А ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ДРАМА, обильно политая кровью людской, завершилась в канун нового года,
когда Свердловский областной суд под председательством Н. М. Павлова поставил последнюю точку.
Начало же драме было положено за несколько лет до этого.
.
Попов и Коробов - парни двадцати пяти лет, здоровые, сильные и наглые - стоили один другого. Оба учились в школе из-под палки. Оба имели лишь одно хобби - днями болтаться на улице. Оба любили развлечения, но на дух не принимали любой труд. Оба не гнушались поизмываться над слабым, но трепетно относились к более сильным, чем они. Одним словом, два сапога - пара.
Асбест - их родной город (в шестидесяти километрах юго-восточнее Екатеринбурга - прим. авт.) - явно не устраиал парней. Не по Сеньке, как говорится, шапка. Ограниченные возможности провинциального города их тяготили. Они хотели вести свой "бизнес" на широкую ногу. А в городе, насчитывающем полтораста тысяч жителей, шибко не разбежишься, не затеряешься, зато быстро засветишься.
По всем данным им больше всего подходил Екатеринбург. А коли так, то и отправились они на дело именно в областной центр. Какое-то время им явно не фартило, но...
НОВОКРЕЩЕНОВ, недавно схоронивший свою жену, был в дурном расположении духа и потому почти все свободное время проводил возле винных лавок, в окружении таких же, как он, неприкаянных и одиноких.
И тут к нему подошли два парня - это были Попов и Коробов.
- Чего, мужик, грустный такой, а? - деликатно обратился к нему Попов, как личность несколько более грамотная, нежели Коробов. Попов ухмыльнулся и добавил лирики. - Все пройдет, как с белых яблонь дым.
У Новокрещенова даже на глаз слеза навернулась: надо же, подумал он, такие молодые и красивые, а к нему с пониманием, сочувствием. Потеплело у него на душе.
Попов же продолжал:
- У нас тут кое-что есть, - он показал несколько бутылок с водкой, - предлагаем трахнуть по махонькой. Не против?
- Да, я что... Я, конечно...
- Вот и ладненько, - Попов полез в сумку за стаканом.
Новокрещенов его остановил.
- Да ты чего, парень?
- А что? - удивился Попов.
- Не дело так-то. Не по-людски.
- А как надо?
- Мы же не бомжи какие-нибудь, чтобы на улице пить...
- Какое будет предложение? - деловито осведомился Коробов.
- Пошли, парни, ко мне. Я недалеко живу, можно сказать, рядом.
- А супруга? Попрет, поди, нас?
- Нету ее, - горестно вздохнув, ответил Новокрещенов. - Схоронил я ее. Теперь вот один живу.
- Да? - теперь уже удивился Коробов. - Да ты, мужик, я вижу, что надо. Тогда пошли.
ПОСИДЕЛИ ОНИ в тот день хорошо.
Выпили много. Разговоры разные вели, все больше, правда, про трудную жизнь и бедственное положение трудящегося. Напоследок Попов поинтересовался:
- А квартира-то чья?
- Моя.,- чья же еще, - заплетающимся языком ответил Новокрещенов. - На работе дали. Заработал.
- Да? - удивился Коробов. - Это ты молодец. Своим горбом, значит?
- Да, уж... Пришлось.
- Приватизировать не собираешься? - вновь спросил Коробов.
- Я уже... это... значит, приватизировал.
- Брешешь, мужик, - высказал сомнение Коробов.
Новокрещенов не на шутку обиделся:
- Не привык брехней заниматься. Вот, - он с трудом встал (совсем опьянел мужик), подошел к шкафу, вынул оттуда все документы, порылся в них, найдя нужную, протянул Коробову. - Смотри сам, если не веришь.
Парни долго рассматривали документ - и на ощупь, и на свет.
- И правда, - наконец сказал Попов, - ты, можно сказать, теперь не просто хозяин, а собственник.
Парни засобирались. Уже в прихожей Коробов решил показать свое остроумие:
- Отличный ты мужик, только долго живешь, - и загоготал, вполне довольный собой, но, заметив в глазах Новокрещенова некую тревогу, добавил. - Шутка!
И вновь загоготал.
Попов, чтобы несколько затушевать сказанное Коробовым, хлопнул Новокрещенова по плечу, сказав:
- Ты, мужик, что надо. Не против, если мы еще как-нибудь заглянем?
- Заходите. Хорошо ведь посидели, откликнулся хозяин.
ВСКОРЕ ПАРНИ действительно пришли снова. Хозяин был по-прежнему гостеприимен. Гости его усиленно угощали. И Новокрещенов вскоре опьянел.
Дальше события развивались, как в самом дурном американском кинобоевике, но с российской изюминкой.
Парни сходили в ванну, наполнили ее до краев водой. Приволокли упиравшегося Новокрещенова, погрузили его голову в воду и держали до тех пор, пока он не перестал подавать признаков жизни.
После этого вытащили труп на улицу и сбросили в канализационный колодец.
Вернувшись; в квартиру, они забрали нужные им документы - паспорт хозяина квартиры, свидетельство о смерти его жены, договор на право собственности на однокомнатную квартиру и, закрыв ее, удалились.
Первый этап своего бизнес-плана они осуществили блестяще. Впрочем, они не суетились. Они хорошо знали, что будут делать дальше.
На другой день парни поехали на железнодорожный вокзал, присмотрели там понравившийся им "объект". Переговоры были недолгими. "Объекту", то есть бомжу, пообещали небольшое вознаграждение, если тот согласится оказать маленькую услугу.
Услуга, которую требовали от бомжа, и на самом деле, была чисто представительская. Ему надо было лишь дважды поприсутствовать в нужное время и в нужном месте, представляясь хозяином однокомнатной приватизированной квартиры.
Оставалось еще поработать с паспортом Новокрещенова. Но это было дело техники. Парни вклеили в паспорт фотографии бомжа.
С ИМЕЮЩИМИСЯ НА РУКАХ документами отправились к главе фирмы "Грань-универсал" Селютину и предложили для продажи однокомнатную квартиру, он посоветовал добыть в налоговой инспекции справку.
Справку получили, поэтому в офисе была оформлена доверенность от имени Новокрещенова на имя Селютина на право распоряжения квартирой.
Селютин взял от них документы, выдал Попову два с половиной миллиона рублей (события происходят еще до деноминации рубля) и все поехали к частному нотариусу Андреевой. Бомж от имени Новокрещенова поставил свою подпись. Ее, эту замечательную подпись, и заверила нотариус.
Вскоре Селютин продал квартиру за четыре миллиона Ращектаеву. Не знал, конечно, покупатель, что через несколько лет он будет фигурировать. в суде и как потерпевший, и как важный свидетель.
Но это будет потом. Пока же Ращектаев, уплатив деньги, ничего не подозревая, вселился в квартиру. И был вполне доволен.
ОДНАЖДЫ В ДВЕРЬ ЭТОЙ квартиры позвонили. Ращектаев открыл. Там стояли незнакомые ему люди. Увидев его, несказанно удивились.
- Вы кто? И что тут делаете?
- Я здесь живу.
- Как "живете"?!
- Очень просто: я хозяин квартиры. Купил ее.
Никто ничего не понимал, поэтому пришедшие продолжали "допрос".
- Это невозможно. Новокрещенов не собирался никогда продавать квартиру.
- Вам-то откуда известно? - насторожившись, поинтересовался Ращектаев.
- Мы - родственники Новокрещенова, хозяина квартиры.
- Был он хозяин, теперь - я, - ответил Ращектаев, начиная все больше волноваться и беспокоиться.
- Ну, допустим. Но где теперь прежний хозяин?
- Не знаю.
- Вы его видели?
- Конечно. Я приходил смотреть квартиру. Здесь, кроме хозяина, были еще родственники, которые помогали ему собирать вещи.
- Какие родственники! - вскричали пришедшие. - Кроме нас, у него никого нет.
- Я не знаю.
УШЛИ РОДСТВЕННИКИ Новокрещенова. Но не оставили это дело. Сначала самостоятельно попытались поискать Новокрещенова - результата никакого. Исчез бесследно. Тогда-то и пришли они в милицию, чтобы объявить розыск без вести пропавшего И.Я. Новокрещенова.
Два уже хорошо известных нам "бизнесмена", тем временем, не сидели сложа руки. Они продолжали успешную деятельность на прибыльной ниве купли-продажи жилья.
Они познакомились, как и раньше, на улице с В. И. Абдулловым. Он намного моложе, но тоже одинок и тоже является владельцем квартиры. Действовали аналогично.
Пригласили Абдуллова в столовую, хорошо "угостили" его. Узнали, что тот собирается обменить свою квартиру. Это известие несколько озадачило парней. Чтобы воспрепятствовать обмену, они заранее похитили у него паспорт.
Однажды, напоив Абдуллова, они привезли его на улицу Стрелочников, где стали душить шнуром, зверски избивать, потому что тот был помоложе и сопротивлялся сильнее. Наконец, убили и также труп сбросили в канализационный колодец. Прежде, естественно, взяли у убитого ключи от квартиры. Пошли туда. Взяли все необходимые документы. Затем попытались вновь (по прежней технологии) продать обретенную квартиру.
Однако на сей раз произошла неувязочка. По ряду объективных причин, от них независящих, продажа квартиры не состоялась.
Почуяв неладное, они, как говорится, ноги в руки - и айда. Куда? Туда, где еще их не знают, и где климат помягче, где люди посговорчивее, - на юга.
Жили они там, говорят, привольно.
В ЕКАТЕРИНБУРГЕ ЖЕ НАЧАЛАСЬ серьезная работа. Возглавил следственную бригаду один из самых грамотных и опытных следователей городской прокуратуры Семен Васильевич Терновой. Надобно заметить, что еще до заявления родственников об исчезновении Новокрещенова на нем висели два неопознанных трупа со следами насильственной смерти. Оба эти трупа были найдены в канализационных колодцах почти полностью разложившимися (впрочем, подробнее об этой стороне дела рассказывается в очерке "Ладить с убийцей? Право, как можно?!).
Дохлое это было дело. И всем казалось, что так и останется нераскрытым. Причин много. Объективных, надо сказать, причин.
Во-первых, прошло достаточно много времени, когда были обнаружены трупы убитых. Извлеченные из канализационных колодцев, начавшие разлагаться трупы мало что могли сказать следствию. Пожалуй, единственное: их убили.
Во-вторых, на месте убийства уже нельзя было рассчитывать найти какие-либо улики.
В-третьих, со свидетелями было не густо. Один самый важный свидетель, тот самый бомж, выступавший от имени Новокрещенова, исчез бесследно. И разыскать его - ни живым, ни мертвым - так и не удалось.
В-четвертых, на след подозреваемых было:: чрезвычайно трудно выйти.
В ТЕМНОМ И ГУСТОМ ЛЕСУ блуждал следователь Терновой и его помощники. Время шло. Результата не было. И впору было дело сдавать в архив.
Но Семен Васильевич продолжал бороться, продолжал упираться в поисках.
Объявленный розыск на двух парней, которые могли быть предполагаемыми убийцами, долго ничего не давал.
Первая удача - в Адлере задержали Попова. Вскоре он прибыл в Екатеринбург. В арестантском вагоне. Спустя долгое время в Сочи был взят и Коробов.
Это обстоятельство, естественно, приоткрыло завесу таинственности над убийством двух людей, однако всего этого было очень мало для суда.
Тем более, что подследственные вели себя не лучшим образом. До тех пор, пока Коробов находился на воле, Попов охотно давал показания. Но как только Коробов оказался в том же следственном изоляторе, Попова будто подменили. Он начал менять показания, путать следствие, пытаясь всю ответственность за содеянное взять исключительно на себя.
Терновой понимал: если все это будет продолжаться, то суд не сможет лишь на основе косвенных показаний и противоречивых свидетельств подследственных вынести обвинительный приговор.
Я ВИДЕЛ ТЕРНОВОГО В ТЕ МОМЕНТЫ, когда ему раз за разом суд возвращал материалы уголовного дела на доследование. От него требовали найти бомжа. Но разве (с его-то опытом!) Семен Васильевич сам не понимал, насколько это важный свидетель? И разве он и его многочисленные помощники не предпринимали отчаянные попытки найти?
Сколько народных рублей было израсходовано на многочисленные и зачастую бесплодные командировки по всей России и странам СНГ! А нервов? А здоровья?
Как бы то ни было, но дело он довел-таки до логического конца. И те, кто совершили гнуснейшее преступление - убийство двух человек, вынуждены были выслушать приговор. Им не удалось отвертеться. Они понесли наказание.
Свердловский областной суд под председательством Н. М. Павлова признал виновными и Попова, и Коробова. Первый приговорен к четырнадцати годам лишения свободы, а второй - к пятнадцати. Оба первые пять лет будут пребывать в тюрьме, остальной срок - в исправительной колонии строгого режима.
Теперь посчитаем: парни вернутся на свободу, когда им будет под сорок -это, конечно, не молодость, но и не старость. Значит, потенциально, убившие когда-то, смогут совершить подобные злодеяния еще не раз. Подобное обстоятельство удручает.
Я за то, чтобы им отмерили пожизненное заключение. Но... Подобная мера уголовного наказания судами применяется крайне редко.