|
|
||
Шепот.
Холодная черная скала упиралась в ночное небо, усыпанное миллиардами звезд. Она смотрела в море, возвышаясь над ним гордым утесом. Вода тысячи лет пыталась сломить гору, вымывая у нее опору, но она все смотрела вдаль, не опуская глаз и не прося пощады у безжалостной стихии. Одиночество было спутником этого места.
От дороги к самой вершине вела аккуратно вытоптанная тропинка. Изменчивая погода, совсем не давно излила на эту чистую от людских грехов землю свои слезы, оплакивая недавнего гостя. Теперь же она готовилась к новой встрече с людьми, спешащими откупиться от жизни своей кровью.
Почти на самом краю пропасти, сунув руки в карманы брюк, молча стоял мужчина. Он часто бывал здесь, иногда и ночью, но впервые был так одинок. Утес самоубийц - так называлось это место. Мужчина же был штатным психологом местного отделения полиции. Многих людей он снял с этого маленького плато, на котором сейчас стоял сам. С одними приходилось разговаривать долго, стараясь почувствовать их горе, прожить с ними их жизнь, перебороть боль, других приходилось буквально силком стаскивать вниз. Его звали Джон. Он все уже для себя решил. Выпив не много для храбрости, он приехал сюда, что бы вспоминать. О, как сильна была его боль! Единственный человек на этой проклятой Земле, который заплакал бы о нем, сорвись он сейчас вниз, девушка, которую он любил, погибла. Ее больше не было. А Джон стоял, разрываясь изнутри от адской боли, и смотрел на спокойное море. На его лице не было и намека на муки, которые он испытывал. Джон был профессионалом и умел держать чувства при себе, даже в такой момент.
Дождь, возникший из ниоткуда, сначала отдельными каплями, потом сплошной стеной накрыл самоубийцу. Вода мгновенно пропитала всю одежду Джона, и теперь он мог чувствовать, как принесенный дождем легкий бриз пронизывает все его тело. Теплый соленый ветерок, проникнув в легкие через нос, вдруг наполнил первозданной свежестью весь его организм. И сдавленным воем из него вырвалась боль. Обессилено он рухнул на колени, совсем на край, так что камешки, тронутые тяжелой нагой, сорвались вниз и исчезли во тьме. Вот он, момент истины! Джон опустил голову, и перед его глазами, смочившимися выдавленной слезой, предстала размытая бездна. Капли дождя, проносившиеся мимо его головы, летели, казалось, в никуда. И лишь шум волн, разбивающихся о прибрежные камни, напоминал Джону, что смерть неизбежна. К нему добавился шум дождя, вдруг ставший четким на столько, что самоубийце показалось, что он может услышать каждую каплю в отдельности.
Образ любимой, стоявший у него перед глазами, терзал его смертельно раненую душу. Не в состоянии больше сдерживаться, Джон с облегчением зарыдал, закрыв лицо измазанными в грязи ладонями. Но стоило ему убрать руки и слегка приподнять голову, устремив лицо к небу, как трезвый холодный ливень, сливаясь с его горячими слезами, моментально смыл следы грязи с лица. Внезапно из глубины темных небес, почти над самым утесом, вырвалась молния, своим ослепительным светом разрывая тьму. Неестественно яркая вспышка, озарившая на мгновение все вокруг, как сумасшедший художник, нарисовала странную, а может где-то и страшную картину. Одинокий силуэт человека, застывший на краю обрыва, стоял на коленях, обратив лицо к разгневанному от человеческого бессилия небу, покрытому свинцовыми, почти черными облаками, клубящимися, смешивающими в себе и свет, и тьму. А в низу блистали острые камни, окруженные бурлящей и пенящейся водой. Огромная волна зависла над ними, готовясь со свирепой силой ударить скалу и сбросить с нее страдальца.
Вслед за молнией с неба на Землю, сотрясая каждую частицу этого места, опустился оглушительный раскат грома. И в следующий момент Джону показалось, что все стихло. Дождь все еще продолжал идти, и волны свирепо бросались на камни, но для самоубийцы это стало всего лишь отдаленной какофонией мистических звуков.
Джон глубоко вздохнул, прислушиваясь к необычной музыке, вместе с которой в него проникало спокойствие, и вдруг среди сливающегося шума стихии он четко услышал тихий вкрадчивый голос.
-Сюда, - сказал кто-то шепотом.
Не в силах трезво мыслить и искать источник голоса, Джон лишь заворожено смотрел в пустоту, ощущая, как новая волна боли, потревоженной вдруг нахлынувшими воспоминаниями, поднимается из глубины его души.
-Сюда, - ненавязчиво повторил шепот. - Здесь покой.
-Покой... - проговорил Джон, глотая подступивший к горлу ком.
-Покой, покой, - подхватил шепот мягким эхом. - Покой...
Подчиняемый какой-то странной силе, потянувшей его куда-то вдаль, самоубийца придвинулся еще ближе к краю пропасти, склонил голову и устремил взгляд вниз. Темная бездна, открывшаяся его глазам, пришла в движение. Больное сознание самоубийцы, потерявшее в этот момент всякую связь с реальным миром, увидело в этом хаотичном шизофреническом движении забвение и избавление от страха одиночества. Казалось, что все вокруг начало вращаться вокруг одной точки - дна бездны. Как в черную дыру все стало затягивать куда-то вглубь.
-Разве тот мир даст тебе забыть?.. - вновь послышался шепот из самого центра воронки. - Тебе там никто не поможет. Ты будишь вечно наедине со своей болью. Ты этого ждал от жизни?
-Нет... - пробормотал Джон, еще больше склонившись над утесом.
-Я дам тебе успокоение, помогу забыть, - поманила его бездна. - У тебя будет все, что...
-Мне нужна она! - заорал самоубийца, не в силах поверить в то, что происходит.
-Я знаю, тебе не везет в этой жизни. Сначала ты сокрушался по этому поводу, но потом встретил ее, - безмятежно шептал голос уже над самым ухом. - Она стала для тебя опорой и единственной радостью. С ней ты в первый и последний раз узнал, что такое счастье. В твоих силах вернуть это. Сюда. Она здесь...
Заворожено глядя в пустоту, Джон начал все ниже и ниже наклоняться к обрыву, не в силах сопротивляться самому себе. Как вдруг темное небо пронзила еще одна молния, на много ярче первой, и еще ниже пронеслась она над утесом. Вслед за ней, вместо обычного грома, ударной волной прокатился по Земле чей-то возмущенный голос.
-Стой! - ударило в уши Джона.
-Я больше не могу... - еле слышно проговорил самоубийца и, удержав пошатнувшееся равновесие, медленно поднял взгляд вверх. - Не могу, - прохрипел он, до боли стиснув зубы.
-Сюда, - вновь послышался безмятежный шепот. - Здесь ты забудешь свою боль.
-Ты хочешь забыть? - раздался разгневанный грохот. - Забыть боль, значит, забыть радость, забыть ее. Забвение - грех!
Каждое слово накатывало на Джона как взрывная волна, сотрясая все его сознание.
-А может, ты хочешь стать мучеником, - шепот раздавался уже в голове, - и нести эту нестерпимую боль в себе до конца? Ради чего?
-Убив себя, ты убьешь и ее, - голос сверху больше не сопровождался раскатами грома, но все же был жестким, хотя и более спокойным. - Она живет в тебе, в твоем сердце и мыслях. Ты потерял одно, но приобрел другое. Да, это будет больно, но ты должен жить ради нее. Не сдавайся!
-Послушай, Джон, - шепот снова стал исходить из бездны, - ты будешь всегда один. И никто...
-У тебя есть друзья...
-Но ты им не нужен. У них свои проблемы.
Внезапно голоса стихли, и Джона вновь окружила тишина.
-Но где взять силы, чтобы бороться? - пробормотал он, обхватив голову руками.
-Твой враг станет источником твоей жизненной энергии, - сказал голос сверху. - Ищи силы в себе...
И опять все стихло. Как будто издалека стал возвращаться шум дождя, и через мгновение воздух вновь наполнился звуками природы. Затем ливень стал стихать и прекратился так же неожиданно, как начался.
Глубоко вздохнув, Джон быстро поднялся с колен, но ослабшие ноги не выдержали нагрузки, и его тело, покачнувшись, стало медленно накреняться в сторону обрыва. В отчаяние он взмахнул руками, чтобы удержать равновесие, но попытка не увенчалась успехом. Внезапно ураганный порыв ветра с невероятной силой ударил в грудь Джона и отбросил его от обрыва. Он упал навзничь и, приподняв голову, успел поймать лишь стихающий поток воздуха. Затем он медленно встал, тяжело дыша, перелез через парапет и устремился вниз по склону прочь от этого места.
Подбежав к машине, Джон остановился и бросил последний взгляд на одинокий утес, гордо стоящий между двумя безднами. Потом он сел в салон, и, увидев фотографию той, которую любил, прикрепленную на ветровое стекло, улыбнулся. Завел мотор и помчался по трассе назад в город.
Еще не раз Джон бывал на этом утесе, ища душевного покоя, но уже не в смерти...
|