Мурсаитов Руслан Мустафаевич : другие произведения.

Юг

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Древние времена привлекают нас куда больше чем простая повседневная жизнь. И как не странно даже больше чем будущее. Наверное, потому что Вера в светлое будущее умерла вместе с коммунизмом, и наше настоящее все больше грозит страшной тенью нового всемирного крестового похода. Да и кто знает, может вера в светлое будущее с космолетами, покорением космоса и общением с неземным разумом, это только ностальгия по советскому союзу с его наивными, но все же нерушимыми, живущими хотя бы внутри нас даже уже давно потерявших связь с великим, а может и унизительным недалеким прошлым и посей день. Ведь все было и концлагеря и та же нищета с бесцветными клеенками на кухни и тараканами в холодном грязном туалете, в котором гуляет ветер. Но не все так страшно как кажется. Даже сейчас жить можно. Вера в сверхъестественное всесильное существо, нас как раз в этом деле подкрепляет. Но никогда не было большего атеизма, чем во времена язычества. Ведь именно тогда, а не в эпоху возрождения с ее фанатиками и кострами инквизиции зародилась вера в человека. Культ война. Культ жреца, волхва, мага, рабочего, земледельца, труженика, кочевника, и секса. И сейчас в нашем стремлении познать самих себя мы сами себя воспеваем, отводя себе самую скромную роль маленького болтика или винтика в работе вселенского механизма, но без которого оному просто не обойтись. Мой рассказ это начало цикла рассказов о людях, чья главная цель это борьба не со злом или добром, а вечная борьба с самим собой. От фэнтази тут только так стиль ну и еще кой, какие детали, в которых я ничего не смыслю. Написав, этот рассказ я не преследую, мысли понравится, как автор конечно, посредством оного. Но я хочу вызвать эмоции. Изложите их, пожалуйста. Я не люблю такого слова как реклама. Я очень скромен и для меня пропеаривать себя звучит как смертный грех. Жаль, что в наше время рыночной экономики такие добродетели как скромность честность и порядочность считаются недостатками, а когда-то они правили миром и вселенной.
  
  Юг
  
  Красные искры заливали глаза смотреть мешали
  На него без всякой злости хоть в глазах играли бесы
  А костёр потерскивал пожирал сухие ветки
  Я подкидывал дровишки подливал всё больше водки
  Но подкрался страх внезапно овладел моей душою
  Молодушьем не страдаю но дал страху много воли
  Этой ночью всё так странно даже месяц пленник страха
  Я люблю его рассказы.
  А он знает много сказок про чарующие дали.
  
  
   Ночь выдалась тёмная. Старый Тихон и молодой Исидор после долгой и удачной охоты остановились на ночлег в охотничьей сторожке в глуби тёмного леса. Но спать что-то не хочется. В печи вариться душистая мясная похлёбка, а благородный огонь вселяет душевный покой и некоторую радость.
   За стенами бревенчатого сруба тоскливо воют волки, гукают совы, столетние дубы окаймляют изгородь из осиновых кольев и маленький дворик с козлами. На небе светит месяц, заливает протоптанные тропы лунным светом. А воздух холодный и плотный вроде бы как неспокойный отливающий зловещей и таинственной чернотой.
   Исидор и Тихон сидят молча и сурово хмурятся, даже забродивший мёд не приносит веселья и желанной радости. Что-то страшное и нехорошее творится за стенами снаружи.
   Неожиданно за дверью скрипнула калитка, и послышались приглушённые шаги, словно кто-то крадётся на цыпочках. От неожиданности Исидор и Тихон так и обмерли от страха. Исидор и вовсе за стол спрятался, а старый Тихон собрался с храбростью и спросил, не дожидаясь стука в дверь или ставни:
   -Кто там?
   -Здравствуйте люди добрые. Спаси вас всевышней. Я усталый странник хожу от одной деревни к другой. Людей посмотреть и себя показать. Зла и вреда никому не делаю, впустите переночевать.
   -Что ж - облегчённо выдохнул Исидор, выползая из-под стола. - Дело такое благовидное захо... И поперхнулся на слове, так как рот ему ладонь зажал Тихон.
   Памятуя придания о вурдалаках и оборотнях, а также об обезумевших от голода ведьмаках, решил старый хитрец перестраховаться и произнёс вкрадчивым голосом:
   -А ну-ка мил человек. Ты не спеши с нами почивать. Люди добрые в наших краях в такое время дома сидят, по ночам не шастают.
   -Так то и право люди добрые - ответил странник. - Но бывают обстоятельства разные. Вот и со мной случилось такое, что не приведи боже.
   -Что ж раз человече ты, то подойди к окну и выйди на лунный свет, а мы ставни откроем и посмотрим что ты за странник. Ведь издавна говорят, что лунный свет изобличает истинное обличие нечестии, а без разрешения она в дом не залезет.
   -Ну ладно раз хотите - произнёс странник и подошёл к окну. Тихон же в свою очередь отворил затворы и распахнул ставни. И холодный лунный свет залил сторожку, посеребрив седые волосы старого Тихона, опал на стол, залитый дрожащим свечным свечением, и на прячущегося под столом Исидора. И разбился на стенах освещённых печным пламенем на седые редкие блики ночного светила. И очертив в маленьком дворике силуэт самого обычного человека одетого в серый дорожный плащ с высоким воротом, скрывающим шею. Человек этот был приятен лицом с красивыми чёрными глазами с недоброй хитрецой, но, а во всем остальном его внешнем виде и в чертах сквозила даже какая-то, детская наивность.
  -Ну что ж заходи. Прости друг, что принял тебя за врага рода человеческого. Проходи в дом. Прошу к столу будь нашим гостем. Дверь тебе мой племянник откроет. А ну-ка молодой открой дверь гостю.
   Гость поклонился и прошёл к двери. Исидор вылез из-под стола, вмиг откинул деревянный засов и впустил странника в дом.
   -Прошу, гость дорогой - позвал взволнованный Исидор странника, приглашая к столу. Присаживайся за стол, вот и похлёбка уже поспела. Садись, будь нам родным братом.
   Странник в знак уважения красиво поклонился и улыбнулся, обнажив белоснежные зубы, и от блеска оных Исидору почудилось, будто не блеск это вовсе, а клыки, но, решив, что причудилось ему от хмельного, не придал этому значения.
   И вскоре все трое опустошили горшок с душистой мясной похлёбкой и разделились на два лагеря, Исидор и Тихон ещё со страхом глядели на нежданного гостя. Гость с лёгкостью заметил это и, поглядев в распахнутое окно, произнёс:
   -Вы знаете как хорошо, что я вас тут встретил. Отныне вы мои вторые родители.
   -это ещё почему - Воскликнули с изумлением Исидор и Тихон.
   -Не разумеете - Окинул их хитрым всеобъемлющим и пронизывающим взором странник и, ухмыльнувшись, начал, свой рассказ который раз и навсегда изменил простую и размеренную жизнь Исидора и Тихона.
   Зовут меня Юг. Вышел я в ваши края из степи. Чудом рук кочевников избежал. Начинается ваш тёмный лес со стройных берёзок. Деревья сии стволами высокие гладкие листвой красоты редкостной. Как идёшь дальше в глубь леса, белёсые корни столетних дубов рвутся из-под земли и сплетаются словно плетни, а густые кроны простираются над головой настолько плотно, что даже солнца невидно. Говорили мне, не ступай ночью в глубь леса, всякая чертовщина случится, может, а я сумасбродный пошёл по гладким звериным тропам и гляжу, огонёк вдали горит. Подбежал поближе, вижу, дымок белый клубится, тянется белой лентой из печной трубы, сомнения больше нет избушка. Думаю, вот повезло, на ночлег остановлюсь и доберусь ещё засветло. Когда день когда ночь я легко по пенью птиц и по поведению зверей определяю. Вот и иду к избушке. Но дело странное звери все по норам разбежались, а птицы в ветвях и дуплах дубов попрятались, а я и на шаг к избушке не приблизился. Ноги уже отказываются слушать, а тропа всё не кончается. Высвободил я нож от ножен и делаю зарубки, петляю вдоль широких стволов вековых деревьев, путь срезаю, а толка нет, одна тропа на другую накладывается. Чую дело тут нечистое. Уже совы гукают, и волки воют, совсем уже тьма сгустилась. Гляжу, тень от сгустившейся тьмы отделилась, и пала на меня и как только коснулась, почувствовал я холодное прикосновение руки и страх объял всего меня. И бросился я со всех ног к избушке. Но веки мои налились свинцом, и обуял всего сон. Не преодолимая сонливость скосила с ног и вижу не сбросить чар сна. И спрыгнули с ветвей и корней дубов нагие тёмные ведьмы и феи, упыри и вурдалаки, древесные нелюди дыи и дивы и прочая нечисть. Сомкнулась, и облепила меня в предвкушении крови, а тень совсем уж рядом склонилась надо мной, и увидел я, что это сам царь тьмы Вый.
   - Отринь веки свои человече - вскричал он скрипучим, как ржавые петли голосом. - Взгляни мне в глаза Юг и примкни к нашим рядам. И найдёшь ты во мне истину, которую не дадут ваши жалкие боги Род и Белобог. А если не вступишь, то погибнешь страшной смертью, а твою душу я унесу в своё царство тьмы.
   И вспомнил я, что в сумке у меня есть дудочка. С трудом, вынув ее, припал губами и что есть мочи заиграл. Нечисть вся так перепугалась, что в миг разбежалась, а Вый поклялся, что не есть ему боле жаб ершей и чёрной икры, и не пить сладкого мёда пока не изведёт меня со свету.
   Как всё минуло и кончилось, я поднялся на ноги, а ваша избушка совсем уж рядом. Ну, вот так я к вам и постучался, а вторые родители вы, потому что спасли мне жизнь. Если остаться мне на ночь в открытом лесу нечисть нашла бы способ перегрызть мне косточки.
   Исидор и Тихон переглянулись. А молодой Исидор и вовсе без зазрения совести пальцем у виска повертел.
   -Вижу - улыбнулся Юг, сделав вид, что не заметил этого. - Что не верите вы мне.
   -Странную ты историю нам поведал мастер Юг, а не привиделось ли тебе это во сне, или со страха - спросил Тихон.
   -Да брехня - вскричал Исидор - Сказки всё это. Такое и я выдумать могу. Вот скажи брат, как это может, чтобы нечисть и сам царь тьмы Вый простой дудочки испугались.
  К тому же мы не слышали, чтобы кто ни будь, играл на дудочки.
   -А это просто объяснимо - ответил невозмутимый странник, все эти обвинения даже не задели его. - Ведь всякая песня и музыка есть светлое творение души человеческой. Оно
   приносит радость и веселее вселяет мужество, и храбрость наполняет сердца божьей благодатью. Вот потому каждая песнь и музыка так ненавистны силам тьмы и даже самому Чернобогу, к тому же у меня не простая дудочка, а волшебная.
   -покажи - воскликнул уже изрядно захмелевший Исидор.
  И Юг, ласково улыбнувшись, вынул из дорожной сумки простой ивовый прутик. Исидор и Тихон разом озадачились.
   -Так какая же это дудочка - засмеялся Тихон. - На ней нет, не одной дырочки, к тому же она внутри не полая. Исидор ликовал, что его дядя посрамил выдумщика.
   -Ха - оскалился Юг - волшебство моей дудочки заключается в том, что кто хочет её услышать, тот не услышит. Вот вы сидели грустные и печальные всякого развлечения искали, и как бы подсознательно хотели её услышать, вот и не услышали. А нечисть разумеется не хотела вот и услышала.
   -Ну что ж раз так - засомневался Тихон - может быть для нас такие вещи чересчур, сложны для восприятия, может быть, у тебя найдётся история из твоей жизни более простая и правдивая на наш слух и вкус.
   -Ну ладно - начал странник - Послушайте, как ночью воет волк. Его современный волхв, утерявший тесную связь с Родом и былую мудрость предков за исключением святых мужей и просветленных гоев, называет врагом человека и чуть ли не исчадием Выя. И есть поверье средь людей, что волк воет, для того чтобы внушать страх и ужас и убивать в доблестных славянских воях мужество и храбрость и мутить рассудок. Но один человек по имени Тарас из племени дреговичей поведал мне историю своей жизни, которая открыла мне глаза на истинное положение вещей особенно касательно этих прекрасных тварей. Волк ведь, в сущности, существо жалкенькое. Холодно ему одиноко и голодно вот он и воет. Он ведь мечтает сесть в окружении друзей поесть вкусную мясную похлёбку похлебать душистые щи и погреться у костра.
   Так собственно и сама история рассказанная мне Тарасом.
  Жил человек сей на краю деревни дреговичей, что далеко на западе отсюда. И двор его выходил прямо на знаменитый волчий холм. Был человек этот одинок и молод, суров, но благороден, добр, великодушен нравом, отзывчив к боли и страданиям других, но молчалив и даже замкнут и более всех дел на свете любил охоту и свежий лесной воздух полный запахов и ароматов дерев цветов и трав под вечер. Приметит, бывает дичь в высокой траве так и бьёт из лука сходу, да так метко, что одной стрелой сразу трёх тетеревов подстрелит и двух зайцев. И вот он прямо на волчьем холме разводит костер и готовит превосходную мясную похлёбку. И вот случилось, так что в полнолуние приблизился к костру его волк. И так был жалок видом, что пожалел его Тарас и взял деревянную миску и положил волку мясной похлёбки пленяющей душистый ароматом. Волк настороженно отнёсся к дару человека, но пленённый душистым ароматом принял его с благоговейной радостью. С той поры, как только завидит издали на волчьем холме клубы тёмного дыма волк так сразу, и идёт к костру, ложится подле Тараса и ест вместе с ним вкусную мясную похлёбку. Но однажды решил по обыкновению своему Тарас переночевать под открытым звёздным небом. Прекрасный запах ночи леса перебивала лишь прохлада вод хрустально чистых рек и маленьких озер, которыми так и славиться край дреговичей. Тогда также было полнолуние, как и тогда когда Тарас впервые встретил волка и разбудил его лучистый блеск светила. Хотел, было, дрегович перевернуться на другой бок улечься удобней и соснуть, предавшись чарам сна, что наводимы баячником. Как следующая картина, представшая пред сонным взором, так привлекла и приковала его внимание красотой оной, что не в силах он был боле оторвать чуть приоткрытых глаз. Волк, приходящий к его костру сбросил с себя шкуру, и в лунном свете блеснуло белоснежное и прекрасное нагое тело юной чаровницы. И так была она красива, как нереальный чудный привид живущий только в грёзах и мечтах, что навсегда пленила сердце молодого Тараса. И обернувшись изящной спинкой к костру, подняла с земли из травы заранее запрятанное лёгкое почти прозрачное льняное платье, и, облачившись в него, села греться. И лишь под самое утро вновь облачилась в звериную шкуру, и скрылась в лесной чаще. Тогда задумал в своём сердце Тарас злодеяние и на следующий день также остался на ночлег, под открытым небом заранее подготовив шкуру убитого им волка, и стал ждать, притворившись спящим. И вот когда волк превратился в прекрасную деву, и дабы не смутить юную прелестницу дождался дрегович, когда оденется она в чудесное льняное платье, вскочил на ноги, подхватил сброшенную девицей волчью шкуру и запрятал её под изголовье, а заготовленную сжёг в костре.
   Испугалась девица и упала пред ним на колени.
   -Что же ты наделал человече, нет теперь мне возврата в мир волков, да и в мир людей пойти не могу в неволе погибну.
   И сказал на это Тарас решительно
   -Нет мне жизни без тебя волчица. Люба ты мне превыше жизни даже неба и солнца. Я без тебя и дня не проживу. Пойдём со мной в мой дом. Живу я очень зажиточно. Сдаю крестьянам в аренду орудия труда. У меня ты горя знать не будешь.
   И не смогла противиться ему молодая прелестница, и пошла в дом его. Вот только не было Тарасу с тех пор более покоя. Пришли к дому его волки перелезли через ограды и вырезали всех кур ему и свиней и скот весь его в полях и выли неусыпно денно и нощно пока замертво не падали без сил от истощения. И молодая дева ничего не ела и чахла на глазах, становясь как бы иссохшее дерево, решённое корней. И тогда раскаялся в поступке своём Тарас и вернул шкуру волчице и сказал:
   -Не могу я без тебя жить. Но и смерти твоей не хочу. Уходи из дома, а меня убей.
  Ничего не ответила ему на это дева и ушла в чащу леса.
  Совсем тогда опечалился Тарас. И в честь своей возлюбленной на волчьем холме разжёг пламя огромного костра из досок своего дома и ещё припас. И попросил одного своего хорошего друга, то есть меня постоянно поддерживать пламя огня и приносить каждую ночь к костру еду, а сам зарёкся никогда больше не любить. И теперь он держит путь в святые горы к самому святому волхву на свете Кремеху чтобы тот обучил его таинствам искусства гоя, и чтобы провести оставшуюся жизнь в молитвах и постижениях таинств мира и животного царства душевного равновесия и покоя разума и сердца и обретения прощения в первую очередь от себя самого. Вот и вся история.
  ***
   -Ну, тут ты дал маху - рассерчал старый Тихон - что ж это за добрый человек ваш Тарас такое злодеяние учудить и волка убить заранее для подобного злодейства это же просто безобразие, какое-то. Да и к тому же знавал я одного такого арендатора. Как-то арендовал я у него плуг. А мерин мой ногу подвернул. Пошёл я и у ещё одного своего соседа мерина попросил. Пока суть да дела мерина его подковать пришлось. Плуг я, в общем задержал. Так этот арендатор пошёл к нашему деревенскому старосте меня, потом так палками отходили при всей деревне, что я чуть дух не испустил и это притом что был я уже в летах и всеми уважаем.
   -Да и к тому же - поддержал дядю молодой Исидор - Я может, и не знаю всех таинств животного царства, на свете всякое случится, может. Но как охотник знаю, что волк всегда огня сторонится и к костру не подойдет, что ты на это скажешь мастер Юг.
   -Ну что сказать можно - улыбнулся Юг - вам только можно посочувствовать. Нехороший человек, по всей видимости, этот ваш сосед арендатор. Зло он поступил. Не чета он моему хорошему другу Тарасу. Я ему как-то плуг на три года задержал. Так он и словом об этом со мной не обмолвился, пока я ему не вернул. А когда вернул, то ещё спасибо сказал, что вообще вернул. А если думаете, что плохо поступил он, то кто от любви голову из нас не терял тот можно сказать что и не жил на свете, хоть это и от Выя. А насчёт волков то в разных краях они разные. В ваших краях они огня боятся и сторонятся, а в наших нет.
  -Ну что ж ладно - кивнул Исидор - Так почему же ты пламя костра не поддерживаешь, а странствуешь по свету.
   -Так то легко объяснимо - ответил Юг. - Ведь пламя раскаянья, как и пламя истинной любви, никогда не погаснет. А поддерживать его есть тяжкий труд душевный.
   -Ты об этом так красиво говоришь, а сам ты много любил мастер Юг.
   -Не мало - усмехнулся неутомимый рассказчик. - Но с одной девушкой, которую я полюбил настолько, что готов был взять в жёны, приключилась такая лютая напасть, что до сих пор кровь стынет в жилах, от одного лишь вспоминая.
   В этот момент ржавые петли поддались назад, и холодный ветер, захлопав ставнями лишь раздув по больше пламени, в печи исчез прочь, не принеся никакого изменения внутри избушки, но произведя непревзойденное устрашающее впечатление на слушателей.
   -Довольно давно это было. - Начал Юг. Приметил я в соседней деревне девушку по имени Милая красоты непревзойдённой чудесную всем внешним видом скромную и честную преисполненную светлого ума и разума и искреннюю в своём благочестии. В общем, полюбил я её всем сердцем, и частенько навещал под всяческим предлогом, стараясь не выдать своих чувств и намерений. Так как отец Милаи Волкасир был человек жирный и влиятельный злой и жестокий ко всем и даже к самому себе жадный и нечистый на руку. И порешили мы я с Милаей тайно от него сбежать подальше от наших родных мест и назначили ближайшее время. Но случилось, так что дома заболел у меня сильно отец и пробыл я подле него долгое время. А когда отец поправился, и жизни его болезнь не угрожала, первым делом поехал я в деревню к Милаи. Вот только подъехал я к её дому слез с коня и привязал его к столбу. Как выбежал из дома страшный косматый человек седой и обезображенный гримасой ужаса и страха подбежал ко мне, припал и обнял за колени, словно родного сына и говорит:
   -Ждал я тебя мастер Юг. Зовут меня Волондир я местный волхв.
  И поведал он мне историю лютой напасти приключившейся за время моего отсутствия. И просил у меня всяческой помощи и заступничества как человека разумного и опытного подкованного и искусного искушённого в подобных рода делах. Так вот в чём заключался его рассказ.
  Во время моего отсутствия случилось, что в дом Милаи прибыл странного облика человек. Лет ему на вид было сорок. А одет он был в пурпурный плащ с серебряной вышивкой в виде головы козла и рубиновыми пуговицами в золотых рамках. Обувь его была из золотой парчи, а дорога пыльная грязная, а обувь у незнакомца чистая, словно тот и земли не касался. И поразил этот человек отца Милаи человека злого жадного и корыстного роскошью своих одежд перстней колец и драгоценных подарков, и задумал он с незнакомцем нечистое дело и порешили сделать в тот же день.
   И вот когда солнце скрылось за изумрудно - бирюзовым и цвета алеющей на снегу крови горизонтом особенно чудным в тот день и луна окропила его сизой пеленой, нависла сиреневой завесой. Покинул он дом и запер все двери и окна на крепкие засовы и амбарные замки, оставив незнакомца со своей дочерью на едине.
   А когда на утро вернулся, то обнаружил, что дом его разграблен, а слуги все его мёртвы со сломанными шеями, а сама Милая убита и обескровлена. И понял отец Милаи что обманул его заезжий вурдалак. И расстроился он больше от потери своих сокровищ, чем от потери дочери и, взял всех своих слуг, и отнёс их в погреб, а затем ночами зарывал их во дворе за домом. А Милаю забрызгал свиной кровью и вынес в поле. На следующий день нашли Милаю в поле и заключили, что загрызли её волки. И решили похоронить на деревенском кладбище. Позвали старого волхва Боромира, но тот как глянул на труп, так и обмер, быстро поняв по всем признакам истинную причину смерти девушки, и по малодушию своему и трусливости сослался больным и сбежал из деревни. Во так и выпало Волондиру служить обряд по Милаи. Собрались все в доме покойницы перед панихидами и дивятся, куда все богатства его девались. Но в слух ничего не сказали, смекнув, что не обошлось тут без нечистого и сошлись на мысли поскорей разобраться со всеми обрядами и делами и отойти подальше от ненавистного им места и его хозяина. И как только отчитал Волондир обряд, облекли Милаю в белый саван и погребли в землю. Вернулись в дом покойницы все по традиции омыть руки так и ахнули. Холодный ветерок пробежал по жилам. Лежит Милая на смертном ложе, где и погубил её вурдалак обёрнутая в погребальный саван. Так все и обмерли от страха. Холодный и немой и безотчётный он сковал всё процессию. Лишь только Волкосир отделился от общей группы бесчестный и бессовестный стал поливать угрозами и увещевать всяческими подарками и мольбами, чтоб вновь захоронили её. Так и поступили, но вновь вернулась Милая на своё смертное ложе. И сжигали её на костре, и топили в речке, всё одно возвращала она на место своего убийства. И порешил Волондир положить Милаю в серебряный гроб и забить ей в сердце серебряный кол.
   Так и поступил и остался на ночь следить за гробом. И сидит он пол ночи спокойно, и вдруг чувствует, воздух умерено сухой и хладный увлажнился, уплотнился, наливается смрадным подземным паром, и отливает свинцом. Видит. В прозрачной его стихии витают, бесплотные воплощения привидов и гномов утопленниц и фей. Их яркие черты и очертания не понятных и не известных ему существ, внушающих страх и ужас своими чудовищными формами тел вроде схожими с угловатыми каменными валунами и болотными кочками со свисающими с них огнедышащими пиявками. И словно вот воздух разлился лужей крови, и гроб маленький челнок дрейфующей на ней, незнающий покоя. Трясется и влечёт красотой зажегшихся на крышке сапфиров яхонтов и изумрудов. И окрасился весь хоровод видений в кровавый багрянец и принял свет розовой воды. И руки сами к гробу потянулись отворить тяжёлую крышку. Но хитроумный волхв умудрился привязать их верёвками к крестовой раме так всю ночь и просидел. И, наконец, блеснул на горизонте край золотого диска нарождающегося солнца, и первые утренние лучи свеченья Ра развеяли чары багряного воздуха и решил Волондир что всё кончено и покинул дом покойницы. Но отец Милаи Волкасир задумал страшное. Ночью, он отлил копию серебряного кола из олова и совершил подмену. А издавна известно, что если вынуть кол из сердца вурдалака, то он восстанет из мертвых, и будет бродить выходцем с того света и убивать, не зная меры и покоя. И в следующую ночь охватила деревню странная и страшная лихорадка. И всем больным в жаре виделось, будто бы красивая стройная девушка в белом одеянии в объятьях ночи обнажая мраку, белоснежные зубы с острыми, словно иглы клыками припадает к их шеям, прорывает кожу, жилы вгрызается в плоть и пьёт их кровь. Так и погибали со следами укусов на шеи, и понял Волондир в чём дело и ужаснулся и стал думать как победить чудовище, которого даже серебро усмирить не может. И решил проследить ночью за вурдалаком, чтобы опытом на себе проверить точно ли это дело рук покойницы, а неизвестной болезни. Ведь проявляются же на телах умерших от некоторых опухоли и синяки так схожие с укусом вурдалака. И на всякий случай привязал он себя к оконной раме и начертил вокруг себя священный круг Хорст Ра и древнеарийские заклинания и устроился на ночь. И как только луна вступила в полную фазу своих сил, и перистые сизые облака обступили блеск холодного света в этом тяжёлом ореоле обрамления. Поднялся зловонный как болотный от земли серый стальной туман и поднялся холодной как плотной завесой и окутал деревню. И приняв, черты и облик ящера подобных сущностей и потянулся через окно к гробу. И видит волхв, окрасился туман в кровавый багрянец и принял формы рук и, отринув крышку гроба, подхватил Милаю на руки и обратил недвижимую на ноги. Испугался волхв и от страха онемел и телом немощен, стал и чуть не упал за край круга, но верёвки удержали его и спасли от неминуемой гибели. И отверзла прекрасные очи бледная красавица и видит пред собой волхва. И простёр руки свои вурдалак на Волондира и возжелал сомкнуть их на шеи его. И врезалась, словно вороная сталь в затуманенное сознание волхва перламутровая белизна жемчужного блеска клыков и вмиг посидел он от страха, и, позабыв, всякое мужество и храбрость и смерен, стал и околдован, лишь коснулся взгляда умных глубоких глаз пленяющих бездонной пропастью грешных всяческих соблазнов. И потянулся он преисполненный любовного жара за священный круг. Но тут опал серебряный оберег с шеи его и отразился блеск серебра в настенном зеркале, в деревянном обрамлении с резьбой виде огненных петухов над кроватью и попал на глаза чудища и сразу же разрушились все чары вурдалака. И увидел волхв истинное обличие нежити и, ужаснувшись, отпрянул прочь, и прижался в центр круга и боле попыток не делал покинуть его. Перед кроватью стоял полуразложившийся труп с пустым брюхом воняющий затхлым смрадом и гниющей плотью. И закричал труп не человеческим голосом.
   -Восстаньте из могил мной убитые и сокрушите священный круг своей силой. Ибо посрамил человек, сей меня своим коварством.
   И восстали из земли живые мертвецы, облепили все стены, залезли в дом через окна и бились головами о невидимый барьер, воздвигнутый священным кругом, но не могли порушить его. И как только блеснул первый луч утреннего солнца и в миг попряталась вся нечисть на свои места, будто и не было её вовсе.
   -Я как обождал ещё немного времени на всякий случай, - закончил Волондир. - И выбежал прочь и ты как раз тут стоишь. Вот только кол я увидел, что вовсе не серебряный был забит, а оловянный значит, кто-то стибрил его от жадности и подменил, а кроме отца Милаи Волкасира такое злодейство никто не совершил бы. Помилуй нас. Не за себя прошу, усмири чудище. Ведь, правда, что люди про тебя говорят, будто ты нечисть как семечки по утрам щёлкаешь.
   -Врут люди. Но есть за мной кое-кое умение против подобных тварей. Жаль мне только что очень любимый мне человек погиб. Но, прошлого не воротишь. Разберёмся мы с вурдалаком только, чур, меня во всём слушаться, а то все старания будут напрасны.
   И приказал я взять всё зерно в амбарах и разбросать его по безлюдным улицам и вдоль заброшенных дорог подальше от домов и в некоем случае не трогать. Как только ночью вурдалак подымится из гроба, увидит разбросанное зерно и начнёт его считать и так вся ночь у него пройдёт в исчислении зерна и времени не хватит на убийства. И постоянно будет так и издохнет вурдалак от глада, ибо нет у него собственной крови, а без крови долго не одной твари земной не протянуть.
   Так и поступили. Рассыпали зерно по всей деревне, и чудовище ходило всю ночь и считало его. Так прошло три ночи. Вся деревня радовалась, что избежала страшной напасти. Вот только мне с Волондиром радости не было думали мы как нам Волкасира отца Милаи наказать за его злодеяния и выдумать никак не могли. Но на четвёртую ночь всё само собой разрешилось. Жадный Волкасир не удержался и своровал зерно. Ну не мог он спокойно смотреть, что оно валяется бесхозное. Вот только мешок, в который он ссыпал зерно, оказался дырявым и когда нёс он его, а делал это ночью, что б никто не увидел, из мешка выпадало оно и тянулось ровной дорожкой ко двору его. И. положил он мешок с зерном в амбаре и лёг на него спать, так как дома он спать боялся. А так как вурдалак при жизни много раз бывала в собственном амбаре, то ей не понадобилось разрешения зайти. Так и нашли на утро Волкасира растерзанного на мешке с зерном, и вздохнула тогда с облегчением вся деревня, что избавилась от такого злодея и с меня вроде бы как гора спала с плеч.
   Но случилось, так что соседи Волкасира некие супруги Малинаска и Каспар смекнули, что можно ночью зерно к домам крестьян таскать, а когда вурдалак с ними бы расправлялся, то можно будет без опаски грабить их. Так и поступали, рисовали на полу священные круги и пережидали там, а потом со своими сообщниками тремя бессовестными и бесчестными бывшими военнопленными варягами грабили крестьян, а всё награбленное хранили у себя в погребе. А потом сметали зерно на место. Так погубили они немало народу. И стали люди винить меня с Волондиром во всех бедах. И говорить, будто бы вурдалак научился быстро считать зерно и у него теперь хватает времени убийства. И тогда обследовали мы дома жертв со знакомыми и соседями убитых и обнаружили, что дома их разграблены, значит, дело рук человека. Зачем было бы вурдалаку красть добро чужое. Да и к тому же нашли мы следы от мела и царапины на полу значит, кто-то рисовал священные круги.
   И тогда принял я рискованное решение. Взяли мы я с Волондиром крепкого меда, и выпили немного меньше ведра. А что б ни захмелеть выпили сначала зелье из сырых яиц, подсолнечного масла и слизи болотных жаб и упырей и заели чесноком, луком, хреном и квашеной капустой и пошли в дом к Милаи.
   И вот наступила ночь, и выпало полнолуние. И холодный блеск светила коснулся серебряной поверхности гроба. Возбудив гладкое металлическое полотно, запылённое и обсаженное мухами гладкое как водная грань. Трепетными полосами и дрожащими частой рябью кругами маслянистыми и сальными затихающими по мере удаления от своих центров. Как гроб раскрылся, и вышла из него Милая. И как увидел я свою возлюбленную, так захотелось мне её обнять, что пропади всё пропадом хоть даром душу Выю. Окинул нас взглядом вурдалак и, увидев меня, пленила взглядом чистых как само небо глаз. И отдался я колдовским чарам и прильнул к необъятной чистоте белизны одежд и как сейчас помню, обнял её за тонкую изящную талию. И блеснув перламутром жемчуга клыков, и россыпи зубов сомкнулась у меня на шеи вурдалак в одни единые тиски.
   С этими словами Юг отворотил ворот серого плаща, и, обнажив сморщенную как моченое яблоко шею, подставил изумлённым взглядам две зияющие дырки с синей мертвенной каёмкой кожи изъеденной как металл ржой гноем. У Исидора и Тихона от такого глаза пошли кругом.
   -Скажу прямо укус вурдалака не самое приятное чувство. - Продолжил Юг. - Даже вспоминать не хочется. Но вот что произошло дальше, даже я не мог до конца предположить. Отбросила меня Милая от себя как лёгкое пёрышко и растворилась в воздухе как рассеявшееся видение лишь только серый пепел опал на пол и сверху белый погребальный саван, и сделался как кучка праха. Не знаю, почему, и сейчас наверно до конца не объясню, но именно в то мгновение за всю свою жизнь я был единственно по настоящему счастлив. А потрясённый Волондир даже дар речи потерял и только на третий день стал снова говорить. И как только дар речи к нему вернулся, стал молить меня и пытать как это, я, мол, чудище победил и сам от укуса вурдалака не превратился в чудовище. На это я ему ответил, что все кровососы будь то упыри, чудки, степные чупики или вурдалаки не переносят всякого забродившего или хмельного, поэтому я и решил таким образом уничтожить нежить, хотя сам и не очень был уверен, что это у меня получится. Но вот слава светлым богам вышло. А как вурдалак был уничтожен, так все убиенные им вернулись к жизни. И многие из них опознали Малинаску и Каспара, а также их сообщников варягов. И за их преступления вздёрнули их на первом же суку. А отец Милаи Волкасир настолько был потрясен встречей с вурдалаком, что совсем из ума выжил. Вот так и закончилась эта история.
  
  
  
  
  
  ***
  Тихон и Исидор ещё долго сидели и молчали потрясенные до глубины души. История, рассказанная Югом, казалась сущей выдумкой воображения, но след от укуса на шеи и сам укус вурдалака и смерть его возлюбленной, упомянутые в повествовании, явно произвели неприятное воздействие на самого рассказчика. По этому подвергать сомнению рассказ никто не стал ещё и из-за огромного уважения, которым прониклись хозяева по отношению к гостю и его редкостному дару простого и ровного красноречия которого так не хватает порой сложным и замысловатым заумным речам современных представителей высшего сословия.
   -Это очень печальная история - посочувствовал Исидор после долгого молчания. - Нет, наверное, на свете большего несчастья, чем потеря любимой.
   -Пожалуй, что нет - вздохнул Юг. - Но переживать по - этому поводу вечно не стоит. Ибо любовь это такая штука что даруется всевышним. Род дал Род взял и ничего тут не поделаешь. Истинная любовь всегда свята и возвышенна. Влюблённые всегда прибывают при Роде. Но не всякая любовь свята, есть греховная страсть, которая есть самая большая мерзость, на которую только способен человек. Она ужасна и отвратительна и есть насилие над Правдой и Истиной. Так вот не буду голословно утверждать мной выше сказанное, а приведу один пример из своей жизни коим, я стал невольный свидетель.
   Юг замолчал и окинул взором внимательных слушателей - Не утомил ли вас своими рассказами. - Спросил он.
   -Никоим образом - воскликнули внимательные слушатели уже в предвкушении ещё одной необыкновенной истории.
   -Так вот приключилось это с одним очень зажиточным и добрым крестьянином Бальтазаром на сороковом году его тихой и спокойной жизни. Был человек этот всегда словоохотлив, приятен и ровен со всеми в общении и обладал невероятным талантом ведения хозяйства. И благодаря своему усердию и трудолюбию премного приумножил своё состояние, так что мог позволить содержать работников и слуг и большой дом, при чем, не потеряв при этом дара щедрости скромности и честности, за которые его очень ценили и уважали. Но случилось, так что жена его Параська в возрасте тридцати лет заболела и скончалась. Долго оплакивал её Бальтазар. Но со временем боль его тихла, и печаль улеглась, а чувства одиночества и горечи стали боле ненавистны. И будучи в мужском здравии присмотрел он себе молодую чернобровую и черноокую красавицу Маару преисполненную чарующего блеска и изящества манер и стройного стана. И как бывает у честных и благородных людей, искренне признался в своих чувствах и намерениях её родителям и самой юной прелестнице.
   Выслушав, его родители невесты пришли в восторг, а Маара ответила утвердительным согласием. И так как родители Маары и сам Бальтазар люди были состоятельные, свадьбу сыграли в самом скором времени. И после первой брачной ночи по обыкновению своему проснулся он рано утром до восхода солнца как всякий опытный и умелый крестьянин преисполненный благих чувств и намерений тихонько встал и хотел, было покинуть спальню. Но тут с ним произошло странное, попытался он пройти дверной проём и не смог, будто зацепился за верхний косяк и чувствует, что-то мешает ему, протиснутся, и в изумлении подошёл к роскошному настенному зеркалу в золотой оправе. И от страха и шока так и сел на зад. В ровной зеркальной поверхности он увидел, что на голове у него выросли ветвистые как у оленя рога. И от отчаянья разбудил свою юную супругу и стал кричать и орать на неё и выступать страшным голосом. Тут все кто остался после свадьбы на ночь в доме Бальтазара сбежались на крик и так и обмерли от изумления, а самые малодушные так и вовсе в обморок попадали. А Бальтазар увидев, всех своих гостей соседей знакомых друзей и родственников так и припал на колени и возжелал провалиться от стыда и позора под землю и в истерике ещё долго бился головой об пол.
   Гости тут же собрали все свои вещи, и кто разошлись, а кто разъехались по домам, а родственники молодой жены и сама Мара принялись успокаивать Бальтазара. А так как Бальтазар был человек честный и мягкосердечный и не мог уличить жену в измене, так как отлично помнил всю их брачную ночь, и так как сон у него очень чуткий и он не мог пропустить уход жены из спальни. Успокоился и решил что дело тут, в каком не объяснимом и сверхъестественном явлении. Но с тех пор, что не делал рога так и не сошли с головы его. И вот спустя десять дней после этих событий прибыл я в те края верхом на своём верном коне Бельфегоре в сопровождении волхва Волондира ставшем мне лучшим другом и верным соратником, и остановился у его родственников. И как узнали они, что зовут меня Юг из племени дреговичей то и рассказали мне об этой необычайной истории. А так как я прослыл в тех краях как непревзойденный физиогномист и знаток всего сверхъестественного и необъяснимого, то вскоре ко мне пришёл молодой юноша, работающий батраком у мастера Бальтазара, и проводил нас к дому своего хозяина. Волондир остался внизу со слугами, а я прошёл в покои несчастного. Сей человек, сидел в тени плотных оборок непроницаемой шёлковой занавеси. И крытого настила громадной широкой кровати, обрамлённой металлическими ножками и спинками на лакированном деревянном каркасе. И был очень плох внешним видом, хоть по ровным и чётким чертам его было видно, что человек этот преисполнен здоровьем, и болезнь его явно душевного свойства. А на голове его были ветвистые как оленя рога.
   -Здравствуй мастер Юг - сказал он. - Про тебя говорят, что нет на свете человека боле сведущего во всём тайном и сверхъестественном. И если ты мне не поможешь разъяснить это диво, то нет мне спасения и жизни среди людей. Ибо всё уважение ко мне, что накопил за свою жизнь, потом и кровью навсегда потеряны в глазах окружающих, пока не избавлюсь от своего символа позора.
   И расспросил я его обо всём и поведал он мне, что был подле жены своей всё время и слугам своим и работникам наказал следить за ней. И даже трёх старых бабок нанял самых честных во всей округе специально под это дело, но ни он не слуги его и работники и даже специально нанятые старухи ни в чём не смогли уличить её. А рога свои он и срубал и спиливал, но всё равно отрастали в тот же миг.
   -Что же мне делать добрый человек? - спросил он меня.
   -Что ж. - Сказал я. - Дело тут нечистое. И имеет лишь одно предполагаемое объяснение. Возможно жена твоя колдунья или фея. В таком случае мне не в силах будет тебе помочь, так как колдовство и магия колдуньи или феи не от знаний естественных сил природы, а от пребывания в них тёмного начала. А у меня нет никаких магических сил, противостоять подобным тварям. Но если она тёмная ведьма, то ведовство её от знания ведовских зелий и заклинаний.
   -А если это всё-таки не в измене дело - спросил Бальтазар - то есть ли у тебя мастер Юг предположение от чего это.
   -Нет, ошибки быть не может мастер Бальтазар. Как не прискорбно мне это говорить сие диво объяснимо только изменой. А теперь послушай меня внимательно. В ваши супружеские отношения я влезть не могу, по этому решить свою проблему можешь только ты сам. Я же помогу тебе только советом. Скажи, не дарила ли тебе твоя жена, до свадьбы каких ни будь подарков.
   -Дарила - ответил Бальтазар и, отворотив широкий ворот рубахи, показал золотой амулет необычайной красы и блеска исполненный в виде пятиконечной звезды. И отворил я ставни окна в спальне и попросил подойти Бальтазара к окну на залитый солнечным светом участок палаты и взглянул на Бальтазара через увеличительную линзу и завесу солнечного света и ужаснулся. Уродливая тончайшая как нить леска острая и ржавая впилась в шею, и рвёт плоть и пьёт кровь, запекшуюся на обтекаемых металлических гранях ржавой поверхности, а на худом и высохшем лице застыли прозрачный лик смерти и тень чёрного проклятья и порчи. И как коснулось ржавой лески свечение Ра, так и опали чары заговорённого металла, и сорвался амулет с шеи, став как расплавленный и едкий, прожёг дыру в дощатом поле. А изумлённый Бальтазар, который был, далеко неробкого десятка спросил меня.
   -Что за страсть это была?
   -Не в обиду будет сказано, но видно жена твоя самая настоящая ведьма. Вот и разоблачили мы её. Теперь самое главное слушай внимательно. Если удумал разоблачить её в измене, то ты должен будешь за ней всё время следить. Еды весь день не принимай, воды не пей и вещей из рук супруги не принимай, на них может быть заговор.
   -Да за чем мне всё это я вмиг пришибу эту скотину за её распутство.
   -Нет. Если ты убьёшь её, не изобличив измене, и не услышишь от неё и от любовника её раскаянья, то рога твои никогда с головы не сойдут, и навсегда будут венчать твою голову.
  Могу лишь только дать тебе оберег из кусочка прадуба великой святости и вот ещё зеркальце великое оружие против тьмы.
   -Зеркало - удивился Бальтазар, - так значит, мастер Юг зеркало есть великое оружие против тьмы.
   -Без сомнения. Ибо в зеркале отражается истинно верное обличие мира. Так если можно всякому человеку разум запутать, то зеркало никогда не обманешь. И ещё помни, жена твоя Маара не только на тебя воздействует, но и на других, раз слуги твои ничего не заметили. Значит, у неё есть какой-то особый магический предмет, по этому ни в коем случае не смотри на него впрямую и не встречайся с ним взглядом, по тому, что воздействие подобных предметов идёт через глаза. А если будешь глядеть на него через зеркальце, то магия предмета на тебя не подействует. Так можешь следить за ней, не упуская из виду. Больше помочь ничем не могу, теперь можешь рассчитывать только на свою осторожность находчивость и смелость.
   И вручив Бальтазару оберег, и зеркальце простился с ним. И порешили мы более не встречаться в его доме дабы не вызвать подозрений и не спугнуть прелюбодеев. И выйдя из спальни, встретился с Волондиром и, сообщил ему, суть разговора. По дороге к дому его родственников волхв поведал мне все, что удалось узнать от слуг.
   Правильно, что ты мастер Юг посоветовал Бальтазару воспользоваться зеркалом. Расспросил я слуг каждого в отдельности и тайно друг от друга. И все они в один голос утверждали, что не заметили, чтобы ночью молодая хозяйка не то чтобы дом покинула, но из спальни выходила и днём она никуда не исчезала не замеченной. Но тогда применил я хитрость и сказал, будто бы я по снам гадать умею, при чём не соврал и дознался, что всем снился один и тот же сон. Будто бы видят они ослепительное диво. Во мраке ночи осветленная лиловым сиянием, переходящим в нездоровую белизну физиогномики под бледным сиянием цвета небесных звезд, как бы в расплывчатом тумане шагает девушка по голому дощатому полу. Изящная и стройная как молодая березка, закутанная в белые одежды. А в руках горит яркая голубоватая сфера похожая на шаровую молнию. И понял я тогда что сон это не что иное, как отражение прошлого. А, голубоватая сфера есть магическая сфера сознания с помощью этой сферы можно воздействовать на человеческое сознание, и воздействие их чар идёт непосредственно через глаза. Так может быть, вмешаемся, и поможем этому доброму человеку.
   -Нет - тогда возразил я. - Ведь когда я подавал ему зеркальце, как физиогнамист погадал ему по лицу, и начертаны на челе были все качества, которые нужны для разрешения его проблемы.
   На том с волхвом и сошлись. В доме его родителей мы весь день занимались бесплатными гаданиями и рассказами наших приключений. А на утро следующего дня подъехала к калитке громадная крытая повозка схожая на овин на колёсах. И выбежал из повозки молодой слуга Бальтазара и позвал нас на прогулку верхом. А среди сена под крытым настилом запрятался сам Бальтазар чтобы не видел никто его рогов и поведал нам следующее.
   Улёгся он, ночью притворившись спящим подле жены своей на брачном ложе. Днём вид делал, будто ест, а сам незаметно еду выбрасывал, делал вид, будто пьёт, а сам выливал и вещей от рук молодой супруги под всяческим предлогом не принимал.
   И вот видит, точно встала она накинула белое покрывало на плечи и, сложив руки на уровне груди ладонями, воздев кверху, и одна из бусинок браслета её на красивой ручке отделилась и превратилась в блестящую голубоватую сферу. И зажмурился Бальтазар чтобы избегнуть попадания в глаза свечения и осторожно подставив ему, зеркальце и чуть наклонив чтобы не было отблеска от отражающей поверхности стал осторожно следить. И когда вышла она из спальни, последовал за нею. И ступала она босыми ногами по голому полу. И стоило слугам встретиться с блеском холодного голубоватого свечения сферы, как они будто не замечая ее, шли дальше. А так как отражение в зеркальце и сфера воздействия были связаны и едины, то слуги так же и не замечали и Бальтазара. Так и проследил он за ведьмой до дощатого овина соседнего дома. И вот блестя седым серебром, вбежал в овин огромный серый волк и подсмотрел Бальтазар с помощью зеркальца через просвет между досками, что скинул волк шкуру и оборотился в его соседа Евлампия. Рассвирепел от злости опозоренный супруг, подхватил валявшуюся возле овина палку и захотел пришибить прелюбодеев, но, вспомнив мои слова с трудом удержался.
   После же прелюбодеяния своего Маара поносила мужа и смеялась над ним, говоря. Не долго же жить осталось этому рогоносцу. Вот как подохнет он все богатства его ко мне отойдут, и вот тогда заживём мы с тобой припеваючи. А жену твою ты отрави, да только после смерти моего мужа, чтобы никто ничего не заподозрил, - и передала Евлампию мешочек с ядом. И договорились они следующей ночью поступить также как и этой.
   -И как мне люди добрые справиться с такими злодеями, а тем более выведать у них признание и раскаянье.
   И созрел у меня с хитроумным волхвом план, и изложили его Бальтазару. Вернувшись с прогулки, пошли мы к дому того самого Евлампия, пока коего не было дома. Волондир зашёл в дом и отвлёк жену, выманив её во двор. А я быстро залез в окно. Аккуратно обыскав вещи, нашёл шкуру волка. Высыпал на неё блох, чесоточный порошок, а края обмазал липким мёдом и патокой. После этого пошли мы к одному охотнику и купили у него шкуру волка и передали её Бальтазару.
   После этого отошли отдел и отправились к святому волхву Белезару из славного пресветлого племени невров, прибывшему специально по нашей просьбе провести к месту пребывания его великих соплеменников.
   На следующий день прибыл к нам в походный лагерь, который мы разбили перед переходом через самый тёмный и дремучий Чёрный Лес незнакомый всадник. Слез он с коня снял с лица пёструю косынку, и я с великим изумлением узнал в этом красивом человеке прежнего Бальтазара. И рассказал он нам, что произошло прошлой ночью. Когда жена его Маара по обыкновению вчерашней ночи покинула спальню и направилась к овину Евлампия. Бальтазар же облачившись в шкуру волка, забежал в овин, двигаясь под тенью деревянных балок, умело, закутавшись в сене, залитый седым лунным покровом серебра он был, не отличим от зверя. И спросила его ведьма, думая, что перед ней её любовник, не дал ли он жене своей яд прежде времени. Подделанным голосом Бальтазр ответил, что нет. И стала смеяться Маара, как хитро они провели его, таким образом, призналась в своей измене. И тогда скинул с себя Бальтзазар шкуру и, выйдя из тени, схватил ведьму за волосы и проткнул своими рогами ей плечо. Тогда взмолилась она о пощаде и, раскаявшись в своей измене, стала невообразимыми всяческими способами умолять, чтоб простил он ее, и разжалобила на мгновение доброе сердце, а этого только и ждала ведьма, вырвавшись, она, вызвала магическую сферу сознания. Но Бальтзар выхватил из-за пазухи серебряное зеркальце, и, отразившись от гладкой ровной поверхности лучи голубоватого свечения, попали в глаза Маары, и так стала ведьма жертвой своих собственных чар.
  Бальтазар внушил ведьме под действиями сферы, что она волк и когда накинул на неё шкуру, то превратилась в серого зверя и, забыв о всякой человечности, убежала прочь.
  После сей расправы над ведьмой, настал черёд соседа. Ещё днём разнесли слуги Бальтазара по всей деревне жителям и представителям деревенской и княжеской властей записки, чтобы пришли они все к дому Евлампия. А когда пришли все они к дому сего человека, то встретили во дворе испуганную жену Евлампия Раману, которая сообщила что в доме у неё оборотень. И в этот момент подошёл Бальтазар и попросил последовать за ним и не бояться оборотня. И увидели все, зайдя в хату катающегося по полу волка стонущего и орущего человеческим голосом.
   -Ну что привет Евлампий - сказал Бальтазар, так чтобы его никто кроме оборотня и не слышал. Если хочешь чтоб сняли с тебя шкуру, признайся сам во всём и раскайся. И тогда не казнят тебя как оборотня, а изгонят из деревни, и может ты тогда ещё выжить, сумеешь.
  А так как и все негодяи Евлампий был человек очень трусливый, то признался во всём и раскаялся. И в тот же миг опали рога с головы Бальтазара что было доказательством сказанного. И осудили Евлампия, но вследствие чистосердечного признания и по просьбе самого Бадьтазара ибо человек он был мягкий и милосердный изгнали вероломного негодяя прочь из деревни без возврата в лес. Где потом и нашли его труп загрызенный, а рядом с трупом валялся окровавленный браслет. Вот так всё и было.
  ***
   -Прямо чудеса какие-то - удивился Тихон. - Слышал я конечно за свою жизнь всякое. Ну, чтоб рога у человека в буквальном смысле вырастали ни разу, чтоб в такое диво на веру поверить, надо сие своими глазами увидеть. Вот ты меня сейчас Юг не осудишь, потому что сам своими глазами видел.
   -И то верно - кивнул Юг, усмехнувшись лишь левым уголком рта и почти незаметным движением брови.
   -И потом мастер Юг как это может быть, чтобы рога у человека на голове взаправду выросли. - Спросил Исидор не заметив, что Юг смеётся над их недоверием и, не унимаясь, продолжал. - И как ещё может, чтобы человек оборотился в волка лишь только потому, что накинул его шкуру.
   -Что ж справедливые замечания - кивнул Юг. - Отвечаю, когда хороший добрый человек связывает свою жизнь с нечистью он вступает в противоестественную связь. А так как ведьма, применившая свои знания во вред человеку, в тот же миг впускает в своё сердце царя тьмы Выя, и становится его женой. Не совсем в том смысле понимания, в каком мы это представляем, тут имеется в виду сравнение с супружеской верностью и перестаёт быть человеком. И когда совершается противоестественная связь, тогда сам Белобог указывает всем на неё. В таком случае подобное указание является знамением свыше и делается согласно умению человека его толковать. А то, что человек в волка оборачивается, надев на себя его шкуру, то некоторым что б быть волком она и вовсе не нужна.
   -Как ловко ты отвечаешь - покачал головой старый Тихон, - так что от твоих ответов лишь ещё больше вопросов. Мне так сдаётся ты брат просто искусный выдумщик и лгун. Нет не может быть такого. Пока своими глазами не увижу, что у меня на голове рога вырастут, не поверю. И провалится мне на месте, если кто на свете накинет на себя шкуру хоть медведя и станет им.
   -Х - усмехнулся Юг. - На вашем месте я бы не стал на себя наговаривать, особенно на счёт рогов дорогой друг Тихон. Сын Панаса муж Гланадьки отец Ивана и Заринки и дядя Исидора Никандровича. Вас не удивляет, откуда я всё это знаю. А ведь вы даже мне имён своих не сказали.
   Исидор и Тихон только сейчас вспомнили, что они увлечённые рассказами ночного гостя позабыли ему представиться, и от этого им стала не по себе. Не уж то они и взаправду впустили в сторожку бессмертную нечисть. И страх и ужас завладел их умами и душами и чувства предрешённой участи рисовали только смерть. Не в силах они простые люди противостоять извечным силам тьмы. И, как будто подтверждая их страшные догадки, Юг улыбнулся, обнажив острые как иглы зубы и клыки.
   -Вы и впрямь думаете - сказал он, сверкая черными, как угольки глазами - что я вурдалак или оборотень. Вам легче поверить, что вы впустили в сторожку нечисть или даже самого Выя, чем в такие простые вещи как противоестественная связь. Вы слушали меня, но не слышали. Вы запомнили лишь некоторые обстоятельства и не уловили саму суть. Я прошёл много стран. Я бывал у великих моголов и сикхов, саков, минойцев, арыев и шумеров. В их странах давно перестали верить в чудеса. Но мы та с вами ещё нет. Я думал в краях, где люди живут в лесах бок о бок с богами и духами, ещё живет святая истина и правда и вера в людей, но я ошибся. Жестоко ошибся. Что ж уже утро вам нет надобности, держать меня у себя. На этом ваш человеческий долг окончен. Я могу идти.
   С этим словами странник поднялся из-за стола. Горящее солнце уже давно нависло над головами и облаками. Лучи пылали и плавали, а кои и почивали на сером дорожном плаще и на себряной пряжке виде розы. Под действием природного светильника гость преобразился. Его бледное и ровное лицо налилось изрезанными белёсыми шрамами, а бес того немаленькие мешки под глазами приобрели вид неподъемных гор. Глаза на солнце невообразимым образом заблестели небесной чистотой, от хитрых огоньков не осталось и следа.
   -И всё же вы отличаетесь от других людей - произнёс он. Голос его прогремел как гром. Стены словно поддались под натиском громадных волн, задрожали как прибрежные скалы и пали, словно ничего и не существовало в этом мире кроме этого голоса. - Вы живёте суеверием, а не верой. Я оставлю вам это зеркальце, - закончил он, положив на стол драгоценное зеркальце в серебряной оправе. Если вы меня поняли, то правильно распорядитесь, им. С этими словами Юг низко поклонился доброму гостеприимству хозяев и вышел прочь во двор. Исидор и Тихон не стали провожать гостя. Их испуганные взгляды были прикованы к блестящему предмету на столе. Когда прошло уже немало времени и сидеть, не двигаясь уже не было мочи. Оба они молча подняли зеркальце. Холодное серебро жгло руки, драгоценные каменья манили дрожащие до жадности пальцы.
   -чудные, какие камушки может, продадим, кому ни будь. Деньги поделим. Немало выйдет, да дядька. - Умильно прохрюкал Исидор, рассматривая яркую вещицу.
   -Нет, - возразил Тихон, - Я не знаю, кто этот человек, если это был человек. Я вообще не уверен, что что-то было на самом деле. Но в одном я уверен точно как в том, что я сейчас трезв. Это то же самое зеркальце, которое Юг дал мастеру Бальтазару в своей истории.
   -Тихон ты, что и в правду поверил в эти бредни - засмеялся Исидор. Тебя даже самая глупая баба умней будет, если ты со мной не согласишься продать эту прелесть. Посмотри, как блестит на солнце просто загляденье.
   -Тебе что совсем золото голову задурило дурак. - Рассердился Тихон и отвесил племяннику тяжёлую оплеуху, на чём спор был закончен. - С такими вещами не шутят. Вспомни, что сказал мастер Юг 'Если вы меня поняли, то правильно распорядитесь им'. Мне так кажется, что это зеркальце должно нам что-то показать.
   Тихон осторожно перенял драгоценность и подставил её под золотое зарево светлого дня. И подсеребренная гладь затрепетала, купаясь в пламенных рыжих лучах обнажённой от теней могучих крон дубов нижних ветвей роскошною листвою, словно как под толщею воды на дне озера или реки. Одинокий странник, в котором героям сразу же узнался Юг достал ивовый прутик и к великому удивлению людей его тонкие в ниточку губы стали вырисовывать прекрасную и чудесную мелодию, от которой в сердце стало так тепло и приятно. И в следующее мгновение из-под плаща мелькнула серая шкура, и странник оборотился в прекрасного и гордого зверя и растворился, за широкими стволами. На этом зеркальце погасло, и картинка исчезла прочь. Но перед тем как ведение полностью пропало, в правом уголке мелькнула чудовищная лапа, оставив на внутренней стороне глубокие царапины.
   -Что это значит? - спросил испуганно Исидор.
   -Похоже, мастер Юг ещё раз избегнул рук грозного царя тьмы.
   -Да разве царь Тьмы смог бы появится днём?
   -Нет - заключил Тихон - значит, наш ночной гость столкнулся с самим Чернобогом. А от этого нет нигде спасения.
   -Не пугай меня дядя - задрожал Исидор. Я вообще не уверен в том, что мы точно поняли то, что видели.
   -Ты прав - вздохнул Тихон, Не знаю, как всё это понимать, но похоже то, что нам рассказывал мастер Юг, это правда. Ладно, собирайся племянник нам уже пора домой. Не дело с утра голову ломать, тем более мы всю ночь не спали. Не знаю, чем так провинился сей добрый человек перед силами зла. Но Светлые Боги не оставят столь богатого и сильного гоя.
   Клубы дыма бледнели на фоне облаков. Мрачные тени исчезали вдоль дерев. И всё вновь затихло. И как-то совсем обыденно молчат звери и птицы. Одна из длинных дорожек в лесу была вспахана в четыре ряда глубоких ран ограненных как бы невиданным творцом в своей необъятной глубине. Гряда древ объемлющих необыкновенное явление природы покрылась рыжею листвой, словно выгорела на солнце и поредела за долгой вереницей поваленных стволов. Лишь только ветер ещё нёс как шёпот необъятных нив, словно молитву или мантры прекрасную и чудесную мелодию. И больше не было страха и ничего. Ничего не было. Тьма это лишь отсутствие света.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"