Очень странно... И ангалины и люди, несмотря на внешние различия, имеют так много общего. Столько точек пересечения у двух разумных рас этого мира! Но ведь все они обитатели одной планеты, жили и развивались рядом на протяжении сотен тысяч лет. Однако теперь "превращение" почему-то уже не кажется чем-то невозможным и невероятным. Выходит, что приняв "слёзы богов", ангалин действительно переродится, примет облик, обернётся, трансформируется... ну не знаю, какие ещё подобрать эпитеты, но всё-таки может стать человеком. Но тогда возникает следующий вопрос... А человек может стать ангалином?!"
  
  
  Глава 4
  Неким "краем мозга" я ощутила движения в каюте, вышла из библиотеки и открыла глаза. Будучи во внутреннем пространстве, я уже научилась чувствовать, что происходит в реальном мире, не отключаясь на все сто процентов.
  Макс сидел у койки и таращился, слегка улыбаясь. Я покрутила головой:
  ― А где Бумер?
  ― На палубе. Я для него двух крупных майнов поймал, ―друг сидел с очень довольным видом, только вот чем меньший путь оставался до Небесных островов, тем более усиливалась моя тревога.
  ― Помнишь, ты как-то сказал, что от голосов ангалинов рыбы дохнут...
  Он хмыкнул:
  ― Но я говорил это к тому, что многие из нас-с-с поют не хуж-ж-же чем Гай...
  ― Я не про это... Просто я наконец-то поняла, почему такое воздействие на слушателей оказывает его голос, да и ваши песни тоже...
  Макс удивлённо приподнял чешуйчатые выпуклости над глазами:
  ― И почему ж-ж-же?
  ― Неслышимые частоты могут и исцелить, и до обморока довести. Ведь вы прекрасно общаетесь не только на воздухе, но и под водой...
  Макс опять улыбнулся, а сиреневое свечение начало заливать тёмную каюту:
  ― Нес-с-слышимые частоты? Что это? ―ехидно скалясь, он залез на койку и обвился вокруг, заглядывая в глаза. ―Когда ты начинаеш-ш-шь что-то такое рассказ-з-зывать, то почему-то напоминаеш-ш-шь мне отца, он тоже любит з-з-заумные и непонятные рассуж-ж-ждения...
  Почти до самого утра я объясняла Максу, что такое акустика, звуковые колебания, явление резонанса и так увлеклась, что и не заметила, как он заснул, вытянувшись рядом на койке.
  До Небесных островов мы добрались ещё быстрее, чем рассчитывали. Как только эти красивейшие синие-синие скалы показались на горизонте, Макс прыгнул за борт, чтобы предупредить о нашем прибытии, а "Чёрная медуза" последовала прежним курсом. Каким именно образом мы продолжим путешествие к Рексу, я не знала, Макс ничего не хотел говорить, сказал только, чтобы я не переживала, на его спине плыть не придётся.
  Выгрузились мы быстро, да и выгружать-то особо было нечего: два мешка с золотом, один со сменой одежды и всякой мелочёвкой типа зеркала, гребней и тому подобного, пара мешков с овощами, сырыми и сушёными (питаться одной рыбой совсем не хотелось), запасы пресной воды в бурдюках, небольшой мешок со сладостями, клетка с Ромео, ну и, конечно, мой трофейный меч и дальнобойный лук со стрелами. По поводу оружия это, кстати, Макс настоял. Он сказал, что на Рекса и Совет старейших произведёт впечатление моё умение со всем этим обращаться.
  Аютан же хотел вернуться в Латрас, чтобы на новой верфи очистить днище корабля, обросшее различной морской живностью. Капитан собирался сделать это давно, однако плыть в Гейзу сейчас было опасно, а в Латрасе верфь уже была почти готова. А вот потом вернуться к Небесным островам и ожидать моего возвращения. Макс даже показал капитану на каком клочке суши они могут пожить, пока будут ожидать нас, что для всей команды оказалось большим сюрпризом, ведь ранее ангалины никому не разрешали высаживаться без разрешения и сопровождения.
  Проводив шхуну и получив напоследок от Тиля непромокаемый мешок с маринованными ссвугами, мы: я, Макс, Бумер и трое ангалинов, встречавших нас, потопали вглубь острова. Чешуйчатые спутники распределили груз и тащили его за собой на неких волокушах, а я шла налегке.
  По пути на противоположный конец острова, я то и дело застревала, подбирая самые красивые камни. У меня уже была неплохая коллекция местных минералов, так как интересные и необычные камушки я подбирала постоянно. Это был не тот остров, на который год назад я высаживалась с Аютом и Кулом, тот находился гораздо дальше. А этот кусок небесно-синей суши отличался такими причудливыми скалами, что несколько раз я даже споткнулась, рассматривая потрясающие нерукотворные природные композиции в синих, голубых, бирюзовых и красно-фиолетовых цветах. Пейзаж выглядел фантастично или сказочно.
  Очередной раз удержав меня от падения, Макс хмыкнул:
  ― То ли ещ-щ-щё будет! Ес-с-сли тебе з-з-здесь уже всё так нравитс-с-ся, то от вида обиталищ-щ-ща Рексов ты, дорогая, как Дайк грохнеш-ш-шься в обморок!
  Я хихикнула, но не стала развивать тему и пытаться раскрутить друга на подробное описание жилища его отца, скоро сама туда попаду. Ведь он ещё раньше говорил, что это надо видеть, а рассказывать бесполезно.
  На другой стороне острова меня ожидал новый и весьма интересный транспорт: нечто среднее между обычной лодкой, длинной пирогой и огромной торпедой. В длину не меньше пяти метров, крытое примерно на две трети туго натянутым непромокаемым полотном, что давало защиту от ветра, воды и солнечного света ― некая лодка-палатка. Встать во весь рост под покрытием было, конечно, нельзя, а вот сидеть ― спокойно.
  Рассмотрев конструкцию и форму, я пришла к выводу, что эта штуковина, которую будут тащить ангалины, обладает отличной устойчивостью, лёгкостью и надёжностью. Бумер воспринял новый транспорт нормально. Мой любимец, по сути, был уже даже не горным волком, а морским, так как единственный в своём роде не раз бороздил водные просторы, хотя ограниченность в передвижениях ему всё-таки не нравилась.
  Макс с другими ангалинами быстро разместили поклажу, а всё подверженное влаге уложили в закрытой части лодки-сигары.
  ― Мы в таких раненых с-с-спасаем, беременных и малыш-ш-шню, когда в море слишком опас-с-сно... ―прокомментировал один из ангалинов очень похожий на Макса, также зеленоглазый, только с более светлым окрасом чешуи.
  ― Вы тоже сын Рекса?! ―удивлённо спросила я.
  ― Мы вс-с-се его сыновья... ―ангалин снисходительно оскалился и кивнул. ―А с Макссашараем мы родные, отец и мать у нас общ-щ-щие, прос-с-сто я старш-ш-ше на четыре года...
  ― Вот как?! ―я уселась на свёрнутые одеяла и уставилась на серого ангалина. Ни Макса, ни остальных рядом в этот момент не было. Они что-то забыли и скрылись за скалами, оставив нас в маленькой бухте.
  ― Меня зовут Кари, ―я протянула ладонь для хвостопожатия.
  Ангалин широко улыбнулся:
  ― Я з-з-знаю... Вс-с-се знают как з-з-зовут "шаари" наш-ш-шего брата. Также я з-з-знаю, что богине слож-ж-жно произнос-с-сить наши имена, поэтому можеш-ш-шь з-з-звать меня Шуан.
  Я стиснула протянутую трёхпалую хвостовую ладонь и слегка поклонилась:
  ― Очень приятно, Шуан. А с вашей мамой я тоже смогу познакомиться?
  Серый нахмурился и опустил глаза, а после паузы ответил:
  ― Нет. Она погибла уж-ж-же давно...
  ― Очень сожалею... Теперь понятно, почему Макс никогда не касался этой темы. Моя мама тоже умерла, а потом и отец через несколько лет...
  Старший брат Макса провёл пальцем по шраму на моей щеке:
  ― Главное, что мы их помним и продолж-ж-жаем любить...
  Я кивнула и улыбнулась. Шуан мне очень понравился, хотя все ангалины до сих пор вызывали чувство искреннего восхищения.
  Время в пути летело незаметно, как это ни странно. Мы останавливались на короткие стоянки всего лишь по два раза в сутки. Есть и пить я старалась по минимуму, да и Бумера тоже посадила на урезанный паёк. Легче всего было летуну, он не чувствовал никаких неудобств, то вися в клетке вниз головой, то ползая по закрытой части лодки, выход из которой я завешивала одеялом, чтобы не улетел, потому что никаких бечёвок или тоненьких верёвочек я не догадалась с собой взять, чтобы привязать его за маленькие когтистые лапки.
  Словно тройка лошадей ангалины тащили "торпеду", а кто-либо четвёртый отдыхал внутри вместе со мной и Бу. На стоянках волк носился по скалам с огромным удовольствием, я тоже разминалась, а потом мы грузились обратно и продолжали путь. Погода стояла очень жаркая, ведь мы плыли всё дальше и дальше на юг, и так как ангалинов я особо не стеснялась, то умудрилась отлично загореть, а местами и покрыться небольшими волдырями.
  Прошло девять дней и вдали, на границе неба и воды, показалась большая земля. Но это я так подумала, что "большая". На самом деле это всё-таки были острова ― Большие Дрейфующие острова и что удивительно, эти огромные участки суши, действительно не стояли на месте. Медленно, но верно они двигались, дрейфуя по плавному и стабильному течению в этой части океана.
  Никто из ангалинов не смог объяснить мне, почему острова не стоят на месте, потому как никогда не задавались таким вопросом. Тогда, порывшись в библиотеке, я заключила, что нижние слои пород под поверхностью очень пористые, возможно, застывшая вулканическая пена, пемза по-простому, и эти воздушные слои достаточно большие и прочные, раз позволяют островам всё время находиться в движении.
  Мы с Бу сидели на носу, вглядываясь в горизонт. Тройка ангалинов: Шуан, Слай и Асс тащили лодку, а Макс плыл впереди. Вскоре я заметила вспышки света, а до уха донеслись звонкие, пронзительные свисты. Мои чешуйчатые ответили, а я поползла под крышу приводить себя в порядок ― с самим Рексом вот-вот встречусь, негоже выглядеть растрёпанным чучелом.
  
  
  Глава 5
  Макс оказался тысячу раз прав, когда не хотел рассказывать как выглядит город ангалинов на самом большом острове. Я словно попала в мир сюрреализма, кубизма и абстракционизма одновременно. То, что скалы этих островов легко поддаются обработке, только подтвердило предположение о пористости пород, слагающих главное пристанище ангалинов.
  Морские обитатели не строили домов по принципу человеческих, однако таким удивительным образом обтачивали, а потом раскрашивали скалы, что весь остров представлял собой гигантский лабиринт из бесконечных колонн, совершенно разной высоты и формы, сводчатых потолков, вогнутых и выпуклых стен, круглых, овальных и волнообразных отверстий вместо окон... И всё это красочное, пёстрое, узорчатое, со вставками из причудливых раковин, подобий кораллов, разноцветных камней и каких-то прозрачных осколков!
  Сначала я была настолько ошарашена увиденным, что ничего не соображала. Но когда первый шок схлынул, я поняла, что же всё это мне напоминает ― постройки великого испанского архитектора. Я попала в сны Гауди! Только невероятные и огромные настолько, что земному гению понадобилось бы с десяток жизней, чтобы возвести нечто подобное.
  Открыв рот и вытаращив глаза, я ходила за Максом, восхищаясь и заваливая вопросами. Ангалинов кругом было столько, что несколько раз и я, и Бу наступали кому-то на лапы и хвосты, ну а молодые ангалинчики ― дети, шныряли под ногами стаями пищащих, шустрых и очень любопытных ящериц.
  Но имелся нюанс, который объединял удивительный город ангалинов с ранее виденным на Окатане ― спиральная структура, почти такая же, как и в Тагри. По извивающимся то узким, то широким проходам мы поднимались всё выше и выше к настолько яркому и сияющему в лучах солнц пирамидальному сооружению, что у меня начала кружиться голова. Сбылась мечта! Когда-то ещё в школе я очень хотела поехать в Барселону, чтобы своими глазами увидеть странные, но гениальные, на мой взгляд, архитектурные шедевры Гауди, и даже начала учить испанский. Однако теперь, идя по извилистым, причудливым улицам, рассматривая округлые, конусовидные, трапециевидные, без единого острого угла и без дверей жилища ангалинов, предположила, что связь между Землёй и Окатаном, вероятно, существует не только на уровне пространственного перехода, но и ментально или психофизически. Ведь так много общего было с тем, что строил испанский архитектор! Хотя увидеть своими глазами его творения у меня так и не получилось.
  Макс был очень доволен произведённым эффектом. Обычно это я всех удивляла или ставила в тупик, а тут случилось наоборот. Рекс ожидал нас во дворце и, как объяснил друг, хотел, чтобы поначалу я немного освоилась. Шли мы очень долго, я даже несколько раз садилась отдыхать, но не потому что слишком устала, а от впечатлений и нарастающего волнения, но потом всё-таки не выдержала:
  ― А может отложим встречу с твоим отцом? Ну хотя бы до завтра... Такой сумбур в голове... Что я ему скажу?
  Мы находились уже довольно высоко над уровнем моря и волшебный пейзаж из трёх больших и десятка мелких островов с удивительными конструкциями, непонятно как удерживающих причудливые формы, гипнотизировал настолько, что я никак не могла оторвать от них взгляда.
  ― Отец умрёт от любопытс-с-ства до з-з-завтра, пожалей его, да и вс-с-сех нас! А то останемс-с-ся, как на Востоке, без наз-з-значенного нас-с-следника!
  Я заулыбалась и потрепала Бу за лохматую гриву. В такой шубе, конечно, ему было жарко, нужно прятаться в тень:
  ― Ладно, уговорил... Это веская причина!
  Когда через огромный арочный вход мы вошли в обиталище Рекса, я снова поразилась: как же здесь комфортно! Стены нагревались только снаружи, а внутри не были даже тёплыми. А дышать-то как легко! Сквозь многочисленные отверстия проникало достаточно света, а благодаря их расположению на разной высоте создавался эффект кондиционирования воздуха.
  Прежде чем предстать перед наиглавнейшим ангалином, Макс привёл нас с Бу в некое подобие комнаты, которую уже подготовили к моему приезду. Это было большое и почти круглое пространство с четырьмя дырками-окнами овальной формы и пятью витыми колоннами, скрученными словно гигантские верёвки: самая толстая ― в центре, а четыре других ― на равном расстоянии по периметру. Стены расписаны причудливыми узорами с вмурованными перламутровыми раковинами, поблёскивающими под падающими лучами, а пол устлан мягкими коврами и раскиданными подушками различных форм, от круглых и квадратных до вытянутых валиков; низкий столик, несколько сундуков и огромное отполированное металлическое зеркало на причудливой треноге.
  В полном обалдении я развела руками:
  ― Макс, нет слов... Это даже лучше чем дворец султана из восточных сказок!
  Сверкнув изумрудными глазами, любимый друг ухмыльнулся:
  ― Ты ещ-щ-щё наружу выгляни...
  Переступив через несколько подушек, я высунулась в ближайшее отверстие. Чистое синее небо, сверкающее море и сказочный город из детского сна... Потрясающе!
  Все мои пожитки уже лежали у одной из витых колонн, кроме золота, конечно. Я порылась в мешке и достала узелок со "слезами богов":
  ― Сам Рексу вручишь?
  Макс покачал головой:
  ― Лучш-ш-ше ты...
  ― А про Храм будем говорить, ну что "сломался"?
  Друг нахмурился, ковыряя когтем бороздку на колонне:
  ― Не з-з-знаю... Но с-с-сказать надо...
  ― Ладно, будет спрашивать, скажу, что это я тебя попросила, а ты пока помалкивай.
  Великий Ангалин Рекс ожидал меня в огромной, светлой зале с причудливой колоннадой в два ряда. Отец Макса возлежал на неком возвышении, устланном цветастыми коврами, похожими на те, что я уже видела в своём временном пристанище, а вокруг этого лежачего трона на подушках расположилось не меньше двух десятков других ангалинов ― Совет старейших.
  Прошагав почти половину футбольного поля, я остановилась у начала пушистого ковра ― на него нельзя было заступать, Макс успел вовремя предупредить. Мой друг склонил голову, изогнув шею немного в сторону и прикрыв глаза. Я тоже кивнула, но взгляда не отвела, слишком уж интересной картина оказалась.
  Великий Ангалин был крупнее Макса раза в полтора: большие лимонно-желтые глаза, тёмно-серая чешуя с тонкими, белёсыми полосками по контурам и странные золотые узоры, словно татуировки, на самых крупных пластинах гибкого тела. А на спине и груди накинуто нечто вроде сетки с какими-то блестящими висюльками ― с первого взгляда сложно было понять из чего они сделаны. На некоторых старейших и мудрейших представителях рептилоидной расы Окатана, я тоже заметила похожие золотые узоры, только на каждом ангалине их было меньше, чем у самого Рекса.
  Всё это время, пока я рассматривала окружающих, они также пристально разглядывали меня, да и Бумера, который спокойно стоял рядом, высунув красный язык. Максик же словно окаменел в уважительной позе. Наконец Рекс моргнул и проговорил очень чётко, почти без шипения:
  ― Так вот ты какая... вечная любовь моего сына...
  Потом он легко спрыгнул со своего ложа, и огромная голова с подвижными шевелящимися ноздрями оказалась почти у самого моего лица. Бумер дёрнулся и злобно зарычал. Великий Ангалин Рекс глянул на волка и очень грозно рыкнул в ответ, да только впустую. Длинная щетинистая шерсть на спине волка моментально встала забором, а глаза начали краснеть ― Бу уже давно ничего и никого не боялся.
  Рычание с обеих сторон неуклонно нарастало. Я нащупала ошейник среди пушистой гривы и глянула на Рекса:
  ― Не стоит дразнить горного волка, ваше великорексие...
  Правитель ангалинов замолк и его сильно выдающиеся надбровные дуги с торчащими маленькими и очень твёрдыми чешуйками, поползли вверх:
  ― Как ты с-с-сказала?! Ваше великорексие?!
  Громкий хохот сначала Рекса, а потом и остальных ангалинов носился по гулкому залу очень долго. Сперва я глупо улыбалась, понимая, что снова "отморозила", но потом, видя, как искренне и вполне по-доброму все дружно хохочут, выдохнула.
  Рекс произвёл приятное впечатление. Оказалось, что Макс во многом похож на него не столько внешне, сколько повадками и чертами характера. Я вручила правителю ангалинов официальное письмо от Карелла с просьбой о помощи, а также передала мешочек со "слезами". Рекс быстро пробежал глазами послание и поднял ясные очи на меня и Макса:
  ― Золота в том месте ещё много осталос-с-сь?
  Мы кивнули, а Макс ответил:
  ― Очень. Я с-с-сам видел жилу...
  Рекс помолчал немного и спросил:
  ― Почему Великая богиня решила так пос-с-ступить, отдать золото нам?
  Я задумалась. А ведь, действительно, почему?!
  ― Не знаю... Наверно, потому что ваша жизнь очень сильно зависит от него, а для людей это всего лишь деньги, богатство.
  ― А город, которым ты владеешь? Разве золото там не нужно?
  ― Нужно, конечно... Латрас развивается, растёт. Последнее время пошла хорошая прибыль и от караванов, и от торговых шхун, но золота что я привезла, хватит, чтобы сделать его самым важным портом на пути между Банкором и Гейзой.
  ― Здравое рассуждение... ―кивнул Великий Ангалин. ―Третий претендент на трон может рассчитывать на помощь, тем более что по последним сведениям из Банкора, без неё он никак не обойдётс-с-ся... А золотая жила и свободный доступ в Храмы достойная плата, большего нам никто не с-с-сможет предложить.
  Сойдя с помоста, Рекс принялся шушукаться со старейшими и кое-что мне удалось расслышать, ведь ангалинский я тоже понимала, благодаря "траве разума", которая на самом деле была не каким-то растением, а сушёными и истёртыми в порошок животными типа земных актиний. Подмогу Кареллу из трети окмиля боевых рептилоидов, Рекс намеревался отправить в Латрас уже в ближайшие дни, а чуть позже ещё столько же.
  Я глянула на Макса, также напряжённо вслушивающегося в шипение старцев, и подумала: "Ничего себе! Два раза по две с половиной сотни! Отбить Банкор у Инзара с таким количеством будет плёвое дело, не говоря уже про Перрикол!" На этом знакомство закончилось, и я была рада, что всё прошло вполне благополучно и даже весело.
  
  Глава 6. Латрас
   Широкая и немного неуклюжая шхуна отчаливала долго. И это несмотря на сильное течение от берега. Дайк стоял на причале, провожая взглядом исчезающее в рассветных лучах двухмачтовое судно. Как он ни уговаривал деда повременить с отъездом, но Хилл всё-таки уехал. Путешествие на Запад не прошло бесследно, и дед сильно сдал после возвращения. И хоть Дайк отпаивал Хилла разными укрепляющими настоями да отварами и это пошло на пользу, против очередного вояжа всё-таки возражал, особенно сейчас, когда мир на Востоке висит на волоске, а северяне и Запад только и мечтают разорвать Восточные территории на части. Но деда было не переубедить.
  Уже давно в глубине души Дайк не обижался на своего любимого родственника. С тех самых пор как познакомился с Кари, наверно. Он долго не мог понять, почему дед так любит его мать, свою единственную дочь, ведь у него был он, Дайк, который старался быть хорошим внуком. Только теперь многое изменилось. Дайк понял, вернее, прочувствовал, что значит любить до дрожи, до какого-то панического ужаса потерять объект своей любви навсегда и неважно кто это: ненаглядная женщина, кто-либо из родных или друзей. Потому все последние дни перед отплытием в Гейзу просто собирал Хилла в дорогу, пакуя по мешкам травяные сборы и напоминая, как и что принимать в случае плохого самочувствия.
  От себя лично он написал письмо матери, а также короткое послание Арвиду эн Фрейру, ведь всё-таки благодаря ему тарфарак выпустил из Тагри "Чёрную медузу". И хоть "викинг" пытался оставить Кари на Севере в качестве своей супруги, его любимая никогда плохо не отзывалась о нём. Наоборот, сожалела, что чувства к ней причинили северянину боль. Дайк сам толком не понимал, зачем написал Арвиду. Проснулся как-то среди ночи, достал бумагу и, почти не думая, сообщил старшему гимастриану, что с Кари всё в порядке, однако путешествие на спине ангалина через холодные воды не прошло без последствий и она какое-то время не могла нормально разговаривать и долго хрипела, но теперь всё хорошо. А также написал, что зла на него Великая богиня не держит, просто при первой возможности неплохо бы вернуть любимые сапоги из крокодила, которые пришлось оставить при побеге с галеры. И всё.
  До самого утра Дайк перечитывал это послание, составленное не совсем в подобающем тоне для столь высокопоставленного лица, думая порвать или всё же передать с дедом. Но потом свернул в рулончик и залил воском. Ещё до самого отплытия торговой шхуны из Перрикола он думал, правильно ли поступил и как посмотрит на это Кари, когда вернётся, но теперь было уже поздно.
  Идя вдоль пристани, а потом, поднимаясь по улице, он никак не мог успокоиться и размышлял, почему это сделал, ведь Кари не просила, да и необходимости поддерживать с Арвидом какой-либо контакт не было. Уже ближе к вечеру, когда Дайк объехал всех своих пациентов (работы для лекаря теперь в Латрасе хватало), принял роды в семье одного из караванщиков да ещё успел разобрать кучу свежесобранных корешков и травок, в его городской дом заявились Карелл с Берком. С момента отъезда Кари ещё и двух недель не прошло и разлука ощущалась настолько сильно, что он даже не вздумал отказаться, когда Берк поставил на стол бочонок с кшасой.
  Если целый день было очень тепло и ясно, то к вечеру погода испортилась. Подул прохладный ветер с моря, небо заволокли тучи и начал накрапывать дождь. Каол разлил кшасу по кружкам, а Дайк быстро собрал на стол. Поначалу они пили и закусывали молча, но после второй кружки Берк хлопнул парня по плечу:
  ― Да не переживай ты так! Вернётся наша золотая девочка!
  Дайк ничего не ответил, лишь хмуро кивнул, а Карелл буркнул:
  ― Наша... Но не твоя... Ни в каких чувствах Кари тебе не признавалась...
  ― Но ведь и тебе тоже! ―Берк за словом в карман не лез никогда.
  ― Вы опять начинаете! ―Дайк стукнул кулаком по столу. ―Ведь договорились, никаких споров о Кари! У вас двоих только одна тема для обсуждений!
  ― Ну почему же одна?! ―каол хохотнул и принялся наполнять кружки, но выпить никто не успел. За окном мелькнули тени, послышались шаги и Грас пробасил:
  ― Так и знал, что вы здесь! Карелл, ангалины тебя ищут!
  А в Тухлый дом прибыл гонец от Рекса с сообщением, что наёмники в пути и через несколько дней появятся в городской бухте, а также при них имеется официальный ответ Великого Ангалина на письмо третьего претендента.
  Два дня для Карелла пролетели незаметно, а дел было ещё много. Нужно и ангалинов встретить, и готовить новые телеги для их перемещения, ведь посадить рептилоидов в сёдла не представлялось никакой возможности. Они с Грасом возвращались с дальнего кордона, когда здоровяк вдруг сказал:
  ― Я сегодня ночью Олли застал на конюшне...
  Карелл дёрнул поводья, и Дикарь замедлил шаг:
  ― И что?
  ― Странный он последнее время... Не помнил, зачем туда пришёл и глаза такие...
  ― Какие? ―Карелл хмыкнул. ―Небось перебрали вчера с Лакром...
  Грас пожал плечами:
  ― Как пустые, что ли... Да и Берк, похоже, подозревает в чём-то нашего Оллиана, но хоть я и спрашивал, он толком ничего не сказал...
  ― Берк себе на уме. Но его помощь весьма существенна, даже неоценима. Я уверен, что он с нами только из-за Кари. Он ей служит в первую очередь и, скорее всего, у него какие-то свои, далеко идущие планы, о которых он никогда не проговорится, даже будучи пьяным.
  ― Согласен, ―Грас кивнул, задумчиво рассматривая камни вдоль обочины. ―Так я пригляжу за ним?
  ― За кем?
  ― За Олли...
  ― Только незаметно. Он не должен почувствовать наше недоверие.
  
  Глава 7
  День до вечера пролетел так быстро, что я даже опомниться не успела, столько было всяких впечатлений. На территории дворца имелось большое пресноводное озеро, которое пополнялось очень интересным способом. В этих широтах ливни были частым явлением и когда шли большие дожди, вода проникала сквозь породу как через фильтр, по каким-то каналам стекая в этот бассейн. Купаться в нём было нельзя, так как вода использовалась для питья, а вот черпать мне разрешили в любых количествах.
  Как всё-таки правильно я сделала, что взяла Бумера с собой! Ведь обиталище Рекса ― это сплошной лабиринт хотя и очень красивый, а с волком я и без Макса могла бродить где угодно, мой лохматик всегда был в состоянии вывести к исходной точке. Я так устала за первый день, что провалилась в сон сразу после плотного ужина, который быстро приготовила, забросив в походный котелок завитую раковину. Да вот только засыпая, совсем не предполагала какие невероятные, удивительные, но и очень страшные открытия ожидают всех нас в последующие дни.
  Потянувшись после сладкого сна, я первым делом увидела Бу, с наслаждением грызущего какую-то кость, а вот Макс появился, когда работа по сооружению за зеркалом некого подобия умывальника была почти закончена. Мой ангалин принёс кусок турмана уже готового к употреблению:
  ― Вс-с-се ждут только тебя! Ешь и пош-ш-шли быс-с-стрее!
  Я не стала возмущаться, ведь продрыхла гораздо дольше обычного, а на новом месте спалось ничуть не хуже, чем в Тухлом доме. В приёмной зале меня усадили на круглый низкий стул странного вида. Макс шепнул: "Это вс-с-сё что осталос-с-сь от панцирного осьминога, который поломал мою мать... Отец с-с-сам убил его..." Рекс улыбнулся мне и кивнул, а после сделал знак и несколько ангалинов удалились в боковой проход.
  ― Ну как почивалось? ―вопрос ангалинского правителя был адресован лично мне.
  ― Прекрасно! Я хорошо отдохнула, спасибо...
  Рекс одобрительно кивнул и принялся перебирать хвостовыми пальцами тонкие золотистые подвески на сеткообразной мантии.
  ― Наши предки, Великие анги были настолько умны и мудры, что тайны их жизни раскрываются нам с большим трудом... ―заговорил Рекс задумчиво. ―Да и война с богами очень мало оставила свидетельств их существования... Реликвии ангов мы собираем и храним уже бесчисленное количество поколений и всё равно очень мало знаем о них... Внесите Книгу ангов! Вдруг наша божественная гостья поможет понять, как прочесть её! ―последнюю фразу Рекс выкрикнул громко, я даже вздрогнула.
  Сначала ангалины поставили небольшой кованый столик на низких ножках, а потом я увидела, как двое старейших вносят некий предмет, держа его над собой в хвостовых пальцах, и при этом двигаются с таким важно-торжественным видом, что захотелось вскочить и запеть гимн. Я встала и поклонилась Рексу:
  ― Это большая честь, Великий Ангалин, да только я не уверена, что смогу чем-либо помочь, хотя и очень хочу...
  Рекс ничего не ответил. Он только пристально следил за каждым движением несущих священный груз. Когда на столик аккуратно положили древнюю ценность, а один из старейших развернул толстую ткань, я несколько минут ничего не соображала, а просто тупо пялилась на сей предмет. Рекс опять кивнул и один из старейших, с красивым дугообразным золотым узором на лбу, подцепил хвостовым пальцем угол и раскрыл "книгу" на две половинки, оставив одну часть стоять почти вертикально. Передо мной лежал ноутбук!
  Конечно, он не был полностью идентичен земным аналогам, однако то, что это именно подобное устройство не вызывало никаких сомнений. Дурацкий смешок вырвался неожиданно и сам собой, но я быстро зажала рот ладонями. Хлопая глазами, я пялилась на чёрную пустую откидную панель, на символы языка древнейших на другой половине, обалдело понимая, что смотрю на самый обычный переносной компьютер! Кнопочной клавиатуры не было, символы размещались прямо на панели и как я поняла, до них нужно просто дотрагиваться, чтобы ввести данные. По краям этой "клавы" ангов располагалось много других символов в виде треугольников, кружочков, ромбов иногда перечёркнутых, возможно, знаков регистров, пробелов и так далее... Вот вам и Книга ангов! Теперь понятно, почему ангалины не могли её прочитать, ведь они даже не представляли, что именно берегли и хранили долгие века!
  Тот самый старейший дотронулся до моего локтя и я дернулась, а потом, глядя в его оранжевые глаза, снова глупо хихикнула. Рекс соскочил со своего ложа и плюхнулся рядом со мной и Максом, а старейший сказал:
  - Мы не мож-ж-жем понять, что здес-с-сь напис-с-сано, ведь меж-ж-жду буквами языка наш-ш-ших предков, соверш-ш-шенно, нет с-с-связи...
  И вот тут меня прорвало:
  ― А между ними и нет никакой связи! Символы расположены таким образом не для того чтобы читать их, а писать с их помощью! И готовый текст должен появляться вот на этой, пустой половине! Это не совсем книга в вашем понимании ― это компьютер! Это лучше, чем просто книга! Тут может содержаться гигантская база данных! Столько книг, что и в этой огромной зале не поместятся!
  Сначала ангалины замерли, словно их всех разом стукнули чем-то тяжёлым, хотя, по сути, так оно и было, а потом Макс завопил:
  ― Я ж-ж-же говорил!!! Я же говорил, отец, что Кари разберётс-с-ся! Кари з-з-знает, что это такое!
  Рекс поднял переднюю лапу, и Макс моментально замолк:
  ― Я, конечно, почти ничего не понял из твоих с-с-слов, Великая богиня... Но можно как-то попонятней объяснить?
  Недолго думая, я уселась прямо на пол и, упрощая до возможных пределов, начала рассказывать всё, что знала о компьютерах. Когда я схватила ноут ангов, никто и слова против не сказал, настолько заворожённо ангалины слушали. Я перевернула его, осмотрела со всех сторон, показала несколько отверстий в корпусе, вероятно, для подключения дополнительных устройств, а потом нажала на еле заметную, плоскую боковую кнопочку. Внутри тихонько щелкнуло, и выскочила квадратная панелька, возможно, для дисков, как в самом обычном ноутбуке. Все шарахнулись в стороны, даже Рекс, а вот Макс сидел рядом с таким гордым видом, что на него без смеха я и глянуть не могла.
  ― Это слот для внешних носителей информации. Чтобы не таскать "книгу" с собой, нужные данные можно просто перенести на маленький носитель, а потом вставить в другую подобную "книгу", допустим далеко от дома и прочитать всё что нужно. Это очень удобно, просто "книга" у вас одна, поэтому в подобном случае это бессмысленно...
  Рекс икнул, а потом почесал когтем между глаз:
  ― Маленький носитель, говориш-ш-шь... А ну-ка, тащите сюда ящик!
  Четверо старейших опрометью бросились в боковой проход. Когда я увидела содержимое длинного, герметически закрывающегося ящика, то разразилась хохотом. Там лежали дискеты или некое их подобие. А точнее, нечто среднее между дискетой и перфокартой, потому как на угольно-чёрных, гибких пластинах, помимо концентрических кругов, как на старых грампластинках, имелись малюсенькие дырочки ― я разглядела их, подставив эти штучки солнечному свету.
  Наугад выбрав одну пластинку, помеченную в углу красной точкой, я положила её в подобие дисковода и нежно задвинула на место. Ангалины ловили каждое движение, приоткрыв клыкастые пасти.
  ― И что теперь?! ―воскликнул Рекс, когда слот щёлкнул внутри корпуса.
  ― А теперь надо включить, если "книга" работает, конечно...
  Макс пихнул меня в бок:
  ― Как включить?! Как Храм, что ли?!
  ― Вероятно... Как мы уже знаем, анги использовали энергию света напрямую. Только непонятно пока, как это сделать...
  
  
  Глава 8
  Битый час я ходила вокруг прибора, соображая каким же образом проверить, работает он или нет: "Нужен свет... Сверкание, как тогда в Храме... Но там имелось нечто вроде розетки, куда Макс всунул хвостовые пальцы и сверкнул. Храм получил фотонный импульс и вся система заработала... А в "книге" отверстия маленькие, словно для обычного штекера типа "вход-выход"..."
  Макс, Рекс и старейшие бродили за мной по залу как дрессированные собачки, возможно, думали, что так я смогу лучше соображать, но ничего путного в голову не приходило. Наворачивая очередной круг, я резко развернулась и столкнулась с Рексом. Подвески на его сетке тихонько звякнули и одна зацепилась за край моей рубахи. Освободив блестящую штучку, я поднесла её к глазам и спросила:
  ― Это тоже наследие ангов?
  Рекс кивнул.
  ― Это не украшение... ―прошептала я. ―Это именно то, что нам нужно! Снимайте!
  Кто-то из старейших прошипел, что, мол, символ власти Рексов с незапамятных времён никому трогать нельзя, но Великий Ангалин так глянул, что все недовольные быстренько прикусили языки. Разложив на полу это подобие сетки, которое состояло из переплетения тонких, но крепких проводов, на концах которых с одной стороны имелся штекер, а с другой ― зажим в виде плоского "крокодильчика", я принялась за распутывание. Когда всё получилось, я распрямила толстую позолоченную нить, вставила в отверстие на нижней панели, помеченное кружочком с расходящимися лучиками, а вот глядя на "крокодильчика" немного затупила: "А его куда?!" Макс рядом глубоко вздохнул и крупные пластины на его спине слегка приподнялись. Рука сама потянулась к другу, и зажим плотно сомкнулся на крупной чешуйке. Ангалины замерли, похоже, даже дышать перестали.
  ― А теперь сверкай, но только медленно и плавно, а не так, как тогда... Слишком много света нам не нужно.
  Макс выпучил глазюки и тихо прошипел:
  ― Я боюс-с-сь...
  ― Спокойно. Ты прекрасно умеешь это делать, очень медленно включать свечение... Давай, не трусь!
  ― Не-е-ет... А вдруг, как в Храме получитс-с-ся?!
  ― Делай, что тебе говорят! ―рявкнул Рекс. Макс зажмурился, и слабое свечение начало проступать из тела друга.
  Сияние плавно усиливалось, но ничего не происходило. Когда минут через пять-десять экран моргнул голубоватым цветом, ангалины ахнули и бросились врассыпную, вопя, что Священная Книга ангов всё-таки откроет свои тайны! От их свистов и других пронзительных звуков заложило уши, но я продолжала следить за экраном, по которому уже побежали стройные ряды древних символов.
  ― Загружается... ―прошептала я, глядя на бесконечное движение, а потом завопила вместе с ангалинами: ―Работает!!! Рабо-о-отает!!! Он работает!!!
  Шипяще-свистящей и толкающейся кучей старейшие сгрудились вокруг и заголосили ещё громче:
  ― Убегают!!! А куда они убегают?! Держ-ж-жите их!!! Знаки древнейш-ш-ших убегают!!!
  ― Спокойно!!! Ничего! Никуда! Не убегает! ―я подняла руки и усилила голос, чтобы их перекричать. А когда все заткнулись, уже тише добавила: ―Всё в порядке, просто "книгу" очень долго не включали и теперь она сама себя проверяет или тестирует, как говорят у меня на родине. Экран маленький и не может сразу показать всё, что содержится в ней, не волнуйтесь.
  Проверка системы заняла около часа, но когда экран снова моргнул и очистился от бегущих строк, появилась картинка, вернее, фотография. На нас смотрел юноша. Обворожительная улыбка, ямочки на щеках, смуглая кожа, коротко постриженные волосы, тонкий нос, чёткий подбородок, смеющиеся карие глаза ― потрясающей красоты парень!
  ― Кто это?! ―прокричал Рекс прямо мне в ухо.
  ― Не знаю... Последний хозяин "книги", наверно... У нас тоже так делают, на заставку ставят какую-нибудь картинку или свою "фотку", как кому больше нравится. А может быть и так, что "книга" принадлежала девушке, а на экран она поставила фото любимого или мужа, а может, это сын той женщины, что владела "книгой"... Вариантов бесчисленное количество...
  ― Фотка?! Что это?! ―Великий Ангалин разговаривал со мной настолько искренне и просто, словно мы на равных, давно и хорошо знакомы, хотя... я ― богиня, он ― верховный правитель, мы и есть равные.
  ― Это очень быстрое изображение любого объекта, полученное специальным аппаратом. На Земле таких много, разных размеров, принципов устройства, есть почти у каждого...
  ― А у тебя был?
  ― И не один... У меня и "книга" подобная вашей была, правда, работала от электричества, а не напрямую от света.
  Глаза Рекса сошлись ближе к центру, словно окосели, и он медленно проговорил:
  ― Всё, больше не могу... Хватит на сегодня!
  Я поддакнула:
  ― Правильно! А то уж очень есть хочется!
  А между тем, день склонился к вечеру...
  
  
  Глава 9
  Я лежала на песчаном золотистом пляже, прикрыв глаза. Вечер был великолепен. Бу носился по берегу живописной бухты, полностью защищённой от моря. Дрейфа островов никак не ощущалось, цветастые скалы скрывали океанские просторы ― кругом тихо и очень спокойно. После ужина Макс привёл в это удивительное место, предупредив, что только Рекс здесь купается. Я хохотнула:
  ― Мне оказана такая честь?!
  Друг нежно улыбнулся:
  ― Наоборот. Это ты окажеш-ш-шь честь отцу, ес-с-сли будеш-ш-шь отдыхать тут...
  ― И купаться можно?!
  ― После того что ты с-с-сделала, тебе всё мож-ж-жно... Они там вс-с-се до сих пор в с-с-себя прийти не могут, даже отец! Кто ж знал, что это не книга вовс-с-се, а нечто соверш-ш-шенно невероятное!
  Я перевернулась на бок и увидела, как сам Великий Ангалин направляется в нашу сторону и совершенно один, к тому же. Купался он долго: ныряя, высоко выпрыгивая и носясь кругами. Потом Рекс вылез и улёгся рядом с нами. Меня мучил один вопрос, но не хотелось опять грузить их, да только наш гостеприимный хозяин сам прервал молчание:
  ― Что ты натворил в Храме?
  Макс вздрогнул, а я только собралась вставить свои "пять копеек", но не вышло.
  ― Не надо, Кари, ―голос Рекса был спокоен. ―Я слиш-ш-шком хорошо знаю своего сына...
  Макс понуро опустил голову и рассказал всё как было.
  ― Значит, "слёзы" вылились куда-то?
  Я поддакнула другу:
  ― Да. Я стучала по бочке, звук был очень гулкий.
  ― Это не страш-ш-шно... Главная ценность Храма ― "слёзы богов", а раз их там уже нет, то и переживать нечего.
  Макс блаженно закатил глаза и выдохнул, а я всё-таки спросила:
  ― Выходит, что древнейшие анги выглядели как люди?
  Рекс обернулся:
  ― Дело в том, что мы не з-з-знаем, как именно выглядели наши предки и всегда думали, что они были такие же, как и мы, ведь не сохранилось никаких изображений... А вот этот человеческий юноша в Свящ-щ-щенной Книге ангов ― новая загадка... Ты, Кари, открыла самую древнюю и важную тайну, объяснила нам её с-с-суть, но теперь я понимаю, что загадок от этого может только прибавиться...
  ― Но ведь это ваше право решать, продолжать разбираться или нет, ―я в упор посмотрела на Великого Ангалина.
  Его крупная голова приблизилась и, глядя прямо в глаза, он ответил:
  ― Право-то моё... но разбираться будешь ты, нас-с-следница ангов, у тебя это отлично получается. Ну а я, после сегодняшнего, даже дотрагиваться до неё боюсь...
  Макс прыснул в сторону, Рекс открыто и широко улыбнулся, а я развела руками:
  ― Чего и следовало ожидать...
  Больше двух недель я практически не поднимала от ноута головы. Самой сложной задачей оказалось понять общий принцип работы системы. Что крайне порадовало, так это то, что до экрана можно и нужно было дотрагиваться, прикасаясь к "иконкам" на дисплее. А вот буквы на панели необходимы были только для ввода символов, в отличие от боковых знаков, которые имели очень широкий спектр действия.
  Используя вечный, самый надёжный и проверенный "метод тыка", я всё-таки добилась некоторого прогресса и сильно тупила только первую неделю, дальше дело пошло быстрее. Макс, Шуан, Слай и Асс стали моими личными слугами и... батарейками. Они готовили для меня, кормили Бу и летуна, подносили, уносили, подавали, попеременно высиживая вахту с подключённым к чешуе проводом.
  Рекс заглядывал по несколько раз на дню и почти каждый раз находилось чем его удивить. На мои исследования был наложен гриф "совершенно секретно" и других ангалинов ко мне не подпускали, даже старейших. Когда же я всё-таки выходила из своих покоев, все встречные рептилоиды кланялись, словно перед ними сам Рекс и называли уже даже не богиней, а наследницей ангов, так как только я могла понимать Священную Книгу.
  Язык древнейших, который и был языком ангов, я знала вполне неплохо, уроки и настойчивость даром не прошли, что весьма мне льстило: "Какая же я всё-таки умница-разумница, что не теряла в походах времени даром, а учила, доставая то Дайка, то Карелла. Как же теперь всё это пригодилось!" Усиленная работа над "книгой" ангов приводила только к подтверждению прошлых догадок и размышлений. Суть этой древней и удивительной расы просто поражала своей уникальностью. Свет и золото... Драгоценный металл, который давал им возможность получать, минуя всяческие сложные приспособления, энергию фотонов напрямую.
  На ящик с дискетами (буду так называть эти штуки) я поначалу смотрела с ужасом, ведь пластин было более сотни в разных стадиях сохранности, но стоило только сесть и пересмотреть одну за другой, как мы с Максом очень быстро разобрали их на отдельные кучи. Каждая дискета была помечена точкой своего цвета: семь цветов радуги и белый. Всего восемь групп. Потом из каждой мы выбрали самые целые: без царапин, заломов и других явных повреждений, и я решила просматривать их в первую очередь. И вот именно с этого и началась самая страшная часть моих исследований.
  
  
  Глава 10. Дирма. Южный дворец Западного Терра
  Громкий, чёткий и даже вибрирующий звук разнёсся по затемнённому коридору. Шагающий мужчина в летах был невысок, коренаст, с прекрасной осанкой. Одет довольно просто, но боевой топор за широким поясом и короткий меч у бедра выдавал воина, хотя доспехов на нём не было. Личные покои Великого Террхана открылись перед входящим так стремительно, словно его давно и крайне нетерпеливо ждали.
  Как только массивные двустворчатые двери закрылись, из самого тёмного угла раздался хриплый и немного скрипучий голос:
  ― Есть новости?!
  Мужчина низко поклонился:
  ― Видение, мой повелитель...
  ― Рассказывай! ―Террхан Запада откинул полог, прикрывающий его от и так еле-еле проникающего в эту мрачную комнату дневного света.
  ― Он видел множество ангалинов в бухте небольшого города. По описанию похоже на Латрас, что на восточном побережье. И третьего претендента, принимающего от одного из этих морских чудовищ некое послание, вероятно, от самого Рекса.
  ― Та-а-ак... ―протянул правитель. ―А сколько ангалинов было?
  ― Он сказал, что вся пристань будто усыпана их чешуёй.
  Терр нахмурился и резко вскочил с мягкого кресла, устланного пушистыми шкурами:
  ― Выходит, Карелл умудрился получить поддержку Рекса...
  Собеседник кивнул и снова уставился в пол.
  ― А богиня?
  ― Её не было там. Но, похоже, что именно она и посодействовала заключению договора о наёмниках. Сны очень сбивчивы... Орайну сложно уразуметь, что делается вокруг брата. Много противоречивых мыслей и видений... Непонятно, что происходило по-настоящему, а что нет...
  ― Ты должен запоминать каждое слово и докладывать мне всё! ― выкрикнул Великий Террхан, брызнув слюной. ―Орайн может подчинить его?! Его брат как-то реагирует на мысленные приказы?!
  Невысокий пожал плечами:
  ― Вероятно, пока он не понимает, что кто-то пытается влиять на него и только один раз сделал то, что Орайн приказал.
  ― И что же? ―Терр звякнул толстой золотой цепью на груди.
  ― Сходить ночью на конюшню...
  ― И он выполнил?!
  ― Да. Но потом забыл, зачем туда пришёл и вскоре все видения исчезли. Лишь через несколько дней Орайну снова удалось почувствовать его.
  ― Ладно... ―правитель отмахнулся и сжал виски. Сегодня у него очень сильно болела голова, а дневной свет раздражал настолько, что он никак не мог спокойно воспринимать окружающих.
  Во время этих приступов, властитель Запада становился очень агрессивным и предпочитал пережидать опасные дни в уединении, прячась от семьи, слуг и яркого света. Никто не должен знать, что он так мучается, тем более сейчас, когда Восток сам идёт в руки, а пустынниками управлять очень легко, как оказалось. Они словно рой диких красных пчёл, подчиняющихся матке. Достаточно было убрать лидеров семейных кланов, как братья-близнецы, даже находясь среди своих, теряли ориентацию и не понимали, что им нужно делать, чтобы продолжать вести прежний образ жизни.
  Великий Террхан раз измерил шагами комнату, а потом обернулся к гостю:
  ― У нас нет времени ждать, пока внушение подействует. Как ты говорил его зовут?
  ― Оллиан, но все кличут Олли...
  ― Если бы тогда их взяли на Кифовом носу, то третьего претендента сейчас уже не существовало! ―Терр ощутил, как очередной приступ сжимает затылок.
  ― Вы знаете, правитель, почему так получилось, ―глянув прямо в грозные очи терра ответил мужчина. ―Как только я понял из сна Орайна где они находятся, то сразу же известил вас. А то, что первый летун не попал к Инзару, не может быть чьей-то виной.
  Высокий, седовласый терр скрипнул зубами и ткнул пальцем в грудь личного слуги:
  ― Делай что хочешь, Думран, но этот Олли должен убрать и Карелла, и девчонку с дороги. Бери Орайна и отправляйтесь на Восток. Они должны обязательно встретиться. Кто знает, вдруг личная встреча позволит полностью завладеть его сознанием... Если не получится, сделаешь всё сам или найми кого-нибудь из тех, кто не жаждет видеть грабителя караванов новым терром, хотя с этим будет сложнее. Карелл слишком хорошо платит за верность. Ну а я займусь Банкором... Хватит уже Инзару в роскоши купаться, пришло к концу его время. Пора присоединить Банкор к Большим Южным прериям, а там и до столицы доберёмся. Пустынников слишком много даже для ангалинов...
  Отвесив низкий поклон, Думран удалился, а правитель западных земель обессиленно рухнул в кресло. Голова раскалывалась уже нестерпимо, наполняясь не столько болью, сколько всё более и более нарастающим звоном. Терр потянулся к полу, нащупывая кувшин с кшасой, настоянной на синих ягодах. Только постоянные вливания этого крепчайшего и горьковатого напитка не давали боли полностью захватить разум. Сделав несколько глотков, пожилой, но ещё отлично выглядящий для своих семидесяти лет мужчина, со вздохом откинулся к высокой спинке и закрыл глаза.
  Через несколько минут, когда кшаса разлилась приятным теплом по всему телу, боль начала понемногу отступать хотя бы пронзительный звон исчез, и он смог снова предаться размышлениям: "Ещё несколько дней... Всего лишь несколько дней и боль уйдёт... Мучительна плата за господство над пустынниками, но это того стоит... Надо перетерпеть... перетерпеть... ―терр поднял кувшин и снова прихлебнул. ―Этот болван Думран думает, что благодаря своему племянничку-полуидиоту проложит себе дорогу к креслу пархонта, да только как же он заблуждается и верит всему безоговорочно. Да... Прадед был прав... Как же он был прав! Да вот только слушать его тогда никто не захотел! Как же вовремя попала в руки его летопись, да и этот странный свисток лежал именно в том месте, где и было указано. Великое знание, способное положить к моим ногам весь мир, валялось в пыли и паутине у самого старого архивариуса, что уже лет двадцать как выжил из ума! Но ничего, ничего... скоро всё изменится... Начнём с Востока, а там северяне сами на коленях приползут, держа в зубах мешки с золотом, а после и до Рекса дойдёт очередь. Пусть проваливает со своими ящерицами в океан! Островной пояс слишком богат, чтобы позволять им столько веков там хозяйничать!"
  Великий Террхан влез за пазуху и достал некий предмет, очень похожий на губную гармошку. Покрутил в пальцах и всмотрелся в желтоватую надпись на тёмной, матовой поверхности. "Твоя боль"... В сотый или уже в тысячный раз прочитал он знаки языка древнейших. "Ни мой дед, ни отец не рискнули в своё время попробовать померяться силами с Востоком, слишком боялись перемен... Но ведь я долго готовился: отправлял шпионов, посадил в восточной столице своих людей, обработал Элгана с Инзаром и два жадных высокомерных дурака медленно, но верно травили собственного отца. Отлично получилось сыграть на желании обоих занять трон, когда выяснилось, что папаша не желает видеть на своём месте никого из старших сыновей... Кареллан получил по зубам ещё тогда, в битве за прерии, но не успокоился, а теперь и на престол замахнулся, но, надеюсь, что близнец его дружка Олли решит проблему и друг превратится в злейшего врага. Кто ж знал, почему именно древнейшие повелели убивать одного из близнецов?! Такие братья зависят друг от друга, а про то, что их может родиться трое, четверо и даже пятеро, вообще никто не помышлял, а чем их больше, тем легче они поддаются влиянию, особенно с этим странным свистком. Эта штука превращает обычных с первого взгляда людей в послушных и, главное, бесстрашных рабов, которые выполняют любой приказ и идут на смерть совершенно спокойно, как тупое стадо. Только вот новоявленная богиня может подпортить планы. И откуда она взялась?! Словно с неба свалилась... Кари... И почему она появилась на Востоке, а не у нас или на Севере? Хотя даже в Тагри уже умудрилась побывать... Понятно, почему северяне струсили и отказались помочь с галерами как раньше, а ведь я им весь северо-восток пообещал! Испугались! Всё про сияние дома Хранителя, что в горах Акрим талдычили... Жаль, что управлять пустынниками могу только я и плачу за это страшной головной болью, но ничего... Настоянная кшаса пока помогает, главное, этой свистулькой как можно реже пользоваться, ведь именно от неё так плохо... В летописи прадеда была непонятная фраза "акустический код"... Что же она означает?.."
  Ход мыслей Великого Терра прервал осторожный стук в узкую боковую дверь. Головная боль почти утихла и правитель даже довольно радостно произнёс:
  ― Входи, Угран...
  Длинный, тощий советник плавно приблизился и замер в поклоне:
  ― На днях спускают на воду ещё два десятка галер...
  Терр кивнул:
  ― Отлично. Подгоняй и контролируй работу. Как только всё будет готово ― выступаем. И смотри... ―правитель строго глянул на подчинённого, ―чтобы никто не пронюхал! Понял?! Если в Банкоре узнают о скорой атаке, я сам тебе голову снесу! Инзар убеждён, что мы друзья и договор в силе. Вот пусть продолжает и дальше так думать.
  Угран ещё раз поклонился и тихо вышел.
  
  
  Глава 11
  Конечно, очень многое из того что я видела на экране я не понимала, ведь ноут ангов сам по себе содержал очень большой объём информации. Там были какие-то программы, некие подобия игр, строительные схемы, загадочные рисунки, странные чертежи, а главное ― фотографии огромного количества людей и ангалинов. И только когда я уже в сотый раз, наверно, рассматривала находящиеся рядом два изображения: первое ― того самого юноши с экранной заставки, лежащего на плоском валуне в одних коротких шортах, а потом второе ― тёмно-серого ангалина на этом же самом камне... до меня начало доходить.
  "Это он... Это один и тот же парень... Только здесь он человек, а на другой фотке ангалин... ―сначала бросило в жар, а потом от выступившей испарины на всём теле, в холод. ―Не может быть! Так не бывает!!! Бред!!!" Быстро нажимая стрелку на панели, я пролистала ещё кучу парных фото. Мужчины и женщины, юноши и девушки, группы, одиночные и рядом, почти копии тех же самых древних фото, но вместо людей ― рептилоиды в похожих позах и среди таких же пейзажей, только в разное время года и суток.
  Аккумулятором сегодня был Асс, который научился спать, не теряя нужной яркости свечения. Глянув в его сторону, я убедилась, что он дремлет и не видит моего волнения. Наугад я достала дискету, помеченную красной точкой, и переключилась с режима просмотра на режим чтения с внешнего носителя, а после беглой проверки всех целых красных дискет, выдернула провод и помчалась к выходу. Асс только и успел завопить в спину:
  ― Кари, ты куда?!
  ― Бумер! Ищи Рекса! ―завопила я волку, который облюбовал себе прохладную нишу рядом с выходом из моих причудливых покоев.
  Рекс и старейшие охотились в дальней бухте. Но это только так говорилось, что они охотятся. Добычу для них загоняли другие ангалины, так как Великому Ангалину по статусу рисковать собой было нельзя. А старейшие были уже слишком неповоротливы для нормальной охоты в море. Макс догнал у берега:
  ― Что случилос-с-сь?!
  Я протестующе подняла руки:
  ― Сначала нужно сказать твоему отцу, а он пусть думает, говорить кому или нет!
  ― Да ты что-о-о?! ―возмущение любимого друга я ощутила буквально физически. ―Я должен з-з-знать!
  ― Нет, Макс, прости. Решать будет Рекс!
  Он резко развернулся и, подняв тучи брызг, что окатили меня с головы до ног, прыгнул в воду. Рекс появился быстро, рявкнул на всех "пошли вон!", уселся на хвост и уставился в ожидании:
  ― Ну что?!
  ― Не поверите... ―прошептала я, понимая, какую наиважнейшую информацию скрывала "книга" века и тысячелетия.
  ― Говори. Никто, кроме нас-с-с, не будет знать.
  Я набрала в грудь побольше воздуха:
  ― Вы все анги! И люди на суше такие же анги, как и вы! На Окатане на самом деле нет и не было никогда отдельно людей и отдельно ангалинов. Были и есть только анги! У вас всех два тела, а превращение ― это переход от одного внешнего вида к другому и, по сути, обычный, естественный для вашей расы процесс. Вот... это если коротко...
  Отец Макса похлопал глазами, правда, недолго, а после спросил:
  ― А если длинно?
  Я уселась на песок и начала рассказывать, и за всё время пока говорила, он ни разу не перебил меня, не уточнил, не задал ни единого вопроса ― просто слушал. Потом мы пошли в моё жилище, и по пути через остров я даже не смотрела по сторонам, настолько погрузилась в размышления. Рекс тоже молчал, ангалинскому правителю было над чем подумать. Я хотела показать, что обнаружила на дискетах, чтобы Рекс сам убедился, однако когда мы вошли, то застали за ноутом Макса. Он тыкал пальцем по боковой панели, перелистывая инструкции по превращению, которые как раз и находились на помеченных красными точками пластинах. Работая батарейкой, мой друг уже неплохо знал, как обращаться со Священной Книгой.
  ― Ну что? ―спросил Рекс резко. ―Ты доволен?!
  ― Да! ―Макс даже не повернул головы, продолжая пробегать экран глазами. ―Теперь понятно почему преж-ж-жние попытки с трес-с-ском провалилис-с-сь! Кормить было нельз-з-зя! Как же всё прос-с-сто оказалос-с-сь! Это тут даже крас-с-сными буквами напис-с-сано! Превращ-щ-щаемому мож-ж-жно пить только воду, а любая пищ-щ-ща в первые четыре дня приводит к перерождению в это страш-ш-шное чудовищ-щ-ще!
  ― Молодец... ―Рекс вроде похвалил сына, но сказал это так, словно проклял. ―Ты хорошо освоил язык ангов за последнее время...
  Макс хмыкнул, продолжая таращиться в экран:
  ― Кари учила, а я слуш-ш-шал.
  И вот тут я заметила, как глаза Рекса начинают стремительно краснеть и он так заорал на Макса, что я молниеносно шарахнулась за ближайшую витую колонну:
  ― Во-о-он!!! Я запретил!!! Я запретил читать!!! ―точный и хлёсткий удар хвоста чуть не выбросил моего Максика в ближайшее отверстие в стене. ―Убирайся!!! И чтобы до утра на глаза не показывалс-c-cя!!!
  Макс пулей рванул к выходу, а я дёрнулась за ним (уж больно Рекс был грозен), да только вот тот же самый хвост, что секунду назад ударил друга, вцепился в меня мёртвой хваткой.
  ― А куда собралась моя богиня? ―голос был совершенно спокоен. Как только Макс скрылся из виду, Рекс вздохнул и отпустил меня: ―До сих пор с ним нет никакого с-с-сладу, а ведь Макссашарай давно взрослый...
  Я уже немного отошла от семейной сцены разборок и сказала:
  ― Макс никогда не говорил сколько ему лет, хотя я не раз спрашивала...
  Великий Ангалин растянулся на подушках у ящика с дискетами:
  ― Во-первых, у нас не принято говорить о возрасте... До глубокой старости доживают лишь Рексы да члены Совета, остальным редко так везёт. А во-вторых, моя любимая подруга, мать Макссашарая ― моего восьмого сына, погибла в день его совершеннолетия, а сейчас ему почти тридцать...
  ― Восьмой?! Макс восьмой?!
  ― Да. И с момента его рождения я знал, что он будет другим, не таким как остальные мои дети... Думаеш-ш-шь, я излишне строг с ним?
  Я кивнула.
  ― Ошибаешьс-с-ся... Он знает, что нарушил мой приказ, да только крики и оплеухи всё равно на него не действуют.
  ― Макс вас очень любит и уважает...
  ― Знаю... И я его очень люблю... ―Великий Ангалин поднял конец провода с "крокодильчиком" и прицепил к себе: ―Показывай, Кари, а я буду этой... как ты говорила?!
  ― Батарейкой, ―я усмехнулась и пристроилась рядом.
  
  
   Глава 12
  Заснуть я так и не смогла, но и сидеть за ноутом тоже не было сил. От переизбытка информации гудела голова, а мысли носились туго закрученным вихрем, снова и снова возвращая к сделанным открытиям: "Анги! Всё население Окатана ― анги! Один разум ― два тела. Можно жить и на суше, и в море. Они как два солнца этого удивительного мира, две разные звезды, но сияющие днём единым диском!"
  Бу лежал у входа, а Макс сопел рядом. Взбучка только поначалу зацепила моего чешуйчатого, потом он сказал, что отец, конечно, прав. Он ― Рекс и все должны его слушаться, ну, кроме меня, возможно. Так что инцидент был исчерпан и Макс успокоился, ведь он всё равно узнал, что хотел. Ну а я, чем дольше размышляла, тем в больший ужас приходила.
  "Всё, лежать больше не могу!" ―я аккуратно выпуталась из хвоста, подсунула к спящему Максу несколько валиков и вышла в тёмный проход, ведущий в лабиринты дворца. С южной стороны обиталища Рекса располагалась некая скальная конструкция в виде высокого трамплина в небо, и было непонятно природное это образование или искусственное, но взобраться туда хотелось еще с первого дня пребывания на Больших Дрейфующих островах. И я пошла.
  Бумер следовал позади, нарушая тишину ночи мерным цоканьем когтей о камни. Это только во дворце было относительно тихо ― внизу жизнь не замирала ни днём, ни ночью. Сверкающие обитатели светлячками носились по проходам, в оконных проёмах мелькало свечение, слышалось протяжное то пение, то гудение, прикашливающий смех, писк малышей и другие различные звуки. Ночь была яркая и очень-очень тёплая, даже жаркая. Довольно долго я взбиралась к вершине этой причудливой архитектурной формы, однако не пожалела о затраченных усилиях. Сверху прекрасное небо, а снизу море, тоже сверкающее фантастическим отражением. Мы с Бу будто бы сидели не на твёрдой опоре, а парили в открытом космическим пространстве, наблюдая, как Октаэн ― руины Дома восьми богов, методично двигается к горизонту. Скоро рассвет...
  Если бы не Бумер, то появление Рекса я бы не заметила. Он молча улёгся рядом и уставился в сияющее небо. Вот так мы и просидели, пока два светила не показались на востоке. Рекс первым нарушил молчание:
  ― Ты несколько раз повторила непонятную фразу "ящик Пандоры"...
  Я заглянула в большие лимонные глаза:
  ―Я говорила вслух?!
  ―Очень тихо... Что это значит?
  Обхватив колени, я задумчиво всмотрелась в ярко-розовый горизонт:
  ―Это очень древняя земная легенда... Так звали женщину, созданную одним из богов... Она открыла ящик или ларец, или сундук, по сути, неважно что, и оттуда вылетели все беды и несчастья, а на самом дне осталась лишь надежда... Для вашего мира я стала такой Пандорой, вот только теперь это понимаю... Ведь меня тоже, похоже, создал в каком-то смысле один из богов, ваш Хранитель, а Книга ангов и есть этот ящик. Знания, что она содержит, способны полностью перевернуть ваш мир, а перемены такого масштаба чреваты самыми страшными и кровавыми последствиями...
  Рекс подвинулся ближе. Длиннющий хвост обвился вокруг, а Бумер угрожающе зарычал, но я погладила любимца по лохматой голове:
  ― Спокойно, Бу, спокойно...
  ― Макс рассказывал о твоих странностях... Это имеет отношение к Хранителю?!
  ― Вам первому говорю... Ни Макс, ни Дайк, никто не знает, что тот внутренний друг, что обитал в моей голове, учил, объяснял, подсказывал, помогая выживать в вашем мире, и есть Восьмой бог Окатана. Это он привёл меня сюда через проход на Кифовом носу. Сначала я называла его Мозговой, ―в этом месте Рекс улыбнулся, ―потом Тан... он сам выбрал такое имя, и только позже, когда он покинул меня и не появился больше, я поняла, что Тан ― это окончание от Окатан, что в переводе с языка древнейших или ангов дословно значит "восьмой высший"... Всё-таки иногда я очень туго соображаю... ―Рекс положил тяжёлую голову на мои колени и закрыл глаза. А я водила пальцем по его чешуе, прощупывая странные и немного выпуклые золотые узоры.
  Всё окружение Великого Ангалина видело нас, сидящих на этом длинном трамплинообразном выступе, и разговоры пошли такие, что "мама не горюй"! То, что Великий Ангалин отнёсся ко мне словно к равной понравилось далеко не всем старейшим, но после того, как Книга ангов начала открывать свои тайны они немного успокоились. А вот когда на рассвете нас заметили на Скале свиданий (мне никто не удосужился сообщить, что именно туда Рекс приглашает близких подруг, с которыми намеревается пополнить количество своих детей), обитатели дворца словно с ума посходили. Рекс положил глаз на богиню в человеческом обличье! Да как такое можно понимать?!
  А ближе к вечеру Макс закатил мне первую, но очень бурную сцену ревности. Поначалу я совершенно не въехала в ситуацию, да и голова была иным забита. Но когда друг уже наверно в десятый раз за полдня спросил, люблю ли я его, начала подозревать что вокруг что-то происходит. Сидя у Книги и жуя кусок вяленого мяса из старых запасов (от рыбы уже тошнило), я достала из ящика новую партию дискет, помеченных оранжевым цветом, надо было хоть мельком продолжать их просматривать. Макс сидел рядом и неотрывно, и очень напряжённо пялился на меня.
  ― Что случилось?
  ― Это я у тебя хотел спрос-с-сить...
  ― ?!
  ― И как ты себе это представляеш-ш-шь?!
  ― Что именно?! ―я отложила еду, с тревогой глядя на друга.
  ― Отнош-ш-шения с моим отцом!
  Я чуть не подавилась и несколько секунд непонимающе смотрела на него.
  ― Какие отношения?!
  ― Такие!!! ―завопил Макс и сдёрнул с себя золотистый проводок. ―Я видел! Я вс-с-сё видел! Как ты гладила его! А он леж-ж-жал на твоих коленях!
  ― Ты совсем того, да?! Что ты напридумал?!
  ― Я напридумал?! Вс-с-се видели! Все! Он со вс-с-семи подруж-ж-жками там лёживал! Это его любимое мес-с-сто!
  Видя бешенство друга, я поначалу растерялась, а потом тоже начала закипать:
  ― Во-первых, никто, и ты в том числе, не предупредил о назначении этого места! Во-вторых, я пришла туда сама вместе с Бумером, потому что от ваших ангалинских тайн у меня мозги скоро взорвутся, а в-третьих ― мне что?! нужно было сказать твоему отцу "ах, извините, я хочу побыть одна", когда он там появился?! Мы просто разговаривали! Как тебе такое, вообще, в голову взбрело?!
  Моя тирада не подействовала. Макс вращал глазищами, а с чешуи в буквальном смысле начали сыпаться искры.
  ― Я видел как он с-с-смотрел на тебя, а ты на него! Конечно! Он ж-ж-же Рекс-с-с! А кто я?! Просто один из кучи его с-с-сыновей!
  ― Ты чокнутый!!! ―заорала я. Терпение лопнуло окончательно.
  ― С-с-сама такая!!!
  ― Всё! Хватит! Книгу я открыла, а дальше сами как-нибудь разберётесь! ―и принялась носиться по комнате, отшвыривая ногами подушки и лихорадочно пакуя по мешкам нехитрый скарб, а потом высунулась в овальное окошко, под которым имелось нечто вроде балкончика. Там сидел Асс с обалдело-ошарашенным видом ― он очень любил там греться. Конечно, он всё слышал!
  ― Асс! Передай Рексу, пожалуйста, что богиня намерена отправиться восвояси и крайне признательна за гостеприимство!
  ― Ты не пос-с-смееш-ш-шь! ―прошипел Макс.
  ― Я?! Не посмею?! Да только попробуйте не доставить меня на "Медузу"! Я тут такое устрою! От Дрейфующих островов камня на камне не останется!
  Макс резко развернулся и рванул прочь, а я продолжила лихорадочные сборы, причитая прямо вслух, потому как эмоции просто захлёстывали:
  ― Всё! Достал! Псих ненормальный! Да они тут все такие! Я ― подружка Рекса! Это ж надо придумать такое!
  Когда я уже почти всё собрала, из прохода донеслись звуки, будто от падения, возбуждённое шипение и свист, а потом, толкая друг друга, ввалились Асс и Слай. Они ничего не могли сказать, только возбуждённо шипели-свистели-крякали, и лишь когда появился Шуан обстановка прояснилась, а я чуть не упала в обморок.
  ― Макссашарай выпил "слёзы богов"... ―медленно и чётко проговорил брат моего друга.
  Мешок выпал из рук, а в глазах потемнело. В долю секунды в мозгу всплыли схемы превращения, вся последовательность биотрансформации ангов шаг за шагом, на которую, при правильном соблюдении инструкций, отводилось восемь суток. Первые двое ― начальная стадия, когда изменения происходят внутри организма. Вторая пара ― самая болезненная, когда отторгается прежнее тело, а новое формируется. Третья ― продолжение и завершение внешних и внутренних процессов, и последние двое суток ― заключительная фаза, типа отрастания волос, ногтей и привыкания к новому телу. Но если что-то пойдёт не так, то чудовищный монстр вместо Макса нам гарантирован!
  ― Где он? ―прошептала я еле-еле.
  ― Уже в колодце... ―ответил Шуан.
  ― Рекс знает?
  Шуан кивнул:
  ― Ты не думай, он сам всё сделал, отец не давал разрешения...
  ― Даже не сомневаюсь, что сам...
  
  
  Глава 13
  Когда мы примчались в пещеру на нижнем уровне дворца, глубокий колодец был уже плотно закрыт огромной и очень толстой решёткой с мощными запорами по углам. Рекс и почти весь Совет уже были там. Благодаря подсветке ангалинов, удалось разглядеть на дне любимого друга, бродящего кругами. Сначала от слёз и злости, смешанной с панической истерикой, я не могла вымолвить и слова, а потом распласталась на холодном железе и завопила вниз:
  ― Макс!!! М-а-а-акс!!! Я с тобой! Я никуда не уеду! Я люблю тебя!!! Макс!!!
  Он поднял голову и очень долго смотрел вверх, а зелёные глаза светились в глубине двумя громадными изумрудами. Эхо моих криков стихло ещё не скоро, отдаваясь в ушах протяжными стонами. Вцепившись в решётку, я смотрела вниз, а слёзы капали в тёмную глубь этого странного сооружения: "Дурак! Идиот! Ревнивец! Что ты натворил?! Как я ни старалась, но уберечь тебя не вышло, ведь мы едва-едва начали во всём разбираться! Ещё столько непонятного! Только бы получилось! Только бы получилось... Только бы получилось..."
  Почти сутки я не покидала это мрачное подземелье, так контрастирующее с поверхностью. Когда никого из ангалинов не наблюдалось поблизости, я клялась что люблю его, что буду рядом до конца, чем бы превращение ни закончилось. Чтобы отвлечь друга и хоть немного успокоить, я просила рассказывать все, что он чувствует и это помогало, но только поначалу, а потом начался сплошной кошмар, и я уже подумала, что от его диких воплей, мучительных стонов и вспышек ярости сойду с ума.
  Первые сутки Макс ощущал чесотку внутри, которая с каждым часом усиливалась, растекаясь по всему телу, а вскоре этот зуд начал доводить его просто до исступления. Он бросался на стены, кричал, что внутри бегают жуткие многоножки, которые своими мохнатыми лапками чешут абсолютно всё. А когда я заметила, как он что-то сдирает с себя, размахивая хвостом и всеми когтистыми конечностями, то снова разревелась.
  После очередного душераздирающего вопля, когда я сидела на холодных камнях, зажав ладонями уши, и тупо билась головой в стену, в пещеру влетел Рекс. Он скрутил меня и просто выволок вон, а Бумер даже не рыкнул. Понял мой волчик, что вреда мне не причинят.
  ― Всё уже случилось, Кари! Ничего не изменишь! ―Рекс, понятное дело, пытался меня успокоить. ―Мой сын сделал выбор! Вс-с-сё! Нам остаётся только ждать...
  Я подняла мокрые глаза и крепко зажала рот и нос ладонями в попытке остановить бесконечную истерику. Мы сидели на песчаном пляже у купальни. Солнца почти в зените, кругом очень тихо и только ветер гудит в бесчисленных проходах, арках и отверстиях сказочного города ангалинов.
  ― А где все? ―наконец-то получилось собраться с мыслями и задать внятный вопрос.
  ― Уплыли... Я приказал покинуть Дрейфующие острова. Здесь только ты, я, твой волк, Слай, Асс да трое старейших.
  ― Но ведь вы тоже должны покинуть остров... Рексу нельзя рисковать собой...
  ― Не в этот раз... Я хочу быть со своим сыном, а наследника я назначил. Если превращение снова обернётся неудачей, у народа будет правитель.
  Я утёрла глаза и слегка улыбнулась:
  ― Шуан, да?
  Рекс вытаращился и быстро приложил хвостовой палец к передней части клыкастой пасти:
  ― Тс-с-с! Как ты догадалась?!
  Я пожала плечами:
  ― Не знаю... Просто угадала, наверно... Но из всех ваших сыновей, из тех с кем удалось познакомиться, он понравился мне больше других, ну, кроме Макса, конечно.
  ― Ты и правда богиня, Кари... И ты любишь моего сына таким, какой он есть. Хотя представить, что такая женщина, да и вообще, любая человеческая женщина, может влюбиться в кого-либо из нас мне до сих пор очень сложно, однако это так...
  Поглаживая Бу, который сначала бродил по берегу, а потом улёгся у ног, я сказала:
  ― Макс закатил сцену ревности, ну перед тем как выпить "слёзы"... Решил, что раз я встречала рассвет с вами, значит...
  Рекс нахмурился:
  ―Знаю... И очень сожалею. Это моя ошибка. За всеми событиями я как-то упустил из виду такую реакцию. Зато представляешь, как запомнится твой визит?!
  Я улыбнулась, глядя огромного, сильного, но очень искреннего рептилоида, хотя нет... анга.
  Через шесть суток, всё согласно инструкциям на дискетах, разрывающие душу звуки перестали доноситься из колодца. Заглядывать туда было очень страшно, да меня и не пускали. Единственное чего удалось добиться, так это сидения у нескольких отверстий снаружи у дальней стороны дворца, который не имел правильной геометрической формы. Эти дырки служили для вентиляции и обладали высокой звукопроводимостью, так что стоны, проклятья и ругань друга мы вполне могли разобрать. Когда же целый день почти ничего не было слышно мы с Ассом сбегали в мои покои, где я ещё раз покопалась в дискетах с красными точками.
  ― Процесс должен уже миновать опасную стадию... Нужно посмотреть на него... ―говорить было тяжело, а от страха подкашивались ноги. Асс же в ответ только нервно сглотнул.
  Мы все стояли у пещеры, боясь приблизится к колодцу. Ангалины вооружились до зубов, а я так и не смогла взять меч в руки. Мысль, что придётся убить любимого, если превращение не получилось, не укладывалась в голове. Мы медленно приблизились к решётке. Запоры на месте, всё закрыто. Ангалины засияли, добавляя света, а я заглянула вниз. Сначала сложно было что-то разглядеть, однако вскоре я заметила нечто светлое, лежащее на какой-то куче, да и запашок разлагающейся плоти очень хорошо чувствовался.
  Никакого монстра внизу не наблюдалось. На дне, в скрюченной позе зародыша, лежало голое человеческое тело.
  ― Открывайте!!! Открывайте!!! ―я заорала так, что на секунду показалось, будто сейчас потолок рухнет нам на головы.
  Старейшие принялись лихорадочно открывать запоры, а Слай и Ассом выкатили из дальнего угла некое подобие то ли подъёмника, то ли лебёдки. Всматриваясь в колодец, Рекс шептал:
  ― Получилос-с-сь... получилось... Это невероятно... невообраз-з-з-зимо... ―а потом глянул на меня. Глаза Великого Ангалина были влажные.
  Отпихнув взволнованных рептилоидов, я схватилась за верёвку и опустилась на дно. Тут запах был очень сильный, и я старалась глубоко не дышать, хотя от волнения не получалось. Дотронувшись до тела, я сначала отшатнулась ― оно было холодным и покрыто толстым слоем какой-то слизи. Но когда перевернула друга на спину и прощупала пульс на шее, то завопила наверх:
  ― Он живой!!! Живой! Нужны одеяла! Замёрз совсем!
  Пока трясущимися руками я закутывала Макса и затаскивала в наспех сооружённую люльку, то поняла, что это за вонючая куча. Он лежал на разлагающихся останках собственного прежнего тела: твердая чешуя, клочья шерсти, отломанные когти и клыки и самое противное ― хвост, сморщенный, скукоженный, как дохлый гигантский червь из фильма ужасов и всё это в той же слизи и кровавых сгустках.
  Так вот как происходит превращение, словно рождение! Через боль, душераздирающие крики и кучи биоотходов! Сразу же вспомнился стих из Вечного свитка, который ещё в юности читал Карелл. На одной из стоянок, когда мы уже почти достигли территорий горных волков, он рассказал нам как около полугода гостил на Севере, в семье второго пархонта, который в то время неплохо ладил с правящим домом Востока. Этот свиток не одно поколение хранился в их семье и когда сын пархонта похвастался тогда ещё юному атаману подобной редкостью, Карелл очень хорошо запомнил его содержание, а оно было таким:
  Через муки, стоны, вой
  Тело борется с собой...
  Будет звать тебя, тянуть
  Уничтожить жизни суть.
  Ты захочешь убивать,
  Мясо в клочья разрывать,
  Но пройдя сквозь эту боль,
  Станешь вновь самим собой.
  И выходит, что это не волшебство какое-то или чудо, а сложный и очень быстрый биологический процесс со всеми вытекающими опасными последствиями.
  Когда тело подняли, ангалины поначалу пребывали в полном шоке, кому-то из старейших даже поплохело. Открыв рты, они таращились на голого, без единого волоска нового человека. К этому моменту я уже немного успокоилась, а чёткие указания вывели моих чешуйчатых из состояния прострации:
  ― Слай! Асс! ―братья Макса дёрнулись. ―Нужно спуститься и всё что осталось на дне собрать и положить в самое холодное место, я хочу позже осмотреть. Колодец тщательно вымыть, чтобы ни крови, ни слизи там не осталось, ―все, включая Рекса, дружно закивали.
  Макс спал. Первые несколько часов я совершенно не могла от него оторваться. После того как тело начало согреваться, его дыхание выровнялось и стало более мерным и глубоким. Слизь впиталась в нежную кожу очень быстро. Всё-таки мы правильно сделали, что не стали вытирать его, хотя в инструкциях я не нашла объяснений что собой представляет эта субстанция, но решила, что раз это что-то вроде рождения, то она нужна как защита новой и ещё тонкой кожи.
  Изменения происходили буквально на глазах. Вскоре после того как тело просохло, начали пробиваться тёмные волоски на голове и бровях, ресницы выскочили коротенькими щёточками, показались ногти. Скорость заключительной стадии, да и всего процесса просто поражала. Такими темпами всё действительно закончится через сутки! Теперь мне стало понятно всё. Вся суть этого удивительного, потрясающего, невероятного мира так похожего на Землю, но всё-таки совершенно иного, стала ясна как белый день.
  Анги... Повелители света... Уникальные существа, соединяющие в себе настолько разные тела и переходящие из одного состояния в другое всего за восемь дней! Вот зачем были нужны Храмы и эти клетки из которых нельзя выбраться ― анги проходили в них превращение, а "слёзы богов" необходимы для запуска процесса, так как он не происходит сам собой. Это нечто вроде аминокислоты или витамина, который в их организме не вырабатывается, но его можно получить извне. И наверно, это очень хорошо, ведь тогда предполагается выбор: как ты хочешь проживать некоторые отрезки своей жизни ― ангалином или человеком, ведь и в том образе, и в другом есть свои плюсы.
  Люди ― обитатели суши: гор, равнин, лесов, а ангалины способны покорять океан без кораблей и других приспособлений, глубоко нырять, добывая морские богатства, светится, в полном смысле быть хозяевами водной стихии. До сих пор в голове не укладывается!
  Приподняв одеяло, я еще раз осмотрела "новорождённого". Широкая грудь, руки и ноги уже начали покрываться тёмной растительностью, как у взрослого мужчины, да и ниже пояса всё было в полном порядке. Я повела пальцем по его лбу, уже хорошо заметным широким бровям и коротенькому "ежику" волос на голове. "Какой же красавец-мачо у нас получается... Дайк с Кареллом умрут от зависти! ―вспомнив близких друзей, я вздрогнула, как током ударило. ―Превращение ― это полное перерождение и регенерация всех органов и тканей, они практически формируются заново на основе генетической памяти клеток! Значит, если в теле имеются какие-либо приобретённые повреждения от них можно избавиться, пройдя полный курс, так сказать! Вот зачем бочка выдавала сразу две ампулы! ―я чуть не завопила от сделанного открытия и, чтобы не потревожить спящего друга, выскочила в лабиринт проходов. ―Одна ампула на первое превращение, другая на второе! Пройдя цикл человек-ангалин-человек, Дайк сможет избавиться от тяжких увечий, а Карелл от этого жуткого шрама на лице. Ведь они получат своё, но уже полностью обновлённое тело! Вот это да! Вот это да! Чем дальше, тем круче!"
  Как только ангалины разобрались с колодцем, вычистили и вымыли его, Рекс отправил Слая на дальние острова с радостной вестью о состоявшемся превращении, ну а я до вечера успела переделать кучу дел. Написала короткое письмо в Латрас и выпустила летуна. Ромео покружил какое-то время над островом, потом стремительно набрал высоту и исчез в облаках. После мы с Ассом разобрали гниющую кучу, оставшуюся от Макса. Я выбрала несколько самых крупных чешуек, парочку клыков и когтей на память, вымыла их и завернула в чистую тряпку, остальное выбросили в море. Потом накипятила воды и сварила свежий рыбный бульон ― друг проснётся жутко голодным.
  И вот когда я уже сидела и рассматривала одну из сохранённых роговых пластин, что изнутри, как венами, была пронизана неким биологическим оптоволокном, Макс застонал и повернул голову. Его глаза остались зелёными, почти такими же, как и были ― два изумруда на потрясающе красивом мужском лице с уже проступившей тёмной щетиной на щеках. Слёзы брызнули сами собой. Я подползла к его лежанке, шумно хлюпая носом. Он очень внимательно смотрел на меня, лежа без всякого движения, а потом сглотнул и, запинаясь, спросил:
  ― Н-н-у как? У нас-с-с... пол-л-училось?
  От слёз и смеха говорить я не могла, только кивать. Но когда удалось взять себя в руки, наклонилась к самому его лицу и, глядя в малахит любимых глаз, прошептала:
  ― Так вот вы какие, Великие анги... Удивительные... Мой лягушонок сбросил кожу и стал прекрасным принцем... И это не сказка ― это ваша жизнь!
  
  
  Глава 14. Латрас
  Слегка пошатываясь, Дайк топал на конюшню. Ему так хотелось ещё поспать, но Берк совершенно замучил пьяным храпом. Нянь остановился у наполненной до краёв бочки и застыл на несколько минут: "И с чего они с Кареллом так набрались?! Наверно, снова Кари делили..." Он хмыкнул, стянул рубаху и сунул голову в прохладную воду.
  После освежающих утренних процедур Дайк оделся, зачерпнул ведром из бочки и откинул засов. Когда он сделал всё необходимое по уходу за Рыжим и Моцартом, настала очередь серой кобылки. Погладив Тучку по шее и бокам, Дайк напрягся, а проведя ладонью по светлому брюху, замер.
  ― Та-а-ак... ―протянул он, поглаживая упругое, тёплое, пахнущее луговыми травами тело. Потом приложил ухо к крутому боку и закрыл глаза: ―Похоже, у нас ожидается прибавление...
  Дайк перегнулся через невысокий барьерчик и потрепал статного "мышастого" жеребца по роскошной гриве:
  ― А ты молодец, Моцарт! Не оставил Тучкины заигрывания без внимания! Вот Кари обрадуется!
  Он ещё не закончил разговоры со своими подопечными, как снаружи послышались чьи-то быстрые шаги и стук в дверь городского дома. Прибежал один из внуков кузнеца Малахана, восьмилетний Латиан, которому Дайк когда-то помог появиться на свет.
  ― Лати?! Что случилось?! ―выкрикнул Дайк, махнув мальчику, и тот стремглав бросился через двор к конюшне.
  ― Фаэдр Дайкаран! Скорей! Скорей! Фаэдр Балмаар меня послал! Там письмо! Летун появился! ―мальчишка ещё задыхался от быстрого бега.
  ― Ромео?! ―Дайк схватил Лати поперёк, прижав к бедру будто куклу, и побежал к центральной улице.
  Фаэдр Балмаар сидел на чердаке и таращился на вновь воссоединившееся и счастливое семейство. Задняя лапка самца была обмотана плотным клочком сероватой бумаги и перевязана кожаной бечёвкой. Гремя сапогами по крутой лестнице, в жилище летунов взобрался Дайк. Он пытался унять волнение и дрожь, да только не выходило. Дайк упал на колени рядом с городским главой.
  ― Вот я как чувствовал... ―натужно прохрипел фаэдр Балмаар. ―Проснулся ещё до рассвета. Думал всё... вставать, не вставать... А потом, будто кольнуло что-то... Решил, поднимусь на чердак, повожусь с ними, а то за делами всё некогда посидеть, послушать, как странно они верещат, будто разговаривают... А тут он!
  Пока Дайк осторожно снимал с Ромео послание, летуны дико возмущались, даже несколько раз укусили, наверно, решили, что их снова собираются разлучить, но когда влюблённых оставили в покое, успокоились. Самец накрыл самку крыльями и всунул голову внутрь, продолжая что-то взволнованно попискивать.
  Несколько минут Дайк сжимал послание, боясь узнать, что же там написано, но потом всё-таки развернул. Чёткие и немного квадратные буквы слегка расплывались в глазах: "Макс больше не ангалин. Он анг! Как и вы все! То, что мы узнали из Священной Книги нельзя описать в нескольких словах ― это невероятно! А ужас превращения сложно даже представить. Но всё получилось! Рекс меня покорил, впрочем, как и я его, а Дрейфующие острова одно из самых прекрасных мест на Окатане! Я очень люблю тебя, мой дорогой Нянь и теперь знаю, как анги исцелялись от самых серьёзных травм и увечий. Вернусь как можно скорее. Несмотря на все события и впечатления, нам тебя очень не хватает. Не скучай! Не перекармливай Моцарта! Передавай всем, что мы в порядке и будем ждать шхуну на Небесных островах. Или пусть они нас там ждут... Скорее всего, Рекс отправит с нами очередное пополнение для армии Карелла. А также Великому Ангалину стало известно, что Западный Терр собирается вскорости захватить Банкор.
  Люблю! Целую! Кари".
  Лист выскользнул. Сжав пальцами глаза, Дайк отвернулся и несколько раз глубоко, порывисто вздохнул.
  ― Можно? ―спросил городской глава, поднимая письмо с засыпанного соломой пола.
  ― Читайте... Только ничего, кроме того, что с Кари всё в порядке никому говорить нельзя.
  Балмаар быстро пробежал листок глазами. Потом пригладил усы, попыхтел и принялся обмахиваться посланием словно веером:
  ― Не соскучишься с нашей эрданой... Никак не соскучишься... Что значит "анг, как и вы все"?! Анги далёкие предки ангалинов, во всяком случае они, да и мы всегда так считали... Разве анги могут быть нашими общими предками?!
  Дайк обернулся. Он уже совладал с эмоциями:
  ― Не знаю, но Кари просто так подобные выводы не сделает. Она смогла открыть Книгу ангов... Выходит, Рекс и Макс не зря на неё надеялись и превращение удалось. Даже не представляю, как наш чешуйчатый зеленоглазик теперь может выглядеть...
  ― Ну дела! Ну дела! И война с Западом вот-вот начнётся и превращение ― старая забытая сказка, оказывается правдой! Ну дела-а-а-а... ―Балмаар продолжал обмахиваться, закатывая глаза к потолку.
  ― Пойду Карелла будить, ―Дайк выдернул письмо из узловатых пальцев зачарованного невероятными открытиями фаэдра. ―И держите язык за зубами, очень прошу...
  ― Как рыба! ―закивал городской глава.
  
  
  Глава 15
  За несколько последующих дней с Макса сошли все признаки превращения. Поначалу он часами рассматривал себя в зеркале, привыкая к новой внешности, потому как поверить, что видит собственное, но уже человеческое отражение было ещё очень сложно. Но так как он долгое время жил среди людей и прекрасно знал все человеческие повадки, привычки, правила гигиены и так далее, осваивание нового образа и тела происходило быстро. Хотя в принципе так и должно было быть, ведь двойственность ― сущность ангов.
  Координация движений, когда вместо хвоста и когтистых лап руки, тоже не вызвала больших затруднений. Его мозг перенастроился настолько быстро на новые движения и прямохождение, что я просто поражалась. Уже через неделю никто бы и не догадался, что это бывший ангалин, а не обычный мужчина, хотя и потрясающе красивый. У Макса даже родовая метка проявилась на левом плече, чуть выше локтя. Рост волос резко замедлился, когда кожа головы покрылась тёмной густой растительностью сантиметра на три, полностью отросли ногти, брови, ресницы и волоски на теле. Мне даже пришлось побрить его пару раз, благо в сокровищнице Рекса нашлось несколько вполне пригодных инструментов. Вот так и сбылась мечта моего друга ― Макс стал человеком!
  Я смотрела на него и всё ещё не верила, что такое! возможно. Он превратился в невероятного красавца ― глаз не оторвать! А ведь когда был ангалином, я также восхищалась его красотой, только теперь, в человеческом обличье, Макс стал подобен древнегреческим богам (хоть я их никогда и не видела), а может и лучше. Высокий, под метр девяносто, плечи как у профессионального пловца, узкие бёдра, длинные ноги, развитая мускулатура не только рук, но и всего тела ― ангалинская сила, грация и стремительность никуда не исчезли.
  Первые дни он ел чуть ли не за троих и очень много двигался, но всё-таки имелись отдельные нюансы, которые расстраивали моего друга. Плавать так как раньше он, конечно же, не мог, да и не дышать под водой около получаса, а ещё сверкать ― подобные свойства были доступны только ангалинам. Но в целом Макс был счастлив, ведь он первый из ангов за долгие тысячелетия прошёл мучительное превращение. Он стал избранным...
  Мы сидели на Скале свиданий, смотрели на море и город ангалинов внизу. Население вернулось в свои жилища, когда Макс только-только начинал приходить в себя. Бумера с нами не было. Волк носился внизу по песчаному пляжу за малышней, с которой как-то очень быстро нашёл общий язык, а мы наблюдали за их бешеными гонками. Прижимаясь спиной к широкой груди друга, который крепко обнимал сидя позади и положив голову на моё плечо, я наслаждалась красотой островного пейзажа и ощущением бесконечного спокойствия. Макс нежно укусил за ухо, и я обернулась.
  ― Завтра церемония и отказаться нельз-з-зя... ―лёгкое шипение в его речи нет-нет да иногда прорывалось.
  ― Ты сам говорил, что мне всё можно, а я не хочу никаких помпезных речей, наград, восхвалений и тому подобного. Думаю, что твой отец не обидится...
  Макс стиснул ещё крепче и его хрипловатый, потрясающе сексуальный голос прозвучал в ушах низкими нотами каких-то вибрирующих струн:
  ― Кар-р-ри... Любимая... Припыли вожди кланов с самых дальних островов, мы их называем "дикие". Они понимают только ангалинский, а людей, вообще, плохо воспринимают. Ни Храмы, ни наша история их давно не интересуют. Они живут только охотой, медленно, но верно превращаясь в умных, но обычных морских хищников. Их культура примитивна: они не поют, не украшают свои жилища, не стремятся разгадывать морские тайны, однако они ещё не потеряны как племена и наши собратья. Теперь и Рекс, и Совет уверены, что именно превращение способно восстановить былое единство. Помнишь пророчество о пути ангалина?
  Я кивнула, сжимая его пальцы:
  ― Всю разорванную суть
   Та дорога сможет склеить...
  ― Два тела ― один разум! Только в таком виде, как оказалось, мы полноценны! И если бы не ты...
  Я отстранилась, а Макс совсем неохотно выпустил из объятий:
  ― На самом деле я тут особо ни при чём... И это пророчество, хотя и стало более понятно, содержит в себе ещё один вопрос. Дальше ведь говорится так: "он не может обмануть, нужно просто только верить..." Ты, да и Рекс ― вы думали о том, кто такой этот "он"?
  Друг хмыкнул и провёл ладонями по волосам. И этот жест, абсолютно естественный и такой простой по сути, окончательно убедил, что передо мной сидит уникальная личность: уже не ангалин, но и не человек, а первый и пока единственный анг ― настоящий житель этого мира.
  ― Отец поначалу думал, что в пророчестве имеется в виду избранный: тот ангалин, который пройдёт путь превращения первым, но теперь он в этом не уверен...
  Я вздохнула и взяла друга за руки:
  ― Это Хранитель привёл меня сюда. Это он всё затеял. Это он жил в моей голове. Я была нужна ему точно так же, как необходимо свечение для запуска Храма или Книги. Батарейка... Возможно, для того чтобы самому выжить или по другим каким причинам, не знаю наверняка... А потом, когда он получил что хотел, он ушёл, правда, библиотеку оставил, а вместе с ней и кучу новых, необычных и невероятных знаний, которые и помогали мне всё это время, да и до сих пор помогают. Он использовал меня как обычный источник энергии, хотя не могу сказать, что слишком жалею об этом. Неприятно просто... Когда тебя используют, как говорят у нас на Земле, втёмную... Но если бы не он, то у меня была бы совсем другая жизнь, а может, и никакой жизни уже не было бы. Ведь переход притянул меня в момент аварии. Машина с людьми летела вниз с моста и смогла бы я выжить или нет, не знаю... Но я сижу сейчас здесь, на этой удивительной планете, в неизвестно какой галактике и разговариваю самым прекрасным мужчиной в моей жизни. Может, я всё-таки в коме или умерла и всё это просто иллюзия или сон такой реальный...
  Он стиснул мои ладони, а потом прижал к губам, пристально глядя в глаза. Обнажённый до пояса, грудь покрыта тёмной растительностью, загорелый торс, на бёдрах мои запасные штаны из тонкой ткани, закатанные до колен, босые ноги (одеть Макса пока было сложно, он упорно сопротивлялся, да особо-то и нечего), не мужчина ― мечта-а-а...
  ― Мы с Дайком подозревали нечто подобное... Значит, твой профессор ― наш Хранитель... ―сказал друг, продолжая держать меня за руки. ―Почему раньше не говорила?
  Я пожала плечами:
  ― Не было полной уверенности...
  ― А теперь есть?
  ― Теперь есть, но вопросов без ответов ещё более чем достаточно...
  Мы немного помолчали, рассматривая друг друга.
  ― Не волнуйся, я всё поняла. Появлюсь перед "дикими" во всей красе: с оружием, покричу, если понадобится, так чтобы скалы задрожали, водичку погрею... Потребуется ураганчик ― организую. Пусть видят, как Великая богиня благоволит Рексу!
  Один из островов дрейфующей в океане группы был приспособлен для массовых сборищ: голый, без растительности и каких-либо жилых построек. Этот кусок суши сразу напомнил мне Римский Колизей или другой подобный амфитеатр. Здоровенная котловина, ступенчатые стены и почти круглое дно. На таких аренах сражались гладиаторы во времена далёкого и легендарного прошлого моей родины. И на Окатане у этих сооружений была схожая роль.
  Внешне "дикие" ничем не отличались от своих цивилизованных собратьев. Но вот их мимика была какой-то жёсткой, что ли, не выражающей такого количества эмоций, как у моих близких рептилоидных знакомых: застывшие маски, с обнажёнными клыками и пустые змеиные глаза. Так мне показалось, в общем...
  Никаких особых "чудес" показывать не пришлось. Новый вид Макса, а также Священная Книга с фотографиями Великих ангов ― весьма почитаемых предков произвели на "диких" впечатление, хотя очень сложно было понять какое. Они в основном молчали и просто переглядывались. Немного позднее я узнала, что они всё-таки решили оставить на островах, при дворе Рекса так сказать, несколько своих представителей. Короче говоря, предъявление Макса народу прошло благополучно, при всеобщем ликовании, песнях и потоках света, излучаемого восторженными обитателями Островного пояса.
  Но как я и предполагала, без выражений благодарности и попытки наградить "наследницу ангов", которая открыла самые древние тайны, не обошлось. И вот тут случился конфуз, так как такого "подарка" я никак не ожидала. Позорить Рекса, а ведь он стал мне практически другом, я не хотела ни в коей мере. Но только когда на эту арену, посреди которой мы стояли на всеобщем обозрении, один из старейших вкатил на низенькой тачке некий тазик с густоватой ярко-жёлтой и по виду золотой жидкостью, я протестующе подняла руки и лихорадочно зашептала Максу:
  ― Вы все совсем на радостях с ума спрыгнули?! Облить меня расплавленным золотом?!
  ― Не облить, Кари! Отец хочет оказать тебе великую честь! Такого удостаиваются только сами Рексы при вступлении на престол и члены Совета по достижении определённого возраста.
  ― Ни в коем случае! Вы не посмеете! Хотите меня в золотого идола превратить?! Так вот! Я против! Категорически!
  Ангалины на стенах амфитеатра свистели, шипели, вопили и на ангалинском, и по окатански, что это самая достойная награда, что Рекс ― великий и мудрый правитель, а наследница послана богами и всё в таком духе. Ну а я стояла полной дурой, слушая потоки восхвалений и испуганно таращась на золотой тазик. А потом взяла Бумера за ошейник, развернулась и твёрдой походкой потопала прочь.
  
  
  Глава 16
  К острову, на котором располагался дворец Рекса, вела длинная отмель, плыть было не нужно. Просто где-то вода доходила до щиколоток, где-то до колен или до бёдер, но пока ещё не стемнело, эту подводную дорожку из бело-розового песка было хорошо видно. Мы с Бумером довольно быстро добрались до берега, прошли через причудливый и почти пустой город, достигнув дворца уже на закате.
  "Почему не предупредили хотя бы?! Не объяснили?! ―возмущалась я мысленно, одновременно мучаясь чувством вины. ―Ведь я никого не хотела обидеть отказом, тем более Рекса! Ну не надо мне ничего! Превращение получилось. Макс жив, здоров и в новом теле. Что ещё желать?! Вот главная награда! Тоже мне придумали! Чтобы я сверкала под солнцами, как ёлка новогодняя, что ли?! Вот чудаки... Эх, только бы Рекс не обиделся..."
  Макс заявился когда совсем стемнело, а я при свете заполненных жиром ламп, варила ужин. Бумер уже наелся костей и внутренностей, которые братья Макса ему регулярно поставляли и лежал в углу. Друг поставил на низкий столик две серебристые чашки из хранилища Рекса, где подобных человеческих штучек имелось в избытке, и пузатенький кувшинчик. Я подняла глаза от котелка с булькающим бульоном:
  ― Что это?
  ― Так, к ужину... Такого напитка ты точно ещё не пробовала...
  Деревянной ложкой я достала из котелка куски рыбы и выложила в две глубокие миски:
  ― Чем закончилась церемония? Рекс не слишком расстроился? Завтра извинюсь и всё объясню. Надеюсь, он понимает, что я не хотела поставить его в неловкое положение...
  Макс отмахнулся и разлёгся на подушках:
  ― Не думай об этом. Мы сами виноваты. Надо было как-то подготовить тебя...
  "С чего он весь такой "белый и пушистый"? ―подумалось. ―И довольный, словно кот, что сметаны втихаря нализался... Я тут отказалась от награды, можно сказать публичное оскорбление нанесла, а Максик излучает вселенское благодушие... А ведь его характер от превращения ничуть не изменился!"
  Мой жгучий красавец-брюнет с обалденными зелёными глазами слегка приподнялся и разлил в чашки тягучую прозрачную жидкость с лёгким фиолетовым оттенком:
  ― Попробуй... Очень вкусно...
  То ли его бесконечное обаяние так на меня подействовало, то ли полуобнажённое тело, сильное и гибкое, то ли взгляд, пронизывающий насквозь и заставляющий лицо краснеть, а сердце колотиться, то ли лёгкая обворожительная полуулыбка... Я взяла чашку и выпила.
  ― Похоже на какой-то крепкий сироп... ―смакуя, я пыталась подобрать сравнения. ―Из каких-нибудь сладких медуз гоните, водорослей или моллюсков?! Чувствуется что-то алкогольное...
  ― Тут нет ничего подобного, ―голос друга стал более жёстким, а глаза потемнели.
  И только я хотела спросить, почему он сам не выпил, как в голове ударил огромный колокол! Всё поплыло перед глазами, а внутри возникла такая слабость, будто невесомость. Я попыталась вскочить, в ужасе понимая, что Макс, мой Макс! напоил меня какой-то гадостью, но ничего не вышло ― чувство равновесия пропало напрочь. А последнее что я запомнила, так это то, как падала прямо на руки этого подлого предателя, этого змея подколодного! и злобно шипела, стремясь всеми убегающими силами удержать его лицо в фокусе:
  ― За что?! Макс, за что?! Ненавижу тебя! Ненавижу!!! Если очнусь ― раздавлю как мерзкого моллюска!!!
  Давненько я не была на "райском поле". Этот образ уже редко возникал в сознании. После памятной битвы близ Кифа я уже не нуждалась в созерцании перекатывающихся на ветру сине-зелёных волн ядовитой травы, вызывая тем самым прилив внутренней энергии. Однако теперь я лежала, раскинув руки, среди смертоносного болота, ощущая, как почва дрожит под весом тела. Кругом тихо и кроме шелеста тонких кончиков высоких травинок до слуха не доносится никаких звуков, даже ветра.
  Я смотрю в синее небо, вижу бегущие облака, но движения воздуха совершенно не ощущаю. А вот земля подо мной дрожит, словно желе и я знаю, что в любой момент могу провалиться в вонючую, топкую бездну и уже не выберусь. Она проглотит меня, всосёт, пережуёт и всё закончится... Почему жду и даже хочу этого? Наверно, я устала... Устала жить, постоянно ощущая себя подопытным кроликом или пешкой в загадочной игре не только каких-то космических сил, но и местных обитателей тоже. Пожалеть себя, что ли? А разве не это я сейчас делаю?!
  Долгое время иногда казалось, что этот мир всё-таки ненастоящий и всё, что произошло со мной это какое-то психическое заболевание типа шизофрении, которое мысленно унесло в другой мир, убедив в полной реальности происходящего. Только теперь я завидую Кифу, своему древнему земляку, который тоже жил здесь, потом лишился разума, да так и умер, не найдя дорогу домой, ведь для него всё давным-давно закончилось. Я уже забываю прошлую жизнь, а Земля становится совершенно нереальной, превращаясь в далёкое воспоминание, размытое и какое-то бесцветное, как старое, потёртое чёрно-белое фото... Смогу ли я выдержать, смогу ли преодолеть всю эту боль?! Ведь я не выбирала свой путь, просто плыла по течению, принимая хорошее и плохое, прекрасное и омерзительное, понятное и загадочное, приспосабливаясь к новым людям и иным обстоятельствам... Как же это трудно, принять действительность и себя в ней без прикрас, так как есть!
  Я сжала в ладонях жёсткие стебли, продолжая отрешённо наблюдать за несущимися облаками: "Так странно... Хочется остаться здесь, в своём воображаемом мире навсегда... Похоже, что, как и Киф, я слишком долго не выдержу и постепенно сойду с ума..."
  По щеке что-то ползало. Я попыталась смахнуть это нечто, находясь ещё в состоянии полусна, но ощущение нежной щекотки не исчезло. Словно маленькие пушистенькие лапки побежали вниз по шее, потом по правому плечу, перемещаясь всё ниже и ниже. Я приоткрыла один глаз. Бумер, лежащий рядом, сразу заметил моё пробуждение и радостно принялся вылизывать лицо. Утерев глаза и нос от обильной слюны, я обратила внимание, что язык моего волка, обычно ярко-красный, покрыт золотой пылью, а ведь он только что меня вылизывал.
  Я откинула тонкое одеяло. То, что я лежала голая даже не удивило. Поразило другое. Быстро вскочив, я подбежала к металлическому зеркалу и... застыла. Нет, ангалины не облили меня золотом. Они поступили иначе. Вместо уродливых шрамов моё тело покрывали золотые татуировки, почти такие же, как и у Рекса, только вот художественное решение разительно отличалось.
  Это было нечто сказочное, фантастическое и какое-то невозможное... Рубцов на теле видно не было, даже при близком рассмотрении. Левую ногу оплетало золотое тело ангалина с такой прорисовкой мелких деталей, что поначалу я даже не могла поверить, что ангалины способны на такое творчество, из открытой пасти которого, возле пупка, вытягивались морские растения или причудливые кораллы. Одна из золотых веток тянулась вдоль бока, оплетая обе груди и скрывая по шраму над каждой, потом шла к ключице, густо покрывая правую руку от локтя до плечевого сустава замысловатыми узорами, а ещё одно ответвление, скрывая шрам на ключице, по задней части шеи достигало повреждённой щеки, украшая половину лица извивающимися тончайшими золотыми нитями. Единая, гармоничная и потрясающе красивая композиция!
  Я долго крутилась перед зеркалом, пытаясь тщательно рассмотреть себя, и раздираемая весьма противоречивыми чувствами. С одной стороны, очень хотелось не только убить Макса и Рекса, но и разорвать их на части, а вот с другой ― не восхититься столь удивительным шедевром тоже было невозможно. И как теперь жить с такой-то красотой, которая отныне всегда будет со мной, вернее, на мне?! Эти золотые рисунки, сверкающие под солнечными лучами, будут настолько выделять меня, что уже нигде я не останусь незамеченной. Да-а-а-а... таких чудес Окатан ещё не видел! Но ведь красиво... Удивительно красиво!
  Я похлопала Бу по голове. Волк сидел рядом и тоже таращился в зеркало.
  ― Золотая... Теперь и в буквальном смысле... ―я выдохнула и начала одеваться.
  Когда я шла по лабиринту переходов в главный зал, все встречные рептилоиды при виде нас с Бу низко склонялись, будто перед самим Рексом. Я топала с высоко поднятой головой, держа руки на ремне, потому как остатки злости ещё не до конца растворились в вареве впечатлений. Звук шагов разносился громким эхом, а цокот когтей волка придавал движению четкий ритм.
  Пока мы приближались к ложу Великого Ангалина, я несколько раз уловила шёпот за спиной: "Она приняла награду... Нас-с-следница ангов благос-с-склонна к нам... Нет выше почес-с-сти... Сияет, с-с-словно звёз-з-зды..." Остановившись у ковра, я слегка кивнула, а Рекс уставился в упор. Я только открыла рот, как из прохода вышел Макс и протянул мой собственный трофейный меч, одновременно опускаясь на одно колено:
  ― Если богиня желает, то она может публично казнить меня...
  Я скрипнула зубами и сжала кулаки: "Вот что ты будешь с ними делать?! Чокнутые! Все чокнутые!"
  ― Великий Ангалин!!! ―голос прогремел на всю залу. ―Можно поговорить с вами наедине?! ―а потом Максу тихим шёпотом: ―А с тобой я после разберусь...
  Пока я пристёгивала оружие к поясу, все нас покинули. Рекс призывно махнул, и я уселась рядом, прямо на его лежачем троне:
  ― Я хочу покинуть Дрейфующие острова... Думаю, что помогла вам уже достаточно...
  Ангалин повернулся и положил голову на моё колено:
  ― Злишься, да?..
  ― Есть немного... Кто сотворил из меня сие чудо?
  ― Старый Сайраус... Он очень с-с-старался...
  ― Скажите ему, что мне очень понравилось... Правда, понравилось. Шрамов совершенно не видно...
  Рекс вздохнул всем телом и уставился так пристально, что все слова вылетели из головы.
  ― Прости нас, Кари... ―голос Великого Ангалина был тих и нежен. ―Это я приказал Максу усыпить тебя, ведь иначе ты бы не согласилас-с-сь принять наш дар...
  Я кивнула:
  ― Нет, не согласилась. Носить на себе подобное украшение, это даже для меня слишком...
  ― Зато теперь каждый ангалин будет знать, что говорит со мной в твоём лице. И твои приказы для моего народа ― это приказы самого Рекса. Нас-с-следницу ангов должно быть видно издалека...
  ― Но ведь я никакая не наследница, Великий Ангалин! Я просто из другого мира! ―я всплеснула руками.
  ― Это не имеет значения, Кари... ―ответил он. ―Отныне для всех нас начинается другая жизнь... Мой сын ― лишь начало, вс-с-скоре появятся новые превращённые, вот увидишь... Нет обратного пути. Великие анги снова обретут былую власть и величие!
  
  
  Глава 17
  Я нашла Макса на скале свиданий. Он сидел на самом краю, свесив босые ноги. Бу помчался вниз, погонять с малышнёй, а я присела рядом с другом:
  ― На днях отплываем...
  Он быстро глянул и отвёл глаза.
  ― Но если ты хочешь остаться...
  ― Остаться?! ―Макс резко повернулся, хватая меня за руки. ―Кари, прости! Я знаю, что поступил подло! Но ведь иначе...
  Я приложила палец к его губам:
  ― Молчи. Всё правильно. Вы не смогли бы меня на такое уговорить...
  Он усмехнулся. И эта улыбка, столь искренняя и добрая, смела все остатки сомнений и страхов.
  ― Я только теперь начинаю по-настоящему понимать тебя... Я стал словно чужим среди своих, не таким как остальные... Глазеют, щупают, шушукаются за спиной... Кто-то восхищается, а кто-то жутко боится...
  Смотреть на него спокойно я больше не смогла и крепко обняла своего полуголого принца. Первый поцелуй Макса был робким и неумелым, но настолько чувственным, что кровь тут же ударила в голову. Теплые и солоноватые от влажного морского воздуха губы, нежно прикасались к лицу и шее, запах его кожи пьянил, а сильные руки тугими верёвками оплели тело и вырываться из этих пут совершенно не хотелось. Мне было совершено наплевать, что нас видно чуть ли не всему ангалинскому поселению, потому что с каждой секундой я всё больше и больше хотела его.
  Остановив поток ласк, я взяла в ладони его лицо и страстно прошептала:
  ― Ты такой красивый, Макс... Ты всегда был красивый, но теперь...
  Он порывисто впился в губы, а потом вскочил и легко подхватил меня на руки:
  ― Я хочу только одного, любимая... Чтобы ты была счастлива и даже не вздумаю обидится, если скажешь "нет"...
  Прижавшись всем телом, я прошептала ему на ухо:
  ― Мы слишком через многое прошли вместе... Я люблю тебя и хочу всего...
  Сказать, что эта ночь с Максом была чем-то фантастическим или нереальным, значит немного слукавить. Только в дамских романах пишут о всепоглощающей страсти, жаре внутри или абсолютном погружении в любимого. Поначалу нам обоим было страшно и даже неловко, но в последнее время я стала забывать, что в первую очередь все-таки женщина, а Макс напомнил об этом и притом так, что забывать уже совершенно не хотелось. Он был нежен и страстен одновременно, немного неуклюж, но так искренен в проявлении чувств ко мне, что я даже плакала, ведь полноценный секс с местным мужчиной случился в первый раз. Однако самое интересное и невероятное произошло позднее, уже после того, как в полном изнеможении мы уснули.
  Я открыла глаза и уставилась в светлый высокий потолок. На стенах оружие, а в дальнем углу мишень для стрельбы. Я лежу на полу в спортивном зале, а рядом ― Макс, обнимая обеими руками. Ум потихоньку начал заходить за разум. Сперва я просто щипала себя, понимая, что таких чудес ещё не было. Ладно, я здесь ― это ведь мой собственный внутренний мир, ладно Мозговой тут обитал ― его, как-никак, творенье. Но Макс?! Или это просто сон такой?!
  Толкнув друга, я приподнялась на локте:
  ― Макс! Макс, проснись!
  Он что-то пробурчал, пытаясь спросонок поцеловать меня, потом перевернулся на бок и опять засопел.
  ― Макс!!!
  Поверить, что мы находимся вместе в моей личной виртуальной реальности было сложно, почти невозможно, но, к слову сказать, мой любимый совершенно не испугался. Сначала он долго лежал, рассматривая окружающее пространство и меня, нагишом стоящую рядом, а после спросил:
  ― И как это понимать?
  Я пожала плечами.
  ― Где мы?
  ― Это зал, где я всю зиму тренировалась с профессором, ―я протянула Максу руку. ―Пошли, библиотеку покажу, раз уж мы тут каким-то образом оказались.
  В библиотеке я достала из шкафа одежду Тана, ту в которой он занимался со мной:
  ― Вот, оденься...
  ― Но ведь здесь кроме нас никого нет!
  ― Очень интересно в каком виде ты окажешься, когда мы выйдем отсюда...
  ― А мы выйдем?! ―друг натянул тренировочную форму, и она пришлась почти впору, так как крой был довольно свободный.
  ― Ну как-то мы сюда попали, значит так же и выйдем...
  Пока Макс зачарованно рассматривал стеллажи с книгами, глобус, карту на стене, ошарашено бродил по лаборатории, разводя руками и хватаясь за голову, я завернулась в бархатный халат и уселась за стол, размышляя над случившимся: "Как же это возможно?! Получается, что в своё личное пространство я могу впустить кого-то, но ведь специально для этого я ничего не делала. Правда, какой-то сон мне снился, и в нём очень хотелось быть с Максом всегда и везде... Возможно, это и послужило толчком для того, чтобы захватить его с собой..."
  Макс бухнулся на кушетку и задорно улыбнулся:
  ― Так вот, значит, где ты пропадаешь, когда мы не можем тебя добудиться!
  ― И как впечатления?! ―я подпёрла подбородок ладонями и уставилась на друга. Тренировочная форма профессора ему очень шла.
  ― Здорово! Дайк не поверит!
  ― Но ведь ты веришь?
  ― А что мне остаётся?! ―Макс вплеснул руками. ―Я ведь тоже здесь! Вместе с тобой!
  Попали назад мы легко. Стоило лишь взяться за руки и мысленно решить, что выходим, всё как я и делала раньше. Максу хотелось подольше задержаться и побродить по коридорам моего разума, но мне не терпелось проверить свои предположения и они подтвердились. Мы остались в одежде: я в бордовом бархатном халате Мозгового, а Макс в его тренировочной форме. И вот это поразило больше всего.
  ― Получается... ―Макс потрепал Бумера по гриве, ―что эта твоя библиотека не такая уж и не настоящая?! Ведь, что мы там надели, в том и пришли!
  ― Выходит, так... И это главная загадка, ведь раньше такого никогда не случалось. В чём я появлялась там, в том и уходила, а теперь смогла и тебя привести и что-то вынести оттуда... ―я ещё раз ощупала мягкий халат и тонкую, немного тянущуюся ткань на Максе. ―Материализация идей какая-то...
  Макс подошёл к зеркалу:
  ― А мне нравится! Очень удобно! Можно я в этом останусь?!
  Я довольно хмыкнула:
  ― Носи на здоровье! С одеждой-то у нас напряжёнка...
  
  
  
  Часть 3. Битва
  Глава 1
  Собирались мы в спешке. Вести, которые принёс Флакс из Банкора, были безрадостные. Западный терр захватил город, а Инзар убит, как и многие горожане, оказавшие сопротивление. Второй сын покойного терра оказался не в состоянии защитить свои владения, даже при помощи местного населения, которое в минуту опасности сражалось наравне с его воинами.
  Рассказ Флакса поначалу поверг меня в ужас, но потом я вспомнила, что на одной из повреждённых дискет с красными точками, смогла разобрать малопонятную на тот момент фразу. Вся дискета не читалась, зависая на одном и том же месте, но вот график гармонического колебания, а также схематичное изображение какого-то прибора с подписью ниже "звуковой код для размноженного сознания", я запомнила. Пока ангалины собирали нас в дорогу, а также формировали отряды из желающих поучаствовать в легендарной войне под предводительством Великой богини и первого превращённого, мы засели в моих покоях.
  При виде брата в ином теле, а также золотой меня, высокомерная спесь с Флаксика быстро слетела. Он недоумённо таращился то на меня, то на Макса, то на ноут ангов с бегущими по экрану символами и никак не мог прийти в себя. Даже захват Банкора отступил на второй план, настолько он впечатлился. Видя, что шок ангалина пока не проходит, я пристегнула провод с "крокодильчиком" к своему браслету, уже давно сообразила, как именно анги его использовали. В человеческом виде излучать свет анги не могли, однако он в них всё-таки был. И такие браслеты действительно служили в качестве аккумуляторов, накапливая их энергию, которую они потом использовали для запуска и работы своих приборов. Уникальная технология, когда ты сам являешься источником питания!
  Я искала эту дискету, чтобы показать схему Флаксу. Дело в том, что ещё будучи в Банкоре, он видел всё с самого начала. А главное, как правитель Запада, стоя на палубе огромной галеры, поднёс что-то к губам и издал очень громкий и странный звук. Ничего подобного Флакс никогда не слышал, но сразу же обратил внимание, как многие смуглые воины на других галерах, повернули головы и словно напряглись. В том, что в ангах намешана куча всяческих странных способностей и возможностей было уже совершенно ясно, одно превращение чего стоило! А после рассказа Флакса о том, как эти очень похожие друг на друга люди шли в бой с какими-то отрешёнными лицами и умирали, словно им было совершенно всё равно выживут они или погибнут, мы с Максом поняли в чём опасность близнецов. Ими можно управлять!
  Пока я перебирала дискеты, разыскивая нужную, то успела попутно расспросить Флакса о Крианне и Гуне. Когда он видел хозяина "Тихого островка" в последний раз, тот вместе с Гарри помогал защищать город. А вот о Гуне Флакс ничего не знал, хотя за время, что выполнял обязанности связного, не раз видел его рядом с Крианном.
  Флакс долго всматривался в схему на экране, пока не произнёс:
  ― Похож-ж-же, но я не уверен... Ш-ш-штука маленькая и вот так с-с-сказать, что это то с-с-самое, не могу.
  ― Дело даже не в этом чертеже, ―я вздохнула. ―Тут написано "размноженное сознание", говоря по-простому одно, но повторенное много раз... Вот ответ на вопрос, почему пустынники так спокойно идут на смерть. Одно сознание на всех и к тому же, управляемое извне. Звук этого прибора будто выключает их разум, и они подчиняются беспрекословно, словно роботы или заводные куклы.
  ― Кто?! Какие куклы?! ―Флакс вытаращился, а Макс снисходительно похлопал его по шее:
  ― Пообщался бы ты с Кари подольше, знал бы и не про такие чудеса её мира. Да и Священная Книга раскрыла такие тайны, что мы тут до сих пор поверить не можем!
  
  
  Глава 2. Латрас
  Айре не спалось. И это несмотря на день, насыщенный разнообразной работой и полный потрясающих эмоций вечер. Она долго крутилась с боку на бок, слушая, как за стенкой тихонько переговариваются родители. Потом захныкала малышка Кари и Хейа начала напевать знакомую с раннего детства колыбельную. Натри несколько раз говорил во сне что-то невнятное, и Айра поправила на братишке лоскутное одеяло. Уже давно всё стихло в доме, но сон не шёл, упорно не хотел приходить.
  "Наверно, всё-таки я влюбилась... ―подумала она, чувствуя, как начинают полыхать щёки. ―Лукас такой удивительный... У него такой голос и взгляд, что пытаться не замечать его чувства даже как-то неприлично... И он так не хотел меня отпускать сегодня, так заглядывал в глаза..." Айра зажмурилась, вспоминая, как горячий язык ангалина коснулся её щеки и шеи, а нежно-сиреневые искорки в ярко-жёлтых глазах лишили дара речи. И она всё смотрела и смотрела в них не в силах оторваться. Так хотелось поцеловать его на прощанье, просто нестерпимо, но как можно это сделать пока не укладывалось в голове, ведь он ангалин, а не человек.
  Айра видела, как смотрят на неё местные парни. За последний год она очень вытянулась, а с каждым месяцем тело обретало всё более и более женственные формы. Хейя не успевала перешивать для дочери одежду. Возле дома постоянно крутились ухажёры, под разными предлогами пытаясь выманить Айру на свидания. Но она лишь улыбалась в ответ, ссылаясь на занятость, да изредка пела по вечерам в таверне Эльма.
  Всё свободное время Айра проводила с Лукасом, который стал уже не просто необычным другом. Она столько узнала об ангалинах, их жизни в море и на Островном поясе, что даже начала завидовать Кари, которая отправилась с визитом к самому Великому Ангалину. А ещё ей безумно нравилось трогать бархатистую чешую, поглаживая упругие пластины, когда они сидели где-нибудь у моря вдали от всех, а голова Лукаса покоилась на её коленях. Почему он родился ангалином, а не человеком?! Этот вопрос не раз и не два возникал в голове, заставляя сердце сжиматься. Почему?!
  Если бы она спала, то не услышала бы странного шороха у двери. Сначала промелькнуло, что это мама пришла посмотреть на их сладкий сон, но осторожные шаги не подтвердили догадку. Это был Скай. Айра закрыла глаза и замерла, размышляя, что могло ему тут понадобиться, ведь он всегда спал в большой комнате на толстом матрасе в дальнем углу, чтобы не беспокоить семью поздними возвращениями с ночных гулянок.
  Угадывая движения старшего брата, Айра забеспокоилась. Он постоял у кровати Натри, вроде осторожно гладил его что-то шепча, потом приблизился к ней и присел на корточки, поправляя одеяло.
  ― Я люблю тебя, сестрёнка... ―расслышала Айра. Потом вздох, движение, шаги...
  Прошло какое-то время, прежде чем она опомнилась и поняла смысл ночного визита брата. Скай приходил попрощаться! Ведь отец не отпустил его ни с отрядами третьего претендента, ни на "Чёрную медузу" встречать Кари на Небесных островах, упирая на то, что Скай ещё несовершеннолетний и нужен семье.
  Одеваться было некогда. Айра натянула на длинную рубаху вязаный свитер, всунула ноги в короткие сапожки и вылезла в окно, прикрыв ставни. Как она и думала Свиста на конюшне не оказалось. Выскочив со двора, она прислушалась, в надежде угадать направление, но стук копыт не тревожил тишину глубокой ночи. "И вот где его теперь искать?! ―Айра утёрла слёзы. ―Дурак! Какой же дурак! Только бы с ним ничего не случилось! Как же родителям сказать?!"
  Лишь когда тусклый свет начал проникать в комнату, Айра уснула. Она не стала никого будить, утром само всё выяснится. Скай сделал выбор и, возможно, ей тоже когда-то предстоит принять судьбоносное решение... Сначала она плакала в подушку, а потом подумала, что Карелл, вероятнее всего, отправит его назад, а если и нет, то за братом будет кому присмотреть, ведь отец и третий претендент на трон давние друзья.
  
  
  Глава 3
  Возвращение на материк заняло меньше времени. Двигались мы очень быстро, несмотря на груз оружия в нескольких лодках-сигарах, ведь "извозчиков" имелось гораздо больше. Я сидела на носу, наблюдая за несущимися по волнам ангалинами, и не совсем верила в происходящее, хотя уже давно стоило привыкнуть ко всем невероятностям жизни на Окатане, а также к своей роли в судьбоносных событиях для всей планеты. Ведь мы с Максом ведём за собой отряды ангалинов. Разве полтора года назад, когда путь по Окатану только начинался, я могла представить, что займу здесь такое высокое положение, сравнимое разве что со статусом верховного властителя?!
  Несколько "диких" также отправились с нами. Как я поняла, они хотели просто наблюдать за происходящими событиями, а не участвовать в них. Решение об их присутствии Рекс оставил за мной, но возражать я не стала. Отец Макса да и Совет старейших считали, что это поспособствует восстановлению с ними более тесных связей.
  Волнение было слабым и тройка ангалинов стремительно рассекала водные просторы, а позади и по сторонам плыли остальные ― более двух с половиной сотен вооружённых разумных рептилоидов. "Как нас воспримут в таком изменённом виде? ―думала я, вдыхая влажный тёплый воздух открытого моря. ―Узнать Макса в теле человека всё-таки можно, даже несмотря на гигантскую разницу тел ангов. Его выдают глаза, ехидная улыбка, манера разговаривать, хоть от своего шипения он почти полностью избавился да вспыльчивый характер. Ну а на меня в ясную погоду даже смотреть будет сложно. Золотые узоры, особенно на щеке, так сверкают при прямом попадании света, что даже у меня самой иногда в глазах рябит от отблесков. Теперь я тоже сияю, как и мои чешуйчатые любимцы... Вот только как посмотрит на это Дайк, да и все остальные дорогие мне люди?!"
  Макс вылез из-под туго натянутого полотнища и уселся рядом, держа кусок отварного турмана, что остался от завтрака. Я покрутила носом:
  ― От рыбы тошнит уже... Сам съешь или Бумеру отдай...
  Друг строго глянул, продолжая держать еду перед носом:
  ― Ты почти ничего не ешь, Кари...
  ― Не хочется, ―я отпихнула его руку и отвернулась.
  До самой вечерней стоянки Макс ластился ко мне словно кот. Но чем ближе были Небесные острова, тем сильнее нарастало беспокойство. Дайк сразу поймёт, что перед Максом я не устояла, тем более что отношения между нами настолько близкие, что я смогла его даже в библиотеку провести, хотя до сих не понимаю как это возможно. И это впечатлило даже больше, чем обоюдные ласки. Дайк слишком хорошо меня чувствовал, да и Макса, кстати, тоже. Ведь наша троица уже давно единое целое и вынужденная разлука это только подтвердила. Я очень скучала по своему дорогому Няню и присутствие Макса совершенно не мешало этому. Немного успокаивало только одно: отношения женщины с двумя и даже более мужчинами одновременно, не являлись чем-то необычным, неприличным или недопустимым среди местного населения. Это просто старались не афишировать, и дело было во взаимном согласии. Если все участники таких отношений соглашались, то проблем не возникало ни внутри такой семейной группы, ни со стороны общественного мнения. И совсем другое, если мужчины не хотели делить между собой любимую женщину. Тогда и до драк, и до убийств доходило, но последнее слово всё-таки оставалось за женщиной. Вот потому кровати в гостиницах, на постоялых дворах, да и в домах чаще всего были широкими, рассчитанными как минимум на троих. В Кифе мы даже впятером умудрились поместиться, когда Макс впервые узнал, что такое "нализаться до поросячьего визга".
  После полного слияния с Максом, отталкивать не менее любимого превращённого красавца-анга было как-то глупо ― язык не поворачивался говорить "нет". А строить из себя недотрогу после, когда всё уже было, ну совсем по-дурацки, да и не хотелось вообще-то. Но я начала жалеть, что позволила нам обоим зайти так далеко. И совсем не потому, что мне что-либо не нравилось, а из-за ощущения предательства по отношению к Дайку. Он там ждёт меня, с ума сходит, а мы с Максом вовсю наслаждаемся плотскими утехами. Всё-таки привитые с детства нормы морали, поведения, а также понятие моногамности в отношениях с мужчинами крепко сидели в моей голове, раздирая при этом на части. Мораль твердила, что так нельзя: нужно решить с кем я хочу быть и соответственно спать. А разум говорил, что здесь, на Окатане, это не имеет значения и если я хочу обоих, то так тому и быть, мои парни возражать не станут, наоборот, будут только рады, ведь они очень близкие друзья. Никому и голову не придёт мысль осудить и выразить непонимание или недовольство, тем более что я не обычная женщина, а вообще ― богиня, которой даже Совет Восточных территорий не решился указывать! Вот только что же со всем этим раздраем в душе делать-то?! Ну не получается пока вот так спокойно взять и переступить через то, что прививалось с детства родителями и обществом в котором я росла.
  Макс всё-таки добился вечером своего, несмотря на то, что я попросила не трогать меня. Просто лежать с ним оказалось невозможно. Как уснуть, когда рядом идеал мужской красоты?! Желание обладать мной исходило от него уже на каком-то биохимическом уровне. Я раньше думала, что феромоны имеют большее отношение к миру животных, чем к людям-человекам, существам наделённым разумом. Но теперь прочувствовала их воздействие на себе в полной мере. Сильнейшая сексуальная энергия исходила от любимого анга, будто горячие волны мощного прибоя и вся моя мораль, все переживания полетели в тартарары к чертям собачьим. Я впилась в его губы, прижалась так, словно хотела полностью раствориться в жарких объятьях, и просто улетела куда-то под страстный шёпот и возбуждённые стоны.
  Наверно именно поэтому мы толком и не заметили обратной дороги, так как большую часть времени проводили наедине, в крытой зоне ангалинского транспортного средства. Все прекрасно знали, чем мы там занимаемся, но ни братья Макса, ни другие ангалины ничего не комментировали и не шутили по такому пикантному поводу. Они просто многозначительно переглядывались да загадочно улыбались.
  "Чёрная медуза" ждала нас уже около недели. Заметив длинные мачты стоящего на якоре корабля, я заволновалась. Как объяснить всем ситуацию?! То, что я теперь золотая буквально ― это ладно, проникнутся ещё большим благоговением, а вот как быть с Максом?! Ни Аютана, ни команду я не посвящала в подробности визита к Рексу, да и скорого превращения в наших планах также не было. Все знали, что мы едем на переговоры о наёмниках и по личному приглашению Великого Ангалина.
  Придумывать какую-либо "легенду" было бесполезно. Макс сразу отмёл подобный вариант. Ведь команда его хорошо знала, а по изумрудным глазам, живой мимике и речи понять, что перед ними Макс, только в образе человека будет не так уж и сложно. Весь вид бывшего ангалина говорил, нет, не говорил ― вопил, что тот, кто знал его в прошлом теле, узнает и теперь.
  Поэтому когда мы поднимались на борт под всеобщие радостные вопли, я только напряжённо улыбалась. А вот когда на шхуне повисла гробовая тишина, потому как мужики рассмотрели нас вблизи, просто стояла столбом и молча разглядывала команду. Аютан придерживал падающую челюсть, Данко то зажмуривался, то широко открывал глаза, словно ему туда что-то попало, Тиль таращился и, казалось, что глаза у кока вот-вот вылезут на лоб. Кул, Найр, Тощий Сол и остальные словно языки проглотили, напоминая застывшие статуи. Макс не выдержал первым. Он подошёл к Тилю и хлопнул его по плечу, широко улыбаясь:
  ― Придётся тебе, дружище, просить кого-нибудь из моих братьев за ссвугами сплавать! Как видишь, я уже к этому не приспособлен!
  Кок побледнел и начал оседать.
  ― Мак-к-кс... ―голос капитана подрагивал.
  ― Кари считает, что узнать меня довольно легко.
  ― Ма-а-а-а-кс!!! ―завопил Данко и бросился к нему, раскинув руки. ―Макс! Макс! Не может быть! Так не может быть!!! Превращение! Это же превращение!!!
  Команда "Медузы" Макса любила, однако только Данко и Ают осмелились обнять его, а вот ко мне никто так и не подошёл. Вдруг Бумер с радостным визгом бросился вниз по лестнице, ведущей к моей каюте. Я дёрнулась. По ступенькам медленно поднимался Дайк.
  ― Решил сделать вам сюрприз... ―выдохнул он, стремительно бледнея. ―Но, похоже, вышло наоборот... ―я пропустила мимо ушей тон его высказывания и повисла на шее друга.
  Ночевали мы на острове. Ангалинам нужно было отдохнуть, а мне хотелось побыть на суше перед дальнейшим плаваньем. Мои золотые татуировки произвели на всех неизгладимое впечатление, без предварительных низких поклонов теперь со мной никто не заговаривал, даже капитан. Как я и предполагала, мой любимый лекарь сразу всё понял. И очень явно показалось, что я могу потерять близкого друга, настолько сильные эмоции отразились на его лице.
  ― Ты счастлива?.. ―тихо спросил он, когда мы вечером сидели у костра на берегу. Ком подступил к горлу. Макс порывисто обнял Дайка и потащил куда-то вглубь острова.
  Подслушать о чём ушли поговорить мои парни хотелось страшно, но я не пошла за ними. Понятно, что обо мне. Вот только сказать, что люблю кого-то больше, я не могла. Несмотря на то, что Макс стал полноценным мужчиной и притом таким, что лишь от одного его внешнего вида "сносило крышу", Дайк был дорог не меньше. Ещё в пути мы часто говорили о нём. Макс не раз и не два повторял, что знает, насколько сильно Дайк любит меня и как я люблю его. А также просил не мучиться дурацкими сомнениями и необходимостью делать выбор, ведь Дайк для него больше чем друг. А теперь мы знаем, что надо сделать для того, что вернуть ему полноценное здоровье. Если выдержать столь серьёзное испытание получилось у Макса, то получится и у него. Главное, попасть в Храм и неважно, "работающий" или нет. Рекс на прощанье вложил в мою ладонь пару ампул со "слезами", как сказал на всякий случай, да одна из вскрытой пары осталась у Макса.
  Бумер носился где-то в ночи. Ангалины расположились на берегу, отдыхая и доедая добытых на закате турманов. Ну а я ходила вокруг костра, ожидая, пока мои мальчики выяснят отношения. Отплывать мы собирались на рассвете и уже не в Латрас, а в Перрикол. Буквально день назад к "Медузе" приплыли ангалины от Карелла с новостью, что город рудокопов сдался почти без боя, так как наместники Инзара уже знали о гибели своего покровителя. Также Ают сообщил, вернее, доложил, что охрана Латраса значительно усилена и с моря, и со стороны суши, так что за безопасность можно пока не беспокоиться. Поэтому я и приняла решение держать курс к нашему атаману, ведь ему ой, как много нужно было рассказать.
  Дайк вернулся один, сел у костра и после долгой паузы сказал:
  ― Отблески пламени так играют на твоём лице... словно звёзды в небе сверкают. С момента как я увидел тебя, песня Гая не выходит из головы. Ведь ты теперь ещё более явное воплощение... "звезда, упавшая с небес". Вот никогда бы не подумал, что ангалины способны создавать такую красоту...
  Я усмехнулась:
  ― Главное, что шрамов совсем невидно, а это сверкание мы переживём как-нибудь... Награду Великого Ангалина я буду носить до конца дней своих, ―присев на толстую корягу, я взяла его за руки: ―Ты можешь быть здоров. Макс рассказал?
  Дайк кивнул и улыбнулся. Моя любимая ямочка на щеке появилась и тут же пропала, а я так по ней соскучилась!
  ― Выходит, я такой же анг, как и Макс, да и, вообще... все...
  ― Ну-у-у... ―протянула я, ―не совсем такой, конечно...
  Дайк напрягся, а я прижалась к его боку:
  ― Ты мой анг... Мой личный... И я никому тебя не отдам...
  Сначала он пялился в костёр, а потом хитро улыбнулся:
  ― Богиня заявляет на меня свои права?!
  ― Богиня хочет, чтобы ты был рядом и позволял любить себя столь долго, сколь это возможно...
  ― Я хочу этого больше всего, просто подумал, что стану лишним теперь... когда Макс такой...
  ― Красавец, да? ―я хихикнула.
  Нянь кивнул и принялся водить пальцем по золотым рисункам на щеке и шее:
  ― Не знаю, кто может быть достоин такой невероятной девушки как ты, Кари... Только бог, наверно...
  ― Думаю лишь тот, кто может любить меня как ты...
  
  
  Глава 4
  Вскоре примчался Бумер и принялся снова вылизывать Дайка. Наш волк, как оказалось, тоже очень скучал. Потом притопал Макс. Он общался с братьями на берегу, ведь Флакс и Слай с Ассом также присоединились к числу наёмников. И до самого утра мы рассказывали Дайку обо всём, что происходило на Больших Дрейфующих островах.
  На совете нашей тройки мы решили держать столь важную и опасную информацию при себе до поры до времени. Ангалины и так никому ничего не расскажут, команда "Медузы", по моей просьбе, тоже будет стараться держать языки за зубами, а вот Кареллу и Берку знать нужно всё. Правда, по поводу каола мы заспорили. Почему-то только я ему более-менее доверяла, возможно, дружеское отношение к нему Бумера послужило тому причиной. А вот мои парни имели несколько иное мнение на этот счёт. Я решила про себя, что причина недоверия банальная ревность, а также наглость Берка в отношении меня. Мои мальчики прекрасно помнили заявление "штирлица" о женитьбе. Сначала я попыталась доказать им что-то, а потом махнула рукой ― там видно будет.
  Встречать Великую богиню высыпал весь город. За прошедший год Перрикол особо не изменился, если только в худшую сторону. Поселение кузнецов и рудокопов и раньше было довольно невзрачным, а теперь лишь присутствие отрядов Карелла да ангалинов разбавляло некую унылость окружающего пейзажа. Если Латрас за это время вырос, пополнился новыми строениями и жителями, то Перрикол наоборот. Некоторые местные покинули свои дома еще перед установлением власти Инзара, обосновавшись в Латрасе, а вот новых переселенцев не наблюдалось.
  Наследник дома Драмар покинул свои владения, как только сдал город и окрестности второму сыну покойного терра, и о бывшем хозяине ничего не было известно. Жена наследника умерла ещё лет пять назад, а среди троих его уже взрослых детей имя рода и соответственно метку никто не унаследовал. Но эти местные подробности я узнала позднее.
  Само наше прибытие в город оказалось весьма впечатляющим не только для тех, кто с нетерпением ожидал "Чёрную медузу", но и для меня. Прошлогоднюю историю со штормом и спасением шхуны в Перриколе помнили очень хорошо, да и меня прекрасно. А большие заказы руды для нужд Латраса также добавили мне веса среди местного населения, даже несмотря на то, что львиная доля моих денег осела в карманах тех, кого Инзар оставил контролировать город и рудники. К тому же люди очень боялись, что галеры Запада вот-вот появятся на горизонте, а тут и Карелл нагрянул, о котором уже было известно, что Великая богиня именно ему отдала предпочтение. Поэтому в Перриколе меня ждали, ой как ждали!
  Двойное солнце заливало ярким светом прибрежную бухту. Я стояла на носу шхуны, как говорится, во всей божественной красе. Блондинистая шевелюра отросла уже настолько, что получилось заплести очень короткую, но всё-таки косу, открыв лицо. Любимая рубашка без рукава ― подарок Карелла, широкий ремень, с одной стороны меч, с другой ― боевой топорик; тонкие кожаные штаны, сапоги из речных змей, а рядом Бумер в шипастом ошейнике на толстой цепи. Чуть позади Дайк и Макс, оба высокие, сильные, вооружённые и потрясающе красивые. А за входящей в бухту шхуной сверкающее море, озарённое вспышками плывущих следом ангалинов...
  Для всех местных зрелище было ещё то, да и неместных тоже. Стуча сапогами по сходням, я спустилась на знакомую пристань. Очень хотелось прищуриться, так как солнечные лучи снова заиграли на лице. Единственное, что помогало, так это чуть склонить голову к плечу и вниз, чтобы отблески не попадали в глаз. Ещё в пути Дайк шепнул, что такой поворот головы придаёт мне какое-то неповторимое величие, но в тоже время некую уязвимость или чувственную женственность. И это ему нравится просто до безумия. Я довольно похихикала, конечно, но слишком большого значения его словам не придала, потому как мне самой ничего подобного в голову не приходило. К тому же я не могу посмотреть на себя со стороны, да и мужскими глазами.
  Зато теперь, видя, как стремительно меняется в лице Карелл, а также Грас, Лакр, Олли и как открываются рты у других, знакомых ещё по Кифу воинов, стало не по себе. Ведь платиновые волосы, большие ярко-синие глаза, загорелая кожа и сверкающие золотые узоры на половине лица в виде причудливой ветви, действительно поражали всех. Начиная с Карелла, все мужчины на пристани начали опускаться на одно колено в абсолютной тишине. Дайк рядом, похоже, наслаждался ситуацией, а Макс пихнул в бок:
  ― Скажи что-нибудь, а то до утра тут стоять будем, пока все не выкажут тебе своё почтение... уж очень есть хочется...
  Чтобы не рассмеяться, я прикрыла лицо ладонью: "Кто о чём, а Макс о еде!"
  ― Попрошу всех встать... ―проговорила я, слегка запинаясь. А когда начали подниматься, широко улыбнулась: ―Как же я рада вас видеть, мои дорогие!
  "Мои дорогие"... Эту фразу раз сто я слышала за последующие дни. Принадлежать к числу "моих" да еще и "дорогих" хотелось очень многим. И поэтому отказать горожанам в отдыхе не смогла, даже несмотря на то, что время было не совсем подходящим. Люди устали. Я видела это по изнурённым лицам, грязной одежде, оборванной ребятне, носившейся по заваленным мусором улицам да огромным грудам шлаковой породы за городскими окраинами. Чтобы выжать из рудников как можно больше бывшее начальство не жалело усилий. Под страхом жестоких наказаний на работу отправляли даже стариков. Чтобы поберечь пожилых родственников многим мужчинам приходилось вкалывать, как говорится, в две-три смены.
  Поэтому, когда после основных приветствий ко мне пробилось несколько городских представителей с просьбой хотя бы временно уменьшить объём работы, я недоумённо уставилась на Карелла. Мы сидели в самой большой таверне на центральной площади рядом с городской управой, где атаман недавно обосновался. Карелл отвёл глаза:
  ― Металла нужно много и быстро. Я поэтому и не давал указаний сократить работу.
  Мои брови поползли вверх:
  ― Ты людей видел?! В каком они состоянии?! Дети без присмотра носятся по улицам, потому что жёны мужьям помогают!
  ― Военное положение, богиня, ―его голос был твёрд, хотя на меня он так и не посмотрел. ―Оружия много надо, а также специальные телеги для ангалинов.
  ― Рекс передал немало мечей, топоров и дальнобойных луков, что им без надобности ― это первое. А второе... ―я задумчиво постучала по столу: ―Данная ситуация всё равно не даёт никому права использовать людей в качестве рабов или тягловых лошадей.
  В таверне повисла тишина. Мужчины из городской делегации были уже и сами не рады, что обратились ко мне за помощью. Хмурые и немного испуганные дядьки в фартуках и в неких подобиях рабочих комбинезонов стояли у стола, опустив головы и теребя в широких мозолистых ладонях плотные, кожаные шапки-ушанки, похожие на танковые шлемы. Я встала из-за стола. Дайк и Макс, которые до этого просто молча наворачивали нехитрое угощение, встали следом.
  ― Я могу тебя попросить?
  ― Но ведь богиня может и приказать... ―атаман поднял голову и так пристально глянул, что стало не по себе. Было совершенно непонятно что выражает его взгляд: то ли согласие, то ли угрозу.
  ― Нет, именно попросить. Два дня отдыха для всех, а также изменение режима работы, и я сама займусь этим, пока мы здесь.
  Карелл встал и поклонился:
  ― Как будет угодно, Великая...
  
  
  Глава 5
  Дорогу к рудникам я помнила хорошо. Моцарт, которого Дайк предусмотрительно погрузил на "Медузу", слушался и вёл себя идеально, не внося в свежий воздух специфических ароматов. Новость о беременности Тучки порадовала ещё в море, а теперь лёгкая рысь прекрасного жеребца, будущего папаши (как я надеялась) "яблочных" или "мышастых" жеребяток, даже немного отвлекла от мыслей о Берке. Каол отправился в Банкор на разведку и уже давно от него не было вестей.
  В распоряжение Макса и Дайка атаман отдал двух отличных жеребцов: вороного Мумма, что на языке древнейших значило "мрак" и шоколадного Заката с рыжеватой гривой. Максу пока управляться с высоким, сильным Муммом было сложно, ведь верховая езда непривычна для недавнего ангалина, а вот Дайк быстро нашёл общий язык с новым рогатым другом, несмотря на его довольно упрямый характер.
  Пока Макс ехал позади, пытаясь приноровиться к стременам и поводьям, мы с Дайком ускакали вперёд. Нянь сегодня пребывал в некой прострации: то блаженно чему-то улыбаясь, то усиленно размышляя. Я не успела спросить что происходит, он заговорил первым:
  ― Кари... Я Арвиду письмо написал и отправил с дедом.
  Придержав поводья, я оторопело уставилась:
  ― Арвиду эн Фрейру?! Когда?!
  Друг кивнул:
  ― Давно уже... Сообщил, что с тобой всё хорошо и попросил вернуть твои любимые сапоги.
  Глупый смешок вырвался сам собой:
  ― Но зачем?! Да и хорошие сапоги у меня есть...
  ― Не знаю... ―Дайк пожал плечами. ―Всё думал, говорить тебе или нет...
  Я не знала, что ответить, просто продолжала удивлённо смотреть на него.
  ― Было очень одиноко без тебя, без Макса, без Бу... Я всё думал и думал о вас, вспоминал наши приключения, время проведённое вместе... А потом почему-то взял и написал, ты же сама не раз говорила, что не злишься на него.
  ― Но ведь вы даже толком незнакомы! С чего ты вдруг проникся к нему такой заботой?! ―я никак не могла унять удивления, совершенно не понимая поступка друга.
  Дайк загадочно улыбнулся:
  ― Он ответил, Кари... И не только сапоги прислал, но и кучу всяких подарков. Гонец из Латраса прискакал на рассвете, правда, привёз только письмо, остальное у Балмаара. Я так понял, что Арвид сейчас в Гейзе.
  Моё удивление уже перешло в крайнюю степень недоумения. Подобных фортелей от Няня я никак не ожидала. Положение спас Макс. Он догнал-таки нас, наконец, и пристроился с другой стороны от меня. До рудников было уже рукой подать, и я решила отложить разговор на потом, так как у Макса к северянину было несколько иное отношение.
  До самого вечера я лазила по шахтам и осматривала лачуги рудокопов, которые ранее не были их постоянным жильём. До пришествия Инзара люди жили в городе и нескольких окрестных посёлках, а на рудниках работали вахтовым методом. Но вследствие порядков, установленных ставленниками второго претендента, очень многим пришлось буквально не вылезать из шахт и штолен и переселиться в неприспособленные для постоянного проживания времянки.
  Мои познания в геологии поставили в тупик даже самых старых и опытных рудодобытчиков. То, что богиня разбирается в камнях, слоистых залеганиях породы, понимает суть их работы, а также знает об опасностях, связанных с видом их деятельности, вселило в людей даже не восхищение, а некий священный трепет. Ну а когда я спросила, почему нет железнодорожной ветки до Перрикола, ведь в шахтах проложены примитивные рельсы для вагонеток, меня готовы были носить на руках.
  Оказалось, что идея проложить такую дорогу до города вдоль обычной, витала среди рудокопов уже не один десяток лет. Но наследники и управляющие не хотели почему-то внимать просьбам и объяснениям мастеров. То ссылались на отсутствие лишних денег, то на необычность подобной затеи, ведь нигде такого нет, да и не было, то на необходимость одобрения Великого Террхана, то ещё на что-нибудь. И это несмотря на то, что такой способ доставки руды к морю сэкономил бы кучу времени, да и освободил множество лошадей. Ведь рудники находились выше уровня города, и гружёные вагончики спускались бы сами, нужно было только придумать, как притормаживать их на уклоне.
  В результате на рудниках мы застряли. Представилась возможность привнести реальные, осязаемые изменения в этот мир ― помочь построить пусть и небольшую, но настоящую железную дорогу. Гравия в округе хоть завались, поэтому с насыпью проблем не будет, ну а остальное, как говорится, дело техники.
  Забежав несколько раз в библиотеку, я набросала чертежи рельсов, колёс для вагонеток и механизма торможения. Потом ещё несколько дней с местным старостой, фаэдром Бруаном, и другими мастерами объезжала окрестности, прикидывая наилучшие варианты расположения столь долгожданного новшества. Правда, напоследок мастер Нугар выразил сомнение:
  ― Вот придут пустынники и будет уже всё равно... Никакая дорога никому не понадобится...
  ― Это мы ещё посмотрим, ―отозвался Макс, на которого все местные, а особенно женщины, смотрели так, словно он тоже принадлежал к сонму богов, что ему очень нравилось, конечно. ―Часть ангалинов останется в городе в качестве охраны.
  Мужчины одобрительно закивали, а фаэдр Бруан спросил:
  ― А если наш беглый наследник объявится?
  Я была уже неплохо подкована в местных юридических вопросах, поэтому поспешила их успокоить:
  ― Ваш наследник отдал предпочтение Инзару и это его право. Но если Инзар действительно мёртв, потомку рода Драмар придётся выбирать между оставшимися двумя или занять нейтральную позицию, но тогда он может рассчитывать только на себя. А если у наследника нет верных людей и нет воинов, то навязать вам свои условия он вряд ли сможет. Бывший управляющий, что в подвале управы сейчас сидит, поведал Кареллу, что форма для чеканки рандов была передана второму сыну покойного терра, как знак признания и где она сейчас никому не известно. В данной ситуации вы сами должны решить, как существовать дальше, но только Кареллан способен обеспечить защиту и оказать посильную помощь и, насколько я знаю, против этого никто не возражает.
  Фаэдр Бруан высокий, худой, но очень улыбчивый, несмотря на зачуханный вид простого работяги, низко поклонился:
  ― Думаю, что выражу мнение многих, даже всех, наверно... Мы уже не один месяц живём в зависти к Латрасу. А теперь, когда удалось так близко познакомиться с Великой богиней и наследницей древнего дома Матвэй, завидовать станем ещё больше. Была бы у нас форма для чеканки, то мы вручили бы её вам, эрдана.
  Дайк за спиной хихикнул, а Макс, держа под уздцы Мумма, отвернулся, скрывая лицо в роскошной иссиня-чёрной гриве.
  ― Спасибо, фаэдр Бруан. Вам всем спасибо! ―я кивнула рудокопам, которые стояли напротив плотной волнующейся кучкой. ―Это честь для меня. Только фаэдр Нугар прав. В первую очередь надо сохранить Восточные территории в целости, а там посмотрим. Я не хочу нарушать законы древнейших и наследник у города должен быть. Просто пока его нет, вы можете на меня рассчитывать. Время всё покажет...
  Воспоминания нахлынули с невероятной доселе силой. Ведь в прошлой, земной жизни я работала на крупном металлургическом предприятии, хоть и с бумажками. И пусть разница между заводом на Земле и рудниками на Окатане была гигантской, но почему-то именно здесь, среди этих людей, я ощутила дух технологий и прогресса.
  Я бы и ещё осталась в рабочем посёлке, но Карелл не выдержал моего отсутствия и явился на рудники самолично. Он прислушался к моим просьбам и спорить не стал. Назначил фаэдра Бруана управляющим городом и окрестностями, чего тот совершенно не ожидал, но не растерялся и заверил, что справится, чай не первый год живёт. Мастер Нугар стал новым старостой, и им обоим было поручено подобрать для себя помощников и организовать некое подобие нового городского комитета. Вопросы охраны и доставки грузов в Латрас атаман решил ещё раньше и, пока мы спускались к побережью, даже попробовал отчитаться. Только говорил таким тоном, будто делает это лишь в угоду мне, словно одолжение, хотя никакого отчёта я не требовала.
  И вот тут я взъелась конкретно, благо, что ни лишних ушей, ни глаз рядом не наблюдалось. После очередного вопроса одобряю ли я его действия, я не выдержала:
  ― Что происходит, Карелл?! То ты сверлишь меня глазами, то готов благоговейно внимать каждому слову?! ―и картинно сложила ладони в молитвенном жесте. ―Я не претендую на власть в Перриколе, мне и Латраса достаточно. Но ты иногда ведёшь себя так, словно уже видишь, как я карабкаюсь на твой трон!
  Дайк с Максом взорвались смехом так, что чуть с лошадей не попадали, а вот мне было не до веселья.
  ― А разве ты не этого хочешь?
  Слова хлестнули плетью. Оплеуха наотмашь чуть не выбила атамана из седла. Звучно хрустнула шея и внутри всё похолодело. Ведь в момент удара я ощутила, как вверху живота лопнул маленький пузырёк. Будучи на эмоциях, я вложила в пощёчину свою силу, совершенно забыв о последствиях. Вот так, одним необдуманным движением, я чуть не лишила Восточные территории ещё одного претендента на престол.
  
  Глава 6. Перрикол. Здание городской управы
  ― И долго ходить в этом ошейнике? ―Карелл ощупал некое подобие хомута, жёстко фиксирующего шею.
  ― С неделю, не меньше, ―Дайк убирал со стола обрезки толстой кожи и лишние упругие пластины из внутренней части старых доспехов.
  ― Но ведь шею совсем не повернуть... ―атаман жалостливо глянул на друга.
  ― Хочешь, чтобы скривило или голова всё время на сторону заваливалась? Тогда могу снять...
  Подойдя к старому замутневшему зеркалу, Карелл ещё раз глянул на себя:
  ― Нет, не хочу. Только вид стал какой-то дурацкий...
  ― Сам виноват, ―Дайк подошёл сзади, всматриваясь в отражение. ―И я с Кари согласен.
  Карелл развернулся всем корпусом, прошагал через комнату и остановился у окна.
  ― Теперь я вряд ли могу рассчитывать на благосклонность нашей девочки... Заметил, что все женщины сразу на Макса внимание обратили, глаз не сводят, а некоторые даже по пятам ходят? Кто бы мог подумать... Был ангалин, а теперь такой красавец...
  ― Знаешь... ―Дайк усмехнулся, положив руку Кареллу на плечо, ―на родине Кари есть поговорка "бьёт ― значит, любит", а ведь она тебя уже два раза крепко приложила...
  Атаман хотел обернуться, но зафиксированная шея не позволила. Пришлось развернуть торс, что действительно выглядело смешно и нелепо. Дайк хихикнул:
  ― Но вы уже так хорошо ладили! Как ты мог брякнуть такое?!
  ― Я не хотел... Случайно вырвалось... Но ведь я так не думаю, Дайк! Скажешь ей?!
  ― А у самого язык отвалится?!
  Карелл снова хотел покачать головой, да куда уж:
  ― Нет. Даже смотреть на неё больно, не то что разговаривать... Золотая... Во всех смыслах золотая... Разве год назад мы с тобой могли такое представить?!
  ― Нет, не могли...
  Дайк уже собирался уйти, но как-то задумался на несколько мгновений. Потом выглянул в окно, подёргал входную дверь, после боковую, ведущую в другую часть здания, и, сделав приглашающий жест, уселся за стол.
  Они проговорили до позднего вечера. Всё, что поведали Кари с Максом, Дайк рассказал атаману, постоянно делая упор на превращении, на правдивости древних легенд, давно считавшихся небылицами, предопределённости событий, а также на той личности, в которую уже почти не верили, вспоминая просто как дань обычаям и традициям.
  ― Хранитель связан с Кари, а через неё и мы! Он выбрал нас, Карелл! Но не даёт покоя мысль, что не просто так наши давние предки воевали с богами. Была какая-то очень веская причина для войны, которая, в итоге, разделила наши тела, а вот теперь происходит воссоединение, ведь Книга ангов открыта и превращение получилось! Хранитель где-то рядом, я уверен, пусть и не живёт сейчас у Кари в голове. Мы все часть его загадочного замысла, но даже Кари толком не знает, куда это нас приведёт. Он не просто так выбрал её. Она нужна ему зачем-то, а вот на чувства, её и наши, думаю, что плевать он хотел с радужного моста!
  ― Но разве мы можем повлиять на Хранителя?! На Восьмого бога?!
  ― На него нет... ―Дайк откинулся к спинке высокого стула. ―А вот на Кари можем. И поэтому нам с Максом нужен третий.
  Карелл поначалу замер, а потом хотел что-то сказать, но закашлялся, болезненно морщась и придерживая шейный корсет. Дайк поднялся и зачерпнул глиняной кружкой воды из стоящего в углу ведра. Атаман отклонился далеко назад, заливая жидкость в горло, а когда выдохнул, натужно произнёс:
  ― Я знаю... как сильно ты её любишь... Но тебе не кажется, что это полная ерунда?!
  Дайк возбуждённо забегал по комнате:
  ― Не знаю, как объяснить... Я просто чувствую! Хотя и сам не рад подобным мыслям... Это как прощупывать сломанные кости, понимая, как именно нужно сложить их! Или ощутить, что внутри женщины уже бьётся новая жизнь, когда она сама ещё не знает об этом! Помнишь, я давно рассказывал, что согласился помочь с твоим побегом не потому, что так уж сильно хотел. Ведь я был ребёнком и жутко боялся! И тебя, и Граса, и Алцелана и того, что произойдёт, когда всё вскроется! Но я чувствовал! Я чувствовал, Карелл, что так надо! Так правильно! И теперь ощущаю то же самое! Только сейчас, после возвращения Кари, я понял, зачем написал Арвиду! Чтобы у неё был выбор! Место третьего пока свободно! Кари очень обижена на Хранителя! Он использовал её и бросил! Но если он вернётся...
  Атаман взялся за голову, продолжая ошарашенно смотреть на друга:
  ― Дайк, что с тобой? Что ты говоришь?! Какой третий?! Какой выбор?! Зачем?! Зачем Кари кто-то ещё?! У неё есть Макс, есть ты, и она вас любит! А мои чувства ― это мои трудности!
  ― Ты не понимаешь!!! ―заорал Дайк. ―Ты не хочешь понимать!!!
  Карелл вздрогнул. Такой спокойный, покладистый, рассудительный, пусть и иногда падающий в обморок от избытка эмоций Дайк, уже не был похож на самого себя. Атаман давно заметил, что в дорогом друге появилась какая-то упорная настойчивость или даже жёсткость. Дайк стал мужчиной. Мужчиной, который точно знает, чего хочет. Да вот только эти бредовые идеи поколебали уверенность атамана в душевном здоровье любимого лекаря.
  ― Послушай! Послушай меня... ―Дайк плюхнулся на стул. Глаза блестят, на щеках румянец, пальцы подрагивают. ―Пока Хранитель общался с Кари, он в какой-то степени влюбил её в себя. Он сдерживал её изнутри, ну а мы с Максом, вроде как, снаружи, помогая сохранять душевное равновесие. Поставь себя на её место! Оказаться в другом, совершенно чужом для неё мире! Потерять опору в жизни! Всё, что она знала и к чему привыкла! Я до сих пор не представляю, как она смогла это выдержать... Кари так переживала, когда профессор неожиданно исчез. Ты этого не видел... И вот тогда я начал замечать, что мы с Максом не справляемся. Нас не хватает! В её сердце и разуме есть место ещё для кого-то и когда оно будет занято, Хранитель не сможет забрать её у нас... Макс был в её внутренней библиотеке, хотя до сих пор в такое не верится, слишком уж невероятно. Там три комнаты ― не одна, не две, а три: библиотека, зал для тренировок и лаборатория. Заметил странную одежду нашего красавчика?
  Карелл выдохнул:
  ― Ещё бы...
  ― Оттуда. Хранителя наряд, тренировочный... Как они смогли его вынести, Кари не знает. Просто Макс надел, да так и проснулся. Нашу любимую постоянно раздирают какие-то противоречия. Это снаружи она Великая богиня, сильная, прекрасная и всезнающая, а на самом деле она живёт в страхе неизвестности и непонимании того, что с ней происходит. Она женщина в первую очередь! А женщине нужна любовь и семья... Ведь её родные остались где-то далеко-далеко... Я очень боюсь, что Кари не выдержит и, как Киф когда-то, просто сойдёт с ума. Внутри неё будто спрятан ураган, которым не всегда получается управлять. Вода ограничена берегами, огонь потухает, как только пища его иссякает, земля тверда, надёжна и дрожит крайне редко... Так мой учитель говорил... Лишь ветер по-настоящему свободен: неудержим, неукротим и безграничен! И это Кари... Это она!
  Настойчивый стук в боковую дверь заставил Дайка замолчать. Бас Граса вывел атамана из возбуждённо-потрясённого состояния, в которое другу удалось его погрузить:
  ― Карелл! Дайк! Что вы там делаете так долго?! Всё так плохо?!
  Прежде чем отпереть, Дайк обернулся:
  ― Только Кари ничего не говори. Будет лучше, если этот разговор останется пока между нами, а Макса я беру на себя.
  Карелл искоса глянул:
  ― Не скажу...
  Грас сначала громко рассмеялся, завидев Карелла в немного скованном виде, а после спросил:
  ― И как ты умудрился?!
  ― С Дикаря упал...
  ― Упал?! ―скепсис прекрасно читался на широком лице здоровяка. ―Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить в подобную чушь!
  ― Давай-ка посты объедем... ―Карелл попытался перевести разговор на другую тему.
  ― Я только всё проверил...
  ― Отдыхай тогда. Кари вернулась?
  ― Нет ещё, Макс за ней поехал.
  ― Ладно... ―атаман хлопнул друга по плечу и вышел.
  
  
  Глава 7
  Мы с Бу сидели у горячего озера далеко за городской окраиной. В прошлом году Аютан не пустил меня сюда, якобы беспокоясь за моё целомудрие, хотя после сам предлагал провести тут время не только за купанием. Теперь я была одна, но не совсем без охраны, конечно. Грас быстро организовал сопровождение, пока Дайк вправлял Кареллу шею, а Макс решал с братьями свои, чисто ангалинские вопросы.
  Искупаться очень хотелось. Выставленного оцепления видно не было, но я знала, что глаз с меня не сводят и ничего с этим не поделаешь. Прятаться бессмысленно, ведь я теперь всегда буду в центре внимания. "Перрикол готов стать моим... Это же надо!" ―я хмыкнула и начала расстёгивать ремень. Потом надела тонкую рубаху Дайка и уже под ней сняла свою, стянула сапоги и штаны. Мои трусы-шортики уже порядком поистрепались, но носить пока можно. Было ещё несколько похожих, но эти, купленные в Маргосе, оказались самыми удачными. Если буду в тех краях, обязательно закажу такие же, знакомая портниха Хейи шить умеет отлично.
  Зайдя в тёплую воду до пояса, я нырнула. Насколько хватило дыхания проплыла в глубине и оказалась ближе к противоположному берегу. Стопы попали в горячий поток, и я поспешила отплыть в сторону. Неподалёку виднелись маленькие бухточки. Именно в этих природных ваннах местные принимали очистительные процедуры, мылись короче. Бумеру купание при такой температуре не понравилось. Он быстро выбрался на берег и разлёгся у круглых валунов, подставив спину закатным лучам.
  Плескалась я до темноты, а моя охрана наблюдала: кто из кустов, кто из-за громадных камней или деревьев. И только когда ночь совсем накрыла окрестности, я выбралась совершенно разомлевшая и упала прямо на Макса, который появился неизвестно когда.
  ― А почему не составил компанию?! ―я повисла на шее любимого анга.
  ― Свидетелей слишком много... ―Макс нежно улыбнулся и чмокнул в золотые узоры на щеке. ―Или ты думаешь, что я смогу вот так, спокойно, плавать рядом с тобой?
  ― А разве нет?!
  ― С огнём играешь, Кари... Я ведь о тебе больше беспокоюсь, а то, что нас смотрят, меня не очень-то волнует...
  ― Ладно, поехали в город, огненный мой...
  Когда я проснулась, рядом никого не было, даже Бумера. Из приоткрытого окна доносились голоса, топот копыт и звонкий лязг молотков в дальних кузницах. Комната находилась на втором этаже здания городской управы. Мрачноватое, серое помещение аскетично обставленное видавшей виды мебелью, но в утренних лучах всё выглядело не так уж и страшно. Карелл хотел разместить меня в бывших комнатах прежнего управляющего, но я отказалась ― ходить далековато, да и вид из окон уж больно непригляден. Да и какая разница, где ночевать: кровать есть, стол есть, умывальник в углу, удобства за узкой дверью ― больше ничего и не надо.
  "Странно-о-о... ―я потянулась до напряжения в мышцах. ―И куда все подевались?" Повернувшись на бок, я увидела лежащий на цветастой подушке цилиндрик. Письмо. Только упакованное в маленький непромокаемый мешочек, а завязки залиты воском. Я покрутила его перед носом: "Похоже, не вскрывали..." Письма упаковывали таким способом, когда боялись за сохранность и конфиденциальность. На шнурке висела круглая штучка с вдавленным рисунком головы ледяного змея. "От Арвида! Я и забыла совсем!" ―сев на кровати, я дёрнула завязки.
  "Кари, любимая... Надеюсь, Великая богиня не прогневается, что обращаюсь так запросто. Но если ты простила меня за всё, что случилось в Тагри, думаю, простишь и за это, тем более что приказа стрелять в тебя я не отдавал. Я до сих пор помню твой вкус и поэтому не смог написать иначе, хотя и пытался, честно пытался. Передай Дайку мою искреннюю благодарность за весточку о тебе. Совершенно не ожидал подобного! С его мамой всё хорошо. Она родила Райтену дочь и их счастье безмерно. Хилл добрался благополучно, но чувствует себя не очень хорошо. Алцелан сейчас в Тагри и взялся присматривать за ним. Пусть твой друг не волнуется, за его любимым дедом присмотр не хуже, чем за самим Великим террханом. Я передал все вещи, что тебе пришлось бросить, убегая от меня, хотя очень тяжело было с ними расставаться. Они пахнут тобой..."
  В этом месте навернулись слезы, и я хлюпнула носом: "Он любит меня... До сих пор любит... Ох, Арвид..." Утерев глаза, я принялась читать дальше. "Также хочу сообщить очень неплохие новости. Наш Терр выбрал политику выжидания, и я с этим согласен. О тебе у нас ходит столько невероятных слухов, что Совет и пархонты решили не связываться с Элганом. Ведь нам известно, что именно Кареллан эн Растан заручился твоей поддержкой. Твоё пребывание в Тагри под видом легендарного Альда расценили как некий знак благоволения, у нас же к богам относятся несколько иначе, чем на Западе и Востоке. Я всегда буду помнить ревущего ангалина в облаке сияющих брызг и прекрасную девушку на его спине. Эта удивительная и невероятная картина навсегда останется в моей памяти. Будь счастлива, моя дорогая богиня!
  Навеки твой, Арвид эн Фрейр."
  "И ты будь счастлив, мой "викинг"... ―прошептала я. ―Я бы очень этого хотела..."
  В дверь постучали когда я уже почти закончила приводить себя в порядок и безуспешно пыталась заплести косичку. Придерживая одной рукой волосы, я откинула щеколду. На пороге стоял Карелл. Понадобилось огромное усилие, чтобы сдержать накативший смех. Дайк постарался на славу. Ошейник третьего претендента получился даже лучше чем у Бумера. Подбородок высоко задран, голова не двигается, а в глазах атамана прекрасное понимание того, как же нелепо он сейчас выглядит.
  ― Карелл, прости... Я не хотела...
  ― Это ты меня прости, сам виноват...
  ― Ладно, проехали! ―я примирительно улыбнулась. ―А где все?
  ― Макс с Бу где-то во дворе, а Дайк на рудники поехал, там что-то случилось, вроде привалило кого-то... ―видя мой порыв рвануть на конюшню, он добавил: ―Никто не погиб, не волнуйся.
  Пока я завершала утренний туалет, Карелл вышагивал по комнате.
  ― Завтра выступаем. Я бы очень хотел, чтобы ты вернулась в Латрас, но это невозможно. Все убеждены, что ты принесёшь нам победу.
  Оправив любимую рубашку без рукава, я глянула на собеседника спокойно, уверенно, без тени смеха:
  ― Нет обратного пути. Только вперёд, до самого конца. Пришествие богов становится для многих реальным, и я живое тому подтверждение, хочу этого или нет. Хранитель меня не спрашивал. Ты уже знаешь подробности с Дрейфующих островов? Слишком уж долго Дайк с тобой возился...
  Атаман опустил глаза:
  ― Знаю, но многое просто не понимаю... Очень трудно поверить, даже несмотря на то, что превращение получилось.
  
  
  Глава 8
  Наша армия двигалась и морем, и по суше. Часть отрядов Карелл посадил на длинные галеры, а примерно половина ангалинов сопровождала их в воде. Остальные двигались "сухим" путём.
  Для наших чешуйчатых воинов соорудили короткие, крепкие тележки, запряжённые парой единорогов, и ангалины очень быстро научились ими править. Эти колесницы оказались удачным решением и для обычного движения, и для боевых условий, давая рептилоидам возможность перемещаться почти как всадники в сёдлах. Ещё в юности Карелл видел схематичное изображение таких колесниц в одной из древних книг. Там рассказывалось о походах легендарного Дикого Терра и наёмники-ангалины в его армии использовали именно такие транспортные средства.
  Первая встреча с отрядами Запада случилась далеко от Банкора, дней через десять после того, как мы покинули Перрикол. Когда разведчики донесли, что навстречу движется не менее трёх окмилей вооружённых всадников, атаман отдал команду готовиться к бою.
  Дайк стянул доспехи на моей спине:
  ― Прошу только об одном, Кари... Не лезь в драку без необходимости!
  Я закинула полный колчан за спину:
  ― Сама не хочу! Но ведь ты прекрасно знаешь, что мои стрелы всегда цель находят. Буду выполнять работу снайпера вон с того холмика, ―махнув в сторону пригорка с тонкими деревцами и кустарниками, я улыбнулась.
  ― Опять новое слово, ―друг крепко обнял. ―Запасы твоих знаний неистощимы!
  Всё началось быстро, без каких-либо предупреждений или попыток вступить в переговоры. Как только противники заметили друг друга, с обеих сторон полетели огненные стрелы и загудели горны низкого тона ― сигнал к атаке. Можно сказать, что я вступила в бой первой, хотя и находилась немного в стороне от места будущей сечи. На пригорке росло моё любимое дерево ди с широкими вогнутыми ветвями. Когда-то я не раз ночевала в этих природных люльках. Ближе к вершине ветки были тонкими и очень гибкими, они никак не смогли бы выдержать вес тела, а вот в средней части ствола можно было не только сидеть, но и стоять.
  Бумер взволнованно крутился внизу, грозно порыкивая в предчувствии большой кровавой драки, а около трети наших оставались в засаде за редколесьем, чтобы при необходимости ударить с фланга. Я вложила стрелу в дальнобойный лук и всмотрелась в скачущих всадников противника. Смуглые лица служили отличным ориентиром. Первая стрела вышибла высокого воина из седла, а вторая, тут же посланная в его единорога сломала строй атакующих, внеся хаос.
  Мне даже не пришлось менять место дислокации, как планировала изначально. Чтобы не зацепить своих, я стреляла в дальние ряды, внося панику, не все нападающие были пустынниками. Благодаря внутренней энергии стрелы летели гораздо дальше, пронзая тела с невероятной силой. Спуская тетиву, я придавала им такой мощный энергетический импульс, что никто не мог устоять на ногах.
  Саму битву я почти не видела, полностью сосредоточившись на выбираемых целях. Когда на землю рухнуло несколько высоких мужчин в приметных доспехах военачальников, я поняла, что моё дело сделано, накал схватки стихает, а в личной копилке покойников такое огромное прибавление, что лучше не считать. Сеча стремительно началась и также закончилась.
  Апогеем нашего победоносного шествия по югу Восточных территорий стало взятие Банкора. Ангалины топили западные галеры на раз, прошибая днища некими подобиями таранов, и противостоять нам не могли. А на суше, вид несущихся на боевых колесницах ревущих рептилоидов, повергал в ужас тех, кто мог соображать самостоятельно, в отличие от близнецов, которые умирали с совершенно отсутствующим выражением на лицах. И вот именно это было самое страшное. Создалось впечатление, что мы просто давим клопов или тараканов, а ведь это были люди.
  Я никогда не верила в "зомби", но Окатан научил принимать любую реальность. В стремлении улучшить генофонд или в целях дополнительных возможностей развития, Восемь богов напихали в ангов столько всего, что это начало давать непредсказуемые побочные эффекты ― такой я сделала вывод. Похоже, именно поэтому и случилась та древняя и разрушительная война, которая практически уничтожила их прежнюю цивилизацию. А по прошествии времени, оставшееся население, разделённое на два вида, начало медленный путь к полному вырождению.
  Мы с Кареллом стояли на крепостной стене, наблюдая, как горят и разваливаются вражеские галеры. Как по мостам, соединяющим острова, бегут наши воины, а ангалины топят и добивают захватчиков. Мы смотрели, как из окон вываливаются трупы, а местные вывешивают на балкончиках тёмно-голубые полотнища или машут ярко-синими тряпками в знак того, что дом или остров свободен от захватчиков. Пронзительный рёв ангалинов, воинственные крики людей, звон клинков и свист стрел, треск горящего и ломающегося дерева, стоны раненых и умирающих, запах гари, вонь гниющих водорослей и всплывающих развороченных тел... Столько крови, ужаса, смерти...
  Благодаря Максу, который знал в Банкоре все ходы и выходы, а также помощи городского подполья под руководством, как оказалось, Крианна и Гуна, Банкор был освобождён менее чем за сутки. План был прост и великолепен. По тайным каналам одна группа ангалинов проникла в город, захватила бывший Храм, в котором находилась большая часть пустынников, а вот другая ― сняла охрану со стен и открыла Восточные ворота.
  Карелл поступил совершенно правильно, сделав ставку на ангалинов, ну а я, вглядываясь сквозь дым в бурлящий городской пейзаж, вспоминала слова Великого Ангалина Рекса, о том, что слияние людей и ангалинов в единое целое уже неизбежно и неотвратимо, правда, пока лишь единицы понимают это. И неважно сколько пройдёт времени: поколение, два или три. Цепная реакция запущена и с каждым годом процесс будет только ускоряться. Возможно, именно в этом и состоял изначальный план моего профессора ― Восьмого бога по имени Окатан ― Хранителя этого мира, вернуть всё на круги своя, возродить величие ангов, вытолкнуть их цивилизацию на новую ступень развития. И если посмотреть на все события с высоты божественного замысла, то выходит, что лично мне обижаться на него как-то даже неприлично. Что такое один индивид или небольшая группа в сравнении с целостностью народа, нацией, расой?!
  Так называемая "зачистка" окрестностей заняла гораздо больше времени. От пронырливых ангалинов не укрылся никто из захватчиков, но ни Великого Западного Терра, ни его ближайших военачальников в городе не обнаружилось. И это поставило всех нас в тупик. Даже те западники, что руководили обороной города, вернее, пытались руководить, были убеждены, что терр или на одной из галер, или в подвалах дворца бывшего наместника.
  ― А может, они, и правда, находились на одной из затопленных галер?! ―высказался Крианн.
  Я ходила по залу, меряя шагами большое прямоугольное пространство, богато украшенное настенной росписью в виде красочных морских пейзажей, золочёными светильниками и резными колоннами вдоль двух параллельных стен. Дворец наместника не разграбили. Вероятно, не успели или просто не собирались покидать его, поэтому ничего ценного и не вывозили.
  Продолжая размышлять, я обернулась к длинному столу, за которым собрались непосредственные участники событий последних дней, включая чешуйчатых. Братья Макса: Флакс, Асс и Слай расположились на широких, обитых тёмно-коричневой кожей диванах. Карелл, Грас, Дайк, Макс, Аютан, Данко, Крианн, Гун, фаэдр Узбан ― староста кузнецов, фаэдр Луриан ― из бывшего ещё при старом наместнике городского совета и ещё человек двадцать моряков и мастеровых, членов организованного Крианном подполья.
  Даже мои старые Банкорские друзья ещё не привыкли моей к сияющей золотом внешности, а вот остальные, кто так близко видел меня впервые, вообще, не сводили восхищённых взглядов.
  ― Что-то тут не так... ―я глянула на Карелла.
  ― Но у них было время сбежать, ―атаман сложил на груди мускулистые руки.
  ― Я не верю, что Терр Запада так просто откажется от своих планов. Тел мы не обнаружили, свидетелей их гибели тоже, значит, нужно исходить из того, что он и его главнокомандующие живы.
  ― Вот мы и двинемся к прериям! ―Карелл порывисто поднялся, осматривая присутствующих. ―И вернём потерянные когда-то земли! Теперь у нас достаточно сил, армия пустынников уже понесла очень ощутимые потери! И галер у Запада почти не осталось!
  Многие одобрительно закивали, поддерживая план дальнейшего освобождения юга. Мне не хотелось вступать в спор прилюдно. Ведь Карелла уже почти признали террханом, практически всё население было на его стороне, а ронять авторитет будущего правителя совсем не в моих интересах. Мне что-то не нравилось в сложившейся обстановке, но осознать что именно, пока не получалось.
  Я уже очень хорошо понимала стратегию военных действий, принципы руководства многочисленной армией и почему Карелл принимает именно такие решения, но что-то настораживало. Ощущение ловушки или фокуса, проделанного со всеми нами, позванивало в мозгу тихим колокольчиком. Наверно, беспокоило исчезновение Берка, ведь до сих пор о нём было ни слуху, ни духу, а также недавняя пропажа Олли.
  То, что с Оллианом или Мелким не всё в порядке, я узнала совсем недавно, когда мы ещё только планировали взятие Банкора. Подозрения о его вменяемости возникли у Карелла ещё в Латрасе, кстати, не без помощи Берка. Но Олли был слишком дорог как давний друг и соратник, поэтому атаман предпочёл просто пристально наблюдать за ним, держа поблизости. Когда же Грас рассказал о его странном поведении: периодической потери памяти и отсутствующем выражении лица, словно у пустынников, то первой промелькнувшей мыслью было, что у Мелкого есть брат-близнец, о котором мы ничего не знаем. Но что-либо выяснять у самого Мелкого было уже поздно. Олли исчез. Кто-то видел его у лошадей, кто-то слышал его голос у палаток и кибиток, а несколько воинов рассказали, что видели, как он навьючивал на своего жеребца какую-то тяжёлую поклажу.
  Допрос Лакра также почти ничего не дал. Плешивый был удивлён пропаже друга не меньше нас, однако поведал, что Олли неродной сын в семье, что его вырастила. Я уже знала, насколько строго охранялась на Востоке тайна разделённых близнецов. Такие дети сами не ведали, что где-то у них может быть столь близкий родственник. Грас узнал свою тайну только после гибели своего брата-близнеца и выходило, что он, как единственный из пары, давно в безопасности, никто не сможет повлиять на его разум, а вот с Олли ситуация вышла иная. Каким-то загадочным, телепатическим образом брат вступил с ним в контакт и его сознание начало меняться.
  Теперь мне было ясно, почему в древности одного из близнецов убивали, а позднее, из милосердия, начали разделять. Чтобы они не могли влиять друг на друга и не стали послушным орудием в чужих руках! В близнецах имелось нечто общее с летунами. Ведь эти зверюшки соединялись в пару каким-то телепатическим образом и разделить их было уже невозможно. Связь становилась постоянной и неразрывной. Если погибал один ― умирал и другой. Было ещё слишком много непонятностей со всеми этими генетическими особенностями ангов. Но если восемь богов действительно создавали эту расу, то получалось, что они замутили такой "ДНК-компот", что и сами не обрадовались.
  В итоге пропажа Мелкого была оттеснена другими, более важными событиями, однако Карелл приставил ко мне дополнительную охрану, хотя, на мой взгляд, необходимости в этом не было. Дайк и Макс почти всегда находились рядом, а Бумер, так вообще, не отходил. Я попыталась объяснить атаману, что опасность может угрожать не только мне, но и ему, на что он лишь отмахнулся. Пришлось просить Граса и Лакра держать ухо востро.
  
  
  Глава 9
  Под конец собрания, когда я уже намеревалась отправиться в "Тихий островок", чтобы провести несколько спокойных часов со старыми друзьями, на высоких кованых воротах дворца повис оборванный мальчишка лет десяти, оглушая всех звонкими воплями:
  ― Фаэдр Крианн!!! Скорей!!! Фаэдр Крианн!!! Там вашего сына завалило!!! Гарри завалило!!!
  Когда мы примчались в западную часть города, Гарри уже достали из-под длинных деревянных свай и больших каменных блоков. Их везли для укрепления повреждённых мостов, тех, что могли рухнуть в любой момент. То ли из-за перегруза, то ли поломка какая случилась, но гружёная телега съехала с крутого мостика, протаранив остальные. Образовалась гигантская куча из камней, брёвен, переломанных телег и покалеченных лошадей. Двое возниц погибли, их просто раздавило, а Гарри, который чем-то там помогал, тоже оказался завален, но жив.
  Дайк сделал всё возможное, но левую ногу пришлось отнять. Кости ниже колена оказались настолько раздроблены, что сделать уже ничего было нельзя. Единственный сын Крианна потерял очень много крови, но Няню каким-то чудом удалось остановить кровотечение. Всю ночь вместе с рыдающей Марэной они готовили на кухне специальный отвар для быстрого кроветворения, а потом вливали в бедного, покалеченного Гарри, находящегося в полубессознательном состоянии. Ещё в Кифе Берк поделился с Дайком древним и очень эффективным рецептом.
  Если честно, но я думала, что Гарри умрёт. Однако утром Дайк пришёл в нашу комнату на первом этаже, ту самую, в которой год назад мы жили с Максом, и устало упал на кровать.
  ― Ну что?! ―мы спросили одновременно.
  ― Выживет. Он сильный.
  Этот день ознаменовался ещё одним важным событием. Прилетел Тристан. Он появился ближе к вечеру на крыше походной кибитки, в которой Карелл держал клетку с его возлюбленной Изольдой. К лапке был привязан плотный рулончик ― весточка от Берка и содержание этого послания разрешило все мои сомнения по поводу слишком быстрого взятия Банкора. Западный терр сработал словно фокусник. Он отвлёк нас от главной своей цели, заставив думать, что вторжение произошло только с юга.
  Берк писал, что другая, а главное, большая часть армии Запада переваливает сейчас через Закатные горы по старым пастушьим тропам и двинется прямиком на столицу. Как мы все уже прекрасно понимали, без ангалинов такой орде не сможет противостоять никакая городская охрана. Каким образом каол всё это пронюхал, он не поведал, да это было и неважно, главное, что теперь мы знали истинные планы Западного Терра.
  Наш генштаб собрался уже не во дворце бывшего наместника и не в городской управе, а в столовой "Тихого островка". Все поочерёдно перечитывали письмо Берка, хмуро и задумчиво почёсывая то лбы, то затылки.
  ― Никак не успеем... ―Карелл упёрся взглядом в стол. ―Если столица будет взята, то мы окажемся в сложном положении.
  ― Но ведь город закрыт, ―высказался Грас. ―Он неприступен!
  ― Великий Терр Западных территорий пустынников не жалеет. Это просто мясо. Ему хватит трупов, чтобы взобраться по ним на стены.
  ― Но Банкор мы отбили! Отобьём и столицу! ―вскакивая с места, Макс с силой хлопнул ладонями по столу.
  Карелл покачал головой (его шея была уже в полном порядке) и криво усмехнулся:
  ― Макс... Разве кто-нибудь из ангалинов видел город Великих Терров?
  Макс насупился:
  ― Нет.
  ― Столицу легко оборонять, она почти неприступна. Но с пустынниками взять город возможно, учитывая их численность, а количество личной охраны Совета невелико. Вероятно, какое-то время они и продержатся, но не думаю, что долго. А мы слишком далеко и не сможем препятствовать вторжению.
  ― А если вверх по реке? ―спросил Грас.
  ― Против течения?! ―Карелл достал из-за пазухи карту, нарисованную на сшитых листах толстой бумаги, которая последнее время очень помогала координировать наши действия.
  Пока мужчины, склонясь над столом, обсуждали, что можно придумать в такой ситуации, я тихонько сидела в уголке, почёсывая Бу. Идея о водном перемещении понравилась. Такой способ сэкономил бы кучу времени, как минимум три-четыре недели. В прошлом году путь от Маргоса до Банкора занял дней девять или десять, но лодку тащил Макс да к тому же плыл по течению, а дорога по суше у моих караванщиков ― почти в три раза больше времени. Только теперь двигаться нужно было в обратном направлении, вверх по течению, а это значительно сложнее, тем более для гружённых людьми, единорогами, оружием и провиантом галер, тут даже ангалины ничем не помогут.
  "Вот если бы река повернула вспять! ―мелькнула мысль. ―Так бы выручило!"
  Рука замерла на голове лохматого любимца, а сердце радостно заколотилось, вызывая внутри знакомое дрожание неких силовых струн. Я вскочила и, под изумлённые взгляды, понеслась к себе в комнату, а оттуда в библиотеку.
  Рассвет только-только занимался. Я неспешно прогуливалась по стене над Западными воротами. Наши галеры уже несколько дней как покинули Банкорскую бухту и постепенно выстраивались в длинную цепь в устье реки за восточной окраиной. Я ещё не видела город таким. Сейчас он больше напоминал остров погибших кораблей, чем тот, прежний, прекрасный и удивительный город, что так сильно поразил меня когда-то. Повсюду из воды торчали перевернутые галеры, мачты затопленных шхун, плавали кверху днищем большие и маленькие лодки, то носом, то кормой выдавались обгорелые грузовые баржи.
  Работа по расчистке каналов ещё только начиналась, но нам заниматься восстановлением города было уже некогда. Армия Запада двигалась к столице, и необходимо преодолеть огромное расстояние, чтобы остановить вероломное вторжение. Мой план скоростного движения все приняли, конечно, так как это был единственный возможный выход, но без сомнений, а также страхов за меня не обошлось, особенно со стороны Макса и Дайка. Они прекрасно помнили в каком я оказалась состоянии, когда "Медуза" выскочила из плена блуждающего течения.
  Повернуть реку вспять только поначалу показалось сложным делом. После "мозгового штурма" в библиотеке, выяснилось, что это не такое уж невыполнимое задание, особенно для меня. Ведь даже в природе обратное течение рек встречается не так уж и редко, длится, правда, недолго и такой кратковременный характер этого явления обусловлен несколькими факторами. Но в нашем положении роль главного фактора буду играть я, вернее, моя способность управлять водно-воздушными массами. В том, что это потребует огромных энергетических затрат я не сомневалась, ведь "держать" ветер и воду, контролировать разницу температур и силу потоков придётся долго и чем дальше мы будем от моря, тем сложнее.
  Бродя по крепостной стене, я сжимала в ладони листок с примерным планом действий, хотя и помнила всё прекрасно. Успокаивало как-то или настраивало на нужный лад. Мои способности развились ещё больше за последнее время, уже не надо было полностью отключаться от реальности, чтобы почувствовать воздушные потоки, а воду я, вообще, грела совершенно не напрягаясь. Смущал лишь масштаб затеи, впрочем, как и всех. Одно дело шхуна и совсем другое ― армада галер с воинами, единорогами и остальным грузом, связанная между собой длинными, толстыми канатами. Соединить большие речные корабли в некую плавучую гусеницу было необходимо, чтобы ощутить их как нечто одно, цельное. Во всяком случае, я надеялась, что так будет легче.
  "Вот скоро и проверим насколько возросли "божественные" силы... ―я глубоко вздохнула, ощущая, как морской воздух наполняет не только лёгкие, но и все внутренности, проникая в тело миллиардами мельчайших пузырьков.
  Пока я занималась научными изысканиями, никто из моих друзей и любимых тоже времени даром не терял. Дайк был занят по горло. Личного лекаря будущего Великого Терра, как Карелла уже иногда называли, буквально рвали на части ― тяжёлых ранений, травм и других напастей было очень много и местные лекари не справлялись. А у Няня уже был такой авторитет, что коллеги по местной медицине даже не пытались с ним спорить. Ангалины под руководством Макса помогали разгребать завалы, особенно под водой. Карелл, Крианн, Гун, Ают, фаэдр Узбан и фаэдр Луриан занимались восстановлением городского управления, вопросами охраны и подготовкой к нашему отплытию. Поэтому я покидала Банкор с лёгким сердцем. Город вскорости вернётся бурлящей суете крупного морского порта.
  Прошагав к лестнице, я кивнула знакомым охранникам, а заметив усталость на лицах, приостановилась. Мужчины поклонились.
  ― Когда вас сменят?
  ― Скоро, Великая, ―ответил невысокий юноша в слишком объёмных для его комплекции доспехах.
  "Великая... ―придерживая Бу за ошейник, я спустилась по крутым ступеням. ―Эх, парни! Знали бы вы, как иногда напрягает такое обращение! Великий Террхан, Великий Ангалин, Великие анги... Я понимаю, здесь так принято и вроде привыкла уже, но, тем не менее, странно бывает слышать такое в свой адрес. Человеческий мозг всё-таки инертен, а сила воспитания и привычки труднопреодолимы".
  В гостиницу я вернулась быстро. Утро было ещё слишком ранним, мосты-улицы почти пусты, а город только просыпался, чтобы провести день в интенсивных трудах и заботах. В хозяйской половине дома, за кухней, слышались голоса. Оставив Бумера в коридорчике у своей комнаты, я протопала в сторону столовой. Возле двери, за которой лежал покалеченный Гарри, стоял Дайк, а также Марэна, Крианн и Гун. Нянь выдавал последние указания по уходу, Марэна утирала опухшие глаза, Крианн, держа дощечку с листом бумаги, методично записывал, а Гун, сгорбившись, просто слушал.
  Приобняв названного дедушку, я чмокнула в морщинистую щёку:
  ― Доброе утро. Как Гарри?
  ― Уже хорошо, ―Дайк слегка улыбнулся и подмигнул.
  Марэна громко всхлипнула и спрятала лицо в цветастый фартук.
  ― Ну что ты?! Что ты, дорогая... ―обнимая маленькую, стойкую женщину, которая всеми силами помогала своим любимым мужчинам, отказавшись покинуть захваченный город, я подумала, что надежда на исцеление в данной, казалось бы, уже безысходной ситуации вольёт в это героическое семейство новые силы.
  ― Всё будет хорошо, Марэна! Слышишь меня?! ―встряхнув её, я заглянула залитые слезами глаза. ―С Гарри всё будет в порядке!
  ― Но, Кари?! Как же он без ноги?! Как же?! Кто ж за калеку замуж-то пойдёт?! Ох, сынок мой дорогой...
  Она продолжала рыдать, заливая мою рубаху горячими слезами, а я гладила хрупкие плечи, повторяя:
  ― Он жив... Главное, что он жив... А нога дело поправимое, нам просто нужно время, всё наладится, наладится...
  Перед отъездом, когда все уже стояли в дверях, я заглянула в дальнюю комнату. Гарри не спал. Я присела на край узкой койки. Бледное лицо, запавшие глаза, припухшие, обкусанные губы. Только колючий ежик тёмной щетины на щеках говорил о том, что передо мной лежит уже не мальчик, а молодой мужчина.
  ― Больно? ―поправив тонкое лоскутное одеяло, я сжала его ладони.
  Гарри облизнул губы:
  ― А ноги, и правда, нет? Пальцы сильно тянут и пятку дёргает, а посмотреть боюсь...
  Я вздохнула, поглаживая парня по впалой щеке:
  ― Это ощущение называется фантомные боли. Твой мозг пока не принимает действительность и кажется, что всё на месте, хотя это и не так...
  Гарри сглотнул и крепко-крепко стиснул мои пальцы:
  ― Я выдержу. Я всё выдержу, только маму очень жалко. Но ведь мы победили. Банкор теперь свободен. Великая богиня не бросила нас в беде.
  Глаза наполнились слезами. Подхватив под плечи, я прижала его к себе, всхлипывая и шепча на ухо:
  ― Я знаю способ вернуть твою ногу, а Макс уже прошёл через это. Неужели вы до сих пор не признали своего зеленоглазого связного?!
  Гарри вцепился в мою кожаную рубаху:
  ― Связного?! Того самого?! Что ночевал с тобой в прошлом году?!
  Я радостно кивнула:
  ― Это он, Гарри! Макс ― тот самый ангалин, только уже человек! Вы не просто люди, вы ― анги! Великие анги! И успешное превращение прямое тому доказательство! Ангалин может стать человеком, а человек ангалином! Проходя превращение, анги избавлялись от любых увечий и тяжёлых травм. Процесс болезненный, жуткий и очень рискованный, но результат настолько удивителен, что у меня самой это не совсем в голове укладывается! Нужно лишь строго придерживаться древних инструкций, соблюдая все меры предосторожности, и тогда всё будет в порядке.
  Гарри утёр влажные глаза и, как когда-то, упёрся лбом в моё плечо:
  ― И вы поможете?!
  ― Конечно! Только сделаем это, когда на Востоке все успокоится. Надо закончить войну, ты же понимаешь... ―придав лицу серьёзное выражение, я добавила: ―Но о превращении помалкивай. Пока совсем немногие знают, что оно получилось. Придёт время, и я всё подробно тебе расскажу.
  ― Я понял, Великая... Кари... ―и прижался горячими, сухими губами к золотым узорам на моей щеке. ―Обещаю!
  
  
  
  Глава 10
  Всё наше войско уже погрузилось на галеры, которые соединили толстыми канатами в одну цепочку. Более чем три десятка парусно-вёсельных кораблей вытянулись в устье реки длинной пунктирной линией. На галерах ставили всего одну мачту с большим парусом, так как скорость и маневренность достигалась больше физическими усилиями. Для речных судов сложная парусная оснастка была не нужна по нескольким причинам. Во-первых, морские ветра и течения совсем не те, что на реке. Во-вторых, галеры очень часто причаливают, а на вёслах это делать и быстрее, и проще.
  Команда "Чёрной медузы" во главе с капитаном остаться в Банкоре не пожелала, и Аютан принял командование над замыкающей галерой, с которой я и собиралась осуществить план по развороту течения вспять. Любимую шхуну мой капитан заякорил в Банкорской бухте, поручив присмотр новому городскому руководству.
  Уклон Прилоксы, что переводится как "большая южная", был минимальным в устье, да и дальше к северу повышался незначительно. И это являлось одним из важнейших факторов для невероятной на первый взгляд затеи. Я собиралась запустить обратное течение за счёт ветра и мощной волны, чтобы вызвать "сейши" ― стоячие волны или затухающие инерционные колебания. Только вот затухать этим колебаниям было нельзя. Их нужно было удерживать, так как возникающий резонанс при наложении волн друг на друга и должен был нести нашу флотилию вверх по реке. Именно это и представлялось самым сложным, ведь так долго пропускать через себя бушующие стихии ещё не приходилось.
  В целях пущей безопасности некоторое время мы шли на вёслах, чтобы подальше отойти от города. Карелл, Грас, Лакр находились на первых галерах, а мы: Дайк, Макс и я ― на последней. Когда со всех кораблей передали, что в воде не осталось ни одного ангалина, я устроилась на корме, чтобы периодически самолично наблюдать за процессом в режиме реального времени.
  "Райское поле" встретило тишиной и спокойствием. Я стояла у гигантского ствола древа жизни, водя ладонями по шершавой коре. Плотная, ярко-зелёная крона скрывала небо, а лёгкий ветерок путался в крупных, округлых листьях.
  Дерево и болото действительно существовали в симбиозе. Огромная крона притеняла топь, препятствуя испарению, благодаря чему ядовитая трясина никогда не пересыхала, а огромные залежи торфоподобной массы в самом болоте давали пищу корням. Ведь понятно, что для такого растительного гиганта питательных веществ нужно много.
  Древо жизни и болото смерти... Рядом... Неотделимы друг от друга. Есть нечто очень символическое в этой парной замкнутой биосистеме. Хотя чему собственно удивляться? Двойные системы ― суть Окатана, и теперь я точно это знаю.
  Чтобы настроиться, я начала обходить "райское поле" по окружности, постепенно ускоряя шаг. Очень быстро ветерок сменился более мощным потоком, и когда я снова приблизилась к дереву в спину уже дул почти штормовой ветер. Высокая трава практически легла, и по сине-зелёному ковру пробегали частые, вибрирующие колебания. Держа в голове график сейш, я продолжала приближаться к центру по спирали, ожидая толчка. Ноги уже почти не касались земли, когда болото вздрогнуло, а меня подхватило и потянуло в самый центр бушующей окружности. Циклон сформировался.
  Что-то тёплое коснулось руки, и сквозь пелену влажного тумана я разглядела лицо Дайка. А когда зрение сфокусировалось, взору открылась чёткая, но жуткая картина: огромная, чёрная приливная волна несёт галеры с бешеной скоростью, в небе над головой гигантский, закрученный против часовой стрелки вихрь, бледные лица и выпученные глаза людей и ангалинов. Макс сидит на палубе и держит на коленях Бумера с помутневшими глазами и вываленным языком, а голос Дайка срывается на заикающийся шёпот:
  ― Кари... П-почему так п-плохо?! Я сейчас в обморок уп-паду...
  ― Давление резко упало... ―пролепетала я в ответ. Только в этот момент до меня дошёл весь масштаб возможных последствий. А ведь у кого-нибудь и сердечный приступ может случиться ― мы же в самом центре зоны низкого давления! Нужно срочно сбавлять обороты!
  Торможение потребовало не столько усилий, сколько терпения. Скорость циклона никак не хотела подчиняться. Наоборот, вихрь рвался закрутиться ещё быстрее. Я отступала от центра притяжения, но меня тащило обратно, часто даже быстрее и с большей силой. Мысль, что кто-то может чисто физически не выдержать буйства стихий, заставляла снова и снова повторять попытки. Был только один плюс во всём этом ― скорость нашего движения по руслу реки.
  В конце концов, когда терпение, да и силы были уже на исходе, я просто легла на вибрирующую, словно от оборотов мощного двигателя траву и раскинула руки, глядя прямо в "око" воздушного вихря. И это элементарное действие, как в день, когда я "познакомилась" со смертоносным болотом, привело к нужному результату. Ветер ревел над головой, но притянуть ближе к центру не смог. Улыбаясь, я погрозила пальцем в чёрный "глаз" циклона:
  ― Вот и нашлась на тебя управа, нашлась... Как же всё просто оказалось!
  И действительно, скорость уменьшилась, а когда я выглянула наружу в реальный, так сказать, мир, лица моих спутников уже не были такими бледно-зелёными, да и Бумер очухался. "Всё. Вот так и держать!" ―я успокоилась, надеясь, что никто сильно не пострадал.
  Вот так, всего за трое суток при помощи несложных расчётов, сил природы, да и моих, конечно, наша армия была переброшена далеко за Маргос по притоку Прилоксы к одному из ответвлений северо-западной дороги. Дальше предстояло двигаться уже по суше и своим ходом. И если не считать затопленные деревни, поля и огороды за серьёзный ущерб, то операция "Мы пришли, а вы не ждали, или Сюрприз для Западного терра" завершилась успешно.
  
  
  
  Глава 11
  Первым, кого я увидела после продолжительного сна, был Карелл. Он сидел на сундуке возле раскладушки в нашей походной кибитке. Увидев его напряжённое лицо, я приподнялась:
  ― Что-то случилось?
  ― Нет, если не считать того, что не только наши воины, но и огромное число народа по пути воочию узрели безграничную силу и могущество богов, ―поцеловав мою ладонь, он прижал её к своей изуродованной щеке. ―Ты плохо выглядишь, даже узоры потускнели... И бледная, как выгоревшее полотно...
  ― Но ведь мы успели?
  ― Я послал вперёд разведчиков, но уверен, что пустынники до столицы ещё не добрались. Впереди решающая битва.
  Карелл придвинулся ближе, пристально вглядываясь в моё лицо:
  ― Я люблю тебя, Кари. Вот сидел и ждал, чтобы сказать. Наверно, с первого момента, как ощутил тебя... Хочу, чтобы ты знала, не могу больше держать это в себе. Дайк и Макс занимают твоё сердце и по праву, только... ―он замолк на секунду, а потом тихо произнёс: ―Поцелуй меня... Один раз...
  Первой мыслью было, что он снова пользуется моей беззащитностью, и я хотела, действительно хотела сказать "нет". Только к горлу подкатил ком, а руки сами потянулись и обняли. Атаман легко подхватил меня, ну прямо как когда-то, и прижал к груди, шепча на ухо:
  ― Моя золотая девочка... Любимая, прекрасная богиня... Отари... Чтобы я делал без тебя...
  Я прикоснулась губами к шраму на его щеке, потом чуть ниже и ещё, пока не прервала хриплый шёпот глубоким поцелуем. А ведь мы впервые целовались за всё время, что знакомы! Раньше он нюхал меня, ласкал, засыпал рядом, я даже несколько раз ударила его, но вот целовались мы первый раз, а точнее, это я его целовала. Длинный уродливый шрам Карелла был слишком глубоким, в отличие от моего, спрятанного под золотой татуировкой, лишая его лицо подвижности, а вот мне почему-то это доставило странное удовольствие. Было приятно прикусывать его губы, не получая слишком явного ответа, но чувствуя, как стучит его сердце, а руки сжимают и гладят тело.
  Наконец, я оторвалась, томно улыбаясь:
  ― Ты доволен?
  ― Издеваешься, да?! ―он хмыкнул, убирая с моего лба светлые пряди. ―Впрочем, богиня вольна говорить и делать что хочет. А я готов всё терпеть...
  ― Даже так?!
  Полотнище откинулось и в кибитку запрыгнул Бумер, а за ним улыбающийся Макс, но заметив, что я буквально сижу у Карелла на коленях, красавец-анг мгновенно помрачнел:
  ― Та-а-ак! А я-то думаю, что ж Дайк всё меня не пускает, мол, не надо, пусть поспит, отдохнёт. Сговорились!
  Очень бережно уложив меня на место, Карелл встал и кивнул к выходу:
  ― Пойдём выйдем, поговорить надо.
  Я слышала, как он позвал Дайка и возница сменился, как лязгнула сбруя, потом удаляющийся топот копыт, но не выглянула наружу. Потискав любимого волка, я погрузилась в не очень приятные размышления о собственной нравственности. "Снова что-то происходит... Опять что-то меняется... Макса я не просто люблю, я его обожаю. Дайк вызывает не менее сильные чувства, только несколько иные. Он успокаивает меня, умиротворяет. Видя его улыбку, я словно погружаюсь в прохладную воду, которая снимает усталость и расслабляет. Без них обоих я себя уже не представляю и то, что мои мальчики прекрасно ладят между собой, без явных проявлений ревности только радует. Но вот Карелл-то мне зачем?! Однако пора признать, что он мне всегда нравился, можно сказать с самого начала, и ведь до сих пор в глубине души я даже побаиваюсь его, правда, совсем чуть-чуть, но всё-таки. Вероятно, дело в возрасте, ведь атаману уже за сорок, а если пересчитать его годы на земное летоисчисление, то он старше меня лет на двадцать, а это уже существенная разница. Лишь совсем недавно я смирилась с мыслью, что любимых мужчин может быть двое, хоть здесь на Окатане подобное никого не удивляет, но трое?! Это явный перебор! А почему, собственно, Карелл?! Даже если просто допустить такую возможность?!"
  Откинув тонкое одеялко, я попыталась вскочить с раскладушки. Все было вроде хорошо, только ноги ещё совсем ватные, и я плюхнулась обратно. Дотянувшись до бурдюка с водой, я вволю напилась и вернулась к недодуманной проблеме: "Почему Карелл? А Арвид?! Северянин написал такое трогательное письмо, что оно слово в слово отпечаталось в памяти. А Берк?! Каол всех поставил в известность о намерениях в отношении меня. А капитан? Что я не вижу, какие взгляды Ают бросает украдкой?! Чем они хуже?! Нет, так дело не пойдёт!"
  
  
  Глава 12. Столица
  Стук копыт, грохот телег и повозок по мощёным улицам, бой барабанов на сторожевых башнях, кругом паника, суета, крики ― давно город Великих Терров не слышал такой какофонии. Женщин и детей грузят в кибитки, чтобы доставить в подземные укрытия. Жёны прощаются с мужьями, матери с сыновьями ― слёзы, причитания, признания в любви.
  ― Совет объявил полную мобилизацию! ―прокричал высокий мужчина в длинном плаще. ―Вам велено явиться в Зал заседаний и быстро!
  ― А как же моя семья?!
  ― Можно! Собирайтесь все!!! ―слуга старейших гаркнул так, что наследник дома Атрай даже отшатнулся, но быстро повернулся и, прихрамывая, помчался к воротам.
  После того как вместе с родными других "важных" приглашённых, фаэдр Хлоан устроил семейство в пещере под нижним уровнем Дома Совета, откуда был прямой подземный ход далеко за территорию города, за ним опять пришли, только уже не слуги, а сам пятый пархонт Вальдеган.
  ― Надо идти. Они хотят тебя видеть, старина.
  ― Но зачем?! ―Хлоан держал на руках испуганного вихрастого малыша ― младшего внука.
  ― Ты же наследник и должен присутствовать.
  Они долго поднимались по крутым лестницам, шли по извилистым переходам, потом по длинному коридору с множеством дверей. Фаэдр Хлоан уже не раз бывал в Доме Совета, однако до сих пор удивлялся его странной, запутанной планировке и огромному количеству запертых дверей. Вальдеган обронил как-то, что слышал, будто за большинством из них совершенно ничего нет. Если открыть такую дверь, то можно увидеть только каменную кладку, и всё. А на вопрос, зачем они тогда, пожал плечами, мол, никто не знает. Изначально город строился вокруг Дома Совета, который являлся наследием древнейших, правда, со временем основные поселения сместились северо-восточнее, оставив эту территорию несколько на отшибе.
  В Зале заседаний было тихо. Гигантская колоннада из белого полупрозрачного камня подпирала очень высокий сводчатый потолок, создавая иллюзию бесконечного пространства. Витражные окна со вставками из синих, голубых и жёлтых кусков горного стекла наполняли это длинное помещение светом и воздухом. Прищурившись, зрение уже начинало подводить, Хлоан разглядел в противоположном конце человек пятнадцать-двадцать, похоже, ждали только их. В полном молчании престарелые фаэдры сидели в высоких креслах, а те, что помоложе ― помощники и слуги, расположились на низких скамеечках.
  Долгий переход утомил, нога снова разболелась, и Вальдеган усадил наследника в кресло у ближайшей колонны.
  ― Простите, мы немного задержались, ―Вальдеган пригнулся в поклоне.
  Один из старейших вяло отмахнулся и сделал знак личному помощнику:
  ― Пригласите...
  Крепкий юноша в светлой накидке кивнул и вышел. Через несколько минут перед всеми предстал тот, кто и принёс весть о приближающейся армии Запада. Высокий, красивый мужчина в добротной и дорогой одежде уверенно прошагал вдоль кресел и остановился в самом центре. Хлоан сразу обратил внимание на строгий взгляд, которым пришелец обвёл присутствующих, на доли секунды задержавшись на каждом. Наследника даже немного передёрнуло. Сложилось впечатление, что это не Совет его пригласил для какой-то приватной беседы, а он сам снизошёл до разговора с людьми, которые не слишком его интересуют.
  ― А ведь мы уже решили, что больше тебя не увидим, каол, ―проскрипел самый старый член Совета. ―Но мы признательны за предупреждение. Выходит, что не могут каолы без службы, такова ваша суть...
  ― Я вернулся не поэтому, ―спокойно ответил мужчина. ―Слишком много крови льётся на Востоке... Великой богине это не нравится... Ей приходится самой убивать, а боги должны дарить жизнь ― вот главное предназначение.
  И в эту же секунду контуры его тела дрогнули, и яркое сиреневое свечение залило Зал заседаний, наполняя пространство не только светом, но и неким лёгким, обволакивающим ароматом. Все замерли, открыв рты.
  ― Пришло иное время, ―продолжила светящаяся личность. ―Грядёт новая эра ― величия и свободы ангов, коими вы все являетесь по рождению, только познать радости истинной сущности многим уже не суждено в силу возраста.
  Старейшие переглянулись. У некоторых на морщинистых лбах проступил пот.
  ― Превращение?! ―подавшись вперёд, прохрипел самый древний старец.
  ― Случилось, ―тон бывшего каола был таким, что ни у кого не возникло ни тени сомнения. ―Один из Сосудов уже пуст. Наши "слёзы" излились в подземные воды, и вскоре свет снова наполнит тела ангов. Необходимые изменения внесены и ничего нельзя повернуть вспять.
  В Зале повисло такое напряжение, что у Хлоана болезненно сжалось сердце и в горле пересохло.
  ― А как же пустынники?! Что с ними делать?! ―вдруг протараторил один из помощников, вскакивая с места.
  Сияющий силуэт пожал плечами, разворачиваясь, чтобы уйти:
  ― Этот вопрос уже не существенен. Я сказал всё, что вам нужно знать.
  ― Но Хранитель?! ―Вальдеган тоже не смог сдержать эмоций. ―Ты покидаешь нас?!
  ― Так хотели ваши предки.
  ―А богиня?! Кари уйдёт с тобой?!
  Окатан ухмыльнулся и направился к выходу, медленно растворяясь в сиреневых лучах.
  
  
  
  Глава 13. Столица. Крепостные стены
  ― Колчаны давай! И копья! Бочонки со смолой ближе переставьте! Дроган, не хлопай ушами! ―невысокий, плотный мужчина носился по стене, ежесекундно выдавая указания. Несмотря на некую пухлость фигуры, он шустро вертелся между солдатами охраны, мастеровыми и горожанами, что стали на защиту города.
  Внизу, под высоченной стеной из белого известняка, гигантским муравейником копошилось вражеское войско. Ультиматум сдать столицу без боя, Совет отклонил даже не вникая в подробности столь "великодушного" предложения Западного терра. Визит Хранителя, который лично предупредил о грядущей осаде, сделал своё дело. Все ждали чуда, даже несмотря на то, что легендарный Восьмой бог ничего определённого и не сказал по этому поводу. Но сам факт того, что он, вообще, существует! что он настоящий! и предстал перед людьми, наверняка впервые со времён древнейших, повергло столичное руководство в шоковое состояние, в котором оно до сих пор и пребывало.
  ― Руклан! Руклан! ―пятый пархонт Вальдеган поднялся по крутой лестнице. Худой, высокий чиновник нёс в обеих руках туго набитые стрелами колчаны, за спиной дальнобойный лук, а грудь затянута в кожаные доспехи поверх самой обычной одежды.
  ― Но пархонт! ―Руклан быстро подскочил, принимая груз. ―Зачем?! Вам надо в укрытие!
  Вальдеган усмехнулся:
  ― Если бы ты знал, чему я недавно был свидетелем, то не усидел бы в подземелье! Я должен видеть Великую битву собственными глазами!
  ― А что?! Что случилось?!
  ― Ну... Это всё равно скоро станет известно... ―Вальдеган выдержал паузу. ―Сам Хранитель явился перед Советом!
  ― Кто?! Кто явился?! ―Руклан вытаращился, хватая пархонта за рукав, а также все, кто находился поблизости, обернулись.
  ― Сам видел! Вот как тебя сейчас! Он...
  Вальдеган не успел договорить. Крик с ближайшей башни и суматошные взмахи смотрящего заставили городских защитников глянуть вдаль. Далеко-далеко на горизонте, между покрытых густой зеленью пологих сопок появилась новая тёмная движущаяся масса. Многие высунулись из выемок в каменной кладке.
  ― Пустынники?! Ещё?! Да сколько ж их?! ―воскликнул мастеровой в коротких стареньких доспехах, надетых прямо поверх кожаного фартука.
  ― Смотрите! Смотрите! Свет!!! ―выкрикнул кто-то. И точно. Среди приближающейся тёмной волны стали заметны вспыхивающие то тут, то там яркие золотые искры.
  ― Ангалины!!! Это ангалины, что на службе у Кареллана и богини! Наши! Это наши!!!
  Громкие, радостные вопли прорвали плотину страха и напряжения. Все прыгали, махали руками, обнимались, кто-то украдкой вытирал мокрые глаза, а кто-то облегчённо приговаривал "спасены... теперь спасены..."
  ― А-а-а-а!!! ―Руклан хлопал пархонта по бокам и груди, потому как в силу роста выше не доставал. ―Армия третьего претендента! Это они, пархонт! Они!!! Но как?! Как они тут оказались?! Так далеко от Банкора?!
  Вальдеган вглядывался в даль, вдыхая ртом свежий и даже солоноватый ветер ― вестник приближающейся помощи, и озвучивал собственные мысли:
  ― Он знал. Хранитель знал, что они идут... что Кари спешит к нам на помощь. Вот поэтому и ушёл... просто ушёл...
  Обронив последнюю фразу, пархонт резко обернулся к продолжающему вопить помощнику:
  ― Срочно! Надо известить Совет! Отправь кого-нибудь!
  Пухлый Руклан всплеснул руками и стремглав понёсся к ближайшей башне.
  
  
  Глава 14
  В своей прошлой, земной жизни я видела много исторических фильмов, где режиссёры ярко и красочно представляли батальные сцены. Но вот то, что сама буду принимать непосредственное участие в подобных сечах предположить, конечно, не могла.
  Естественно, разница технологий Земли и Окатана на данный момент радовала. Оружия массового поражения здесь не знали, хотя давным-давно оно имелось у древних ангов. Да вот только отрубленные головы и конечности, развороченные тела в "ёжиках" стрел, залитые кровью поля ничуть не уступали сброшенным на города бомбам, танкам и пулемётам.
  Вспоминая историю своего родного мира, я не могла не согласиться с тем, что война постоянно сопровождала земное человечество. Конфликты, крупные и мелкие, никогда не покидали родную планету. Просто мне повезло родиться в таком месте и в такое время, что я этого не знала, не прочувствовала на себе в отличие от моих бабушек и дедушек. Но здесь, в новой и невероятной жизни, за спиной образовалось уже целое кладбище из тех, кто погиб от моей руки. И я приняла эту жизнь, впустила в себя и смирилась с тем, что жизнь и смерть ходят рука об руку, их симбиоз неразрывен и одно не может существовать без другого, совсем как дерево-гигант и "райское поле".
  Мы подоспели вовремя. Армия пустынников только начала осаду белокаменного города, когда наши отряды выстроились в цепь для атаки. И такого сюрприза не ожидал никто: ни западный терр, ни сами осаждённые. Моцарт фыркал и хрипел, гарцуя в неком лошадином танце. Я натягивала поводья, сдерживая сильное и великолепное животное. Волновался мой "яблочный" жеребчик, впрочем, как и все боевые единороги. Предстоящую битву они чувствовали прекрасно, а длинные черепные выросты местных непарнокопытных придавали им необходимое бесстрашие и даже дополнительную силу, как мне казалось. Но такое поведение скорее было вызвано выбросом в кровь каких-то гормонов, чем прямой зависимостью от длины рога, хотя доподлинно это не известно.
  Ожидали последней команды. Далеко впереди в живописной долине под высокими стенами города Великих Терров копошилось полчище тёмных силуэтов. По привычке, я объезжала отряды, что было моей обязанностью поддерживать боевой дух, но вступать в бой не собиралась, во всяком случае, пока. Ангалины уже погрузились в свои колесницы, время от времени выдавая световые вспышки, а лучники заняли позиции на двух холмах.
  Столица раскинулась в широкой долине на берегу вытянутого голубого озера, что огибало город с северо-восточной стороны. Если всё пойдёт по плану, то вскоре западные отряды окажутся зажаты между городскими стенами и нашей армией. Прозвучали низкие горны и свист хлыстов резанул слух. Я отвлеклась на секунду от созерцания начинающей движение боевой первобытной мощи, заметив по левую руку очень знакомый круп единорога:
  ― Свист?!
  Всадник зыркнул из-за плеча, а я замерла в седле. Колесницы рванули, тучи стрел взмыли в небо, а воинственные крики перекрыли мой взволнованный вопль:
  ― Ска-а-а-ай!!! Сто-о-ой!!! Скай!!! ―но было поздно кого-либо останавливать. Битва началась.
  Все намерения наблюдать со стороны остались позади. Ударив Моцарта в бока, я рванула за сыном Гая, непонятно каким образом оказавшимся в составе наших отрядов. "Вот же дурак, малолетний! ―я мчалась в самую гущу будущей схватки. ―Вот уверена, что Гай его не отпускал! Сбежал! Догоню, придушу собственными руками!" И только когда первые колесницы ангалинов с рычанием и свистами врубились в противника, я выхватила меч с осознанием, что обратного хода нет, только вперёд!
  Первый раз я испытала "радость боя". Раньше я очень скептически воспринимала рассказы моих мужчин ("моих" в широком смысле, то есть всех знакомых опытных воинов) об ощущении некой эйфории в пылу жестокой сечи. О какой радости от убийства и смерти может идти речь?! Но то, что накрыло после первых же взмахов мечом, не оставило до самого конца. Мой меч разил пустынников направо и налево, а разрубленные тела в кровавых брызгах отлетали словно сломанные куклы. Я уже не видела за пустынниками людей. Я видела зомби, хотя и понимала, что они, по сути, не виноваты. Их привели сюда умирать, и они умрут, видно, так и было задумано.
  А вот с теми, кто не принадлежал к многочисленному "близнецовому мясу" ситуация была иная. Нормальные воины Запада очень быстро поняли, что всё, битва будет проиграна однозначно, так как, несмотря на их численное превосходство, мы обладали гораздо большей боевой скоростью и мощью. И главное, деваться им было некуда ― позади каменные стены города Великих Восточных Терров, иначе говоря ― ловушка! И они начали сдаваться, и правителю Запада в этот раз исчезнуть не удалось.
  Пока я, Дайк и Макс вовсю рубились, Карелл сосредоточился на самом главном сопернике. С небольшим отрядом и пятёркой ангалинов он бросился в погоню за высокопоставленными противниками, ну когда они сообразили, что пора "делать ноги" и, бросив всё, рванули в сторону гор. Ну а я, в пылу схватки, никак не могла найти Ская. Свист затерялся где-то под городскими стенами, и как я ни оглядывала хрипящих, взмыленных единорогов, не могла его отыскать. И вот именно это меня и отвлекло. Слишком уж далеко я оказалась от своих парней, что всё время меня прикрывали.
  Всё произошло даже не за секунды ― нет! Сотые или тысячные доли мгновения растянулись пространственно-временной резинкой. Дикий крик Дайка. Летящее копьё. Удар, выбивающий из седла. Лицо Берка. Красная дорожка в уголке его губ.
  Я смотрю на него и не могу ни вздохнуть, ни выдохнуть. В груди каола торчит короткое древко, а рубаха стремительно краснеет. Я оборачиваюсь и вижу того, кто только что пытался убить меня. Невысокий человек бежит, перепрыгивая через трупы, спотыкается, вскакивает, машет руками, словно в испуге от содеянного. Я вытаскиваю из-за пояса топор и посылаю вслед. И только когда оружие врезается в позвоночник, взламывая тело и толкая далеко вперёд, понимаю, кого я убила. Олли...
  Когда я упала рядом с Берком, он ещё дышал. Каол лежал глядя в небо и улыбался, легко и отрешённо...
  ― Нет, Берк! Нет!!! Не умирай!!! Нет!
  Он провёл измазанной в земле ладонью по моей золотой щеке, но даже не попытался что-то сказать. Он просто смотрел и улыбался.
  ― Не-е-ет! Берк!!!
  Его глаза начали стекленеть, но в самую последнюю секунду, когда я видела, что он ещё здесь, они резко потемнели, превращаясь в сиреневые туманности, сияющие в космических глубинах. На меня будто упало небо. Я словно оказалась в центре недавнего циклона, только когда сама управляла им, не ощущала давления, в отличие от всех остальных. Теперь же внутренности сдавило гигантскими тисками, а уши заложило как от погружения на огромную глубину. Злость, ненависть, осознание потери, ощущение обиды, от которой болит каждая клеточка внутри, понимание собственной беспомощности и глупости захлестнули разум.
  Стало совершенно ясно, почему Бумер так вёл себя по отношению к Берку. Волк узнал его! Узнал сразу, как только каол бросился к нам под ноги тогда в Тагри! Конечно! Как же он мог не узнать его?! Ведь Мозговой присутствовал через меня в жизни волчонка практически с первых дней! Но Тан провёл меня... И снова бросил! А ведь в образе Берка он столько времени был рядом! И действовал прежними методами: влюблял в себя, помогал, советовал, а я дура! снова не раскусила его, хотя ведь чувствовала, что что-то с ним не так. Восьмой бог придумал великолепную маскировку ― образ всезнающего и загадочного каола. И это сработало! Всех обманул! Всех провёл! Но на то он и бог, наверное, чтобы быть умнее нас...
  ― Не-е-е-ет!!! Гад! Скотина! Сволочь! ―в неистовой ярости руки сами начали лупить по голове, щекам и груди уже бездыханное тело. ―Мразь! Ты бросил меня! Снова! Без объяснений! Без слов! Будь ты проклят, Окатан! Будь ты проклят! ―сидя на коленях, я продолжала посылать проклятья, и было всё равно, что обо мне подумают, а свидетелей кругом было много, очень много. Кто-то пытался оттащить меня в сторону, вроде Макс, но я снова принималась бить пустую окровавленную оболочку. ―За что?! Что я тебе сделала?! Зачем так?! Ты ел меня, питался мной, ты получил что хотел! Зачем?! Ты не бог ― нет! Ты паразит! Липкий червь, вот кто ты такой! Ненавижу тебя! Ненавижу!!!
  Эта истерика под стенами столицы могла продолжаться ещё долго. Слишком давно я копила боль и обиду на внутреннего друга, который, несмотря ни на что остался настолько близким, что это причиняло просто невыносимые страдания. Но рано или поздно всё заканчивается. Несколько звонких пощёчин заставили очнуться и вспомнить, что я тут не одна. Макс крепко сжимал, обнимая со спины, а Дайк тряс за плечи:
  ― Кари! Кари! Очнись! Он мёртв! Но он спас тебя! Закрыл собой, когда мы были слишком далеко, чтобы помочь!
  ― Нет! ―я попыталась вырваться. ―Он жив! Бог не может умереть! И он здесь! И он слышит меня! Пусть знает! Пусть все знают, что я о нём думаю!
  От новой оплеухи любимого Няня шея чуть не свернулась набок:
  ― Опомнись, Кари! Опомнись! Он умер вместо тебя! Ну не хочет он разговаривать и что-то объяснять, да и пропади он пропадом! Там Карелл! Карелл тяжело ранен! Слышишь?!
  Я размазала слёзы по щекам:
  ― Что?!
  Макс стиснул так, что затрещали кости. Боялся, наверно, что меня опять понесёт. Я закрыла глаза, досчитала до десяти и медленно выдохнула:
  ― Где он?
  ― В шатре Западного терра. Стрелы насквозь пробили... Не знаю, сколько он ещё протянет...
  
  
  Глава 15
  Когда я вышла из высокой конической палатки, ум был уже ясен и холоден, как сверкающий айсберг. Атаман умирал. Стрелы Олли пронзили его грудь и только то, что не попали прямо в сердце замедлило быструю потерю нашего друга и предводителя. Но это ненадолго. Дайк не умел сшивать порванные железными наконечниками сосуды и пробитые лёгкие, да и никто не умел.
  Городские ворота уже открыли. Члены Совета почти в полном составе с помощниками, а также всё городское начальство, включая нескольких пархонтов, столпились неподалёку от палаток уже даже не врагов, а так, жалких пришельцев из Западных территорий. Воины городской охраны помогали рассортировывать пленных, ангалины прочёсывали окрестности, а местные жители собирали оружие и складывали в кучи мёртвых для последующего сжигания. Бумер же выполнял свою привычную работу ― собирал в табун разбежавшихся единорогов.
  Я остановилась перед десятком связанных мужчин в дорогих доспехах. Великий Террхан Западных территорий (хотя какой он уже "великий") самообладания не потерял, в отличие от некоторых остальных. Высокий, седовласый мужчина смотрел исподлобья, взгляд жёсткий, на заросших щеках перекатываются желваки. Ещё раз осмотрев их, я кивнула Грасу:
  ― Повесить всех на главных воротах. Они хотели войти в город, так дадим такую возможность.
  ― Богиня! Великая! Пощади! ―несколько человек рухнуло на колени. Седовласый же лишь презрительно хмыкнул и отвернулся.
  ― Кто ещё осмелится просить пощады у богини?! ―я усилила голос, и слова громыхнули эхом. Лакр, стоя чуть позади, низко поклонился, а потом прошептал на ухо:
  ― Те двое, что с краю, младший сын и, вроде как, внук терра. Вон тот, что на коленях стоит, рассказал, он брат его... ―и кивнул на коренастого темноволосого мужика с позолоченными пластинами на доспехах. В этот момент ещё двое, опустив головы, опустились на землю.
  ― Да воздастся просящим... ―как-то очень вовремя вспомнились древние строки, и я снисходительно кивнула: ―Двоих слева тоже под охрану, вместе с теми, кто принял унижение побеждённых, остальных на ворота.
  ― Но ведь это терр... ―прошептал кто-то рядом, но я услышала и рявкнула в ответ: ―Выполнять!
  Не раз потом вспоминался этот момент. Я отдала приказ казнить людей. Сама. Прекрасно сознавая, что делаю. И это оказалось даже страшнее, чем принимать участие в сражении вместе со всеми. Я взяла на себя ответственность вершить судьбы, хотя ведь и раньше это делала, просто до сего момента не понимала так явно всю тяжесть подобных решений. Но в ушах звучали слова Карелла, который еще несколько минут назад сжимал мои ладони, хрипло повторяя:
  ― Ты справишься, Кари... Моя золотая девочка... Только ты достойна трона Великих Терров Востока... Их нужно казнить, ты же понимаешь... Ты добра и великодушна, но ты Богиня! А боги могут решать, кого казнить, кого миловать... Этот жестокий урок будут помнить веками! Смерть ― ради жизни других... Ты должна это сделать... ―и я сделала.
  О столице я слышала многое. Но сейчас было совершенно не до местных красот с почти готической архитектурой, зданий с высокими арками и причудливой лепниной, широких, вымощенных улиц и прекрасных видов на озеро Края. Оно так называлось потому, что в ясные ночи небо так чётко отражалось в спокойной воде, что казалось, будто город раскинулся на неком космическом берегу, где-то у границ Вселенной.
  Я вошла в Зал Совета и остановилась у одной из колонн. Старцы хотели вручить некий символ власти, но общий вид этого зала, а также длинный коридор с массивными дверьми, по которому Вальдеган провёл меня, заставили забыть о цели визита. Один из старцев что-то говорил, но я не слушала, а осматривала полупрозрачные колонны, понимая, что такие уже видела в Храме у Закатного пика. Заметив, что я не реагирую на происходящее, старец замолк, а я обернулась к пятому пархонту, давнему своему знакомцу, даже другу, можно сказать:
  ― Это Храм ангов, Вальдеган. Вы знаете об этом?
  Пархонт отступил, оглядывая Зал:
  ― Храм?!
  ― Конструкция немного иная, но колонны из того же материала и они будут светиться изнутри, если Храм "включить".
  ― Это Дом Совета, Великая... Он был им всегда.
  ― А что за дверями в коридоре? ―этот вопрос я уже обратила к престарелым мужчинам и их помощникам, что столпились вокруг.
  ― Там просто стена, ―высказался один из старцев. ―Каменная кладка за каждой...
  Ещё что-либо объяснять было уже не нужно. Нужно действовать и притом немедленно!
  Бумер нёсся впереди, указывая дорогу, а в голове держалась только одна мысль: "Это шанс! Последний, маловероятный, но шанс!" Умирающего Карелла разместили в большой светлой комнате на первом этаже Дома Совета. Дайк сидел у изголовья широкой кушетки, продолжая утирать время от времени проступающую кровь на его груди, так как наконечники стрел до сих пор не вынимал. Они хоть и порвали грудь нашего дорогого друга, но частично блокировали кровотечение и вынуть их ― значит, позволить ему мгновенно умереть. А терять атамана я не хотела. Категорически! Поэтому и тянула до последнего.
  Макс, Грас, Лакр, Аютан и многие другие тоже были здесь ― ждали, а вдруг наш предводитель хоть на миг ещё придёт в себя. Быстро стянув доспехи, я достала из-под плотной подкладки две ампулки со "слезами", те, что на прощанье подарил Рекс. Вскрыла обе и вылила содержимое прямо в рот умирающему.
  ― Воды! Дайк, воды!
  Нянь вскочил и протянул кружку, а Макс схватил за руку:
  ― Но, Кари?! Он умирает!
  ― А какая теперь разница?! ―я резко обернулась. ―У нас всего три варианта развития событий. Первый: он просто умрёт с минуты на минуту, что, вероятнее всего, и случится. Второй ― монстр. Тогда я сама убью его! Третий ― удачное превращение. И если оно получится, Карелл станет ангалином через восемь дней, а потом обратный переход ― и у нас будет уже два настоящих анга!
  ― Но где?! Где здесь проводить превращение?! ―Дайк и Макс заорали в один голос в отличие от всех остальных, что, затаив дыхание, наблюдали за всем происходящим.
  ― А вот это вы сейчас узнаете!
  
  
  Глава 16
  Такого погрома Дом Совета не видел никогда. Помощники отворили загадочные двери и действительно, гладкие обтёсанные камни скрывались за каждой в этом длинном, извилистом коридоре. Я вытащила из-за пояса Граса тяжёлый боевой топор и с размаха ударила. Стена дрогнула. Потом ударила ещё раз и ещё, до тех пор, пока широкая трещина не сломала кладку. Когда большая часть стены рухнула, за ней обнаружилась камера превращений, такая же, как в Банкорской тюрьме, да и в остальных Храмах тоже. Оставалось поднять решётку. А сделать это можно было, только из одного изолированного помещения и где-то оно должно где-то находиться.
  ― Думай, Макс! Вспоминай! Я не вдавалась в подробности устройства Храмов!
  ― Но здесь всё не так! ―Макс чесал густую тёмную шевелюру, пока остальные оттаскивали обломки.
  ― Принцип тот же, только расположение другое. Рычаги где-то есть. Они должны быть!
  ― Я понимаю, что должны... А если они за самыми крайними дверями в концах коридора и тоже замурованы?!
  Не долго думая, я схватила топор и помчалась ко входу в Зал Совета. Крайняя дверь также скрывала камеру, а вот другая, первая с противоположного конца, ― маленькую комнату. Терпение было уже на пределе и мои мужчины попеременно пытались меня успокоить, что, мол, не надо так неистово стены долбить, ведь рухнуть всё здание может, а как-никак веками стояло, но пришла богиня и глядишь, руины только и останутся. То, что всё будет работать я не сомневалась. Анги создавали надёжные и долговечные механизмы. Их технологии оставались во многом загадочными и непонятными, но общая суть была уже известна.
  В "пусковой", как я обозначила это помещение, на вмурованных в стены панелях располагались рычаги поднятия решёток. Время не повлияло на их работу и вскоре методом "тыка" решётки в двух камерах со скрипом, но поднялись. Карелл был ещё жив. Пока я ставила на уши дворец, никаких изменений с ним не произошло: ни плохих, ни хороших. Как мы оставили его, в смертельной бледности с торчащими обломками стрел в груди, так он и лежал. Дайк щупал его пульс, вытирал кровавые пузыри, промакивал пересохшие губы влажной тряпкой ― наш атаман в сознание не приходил, но его сердце, хоть и медленно, всё-таки до сих пор билось. И мы решили подождать немного, понаблюдать. Какой смысл переносить его в камеру в таком состоянии? Хотя это был риск и риск серьёзный, ведь как сработают "слёзы" в данном случае мы совершенно не представляли, да и влила-то я двойную дозу. А в Книге ангов ничего подобного ни я, ни Макс не читали. Оставалось ждать.
  Меж тем город захлестнула эйфория победы, а вот нам совсем не хотелось веселиться. Так как я теперь замещала Карелла, всё бремя руководства легло на плечи тяжким грузом. Столицу я решила не эвакуировать. Территорию Совета от города отделяла стена, почти такая же, как и внешняя. Дабы не допустить распространения преждевременных слухов и во избежание паники, по моему приказу закрыли все ворота и выпроводили за них молодёжь, женщин и детей. Охранники Совета патрулировали стену, а из городского руководства с нами остались только пархонт Вальдеган, Хлоан эн Атрай ― мой друг и коллега, наследник древнего дома, часть обслуги дворца, ну и Совет в полном составе. Всем горожанам было объявлено, что третий претендент на трон, а по факту будущий терр, признанный народом и Советом, тяжело ранен в битве и мы боремся за его жизнь.
  Стоя на широкой открытой террасе, я вдыхала ароматы ночи: сладость фруктовых садов и прелую свежесть скошенных трав, смешанную с терпкостью смол, а лёгкий ветерок с озера разбавлял эту тёплую пряность прохладными нотками далёких гроз. В городе не смолкали песни, а ритмичные звуки бубнов и барабанов далеко разносились над озером.
  Покашливание позади ― я обернулась. Грас крепко держал Ская за плечо:
  ― Вот он, красавчик наш! Думал, что мы про него уже забыли!
  ― Под конвой и в Латрас к отцу. Пусть Гай сам с ним разбирается.
  ― Но, Кари! ― Скай дёрнулся, да не вышло. Не так-то просто вырваться из лапищ верного Гоблина. ―Какая теперь разница?! Я хочу остаться!
  Я не слишком злилась на парня. Ну сбежал он из семьи, хотел поучаствовать в Великих освободительных битвах. Его желания вполне понятны, и таких юнцов хватало среди наших. Но много и погибло. Мы тоже понесли немалые потери. Да вот слишком уж я любила не только Ская, как родного брата, но и всё музыкальное семейство: Гая, Хейю, Натри, Айру, да и малышку Кари тоже. Поэтому, на правах близкого человека, да и богини, в конце концов, решила не давать поблажки:
  ― Ты вернёшься в Латрас, Скайолан. Это приказ. Ты подумал о матери, отце, брате и сёстрах, когда убегал?! А если бы ты погиб?!
  ― Но ведь не погиб... ―буркнул он в ответ.
  ― Сделаем так. Поедешь, когда станет ясно, выживет Карелл или нет. По пути надо сообщать людям достоверные новости. А сейчас в город его, Грас. И глаз не спускать, здесь нельзя оставаться.
  Пока Макс, Грас и Лакр занимались другими делами, мы с Дайком дежурили возле нашего атамана. Прошло уже почти двое суток, однако он до сих пор не умер, что очень обнадёживало, ведь по прогнозам Дайка с такими ранениями так долго протянуть невозможно. Только вот никаких изменений пока не наблюдалось.
  На рассвете, когда мой дорогой Нянь давно сопел, уронив голову на грудь, а я сидела рядом и тупо пялилась на светлеющее небо, потому как спать совершенно не хотелось, Карелл вдруг громко вздохнул. Я пихнула Дайка в бок, и мы уставились в покрасневшие глаза (тонкая сосудистая сетка полностью покрывала белки) с узкими вертикальными зрачками, вместо обычных круглых.
  ― Началось... ―выдохнула я. ―В камеру его! Быстро!
  Превращение произошло не за восемь дней, а за десять. Хотя если не считать время, когда он просто лежал без всяких внешних изменений, то как раз уложился в обозначенные сроки. Дабы не шокировать окружающих, я запретила всем, кроме нас троих да Лакра с Грасом, подходить к камере и толстая тяжёлая дверь с замком весьма этому поспособствовала. Как и в камерах Храмов, вода текла по узкому каналу у дальней стены и от обезвоживания наш превращаемый не страдал, в отличие от боли.
  Если Макса в своё время доводила до бешенства жуткая чесотка изнутри и снаружи, то наш атаман кричал, что у него не только всё чешется, но и болит невыносимыми, разрывающими тело болями. Мы тоже к клетке близко не подходили, так как действо за решёткой было не для слабонервных. Наблюдать, как прямо на глазах тело атамана отторгает обломки стрел, как он катается по полу, раздирая кожу, как глаза сначала чуть ли не выскакивают из орбит, а потом быстро увеличиваются, будто надуваются, меняя лицо до неузнаваемости; как со звучным хрустом ломаются суставы, отрастает рукастый хвост, а из ярко-красной кожи с треском прорываются чешуйки, удлиняется шея, растут когти и клыки ― картина пострашнее любого фильма ужасов.
  Дайк несколько раз падал в обморок, когда жуткая смесь человека и рептилии с диким рёвом бросалась на решётку. Меня тошнило от запаха: зловонной смеси всех выделений тела, и только Макс, приоткрыв массивную дверь, весело кричал в камеру:
  ― Я научу тебя охотиться, Карелл! И золотишко правильно глотать! Подавишься ещё, не умеючи! А сырые турманы, знаешь, какие вкусные?!
  ― Пш-ш-ш-шёл во-о-о-он!!! ―раздавался из клетки шипяще-рычащий крик и Макс, хохоча, захлопывал дверь.
  Пока шёл процесс, члены Совета ходили за мной по пятам, вернее, не ходили. Правильнее сказать, ковыляли. Ни хромота, ни одышка не стали препятствием на пути их любопытства и желания пообщаться с дочерью Хранителя. В нашем родстве с Восьмым богом они были уверены и я не стала никого разубеждать. Дочь, так дочь, что уж тут поделаешь. Тем более что о визите Берка, то бишь моего "божественного" папаши мне было доложено во всех подробностях.
  Престарелым фаэдрам поначалу очень хотелось посмотреть на превращение, и я разрешила, правда, сразу же пожалела. Ведь двух смельчаков почти девяностолетнего возраста пришлось выносить на носилках. А вопли из коридора, когда дверь была открыта, а также сильный запах в сочетании с периодическим сотрясением решётки отбили охоту к подобному зрелищу у остальных. Чтобы хоть как-то сопровождать меня в беготне по дворцу, помощники быстренько соорудили вполне приличные кресла-коляски, поставив мягкие стулья на колёса, что было воспринято старцами с большим энтузиазмом.
  В день, когда первая часть цикла должна была завершиться, все собрались в извилистом коридоре. Открыв дверь, мы заглянули сквозь толстые прутья в глубину камеры. На каменном полу лежал крупный иссиня-чёрный ангалин, а когда он распахнул глаза, я ахнула. Они были оранжевыми, как два ярких закатных солнца!
  ― Лучш-ш-ше бы я умер... ―это первое, что он сказал, и все разразились дружным, счастливым хохотом.
  На следующий день Карелл уже был в состоянии нормально передвигаться, по-ангалински, конечно, и владеть новым телом практически в полном объёме. Так как сразу пойти на обратную трансформацию мы не рискнули, мало ли что, то уговорили новорождённого ангалина погулять по городу в компании братьев Макса и поплавать в озере. В общем, передохнуть и попробовать насладиться новым обликом. Ведь никто из жителей не заподозрил бы в одном из ангалинов, оккупировавших озеро и его окрестности, своего будущего терра. И вот именно это понравилось Кареллу больше всего. Он ухмыльнулся, показав белоснежные клыки, и подмигнул мне оранжевым глазом:
  ― А ты права, дорогая! Впрочем, как вс-с-сегда, ―и бодро пошлёпал вслед за Флаксом.
  Но в этот день случилось ещё одно крайне важное событие. Ещё раньше старейшие показали мне хранилище Великих Терров, которое представляло собой некий музей на нижнем уровне дворца. Здесь были древние книги, свитки, в том числе и Вечные, всякие артефакты, назначение которых никто не знал, оружие, драгоценности, странная посуда из неизвестного материала, напоминающего земные виды пластика, несколько браслетов из мягкого металла, только без каких-либо надписей, в отличие от моего, а также небольшой ящик с дискетами, точно такой же, как и у Рекса.
  Загадочно улыбаясь, я перебирала гибкие пластины (многие были сильно повреждены, но имелись и совершенно целые) и раскладывала их в разные кучки, в соответствии с цветными метками. Сидя на своих колёсных стульях, двое старейших внимательно следили за моими движениями, пока фаэдр Гахлан, маленький, щуплый дедулька с лысиной почти во всю голову, не сказал:
  ― Похоже, Великая богиня понимает, что это...
  Я хмыкнула:
  ― Ангалин Рекс весьма удивится, когда узнает, что он не единственный обладатель ящика с информационными дискетами.
  Дедушки переглянулись.
  ― У Рекса имеется устройство... Ангалины называют его Священная Книга ангов. Так вот... Эти штуки можно вставить в эту "книгу" и прочитать. Каждая такая пластина содержит в себе не один десяток свитков или толстых фолиантов.
  Я только набрала в грудь воздуха, да бы продолжить лекцию, как в Хранилище влетел Бумер, звонко цокая когтями и скользя по мраморному полу всеми четырьмя лапами. Волк сразу же ломанулся в мою сторону и схватил зубами за рукав.
  ― Что случилось, Бу?! Куда идти?! ―я отложила дискеты, а волк сильно потянул к выходу, явно чем-то обеспокоенный. Кивнув старейшим, я побежала за ним.
  Мы промчались через Зал заседаний и остановились у крайней камеры, стену которой я тоже сломала больше недели назад. Решётка была опущена, а внутри, спиной к нам, стоял Дайк. Я вцепилась в толстые прутья, уже догадываясь, что произошло. Нянь обернулся и, не отводя взгляда от моего лица, начал раздеваться. Я молча приняла у него одежду, соображая, что две ампулы я влила в Карелла, а одна ― та, что осталась у Макса, предназначена для его обратного перехода. Откуда "слёзы" у Дайка?!
  Любимый уловил направление моих мыслей. Уже совершенно голый, он просунул руку сквозь решётку и вложил в мою ладонь целую ампулку со "слезами" и пустую оболочку. И тут до меня дошло!
  ― Так это ты... Ты украл их тогда в Храме! А я, балда такая, ещё на Макса грешила! Я ведь знала, что из бочки выпало двадцать пар, а не восемнадцать!
  Дайк кивнул и улыбнулся:
  ― Я решил не откладывать до посещения Храма, когда мы туда ещё попадём... Я очень люблю тебя, Кари. И не могу больше смотреть, как Макс утаскивает тебя по ночам. Слышать ваши стоны... Я хочу тебя всю. Полностью. Прости, что так получилось...
  ― И я тебя хочу... ―сквозь холодные прутья я обняла его, крепко поцеловала и, со словами "До встречи, любимый!", захлопнула дверь.
  
  
  
  Часть 4. Дар
  Глава 1
  Первый этап превращения Дайка закончился несколько неожиданно. Он получился крапчатым с яркими лимонными глазами, как у Великого Ангалина. Макс весьма удивился такому повороту, ведь никто из детей Рекса не унаследовал цвета глаз отца.
  ― А может, ты тоже его сын?! ―изумлённо вглядываясь в друга, Макс водил ладонями по пятнистой чешуе.
  ―Только этого не хватало! ―Дайк махнул головой, а так как координация ещё не пришла в норму, запутался в хвосте и завалился на бок. Но смех ангалинов заставил его быстро вскочить и рыкнуть в сторону хихикающих.
  Мы валялись на берегу озера Края, отдыхая после напряжённого дня. Карелл лежал рядом на спине, подставив закатным лучам широкие плечи нового и уже человеческого тела. Он прекрасно себя чувствовал и говорил, что буквально родился заново, хотя, по сути, так оно и было. Кроме родовой метки на его теле не осталось ни одного шрама. Он снова был молод, силён и потрясающе обаятелен! И это несмотря на то что волосы на голове были ещё совсем короткие и только вчера полностью отросли ногти. Я поглядывала на него и наслаждалась результатом. Карелл и со шрамом мне нравился, но теперь... зрелый, брутальный... мужчина-воин... мужчина-самец... великий анг... будущий терр... Обалдеть! Рядом со мной было уже два настоящих анга, а вскоре планируется и третий. И все они такие разные в каждом из своих тел!
  От обучения Дайка поведению в воде Макс был освобождён. Нашлись другие наставники, более симпатичные. Несколько ангалинских девушек моментально обратили внимание на новоявленного ангалина, стоило нам только появиться на пляже. Покружив неподалёку, они нагло принялись строить ему глазки, изгибаясь изящно и очень сексуально.
  ― Дайк, не тупи, ―я подмигнула другу, слегка подталкивая в сторону чешуйчатых красоток. ―Такая возможность неизвестно когда представится!
  ― С-с-с ума с-с-сошла! ―прошипел он в ответ. ―Я даж-ж-же плавать толком ещ-щ-щё не умею!
  Не открывая глаз, Карелл поддакнул:
  ― Ох, Дайкаран! Твоё мужское достоинство уже в полном порядке и девушки не против. Мне вот, никто так призывно не подмигивал!
  ― Да ну вас-с-с! ―Дайк отмахнулся передней лапой, а Макс задорно рассмеялся и, стянув рубаху, схватил его за хвост и потащил в воду.
  Я с наслаждением наблюдала за их весёлой вознёй. Красотки, кстати, присоединились, нарезая круги и выдавая короткие световые вспышки. Карелл приподнялся на локте и придвинулся ближе:
  ― Что мне сделать, Кари... Какие подобрать слова, чтобы выразить бесконечную благодарность за всё? Не только за мою новую жизнь, но и за то будущее, что ты открыла для нас...
  Я пожала плечами:
  ― Ничего... Достаточно того, что я вижу, чувствую, помню... Только, к сожалению, каковы последствия, что дальше и как всё будет развиваться мне не ведомо. Я хочу счастья для всех на Окатане... мира, радости, улыбок детей, работы, наполняющей жизнь смыслом, новых чудесных открытий... только обычно благие намерения приводят совсем в другую сторону.
  ― Ты не права сейчас. Я не согласен.
  ― И я не согласна сама с собой... ―проведя пальцем по его совершенно целой щеке, я улыбнулась, вспоминая, каким он был ещё несколько недель назад. Всё-таки анги удивительная, невероятная раса!
  Если сравнивать все три превращения, свидетелем коих я оказалась, то Дайку повезло больше, чем Максу и Кареллу. Дело было в возрасте, ведь Нянь самый молодой, а чем раньше осуществляется первый переход от одного тела к другому, тем терпимее и легче. Слишком острой боли он не ощущал. Были, конечно, неприятные моменты, когда изменялся скелет, но в целом сильно он не страдал. Чесотка тоже имела место, но не настолько, чтобы нельзя было терпеть.
  Сидя в камере, Дайк говорил, что возможно ему легче потому, что он давно знает, что такое боль и умеет терпеть, но мы с Максом с такими доводами не согласились. В инструкциях, тех, что удалось прочитать, имелась пометка о наилучшем возрасте для первого перехода. Анги могли менять тела вскоре после полового созревания, просто конкретные сроки у каждого были индивидуальны.
  Три недели пролетели незаметно. За это время окрестности столицы очистили от следов недавнего побоища, для многочисленных пленных был разбит лагерь за городскими стенами и разосланы гонцы во все концы с вестью о полном разгроме армии Запада. Тела казнённых около недели висели на центральных воротах, пока я не приказала снять и предать огню разлагающиеся трупы.
  Великий Террхан Западных территорий избежал участи болтаться в петле. Перед самой казнью с ним случился приступ, и он умер в течение нескольких минут, правда, успел кое-что произнести. Мне передали его слова. Он сказал, что проиграть богам не позор. Он попробовал изменить мир, но не смог, и смерть наименьшая расплата.
  Допрос пленных родственников и ближайших военачальников покойного террхана практически не пролил света на тайну нашего Олли, кроме того, что брат-близнец у него всё-таки был. Я так поняла, что наш друг сопротивлялся, сопротивлялся до последнего и не его вина, что мысленные приказы брата всё же возымели действие. Но откуда терр Запада узнал, что у одного из его приближённых есть брат, у которого имеется второй сын на Востоке, осталось загадкой, ведь мы их так и не нашли ни среди пленных, ни среди погибших.
  А вот по поводу управления пустынниками мы узнали, что терр использовал артефакт древнейших, который хранился у одного из самых старых архивариусов Запада. Звук из него как бы переключает мозг близнецов в режим полного восприятия приказов того, кто вводит акустический код в их сознание. Поэтому правитель Запада и не разрешал никому пользоваться этой штуковиной, держа единоличную власть над многочисленными послушными рабами. После недолгих раздумий, я раздробила древний свисток мощным ударом топора. Тело Олли предали огню со всеми почестями, ведь его предательство не зависело от его воли, и он держался столько, сколько мог.
  По земному обычаю я приказала пересыпать прах всех повешенных в отдельные глиняные сосуды, закупорить, сделать гравировку с именем и отправить на родину с теми из пленных, что попросили пощады. Правда, внука и младшего сына Великого Терра пока решила не отпускать. Хотелось пообщаться с ними, узнать особенности жизни на Западе и при дворе, а также подробности того, как их дед и отец готовил благоприятную почву для вторжения. И к слову сказать, эти юноши особо и не противились. К ним относились нормально, ни в чём не ущемляли, просто конвой следовал за ними неотступно. Мне даже показалось, что внук терра Эдриан, вообще, не жаждет возвращаться на родину. Юноша много времени проводил на озере, среди ангалинов. Наблюдал, пытался общаться, пока я не попросила Асса взять над ним некое шефство.
  Как только к Кареллу вернулся человеческий облик, он, естественно, освободил меня от решения многих вопросов, чему я была несказанно рада. Эти недели дались нелегко, и я в полной мере ощутила бремя верховного руководства. Треть армии Карелл незамедлительно отправил на Большие Южные прерии, поручив Грасу и Лакру провести переговоры, если будет с кем, и сопроводить часть пленных с прахом казнённых. А также решить на месте, какую цену готов заплатить Запад за то, чтобы наши войска не пересекли Закатные горы.
  А вот что делать с другими пленными, а особенно с пустынниками, мы пока не знали. Я настаивала на том, чтобы погрузить всех на галеры и через Банкор препроводить обратно. Карелл же, да и Совет доказывали, что нужно восполнить численность погибших, необходима рабочая сила, и никого хотя бы несколько лет отпускать нельзя. Пусть работают на благо Востока. Я подумала-подумала и решила с ними не спорить. Хоть я и богиня, но в государственных делах всё же не сильна и нечего совать нос куда не надо.
  Дайк спал. Последние сутки, после того как мокрого, голого и покрытого слизью Няня перенесли в обычные покои, он полностью находился на моём попечении. Доставляло огромное удовольствие сидеть рядом, наблюдать, как грубеет кожа, растут волосы на новом человеческом теле. Он был ещё розово-бледен. Покрыться загаром только предстояло, но в целом Дайк выглядел потрясающе: ни одного шрама, ни царапинки.
  Бумер поднялся с места и уселся у изголовья, обнюхивая его лицо. "Значит, сейчас проснётся..." ―подумала я, нежно дотрагиваясь до чистого лба без намёка на прежние отметины. И действительно, через секунду он открыл глаза.
  ― Я так рада тебя видеть... ―прошептала я, прижимаясь губами к бледной щеке, а Бумер принялся неистово вылизывать его, обильно орошая слюной.
  ― Хватит, Бу! Хватит! ―Дайк поначалу отворачивался, а потом обхватил лохматую голову, чмокая в холодный нос: ―И я тебя люблю, волчик! Очень люблю!
  Многозначительно глянув, Нянь перевёл взгляд ниже пояса:
  ― Ты проверяла? Там всё в порядке?
  ― Ещё бы! Впрочем, сам посмотри... А я пока бульон принесу, ―видя его замешательство, я придвинула к кровати высокое зеркало на треноге.
  
  
  Глава 2
  Уже час я смотрела на лежащее на кровати великолепное платье. Длинное, в пол. Лёгкая, струящаяся ткань, шлейф с золотистой вышивкой, декольте, прозрачные рукава, а главное ― цвет. Голубой и оторочка из белого пуха ― небо и облака, именно такая возникала ассоциация. Столичные портные так стремились мне угодить, что работали ночи напролёт. И это у них получилось. Вот только было очень страшно его надевать, ведь подобных нарядов я никогда не носила.
  Стоя в белье, я любовалась обновкой и всё никак не могла решиться, но на церемонии нужно выглядеть подобающим богине образом.
  ― Кари! Помочь?! ―подгоняли меня уже не раз.
  ― Нет, Дайк! Я сама!
  Расправив складки и всунув ноги в мягкие туфельки-балетки из выбеленной кожи, я напоследок оглядела себя в зеркале. Ожерелье из синего жемчуга было бы очень кстати, но оно осталось в Латрасе, а каких-то других украшений надевать не хотелось, хватит и золотых татуировок.
  Вступление Карелла на престол Совет и пархонты решили не откладывать. Как только стало известно, что Элган сбежал на Север, они быстро всё организовали. Так как сразу после победы отправили гонцов в вольные города, наследники прибыли быстро. Лудар эн Кифан из Кифа, Диган эн Лагран из Гейзы, я и Хлоан эн Атрай были на месте, а из Перрикола приехал фаэдр Бруан, новый управляющий. Кстати, печать и форма для чеканки наследника Перрикола обнаружились в Банкоре. Коробку нашли ангалины в одном из каналов и незамедлительно доставили Совету, а все остальные имелись в наличии и никаких препятствий для проведения церемонии не возникло.
  Новый внешний вид Карелла только поначалу вызвал недоумение у тех, кто знал его в лицо, но о превращении не имел представления. Старейшие объяснили его чудесное исцеление от смертельных ран и перемену внешности влиянием Хранителя и моим, хотя любое упоминание о Восьмом боге ещё вызывало зубовный скрежет. Да он спас меня, закрыл собой, только ничем важным он не пожертвовал, а использовал тело каола в качестве живой, осязаемой оболочки, которое, кстати, исчезло с поля боя.
  Конечно, слухи о превращениях в Доме Совета уже начали просачиваться в город, но тема была столь невероятна для большинства населения, что в это не очень-то и верили. Людям было легче принять явление Хранителя, которое имело место при свидетелях, чем в то, что человек может стать ангалином и наоборот. Дайк тоже выглядел по-новому, правда, его личность не вызывала столько вопросов, хотя он был уже весьма известен.
  Столь важное и грандиозное событие должно было состояться на центральной площади и, проезжая через город, я поразилась огромному скоплению народа на улицах. Столица гудела. По размерам она не превышала Банкор, однако по архитектурной красоте значительно превосходила. Дома были совершенно разными. Большие и маленькие, высокие и приземистые, широкие и узкие, но в каждом здании наблюдалась своя индивидуальность. Где-то арочные окна и двери, где-то странные пирамидальные крыши с коваными флюгерами, на многих стенах изящная лепнина, просторные террасы, яркие палисадники с фруктовыми деревьями и роскошными клумбами и над всем этим великолепный Дворец Великих Терров, возносящий ввысь сверкающие под солнцами остроконечные золочёные крыши и башни со стрельчатыми окнами. Город достойный великих королей!
  Радостные крики, восхваления и песни сопровождали на всём пути до места. Я ехала по правую руку от будущего правителя, слегка улыбаясь и короткими кивками отвечая на приветствия. Мой наряд произвёл впечатление, особенно в сочетании с золотыми рисунками на теле. С меня не сводили восхищённых глаз, громко обсуждая и крой платья, и его полупрозрачность, и светлые волосы в весёлых кудряшках, которые я ещё с вечера накрутила на ленточки, чтобы создать хоть какую-то видимость причёски, длины-то ещё не хватало, чтобы соорудить нечто более сложное. Но как сказали мои мальчики, увидев меня в столь непривычном для всех нас наряде, что бы я с собой ни делала, с божественным блеском звезды никто и никогда не сможет сравниться.
  Парадная сбруя единорогов, яркие наряды, развевающиеся по улицам красочные полотнища, море цветов, гудение горнов и бой барабанов, сверкание ангалинов под синим небом с белоснежными перистыми облаками ― сказочная картина грандиозного праздника!
  Центральная площадь примыкала к дворцу, вступить в который на правах верховного властителя, Карелл мог сразу после окончания торжественной части. Но как оказалось, у нашего друга были несколько иные планы, о которых ни я, ни Дайк, ни Макс ничего не знали. После того как все наследники и я в том числе вручили ему коробочки с принадлежностями для чеканки рандов, а самый пожилой член Совета возложил на его плечи широкую золотую цепь ― символ власти, Великий Террхан Восточных территорий взял слово.
  Мы трое, ну и Бумер, конечно, а также наследники вольных городов стояли за его спиной. Совет восседал на неком подиуме, а столичное руководство, включая пархонтов и самых близких друзей Карелла чуть поодаль. Народ же занимал всю площадь, включая крыши, балконы, каменные ограды и даже деревья. Карелл поднял руку. Гомон утих. Горны и барабаны смолкли. Макс наклонился к моему уху и прошептал:
  ― Жаль, что отца здесь нет...
  Я кивнула:
  ― Но ведь он уже знает, что всё хорошо. Думаю, что радуется сейчас за нас.
  Макс хотел ещё что-то сказать, но Карелл начал речь:
  ― Народ Востока! Боги благословили нас на новую жизнь! Они вернулись, как и говорилось в древних легендах! Боги принесли нам победу и мир на нашу землю! Я от всего сердца благодарю не только Хранителя и прекрасную богиню Кари, но и Великого Ангалина Рекса за неоценимую помощь и поддержку. Прежде всего хочу объявить, что отныне дороги к Храмам открыты для ангалинов и никто не должен чинить препятствия на их пути. Все заградительные решётки поднимаются!
  Люди одобрительно загудели, а ангалины завопили, оглашая площадь звонкими свистами.
  ― Но это ещё не всё, что я хотел сказать... ―продолжил наш новый правитель. Я смотрела на Карелла, восхищаясь его силой, благородством и мужественностью. Он заслужил престол отвагой, умом и смелостью. Теперь на Востоке будет мудрый и справедливый терр. Время безвластия кончилось. Однако его последующие слова, а главное, действия касались уже не столько народа, сколь лично меня.
  Он поклонился толпе, потом Совету и пархонтам, что-то достал из-за пазухи и, развернувшись, встал передо мной на одно колено. Я медленно опустила взгляд. Карелл протягивал кольцо. Яркое, золотое, с сияющим радугой крупным камнем ― кольцо терраны. Все замерли. Даже ветер стих, а ведь всё это время ласковые потоки трепали мои волосы. Глядя прямо в глаза, он сказал:
  ― Я люблю тебя, Карина Мрэя Алексана эн Матвэй и предлагаю разделить со мной жизнь и трон!
  Никогда! Никогда я не смогла бы и представить, что когда-нибудь мне сделают такое! предложение. Верховный правитель, с помпой, на глазах у огромного количества народа! Да и, вообще, немного найдётся, наверно, женщин во Вселенной кому бы так посчастливилось. Но только вместе с радостью нахлынула такая обида, что я зажмурилась, лишь бы публично не наделать глупостей. Он всё отлично рассчитал. Всё продумал. Решил, что я просто не смогу сказать "нет" в таких условиях. Ощущение крайнего напряжения за спиной, исходящее от Макса и Дайка, придало решимости. Я открыла глаза, сжала ошейник Бумера, оглянулась на парней ― очи обоих метали молнии, обогнула Карелла и спустилась со ступенек.
  В гробовой тишине я прошла сквозь расступающуюся толпу, вскочила в седло и ударила в крутые бока Моцарта. И только когда пронесясь стрелой через город, вернулась в Дом Совета, где мы и жили всё это время, и заперлась в своей комнате, в голос разревелась. Но рыдала я не потому, что отвергла самое прекрасное предложение руки и сердца в своей жизни, а от непонятно откуда накатившего ощущения, что всё... Моя миссия на Окатане окончена. "Мавр сделал своё дело, мавр может уходить..."
  
  
  Глава 3
  Немного терпкое, кисловато-сладкое вино из спелых атарий мне очень нравилось. Сидя на уютном балкончике с видом на озеро, я потягивала лёгкий слабоалкогольный напиток, вслушиваясь в дикий ор внизу. Удобное кресло. Босые ноги на мягком пуфике. Короткая юбка. Тонкая, свободная туника... Шикарный наряд я сбросила сразу, как только вернулась с церемонии. В руке изящный бокальчик. Бумер лежит у ног. Я никого не хотела видеть.
  Внизу, на террасе, Дайк с Максом ругались очень громко, ну а я мысленно их подначивала: "Вот бы они ему ещё морду набили, подправили личико! Плевать, что красивое и чистое! Пара "фонарей" новоявленному терру точно не помешают наслаждаться властью!" Парни устроили Кареллу такой грандиозный разнос, что я диву давалась. А их вопли поведали много интересного. Как выяснилось из криков, они договорились решить наши личные проблемы после государственных, а Карелл, вопреки прежнему договору, поступил по-своему, на правах терра, наверное. А также я узнала, что Дайк уломал Макса принять Карелла в нашу, уже практически семейную, группу, если он сумеет добиться моей благосклонности, конечно. Потому как Нянь был убеждён почему-то, что мне просто необходим третий возлюбленный. Это стало открытием, и не могу сказать, что приятным.
  Если с Максом да и с атаманом (хотя какой он теперь атаман) было всё ясно, то Дайк не переставал удивлять. Нянь изменился даже ещё до превращения, ну а после, так совсем заметно. Он уже не раз принимал некоторые решения без обсуждения со мной, как то письмо Арвиду, например. Подбил Макса этот договор, хотя сын Великого Ангалина Карелла не очень-то и жаловал. А теперь Нянь ругался как последний грузчик в Банкорском порту, не считаясь с тем, что поносит Великого Террхана Восточных территорий.
  ― Мы решили сделать это вместе!!! ―кричал он. ―Ты согласился!!! Да как ты мог подумать, что Кари вот так, с ходу, примет твоё предложение?! ―и Дайк так злорадно расхохотался, что я тут же простила ему эту бредовую идею превратить наш любовный треугольник в квадрат.
  Я не видела, что именно происходит этажом ниже, но слышала всё прекрасно. За это время Карелл не сказал и двух слов, по обыкновению не пытаясь оправдываться или что-то объяснять. Макс носился из угла в угол, его быстрые шаги я узнавала на раз, вставляя гневные реплики-попрёки, а Дайк, похоже, стоял у распахнутых настежь дверей на террасу, что покоилась на изящных колоннах. Никого из постоянных обитателей дворца поблизости не наблюдалось, все были в городе на грандиозном праздновании. И как я поняла, новую свиту Карелл сюда не впустил, понимая, что ничего хорошего в свой адрес ни от кого не услышит. В общем, оно-то и правильно. Не успел терром стать, а уже вся столица, завтра ― окрестности, три-четыре дня ― Маргос и Банкор, неделя ― и в самых глухих углах будут обсуждать, как богиня публично отказала Великому Терру, хоть и помогла ему взойти на престол. Сплетня высочайшего уровня!
  Я глотнула из бокала и обернулась к маленькому столику, на котором стоял кувшин с вином, чтобы добавить ещё и продолжить возлияния в гордом одиночестве, но рука остановилась. На подносе, где ещё несколько минут назад кроме глиняного кувшина и блюда с сочными вааксами ничего не было, лежал листок желтоватой бумаги. Я глянула на Бу. Он дремал в тени перил балкона, возле кадки с пышным вьющимся кустом.
  ― Разве кто-то приходил, Бу?
  Волк поднял голову, зевнул во всю клыкастую пасть и снова улёгся. Я поставила бокальчик и взяла листок. Крупным, чётким, прекрасно знакомым почерком было написано: "Приду на закате. Настало время встретиться и всё обсудить. Мозговой". Сердце дрогнуло, а пальцы сжались, сминая послание в плотный шарик. "Как же он вовремя... Хотя, чему я удивляюсь?.. Всё правильно. Пора расставить точки над i... ―я подняла глаза к небу. Светила уже давно перевалили за пределы зенита. Какой-то час и вечерние сумерки покроют розовым цветом белые камни городских строений. ―А маловато времени осталось... И попрощаться толком ни с кем не успею..." Я налила полный бокал и выпила залпом: "А может, это и к лучшему... Что я им скажу? Что всех очень люблю, но спать с тремя мужиками ― это выше моих сил?! А как же Бумер?!"
  Опустившись на колени, я крепко обняла лохматого любимца, который вместе со мной прошёл огни и воды, и медные трубы:
  ― Ну вот и всё, Бумер... Он скоро придёт... ―слёзы капнули на любимую чёрную морду. Волк слизнул солёную влагу, преданно заглядывая в глаза и нежно поскуливая. ―Ты уже большой и сильный... Ты справишься...
  Я не заметила, когда смолкли голоса под балконом. Я просто стояла и осматривала большую комнату, что уже почти два месяца служила временным пристанищем. Огромная кровать с балдахином. Дайк сутки не давал подняться с неё, когда наконец-то стал обладателем полноценного тела. Я потом еще несколько дней не очень хорошо ходила. За длинным столом мы обсуждали насущные вопросы и ужинали вместе. На этом балконе я часто встречала рассвет, а у зеркала примеряла наряды, которыми меня завалили местные дамы и портные. Накинув на тунику любимый жилет, что мы носили с Дайком по очереди, я натянула сапоги и вышла навстречу судьбе.
  
  
  Глава 4
  Мои красавцы-анги сидели за круглым столиком и пили. Одеты ещё по парадному... Дайк в белоснежной рубашке, расшитой серебряными нитями ― образ некого романтичного, благородного герцога из дамских романов очень подходил ему. Макс, затянутый в тёмную кожу... В подобном виде он напоминал супергероя, а по сути, и был таковым. Ведь потрясающая внешность ничуть не уступала его боевым качествам. Женская половина столицы просто поедала его глазами, начиная от девочек-подростков и заканчивая совсем пожилыми дамами. И все постоянно пытались привлечь его внимание различными уловками. Карелл в чёрном укороченном камзоле с массивной террханской цепью на шее... Властный, строгий, внушающий желание поклониться, облик...
  Они дружно повернули головы, когда я подошла к столику, всматриваясь дорогие сердцу лица.
  ― Всё слышала? ―Дайк спросил и не отвёл взгляда.
  ― Это уже не имеет значения... Хотя неприятно узнать, что вы сговорились за моей спиной.
  ― А я предупреждал! Надо было рассказать! ―Макс хлопнул ладонью по столу и посуда задрожала.
  Я усмехнулась:
  ― Дайк, я не понимаю, как такое взбрело тебе в голову... Почему ты хочешь делить меня ещё и на троих?!
  ― Кари, я...
  ― А ты?! ―я глянула на новоиспечённого терра, не испытывая никакого пиетета пред столь важной персоной. ―Решил всех переплюнуть?! Сделать предложение первым, вопреки вашему дурацкому договору?!
  В ответ новый правитель Востока выдал только некое "пы-ы-ых..." и фразу "я идиот".
  ― Почему ты сказала, что это уже не имеет значения?! ―вдруг спросил Нянь, стремительно бледнея.
  ― Потому что вот... ―бумажный шарик покатился по столу, но Дайк не успел его даже развернуть.
  Небо прорезал слепящий сиреневый луч и фантастическая, просто гигантская радуга, через весь небосклон, раскинулась над городом! Она была настолько контрастной, насыщенной цветами, какой-то плотной, что ли... Я открыла рот. Мои парни вскочили, только их удивление радостным совершенно не показалось.
  Несколько минут было очень тихо: не слышалось ни музыки, ни песен, но вскоре ветер донёс вопли и крики со всех сторон:
  ― Радужный мост! Радужный мост!!! Смотрите, это радужный мо-о-о-ст!!!
  И снова вспышка. И вторая радуга пересекает первую под прямым углом. Потом третья! Да-а-а-а... Хранитель умеет произвести впечатление! Когда четвёртая цветная дорога упёрлась прямо в перила террасы, я уже глупо хихикала: "Он что?! По радуге и придёт?! Детский сад какой-то..." Подвинув плетённое из толстой лозы кресло, я плюхнулась в него, закинув ноги на деревянную скамеечку. Приготовилась к встрече, так сказать.
  Терраса была широкой, с низкими мраморными перилами. А волшебный, невероятный вид кругом создал впечатление, будто мы накрыты огромным цветастым зонтиком. Светящийся силуэт мы заметили сразу, как только он появился. Он шёл медленно, постепенно увеличиваясь и приобретая чёткие контуры. И на светлые перила ступила уже не размытая фигура, а человек, ну или образ человека. Берк собственной персоной! А вот одет он был... Впрочем, богам так и следует выглядеть: обычная рубаха с болтающимися завязками и закатанные до колен штаны. И всё. Ни обуви, ни ремня там или ещё чего-нибудь. А ведь Берк, тот, кого мы знали, любил хорошо одеваться или это тоже была игра, вхождение в образ?!
  Спрыгнув с перил, он прошлёпал босыми ногами прямо к столику с кувшином и кружками:
  ― Ну я угощусь, да? Выпьем за встречу...
  Ответом было напряжённое молчание и сопение троих ангов, а также моё издевательское: "Алкоголик!" Не смогла я сдержаться, ну никак!
  ― А... Ну как хотите, ―он налил себе полную кружку и залпом выпил. Потом утёр рот, прошагал мимо застывших парней, погладил Бумера, волк с готовностью подставил голову, и протянул мне руку:
  ― Пошли.
  Я замерла в кресле. Хотелось убить его, растерзать в клочки, но глядя на протянутую ладонь в голове вспыхнули слова из Вечного свитка: "...Если хочешь ты уйти, бога за руку схвати", а потом эхом повторились. Эту же фразу шептал Дайк, стоя в какой-то прострации.
  ― Идём, Кари.
  Окатан (его личное имя и было названием этого мира) уже не улыбался. Он смотрел строго и даже жёстко.
  ― Куда? ―я вглядывалась в знакомое лицо, пытаясь понять, о чём он думает. Но тайна мыслей, тем более божественных, была мне недоступна.
  ― Ты знаешь.
  Я глянула на своих ангов. Дайк в предобморочном состоянии. Макс, сжимающий кулаки, и готовый взорваться в любую секунду. Карелл, сверлящий взглядом самого Хранителя ― настоящую власть и силу этого мира. И они дороги мне. Как ни страшно это сказать, но дороги все трое. С каждым связано столько чувств, эмоций и воспоминаний... Но их трое, а я одна. Выделить кого-то, то же самое, что убить двоих других... или себя. Я пыталась... Честно пыталась. И даже думала, что получилось, что смогу... Смахнув солёные капли, я выдохнула и сжала протянутую ладонь.
  
  
  Глава 5
  Здесь не было времени. Здесь не было ничего, кроме туманной сиреневой дымки и упругой радужной дороги под ногами. И сколько мы так идём, я не могла понять. Казалось, что прошла секунда с момента как я ступила на перила, а оттуда на семицветную дорогу в небеса. Но в то же время мы всё шли и шли в полном молчании и полной тишине. И длилось это бесконечно...
  Окатан шёл рядом, задумчиво глядя перед собой, а у меня от шока, от стыда, от осознания того, как я вот так, просто взяла и ушла с ним, бросив всё и всех, в душе царил полный кавардак. Но перемолчать его вряд ли получится, нужно что-то сказать или спросить, ведь я так долго этого ждала, вернее, жаждала. Вот он, вышагивает рядом, а я совершенно ничего не понимаю и не знаю как себя вести.
  Радужный мост приятно пружинил. Спектральные полосы в середине яркие и насыщенные, к краям немного размывались, переходя в другой цвет: красный в оранжевый, оранжевый в жёлтый, жёлтый в зелёный и так далее до фиолетового. "Радуга ― это всего лишь видимый белый свет... ―мысли начали приобретать стройность, утихомиривая хаос. ―Семь цветов радуги образуют один... восьмой... или первый?.. за границами которого, недоступный обычному человеческому глазу, существует и инфракрасный диапазон, и ультрафиолет... Фиолетовый ― это уже смешение красного и синего... сиреневый и есть фиолетовый, только более светлый... Закольцованная цветная бесконечность..." Разум молнией пронзила догадка. Удивительная и простая как всё гениальное! Поражённая выводом, я остановилась. Окатан обернулся.
  ― Не было никаких Восьми богов... Ты был один. Ты всегда был один!!!
  Он криво усмехнулся:
  ― Вот если бы ты сейчас хоть что-то не сказала... Не знаю, чтобы я с тобой сделал...
  ― Я права, да?! Права?!
  ― Давно могла бы догадаться...
  ― Ну ты!.. ―я продолжала таращиться, понимая, что ведь до сих не знаю с кем или с чем говорю на самом деле, да и где нахожусь.
  ― Присядем... ―мой спутник опустился на цветное полотно, свесив босые ноги, и радуга позади его приподнялась, образуя удобную спинку. Прямо диван... где-то в небесах. Я постояла немного, как полная дура, наверно, и опустилась рядом.
  Сидеть было удобно, как в мягком уютном кресле и я понимала, на каком-то подсознательном уровне, что эта опора никуда не денется, не провалится и не исчезнет. Вяло взмахнув ладонью туда-сюда, Окатан разогнал пелену тумана и оказалось, что мы сидим где-то на безумной высоте, а внизу медленно вращается огромная голубая планета. Я задохнулась от восторга. Так вот он какой ― мир Восьмого бога! Так похож на Землю... и также прекрасен!
  ― У меня столько вопросов... ―я оторвалась от созерцания и придвинулась ближе.
  ― Задавай, ―он дунул на кучевое облако, что вот-вот загородило бы обзор. Белоснежная гора унеслась в сторону, а внизу показался большой пятнистый материк.
  ― Для начала, где мы находимся и кто ты такой... Ну, на самом деле...
  Он закинул руки за голову, вытянул ноги, радуга моментально подстроилась, создавая опору, и заговорил:
  ― Атмосфера любой планеты состоит из множества слоёв, как луковица, ну ты знаешь... И эти слои не только химические, в смысле газового состава: водород, кислород, азот, углекислый газ и так далее, но и энергетические, и электромагнитные. Мы сейчас сидим где-то на высоте сотни километров от поверхности. Из твоей памяти я узнал, что учёные твоего мира называют это расстояние линией Кармана ― некая условная граница между атмосферой и космосом.
  Я нервно сглотнула:
  ― Но ведь здесь нет воздуха и невесомость... А я дышу...
  ― Ты думаешь, что дышишь. Мы как бы в двух мирах одновременно: обычном, физическом и моём... в доме Восьмого бога, а здесь твоя биология не имеет никакого значения, потому что я защищаю тебя и поддерживаю все функции жизнеобеспечения...
  Оставалось только ошарашенно кивнуть и продолжить слушать.
  ― Что касается моей сущности, то сначала я хочу рассказать одну историю. Настолько древнюю, что даже подобрать числовые сравнения не смогу, тем более что для меня даже время идёт по-другому... Давным-давно, когда Вселенная была гораздо моложе, жила-была звезда. Вполне обычная, может, немного меньшей массы, чем Солнце твоего мира да светимостью пониже. Шло время, звезда постепенно старела, но чем больше водорода сгорало в её недрах, тем меньше ей хотелось умирать...
  ― Эта космическая сказка занимательна, конечно... ―подтянув ногу под себя, я хмыкнула.
  ― Ты слушай, слушай дальше... Так вот... Звезда умирать не хотела, упорно не хотела, но законы космической жизни неумолимы и неважно кто ты: муха, человек, анг или светило небесное. Всё умирает рано или поздно. Но у этой звезды имелась одна особенность, что отличала её от множества других. Она хранила в себе маленький зародыш первозданного света, того, что вырвался в момент рождения Вселенной. И этот свет, вернее квант, был разумен, ну в том смысле как ты, Кари, это понимаешь. Он осознавал сам себя. Пусть ещё смутно и обрывочно, но понимал, что он не просто некая квазичастица, а нечто гораздо большее. К слову сказать, так везёт редким звёздам, носить и сберегать в себе частичку Вселенской энергии или Великого импульса, того толчка, что послужил началом всего сущего. Но как звезда ни старалась избежать участи вспыхнуть сверхновой, ей это не удалось. Когда она сбросила свои оболочки, я и родился, вылетев в пространство и вынужденный отныне существовать сам по себе... ―Окатан сменил позу, усевшись напротив, и взял меня за руки. Его ладони были тёплыми, а глаза улыбались. ―Я люксар, Кари... Разумный свет, иначе говоря. Моя сущность ― это энергия фотонов и я, конечно же, не бог в твоём понимании. Я не создавал небо и землю, как говорится в известной тебе книге, но я могу с этим работать, могу влиять на процессы неподвластные никому другому. Я просто иная форма жизни, небиологическая и не скажу, что идеальная. Я ― проявление других, непостижимых пока для меня самого, законов мироздания...
  ― Люксар... ―прошептала я, сжимая его пальцы. ―Но ведь сейчас ты выглядишь как Берк, а когда жил в библиотеке ― как профессор... И руки у тебя тёплые и кшасу ты выпил с большим удовольствием...
  ― Это всего лишь иллюзия, но не без доли материальности. Профессор был нужен, чтобы завоевать твоё доверие, добиться разрешения соединиться с тобой... Это некий собирательный образ, который удалось выстроить из элементов твоего сознания. А на каола я наткнулся случайно, после того как покинул наш общий дом, то бишь, библиотеку. Несчастный провалился в глубокую трещину во льдах и не смог выбраться. А так как умер он совсем недавно, удалось восстановить тело. А дальше, как говорится, дело техники. До знакомства с тобой мне никогда не хотелось целиком и полностью вжиться в биологическую оболочку, я считал это ненужным, да и ниже своего достоинства... Но я всё же хотел понять, каково это ― быть заключённым в хрупкий каркас тела, который легко потерять. Ведь я и раньше говорил, что не всесилен и ограничен в некоторых параметрах.
  ― А какой ты... ну внешне... Или это недоступно увидеть? ―прошептала я заворожённо.
  ― Ну почему недоступно...
  Я даже не успела моргнуть. Берка рядом уже не было. Яркий, нежно-сиреневый шар, не больше баскетбольного мяча, завис на расстоянии вытянутой руки, искрясь и переливаясь внутри всеми цветами радуги. Голос в голове тихо проговорил:
  ― Только не трогай... Знаю, что хочется, но концентрация энергии слишком высока...
  Потом тонкий, как ниточка, лучик вытянулся из этой сверкающей сферы и погладил по щеке:
  ― Прости, Кари... За всё... Я оказался в ловушке на этой планете. Я был слишком юн и неопытен, когда, пронзив атмосферу, погрузился в этот мир. Мне хотелось спрятаться, чтобы осознать момент своего рождения. Я боялся космоса... Страшился его силы и безграничности тогда, и не понял куда попал... Этот мир уникален тем, что обладает огромной силой притяжения для энергетических тел, таких как я... Планету окружает слой особых частиц, название которых я не могу сказать, так как в твоём разуме нет подходящих ассоциаций... Меня втянуло точно так же, как и тебя... Войти можно, выйти нельзя... А чтобы вырваться за пределы этого поля нужно обладать огромной силой, силой способной ломать и создавать миры... В то время я не обладал подобной мощью... Если бы я был не один, а с таким же люксаром, то, подпитывая друг друга, мы могли бы вырваться... Когда я понял, что застрял здесь и все попытки не приносят результата, то начал вникать в местные формы жизни, на тот момент ещё очень примитивные, в надежде, что рано или поздно появится существо с подходящими для меня энергетическими частотами и параметрами, подпитаясь от которого, я смогу покинуть эту планету. И это была очень интересная работа. Она заняла огромный промежуток времени и в конечном итоге привела к появлению ангов. Генетические пазлы крайне сложная штука и как я не пытался объединить всё желаемое в одном теле, не получилось. Какие-то гены работали у гуманоидных существ ― это форма очень распространена во Вселенной, а какие-то только у морских и пресноводных рептилий, пока я не додумался объединить их.
  Он замолчал ненадолго и снова заговорил:
  ― Не было гарантии, что среди ангов всё же появится нужный мне индивид, поэтому я и создал этот переход. Сил хватило лишь на то, чтобы пробить некую брешь в поле планеты, в виде узкого канала на дальние расстояния. Ты спасла меня от гибели, ведь я не бессмертен, а энергии израсходовал очень много. Ты не представляешь, Кари, какую радость я испытал, когда понял, какое чудо удалось притащить сюда через сотни тысяч световых лет!
  ― Ещё бы... ―буркнула я.
  Но мой собеседник не среагировал на сарказм и продолжил:
  ― Тот самый Вселенский импульс, что объединяет нас, был заметен в тебе подобно неогранённому алмазу. И он оказался достаточно мощным, чтобы помочь мне набраться сил. А для этого нужно было развить его, укрепить, превратить в прекрасный бриллиант. Контакт между нами должен был формироваться не просто на уровне мыслей, но и глубоких чувств, и сильных эмоций...
  ― И тогда ты вселился в меня... ―я немного отодвинулась и уставилась на дугу горизонта.
  ― Я не вселился... Я соединил нас путём создания маленького общего пространства, представив его в виде библиотеки, что оказалось идеальным вариантом.
  ― И образ мудрого профессора весьма кстати пришёлся, ―сложив руки на груди, я откинулась к радуге, пытаясь унять нарастающее раздражение.
  ― Да. Я и сам не ожидал, что он настолько заякорит тебя. Мне нужен был помощник, а никто из мне подобных не откликнулся на призыв о помощи, ведь я знаю, что не один такой. Дети звёзд рассеяны по Вселенной, да вот только не удалось ни с кем пообщаться. Возможно, люксары считают себя настолько уникальными и цельными, что не видят необходимости в каких-либо контактах, но я не знаю этого наверняка. Долгие тысячелетия я тоже был слишком самонадеян, думал, что такие как вы, те, кто проживает короткую и трудную жизнь на поверхности твёрдых небесных тел, слишком низменны для меня, ведь я ― свет, а вы ― плоть. Скажу откровенно, Кари... Я не создавал ангов как-то целенаправленно. Желая вырваться отсюда, я начал эксперименты с местными зародышами жизни, а генетические ребусы оказались не так просты, как думалось поначалу. На проявление всех последствий сочетаний генов нужны даже не тысячи, а десятки и сотни тысяч планетарных лет. Ты правильно когда-то подумала, что боги заварили такую кашу, что и сами не знали, как расхлебать. Я был слишком неопытен, когда встраиваясь в простейшие организмы, переставлял цепочки аминокислот и смешивал ранее несовместимые белковые молекулы. Я не видел за теми, кто развивается благодаря моему вмешательству, личностей равных себе. Ведь мы, действительно, совершенно разные. Но анги почти идеальны. Раса, которая может жить как на суше, так и в воде, обладает огромными перспективами развития, согласись?
  ― Значит, близнецы ― это плохая мутация, ведущая к перерождению нации в некий рой, как у пчёл или муравейник, подчиняющийся матке? И Натри, с его способностью "прыгать" подобно летунам на большие расстояния ― серьёзное отклонение от нормы? ―спросила я, глядя на сияющий и висящий в пространстве "мячик".
  Шар вспыхнул и на радуге снова оказался Берк в прежней позе.
  ― Уже не могу разговаривать с тобой с позиции учителя и высшего существа, ―он усмехнулся, погладив тёмную шевелюру. ―Две генетические цепочки ангов порождают огромное количество комбинаций и просчитать какое сочетание приведет к каким-либо последствиям через время невероятно сложно. Да, Кари... Общую суть ты поняла правильно. Побочные эффекты оказались весьма серьёзными. Начали появляться мутанты в моменты превращения и чем дальше, тем больше. А уровень развития ангов был уже довольно высок: у них имелись и компьютерные системы, и гигантские производства и большие города... Но мутация развилась непредсказуемо и очень быстро и захватила практически всё население. Представь себе того монстра, жаждущего крови и прибавь к нему способность перемещаться как самец летуна. Мои ошибки чуть не уничтожили жизнь на этой планете, пока не получилось разделить их, сделать превращение невозможным на длительное время. Но частичная блокировка ДНК тоже не сказалась на них благоприятно. А вот оставшихся мутантов необходимо было уничтожить и...
  ― Началась война. Но не против богов, а против жутких чудовищ... И Натри, получается, тоже мутант в какой-то степени?
  ― Ген активный у летунов, что позволяет им почти мгновенно перемещаться, изначально помог наделить ангов способностью излучать свет, но это аукнулось через время тем самым генетическим сбоем, что превращает их тело в неконтролируемое, хищное чудовище. Мне казалось, что чем более они будут походить на меня, тем больше шансов, что родится такой когда-нибудь, что станет необходимым помощником...
  ― Правильнее донором...
  Это замечание Окатан, похоже, пропустил мимо ушей, продолжив разглагольствовать:
  ― Не надо думать, Кари, что я постоянно контролировал всё и вся. В жизнь ангов я не вмешивался. Я как бы засыпал на долгие годы в целях экономии сил и пробуждался только лишь для того, чтобы увидеть изменения и, при необходимости, внести нужные корректировки. Но было очень интересно наблюдать за их ростом и развитием, ощущать бушующие эмоции, а собирать генетические головоломки, вообще, оказалось захватывающим занятием!
  ― Значит, ты просто играл... Пазлы складывал... ―я сжала кулаки. ―И тогда, и теперь... И я такая же пешка в твоей игре, как все остальные...
  ― Не каждая пешка может стать королевой, ―ответил мой энергетический собеседник, заглядывая в глаза. ―Ты потеряла одну жизнь, но ведь взамен получила другую... И кое в чём тебе удалось переиграть меня... Неужели ты этого до сих пор не поняла?!
  ― Так вот оно что! ―я вскочила и, глядя на него сверху вниз, взмахнула руками. ―Ты меня хотел посадить на престол! Вот почему ты ничего не сделал, когда Олли стрелял в Карелла! Вот почему не подсказал, что он управляемый близнец и представляет опасность! Но когда он покусился на меня, ты вмешался! И я должна быть тебе за это ещё и благодарна?! Космический монстр! Вот кто ты такой! Но теперь Карелл террхан на Востоке! Накоси выкуси! ―скрученная фига не успела ткнуться ему в нос. Сиреневый шар отлетел на некоторое расстояние, а в ушах раздался гомерический хохот:
  ― Только с тобой так весело, дорогая! Только с тобой!
  ― Выпусти меня отсюда! Я тебе не кукла! И не клоун, чтобы ты развлекался!
  Волна чужеродной, совершенно не моей злости, захлестнула разум, накрывая с головы до ног и перемешивая его и мои мысли, чувства и эмоции в единое клокочущее варево.
  ― Ну и проваливай!!! ―в голове грохнуло взрывом. ―Переход перенастроен! Уходи, если тебе плевать на всё и всех!
  
  
  Глава 6. Столица. Дворец Великого Террхана
  Карелл отбросил стилос и канцелярская принадлежность в золочёной оболочке покатилась по столу из тёмного реликтового гуранга, а потом упала. Скомкав очередной лист толстой, выбеленной бумаги, предназначенной только для личных записей высочайшего правителя, Карелл запустил его в плетёную урну в углу кабинета. Не попал. У края стола стоял полупрозрачный кувшин из горного стекла очень редкого розового оттенка. Великий Террхан Восточных территорий сначала смотрел на неподвижную жидкость, потом снял крышку и надолго приложился к изогнутому горлышку. Прошлогодняя кшаса была очень крепкой.
  Уже больше недели Карелл носил на плечах символ наивысшей власти, но с каждым днём всё больше и больше ощущал тяжесть золотой цепи, на которую сам себя посадил. Хотя нет... Нужно быть честным с самим собой... Всё-таки не сам. Кари не захотела стать владычицей Востока и сделала всё, чтобы спасти его, вопреки Хранителю, который закрыл собой её, а не его.
  Теперь, по прошествии времени, когда удалось всё обдумать, Карелл чётко понимал, кого именно Восьмой бог хотел видеть на престоле. Но Кари ушла... Ушла с ним и даже ни разу не оглянулась, когда их сияющие силуэты медленно растворялись в цветных небесах. А без неё эта золотая цепь оказалась слишком тяжела и даже ненавистна. Столько времени он лелеял мечту, что она воссядет рядом с ним на троне ― Великая богиня, его золотая девочка, его отари... А случилось так, что он занял её место и даже заставил уйти. Ведь если бы не публичное предложение, то, возможно, всё сложилось бы иначе.
  Он только собрался снова значительно понизить уровень жидкости в розовом сосуде, как высокая дверь отворилась и вошёл Дайкаран эн Тайар ― личный лекарь Великого Терра. Друг быстро оценил обстановку и содержимое кувшина вылилось под яркий пышноцвет в круглой кадке.
  ― Принесут ещё... ―сквозь зубы процедил Карелл, поглядывая исподлобья.
  ― Не принесут, ―Дайк подвинул мягкое кресло и уселся с весьма строгим видом. ―Приказ главного лекаря, беспокоящегося о здоровье правителя, почти равносилен твоему. Я Макса еле-еле утихомирил... Ещё и с тобой возиться?! Надоело!
  ― Где он? ―Карелл достал новый стилос из коробки и принялся вертеть между пальцами.
  ― В камере, в Доме Совета. Пытается вынести решётку, хотя и знает, что это бесполезно. Бумер его там развлекает...
  ― И каким же образом удалось засадить туда нашего буйного красавчика?
  ― В кшасу кой-какие травки подмешал, иначе сам понимаешь... Он бы или нас порешил, или себя...
  ― А что в городе говорят?
  Дайк помолчал немного, опустив глаза:
  ― Ждут...
  ― В смысле?
  ― Не верят, что Кари ушла навсегда. Сам слышал. Празднуют, обсуждают как она тебя "сделала"... Кстати, многим понравилось, что Кари тебе отказала, но все верят, что она вернётся.
  ― А мы? Мы верим?!
  Губы Дайка тронула лёгкая улыбка:
  ― Ты понял, что сейчас сказал, Великий Терр?
  Карелл нахмурился.
  ― Ты сказал "мы"... Не "я", не "ты", а "мы"...
  ― Ну да... А как иначе?!
  Дайк глубоко вздохнул и откинулся к спинке:
  ― В таком случае у нас ещё есть шансы. Только бы не было слишком поздно...
  
  
  Глава 7
  Сколько кругов я намотала по орбите в этой космовиртуальности я не считала. Несколько раз я видела одну из радуг, спускающуюся прямо к обрыву на Кифовом носу, но сошла туда, только когда начала немного успокаиваться. Окатан исчез куда-то, предоставив возможность носиться по радужным мостам и психовать в гордом одиночестве. Но подобное занятие быстро надоело. Оно было бессмысленно.
  Да-а-а... Преодолевать такие расстояния за какие-то минуты ― это нечто непостижимое! Да вот только какой-то особой радости подобное чудо не доставило. Я уселась на край обрыва и свесила ноги. Здесь гудел ветер, охлаждая лицо, тело и мысли. Позади слышались обычные звуки леса, а внизу, насколько хватало глаз, колыхалось зелёное древесное море.
  Когда я повернула голову, Окатан сидел рядом и тоже вглядывался в даль.
  ― Можешь ещё как-нибудь обозвать меня... Или даже ударить, если от этого тебе станет легче... ―наконец проговорил он.
  ― Драться с люксаром?! Только этого не хватало!
  ― Неважно кто я, а кто ты... Нас объединяет одна природа, хоть и проявляется по-разному. В нас гораздо больше общего, чем ты можешь себе представить. Самый первый пришелец с Земли был настолько примитивен, что даже несмотря на наличие в нём нужного импульса, наладить контакт не получилось...
  ― Ты его убил? ―прошептала я.
  ― Не надо делать из меня чудовище, Кари... Импульс смерти, конечно, очень силён, но кратковременен, а мне был необходим партнёр на более длительный срок.
  ― Донор. Называй вещи настоящими именами, ―кулаки опять сжались. Спокойный тон Окатана снова начал меня злить.
  ― Ну хорошо, пусть донор... Он сбросился с этого обрыва, когда услышал мой голос в голове.
  ― А Киф?
  ― О, Киф... Я возлагал на него большие надежды, ―люксар слегка поёжился, будто ему стало холодно, хотя было очень тепло. ―Он жил где-то близ Сиракуз за несколько тысячелетий до твоего рождения и, как я понял со временем, был весьма образованным человеком для своей эпохи. Это удивительно, Кари, что на твоей планете нашлось целых три хоть как-то подходящих мне личности! Однако он тоже был слишком закрыт и установить хороший, плотный контакт, чтобы привязать к его сознанию маленький общий мир для энергообмена не получилось, хотя я до последнего не оставлял попытки. И это противостояние для него даром не прошло...
  ― Но почему ты не оставил его в покое, коли понимал, что ничего не выходит?!
  ― От Кифа я мог получать хоть какую-то подпитку, а найдётся ещё кто-то и когда, я ведь не знал...
  ― Конечно! Что для люксара какие-то плотские букашки?! Мы же свет всея Вселенной! Нам можно всё!
  ― Снова меня дразнишь, да?! ―он быстро глянул и насупился.
  ― Но ведь тебе нужна энергия! Притом разнообразная! А моя оказалась весьма вкусна и полезна, коли ты так наполнился силами! В библиотеке молодел прямо на глазах! А я, дура, всё никак не могла связать концы с концами! Как ты говорил тогда?! Кванты чувств и фотоны эмоций?! ―сидеть было уже невозможно, и я вскочила. Хотелось дать ему такого пенделя, чтобы космический энерговампир по красивой дуге далеко полетел с обрыва. ―Как ты мог такое навытворять с ангами?! Тяжелейшие побочные эффекты! Теперь понятно, зачем понадобилась и эта война! Нужно было избавиться от пустынников! Нашими руками! Конечно! Они же генетический мусор! Отходы биопроизводства! Но они ни в чём не виноваты! Ты их создал! А подобное истребление называется геноцид! И вообще, я тебе не верю! Ни одному слову! И плевать кто ты такой! Понял?! Я не просила вытаскивать меня сюда! И от копья Олли спасать тоже не просила! Мне не за что тебя благодарить!!!
  После последней, выкрикнутой на пределе злости фразы, я поняла, что люксар в бешенстве. Его эмоции ощущались как свои собственные и чем больше злилась я, тем сильнее заводился он, а я это чувствовала и уже не могла сдерживаться. Такого мощного злорадного удовольствия я раньше никогда не испытывала. Тонкие и странно колючие, как ёршики, нити его отрицательной энергии пронизывали разум и тело, словно какой-то оргазм наоборот ― острый, направленный внутрь, не расслабляющий тело, а сворачивающий в тугой узел.
  Он вскочил, схватил меня за руку и потащил к расщелине.
  ― Не смей меня трогать, гад! Не прикасайся! ―но как я не пыталась освободиться, ничего не вышло. Он тащил меня через лес к хижине, потом дальше, до тех пор, пока я не ощутила притяжение гигантского магнита. И чем ближе мы были к переходу, тем сильнее меня притягивало. И я испугалась. Испугалась так, как никогда, наверно. Ужас и паника ― вот что я ощутила, когда он грубо волок меня за собой, не оглядываясь на крики и вопли, не видя, как колючие ветви бьют по лицу, а ноги заплетаются.
  ― Нет!!! Нет, Окатан! Я не хочу! Я не хочу уходить!!! Пожалуйста! Прошу! Нет! Я не хочу обратно! Я там никому не нужна! Мой дом здесь!!!
  Он разжал ладонь, но я не отлетела в сторону, нет. Меня потащило вперёд и вверх, туда, где меж деревьев висела точка перехода. Я вцепилась в ствол обеими руками:
  ― Окатан, пожалуйста... ―голос уже срывался, а слёзы начали душить. ―Я не хочу! Кто я такая, чтобы судить тебя! Прости, меня, прости...
  Притяжение исчезло, и я рухнула на кучу колючего лапника с высоты более двух метров. Пока в соплях и слезах, я пыталась встать на ноги, он не проронил ни слова. Потом сел рядом и прислонился спиной к стволу.
  ― Ты испугалась. Это хорошо... ―его голос был тих и спокоен, а от былой злости не осталось следа.
  ― Что ж хорошего-то... ―я еще шумно хлюпала носом.
  ― Ты не хочешь потерять этот мир. И не сможешь забыть его. Он стал твоим... ―мой божественный спутник улыбнулся и взял меня за руку. Когда он разжал кулак, на ладони лежал маленький шарик-горошина, сиреневый и сверкающий: ―Съешь его... Надоело читать лекции...
  Я не стала задавать вопросов. Просто взяла и закинула в рот. Потрясающий кисловато-сладкий вкус и тот самый аромат, волнующий и бесконечно приятный, подарил невероятное наслаждение.
  ― Решил поделиться частью себя?!
  ― Ну и как ощущения?!
  ― Словами не описать!
  ― Ты выразилась точно. Ты очень вкусная, сложно оторваться... В этом шарике информация ― пополнение для библиотеки. Теперь ты будешь знать об этом мире столько же, сколько и я. Правда, и тысячной доли, скорее всего, не понадобится. Зато, при необходимости, ты найдёшь ответ на любой вопрос или почти любой. Кто знает, что стукнет в твою светлую голову...
  Я ткнулась лбом в его плечо, как часто делала в библиотеке, вдыхая такой родной и потрясающий аромат. Его слова стали ответом на давний вопрос:
  ― Запах Вселенной... Такой притягательный и неповторимый...
  ― И как мне теперь жить?
  ― Счастливо, ―он засмеялся, обнял одной рукой и поцеловал в макушку, совсем как когда-то... ―Выходи замуж, рожай детей, люби и наслаждайся жизнью!
  ― Но за кого?!
  ― Ты знаешь...
  ― Я не могу сделать выбор...
  ― Не нужно выбирать...―рука спустилась с плеча, и лёгкая тень промелькнула по его лицу. ―Ты сможешь забеременеть только от трёх мужчин. Не забывай, что ты уже не обычная женщина с Земли, ты ― богиня, внутри которой вспыхнул свет мирозданья. Как я ни пытался совместить тебя с ангами, иначе не вышло. По-другому пазлы ваших генов не складываются. Поэтому до сих пор зачатие и не произошло, хотя и Макс, и Дайк совершенно здоровы и очень активны. Но стоит добавить третьего, и потомство получится сильным и весьма жизнеспособным.
  ― Будто о разведении племенного скота сказал...
  ― Не придирайся к словам. Ты хочешь детей?!
  ― Хочу!
  ― Тогда не вижу препятствий.
  Я прижалась к нему ещё сильнее, бурча в плечо и пряча глаза:
  ― И как это сделать? Как ты это себе представляешь?! Одновременно или один за другим?!
  ― Ну-у-у... одновременно вряд ли получится... ―я ощутила, что он вот-вот расхохочется, а мне было совсем несмешно. ―Думаю, твои парни сами разберутся. Твоя задача просто сказать им "да", когда придёт время. Своди Дайка в библиотеку, делать это уже умеешь, и он выяснит все подробности процесса.
  ― А ведь он знал откуда-то, что нужен третий! ―завопила я, хлопая Окатана по плечу, а он вскочил, поднимая руки: ―Клянусь! Он сам догадался! Я тут ни при чём! Дайк слишком хорошо тебя чувствует. Он гениальный парень, вообще-то... Его чутьё выше всяких похвал и он идеально подходит тебе, впрочем, как и Макс, и Карелл, ведь я общался с каждым.
  ― Ты знал, что я останусь? Вот только честно... Знал?!
  ― Нет. Но очень надеялся. И всё для этого сделал. Я поднял тебя на вершину власти, изменил изнутри, чтобы ты могла жить здесь полноценной жизнью. Помог развить способности, чтобы сила и могущество богини ни у кого не вызывали сомнений. Этому миру нужен новый бог, Кари! Бог живой, осязаемый, практически равный ангам, а не тот загадочный Хранитель, что прятался от своих творений. Ведь именно эти радуги породили легенду, что богов больше, чем один. И я не стал её опровергать. Так было удобней. "Пусть они верят, что меня больше..." ―такой мыслью я себя успокаивал. Теперь ты знаешь правду обо мне. Я не идеален и не всемогущ. Я тоже совершаю ошибки, учусь и исправляю их. Теперь всё будет иначе. Конечно, побочные эффекты изредка будут давать о себе знать, но ты сможешь это контролировать. Нужно только слить "слёзы" из всех оставшихся Сосудов, потому что состав я уже подкорректировал. А технологию заполнения и новую формулу "катализатора перехода" найдёшь в лаборатории. Через несколько десятилетий, когда "слёзы богов" проникнут в реки и океаны, напитают почву, а оттуда попадут в растения, животных и самих ангов, побочные эффекты начнут сходить на нет в каждом последующем поколении. Уравновесится рождаемость, особенно на Севере, в племенах Западных пустынь исчезнут многоплодные беременности, мозг ангалинов престанет уменьшаться, из-за чего они постепенно дичают... В общем...
  ― А как же пустынники-близнецы? Те, у которых сознание уже изменилось?!
  Окатан вздохнул, криво улыбаясь:
  ― С ними ничего поделать нельзя. Их мозг претерпел необратимые изменения. Но их и так уже много погибло, а остальным... я бы просто приказал утопиться. Но ведь ты так не поступишь?
  ― Нет. Они не виноваты, что такими родились.
  ― Тогда теперь это твоя проблема. Сама решай, что с ними делать. Сил и знаний у тебя достаточно.
  Мы ещё немного посидели под шумящими соснами, пока он не предложил:
  ― Пойдём погуляем... Сходим в Тагри. Посмотришь сверху на Альдаск, ведь в "золотом" городе тебе так и не удалось побывать. Потом покажу "дом Хранителя" в горах Акрим и загадочный материк на юге ― скопище совершенно дикой жизни...
  Я утёрла слёзы и улыбнулась невероятному существу, так круто изменившему мою судьбу:
  ― Пошли!
  
  
  Глава 8
  Север встретил нас восторженными воплями и гудящими толпами. Радужная дорога упёрлась в небесную лестницу на той самой башне, с которой когда-то я провожала "Чёрную медузу". Я стояла и смотрела на геометрический город, только компания в этот раз была другая. Окатан перевесился через ржавые перила и закричал вниз. Ну прямо как я, когда усиливала голос. "Божественный глас" разнёсся далеко-далеко, на десятки, а может, и сотни километров:
  ― Моя дочь решила остаться на Востоке навсегда! Отныне она и ваша богиня! Любите её! Как она любит вас!
  Я дёрнула его за рукав свободной рубахи:
  ― Хватит уже про дочь! Какая я тебе дочь?!
  ― Единственная! ―и он громогласно расхохотался.
  Альдаск, действительно, сиял как небесные светила. Огромный город с потрясающей архитектурой, прямыми улицами и широкими площадями. Величия и золота в нём было много, но кой-чего всё-таки не хватало и вскоре я поняла чего ― зелени. Я не захотела спускаться слишком низко, достаточно было побродить на высоте птичьего полёта, чтобы насладиться зрелищем возбуждённых северян.
  Я даже видела Великого Терра, который, задрав голову, стоял на балконе самой высокой башни с золочёной крышей. Представляю, как он нёсся туда, когда радуги появились над городом! Возможно, северный правитель надеялся, что мы спустимся и почтим его визитом, но я слишком хорошо помнила северный закон касательно женщин, хотя и прекрасно понимала, что в данный момент мне ничего не угрожает. Поэтому, по примеру своего спутника, просто крикнула вниз:
  ― Жду с визитом в столице, Великий Террхан! И прихватите четвёртого пархонта с семьёй и Арвида эн Фрейра! Я хочу их видеть! И Элгана доставьте, он должен предстать перед судом Совета!
  Сначала маленький силуэт стоял неподвижно, но потом суматошно запрыгал, возбуждённо махая руками.
  ― Приедет! ―и смех люксара зазвенел над городом.
  ― А ты молодец, ―хмыкнул он, когда мы уже сидели под неким сияющим куполом на самом высоком пике горного хребта, типа в его сверкающем доме, ну так говорилось в легендах. ―Не теряешь времени даром! Северного терра пригласила, а ведь здесь это не принято. Верховные правители в гости друг к другу не ездят!
  ― Ну... ―я развела руками. ―Теперь будут.
  ― А давай выпьем! Ну как раньше! Шампанского!
  ― А где взять?! ―я хихикнула и тут же поняла, что снова туплю невероятно.
  Я видела его радость оттого, что всё получилось и грандиозные планы реализовались почти так, как он и хотел. Не думаю, что его искренность была поддельной или наигранной. Теперь он не притворялся, да и раньше не так уж и сильно "пудрил" мне мозги. Возможно, он всё равно многое скрыл, но свой выбор я сделала. Поэтому закрыла глаза, вошла в библиотеку, прихватила бокалы и бутылку из шкафчика, к которому так ни разу и не притронулась, а от двери вернулась. Одной, точно будет мало!
  Этот "дом" на пике гор Акрим, домом как таковым не являлся. Это была одна из точек в энергетическом поле планеты, на которой держался межпространственный мост. Окатан пытался объяснить мне принципы его построения и работы, но, кроме того, что этот магнит реагирует на нужную частоту и включается при нахождении оной, я почти ничего не поняла. Это было уже какое-то запредельное, недоступное знание, хотя и очень порадовало, что образ "райского поля", который я периодически использовала, тоже относился к подобным структурам. А ведь я создала его сама, ну, во всяком случае, Окатан так сказал, хотя и не очень осознанно. И это было важнейшим показателем, что я тоже принадлежу к тем редким существам, которые при определённых условиях и должном развитии могут управлять стихиями и пространством, пусть и в небольших масштабах.
  ― Значит, богиня всё-таки... ―я сделала глоток, а люксар в образе Берка поднял стоящую у ног вторую бутылку и подлил ещё.
  ― До сих пор сомневалась?!
  ― Так необычно всё, невероятно и непостижимо... Вот сидим сейчас чёрт знает где среди ветра и холода, а я не чувствую ничего, кроме тепла внутри от выпитого. Да и вино это сделано не обычным способом, а создано в каком-то маленьком параллельном мире между нашими разумами...
  ― Всё так. Мы можем управлять этими микромирами и строить новые, если захотим...
  ― А как я Макса смогла в него провести?! И твой халат вынести?! И форму?! А теперь и шампанское?! Ну, чисто технически?!
  ― Во-первых, между вами образовался устойчивый канал, на основе очень сильных обоюдных чувств, а полноценная физическая связь укрепила его настолько, что теперь это ваше общее пространство. Со временем твои парни смогут ходить в библиотеку даже без тебя. А во-вторых, то, что там кажется физическим, становится таким же и здесь. Мысли, чувства, эмоции ― это энергия, энергия порождает материю, материя ― вещество, а ты, твоё сознание, словно аппарат, в который на входе загружаешь образ чего-либо, а на выходе получаешь готовый продукт.
  ― Это невероятно... ―выдавила я, всё равно не совсем улавливая нить его рассуждений.
  Люксар хмыкнул и приложился к бокалу, глядя на плотную пелену облаков внизу, сквозь которую то тут, то там прорывались горные вершины.
  ― Кари, я не могу объяснить тебе всего... Это невозможно, во всяком случае, пока... Это как пытаться донести до муравья таблицу умножения...
  ― Понимаю... ―кивнув, я допила до дна и поставила бокальчик на скамейку из радуги. ―Давай ещё походим. Ты обещал южный материк...
  Он с готовностью поднялся и учтиво протянул руку.
  Континент на юге был больше и притом намного. Жаркие джунгли на севере, огромная пустыня в центре и более умеренный климат ближе к южному полюсу. Это сейчас он был заселён только животными, а раньше, много тысячелетий назад цивилизация ангов развивалась именно здесь. Тут почти не осталось следов былого прогресса: огромных городов, дорог, заводов... Война с применением ядерно-лучевого оружия уничтожила всё. Остатки ангов бежали на север через океан, спасаясь от смертоносного излучения, уничтожившего мутантов. Потому всё это время континент с прилегающими морями был предоставлен сам себе. Периоды полураспада многих элементов закончились, и природа расцвела новыми красками и формами.
  Я увидела как растёт и охотится каморта, которая вынесла все катаклизмы благодаря своей живучести. Наблюдала миграцию огромных стад разнообразных копытных с невероятными рогами и причудливыми окрасами шкур, смотрела, как многочисленные яркие стаи пернатых закрывают небо. Легендарные Южные земли кишели жизнью!
  Радуги... Опять радуги... Мы брели по цветам спектра, словно вращая под ногами этот потрясающий, удивительный, безумно красивый мир ― Окатан... Дом Восьмого бога...
  Люксар остановился:
  ― Тебе пора. Теперь ты знаешь всё, что необходимо для того, чтобы анги снова стали самой высокоразвитой цивилизацией в этой части Вселенной.
  ― А ты?! ―я хлюпнула носом, хотя всеми силами старалась не заплакать.
  ― Я наконец-то смогу уйти и обрести ту жизнь, которую хочу. Ведь всё это... ―и он похлопал себя по груди, ―не моё. Я буду свободен на бескрайних космических просторах. Буду впитывать свет звёзд, а вместе с ним всё новые и новые знания. Теперь это твой мир, Кари. Прими его в подарок... от меня... на свадьбу...
  ― Но... Как я буду без тебя?! Как справлюсь со всем?!
  Он нежно улыбнулся:
  ― У тебя много толковых помощников, дорогая... Главное, быть вместе. Нет ничего сильнее любви. Я не могу сказать, что тебя ждёт безоблачное будущее ― это было бы ложью. Жизнь ― это невероятная смесь из радости и боли, надежд и разочарований, счастья и горечи. Её вкус настолько разнообразен, что, наверно, нельзя постигнуть его до конца... Но в этом и есть её суть. Чем больше испытаешь, чем больше прочувствуешь, чем больше узнаешь и поймёшь, тем лучше сможешь оценить её невероятность и безграничность...
  Я несколько раз глубоко вздохнула, сдерживая рыдания:
  ― Мы ещё увидимся... когда-нибудь?
  Люксар покачал головой:
  ― Отпусти меня... пожалуйста...
  Я попыталась дотронуться до него, но тело Берка вспыхнуло, и сиреневый шар отлетел в сторону:
  ― Иди. Тебя ждут. Все ждут.
  Не в силах больше это выдерживать, я развернулась и побежала.
  
  
  Глава 9
  Столица показалась внизу как светлое, в шашечках, пятно у изогнутой ленты голубого озера. Чем ниже я спускалась и быстрее бежала, тем сильнее колотилось сердце в предвкушении встречи. "Как они там?! Чем занимались?! А Бумер?!" ―куча вопросов роилась в голове, радуга пружинила под ногами, подталкивая и ускоряя бег.
  Спрыгнув на террасу, я огляделась. Никого. Пока я осматривалась, радуга исчезла, будто растворилась, и над головой осталось только чистое небо да светила, уже сверкающие единым диском. Утро. Но не раннее. "Сколько же меня не было?! ―этот вопрос впервые посетил мою светлую голову. ―Ну что ж... Ковровой дорожки нет, оркестра тоже..."
  Прошагав через комнаты, я вышла в длинный коридор с имитацией колонн вдоль стен и высоким арочным потолком. Если пройти его до конца, то попадёшь в другое крыло, где располагается кухня. А ведь есть захотелось только сейчас. За время, что я провела в общении с Окатаном, я не испытывала ни жажды, ни голода, совсем никаких физиологических потребностей. Но в животе громко заурчало, и я потопала на ароматы жареной рыбы и тушёных овощей. Только не дошла.
  Одна из боковых дверей открылась, и навстречу двинулся мужчина. Я сразу его узнала. Это был Руклан. Один из помощников пархонта Вальдегана. Он сделал несколько шагов и остановился как вкопанный. Я приблизилась. Невысокий крепыш сначала весьма удивлённо меня разглядывал, совершая руками некие конвульсивные, дёргающиеся жесты, а потом завопил так, что заложило уши, и громкое эхо разнеслось по всем коридорам дворца:
  ― Вернулась!!! Богиня вернулась! Вернула-а-а-ась!!!
  Взмахнув руками и подпрыгивая, как мячик, он помчался в противоположную сторону, продолжая вопить во весь голос. А я усмехнулась и подумала, что поесть в ближайшее время точно не получится.
  Конечно, я предполагала, что мои парни будут тяжело переживать моё отсутствие, но чтобы так! Как вскоре выяснилось, Карелл запил и первые недели его террханства (меня не было девятнадцать дней, как оказалось) Дайк вместе с пархонтами и Советом занимались самыми важными делами. Макс впал в буйную истерику, рвался за мной, поносил Хранителя, а заодно всех и вся, устроил драку с охранниками Совета и, чтобы хоть как-то его утихомирить, Дайку пришлось напоить друга сильным усыпляющим отваром и закрыть в камере превращений.
  А вот мой дорогой Нянь держался, как он сам признался, только благодаря Бумеру. Волк не проявлял сильных признаков беспокойства, не убежал на поиски, не потерял аппетит и Дайк уверился, что я вернусь. Вернусь обязательно! И чем бы ни соблазнял меня Хранитель, я не променяю их, на него. Дайк был убеждён, что Восьмой бог в отношении меня испытывает не менее сильные чувства, чем он сам, хотя, за всё время пребывания на радугах, мне так не показалось.
  Окатан вёл себя как очень близкий друг или родственник, можно даже сказать любящий отец, но не как влюблённая личность. Да и, вообще, он люксар, а я, пусть и не совсем обычное, но всё же существо биологическое и представить, что между нами могут быть ещё более близкие отношения, как-то не получилось. И где?! В космосе, что ли?! Ведь он всё равно не смог убедить меня целиком и полностью. Во многом пришлось поверить ему на слово, потому как большая часть того, что он пытался объяснить, не была ясна до конца. Да и как муравей может понять человека?! Уровни развития совершенно разные. Но одно я уяснила точно. Этот мир ― мой дом, а анги ― семья. Моя родная планета вращается где-то за сотни тысяч или миллионы световых лет вокруг своего солнца и пусть благополучно вращается... но без меня!
  Свадьба получилась грандиозной. Приехали все! Только не в столицу, а в Банкор. Пришлось поторопиться, чтобы успеть до зимних ветров и холодов отметить столь важное событие и вовремя отправить гостей по домам. Но мы справились и отдали предпочтение Банкору неслучайно. Добраться морем до островного города было быстрее всего и для северной делегации во главе с Великим Терром, и для Ангалина Рекса, видеть которого на нашем празднике мы очень хотели. И он приплыл с огромной свитой (многие ангалины решили воспользоваться ситуацией и побывать на землях людей), преподнеся мне в качестве главного подарка Священную Книгу ангов. Как поведал Великий Ангалин, лучше всех обращаться с древним ноутом умела только я, а теперь, когда они поняли суть сия предмета, то посоветовались и решили, что только Великая богиня сможет извлечь из него максимум пользы. И подобное заявление мне весьма польстило, конечно.
  Северяне завалили такими дарами, что никакие ветра и холода были не страшны в роскошных шубах, накидках и великолепно выделанной коже. И, что важно, Элгана они тоже привезли, правда, в уже забальзамированном состоянии. Первый претендент на трон возвращаться не хотел, и оно понятно почему. Радуги над Тагри и Альдаском он видел и "глас божественный" слышал, поэтому попытался удрать подальше в Ледяные пустоши, но не успел. Северный терр уж слишком сильно хотел угодить богам и организовал погоню. Что произошло там на самом деле, мы с Кареллом решили не допытываться и тело не осматривать. Погиб ли Элган сам или северяне пристрелили его во время погони, дабы на суде не вскрылись некие общие "тёмные" делишки, или ещё что случилось, нам было уже несущественно. Тело доставлено, опознано Кареллом и членами Совета, что ещё надо? Древнейшие оказались правы. Должен был остаться кто-то один, так оно и вышло.
  С Запада прибыло несколько пархонтов с надеждой на личные переговоры и просьбой вернуть на родину младшего сына покойного Террхана, ведь теперь там воцарилось безвластие. Их законы почти не отличались от наших и точно так же, как и на Востоке, наследники должны были сами решить между собой кто займёт трон. Но Карелл сказал, что, похоже, никаких кровавых разборок между братьями не будет. Там все очень впечатлились, что я передала на родину прах казнённых и отпустила часть высокопоставленных пленных, и новый терр необходим как можно быстрее, чтобы начинать налаживать добрососедские отношения.
  Внук же Западного терра, Эдриан, отказался возвращаться. Он попросил у Карелла разрешения остаться, и только некоторое время спустя я узнала, что его поступок был продиктован не столько желанием помочь нам разобраться с пустынниками, сколь возможностью общаться с ангалинами. Асс шепнул мне как-то, что у парня появилась зеленоглазая девушка в чешуе, и он совершенно не хочет с ней расставаться. Ну а я тогда подумала, что на подходе ещё несколько кандидатов на превращение, правда с женским вариантом перемены тела было ещё очень много вопросов. Потому как в древности, самые сильные и страшные чудовища получались именно из женских особей. Это и было неким объяснением поверья, что женщину к оружию подпускать нельзя, но с подобными нюансами ещё только предстояло разобраться.
  Я очень долго думала, как же сделать так, чтобы моё решение выйти замуж за троих мужчин не аукнулось какими-либо непредсказуемыми последствиями, ведь кроме моих мальчиков, никто не знал, за кого же собралась замуж Великая богиня, пока как-то вечером вдруг не поделилась с Гуном:
  ― Вот что ты думаешь?! Как это преподнести?!
  Гун уже официально считался моим названным дедом, ведь подарив браслет ангов, он фактически спас мне жизнь. И я хотела, чтобы именно он провёл меня по "дороге невесты". Длинный красно-белый ковёр стелился под ноги, и женщина или девушка, выходящая замуж, должна была пройти по нему. Это являлось символом начала нового жизненного пути.
  Гунар эн Васаб накрыл мои ладони своими и задумался. Мы сидели на пристани. Той самой, где прощались когда-то. И также "Чёрная медуза" покачивалась у причала, вдали играла музыка, только прийти сюда пришлось по-тихому, закутавшись в плащ с капюшоном. Макс с Дайком общались с командой и заодно наблюдали за мной стоя у борта. Мой статус, да и популярность среди населения уже никак не позволяли ходить по улицам как раньше: бродить, где хочется, наслаждаться видами города, суетой рынков и торговых рядов.
  Думал мой дед долго. Но когда в добрых глазах сверкнули хитрые искорки, он выдал:
  ― Я бы спросил разрешения...
  ― У кого?! Я же бо...
  Он улыбнулся, стиснув мои ладони, а я расхохоталась:
  ― Правильно! Правильно, Гун! Я спрошу!
  
  
  Глава 10
  Как когда-то на концерте Гая, на площади у дворца наместника вааксу негде было упасть. Хотя нет, неправда. Народу собралось в несколько раз больше. Окна, балконы, крыши, заборы, деревья, приставные лестницы, столбы, мосты ― всё занимали зрители. Длинный и широкий балкон дворца был виден практически всем, а прекрасная акустика даже позволила не слишком усиливать голос.
  Интрига вокруг того, кто же станет мне мужем, создалась такая, что подпольный тотализатор Крианна не справлялся с количеством ставок. Мы знали о страсти нашего нового наместника, но решили закрыть глаза. Пусть потешится последний раз, тем более что Крианн клятвенно пообещал, что новая высокая должность слишком важна для него, крайне ответственна, и в первую очередь он должен заботиться о благе всего города, а большая часть того, что получиться заработать пойдёт в общий бюджет. В тавернах и на рынках споры иногда шли такие, что и до рукоприкладства доходило, но всё время до назначенной даты мы держались стойко.
  Платье я выбрала довольно простое, без рукавов, но ослепительно белое с длинным прозрачным шлейфом. А ожерелье из синего жемчуга, которое мои друзья привезли из Латраса, украсило и дополнило лёгкий, изящный образ. На балконе собрались самые близкие и дорогие люди, хотя нет, почему люди?! Анги! Именно анги! Гай, Хейя с малышкой Кари на руках, Скай, Айра, Натри, фаэдр Балмаар с женой и дочерью, Майлан, Грас, Лакран, Крианн, Марэна и Гарри ещё бледно-розовый, с коротким "ёжиком" волос, но счастливый до бесконечности, потому как стоял уже на двух ногах. Ведь самым первым делом по приезде в Банкор было выполнение данного ему обещания. Большой запас "слёз" мы взяли по пути в Храме за Маргосом, а остальное слили в подземные воды, как Тан и просил. А Банкорская тюрьма, то бишь полуразрушенный Храм, позволила провести удачное превращение, правда, с подачей воды мы намучились, но это уже не существенно.
  Чуть поодаль от первой группы расположилась команда "Медузы" во главе с капитаном, пархонт Вальдеган, наследники древних родов и несколько членов Совета, что рискнули здоровьем и приехали. Позади и в центре разместились высокопоставленные гости: Великий Террхан Северных территорий со свитой, любимый учитель Дайка Алцелан, с которым наконец-то удалось познакомиться, Арвид эн Фрейр, не сводящий с меня глаз, четвёртый пархонт Райтен с матерью Дайка и всеми детьми, Хилл, а также представители Запада. А вот у другого края балкона собрались ангалины под предводительством самого Рекса.
  Первый раз за многие годы, даже не десятилетия ― века, представители разных территорий собрались все вместе. И это событие было важнее свадьбы. Ведь чтобы жить дальше и строить новый мир, анги должны объединить усилия и вместе решать насущные проблемы, которые, я в этом совершенно уверена, не заставят себя долго ждать.
  Когда всё было готово, я вышла на балкон, посадила Бумера на специально приготовленное место и приблизилась к перилам. Возбуждённые голоса смолкли, и народ замер в ожидании.
  ― Прежде всего, ―начала я, ―хочу спросить вас, мои дорогие... Спросить разрешения... ―недоумённое напряжение толпы и всех важных гостей я ощутила буквально физически, кожей. ―Я люблю троих мужчин и не могу, да и не хочу делать выбор. Как мне поступить?!
  Пауза длилась так долго, что я начала волноваться, но вдруг какой-то смельчак выкрикнул:
  ― Кого?! Кого любит Великая богиня?!
  Камень свалился с души, и я весело ответила:
  ― Вы хотите их увидеть?!
  ― Ещё бы! Конечно! А мы догадываемся! ―понеслись крики со всех сторон.
  Я кивнула, и на всеобщее обозрение вышел Дайк в нежно-голубом камзоле, поверх белоснежной рубашки, за ним Макс, только в тёмно-зелёном и... все затаили дыхание. Вопрос "Кто третий?!" читался в глазах каждого, ведь все знали, что на церемонии вступления на престол богиня отказала Великому Террхану. Когда же медленно и важно к перилам приблизился Карелл с золотой цепью на широких плечах, поверх бордового камзола, площадь взорвалась радостными воплями. От криков и оваций можно было оглохнуть, но я подняла ладонь и всё стихло.
  ― И как мне быть?! ―спросила я.
  ― А что тут думать! ―голос был женский звонкий, и я глянула в сторону. Нарядная дама не была знакома, но я широко ей улыбнулась.
  ― Выходи! Выходи за всех! ―завопил народ, но это была только первая часть моего свадебного плана. Послав воздушный поцелуй, я обернулась к гостям, наделённым властью.
  ― Ну у народа я спросила... Теперь хочу знать мнение Совета, ―старички быстро переглянулись, но дружно закивали. ―А Великий Террхан Севера и Великий Ангалин Рекс, что думают по такому поводу?
  ― Я?! ―терр даже подпрыгнул в кресле. Северный гость был невысок, строен, а седина в светлых волосах почти не бросалась в глаза, хотя ему было уже за шестьдесят. Но старость как таковая начиналась у ангов лишь после восьмого десятка, а продолжительность жизни нередко переваливала стодесятилетний рубеж.
  Рекс ехидно оскалился:
  ― Мне нравится твой выбор, Кари!
  ― Мне тоже! ―выдал северянин. ―Одобряю!
  Пока раскатывали свадебный ковёр, краем уха я услышала, как северный правитель принялся надиктовывать личному секретарю какой-то указ. А фразу "...разрешить официальные отношения одной женщины и нескольких мужчин..." расслышала точно.
  Когда Гун подвёл меня к любимым, на глаза навернулись слёзы. "Как жаль, что мои родители ушли так рано и даже при жизни не могли вообразить в какой невероятной, сказочной обстановке будет выходить замуж их дочь!" ―от этой мысли я чуть не всхлипнула, но сдержалась. А нежные руки Дайка накрыли мои, и на пальце оказалось тонкое золотое колечко.
  Несколько непонимающе я глянула на Няня, и чуть не вырвался вопрос: "И это всё?! Такое тонкое?!" Конечно, мне представлялось нечто более изысканное. Но улыбающиеся глаза и любимая ямочка на щеке, которая последние дни почти никогда не исчезала с его лица, успокоили, и я подумала, что это не всё. Ведь Макс и Карелл тоже должны осчастливить меня украшением.
  Макс был серьёзен. Зелёные глаза смотрели пристально и как-то испытующе, что ли. Сразу вспомнилось, как он рыдал, пытаясь прижать меня к себе через толстые прутья камеры превращений, потому что у Дайка что-то заклинило и решётка не хотела подниматься. Макс прижался губами к моей ладони, а после надел поверх кольца Дайка такое же, только белое. Как и на Земле, сплав золота и серебра местные ювелиры широко использовали в украшениях. Карелл же дополнил этот комплект таким же колечком, как и первое. И я, наконец, поняла, что они тоже решили сделать сюрприз, ведь свой свадебный наряд я им заранее не показала. Мои парни упорно держали в тайне, какое именно кольцо я буду носить как супруга трёх мужей.
  Когда тройной комплект был собран на среднем пальце левой руки (кольцо мамы Дайка, подаренное Максом, я перенесла на правую), Карелл взял с серебристого подноса какую-то штуковину, продолжая держать меня за руку. Быстрое движение. Звонкий щелчок. И золотая троица оказалась скреплена прекрасным сверкающим бриллиантом с лёгким сиреневым отливом. Я чуть не подпрыгнула: "Как здорово они всё придумали! И где такой камень откопали?!"
  Видя мой восторг, Карелл склонился к уху и прошептал:
  ― Два дня тренировался, чтобы быстро всё сделать... ―я хихикнула и зарделась, аки роза пунцовая. А он кивнул на поднос и добавил: ―Теперь наша очередь, дорогая, и про поцелуй не забудь, очень тебя прошу...
  Каждому я надела совершенно одинаковые, широкие мужские кольца с гравировкой изнутри "любимому" и каждого поцеловала. А когда оторвалась от губ Великого Террхана Восточных территорий, грянула музыка, и город всколыхнулся от радостных криков и грома аплодисментов. Не прошло и минуты, и я ещё не успела опомниться, как небо вспыхнуло, и гигантские радуги накрыли Банкорскую бухту волшебным куполом!
  ― Ты не ушёл... Ты дождался... ―шептала я, глядя в небо и утирая мокрые глаза. ―Спасибо тебе, Окатан... За всё спасибо!
  
  
  Заключение
  Глава 1
  Мне очень хотелось закончить на столь прекрасной ноте. Ведь волшебные сказки всегда заканчиваются пышной свадьбой. Но по прошествии времени, я всё же решила добавить в историю своей невероятной жизни ещё несколько глав, хотя отлично понимаю, что всё описать невозможно, да я и не ставила такой цели. Вполне вероятно, кто-то захочет упрекнуть: "Зачем добавлять ложку дёгтя в бочку мёда?!" Но жизнь есть жизнь, а сладость радости и счастья в любой момент может смениться горечью и остротой невыносимой боли.
  Гуляли почти две недели. Но это народу я устроила такой грандиозный праздник. Мы же окунулись в дела практически сразу. Ведь пока гости не разъехались, нужно было решить огромное количество вопросов. Теперь я с улыбкой вспоминаю, как пользуясь случаем, ссылаясь на занятость и усталость, около недели бегала от своих мужей, грубо говоря, просто "динамила". Мне было страшно. Трое сильных, здоровых и выносливых как боевые единороги мужчин и я такая... Как я их выдержу?! Как всё будет происходить?! Умом я понимала, что поступаю просто глупо и бояться нечего, но некрасивое слово "групповуха" сидело в голове острой занозой.
  Но как только мы проводили в дорогу и северян, и западных пархонтов, и Великого ангалина мои парни сделали ход конём. Они просто заперли меня в спальне, а сами после спустились с верхнего этажа и залезли в окно, которое закрыть изнутри не получилось ― они предусмотрительно сломали запоры. Ладно Дайк и Макс, но Великий Террхан, пробирающийся в опочивальню к собственной супруге столь необычным путём, вызвал у меня приступ истерического хохота. В результате из спальни я вышла только через двое суток. И скажу откровенно, выходить не хотелось. Хотелось остаться там навсегда. Мои любимые в корне изменили отношение к данному вопросу. Их бесконечная нежность, чувственность, искренность и вселенская любовь смели все преграды, что ещё оставались внутри меня. И теперь с уверенностью могу сказать, что самые счастливые ночи ― это те, что мы проводим все вместе.
  Когда свадебные празднования завершились грандиозным концертом, что устроило моё музыкальное семейство, произведя фурор новыми, невероятно красивыми композициями, я пригласила их на личную встречу. Необходимо было решить очень важный вопрос до отъезда, так как Гай и Хейя жаждали вернуться в Латрас, где, по их словам, обрели любимый дом.
  В ожидании пока все рассядутся, я собиралась духом, ведь как они отреагируют не представляла. Гай положил ладони на стол и откинулся к спинке высокого стула:
  ― Не томи, Кари! Что за таинственное собрание?!
  Я перевела взгляд на Натри. Мышонок очень подрос, отлично разговаривал, а сейчас сидел у Айры на коленях, увлечённо разбирая игрушечную повозку, но с его ножки всё так же свисала каморта.
  ― Дело вот в чём... ―я выдохнула, представляя, как разрыдается Хейя. ―Если вы хотите, чтобы Натри избавился от каморты, научился обходиться без привязи, вы должны оставить его со мной или ехать с нами в столицу.
  ― То есть Великая богиня... ―Гай немного запнулся, ―знает, что происходит с нашим сыном, почему он так внезапно пропадает?!
  Я кивнула:
  ― Натри телепорт. Это слово, чужое и непонятное для вас, в ходу на моей родине. Только там, таких как он, в реальности не существует. Люди, обладающие способностью мгновенно перемещаться на огромные расстояния, являются персонажами сказочных историй, это воплощение некой тяги к безграничной силе и обладанию необычными способностями. Но здесь, на Окатане такие существа есть, вот только названия для них нет, вернее, не было... до этого момента...
  Видя кучу вопросов в их глазах, я продолжила:
  ― Ваш сын уникален. Как и самец летуна, он может лишь при помощи мысли оказаться где угодно за мгновения. Но у летуна есть цель ― его самочка, а Натри цели не имеет, потому что он ребёнок и не понимает что с ним происходит. Вот поэтому он может очутиться где угодно, хоть на вершине горного пика, хоть глубоко под землёй. И то, что он выжил до сих пор, результат невероятного везения. Каморта обладает способностью ловить таких существ, потому как в глубокой древности, когда ангов ещё и в помине не было, являлась самым опасным хищником на Южных землях. Я знаю, как научить Натри управлять этой способностью, как контролировать, но это потребует времени и неотлучного его пребывания возле меня. К сожалению, я уже не могу жить с вами в Латрасе или кочевать...
  ― Конечно, Кари, мы это понимаем, но... ―Гай обернулся к Хейе, что уже сидела с мокрыми глазами, прижимая к груди спящую малышку. Потом глянул на Айру с Натри на руках, на весьма серьёзного Ская и спросил: ―И что делать будем, родные?!
  Натри, который, казалось бы, и не слушал весь этот разговор, вдруг выдал:
  ― Вам дома лучше будет. В Латрасе хорошо. А когда я выучусь, буду прискакивать к вам часто-часто!
  Я уставилась на ребёнка. Мышонку ещё не было и четырёх лет, но он сам принял взрослое решение. Верно говорят: "Устами младенца, глаголет истина!" Скай посмотрел на хлопающих глазами отца с матерью и добавил:
  ― Я тоже хочу остаться при дворе Великого Терра. И Натри со мной будет веселее... Не волнуйтесь, я буду о нём хорошо заботиться.
  Я хитро подмигнула парню. Эта идея мне понравилась. Мои дорогие друзья думали недолго. Хейя очень плакала, конечно, всё тискала и целовала любимое чадо, но, в общем, расставание было спокойным. Ведь летуны обеспечат хоть редкую, но связь, а под присмотром старшего брата Натри не будет чувствовать себя в отрыве от семьи. Меня удивило, почему Айра не выразила желания поехать с нами в столицу хотя бы на зиму, но оказалось, что Лукас, один из ангалинов проживающих в Латрасе, стал для неё не просто другом и юной девушке очень не терпелось вернуться домой. Пришлось внести и их имена в мысленный список возможных превращений.
  Поначалу я подумала, что Натри будет расти и воспитываться в нашей семье, но жизнь быстро внесла свои коррективы. Дочь моего любимого управляющего, Альба, устроила Скайолану грандиозный скандал, когда узнала, что он едет с братом в столицу. Я была уже в курсе, что между ними в Латрасе имели место близкие отношения, но Скай был ещё несовершеннолетний, чтобы жениться, да не очень-то и хотел. Но Альба проявила характер и настояла, чтобы он взял с собой и её, заверив всех нас, что станет для Натри любящей старшей сестрой. И после недолгих размышлений и родители с обеих сторон, да и сам Скайолан не стали возражать. И я была рада такому повороту, потому как убедилась, что чувства Ская ко мне под влиянием Альбы уже значительно ослабели, и со временем у них может получиться очень крепкая семья.
  
  
  
  Глава 2
  Через два месяца после возвращения в столицу, когда осенние ветра уже вовсю гудели на просторах Востока, а холодные туманы регулярно сползали с Закатных гор, я узнала, что беременна. Вернее, перед столь знаменательным фактом нас поставил Дайк.
  Как-то утром, когда я ещё нежилась в объятиях Макса, а почти голый Карелл, только в полотенце на бёдрах, сидел за столом и просматривал свежие донесения, Дайк принёс на большом подносе лёгкий завтрак на четверых. Мы никого не допускали в спальню. Сразу повелось, что эта уютная комната в дальнем крыле Дворца с двумя каминами принадлежала только нам. Карелл, с его чувствительным носом, хотел обонять здесь лишь наши ароматы. Это его очень успокаивало и расслабляло, потому в личных покоях мы даже убирались сами. И такой уклад мне очень нравился, ведь всю работу по поддержанию в порядке Дворца Великого Терра выполняла куча народа, а хотя бы в этой комнате я могла быть уверена, что ни за каким поводом меня здесь не побеспокоят.
  Поставив поднос на небольшой столик, Дайк бухнулся на огромную кровать, весьма загадочно улыбаясь. Карелл оторвался от чтения и отложил бумаги:
  ― Вы опять? Меня в Совете ждут, обещал быть ещё вчера...
  ― А Великого Террхана никто не задерживает! ―бросил Макс, впиваясь в мою шею. Карелл картинно нахмурился и, подойдя к нашему ложу, резко дёрнул Макса за ногу, стаскивая на пол. Они устроили возню, а Дайк притянул меня к себе и, заглядывая в глаза, очень проникновенно спросил:
  ― Как ты себя чувствуешь?
  ― Отлично! А что?! ―я была занята отпихиванием Макса, который, хохоча и отбиваясь от Карелла, пытался пощекотать меня за пятки.
  Дайк так многозначительно хмыкнул, что не только я, но и Карелл с Максом обратили на это внимание.
  ― В чём дело, Дайк?! ―мой высокопоставленный супруг уселся у наших ног.
  ― А ты ещё не унюхал?! ―Нянь сказал это с таким видом, что я пихнула его в бок с воплем: ―Хватит говорить загадками!
  ― Ты беременна... ―ответил он, проводя ладонью по моему животу. Рука опустилась ниже и замерла ниже пупка у раскрытой пасти золотого ангалина.
  ― Уверен?! ―подскочил Макс.
  ― Ещё бы! Скоро сами почувствуете!
  У меня замерло всё внутри: "Беременна... У меня будет ребёнок... Неужели у меня будет малыш?! Наш малыш?!" Глянув на любимых, я заплакала, ткнувшись в грудь Дайка. Карелл целовал мои ладони, а Макс гладил по спине приговаривая:
  ― Первым родится мальчик, потом девочка, потом снова мальчик и опять девочка, а дальше не знаю... Дальше как ты сама захочешь...
  И как это ни удивительно, но Макс оказался прав во всём, кроме... Третья беременность закончилась рождением не одного, а двух мальчиков.
  Все десять месяцев, а носила я своих детей такой же срок, что и местные женщины, превратились в кошмар ожидания для всех нас. Ведь одного ребёнка нужно было кому-то отдать, притом сразу и настолько далеко, насколько это возможно. Окатан предупреждал, что жизнь в качестве богини и терраны не будет устлана розами, но такого "сюрприза", страшного и невыносимо болезненного, как ядовитые шипы мирга, я не ожидала.
  Чуть ли половину срока беременности мы с Дайком провели в библиотеке и лаборатории, повесив двоих старших детей, да и другие дела и заботы на Макса и Карелла. В архивах люксара мы искали ответ на вопрос, что можно сделать с нами или нашими ещё не рождёнными сыновьями, чтобы не расставаться с одним из них. Но к сожалению, иного ответа не существовало. Такова особенность человеческого тела ангов и ничего с этим поделать нельзя. Уже в утробе матери близнецы начинают влиять друг на друга. Их мозг сливается в один, но не физически, конечно. И вот эта усиленная двойственность даёт обратный эффект, этакий откат назад. Если оставить их расти рядом, вместе питаться материнским молоком, то развитие мозга останавливается где-то на уровне пятилетнего ребёнка. Они не вырастут личностями, а станут тихими послушными дебилами, неспособными ни к нормальному обучению, ни к самостоятельной жизни. И до самой смерти их придётся водить за руку. И даже если разлучить их, но потом, через какое-то время разрешить встретится, допустим, уже во взрослом возрасте, слияние сознаний всё равно произойдёт, как в случае с Олли и его братом. И тогда один сможет влиять на другого и наоборот.
  А в нашем случае дело обстояло ещё хуже. Ведь сразу трое ангов являлись отцами моих детей. Не один, не двое ― трое! И по всем изысканиям выходило, что опасность слияния будущих личностей наших малышей в единое целое, притом максимально управляемое и тупое была запредельно высока. Когда мы окончательно убедились, что сия участь нас не минует, то задумались о том, кто же станет растить одного из наших сыновей. И ответ нашёлся быстро. Кандидат был идеален во всех отношениях, только вот согласится ли?! Но время ещё позволяло это выяснить.
  Арвид эн Фрейр приехал за несколько недель до родов. К этому времени он уже стал пархонтом, но супругу себе так и не нашёл, вернее, даже не искал. Он любил меня. Любил до сих пор. И ни одна женщина не могла вытеснить мой образ из его сердца. Пока он находился в столице, я не хотела его видеть и всячески избегала. А вот мои парни очень плотно с ним общались и даже один раз напились вместе, а потом устроили какой-то бешеный заплыв на озере.
  Когда пронзительно закричал наш третий ребёнок, а минут через пять и четвёртый, со мной случилась истерика. Дайк сам принимал наших детей и никого, даже близких мне женщин, живущих при дворе, не пускал на роды. Любимый Нянь пытался успокоить, говорил, что всё в порядке: родила я легко, малыши хорошие, а если буду так нервничать, пропадёт молоко, но я ничего не могла с собой поделать. Душа рвалась в кровавые клочья, я выла так, что тряслись стены, и требовала отдать мне обоих сыновей. Но делать этого было нельзя, и Дайк прекрасно всё понимал. Я знаю, насколько ему тяжело было тогда, наверно, даже больше чем мне. Ведь Макс с Кареллом заперлись в другом крыле Дворца, чтобы ничего не видеть и не слышать. Правда, им тоже пришлось несладко и переживали они не меньше, ведь на их плечи легла вся важная подготовительная работа по соблюдению строжайшей секретности.
  Только после третьей, а может, и четвёртой, звучной оплеухи любимого мужа, от которой голова наполнилась звоном, я смогла взглянуть на него более-менее осмысленным взглядом. Он тряс меня за плечи, ещё всю в поту и крови, и кричал:
  ― Смотри на меня, Кари!!! Смотри! Кого?! Ты должна сказать, кого мы оставляем! Слышишь?! Которого?!!
  Снова всё поплыло перед глазами, и я завопила во весь голос:
  ― Не-е-е-ет!!! Нет!!! Я не хочу! Не могу! Я не могу сказа-а-а-ать!!!
  ― Сможешь! Ты должна! Ты их мать! Это ты дала им жизнь!!! Ты сможешь, Кари! Пожалуйста! Пожалей меня!!!
  Видя полные слёз любимые глаза, я схватила его за руки, лихорадочно повторяя:
  ― Второго... Мы оставляем второго... Старший сильнее... Он опередил брата, значит, он лучше справится без нас... Второго... ―но на этом самая ужасная ночь в моей жизни ещё не закончилась.
  Быстро проделав всё необходимое по приведению меня и детей в порядок, Дайк всучил мне закутанный пищащий свёрток и открыл боковую дверь. Арвид всё слышал. Он ждал в соседней комнате и его вид был ничуть не лучше нашего. Северянин упал на колени возле кровати и дрожащими руками принял кулёк. Когда он откинул расшитую пелёнку, заглядывая в личико новорождённого, я отвернулась, комкая простыни и в кровь кусая губы. Когда же снова глянула, "викинг" нежно целовал в лобик моего сына.
  ― Вот видишь, любимая... ―хрипло прошептал он, прикрывая малыша и прижимая к груди. ―Моя любовь сильнее богов... Ты отказала мне, а сына всё-таки родила.
  Я смахнула слезу с его щеки:
  ―Ты всё правильно сказал. Любовь сильнее всего. И теперь это твой сын, Арвид. Только твой. Люби его... Больше, чем меня...
  А утром в городе было объявлено, что Террана и Великая богиня благополучно родила третьего ребёнка, а северянина к этому времени уже и след простыл. Карелл с Максом так организовали его приезд в столицу, а потом и возвращение на Север, что уже прошли годы, а никто кроме нас пятерых не знает, что на самом деле творилось во Дворце Великого Терра в ночь накануне празднования годовщины нашей свадьбы.
  Отходила я долго, впрочем, как и Дайк. Но только то, что мы старались переживать всё вместе, успокаивать и поддерживать друг друга, помогло справиться с мучительной ситуацией. Конечно, потеря ребёнка не была настоящей, физической. Наш сын был жив, здоров, хоть и рос вдали от нас, своих настоящих родителей. Я постоянно успокаивала себя мыслью, что родители ― это не те, кто зачал и выпустил на свет, а кто вырастил, воспитал, научил всему и подготовил к жизни. А у нашего сына есть любящий отец, и он вырастет настоящим северянином.
  С огромным облегчением через год мы узнали, что Арвид по пути в Альдаск нашёл кормилицу. Несчастная женщина потеряла всю семью, в том числе и новорождённого ребёнка, во время пожара в селении за Раской. Пока Арвид добирался туда, то кормил малыша козьим молоком, а это трагическое происшествие, как ни прискорбно, но сыграло ему на руку. В Раске об этом случае только и говорили, потому Арвиду не стоило труда разыскать её. И Тойна, в надежде излечить своё горе, согласилась отправиться на Север и выкормить сына важного фаэдра, которого якобы отдал строгий муж столичной подруги. Она не была ни умницей, ни красавицей, каких когда-то, в пору службы гимастрианом, Арвид разыскивал на Востоке. Она была самой обычной женой сельского кузнеца. Но ещё через несколько лет Арвид эн Фрейр представил Великому Северному Терру и Совету свою супругу, эрдану Тойну.
  
  
  Глава 3
  Тот год оказался годом сплошных трагических происшествий. И не скрою, тогда я нечасто вспоминала Восьмого бога добрым словом, совсем нечасто. Каждое появление летуна или гонца мы ожидали с предчувствием беды. Через несколько месяцев после моих трагических родов, погиб Гун. Мой названный дедушка жил в Банкоре, занимаясь любимым делом, экскурсиями для приезжих, и прекрасно себя чувствовал. Но при строительстве нового моста одна из опор рухнула, и тяжёлые каменные плиты накрыли лодки и гондолы. В одной из них и находился мой дорогой родственник. Мне передали его последние слова, ведь он умер почти сразу, как только ангалины, что поселились в Банкоре, вытащили всех пострадавших. Он лишь успел сказать, чтобы я не плакала о нём, просто помнила.
  Когда же нам стало известно, что Айра сбежала с Лукасом на Дрейфующие острова, дабы её возлюбленный смог пройти превращение, я поначалу обрадовалась и подумала ещё: ну и хорошо, пусть так, коли уж так не терпится, Рекс всё проконтролирует, ведь удачный опыт имеется. Я-то планировала провести превращение Лукаса здесь, в столице, под моим личным наблюдением, но до этого влюблённым нужно было подождать ещё около года, потому как я пообещала Айре, что если до её совершеннолетия их чувства друг к другу не изменятся, то они могут смело отправляться к нам. Но они не захотели ждать.
  Была ли в этом главная ошибка, а может, в том, что камень в том самом колодце, где проходил превращение Макс, как-то сдвинулся или вода размыла породу, или в том, что я была настолько поглощена своей болью, что просила их подождать, ведь дочери Гая лишь недавно исполнилось семнадцать, кто знает... Да и всё равно теперь... Случилось страшное. В колодец попала рыба или другая какая живность, а любая пища в самые тяжёлые дни трансформации перенаправляет процесс в совершенно другую сторону. В ту, из которой нет возврата.
  Когда ужасное, неистовое чудовище, точь-в-точь как на той картинке из старой книги Аютана, попыталось вырваться из колодца, оглашая диким рёвом пещеру, Рекс приказал уничтожить его. Лукаса убивали долго. Какого-то мощного, быстрого оружия против мутантов у ангалинов, конечно же, не было. Да и я издалека ничем не могла им помочь. Создать радугу, чтобы за считаные минуты пробежать тысячи километров, было мне не подвластно, ведь я не люксар, чтобы управлять светом. В итоге, на израненного, но ещё очень агрессивного монстра сбросили огромный камень, обмазанный горючей смесью, и подожгли, и Лукас навсегда остался погребённым под каменной толщей.
  Для всех нас это оказалось страшной трагедией. Рекс так переживал, что надолго отстранился от дел, и Шуан принял на себя временное руководство островными поселениями. Для Айры же случившееся стало даже не шоком или ударом, ведь она была там от начала и до конца. Нет такого слова в тех языках, что я знаю. Когда её привезли ко мне иссиня-бледную, худую, с пустыми глазами, то первое время мы очень боялись за её рассудок. Но Дайк нашёл средство ― "трава разума". Когда-то, эти истёртые в порошок коралловые полипы помогли мне начать на слух понимать любую речь, а теперь они вернули Айре память и контроль над эмоциями, ну и понимание любого языка в нагрузку. Дайк несколько недель поил её отваром, ведь никаких запретов на секреты ангалинов для нас уже не существовало, и Айру прорвало. Истерика продолжалась несколько дней, но, в конце концов, мне удалось уговорить её поесть и с этого момента дело медленно, но пошло на поправку. И присутствие любимых братьев, и нашего большого семейства, и спешный приезд родителей с младшей сестрёнкой, помогли ей прийти в себя, только вот жизненные цели совершенно переменились.
  Айра категорически отказалась возвращаться в Латрас, ведь всё там напоминало о любимом, но и в столице не осталась. Айра приняла эстафету своего отца. Она решила кочевать, давая концерты и торгуя по пути. Девушка очень быстро организовала группу из отличных музыкантов, даже несколько чешуйчатых певунов решили к ней присоединиться, собрала караван и отправилась в путь. Ну а я, стоя на городской стене и провожая взглядом цепочку из десятка кибиток, подумала тогда, что на Окатане родилась новая легенда: о трагической любви прекрасной девушки с удивительным голосом и серого ангалина.
  Немного забегая вперёд и, чтобы закрыть эту тему, хочу сказать, что Айра превзошла своего знаменитого отца. Её голос и, прорвавшийся сквозь горнило эмоций, композиторский талант покорили не только Восток, но и Запад, и Север. Она стала самой настоящей музыкальной "звездой" планетарного масштаба. Сочинённые Айрой пронзительные баллады западали в души всем. Они всегда были на слуху, их постоянно напевали и учили наизусть. Западный Терр падал ей в ноги, лишь бы она хоть ненамного изменила свои планы, дала ещё несколько концертов и почтила его своим вниманием. Северный осыпал золотом в буквальном смысле и, конечно же, никто и не вздумал задержать её в Альдаске. Ведь прежний закон об удержании женщин был отменён с того момента, как введён новый: о разрешении групповых браков. Правитель Севера сделал это не только под влиянием нашей свадьбы, но и из желания забыть историю в Тагри, когда тарфарак Грилл попытался не выпустить меня из своих владений. Я очень надеюсь, что со временем боль Айры всё-таки утихнет и найдётся смельчак, у которого получится взять её за руку и привести в общий дом.
  Последним же тяжёлым известием того года стало сообщение о кончине Хилла. После нашей свадьбы он не остался на Востоке и вместе с семьёй мамы Дайка вернулся на Север. Перед отъездом он сказал Дайку, что почему-то только среди холодных вод, снегов гор Акрим и серых скал душой ощутил, что он дома. И дело было не только в том, что его дочь так много для него значила, но и в том, наверно, что прадед Хилла был северянином, как и другие, более далёкие предки. И голубые глаза моего мужа являлись, в общем-то, явным тому доказательством. И было во всём этом нечто символическое. Ведь Хилл упокоился на земле своих пращуров, где ещё раньше мама Дайка обрела новую счастливую семью, а наш сын подрастал на золотых песках озера Богов, что близ Альдаска.
  
  
  Глава 4
  Но жизнь, как ни крути, и где её ни проживай, на Земле, на Окатане иль ещё в каких космических далях имеет свойство менять цвета и оттенки: с чёрного на серый, с серого на белый или стать вдруг цветной и яркой, как радужная дорога. Но только каждый год, в один и тот же день, глядя в счастливые глазёнки своего маленького анга, я думаю о том, что далеко-далеко на Севере точно такой же мальчик сейчас задорно хохочет или бегает по просторным коридорам, или сидит на коленях у отца, или играет, не ведая, как больно сейчас Великой богине, живой легенде Окатана.
  Я долго не могла решиться на новую беременность, хотя троих детей и мне, и моим дорогим мужьям было мало, впрочем, как и на новые превращения. Боль была ещё слишком сильной. После трагедии с Лукасом я установила табу на несколько лет. Ангалины, вообще, отказались их проводить, да им уже и негде было, а формулу "слёз" знали только мы. Содержимое бочек, по указанию Окатана, было слито. С нашими двумя Храмами проблем не возникло. Одну мы слили случайно, когда Макс отличился, вторую ещё перед свадьбой, а с северянами и Западом пришлось договариваться, но и это было улажено. В западном Храме это сделал Флакс, а в северном ― Асс со Слаем. И вот теперь, через пятнадцать лет то действо принесло плоды. Пленные близнецы-пустынники стали быстро умирать.
  Люксар опять использовал меня втёмную. Но как это ни жестоко звучит, в глубине души я ему благодарна, потому как сама подобного решения принять никогда бы не смогла. Со времён Великой битвы я старалась вблизи пленных не появляться. Не могла смотреть на людей, с виду вполне обычных, хоть и гораздо более смуглых, чем основное население Востока, которые вели себя как послушные куклы-марионетки. По команде они ели, пили, их даже в туалет приходилось строем водить. И хотя они работали наравне со всеми и получали нормальное питание и содержание ― жили отдельно. Не хочу употреблять страшное слово "гетто", но придётся.
  Загадочная эпидемия коснулась только пустынников и за какие-то четыре месяца лагеря обезлюдели. На Западе, вообще, начался страшный мор и новый правитель, кстати, тот самый сын прежнего терра, что был у нас в плену, самолично примчался ко мне за помощью. Понятно, что там все были в панике. Но к этому моменту я уже знала ответы на любые возможные вопросы. Да, Окатан исправил формулу, но так, чтобы обычная вода через некоторое время стала для пустынников-близнецов ядом. Это был страшный выход. Люксар всё равно поступил по-своему, но только так можно было избавиться от мутировавших ангов. По сути, он освободил нас от их содержания до естественной смерти от старости. И если честно, я до сих пор не знаю, как к этому относиться...
  Конечно, молодому правителю Запада я не сказала всей правды. Но поспешила успокоить, что мор среди пустынных племён не коснётся основной части населения. Что, мол, это такой естественный процесс, когда вымирают те, кто слабее и неприспособленнее. Короче, "наплела про лес". Ведь не читать же ему лекцию о генетике ангов, было ещё слишком рано вдаваться в такие научные подробности, а главное, не стоит никому знать о тех "косяках", что всплыли в результате бурной деятельности люксара на этой планете. Я посоветовала терру как можно быстрее наладить с остатками пустынных племён контакт и ассимилировать их в общество, но не в качестве рабов, что на Западе было распространено, а на основании общих законов. Возможно, поначалу придётся делать это жёсткими методами, путём насильственного переселения, может как-то иначе, но только так получится прослеживать рождаемость. Короче говоря, поставила грандиозную задачу, и терр прислушался, так как помощь, поддержку, да и всяческие бонусы я посулила хорошие.
  Многое изменилось за эти годы и продолжает меняться. Мои мужья прекрасно освоились в библиотеке. Было уже не нужно приводить их туда за руку. Они могли входить сами, без моего участия, правда, я всегда знала, кто и где находится. Особенно хорошо это начало получаться после рождения нашего первенца, Алексана. Наша связь стала неразрывной, и моё маленькое параллельное пространство стало общим буквально. Дайк оккупировал лабораторию. Пронзительная белизна, полупрозрачные столы, приборы и другая химическая утварь ― всё это первое время приводило его в состояние священного трепета. Но вскоре он научился пользоваться оборудованием и частенько зависал там, самозабвенно копаясь в трудах Окатана. Максу больше по душе пришёлся спортзал, и он попеременно таскал туда кого-либо из нас для всяких спаррингов. А вот Карелл любил развалиться на кушетке возле письменного стола с каким-либо справочником или учебником. Шампанское из запасов люксара мы постепенно выпили, но Дайк откопал инструкцию, как гнать его из меня и этот, можно даже сказать сюрреалистический процесс, вызывал у моих мужей детский восторг.
  Окатан оставил столько знаний, что когда я смотрела высоченные стеллажи, плотно заставленные книгами, мысленно соглашалась с ним, что на освоение такого объёма никакой жизни не хватит. Складывалось впечатление, что библиотека просто бездонна.
  Как-то вечером, когда я рассказывала старшим детям Алексану и Мрэе (в быту Санька и Машуня) уже в тысячный раз, наверно, как мы с их папой Максом переплывали северное море, а трёхлетний малыш Артиан (просто Тёмка) давно сопел, ткнувшись носиком в мою грудь, дверь тихонько приоткрылась и заглянул Натри. Я поманила его, и он пристроился рядом с Саньком, дослушивая историю, которую давно знал наизусть.
  Натри вырос. Он уже не был тем испуганным Мышонком, которого я много лет назад тащила на себе через "райское поле". Ещё несколько лет и он станет сильным, красивым юношей, впрочем, все дети Гая и Хейи отличались очень привлекательной внешностью, но дело ведь не только в этом. Натриан единственный в своём роде. Он уникален. Ему подвластно на генетическом уровне то, что даже для меня невозможно ― покорять пространство!
  Видя его некую взволнованность, я по-быстрому свернула историю. Дети ещё немного поканючили: "ну мамочка! ещё что-нибудь расскажи! ну, пожалуйста!", но мне слишком не терпелось узнать, почему мой воспитанник так восторженно загадочен. Я уложила детей, и мы вышли в коридор:
  ― Вижу, что-то случилось...
  Он закивал и, подняв глаза, прошептал:
  ― Я только что из Латраса. У них всё хорошо, ―потом полез за пазуху и достал несколько писем, ―вот папа просил передать и фаэдр Майлан, новый управляющий...
  Схватив парня, я потащила его в рабочий кабинет в другом конце коридора, подальше от детской.
  ― Наконец-то! У нас получилось! Ты молодец, Натри! Ты понимаешь, что теперь весь мир у твоих ног?! Ты свободен, как никто на всём Окатане!
  Он прижался ко мне, крепко обнимая, а потом вдруг очень серьёзно так сказал:
  ― Мой дар ― это твой дар, Великая богиня. Ты спасла мне жизнь когда-то, всему научила, значит, он принадлежит тебе.
  Вот так Натриан, сын Гая Голоса, стал моим личным вестником. И как потом его везде боялись, даже прозвали "Всевидящий глаз богини"! Если раньше поговорка, что "до столицы далеко, а до террхана высоко" и имела смысл, то вскоре потеряла актуальность. Натри заменил летунов и гонцов вместе взятых. Теперь мы узнавали всё, что случалось на Восточных территориях, даже раньше тех, кто находился поблизости от какого-либо происшествия.
  Он появлялся и исчезал в разных точках планеты, передавая устные и письменные сообщения, указы, поручения и даже подарки. Однако возможно это было при одном условии. Натри мог появиться в том месте, где уже был когда-то и держал в памяти некоторые приметные точки этого места, "крючки" как мы их называли. Потому пока он рос и проходил обучение, ему было необходимо побывать в как можно большем количестве деревень, посёлков, городов и запомнить рельефы, особенности ландшафта и строений и так далее, но желательно такие, что со временем не претерпевают сильных изменений. Подобные нюансы нужно было отлично помнить и уметь быстро вызывать необходимый образ ― образ цели и он моментально оказывался там, куда хотел попасть.
  Пока Натри был ещё мал, я учила его контролировать мысленные картинки в голове. Потому что любая могла вызвать спонтанный перенос чёрт знает куда. И только когда ему начали удаваться короткие, но уже целенаправленные "прыжки", из комнаты в комнату, например, сняла с мальчика каморту. И вот именно этот процесс и растянулся на годы, ведь необходимо было научить его не только "прыгать", но и выживать в экстремальных условиях, и постоять за себя. А в этом хватало помощников. Макс и Карелл обучали приёмам ведения любого боя, Дайк методам оказания срочной помощи себе и другим, Скай с Альбой занимались музыкальным образованием и общим развитием, а члены Совета преподавали историю, языки и так далее. Ну а дальше, дождавшись каравана Айры, Скай и Натри отправились в длинное путешествие по Окатану.
  Мне бы о многом хотелось ещё рассказать. О том, как пропал Бумер, но через полгода вернулся, а вскорости в окрестностях столицы появилась горная волчица с двумя щенками. И нам пришлось наложить строжайший запрет на убийство волков в Закатных горах, а пострадавшим от нападений на домашнюю скотину селянам регулярно компенсировать убытки. Как Аютан спустил на воду новую шхуну с алыми парусами, а потом, собрав смельчаков из людей и ангалинов, отправился покорять океан, дабы достигнуть легендарных Южных земель. Как Тиль открыл в Банкоре таверну, которая вскоре стала самым популярным местом, ведь готовил он потрясающие блюда, давая им весьма оригинальные названия. Как вскоре после завершения строительства железнодорожной ветки в Перриколе, объявился прежний наследник. Он явился в столицу вместе с Чёрным Ли, который заделался неким странствующим проповедником и, можно сказать, почти за руку, привёл его в столицу. Но наследник всё-таки сам пришёл во Дворец и попросил личной аудиенции Великого Террхана или Терраны.
  Нескладный мужичонка средних лет, весьма обтрёпанного вида стоял тогда в Зале приёмов пред нами, могущественными правителями Востока, и пытался объяснить почему он так поступил, потом испугался, что сделал неверный выбор и как всё это время жил на Западе. Нам с Кареллом сложно было понять, что на самом деле скрывается за его визитом и довольно трогательным рассказом: желание вернуть былую возможность управлять городом или искреннее сожаление. Ведь его вина была не в том, что он выбрал не того претендента, подобное решение было его правом, а в том, что просто сбежал, бросив всех на произвол судьбы.
  Когда он закончил, я спросила:
  ― А что вы от нас хотите, фаэдр? Ответьте коротко, в нескольких словах...
  Не поднимая глаз, он вздохнул и тихо произнёс:
  ― Прощения, больше ничего...
  И мы отправили его в родные пенаты. И горожане приняли своего наследника. Не сразу, конечно, но сменили гнев на милость.
  Если как-то обобщить все перемены в целом, то можно упомянуть ещё кое о чём. Мода на короткие волосы и мою любимую одежду распространилась по Востоку, Северу и Западу буквально за несколько лет. Молодёжь просто с ума сходила от рваных, коротких стрижек, мини-юбок, поверх туго обтягивающих бёдра кожаных штанов, и стиля "уни-секс". Мне подражали во всём, начиная с нижнего белья, которое стало хитом среди женского населения, и, заканчивая умением обращаться с оружием. Любое моё действие: слово, движение, платок повязанный вокруг шеи (чтобы скрыть следы страстных поцелуев любимых мужей), превращались в модное направление. Но копировали не только какие-то внешние признаки, но что меня весьма радовало, желание учиться и познавать мир.
  Всеобщее обучение постепенно стало важной и неотъемлемой частью жизни. В академию музыки в Латрасе, основанную Гаем, каждый год на прослушивания приезжало немало талантливой молодёжи, а столичная школа лекарей, восстановленная и управляемая Дайком, стала самым престижным заведением. Ну а боевые состязания, командные игры, скачки на единорогах и колесницах, соревнования лучников и тому подобное, собирали в городах тысячи восторженных зрителей. Ведь Макс, с его бешеной энергией и неугомонным характером не мог долго сидеть на месте, но мне достаточно было просто подсказать ему нужное направление деятельности.
  И всё это лишь часть моей жизни. Многое ещё впереди, так как будущее закрыто для меня, так же, как и для всех. Скоро проснётся моя маленькая Вики, наша Виктория, и сегодня я уже точно не вернусь к своим записям, как и позднее, наверно. Всё, что я хотела сказать сама, я сказала, а остальное... Думаю, много найдётся летописцев. Напишут и то, что было и то, чего не было... Но чем больше мне исполняется лет, тем чаще я вспоминаю слова своего внутреннего друга о квантах чувств и фотонах эмоций. Пытливость нашего разума и порывы нашей души, их энергия и есть безграничная сила Вселенной. И выходит, что главный смысл ― просто жить, вдыхая все ароматы, ощущая все вкусы, наслаждаясь всеми цветами... Вот предназначение тех, кто дышит, чувствует, думает, любит...
  Да будет так! Я хочу, чтобы так было...
   Ваша Кари.
  
  
  
  Эпилог
  Сверкающая сиреневая сфера сделала несколько витков вокруг бело-голубой планеты и устремилась к поверхности сквозь всё более и более уплотняющиеся газовые слои. Планета притягивала, всасывала, как мощный пылесос мусор, а сфера словно сопротивлялась, притормаживая, но потом снова падала. Приближаясь к земле, шар уплотнялся и уменьшался, пока его прежние размеры, сравнимые с крупным астероидом, не изменились до диаметра баскетбольного мяча.
  Если бы кто-нибудь и смотрел на небо в этот момент, то не заметил бы никакого объекта. Сфера стала почти прозрачной, отражая все элементы внешнего мира, как то: облака, отблески солнц, тени. И только внутри неё нет-нет, да проскакивали маленькие кружащиеся искорки. Но разве можно было понять, что видишь нечто странное в обычном небе? Эти блики любой наблюдатель принял бы за рябь в глазах от яркого света.
  Невидимая и неслышимая она прорвалась сквозь ватные облака и зависла над белокаменным городом на высоте птичьего полёта. Длинное, вытянутое голубой лентой озеро с точками и чёрточками лодок и галер, выглядело с высоты как удивлённо приподнятая бровь над причудливым глазом. Сфера немножко покачалась из стороны в сторону, внутренняя искристость чуть усилилась, и медленно спланировала к поверхности.
  Какое-то время практически прозрачный объект летал среди домов, проникая в комнаты сквозь открытые окна, зависал над их обитателями, словно подслушивая разговоры ― наблюдал... Невидимый шпион почтил своим вниманием не только улицы, рынки, торговые лавки и таверны, но и сараи, мастерские, кузницы. Ещё он недолго повисел над озером, где небольшая группа чешуйчатых, рептилоидных существ гоняла косяк крупных рыб, а после направился в сторону красивейшего дворца с золочёными остроконечными крышами.
  Невидимый гость завис у распахнутых ворот длинной конюшни. Ряды широких стойл не были пусты. Упитанные животные что-то мерно пережёвывали, а некоторые, перевесив головы с пушистыми чёлками вокруг конических рогов, нежно покусывали за бока и шеи занятых едой собратьев. Среди чёрных, рыжих и коричневых окрасов было много статных серых красавцев с заметными пятнами на крупе. Чуть сверкнув, шар подался в сторону хозяйственного крыла.
  В огромной кухне вовсю кипела работа. Мужчины и женщины носились между столами: резали, мыли, варили, жарили и вся эта бурная деятельность сопровождалась непринуждёнными разговорами, хохотом и лёгкими шлепками по мягким местам кучке детворы, шныряющей у всех под ногами.
  Покинув это кипящее энергией помещение, шар двинулся дальше, в глубину здания. Какое-то время он летал по извилистым коридорам, вместе с входящими и выходящими попадая в комнаты, кабинеты и залы. На закате, когда красно-оранжевые лучи превратили белый дворец в ярко-розовый, а коридоры с колоннами и арочными проходами приобрели пурпурный оттенок, он выскочил наружу и, промчавшись над широкой террасой, через распахнутые створчатые двери влетел в большую уютную комнату.
  Сидящая за столом очень красивая белокурая женщина с причудливыми золотыми узорами на щеке и шее, что-то писала. Шар завис под потолком прямо над её головой, а искры внутри него коротко вспыхнули мягким сиреневым светом. Но женщина не смотрела вверх, сосредоточенная на своей работе. Покусывая кончик тонкой палочки, она вздохнула и задумчиво уставилась на заходящие светила, что собирались вскорости утонуть в озере. Лёгкая улыбка играла на её губах, а в сапфировых глазах отражались блики заката.
  Из-за полупрозрачной занавеси от пола до потолка в дальнем углу раздалось какое-то похныкивание и женщина порывисто вскочила. До самой темноты шар так и не двинулся с места. Он словно наблюдал, как она возится с ребёнком: переодевает, разговаривает, смеётся, целуя в розовые пяточки. Зеленоглазая малышка радостно улыбалась матери, хватая пухлыми ручонками статную красавицу то за роскошные волосы, то вцепляясь в яркую вышивку длинного, свободного платья.
  Когда темнота накрыла город, а женщина уже полулежала на широкой кушетке среди кустистых растений, расставленных в кадках на террасе, и кормила дочь грудью, дверь в покои плавно отворилась и тёмный, гибкий силуэт крупного зверя показался в проёме, а за ним шагнул высокий мужчина. Пока вошедший стягивал сапоги и снимал рубашку, зверь, крадучись, приблизился к женщине и очень аккуратно, плавно, положил лохматую голову с большими круглыми ушами на её бедро. Она улыбнулась и ласково потрепала пышную гриву:
  ― Нагулялся, мой хороший? Нагулялся, вижу... Ну, отдыхай теперь, отдыхай...
  Пока она гладила любимца, мужчина зажёг в комнате несколько настенных светильников и прошлёпал босиком по мраморному полу, нагретому за жаркий день до приятной теплоты. Он наклонился, нежно целуя женщину в основание шеи, светлые волосы, золотую щёку:
  ― Спит уже... Давай сюда нашу сопящую красотку...
  Малышка оторвалась от груди, громко причмокнув, но не проснулась. Мужчина унёс ребёнка за занавеску, несколько раз прикоснулся губами к чистому лобику и уложил в красивую кроватку-качалку. Прицокивая когтями, зверь проследовал за ним и улёгся у изогнутых дугами ножек детского ложа. Мужчина погладил зверя по голове, тихо сказал "охраняй, Бу", и вернулся на террасу.
  И как только он прилёг рядом с женщиной, шар отделился от потолка и прошмыгнул туда, где сладким сном спала малышка. Зверь поднял голову и напряжённо уставился в пустоту.
  ― Здравствуй, дружок, ―сказал внутри волка тихий голос. ―Давно не виделись...
  Тот принюхался и еле слышно рыкнул.
  ― Я тоже рад встрече, ―ответил прозрачный шар и завис над ребёнком. Тонкий, как паутинка, сиреневый лучик вытянулся из сферы и коснулся лба девочки, задержался на несколько секунд, втянулся обратно, а волк снова услышал знакомый голос: ―Идеальна, впрочем, как и старшие... Жаль, что близнецами так вышло, но вероятность была слишком высока...
  Шар подлетел к голове зверя, и лучик коснулся мокрого, холодного носа:
  ― Я знаю, Бумер, ты не понимаешь смысла нашего разговора, но ведь ты всё чувствуешь...
  Зверь попытался коснуться сферы, но красный язык лизнул пустоту. Шар вылетел на террасу и завис над обнимающейся парой. Ночь уже вовсю разожгла в небе сверкающие лампочки звёзд и разбросала близкие и далёкие туманности тончайшими цветными платками.
  ― Устал? ―женщина прильнула к обнажённому торсу мужчины, поглаживая по мускулистой груди и ниже по животу.
  ― Хорошо, что сам поехал. Помнишь, весной замор скота был? А в той деревне несколько колодцев, давно пересохших. Так местные додумались часть павших коз и коров там схоронить да и забыли потом, а вода вернулась. Почти все источники в округе потравили, столько народу полегло. Благо, набрались смелости сообщить, иначе жертв было бы гораздо больше. Я как понял в чём причина...
  ― Надеюсь, ты не очень лютовал?!
  Мужчина усмехнулся, целуя её в висок:
  ― Думал, старосту и местных лекарей придушу собственными руками! Вот на днях вернётся Карелл из Гейзы пусть сам с виноватыми разбирается, он любит во всё вникать, а дополнительные проверки по сёлам и хуторам я уже отправил.
  Женщина вздохнула:
  ― Скорей бы все приехали, так пусто...
  ― Э, нет! Не надейся! Рекс любимых внуков быстро не отпустит, он же так долго этого ждал!
  ― Как они там?―она даже всхлипнула.
  ― Любимая... Ты же знаешь, что всё хорошо. С детьми Макс, он для них всё, как и они для него.
  ― Скучаю... ―и она спрятала лицо на его груди.
  А шар висел над террасой невидимый и неощутимый. Он ещё долго наблюдал и слушал, будто не мог никак оторваться, пока их общение с обсуждения обычных дел и семейных забот плавно не перетекло в другую фазу, подсматривать за которой со стороны не очень-то и прилично. Повисев ещё немного под сладостные стоны и страстный шёпот, он чуть надулся, будто вздохнул, и покинул территорию дворца, зависнув над серединой озера:
  "Ты всё делаешь правильно. И ты счастлива. По-настоящему счастлива. Я знаю это, вижу, чувствую... И от этого так странно хорошо... Но ты должна пройти свой путь. Пройти до самого конца. В полной мере познав и жизнь... и смерть... Ощутить их неповторимый вкус... Что для люксара планетарные годы? Так... секунды... Врата Вселенной уже распахнуты... Она ждёт тебя..."
  Шар ещё немного покружил над озером и ярким сиреневым лучом взметнулся в небо.
  
  
Оценка: 4.21*6  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"