murky_cat : другие произведения.

Продавец Снов

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Если в вашем городе появилась лавка Продавца Снов - это еще не значит, что вам повезло. Впрочем, это также не значит, что вы попали. Шанс спастись - и спасти остальных - всегда есть. Надо лишь только поверить. Вот только кому? ;)

1

   О том, что в городе появился Продавец Снов, Дженни узнала не сразу. А узнав, сперва не поверила, решив, что ее разыграли. Всем известно, что Продавец Снов - это городская легенда, детская сказка наподобие Санта-Клауса, Зубной Феи или Полуночного Трамвая. Но слухи все не утихали, и вскоре каждый житель города знал, что лавка Продавца Снов снова открыта для посетителей. Нужно лишь только найти ее. Говорили, это удается далеко не каждому, а только тому, кому это действительно надо. Впрочем, как позже убедилась Дженни, как раз последнее-то и оказалось всего лишь городской легендой.
   Откровенно говоря, Дженни не думала, что ей действительно нужен Продавец Снов. Снов ей хватало и своих, а на что были пригодны чужие, и были ли пригодны вообще - Дженни понятия не имела. И скорее из любопытства, чем по реальной надобности, однажды теплым майским вечером, после работы, она отправилась на улицу Старой Луны, где, по слухам, и появилась в начале лета неприметная лавка Продавца Снов.
   Лавка и в самом деле оказалась неприметной - в первый раз Дженни прошла мимо, не обратив внимания на грязную, давно не мытую витрину. И почти уверившись, что слухи ее обманули, на обратном пути просто из упрямства решила заглядывать во все магазинчики и лавки, где раньше не бывала. И почти сразу же за неказистой зеленой дверью с мозаичным окошком, когда-то наверняка бывшим ярким и радостным, а сейчас изрядно потускневшим и поскучневшим, обнаружила искомое. Небольшое полуподвальное помещение было столь плотно заставлено шкафами, что напоминало скорее библиотеку или склад, нежели магазин. Полки всех шкафов были завалены старыми книгами и грудами разнообразного хлама, даже не претендующего на гордое название "антиквариат". У одной стены сиротливо приткнулся диванчик с низким трехногим журнальным столиком перед ним. Цветы, обильно украшавшие обивку диванчика, давным-давно выцвели и завяли, как и те, что стояли на столике в узкой щербатой вазе. Даже солнечный свет, с трудом пробивавшийся сквозь грязное стекло витрины, казался пыльным и тусклым. Сперва Дженни подумала было, что снова ошиблась, и уже готова была развернуться и уйти, как ее взгляд привлекло движение за прилавком - там, где, она готова была поклясться, секунду назад никого не было. А теперь там стоял хозяин лавки. К немалому удивлению и облегчению Дженни, ничуть не походивший на неряшливого и давно потерявшего интерес к посетителям старьевщика, как можно было с легкостью подумать, глядя на царившую вокруг унылость. У входа не было вывески, но при первом же взгляде на стоявшего за прилавком Дженни поняла - это может быть только он, Продавец Снов.
   Тонкая, изящная фигура, облаченная в непривычную, явно нездешнюю одежду - широкие длинные рукава, запахнутый на груди и подпоясанный широким бардовым поясом халат из светлой, явно недешевой ткани, расшитой дивными многоцветными рисунками и узорами. Длинные, как у женщины, волосы темного, почти черного цвета, ничем не забранные. Бледное и невыразительное лицо, с равной вероятностью способное принадлежать как мужчине, так и женщине. Глаза Продавца Снов были прикрыты, и Дженни показалось было, что он задремал. Но стоило ей приблизиться, как длинные черные ресницы распахнулись, и Продавец Снов, не меняя выражения лица, уставился на нее. Взгляд его был пронзителен, как и цвет глаз - ярко-зеленый, кошачий, цвета молодой листвы или полынной настойки. Дженни стало не по себе - в сочетании неподвижного лица с немигающим взглядом было что-то неприятно-змеиное, и она решила было развернуться и уйти, сделав вид, что ошиблась лавкой. Но тут Продавец Снов улыбнулся - приветливо и искренне, и его лицо фарфоровой куклы сразу же ожило, перестало быть пугающе нечеловеческим.
   - Тебе не нужен сон, - голос у Продавца Снов оказался мягким и тихим, как мурлыканье домашней кошки, хотя чувствовалось, что при необходимости в нем может прорезаться сталь. Но сейчас в голосе была лишь доброжелательность и совсем немного насмешки.
   Дженни смутилась. Хоть в лавку и в самом деле привело ее простое любопытство, но признаваться в этом не слишком-то хотелось.
   - С чего вы взяли? Мне нужен сон. Иначе зачем бы я пришла в вашу лавку, господин...?
   Смех Продавца Снов оказался подстать голосу, тихий и шепчущий.
   - Ты тоже хочешь узнать мое имя?
   Дженни смутилась еще больше. Ну конечно, разве Продавец Снов может иметь какие-то обычное имя, как прочие лавочники, навроде "Томас", "Альберт" или "Марвин"? Его имя наверняка непростое и волшебное, и кому попало его говорить попросту опасно. Дженни вспомнила, что в сказках знание имени волшебного существа обычно давало герою власть над этим существом. А в том, что Продавец Снов был существом волшебным, Дженни не сомневалась. Почти.
   - Простите. Я не подумала, что...
   Продавец Снов прервал ее, снова рассмеявшись.
   - У меня нет имени. Вот почему я не могу сказать тебе его.
   Внезапно замолчав и убрав с лица улыбку, он протянул руку и коснулся волос Дженни. Движение его было столь неожиданным и стремительным, что она не успела отшатнуться. И лишь только растерянно захлопала ресницами, наблюдая, как Продавец Снов, подняв тонкую бровь, внимательно рассматривает что-то, зажатое между большим и указательным пальцами. Дженни близоруко прищурилась, пытаясь разглядеть, что это. Ее волос? Но между пальцами стоящего напротив было небольшое расстояние, словно он и в самом деле держал что-то - или кого-то. Спрашивать, что это, Дженни не решилась - лицо хозяина лавки вновь стало неприятным, отталкивающим и даже слегка кровожадным.
   Брезгливо встряхнув пальцами, Продавец Снов опустил руку на прилавок, и замер в той же позе, в какой Дженни и застала его, войдя в лавку.
   - Я пойду, пожалуй... - окончательно сбитая с толку, Дженни решила удрать, воспользовавшись моментом. Кто знает, что еще взбредет в голову этому странному типу?
   - Тебе нужен сон, - теперь голос Продавца Снов звучал хоть и по-прежнему тихо, но твердо и уверенно. И он снова улыбался, но на этот раз одними глазами.
   Дженни пожала плечами. Действительно, уходить из лавки Продавца Снов с пустыми руками как-то глупо. А так хоть будет о чем рассказать.
   - Ну да, я же так вам и сказала. Только... у меня сейчас с собой мало денег.
   Фыркнула кошка, полуночный ветерок растрепал густую листву, полевка метнулась в гущу травы, заслышав шуршание змеиной чешуи - легкий смешок сорвался с изящных губ Продавца Снов и растаял в неподвижном затхлом воздухе.
   - Сегодня я не возьму с тебя платы. Но следующий сон ты сможешь получить только за деньги. Таковы правила. А сейчас - выбирай.
   Продавец Снов обвел рукой шкафы. Широкий рукав взметнулся птичьим крылом, вспугнув солнечные блики, мирно дремавшие на прилавке. Дженни обернулась и с изумлением уставилась на груды унылого пыльного хлама, заполонившего все горизонтальные поверхности. Меньше всего они походили на чьи-либо сны, даже таких невыносимых зануд, как, например, ее тетушка Мэгги. Это что, шутка?
   Ну разумеется. Чего-то подобного и стоило ожидать. "Продавец Снов". Ха! Утешает одно - судя по многочисленности слухов, не одна она, поверив в детские сказки, пришла сюда и, развесив уши, с щенячьим восторгом внимала болтовне этого скользкого типа. Который наверняка начинает хохотать над доверчивыми посетителями, стоит им только выйти на улицу. Ну что ж, Дженни теперь тоже будет с загадочным видом рассказывать сказки о мистическом Продавце Снов, если кто-то спросит, что она здесь делала. Кому охота чувствовать себя попавшимся на удочку мошенника простофилей?
   - Так это... и есть сны?
   - Нет, конечно, - удивленно пожал плечами мнимый Продавец Снов. - Это просто старый хлам. Твой сон я уже знаю. Но ты должна выбрать - таковы правила.
   Скептически усмехнувшись, Дженни двинулась вдоль шкафов, рассеянно обегая взглядом их содержимое. Книги с потрепанными и крайне скучными на вид обложками, уродливо пошлые безделушки, которые даже тетушка Мэгги не поставила бы на каминную полку, железные детальки странной формы и непонятного предназначения, пузатые будильники с безвольно повисшими стрелками, а то и вовсе без них, рамки для фотографий с выцветшими и безвкусными, явно любительскими снимками, аляповатые шкатулки, какие-то тряпочки, ленточки с бессвязно нанизанными бусами, пуговицы, брелки для ключей, некрасивые ракушки, мятые открытки - словом, ничего, чтобы могло бы всерьез привлечь внимание. Дженни, для вида побродив еще немного, взяла с полки серый и невзрачный, как и сама Дженни, медальон, и, оглянувшись на довольно осклабившегося продавца, быстрым шагом направилась к выходу, почти физически ощущая спиной немигающий змеиный взгляд.
   Когда облупленная зеленая дверь закрылась за ее спиной, Дженни почувствовала немалое облегчение. И, бросив взгляд на наручные часы, поспешила к трамвайной остановке, по пути разглядывая медальон. В мягком свете вечернего солнца он выглядел куда как симпатичнее, чем в затхлых сумерках пыльной лавки проходимца, выдающего себя за Продавца Снов. А под определенным углом даже был виден изящный узор, искусно выгравированный на поверхности камня - танцующий в высокой траве журавль. Или аист, или еще какая изящная длинноногая птица - Дженни в них не очень-то разбиралась. Жаль, забыла спросить, что ей теперь полагается делать с этим медальоном. Но тот тип наверняка ответил бы, что она должна положить его под подушку. По крайней мере, это казалось логичным.
   Сидя в степенно пробирающемся по улицам города трамвае, Дженни лукаво улыбнулась и подумала - а почему бы и нет? Никто ведь не узнает, если она на одну ночь положит под подушку медальон. Ну а если ей и приснится какой хороший сон - так что в этом плохого или странного? Сны ей снились и раньше, и ничего удивительного в них, откровенно говоря, и нет. Дневные переживания, смешанные с мечтами и услышанными историями. А не приснится - тоже ничего удивительного. Что еще ожидать от безымянного шарлатана?
  
   Дома Дженни, посмеиваясь над собой, все же положила журавлиный медальон под подушку. Выбери она какую-нибудь объемную вещицу, это было бы затруднительно. Медальон же был маленьким и плоским, и совершенно не мешал. Любопытства ради Дженни даже не стала по обыкновению читать перед сном, ограничившись прослушиванием концерта по радио. А потом, заведя будильник, она сладко зевнула и, укрывшись одеялом, свернулась в клубок и отправилась в страну грез.
   И ей приснился прекрасный, удивительный сон. За одну ночь Дженни успела прожить почти что целую жизнь. Проснувшись от трезвона будильника, она долго еще лежала, закрыв глаза и притворяясь, что дремлет. А сама пыталась вспомнить, что именно ей снилось только что. Подробности стремительно ускользали, растворяясь в зыбком тумане небытия, но главное Дженни все же смогла удержать и запомнить накрепко - невероятное, изумительное чувство, какое ей не приходилось испытывать уже очень давно, со времен беззаботного детства. Во сне Дженни была совсем другой, нежели ее привыкли видеть немногочисленные друзья и знакомые. Бессовестно счастливой, яркой и свободной. Она и не думала, что это может быть таким прекрасным и волшебным.
   Во сне Дженни летала.
   А теперь ей не хотелось открывать глаза. Ведь тогда пришлось бы признать, что ее чудесный сон закончился, и началась унылая серая явь. Но, увы, на календаре пока была пятница, а не суббота, и Дженни все же пришлось встать. Слишком поздно, чтобы успеть на работу вовремя, но сегодня Дженни это нисколько не тревожило. Вопреки опасениям, радужное настроение не покинуло ее, когда она, вздохнув, все же решила позволить наступить новому дню. Аромат кофе еще больше взбодрил, и собиралась она, напевая дурацкие, но подходяще веселые песенки - разумеется, шепотом, чтобы не разбудить ворчливую тетушку Мэгги. К трамвайной остановке она шла, еле сдерживая себя, чтобы не начать танцевать прямо на улице, и не замечая удивленных или заинтересованных взглядов прохожих. В трамвае Дженни улыбалась и озорно подмигивала своему отражению. А начавшую было недовольно хмуриться начальницу одарила такой сияющей улыбкой, что та и сама растерянно улыбнулась в ответ, совершенно позабыв, что намеревалась устроить Дженни строгий выговор за опоздание.
   Тетушки из ее отдела, сраженные солнечным настроением своей "серой мышки", долго перешептывались, а в обеденный перерыв дружно подошли и поинтересовались, не влюбилась ли она. Дженни, загадочно улыбнувшись, довольно неучтиво посоветовала им не совать нос не в свое дело. Но свое дело эти клуши сделали - радость Дженни слегка приувяла. Если б только Дженни могла разделить ее с кем-нибудь, рассказать, что с ней было, что это такое - летать, пусть даже и во сне!
   Всего лишь во сне. Летать. Какая глупость!
   К вечеру от утреннего настроения Дженни не осталось и следа. Искренняя радость коллег и подружек, ни одна из которых так и не стала достаточно близкой, оказалась сродни ведру холодной воды. Уверенные, что их скромница Дженни наконец-то нашла себе объект для воздыхания, она завалили ее вопросами, и не верили ее уверениям, что это не так. Дженни даже стало немного не по себе - столько внимания ее персоне никогда еще не уделяли. Должно быть, потому что она не давала поводов для сплетен.
   Может, и зря. Может, они правы, и она так и останется одинокой старой девой, как тетушка Мэгги. Или станет одной из тех матерей-одиночек, что, будучи уверенными, что все мужчины - негодяи и мерзавцы, до старости мечтают о принце на белом коне...
   Словом, остаток пятницы был безвозвратно загублен. Субботу Дженни провела дома, в хлопотах по хозяйству, и, кое-как отогнав грустные мысли, вернулась к своему обычному состоянию. Душевного спокойствия ей хватило еще и на половину воскресенья, а вечером, не выдержав, Дженни села в дребезжащий трамвай и поехала на улицу Старой Луны.

2

  
   В этот раз лавка показалась ей не настолько унылой, как в первый раз. А сам Продавец Снов - не настолько уж неприятным. Дженни он поприветствовал кивком, как старую знакомую.
   - Вижу, тебе пришелся по вкусу твой сон. Хочешь еще?
   Дженни, изо всех сил пытаясь сделать равнодушный вид, кивнула.
   - Но в этот раз ты должна будешь заплатить, - бледное лицо Продавца Снов выражало сожаление, словно ему и в самом деле не хотелось брать с Дженни денег, и лишь обстоятельства заставляли.
   Дженни снова кивнула, доставая кошелек. Разумеется, она помнила его слова. И даже взяла с собой медальон - на случай, если его полагается вернуть.
   Продолжая сочувственно улыбаться, Продавец Снов назвал цену.
   Дженни ахнула. Сумма была... впечатляющей. Хотя в ее недельный бюджет в принципе укладывалась. Если питаться одной вареной морковкой и чаем, не ходить в кино и кофейни с подругами и через день добираться до работы пешком.
   Но зато - восхитительная легкость и ощущение, что наконец-то в ее жизни все идет так, как надо. Небо, кутающее ее в своих объятиях. Свобода и бесконечность. Ее маленький большой секрет, личная тайна, в которую никто не сможет сунуть свой любопытный нос. В конце концов, это как кино, только гораздо лучше, и с ней самой в главной роли.
   Открыв кошелек, Дженни решительно отсчитала нужную сумму и положила банкноты на прилавок.
   - Теперь я могу выбирать?
   Продавец Снов прикрыл глаза и начал легко постукивать по прилавку пальцами. Ритм был неровным и раздражающим, и любого другого Дженни попросила бы прекратить, но этого типа она отчего-то опасалась.
   Лицо его прорезала кривая недовольная ухмылка. Дженни замерла, не зная, как это понимать. Она должна была поторговаться? Или он жалеет, что не назвал большую сумму?
   - Теперь выбирай.
   Изумрудные глаза снова смотрели прямо на нее. Улыбка Продавца Снов вновь стала ласковой, а лицо - приятным и даже миловидным.
   Убирая в сумочку кошелек, Дженни наткнулась на медальон. Помедлила, но все же протянула его прежнему владельцу.
   - А это?
   Ловко подхватив тонкими пальцами медальон с ее ладони, Продавец Снов поднес его к глазам, внимательно рассматривая. Удовлетворенно кивнув, уронил медальон в широкий рукав, и снова опустил руки, безвольно сложив кисти на прилавке. Дженни напрягла слух, но не услышала ни звука. Медальон должен был выпасть наружу, но он словно исчез, провалившись в расшитый экзотическими цветами рукав. Должно быть, там просто есть какой-то хитрый карман - что-то подобное Дженни, кажется, читала в книгах о восточных странах.
   Продавец Снов, заметив ее удивленный взгляд, подмигнул. Выглядело это не очень естественно, как если бы он забыл, что моргать следует двумя веками, а не одним. Дженни смущенно отвернулась и отправилась бродить вдоль шкафов. Сегодня это заняло у нее больше времени, чем несколько дней назад. Среди хлама стало попадаться немало занятных или забавных вещичек, да и взгляд хозяина лавки не так назойливо сверлил спину.
   Наконец выбрав показавшуюся подходящей безделушку - маленькую белую мышку, скорее похожую на кошачью игрушку, чем на украшение для полок, Дженни издалека показала свою находку Продавцу Снов и поспешила к выходу.
   - Подожди! - непривычно резкий голос Продавца Снов застал ее врасплох, и она вздрогнула, едва не выронив мышку. Обернулась - он манил ее к себе. Дженни подошла, крепко сжимая в руке меховой комочек и на всякий случай вспоминая, сколько она с собой взяла денег. Но Продавец Снов не стал отбирать ее находку или повышать цену. Вместо этого он, наклонившись к ней так близко, что девушка разглядела тонкий медный ободок вокруг ярко-зеленой радужки, шепнул:
   - Ты можешь называть меня Морфей.
   Дыхание его пахло чем-то горьким - полынь? горечавка? дикий миндаль? - и было прохладным и зябким, как полуночный летний ветер. Дженни отстранилась, надеясь, что со стороны это выглядит достаточно вежливо.
   - Морфей? - слово казалось знакомым, но Дженни никак не могла вспомнить, почему. - Это ваше имя?
   - Нет. Но оно ничем не хуже других.
   Дженни подумала, что, возможно, в ответ ей тоже следует представиться, но отчего-то не решилась. В конце концов, Морфей и не спрашивал, как ее зовут. И скорее всего, ему это попросту неинтересно. Или неважно - мало ли таких, как она, приходит в его лавку?
  
   На этот раз Дженни приснился другой сон - не воздушный, а приключенческий. Во сне были чужие города и люди, экзотические и красивые, леса, горы и цветущие пустыни, поиски сокровищ и компания неунывающих друзей. Поездки на сверкающих хромом автомобилях, в роскошных купе поездов, на верблюдах и забавных лохматых осликах, головокружительные погони и острый привкус опасности - но не взаправдашней, а понарошку, как в увлекательном фильме. Проснувшись, Дженни долго еще чувствовала себя не ничем не примечательной канцелярской служащей, а секретным агентом, прекрасной искательницей кладов, неутомимой путешественницей. А коллеги, косясь на загадочно улыбающуюся "серую мышку", еще больше уверялись, что она наконец-то взялась за ум и начала устраивать свою личную жизнь.
   Теперь Дженни появлялась на улице Старой Луны раз или два в неделю. Иногда она издалека видела, как кто-то выходит из лавки Морфея, но никогда не сталкивалась внутри с другими посетителями. Сам Морфей теперь казался ей не столько странным, сколько эксцентричным. Неморгающий пристальный взгляд раскосых кошачьих глаз по-прежнему нервировал ее, но уже не пугал. А когда Морфей снисходил до разговора с ней, то мог казаться даже приятным и милым, хоть и не совсем в ее вкусе. Дженни, преодолев стеснительность, попыталась даже разговорить его. На ее вопросы Морфей отвечал неизменно вежливо, но крайне туманно, а иногда и вовсе не отвечал, снисходительно улыбаясь. И Дженни, поняв, что ничего о себе он все равно не расскажет, прекратила бесполезные расспросы. Тем более что и подолгу молчать, выискивая в грудах вещичек те, что могли приглянуться сегодня, и не обращая внимания на хозяина лавки, было вполне комфортно и естественно. Ну а что он не сводит с нее взгляда - так многие недоверчивые продавцы еще и навязчиво маячат неподалеку, будучи уверенными, что покупатель обязательно что-то стянет. А Морфей же просто смотрел, никогда не выходя из-за прилавка.
  
   Ей снились разные сны, но чаще всего - полеты. Иногда Дженни просто летала, и это было так же естественно, как дышать. Иногда она сидела за штурвалом летательных аппаратов - и обычных планеров и дирижаблей, и вовсе незнакомых конструкций. Пару раз вместо пилотского кресла под ней было седло, и устрашающего вида дракон повиновался каждому ее жесту, кувыркаясь в облаках. А порой у Дженни были свои крылья - то тяжелые, покрытые перьями, то легкие и прозрачные, как у сказочных фей. Иногда Дженни подводили крылья или моторы, и она падала, но неизменно просыпалась, не успев испугаться, что разобьется. И вскоре снова засыпала и с головой окуналась в новую чудесную жизнь.
   А однажды, проснувшись, она обнаружила рядом с собой на подушке незнакомую вещицу. Тонкое колечко, похоже, что самодельное - из проволоки и разноцветных камешков, - но милое и забавное. Посомневавшись, Дженни все же примеряла его - колечко оказалось маленьким, детским, и налезло только на мизинец. На работе на колечко обратили внимание, но вскользь - не походило оно на подарок от ухажера, а значит, и говорить было не о чем.
   Поносив колечко несколько дней, Дженни настолько привыкла к нему, что надевала машинально и почти не замечала. И поэтому когда Морфей вместо того, чтобы по обыкновению просто взять деньги и сказать: "Выбирай", схватил ее за руку, не на шутку испугалась.
   У Дженни и у самой были холодные руки, даже в жаркий день, но прикосновение Продавца Снов оказалось воистину леденящим. Словно не кровь, а холодная родниковая вода текла в его жилах. Дженни хотела отдернуть руку, но тонкие пальцы Продавца Снов держали ее крепко, словно капкан. Изумрудные глаза его потемнели, черты лица заострились, а улыбка превратилась в хищный оскал.
   Дженни не успела испугаться по-настоящему, как Морфей отпустил ее руку - так же неожиданно, как и схватил. Дженни на всякий случай отступила на шаг от прилавка, испуганно прижав руки к груди. Проволочное колечко на левом мизинце еле заметно укололо кожу.
   - Отдай его мне. Оно тебе не нужно.
   Морфей протянул руку, властно глядя на растерявшуюся Дженни. Она уже поняла, что стало причиной такой вспышки, но не спешила в этом признаваться. Не то чтобы ей было жалко дурацкой проволочной поделки, но то, как Морфей требовал отдать, было неприятно. Даже ее суровая тетушка Мэгги никогда не говорила с ней в таком тоне. Но с другой стороны, наверняка у Морфея есть какая-то серьезная причина так себя вести.
   Помедлив, Дженни все же сняла колечко и осторожно положила его протянутую ладонь Морфея, стараясь не касаться бледной кожи.
   - А что это?
   Морфей досадливо, как ей показалось, поджал тонкие губы.
   - Это просто... один из побочных эффектов общения со мной.
   И, небрежно спрятав колечко в недрах рукава, как ни в чем ни бывало улыбнулся и кивнул, указывая на шкафы за ее спиной.
   - Выбирай.
   И Дженни пошла выбирать, проглотив рвущиеся с языка вопросы. Он ведь все равно не ответит - так что толку их задавать?
   С тех пор она часто начала находить по пробуждении разные мелкие вещички. И неизменно относила их Морфею. Иногда он, осмотрев "добычу", довольно жмурился, как добравшийся до сметаны кот, и не брал с нее денег за новый сон. Дженни догадывалась, что его коллекция пополнялась и таким образом, и не только она одна находила утром на подушке то, чего вечером там не было, но на все вопросы Морфей только лукаво улыбался и качал головой.
  
   Увлеченная снами, Дженни мало внимания уделяла реальной жизни. Почти прекратила разговаривать с коллегами - впрочем, она и раньше не слишком-то много с ними общалась. С подругами теперь она встречалась на выходных, выбравшись на пляж или в кино. Она стала раньше ложиться спать, хоть вставала по-прежнему в привычное время. И почти перестала читать перед сном - к чему ей выдуманный кем-то другим мир, если во сне ее ждет свой собственный, где она - самый главный герой?! Дженни даже попыталась записывать свои сны, но скоро бросила, так как получалось это у нее на редкость сумбурно и нелепо. Так что она просто наслаждалась снами, как гурман - изысканными блюдами. И старалась не думать о том, что будет, если Продавец Снов исчезнет из жизни города так же неожиданно, как и появился.
  

3

  
   Незаметно наступил июнь. Дженни стала задумываться о том, что надо бы куда-нибудь съездить в отпуск, отдохнуть, как обычно, но мысли эти были ленивыми и необязательными. Однообразная бумажная работа уже не так утомляла ее, а сны, которые продавал Морфей, заменяли ей развлечения и давали возможность отвлечься. К тому же на отпуск надо было потратить деньги, и после отпуска пришлось бы серьезно сократить частоту своих визитов на улицу Старой Луны. А море... ну что она, моря не видела?
   Подружки уезжали на курорты, возвращались загорелые и отдохнувшие, и спрашивали у Дженни, когда и она соберется. Дженни ссылалась на работу, лепетала что-то про конец лета и осень, в то же время прекрасно понимая, что никуда она не поедет. Ей и здесь хорошо. Какая разница, где видеть сны? И продолжала ходить в лавку Морфея. Кроме всего прочего, там было всегда прохладно, и можно было укрыться от летней жары.
   Привычная и однообразная дневная жизнь Дженни изменилась, когда одним тихим июньским вечером она встретила Даниеля. Выйдя из лавки Продавца Снов, она решила побродить по городу, благо погода была прекрасной - не жарко и не холодно, в самый раз для прогулки. И только Дженни, рассеянно глядя под ноги, собралась свернуть с улицы Старой Луны в первый попавшийся переулок, как услышала над ухом дружелюбное:
   - Привет!
   Дженни подняла глаза. Рядом с ней стоял парень... да нет, какой там парень, мужчина! Высокий и крупный - по сравнению с низкорослой худенькой Дженни, - со смуглым загорелым лицом, с мягкой улыбкой и теплыми карими глазами. Лицо было суровым, но в то же время приятным и симпатичным, и его не портил даже длинный тонкий шрам, пересекающий переносицу, правую бровь и скрывающийся под аккуратным ежиком каштановых волос. Чем-то он напомнил Дженни пса - из тех лохматых сторожевых громил, что способны напугать грабителя одним лишь своим видом и мрачным взглядом, но бесконечно ласковы и терпеливы даже с самыми несносными хозяйскими детишками.
   - Привет, - сказала Дженни, улыбнувшись в ответ.
   - Ты ведь идешь оттуда? - незнакомец махнул рукой назад, в сторону хорошо знакомой Дженни двери с облупившейся зеленой краской.
   Дженни помедлила, затем кивнула. Наверное, он слышал о Продавце Снов, но не знает точно, где искать его лавку. Или опасается заходить, не зная, что найдет внутри - мужчины ведь тоже иногда бывают нерешительными.
   - И часто ты там бываешь? - спроси это кто другой, Дженни бы возмутилась, но кареглазый тип спрашивал искренне, без намека на сарказм.
   Дженни пожала плечами. Смотря что называть "часто". Может, прочие покупатели туда бегают каждый день, почем ей знать?
   - Плохо. Не надо бы туда ходить вообще.
   Дженни возмутилась.
   - А вам... а тебе какое дело? Хочу и хожу.
   Тип снова покачал головой.
   - Не сердись. Просто я знаю, кто такой Продавец Снов. И чем он занимается на самом деле. И если ты позволишь, мы зайдем куда-нибудь на чашечку кофе, и я тебе все расскажу.
   Дженни позволила. Разумеется, после такого заявления она сама бы от него не отстала. Все давно забытые подозрения и недоверие к странному Продавцу Снов вновь вернулись к ней, потревоженные словами кареглазого незнакомца.
   Перед входом в кофейню он вдруг резко остановился, хлопнув себя по лбу рукой.
   - Извини, совсем забыл представиться. Даниэль Охотник. Даниэль - это имя, а Охотник когда-то было прозвищем моего пра-прадеда, но сейчас, я уверен, это можно уже считать фамилией, - сделав вид, что снимает с головы несуществующую шляпу, Даниэль отвесил шутливый поклон.
   - Дженни Ласточка. Дженни - это имя, а Ласточка - это фамилия. А у пра-прабабушки наверняка было прозвищем, но я не уверена, - Дженни удалось произнести всю фразу до конца, и даже изобразить нечто вроде реверанса, прежде чем они с Даниэлем дружно фыркнули и расхохотались. И так, продолжая смеяться, и ввалились в наполненное сногсшибательными запахами свежемолотого кофе и булочек помещение кофейни.
  
   Дженни ела ложечкой лимонное мороженое, болтала ногой и с изрядным недоверием слушала своего собеседника.
   - Понимаешь, он не совсем человек ...
   - Я догадываюсь! - фыркнула Дженни, но Даниэль, с преувеличенно строгим выражением лица погрозив ей пальцем, невозмутимо продолжил:
   - И у него очень своеобразные представления о вреде и пользе. Или о добре и зле, но я сомневаюсь, что он знает, что это такое. Ты думаешь, он просто продает людям сны? Мы сами творим свои сны. А он их крадет, а взамен дает сому, фальшивые грезы. Они отравляют исподтишка. К ним легко привыкнуть - и трудно отказаться. Они слишком яркие, и затмевают реальную жизнь. Человек, привыкший к этой отраве, становится жалким наркоманом. И чем больше людей попадаются в сети Продавца Снов, тем сильнее его власть над городом. И если его вовремя не остановить... Ты когда-нибудь слышала об Убаре?
   Дженни пожала плечами:
   - Может быть, точно не помню. Это случайно не что-то из арабских сказок?
   Даниэль кивнул.
   - Да, теперь о нем напоминают только сказки. Но когда-то город под названием Убар действительно существовал. Через него проходило множество торговых путей, и он славился своими садами, благовониями, алхимиками и мудрецами. Там веками жили такие же люди, как мы. А потом в Убаре появился Продавец Снов. Когда жители Убара поняли, что происходит, было уже слишком поздно. Убар исчез, словно его и не было. Может, ты когда-нибудь и увидишь его во сне, а наяву от Убара не осталось даже развалин. Только лишь легенды, в которые никто не верит. А сколько таких городов пропало бесследно? Запомни, Дженни Ласточка ­- Продавец Снов - хладнокровная двуличная тварь, и даже простое общение с ним крайне опасно.
   Мороженое давно растаяло. Дженни рассеянно водила ложкой по дну вазочки, опустив голову, чтобы не видеть сочувствующих глаз Даниэля. Откуда ей было знать? Даже в сказках почти ничего не говорится о Продавце Снов, а слухи... это всего лишь слухи.
   - А откуда ты все это знаешь?
   Даниэль взял в руки чашку, поднес к лицу, вдохнул аромат кофе. Отпил немного. Аккуратно, без единого звука, поставил чашку на стол, посмотрел Дженни в глаза и ответил скучающим будничным тоном:
   - Просто я - Охотник.
  

***

  
   В тот вечер Дженни не решилась положить под подушку маленький самодельный блокнотик с пожелтевшими от старости страницами. Не то чтобы она безоговорочно поверила Даниэлю, но его слова посеяли зерна сомнений. Возможно, насчет привыкания к снам, купленным у Морфея, Даниэль и был отчасти прав. Но ведь сон - это никакой не наркотик! Сны ей снились и раньше, и они также бывали яркими и интересными. Разве что не так часто. И да, Морфей выглядит и ведет себя странно. Возможно, от него действительно следует держаться подальше. Но заставить целый город провалиться в сон - это уж слишком. Тут он явно перегнул. Она не ребенок, чтобы верить в сказки! Даже если их рассказывает такой обаятельный и привлекательный сказочник, как Даниэль.
   Дженни сомневалась еще несколько дней, а потом все же решилась досмотреть последний сон, проданный ей Морфеем. Вряд ли он вернет деньги, даже если способен каким-то образом проверить, воспользовалась она своей последней покупкой или нет. А потом она сделает перерыв. Просто чтобы доказать самой себе, что слова Даниэля о жалких наркоманах - всего лишь преувеличение.
  
   Скорее всего, Дженни это просто показалось, но Морфей обрадовался, увидев ее.
   - Тебя давно не было.
   Дженни смущенно улыбнулась. Она намеревалась просто отдать блокнотик и уйти, но Морфей выглядел таким грустным и беззащитным, что предостережения Даниэля показались ей излишними и довольно нелепыми.
   - Я... была занята. Извините.
   Положив на прилавок блокнот, Дженни замялась, не зная, как лучше сказать, что сегодня она не будет ничего покупать. И не только сегодня.
   - Протяни руку.
   Дженни с недоверием покосилась на Морфея. С чего бы это ему понадобилось прикасаться к ней? Но руку все же протянула.
   Морфей накрыл ее ладонь своей, и Дженни почувствовала, как что-то холодное коснулось ее кожи. Продавец Снов убрал руку - а холодное осталось. На ладони у Дженни лежала большая монета. Дженни поднесла ее к глазам, разглядывая. Монета была красивой и явно старинной. Неровные края, глубокие царапины, мешающие рассмотреть, что именно изображено на ее сторонах. На одной - то ли дракон, то ли морской змей. На другой - профиль, но не человеческий, а звериный, лохматый и длинномордый. Густая вязь незнакомого алфавита, покрывающая не только стороны, но и ребро монеты.
   Дженни положила монету на прилавок.
   - Я не могу ее взять. У меня с собой нет денег.
   Морфей усмехнулся, изящно и женственно скрестив руки на груди.
   - Это подарок. И я не потребую вернуть его.
   Дженни с сожалением покачала головой.
   - Нет, извините. Я не возьму.
   - Это не сон. Это просто монета. Возьми, - настаивал Морфей. Дженни заколебалась. Даже если он лукавит, то не обязательно же ей класть монету под подушку?
   - Ну хорошо.
   Дженни опустила монету в кармашек юбки. Кажется, у Элли муж увлекается нумизматикой, и можно попросить его... Хотя нет. Есть кое-кто поближе.
   - А откуда она?
   Продавец Снов задумчиво посмотрел на Дженни, словно решая, можно ли ей доверять такую ценную информацию. Дженни терпеливо ждала. Ей было интересно - хотя бы на этот вопрос он сможет ответить прямо, без уверток и недоговорок?
   - Ты когда-нибудь слышала о городе под названием Убар?
  
   Не то чтобы Дженни специально искала встреч с Даниэлем, но виделись они постоянно. И пожалуй, даже чаще, чем при обычных случайных встречах со знакомыми в таком небольшом городке. Порой Дженни думала, что это происходит не только потому, что Даниэль ей нравится. Может быть, и она... Но Даниэль ничего не говорил. То есть они разговаривали, конечно. Точнее, болтали - обо всем, что придет в голову. Он оказался прекрасным собеседником, умеющим не только рассказывать, но и внимательно слушать.
   С Даниэлем время текло незаметно. Он умел улыбаться так, что у Дженни захватывало дух. От него пахло корицей и еще чем-то неуловимо уютным и домашним. Дженни он представлялся плюшевым мишкой, теплым и мягким. С ним было не страшно поздно возвращаться домой, когда они слишком долго гуляли по улицам или сидели в кофейнях. И каждый раз, завидев свой дом, Дженни втайне начинала надеяться, что, может, сегодня он зайдет - хотя бы на минуту, или поцелует - пусть даже в щеку, как сестру, или просто скажет, что... Но Даниэль, проводив ее, желал спокойной ночи, улыбался напоследок и уходил прочь. Словно и не видел, что происходит с Дженни. Или - не хотел видеть.
   Глупо было думать, что Дженни может чем-то заинтересовать его. Случайные знакомые - вот кто они. И если бы Дженни не связалась с Продавцом Снов, то Даниэль бы и не обратил на нее внимания. Она не раз видела, как он разговаривает с другими людьми, совершенно разными - и мужчинами, и женщинами, подростками, красивыми и некрасивыми, - и была уверена, что все они также бывали в лавке Продавца Снов.
   - Почему ты рассказываешь это мне?
   - Я рассказываю это всем. Этот ублюдок не выходит наружу, а зайти в его лавку я не могу - он предусмотрительный. Зато могу попытаться предостеречь остальных. Но, к сожалению, мало кто верит мне. Гаденыш умеет убеждать.
   Каждый раз, когда речь заходила о Продавце Снов, голос Даниэля заметно менялся. Ненависть начинала сквозить в каждом слове. Видно было, как Даниэль сдерживает себя, чтобы не выразиться еще более жестко. Правда, потом он каждый раз извинялся перед Дженни, и говорил, что ничего не может с собой поделать. Эта война началась задолго до его рождения, и ненависть к врагу Даниэль впитал с молоком матери. Отчасти Дженни его понимала, но все равно каждый раз эта еле сдерживаемая агрессия пугала ее. Милый плюшевый мишка внезапно оборачивался кровожадным хищным зверем с острыми зубами и стальными когтями, и можно было с легкостью вообразить, что бы сделал Даниэль с Продавцом Снов, попадись тот ему на пути. Ничего хорошего.
   - Эта история длится очень давно. Семейное предание говорит, что мы - единственные потомки тех, кому однажды удалось избежать чар Продавца Снов, и спастись из проваливающегося в небытие города. Я не знаю, можно ли верить всем этим сказкам, но факт остается фактом. Сейчас я - единственный, кто способен противостоять чарам твари, называющей себя Продавцом Снов. Единственный, кто может остановить его. Я следую за ним по пятам, где бы он ни объявился. Заставляю нервничать и срываться с места. Путаю его планы. Спасаю людей, которые даже не подозревают о нависшей над ними опасности. Но не подумай, что я хвастаюсь. Это не дар, Дженни, и не геройство. Это - проклятие.
   Слушая Даниэля, Дженни машинально вертела в руке серебряную монету, подаренную ей Морфеем. Она не знала, кому из них верить, и стоит ли верить вообще. Даниэль ей нравился (да что там - он ей ужасно нравился!), и верить ему было бы легко и приятно, если бы от так не сгущал краски. Морфей был... не очень приятным и очень скрытным, но в то же время каким-то хрупким и, пожалуй, уязвимым. И мало походил на образ Мирового Зла, щедро рисуемый Даниэлем. Даже та история про исчезнувший город Убар - в изложении Продавца Снов она была не настолько зловещей. Да, город исчез из реальности, но лишь затем, чтобы в мире снов обрести вечную жизнь, не погибнуть от набегов кочевников, не растерять знания, накопленные поколениями его обитателей. В мире снов все иначе, и его жителям доступны такие тайны и возможности, что обычным людям, влачащим свое существование в рамках жестокой реальности, и вообразить сложно.
   Дженни спокойно прожила без купленных у Морфея снов полторы недели, и могла бы прожить еще, но ей просто стало скучно. Ее город оставался таким же реальным, не торопясь проваливаться в зыбкий песок небытия. По улицам города по-прежнему ходили люди, ездили автомобили и трамваи, в кинотеатре показывали новые фильмы, почтальоны разносили письма и газеты, семафоры оптотелеграфа исправно снабжали город свежайшими новостями и срочными посланиями, на станцию по расписанию прибывали поезда ближнего и дальнего следования, а небо по-прежнему бороздили громадные туши дирижаблей. Город жил привычной жизнью, и понятия не имея об опасностях, которыми грозил ему кареглазый Даниэль по прозвищу Охотник.
  

4

  
   Забавно, но на следующий день после того, как Морфей подарил Дженни монету, Даниэль тоже сделал ей подарок. Два деревянных кольца - одно побольше, другое поменьше, оплетенные разноцветной нитью так, что получилась красивая сеть-паутинка. К большому кольцу снизу было подвешено маленькое, и оба они были украшены пестрыми птичьими перышками и бусинами. Сверху к большому кольцу была привязана длинная веревочка.
   - Это называется "ловушка для снов". Ее вешают над кроватью, чтобы, пока человек спит, плохие сны запутывались бы в ней, как в паутине. Видишь перья - они облегчают полет хороших снов. По крайней мере, в это верили индейцы, которые сотни лет назад и придумали эту штуку.
   У Даниэля были какие-то дела, и поэтому он, подарив ловушку для снов и узнав, как у Дженни дела, попрощался и ушел. А Дженни, не придумав, чем еще заняться этим вечером, отправилась на улицу Старой Луны. В конце концов, она просто соскучилась по Морфею, как только можно соскучиться по несносному и противному, но все равно родному и любимому брату. К тому же интересно было спросить его о ловушке для снов - наверняка он знает о подобных вещах побольше Даниэля.
   В лавке Продавца Снов ее не было довольно давно, но на этот раз Морфей не проявил никаких признаков радости. Наоборот, сегодня он был на редкость неприветлив и неразговорчив. И даже не стал по обыкновению наблюдать, как Дженни роется на полках шкафов, а, взяв деньги, скрылся где-то в глубинах лавки, и так и не вышел, даже когда она, выбрав вещицу, вслух позвала его. "Ну и подумаешь!" - решила она, и гордо захлопнула за собой зеленую дверь, так и не показав подарок.
   Придя домой, Дженни повесила ловушку для снов на стену над кроватью, как и советовал Даниэль. Но на стене ловушка выглядела такой лишней и ненужной, что Дженни, не выдержав, через полчаса перевесила ее на высокий светильник, стоявший у изголовья кровати. Там ловушка сразу повеселела и ожила. Меланхолично крутилась в потоках воздуха - то в одну, то в другую сторону, - а при открытом окне танцевала, взмахивая длинными пушистыми связками перьев, как крыльями. Правда, читать книги, лежа в постели, оказалось не очень удобно - по странице то и дело скользили узорчатые тени, но с этим неудобством Дженни могла смириться. Ведь это же подарок. И не от кого-нибудь, а от Даниэля.
   Проснувшись утром, Дженни первым делом стала вспоминать, что ей приснилось. Вспоминалось плохо, а точнее, совсем никак - словно и не лежала под подушкой разноцветная стеклянная подвеска в виде забавного лопоухого пса, найденная накануне вечером в лавке Продавца Снов. Никаких новых "сонных трофеев", в последнее время почти каждый раз появляющихся рядом на подушке, тоже не было. Дженни немного расстроилась, подозревая, что Морфей, так игнорировавший ее в последний раз, попросту позабыл дать ей новый сон. На следующую ночь она снова положила подвеску под подушку - с таким же результатом. На третью ночь Дженни все же что-то приснилось, но сон был серым и незапоминающимся, и к тому же там были ее коллеги и начальница, которых Дженни хватало и в реальности. До такой подлости Морфей вряд ли мог опуститься, даже будучи воплощением Мирового Зла, и поэтому вечером, прихватив с собой несработавшую подвеску, Дженни решительно отправилась восстанавливать справедливость.
  
   Повертев в руках стеклянного пса, Морфей положил его на прилавок и пожал плечами.
   - Я не могу забыть или перепутать сны. С твоим сном все в порядке, просто ты почему-то не можешь увидеть его. Ты переехала? Сменила подушку? Пользуешься снотворным?
   - Нет. Хотя... - Дженни поморщилась, вспомнив о подарке Даниэля. Конечно же, следовало сначала попробовать убрать его, а уж потом обвинять Морфея. - Мне недавно подарили ловушку для снов, может быть, из-за нее...
   - Вряд ли, - покачал головой Морфей. - Сейчас мало кто умеет делать настоящие ловушки. А даже если и так, то она не должна отпугивать мои сны - я ведь Продавец Снов, а не кошмаров. Только если... У твоей ловушки есть отверстие посредине? Или она сплошная?
   Дженни прикрыла глаза, припоминая.
   - Кажется, сплошная.
   - Ты уверена?
   - Да, - порывшись в сумке, Дженни выудила блокнот и карандаш. Схематично набросав свою ловушку, показала рисунок Морфею. - Там что-то вроде паутины из ниток, и оба кольца довольно густо оплетены.
   Глядя на рисунок, Морфей скривился, как от зубной боли.
   - Кто подарил тебе эту ловушку?
   - Даниэль, - Дженни прикусила язык, вспомнив, как Даниэль относится к Продавцу Снов. Но отступать было поздно. - Даниэль Охотник.
   Морфей фыркнул, как кошка, и хищно ухмыльнулся, показав узкие мелкие резцы.
   - Интересно, очень интересно... А говорил ли этот Даниэль Охотник что-нибудь про меня?
   - Говорил, - вздохнула Дженни. И, видя вопросительно поднятую бровь Продавца Снов, уточнила:
   - Говорил, что вы - опасный, двуличный и хладнокровный тип. Вы крадете у людей сны, и взамен даете ядовитые грезы, которые как наркотик. И вам нельзя верить.
   К ее удивлению, Морфей не разозлился. Наоборот - довольно улыбнулся, словно услышав что-то очень приятное.
   - Надо же - в этот раз он почти не прячется. Весьма самонадеянно с его стороны.
   - Так вы знаете Даниэля?
   Морфей покачал головой.
   - Человек по имени Даниэль Охотник мне не знаком. Зато я знаю того, кто прячется под этой маской.
   Дженни растерянно захлопала ресницами.
   - Так Даниэль - это не его настоящее имя?
   Продавец Снов сочувственно посмотрел на Дженни.
   - У него, как и у меня, нет настоящего имени. И он не человек. Он - Ловец Снов. Или, если ему так нравится, Охотник.
  

***

  
   - Извини. Я рассказала Морфею о тебе, - поначалу Дженни не хотела признаваться, но так уж получилось.
   Даниэль успокаивающе погладил ее по руке.
   - Не беда. Он все равно узнал бы, рано или поздно, от тебя или кого-то другого. Он не может не чувствовать моего присутствия.
   Прикосновение Даниэля было совсем другим - теплым, мягким, приятным. Настоящим. Человеческим, что бы там ни говорил Морфей. Вспомнив лягушачью холодность его рук, Дженни невольно содрогнулась. Даниэль, решив, что это из-за него, немедленно убрал руку и встревоженно посмотрел на Дженни. Взгляд у него был виноватый и доверчивый, как у щенка. Проще было поверить, что холодный, нелюдимый и высокомерный Морфей строит злодейские планы по захвату власти над городом и его обитателями, чем в то, что ее Даниэль - такой милый, добрый, такой настоящий - на самом деле таинственное, древнее и опасное существо, несущее смерть.
   - Дженни Ласточка, ты что, поверила ему? Я знаю, он наверняка наговорил обо мне всякой чуши.
   Дженни смущенно кивнула.
   - Дженни, я не прошу тебя пересказывать. Мне неинтересны его выдумки. Я просто попрошу снова - не верь ему. Даже если ты мне не доверяешь. Хорошо?
   Даниэль выглядел... да нет, он и в самом деле тревожился. Дженни виновато улыбнулась ему. Она и в самом деле не знала теперь, кому из них верить - и стоит ли верить ли вообще. И не проще ли просто вычеркнуть этих двух из своей жизни, и забыть, как сон?
   - Ему ты интересна только потому, что покупаешь у него сны.
   "Как и тебе", - вдруг поняла Дженни. И скорее желая расставить все точки над "и", чем действительно надеясь на что-то, спросила, глядя Даниэлю (или Ловцу Снов?) прямо в глаза:
   - А давай сходим в кино?

5

  
   Появление Даниэля произвело фурор само по себе. И не только среди коллег-женщин - многие мужчины тоже косились, явно завидуя своему собрату, буквально излучавшему силу, спокойствие и уверенность в себе. К тому же он был одет, как обычно, в полувоенном стиле, и двигался с грацией дикой кошки. И то, что этот красавчик пришел за серой мышкой Дженни, не могло не вызвать недоумения и естественного любопытства. Дженни чувствовала себя настоящей звездой экрана. И даже то, что завтра ей явно придется отвечать на массу нескромных вопросов, не делало ее менее счастливой.
   Даниэль, казалось, не замечал направленных на него любопытных взглядов и перешептываний. Он вел себя так, словно у них с Дженни было самое настоящее свидание. Сразу извинился, что без цветов - "слишком давно меня не приглашали такие милые барышни в кино, забыл, как это полагается по правилам". Попытался даже взять Дженни под руку, но то и дело выпускал, забывшись - по дороге он, как обычно, рассказывал очередную историю, жестикулируя.
   В кинотеатре Даниэль вел себя чинно и даже немного старомодно, и сам же смеялся над собой по этому поводу. Правда, налет аристократизма с него мгновенно слетел, стоило сидящей позади них компании молодых людей начать слишком громко перешептываться и хихикать посреди фильма. Даниэль обернулся и так на них посмотрел, что до конца сеанса сзади не доносилось ни звука.
   После кино они пошли гулять. Даниэль был молчалив и задумчив. Дженни, поначалу пытавшаяся разговорить его - как-то неловко казалось обоим молчать, - вскоре оставила попытки и просто шла рядом. Но вскоре ее спутник заговорил сам.
   - Хорошо, что ты вытащила меня в кино. Я уже почти забыл, что это такое - жить нормальной жизнью. В сущности, у меня нет выбора - с тех пор, как мой старший брат... Понимаешь, Дженни, это не просто призвание - это образ жизни. Мне не очень-то хочется быть героем, Дженни, но приходится. Потому что больше некому. Я завидую тебе, Дженни Ласточка. Ты можешь выбирать, кем быть, чем заниматься. Где и с кем жить, в конце концов. А я, как привязанный, вынужден следовать за этим мерзавцем. Он же непредсказуем - в любой момент может исчезнуть из города, и объявиться в другом, за тысячи миль. И я поеду следом - а что мне остается? Я не могу завести семью - даже такое ее жалкое подобие, что было у моих отца и деда. Все время далеко от дома, скучающая жена, забывший лицо отца сын... Я не хочу этого, Дженни! И у меня есть только один выход - избавить мир от Продавца Снов.
   - Убить? - с замиранием сердца уточнила Дженни.
   - Сомневаюсь, что его вообще можно убить по-настоящему. Ведь кто не рождался, тот вряд ли сможет умереть. Но вот изгнать его на довольно долгое время - вполне возможно. Так уже было. Рано или поздно он вернется, но по нашим, человеческим меркам к тому времени пройдет много лет, если не столетий. Достаточно для того, чтобы...
   Он прервался, внезапно остановившись.
   - Вот и твой дом.
   Дженни с тоской покосилась на до боли знакомую дверь, чувствуя себя, как, должно быть, Золушка чувствовала, слыша бой часов. Сказка закончилась, сейчас он, как обычно, попрощается и уйдет. А ей останется лишь проклинать себя за то, что так и не решилась ничего сказать - или сделать. Это в дарованных Морфеем снах она - смелая и умная, а на самом-то деле...
   - Дженни... - Даниэль обнял ее руками за плечи и привлек к себе. Его смуглое лицо вдруг оказалось близко-близко, и Дженни впервые заметила озорные рыжие искорки в его глазах, таких теплых и ласковых. И его губы оказались такими же - теплыми и ласковыми.
   Шевельнулась занавеска - тетушка Мэгги по своему обыкновению подглядывала и подслушивала, готовая обрушить на голову племянницы монолог о нравах современной молодежи, но сейчас Дженни было на это наплевать. Даниэль, ее кареглазый Охотник, обнимал ее и шептал, обжигая пахнущим корицей и медом дыханием:
   - Ты нужна мне, Дженни Ласточка. Ты нужна мне.
  

***

  
   - Извините, я его забыла дома.
   Дженни была уверена, что Морфей сразу раскусит ложь, но он только кивнул с довольно равнодушным видом.
   - Тогда принесешь в следующий раз.
   Дженни было стыдно, и хотелось сразу же уйти, но она все же пересилила себя и осталась выбирать сон.
   В следующий раз Морфей недовольно нахмурился, услышав, что Дженни снова забыла принести найденные утром на подушке сны. Но, несмотря на предостережения Даниэля, ругаться или угрожать не стал. Лишь вздохнул укоризненно и предложил выбирать.
   С каждым разом Дженни все достовернее изображала растерянность, роясь в сумочке. Морфей, едва завидя ее, становился на вид мрачнее грозовой тучи, и казался все более и более грустным и обиженным. Но тем не менее деньги брал, а после Дженни исправно видела новые сны - Даниэль хмурился, но был вынужден признать, что Дженни должна продолжать использовать купленное у Продавца Снов, чтобы тот ничего не заподозрил. Было очень стыдно продолжать обманывать Морфея, но Даниэль говорил, что время еще не настало.
   А когда наконец настало - Дженни понятия не имела, как начать нужный ей разговор. Насколько стал ближе и роднее Даниэль, настолько отдалился и охладел (хотя куда уж больше?) Морфей. И в тот вечер она долго сидела на трамвайной остановке, не решаясь подойти к знакомой зеленой двери. То, что в последние дни казалось ей всего лишь игрой, вновь стало пугающе реальным. Ведь Даниэль и в самом деле хочет убить его! Все эти разговоры про неуязвимость и бессмертие Продавца Снов - вдруг это всего лишь сказка, придуманная, чтобы не пугать ее? Кто прав? И кому верить? Холодному скользкому Морфею - или теплому и близкому Даниэлю? Тому, кто носит женскую одежду и манерами напоминает скользкую ящерицу, или тому, кто стал самым прекрасным и желанным в мире мужчиной и чье дыхание пахнет корицей и медом?
   Решившись, Дженни встала со скамейки, отряхнула юбку и с отчаянной смелостью пошагала к лавке Продавца Снов. Когда не знаешь, как поступить, делай то, что подсказывает сердце. По крайней мере, потом не будет мучительно стыдно за свое лицемерие.
  
   - Он хочет убить вас.
   - Я знаю, - от уже привычной уже враждебности Морфея не осталось и следа. Он вновь смотрел на Дженни ласково, как на давно не виденного друга. - Он всегда этого хочет. Как предсказуемо. И как мило. Надеюсь, в этот раз он окажется красивым.
   Дженни прикусила губу. Равнодушие Морфея к собственной жизни сбивало с толку - как и то, что сейчас он не был отделен от нее прилавком, а сидел рядом, на продавленном старом диванчике. За прилавком он казался выше, а теперь его глаза были вровень с глазами Дженни. А лицо его казалось еще более странным. Не мужчина и не женщина, не юнец и старик сидел рядом с Дженни и светло улыбался, слушая, как она рассказывает о жаждущем его крови убийце.
   - А вы? Вы же тоже хотите...
   - Убить его? - Морфей рассмеялся, великодушно позволив ей не произносить неприятных слов. - Разве я похож на того, кто убивает? Я дарю сны, но мои сны - это не смерть. Ты ведь знаешь, не так ли? Мои сны - это жизнь. Это множество жизней. Это жизни ваши - и моя. Ваши сны - все, что у меня есть. Я живу ради вас - и благодаря вам. А Ловец несет только смерть. И снам, и мне. Хочешь еще чаю?
   Не дожидаясь ответа, Морфей вновь наполнил чашку Дженни светлой терпкой жидкостью. Вкус у чая был непривычным, но, как в конце концов решила Дженни, скорее приятным. Немного странно было пить чай с тем, кого собиралась заманить в смертельную ловушку, но, словно видя ее сомнения, Морфей первым пригубил горьковатый настой.
   - А вы не боитесь?
   - Мне все труднее и труднее приходить сюда. Слишком много техники и здравого смысла, и слишком мало сказок. Вы забываете старые и не придумываете новые. Сны для вас - всего лишь сны, а я - полузабытая легенда. Может быть, это последний раз, когда я прихожу в этот город. Может быть, это последний раз, когда я вообще куда-нибудь прихожу. Вы верите в кинофильмы больше, чем в собственные сны, и цените только то, что можете купить за деньги. Так почему, скажи, я должен бояться или ненавидеть того, кто действительно верит в мое существование? Он - смысл моей жизни. Как и ты. Как и все вы.
   Морфей замолчал, поставив свою кружку на стол и безвольно уронив руки на обтянутые светлым шелком колени. Дженни с трудом подавила желание обнять его - таким одиноким и беззащитным он сейчас выглядел, и таким родным. Ведь не может же ее Даниэль в самом деле желать ему зла?
   - Так это игра? Это ведь всего лишь игра, да? И на самом деле он не собирается...
   - Это не игра. Он убьет меня, если сможет добраться. Это смысл его жизни. А я постараюсь убить его, если он окажется слишком близко. Мы как свет и тьма - несовместимы. Но между нами есть и кое-что общее. Я, как и он, не терплю обмана. Скажи - ведь он тебе нравится? А я?
   Теперь Морфей смотрел на нее в упор, не моргая и не улыбаясь. Дженни закашлялась, краснея. Она даже самым близким подругам еще не рассказывала ничего о Даниэле, а не то что этому, по сути, незнакомому типу. Да что он себе позволяет?!
   - Можешь не отвечать, я вижу. И ты мне тоже не нравишься, так что все очень справедливо.
   Дженни вздрогнула, ощутив прикосновение холодных пальцев к своим рукам, но не могла оторвать глаз от гипнотического змеиного взгляда Продавца Снов.
   - И если ты в следующий раз не отдашь то, что по справедливости принадлежит мне...
   "Следующего раза не будет!" - хотела крикнуть Дженни, но голос ее не послушался, и из внезапно пересохшего горла вырвался лишь жалкий хрип.
   - Извини, ты что-то сказала? - хватка по-лягушачьи скользких пальцев ослабла лишь на миг, но Дженни этого хватило, чтобы вырваться и вскочить, опрокинув шаткий столик.
   - Я. Иду сегодня. С Даниэлем. В кино. На последний сеанс. А на тебя мне плевать, ясно?!
   Еще разлетались осколки хрупкого фарфора и брызги горького прозрачного чая, а Дженни, выпалив то, что единственное и собиралась сказать сегодня этому лживому оборотню, и хлопнув дверью, бежала по темнеющей улице Старой Луны, обзывая себя истеричкой и идиоткой. То, что должно было быть приманкой, легким намеком, брошенным словно бы невзначай, прозвучало столь недвусмысленно и неуместно, что любой дурак бы понял - это ловушка. А Продавец Снов, вне всякого сомнения, был кем угодно, но не дураком. И что она теперь скажет Даниэлю, незаслуженно считающему ее умной и смелой?
  

***

  
   - Ты сделала все, как я сказал?
   Дженни кивнула. "Сонные трофеи" положены под подушку, а ловушка для снов коварно спрятана за настенным ковром. Даниэль говорил, что это не повлияет на ее эффективность. И еще он говорил, что Продавец Снов не сможет причинить никакого вреда, но Дженни на всякий случай под благовидным предлогом сплавила тетушку Мэгги из дома до утра. Прекрасно понимая, что наутро ей предстоят тяжелые объяснения. Но это не страшно, если рядом будет ее Даниэль.
   - Хорошо. Он не сможет устоять и выползет из своей норы.
   Сегодня Даниэль был непривычно нервным и резким. Говорил отрывочно и без охоты. Дженни даже показалось было на мгновение, что ее общество тяготит его. Но в кинотеатр они и в самом деле пошли, только не на последний, а на предпоследний сеанс. Должно быть, фильм был интересным, но Дженни никак не могла сосредоточиться на происходящем на экране. Как и Даниэль, она нервничала и все время ждала, что что-нибудь случится.
   И что-то случилось. Фильм закончился, и они молча вышли из кинотеатра. Даниэль словно бы вообще не замечал ее, а Дженни не знала, что сказать. Внезапно он остановился. Застыл, закрыв глаза и словно бы прислушиваясь. А затем, задрав голову к небу, расхохотался.
   - Попался! Этот ублюдок попался в ловушку! Ты просто не представляешь, что ты для меня сделала, Дженни Ласточка!
   Дженни улыбнулась, разделяя его искреннюю радость, но ее улыбка тотчас же увяла, стоило ей увидеть лицо своего спутника. Неприятное и хищное, оно было лицом опасного незнакомца, а не ее милого плюшевого мишки Даниэля. Лицом охотника, увидевшего, что капкан сработал, и добыча, тщетно пытаясь вырваться, только еще больше калечит себя.
   - Даниэль?
   Незнакомец, еще вчера назад казавшийся ей самым близким в целом мире человеком, схватил Дженни за ворот пальто и притянул к себе. И прошипел, обдавая приторным медовым дыханием:
   - Запомни, человек - у меня нет имени. Я - Охотник.
   И, оттолкнув оторопевшую от испуга девушку, стремительно помчался прочь.
  
   Когда Дженни, запыхавшись, наконец-то добралась до своего дома, там уже никого не было. Входная дверь была закрыта, но в комнате Дженни царил непривычный бардак. Подушка валялась на полу, одна штора была сорвана полностью, а вторая - только наполовину, как и ковер над кроватью. Ловушка Даниэля (Охотника?) и утаенные от Морфея вещички из снов исчезли. И больше никаких следов того, что кто-то чужой был в ее доме. И что кого-то, вполне возможно, убивали прямо сейчас - медленно и жестоко.
   Бросив обратно на пол подушку, Дженни снова выскочила на улицу. Тренькнул, выворачивая из-за угла, трамвай. Деликатно подождал, пока Дженни, еще не успевшая как следует отдышаться после безуспешной погони за Охотником, добежит до остановки. И, укоризненно фыркнув закрывающимися дверями, повез ее на улицу Старой Луны.
  
   В незапертой лавке Продавца Снов царил полумрак, и неприятно пахло чем-то приторным. Дженни, в нерешительности остановившись на пороге, позвала:
   - Эй! Здесь есть кто-нибудь?
   Тишина, нарушаемая лишь звуками, доносившимися с улицы. И еще, кажется, чьим-то дыханием, прерывистым и еле различимым.
   - Морфей?
   - Уходи, - на этот раз знакомый тихий голос не на шутку испугал ее, впервые напомнив не шорох осенних листьев, а шепот умирающего. Подождав, пока глаза привыкнут к полутьме, Дженни осторожно двинулась по странно липкому полу вперед, туда, где в промежутке между шкафами маячило светлое пятно.
  
   Он лежал там, прямо на полу, по-кошачьи свернувшись в клубок.
   - Что случилось? Ты в порядке?
   Он рассмеялся - совсем как раньше, тихо и ласково, и Дженни улыбнулась сквозь слезы, отчего-то поверив, что все будет хорошо. Смех Морфея, не успев затихнуть, перешел в надрывный кашель. Дженни, встревоженная, наклонилась ближе, и тут же в ужасе отшатнулась, наконец-то поняв, что за липкая темная жидкость, отчего-то знакомо пахнущая корицей, залила пол и безнадежно испортила изысканный наряд хозяина лавки.
   Темные струйки сбегали из уголков губ и глаз, превращая лицо Морфея в расписанную безумным художником фарфоровую маску. Но сам он, к ее безмерному удивлению, безмятежно улыбался.
   - Кто это сделал с тобой? Даниэль? Держись, я скоро вернусь! - Дженни метнулась к двери, едва не врезавшись в оказавшийся на пути шкаф. Потом в панике метнулась обратно. Никогда еще она не сталкивалась ни с чем подобным, и все когда-либо слышанные советы и наставления мигом вылетели из ее головы. И сейчас там царил сумбур. Наверное, надо сперва попытаться остановить кровотечение. Или привести помощь? Позвать полицию - а что она им скажет? Что человека, скрывающегося под прозвищем Продавец Снов, попытался убить человек, называющий себя Охотником?
   Упав на колени перед безвольно распластавшимся телом, Дженни попыталась нащупать пульс. Прикосновение к бледной коже оказалось неожиданно теплым, и Дженни растерялась, позабыв, что хотела сделать.
   - Уходи. Я умираю, и тебе опасно находиться рядом. Просто уходи. Сейчас же, - губы Продавца Снов почти не шевелились, а голос был слабым и прерывистым. Дженни испуганно замотала головой:
   - Нет, не говори так! Я сейчас приведу кого-нибудь на помощь, и тебя спасут!
   Он снова рассмеялся. И снова закашлялся, давясь сочащейся изнутри кровью. Дженни, вскочив, вновь бросилась к выходу.
   - Не бойся, ты все сделала правильно, Дженни Ласточка.
   Прощальные слова Продавца Снов настигли ее уже в двери. А еще через пару мгновений и шагов до нее дошло, что... Она же никогда не говорила ему! Резко развернувшись, Дженни кинулась обратно, но зеленая дверь захлопнулась прямо перед ее лицом.
   - Открой! Открой немедленно! - она колотила по двери, немало не стесняясь изумленных взглядов редких прохожих. - Открой сейчас же! Достаточно игр! Ты меня слышишь? Зачем тебе все это? Пожалуйста, впусти меня!
   Дверь не открывалась. Начался дождь. Растерянно оглянувшись, Дженни медленно побрела в сторону ближайшего полицейского участка, чувствуя себя безвольной марионеткой в руках невидимого и бесконечно далекого кукловода.
  
   Охватившее Дженни оцепенение не прошло даже тогда, когда через несколько минут она в сопровождении добродушного усатого полицейского вернулась на улицу Старой Луны и вместо до боли знакомой зеленой двери обнаружила глухую стену.
   - Продавец Снов? Помилуйте, барышня, это всего лишь сказка! Я каждый день хожу по этой улице, и уверяю вас...
   Дженни машинально кивала, не понимая, что ей говорят. Молча села в полицейскую машину, в считанные минуты домчавшую ее до дома. Не отвечала на испуганные вопросы тетушки и соседок. Сказавшись больной, пролежала несколько дней в постели. Из сомнамбулического состояния ее вывел, как ни странно, сон - немного похожий на те, что она приносила из никогда не существовавшей лавки Продавца Снов, но куда как менее яркий и детальный. Во сне она летала - на чем и как, не запомнилось, но это было неважно. Наутро она встала, невероятно обрадовав своим выздоровлением тетушку, и отправилась на работу.
   А еще через неделю Дженни собрала чемоданчик и уехала поступать в Королевскую Воздухоплавательную Академию. Успешно сдав вступительные экзамены, в сентябре она и вовсе переехала в столицу. А еще через шесть лет...
   Впрочем, это уже совсем другая история.
  
   А что касается этой - она не закончена. Она и не может закончиться, пока люди видят сны, верят в сказки и умеют мечтать. Но если вам однажды в руки попадется старинная монета с полустертым звериным профилем - не бойтесь. Ведь это всего лишь сказка, не так ли? И Продавец Снов и его верная тень не придут в ваш город. И вам не надо будет выбирать - кому верить. И стоит ли верить вообще.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"