ЛИСТАЮ ЕЩЕ РАЗ материалы этого уголовного дела, вчитываюсь в документы и меня не покидает ощущение, будто происходили события на необитаемом острове и в доисторические времена. Потому что ни единого признака цивилизованности, а сплошная дикость. Хотя на самом деле трагедия произошла, можно сказать, в центре Екатеринбурга, в большом и густо заселенном доме. Да и квартира, ставшая местом кровопролития, недостатка в обитателях не ощущала.
Накануне был красный день календаря - женский праздник. Мужская половина большого семейства славила слабый пол, и желала, видимо, здоровья, любви и ласки. Потом все вместе, очень дружно сдвигали бокалы, произносили разные приятные тосты.
Я бы погрешил против истины, если бы сказал, что веселящаяся компания родных людей не знала, чем может закончиться сие веселье. Потенциал каждого был известен заранее. И все-таки пели И плясали. И пили.
Через несколько дней Е. Н. Григорова скажет следователю:
"Саша с похмелья всегда был агрессивен".
От себя же добавлю: а с похмелья он был почти всегда.
Представляю главного "героя" судебного очерка. И, как всегда, мой герой обладает богатейшей на события биографией.
Григорову Александру Сергеевичу был тогда всего 21 год. Любил он жить привольно, не тяготея ни к труду, ни к учебе Четыре года назад он впервые устроился на скамье подсудимых в качестве обвиняемого в совершении преступления - мелкое хищение чужого имущества. Срок определили - полтора года исправительных работ.
Правосудие учло, что подросток еще не бывал в суде, искренне раскаивается в содеянном, обещает вести себя примерно.
ПАРЕНЬ ПОВЕЛ СЕБЯ УДИВИТЕЛЬНО "ПРИМЕРНО". Не прошло и восьми месяцев после оглашения первого в его жизни приговора, как он выслушивал новый приговор, по которому суд признал виновным в совершении нового преступления - нанесение побоев должностному лицу.
Опять-таки самый гуманный суд в мире отнесся к Григорову снисходительно и наказание определил чисто символическое. Видимо, судьи не утратили еще по отношению к нему иллюзий сделать из парня достойного члена общества.
Один раз погладили по головка, второй раз пожурили, погладив по головке, и парень уверился: он может делать все, что ему заблагорассудится. Особенно пришлось по нраву причинять боль, не получая сколько-нибудь серьезного отпора ни со стороны правоохранительных органов, ни со стороны родных и близких.
Приведу характерный пример.
Григоров сталкивается лицом к лицу с неким Благининым и всаживает в него нож. Благинина доставляют в больницу, где ставят диагноз: проникающее ранение брюшной полости с повреждением печени. Как повел себя потерпевший в такой непростой для него ситуации?
Во-первых, дал показания, что ранило лицо совершенно неизвестное ему. А потом оказалось они прекрасно друг другу известны.
Во-вторых, следователь предлагает написать заявление в качестве потерпевшего, однако Благинин отказывается.
- Мне этот процесс ни к чему, - заявил он.
Ч то ж, органы не стали настаивать: на нет, как говорится, и суда тоже нет.
...10 марта. Утро Мой "герой" почивает и потому пока в семье все в порядке. Но вот он просыпается с похмельной головой (как-никак, но праздновал два дня подряд). Желудок требует еды. Зовет жену.
- Жрать хочу, - говорит ей, - пожарь мяса.
Жена уходит на кухню. Там у плиты хозяйничает сестра. Узнав о повелении проснувшегося братца, говорит:
- Ничего, подождет. Для всех приготовлю, вместе и поедим.
- Это и возмутило Сашеньку, - в последствии
скажет на суде жена.
РЕАГИРУЯ НА НЕПОСЛУШАНИЕ, тот, видимо, решил по привычке поучить семью. Он встал с постели, лениво потянулся и устроил разборку. Досталось сестре. Потом принялся за жену. Та, увидев, что ее муж готов пустить в дело топор и убить ее, - убежала из квартиры.
Но вот ее малютка (ей на день трагедии было всего полтора годика) не способна была так быстро бегать, и потому "папаша" принялся за кроху, став немилосердно избивать дочку. Повторяю: жертве было всего-навсего полтора годика.
Дальше лучше всего обратиться к тексту документа, который читать без содрогания невозможно:
"Прокурор Октябрьского района г. Екатеринбурга старший советник юстиции Дайбов Л. И., рассмотрев материалы по факту причинения телесных повреждений малолетней Григоровой Ольге, УСТАНОВИЛ:
10 марта... в дневное время Григоров А. С., находясь в состоянии алкогольного опьянения в своей квартире, избил свою малолетнюю дочь, при этом пытался душить ее, бросил несколько раз о пол, причинив своими действиями телесные повреждения в виде множественных ушибов, ссадин, черепно-мозговой травмы с сотрясением головного мозга.
Учитывая, что преступление имеет особое общественное значение, потерпевшая Григорова Ольга, в силу своего малолетнего возраста не а состоянии защитить свои законные интересы...
ПОСТАНОВИЛ:
Возбудить уголовное дело по факту причинения Григоровым А. С. телесных повреждений своей малолетней дочери Григоровой О. А. по признакам статьи..."
Это постановление прокурора появится на свет позднее.
События же в квартире тогда, десятого марта, развивались следующим образом.
Забил бы до смерти папаша свое крохотное дитя, не успевшее никому и ничего сделать плохого, если бы за нее все-таки не заступились.
Услышав безумные и нечленораздельные вопли внучки, вмешался Григоров С. А. Он попытался урезонить агрессора, являющегося ему родным сыном.
СЫНОК ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ОТСТУПИЛСЯ от малышки, но зато принялся молотить своего отца. Для начала об его гопову обломал попавшую под руку гитару, потом в ход пошли другие домашние вещи, вплоть до увесистой деревянной кадки, в которой росли домашние растения.
Молотил он отца методично, молотил так, чтобы нанести как можно больше травм, молотил по голове как наиболее уязвимому месту для пожилого человека, молотил до тех пор, пока отец мог шевелиться.
Вырастил, как говорится, на свою голову.
Когда пострадавшего доставили в больницу, то врачи сразу определили: не жилец на белом свете. Хотя еще три с лишним недели предпринимали отчаянные усилия по спасению жизни, но тот, не приходя в сознание, все-таки скончался.
Так вот и родилось второе уголовное дело по обвинению одного и того же лица: первое дело - по факту нанесения побоев полуторагодовалой девочке-дочери; второе - по факту нанесения тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего-отца.
НАЧАЛИСЬ ДЛИТЕЛЬНЫЕ ДОПРОСЫ. Показательны первые признания отцеубийцы. Вот одно.
"Утром у себя дома пил с женой и сестрой. Потом жена убежала. Я поссорился с сестрой Еленой. Потом лег спать. Больше ничего не помню. Очнулся уже в милиции".
Короткая выдержка из другого протокола допроса:
"С отцом у нас ранее происходили ссоры. Доходило дело до рукоприкладства. Ссоры происходили из-за пустяков".
Теперь цитата из одного свидетельского показания
"В семье часта злоупотребляют спиртным, часто слышна ругань, случаются драки".
Итак, суд, исследовав материалы уголовного дела, пришел к выводу, что обвинение Григорова А. С. квалифицировано правильно
:
"Умышленное нанесение телесных повреждений, повлекших за собой смерть потерпевшего, наказывается лишением свободы на срок от восьми до двенадцати лет..."
Как у председательствовавшего на суде Л. Б. Летуновского, так и у народных заседателей Ф. Ф. Довбилова и В. Г. Купреевой не объявилось желания искать смягчающие вину обстоятельства (это делает им честь) и суд определил наказание по максимуму, то есть Октябрьский районный суд приговорил Григорова - сына к двенадцати годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Суд поступил строго в соответствии с законом. Однако остается чувство неудовлетворенности, поскольку зло в полной мере все-таки не наказано. Осужденный заслуживает более сурового наказания за одно то, что он совершил по отношению к крошечной малютке. Плюс фактическое отцеубийство, за что в самой гуманной и самой демократической стране мира ( не устаю раз за разом повторять эту мысль) он бы получил пожизненное заключение. Как минимум.
Кто-то из читателей может возразить: в нашем законодательстве тоже есть более суровые наказания. Да, есть, но по другим статьям Уголовного кодекса.
ДАННЫЙ СЛУЧАЙ закон обязывает судить - не за убийство, а за нанесение тяжких телесных повреждений, поскольку потерпевший не успел скончаться на месте преступления и еще живым был доставлен в больницу, то есть с некоторыми признаками жизни.
Политики считают, что наше уголовное право просто-таки жестокое и нуждается в либерализации.
Аналогичного мнения придерживается ~ отцеубийца Григоров, истязатель своего крошечного дитя и фактический убийца своего родного отца: он считает, что к нему суд отнесся слишком сурово, поэтому не пре- минул воспользоваться своим законным правом на апелляцию.
В определении судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда, в частности, говорится:
"Приговор Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга... в отношении Григорова Александра Сергеевича оставить без изменения и кассационную жалобу - без удовлетворения".
Поставлена точка.
Но остается тревога за дитя, которое в свои полтора года жизни на белом свете перенесло такое, что и взрослому человеку порой не по силам. Ведь и без докторов понятно, что сотрясение головного мозга вряд ли останется без последствий для будущего взрослого человека.