Мучник Анатолий Моисеевич : другие произведения.

Из книги: Павловский И.Ф. Полтава. Исторический очерк ее, как губернского города в эпоху управления генерал-губернаторами (1802 - 1856)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Выдержки,имеющие отношение к еврейской истории... Павловский И.Ф. Полтава. Исторический очерк ее, как губернского города в эпоху управления генерал-губернаторами (1802 - 1856) - Х.: Издательство САГА, 2009 - (Репринтное воспроизведение издания)
  Из книги: Павловский И.Ф. Полтава. Исторический очерк ее, как губернского города в эпоху управления генерал-губернаторами (1802 - 1856); - Х.: "Издательство САГА", 2009 - (Репринтное воспроизведение издания)
  
  ... Обратимся теперь к городской думе ее деятельности за время управления краем Лобанова-Ростовского и Репнина. Ми уже говорили об устройстве её на основании городового положения 1785 года.
  Помимо городского головы, в состав думы входило шесть гласных. Избирались они на три года из городского общества, в состав которого входили купцы, ремесленники и мещане, без различия вероисповедания. Мещане делились на собственно мещан и посадских. Мещане, занимающиеся торговлей, приобретали право участия в думских выборах.
  ... городским головой был Авраам Мойсеевич Зеленский, иудейского вероисповедания ("еврейскаго закона", как писали в то время) и пробыл в этой должности три года, до конца 1822 г. Это был единственный пример избрания в городские головы лица иудейского вероисповедания не только в рассматриваемый период, но со времени введения городового положения 1785 года. Он был очень богатый человек, единственный в то время купец 1-й гильдии. До избрания в должность головы Зеленский служил в квартирной комиссии, а затем в городском магистрате бургомистром. Купцы в то время должны были по совести объявить имеющийся у них капитал. Зеленский объявил его в сумм 56 тыс., с которого и платил 4% пошлины в казну. Такой капитал и дал ему возможность записаться в купцы первой гильдии. Помимо торговли, он занимался казенными подрядами, для чего часто ездил в Петербург.
  Умер он в 1854 году.
  ... Быть гласным в то время было не легко, особенно для торговых людей, так как служба эта отвлекала их от своего дела. Многие очень тяготились этою обязанностью.
  ... В 1909 году дума вместе с полицией производила расследование, почему не посещают заседания думы гласные Кириченко и Вишневецкий. Первого даже не нашли в городе, а второй был тяжело болен . В 1819 году не посещали думы Федор Решетников, евреи Авраам Бродский и Михайловский. Полиция навела о них справки, и оказалось, что Бродский был тяжело болен, вместо него был избран другой, а остальных двух заставили посещать собрания. Полиция уведомила, что они "отосланы в думу" . В 1821 году не посещали думы Иван Полтавценко и Михайло Миняйленко. Городская дума просила полицию выслать их "надлежащим порядком к своим должностям"; полиция уведомила, что "Полтавцев выслан в думу" .
  Был случай, когда дума не поверила гласному, еврею Ицке Фуксу, просившему об увольнении его "по приключившейся ему в ногах ломотной болезни". Дума нашла, что Фукс несправедливо уклоняется от возложенной на него обществом обязанности, отказала ему в его просьбе и предложила должность эту "исправлять, как порядок службы сего требует" . В 1830 году гласный еврей Шлема Коповский также не посещал заседания думы. Городской голова Ворожейкин писал по этому случаю полицеймейстеру Манжосу: "Гласный сей думы, еврей Шлема Коповский, уклоняясь от прямой своей обязанности по одному упорству и примерной строптивости его характера, не только не хочет быть послушным по долгу службы и не является в присутствие думы за многократными призывами через сторожа и за приглашениями равных ему лиц, но отвечает им с дерзостью и не отдает надлежащего отчета в сборе суммы при существовавшем под Полтавою перевозе под заведованием его бывшем". Полицеймейстер препроводил Коповского в думу при следующей бумаге: "Гласный думы Шлема Коповский, сходно сообщению оной думы, сего числа с Љ 57 полученному, при сем препровождается" . Был случай, когда сама дума, входя в бедственное положение гласнаго, ходатайствовала об его увольнении. В июне 1830 года гласный Вихтиченко просил об увольнении его "по одиночеству и по бедственному до безконечности разорению". Не задолго до этого он овдовел и малолетние дети оставались без присмотра; хотя в доме и жила его мать, но она была в преклонных летах. Дума все это приняла во внимание и ходатайствовала "на увольнение его вовсе от настоящей должности" .
  
  Вот статистические данные за некоторые годы о купцах
  и мещанах в Полтаве:
  Годы. Купцы-христ. Купцы-евреи. Мещ.-христ. Мещ.-евреи.
  1814 25 2 43 -
  1815 19 3 45 -
  1816 20 4 43 3
  1818 30 - 26 2
  1819 31 - 26 2
  1820 18 7 51 2
  1821 23 7 18 2
  1822 24 6 20 2
  
  Число купцов увеличилось с изданием закона 14 ноября 1824 г. Этим законом купеческое общество делилось на три гильдии. Купцы первой гильдии имели право вести оптовую внутреннюю и заграничную торговлю всякими товарами, иметь фабрики и заводы (кроме винокуренных), иметь страховые конторы, брать казенные подряды, заключать контракты и маклерские условия на всякую сумму. Интересно, что вести розничную торговлю дозволялось купцам этой гильдии только в том городе, где они прописаны, в противном случае купец должен взять свидетельство 3 гильдии по окладу того города. Это сделано, несомненно, в виду получения больших средств. Сумма объявленного капитала этой гильдии была 50 тыс., за что вносилось гильдейских пошлин 2200 р., да еще платили за "особый билетъ" на лавку, в столицах 100 р., а в остальных городах - 75 р. Купцы второй гильдии пользовались почти темп же правами как и купцы первой гильдии, но не могли иметь банкирских страховых контор и торговать более как на 50 тыс. и на эту только сумму брать казенные подряды. Купцы третьей гильдии вели розничный торг, могли содержать харчевни, питейные дома, портерные лавочки, заводы, в которых должно быть не более 32 человек рабочих в противном случае должны перейти в высшую гильдию. Купцы второй гильдии платили пошлину 880 р., а третьей-320 р.
  Правила эти коснулись и мещан, занимавшихся торговлей. Торгующий мещанин (не торгующий назывался "посадским") должен получить свидетельство на право торговли. Он имел право иметь одну лавку в гостинном дворе или другом публичном здании или частном помещении, имел право содержать гостиницы, кофейные дома (таких в Полтаве не было), харчевни, бани и т. п. Иметь фабрики и заводы запрещалось, а если мещанин занимался каким либо ремеслом, то мог иметь не более 8 чел. рабочих или соразмерное число мальчиков, полагая двух мальчиков не моложе 15 лет за одного работника. Если же желал иметь более работников, но во всяком случае не более 16 человек, то должен взять другое, свидетельство торгующего мещанина, а если более 16 человек, то необходимо приписаться к гильдии. Частные сделки не должны превышать 4 тыс. Плата за свидетельство в столицах 120 р. и за лавку 50 р., в остальных городах от 40 до 80 р., а за лавки от 15 до 30 р. Правила эти были очень подробны; мы коснулись только главных, существенных положений .
  Эти правила, при надзоре со стороны думы и других казенных учреждений, увеличили число купцов и торгующих. Вот статистические данные о купцах после издания этих правил: в 1829 году их было 44, в 1834 г.-50. До 1832 года купцом первой гильдии был только Зеленский, в 1832 году записался Авр. Португалов, а годомъ позже П. Ворожейкин. Дума следила очень внимательно за соблюдением этих правил.
  ... Для правильного производства торговли, согласно правилам 14 ноября, 1824 года, при думе была учреждена торговая депутация, в составе которой должны быть избраны лица, пользующиеся особым доверием общества. Такими были избраны: купцы первой гильдии Авраам Зеленский и купцы третьей гильдии Андрей Панасенко, Степан Подсудевский и Логин Трунов. Они должны были завести книги и записывать в них о количестве объявленных купцами капиталов для взимания с них процентов, а также наблюдать за исполнением правил 1824 года .
  ... Театр в Полтаве был построен в 1808 г. при генерал-губернаторе кн. Я. И. Лобанове-Ростовском. Помещался он около немецкой колоний, за нынешним женским епархиальным училищем. Это было трехэтажное каменное здание, крытое дранью. Построен он на городские средства, и постройка обошлась около 20 тыс. асе. В 1852 г., за ветхостью, он был продан на снос. О театре много заботился преемник кн. Лобанова-Ростовскаго, кн. Н. Г. Репнин, большой любитель сцены и музыки. В 1818 г. кн. Репнин пригласил в Полтаву драматическую труппу Штейна из Харькова; в этой труппе - начал свою артистическую деятельность знаменитый впоследствии артист М. С. Щепкин (р. 6 ноября 1788, ум. авг. 1863). Директорами театра при кн. Репнине были: А.Ф. Имберх , доверенное его лицо, занимавшее должность правителя канцелярии, и И.П. Котляревский, известный малорусский писатель. Щепкину Репнин покровительствовал. Игра его очень нравилась всем, особенно восхищал он публику игрою своею в пъесе "Жидовская корчма", где, в главной роли еврея, он копировал тогдашнего полтавского городского голову А. Зеленского, происходившего из евреев. Последнему это очень не нравилось и он обещал платить ежегодно труппе по 2 тысячи, если только пьеса будет снята с репертуара, на что артисты согласились. Но кн. Репнин, узнав об этом, приказал возможно чаще ставить эту пьесу, и Зеленский, чтобы не навлечь гнев начальника края, должен был посещать театр.
  ... Редкие выборы в то время происходили без нарушения порядка, без шума вообще и даже брани. А выборы бывали очень часты. Помимо выборов каждые три года городского головы и гласных, они почти ежегодно назначались, то для выбора старост мещанского общества, то созывалось еврейское общество для избрания лиц на разные должности и т. п. Был случай, когда городское общество, созванное для избрания на некоторые должности, не явилось и два раза выборы не состоялись. Было предписано через полицию побудить купеческое и мещанское общества явиться на собрание . На выборах 1838 г. кагальный полтавского кагала Янкелевич, увидев купца 1 гильдии Авраама М. Португалова, возбудил вопрос о недопущении его к выборам в виду того, что он еще не исключен из мещанского сословия, да за ним и числилась недоимка в 60 р. Португалов начал в заседании ругаться, обозвал его бунтовщиком и другими бранными словами. Кагальный жаловался думe и просил учинить определение за причиненную ему обиду при исполнении им служебных обязанностей. Дума могла предписать взыскать долг, но дело об его оскорблении подлежало ведению городового магистрата. На выборах нередко обнаруживались делишки многих обывателей. Многие, не желая иметь при выборах своих недоброжелателей, решительно заявляли о их проделках. Так поступил и городской голова Беляев на выборах 18 ноября 1847 г. Он заявил о гласном думы еврее Бродском, не внесшим денег в городскую кассу, вырученных им от продажи фруктов в городском саду. Бродский жаловался на него губернскому правлению. Он не забыл этого оскорбления и, как увидим, отплатил городскому голове, подавши на него донос, по которому была обнаружена его преступная деятельность . На выборах нередко обнаруживалось, что многие лица не имели права участвовать на них, что, конечно, было недосмотром думы, которая не просматривала внимательно списки избирателей, чем, понятно, пользовались многие, особенно, если не расчитывали на этих лиц, как своих избирателей. Так, на выборах еврейского общества в 1850 г. на должность раввина, принимали участие Аврам Диконский, раввин Давид Оршанский и Давид Зеленский. Все трое были под судом. Первые два обвинялись в уголовных преступлениях. Аврам Диконский обвинялся "за утайку акциза, собранного с торговцев на ярмарочной площади, второй за нанесение мищанину побоев, за составление фальшивой росписки, за похищение серег и за уничтожение заемного письма, вырванного из рук своего кредитора. Давид же Зеленский обвинялся в нанесений побоев лекарю Штерну. И это обстоятельство повлияло на его выбор. Избранный в ратманы, он не был утвержден губернским правлением. Надо еще прибавить, что Давид Оршанский был раввином. Участие этих лиц на выборах вызвали протест 48 лиц, указавших на незаконность их, на присутствие этих опороченных лиц и еще на то, что многие на выборах вели себя шумно и бросали при баллотировке вместо одного, два и три шара. Протест этот, вызвал в свою очередь протест 25 л., отвергавших безпорядки на выборах, но тем не мение и они просили назначить новые выборы, дабы "обнаружить перед правительством лиц, служившие к этому неблагонамеренному поступку и разоблачив его замыслы и цель, которые руководили и оправдать себя". Все это касалось деятельности Оршанскаго, о котором они нелестно отзываются. Они пишут что в "еврейском раввине они заметили такие поступки, которые не только раввину, как пастырю, обязанному своим благочестием и безукоризненною жизнью, служить примером для своей паствы, но даже последнему члену общества не простительны и подвергают его строгой ответственности по законам. Оршанский не рассчитывал на свое избрание вновь раввином и прибегнул "к проласке" как говорили в то время. А под этим разумели умышленное несоблюдение многих формальностей, чтобы иметь повод кассировать выборы, если это нужно будет. Д. Оршанский пригласил двух евреев присутствовать при присяге избирателей, но им же не дал подписать присяжного листа, думая этим воспользоваться, как поводом кассации выборов. Когда его не избрали, то он и подал прокурору и стряпчему просьбу об отмене выборов, желая этим выиграть время и сгруппировать на новых выборах партию, которая бы провела его вновь раввином. В своем прошении, он указал, что не было баддина при приводе к присяге и присяжный лист подписали только 55 лиц, а не 60.
  Оказалось, таким образом, что принимали участие в выборах 5 ч., не принесших присяги. Расчет Оршанскаго не удался. Губернское правление, хорошо знакомое с его деятельностью, предписало немедленно его удалить, а на его место назначило кандидата по нем, Шабина Гальберштата. С еврейским обществом Оршанский не ладил вообще, чем только и возможно объяснить его жалобу в думу, что было в 1835 г. "Состоя по избранию полтавскаго еврейского общества на наступающее с 1836 г. трехлетие в должности раввина, писал он, при исправлении коей через несоблюдение многими евреями обрядов по ведомству моему, за настоящим исполнением обрядов веры, предстоят мне крайние неудобства, а потому, донося о сем оной городской думе, покорнейше прошу об отвращении всяких недоумений и упущений, посему случиться могущих, предписать кому следует, дабы, огласив о сем немедленно в еврейском обществе, с тем, чтобы каждый из онаго, с частных (здешних или приезжих") лиц евреев, равно и собраний при совершении бракосочетания, обрезания, наречения имен младенцам и погребения, отнюдь предварительно объявляли о том мне и не ослушивались бы о том мне под собственное их за нарушение сего ответственности по законам, о чем не оставить снабдить меня в резолюции указом. "Городская дума, заслушав это заявление раввина, порешила предписать указом еврейскому кагалу" дабы объявить в обществе еврейском, чтобы они в исполнении обряда по религии своей, все обязанности к раввину их относящаяся, непременно под опасением в противном случае за отступление взыскания, объявляли, о чем дать знать указом". Этот документ по существу, очень редкий: как известно, евреи очень строги в исполнении религиозных обрядов. И жалоба эта является, личным счетом с обществом. С другой стороны, она интересна потому, что городская дума считала себя компетентной в решении этого вопроса .
  ... Звание гласного не уважалось полицией. Полицеймейстер Эльяшевич приехал, однажды, на работы, где застал гласного думы Шмуля Гершка Бродскаго и, увидевши его, начал бить его кулаками по головe и бокам. "Я упал на землю, пишет в своей жалобе Бродский и полицеймейстер начал топтать меня ногами до изнеможения, а затем, как бы опомнившись, бросил меня, вскочил на дрожки и отъезжая сказал: "теперь, иди, жалуйся голове". Бродский, в виду того, что "он такими немилосердными побоями по голове и всем корпус жестоко изувечен и безвинно на должности тяжело обижен" жаловался в думу. Но необходимо для разбора дела представить медицинское свидетельство, а его то Бродский уже никоим образом достать не мог. Обратился он к уездному врачу, но получил отказ, так как требовалось при этом предписание полиции об освидътельствовании. Обратился во врачебную управу, но и здесь встретил также отказ, так как полиция не прислала чиновника для присутствования при этом освидетельствовании, чего, конечно, она сделать не могла, так как сама и была виновна. Так, Бродскому и не удалось привлеч к суду полицеймейстера . Полиция в то время никогда не стеснялась с публикой и кулачная расправа была у нее средством для проведения своих мер. Таких дел можно встретить очень много и нередко, впрочем, он заканчивались миром или под давлешем той же полиции, прекращались за отказом самих потерпевших. За городскими бульварами, скверами наблюдал садовник Ильин. Недовольный им, частный пристав Середонин жестоко избил его и как писал Ильин в жалобе, "начал ругать его поносительными и непристойными словами, угрожал даже высеч и ударил его так по плечу, что этим отнял у меня совершенно всякое владение оным и я чувствую ужасную боль". Под угрозой полиции, он взял жалобу обратно и дело было прекращено "за неимевшем такового доказательства" . При жалобе в суд, необходимо было для врача или врачебной управы заявление полиции об освидетельствовании, без чего врачи не могли выдавать свидетельства о причинений побоев, увечья и т. п. Естественно, что полиция, нередко виновная в этом, не могла выдавать их и дела подобного рода никогда не доходили до суда. Насколько самоправно распоряжалась полиция, показывает дело того же частного пристава Середонина. У него город нанимал сарай для пожарной команды, с платой по 30 р. в год. В 1840 г. дума порешила построить сарай и отдала его с подряда купцу Иосифу Португалову. С постройкой сарая Середонинъ лишался дохода, и, недовольный этим, он мешает городу производить работу. Рабочие вывезут землю, он приказывает отвести на прежнее место. Привезут лес, он приказывает его отвести etc. Городской голова лично производил по этому случаю дознание; и рабочими это было подтверждено .
  ... Гласные думы, будучи избранниками городского общества, не всегда вели себя прилично в собраниях. Архив не мало вскрывает нам эпизодов, крайне дурно рисующих гласных, что только и возможно объяснить, отсутствием образования и какого либо воспитания, да и к самим гласным, относились с большим пренебрежением. Гласный еврей Вульф Дубинский был приглашен в кагал, где совершался договор с Духманом. Здесь присутствовали и кагальные Ной Калужский и Фройма Сотников. Проишедшее недоразумение вызвало спор, а затем брань. "Калужский и Сотников, пишет гласный Дубинский всвоем донесении, начали меня бранить поносительными и обидными словами для чести и звания им носимого, называя его пьяницею, доносчиком и приказали служащему при кагале Арону Бернштейну вытолкать его из кагала. Калужский при этом говорит: я вас по одиночке, все общество ничтожное переберу, заставлю каждого из вас передо мною, как перед важным членом, за 1/2 версты шапки снимать и у дверей стоять и волю мою исполнять". Как не убеждал его Дубинский прекратить браниться, но ничего не помогло, он продолжал ругаться и когда Дубинский указал Сотникову, что он "неправильно торгует, не имея купеческого звания" то были призваны два полицейских и его "за караулом" отвели в полицейскую часть. В свою очередь и кагальные жаловались на Дубинскаго, что он назвал их с. сынами и "прочими вредными и скверными словами, которых благопристойность пояснять запрещает".
  Дума поручила это дело расследовать полиции . Не мало эпизодов происходило с гласным Бродским. Бродский отправился на почту и по дороге остановился с стряпчим и разговаривает. Подходит другой еврей Авраам Эйзлер и спрашивает, послано ли дело о его сыне в казенную палату. Бродский ответил "не знаю", но пообещал, если не отослано, сейчас же отослать. Но А. Эйзлер тут начал бранить Бродского, называя его "хабарником" заявив при этом, что дело никогда не будет послано, пока не дадут взятку Бродскому. Сам стряпчий, помимо Бродского, донес об этому думе .
  ...Третья группа обывателей, принимавшая участия в думe в качестве гласных, были евреи. Из них был и городским головой, Зеленский, единственный, впрочем, пример за истекшее столетие. Они составляли отдельную группу населения, имевшие право созывать собраине для решения своих дел. С 14 Ноября 1839 года были введены, по высочайшему повелению, правила о коробочном или кружечном сборе, что составляло принадлежность еврейского общества, (он существует до сей поры). Этот сбор введен был для пособий и облегчений общества, для уплаты податей, для дел благотворения и призрения. От этого сбора никто не освобождался. Сбор этот в то время разделялся на общий или повсеместный, с предметов, которые подвергаются ему во всех еврейских обществах и частный или вспомогательный. Первому подлежал сбор за убой скота, "резь" птиц и за продажу кошерного мяса. Цены за убой скота и резание птицы с течением времени повышались. В 1840 году платили за убой старого скота 33 к., молодого 16 к., старого барана 8 к., молодого 5 к., гуся и утки 4/7, индюки 6/7 голубя и курицы по 3/7 и с пуда кошерного мяса 46 к .
  В 1853 году цена была выше: за убой взрослого быка 40 к., теленка 20, барана 10, барашка 3 к., с 1 ф. кошерного мяса 1 к., индейки и гуся 5 к., утки и курицы 2 к., цыпленка и голубя 1 к . Этот вид коробочного сбора отдавался на откуп, сроком на четыре года и чаще всего отдавался самим евреям . Количество сбора обыкновенно назначалось на всю губернию администрацией, сообразно количеству ревизских душ. Вот сумма коробочнаго сбора по годам, начиная с 1836 года:
  
  1836 г. - 857 р. 14 ½ к.
  1838 - 1839 800 ,, - ,,
  1840 - - 828 ,, 57 ,,
  1841 - 1849 925 ,, - ,, а во всей губернии 9262 - 45 коп.
  1849 - 1852 1720 ,, - ,,
  1852 - 1853 2515 р. - ,,
  
  Всех еврейских обществ в полтавской губернии, на которые раскладывался этот сбор было 18. Кроме 15 городов, еврейские общества были в посаде Крюкове и заштатных городах Глинске и Градижске. Всех евреев в Полтаве было в 1853 году 1201 р. душ, а в губернии 10290 д. м. пола , а коробочного сбора по всей губернии было 14698 руб.
  Частный или вспомогательный сбор составлялся из взносов евреями известного налога от найма лавок, амбаров, шитья еврейской одежды как мужской, так и женской, если стоимость их была выше 10 р. с налога еврейских бань с купальнями (мыквис) и однопроцентного сбора с евреев, приезжающих на время в город для продажи своего товара, а также и за право ношения ермолок. За право ношения последних платили в разных местах России от 3 до 5 р. но Император Николай I повелел обложить повсеместно налогом в 5 р. . На эти средства, получаемые от этого сбора уплачивались повинности за бедных; содержались кагалы, синагоги, богадельни, и т. п. Есть данные, указывающие размер взимаемого евреями этого налога, они относятся к 1847 году. На уплату государственных податей, на бедных малолетних, увечных и не способных к труду взималось по 58 ¾, на содержание синагог, больниц и богоделен - 22 к., взамен некоторых натуральных повинностей - 21/2, на содержание в школах бедных учеников, на погребение бедных по 81/2 к., на учреждение общественных благотворительных заведений 102/4 к., на издержки по переселению евреев на казенные и помещичьи земли 93/4 к. Были обложены и купцы - евреи, приезжавшие в город для торговли (по 1 к. с рубля) . Эти данные указывают, что сбор этот был достаточно велик. Весь этот сбор в 1851 и 1852 годах был 1576 р.-4.6 к. . Еврейское общество освобождало бедных от платежа этого налога; за них оно вносило и подати, так в 1847 году было освобождено 304 души, в 1839 г. 110 д., в 1853 году 283 д. . А подати, вносимые евреями в казну, были следующими: подушное 2 р. 38 к., земских повинностей 11/2 к., на народное продовольствие 5 к., на устройство кагала 2 к., на общественнае здания 4 к., всего 2 р. 611/2 к . Спустя два года эти повинности были значительно повышены. За евреями всегда числилось не мало недоимок. В 1840 г. еврейский кагал прибегнул к оригинальному способу взыскания недоимок. Не мало евреев, причисленных к Полтаве, проживали в соседних губерниях, где занимались торговлей, промыслами. Эти то евреи и не платили податей. Кагал, с разрешения думы, отправил нескольких лиц в соседние губернии отыскивать этих неплательщиков и взыскать с них подати. На проезд эти лица получили по 1 р. в сутки. Но посланные отправились в таврическую губернию, накупили там рыбы и привезли ее с собой в Полтаву, где и распродали. Через два года, опять явились желающие отправиться в эти губернии за розыском неплательщиков, но губернское правление, узнав об этом, не разрешило; оно нашло, что отправка их "по поверхностному взгляду показывает мнимую пользу". Помимо этого, оно воспретило на будущее время отпускать евреев по паспортам в другие места . Для наблюдения за "еврейскими делами" и в частности за коробочным сбором генералом Кокошкиным была учреждена должность чиновника особых поручений по еврейским делам, с жалованием 200 руб., что отпускалось из сумм коробочного сбора. На долю Полтавы, из сумм этого сбора приходилось 33 р. 25 к. В этой должности, при Кокошкине был раввин Модиевский, единственный чиновник особых поручений, бывший когда либо в этом звании.
  Помимо коробочного сбора, был еще свечной, правила о взимании которого были опубликованы 1 Сентября 1845 г. Он также отдавался на откуп, сроком на четыре года и заведовали им избранные лица из купцов и мещан. Сбор этот, по распределению общества, взимался с купцов 1 гильдии - 16 р. 22 к., 2 гильдии-12 руб. 40 коп., 3-7 р. 45 к., с мещан зажиточных 4 р. 96 к., среднего разряда 2 р. 79 к. и низсшего 1 р. 24 к. Бедные евреи освобождались от этого сбора. Поступал он в ведение попечителя киевского учебного округа и употреблялся на устройство школ. В 1851 г. был сделан запрос киевским генерал-губернатором Бибиковым полтавской думе об устройстве в Полтаве казенного еврейского училища. Дума сочувственно отнеслась к этому, но училище не было основано, быть может потому, что Бибиков вскоре после этого оставил пост генерал-губернатора . Сумма этого сбора в 1854 г. была-514 р., а во всей губернии 2915 р. Сбор этот поступал слабо. К 1 Января числилось не доимки на евреях 846 р. 40 к., а во всей губернии 16883 руб. 5 коп. .
  На 1855 год назначено было свечного сбора 2915 р. (в 1854-2900), что распределялось между 18 еврейскими обществами в губернии, в которых было 11165 д. мужского пола. На долю каждого еврейского общества приходилось 161 р. 94 к., а на каждую ревизскую душу по 26 к. Полтава должна была внести 486 р. 45 к. сер. (по 37 к. на душу) .
  В 1850 г. 3 июля был высочайше утвержден закон, о надзоре, за синагогами и "молитвенными еврейскими домами". По этому закону - евреи, составляя "молитвенное общество" избирали из своей среды ученого еврея для объяснения сомнений в богослужении или обрядов, до веры относящихся. Затем избирали старосту (губы) и казначея (неивов). Эти три лица составляют правление. Звание ученого еврея разрешалось соединить с должностью раввина и казначея с старостой. Все они избирались на три года. Расходы по содержанию этих лиц относились на коробочный сбор и добровольные приношения. Эти лица заботились о благоустройстве синагоги, молитвенных домов и заведывали благотворительными учреждениями еврейского общества. Полтавская синагога сооружена в 1856 г., до этого времени были молитвенные дома. На сооружение ее было отпущено, по высочайшему повелению, из приказа общественного призрения 6000 руб. по 9%, с ежегодной уплатой по 1000р.
  В царствование Императора Николая I, много заботились о привлечении евреев к занятию земледелием. По этому случаю, были издаваемы распоряжения, но наиболее подробно этот вопрос был разработан еврейским комитетом и выработанная им инструкция была высочайше утверждена 19 Августа 1852 года. Эта инструкция касается переселения евреев на казенные и владельческие земли во всех губерниях, где им было дозволено постоянное жительство. Евреев полтавской губерний поселяли в новороссийском крае, екатеринославской, херсонской и таврической губ., но при условии перехода по окончании рекрутского набора. Земли, розданные евреям считались состоящими в пользовании общества на них поселенного, а потому они не могли быть ни продаваемы, ни отданы в аренду. На каждую семью отводилось от 20 до 40 дес. Правительство, организуя поселение, не ассигновывало на это средств, а отнесло эти расходы на суммы коробочного сбора, вносимого самими евреями. На каждую семью назначалось по сто рублей для постройки дома и по 75 р. в ссуды на 10 лет без процентов на преобретение скота, орудий, семян. Помимо этого, выдавалось еще каждой семье 5 р. для составления вспомогательного капитала. Евреи-поселенцы пользовались большими льготами. Они освобождались на 10 лет от платежа податей и натуральных провинностей. Этого мало. Им прощались все недоимки; если же сумма их в точности не могла быть определена, то из общей суммы недоимок, лежащих на обществе, слагалась сумма по раскладке, причитающаяся на каждую ревизскую душу. По прошествии льготного срока евреи-земледельцы должны были вносить подати и отправлять повинности, налагаемые законом на государственных крестьян. Помимо этого, евреи-поселенцы освобождались от рекрутской повинности в течение 25 лет.
  Правительство, видимо, было сильно заинтересовано в деле привлечения евреев к занятию земледелием. Помимо означенных льгот, оно установило награды, как принудительную меру. Награды были: похвальный лист, денежный выдачи, премий, форменные кафтаны, почетные кафтаны, серебряный и золотые медали. Получить последнее было не легко: слишком серьезны были требования. Серебряную медаль мог получать только тот, кто в течении 5 лет занимался земледелием с "огородными овощами", и засевал не менее 6 дес., имел собственные плуги с волами и лошадьми, сеял коноплю и лен и приобрел более 20 штук рогатого скота и не менее 100 овец. Помимо этого, он должен был посадить на своем участке не менее 50 деревьев.
  Получивший серебряную медаль мог рассчитывать получить и золотую, но для этого надо было удвоить за тот же период посев, приобретение скота и т.п.
  Правительство желало еще, чтобы сами евреи привлекали бы своих единоверцев к занятию земледелием, за что удостаивались награды личным или потомственным гражданством. Но для получения этого звания требовалось много: так, получить медаль и звание личного почетного гражданина мог лишь тот еврей, который на свой счет поселит 25 семейств, снабдив их скотом, семенами и всеми хозяйственными принадлежностями, необходимыми для ведения хозяйства. Для получения почетного потомственного гражданства необходимо было оборудовать хозяйство 50 семейств.
  Bсе евреи поселенцы обязаны были на второй год своего поселения завести огород на одной десятине, а на шестой год - на трех десятинах и приобрести достаточное количество рабочего скота, земледельческих орудий и годовое продовольствие для себя и скота. Для обработки полей они могли нанимать рабочих только из своих единоверцев, но не из христиан. Если начальство замечало, что еврей нерадиво занимается хозяйством, то он отдавался под надзор местного начальства с запрещением отлучки из своего места жительства, пока неустроит своего хозяйства. Если же, по истечении 6 лет еврей, по нерадению своему, не устроит его, чем будет, конечно, тягостен своему обществу, так как не в состоянии будет исправно платить податей, то он исключается из сельского состояния и члены семейства, физически здоровые, отдаются в военную службу. Полученный же за них квитанций обращаются в продажу и вырученная сумма приобщается к общему капиталу, предназначенному для поселения евреев в этом крае. Хозяйства евреев периодически подвергались осмотру лиц, назначенных властью, Для поддержания этих хозяйств и развития их, евреям разрешалось учреждать вспомогательные кассы, для чего выделялась часть коробочного сбора в таком количестве, чтобы на каждую душу причиталось по 1 р. с. Этих же евреев - поселенцев правительство желало привлечь к разведению красильных, торговых аптекарских растений для чего, если кто пожелал бы заняться этим, отпускались безвозмездно семена. За уменьшенную плату они могли получить тонкорунных овец.
  С целью усовершенствования еврейских хозяйств и ознакомления евреев с болee рациональными способами земледелия, попечительный комитет обязан был избрать нескольких молодых людей и отправить их в ближайшую ферму или в школу садоводства для ознакомления их с хозяйством, в расчете, что они будут руководителями в еврейских поселениях. На расходы отпускалось по 175 р. на каждого с доходов от земли, принадлежащей евреям - колонистам Евреи, как известно, более склонны к занятию торговлей, промыслами. Правительство, издавая эти законоположения, предусмотрело эту склонность евреев. Поощряя занятие земледелием, оно воспрепятствовало колонистам, особенно в первое время, занятие торговлей и разрешило им заводить лавки, лабазы и другие торговые заведения только в местах их поселения. Разрешалось им здесь иметь малые фабрики, домашние заведения, которыми вырабатывались крестьянские сукна, холст, пестряд и т. п. Эти произведения, как и продукты хозяйства, евреи могли возить для продажи лишь в свой уездный город и на ярмарки своего и смежных уездов, но не далее 30 верст мест своего поселения. По прошествии трех лет, со времени своего водворения, колонисты могли уже свободно развозить свои товары и произведения внутри общей, их оседлости. И только после 25 лет пребывания в колонии, им дозволялись все роды промыслов, как по торговым свидетельствам так и без них. Такою постепенностью отличались условия, в которые была поставлена торговая деятельность евреев, в разсчете, что они, прожив уже достаточное число лет, не бросят хозяйства, трудом нажитого.
  Прибавим, что в первые три года своего поселения евреям не дозволялось иначе отлучаться из своих селений, как только по паспортам и то с дозволения смотрителей. Переход евреев - поселенцев в другиея сословия не был воспрещен, но был обставлен условиями, равносильными запрещению. В случае такого перехода, еврей обязан был возвратить пособие, уплатить подати за протекшее льготное время, а также и сложенную с него недоимку и если он был освобожден и от рекрутчины, то теперь должен был отбыть ее. Кроме того переход допускался только семьями, а не по одиночке. В случае перехода в мещанское сословие требовалось еще согласие того общества, к которому еврей хотел приписаться. Всякий еврей колонист, оставивший колонию, признавался неблагонадежным и навсегда терял право вернуться в нее.
  Закон дозволял евреям селиться и на владельческих землях, а также и на землях своих единоверцев и в таком случае им выдавалось до 85 р. на каждое семейство, но выдавалось лишь за поручительством владельца, на земле которого селились колонисты, удостоверявшего, что казенное пособие будет использовано согласно назначений. Такие евреи - колонисты были в ведении министерства внутренних дел или точнее сказать, местного губернского правления и земских судов. И губернскому правлению было предписано строго следить за такими поселенцами "чтобы не скрывалось с сим обмана перед правительством и чтобы евреи не прибегали к земледельческому званию, как к средству воспользоваться предоставленными сим положением льготами без занятия земледелием".
  Евреи, поселяемые на казенных землях, не в праве были отдавать их в аренду христианам, за что всякий раз взимался штраф втрое против суммы, за какую была отдана в аренду земля. Поселяемые евреи образовывали сельское общество и могли заботиться о призрении престарелых, больных, об уничтожении бродяжничества и учреждении заведений, где бы бродяги могли найти работу и содержание . Им дозволялось иметь и коробочный сбор. Вот условия переселения евреев. Еще в 1847 году, когда впервые были изданы правила (в 1852 г. только подробнее были разработаны) администрация предложила еврейскому обществу объявить своим членам, не пожелает ли кто переселиться в херсонскую губернию. В Полтаве заявило желание переселиться 30 семейств, но они поставили непременным условием возвратить их сыновей, отбывавших военную службу. Но эта просьба не могла быть удовлетворена, она противоречила закону 12 Мая 1847 года, которым это запрещалось. В следующем году, губернское правление вновь сделало запрос о желающих переселиться в ту же губернию, но еврейское общество, созванное, думой, "по разным неудобствам" отказалось, так как многие в семействах были на очереди по отбыванию воинской повинности и по "малочисленности душ" в семействе, в которых не было работников . Едва ли последнее обстоятельство было причиной: видимо не было желания предпочесть земледелию исконную привычку к торговле и промыслам. И к закону 1852 г., давшему большие льготы переселенцам, евреи отнеслись довольно равнодушно, он не привлек много желающих. В Полтаве заявило желание переселиться несколько семейств (а во всей губерний только 25). Когда шла переписка между губернским правлящим и уездными учреждениями относительно этих семейств, то, по случаю крымской войны было объявлено два рекрутских набора с мещан - евреев полтавской губернии, первый с, 1 Ноября по 1 Декабря 1853 г. и второй с 1 Марта по 15 Августа 1854 г. Опять возобновилась переписка, так как необходимо было знать кто из пожелавших переселиться находился на очереди по отбыванию рекрутской повинности. Наконец, по выяснении числа поселенцев, надо было озаботиться устройством для них домов, что было на обязанности попечительного комитета; нужно было войти с предложением о высылке денег этому комитету, а для этого завязалась переписка с казенной палатой. Тем временем многие из пожелавших переселиться успели оставить полтавскую губернию, иные умерли, другие попали под следствие, чем теряли право поселения на казенных землях, и в конце концов только 5 семейств (53 д.) по предписанию казенной палаты, поселены были на казенных землях в екатеринославской губернии .
  Ознакомимся с статистикой еврейского населения, начиная с 1802 г., когда учреждена была полтавская губерния. В год основания губерний в Полтаве, как мы уже говорили, был только один еврей. В губернии было всего 2114 душ, при населении 1343029 д., но только плативших подати, т. е. мужского пола, следовательно евреев могло быть до 5 тыс., что составит 03 % всего населения или на одну тысячу населения 4 еврея. Интересно, что тогдашние власти считали евреев иностранцами. В донесениях своих городничие Зенькова, Гадяча и др. писали, что "в городе немцев, греков, армян, евреев и других иностранцев не имеется.
  Довольно подробные данные о евреях сохранились в архиве за 1840 год. Эти данные собраны полтавским губернатором Аверкиевым. В Полтаве было уже евреев: 1012 мужчин 957 женщин. всего 1969 душ, а во всей губернии 16455 д. при населении губерний в 1662862 д. обоего пола. По этим данным, еврейское население со времени 1804 г. увеличилось в три раза с небольшим. В процентном отношении ко всему населению, евреи составляли 1 % т. е. увеличилось на 1000 человек 6 душами. В 1844 году число их увеличилось в губерний до 17648 душ.
  В 1853 году в Полтаве числилось мужского пола 1201 д. (во всей губернии 10299 д. мужского пола) 5). Но прошло десять лет, как количество евреев возросло до 34220 д. в губернии, а в самой Полтаве было 1656 д. мужского пола и 1971 д. женского, всего 3627 д. обоего пола.
  ... В июле месяце 1847 г. холера появилась в приделах харьковской губернии, где с 16 июля по 3 августа заболело 27 чел. из коих умерло 12. Врачебным отделениям было издано "наставления для лечения холеры".
  Холера была по всей губернии, за исключением прилукского уезда. К сожалению, мы не имеем точных статистических данных о числе жертв, унесенных этой болезнью. О Полтаве есть данные, что из числа 20 заболевших, умерло 4. Об уездах сохранились такие сведения: в январе месяце в лохвицком уезде из 91 заболевших, скончались 14, в лубенском из 34 чел. 8, в гадячском из 8 умерло 3. Но эти сведенья едва ли верны. В Полтаве, в виду переполнения больными помещения в богоугодном заведении, пришлось отвести для больницы городской дом около собора, что указывает на большое количество больных. В деле помощи больным, принимали участие многие обыватели. Во время эпидемии, жители Полтавы Давид Оршанский, Габай Зекель, купеческий сын 2 гильдии Давид Зелинский и 3 гильдии Иосиф Португалов заявил думе о своем желании ухаживать за больными и подали прошение такого рода: "при тяжком испытании, которым Провидец, по неисповедимым путям его, угодно было посетить наш город, мы, движимыя долгом верноподанных и чувством человечества, решились, по возможности слабых сил наших, отвратить жестокость удара и уменьшить число жертв умирающих, не от лютости болезни, а большею частью, от несовременного преподания помощи. Почему из нас, два первых Давид Оршанский и Габай Зекел приняли на себя попечение над хозяйственною частью т. е. сбор денег из добровольных приношений и распределении их для закупки необходимых медикаментов и найма нужного количества людей для преподавания помощи, а из нас два последних приняли на себя попечение по исполнению пеподания помощи. Наши действия начались со вчерашнего числа и с помощью Всевышнего успели спасти 20 душ. Почему, рапортуя о сем городской думе, покорно просим, в случае каких либо распоряжений начальства по сему предмету, относиться прямо к нам и будем стараться таковые в точности исполнять". Дума приняла их предложение. В распоряжении их было по два, три, надзирателя и у каждого из них по 10 человек "оттирателей" т. е. производивших растирание больных. В чисе надзирателей был некто Померанцев. Еврейское общество составило 22 Августа 1848 года приговор, где просило думу о представлении его к награде за услуги, оказанные им еврейскому обществу во время эпидемии. Но дума возвратила этот приговор, в виду того, что он был не правильно составлен так как подписан только одним Короховым, занимавшим должность сборщика податей.
  ... Ильинская ярмарка после нижегородской была наиболее крупной ярмаркой в летнюю пору, Особенность ее составляли евреи, вносившее лихорадочную деятельность и оживление торговли. Главная выгода от них, замечает И. С. Аксаков та, что они, усиливая розничную торговлю на ярмарке, усиливают обращение наличной монеты. "Где евреи, там и деньги" говорят русские торговцы, ибо евреям кредитуется мало, но евреи, платя наличные деньги, получают товары дешевле, со скидкою 6% и более с нормальной т. е. с кредитной цены товара, а потому и находят для себя не безвыгодным платить наличной монетой. "В Полтаве, на ильинской ярмарке, благодаря евреям, появляются кроме сукон западного края, иностранные шелковые и камзольные материи, голландское полотно и венский галантерейный товар.
  ... О благоустройстве ярмарки много заботился генерал Кокошкин. Он постоянно, во время ярмарки объезжал город. Объезжая его в 1852 г. он заметил "многие безпорядки", как писал он. Они относились, главным образом, к дурному состоянию тротуаров, мостков и т. п. Остался он недоволен устройством гостинного двора. Этот ряд лавок был построен А. И. Рейхелем. Кокошкин заметил много мелких дефектов в постройке и ярмарочный комитет через полицию заставил Рейхеля их тотчас же исправить. Осматривая ее, в 1855г. он остался крайне недоволен, он заметил также много "непорядков". Он нашел, что на конно-ярмарочной площади товары не были распределены правильно, по кварталам, границы которых были занесены песком. На самой площади, после весенней воды, осталось не мало рытвин. На той же площади, в холщовом ряду, он нашел здохшую лошадь, на половину съеденную и "сильный смрад, пишет Кокошкии, от сей падали, довели меня до оной". Вода в черной речке (?) позеленела от нечистот, которые в нее бросаются. При въездах в город, не нашел он грамотных сторожей при шлагбауме. Эти данные рисуют деятельность комитета, не всегда внимательно относившегося к своим обязанностям следить за благоустройством города.
  На время ярмарки еврейское общество ходатайствовало о дозволении иметь еще третьего маклера (2 было) и просило назначить Моисея Зеленского, губернское правление запросило об этом думу, которая сочла это лишним, так как двух маклеров достаточно.
  Талмуд-тора на Новопроложенной ул.., в доме еврейского общества, - еврейское общественное училище для детей бедных родителей, открыто 16 апреля 1895 г. в каменном доме, перестроенного из развалин старой общественной бани. Устроена частью на капитал в 5000 руб., пожертвованный Ф.Л.Горенберг в память покойного ее мужа, и взятый также в несколько тысяч рублей у Д.М. Молдавского, в виде займа, без процентов. Содержится на суммы из коробочного сбора (4500 р.) и добровольных пожертвований. Училище это имеет семь отделений и одно из них ремесленное; при нем также состоит класс столярно-токарного ремесла. Там же дети получают завтраки и обеды на 3 коп. в день, а беднейшим пища дается даром. Детей также одевают за счет общества и дают все учебные принадлежности. В год открытия число учеников было 240. Обучаются они закону Божьему, русскому языку, арифметике и древне-еврейскому языку, под руководством лучших учителей из евреев г. Полтавы.
  Еврейское женское училище для девочек бедных родителей, с обучением грамоте, рукоделию и домоводству, первоначально было открыто кружком еврейских дам осенью 1896 г. и помещалось в наемном доме на Крестовоздвиженской ул.., Е.Н. Бельговский, а затем перешло в отремонтированное здание бывшей больницы, по Кобелякской улице, где открыто 25 января 1898 года.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"