Аннотация: Третья часть романа "Превратности судеб"
Превратности судеб. Туманика.
Глава: Рихард Зейнер.
Колония Бельгхад, планета Ованджи.
"Ты должен забыть обо всём, что произошло. Если скажешь хоть слово, они найдут и убьют тебя. Просто забудь".
"Если я буду молчать, Эксплор Технолоджи ещё вернее позаботится о моём исчезновении".
"Счастливое возвращение космонавта домой на несколько дней сделает из тебя звезду телеэкранов; это даст некоторую защиту и возможность доказать, что ты не собираешься выдавать их тайны. А по прошествии некоторого времени постарайся исчезнуть с Земли на несколько лет - для разведчика ведь это не проблема?".
"Я не понимаю, почему ты так хочешь сохранить всё в секрете? Нельзя оставлять безнаказанными преступления Майлза!".
"Потому что никто не поверит тебе: друзья сочтут сумасшедшим, а враги - опасным. Ты скорее погибнешь, Рихард, чем сумеешь что-то доказать. Жизнь стоит того, чтобы бороться за неё, а не бездумно кидать в пасть зверю, особенно такому, как эти люди".
"Мы сумеем доказать, ты - моё доказательство! Мы заставим заплатить этих монстров за всё! Невозможно прятаться всю жизнь, Ксения!".
Рихард проснулся в холодном поту от явственного ощущения, что на затылок ему опускается что-то тяжёлое.
Этот кошмар преследовал мужчину уже больше десяти лет, служа жестоким напоминанием о непоправимом прошлом. Если бы Рихард тогда успел обернуться, то ему не пришлось бы проводить остаток жизни в скитаниях по отдалённым колониям. Но Ксения совершила свой роковой удар, Зейнер потерял сознание, а очнулся уже утром - один в гостиничном номере.
Он сделал всё так, как ему посоветовала девушка: притворился наивным дурачком с провалом в памяти и вернулся домой. Около недели его таскали по всевозможным клиникам, не забывая попеременно брать интервью, а затем оставили в покое...
Тогда настала очередь агентов "Эксплор Технолоджи".
На самом деле, это выглядело довольно забавно - как в старинных классических фильмах прошлого тысячелетия, - и в то же время чрезвычайно убедительно: несколько крепких ребят в однотипных похоронных костюмчиках сухо побеседовали с Зейнером о том, что с ним произошло, и мягко намекнули на возможные последствия излишней словоохотливости. Рихард принял к сведению их дружеские напутствия, и, чтобы не искушать судьбу, напросился у Окуня в рейс, и улетел с Земли.
Он не рассчитывал, что покинет родную планету так надолго; но колония сменялась колонией, работы было невпроворот, а возвращаться назад, почему-то, очень не хотелось. Все эти годы Рихарда грызла мысль, что он мог бы всё изменить, поставить на колени бездушных изуверов и, наконец, вздохнуть спокойно!.. Если бы только нашёл Ксению. Но девушка будто провалилась сквозь землю; а возвращаться домой и видеть, как с каждой витрины на тебя смотрят товары "Эксплор Технолоджи" - было невыносимо.
Рихард поднялся с койки и отодвинул жалюзи.
Было ещё темно - лагерный городок окутывали прелестные голубые сумерки Ованджи, похожие на внезапный грозовой полдень, когда светлая тьма падает на землю в преддвериях ливня.
На востоке ещё даже не забрезжил рассвет, хотя месяц назад в это время уже вовсю пели птицы. Но мужчина успел привыкнуть к таким проделкам планеты за те пол года, что работал в Бельгхаде, поэтому лишь доброжелательно хмыкнул и пошёл в душ развеивать ночные кошмары.
Струи воды жёстко хлестнули по телу горячими плетьми, а он как всегда забыл отстранить руки, и старые шрамы на кистях тонко заныли, напоминая о прошлом. Только эта боль раз за разом возвращала Рихарда к реальности, не давая погрузиться в рабочую рутину и забыть тот переломный момент своей жизни. В какой-то мере, мужчина был даже благодарен Ксении за красные рубцы на руках.
Отправив вместе с водой в канализацию все неприятные воспоминания, Зейнер быстро оделся в ставший уже привычным комбинезон Расевича для экстремальных работ на поверхности, и отправился поглядеть на предстоящий им сегодня фронт работ.
Колония наняла Рихарда не как разведчика, а как штатского консультанта, помогающего инженерам Бельгхада возводить новые комплексы на ещё не освоенных диких землях. С разведкой Зейнер уже лет семь как завязал, после выхода из ставки приказа дополнять группы не только новобранцами, обученными под присмотром ветеранов, но и разным сбродом - ошмётками армии и военизированных колоний. Это было последней каплей в чаше терпения Рихарда, и он подался на вольные хлеба, о чём после никогда не жалел.
Колония Бельгхад представляла собой звёздную систему, состоящую из трёх планет-гигантов и белого светила Арапаш-11. Открыта она была уже давно, но никто толком не брался изучать звёздную систему с газовыми гигантами - выгоды ни на грош. Поэтому азотосодержащие атмосферы у планет белого карлика стали настоящим подарком для нескольких туристических компаний, которые выкупили систему Арапаш за сравнительно небольшую сумму, чтобы проводить там космические круизы. После первых же вылазок по прокладыванию маршрута выяснилось, что планеты только казались газовыми гигантами из-за своих огромных по планетарным меркам атмосфер. Эти гигантские облака укрывали небольшие твёрдые сердцевины планет, как бархатное одеяло, и фильтровали жёсткое излучение Арапаш-11 до нежнейшего и мягкого голубоватого света. Теперь туристические компании собирались неплохо нажиться на своей удачной покупке, основав на планетах климатические зоны отдыха, отвечающие всем требованиям богатых землян.
Собственно, этим и занимался Рихард, поставленный во главе команды застройщиков, которые не обладали достаточным опытом для ведения работ в диких условиях чужой планеты - строил туристические комплексы.
Зейнер обычно просыпался раньше остальных, и, пока его коллеги подтягивались к техническим платформам, он наблюдал за дикими землями сквозь защитный купол, прикидывая в голове как лучше провести запланированные операции, и с какой стороны начинать подрезку леса. Его обычный рабочий день начинался так уже шесть месяцев подряд, но сегодня, подойдя к привычному месту на пограничных креплениях, Рихард оторопел: снизу, за границей купола, в разрывной яме от предыдущих работ копошилась человеческая фигура в защитном костюме. По номерному знаку на её спине Рихард понял, что это Каталина Агирре Диас - его инженер-конструктор. В одиночку без поддержки пограничных установок за купол выходить строго запрещалось, и Каталина за месяц работы в группе Зейнера показала себя слишком хорошим работником, чтобы игнорировать приказы начальства, от которых могла зависеть её жизнь. Но всё же она стояла по колено в грязи на дне этой ямы и что-то там делала ...
Зейнер не стал ждать, пока женщина сама вернётся под купол, и, подхватив акустическое ружьё, выбежал ей навстречу. Когда он уже приближался к яме, оттуда неожиданно выскочило какое-то крупное животное и резво поскакало прочь от лагеря людей. Встревоженный Зейнер бросился вперёд, подозревая самое страшное; но когда он одним прыжком преодолел расстояние до ямы и, поднимая фонтаны грязи, съехал вниз, то наткнулся на живую-здоровую Каталину, до смерти перепуганную его внезапным появлением.
- Агирре Диас, объяснитесь немедленно, что здесь происходит?!? Почему вы за пределами купола без моего разрешения?!
- К-командир... Успокойтесь, командир, я всё объясню!
- Очень на это надеюсь! Потому что пока я не вижу ни одной причины для нарушения прямых приказов!
Каталина начала было оправдываться, но в этот момент из шлюзового перехода показались другие рабочие, неразличимые под защитными масками.
- Что это вы тут затеяли без нас?- игриво поинтересовалась Елена Вязова, знойная блондинка, по которой вздыхала половина их лагерного городка.- Рихард, ты не предупреждал, что сбор за пределами купола!
Зейнер помог Каталине подняться из ямы и сосредоточенно принялся счищать с костюма грязь.
- Всё в порядке, я просто хотел показать вам, что ночью был ливень, и нам нужно решить, стоит ли использовать агроступы. Ресурсы лагеря позволяют сделать несколько ходок на них, пока мы не очистим дорогу для платформ.
- Земля сильно размокла, думаю, это разумное решение,- поддержал инициативу командира Иван Роданович - бывший коллега Зейнера.
Остальные согласно кивнули, и Рихард приказал возвращаться под купол за агроступами. По пути он приблизился к Агирре Диас и знаком приказал ей включить локальную связь с его шлемом.
- Да, командир?- тихо отозвалась Каталина, чувствуя, что вот-вот грянет буря.
- Вы, конечно, понимаете, что это не конец разговора? Я не буду выяснять причины нарушения при остальных членах нашей группы, но будьте уверены - после смены у нас состоится долгий разговор.
Агирре Диас чуть отшатнулась от Зейнера.
- Я не могу, сегодня у меня назначена встреча!
- Уверен, это подождёт. Заодно и познакомимся, а то мне не очень удобно так долго работать с людьми, которых я ни разу не видел в лицо.
Приказ был отдан таким не терпящим возражений тоном, что Каталине ничего не оставалось, как согласно кивнуть.
Любой, кто хотя бы раз работал на агроступах в пределах диких земель, понимал, насколько это удобнее пресловутых технических платформ. Агроступы, напоминающие огромных страусов с плоскими спинами, были гораздо легче в управлении и обладали высокой маневренностью. К тому же, высокопластичные манипуляторы по всем параметрам не уступали человеческим рукам и могли выполнять самые сложные задачи, облегчая работу пилотам. Но поскольку работа одного агроступа сжигала энергии вдвое больше, чем несколько тех платформ, выбор застройщиков был очевиден. Однако в экстренных ситуациях, когда использование платформ влекло за собой определённые технические трудности, команде Зейнера было разрешено выводить "тяжёлую артиллерию диких земель".
Для управления агроступом требовалось два пилота, поэтому команде пришлось разбиться по парам, чего Рихард всегда старался избегать по определённым причинам...
Дело было в том, что до приезда Зейнера на Ованджи, его нынешняя коллега, Елена Вязова, имела склонность одаривать своим вниманием половину их лагерного городка, наслаждаясь своей властью над мужчинами. Но после того как Рихарду доверили управление застройкой диких земель, она резко изменила свои предпочтения и перенаправила всю красоту и обаяние на одного лишь Рихарда, становясь иногда уж чересчур назойливой. Зейнеру её внимание было совершенно ни к чему, а многим поклонникам Елены, потерявшим предмет своего обожания, оно досаждало сильнее занозы. Поэтому теперь, разбиваясь на пары, Рихард намеренно проигнорировал трущуюся возле него Елену, и назначил себе в напарники Родановича.
Иван, в принципе, не был против такого решения командира, хотя сам он уже привык работать в паре с Агирре Диас. Но, поднявшись на агроступ и заняв кресло пилота, Роданович всё же рискнул задать давно интересующий его вопрос:
- Командир, не сочти за назойливость, но почему ты так упорно избегаешь нашу Леночку? Такая красивая женщина по тебе сохнет, а ты и в ус себе не дуешь...
Рихард задумался, стоит ли ему вообще отвечать - даже Родановичу - на столь провокационный вопрос личного характера, когда добрая половина города была настроена защищать свою "богиню" до "последней капли крови". И чтобы дать себе немного времени на размышления, он поднял агроступ на "ходули", подавая таким образом сигнал о выступлении остальным пилотам. Гигантские машины плавно разогнули стальные лапы, оглашая окрестности победоносным шипением пневмо-суставов, и с лёгкостью танцовщиц понесли свои многотонные мультифункциональные тела к месту основных работ.
Из-за горизонта уже робко показалось местное солнце, подкрашивая зыбкие вершины деревьев в пурпурные королевские тона; и сотни птиц разом загомонили, наполняя пространство необычными для человеческого уха звуками. Рихард включил фильтрацию шумов и задумчиво вздохнул.
На него вдруг снизошло печальное вдохновение, согретое пронзительно-нежным восходом Арапаш, и он тихо заговорил, в душе надеясь, что шлемовая связь сгладит неуверенные нотки в его голосе:
- Мне по душе другая красота... Другой тип женщин,- быстро поправился Рихард, чтобы его напарник не понял превратно.
Иван усмехнулся, не забывая внимательно следить за показаниями приборов, и глубокомысленно заметил:
- Хоть я давно и безнадёжно женат, но при взгляде на Вязову даже у меня дух захватывает. А вечно искать свой идеал - затея глупая!
- Глупая? Если только это мечта. А я вот встретил её однажды... Женщину с каштановыми волосами, красноватый оттенок которых похож на этот рассвет... Серые, умные глаза, полные лукавства... Ровные брови... и сильные руки, способные залечить любые раны...
Рихард тут же очнулся от размышлений, и понял, что сболтнул лишнего, но было поздно.
- Что? Да ты влюблён в медсестру, командир?!- рассмеялся Иван.
- Я не... Просто предпочитаю других женщин, вот и всё! И ты, конечно, прав, искать идеал бессмысленно.
- Ну,- как бы между прочим возразил Роданович,- я бы так не сказал. Это удивительное совпадение, но мне знакома одна дама, удивительно подпадающая под твоё описание.
- Неужели?.. Очень сомневаюсь,- тихо вздохнул Рихард, пытаясь при помощи манипуляторов расчистить своему агроступу дорогу.
Увлечённый его попытками перевернуть огромное десятиметровое бревно, Роданович не стал продолжать беседу, принявшую такой интересный оборот, и спустя мгновение сам включился в работу, попеременно делая упоры то на одну, то на другую "ногу" агроступа, чтобы зафиксировать вертикальное положение механизма. Однако сваленное ночной грозой дерево не желало уступать свой последний рубеж, и назло крошечным людишкам что есть мочи цеплялось ветвями за своих крепких собратьев, переживших бурю Ованджи. Другие агроступы были уже в сотне метров впереди, когда Роданович предложил Зейнеру бросить эту затею и оставить дерево на следующий раз, но Рихард неожиданно понял, что один из его сверхподвижных манипуляторов защемило могучими ветвями поверженного великана. Он попытался вырваться из неожиданного плена, уповая на исключительную мощность агроступа, но гибкие ветви лишь податливо прогнулись, не желая расставаться с полученной игрушкой.
- Вань, у нас проблема,- нервно усмехнулся Зейнер, не прекращая своих попыток.
- Да я вижу. Ничего, сейчас вызовем кого-нибудь из ребят и уделаем этот кусок бревна в мелкую щепу.
На сигнал о помощи отозвался аппарат Вязовой, и через минуту её "двурукий страус" уже орудовал бок о бок с зажатым агроступом. В радиусе 14 метров работала локальная связь, и мужчинам пришлось выслушать много интересных замечаний по поводу их ловкости и профессионализма, но, несмотря на это, женщина очень аккуратно подвела свою машину к дереву и укрепилась на позиции, облегчая работу второму пилоту.
Во время посадки Рихард не обратил внимания, кто встал в пару с Вязовой, и теперь он мысленно пытался восстановить эту информацию в памяти, воспроизводя момент распределения у себя в голове. Задумавшись над собственной невнимательностью, Зейнер даже не сразу понял, что с их агроступом что-то не так. По локальной связи раздался чей-то удивлённый вскрик, затем матер Родановича и жёсткий голос Елены, которая с ледяным профессионализмом отдавала какие-то команды своему второму пилоту. Рихард попытался шевельнуть манипулятором, и тут же увидел на обозревательных экранах серую молнию. В это мгновение раздался ужасный треск, который вынес Зейнера из сознания.
Рихард очнулся на земле, и сразу понял, что дела его плохи.
Развороченный бок агроступа нависал над ним, как пещера, со стен которой сочились взрывоопасные жидкости, ранее наполнявшие в виде пара пневмомеханизмы. Неподалёку искрил упорный в своей живучести головной компьютер машины, по очереди выводя на треснутый интерфейс сведения о повреждениях. Не зная для чего, Зейнер напряг зрение, и сумел прочесть: "Потеря связи с основной конструкцией. Смерть пилотов".
Этот нелепый вывод компьютера поверг его в шок, и Рихард дёрнулся всем телом, намереваясь доказать, что он ещё жив. Но в то же мгновение мужчина понял, что, возможно, глупая железяка в чём-то и права - Зейнер не почувствовал тела и смог только напрячь мышцы лица. Это открытие, по началу вызвавшее только панику, вскоре заставило его успокоиться и вытащить из памяти все знания, полученные в разведгруппе под руководством Ушкова.
Рихард полностью сосредоточился на своём теле и сумел пошевелить языком. Это было неплохим достижением для парализованного, к тому же давало возможность запустить шлемовой компьютер костюма. Достаточно было только коснуться языком смотрового щитка...
Но, к сожалению, Рихард не был из тех детей, что в детстве могли дотянуться языком до подбородка или носа, хоть он и чистосердечно пытался. Как раз в момент очередной попытки его и нашла Агирре Диас. Зейнер не смог сказать ни слова, однако его глаза выразили неподдельное облегчение, и он уже приготовился к тому, что женщина сама включит его локальную связь. Однако Каталина этого не сделала.
Она ощупала его тело сквозь костюм и внимательно осмотрела голову через смотровой щиток. Затем, удостоверившись, что вокруг никого нет, женщина обхватила руками поясницу Рихарда и с силой дёрнула. Мужчина даже не понял от чего отключился, но открыв глаза, он обнаружил Агирре Диас на себе, крепко прижавшуюся к нему всем телом. Инстинктивно Зейнер спихнул её на землю и пополз в сторону от агроступа, опасаясь взрыва.
Однако через секунду он замер на месте и оглянулся.
Каталина лежала на земле и не шевелилась, а он тем временем стоял на четвереньках, хотя какое-то время назад мог пошевелить только языком, или подмигнуть какому-нибудь ованджийскому хищнику. Рихард неуверенно поднялся на ноги и сделал несколько шагов: тело отозвалось болью в пояснице и мышцах, но явно не собиралось капризничать или отказывать. Тогда Зейнер подхватил Каталину на руки, и, шатаясь, побрёл прочь от сломанной машины.
Через десять минут изнурительного перехода по заросшим джунглям, пилотов обнаружили высланные на место аварии спасатели и доставили под купол.
Глава: Роман Прахов.
Орбита Туманики. Пересадочная станция "Кишка".
- Побыстрее, ребятки! Шатлы не резиновые, так что кто успеет, тот и полетит первым рейсом!
Раздался взрыв смеха и наглые подколки, однако эти язвительные понукания не испортили эпсилонцам настроения: после двенадцати потраченных практически в пустую лет, каждый хотел поскорее увидеть Туманику и наконец-таки взяться за своё дело. Ожидания были самые радужные, однако, обслуживание "Кишки" - пересадочной станции планеты, - оставляло желать лучшего: расхлябанные сотрудники вели себя нагловато, дерзко и без всяких церемоний, будто обслуживали пересадочный пункт для туристов Земля-Юпитер. Сразу после стыковки, каждого члена экипажа подвергли дезинфекции и возмутительно-детальному осмотру вещей, и только после этого путешественников допустили в длинный шлюзовой переход, благодаря которому станция и получила своё название. Как выяснилось позже, встречавшие "Эпсилону" поселенци являлись лучшими агентами Туманикского охранного корпуса, и были специально вызваны на пересадочную станцию, чтобы проследить за "новичками". Всё потому, что капитан Эпсилоны, выведенный из анабиоза системами корабля ещё два месяца назад, успел передать на конечный пункт известие о нелегале, и по общему решению с управляющим колонией на "Кишке" была организована хорошая команда встречающих, призванная обнаружить и обезвредить "зайца".
Роман Евгеньевич брёл почти в конце длинной очереди к шатлам, и даже не рассчитывал попасть на Туманику в ближайшие десять часов, но неожиданно его шансы на это резко возросли, когда один из охранников отделился от своих коллег и, грубо прорвавшись сквозь толпу, резко сдавил Романа в крепком объятии.
- Что?!
- Ромка! Не узнал что ли? Десять лет за одной партой!
- Вик?!- Роман вгляделся в огрубевшие черты стоявшего перед ним мужчины, и неожиданно понял, что от его соседа по парте остались только светлые голубые глаза да копна соломенных волос.- Вик! Не может быть! Как же ты изменился! Где тот тощий пацанёнок, над которым весь класс потешался?!
Каганов рассмеялся и легонько хлопнул приятеля по плечу, от чего тот едва заметно пошатнулся.
- Брось! Я сам тебя еле узнал. Давай к нам, нечего тут топтаться!
Оказалось, у охранников Туманики был собственный шатл, и они не постеснялись принять к себе на борт несколько знакомых и "чересчур богатых" членов экипажа, которые ожидали теперь, пока основной поток людей пройдёт в зал ожидания, чтобы без проблем и задержек отправиться на планету.
Вик уже собирался задраивать двери шлюзового перехода за последним пассажиром, когда тот неожиданно оступился и растянулся по полу. Охранники грубо заржали в голос, но чудак не подавал признаков жизни, и, перевернув его, Каганов понял, что у них проблемы: кожа пассажира почернела, глаза ввалились, а изо рта полилась зловонная пена, смешанная с рвотой.
- Вот чёрт! Ребята, похоже, на корабле какая-то инфекция! Придётся срочно везти этого бедолагу на планету.
Магические слова, произнесённые Виком, заставили эпсилонцев что есть силы рвануть в зал ожидания, плюнув на комфорт и отданные деньги, а охранников быстро натянуть защитные шлемы.
- Дела-а... Ладно, не в первый раз. Рома, ты летишь с нами, я дам тебе свой шлем, мне он уже как мёртвому припарка. А вы что стоите?! Помогите погрузить это чёртово гнездо инфекции в шатл!
Окрик Вика вывел других охранников из ступора, и они резво принялись грузить больного в шатл, предварительно сообщив о происшествии на базу.
Роману Евгеньевичу пришлось лететь в грузовом отделении вместе с больным, так как он был привит от большинства распространённых в космосе инфекций. В связи с этим Прахову поручили следить за самочувствием эпсилонца те два часа, что производился спуск на планету, и сообщать об ухудшении его состояния. Вик снабдил Романа всем необходимым на случай реанимации, однако дружески посоветовал не приближаться к больному без крайней надобности.
Первые пол часа всё было относительно спокойно: больной тихо истекал рвотой на койке и находился в глубоком бреду. Но, видимо, поставленная Виком капельница начала действовать, и в какой-то момент мужчина очнулся. Он принялся водить своими запавшими безумными глазами по стенам и что-то лопотать на незнакомом языке. А затем его взор остановился на Прахове, и неожиданно эпсилонец улыбнулся.
- Я убил тебя.
Роман подумал, что ослышался, но больной продолжал осмысленно смотреть на него и повторил:
- Я убил тебя, человек. Я раскроил тебе череп...
В груди у безумца что-то щёлкнуло, и он, скорчившись, снова затих, провалившись в глубокое беспамятство. А минут через десять Роман заметил, что кожа больного посветлела и начала приобретать здоровый румянец.
Прахов подошёл ближе, наплевав на собственную безопасность, и пощупал пульс больного - тот был в норме; похоже, этот человек просто спал, словно и не корчился только что в судорогах на запачканных простынях. Роман приподнял его веки и, проверив реакцию зрачков, вернулся на своё место. Видимо, инфекция легко блокировалась иммунитетом человека - это объясняло внезапное выздоровление инфицированного. Но Роман не помнил, чтобы у какой-нибудь хвори класса А были подобные симптомы; а это могло означать, что нелегальный пассажир, пробравшийся на корабль, распространил среди экипажа новый штамм, и хорошо если один...
Глава: Рихард Зейнер.
Колония Бельгхад, планета Ованджи.
- Что произошло? Номер 18 ранена?- сквозь защитный респиратор отрывисто бросил Рихарду врач, пока медбратья укладывали женщину на каталку.
- Я не знаю, что произошло, я сам, должно быть, ранен - у меня был временный паралич,- пробормотал мужчина, чувствуя, как мир начинает медленно кружиться перед глазами.
Не успел он договорить, как и его ловко уложили на вторую каталку и отправили вслед за Каталиной. Всё смешалось в глазах и голове Рихарда; через несколько минут он уже не смог различить воспоминаний от реальности: ему всё казалось, что рядом с каталкой бегут его погибшие в огненной плазме друзья, и в их тревожных глазах мелькают озорные искорки смеха. Зейнер попытался уловить, что же их так рассмешило, но эфемерные призраки не собирались делиться с ним своими мыслями. Тогда он просто хрипло рассмеялся в ответ, чем чрезвычайно удивил сопровождавших его медбратьев, и погрузился в беспокойную горячую дрёму, больше похожую на бред.
Что же, медперсоналу в тот день предстояло много раз удивляться. Например, когда доставленная в бессознательном состоянии Каталина Агирре Диас встала с больничной койки спустя пол часа после её госпитализации и не пожелала принять должную медицинскую помощь (впрочем, с этим довольно быстро разобрались, силой уложив упрямого инженера обратно).
Или после, когда на рентген-сканировании выяснилось, что у Рихарда Зейнера за две недели, что прошли с последнего медосмотра, на позвоночнике в области поясницы образовались свеженькие рубцы, будто он пережил сложную операцию. При этом состояние Зейнера скачкообразно менялось, то в лучшую, то в худшую сторону, чего врачи категорически не могли объяснить - ведь помимо загадочных рубцов, мужчина был абсолютно здоров. Медикам ничего не оставалось, как связать появление наростов на кости с общим состоянием пациента и назначить ему реабилитационный комплекс, который получали все больные, пережившие операцию. Главврач городка послал запрос на ближайшую станцию "Орион Грибоедова" с просьбой проконсультировать его относительно этого случая, но предполагалось, что ответ сможет прийти только через два дня, поэтому решающие действия принимались в данный момент.
Ближе к вечеру Рихарду полегчало: его состояние стабилизировалось, спала температура и прошло головокружение - но по-прежнему оставалась неясной причина этих симптомов, а, следовательно, не было смысла говорить о каком-либо выздоровлении.
Сам Зейнер негодовал по поводу своего заключения в больничной палате; он чувствовал себя значительно лучше, и ему не терпелось узнать, что же произошло и получить хоть какие-нибудь сведения об остальных пилотах, но врачи загадочно молчали, подогревая в нём самые страшные подозрения.
Организм Рихарда, вымотавшийся за бесконечно долгий день, молил его об отдыхе, и, в конце концов, мужчина сдался на милость крепкому здоровому сну, пообещав себе, что следующим же утром выяснит все обстоятельства катастрофы.
На планету уже упали тёмные голубые сумерки, когда он неожиданно проснулся от шороха.
В палате царил полумрак, не нарушаемый мягким жёлтым светом, льющимся из дежурной. Рихард осторожно приподнялся на локти и попытался выяснить, что его так побеспокоило, но воображение утонуло в мягком бархате ночи, не подсказав даже, какие предметы его окружают.
"Что за чертовщина",- недовольно буркнул Рихард, прекрасно зная, что его инстинкты не дают знать о себе понапрасну.
- Извините, я разбудила вас...,- неожиданно донеслось из тёмного угла, и тут же зрачки сумели различить неясный силуэт человека.- Я надеялась, что вы ещё не спите...
- Я не вижу в темноте, кто вы?
- Инженер 18 Агирре Диас,- всё так же тихо произнесла женщина.- Мне нельзя здесь находиться, медсестра не разрешила выходить из палаты...
- Стойте,- довольно громко рявкнул Рихард, так что Каталину передёрнуло.- Вы никуда не пойдёте, пока не объясните, что произошло у разбитого агроступа!
- Я не понимаю о чём вы, командир,- твёрдо отрезала женщина, намереваясь выскользнуть из палаты.
- Вы не только не включили мой шлем, но и проигнорировали моё состояние, что повлекло за собой серьёзные последствия...,- вкрадчиво укольнул Рихард.
- Это какие же?- едко поинтересовалась Каталина, сложив руки на груди.- Кажется, это вы потом вынесли меня с места происшествия, так что неизвестно, кто пострадал больше.
- Я был парализован. Ровно до того момента как вы начали делать эти... эти манипуляции. Не хотите объясниться?
Женщина задумалась на короткое мгновение, но тут же воинственно вздёрнула подбородок и усмехнулась:
- Вы хотите обвинить меня в том, что я каким-то немыслимым образом избавила вас от паралича?! Это, по крайней мере, смешно и глупо, вы не находите? Впрочем, мне не стоит задерживаться, я всего лишь хотела убедиться, что с вами всё в порядке. Надеюсь увидеться с вами уже на рабочем месте.
Женщина повернулась и тихо направилась к выходу, когда Зейнер резко вскочил с койки и неожиданно согнулся пополам:
- О-ох! Что со мной?! Так больно!
Каталина мгновенно оказалась рядом и подхватила его под руки.
- В чём дело?! Где болит?
- В боку! Словно что-то рвётся!- прошипел Рихард, отчаянно корчась в муках.
- Тебе нужно сесть,- ледяным тоном заявила женщина, и, словно невзначай, приложила ладонь к больному месту.
Но Зейнер был на чеку и схватил Каталину за руку, резко повернув к себе лицом.
- Не притворяйся, что ничего не понимаешь, потому что я всё знаю о тебе, и знаю, что ты умеешь,- прошипел он прямо в её покрытое сумраком лицо.
- Отпустите! Что вы себе позволяете?!- отчаянно запричитала Каталина, но мужчина был неумолим. Тогда она изменила тактику, пытаясь увернуться от крепкой хватки Зейнера,- Вы не понимаете, я могу всё объяснить! Ведь это же, в самом деле, смешно!
Однако Рихард не собирался её отпускать. Он пока ещё не знал, чего в действительности хочет от своей пленницы, но беспорядочные мысли, скачущие в его голове, обещали сложиться в складную мозаику чуть позже, а до того времени Виталу стоило надёжно спрятать, пока она не сбежала, как тогда Ксения...
- Пустите,- чуть более грозно прошептала Каталина, медленно отступая к окну,- иначе я закричу, и нам обоим не поздоровится!
Рихард не спешил, обдумывая, как же ему миновать дежурный пост и без проблем отвести сопротивляющуюся женщину в свой блок... Как вдруг голубоватый свет ованджийской луны упал на лицо Виталы, и неожиданно Рихард понял, что перед ним вовсе не Каталина Агирре Диас. Зейнер в волнении схватил её за плечи и прижал к окну, сквозь которое падал слабый уличный свет.
- Ты?!
Женщина попыталась что-то сказать, но промолчала. Отпираться долее было бесполезно.
- Ты!..
Рихард отпустил её плечи и демонстративно отвёл руки назад, словно защищаясь.
- Я не верю своим глазам, хотя они редко обманывают меня. Ты! Столько лет прошло? Десять лет! Что же ты молчишь, Орлова? Ничего не хочешь мне сказать?!
Женщина передёрнула плечами, однако ничего не ответила, вместо этого она попыталась пройти мимо Зейнера к выходу. Мужчина резко поймал её и швырнул обратно к окну, чувствуя, что накаляется изнутри, как вольфрамовая нить.
- Не смей уходить, когда я не закончил!- низко прорычал Рихард.- Ты бросила меня на съедение этим псам из "Эксплор Технолоджи"!
- Неправда!- тихо огрызнулась Ксения.- Я оставила тебя в гораздо лучшем положении, чем была сама.
- Мы могли всё исправить! Прекратить это бесконечное бегство по кругу!
- Отлично! И я должна была добровольно сделать из себя подопытного кролика ради блага всего человечества? Ха-ха, как благородно!- сквозь горечь усмехнулась женщина.
- Замолчи! Ты не имеешь никакого права говорить так со мной!
- Это потому, что я огрела тебя вазой в гостиничном номере?- с притворным умилением поинтересовалась Ксения.- Брось, Зейнер, это было десять лет назад, смешно дуться на такие мелочи!
- Да неужели? Я десять лет трепался с планеты на планету, не в силах объяснить родителям, почему вдруг возненавидел Землю - это, по-твоему, смешно? Ты позволила безумцам из "Эксплор Технолоджи" творить свои дела безнаказанно! Это преступление, Ксения!
- Преступление? Ну что ж, позволь мне тогда самой решать, как обращаться со своей жизнью,- упредительно-грозно отчеканила Орлова.- Теперь ты закончил? Тогда дай мне пройти, и не смей больше вмешиваться в мои дела! Я не боюсь тебя, Рихард Зейнер, ты ничего не можешь мне сделать.
В этот момент Рихард словно обезумел. Он позабыл, где находится и что происходит вокруг - его волновала только эта бессмертная женщина, отказавшаяся вернуть ему его собственную жизнь. Зейнер схватил первый попавшийся под руку предмет и со всего размаха опустил его на спину проходящей мимо Ксении. Женщина неестественно прогнулась ещё в падении, и её тело пролетело по полу несколько метров, прежде чем она ударилась головой о чисто выкрашенную белой краской стену коридора. Мужчина очнулся, только когда понял, что прибежавшая на шум дежурная медсестра в ужасе разглядывает кровавый ореол брызг на стене. Он опустил голову и увидел в своей руке окровавленную ножку стула, который от силы удара разломался на несколько частей. Медсестра опомнилась и завизжала, как пожарная сирена, отовсюду высыпались заспанные больные и полуодетые врачи; кто-то даже попытался проверить у Ксении пульс, однако с первого взгляда стало понятно, что женщина безнадёжно мертва.
- Нет... нет,- еле слышно прошептал Зейнер и тут же закричал во весь голос,- вы не понимаете! Она жива, вот смотрите!
Мужчина бросился к телу и здорово тряхнул его, намереваясь каким-то немыслимым образом ускорить процесс регенерации. Но люди увидели в его руках лишь труп молодой женщины, которая была зверски убита здоровым мужиком, косящим под психа. По толпе пронёсся возмущённый ропот, и тут же нашлось двое крепких медбратьев, охочих до самосуда. Они грубо оторвали Рихарда от тела, затолкали его в собственную палату и хорошенько избили там, пока к месту происшествия не добрались представители местной власти городка. Свидетели убийства даже не попытались помешать им, а когда прибыл участковый со своей командой, все в один голос подтвердили, что синяки и сломанное ребро инженер Рихард Зейнер получил в результате катастрофы, произошедшей накануне.
В строительном городке никогда не было убийств; единственным правонарушением, возможным в среде профессиональных покорителей земель, было пьянство, неистребимое, как куриная вошь. Но смерть, да ещё такая страшная, бессмысленная...
Команду набирали из людей самых разных профессий и мест жительств. Практически никто из них прежде не был знаком, а зачастую, они даже не знали, как выглядят их товарищи по работе, поскольку встречались только в защитных костюмах. Поэтому предположение, что у Рихарда Зейнера и Каталины Агирре Диас ранее были какие-то отношения, считалось абсурдным и маловероятным, особенно если учесть их предыдущие места работы. Оставалось только одно объяснение чрезвычайной жестокости командира группы основных застройщиков: умственное помешательство вследствие пережитой травмы.
Медики и участковый не были готовы к такой ситуации, у них даже не было специального помещения для душевно больных, поэтому Зейнера, накачанного морфином, поместили на склад бытовых принадлежностей больницы. Двери и окна заранее укрепили решётками, стены помещения обложили старыми матрацами, а вокруг крошечного здания выставили круглосуточную охрану.
Происшествие вызвало настоящий шок у населения всего городка, но больше всего оно поразило членов команды Зейнера. Роданович и Вязова, чудом выжившие в катастрофе, были подобраны другими агроступами ещё до того, как из городка поступил приказ не приближаться к вышедшим из строя машинам. Они, и остальные инженеры были почти уверены, что Каталина и Рихард погибли, поэтому известие об их счастливом выздоровлении воспринялось как дар свыше! А спустя каких-то десять-двенадцать часов им сообщают, что Зейнер напал на своего товарища по спасению и жестоко убил его...
Стоит ли говорить, что никто не поверил в возможность подобного? Инженеры буквально осадили территорию больницы и чуть ли не угрозами пытались добиться свидания со своим командиром, но им отказали: с "Ориона Грибоедова" по чрезвычайной скоростной линии поступил приказ изолировать преступника от жителей городка и законсервировать тело жертвы - правительство высылало на место своих специалистов, которые должны были забрать участников происшествия на базу.
Тем временем Рихард, блаженствующий на волнах нежного наркотика, грезил о том, как тело девушки излечится, и она оживёт у всех на глазах... Тогда все поймут, что он говорил правду, и быть может, тогда он раскроет настоящую историю своей внезапной амнезии десятилетней давности...
Зейнер ждал. Он почти ощущал в бреду, как сотни миллионов клеточек тела Виталы стремятся друг к другу, множатся и выстраиваются в нужном порядке, гонимые вечным зовом жизни...
Но прошёл день, а в лагерном городке всё было тихо и спокойно. Действие наркотика прекратилось, и, очнувшись утром с головной болью и жуткой жаждой, Рихард понял - что-то не так. Он попытался разглядеть сквозь решётки на двери, что происходило во дворике, однако весь обзор загораживала спина часового, который так некстати решил погреться на солнышке.
Зейнер опустился на пол и устало привалился к мягкой стене. Итак, похоже он действительно натворил делов. Рихард был уверен, что Витала не может умереть от простого удара, пусть даже такого сильного, как тот; поэтому его рука не дрогнула, когда он замахнулся стулом. Ни капли сомнения... Даже в мыслях, только лишь они вспыхнули мощной искрой в его голове, он ни разу не усомнился, что может позволить себе сделать это - и девушка останется жива и невредима...
Вот так. Убийца по незнанию.
Осознав всю глубину своего бессмысленно жестокого поступка, Зейнер впал в некий ступор. И когда к нему спустя час во временную палату заглянул медбрат с подносом из столовой, он уже не шевелился, практически не моргал и едва дышал. Медики забили тревогу и срочно перевезли Рихарда в основной корпус, однако они не смогли расшевелить его даже лекарствами.
Главврач был в отчаянии от своего бессилия и ждал приезда специалистов как гласа небесного, в то время как по городку поползли неумолимые слухи, что командир группы на самом деле заразился какой-то неизвестной Ованджийской заразой и начал сходить с ума.
Встревоженные люди начали отказываться выходить за пределы купола на работы, пока медики окончательно не прояснят ситуацию с Зейнером. Застройка остановилась, угрожая срывом планов компании на ближайшее полугодие и потерей нескольких миллионов.
В городке назревал настоящий конфликт, когда к орбите Ованджи приблизился космический аппарат причудливой формы. Спустя пятнадцать минут молчаливого дрейфования в безвоздушном пространстве, корабль, наконец, подал правительственный сигнал, развеяв все опасения местных управленцев, и пошёл на посадку.
Вопреки ожиданиям, специалистов было всего двое - они же и пилотировали маленький корабль, который просто поразил жителей городка, не видевших ранее ничего подобного.
Правительственные служащие предпочли оставить свой корабль за пределами купола, и объявились в шлюзовом переходе в удивительных чёрных костюмах, облегающих всё тело (даже голову!) как вторая кожа. Поэтому вышедшим навстречу участковому и начальнику застройки некоторое время пришлось здорово поволноваться, а люди ли вообще скрываются под непроницаемыми масками? Но спустя несколько минут "специалисты" почли нужным открыть свои личности и убрали защиту.
Для местных управленцев было настоящим облегчением наконец-то избавиться от всей этой суматохи с убийством и переложить ответственность на более квалифицированных людей, чтобы снова начать работы. Поэтому они, не медля, провели специалистов в лечебницу и предложили для начала побеседовать с выжившим участником преступления - Рихардом Зейнером. К удивлению участкового, посланники правительства не выразили явной охоты допросить убийцу, и прошли в палату скорее из вежливости.
Зейнер в этот момент спал, и, проснувшись от голосов, влившихся в звенящую тишину палаты, он даже не понял, чего от него хотят. Люди, стоящие перед ним, казались игрушечными манекенами в пижонских костюмчиках, которые пропагандисты "Эксплор Технолоджи" так любили рекламировать в среде разведчиков. Они что-то лепетали о женщине и заморозке, поэтому Зейнер не стал их слушать и, тяжело вздохнув, перевернулся на другой бок. Участковый недовольно пробурчал ему какую-то глупость, и незваные посетители вышли, оставив Рихарда покоиться в объятиях своей прострации. Спустя несколько минут он снова задремал.
Однако в голове, помимо его воли, начали рождаться необычные фантазии, которые не дали ему погрузиться в глубокий сон и оставили плавать на поверхности реальности, словно поплавок. Он по-прежнему лежал в палате, только она была хрупкой, словно ледяное стекло, и сквозь каждый узор и застывшую водяную борозду в неё сочился мягкий свет. Рихард хотел отвернуться от чарующей картины или закрыть глаза, но он не мог, и ему пришлось сесть в кровати, чтобы лучше видеть происходящее.
Вот щели вокруг двери засияли ярче, и в открывшийся проход вступила девушка необыкновенной, чудной красоты. Её кожа переливалась всеми цветами радуги, а с прелестной головы спадала копна волнистых, как морская гладь, но красных, точно пурпурная глина, волос. Девушка застыла в проходе и открыла глаза.
И неожиданно Рихард узнал её.
Эти глаза не могли принадлежать другому человеку - перед мужчиной стояла Ксения. Только она чудесным образом изменилась, будто отшелушила от себя время и всё земное.
Рихард вскочил с кровати и сделал несколько шагов, но неземная красавица, будто мираж или призрак, была недосягаема. Тогда он собрал все силы и побежал, и... проснулся.
Мужчина сел в кровати. Его сознание работало чётко и спокойно, как никогда, а в голове быстро выстроилась аккуратная логическая цепочка из тех фактов, что он видел и слышал, пока находился в полубреду.
Рихард, не медля ни секунды, натянул на себя одежду и вышел в коридор. Ему повезло - охранник, дежуривший у палаты, очень вовремя задремал, накрывшись красочным комиксом, поэтому он не встретил никакого сопротивления.
Зейнер даже не пытался понять, почему он вдруг так уверился в своём бредовом предположении, будто за телом Ксении прилетели агенты "Эксплор Технолоджи". Просто он всем своим существом знал, что она молит его о помощи; его - единственного человека, который так искренне ненавидел её долгих десять лет... И это означало очень многое.
Свернув в сторону морга, Рихард снял с вешалки белый халат и на ходу невозмутимо облачился в него прямо перед двумя местными охранниками, дежурившими у выхода из больницы. Те только переглянулись, но остались стоять на местах, не признав в уверенном докторе полусумасшедшего убийцу.
Зейнер лёгким шагом пересёк территорию больничного дворика и, обогнув морг с другой стороны, вышел к чёрному ходу. На зелёной давно некрашеной двери уныло висел крохотный замок, который мог напугать разве что мальчишку. Рихард схватил какую-то увесистую доску и сильно ударил по несчастному стражу трупов - тот мгновенно сдался на милость победителя и открыл проход. Наверное, шум привлёк участкового и двоих "специалистов", которые в этот момент осматривали замороженное тело женщины, потому что спустя некоторое время, Рихард услышал настороженные шаги в полутёмном коридорчике, и чей-то приглушённый шёпот. Мужчина спокойно ждал. Зейнер никогда не нападал на людей с таким спокойным равновесием в душе, ему даже стало немного жутко от собственных мыслей, потому что он вовсе не думал о том, насколько это необходимо - он пытался сообразить, как бы лучше ему опустить доску на голову: ребром или плашмя. Исходя из разумного гуманизма, победила плоскость, и как раз вовремя - на фоне тёмной стены показалась голова. Рихард быстро и жёстко опустил импровизированную дубинку на чьё-то темечко, одновременно меняя позицию для второго удара.
Спутник первопроходца оказался вооружён маленьким пистолетом, который Зейнер не преминул забрать с собой. И входя в помещение морга, Рихард даже не остановился, на ходу взяв под прицел оставшегося с телом "специалиста". Тот явно не ожидал такого резкого поворота событий и покорно поднял руки над головой, ещё не зная, что спустя мгновение останется без штанов, в буквальном смысле.
Ксения лежала на столе, беззащитная, голая и смертельно холодная, будто ранний подснежник, подставленный ветру нерадивой рукой человека. У Рихарда всё в душе перевернулось от одного взгляда на неё.
"Снимай, костюм, живо!"- рявкнул он чиновнику с "Орион Грибоедова".- "И где сумка, в которой вы собирались нести её?"
Пока специалист обнажался под зорким дулом пистолета, Рихард расстегнул прозрачную полинейлоновую сумку с терморегулятором и накрыл ею Ксению, установив максимальную температуру 26 градусов. Затем он связал агента и запихнул его в шкаф с инструментами, а сам, облачившись в "умную" ткань комбинезона, которая умела подстраиваться под нового хозяина, уложил размокающее тело в сумку и не спеша вышел из морга.
Никто даже не подумал поднимать тревогу, или допрашивать агента, так спокойно вышедшего с телом под мышкой безо всякого разрешения. Рихарду даже хватило наглости поинтересоваться у одного из охранников больницы, в какой стороне остался их корабль.
Зейнер заметил беспокойство под куполом, только когда уже проходил шлюзовой переход. Но к тому моменту он был гораздо ближе к своей цели, чем лопоухие охранники строительного городка.
Корабль послушно отозвался на позывной костюма, как добросовестный пёс на ботинки хозяина, и открыл ему дверь. Внутри он был таким маленьким, что в нём едва нашлось места для двух смежных коек и пилотского кресла, но, на самом деле, этого было вполне достаточно, чтобы убраться подальше от щупалец проклятой компании. Зейнер задраил люки и усмехнулся: он знал, что городок ни за что не откроет огонь - агенты не позволят несведущим аборигенам уничтожить Виталу. Оставалось только решить, куда лучше отправиться.
Крохотная фиолетовая искорка корабля уже проходила стратосферу, когда "умный" костюм Зейнера начал медленно, но верно сдавливать его тело. Прежде чем он успел что-то понять, упругая ткань мощным рывком сдавила его, точно двадцатиметровый питон маленького кролика, и начала скручиваться жгутом вокруг грудной клетки...
Рихард закричал от боли и негодования. Он должен был учесть это маленькое обстоятельство, неуклонно губящее его теперь - умная ткань была как подвижный компьютер, и могла дистанционно управляться обладателем пароля, который явно не собирался отпускать преступника с законной добычей "Эксплор Технолоджи".
Зейнер почувствовал, как лёгкие схлопнулись, будто два маленьких крылышка бабочки, грудная клетка затрещала от чудовищного усилия электронных мышц, а в глазах потемнело. Он в полубессознательном состоянии дёрнул рычаг скорости и зафиксировал положение штурвала. Больше Рихард ничего не помнил.
Глава: Роман Прахов.
Туманика, станция β-Геленджик-12.
- Всё хорошо, что хорошо кончается!- услышал Роман Евгеньевич лаконичный ответ главного инфекциониста поселения.- Новые штаммы появляются и без участия людей, это эволюция - никто не стоит на месте, и прежде всего вирусы. Но человеческий организм тысячелетиями приобретал иммунитет к подобным аномалиям, так что, особенных причин, чтобы разводить панику, у нас нет.
- Но послушайте,- не отступил Прахов,- я видел выздоровление этого человека, оно было совершенно нетипичным! И это произошло сразу после того, как на корабле объявился чужак! Слишком много совпадений, вам не кажется?
- Не кажется. Прислушайтесь к мнению специалиста,- наконец вышел из себя лощёный, уверенный в себе доктор.- Во-первых, симптомы у этого человека появились сразу, как только он вышел из геленосной камеры, а показания системы говорят, что камера господина Ливановского ни разу не распечатывалась за время перелёта! Эта зараза принесена им откуда угодно, но не из корабля. К тому же, мы ещё не нашли никаких следов этой инфекции в крови молодого джентльмена, так что стоит ли вообще говорить об инфекции? Оставьте это дело профессионалам и занимайтесь своими делами.
Роман только цокнул языком и вернулся в бокс предварительной очистки.
Он, Вик и его ребята уже давно прошли все необходимые процедуры, обеспечивающие защиту городка, но управляющий поселением всё ещё не давал им разрешения на вход, видимо, перестраховываясь на случай эпидемии.
В принципе, все отлично понимали мотивацию начальства, но, как это принято у обычных людей, подчинённые немедленно воспользовались ситуацией и принялись перемывать косточки управляющему, время от времени переходя на личное. Вик попытался привлечь к этому и своего старого приятеля, однако Роман не пожелал адаптироваться в коллективе подобным образом, и сделал вид, будто внимательно разглядывает скудный пейзаж больничного дворика.
Всеобщее осуждение местных властей уже давно перешло в травление туманикских баек, когда заблудившийся в грустных размышлениях о жене Роман заметил краем глаза, как из противоположного приземистого здания вышел мужчина. Прахов сразу узнал его, да и трудно было не запомнить эти бросающиеся в глаза черты военного: поджарая фигура с ровным напылением мышц, осторожная, но тяжёлая походка, и три чётких выстрела глаз: назад, в сторону группы построек и, наконец, контрольный - непосредственно в направлении движения.
Роман отступил в дверной проём и скрестил руки на груди, приняв безучастное выражение - для полного антуража ему не хватало только сигареты. Прахов улыбнулся.
Было действительно интересно понаблюдать за этим странным человеком, который излечился от болезни всего за несколько часов, но успел здорово заинтриговать свою временную "сиделку".
Кто отпустил его из палаты так быстро? Неужели главврач Туманики отнёсся к происшествию спустя рукава?
Роман был почти уверен, что мужчина остановится у дверей и закурит, но тот, вопреки его ожиданиям, достал из кармана маленький приборчик, похожий на электробритву, и провёл им по волосам. Прахов был готов усмехнуться, когда объект наблюдения неожиданно подёргал свою густую шевелюру по линии роста и помассировал виски.
"Парик?"- мелькнуло в голове. Роман переместился поглубже в тень, намереваясь продолжить свои наблюдения, но внезапно мужчина вскинул глаза и заметил слежку.
Непонятно почему, Роман Евгеньевич испугался в этот момент; сердце жарко скакнуло к горлу, а на ладонях выступил пот. Позади в комнате шумели охранники, вокруг было открытое пространство, просматривающееся со всех сторон, но Прахов чётко ощутил в груди страх, паническое желание бежать - потому что к нему приближалась смерть. Всё ближе и ближе...
- Здравствуйте. Я не помешаю? В отделении мне сказали, что проход на территорию организуют не раньше чем через час. Почему же так долго?
Идеальное произношение, хотя черты напоминают скорее европейца или американца, ясный взгляд, вежливое обращение... Почему же так страшно? Не отпускало чувство опасности, от которой хотелось бежать как можно скорее. Прахов скрестил руки на груди и отступил на пол шага.
- Я... я не знаю. Наверное, проверяют анализы на заражение.
- Не понял? На заражение чем?
Роман перевёл дух.
- Инфекцией. Вы же только что ею переболели, разве вам не сказали? Это странно...
- Да, действительно странно, потому что мне сказали, будто у меня за время перелёта развилась редкая аллергия на составляющую камерного геля; так что...,- мужчина обаятельно и открыто улыбнулся,- не повезло только мне одному.
- Вот как? Сочувствую. Значит, нам не о чем беспокоиться.
- Абсолютно.
Эти слова ещё раз прозвучали в душе Прахова, словно гулкое эхо, и затихли где-то в крестце позвоночника, куда пробежала последняя волна мурашек. Непонятный страх исчез, но впечатление оставил не самое приятное, поэтому Роман понадеялся, что собеседник уже исчерпал возможные темы для разговора, и собирается удалиться. Однако военный настырно продолжал стоять напротив и, вызывающе улыбаясь, чего-то ждал.
Прахову было невдомёк, что стоящий перед ним человек - на самом деле сонитанин Кайлай Жонс, который был серьёзно обеспокоен тем, что ему привиделось в бреду на шатле, и что он видел теперь перед собой собственными глазами.
В памяти Жонса всегда откладывались мельчайшие детали всех его действий, особенно таких важных, как убийство землян. И он отчётливо помнил все их лица, бледные и неподвижные, как посмертные маски. В кладовой этих страшных воспоминаний хранилось и лицо этого человека, размозженный череп которого походил на кровавую розу, раздавленную на полу; но, похоже, землянин каким-то образом сумел выжить, добавив тем самым ещё одну проблему в копилку неудач Кайлая. Досадная, хоть и поправимая оплошность со стороны агента Озна, главное, чтобы не было слишком поздно довершить начатое.
Однако Кайлая смущал тот факт, что жертва неудачного покушения сразу не обнаружила своего палача. Землянин выжидал? Быть может, решил отомстить самостоятельно? Или он что-то узнал о Кайлае и намеревался этим воспользоваться?