Аннотация: О том, как я захотел стать Тэдом Тёрнером, и что из этого получилось.
ПРОЛОГ
Январь 1990-го. Покидаю прежнюю редакцию, в которой проработал двенадцать лет. Ухожу, потому что там больше мне делать нечего. Нет прежнего интереса: угас, как будто и не было вовсе. Иду за новизной в другое место. Прослышал, что только-только делает первые робкие и неуверенные шаги новое периодическое издание - областная газета 'Право', орган благотворительного фонда 'Правопорядок'. Прознал, что главным редактором является полковник милиции, ушедший недавно в отставку, Каменщик Вячеслав Михайлович.
Нашел предполагаемого своего шефа в одном из кабинетов обкома КПСС. С собой захватил и готовый к публикации материал на правовую тему, чтобы главный редактор, с которым ранее никогда не встречался, мог посмотреть, могу ли писать. Тот прочитал и остался, как мне показалось, доволен. Каменщик сказал, что подумает, и попросил позвонить через пару часов. Понял: хочет побольше обо мне разузнать-разнюхать.
Я позвонил. Каменщик тотчас же согласился взять к себе. Тут сыграл свою роль и элемент некоторого везения. Дело в том, что выпускать первый номер помогала Щекутова Нина Ивановна, ранее много лет проработавшая в пресс-группе УВД области и много слышавшая обо мне. Видимо, ее поддержка моей кандидатуры оказалась решающей.
Итак, в пятницу вечером я получаю на руки трудовую книжку по прежнему месту работы, а в понедельник с утра уже сижу и работаю в новом коллективе.
Первый, с кем познакомился (помимо главного редактора) - Геннадий Иванов, следователь КГБ в отставке, а ныне - помощник главного редактора. Иванов только что увез отпечатанный накануне тираж второго номера в почтовую экспедицию 'Союзпечати', несколько экземпляров оставив для нужд редакции. Перелистав свежий номер, окинув профессиональным взором все восемь страниц, захотелось недовольно хмыкнуть. Но это обычное мое чувство удалось подавить и внешне остаться беспристрастным: в чужой монастырь со своим уставом, подумал я, не ходят, а потому нечего лезть со своим особым мнением.
Мне показалось, что Каменщик меня вначале метил на должность своего заместителя, но, спустя пару месяцев, видимо, передумал. Почему? Точно не знаю. Не оправдал его ожиданий? Боюсь, что, наоборот, я превзошел все его ожидания и шеф струсил, испугавшись, что я могу его однажды потеснить. Он прекрасно понимал, что его новый сотрудник гораздо больше подходит на должность главного редактора, чем он, никогда прежде не работавший в редакциях газет. Каменщик (за моей спиной) продолжил поиск кандидата на должность своего заместителя. И нашел. Старого знакомого, проверенного, звезд с неба не хватавшего, а потому и не опасного для него лично. Это обстоятельство меня не беспокоило, и я работал с хорошим настроением. Честно говоря, Каменщик продолжал сдерживать мою инициативу, старался не акцентироваться на моих достоинствах. Его узду чувствовал постоянно и во всем.
Коллектив редакции, окончательно сформировавшись к марту 1990-го, выглядел так: Каменщик Вячеслав - главный редактор, Шишов Эдуард - заместитель главного редактора, Иванов Геннадий - помощник главного редактора (по сути, завхоз), Щекутова Нина - ответственный секретарь, Феоктистов Анатолий и Мурзин Геннадий - редакторы отделов (по сути, корреспонденты). И плюс технический персонал, то есть бухгалтер, секретарь-машинистка, уборщица. То, что по статусу меня приравняли к мальчику, недавно закончившему факультет журналистики и делавшему первые шажки, меня не тяготило. Я шел не за должностью. Я шел за интересной работой. И ее получил. Несмотря на накинутую уздечку, поводок был достаточно длинный, чтобы чувствовать себя относительно свободным, - в творческом смысле.
Газета имела тогда тираж 50 тысяч. Выходила на восьми полосах формата А-3 и два раза в месяц. Распространялась газета не по подписке, а исключительно в розницу, то есть через сеть киосков 'Союзпечать'. Стоила газета - 20 копеек, то есть почти в семь раз дороже равной по объему газеты - газеты 'Уральский рабочий'. Тираж расходился полностью. Редакция имела большую прибыль, сосредоточивая ее на расчетном счете фонда 'Правопорядок'. Кстати, руководил фондом все тот же Каменщик.
Будучи экономически независимой, газета продолжала, причем добровольно, оставаться политически зависимой - от Свердловского обкома КПСС. Однако это не давало ей никаких преимуществ. Главная трудность того времени - дефицит всего, в том числе бумаги. На областные фонды газетной бумаги рассчитывать не приходилось. Каменщик добывал бумагу. Не всегда хорошего качества, но добывал. Видимо, использовал старые связи.
Итак, новая для области газета пользовалась спросом и процветала. Каменщик, подсчитывая барыши, благодушествовал и сорил деньгами, нимало не заботясь о перспективах, о развитии. Ему, видимо, казалось, что так будет всегда, что нашел 'золотую жилу' и прочно на ней обосновался.
Я прекрасно знал основную 'ахиллесову пяту' любого периодического издания того времени - распространение, этот монополизм, особенно, когда газета приходит к читателю не через подписку, а в розницу. Рано или поздно, считал я, но придет пора, когда 'Союзпечать' (это государственное предприятие-монополист привыкло работать по указке партии, не проявляя никакой коммерческой заинтересованности) возьмет за горло редакцию и начнет диктовать свои условия.
Я чувствовал, что опасность все ближе и ближе. Пытался предостеречь шефа, но тот отмахивался, не хотел слушать мои советы, усматривая в них некий второй смысл, мои козни.
1990-й и следующий год редакция прожила сносно. Шеф, видимо, считал успех безусловным и вечным. Поэтому щедро делился прибылями. Например, за счет средств нашей редакции купил трехосный большегрузный автомобиль 'Урал', два 'УАЗика' и подарил отделам внутренних дел области. А полк внутренних войск осчастливил полным комплектом инструментов для духового оркестра.
После известных событий августа 1991-го советская командно-административная система стала рушиться на глазах. И все потому, что она утратила основное свое подспорье, свою сердцевину - КПСС, свое главное орудие усмирения недовольных - КГБ.
И тогда зазвучали для нас первые тревожные звоночки: тираж газеты стал резко падать. И дело тут не только в том, что редакция, в связи с изменившимися условиями, не перестроилась (от газеты по-прежнему разило советским духом, можно сказать, смердело), а и в том, что 'Союзпечать', оказавшись в одночасье без привычной опеки партноменклатуры, стала диктовать свои условия, отличные от прежних. Ссылаясь на то, что спрос на газету снизился (отчасти это правда), заказы на реализацию монополист стал занижать. Уже в январе 1992-го газета печаталась тиражом в пять раз меньшим прежнего. А это означало, что доходы, несмотря на повышение отпускной цены номера до пятидесяти копеек, резко снижались. Редакция стала проедать то, что заработала ранее.
Однако у редакции все еще кое-что было. Если не предпринять решительных шагов, думал я, то в скором времени пойдем по миру с протянутой рукой.
Я пошел на откровенный разговор с шефом. Во-первых, сказал я, надо прекратить ныть на страницах газеты о 'светлом прошлом', ушедшем вместе с КПСС, поскольку это раздражает людей и отталкивает их от газеты; нам лучше быть подальше от политики и все внимание сосредоточить на освещении правовых проблем.
Каменщик вспылил. Мы поругались и разбежались по своим местам. Когда оба остыли чуть-чуть, я вновь вернулся к разговору.
Во-вторых, сказал я, учитывая финансовые трудности и в целях сокращения расходов, надо поискать типографию с более скромными аппетитами в одном из ближайших городов области (в тот момент газета 'Право' печаталась в типографии Уральского военного округа, где с нас драли три шкуры). К этой идее шеф отнесся спокойнее: выслушал, но не более того.
В-третьих, далее продолжал я, наши штаты неоправданно велики, поэтому вижу резонным их уменьшить вдвое и это, по моему мнению, не скажется отрицательно на газете. И далее конкретизировал: секретарь-машинистка не нужна, так как все в редакции свободно владеют машинописью и могут сами печатать статьи и корреспонденции (мы, в самом деле, печатали, и потому машинистка днями болталась без дела. Не сразу, но редактор это предложение принял и уволил машинистку); нет необходимости в заместителе редактора, поскольку есть помощник редактора и этого вполне достаточно; для газеты, выходящей два раза в месяц, иметь не пишущего ответственного секретаря, - большая роскошь, макетированием могли бы заниматься по очереди и без отрыва от исполнения основных обязанностей корреспонденты.
Если бы Каменщик реализовал все эти идеи, то, несомненно, финансовая ситуация стабилизировалась бы. Увы, предложения не были приняты. Я чувствовал, что редакция идет к краху.
Никто меня не просил, никто и не нуждался в моих идеях, но я не успокаивался. Я предложил Каменщику: не отказываясь полностью от услуг 'Союзпечати', на базе редакции создать собственное малое предприятие по реализации периодики, прежде всего, своей газеты и для этого купить (пока еще есть деньги) несколько фирменных газетных павильончиков, установив их в людных местах пока Екатеринбурга, а после и в городах области. Такое предприятие, убеждал я, не только поможет с реализацией дополнительных тиражей газеты 'Право', но и сможет стать в будущем (за счет розничной продажи другой периодики) финансовым подспорьем. К тому же мы сможем привлечь к распространению газеты с рук, то есть школьников и пенсионеров, что широко практикуется на западе. В качестве руководителя такого малого предприятия предложил себя.
- Если хотим выжить, то не должны полагаться лишь на дядю со стороны. Нам самим надо вертеться, - заключил я.
И это предложение шеф не поддержал. Почему? Могу лишь догадываться. Хочу лишь заметить, что мою идею (будто подслушали) переняли и реализовали к концу 1992 года в редакции 'Комсомольской правды'. Под эгидой этой газеты в нашей области было создано еще одно (альтернатива 'Союзпечати') предприятие по розничной торговле печатной и иной сопутствующей продукции, которое существует по сей день и, кажется, не бедствует.
Понимая, что из моих затей ничего не выйдет, я стал все чаще вслух говорить в коллективе, что пора завязывать с этим неперспективным мероприятием, то есть прекращать выпуск газеты, приносящей одни убытки; что глупо каждому из нас, по сути, из собственного кармана латать финансовые прорехи; благоразумнее, если мы сейчас закроемся, поделим имеющуюся собственность, а иначе через несколько месяцев все равно придется прекратить выпуск газеты, но тогда мы не сможем даже получить выходное пособие.
Не сразу, но тут коллектив меня поддержал. И редактор согласился, что нет никакого смысла дальше выпускать газету 'Право'. Газета перестала выходить. Была создана ликвидационная комиссия. Мы разошлись. Каждый из нас получил не только трехмесячное выходное пособие, не только часть редакционного имущества, но и свою долю (весьма приличную) от оставшихся денежных средств.
Прощаясь, Каменщик спросил:
- Какие планы на будущее?
- Хочу, - признался я, - попробовать начать издавать свою газету.
- Ну-ну, действуй, - скептически напутствовал он.
- Вячеслав Михайлович, - обратился я, - помогите мне оставить за собой небольшой кабинетик машинистки? Вам это легко сделать. Вы - в близких отношениях с начальником управления (тогда редакция занимала три отдельных помещения на пятом этаже городского УВД, два из них очень просторные), поэтому он вам не откажет. Сами понимаете, что мне, начиная свое дело, нужен хоть какой-то угол. Сходите, пожалуйста, к Воротникову, поговорите.
Каменщик отказался помочь мне. Так и расстались. Я, конечно, спустя какое-то время, побывал у Воротникова сам с этой же просьбой. Но момент был упущен. И Воротников отказал.
Вот то, что предшествовало. Я от идеи стать (это, извините самоирония )'газетным магнатом' не отказался, несмотря на провал с попыткой обзавестись офисом.
ОТЧАЯННАЯ БОРЬБА ЗА ВЫЖИВАНИЕ
Что ж, я - на свободе и могу делать то, что мне хочется. А хочется мне попробовать самому издавать частную газету, попытать счастья, на деле показать, что это возможно, даже в условиях российского экономического безумия и политической нестабильности.
Приятели иронизируют:
- Газетным магнатом решил заделаться?
- Почему бы и нет, если есть такая возможность? - отвечаю серьезно на иронию. И добавляю. - Да, шансы невелики, почти призрачные, но ведь есть. Грех не воспользоваться.
Я прекрасно понимал, насколько сложна задача, стоящая передо мной. Осознавал реально, что мне будет намного труднее, чем Каменщику. Почему? У Вячеслава Михайловича - большие связи в номенклатурных кругах, которые позволяли решать многие вопросы запросто, по-приятельски, похлопыванием друг друга по плечу. Плюс - фонд 'Правопорядок' за спиной, располагающий свободными средствами, позволяющий выкрутиться, если возникнет критическая ситуация. Но даже он был вынужден признаться в несостоятельности. А что же я? Нет, меня тоже многие знают, даже слишком хорошо знают. Из-за этого на помощь и поддержку рассчитывать не приходится. Скорее всего, наоборот, будет противодействие.
Январь 1993-го. В конце декабря, попрощавшись с коллегами, пускаюсь в свободное плавание. Чувствую себя хорошо, надежно. Еще бы! При увольнении получил не только часть редакционного имущества, которым мог бы оснастить небольшой офис, но и кругленькую сумму, - почти в сто тысяч рублей, не считая трехмесячного выходного пособия. Деньги большие, если учесть, что месячная зарплата корреспондента в успешной газете на тот момент не превышала восьми тысяч. Полтора года мог лежать на диване и плевать в потолок.
Не стал я терять впустую время, а сразу же взялся за регистрацию своей газеты. Название придумал быстро - 'Криминальное обозрение', независимая правовая газета. Периодичность - один раз в месяц, но это лишь пока, а в перспективе, когда твердо буду стоять на ногах, - еженедельно. Объем 12 полос формата А-3. Территория распространения - Свердловская область. Способ распространения - сначала только через киоски 'Роспечати', а потом и по подписке.
Проштудировав хорошенько закон о печати, направил стопы в Региональную инспекцию по защите свободы печати и информации России. Там отнеслись ко мне нормально (единственный, пожалуй, государственный орган, где не чинилось никаких препятствий), помогли оформить надлежащим образом документы. И через три дня, уплатив госпошлину, получил свидетельство о регистрации, в котором значилось, что на свете появился новый учредитель, издатель, главный редактор новой и пока единственной частной газеты - Мурзин Геннадий Иванович.
Получая свидетельство о регистрации, у меня состоялся примечательный разговор с главным специалистом, оформлявшим регистрацию.
Узнав, что за мной никто не стоит, то есть отсутствует спонсор (богатый дядюшка), женщина сочувственно спросила:
- Не боитесь трудностей?
- Нет, - ответил я. - Потому что знаю, на что иду. И опыт поможет.
- Опыт - штука хорошая, но без подспорья, без больших финансовых средств не обойтись.
- Я - не верю в спонсорство, поэтому буду стараться обойтись без него.
- Это - почти невозможно. Тиражи всех газет падают, затраты же на полиграфию стремительно растут.
- Рассчитываю исключительно на жесточайший режим экономии, - заметил я и спросил. - Скажите, это правда, что ваша регистрация не дает мне статуса юридического лица?
- Правда.
- Значит, чтобы стать юридическим лицом, я должен пройти еще одну государственную регистрацию?
- Да... В соответствии с законом о предпринимательстве и предпринимательской деятельности.
- Это странно. В любом другом виде деятельности достаточно одной регистрации, а здесь...
- К сожалению. А зачем вам это? Газету вы издавать можете прямо сейчас, без образования юридического лица. На первых порах - это удобно и выгодно.
Я отрицательно замотал головой.
- Нет-нет. Дело хочу вести чисто, чтобы по всем правилам, как нынче модно говорить, прозрачно. А для этого статус юридического лица необходим. Хотя бы для того, чтобы иметь расчетный счет в банке, чтобы все платежи вести по безналичному расчету. Не хочу соблазнов, а искушения будут, если на руках будет 'черный нал'. Такие испытания мне не нужны.
Женщина усмехнулась.
- Дело ваше. Но имейте в виду, что следующая регистрация вам обойдется в копеечку. Если располагаете свободными средствами, то, пожалуйста. Но я бы не рекомендовала.
К доброму совету специалиста не прислушался. А ведь женщина говорила разумное. Если исходить, конечно, из российского менталитета и российского правосознания: когда речь идет о выживании, то щепетильность неуместна.
И в этом вскоре же убедился. Причина? Наивные заблуждения, будто наличие одной госрегистрации мне облегчит путь ко второй регистрации. Не тут-то было!
Опять-таки начал с того, что засел за изучения еще одного закона - о предпринимательстве и предпринимательской деятельности в России. Не сразу, но понял для себя главное, - для будущего своего предприятия, чтобы оно обладало статусом юридического лица, мне надо выбрать организационно-правовую форму, разработать и утвердить в регистрирующем государственном органе Устав. Я посчитал, что для меня более приемлема пока (подкупила своей простотой) форма индивидуально-частного предприятия (ИЧП). Далее засел за написание Устава ИЧП. Помучившись изрядно, что-то сочинил.
С проектом Устава направился в администрацию Железнодорожного района Екатеринбурга (по месту моего проживания), нашел отдел, занимающийся регистрацией, возле дверей которого толпится народ. Выстояв длинную очередь, попадаю к юристу. Молодая девица, не читая, пролистала мой документ, фыркнула и отложила в сторону.
- В таком виде не пойдет.
- А в каком виде вам надо? - наивно спрашиваю я, полагая, что специалист сделает конкретные замечания и даст советы будущему газетному магнату.
Девица отворачивается, смотрит в сторону.
- Консультаций не даем, - меня это удивляет, поскольку эта самая девица до меня все время выскакивала в коридор, отводила клиентку в сторону и подолгу шушукалась.
- Это так трудно? - спрашиваю я.
- Вас много, а я одна.
- Подскажите хотя бы, как мне быть?
- Приходите с правильно оформленными документы и с полным перечнем их. Тогда - рассмотрим, - видя, что перед ней человек, ни черта не соображающий, то есть новичок, снисходительно добавляет. - Найдите себе юриста, для правового сопровождения.
- Но вы... Не юрист?
- Юрист, но у меня другие обязанности.
- Какие именно?
Иронии в моем вопросе девица не замечает, а потому серьезно, все с той же долей снисходительности и откровенного презрения объясняет:
- Моя обязанность - проверить соответствие представляемых документов требованиям закона. И не более того. Остальное - ваша обязанность и ваши проблемы. Для таких, как вы, работают специальные фирмы, оказывающие соответствующие правовые услуги. Идите к ним.
Я выхожу в коридор. Долго соображаю, как мне быть. Мне непонятно: в одном и том же государстве разные государственные структуры ведут себя по-разному: если в региональной инспекции по защите свободы печати мне не только выдали полный перечень документов, необходимых для регистрации средства массовой информации, но и дали практические советы, как их правильно оформить, то в администрации района отослали куда подальше, не объяснив ничего.
Заметив мою полную растерянность, подошел мужчина из очереди. Сочувственно спросил:
- Отказали, да? По какой причине?
Я пожал плечами.
- Считают, что ненадлежаще оформлены документы.
- Объяснили, в чем проблема?
- Нет.
- По-нят-но, - протянул мужчина. - На 'лапу' надо дать, а без этого, пожалуй, у тебя ничего не выйдет. Всегда найдут зацепку, чтобы придраться.
Черт, как это сам до этого недопер?! Девица явно вымогает взятку, а я, осел, сижу и хлопаю ушами. Ничего, думаю я, не на такого напали. Я - упрям. Все равно добьюсь, чтобы предприятие было зарегистрировано, чего бы мне это не стоило. И хрен вам, а не взятка. Не дождетесь от меня. Я - честный человек, не привык ходить кружными путями. Не ходил и не пойду.
Кружным путём, в самом деле, не пошел, но по прямой находился досыта.
Я читал объявления, в которых предлагали зарегистрировать предприятие за один день. Я - наивный человек, но не до такой степени, чтобы поверить и клюнуть на заманчивое предложение. Конечно, есть люди, готовые оказать подобную услугу. Но где гарантия, что все будет по-честному? Нет такой гарантии. С одной стороны, скорее всего, этим занимаются мошенники, специализирующиеся на обмане доверчивых граждан. Так что можно очутиться в суде: если не в качестве соучастника чужого преступления, то в роли потерпевшего. С другой стороны, если даже на самом деле сделают правильную регистрацию, то в этом случае запросят такие деньги, которые мне и не снились.
Раз за разом приходил с вариантами документов. Раз за разом в отделе регистрации администрации Железнодорожного района находили предлог, чтобы отправить меня назад и ни с чем. Уходил, а потом возвращался.
Канителились со мной несколько месяцев. У меня был уже вариант образцового (с точки зрения права) Устава ИЧП. На руках имелись многочисленные справки. Например, с места жительства и прочие.
Я взял их! В конце концов, надоел чиновницам до такой степени, что они решили плюнуть на меня и отступить. Они приняли мои документы на регистрацию. Сказали, что через две недели глава администрации (им тогда был мой старый знакомый Анатолий Клименко) рассмотрит и, скорее всего, утвердит; после этого мне будет выдано свидетельство. Прошло не две недели, а месяц. Клименко подписал соответствующее постановление, однако это не означало, что я получил долгожданное свидетельство о государственной регистрации индивидуально-частного предприятия - редакции газеты 'Криминальное обозрение'. Оказалось, что я прежде обязан еще пройти одну регистрацию - в Облстате, где должны присвоить коды (ОКОНХ, ОКПУ и так далее). И там (также после мытарств) зарегистрировался, получив на руки документ. Возвращаюсь к исходному, то есть в отдел регистрации администрации района. Там долго вертят в руках документ, чуть ли не на свет разглядывают и, нехотя, дают банковские реквизиты для уплаты госпошлины. С банковской квитанцией, удостоверяющей, что пошлина уплачена, возвращаюсь. Приходите, говорят, через неделю, за получением регистрационных документов. Почему не сегодня? Не тот день.
Мзду так и не дал никому, но чего это стоило? Зато - путь прошел честно, и опасаться мне нечего, поскольку все законно.
Следующий этап - открытие расчетного счета в банке. Выбрал ближайший ко мне - 'Уралтрансбанк'. Там снова затребовали с меня кучу документов. Труднее всего, оказалось, удостоверить мою подпись. Обычно заверяет подпись другое юридическое лицо, являющееся учредителем нового предприятия, и у которого есть печать. Я - также учредитель, но лицо частное, индивидуальное, печати не имеющее и не могучее ее иметь по определению. К тому же выступаю един в трех лицах. Как быть? В банке пожимают плечами: это, мол, ваши проблемы.
Ничего другого не оставалось, как пойти в нотариальную контору, где нотариально заверили мою подпись, но взяли за это, о-го-го, сколько.
Время бежит. Денежный запас неудержимо тает. Я всё плачу, плачу, плачу государству, а до дивидендов по-прежнему очень и очень далеко. Одно утешает: все делаю правильно, по закону. Значит, рано или поздно, но будет и отдача.
С банком происходит казус. Когда начинал оформлять документы для открытия расчетного счета, то за эту услугу я должен был банку заплатить шесть тысяч рублей. Но когда все документы оформил, то, оказалось, расценки за услуги банк поменял, не предупредив меня заранее. И теперь, когда, казалось, все трудности преодолены, должен за открытие счета банку заплатить не шесть тысяч, а шестьдесят тысяч. Я ошеломлен.
- Как же так?! - восклицаю я.
Банковский служащий пожимает плечами.
- Инфляция, знаете ли.
- Согласен, - растерянно говорю я, - но за два месяца, пока оформлял документы, инфляция не могла превысить, максимум, двухсот процентов. Вы же... Ставите меня в безвыходное положение.
- Можете отказаться.
- Но я потерял время и материальные затраты понес. В другом банке все придется начинать заново и опять платить.
- Ничем помочь не могу. Не я принимал решение. Можете пойти к руководителю банка. Для вас, возможно, сделает исключение.
Пошел к руководителю банка. Заводов встретил меня, развалившись в мягком кресле и положив ногу на ногу, наглядно демонстрируя, кто сегодня хозяин жизни.
- Ну? В чем дело? - не поздоровавшись, не пригласив присесть, бросил он в мою сторону.
Я стал объяснять ситуацию, упирая на то, что, зная изначально о столь огромной сумме за открытие счета, не стал бы связываться.
Заводов, раскачиваясь в кресле и презрительно глядя на меня, прервал.
- Никаких исключений. С какой стати? Кто ты такой?
Ушел, будто оплеванный.
Беда заключалась в том, что на тот момент у меня уже не было таких больших денег. До требуемой суммы не хватало семи тысяч рублей.
И я использовал свой крайний шанс. Чтобы выручить быстро нужную сумму, я должен был оптом, значит, со скидкой, что-то купить и потом продать в розницу.
Кой-какой опыт был. Поясню, что это за опыт.
Несколько месяцев назад, когда вышел в свет последний номер газеты 'Право', опять поспорил с шефом. Он говорил, что газета перестала пользоваться спросом. Я утверждал, что проблема не в этом, а в том, что люди не умеют торговать.
- Ты умеешь? Так покажи.
Разгорячившись, я воскликнул:
- И покажу!
Каменщик скептически смотрел и качал головой.
- Как это?
- Допечатайте дополнительно три тысячи экземпляров. Я куплю по цене, по которой вы отпускаете в 'Союзпечать', то есть по рублю за экземпляр. И гарантирую, что не только лично продам весь дополнительный тираж, но продам дороже, по более высокой цене. И вы увидите, что это возможно.
- И смотреть не надо. Знаю, что одному человеку продать такое количество, - нереально.
- А я говорю, что реально. Хотите убедиться, кто прав? Сделайте то, что прошу. Дело, в конце концов, принципа.
Геннадий Иванов, помощник главного редактора, стал уговаривать, чтобы я отказался от абсурдной затеи: не на столько, мол, богат, чтобы выбрасывать на ветер такие деньги. Я продолжал настаивать. И Каменщик сдался.
- Ну, хорошо, - сказал он. - Можно и пойти на такой эксперимент. Скажу, чтобы допечатали три тысячи, - он почесал в затылке. - Понимая, что берешься за невозможное, сделаю небольшое послабление: отдам дополнительный тираж не по рублю за экземпляр, а по полтиннику.
Я обрадовался такой щедрости. И у меня не осталось никаких сомнений. Понимал, что придется поработать, крепко попотеть. Но не на дядю, а на себя.
И результат: за две недели я продал все три тысячи экземпляров. Продал не по рублю, а по пять за экземпляр. При этом стоит заметить, что эти же самые и в это же самое время газеты лежали в киосках и по более низкой цене. Там - не брали, а у меня раскупили все. Обычная история: надо уметь продавать, надо знать, как лучше предложить товар. Умение же возникает лишь тогда, когда человек лично заинтересован.
Вспомнил о том случае. И решил, что надо повторить. Взял рюкзак, поехал на Тургенева, где киоск торгует оптом печатной продукцией. Купил разных газет. Потом заехал в книжный магазин, где попросил, чтобы, как оптовому покупателю, продали детскую литературу со скидкой.
Нагрузившись, стал торговать в электричках. Через неделю я имел прибыль около десяти тысяч рублей, то есть даже больше, чем мне требовалось, чтобы заплатить за открытие расчетного счета в 'Уралтрансбанке'. Пошел и заплатил шестьдесят тысяч. Про себя сказал: 'Подавитесь!'